Бесплатный фрагмент - Страх, который меня насыщает

⠀

Посвящается тому, кто мог разглядеть луч света даже в кромешной тьме.

---

Долгожданные каникулы

Юная шатенка подняла свои ярко-зеленые глаза и посмотрела на табло вылетов. Цифры мелькали с неимоверной скоростью, сменяя друг друга и освобождая место для новых. Среди такого беспорядка значений взгляд девушки все-таки нашел то, что искал:

МОСКВА — РИМ:

11:30

13:00

15:30

Убедительно кивнув, Стефания повернулась. Насыщенный запах кофе, который и раньше девушка вдыхала с особым наслаждением, ударил в нос. Поняв, что препятствий, вероятно, запретивших бы ей поддаться этому соблазну, больше нет, девушка преодолела половину пути, отделяющую ее от кафе, где Стефанию уже ждали женщина сорока лет и парень, замораживающий своим взглядом любого, кто подойдет ближе, чем будет позволено.

— Все правильно, наш вылет в 11:30. — Шатенка села на стул и взяла вилку, лежащую перед тарелкой с салатом.

Сидящие за столом не подняли на нее своих глаз. Хруст овощей, которые мама и брат девушки поспешно накалывали на вилку, начал раздражать еще сильнее.

— Я возьму себе кофе. — Не выдержав молчания, Стефания резко встала, позволив тонким ножкам стула проехать по кафелю.

— Не нужно, — наконец раздался голос Димы, — у нас нет времени, давай просто доедим и пойдем к месту посадки.

Девушка перевела взгляд на мать. Женщина не поднимала голову. Разочарованная и расстроенная, Стефания вернулась на место.

— Вкусно? — спросил через минуту брат, будто не замечая изменившегося настроения своей сестры.

— Конечно, спасибо, — прошептала та и скривилась в улыбке. Больше никто не вымолвил ни слова.

Позже мама, видимо, и вправду чем-то озадаченная, оплатила счет, и семья покинула одно из заведений общепита аэропорта.

Люди, которые уже успели столпиться перед входом на посадку, создали фоновый шум, отдававшийся легкой рябью по ушным перепонкам. Левая рука шатенки медленно потянулась к небольшой сумке, перекинутой через плечо, собираясь незаметно вытащить полюбившуюся книгу. «Гордость и предубеждение» Джейн Остин всегда была неотъемлемой частью багажа Стефании и появлялась в руках при любом удобном случае.

«Моя спасительница», — часто говорила девушка о книге.

Так оно и есть, именно это произведение спасало и будет спасать семнадцатилетнюю Стефанию от проблем и неприятностей, которые приносила за собой наскучившая рутина. Рутина, чей конец настанет по возвращении из этой поездки. Потом девушка закончит школу и уедет… куда-нибудь далеко… куда-нибудь в Петербург.

Стефания задумалась. Мысли унесли ее так далеко, что она не заметила, как шумная очередь начала двигаться. Толпа рассосалась, и уже через несколько минут самолет был готов к взлету. Стефании, как случалось довольно часто в прошлом, не повезло с пассажирским местом. И девушке пришлось «наслаждаться» полетом рядом с ребенком пяти лет и его мамой, которая, видимо, нарочно не замечала, как ее сын стучит ногами о сиденье спереди. Шатенка томно вздохнула и повернулась к окну. Густые кроны деревьев, закрывающие обзор на далеко видневшиеся московские серые многоэтажки, переливались зелеными оттенками под лучами летнего солнца. И повторяющийся стук чужих ног с другой стороны. Эти два элемента невозможно было связать между собой. Поэтому, чтобы, наконец, успокоиться, Стефания закрыла глаза. В воображении всплыли замечательные пейзажи: чистые пляжи, растения, которые встречаются только в жарких странах, и море… да, море было главной составляющей ее счастья.

Вдруг будто где-то далеко прогремел голос пилота в передатчике. Самолет приземлился.

Жаркое солнце Италии встретило семью Стефании с распростертыми объятиями. Прямые лучи на удивление не жгли кожу, а горячий воздух приятно касался каждого выпавшего из прически волоска.

— Нас уже ждет человек от отеля, давайте быстрей, — спокойно произнесла Мария, надевая на ходу солнечные очки.

Они прошли паспортный контроль и вышли в светлый зал, наполненный криками таксистов и сопровождающих. Не прошло и пяти минут, как Дима увидел табличку с их фамилией. Встречал москвичей высокий лысый мужчина в строгом костюме. Черные лакированные туфли на его ногах блестели и словно переливались в лучах солнца.

— Ciao… — как можно увереннее поздоровалась Стефания. Курсы итальянского, которые посещала девушка в Москве, приносили ей массу удовольствия, но не придавали ей должной уверенности. И вряд ли придадут когда-нибудь…

Незнакомец в костюме не ответил. Его густые брови сложились около переносицы, закрыв черные глаза. Девушка незаметно кивнула и отошла в сторону, Мария, которая все это время что-то усердно печатала в смартфоне, подняла глаза и, наконец заметив повисшую паузу, поприветствовала сопровождающего на английском. В этот раз мужчина ответил с большим энтузиазмом. Затем, сложив чемоданы в багажник, они сели в небольшую машину и отправились к отелю. Во время поездки мама Стефании не раз пыталась завязать разговор с водителем.

— Вы хорошо говорите по-английски? — в очередной раз спросила она.

— Не так хорошо, как вам бы хотелось, — голос водителя был настолько отрешенным, что казалось, будто он где-то совсем далеко… и не собирается возвращаться.

И снова тишина. Тишина, которую изо всех сил пыталась нарушить только Мария. Стефания, озадаченная хорошим настроением матери, пыталась запечатлеть каждую мелочь, мелькавшую за окном машины. Прошло полчаса… Наконец пейзажи изменились: на смену шумным улицам Рима пришли немноголюдные выложенные камнем дорожки небольшого пляжного городка — Фреджене. В каждом углу пестрели яркие шорты и майки туристов, шагающих на пляж, громко, не жалея голоса, делились предвечерними новостями местные, изредка лаяла собака, вальяжно шагающая на поводке у молодой блондинки. Все это цепляло внимание Стефании.

— Не могли бы вы посоветовать хороший пляж? — будто почувствовав напряжение, которое царило в машине, начал Дима на соседнем сиденье.

— Я не хожу на пляж, — последовал ответ, и снова тишина.

Больше эту тишину никто не нарушил. Через двадцать минут машина остановилась перед маленьким частным хостелом. Этим небольшим двухэтажным домом руководила низенькая пожилая дама, прекрасно говорящая на русском, но не хотевшая изъясняться на этом языке — и поэтому часто находившая возможность перейти на английский. С первого взгляда человек бы подумал, что она, как и водитель, неразговорчивая. Но позже туристы поняли, что Франческа очень доброжелательная и приветливая женщина, с абсолютно очаровательными ямочками на щеках и завивкой.

— Вы не могли бы показать нам ближайший пляж? — Дима немного смял папку с документами в руках.

Женщина, словно на секунду забыв, что рядом стоят ее постояльцы, вздрогнула.

— Боюсь, сейчас у меня нет на это времени. Через пять минут приедут другие гости. Но я могу рассказать, как пройти к нему.

Хозяйка подошла к окну и подозвала парня. Она уверенно кивнула в сторону ничем не примечательного переулка.

— Нужно выйти на площадь с часовней, — карие глаза поднялись вверх по острому шпилю местного храма, — оттуда сразу видно пляж. — Франческа медленно обернулась к своему собеседнику. — Прошу вас, будьте на туристической части пляжа…

Дима нахмурился.

— Но…

— Там табличка, увидите, — перебила его женщина и, видимо, решив закончить разговор, удалилась.

Парень хмыкнул. Нет времени на вопрос… нет ответа.

— Давайте кинем вещи, переоденемся и пойдем искупаемся, — сдержанно произнес он, заходя в комнату. Стефания резко подняла глаза от книг.

— Что-то случилось? Ты какой-то…

Парень перебил:

— Нет, дорогая сестра, я всего лишь спросил, как нам попасть на пляж.

— Значит, собираемся, — крикнула их мама из ванной.

Они переоделись, взяли вещи и отправились наслаждаться отдыхом.

С момента приезда прошло четыре дня. Семья приехала всего лишь на неделю, они старались наслаждаться каждой минутой отпуска: экскурсии, вкусная паста, пицца и море. Что может быть лучше? Наверное, ничего… Для Стефании эта поездка была всем. Только под лучами итальянского солнца шатенка с изумрудными глазами расслабилась, забыла о том, что ее ждет и будет ждать дома…

Во время одной из многочисленных экскурсий в Риме, куда они часто ездили насладиться архитектурой, экскурсовод — девушка с веснушками на носу — подняла одну из интереснейших тем, которую с удовольствием слушали миллионы туристов каждый год. Мафия.

