Бесплатный фрагмент - Свадебный перформанс

Чудо семи рукопожатий

Верите ли вы в чудо случайной встречи с чем-либо нежданным, негаданным, но в итоге важным и нужным? У меня так произошло с книгой «Белая свадьба: история, традиции, этикет». Писать её и не думал вовсе. Равно как и становиться свадебным ведущим. Как и учить английский язык по песням «Queen». Или петь в ресторане, а прежде служить в военном оркестре. Даже поступать на историко-теоретический факультет МГК не планировал. Последовательность событий, порою игнорирующих мои возможности, но помноженных на неиссякаемое желание учиться, парадоксальным образом привели к написанию сначала первого русскоязычного исследования по истории американской свадьбы, после — пособия для невест и женихов, а теперь и этой книги.

Нередко спрашивают, почему пишу только о свадьбах и провожу в основном их. Отвечаю: потому что свадьба — один из самых сложных обрядов в истории человечества. Не для ведущего трудных, но сложных по структуре и по насыщенности событиями. Свадьба непроста для невесты с женихом, для их родителей. И миссия свадебного организатора — быть провожатым на этапе подготовки и в самый момент переправы через бурлящую реку, на одном берегу которой ещё жених и невеста, а на другом уже муж и жена. На одном берегу родители, а на другом свекор со свекровью и тесть с тещей.

Все эти люди исчезают в прежнем качестве и рождаются в новом. Образуется другая семья. Но от того, насколько грамотно организован свадебный день, зависит главное: родится эта семья в ощущении — или нет. Увидят это родители — или нет. Прочувствуют это молодожены — или нет. Свадьба стоит на перекрестии семейной и поведенческой психологии, религии, мистики, этнографии, истории, педагогики, театроведения и так далее. Все они наблюдают институт семьи и сходятся в одном: день свадьбы, на самом деле, влияет на всю последующую жизнь. Он может стать началом чего-то нового, либо оставить на плечах ношу прежних проблем и отношений!

После того, как была закончена «Белая свадьба», я начал вести блог @familytraditionsetiquette в Instagram и публиковать в нём не вошедшие в книгу материалы в виде этюдов на запомнившиеся темы из изучаемых на тот момент источников. Большая часть постов вошла в этот сборник. Собирательство же источников само по себе превратилось для меня в некий увлекательный детектив, и за последние годы электронная библиотечка пополнилась десятками чудесных книг на русском и английском языках. Две из них, «Обряды перехода» Арнольда ван Геннепа и «Теория перформанса» Ричарда Шехнера, условно поделили этот сборник на две части и, по моему скромному мнению, совершенно обязательны к подробнейшему изучению всеми, кто прямо или косвенно связан со свадебной обрядностью, с теорией или практикой в сфере организации и проведения свадеб. Стоя на плечах этих двух гигантов, видишь далеко за горизонт и чувствуешь себя настоящим свадебным профессионалом!

Также я весьма настойчиво рекомендую всем, кто интересуется или увлечён свадьбами, пополнить свою полку книгами А. В. Гуры «Брак и свадьба в славянской народной культуре: семантика и символика», Г. В. Жирновой «Брак и свадьба русских горожан в прошлом и настоящем», Стефани Кунц «Свадьба, история: как любовь победила брак». Не пожалеете ни на минуту, что потратили время на чтение с карандашиком в руках.

Итак, если вы верите в чудо семи рукопожатий и жаждете пищи для ума, предлагаю вам открыть «собранье пестрых глав», где под одной обложкой оказались разноликие спутники моих изысканий на свадебную тему: истории, статьи, заметки, конспекты. И даже петиция одна затесалась. Список книг, вызвавших к жизни те или иные мои тексты, приведен в конце — читайте на здоровье. Там же, ближе к окончанию, собран приятный букетик выводов и аргументов. Необъятная тема свадьбы, как момента рождения семьи, притягивает всё самое хорошее и — ручаюсь! — каждый из вас встретится с тем, о чем и не догадывается.

Автор.

Часть I. Обряд перехода

Путешествие в иной мир

Тема, которой хочу посвятить первую часть этой книги, была найдена совершенно случайно, как это у меня зачастую и происходит.

Лет эдак двенадцать назад в силу определенных обстоятельств вашему покорному слуге пришлось стать на тернистый путь ведущего торжеств, из которых ближе всего оказались свадьбы. Момент создания семьи ощущался событием исключительной значимости и хотелось провести его так, чтобы «раз и навсегда».

