Бесплатный фрагмент - Судьбой повенчаны

Глава первая. Мария

Эта история началась с той самой минуты, когда её карие глаза встретили этот внимательный серый взгляд. Юноша смотрел открыто, с нескрываемым интересом, на его губах играла легкая улыбка. «Какой смелый! А если я возьму и рассержусь!!! — подумала девушка, и независимо прошагала мимо, как — будто ей вовсе не важно, что на нее обратили внимание.

Мария, конечно, отметила про себя, что он явно студент, как и она, и достаточно привлекательный, чтобы остаться равнодушной к нему.

Она была очаровательная в своей юности. Стройная, среднего роста брюнетка. Ее густые, слегка вьющиеся волосы, ниспадали на плечи. Строгая красота все еще оттенялась наивной непосредственностью. Уже зная себе цену, восемнадцатилетняя Мария оставалась милой и скромной девушкой.

Воспитывалась в хорошей дружной семье. Родители, занятые люди, находили время для любимой дочери. Не баловали, держали в строгости, но в меру, и это было правильно. Результат их родительского труда был на лицо: дочь выросла и расцвела, радуя своей внешностью, рассудительностью, манерой поведения, послушанием и взаимной любовью к ним.

— Вы торопитесь? — его голос прозвучал совсем рядом.

Мария повернула голову. Её глаза уткнулся в его плечо. Юноша оказался выше, как в прочем и положено мужчине по статусу. От того что, не увидела сразу его лица, девушка смутилась, снова молча, отвернулась.

— Вы не хотите со мной знакомиться? Куда же Вы так спешите, за Вами не угнаться… Вас ждут? … Дома? — он продолжал предполагать, уверенно шагая рядом. В его голосе слышались шутливые нотки.

«Он такой приятный! Что плохого в том, что я с ним заговорю? — размышляла девушка.

— Да, спешу. Сегодня были утомительные лекции, пришлось много конспектировать… Вам это тоже знакомо, Вы же учитесь в нашем институте, — заговорила, наконец, и Мария.

— У меня предложение по такому случаю. Давайте… или давай. Так проще, мы же ровесники, — не дожидаясь ответа, юноша договорил свою мысль.

— Познакомимся, погуляем в сквере на свежем воздухе. Лучший отдых! — его оптимистичность не оставила возможности капризничать.

— Хорошо! Будем знакомы, — непринужденно в унисон она подтвердила свое согласие.

Юноша остановился перед Марией, преграждая ей путь, и протянул руку.

— Анатолий! А Вы… ты — Мария… Маша, — я узнал это давно.

— Значит, ты видел меня и раньше? Наблюдал за мной? — она весело рассмеялась, включаясь в игру.

— Ничего преступного… Тебя нельзя было не заметить…. Ждал удобный момент, чтобы заговорить. Вдруг ты принцесса — недотрога и рассердишься на меня… и заколдуешь, — продолжал веселить ее новый знакомый.

— Ты всегда такой не серьезный? — Мария приостановилась, ожидая ответа.

— Нет…. Это я от волнения… или от радости, — Анатолий стал серьезным, но ненадолго.

— Но ты оказалась доброй Волшебницей и очаровала меня, — глядя в ее карие глаза, он улыбался ей так, как — будто знал её уже давно.

Его глаза снова смутили девушку, в них она увидела не скрываемую симпатию к себе.

Они уже шли по аллее сквера, не замечая этого. Студенческая пора только началась, и осень насыщала листву теплыми оттенками всей палитры красок. Под ноги опадали, медленно кружась в воздухе, листья. Земля укрывалась желто — багряным покрывалом, в преддверии холодов и снежной круговерти.

Но, золотая осенняя пора так радует взор, что не стоит торопить время. Лучше наслаждаться её поэтичностью, не оставляющей в покое умы лириков, и любоваться искрящимися паутинками, поблескивающими, как серебристые нити в еще теплых солнечных лучах.

Анатолий и Мария гуляли среди этого чарующего спокойствия, совсем забыв о времени, узнавая, друг о друге все больше нового и интересного.

Она поведала, что приехала в Ленинград из Ярославля, чтобы поступить в «Академию Художеств», в ту, что на Неве, рядом со знаменитыми Сфинксами на набережной, … но провалилась на вступительных экзаменах. Потом решила, что сдаст документы в технический ВУЗ. Страна ускоренными темпами строила новую социалистическую действительность и нуждалась в молодых специалистах разных профессий. Так Маша стала студенткой Политехнического института, и теперь они с Анатолием учатся вместе на кафедре гидротехнического факультета.

«Вот откуда в ней столько особенной красоты! Маша — художник по натуре, и это качество воссоздало ее красивый образ», — удовлетворённый открытием, подумал он про себя.

— Ой, ведь поздно уже! Я никогда так не задерживалась! — воскликнула девушка.

Романтичное настроение вмиг улетучилась.

— Ты не расстраивайся, Машенька, это все я…. Так хорошо было с тобой рядом, не подумал, что времени много прошло… Я тебя провожу. Хорошо? — его голос такой сочувствующий, заботливый.

Мария почувствовала, что ее новый друг ей нравится.

— Я тебя завтра снова встречу, Мария? Ты согласна? — у входа в парадное, Анатолий заглянул в её глаза, ожидая ответа.

— Хорошо, Анатолий. Завтра будет завтра. До свидания, — взмахнула прощально рукой, торопясь, взбежала по ступеням и скрылась за дверью.