— Такие криминальные группировки сформировались на Сицилии во второй половине XIX века. Позже они распространили свое влияние на крупные города США. Деньги… власть… убийства… Но самое главное — честь. Граница, за пересечение которой человека ожидала только смерть… и ожидает сейчас. На данный момент, — она шумно глотнула, — сообщества такого типа владеют многими крупными компаниями и, — ухмыльнулась, — зарабатывают деньги. Так же, как и многие другие, обычные люди, — экскурсовод на секунду задумалась, будто история, которую она рассказывала не первый раз, душила ее. Махнула рукой: — Пройдемте дальше…

Небольшая группа людей двинулась вдоль по людной улице.

— Я не верю. Если бы такие большие группировки существовали и приносили вред населению, государство приняло бы меры. — Стефания, поправив, как всегда, выпавший из прически волос, повернулась к идущему рядом брату. Он молчал. Леденящие глаза бегали по витринам и девушкам, стоящим перед ними. — Но, с другой стороны, — продолжила шатенка, — правительство может тоже получать от этих черных дел свою долю… Что ты думаешь по этому поводу?

— Твой брат, видимо, не очень увлечен этой темой, Стефания. — Мария подошла к ним ближе, поправив на своем плече вязаную сумку. — Но я считаю, что именно такие сообщества поддерживали и будут поддерживать экономику страны… Люди, у которых есть власть, — львы в прайде…

Конец всему и начало чему-то новому

— Стефания, поднимайся. Нам пора собираться, через полчаса автобус, — сказала уже собранная мама девушки, примеряя серьги перед зеркалом.

— Почему так рано? — спросила спросонья девушка и медленно опустила голые ступни на холодный пол. Для нее это было просто мучением — подниматься, когда организм не готов прожить счастливый, но в то же время утомительный день.

— Мы же вчера договорились, что сегодня поедем в центр за сувенирами, — прокричал из ванной брат. Внешний вид — вот что всегда будет его беспокоить.

Девушка ухмыльнулась своей догадке и наконец встала.

Через двадцать минут семья была полностью собрана и стояла около автобуса. Шатенка, которую разбудили в непривычное для нее время, поправляла любимую большую заколку и поглядывала на ждущую ее книгу. Неудивительно, что эта литература была в ее сумке. Дима, в отличие от сестры, не интересовался чтением, поэтому не задумываясь печатал кому-то смс.

Поездка до Рима не заняла много времени, и скоро они уже стояли на широкой улице, выложенной крупным камнем. Перед их взглядами засверкали яркие палатки с украшениями, побрякушками и шляпами. Везде летал запах свежеиспеченной пиццы и апельсинового сока.

Недолго думая, герои обошли практически все палатки на площади и, измученные, решили подкрепиться. Они пошли в маленькую неприметную кафешку. Стефания, не измученная голодом, как другие, заказала закуску в виде салата с морепродуктами, а Мария с Дмитрием с нескрываемым аппетитом ждали две настоящие итальянские пиццы. В кафе было немного посетителей, видимо, это объяснялось тем, что забегаловка находилась далеко от центрального скопления людей и больше предназначалась для местных, чем для иностранцев. Поэтому семья Стефании наслаждалась тихой итальянской музыкой, и девушка изредка слышала почему-то обеспокоенные голоса повара и хозяина. Через несколько минут прозвенел колокольчик над дверью, этот мелодичный звук говорил о приходе новых посетителей. Шатенка машинально повернула голову, и в нос ей ударил запах крепкого кофе, кажется, в сочетании с виски. Перед ней стояли двое парней. Строгие костюмы выделяли незнакомцев из толпы простых туристов и местных, блуждающих на улицах города. Особенно был непохож на остальных высокий парень примерно двадцати пяти лет, стоящий несколько поодаль от своего друга — высокого худощавого парня с волосами цвета вороньего крыла, которые были завязаны в небольшой хвостик. Нет, тот был другим… Темно-каштановые кудри, нос с небольшой горбинкой, тонкие сжатые в одну линию губы и одно большое тату, чернеющее под рубашкой. Маленькая серебряная сережка блестела на его правом ухе, но даже она не могла привлечь такого внимания, как практически черные, безэмоциональные глаза. И они были направлены прямо в сторону Стефании, будто намеренно должны были остановиться и остановились именно на ней. Девушка медленно обвела себя взглядом. Абсолютно ничего необычного. Но ощущение чужого взгляда просто обжигало кожу, поэтому шатенке ничего не оставалось, как просто отвернуться.

Простояв так с минуту, незнакомцы направились к столику у окна, который находился недалеко от того самого места, где пару секунд назад Стефания так беззаботно наслаждалась покоем. К молодым людям подошел хозяин кафе, работающий, по-видимому, там еще и официантом. Одетый в безупречно выглаженный костюм парень, чей взгляд Стефания ощущала на себе более отчетливо, даже не посмотрев в предложенное им меню, что-то прошептал пожилому сеньору и блеснул темными глазами в сторону шатенки, его по-настоящему звериный оскал заставил официанта вздрогнуть. Друг незнакомца достал из кармана брюк что-то маленькое. Кошелек…

За столиком завязался разговор. Разговор, который, видимо, поверг хозяина кафе в шок, дрожь в руках и ногах выдавала его страх, который он, по-видимому, так тщательно пытался скрыть. Прошло несколько минут. Самых мучительных минут для Стефании. Фоновая музыка, успевшая ей надоесть, перекрывала все другие звуки. Поэтому, чтобы не сводить себя с ума пустыми мыслями, девушка проглотила ломтик жареной курицы и постаралась увлечься разговором за своим столом. Которого практически не было… Ее брат, по обыкновению нервно, рассказывал матери смешные, по его мнению, случаи, произошедшие с ним в университете. А мама слушала, иногда отвлекаясь на свою пиццу.

Раздался хлопок двери. Официант скрылся за дверью, вероятно, ведущей на кухню…

Стефания сжалась, словно каждая клеточка ее тела ощущала присутствие пугающих личностей за ее спиной. Запах кофе и виски повис в воздухе…

В забегаловке наступило молчание, только корочки пиццы хрустели в руках ничего не замечающих Марии и Димы. Но Стефания медленно прикоснулась вилкой к листку салата в своей тарелке. Но так и не поднесла его к губам. Молодой человек с кудрями на голове, свойственными многим итальянцам, к которому шатенка почувствовала внезапную неприязнь и страх, барабанил по деревянному столу пальцами. И каждый удар отдавался в ушах девушки неимоверным эхом…

— Все нормально? — поднял глаза Дима.

Стефания, собрав все силы, едва заметно кивнула.

Вдруг музыка затихла, и в зале медленно потух свет. Так как заведение находилось в не совсем туристическом районе, на происходящее внутри не могли обратить внимание шумные туристы или местные, гуляющие с бутылками газировки.

Не прошло и минуты, как Мария забеспокоилась.

— What happened? — крикнула она в сторону кухни.

Ответа не последовало. Стефания с легкой дрожью в руках повернулась к незнакомым итальянцам, в надежде, что они смогут поговорить с хозяином на родном языке. Но те сидели спокойно, даже можно сказать — расслабленно.

Дима, у которого кончилось терпение ждать ответа на поставленный вопрос, решил сам посмотреть, что происходит:

— Мой телефон разряжен. Боюсь, что без фонарика рискую упасть в кухне. Стеш, пойдем со мной, посветишь мне дорогу.

Девушка не ответила. Ладони, которые теперь были под столом, сжались, а глаза… Зеленые глаза смотрели ровно вперед, будто пытаясь разглядеть что-то в полумраке.

Дима нахмурил брови и перевел взгляд на вставшую маму. Мария тоже была крайне озадачена поведением своей дочери:

— Что с тобой, дорогая?

За соседним столом кто-то нервно перебрал ногами…

Именно этот противный звук вывел девушку из крайне необычного состояния. Она подняла голову на мать:

— Я… Я… прикусила язык, когда ела. Все хорошо.

Мария практически незаметно кивнула и повернула голову в сторону сына:

— Идем, я тебе помогу.

Только за ними хлопнула дверь, как за спиной девушки начало происходить что-то странное… скрип стульев, шорох шагов… Дальнейшие события происходили настолько быстро, что шатенка не смогла бы даже при большом желании что-то понять. Сильная чужая рука обхватила ее горло словно жгут, будто веля не двигаться. Другая — ударила ребром в верхнюю часть другой стороны шеи. Глаза девушки закрылись, и она погрузилась во мрак.