В большинстве случаев удавалось поженить накрепко: на наших глазах у недавних молодоженов рождались дети, со многими из прежних клиентов мы поддерживаем приятельские отношения. Но то, от чего это раз и навсегда зависит, всегда интересовало меня в большей степени, нежели обретение навыков массовика-затейника. И почему-то казалось, что существует определенная взаимосвязь этого самого раз и навсегда с правильной организацией свадебного дня, с некоей потаённой обрядовой механикой.

Ерунда? Мой опыт показывает, что таковая механика имеет место быть. И четче всего сегодня, по прошествии десятка лет и по прочтении сотни книг на эту тему, шорох её шестерёнок слышится мне при созерцании свадебного обряда как одного из обрядов перехода (так их обозвал французский этнограф Арнольд ван Геннеп). Каждый из этих обрядов, в числе которых находятся церемонии посвящения, свадьба, похороны и так далее, состоит из трех стадий: разделение (separation), грань (margo, или limen, что по-латински означает «порог») и восстановление (reaggregation).

Если говорить о русском деревенском свадебном обряде, в канун свадьбы происходило ритуальное прощание с прежней жизнью на девичнике / мальчишнике (разделение), затем следовали домашнее бракосочетание, венчание, брачная ночь (пограничные соединительные обряды) и только после этого обмен визитами, введение в круг общения замужних / женатых, испытания молодой жены, называние новых родителей мамой и папой и тому подобное (обряды восстановительного толка).

А вот теперь самое загадочное. В лиминальной фазе у персон, которым предстояло пережить изменение социального статуса и обрести новые наименования (невесте с женихом, а также их родителям) появлялись своего рода ритуальные заместители, дублёры. У жениха с невестой — брачная чета, которую могли составлять дружба с дружкой или тысяцкий со свахой, а у родителей — посаженные родители, чью роль чаще всего брали на себя кумовья.

Для чего это было нужно? Как я и предупреждал, тема пространная. Продолжу её чуть позже. А пока небольшая интермедия.

В какой момент происходит создание семьи? В какой миг становятся мужем и женой? Интересный, спорный вопрос!

Для славянской свадьбы, богатой своей обрядностью и длящейся от сговора до рождения первенца, это момент обретения нового социального статуса, визуально отражаемого переменой наряда и прически молодоженами, «узнаванием» друг друга в зеркале, взаимным наречением по имени-отчеству. От этого сейчас остался только обряд снятия фаты и повязывания платка. Мал золотник, да дорог.

Для американской свадьбы — это момент произнесения служителем слов «объявляю вас женою и мужем». Гости собираются ради участия в церемонии бракосочетания в качестве сомолитвенников и зрителей̆ и празднуют это событие по его окончании. Перемена свадебного наряда новобрачными в американской традиции связана только лишь с отправлением парочки в свадебное путешествие. Бросила невеста букет, и в добрый путь.

Для советской свадьбы, возведшей в культ простановку подписей в книге регистрации актов гражданского состояния, появление печати в паспорте и обручальных колец на безымянных пальцах молодых имело не меньший вес, чем заветные слова из уст регистратора. Занесли паспорта в ЗАГС в одном виде, а вынесли в другом.

Православная церковь со свойственной ей осторожностью и осмотрительностью включила бракосочетание в число семи Таинств последним, в хронологическом порядке. В этом же смысле Апокалипсис был последним включен в состав Библии. Сомневались ранние христиане: а стоит ли? Зачем, если брак — это гражданско-правовой договор, с серьезными последствиями в случае несоблюдения достигнутых при помолвке договоренностей? Посомневались, но со временем воцерковили даже обручение.

Держите меня семеро

В предыдущей главе я слегка заинтриговал вас таинственными ритуальными заместителями, верно? На самом деле там, где таинственность — не всегда тайна. Традиционные обряды разных народов и народностей порою демонстрируют настолько тонкое знание поведенческой психологии, что и диву даешься. Эти обряды, будучи выполненными скрупулёзно и в правильной последовательности, с соблюдением устоявшегося персонажного и акционального кода, могут служить гарантией отсутствия излишнего стресса до, в процессе и после свадьбы, заложить фундамент крепкой и здоровой семьи.

Теперь попробую простым языком о мудрёных вещах. Для того чтобы невеста и жених, а также их родители, не нервничали лишний раз и вполне глубоко пережили умирание себя и ближних в привычном и рождение в ином «агрегатном состоянии», на время свадьбы всех их отстраняли от дел. Родителей от выполнения каких-либо обязанностей, жениха с невестой — от совершения самостоятельных действий. Поведение родителей и их сочетающихся браком отпрысков регулировали различного рода предписания и табу, существовавшие в огромном множестве. Пассивность, недвижность, недействование — вот суть любого из обрядов посвящения и свадьбы в том числе.

