Бесплатный фрагмент - Страна магов

Пролог

Вам когда-нибудь снились переходящие сны? Такие, что длятся несколько ночей подряд, словно многосерийное кино? Нет? Не беда, ещё увидите! Именно о таком сне и пойдёт речь. Хотя поначалу ничего не предвещало хороших сновидений. Ведь Данька, с которым всё и приключилось, был явно не в духе в тот вечер. Он, сердито хлопнув дверью, закрылся в ванной. Возмущению его не было предела. На самом интересном месте! Подумаешь — девять часов. Не так уж и поздно. В Новый год он вообще до трёх ночи не спал — и ничего.

— Зубы! — донёсся из гостиной приказ матери. Данила включил воду, чтоб всем было слышно, и уставился в зеркало. Зубы вроде белые, и так сойдёт. Только щётку надо намочить, а то мама может проверить. Нет, ну надо же! Он этот фильм никак досмотреть не может. Уже в который раз! «Завтра в школу! Таков порядок — ты же сам понимаешь», — передразнил он мать. И чего эти фильмы так поздно передают? Данька выключил воду и направился к себе в комнату.

— Зубы почистил? Проверю!

— Да (вот назло всем лягу с нечищеными). Проверяй.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — буркнул он в ответ и уселся на кровать. Теперь надо раздеться…

«Зачем это, спрашивается? — продолжил мысленный спор Данька, стягивая через голову не расстёгнутую до конца рубашку. — Вот объясните, кому это надо? И какой толк? Вечером раздевайся, а утром опять одевайся! Дурацкое правило. И кто такие правила выдумывает? Будь моя воля, я бы и ботинки не снимал. А то потом снова со шнурками возиться… Эхх! Придётся раздеться. Мама ведь всё равно проверит. Рассердится. Уф-ф-ф! Как я устал от всех этих правил!» — Даня бросил майку и домашние штаны на спинку стула у письменного стола и нырнул под одеяло.

— Не забудь выключить свет! — донеслось из-за двери.

«Интересно, откуда она знает, что я уже разделся?» — подумал он. Данила был уже большой, ходил в четвёртый класс и был в курсе, что никаких монстров в этом мире нет, поэтому спокойно спал без света. Вот и сейчас он лежал, укрывшись по горло, и думал: «Куда это всё девается, когда свет выключишь? Вокруг кромешная тьма и только! Даже меня тоже нет. Хотя есть. Нос и уши на месте». На всякий случай Данька пошевелил пальцами. «Руки и ноги тоже присутствуют. А остальное? А вдруг всё-всё вокруг растворяется, кроме меня? Ну и кровати, конечно. Если внезапно включить свет, может, успею заметить?»

Ночник выхватил конусом света часть стола с тетрадками, учебниками и разбросанными картами набора «Юный фокусник». Даньке его подарили на день рождения.

— Это чтобы ты мог стать настоящим фокусником! — заявил с улыбкой папа, вручая подарок. Ничегошеньки они не понимают, эти взрослые. Он вовсе не хотел быть фокусником. Хоть это и забавно, но не то. Данила мечтал стать волшебником. Настоящим, без дураков. Он даже тайком разглядывал себя в зеркало, не найдётся ли у него где-нибудь знака. Ну, там буквы непонятные или родинка в виде печати? Как назло, ни на лице, ни на теле ничего не было. Эх-х. Хотя он ещё свой затылок не видел. Кто знает? Надо будет завтра проверить…

— Пора спать, выключай свет, кому говорят! — раздалось мамино напоминание.

Достали уже! Данька выключил ночник и повернулся к стене.

---

Сон первый.
Знакомство

Ласковый ветерок приветливо обдувал лицо. Велосипед плавно катился по разогретому асфальту. По обе стороны дороги росли пышные кусты, усыпанные цветами. Всё казалось совершенно нормальным и правильным. И голубое небо, и розовые облака, и грозное сердитое море на горизонте. Во всяком случае, так он себе его и представлял — с огромными волнами, бьющимися с рёвом о скалы, как на картинах художника, что он видел в музее. Данька, когда был маленьким, был на море, но тогда оно было спокойным, голубым, добрым, а ему жуть как хотелось увидеть его в гневе. Он летел на своём велике и уже вот-вот должен был попасть на берег, но вдруг руль из рук вырвался, велосипед юркнул в сторону, и Данька свалился в кусты. Странно, хоть ударился прилично, но боли не чувствовал.

— Ух ты, здорово это меня! А пахнет хорошо! Словно мамиными духами побрызгался, — произнёс он, отряхиваясь от листьев и лепестков.

— Не больно? — услышал Данька чей-то шёпот сзади. Он оглянулся. Позади него стоял мальчик. Приблизительно такого же роста, как он, с чёрными кудрявыми волосами, длинным носом и… фиолетовыми глазами.

— Ой, а чего это у тебя глаза фиолетовые? — удивился Даня.

— А что, не так должно быть? Одну секунду. Так лучше? — спросил мальчик. Теперь у него глаза были голубые, как у Даньки. Даня ещё не успел ничего сказать, как мальчик взмахнул рукой и произнёс: — А может, лучше всего так?

Теперь мальчишка стал похож на очень знакомого мальчугана: светлые прямые волосы, серо-голубые глаза, острый носик, даже во рту у него не было одного зуба, как у Даньки. «Где же я его видел? — подумал Данила, и тут его осенило: — Ба! Так это прям как я в зеркале!»

Даня тряхнул головой, чтобы прийти в себя, и протёр глаза. Нет, это ему не показалось — мальчишка по-прежнему торчал перед ним и ковырял в носу:

— Нет, давай лучше назад…

— Как хотите, — ответила копия Даньки и вновь стала черноволосым мальчиком.

— Ты кто? — еле выдавил из себя Данила.

— Я — Лоринак. А вы?

— Данька. Данила.

— Здравствуйте, Данька-Данила. Не ушиблись?

— Можно просто Даня. Нет, не ушибся.

— Должен перед вами извиниться. Это я камешек под колесо подбросил.

— Зачем?

— Чтобы с вами познакомиться.

— А что ты мне выкаешь? Давай на ты.

— Согласен. Значит, будем на ты.

— А насчёт камешка — можно было просто позвать.

— Я звал. Но ты так нёсся! Ты куда-то спешил?

— Нет, просто прогуливался. Хотел море посмотреть.

— А чего на него смотреть — вода и вода, — промолвил Лоринак и махнул рукой вправо. Данила обернулся: он уже стоял на самом берегу огромного бескрайнего моря. Волны мягко подкатывались прямо к его ногам и с тихим шипением уползали назад.

— Ух ты, здорово!!!

— Тише ты! — сердито прервал его восторг Лоринак.

— А почему тише? И чего это ты только шёпотом говоришь?

— Так надо! Нельзя чтобы нас заметили.

— Кто?

— Никто не заметил. Давай лучше спрячемся в кусты.

— Ладно. Только я не понимаю, от кого и зачем.

— Сейчас всё объясню. Ты ведь с того света?

— С какого такого того?

— Я имею в виду, ты нормальный человек? Не кудесник?

— Нет.

— Подожди-ка, — мальчишка вытащил из кармана круглые очки, разделённые на семь разноцветных секторов по цветам радуги. Он быстро нацепил дужки на уши, уставился на Даньку и, дотронувшись до очков сверху, пальцами крутанул круглые оправы по часовой стрелке. Стёклышки в оправах быстро закрутились, цвета стали сливаться воедино, и через секунду стали почти прозрачными:

— Всё верно. Ты не маг!

— А хотелось бы…

— Тоже мне, глупости какие. Зачем тебе это нужно?

— Ну как же, всё мочь, всё иметь.

— У вас там все такие дураки?

— Ты чего обзываешься? Сейчас как дам промеж ушей!

---

— Ладно, сдаюсь. Не обижайся. Это я просто удивлён тебе. Нашёл чего желать. Это ж такая морока!

— Морока? Быть волшебником? Да что может быть лучше?

— Ничего-то ты не знаешь. Я вот волшебник — ну и что из того?

— Ты — волшебник?!

— Ну да! Правда, у меня силёнок маловато, молодой ещё.

— А сколько тебе лет?

— Всего двести.

— Двести? Так много?

— Это в вашем исчислении много. А у нас это детский возраст. Я тебе завидую.

— Мне?

— Ну да! Ты ведь оттуда…

— А чего у нас хорошего? С утра до вечера учёба, ешь, что дают, делай, что говорят, ничего нельзя, всё по правилам, вечно чего-нибудь не хватает.

— Вот класс! Счастливчик!

— Что ты заладил! А чем это волшебником быть плохо?

— Как тебе это объяснить… У нас всё наоборот! Никаких тебе правил, ешь — что хочешь, делай — что вздумается, всего навалом, короче — тоска… Хотя вру — у нас есть два закона.

Первый — творя волшебство, не навреди другому!

— Ну, это понятно. Легкотня.

— Легкотня? Это и есть самое трудное правило! Ведь никогда до конца не знаешь, чем твоя магия аукнется…

— А второй?

— Что второй? А, закон… За волшебство надо платить!

— Деньгами?

— Это у вас деньгами, а у нас временем. Вот мне фактически как тебе — десять, а уже две сотни наколдовал.

— А сколько лет вообще волшебники живут?

— От рождения или от конца?

— Как это?

— От рождения — это значит прожитых лет, а от конца — оставшихся, что тут непонятного?

— А… так вы знаете, сколько вам лет жить осталось?

— Ну да… Я, честно говоря, про всех обитателей не знаю, но нам — волшебникам — отведено полмиллиона,

— Не может быть!

— Почему? Вот смотри. Видишь здесь цифры — четыреста девяносто девять тысяч восемьсот лет, — Данька обратил внимание на золотистый значок на груди Лоринака. Там значились имя, адрес, а под ними находился целый ряд чисел, расположенных каждый в своём окошке, как на спидометре машины.

