Бесплатный фрагмент - Стражи Ольхона

Китайцы издавна называли эти места Бэйхай. Русские тогда ещё не обосновались здесь, а местные жители называли озеро Далай — или просто Родиной и Домом. Об этом месте сложено множество легенд. Говорят, здесь есть подводный проход в Северный Ледовитый океан, а возможно, даже в подземный мир мёртвых. Здесь растёт древнейшее дерево России, и обитают самые редкие животные. Всех преданий не пересказать, но одну историю я расскажу.

Это было десяток столетий назад. Предки предков жили мирно, занимаясь рыболовством. Судя по сохранившимся записям, год выдался неудачным для рыболовов. Когда местные жители оказались на грани отчаяния, они обратились за помощью к шаману. Тот долго готовил обряд и сказал, что небеса сами укажут ночь, когда следует исполнить танец плодородия. Он также предупредил, что перед тем, как простить рыбаков за их чрезмерную жадность, боги могут явить свою силу.

В ночь полнолуния, когда всё поселение следило за приготовлениями шамана, в небе появилась необычайно яркая звезда. Шаман сразу же объявил: это и есть знак. Обряд нужно начинать немедленно. Вся деревня встала в круг вокруг шамана, люди надели праздничные одежды и выучили песню, заранее подготовленную шаманом. Как только запели, звезда вспыхнула ещё ярче и начала стремительно расти. Чем слаженнее звучал хор, тем ярче становилось ночное небо. Вскоре звезда уже напоминала солнце среди ночи. Вспышка ослепила участников хоровода, и пение на мгновение стихло, пока люди протирали глаза. А когда зрение вернулось, они не поверили своим глазам: над водой зависла звезда, превратившаяся в огромного огненного кита, который величественно взирал на хоровод.

Повисла тишина, нарушаемая лишь плеском волн и потрескиванием костра.

Её нарушил крик шамана:

— Бай, гал! — закричал он изо всех сил.

— Бай, гал! — подхватили люди вокруг костра.

— Бай, гал! — звучало всё громче и громче.

В этот момент пламя, окружавшее кита, погасло. Он закрыл горящие глаза и нырнул в глубины озера. После этого рыбаки не ловили, больше чем нужно, а озеро всегда даровало столько рыбы, сколько требовалось. С тех пор озеро стали называть Бай-гал, что с бурятского переводится как «Огонь, остановись!». Со временем история забылась, и пришедшие сюда русские стали звать озеро Байкал.

Стражи Ольхона

Глава 1 «Погружение»

…Мы сперва подумали, что все эхолоты разом вышли из строя. А оказалось — это киты поют. Целая стая, а то и две, в унисон, кружились в танце. Представляете? Никогда такого не видел. Выглядело… и красиво, и пугающе одновременно.

Старый капитан уже целый час рассказывал о своём последнем рейсе по Северному океану. История становилась всё более утомительной.

— Киты умеют петь и танцевать? — удивился Садко. — Зачем они это делают?

— Да бог их знает, — капитан почесал седую бороду. — Может, ритуал. А может, игры какие-то.

Он отхлебнул полчашки глинтвейна размашистым глотком, вытер свои лохматые, неопрятные усы, снова почесал бороду и хмуро посмотрел в окно. За ним простиралась бескрайняя, блестящая гладь Байкала. Он вздохнул и что-то пробормотал себе под нос.

Садко не стал переспрашивать. Монолог капитана Новгородцева уже успел ему наскучить. В последнее время Садко Николаевич редко принимал гостей, а уж тем более таких, как этот морской волк.

Он сидел в массивном кожаном кресле за столом из красного дерева и, вдыхая отфильтрованный воздух просторного кабинета, с упоением наблюдал, как за панорамным окном рабочие заканчивали спуск его нового судна на воду. Байкал манил блеском солнца на глади воды, древний, глубокий, пока ещё нетронутый.

— Я всё же думаю, стоит ещё раз провести исследования перед погружением, — сказал капитан, взглянув на Садко и ожидая его реакции. — Нам не хватает данных для полной уверенности в успехе заплыва.

— Глупости, — отрезал Садко. — Пока мы будем тестировать и размышлять, нас опередят конкуренты. Рынок кипит новыми идеями. Внутренний туризм на подъёме. Идея подводных туров по Байкалу давно витает в воздухе. Если не поторопимся — упустим прибыль.

— Местные верят, что трогать недра озера нельзя, — тихо заметил капитан. — Якобы там другой мир… со своими законами. Да и экологи будут не в восторге.

— У экологов есть цена, — усмехнулся Садко. — А недра созданы для прибыли. Если бы местные это понимали, здесь давно был бы курорт мирового уровня. Вы только посмотрите: самое большое озеро в мире, самое глубокое, самое древнее — и о нём никто не говорит. На берегу — ни толп туристов, как у Лох-Несса, ни инфраструктуры, как на озере Рица. Ничего. Пустота. Местные просто не понимают, какое сокровище у них под ногами.

