Бесплатный фрагмент - Странноприимный дом

— Добрый день, Владимир Иванович!

— Петров, здравствуйте. Снова Вы пришли просить у меня невозможного? Вы прекрасно знаете, нет у нас возможности предоставить Вам квартиру. Ваша очередь подойдёт в конце этой пятилетки.

— Владимир Иванович, вчетвером мы могли бы ещё ждать, но у меня семья увеличилась.

— Как увеличилась? Кого Вы ещё у себя прописали?

— Никого я не прописывал.

— Тогда каким образом ваша семья увеличилась?

— У меня родился сын.

— Поздравляю, как назвали?

— Сашей!

— Александр …?

— Иванович.

— Петров, Вам то, рассказывать о порядке представления жилплощади не надо, Вы его лучше меня знаете.

— Людмила, обращаясь к секретарю, Людмила принесите мне бумаги Петрова Ивана…?

— Николаевича.

— Петрова Ивана Николаевича.

— Иван Николаевич, была бы моя воля, я давно предоставил бы вам квартиру, но у нас существует определенный порядок и его никто не имеет права нарушать.

— Странный у вас порядок. Обыкновенный человек вынужден ожидать своей очереди десятки лет, а номенклатура меняет квартиры как перчатки.

— А вот здесь Вы не правы. Большинство организаций строят ведомственное жилье для своих сотрудников, в том числе министерства и ведомства.

Секретарь входит в кабинет: «Владимир Иванович, документы Петрова, пожалуйста».

— Спасибо, Людмила. Что же, Иван Николаевич, займемся нашими делами? Вы с женой и двумя детьми проживаете в однокомнатной квартире.

— С тремя детьми.

— Извините, с тремя детьми (вписывает в карточку учета третьего ребенка Петрова) проживаете в однокомнатной квартире. Льгот на внеочередное получение жилья у Вас нет, в войнах не участвовали, в Чернобыль Вас не привлекали, работа у Вас не пыльная, иными словами особых оснований для рассмотрения вашего вопроса комиссией нет.

— Как нет? А третий ребенок, а ходатайство института? У меня скоро защита кандидатской диссертации, а это уже официальное основание на дополнительную жилплощадь.

— Ваш институт не ведет собственного жилищного строительства?

— Нам квартиры распределяются через Академию наук и военное ведомство.

— Хорошо, Иван Николаевич, напишите новое заявление с указанием изменения вашего семейного положения. А также постарайтесь заручиться ходатайством Академии наук. Когда соберете документы, передайте их секретарю. Все, до свидания, Иван Николаевич.

— До свидания, Владимир Иванович.

Господи, помоги! Помоги мне выбраться из этой каморки. Ладно, завтра в институт; сначала зайти к Петровичу, с ним к директору, а уже потом, если получится в академию. Господи, помоги мне!

Утро, того майского дня, оказалось не выразительным; за окном моросил мелкий дождь, настроения он Петрову никак не улучшал, старшие дети собирались Даша в садик, а Кирюша в школу. Саша спал в кроватке, а Таня готовила завтрак на кухне. Кто придумал эти хрущевки? Вероятно, в прошлой жизни он был аскетом и использовал свой прежний опыт в этом воплощении. Готовить пищу в такой кухне с трудом, но можно, принимать же пищу невозможно физически, большая семья петрова с трудом в ней размещается.

Позавтракав, Петров проводил детей, забежал в институт и отправился в исполком. Вчера состоялось заседание жилищной комиссии, на котором решался жилищный вопрос семьи Петрова.

Секретарь председателя комиссии Людмила встретила Петрова весьма доброжелательно и без задержки пригласила его в председательский кабинет.

— Здравствуйте, Владимир Иванович!

— Проходите, Иван Николаевич, присаживайтесь. Вы, как я заметил не в настроении?

— Пока у меня нет повода для радости (неужели свершилось, уж слишком он любезен, подумал петров), дети растут, а квартиры нет.

— Почему же нет? Вчера комиссия приняла решение удовлетворить вашу просьбу и предоставить вашей семье квартиру (председатель взял паузу).

Петров почувствовал, как от ног к голове прокатилась волна, вызвавшая напряжение в предплечьях и в руках.