— Ничего себе! Мне это не снится?

— Снится конечно.

— Постой-постой! Так ты мне снишься, что ли?

— В самую точку попал.

— А я думал, это на самом деле… — разочарованно протянул Данька.

— Это и есть на самом деле.

— Ты меня совсем запутал! Ты во сне или взаправду?

— Я взаправду во сне с тобой разговариваю.

— Значит, всё это мне снится — и море, и велик, и ты?

— У вас там все такие непонятливые? — но Даня не слушал, а продолжал размышлять вслух:

— И если я себя сейчас ущипну, то проснусь?

— Точно! Но погоди щипаться. Ещё пару минут есть… ты хотел что-то у меня спросить. Так?

— Я? Ах, да… вспомнил. А что будет, если первый закон нарушишь? Случайно, не нарочно?

— В зависимости от нанесённого ущерба. От года до нескольких тысяч.

— Что, в тюрьму сажают?

— Какая тюрьма? С ума сошёл! Как ты волшебника в тюрьму посадишь? Он оттуда вмиг исчезнет! Нет, просто года жизни отнимают. А этого уже не вернёшь… ой, что-то я тут с тобой заболтался. Идти надо, а то хватятся. Нам ведь с вашим миром запрещено общаться.

— Почему?

— Много будешь знать, скоро состаришься — наши старики говорят.

— У нас тоже…

— Слушай, Даня, ты приходи ко мне завтра во сне. Ещё поболтаем.

— А как это? Я не умею.

— Да ничего не надо уметь. Ты просто перед сном обо мне вспомни, и всё. Понятно?

— Хорошо, я попробую.

— Тогда пока. Исчезаю, — и исчез. Данька покрутился вокруг. Но никого рядом с ним не было. «Надо бы всё-таки проверить!» — решил Данька и ущипнул своё ухо. От боли он и проснулся.

---

Сон второй.
Волшебник сна

Целый день Даня вёл себя необычно — был послушным, кушал, что давали, делал домашние уроки без лишних напоминаний и даже спать улёгся ровно в половине девятого! Мама с папой даже удивились такой перемене.

— Лоб не горячий, — прошептала мама, выходя из детской.

— Ну, пусть спит. Завтра посмотрим. Радуйся пока, — ответил папа.

Но Данила этого уже не слышал. Он уже брёл по асфальтовой дорожке, петляющей между кустами пахучих цветов, и искал Лоринака. Но того нигде не было видно. Данька хотел уже повернуть назад, но тут какой-то куст зацепил его своими колючками. Как ни пытался Даня оторваться, у него ничего не получалось. Он уже хотел рвануть что есть сил, но тут услышал знакомый шёпот:

— Тише ты! Руку сломаешь.

Данила оглянулся: куст смотрел на него фиолетовыми глазами и подмигивал.

— Это ты, Лоринак? — догадался он.

— Кто же ещё?

— А чего это ты в куст превратился?

— Боюсь, вдруг за тобой следят. Ты там вокруг никого не видишь? Из наших?

— А кто это, ваши?

— Волшебники, кудесники, маги, ведьмы, феи.

— Вроде нет.

— Ты вот через эти очки посмотри. Помнишь, как я вчера? — Данила увидел на одной из веток семицветные очки. Он нацепил их и крутнул стёклышки. И удивился. Вокруг него не было никаких кустов, никаких цветов, ни дорожки, ни моря вдалеке, ни облаков на небе — пустое пространство и один-единственный черноволосый кудрявый мальчик.

— Кроме тебя, никого, — ответил он, отдавая очки, — а куда это всё подевалось?

— Так это ж сон твой. А очки реальность показывают.

— Значит, ты на самом деле?

— Опять за старое? Мы вчера это уже проходили… Значит, пришёл. Молодец. Ты никому про меня там у себя не рассказывал?

— Нет, что ты.

— Я тоже никому. Только вот один раз лопухнулся, поэтому и боюсь, что за мной могут следить.

— Это как это ты лопухнулся?

— Да в школе… у нас там такой занудный учитель есть! Просто смерть! Ну вот, пока он нам про пользу и вред заклинаний рассказывал, я о тебе вспомнил и незаметно для себя в тебя превратился.

— Ну и что? Меня же у вас никто не знает.

— Дело не в этом. На уроках нельзя модифицироваться.

— Чего нельзя делать?

— Менять свою внешность. Вот, кстати, ещё одно правило, о котором я забыл сказать тебе вчера.

— Слушай, Лоринак, а можно мне посмотреть, как вы там живёте? Хоть одним глазком!

— Ни-ни! Ни в коем случае! Ты что! Знаешь, что с тобой будет, если поймают?

— Что?

— Хмм… Точно не знаю, но ужас, это точно! Я ж тебе говорю, нам запрещено с вашим миром общаться!

— Так я же только во сне!

— Во сне… это мысль! Мало ли что во сне привидится… Вообще-то, про сон нам ничего не говорили… попробовать можно… Только чур если поймают — это только твой сон, я тут ни при чём! Договорились?

— Конечно! Круто!

— Погоди! Тебе надо модифицироваться.

— Зачем?

— Затем, что у нас никто в своём обличье не ходит. Каждый что-то придумывает. Представляет себя кем-то другим. Я вот, например, в школе кажусь приличным учеником, дома — хорошим сыном, а на улице — вурдалаком!

— Почему вурдалаком?

— Так страшнее!

— А сейчас ты настоящий? — спросил вдруг Даня.

— Ты меня через очки каким видел? — вопросом на вопрос ответил Лоринак.

— Таким же.

— Вот тебе и ответ. Очки настоящий облик показывают. Хочешь узнать, кто таков — посмотри через очки! Только ими часто пользоваться неприлично.

— Почему?

— У нас каждый имеет право быть тем, кем он хочет в настоящее время. А в очках ты словно подглядываешь. У вас ведь наверняка тоже подглядывать нехорошо?

— Неприлично.

— Вот и у нас неприлично. Поэтому мы и пользуемся ими только в крайних случаях.

— А как вы друг друга узнаете, если каждый не пойми кто?

— По именам. Они обязательно высвечивать должны. Вот видишь? — и мальчик снова указал на значок на груди. — Лоринак. Адрес: 8-я Очарованная ул. дом 12. В кого же тебя модифицировать? Ты бы кем хотел быть?

— Дельфином.

— Дельфином? Вот ты своей башкой подумай, как по городу дельфином будешь ходить? Надо что-то подходящее…

— Ну, тогда великаном!

— Вот об этом я тебе и говорил вчера. Первый закон — думай о последствиях! Превратишься в великана, пойдёшь по улице, задавишь кого-нибудь, не заметив, и всё! Тыщу лет долой! Тебе этого хочется?

— Нет.

— Теперь понимаешь, как это трудно — преображаться подходящим образом?

— Может, тогда мишкой плюшевым? У меня в детстве такой был, очень мне нравился. Я всегда с ним спал.

— Ну, плюшевым так плюшевым. Давай.

— А как?

— Да очень просто — представь себя им — и всё!

— Думаешь, получится?

— Ну конечно! Ты же во сне! Во сне ты можешь представить себя кем хочешь! Поэтому сон и есть пограничная зона между нашими мирами.

— Правда, что ли? Что, я и волшебником могу быть?

— Да ты и так волшебник. Во сне! Это же всё ты сотворил. И дорожку, и кусты, которые пахнут не пойму чем.

— Я?

— Ну конечно!

— А как это?

— Вот вчера, например, тебе перед сном, видно, очень сильно на каникулы захотелось. А ещё у тебя мечта была — на море посмотреть. Вот это всё вместе сложилось и трах-бах — ты уже на велике туда катишь. Но во сне! А сегодня тебя море уже не так интересовало, и где оно? Ты же больше всего хотел со мной увидеться?

— Точно.

— Так что не сомневайся, преображайся во что-нибудь подходящее, и пошли.

«Кем же мне стать? Ладно, мишкой так мишкой!» — подумал он, и вдруг у него волосы дыбом встали! Причём по всему телу! Густые такие, аж сразу жарко стало! Взглянул он на свои руки, а вместо них лапы с когтями кривыми!

— А лицо какое у меня? — хотел было спросить, но вместо голоса какой-то рык получился.

— Эй-ей! Поосторожней! Ты же хотел в плюшевого превратиться. А получился настоящий! — услышал он предостерегающий окрик Лоринака.

«Чего-то я перестарался», — подумал Данька и встряхнулся. И тут же густая шерсть сменилась на мягкий пушистый мех, когти стали мягкими, а лапы — такими ватными, что чуть не упал.

— Это другое дело. Видишь! Получилось! — воскликнул Лоринак.

Но тут вдруг голос маленького кудесника вмиг изменился и стал женским и ласковым:

— Пора вставать, лежебока, пора вставать!

— Ты что это? — удивился Данька, но Лоринак, исчезая в воздухе, только успел прошептать:

— Это тебя зовут. Тебе пора просыпаться. Пока!

Вокруг Даньки теперь было пустынно, и только откуда-то с небес раздался женский, с детства знакомый голос и продолжил:

— Данила, я не шучу, пора вставать, слышишь? Завтрак уже готов.

«Как же я теперь в школу пойду с такими лапами?» — со страхом подумал Даня, поднял их к своим глазам, и ему сразу стало легче — это вновь были его родные привычные ладошки.