Есть занятное народное суеверие: не узнать человека — к свадьбе или к покойнику. Странность? Нет. Бракосочетание действительно воспринималась, как своего рода смерть, отсюда и примета. В некоторых областях России венчальное платье невесты называлось саваном. Невеста, умершая на временном отрезке между обручением и брачной ночью, по народным поверьям становилась ведьмой или русалкой. Тонкая грань между профанным и сакральным истончалась, наипаче в день свадьбы, и оступиться было весьма боязно, если не сказать — страшно.

Единственной же ниточкой, связывающей в свадебный день с реальным миром невесту, жениха и родителей на этапе перехода оказывались обрядовые дублёры. Их активность словно уравновешивала временное выпадение реципиентов обряда из бытия.

Ух, даже самому стало не по себе! Продолжу в другой раз и дорасскажу, отчего ещё родители не ездили к венчанию и как это шло всем на пользу, а пока развлеку вас историей.

В Средние века, да и в более поздние времена, между монархами не замечена привычка хранения супружеской верности. Но нет правил без исключений, и пример тому — история любви английского короля Эдуарда I Длинноногого и его жены Элеоноры Кастильской.

И до чего же пикантная семейная традиция была у них! В понедельник после Пасхи король попускал служанкам королевы связать себя в постели до своего пробуждения, после чего платил им символический выкуп за возможность освободиться от пут и пройти в покои королевы. Шалуны, не правда ли? Чем в понедельник праздничной пасхальной недели супруги занимаются с раннего утра, догадаться не сложно.

Но однажды королева преставилась. Не умерла, однако, их семейная традиция: по окончании очередного поста, в понедельник праздничной седмицы, король заплатил служанкам своей покойной жены привычную мзду.

ЗАГС и венчание: родителям вход воспрещен

Возможно, заголовок заставит вас подпрыгнуть: крамолу ведь говорю. Ересь несу. Для кого же ещё ЗАГС, как не для родителей?

Этой главой я хотел бы повернуть ещё одной стороной тему свадьбы, как путешествия в иной мир. Глава обещает быть весьма дискуссионной, я готов к этому заранее.

Дерзкий тезис: родителям не рекомендовано присутствовать ни на венчании, ни в ЗАГСе. Уточнение: однако, приветствуется провожать детей из дома к венчанию (или, на худой конец, в ЗАГС) и встречать после, как это делали наши предки. А ведь они знали, что делали.

Это — мой вывод, который вы можете принять или нет, воля ваша. Когда я впервые начал задумываться над сим вопросом в целом, сложившуюся на сегодняшний день российскую свадебную традицию теребил по следующим пунктам:

• что случилось;

• когда случилось;

• спонтанно ли случилось;

• если нет, ошиблись ли люди в чём-либо, по своему обыкновению;

• если да, была ли проведена работа над ошибками.

Излом — это 1917 год. Однако революция есть возврат к некоему предыдущему состоянию, откат назад. Но тогда в какое же болото ввергли семью и брак большевики? В какие доисторические времена погрузили семью эти параноики, считая её буржуазным атавизмом, недостойным торжественного обряда?

Отпустило, что называется, только в конце 1940-х годов. Поняли все, насколько нездоровы и что без семьи никуда. Первый Дворец бракосочетания в Ленинграде открыли в 1959-м году, а через год и в Москве. ЦК дало указание: вернуть что-то из обрядов, создать новую советскую свадебную традицию.

На этом-то месте и споткнулись! Увы, не стоило отдавать на откуп чудо воскрешения или сотворения традиции тем, кто не считал молодоженов самостоятельными людьми, как не стоит доверять внесение поправок в Конституцию прыгуньям с шестом, актерам, космонавтам и пианистам. Ленинградские деятели, реанимировав хлеб-соль, включили в текст торжественной регистрации брака пассажи про родителей. Но вместо «оставит отца и мать и прилепится к жене» закрепилась совершенно противоположная риторика: старшему поколению вменялось в обязанность воспитание молодой семьи!

«Творчески работая над усовершенствованием обрядов, мы ввели много новых элементов в церемонию бракосочетания. Теперь по-новому построена официальная часть заключения брачного союза, усилена роль родителей в воспитании молодой семьи, родители новобрачных, в отличие от прежнего, заняли в церемонии одно из ведущих мест».