— Комиссия приняла решение предоставить вашей семье трехкомнатную квартиру из резерва жилого фонда. К сожалению, до конца года, мы не можем предоставить Вам квартиру в доме-новостройке, все лимиты на этот год распределены. Комиссия решила временно предоставить вашей семье квартиру в доме на Таганской улице, на первом этаже, с сохранением вашей очереди на новую квартиру.

— Подождите, Владимир Иванович, я знаю эти дома, они же дореволюционной постройки, на них чуть облокотись и они развалятся.

— Вы, Иван Николаевич, как обычно, несколько преувеличиваете проблему. Техническое состояние дома удовлетворительное, внутренние перекрытия и коммуникации в полном порядке, газ, вода, все удобства, раздельный санузел, большая кухня, высокие потолки — это просто рай. В сравнении с вашей однокомнатной квартирой.

— Как же этот «Рай» оказался свободным?

— Очень просто, раньше там жили старик со старухой. Старик умер, а старуха попросилась в дом престарелых, отдав квартиру государству.

— Владимир Иванович, а не получится так, что мы вселимся в квартиру, а у бабульки, неожиданно, появятся родственники и попросят нас освободить их жилплощадь?

— Нет. Старушка одинокая, ее уже выписали из квартиры, так что Вы не беспокойтесь.

— Владимир Иванович, можно мы с женой посмотрим эту квартиру, а потом примем решение?

— Можно, но только в течение недели Вы должны определиться, берете эту квартиру или нет.

— Опять у нас нет выбора?

— Почему нет? Есть! Вы либо берете эту квартиру, либо остаетесь в старой. Получите у секретаря просмотровый ордер, посмотрите квартиру. Не задерживайтесь с ответом, граждан нуждающихся в жилье у нас много, я думаю, многие из них будут рады переехать в эту квартиру.

— Спасибо, Владимир Иванович, до свидания!

По дороге домой Петров думал о том, что он скажет Тане? Покажет ей ордер, объяснит сложность положения, предложит посмотреть эти трущебы? Все знакомые вселяются в новые квартиры, с современной планировкой. Мы мечтали, как войдем в новую квартиру, обязательно со светлыми комнатами, с балконом во двор… Что скажет Таня?

— Ваня, ты?

— Да, это я.

— Что сказали в исполкоме?

— Как тебе сказать? С одной стороны, нам отказали в новой квартире, с другой стороны, нам пошли на встречу и предложили трехкомнатную квартиру в старом доме.

— Старый дом — это хрущевка?

— Хуже.

Таня вышла из кухни с молочной бутылочкой в руках.

— Куда хуже?

— Таня ты помнишь старые кварталы Таганки?

— Там пятиэтажки?

— Пятиэтажки с левой стороны вдоль Таганки от центра, наш дом с левой стороны.

— Ванечка, там же рухлядь-развалюхи, в них не то, что жить, по этой стороне и ходить не хочется.

— Вот именно. Но если мы не согласимся, до конца года мы квартиру точно не получим, да и в следующем нам ничего гарантировать не могут.

— Как нам быть, Ваня?

— Они предлагают нам занять квартиру в этом доме, с сохранением нашей очереди на улучшение жилищных условий. Кроме того, дом расселят, уже разработан проект реконструкции, согласно которому на месте этого квартала планируют построить комплекс административных зданий и жилых домов.

— Ваня, давай посмотрим этот дом, «на безрыбье и рак рыба».

— Поговори с мамой и уточни день, когда она сможет посидеть с детьми. Мы сможем посмотреть дом в любой будний день, сотрудница местного домоуправления покажет нам квартиру.

— Ваня, для тебя какой день более предпочтителен, чтобы не возникло проблем с работой?

— Таня, шеф обещал отпустить меня в любой день, на работе сейчас легкий застой. Планы испытаний выполнены, мы сейчас занимаемся подготовкой к защите диссертаций.

Вторник следующей недели стал днем посещения новой квартиры для молодой семьи.

Ваня и Таня не выглядели счастливой парой, когда вошли в домоуправление. Им была нужна сотрудница домоуправления товарищ Степанова, у которой хранились ключи от квартиры.

Товарищ Степанова оказалась отзывчивой женщиной лет тридцати пяти, с видимым удовольствием она вызвалась проводить семью к дому и лично показать квартиру.