---

Сон третий.
Мыльные пузыри

— Лоринак, ты где? Я пришёл, — прошептал Данила, оглядываясь вокруг. На следующую ночь во сне он оказался в светлом, пронизанном солнечными лучами лесе. Вытоптанная в густой траве дорожка змеилась между деревьями. Лоринака нигде не было видно. Устав брести в одиночестве, Даня решил посидеть в тени развесистой дикой яблоньки. Не успел он расслабиться, как что-то больно ударило его по лбу. Данька сел от неожиданности и оглянулся вокруг: рядом на траве лежало ярко-красное яблоко. Он взглянул вверх и только теперь заметил на стволе дерева глазки цвета сирени, пристально смотрящие на него.

— А, это ты. Хватит дурачиться. Не бойся, я один.

В тот же миг дерево исчезло, а перед Данькой возник Лоринак.

— Привет. Это хорошо, что ты спать в одно и то же время ложишься. А то поди — найди тебя…

— Это я тебя обыскался! Уже целый час по лесу шатаюсь. Мы пойдём твой мир смотреть или нет?

— Конечно пойдём. Не забудь преобразоваться, как вчера.

— Понятно, ву-а-ля! — сказал Данила и… взмахнул лохматыми лапами с кривыми когтями из искусственной кожи.

Идти пришлось недалеко. Тропинка вилась вдоль небольшой рощицы, в которой было всего понемногу: и берёз, и елей, и клёнов с липами. Стоило ребятам обогнуть её, как перед Данилой возник удивительный город. Точнее сказать, это был невообразимо огромный мыльный пузырь, переливающийся на солнце всеми оттенками радуги. А за его тонкой прозрачной плёнкой расположился другой шар меньших размеров, на поверхности которого виднелись дворцы, широкие площади, дома, улочки, желтоглазые фонари. Шар внутри пузыря вращался вокруг своей оси, и вместе с ним и здания, и фонари, и люди, то и дело оказываясь вверх ногами.

— Прикольно! — воскликнул поражённый Даня.

— Прошу любить и жаловать! Это мой родной город, — не без гордости произнёс Лоринак, — только одно условие — ничему явно не удивляйся. А то выдашь себя с головой. Здесь это не принято.

— У вас не принято удивляться?

— У нас столько всего за день насмотришься, что удивляться перестаёшь. Если что будет непонятно — спроси у меня. Только в самом крайнем случае используй очки. Понятно?

— Ясно. А как они там держатся вверх ногами? — тут же спросил Данька, указывая пальцем.

— И ещё одно — пальцем не показывай! А вверх ногами — это ерунда. Это только снаружи видится, внутри не почувствуешь.

— Как это?

— Ну, вот ты как себя чувствуешь? Нормально?

— Да.

— А люди, живущие в Австралии? Они ведь на другой стороне земного шара. Они сейчас тоже вверх ногами, только не знают об этом. Хотя, может быть, это ты, на самом деле, вверх тормашками?

— А, ты про закон всемирного тяготения! — догадался Даня.

— Именно!

— Так значит, он и у вас действует?

— Ну да. Мы, конечно же, можем легко с ним справиться, когда надо, только кому охота свои годы жизни терять на борьбу с этим законом?

— Понятно. Тогда давай веди меня вперёд. Показывай свой мир.

— Подожди. Не всё так просто. Я же тебе говорил про запрет! Но я придумал способ! Иначе как бы я в твоём мире оказался?

— А как ты в моём мире оказался?

— Сейчас увидишь. Вот тебе трубочка из-под коктейля и мыло. Делай, как я, — Лоринак взял трубочку одним концом в рот, а другой опустил в раствор и стал надувать мыльный пузырь вокруг себя. Через несколько мгновений шар стал большим, а Лоринак оказался внутри него. Маленький волшебник стал что-то говорить и показывать руками, но снаружи ничего не было слышно. Данька поспешил последовать за Лоринаком и стал дуть в трубочку. Несколько раз у него не получалось — пузыри лопались, не успев надуться. Только когда он стал дуть осторожнее, наконец, мыло стало расти равномерно со всех сторон, и вскоре он очутился окружённым прозрачной плёнкой. Рядом, в соседнем пузыре, терпеливо ждал его новый друг. Когда Данькин пузырь стал достаточно большим, Лоринак показал жестом, что уже достаточно. Затем он стал идти внутри своего пузыря по направлению к Даньке. Он шёл осторожно, мягко наступая на мыльную плёнку, и она послушно стелилась перед ним. Через миг их два пузыря соприкоснулись и — о чудо! — слились воедино.

— Вот здорово! — воскликнул в восхищении Данила.

— То-то же! Знай наших! Теперь то же самое мы проделаем с большим пузырём. Давай вместе потихоньку двигаться в его направлении.

Через пару минут их пузырь соприкоснулся с громадным прозрачным шаром, оказавшимся прямо над ними. Теперь их разделяла лишь тонкая мыльная плёнка. Лоринак достал из-за пазухи блестящую палочку, осторожно просунул её через стенки обоих пузырей и стал вращать ею, постепенно расширяя отверстие. Когда оно стало достаточно большим, маленький волшебник пригласил Данилу. Тот не заставил себя ждать и смело шагнул в открывшийся проём.

— Держись за меня! — крикнул вдруг Лоринак, но было уже поздно. Не успел Данька до конца перенести вторую ногу в большой пузырь, как вдруг его что-то со страшной силой потянуло вниз! Он летел, наверно, целую минуту, голова его кружилась, и было с чего — ведь его вертело сильнее, чем на американских горках!

— А-а-а! — крикнул от страха Данила, падая со всего размаха на бок. Тут же рядом с ним мягко приземлился Лоринак.

— Извини, забыл предупредить, — произнёс маленький волшебник, отряхиваясь. Даня встал на ноги и оглядел себя.

— Надо было сгруппироваться. Ты как, не ушибся? — участливо и виновато заглядывал в его глаза Лоринак.

Данька взглянул вверх и увидел, что теперь над ними нависал земной шар со всеми его океанами и материками. Там, на огромной высоте, потихоньку затягивалось отверстие, через которое они проникли сюда. На удивление Данилы, несмотря на падение с такой высоты, боли он не почувствовал.

---

Сон третий. Продолжение.
В мире волшебников

— Вот это да! Фью-ить! Со мной всё в порядке, не волнуйся, — ответил Даня, увидев испуганное лицо Лоринака. Тот сразу преобразился, широко улыбнулся и произнёс:

— Добро пожаловать в мир Магов. Ну что, пошли гулять? Не забудь превратиться в мишку, — только теперь Данька заметил, что вернулся в свой нормальный вид. Он закрыл на мгновение глаза и напрягся.

— Другое дело! — услышал он одобрительный возглас. Даня открыл глаза: его тело, лицо и лапы снова были покрыты тёплым жёлтым мехом. Он уже поднял лапу, чтобы шагнуть, как вдруг Лоринак вновь остановил его:

— Погоди. А имя?

— А что, моё недостаточно красиво?

— Нет. Просто у нас другие имена, на ваши совсем не похожие…

— Что же делать?

— Давай дадим тебе другое имя. Вот как твоё полное имя будет?

— Данила.

— Тогда ты будешь Данилак! Как тебе?

— А почему букву К добавил?

— Чтоб сразу было видно, что мальчик. Или хочешь быть девчонкой по имени Данилака?

— Нет, девчонкой не хочу. Пусть будет Данилак.

— Тогда вот! — произнёс Лоринак, взмахнул рукой, и Данька увидел на своей груди золотистый значок с чёрными буквами — Данилак.

— Теперь уже можно, наконец? — Данька переминался с лапы на лапу от нетерпения.

— Погоди… Теперь моя очередь, — и на глазах у Даньки Лоринак превратился в себя же самого, только крупнее и старше.

— Чего так хило? Не мог что-нибудь оригинальнее?

— Данилак, ты ещё многого не знаешь и не понимаешь. И старайся поменьше болтать, а то выдашь себя с головой. Кстати, хорошо, что ты в мишку решил превратиться. Всегда можно будет рыкнуть в ответ на вопросы.

Они двинулись по улицам волшебного города. Уже с первого взгляда можно заметить, что здесь всё не так, как в обычном мире. Во-первых, каждый дом абсолютно не похож на другой. Они были настолько разные, что даже в глазах рябило. Треугольные, квадратные, круглые, а один даже в виде бублика! Только спустя какое-то время Даня заметил, что объединяло их все. Дома были маленькими и очень узкими. Будто игрушечными. Он вспомнил, как рисовал в детстве свой многоэтажный дом — вытянутый вверх прямоугольник с кривыми окошками сверху и с распахнутой дверью у основания. Многие из местных зданий были похожи на тот рисунок. И ещё — они были выстроены в ряд, стена к стене, даже щёлки между ними не было.

— А почему они такие… тощие? — шёпотом спросил Данька.

— С наружным пространством ограничения. Кому охота за ширину платить. Но это ерунда, не обращай внимания. Главное, сколько места внутри, не так ли? Скоро домой придём, сам увидишь.

Они двинулись по улице. Навстречу им двигались прохожие. Кого здесь только не было! В основном, конечно, это были взрослые люди, внешне не примечательные, на первый взгляд. Правда, одеяния у них были необычными. Кто был в разноцветных накидках, кто — в пышных платьях из мельчайших пузырьков, кто — в многоэтажных шляпах. Но среди людей встречались и животные, птицы и даже растения! Да-да, растения! Только что мимо Даньки проплыла по воздуху огромная корзина с благоухающими цветами. Он и ахнуть не успел, как заметил быстро лавирующую между людьми зелёную ящерицу с ранцем на спине.

— Это тоже маг? — удивлённо спросил он.

— Конечно. Это мой знакомый. Спешит куда-то.

Только спустя пару мгновений Данька понял, что многие прохожие вовсе не идут, а плывут над мостовой.

— Ух ты! А мы можем плыть по воздуху?

— Да что тут такого. Давай, коли охота, поплыли, — и в тот же миг Даня оторвался от земли и стал скользить над тротуаром.