Это был крах, как показывает нынешнее состояние дел. Свекрови и тёщи, свёкры и тести, рожденные в послевоенном СССР, разрушили и продолжают разваливать супружеские взаимоотношения внутри множества неокрепших семей. От них просто спасу нет. Включая самый день свадьбы.

Предки же наши, делегируя их полномочия посаженным родителям, сопровождавшим брачащихся к венцу, поступали мудро: невестина половина сидела дома ровно, ритуально подперев рукой подбородок, пока поезд не скрывался за околицей. И их новоиспекаемые родственнички томились в ожидании приезда молодоженов на крылечке своей избы. Табу было на любые шевеления.

Таков обычай дореволюционных деревенских, сельских и слободских свадеб, таков пример обрядовой механики в действии. Касательно высшего сословия, Петр Первый своим царским указом в 1724 году запретил присутствие родителей на венчании, однако по совершенно иным мотивам: пресечь традицию браков по принуждению. И это — уже совсем другая история, на мой взгляд. Не уверен, что Петр Великий был увлечен механикой обряда в равной степени, сколь устройством Российской империи: вернее всего первая его женитьба, совершенная по воле матери, дала о себе знать.

Заговорили о материнской воле — побеседуем же тогда и родительской ревности. Чью молодую семью эта напасть не коснулась? Повезло, если так. Но было ли время, когда испытывать подобное было невозможно? Когда у свекрови язык бы не повернулся сказать про невестку «она украла у меня сына» или у тещи не было бы шансов на схожие обиды по отношению к зятю?

Давным-давно зависимость детей от родителей была абсолютной. Отец семейства оставлял мальчиков при себе до женитьбы, а после свадьбы пара жила у родителей. Чей дом, того и порядки. В Европе так было в Средние века; на Руси скрепная и домостройная история никогда никуда не поспешала, как и теперь. Управляя большим домовладением, мать получала власть над всеми невестками, как жена хозяина. То есть, лишиться сына было невозможно в принципе.

Но появлялись города, где домовладение, как социальная формация, состоящая прежде из всех насельников от мала до велика (то есть из господ и прислуги), стало неизбежно сжиматься и превращаться в своего рода «отдельную квартиру». Рождалась нуклеарная, малая семья — сыновья стали «уходить» от матерей и жить с жёнами, прилепляясь к ним по-библейски. Пожизненная родительская власть закончилась и отцовская, и материнская.

С дочерями мамам выстраивать взаимоотношения было проще и в полумраке Средневековья, и гораздо позднее, особенно в Викторианскую эпоху. Да, отцы семейства век от века утрачивали власть и авторитет, но мамы по-женски шептались с дочками и их влияние на дочерей было сильнее, чем на сыновей. Тем не менее, выдали замуж — и шептаньям конец.

Одним словом, папам и мамам, кто желает сохранить детей при себе, рекомендовано совершать мысленное путешествие в Средние века и в своём воображении патриархально-тяжелой рукой рулить крупным поместьем, или представлять себя женой такового управителя, или даже самовластной вдовою, матриархально распоряжающейся большим хозяйством. И сыновей никуда не пристраивать в город: ни в подмастерья, ни в услужение. Пусть растут под крылышком, паразиты. В тех фантазиях, если повезёт, под крышу дома придут невестки и случится родительское счастье.

Не получается в Средневековье возвернуться? Извиняйте тогда и позвольте детям строить свои семьи самостоятельно — так, как хотелось бы им, а не вам.

Советские этюды

Флагманы атеизма

Одним из самых больших моих разочарований в советской социальной политике стало недавнее открытие. Кропотливо собирая на ладонь крупицы признаков заботы правящей партии об институте семьи и брака в СССР и в современной России, я был поочередно то очарован юридическими тонкостями советского брачного законодательства, то ошеломлен толщей упоминаний семьи и брака и сотнями льгот для неё в кодексе американских законов. Познавал, так сказать, в сравнении.

Но последняя крупица — перевесила все остальные вместе взятые.

В 1959 году в Ленинграде был торжественно открыт Дворец бракосочетания. И я всегда был уверен, что это явный знак внимания к институту семьи со стороны власти. Божественное озарение в головах наследников озверевших революционеров. Попытка ввести «моду» на семью, на рождение детей в браке и на воспитание их в нем же.