— А может, они понимают гораздо больше, чем мы, — тихо прошептал капитан.

— Бросьте эти рассуждения. Нас ждёт огромная прибыль! — Садко решительно поднялся. — Пора начинать новую главу в истории нашей компании.

Он вышел из кабинета и направился к батискафу, припаркованному у пирса.

Капитан поспешил за ним, слегка прихрамывая и переваливаясь с ноги на ногу. Садко же, напротив, ворвался в толпу рабочих летящей, уверенной походкой, пробивая себе путь одной лишь решимостью. Вскоре он уже был у батискафа — размашисто взобрался на крышу, открыл люк и тут же занял место в рубке, на кресле первого помощника.

Смена уютного, дорогого кресла в кабинете на жёсткое, тесное сиденье в подводной лодке ничуть его не смутила. Не поморщившись от металлических балок, впившихся в бока, он застегнул ремень безопасности и начал проверку приборов. В начале карьеры Садко сидел и не в таких креслах.

Он вырос в небогатой семье, где всё детство слышал лишь одно: «экономь». Но всё изменилось, как только он заработал свои первые деньги. Он любил рассказывать, что начал торговать ещё в школе — но умалчивал, что стартовый капитал заработал, разгружая грузовики на рынке за домом. Он рано понял: деньги нужно не экономить, а инвестировать. Не урезать расходы, а увеличивать доход.

Затем были первые бизнесы — провальные и успешные, поездки за товаром в соседнюю страну, самодельные станки для производства. И вот теперь, после всего пройденного, он сидел здесь — в своей собственной субмарине, на месте помощника пилота, как рядовой матрос, проверяя приборы. Некоторые из них, к слову, были установлены по его личной инициативе.

В этот момент капитан Новгородцев занял своё место, кряхтя и ворча, как всегда.

— Думаю, кресло капитана стоило бы сделать пошире, — пробурчал он, застёгивая ремень.

— Или найти капитана поуже, — засмеялся Садко. — Хватит бурчать, кэп. Сейчас мы увидим то, чего не видел никто до нас. По крайней мере — не живьём. Вы готовы погрузиться на полтора километра в глубь Байкала и пощупать его дно?

— Сильно сомневаюсь, что мы найдём там что-то, кроме мусора… Хотя, думаю, туристы не будут против взглянуть на затонувший вертолёт или поезд.

— Можно так и назвать экскурсию: «В поисках золота Колчака: на дно Байкала». Звучит? — оживлённо сказал Садко, активно жестикулируя.

— Да только вагоны Колчака давно нашли. И золота там нет, — буркнул капитан.

— Эх, кэп… Нет у вас предпринимательской жилки. Да нам и не нужно это золото. Люди, которые будут его искать — вот наше настоящее золото. Смекаете? — он постучал пальцем по виску и довольно усмехнулся собственной хитрости. — Ну что, отдать концы? Пора на дно!

— Спешите вы, товарищ Садко… Ну да бог с вами. Отдать, так отдать.

Трижды перекрестившись, капитан подал сигнал. Рабочие отстыковали лодку от пирса.

Корабль медленно, но верно отходил от берега, направляясь в сторону Ольхона. Погода здесь редко балует теплом, однако сегодня им повезло — солнце щедро согревало своими лучами. Отражаясь бликами на куполе батискафа, гладь озера создавала умиротворяющую атмосферу начала большого приключения. Ровный рокот двигателей и лёгкое покачивание на волнах придавали ему необходимую динамику.

— Думаю, пора погружаться, — с нетерпением сказал Садко.

— Да на что тут смотреть возле берега? Одна муть, — буркнул капитан.

— А я считаю, чем раньше проверим — тем лучше, — отозвался Садко и потянулся к капитанскому рычагу, медленно двигая его вниз.

— Шеф, я, конечно, понимаю, что вы шеф. Но капитан здесь я, и прошу об этом не забывать! — раздражённо начал Новгородцев, но его монолог резко прервался: прямо перед иллюминатором проплыла нерпа.

Оба замолчали. За ней последовала ещё пара, а следом — целая стая, окружённая косяком рыб. Всё это двигалось в неком завораживающем танце — живой подводный спектакль, от которого невозможно было оторвать взгляд.

— Ну вот, а вы говорили — смотреть не на что, — усмехнулся Садко.

— Бог с вами… — проворчал капитан. — Только больше ничего не трогать! Плывём к Ольхону и обратно. Сегодня — только тестовый заплыв, без глубоких погружений.

— Как скажете, мой кэп, — Садко поднял руки в притворной покорности. — Больше вас не потревожу.

Оставшуюся дорогу до острова они действительно провели в молчании. Садко наблюдал за жизнью подводных обитателей, изредка делая пометки в блокноте. Капитан тем временем сосредоточенно следил за приборами, иногда отрываясь на изучение окружающей подводной местности.