— Здорово!

— Подумаешь. Мне ногами двигать больше нравится, — отозвался Лоринак.

— А где дети? В школе, наверно?

— Наверное. Хотя у нас и школ настоящих нет.

— Как это нет?

— Вернее, есть. Там нас грамоте учили да счёту.

— А почему же ты говоришь, что школ нет?

— Учителям учить лень. У нас ведь полная свобода: хочешь — учись, хочешь — нет.

— Вот здорово!

— Что ты всё заладил: здорово да здорово! Ничего хорошего в этом нет. Из-за этой свободы у нас настоящих волшебников один на тысячу. Остальные так — неучи.

— Но почему?

— Сам подумай. Как ты можешь заставить волшебника задачки решать? Он ведь быстренько наколдует правильный ответ, и всё! Легкотня! Только толку от этого нет. Знаний-то настоящих не прибавилось.

— Тогда почему же самому не учиться?

— Данилак, можно вопрос? Только чур отвечай честно.

— Задавай.

— Тебе никогда не хотелось волшебным образом все уроки зараз выучить?

— Каждый вечер, когда надо домашку делать.

— И мы такие же. Хотим всё сразу и сейчас.

— Но что в этом плохого?

— То, что так ничего не выучишь, на самом деле. Чтобы знать, надо по порядку учить, урок за уроком, пример за примером, главу за главой читать. Я, например, все магические заклинания знаю, да толку от этого? У меня в голове такая каша из знаний. Поди разберись в этой каше…

— А что тебе мешает сесть и выучить всё по порядку? Как надо?

— Ну, по-разному… то одно, то другое.

— А если честно?

— Честно сказать, хоть и стыдно признаться, но лень. Как сяду за стол, сразу зевать начинаю. И всё время чего-нибудь отвлекает. Теперь вот ты.

— Я? Я-то тут при чём?

— Мне про тебя бабушка по секрету рассказывала. В смысле, не про тебя, конечно, а про другой мир. Где нет волшебников. Где всего надо своим трудом добиваться. Мне и интересно стало, как это?

— Мир как мир. Хватит болтать, давай показывай, а то мне просыпаться скоро.

— Чего показывать-то? Вот он, весь перед тобой.

— А где ты живёшь?

— Мы уже пришли. Вот мой дом, — промолвил Лоринак и показал на дубовую дверь с медной рукояткой и надписью — «Какава на ваш вкус».

— Ты что, в кофейне живёшь? — удивился Даня.

— В какой ещё кофейне? В какавне! Бабушка в своё время не поленилась и научилась какаву делать. Волшебную. Тут все так. Кто с булками и пирожными кудесничает, кто одежду всякую выдумывает… — и вдруг он ударил себя по лбу и вскричал: «Вот дурак!» — и тут же отвёл Даньку за угол.

— Что случилось? — спросил Даня у растерянного Лоринака.

— Растяпа! Чуть не попались мы с тобой!

— Да что такое?

— Я же тебе говорил — у нас денег нет, все временем жизни платят. А ты ведь нашим притворился. Но ведь у тебя годы-то не заберёшь в обмен! Ты же в Волшебный Свиток не входишь, и в Тэмпо Тэмпле твоего кристалла нет!

— Что за волшебный свиток? И Тэмпо Тэмпл?

— Каждого, кто у нас родился, в специальный Свиток заносят. С этого момента вся жизнь твоя с ним связана. Как чего захочешь, в этом Свитке этом сразу учитывается и сколько надо минуток и часов отнимается, а исполнителю твоего желания прибавляется. В Тэмпо Тэмпле это происходит. Понятно?

— Предположим. А как ты об этом узнаешь?

— По персональным значкам, конечно. Так что у нас тобой ничего не получится. При первом же твоём желании всё и раскроется!

— Может, я тогда просто ничего желать не буду?

— Как это? Вот тебе моя бабушка какаву предложит, а ты что? Отказываться будешь? Это же неудобно! Что, тебе пять минут за чашку какавы для моей бабушки жалко?

— Не жалко… как же быть?

— Не знаю, — разочаровано пробормотал Лоринак и вдруг с почтением отвесил поклон проходившей мимо чёрной кошке.

— Знакомая твоя? — тихо спросил Даня.

— Нет, это же кошка.

— А чего ты ей поклонился?

— У нас все кошкам кланяются… а, ты же не знаешь! По легенде, первой жительницей нашего мира была кошка. Она и разрешила волшебникам в нём поселиться. А потом ушла куда-то или просто исчезла.

— Как исчезла?

— Кто её знает? Может, исчезла, может, превратилась в кого… Они же, кошки эти, сами себе хозяева… Все и кланяются кошкам на всякий случай, мало ли что, а вдруг это она вернулась? Слушай, это идея! У нас ведь кошки и коты в любой дом без спросу входить могут. И все им лакомства дают, кормят и ухаживают.

Лоринак оглянулся по сторонам и перешёл на шёпот:

— Согласно древнему предсказанию, когда-нибудь придёт кот, который наведёт здесь порядок. А может, тебе в котёнка превратиться? Попробуй, а?

— Ладно, постараюсь… — буркнул в ответ Данила и стал придумывать, в какого же превратиться. Тут он вспомнил о коте своего детства — такой важный был, пушистый, почти весь чёрный, только лапки да треугольничек на грудке были белыми. Только он его вспомнил, как вдруг всё вокруг стало расти, увеличиваться в размерах и раздвигаться в стороны, отовсюду стали доноситься какие-то незнакомые запахи, а ему самому вдруг стало тяжело стоять на ногах, и он со всего размаху плюхнулся на руки. Однако теперь Данька увидел перед собой не пальцы, а чёрные кошачьи лапки с белыми подушечками и острыми когтями между них.

«Круто!» — хотел сказать Даня, но получилось только громкое «Мяууу».

— Отлично! Молодец! Ты, случаем, не настоящий волшебник? — спросил его Лоринак, казавшийся теперь великаном. Данила хотел ответить, но голос больше не повиновался ему, и он только покачал головой из стороны в сторону.

— Ладно. Пошли в гости, — сказал маленький кудесник и открыл дверь. Данька быстро юркнул за Лоринаком. То ли оттого, что он стал таким маленьким, то ли ещё здесь было какое-нибудь волшебство, но внутри дом казался гораздо больше, чем снаружи. Прямо перед его носом распласталась ковровая дорожка, мягкая и пушистая, на плетёной верёвочной основе, такой прочной и натянутой, что у него даже лапки зачесались — так захотелось потрогать её коготками. Но Лоринак уже ушёл вперёд, и, чтобы не потеряться в новом месте, котёнок бросился вслед за ним.

---

— Бабуля, я дома! Есть хочу! — закричал Лоринак, плюхаясь на стул. Тут же из соседней комнаты выплыла великанша с седыми волосами и добрым лицом. Бабушка улыбнулась, увидев внука, но тут же насупила брови:

— Кушать захотел? А руки-то вымыл? Марш в ванную! И по-настоящему мой, с мылом, а не колдуй там с микробами! Нечего на них свои годы тратить!

— Иду… — пробормотал покорно Лоринак и пошёл в ванную. За ним увязался и Данька. Но тут же услышал вослед:

— Это кто у нас тут появился?

— Бабуля, я же тебе забыл сказать. Котёнок за мной увязался. Вот я и впустил его в дом.

— И правильно сделал! Молодец! Красивый какой! Как тебя звать-то? — спросила старушка, наклоняясь к Даньке и поднимая его на своих ладонях высоко-высоко прямо к своему лицу. Пока бабуля рассматривала кота, Данила всматривался в большое круглое лицо, покрытое морщинками, с крупным мясистым носом и толстыми губами. Глаза старушки были ярко-голубыми и такими добрыми, что Даня стразу успокоился и доверился этим большим ладоням.

— Я его назвал… Данька, — отозвался снизу Лоринак.

— Данька? Странное имя. Ну, Данька так Данька. Ты, Данька, небось, кушать хочешь? Сейчас, сейчас, — бабушка опустила котёнка на пол, а сама ушла куда-то. Через минуту она вернулась, неся в руках блюдечко. В другой руке она несла какую-то серебристую палку. Бабуля поставила блюдечко на пол, дотронулась до его края палочкой, прошептала что-то, а потом громко сказала: — Пусть это блюдце всегда будет полным для тебя, Данька.

Даня глянул в блюдце — оно было до краёв полно молоком, от которого исходил такой манящий аромат, что котёнку сразу же захотелось выпить его. «Как же это неудобно, без пальцев и без ложки, — подумал Данила. — Что же делать?»

Но тут его язык сам свернулся трубочкой-ложечкой, и кот стал им быстро-быстро лакать молоко. Уже через минуту блюдечко опустело, а Данька почувствовал приятную тяжесть в животе. Он облизнулся от удовольствия. Ему захотелось сказать спасибо, как дома, но ничего не получилось, кроме тихого «мяу», и он в знак благодарности потёрся о ногу старушки.

— Хороший котёнок. Вежливый. Пусть у нас живёт сколько ему захочется, — заключила бабушка и погладила котёнка по спине. Дане было приятно ощущать теплоту и тяжесть женской ладони на своём теле, и он неожиданно для себя самого замурлыкал. Мррр, мррр. От этого равномерного звука Даньке вдруг нестерпимо захотелось спать, глазки его стали слипаться, и он, найдя в углу что-то мягкое и тёплое, лёг и сразу заснул.

— Бабуля, он на твоём тапке обосновался, — прошептал с улыбкой Лоринак.

— Пусть себе спит. Устал, наверное, бродяга. Я себе новые наколдую.

На самом деле, Данька не спал. Точнее сказать, стоило котёнку уснуть безмятежным сном, как мальчик в тот же миг проснулся в своей кровати. Как раз наступило утро, и пора было вставать.