Клетка

Темно. Ничего не видно. Единственное, что напоминает о жизни, — отдаленный писк мышей. Вот что первым услышала Стефания, когда открыла глаза. Боль в шее пульсировала… руки затекли. Она хотела выпрямить и размять их, но поняла, что запястья, будто змея, обвивала за спиной веревка. Память начинала медленно восстанавливаться, и в голове появились яркие картинки обеда в итальянской забегаловке. Вдруг ее как будто окатило ледяной водой. Мама… брат… Волнение и беспокойство о близких людях полностью охватили Стефанию. Девушка безуспешно начала стараться развязать руки, но тем самым только порезала их до крови. В ладонь легким касанием упала капля. Кровь… Девушка моргнула, стараясь подавить крик, рвущийся наружу. Всё, абсолютно всё становилось ничтожным перед единственным вопросом, пульсирующим в голове Стефании: что с моей семьей? И она ждала. Ждала, превозмогая жуткий страх и ужас… ждала человека, который сможет ответить на ее вопрос.

Похитители не заставили себя долго ждать, железная дверь подвала, как потом поняла шатенка, открылась — и вошел парень. В нос героини сразу ударил знакомый запах крепкого кофе. Шатенка сразу узнала своего гостя. Перед ней стоял парень из кафе. Он был не в костюме, в котором впервые появился перед героиней, на нем было что-то наподобие военной формы, полностью экипированной и с множеством карманов для оружия. И только равнодушное лицо и волосы немного выше плеч, завязанные в маленький хвостик на затылке, выдавали в нем того самого незнакомца.

Спокойные, даже холодные карие глаза встретились с зелеными, полными страха. Парень как будто оценивал девушку, то поднимая, то опуская взгляд по ее хрупкому телу. Не выдержав этого сканера, Стефания решила заговорить первой:

— Где моя семья? — прошептала она не так громко, как планировала.

— Ты говоришь по-итальянски? — задал он свой вопрос, пропустив мимо ушей реплику шатенки. Девушка не смогла ответить. Онемевшие губы сжались в тонкую линию. Слова, которые только секунду назад крутились в ее голове, вмиг исчезли.

Незнакомец подошел к ней поближе и сел на корточки перед ее лицом. Когда он потянулся к заднему карману своих брюк, тело девушки парализовало от страха. Но, к небольшому облегчению героини, парень достал мобильник. Быстро разблокировав его и нажав на экран, поднес телефон к своему рту и произнес:

— Слушай меня внимательно. Успокойся. Не истери… — Карие глаза заглянули в зеленые. — У тебя такие перепуганные и в то же время устрашающие глаза. Они убить готовы, хотя пока ты не хочешь себе в этом признаться… Сохрани этот настрой, у нас такое ценится, — улыбнулся он, показав идеально белые зубы. — Веди себя тихо, не задавай вопросов, не раздражай никого, а то рискуешь получить пулю в лоб. Госпожа, — произнес он размеренно, с хитрой улыбкой, и показал экран Стефании. В руках был переводчик. Девушка прекрасно поняла с первого раза, что сказал парень, поэтому сделала вид, что читает, после чего медленно кивнула.

— Где моя семья? — снова повторила она вопрос. Переводчик перевел ее слова на итальянский. Парень быстро прочитал и поднял карие глаза на маленькое личико.

— Что я сказал только что? Ты уже забыла? — Улыбка, которая искрилась на его лице секунду назад, потухла. — Не задавай вопросов.

Незнакомец поднялся, дав понять, что разговор окончен. Повернулся к двери и вышел, оставив девушку без ответов, в полном замешательстве…

С чего все началось

Дамиан.

Утро этого же дня

— Что ты хочешь делать? У нас непредвиденная ситуация… Нужно кого-то найти?! — кричал на меня Джейк, размахивая руками.

— Замолчи… У меня всё под контролем, и ты сам это видишь, — ответил я, закидывая голову к потолку и разминая шею.

— Твой отец дал месяц. Всего месяц… Если ты не покажешь ему свою невесту по истечении этого срока, он выбросит тебя… — замешкался, будто не решаясь говорить, — выбросит всех нас на улицу.

— Зачем ты мне это говоришь? — Я упал на кожаный диван и закрыл глаза. — Я и так все знаю! — Злость медленно закипала, и стакан с виски, который прежде спокойно покоился в руке, с грохотом рухнул на стол.

— У тебя же есть куча знакомых… Почему ты медлишь? — Джейк тихо подошел ближе и положил тяжелую руку на мое плечо.

— У меня есть еще четыре дня. Всё успеем… мой дорогой папуля, — с сарказмом продолжил я. — Поставил меня в какие-то жалкие временные рамки… но это не значит, что я должен их соблюдать, не правда ли?

В эту секунду в дверь кабинета постучали, и вошел Маттео — неугомонный финн, который вечно считает себя мозгом любой операции и не упускает возможности сообщить об этом окружающим. Парень поклонился, слегка растрепав свои светло-русые волосы.

— Мы должны ехать, — прозвучал хриплый голос.

— Да, мы уже идем, — сказал я и, хлопнув своего верного друга и напарника по плечу, вышел.

За спиной послышались шаги. Парни последовали следом. Машина, которая уже ждала нас перед домом, двинулась, и мы покинули территорию особняка.

В столице, как всегда, были толпы туристов и повсюду звучали крики экскурсоводов, играла музыка, пахло пастой и пиццей. Чтобы не привлекать внимание военной униформой с карманами для оружия, моим спутникам пришлось надеть более скромный наряд: строгие черные брюки и белые рубашки.

Окруженный своими людьми, я свернул с площади в переулок. Шум надоедливой толпы заметно стих. Мы направились в сторону темного, старого района, откуда, наконец, звенела тишина. Облегченно вздохнул. Пропуская меня вперед, парни зашли в неприметный магазинчик на краю улицы. Я оглянулся. Бордовые стены раздражали… По правде говоря, раздражало меня сейчас абсолютно все. Особенно пожилой человек, который словно вжался в угол рядом с деревянными шкафами. Одет он был скромно и, если приглянуться, слегка подрагивал на вдохе. Старичок стоял и, когда я вошел, напрягся еще сильнее, чем раньше, опустив руки и округлив глаза.

— Здравствуйте, рад приветствовать вас в моей скромной лавке. Чем могу помочь? — произнес он хриплым тихим голосом.

— Здравствуй. Ты, что ли, забыл, дед? Ты должен нам четыре коробки… — послышался голос Джейка по левую сторону от меня.

— Да, да, конечно. Сейчас. — Старик быстро нашел ключи и открыл небольшую дверь позади него, видимо, ведущую в подвал.

— Идите, помогите ему. — Я повернулся к Маттео и Фредди — невысокому парню, вечно таскающему с собой одну или две гранаты.

Так, три человека исчезли в темной комнате и через две минуты показались с четырьмя коробками в руках. С коробками оружия.

— Спасибо, — прозвучал единственный ответ, и парни удалились. Я развернулся спиной к старику и на секунду замер:

— Ты знаешь правила. Если кто-то узнает… убью.

Ответа не последовало. Но он понял — это было ясно…

И я вышел. Покинув практически пустой переулок, мне без труда удалось затеряться в толпе. Люди двигались непрерывным потоком, то распадаясь, то вновь сливаясь. У каждого свои проблемы, мечты и желания, и никто не догадывается, что где-то рядом идет человек при смерти или, наоборот, — опаснейший, тот, кто может убить тебя прямо сейчас.

За моей спиной мелькнула тень. Джейк… Кто же еще мог быть? Друг, участь которого — быть моей тенью… Куда бы я ни пошел, где бы я ни оказался, темная фигура парня с волосами цвета вороньего крыла всегда будет рядом. Это было уже привычно…

Положив все коробки в машину, Маттео повернулся в мою сторону:

— Выезжаем?

Я мотнул головой в знак отрицания и как можно расслабленнее изобразил на лице подобие улыбки.

— Если ты не хочешь, чтобы я тебя съел, как рассказывают матери своим детям перед сном, ты позволишь мне зайти куда-нибудь пообедать, — саркастический тон в моем голосе был настолько явен, что Джейк хмыкнул, видимо, пытаясь скрыть рвущийся наружу смех.

— Недалеко отсюда было неплохое кафе. Там хозяин очень… гостеприимный, — наконец сдержав смех, предложил он.

— Хорошо, — кивнул я, слегка развернувшись, и кивнул в сторону Маттео и Фредди: — Вы двое оставайтесь в машине.

Недалеко от места, где мы оставили машину, и вправду было небольшое, ничем не приметное заведение. Даже панорамные окна и искусственно выращенные растения не делали это кафе чем-то особенным и запоминающимся.

Друг открыл передо мной дверь, и я остановился. В зале был занят единственный столик. И меня к нему что-то притягивало… Казалось бы, ничего необычного: женщина с пылающе- рыжими волосами, парень лет двадцати и девушка. Точнее, девочка… подросток, чьи слегка волнистые густые волосы изящно падали на плечи, чьи тонкие запястья аккуратно сложены на столе, и пальцы… у нее такие тонкие пальцы… Незнакомка повернула голову в мою сторону, будто почувствовала на себе мой взгляд. Глаза… Ее глаза были изумрудными… я впервые увидел такие глаза. Она смотрела не отрываясь… И я хотел поблагодарить ее за такой подарок… самый лучший подарок.