Глава 2 «Бездна»

Субмарина застыла в воде. Позади, за кормой, угадывался берег Ольхона. Впереди же простиралась чернильная бездна — глубокая, холодная и молчаливая. Садко сидел, погружённый в мысли. Капитан, не произнося ни слова, пил чай из термоса и внимательно следил за приборами. Сквозь купол пробивались остывающие лучи солнца — день клонится к закату. Время текло вязко, будто замедлено.

— Пора домой, шеф, — пробасил капитан, нарушая тишину.

— А может… одним глазком успеем посмотреть на впадину? — с искрой в голосе протянул Садко.

— Мы не готовы, — нахмурился капитан. — Не все системы прошли проверку, нужна калибровка. Да и уже вечер.

— Вы правы, кэп, — нехотя согласился Садко и начал готовиться к обратному пути.

Но тут… где-то в глубине промелькнула вспышка. Мгновение — и тьма вновь поглотила свет. Оба замерли, вглядываясь в мрак. Может, это игра усталого сознания? Плод воображения? Но вот — снова! И ещё одна! Там, в бездне, что-то мигало, будто маня.

Такого просто не может быть. На этой глубине — ничто не светится. Разве что… мусор? Остатки техники?

— Может, чей-то телефон затянуло течением? — предположил капитан. — Или пластик бликует от света…

— На такой глубине? — не согласился Садко. — Солнце сюда не добивает, а телефон бы уже развалился. Я думаю, надо проверить.

— Я против, — жёстко отрезал капитан. — Лодка не рассчитана на такие глубины. Мы даже не провели полный тест.

— Тогда опустите, насколько возможно. Дальше я выйду.

— Выйдете? — капитан опешил. — Ты с ума сошёл?

— У нас ведь есть акваланг. Не зря же закупали. Всё под контролем.

— Погружение в одиночку — смертельно опасно.

— Кэп, я дайвил не раз. У нас есть трос. Если что — дёрнете, и я вернусь. Простая страховка.

Их спор внезапно прервался — ярчайшая вспышка ослепила их, залив кабину белым светом. Лодку качнуло. На секунду повисла гробовая тишина.

— Решено, — произнёс Садко и, не теряя ни секунды, схватил гидрокостюм.

— Вы псих, — процедил капитан.

— Конечно. А как ещё, вы думаете, я разбогател? — Садко усмехнулся. — К счастью, у меня есть вы, Кэп. Вменяемый, упрямый и осторожный. Как раз тот, кто дёрнет трос, если что.

Он протянул капитану конец каната. Тот, ворча, всё же взял его и принялся проверять снаряжение.

— Не переживайте, Кэп. Туда и обратно. Даже чай не успеете допить. К ужину будем в отеле.

— Я жду десять минут. Потом — тащу.

— Двадцать, — машинально начал торговаться Садко.

— Пятнадцать. Ни секундой больше. Потом — курс на гавань.

— По рукам.

Они пожали руки. Садко открыл шлюз.

Ледяная вода Байкала сомкнулась над ним. Даже через гидрокостюм чувствовался пронизывающий холод. Свет фонарей субмарины слабо пробивал толщу воды, оставляя остальное миру во власти кромешной тьмы.

Садко отплыл на несколько метров. Шум исчез, пространство вокруг замерло. Только темнота, глубина и… огонёк. Маяк в черноте, зовущий к себе.

Страховочный трос почти натянулся. Пора возвращаться. Но тут — вспышка. На этот раз ближе, ослепительно яркая. Волна оттолкнула Садко, и в воде что-то промелькнуло. Он попытался рассмотреть объект, но внезапно трос дёрнулся, и его рвануло вверх — не к лодке, а прочь от неё.

Садко вцепился в трос. И тут разглядел: перед ним — нечто. Не рыба, не лодка, не подлодка. Существо или машина, покрытая чешуёй, с хвостом вместо винтов. Она двигалась рывками, извиваясь. Металлический блеск выдавал природу механизма.

Трос зацепился за чешую. Отцепиться на ходу было невозможно. Существо тянуло его всё дальше. Где-то позади — ещё одна вспышка. Вода вздрогнула. Это был взрыв. Но не огненный — водяной, холодный. Как взрыв света.

Садко обернулся. За ними гнались фигуры. Тонкие, быстрые, в броне, похожей на чешую. Водолазы? Нет. Слишком проворные. И двигались без кислородных баллонов, без ласт. Почти беззвучно. Почти по-рыбьи.

Существо петляло, пытаясь скрыться. Садко оказался совсем близко. Его трос намотался на хвост машины. Металлический плавник замахнулся прямо перед его лицом. Он попытался отклониться, но не успел. Взмах. Удар. Всё исчезло.

Вспышка. Толчок. Оборвавшаяся верёвка.

И тьма.

Сознание оставило Садко. Жизнь промчалась перед глазами, как кинолента. Он закрыл глаза, в последний раз ощутив ледяной толчок. Где-то совсем рядом что-то ещё взорвалось — но он уже этого не видел.