Но, согласно новым источникам, не без труда добытым мною, оказалось всё гораздо прозаичнее. Советская гражданская обрядность, аккумулируемая в свежеоткрываемых «дворцах счастья» по всей стране, была призвана на службу не семье, не браку и не материнству и детству, а второй, мощнейшей антирелигиозной кампании, разворачивающейся в безбрежном СССР. Гражданский свадебный обряд и весь сопутствующий ему антураж создавался для того, чтобы полностью вытеснить собою обряд религиозный.

Что же, нужно отдать должное: это провернуть удалось! Сегодня мы имеем удивительный феномен под названием «выездная церемония» или «выездная регистрация брака», болтающийся в проруби российского законодательства. Барышни с нежными голосами, доводящие до слез даже самых хладнокровных участников и зрителей этих церемоний, не наделены совершенно никакой властью. Они не могут провозгласить брачащихся мужем и женой ни от лица государства, ни религиозной общины.

Оттого, видимо, они и стоят сбоку, а не по центру. Но обо всём об этом — во второй части книги.

Берегись автомобиля

Я искал эту информацию годы, задавая себе один и тот же вопрос: ну кто придумал кататься на лимузине после ЗАГСа? Кого угораздило так искалечить свадебный день? Откуда растут ноги этой, прошу прощения, идиотской российской свадебной традиции: напиваться ещё до банкета, объезжая свадебным кортежем окрестные достопримечательности?

И вот он, документ, а именно: справка в ГК КПСС «О роли женщины по внедрению в быт новых советских обрядов в Ленинграде» от 17 февраля 1969 года.

«В Органах Записи Актов гражданского состояния значительная часть работающих — женщины.

Органы ЗАГС Ленинграда проделали исключительно большую работу по внедрению в быт новых гражданских обрядов.

Являясь инициатором в стране обряда торжественного бракосочетания, мы разработали и внедрили также обряд торжественной регистрации рождений.

Идя навстречу 50-й годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции, коллективы Органов ЗАГС значительно улучшили эти обряды, сделали их более торжественными и эмоциональными. Творчески работая над усовершенствованием обрядов, мы ввели много новых элементов в церемонию бракосочетания. […] Для создания большей торжественности введен заключительный элемент церемонии бракосочетания — свадебный кортеж из специально оборудованных автомашин».

Если подытожить, то вот вам картина маслом:

• катание после ЗАГСов по вечным огням, памятникам и стелам это советская свадебная традиция;

• придумали её в Ленинграде в 1960-х годах: после регистрации ехали прямиком на Марсово поле и возлагали цветы к Вечному огню;

• традиция носит патриотически-воспитательный характер и не имеет никакого отношения к свадьбе.

На кой же хрен, еще раз покорнейше прошу прощения у читателя за эмоциональность, этой дурной традиции следовать? О её вреде я писал неоднократно и буду писать в дальнейшем, потому что прогулка прерывает ток свадебного дня, внося негостеприимный диссонанс. Она идет на пользу только владельцам лимузинов.

Да, в обычае русской свадьбы присутствовал троекратный объезд центра города. Кичилось зажиточное мещанство и купечество таким образом (дворяне старались не светиться особо на публике). Но ведь в дореволюционной городской свадьбе вообще всё было по-другому: обряд о пяти приборах, приезд жениха к невесте со шкатулкой интересного содержания, венчание, катание, бал (чаепитие и танцы до поздней ночи), а потом ещё и ужин до утра!

Однако, к монументу героям войны с Наполеоном или к памятнику первопроходцам земли Русской, если таковые и имелись поблизости, никто не ездил цветы возлагать. Если я ошибаюсь, поправьте меня.

Русские этюды

Посолонь сходить

О супругах, переставших разделять ложе ввиду преклонного возраста, промеж русскими поговаривали «они уже руки умыли». А о новоиспеченных супругах «они посолонь сходили». Какие интересные выражения, не правда ли?

Пóсолонь — то есть по ходу солнца, по часовой стрелке. Обрядовое хождение на свадьбе вокруг чего-то, дерева или стола, озера или дежи встречается повсеместно у славян, от архангельских поморов до сербов, от пермяков до поляков, да и не только у славян. И обязательно посолонь, а не наоборот.

Подобным же образом символический круг описывал жених, возвращающийся из храма после венчания непременно другой дорогой, посолонь. Всё это — отголоски языческой симпатической магии, то есть магии по принципу подобия, в согласии с которой значительные события старались приурочить к растущей луне, прибавляющемуся дню, восходу солнца и т. п. или, как в нашем случае, подражая траектории движения солнышка по небу.