Вот я тебя и нашел…

Я медленно прошел к соседнему столику. А она отвернулась. Сердце кольнуло… будто я и вправду не смогу больше заглянуть в ее глаза. В зале повисло напряжение. Я чувствовал ее волнение и слышал звук вилки, царапавшей ее тарелку. Через несколько секунд к нам подошел хозяин кафе — невысокий полноватый человек с сережкой в правом ухе.

— Что будете, молодые люди?

Я кивнул в сторону, приказывая ему наклониться ниже, прошептал:

— Давно сидят здесь эти люди?

— Где-то пол часа, — голос мужчины дрогнул.

— Хорошо…

Джейк спокойно достал кошелек. Такие всеми желанные евро зашелестели в его руках. И уже через секунду перед мужчиной лежали сто евро. Рука хозяина дрогнула…

— Берите, это ваше, — кивнул я.

— Но… но… — мой собеседник растерянно замотал головой. — Что…

Я перебил, не желая медлить:

— Мне нужно, чтобы вы спокойно вернулись на кухню и ровно через четыре минуты вырубили все питание. — Мужчина в недоумении открыл рот. — Я хочу, чтобы заведение в буквальном смысле замерло. И вы тоже должны умереть, — я ухмыльнулся и приподнял одну бровь, наслаждаясь страхом в глазах хозяина заведения, — на десять минут.

Дослушав предложение мое до конца, мужчина перевел взгляд на сидящего рядом Джейка. Тот был абсолютно расслаблен, даже умиротворен. И именно такое состояние моего друга всегда успокаивало моих жертв. Его взгляд действовал на них, как взгляд кобры, усмирившей свою добычу перед нападением, а мой, напротив, пугал, пробуждал в них неисчерпаемую панику и некое бешенство, которое они не могут контролировать.

Так и сейчас. Человек, стоящий перед нами, видимо, поняв, что потерял свое ранее главенствующее положение, согнулся практически вдвое и, все-таки взяв деньги, удалился. Я, соскучившись по незнакомке за соседним столиком, повернул голову. Мои глаза встретили только ее спину. Но и этого было вполне достаточно… вполне достаточно… Она сжалась на стуле, чувствуя, что я смотрю. Неужели я настолько страшен? Неужели даже незнакомая девушка при одном взгляде на меня вжалась в стул? В иной ситуации такая реакция меня бы только порадовала… но сейчас… сейчас, когда молодая особа, которой я восхищен, не зная меня, презирает…

Я, отгоняя такие мысли, медленно перевел взгляд на Джейка… Сама невозмутимость. Как он может быть так спокоен, когда я так нестабилен? Все, что происходит, начало выводить меня из себя, и, сам того не контролируя, я начал перебирать пальцами по столу. Рядом что-то произошло… какое-то движение будто прорвалось сквозь вакуум недвижимой атмосферы кафе. Быстро дернув головой в сторону девушки с изумрудными глазами, я понял — она вздрогнула…

Вдруг нас окутал полумрак. Как я и ожидал, гости за соседним столиком запаниковали. Парень, который раньше спокойно сидел на месте, резко поднялся. Его просьба, обращенная к девушке, оказавшейся его сестрой, обеспокоила меня… Она не должна покинуть зал. Но одному я благодарен: благодаря брошенному слову парня, я узнал имя прекрасной незнакомки… Стефания… Имя, которое я услышал впервые… но точно уверен, что больше его никогда не забуду…

Тем временем за парнем поднялась рыжеволосая женщина. И даже она не смогла сдвинуть девушку с места. Стефания сидела… будто чествуя, что шевелиться не следует.

Так, двое удалились на кухню, и вот настало время действовать. Медленно поднявшись с места, я шагнул. Девушка не шевельнулась, рука слегка дрогнула и потянулась к лежащему на столе телефону… Сделал еще два шага, сократив расстояние между нами практически в три раза. Думать было некогда, да и не о чем… Моя рука уверенно захватила хрупкую шею… Потерпи, дорогая, прошу тебя… слегка ударил ниже шеи. Именно сюда меня бил отец… и теперь я применил этот прием на, возможно, единственном светлом человеке… Девушка упала на спинку стула.

Джейк хмыкнул, намекая, что пора уходить. Я так и сделал. Старясь не потревожить сон девушки, я аккуратно обхватил ее талию и шею… Вес, который теперь был в моих руках, не ощущался… только биение сердца напоминало мне о том, что я держу живого человека. Абсолютно хрупкого человека…

И мы без лишнего шума покинули заведение…

Прошмыгнул между несколькими домами и повернул в переулок. Сколько бы я ни шел, я опускал взгляд на нее… Стефанию, которая лежала в моих руках. Ровный нос, немного загорелая кожа и идеальные волосы, скользящие по моей руке… единственное, на что я не мог смотреть, — две красные полоски на ее шее. Полоски от моих рук… Зажмурился от безысходности.

Наконец мы вышли на парковку. Как и ожидалось, не успел я подойти и на пару метров, как из авто показались Маттео и Фредди.

— Что это такое, брат? Кто она? — Фредди подошел еще ближе, но тут же остановился под гнетом моего взгляда.

— Моя будущая жена… — не посмотрев в его сторону, я заправил выпавший волос шатенки ей за ухо.

Подбежавший Джейк открыл заднюю дверь машины.

— Мы так и не пообедали … — решил пошутить он. Я ухмыльнулся:

— Это намного важнее…

И мы покинули территорию парковки.

Сидя на заднем сиденье с девушкой на коленях, я думал, много думал. Думал, почему же мне так повезло? Почему именно сегодня я смог встретить того, кто мне по-настоящему нужен? Я в этом уверен… она мне нужна. И она тоже скоро будет нуждаться во мне…

Через час мы были перед моим домом. Аккуратно, словно боясь разбить хрустальную вазу, я вышел из машины со Стефанией на руках.

Джейк в два шага оказался по левую сторону от меня.

— Можете пойти пообедать, — кивнул я парням и двинулся в дом, попутно поправляя руку на талии девушки. Решив избежать бьющихся ваз и рваных подушек, которые могут быть последствием истерики прекрасной особы, я спустился в подвал.

— Скоро ты сможешь выйти отсюда… я обещаю, — прошептал я, наклонившись к уху незнакомки с изумрудными глазами.

---

Разговор

Наше время.

Стефания

Нужно что-то делать, надо выбираться… — Я ухмыльнулась. — Как я, в одиночку, смогу сбежать из этого… склепа, преодолев на своем пути не одного парня, похожего на моего недавнего гостя, это даже смешно… Этой надеждой тешат свою самоуверенность напыщенные дуры из телевизионных драм. Но это реальность, Стефания… с которой ты была не готова столкнуться.

Кивнув в знак одобрения своему же умозаключению, я оперлась головой о сухую стену позади и подняла глаза в потолок. Ничего… абсолютно ничего…

Темнота, царившая вокруг, угнетала, делала уязвимым и беспомощным. Писк мышей прекратился, будто они тоже замерли в ожидании. Ожидании хоть чего-нибудь… Но ничего не происходило.

Что им от меня надо? Я определенно такая же, как все: внешность, как неоднократно повторял Дима, среднестатистическая, обучение в школе давало такие же средние результаты, и оставались только мечты. Мои мечты и фантазии, которые я теперь уж точно ни на что не променяю. Только они сейчас со мной…

Всю эту тираду я шептала, сидя в уже ненавистном мне темном помещении. Мои ноги затекли, руки болели и ныли, и живот издавал неприлично громкие звуки. Мир как будто отвернулся от меня, отвернулся от моей семьи…

Тут дверь открылась, и подвал наполнился ярким светом. Я на секунду зажмурилась. И когда открыла глаза, боясь упустить важные детали теперь уж нового мира, передо мной уже кто-то стоял. Это был мужчина… У меня не получилось разглядеть его черт, но тут темный силуэт закрыл за собой тяжелую дверь, и в моей «комнате» снова воцарилась тьма. Где-то недалеко раздался щелчок. В помещении вспыхнул свет. Но такой, казалось бы, радостный факт уже не имел никакого значения. Передо мной предстал брюнет. Именно тот парень, остановивший на мне свой взгляд перед входом в кафе… именно тот, кто вызывал во мне необъяснимый страх…

Инстинкт самосохранения сработал моментально: мои ноги врезались в тело, и спина, практически онемевшая, пала на холодную стену. Незнакомец стоял. Стоял и не двигался. Его глаза, как и у прошлого гостя, сканировали. Я замерла. Только в этот раз было что-то иное… Во взгляде парня с хвостом царила нескрываемая скука, тогда как у этого, напротив, пылали любопытство и интерес…

Автор

Дамиан медленно, остерегаясь сделать резкое движение, подошел к противоположному от Стефании углу. Она не отрываясь следила за его движениями, опасаясь чего-то резкого… чего-то опасного и непредсказуемого.