Это был старый, двухэтажный дом дореволюционной постройки, усадебного типа, серо-желтого цвета с проходной аркой в середине здания. к этой арке и подвела молодых людей товарищ Степанова.

— Вот мы и пришли! Вход в квартиру из арки.

— Какое убожество, вслух произнесла Таня.

— Это вы напрасно, да с виду дом неказист, но внутри скрыто сокровище.

— Не очень верится вашим словам, парировала Таня.

— Вы знаете, молодые люди, любой работник домоуправления посчитал бы за счастье жить в этой квартире, но нам не позволяют использовать ее, она входит в резервный фонд Исполкома и предназначена для районной номенклатуры.

— Почему же, эту квартиру до сих пор не заняли ответственные работники или их родственники?

— Все достаточно просто. Это бывшая дворницкая. Какой начальник или член его семьи захочет, по собственной воле, заселиться в дворницкую? У них есть свои ЦКовские, ведомственные, генеральские, престижные дома. Сами сюда не вселяются и нам не дают. Впрочем, давайте осмотрим апартаменты.

Товарищ Степанова достала ключи и открыла замок, предупредив молодую пару о запрете менять замок входной двери.

— Обратите внимание на эту дверь. Умели делать двери и замки в стародавние времена, сейчас таких дверей и замков уже не найти.

Действительно, дверь на первый взгляд неказистая, сделана из дубового массива, олицетворяла собой надежную защиту от непрошенных гостей и квартирных воришек.

Молодые люди, в сопровождении сотрудницы домоуправления, вошли в помещение, поднявшись по лестнице из трех ступенек, они оказались в просторном, приквартирном холле, освещенном через окно выходящем на улицу, напротив располагалась дверь в квартиру, слева была лестница, ведущая в подвальное помещение.

— Куда ведет эта лестница, спросил Иван?

— Никуда. Возможно, раньше там был склад для дров или вход в подвальное помещение, но входа в подвал не существует, там сплошная стена, а лестница осталась. Обратите внимание, лестница не загорожена и не заставлена разным хламом. Насколько я помню, она всегда была такой, мы требуем от жильцов не захламлять лестницу и поддерживать чистоту в холле самостоятельно, уборщиков в штате домоуправления нет. Прошу вас пройти в квартиру. Товарищ Степанова открыла дверь в квартиру.

Перед посетителями открылась просторная прихожая без мебели, лишь на стене осталась вешалка с крючками для верхней одежды и полкой для шляп, а под вешалкой находился обувной ящик с двумя отделениями. Стены прихожей были оклеены старыми, бумажными обоями.

Молодых людей поразил простор прихожей и высокие потолки, столь не характерные для московских типовых новостроек.

Молодые люди вошли в коридор, с правой руки располагалась просторная, почти квадратная спальня, без мебели и старой лампой под абажуром под потолком.

Следующей, по правой стороне была детская, такого же размера как спальня, с похожим абажуром под потолком.

С противоположной, к входной двери стороне, в ряд располагались; туалетная комната, ванная комната, со старой чугунной ванной и просторная кухня, поразившая Таню своим размером.

На кухне стояла газовая плита с тремя комфорками, справа от плиты, умывальник над которым висела казовая колонка, у окна стоял старый стол с тремя табуретками. Стены кухни были выложены белым кафелем, как и станы ванной комнаты.

Большой зал занимал почти все пространство квартиры, с левой руки. В зале стоял коричневый, старинный стол с резными ножками и четыре венских стула, под потолком висела трехрожковая люстра с колпаками салатного цвета.

Все оборудование квартиры было в рабочем состоянии и не требовало от молодой семьи дополнительных затрат. Квартира нуждалась в небольшом, косметическом ремонте; побелить потолки, поклеить обои, поменять сантехнику и раковину в кухне. Оконные рамы, межкомнатные двери и паркет были в отличном состоянии.

Фактически, старая «дворницкая» действительно оказалась апартаментами, в сравнении с московскими «хрущевками» и типовыми девятиэтажками, брежневского периода.

— Ваше первое впечатление о доме изменилось после осмотра квартиры?

— О, да! Пожалуй, нас эта квартира, как временный вариант, устроит, Ваня, ты согласен со мной?

— Несомненно, тем более, что выбора у нас нет.

— Что же, оформляйте документы в исполкоме, получайте ордер и добро пожаловать ко мне, в домоуправление. На сегодня все, до свидания.

