Бесплатный фрагмент - «Страсбургские лилии» Екатеринбургской крепости

В 1931 году ученый Николай Борисович Бакланов наткнулся в московских архивах на два, забытых всеми, старинных тома рукописей, обтянутых телячьей кожей. На верхней «блинтовой» выпуклости переплета второго из них имелся еле видный заголовок «Сибирские заводы».

А, уже через несколько лет в московской типографии во всю перепечатывался прекрасный труд основателя города Екатеринбурга Георга Вильгельма де Генина об истории создания Уральской промышленности и освоении Урала начала восемнадцатого века.

В едва не забытом труде «Птенца гнезда Петрова» были вклеены и первые иллюстрации, изображающие интерьеры Екатеринбургского завода и виды цехов первых уральских предприятий. Эти акварельные рисунки были выполнены на благородной ребристой бумаге голландского производства, торжественно именовавшейся «страсбургскими лилиями». Так, впервые на Урале услышали о столице Эльзаса.

Не преминул отметить творения эльзаской столицы и другой основатель города Екатеринбурга — Василий Никитич Татищев. В его библиотеке, привезенной и подаренной уральцам, одним из наиболее старых изданий была гравированная страсбургская книга 1539 года, в кожаном переплете.

Творение Бурхарда из Урсберга, Эккарда де Ураугиа и Конрада де Лихтенау «Избранная хроника с начала мира до 1539 года» стояла на полке Горной екатеринбургской библиотеки, рядом с творением комиссара артиллерии Клермона «Арифметика военная и арифметика для инженеров и офицеров» 1707 года.

27 октября 1789 года французский гувернер русского дипломата Демишель, проживавший в этом же городе, писал в Россию:

— Один француз, имя которого я забыл и который путешествовал с молодым графом Строгановым, был здесь всеми уважаем, но теперь его весьма порицают за поступок, предпринять каковой он заставил своего ученика, а именно — подписать вместе с другими русскими обращение к Национальному собранию, дабы получить место на трибунах в день праздника национальной федерации. Говорят даже, что, если слухи подтвердятся, молодой граф не сможет вернуться в Россию: сей шаг вызвал крайнее недовольство Двора.

Итогом этого письма было приказание императрицы Екатерины Второй Повеление «о скорейшем возвращении в отечество сына графа Строганова с учителем своим, вошедших в члены клуба Жакобинов, пропагандирующих свободу».

В начале декабря, участвовавший во Французской революции уральский «граф Очер», уже на пути в Россию написал отцу из города Страсбурга: — Я получил ваше письмо, и не без печали в нем читал, что мне надобно разстаться с господином Ромом после двенадцатигодового сожития, но сие повеление, сколь ни тягостно для меня, вы не должны сумневаться о моем повиновении и будте уверены, что все пожертвую, когда надо будет исполнить ваши повеления.

Итак, младший Строганов покинули Париж, упаковав в городе Страсбурге свою библиотеку. Книги были доставлены в Россию и значительная их часть, ныне хранится в фондах «Музея книги» Уральского федерального университета.

Затем же, более века городом Страсбургом на Урале практически не интересовались, если бы не события мировой политики двадцатого века. Ровно через десять лет после убийства в Екатеринбурге семьи русского императора, 26 июля 1928 года на пленуме восьмого конгресса индустриальной химии в Страсбурге русский академик Владимир Николаевич Ипатьев выступил с обстоятельным докладом «Гидрогенизация под давлением».

Химик с мировым именем, екатеринбуржцам же был более известен как «брат инженера Ипатьева», посоветовавший большевикам использовать усадьбу своего родственника в качестве «последнего дворца последнего императора». Из эльзасского города, где получив звание почетного члена Страсбургского университета тогда Ипатьев не вернулся, узнав о том, что его выступление стало «действием, несовместимым с достоинством советского гражданина».

Через семь десятилетий не состоялся и приезд в Екатеринбург и трех европейских президентов — России, Франции и Германии. Как вспоминал первый Президент России Борис Ельцин: — Идею я высказал идею о «встрече без галстуков» еще в городе Страсбурге в 1997 году, когда в кулуарах мы стояли втроем с президентами Шираком и Колем, отвечая на вопросы журналистов. Там же договорились о встрече. Первоначально я хотел провести встречу в Екатеринбурге, у себя на родине. Пройти пешком через границу Европы и Азии. Показать, где кончается на самом деле географическая Европа. Похвастаться перед друзьями могучим Уралом. Это был символический, красивый план.

Широко разрекламированная встреча, к которой в столице издали даже памятные журналы, построили новые дороги и даже три роскошных особняка в селе Малый Исток, так и не состоялась. Ее перенесли в Москву, в подмосковный пансионат «Бор».