Хождение вкруг аналоя во время чинопоследования православного венчания — это яркий образчик ритуального заимствования, воцерковления обряда. Однако после реформ патриарха Никона священник стал обводить венчающихся супротив солнца, против часовой стрелки. Для чего было вторгаться в традиционный ход вещей столь радикально, переворачивая обряд с ног на голову, судить не берусь и умываю руки.

Тем не менее, объяснение переменам в обряде нужно было найти, и оно нашлось. Вы, мол, язычники да староверы, за солнцем бегаете, а мы ему навстречу идем.

Остроумно, да?

Поновляхи

Если существуют сайты знакомств, значит они кому-то необходимы, верно? А когда-то у городских были и иные «сайты», то есть места, где можно было бы глаз положить!

Дело вкратце было так. Городских свах-профессионалок, зарабатывающих до двадцати пяти рублей за свадьбу в дореволюционной России, смыло волной строящегося коммунизма — в якобы бесклассовом обществе, без дворянских да купеческих дочек-затворниц, в свахах нужда отпала. Жён и мужей избирали, как и прежде, в своём кругу, но уже вне непреодолимых порою сословных границ: на работе, на службе, в институте или техникуме.

Засидевшихся в девицах приглашали в гости, представляя знакомым и видным женихам. Молодежь гуляла свободно, на танцплощадках гармонь вытеснялась магнитофонами, в парках крутились карусели. Всё шло своим чередом.

Так где же в городе высматривали невест до большевистского переворота? В церкви, разумеется! Незамужнюю барышню из толпы одинаковых женских головок в платочках можно было выхватить глазом очень просто: на каждую воскресную службу таковые приходили в свежем наряде, в новом платье. Обновившись, так сказать. Оттого — поновляхами называли, как и тех, кто от Чаши отходил.

Ох, вотще батюшки проповедовали: не превращайте, мол, церковь в место для смотрин! Поновляйте своё духовное платье, причащаясь Таин! Нет, всё равно поновлялись не только духовно, но и внешне: те, кому ко времени было замуж идти.

Кашемировая шаль

Как я уже упомянул в истории про поновлях, к началу XX века в российских городах деятельность профессиональных свах стала прочно укоренившимся обычаем между зажиточным мещанством, купечеством и дворянством.

По причине затворнического образа жизни, который вели по воле родителей видные и перспективные к замужеству дочки, выведывание степени их природной красоты и величины приданого было искусством, доступным немногим.

Свахи вступали в общение с прислугой, приживалами, дворниками, тетками и отроками, собирая по крупицам необходимые для сватовства сведения, подкупая конфеткой или наличностью. И эти данные окупались с лихвой! За успешное сватовство сваха имела от десяти до двадцати пяти рублей. Но ведь не в деньгах счастье — кашемировые шали с кистями, которыми награждали благодарные семьи искусных свах, были предметом гордости их.

За сватовство — шаль. За следующее шаль. Чем больше шалей было в коллекции свахи, тем выше ценились её услуги. «Идите к Топорихе, она уже сотню шалей высватала!»

Вот такая была традиция, вот сякой был отдарочный этикет интересный.

Осина без вершины

Пресловутый возглас Задорнова об американцах «ну до чего же они тупыыыыые» веселил и меня до времени. Пока же мы хихикали над их кажущейся тупизной, они запустили многоразовую сверхтяжёлую ракету, первую партию спутников глобальной сетки Интернет, а Apple давно стоит дороже «Газпрома».

Над чем похихикаем сегодня? Конечно же, над их свадебными традициями! Если загуглите «getting the bride and groom to kiss» (как сделать так, чтобы невеста и жених почеломкались), найдёте длинный список игр, споспешествующих поцелую. И в колокольчик потелебонькать можно, и денежкой пред лицами молодых поколыхать.

То ли дело было у нас, у русских: стимулировали без отрыва от трапезы, простыми задорными возгласами! Вот вам тринадцать сермяжных вариантов «горько», можно смело брать и пользоваться:

• осина без вершины!

• таракан в лаптях!

• муха в шубе!

• хлам попал!

• солома в питье!

• тараканы нападали!

• костка попала!

• пала муха о четыре уха!

• пиво нецеженое, цедите пиво!

• каша несоленая!

• криво!

• рыба костлявая!

• лошадь не едет — сани подольнули!

Чтиво на День России

В День России решил быть оригинальным и полистать книгу о родных лесах, полях и реках и об их насельниках, написанную каким-нибудь американским путешественником. Долго ломал голову, как выбрать среди множества литературы о нашей многоликой стране книгу, которая была бы наиболее объективна. И, как всегда, послушался доброго совета, а именно: в изучаемой мною монографии В. И. Журавлевой «Понимание России в США» приведено колоссальное количество источников вместе с анализом тех дискурсов, в рамках которых выстраивается повествование. Оценка ею так называемого «исторического путеводителя» О. Н. Уинтера «Российская империя вчера и сегодня» показалась мне особенно высокой, и книжка тут же очутилась в моей pdf-библиотеке. Рекомендую!