Большая ладонь обхватила деревянную спинку невысоко стула и приподняла его. Через секунду стул упал перед девушкой.

— Давай поговорим, — улыбка, показавшаяся на лице парня, показалась девушке крайне нервной. Стефания нахмурилась. Ее собеседник различил такую реакцию, как непонимание, и уже через секунду в его руке уже лежал смартфон. Переводчик…

— Я уже говорила с парнем, который заходил раньше… — девушка на миг опустила глаза на экран и, будто позабыв, кто сидит перед ней, выплюнула: — Он не ответил на мой вопрос, я не ответила на его. — Она прищурилась, стараясь запомнить каждую черту своего собеседника и понять, что тот чувствует. Темные кудри, которым позавидовала бы любая особа, следующая за модой как за маяком, сжатые в ровную линию губы и практически черные глаза…

Прочитав переведенное переводчиком заявление от особы с изумрудными глазами, парень напротив поступил крайне необычно. Комната наполнилась смехом… живым смехом… Девушка поежилась.

— Прости меня, я поступаю крайне невоспитанно, — наконец успокоившись, продолжил он, — меня зовут Дамиан. И только я смогу ответить на твои вопросы.

Стефания еще раз обвела парня взглядом.

— Где моя семья? — голос предательски дрогнул.

Нервное выражение на лице парня сменилось удивлением. Нет, даже шоком. Такой вопрос буквально остановил поток мыслей в его голове. Широкие плечи медленно упали на спинку стула.

— Я думал, ты спросишь о себе. — Рн глубоко вздохнул и встал. — Глупо спрашивать о других, когда не знаешь точно, будешь ли сам жив через полчаса… — И снова перед лицом телефон. Но переводчик уде не нужен… Стефания поняла страшный смысл его слов.

Девушка еле заметно ахнула. На секунду легкие будто заполнились водой… воздух просто не поступал в организм… Руки под гнетом веревки истерично дернулись.

— Развяжи… развяжи… веревку, — до уха Дамиана долетел практически неуловимый писк. Больше не задумываясь ни о чем, он резким движением развернул уже падающую на бок Стефанию и одним движением сдернул жгут. Стефания упала… ее тело повалилось вперед, и слабые руки оперлись об пол, защищая лицо от падения. С губ слетел томный вдох. Она переводила дыхание…

— Ты лжешь! — донесся до парня крик. Стефания кричала изо всех сил. Кричала, чтобы переводчик смог услышать ее слова и чтобы эмоции, которые сжимали ее горло, могли ослабить свою хватку. — Ты лжешь… Если бы ты хотел меня убить… — она сглотнула. — Я бы уже была мертва. Значит… вы продадите меня… После этого, — она на секунду замерла, боясь своих слов, — я убью себя. Я найду способ и сделаю это… но не буду жить по тем условиям, которым ты мне навязал. — Стефания повернула голову к парню. И не прочитала ни одной эмоции на его лице. Это был совершенно белый лист… Она продолжила:

— Так что, прошу тебя, скажи, где мои родные…

Повисла пауза. Дамиан больше не читал текст на экране смартфона. Он смотрел на нее… Совершенно пустыми глазами. Медленно выпрямился.

— Твои надежды не оправдаются. Я не продам тебя… — он обвел глазами комнату. — Ты скоро уйдешь отсюда, из этого подвала. Поднимешься наверх… — черные глаза снова встретились с иссини зелеными. — У тебя будет своя комната, прислуга, которая готова выполнить любую твою прихоть. До тех пор, пока я не выполню свою задачу. И ты должна мне в этом помочь… — И опять переводчик.

Стефания не без усилий вернулась в прежнее положение и оперлась головой о холодную стену. Брови спустились к переносице…

— Ты не ответил на мой вопрос… — выдавила она из себя хрип.

— Отвечу, когда выполнишь то, зачем ты здесь. — Он развернулся и подошел к двери. Замер. — Ты перенервничала, amore. Не принимай все так близко к сердцу, все это — пустяки моего мира. Ты скоро привыкнешь, — будто насмехаясь, прошипел парень и дернул в ее сторону руку с переводчиком. Ладонь упала на ручку двери. — Скоро к тебе зайдут, не засыпай.

И он скрылся…

Думай, думай!

Стефания

Я потеряла счет времени. Не понимаю, что происходит… Мысли путаются, и практически исчез страх… Только слабость. Я чувствую ее везде: в мышцах, в сердце… Единственное, что напоминает, что я жива, — редкие визиты невысокой девушки, которая, по-видимому, и была той прислугой, упомянутой Дамианом ранее. Она заходила тихо, будто боясь сделать лишнее движение, и металлическая дверь закрывалась за ее спиной… Но я не притрагивалась к еде. Какими бы ни были манящими паста или жареное мясо, я не тронула их. Не знаю даже: это упрямство или я просто я не в силах поднести ложку ко рту. И в скором времени голодовки дали о себе знать: короткие прогулки по помещению, в котором я видела только серые стены, прекратились. Ноги больше не слушались свою хозяйку…

Дамиан не приходил… Дамиан… какое странное имя… Почему-то именно эта мысль посещала мою голову все чаще. И семья… да, эта мысль была частым гостем. Все эти думы мучили мое сознание, уничтожали его изнутри. Но мне нужно было думать… и думать… Никто так и не дал мне ответа на единственный заданный вопрос. Никто не смог обрадовать или огорчить. Даже девушка с подносом, нередко бросавшая в мою сторону жалостливые, полные печали взгляды. Но она молчала. Ей было запрещено говорить, и я это понимала. Понимала и терпела эту тишину в одиночестве.

---

Автор

Вдруг мысли девушки прервал скрежет металлической двери — кто-то пришел. Мертвые стены вновь залил яркий свет. Девушка, будто очнувшись от долгого сна, медленно перевела взгляд на дверь и ухмыльнулась страшной ухмылкой. Дамиан. Парень стоял ровно, словно изучая новую для него обстановку, его взгляд прошел по каждому миллиметру комнаты. И опустился на Стефанию. Девушка сделала свою ухмылку более уверенной, уголки губ дрогнули. Все это напоминало ей зоопарк: она как зверек, пойманный браконьерами и кинутый в клетку — и теперь вынужденный веселить тех же браконьеров. История ужасающая, но реальная. В этом Стефания была убеждена точно.

Тем временем Дамиан медленно, вальяжно зашел в «комнату» и, пододвинув к девушке уже знакомый деревянный стул, сел. Его темные, завораживающие глаза смотрели и вновь сканировали. Через секунду комнату заполнил хриплый голос:

— Прости за неудобства. Возникли некоторые проблемы, поэтому тебе пришлось посидеть, — он вновь обвел взглядом стены, — здесь немного больше задуманного… — Он пододвинул свой телефон ближе к ее лицу. Стефания молчала. Заметив, что девушка не собирается говорить, Дамиан сдержанно улыбнулся и продолжил: — Но проблемы не только у меня, не правда ли? — Черные глаза превратились в две щелочки. — Вот уже второй день подряд я вижу нетронутые подносы. — Он, будто удрученный этой мыслью, вздохнул и облокотился на спинку стула. — Почему? Я не поверю, что ты не голодна.

Девушка напротив хмыкнула, не скрывая своих эмоций.

— Ты и в правду думаешь, что я стану есть твою еду? Еду из рук того, кто посадил меня в подвал, как ящерицу в террариум…

Итальянец, мельком кинув взгляд в переводчик, кивнул и сложил руки на коленях.

— Конечно, будешь, я в этом уверен… — Парень улыбнулся улыбкой, больше походящей на оскал. — Ты не хочешь умереть голодной смертью, не узнав ничего о своей семье. А узнать это получится только после того, как ты выполнишь мою просьбу… Но если у тебя вызывает затруднение поглощение пищи… — Дамиан напрягся всем телом и нагнулся к девушке, сокращая между ними расстояние, прошипел: — Я тебе лично буду в глотку пихать еду.

— Что ты хочешь от меня? — пропустив мимо ушей угрозу, спросила Стефания.

Дамиан ухмыльнулся. И вновь вернулся в прежнее положение.

— Чтобы ты не делала глупостей.

Девушка замерла. Спина будто онемела и прилипла к стене. Она не знала, что сказать. Услышанное так разнилось с тем, что крутилось у нее в голове, что казалось, будто два полушария спорили между собой.

— Что? — разрушил затянувшуюся тишину шепот.

Дамиан, видимо, и вправду наслаждался ситуацией. Черные глаза игриво сверкнули, не скрывая явное торжество своего обладателя.