---

Сон четвёртый.
Три книги

Никогда ещё в своей жизни Данила не стремился так в постель, как теперь. Нет-нет, не подумайте, он, как положено, ходил в школу, веселился с одноклассниками на переменках, а после ещё и на акробатику и дзюдо. Целыми днями он был занят и даже не думал о Лоринаке. Но стоило наступить вечеру, а телевизору настроиться на серьёзный лад, передавая новости, как Данька, ничуть не возражая, отправлялся в кровать ровно в положенное время. Папа был рад, что не надо строить из себя строгого родителя, мама тоже улыбалась, хотя в глубине души немного тревожилась. Если б она только могла предположить, куда девается её сын, погружаясь в глубокий сон!

А Данила тем временем уже был далеко. «Где это я?» — подумал Данька, но увидел мирно сопящую под нос бабушку в кресле и сразу всё вспомнил. Ему нестерпимо захотелось вдруг, чтобы его погладили по шёрстке, и он немедля прыгнул на колени бабушки. И ещё — после долгого сна захотелось вытянуть ноги и выгнуть спину дугой. Пышный хвост взвился вверх и коснулся носа прикорнувшей в кресле старушки.

— А, проснулся, засоня, — радостно проворчала бабуля и погладила котёнка: — Внучок, иди сюда, твой подопечный проснулся!

— Я так и знал, что он сейчас проснётся! Как по расписанию. Молодец, Данька. Можно я его к себе в комнату возьму поиграть?

— Бери, он ведь тебя в друзья выбрал. Только сильно не мучай. Он ещё маленький.

Закрыв за собой плотнее дверь, Лоринак прошептал:

— Давай, Даня, в себя превращайся. Теперь можно.

Казавшаяся огромной комната вместе со всеми вещами и Лоринаком стала вдруг уменьшаться, съёживаться, пока не вернулась к нормальным размерам. Данила взглянул на лапки: теперь это были знакомые с детства руки.

— Мя-у-уфф! — воскликнул Данька вернувшимся к нему голосом. — А у тебя тут… жить можно. И бабушка твоя очень добрая. Она сюда не заглянет?

— Нет. Я на всякий случай дверь заколдую для надёжности, — сказал Лоринак, махнул рукой, и на двери повис громадный замок. — Ну как тебе?

— Я же говорю — нормально, успокойся! — ответил Данила. — Твоя комната на мою похожа, только размером больше. И кровать, и стол, и книжный шкаф…

— Правда, похожа?

— Ну, почти… — протянул Данька.

— Говори прямо, что не так?

— Понимаешь, оно всё у тебя какое-то… чёрт-те какое, — вздохнул Данила. — Вот, возьмём кровать, например. Зачем тебе балдахин над ней?

— Эта штука балдахин называется? А я и не знал! Бал-да-хин! Красивое слово.

— Чего ты к слову прицепился? Ты лучше на вопрос ответь — у вас тут комаров или мух полно?

— Нет.

— Так зачем тебе над кроватью навес с занавесками?

— Ну, не знаю… для красоты?

— Для красоты… хмм. Тогда ладно. А вот твой книжный шкаф? Чего он у тебя такой высокий, под самый потолок? Как до верхней полки добираться, а? А книжки? — Данька открыл дверцу шкафа и попробовал взять одну, но у него ничего не получилось: все книги стояли в ряд, будто склеенные.

— Они что, у тебя не настоящие? — удивился Даня.

— Мне некогда было настоящие творить, поэтому я пока такие сделал для декорации, — смущённо прошептал Лоринак.

— Книги не для декораций, а чтобы знания приобретать! — серьёзным нравоучительным тоном произнёс Данила, и ему самому вдруг почудилось, что это не он, а папа за него говорит. Увидев огорчённое лицо Лоринака, Даня смягчился: — Шкаф нужно уменьшить и вообще заменить на пару полок. Чтоб дома самые нужные книги были под рукой. Остальные всегда можно в библиотеке взять.

— В бибилотеке?

— Не в бибилотеке, а библиотеке! У вас что, даже библиотек нет?

— А что это такое?

— Это место, где много-много книг вместе находятся. Чтоб каждому свою не покупать, а можно там взять и почитать. Главное, не забывать вовремя вернуть, тогда и другие прочесть смогут. Мы же не можем, как вы тут, сами себе наколдовывать, вот и приходится делиться. У вас такого места, где книги хранятся, нет?

— Есть! Конечно есть! Архив древностей называется. Там бабушкина подруга Фея Розовой Мечты работает.

— Фея Розовой Мечты?

— Да, её так зовут. Она и на самом деле такая мечтательная. Розовая-розовая. Данила, а что у меня ещё не так, как у вас?

— Что ещё?.. Вот стол, например. Чего он у тебя под наклоном? С него ж всё скатываться будет!

— Я думал, под наклоном писать удобней, — робко ответил Лоринак.

— Тоже мне писака! Ты хоть раз сам писал что-нибудь?

— Нет, но…

— Никаких но! — строго заявил Даня. — Такой стол дома тебе ни к чему! Это не парта какая-нибудь, а стол! На нём компьютер поставить можно. У тебя, кстати, компьютер есть?

— Комп… чего?

— Компьютер! Аппарат такой! На нём мы считаем, рисуем, фильмы смотрим и мультики, музыку слушаем, ну и много ещё чего делаем, вот!

— Классная, должно быть, штука — этот твой компутер. Вот бы хоть одним глазком посмотреть! Какой он из себя, а?

— Какой-какой… ну, такой… прямоугольный… с экраном… вообще-то они у нас разные бывают. У каждого свой. Поэтому так и называется — ПК.

— Что значит ПК?

— Персональный Компьютер! — с чувством торжества произнёс Данька. Ему было приятно, что у людей есть чем похвастаться перед волшебниками.

— Я так и знал, что нам будет чему у людей поучиться! — заметил Лоринак. — Недаром я так хотел с тобой встретиться. Это было второе моё желание.

— Второе? Значит, есть и первое?

— Есть… но о нём потом. Давай сделаем вот что — я постараюсь всё здесь поправить, как надо, а ты мне поможешь. Хорошо?

— Окей.

— Хоккей?

— Не хоккей, а окей! — так за границей все говорят, когда согласны на что-нибудь.

— Ага, ясненько. Окей так окей, — Лоринак начал махать руками и шептать какие-то непонятные слова. И прямо на глазах у Даньки комната стала преображаться: стол выпрямился, балдахин исчез, будто и не было, а шкаф превратился в книжную полку, на которой стояли три книги.

— Я так понимаю, у тебя только и есть, что эти три книги? — разочарованно сказал Данька.

— Да, но какие! — воскликнул Лоринак и протянул Даниле одну из них. Большая квадратная книга с обложкой, сплошь покрытой пёстрым коллажем из цветов, сразу привлекала к себе внимание. «Практическое пособие по разбивке садов».

— Бабушкина, — промолвил Лоринак, заметив удивлённое лицо мальчика. — Впрочем, я тоже цветы люблю. Бабуля надеется, что я стану садовником, когда вырасту.

Даня уселся на кровать и стал перелистывать. На каждой странице были изображены сады. Крохотные, для которых и одного горшочка будет много, и огромные, границы которых уходили куда-то за пределы листа.

— Ух ты, красиво! — восхитился Данила.

— Ты пальцем дотронься, — подсказал довольный произведённым впечатлением маленький волшебник. Даньку не надо было упрашивать. Он положил палец на один из цветков. Тут же цветок вырос, поднялся над страницей, медленно поворачиваясь, чтобы можно было рассмотреть его со всех сторон. Но стоило мальчику оторвать палец, как цветок вмиг уменьшился и занял своё прежнее место на картинке.

— Класс! Как у нас в мобильниках.

— В чём?

— В мобильниках. В карманных телефонах, — пояснил Данила, но, увидев непонимающее лицо Лоринака, спросил в ответ: — Ты хоть знаешь, что такое телефон?

— Не-а.

— Глушь дремучая! Телефон — это такой прибор, с помощью которого мы можем разговаривать друг с другом на расстоянии. Вот, например, захотелось мне с другом встретиться, а где он и что делает сейчас, не знаю. Я звоню, и мы договариваемся о встрече в условленном месте. Понятно?

— Понятно… А нам для этого телефоны не нужны, поэтому и нет.

— Как это не нужны?

— А так! Когда захочу — я об этом человеке подумаю, и, если он не занят, он мне тоже в мыслях отвечает. Так гораздо проще.

— Ничего себе. Это же настоящая телепатия!

— Вот именно — елепатия!

— Не елепатия, а телепатия! Это когда мысли друг друга читаешь. У нас так только очень редкие люди могут.

— А у нас это плёвое дело. Правда, мы мысли друг друга не читаем, только разговаривать можем на расстоянии.

— Ну, если мысли не читаете, тогда, может, ты и прав — это елепатия. Но всё равно круто!

— То-то! Слушай, а не мог бы ты пояснить — что такое друг?

— Оля-ля!.. Ты и этого не знаешь… Друг — это такой человек, с которым тебе легко и просто, с которым тебе интересно поговорить или сделать что-нибудь. Друг тебе всегда поможет в трудную минуту и порадуется вместе с тобой, если что-то хорошее приключилось. У тебя что, друзей нет?

— Может, бабушка?

— На крайний случай сойдёт и бабушка. Мы с дедом тоже дружим. Но я имел в виду ребят.

— Нет, ребят нет… живёт тут по соседству один моего возраста, но он вечно какие-нибудь каверзы мне устраивает, а потом смеётся. Недавно вот дорожку к дому льдом покрыл как раз перед моим возвращением. Я не заметил и хорошенько так хлопнулся на спину. До сих пор шишка на затылке, пощупай.