Конечно же, сразу прочитал про свадьбы. Там один абзац всего, но улыбнуло, что называется.

Итак, по наблюдениям Уинтера, ухаживают русские по весне, а свадьбы играют осенью. Основу домовладения, как ячейки общества, составляют муж, жена и лошадь. Приобрести копытное движимое имущество есть дело нехитрое, а вот с женитьбой всё обстоит куда сложнее — нужно засылать сватов. Если сватам приглянулась и девица, и ее семья, родителей невесты приглашают нанести ответный визит. Обыкновенно жених уплачивает определенную сумму денег за приданое невесты, но единственным приданым может быть и пара крепких работящих рук, готовых разделить бремя труда, равно как и телесное здравие их обладательницы. На миловидность лица сваты особого внимания не обращают, да и вообще: симпатичные девушки среди русских — явление нечастое (когда я зачитывал всё это супруге, она аж подскочила на стуле!). Свадьбы сами по себе простенькие, но празднуют их два-три дня, что зависит только от наличия еды и выпивки.

Интересный мы народ!

Иноземные этюды

Старая дева

Иногда на примере эволюции одного слова можно проникнуть в тайны Истории!

Английское слово spinster в средние века было уважительным именованием женщин, прядущих пряжу. К началу XVII века оно стало применяться по отношению к барышням, ещё не вышедшим замуж («незамужняя женщина»). В XVIII веке оно впервые обрело негативный оттенок («старая дева»).

Отчего так? Причин тому несколько, и анализировать их безумно интересно!

Началось все с того, что в Средние века католическая церковь расширила границы определения близкого родства, недопустимого при заключении брака. Европа в этом смысле обогнала Африку, Ближний Восток, и Средиземноморье. Следствие: на выходе из Средневековья в северо-западной Европе постепенно складывается уникальный и беспрецедентный семейный паттерн, в котором браки создаются с нуля, а не являются продолжением укрепляющихся с каждым заключаемым браком взаимовыгодных социально-экономических отношений с близкими родственниками.

В XII веке Католическая церковь окончательно запретила… полигамию. Мужчины продолжали содержать любовниц, но их дети, рожденные вне законного брака, более не имели канонических прав наследования ни титула, ни земли. Следствие: ценность законного брачного союза и детей, рожденных в нём, увеличилась на один порядок.

Рост городов ослабил феодальный строй и расширил возможности для миграции населения молодого и зрелого возраста, тем самым ещё более размыв патриархальную вертикаль семьи, власть родителей над детьми. Как следствие, старейший мужчина в семье утратил абсолютный авторитет, а каждая новая семья полагалась все более не на старших родственников, а на создание взаимовыгодных отношений с соседями.

Постепенно образовывалась новая система наемного труда за жалование. Прежде, в эпоху Средневековья единственным социальным лифтом было услужение в чужом доме без возможности заключить брак, либо работа подмастерьем, во время срока которой также воспрещалось создавать собственную семью из соображений постоянства. Появление же первых фабрик и востребованности молодых рабочих рук позволяли юным мужчинам и женщинам скопить достаточное количество денег для того, чтобы начать собственное дело и вступить в брак.

Бремя ручного труда и в городе, и на селе несли оба супруга. К примеру, муж работал в поле, жена пряла пряжу. Или: муж шил сапоги, жена кроила голенища. Именно в это время слово spinster было весьма уважительным.

А потом случился взрыв Протестантизма. Протестанты XVI века превознесли брак над монашеством — сам Лютер женился на беглой монахине. Жениться и выходить замуж впервые становится самоцелью, идеальным бытием христианина. Католики анафематствовали тех, кто ставил брак выше девственности и монашества, протестанты, напротив, воспевали брак, как высшее благо.

В это же время начинает складываться новая модель семьи, в которой мужчина добытчик, а женщина — сентиментальная сердцевина. Прясть пряжу хорошо, но это уже не самый весомый вклад в экономику домовладения. Слово spinster на исходе XVI века уже применяется по отношению к тем женщинам, которые ещё не вышли замуж.