— Не делай глупостей хотя бы пару дней. Слушай и делай то, что говорят… то, что говорю я.

Девушка наигранно опустила взгляд на экран телефона

— Ты хочешь, чтобы я стала твоей говорящей куклой на батарейках?

Дамиан медленно поднялся и поправил слегка растрепанные волосы. Глаза зажглись адским огнем.

— Нет, amore. Женой… — и он расплылся в улыбке.

— Что… что ты говоришь? — бледные руки поползли вдоль стены. Стефания пыталась встать… — Ты псих… Ты меня совсем не знаешь. Мы не знакомые друг другу люди. Ты украл меня, псих! Это преступление…

Улыбка пропала с лица парня, и уже через секунду хрупкое тело покоилось в чужих руках. Дамиан аккуратно потянул за талию вниз.

Он, убедившись, что Стефания вернулась в прежнее положение, выпрямился.

— Не вставай, — послышался шепот. — Я попрошу Джози принести еще еды. И надеюсь, на этот раз ты поешь. — Он развернулся и подошел к двери. Значит, разговор закончен… — Вечером тебя отведут наверх…

Итальянец вышел, забыв показать перевод его слов.

Девушка и так все поняла. Измученное тело упало на холодный пол, и комнату заполнили звуки: тихие всхлипы и глухие удары кулачками об бетон.

Комната

Вечер. Снова темнота. Снова Стефания наедине с мыслями, только теперь эти мысли съедают девушку: воспоминание о счастливой жизни, без похищения и страха. Вот о чем она теперь грезила. Та, уже такая далекая жизнь совсем недавно была чем-то раздражающим и надоевшим. Но теперь, когда не знаешь, выпадет ли тебе шанс хотя бы на минуту вернуть те мгновения, когда какой-то нестабильно эмоциональный человек говорит о женитьбе… все стало пылью.

Уже ненавистная дверь вновь открылась, и Стефания зажмурилась от яркого света. Зашла по-прежнему молчаливая прислуга, которая приносила еду, и двое незнакомых мужчин. Незнакомцы выглядели крайне обыденно: однотонные серые рубашки, заправленные в классические брюки, и черные ботинки. Не считая одежды, парни были необыкновенно похожи между собой. Они были как Дамиан… пугали лишь своим видом. Черные глаза смотрели мимо девушки. Глаза Дамиана…

Девушка рядом наконец заговорила.

— Госпожа, я провожу вас в вашу комнату, — проговорила она, забыв об упоминании Дамиана, что Стефания не понимает итальянского.

Стефания не без труда поползла руками вдоль стены в надежде найти опору. Гости перед ней не сдвинулись с места. Ждали. Немного прищурившись от отвращения, девушка медленно встала на ноги, тело наполнилось свинцом.

Так, еле передвигая ноги, Стефания направилась к такой желанной двери, ведущей из ее «пристанища». Практически потухшему взгляду предстала длинная лестница. Пропустив Джози вперед, Стефания стала подниматься. Она старалась запомнить каждую мелочь: количество ступенек, количество окон в коридоре, каждый поворот, каждый угол. По правде говоря, девушке это не особо давалось, но это единственное, что она могла сделать на данный момент. Стараясь не издать ни одного звука, который мог бы выдать боль в ногах, она шла дальше. Прислушивалась к шороху шагов своих сопровождающих, бегала глазами по каждой встречающейся стене и где-то в глубине души боялась. Боялась, что сейчас из-за поворота выйдет тот, кто испортил ее жизнь, тот, перед кем она так хочет казаться бесстрашной, выдавая лишь свое отчаяние.

Наконец они подошли к белой двери. В новой комнате девушки было, на ее удивление, уютно: светлые стены, большая кровать, письменный стол, один стул — и самое главное, большое окно. Окно, которое так и манило к себе… окно к спасению. Не сдерживая эмоций, Стефания подбежала к нему. Сердце пропустило удар, ладони, упавшие на холодное стекло, вмиг вспотели. И она замерла. То, что предстало перед ее взглядом, взрастило в душе девушки чувство абсолютной беспомощности. Что-то словно ускользало из ее рук. Надежда.

За окном открывался вид на просто безграничный сад. Казалось, что и вправду у него не было конца, что дальше только горизонт.

Будто что-то осознав, девушка медленно опустила взгляд вниз. Третий этаж. И это было последней каплей. Стефания чуть не взвыла, руки, которые прежде покоились на стекле, сползли на небольшой деревянный выступ и сжали это дерево. Она не знала, что делать, она не знала, что думать… ничего.

Стефания повернулась к служанке и многозначительно посмотрела на бедную девушку, которая, видимо, была не готова принять всплеск всех эмоций, бушующих в пленнице. Она молчала. Двое парней, убедившись, что их работа успешно выполнена, покинули комнату. Вернее, встали перед ее дверьми…

Не выдержав такого длительного зрительного контакта, особа с зелеными глазами обратила взгляд на широкую белоснежную постель. Она понимала, что, если заговорит, Джози ничего не поймет, единственный вариант — говорить на итальянском, но тогда и Дамиан узнает о ее «способности». А этого не должно случиться. Никоим образом… Девушка будто чувствовала, что, узнай похититель о ее знании языка, тонкая нить, которая все это время словно отделяла их друг от друга, разорвется.

Джози, стоявшая рядом с дверью, показала рукой на еще одну дверь. Стефания нахмурилась, но прошла в указанную сторону. За загадочной дверью оказалась ванная. Личная ванная… Не ожидав такой совсем ненужной в таких обстоятельствах роскоши, девушка обернулась к прислуге. Но той уже не было. Она скрылась так же тихо, как и появилась. Ее будто и не было вовсе… не было слышно ни шороха ее шагов, ни стука закрывающейся за ней двери, только щелчок… Дверь закрыли.

И тишина. Стефания вздохнула. Опять одна…

Девушка не спеша приблизилась к висевшему в ванной широкому зеркалу. Из отражения на нее смотрела совершенно исхудавшая побледневшая девушка, чьи волосы теперь не вызвали бы у окружающих такого восторга, как прежде. Теперь они лишь отпугнули бы… запутанные, грязные, намотавшиеся на одно ухо локоны… Жуткий кошмар любой девушки. И, наверное, прежняя Стефания была бы тоже в таком же ужасе. Только не теперь.

Решив больше не задерживать внимание на таком убожестве, Стефания перевела взгляд на ванную. Большая, идеально белая… так и манила. Не без труда девушка потянула за шнурки кроссовки, за ними последовали джинсы и простая майка. Вещи, которые совсем недавно казались новыми, превратились в поношенные тряпки… тряпки, которые Стефания бы не сняла никогда.

Голого тела коснулся слабый холодок. Немного поежившись, девушка залезла в ванну. Едва теплая вода ударила градом по нежной коже. Чувство неимоверного спокойствия окутало ее тело. Стефания стояла. Она просто не хотела сделать лишнее движение, которое бы вернуло ее в жестокую реальность. И не могла… Воспоминания вновь заполнили ее голову. Счастливые воспоминания детства… Образы, всплывавшие в этих воспоминаниях, искренне радовались появившейся радуге, плакали из-за улетевшего в небо шарика и жили… Жили настоящей жизнью. Теперь эти воспоминания сменило единственное слово: жена… жена… Нет, он просто сумасшедший… Девушка отмахнулась, будто от надоедливой мухи.

Стефании не оставалось другого варианта, как надеть ту одежду, в которой она появилась в этом доме, раздражаясь от холодных капель, которые падали с ее волос на майку, делая ткань еще более мокрой. Растерянный взгляд оглядел новую комнату… идти было некуда. Поэтому она приняла единственное решение — голые ступни направились к окну. Взгляд зеленых глаз опустился на ручку и замер.

Она не может действовать необдуманно, иначе просто умрет или, еще хуже, попадется на побеге. Для начала нужно успокоиться и подумать. Ей однозначно нужно выбираться, но на третьем этаже… Конечно же, всегда остается вариант, как в фильмах: связать постельное белье и спуститься, но это так глупо и безрассудно… К тому же ей некуда было идти, внизу однозначно дежурит охрана… но если не попробовать… Стефания резко развернулась на пятках и схватилась за постельное белье, потянув на себя. Но внезапный порыв испарился так же быстро, как появился.

Кто-то шел по коридору. Шаги были настолько громкими, но в то же время глухими, что девушке пришлось рывком бросить ткань на прежнее место и повернуться к окну. Щелкнул замок в белой двери.

В комнату зашел Дамиан…

Переводчик

— Ciao, mio angelo, — сказал он, лишь открыв дверь. Пустые глаза по обыкновению «просканировали» девушку. Будто убедившись, что та жива, парень кивнул кому-то, кто находился за дверью.

В комнату зашел молодой человек лет двадцати пяти. Его не типичные для итальянцев ярко-голубые глаза скользили по стенам. Избегали взгляда Стефании.