— Да, шишмак что надо! Ну, ты не робей, мы с твоим соседом ещё разберёмся.

— Слушай, Данька, может, ты моим другом станешь?

— Да мы вроде бы уже друзья, разве не так? Ты же меня в обиду не дашь? И я за тебя горой.

— Так, значит, мы с тобой друзья? Прекрасно! У меня теперь целых два друга — ты и бабуля.

— Лоринак, а что ты всё о бабушке своей говоришь. А где твои родители?

— Их нет.

— О, как жаль! Прости, я не знал.

— Ничего, уже привык. Мне всего восемь физических лет было, когда они пропали без вести. Я ещё тогда и колдовать толком не умел, а то бы… Вот эта книга мне о них и напоминает. Думаю, им принадлежала, — Лоринак снял с полки другую толстую книгу. На потёртой от времени обложке крупными буквами было напечатано: «Математические Обоснования Стохастической Модели в двадцати пяти томах. Том двадцать второй».

— Они что, у тебя математиками были?

— Что? А! Нет! Ты под обложку посмотри.

Под тусклой внешней обложкой находилась другая. На её тёмно-синем фоне яркими пятнами светились два мыльных пузыря, едва прикасающиеся друг к другу, а под картинкой крупными красными буквами было напечатано: «Правдивая История Наших Миров без прикрас».

— Отсюда я про тебя и узнал. В смысле, не про тебя — тебя конкретно, а вообще про тамошних людей и тот свет. Мы ведь когда-то вместе жили…

— Да ты что? Честно-пречестно?

— Да! Только это очень давно было. Вначале волшебники и простые люди жили вместе, по соседству, помогали друг другу. Но потом, не знаю почему, люди стали преследовать колдуний и магов, мучать их и даже казнить. Вот тогда Великий Маг Фарабанго и придумал, как спастись. Он сотворил нам отдельный мир, где мы сейчас и находимся.

— А чего это люди вдруг стали вас преследовать?

— Без понятия… В популярной истории об этом не пишется. Но мне всё равно любопытно было посмотреть на вас, такие ли вы на самом деле злодеи или нет.

— Ну и как?

— Ты вроде не очень страшный. Даже, я бы сказал, нормальный. У вас там много таких, как ты?

— Да все вокруг! Чего-то в твоей книге, видать, напутано. Я лично ни одного злодея не знаю.

— А может, вы притворяетесь?

— Перестань болтать глупости! Чего ради нам притворяться? Я вот лично о вашем существовании понятия не имел. Думал, это сказки.

— Почему сказки?

— Понимаешь, в нашем мире волшебники почти в каждой сказке встречаются. А в жизни нет… вот только тебя и встретил, да и то во сне…

— Вот видишь, значит, книжка не врёт!

— Почему это?

— Сам подумай. С чего бы это у вас в каждой сказке маги встречались, если бы о них люди не знали?

— Точно! Как я сам не додумался! Вот уж не думал, что это можно так понять… У нас так говорят: «Сказка ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок!»

— Теперь ты и сам понял — в этой книге правда!

— Хмм, — задумался Данька, а потом хитро посмотрел на Лоринака: — А ты всю книгу прочёл?

— Почему ты спрашиваешь?

— Ты же сам говорил, что тебе читать лень, а она вон какая толстая. Признавайся! Друзьям врать нельзя!

— Совсем-совсем нельзя?

— Ни капельки!

— Эххх… Нет, не прочёл. Только предисловие.

— Эх ты! Ничего не знаешь, а уже говоришь. Может, там всё и расписано, почему да как. Ладно, не расстраивайся, ещё успеешь прочесть. А это что за книжка? — Данила взял в руки потёртую от времени книгу с кожаным переплётом. На обложке вычурными буквами было написано: «Методическое руководство по архитектонике дихотомических структур». Название какое-то мудрёное…

— А это… так. Бабушкина подруга забыла. Она архивариусом работает.

— Какая подруга?

— Фея Розовой Мечты.

— Опять ты о ней. Она что, на самом деле фея? Врёшь, небось.

— Ты же сам сказал — друзьям не врут.

— Хочешь сказать, у вас и феи есть?

— Конечно! И феи, и эльфы, и даже, — тут Лоринак перешёл на шёпот, — демиурги!

— Деми — кто?

— Тссс! Демиурги. О них громко говорить нельзя. И даже думать опасно. Запросто вычислят.

— Кто? — перешёл на шёпот Даня.

— Они — демиурги.

— Ну и что?

— Ну и то! Вот годы жизни отнимут, будешь знать, как дурацкие вопросы задавать. Они у нас за всем порядком и следят, понял?

— Это что-то вроде полицейских, что ли?

— Бери выше! Это как у вас цари!

— У нас царей давно уже нет!

— А кто же всем управляет?

— Люди и управляют. Специально выбранные для этого всем народом люди.

— Вот бы и нам так! Наверно, это очень хорошо и справедливо?

— Честно говоря, не знаю. Может, и неплохо, только мои предки постоянно жалуются, что там наверху всё не так. Телевизор включат и ругаются.

— Телевизор?

— Так! Понятненько. У вас и теликов нет?

— А что это?

— Прибор такой, людей и страны на расстоянии показывает.

— Живое зеркало, что ли? Подумаешь!

— Ты про какое зеркало? Про «Свет мой зеркальце скажи, да всю правду доложи», что ли?

— Да. Спросишь у него — оно всё, как есть, показывает.

— А фантастику твоё зеркало показывает?

— Фантазии, что ли? Нет… А разве это возможно?

— На нашем свете всё возможно! — с гордостью за людей произнёс Данила. Но, увидев, что Лоринак расстроился, тут же сменил тон: — А мне у вас нравится. Всё так необычно! Феи настоящие…

— А хочешь с ней встретиться?

— А можно?

— Запросто! Она завтра к бабушке в гости приходит.

— Никогда в жизни настоящих фей не видел! — прошептал Данила, но тут вдруг раздался громкий звонок.

— К вам гости? — машинально спросил мальчик, но Лоринак ему тут же ответил:

— Это не к нам, это к тебе. Это у тебя в голове звонок.

«Какой ещё звонок?» — подумал Данька, но тут же вспомнил о новеньком будильнике, который вечером поставила на письменный стол мама.

— Точно меня! Можно я у тебя тут прилягу? — спросил Даня, перед тем как превратиться обратно в кота.

— О чём ты спрашиваешь. Сейчас бабушкин тапок принесу, — ответил Лоринак, но котёнок его уже не слышал, он мирно спал, свернувшись калачиком, на кровати.

---

Сон пятый.
Фея Розовой Мечты

На следующий вечер котёнок проснулся от взрыва хохота где-то неподалёку. «Где это я?» — мелькнуло в голове, но тут же Данька узнал обстановку — это была комната Лоринака. Хотя было темно, но почему-то Даня прекрасно видел и книжные полки, и стол, и даже не заправленную кровать, на которой он лежал. В комнатке, кроме него, никого не было, а смех доносился из соседней.

«Кто там так хорошо смеётся? Будто колокольчик звенит!» — подумал котёнок и легко спрыгнул с кровати. Из-под двери узкой полоской пробивался свет. Оттуда, из соседней комнаты, доносились приятные запахи. Лапки у котёнка были мягкие, коготки маленькие, и сколько он ни старался подцепить дверь снизу, та не поддавалась. «Лоринак! Где ты? Помоги!» — подумал про себя Даня, и тут же ему пришлось уворачиваться от распахивающейся двери.

В комнату вошёл Лоринак со словами: «Вот, посмотрите, как я свою комнату переделал!» Котёнок на всякий случай бросился под кровать и уже оттуда, из успокаивающе-надёжной темноты, подглядывал за происходящим. В комнате между тем стало так светло, что Даньке пришлось прикрыть глаза хвостиком. Когда он их всё же открыл, то увидел, что по комнате передвигается пышная розовая ткань, а откуда-то сверху донёсся нежный и звонкий голосок:

— Молодец! Хвалю. Я понимаю, ты хотел как на том свете сделать? Что ж, получилось. Как это ты смог? Неужели книги стал читать?

В ответ раздался знакомый голос Лоринака:

— Это я не один сделал. Мне друг помог.

— Друг? Это хорошо. Иметь друзей — полезно для здоровья! — произнёс звонкий голос, и тут же раздался весёлый смех.

— Это точно! — донёсся голос бабушки из соседней комнаты. — Идёмте за стол. У меня уже какава готова.

— С моими любимыми пироженками? Ты мой настоящий друг! — розовая ткань заволновалась, зашевелилась и исчезла из комнаты. Котёнок посидел под кроватью ещё минутку, а потом осторожно вылез. Комната была пуста. Дверь в соседнюю комнату осталась открытой настежь, и Даниле в ярко-освещённом проёме был виден большой стол, укрытый скатертью. Снизу котёнок не мог рассмотреть, что стоит на столе, только огромная ваза со странными фруктами бросилась в глаза. Но зато до него доносился тёплый знакомый с детства любимый запах. «Что это?» — подумал он и, сам того не замечая, подошёл поближе к двери.

— А, засоня проснулся! Тоже какаву хочешь? Сейчас-сейчас налью, — послышался бабушкин голос, и он, наконец, увидел бабушку, вставшую из-за стола. Тотчас же над столом появилось и улыбающееся лицо молодой девушки в большущих очках толстой роговой оправы с пышными волосами всех цветов радуги и розовыми бантами. Но стоило девушке разглядеть котёнка, как она в ужасе вскочила на ноги и отпрянула от стола:

— Кто это?

— Что ты, что с тобой, Феечка, родная, чего ты испугалась? Это же котёнок. Его позавчера Лоринак привёл. Уже прижился…

— Тётя, не пугайте моего котёнка! Пожалуйста! — взмолился Лоринак.