И, наконец, XVII век. Любопытно, но Англия несла знамя брака по любви далеко впереди Франции. Личный выбор и эмоциональные взаимоотношения с партнером в браке начинают возводиться в превосходную степень сначала англичанами, а вослед за ними и американцами. Когда супружество и малая семья впервые за многие столетия идеализируются и воспеваются, слово spinster зазвучало, как «старая дева», и окончательно утратило респектабельные нотки.

Гражданский брак на туманном Альбионе

«Возможно, Вы заметили, госпожа вице-спикер, что сегодня каждая национальная газета живописует восхитительную картину вчерашней королевской свадьбы. Я надеюсь, что Вы также видели замечательный британский фильм под названием „Четыре свадьбы и одни похороны“, который является кассовым хитом, одним из самых успешных британских фильмов, когда-либо снятых. Он участвует в игре развития прекрасного бизнеса по стране и на всех пяти континентах. Кажется, весь мир любит английскую свадьбу».

Эта примечательная речь была произнесена в 1994 году в те самые дни, когда в Великобритании был наконец-то принят Билль о браке, дозволяющий проведение законных гражданских церемоний бракосочетания. Поприсутствовав намедни на так называемой «выездной регистрации» в очередной раз, я задал себе вопрос: а может быть нам с вами объединить усилия и добиться того, чтобы в России официальные браки стало допустимо заключать именно во время выездной — незагсовской или нецерковной — церемонии?

Санта Барбара эпохи эллинизма

Вечный зов воображаемых хронологических таблиц и пробелов на них привел меня сегодня к осколкам империи Александра Македонского. Тогда, в те далекие воинственные времена, под предводительством великого стратега с невиданными амбициями греки объяли земли и земли, от Египта до Индии.

Со смертью Александра идея единой Империи ушла в песок. Как он представлял себе властвование над столь обширными территориями без огнестрельного оружия, дорожного сообщения и радиосвязи — моему уму непостижимо. Но даже тем парням (диадохам), которых он поставил своими полномочными представителями в городах от края и до края, мысль также на душу не легла. Двадцать лет кряду поиграв мускулами и повоевав, как следует, поделили они землю между собою, по взаимному согласию. Каждый из вчерашних полководцев — стал полновластным монархом. Воссел на трон, так сказать.

А монархия — это вам не Афины. Тюк по макушке, и с трона вверх тормашками. Как укрепиться? Взять под контроль СМИ? Создать свою политическую партию и обеспечить ей парламентское большинство? Фальсифицировать выборы? Нет, нет и нет, конечно же. Все было совершенно иначе: создать династию, и побыстрее!

Итак, первый пункт: больше жен — больше кровных наследников, мощнее династия. Пункт второй: заручиться поддержкой влиятельных семей, переженив своих детей на их отпрысках. То-то династия получится!

Но вышло с точностью до наоборот: эллинистическая санта барбара завертелась. Такого количества интриг, убийств, заговоров, дележа и склок между близкими родственниками не знала история! Птолемеи, спохватившись, попытались воскресить египетскую же традицию «суперлегитимных наследников» от близкородственного брака, например, брата и сестры. Но и этот фокус не прошел, проще не стало.

А скоро Рим уже мускулами заиграет, и будет Римская империя, восточная и западная. А после падения Рима бывшим варварам-князькам тоже придется немало похлопотать, чтобы закрепиться на своих тронах. К слову, их далеким потомкам станет затруднительнее создавать династии: в XII веке в Европе окончательно запретят многоженство.

Если же присмотреться к истории в целом, то вся она о семье, вся о браке. Иначе — скука смертная.

Я не женат, я — сестрат!

Обожаю парадоксы истории. Особенно те, что подтверждают пословицу: «благими намерениями дорога в ад вымощена».

На выходе из Средневековья, католики возненавидели две вещи: развод, и кровосмесительный брак. Как оказалось, одновременно бороться против того и другого неэффективно!

Брак для средневековой знати был мощнейшим инструментом консолидации фамилий, силы, земель, а в конечном итоге — власти. Но, кроме всех этих приятных вещей, человеку свойственно желание оставлять после себя детей, а детям оставлять всё, что имел сам.

По праву первородства, землю и титул наследовал старший сын, а в отсутствие сыновей — дочь. Но как быть, если законная супруга не рождает наследников? В средние века этот вопрос решался продуктивно и конструктивно: любовницы рождали таковых, и эти дети могли претендовать на наследство. Однако на заре второго тысячелетия христианства Католическая церковь лишила незаконнорожденных детей этого права. Любовницы никуда не исчезли, но пользы от них стало на порядок меньше. А тут еще и разводиться нельзя…