— Это Марко, он переводчик и мой хороший друг, — Дамиан нахмурился и, цокнув языком, вальяжно подошел к письменному столу. — С этого дня он будет преподавать тебе итальянский язык и переводить, в некоторых случаях, мои слова.

За несколько часов до этого.

Дамиан

— Что дальше? Она в подвале… Напугана… — промычал отстраненно Джейк, не отрывая взгляда от экрана ноутбука. — А что дальше? Она не сможет привыкнуть к тебе… — Он медленно поднял взгляд. — Она не собака, Дамиан.

Я ухмыльнулся. Рука сжала стакан с коричневой жидкостью. Виски — единственное, что может поднять настроение.

— Не собака… она, как и мы все, жертва жестокого мира… всего лишь. Привыкнет, перестанет беспокоиться. Ты как будто бы не переживал, если бы тебя похитили, — я поднялся с места и, обойдя столик, схватил горсть винограда.

Гостиную заполнил искренний смех друга.

— Меня невозможно похитить, — он вновь опустил глаза на экран, и пальцы забегали по клавиатуре с новой силой. — Подобрал девочку с улицы. Ни кто она, ни откуда…

Я перебил, кидая в рот ягоду:

— Из России. Закончила московскую школу… вероятно, с четверками. Тонет в рутине жизни девушки, друзей нет. Их заменяют… книги, скорее всего. В семье не получала должного внимания… вероятно, из-за отсутствия отца в ее жизни. Поэтому сейчас наверняка относится к мужчинам с крайней недоверчивостью и осторожностью. В экстремальных обстоятельствах никогда не была, поэтому теперь все в новинку… Одним словом, тепличное растение с еле видными шипами… — И, довольно ухмыльнувшись своей наблюдательности, он упал на свое место.

— Успел провести анализ?

Я кивнул и наклонился к стоящей на столе бутылке.

— Да, небольшой. Что у тебя?

Джейк медленно поднял голову, будто убеждаясь в том, что я обращаюсь к нему.

— В соцсетях мало информации… но кое-что найти можно и, — он ухмыльнулся своим мыслям, — нелегально. Полное имя — Стефания Сергеевна Рубенцова, — парень помедлил, убеждаясь, правильно ли прочитал, — живет… жила в Москве. Друзей и вправду мало. С одноклассниками общалась, но за пределы школы это обычно не выходило. Фотографий с семьей нет, с мужчиной, который сошел бы за отца, тем более… — Я резко поднял взгляд со стакана с алкоголем на друга. Он, видимо, почувствовал напряжение и поправился: — Фотографий с мужчинами вообще нет… — Джейк затих, прокручивая ленту указательным пальцем. — У нее необычный цвет глаз…

Эти слова были как красная ткань перед быком. Я резко встал, наклоняясь к моему собеседнику через стол. Плечи то рывком подымались, то опускались.

— Ты забываешь, о ком говоришь… — я старался, старался изо всех сил… резко отпрянул. Возмущение, которое вдруг нахлынуло ударной волной, оставило, и я смог вернуться на свое место. Джейк даже не повел глазом. Такие вспышки моего настроения не были для него чем-то новым. И я был рад этому…

— На тебя не похоже, обычно девушки были в твоей постели через два часа после знакомства. Почему же в этот раз по-другому? Я понимаю, время давит на горло, — друг подбирал слова, — можно было выбрать итальянку…

Я поднялся с дивана и подошел к минибару, в руке почувствовался вес бутылки. Бутылки с бурбоном.

— Будешь? Твой любимый…

Моего негромкого голоса было достаточно, чтобы Джейк, наконец, отвлекся от ноутбука и довольно кивнул.

И уже через секунду на столе перед нами стояли два полных стакана. Облокотившись на спинку дивана, я позволил горькой жидкости скользнуть в мое горло.

— Не будь расистом, Джейк. Мне она правда нравится… Она другая, непохожая на остальных… Чистая и хрупкая… — практически незаметно сморившись, я вернул полупустой стакан на стол. — Сейчас она считает меня монстром, чудовищем… Но она поменяет свое мнение, со временем.

Мой друг слушал. Казалось, что в его взгляде появилось что-то давно забытое. Интерес. И впервые за несколько лет я почувствовал, что он меня слушает по собственной воле… Джейк. Тот, кто навсегда останется моей верной тенью. Я продолжил:

— Стефания… Стефания… Какое странное, но сказочное имя… — я ухмыльнулся. — Знаешь, что меня удивило? Там, в подвале, она спросила о семье. Не о себе и своем положении. А о близких.

Между нами повисла пауза. Я не знал, что сказать, а Джейк не знал, как спросить.

— Кстати, ты сделал что было приказано? — подбросив в воздух яблоко со стола, спросил я.

Мой собеседник отхлебнул из своего стакана немного бурбона и с грохотом кинул его на стол.

— Да, когда ее мать и брат не нашли ее в кафе, пошли в полицию. Там наши люди всего лишь приняли заявление, — Джейк вздохнул, открыто показывая отсутствие интереса к этой теме. — Уже через несколько часов ее семье сообщили, что нашли искалеченное до неузнаваемости тело девушки с сумкой, — сглотнул, — госпожи… Вчера ее мать и брат вылетели в Россию с якобы ее прахом.

Я улыбнулся.

Наконец-то… одной помехой меньше. Теперь Стефания свободна… Свободна от той жизни… от прежней жизни.

— Молодец, ты проделал хорошую работу.

В дверь постучали.

— Входите! — крикнул я.

В гостиную зашли Фредди и Маттео. Двое парней отвесили поклон.

— Господин, — прохрипели они сдержанно.

— Проходите, мне нужно с вами поговорить. — Я спокойно встал, будто ставя точку на дружеском разговоре и переходя к серьезной теме. — Стефании нужен учитель. Я не могу всю жизнь ходить с переводчиком.

Повисла пауза. Тишина звенела в ушах, делая расстояние между нами натянутым, словно струна.

— У меня есть приятель, он хорошо зна…

Я дернул головой, останавливая Фредди.

— Никаких мужчин! Ты, наверное, смеешься надо мной! — Что-то неизведанное, но такое горячее вдруг вспыхнуло в сердце. И я не мог остановить это… Рука медленно потянулась к стакану. Единственному на тот момент предмету, который можно было кинуть. — Она моя невеста, в скором жена, ваша госпожа, — презрительный шепот сотряс стены.

Фредди отвернулся и затих.

— Если тебе нужна переводчик-девушка, найми кого-нибудь из посольства. Это же не проблема… — Маттео поправил растрепавшуюся светлую шевелюру и опустил взгляд на экран ноутбука Джейка.

— Если было бы все так просто, я бы не советовался с вами… Посольства сотрудничают с Россией, это риск.

После моих слов мой друг будто проснулся и захлопнул свой гаджет, показывая свое возмущение.

— А если взять кого-то из своих? Среди наших много полиглотов… — начал он, практически незаметно дотронувшись до тату ворона на левом плече. — В таком случае не придется волноваться насчет пола: все люди поклялись тебе в верности, на их телах твоя метка. Они просто не посмеют сделать что-то непристойное по отношению к своей госпоже…

Наступило молчание. Я думал. Мысли в голове бегали и путались. Начали всплывать образы и биографии всех моих людей… от Италии до Аляски… И нигде не было подходящего человека. Кроме…

— Хорошо, пока всё. Пошли все вон…

Послышались глухие тихие шаги по направлению к двери.

— Стойте! — прогремел мой голос. Я достал зажигалку и пачку сигарет из кармана брюк, закурил. Комнату постепенно начал заполнять дым.

— Через два дня у меня свадьба, — еще раз вдохнув ядовитый дым, я изобразил на лице довольно приличную улыбку. Повернулся в сторону парней: — Готовьтесь.

Мои слушатели замерли. Новость, которая, казалось, не должна была удивить их, поразила. Парни молчали, неловко переглядываясь.

— Что вы стоите, черт вас побери!

Секунда. И за моими подчиненными захлопнулась дверь.

Оставшись один, я вытащил из кармана брюк мобильник, и пальцы забегали по появившейся клавиатуре.

— Слушаю… — прохрипел знакомый голос с той стороны.

— Вот как ты приветствуешь своего господина! — я тихо рассмеялся и потянулся к новой сигарете.

— Во-первых, привет, я рад тебя слышать. А во-вторых, ты еще не мой господин, желание твоего отца еще не исполнено, насколько я знаю… — Марко Тровато, нисколько не сконфузившись, поддержал веселый тон.

— Ты чертовски неправ. Через два дня у меня свадьба, — я упал в изголовье дивана, полностью расслабляя мышцы. — Ты приглашен… — я выдохнул дым и улыбнулся.