— Так это… твой? Моя любезная, дай ему какаву в спальне и не забудь закрыть дверь.

— Чего ты в самом деле? Это всего лишь котёнок!

— Ты уверена, дорогая? И ты, Лоринак, тоже?

— Тётя… это и есть мой друг.

— Так вон оно что… Ладно, потом поговорим. Чего испугалась?.. Ммм. От неожиданности, пожалуй. Ах, да! У меня ведь платье! Знаешь, сколько я над ним колдовала? А этот… котёнок, у него должны быть когти.

— Вот уж не думала, что ты из-за такого пустяка будешь шуметь, — проворчала бабушка, но всё же сделала как её просили — налила в чашку какаву, занесла в спальню и закрыла за собой дверь со словами: — Извини, Данька, придётся уважить гостью. Посиди здесь, не скучай.

«Ну, не очень-то и хотелось!» — сердито подумал Даня и направился к блюдцу. Струйки пара пахли молоком и шоколадом. «Как бы это побыстрее остудить?» — подумал Данька, но превращаться в себя самого не решался — вдруг кто войдёт? «Хвост!» — вдруг осенило его, и он, изогнувшись всем телом, стал веять пушистым хвостиком над блюдцем. Туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда. Это помогло. Уже через несколько мгновений, попробовав острым язычком «какаву», он понял — пить можно. Он вообще любил какао с тех пор, как себя помнил, но этот напиток был по-настоящему волшебным — тут, кроме шоколада и молока, можно было почувствовать ещё и вкус каких-то удивительных цветов и фруктов. Жаль только, быстро кончился. Данька побродил по комнате, обследовав все её углы, но ничего интересного не нашёл, разве что несколько смятых бумажек да порванный шерстяной носок. От нечего делать он погонял по полу бумажные шарики, но вскоре ему это наскучило, котёнок запрыгнул на кровать и свернулся калачиком. «Тоже мне, друг называется, оставил меня тут одного», — подумал сердито Даня и уже собирался заснуть, как дверь в комнату открылась и он услышал:

— Спасибо, подруга. В следующий раз у меня посидим. Я сейчас пойду, только вот в книжку надо заглянуть. Ты, Лоринак, бабуле помоги, я сама, — и девушка в розовом платье зашла в комнату. Не обращая внимания на котёнка, она прошла к полке, взяла свою книгу, села за стол, перелистала её, а потом негромко сказала: — Ну что ж. Давай знакомиться, мальчик. Не пугайся, я тебя вижу насквозь. Можешь не прятаться в одеяло. Вылезай и превращайся в себя.

Поняв, что его секрет раскрыт, Данила молча вылез из-под одеяла и со вздохом разочарования вернул себе нормальный вид.

— Вот так-то лучше. Как ты сюда попал, мальчик? Неужто племяш помог?

— Нет! Это я сам сплю! Вы мне все снитесь. И Лоринак тоже!

— Значит, ты знаешь Лоринака. Он сказал, что ты его друг. Друг Оттуда!

— Так получилось. Я его во сне встретил, ну и подружились. Он не виноват! Просто мне очень захотелось на ваш мир посмотреть.

— Очень захотелось, очень захотелось… Мало ли что хочется! Ты представляешь, какой опасности ты их подверг? Хотя откуда тебе знать, ребёнок, — Данька не успел рта раскрыть, как в комнату ворвался Лоринак:

— Я уже освободился… А… вы, я вижу, уже познакомились…

— Во-первых, закрой за собой дверь. И поплотнее! Как я понимаю, бабушка не в курсе? Во-вторых, изволь объясниться — как этот мальчик оказался здесь?

— Ну, тётя…

— Я уже восемьсот тысяч лет как тётя! — отрезала она.

— Позвольте мне, — решился Данила, — так вы и есть Фея Розовой Мечты? Очень приятно познакомиться. А меня зовут Даня.

— Не уверена пока насчёт «очень приятно», время покажет… Во всяком случае, вежлив, смел и, кажется, находчив… — пробормотала себе под нос Фея, а потом обратилась к ребятам: — Кто из вас придумал котёнка?

— Мы оба придумали, — снова поспешил с ответом Данила.

— Это вы хорошо сообразили… Может, и сойдёт… Но всё равно это очень рискованно! Ладно он — человек с того света, но ты-то, Лоринак, должен понимать, как это опасно! Ведь нам, феям, монстрам и Тем, кто над всеми, семицветные очки не нужны, чтобы наших от тамошних отличить.

— Я думал, мы так осторожненько… потихоньку…

— Потихоньку, осторожненько, — передразнила Фея. — Ладно! Что сделано, то сделано. Только чур из дома ни ногой! Ладно, нас — фей и ночных кошмаров — может, вы и избежите, мы большей частью в это время суток на той стороне, а вот, — тут Фея перешла на шёпот, — Горпак и Трибека — это уже не шутки!

Лоринак почесал затылок, а потом тоже шёпотом ответил:

— Так они ж всегда во дворце.

— А про их соглядатаев — Службистов ПС — забыл?

— Да, чего-то я не додумал тут.

---

Сон пятый. Продолжение

— Извините, что вмешиваюсь, — прервал возникшую вдруг паузу Данька. — Я что-то ничего не понял. О чём это вы?

— Тебе и не надо понимать, мальчик. Это наши дела, волшебные.

— Горпак и Трибека всем здесь и управляют, — тихо добавил Лоринак.

— Ты хочешь сказать, что они и есть те самые демиурги? — переспросил Даня.

— Ты уже о них проболтался? — сердито проворчала Фея. — Воистину говорят: болтун — находка для шпиона.

— Я не шпион, я ученик четвёртого класса «Б»! — ответил Данька обиженно.

— Ну хорошо, ученик четвёртого класса Б, рассказывай, что ты о нас ещё знаешь? — стала допытываться Фея.

— Ничего особенного. Только, что когда-то мы и волшебники жили вместе, а потом разделились на два мира, и только во сне можно к вам попасть из нашего.

— В целом верно. Не сердись, Данька, ты ни в чём не виноват. А вот что с этим шалопаем делать, ума не приложу.

— Ничего не надо с ним делать! Я сейчас как проснусь, сразу про вас всех забуду, и всё, больше вы меня не увидите, обещаю, — поспешил на защиту друга Данила.

— Ты, Данила, не спеши обещаньями разбрасываться. Насколько я знаю людей, ты о нас уже никогда не забудешь… — Фея подняла указательный палец вверх, останавливая ребят, и застыла в глубоком молчании. Данька переглянулся с Лоринаком — тот молча прижал палец к губам и вздохнул.

«Красивая, — подумал вдруг Данила, разглядывая девушку в розовом. — На куклу похожа. Неужто, на самом деле, ей восемьсот тысяч лет?! С виду и не скажешь. Одно слово — фея».

Тут девушка вдруг очнулась, строго посмотрела на Лоринака и спросила:

— А зачем ты это устроил? Говорить только правду, я ведь всё равно узнаю!

— Тётя, миленькая, я просто хотел получше узнать, как там у них жизнь устроена…

— Но зачем?

— Честно? Хотел, когда подрасту, туда отправиться.

— Чего? Ты совсем с ума сошёл? Или про запрет забыл?

— Ничего не забыл. Но ведь папу с мамой этот запрет не остановил!

— Так значит, ты решил найти своих родителей? Так?

— Ну.

— Ты же говорил, твои родители пропали без вести? — спросил удивлённый Данила.

— Да, так и есть. Они у вас там пропали без вести.

— А чего их туда понесло?

— Не знаю…

— Я, кажется, догадываюсь… — пробормотала Фея, а потом, немного помолчав, добавила: — Бедняжка… ты скучаешь по ним… иди ко мне, — Лоринак прильнул к девушке, и та окутала его розовым облаком пышного платья. На миг лицо Феи стало грустным и постарело, а одеяние приобрело фиолетовый оттенок. Даниле почему-то тоже стало грустно-грустно, даже ресницы намокли. Фея, открыв глаза, посмотрела на Даньку и с лёгким вздохом прошептала: — Ну, а ты что стоишь? Иди к нам, — Данила прижался к ней, и ему стало вдруг тепло и уютно. От Феи пахло розами и ванилью, а ткань была мягкой, как пух.

Сколько прошло времени, Даня не знал, и ему было всё равно, ведь эти мягкие объятия так не хотелось покидать. Но в какой-то момент девушка положила руки мальчикам на плечи, отстранилась от них и, оценивающе осмотрев ребят, сказала с улыбкой:

— Ну, вот и славно, полегчало?

— Да! — не сговариваясь, хором ответили ребята. Данька взглянул на Фею: та вновь была юна и весела, и платье на ней было розовым.

— Вот что, дорогие мои, — произнесла Фея нараспев. — Думаю, что совершаю огромную глупость, но всё же я решила помочь. При одном условии — вам надо научиться держать секреты. Надеюсь, вы это умеете?

— Конечно, — ответил Данька и тут же вспомнил о секрете, который поведала ему старшая сестра три месяца назад, но он до сих пор никому не проболтался о нём. Девушка взглянула на него, и Даньке показалось, что она одобрительно улыбнулась ему. Но тут внимание на себя отвлёк Лоринак громким возгласом:

— Запросто! Легкотня! Мне вот бабушка по секрету сказала, как какаву готовить, а я никому не проболтался, что надо добавлять… — тут он резко замолк, словно язык проглотил, а глаза стали круглыми, и в них можно было прочесть растерянность и раскаяние.

— Вот-вот, об этом я и говорю, — сказала с иронией Фея. — Только если мы сумеем делать всё в тайне, нам может повезти. Сейчас мне пора идти, надо кое-что проверить… Завтра, Лоринак, будь добр, приходи ко мне в Архив Древностей после обеда.

— А можно Данька тоже со мной?