Анатолий какое — то время продолжал стоять на месте, смотрел на вход. Там живет она.

«Мелькали картинки» их прогулки, перед глазами по-прежнему её образ. Впервые ему сразу понравилась эта девушка, как только увидел её на общем собрании студентов перед началом занятий. Все не решался познакомиться и вот… Мечта была сегодня рядом с ним так долго. Продолжая улыбаться своим воспоминаниям, Анатолий отправился домой.

День за днем, год за годом шли своим чередом. Насыщенная студенческая жизнь, общие друзья; увлеченье спортом, потому что молодежь 30-х годов активно рвалась к новым рекордам; грустные короткие расставания, чтобы потом пережить радостные счастливые встречи; культурная жизнь Ленинграда для духовного насыщения — они теперь всегда вместе. Любили гулять по одному из красивейших мест в Ленинграде — каналу Грибоедова.

Пять лет пролетели незаметно. Успешное окончание учебы. Анатолий получил Красный диплом, и теперь они молодые специалисты. Любовь окрепла, проверенная временем, и Мария услышала желанные слова: предложение «руки и сердца» от своего дорогого друга.

Отгуляли скромную, но веселую свадьбу, на радость друзьям, родным и близким и на счастье себе, влюбленным.

Своего жилья, как водится, еще не нажили, поэтому родители Анатолия пригласили молодую чету жить с ними, как говорится, «под одной крышей» в мире и согласии.

Жили в Центральном районе на канале Грибоедова, в районе Сенной площади большой дружной семьей почти четыре года.

Анатолий и Мария все эти годы, до самого начала войны, совместно работали в Конструкторском Бюро, вели активный, по тем временам, образ жизни. Вопрос о детях, как — то не поднимался, было недосуг что ли…

Отзвуки войны с запада становились все более тревожными. Хотелось верить, что беда пройдет стороной, но воскресное, короткое летнее утро поставило точку в спокойной мирной жизни нашей страны и в судьбах людей.

Анатолия призвали на фронт. Марию эвакуировали в Ярославль. Тревожные годы страданий, горя и потерь многое изменили в сознании людей. Годы ожидания весточки с фронта и писем из дома, годы разлук и лишений стали проверкой на верность и преданность для всех. Они не были исключением, пережили войну, дождались Победы, остались живы и это единственное, что не каждому досталось.

Что произошло с их любовью, теперь не скажет никто. Однако, после возвращения с фронта Анатолия, их пути — дорожки разошлись. Развод официально оформлять Мария не стала, просто ушла. Мать Анатолия всегда будет говорить, что женщина она была хорошая. Да разве кто — то станет утверждать обратное, не зная тонкостей их взаимоотношений. Просто грустно и не понятно, почему так неожиданно закончилась красивая история Любви с первого взгляда, не оставившая о себе потомственную память.

Глава вторая. Сильвия

Третий год войны. Город Тарту полуразрушен, оккупирован немецкими войсками. Уцелевшие здания, ратуша и православные церкви в стиле готики, центральный рынок, скверы и каменный виадук над тихими и мутными водами реки Емайыги — все это ещё напоминает о прежней, мирной жизни.

В городе относительно спокойно, как будто нет войны. Такое, «затишье», не свойственное положению военного времени, нарушают лязг и рокот военной техники, грохочущей по булыжным мостовым; цокот подков марширующих военных; курсирующие грозные патрули, под неусыпным вниманием которых, невольно сжимается каждый, спешащий по необходимым делам, горожанин. Повсюду слышна гортанная речь, и доносятся отзвуки резких команд.

Как и большинство жителей Тарту, семья Сильвии осталась в городе. Она — старшая дочь в семье вдовы. Муж Иоганны — Август, в начале двадцатых годов был послан родителями в Питер, обучаться киномеханике. Вернувшись в Тарту, и женившись на Иоганне, купил кинотеатр и аппаратуру. Хозяева сами же и работали: он — киномехаником, она в кассе и за буфетом. Позже открыл второй кинозал, тот назвали «Колизеем» по образцу, видимо, Питерского, который был на Невском проспекте… В тридцать седьмом году кинотеатр сгорел, а Август умер, простудившись на каких-то учениях… Иоганна осталась с детьми одна и вынуждена была устроиться на частную войлочную фабрику, и работала там до начала войны…

В семье, кроме Сильвии, есть младшая сестра Леа и брат Кальо. Сильвия окончила Учительскую гимназию и могла бы преподавать в младших классах, если бы не началась война, остальные дети — еще гимназисты.

Родословная, полученное образование, этнические особенности, всех живущих в Прибалтике, позволяют членам семьи разговаривать между собой и окружающими, как на русском и эстонском, так и на немецком языке, одинаково им понятным.

В один из дней к Сильвии на улице неожиданно подошел немецкий солдат. Она встревоженно взглянула на него, недоумевая, чем привлекла внимание, и что ему от неё нужно.

— Nie bój się mnie, kochanie dziewczyna… J estem polakiem… rozumiesz mnie? * — он заговорил взволновано, негромко.

Сильвия отстранилась, когда он протянул руку, видимо считая, что прикоснувшись, сможет помочь ей, понять его слова.

Солдат — поляк, стало ясно по знакомым, созвучным с русскими, словам.

— Я Вас не понимаю! — девушка хотела пройти мимо, но улочки города узкие, легко разминуться не получилось, к тому же было ясно, что он не желает отпускать её.