Товарищ Степанова направилась в сторону домоуправления, а молодая пара, в сторону станции метро Таганская.

— Таня, как тебе «дворницкая»?

— Ваня, мне квартира очень понравилась! Она светлая, просторная, с большой кухней, у детей будет своя детская, ты сможешь организовать рабочее место в зале, особенно, меня поразила тишина в квартире, шум улицы практически не слышим, что очень хорошо для детей.

— Вероятно, такая тишина обеспечивается толщиной стен и устройством оконных рам. Умели при царе строить удобные для жизни дома.

— Ваня, тебе-то, квартира понравилась?

— Пожалуй, да! Удобная, большая, рядом с метро, садик и школа тоже не далеко, согласимся на этот вариант?

— Я, за!

— Так тому и быть! Войдем в состав «придворных».

— Вань, мы и так придворные, зависимые от исполкома, от руководства института и завлаба, от директора моей школы…

— Кстати об исполкоме, завтра же схожу на прием к председателю жилкомиссии, дам согласие на переезд в «дворницкую» и попрошу ускорить получение ордера.

Вечером следующего дня Иван в хорошем настроении вернулся домой, после посещения исполкома.

— Привет, домашние!

— Здравствуй, папа!

— Ванечка, как ты сходил в исполком?

— Очень хорошо, послезавтра нам дадут ордер и мы можем получить ключи от «дворницкой». У нас есть три недели на переезд, после надо выписаться из этой квартиры и сдать ключи в ЖЭК.

Таня я договорился с Олегом и Серегой. Они помогут поклеить обои и побелить потолок.

— Это очень хорошо, Ваня! Я поговорю с мамой и попрошу ее посидеть с детьми на следующей неделе, нам недели хватит на ремонт и переезд?

— Если мы купим обои, белила, новый замок для двери в квартиру, новые люстры, дополнительную мебель и прочие мелочи, может и хватит, но лучше попросить ее посидеть с детьми две недели. Двух недель нам точно хватит.

Две недели спустя, Иван да Таня сидят в своей новой просторной кухне.

— Слава Богу, Ванечка гости разъехались, дети легли спать, мы можем тоже отдохнуть, после этих сумашедших недель.

— Ты, Таня, пожалуй ложись, а я немного поработаю, надо еще раз просмотреть и обдумать материалы, скоро защита диссертации.

— Хорошо, Ваня, ты только не засиживайся, я прилягу, вымотал меня переезд.

— Доброй ночи, Таня, я скоро тоже лягу.

Таня пошла в спальню, а Иван взял пачку «Столичных» и вышел в подъездный холл покурить.

Не успел Иван прикрыть за собой дверь в квартиру, как, лоб в лоб, столкнулся в холле с группой людей одетых в туристические штормовки, направляющихся в сторону лестницы, ведущей в подвал.

Женщина, лет сорока, обратилась к «остолбеневшему» от появления неожиданных гостей Ивану:

— Здравствуйте! Вы новый Хранитель, вместо Петровича? Наконец-то, открылись «врата»! Как вас зовут?

— Иван.

— Очень приятно, Иван!

Группа неожиданных гостей спустилась по лестнице и вошла в открытый проем, в том месте, где днем была сплошная стена, ниже уровня земли, со стороны внутреннего двора дома.

Иван стоял в оцепенении, шокированный и напуганный этой неожиданной встречей и отсутствием стены.

Дверь с улицы в «дворницкую» вдруг отварилась и в холл вошла новая группа незнакомых людей с гитарой, с виду напоминавших туристов. Вошедшие поздоровались с Иваном и проследовали в проем в стене.

Вновь пришедшие «гости» вывели Ивана из оцепенения. Иван закурил, забытую было сигарету и попытался осмыслить происходящее. Каким образом эти люди зашли в закрытую дверь «дворницкой»? Кто эти люди и что находится в открытом проеме стены?

Дверь в «дворницкую» вновь отварилась и в холл вошла новая группа гостей. Они поздоровались с Иваном, назвав его Хранителем, и проследовали в проем.

Иван докурил сигарету и вернулся в квартиру. Таня и дети спали. Он надел кроссовки и ветровку, взял ключи и сигареты и вышел в холл, закрыв за собой дверь в квартиру.