— Мы же уже об этом говорили? Хотя… только если ты котёнка принесёшь… ну хотя бы в ранце. Главное запомните — тебе, Лоринак, избегать встречи со Службистами, а ты, Данила, чтобы не высовывался! Всё! Мне пора! Убегаю, — и выскользнула из комнаты, оставив после себя аромат розы и ванили.

Ребята какое-то время сидели молча, пока Даня не прошептал:

— Хорошая у тебя тётя.

— Да, я её очень люблю. Я думаю, она тоже мой друг.

— Слушай, а что, ей на самом деле восемьсот тысяч лет?

— Наверное. Для них возраст не имеет значения.

— Для кого это для них?

— Для фей, монстров.

— Почему?

— Чему вас там только учат? Они же не люди! Они — плоды.

— Чего-чего? Какие ещё плоды? Фрукты, что ли?

— Сам ты фрукт! Они — плоды нашего воображения!

— Это как?

— А так! Я не знаю, когда, но очень и очень давно у людей появились идеи о том, что на свете существуют разные божества, которые и управляют всем вокруг. Тогда они, божества эти, и появились. Люди им молились, просили у них исполнения желаний или здоровья. И чем больше в них верили, тем сильнее божества становились. Понятно?

— Честно говоря, не очень.

— Ну, хорошо… Вот ты о телевзорах рассказывал.

— Телевизорах.

— Пусть телевизорах. Их же кто-то придумал вначале? А потом и собрал! И теперь они существуют. Вот так и божества.

— Ты хочешь сказать, что их тоже собрали из деталей?

— В какой-то степени да. Только из мысленных деталей. Кто-то представил, как они выглядят и — бац! — у них появляются лицо, руки и ноги. Ты же сам знаешь. Правда, воочию их можно видеть только у нас, в нашем мире. В вашем, материальном, они невидимы. Они там тоже присутствуют, но незримо.

— Почему?

— Почему-почему! Сколько ты вопросов задаёшь! Потому что у вас там нет волшебников! Это только маги могут сделать их видимыми. Понятно?

— Теперь да. И ещё один вопрос: получается, если мы о них думать не будем, то им крышка? Исчезнут?

— В принципе, да. Вот тебе пример — раньше друиды, древесные феи, чуть не на каждом дереве жили, а сейчас… Я лично только одну старушку знаю — страшная такая, вся зелёная, мхом поросла, брр!

— Ты хочешь сказать, что и Фея Розовой Мечты может исчезнуть?

— Нет! Этого не будет никогда! Человек ведь не может не мечтать о хорошем! Иначе он не стал бы человеком!

Данька задумался. Столько нового узнал за короткое время, что в голове его было как на вещевом рынке: все галдят, о своём заявляют, а сквозь гомон и не поймёшь. Данила прошлым летом с родителями ходил туда. Чего там только не было — от старых заржавленных утюгов до новеньких моделей ракетопланов! Ему даже страшно стало от шума, он к папе невольно прижался. Тот его успокоил, сказав, что просто надо отключаться и искать то, что нужно в первую очередь. Но у Даньки отключиться не получилось — он так прошёл весь рынок, зажав руками уши.

— Ещё один вопрос: а почему розовой мечты? — спросил Даня.

— Это же совсем просто! Все мечты имеют свой цвет. Вот если ты кому-то зла желаешь, завидуешь — такие мечты чёрные, если хочешь что-нибудь для себя: рубашку новую, сандалии или украшения какие — это мечты синие. Мечты о природе — зелёные, мечты о свете и солнце, сам понимаешь, светло-жёлтые, что-то красивое привидится — это красные.

— А розовые — это какие? — не унимался Даня.

— А розовые — это самые чистые. Когда ты не о себе думаешь, а о счастье и благополучии других, понятно?

— Да, ясно.

— Вот поэтому-то Фея Розовой Мечты никогда не исчезнет, ведь люди почти всегда желают другим добра. Хотя бы в дни рождения или Новый год. Правда, она и никогда не будет могущественной, как Горпак и Трибека, но всё же Фея на очень многое способна.

---

Данька ещё много чего хотел спросить, но тут откуда-то сбоку раздалось: «Просыпайся, малыш, в школу пора». Он лишь вздохнул тяжко, превратился снова в котёнка, свернулся в клубок и сразу заснул, чтобы проснуться у себя дома, в кровати.

---

Сон шестой.
Архив Древностей

Весь день Данила ходил задумчивый, рассеянный. Словно в мыльном пузыре — вроде всё видно, но тебя не касается. Учительница даже предположила — не заболел ли? Даня лишь отрицательно покачал головой. Разве же им, взрослым, объяснишь? Они ведь уже ни во что не верят, а что ещё хуже — на за какие коврижки не поверят. Скорей, тебя за больного примут! Ведь если всё не так, как им понятно, сразу таблетки горькие глотай. А хуже того, могут и уколами попробовать вылечить! Бррр!

Даниле хотелось с кем-то поделиться своими удивительными снами, но твёрдо держал язык на привязи — он ведь дал слово! Но легче от этого на душе не становилось. Как назло, день тянулся и тянулся, словно резинка. Он уже десять раз всё переворошил в памяти, но что-то его продолжало тревожить. Впервые в жизни Данила столкнулся с чем-то непривычным, с другим и загадочным миром, и он заполонил его мысли. Дождавшись, наконец, девяти часов вечера, он, пожелав всем спокойной ночи, направился в спальню. Стоило за ним закрыться двери, как мама обеспокоенно посмотрела на мужа:

— Ты думаешь, с ним всё в порядке?

— Может, повзрослел?

— Неужто влюбился?

— От влюблённости обычно наоборот, сон теряют.

— Тогда я не знаю, что и думать.

— Успокойся. Наверное, переходный возраст.

Эта была последняя фраза, которую услышал Данька. Наступила дрёма, сквозь пелену которой он ещё успел подумать: «Что такое переходный возраст? Куда переходный? Или откуда?» Но тут Данила окончательно погрузился в сон.

Проснувшись, котёнок вытянул лапки и выпустил на всю длину коготки. В комнате горела настольная лампа, за столом спиной к коту сидел Лоринак, чем-то увлечённо занятый. Данька втянул обратно когти, опёрся на лапки, с удовольствием выгнул спину, поднял хвост трубой и прочистил горло. Тишину спальни нарушило тихое тонкое «Мяу». Лоринак с радостью обернулся к кровати:

— А, проснулся? Молодец, самое время. Скоро пойдём. Смотри, что я для тебя сделал! — торжественно заявил мальчик и показал на ранец. С первого взгляда в нём не было ничего необычного — ранец как ранец. Данька, став самим собой, осмотрел ранец со всех сторон. Только приглядевшись, можно было заметить небольшие отверстия вдоль дна. — Вот здесь ты и поедешь. Эти дырочки я сам, своими руками сделал! — с довольным видом мастера на все руки заявил Лоринак. Даниле ничего не оставалось как похвалить:

— Молодец! Но куда же ты положишь свои книжки и тетрадки?

— Всё предусмотрено! Смотри: тут второе дно! Тоже, между прочим, сам соорудил!

— Класс! Думаю, здесь меня уже никто не найдёт.

— Лучше всяких заклинаний! Ну что, готов?

— Нет проблем! — и, обернувшись котёнком, запрыгнул в ранец. Несмотря на темноту, здесь оказалось достаточно уютно. Мягкие кожаные стены, окружавшие его, так и хотелось попробовать на коготок, но Даня удержал себя — не стоит оставлять следов. Вскоре он почувствовал, что его вместе с ранцем поднимают ввысь, а затем началось плавное покачивание из стороны в сторону. Сквозь малюсенькие отверстия, просверленные Лоринаком, увидеть что-либо в подробностях не было возможности — виднелись лишь отдельные кусочки, как будто фрагменты большого пазла без общей картинки. Мерное качание убаюкало Данилу и очнулся он только от яркого света над головой. Увидев над собой знакомое лицо, котёнок радостно выпрыгнул прямо на руки Лоринаку.

— Хороший, хороший Данька, — ласково прошептал юный волшебник, а потом спустил котёнка на пол и сказал: — Здесь мы в безопасности, можешь в себя превращаться.

Даниле не надо было дважды повторять, он немедленно обернулся в себя самого и стал осматриваться. Это было светлое просторное помещение, конца и края которому не было видно. Вдоль стен тянулись ряды полок, на которых стояли разнообразной формы и размеров коробки со стеклянными дверцами.

— Добро пожаловать, Данила, — услышал мальчик женский голос и обернулся. Сзади стояла Фея Розовой Мечты. Теперь, когда он стал человеком, она уже не казалась ему такой большой, но была по-прежнему прекрасна. Кудрявые пряди радужных волос, как удивительный венок, обрамляли лицо молодой девушки с васильковыми глазами. Фея смотрела на мальчика и улыбалась, и от этой улыбки Даньке сразу стало тепло и уютно.

— Милости просим в мои владения. Лоринак прав, здесь мы в полной безопасности. Во-первых, сюда, к сожалению, редко кто заглядывает, а во-вторых, нам сразу дадут знать, если кто-то появится, мои верные стражи. Не так ли?

— Так точно! Не извольте беспокоиться! Мы на посту! — раздались голоса невидимых стражей со всех сторон.

— Молодцы. Я была уверена, что на вас можно положиться.

— А кто это, чьи голоса, если не секрет? — полюбопытствовал Даня.

— Попробуй догадайся. Вот тебе подсказка:

Волшебный мир в себе таят

Значки, построенные в ряд.

---

Откроется мечта и мысль,

Когда постигнешь знаков смысл,

Как на параде — к ряду ряд

Здесь символы в строю стоят,

Ждут с нетерпеньем много лет,

Чтобы открыть тебе секрет.