На какое-то время между нами воцарилось молчание. Приятель как будто уже не понимал смысла моих слов и строил догадки, которые появились у него в голове за эти две минуты. А я наслаждался. Наслаждался его недоумением…

— И кто же эта несчастная? — наконец послышался голос с той стороны. — Какая-то девочка легкого поведения из очередного клуба, которой нужны деньги?

Казалось, шутка из его уст произвела нужное впечатление. Я резко сел и закашлялся. Дым, который всего пару секунд назад успокаивал меня, вдруг перекрыл путь к кислороду.

— Придержи язык! — что есть мочи выдохнул я. — Не боишься, что, когда я займу свое место, ты не сможешь жить ни в одной стране Европы?

— Я прошу прощения, я не подумал. Так кто же наша госпожа?

— Моя невеста — иностранка из России, и ей нужен преподаватель по итальянскому. Поэтому я тебе звоню. Ты знаешь русский. Значит, уже через полчаса ты должен быть в аэропорту Токио и брать билеты в Италию.

— Как скажешь… — уже более сдержанно говорил мой собеседник.

— Жду тебя к вечеру. Пора возвращаться домой.

Я прервал звонок. Марко не успел попрощаться, но в этом и не было необходимости. Он знал, что ему нужно делать. А я нет. Вернее, не совсем… у каждого свои задания и обязанности… у меня нет. И иногда это делает жизнь только хуже. Совсем недавно я страдал от скуки. Теперь украл девушку… и готовлю свадьбу. Вот и новая жизнь…

---

Наше время

Стефания сначала посмотрела на Дамиана, потом перевела взгляд на Марко. Медленно поднялась с места, незаметно поправляя за собой покрывало.

Стефания

Мой новый знакомый сделал неловкий шаг навстречу. Его рука заметно дрогнула… от волнения.

— Здравствуйте, госпожа.

Я замерла… Русская речь заполнила мои уши, раздаваясь сладкой музыкой. И только сейчас я позволила себе на секунду забыть о том, что беспокоит меня и будет беспокоить, наверное, уж вечно. И все же случилось то, что вернуло меня в страшное настоящее… Парень отвесил поклон.

— Я переводчик и ваш учитель. Меня зовут Марко, — учитель говорил медленно и размеренно, будто боясь перепугать щенка. — Я друг вашего жениха.

Жених… жених.. Слово, которое звучит на каждом телевизионном канале, к которому все привыкли. Только не я… Теперь это лишь еще один синоним «приговора». Перевела взгляд на Дамиана. Черные глаза сканировали, ждали… ждали моей реакции. Он не понимал, о чем мы говорим, но чувствовал… говорить теперь должна я.

— Здравствуйте, Марко. Я Стефания, — отвернувшись от него, я постаралась улыбнуться тому единственному человеку, кто говорит на моем языке. Такой жест явно недоброй воли разозлил моего похитителя. Дамиан сжал край деревянного стола.

Марко кивнул, стараясь не показывать то, что заметил изменения в настроении своего друга. Который, как я думаю, и не был его настоящим другом.

— Завтра утром наш первый урок, — подал где-то в стороне голос Дамиан.

«Не понимает, но чувствует…» — снова пронеслось у меня в голове. Дверь хлопнула… Марко удалился. И мы остались одни. Совершенно одни… Тишина давила на уши, разъедала мозг, как едкое вещество…

Казалось, что Дамиан чувствовал то же самое. Только эти чувства радовали его, приносили удовольствие. Он наслаждался происходящим… А я нет. Я ждала, когда он уйдет. А он только подходил, подходил все ближе.

Я оказалась прижатой к стенке.

Я смотрела в черные глаза. Передо мной стоял сам дьявол… во плоти. Я чувствовала его обжигающее дыхание, дыхание, пропитанное ядом.

— Mio angelo… — прошептал парень над моим ухом. Я не шевелилась, как бы не шевелился человек при встрече с хищником, боясь, что тот рассвирепеет.

Рывок — и мою шею пронзила нестерпимая боль. Прошла секунда… взгляд начал фокусироваться на противоположной стене, и я поняла. Он поставил засос! Мой страх вмиг исчез, на его место пришла злость. Она просто заполнила меня, не давала вздохнуть. Я попыталась оттолкнуть парня перед собой. Но он стоял нерушимой стеной, и, казалось, ни одна сила не могла его сдвинуть. Только он сам…

Я замерла, ждала, слушала его тихое дыхание. А он не отпускал, сильные мужские руки сжали мои. Останутся синяки…

Через несколько мучительных секунд, медленно подняв голову, Дамиан посмотрел в мои глаза. Он хотел увидеть в них хоть что-то… Я не дала ему такой возможности. Я отдернула взгляд, избегая черных омутов: зеркало, висящее на противоположной стене, в отличие от моего похитителя, видело все… абсолютно все, что я чувствовала. Что разрывало меня пополам. Единственная слезинка скользнула вниз по щеке, оставляя мокрую дорожку.

— Смотри в глаза! В глаза! — напряженный крик разбудил меня, заставил вернуться в пугающую реальность. Дамиан кричал… подвергая меня опасности. Я могла раскрыть свой секрет, которого он не знал. Но нужно было повиноваться, чтобы остаться неуязвимой в будущем.

Медленно перевела взгляд. Карие глаза были сосредоточены, серьезны и, как мне показалось, печальны.

Прошли минуты, Дамиан фыркнул и отстранился. Мои руки освободились от плена, и я потерла их, «обжигаясь» о еле видные посинения. Дамиан видел это, он наблюдал. И вдруг его тело передернуло, он отшатнулся как от огня. И, будто не различая ничего вокруг, скрылся за дверью.

И снова я осталась в одиночестве. Но теперь это было счастье, настоящая удача. Уснуть я просто бы не смогла, поэтому села на низкий подоконник и посмотрела на уже вечернее небо. Небо, такое черное и таинственное, завораживало, позволяло уйти в себя. Хоть на мгновение… Но у меня не было свободных мгновений, и это было понятно. Нужно было думать и незамедлительно что-то придумать… Резко опустила взгляд. В темноте сумрака можно было разглядеть немного, но достаточно. Ровно подстриженный газон, где-то далеко — металлические ворота и охрана. Мужчины в военной экипировке были везде. Абсолютно везде были видны свет фонариков и большие предметы в руках этих людей. Оружие…

Я просидела, смотря на этих мужчин, всю ночь. Не двигаясь, не вставая, даже не моргая. Лишь бы увидеть хоть какую-то важную деталь, которая смогла бы помочь в побеге. И я ее увидела. Количество людей, составляющих ночную смену… их было ровно двадцать пять. «Маловато для бандита…» — думала я тогда. Но, видимо, ошибалась…

Голова беспомощно откинулась на стенку сзади. Факты перемешались в голове, и я безуспешно пыталась сформировать из них единую систему…

---

Я поняла, что в час ночи происходит смена поста и пятеро человек уходят в дом, и только через примерно двадцать минут на их места приходят другие. Эти двадцать минут — мой единственный шанс. Завтра ночью я сбегу из этого проклятого места…

Знать бы, куда бежать…

Утро. Щебетание птиц, радовавшихся первым лучам солнца, разбудило меня. И я снова оказалась там, где меньше всего хотела проснуться… на подоконнике, в доме человека, который меня похитил, в доме сумасшедшего…

В неясном силуэте, отражающемся солнечными лучами от стекла, я разглядела девушку… с синяками под глазами и красной «печатью» на шее. Они стали ярче и, следовательно, заметнее. Нужно как-то это прикрыть…

Аккуратно сползла с подоконника на пол. Подойдя к небольшому шкафу, я замерла. Перед моим взором предстал большой, разнообразный гардероб. Брюки, рубашки, футболки и белье. Стараясь не прикасаться, я потянула вверх тонкую ткань. И бросила обратно. Пальцы закололо… Пусть подавиться своим шмотьем! Путь оно сгорит в адском пламени… Мне нужен только платок.

Энергия, побуждаемая вдруг нахлынувшей яростью, заставила вернуться к деревянному покрашенному шкафу. Руки истерически начали перебирать все, закрывая и открывая снова каждый небольшой выдвижной ящик. И уже через секунду я нашла нежно-голубой шелковый платок. Натуральный шелк скользил между пальцев и приземлился на шею…

Автор

В комнату постучали. И тишина… За дверью ждали разрешения войти. Но девушка упрямо промолчала и отошла к кровати. Видимо, не дождавшись ответа, на пороге показались две фигуры. Марко и Джози… В руках служанки по обыкновению покоился поднос. Оба поклонились, и парень заговорил:

— Доброе утро, госпожа, — голос его звучал настолько неуверенно и тихо, что девушке пришлось напрячь слух, чтобы услышать, — вам принесли завтрак. Вижу, вы еще не готовы… — Он посмотрел на старую, грязную одежду Стефании и тут же отдернул взгляд в сторону. — Через полчаса у нас занятие, будьте добры привести себя в надлежащий вид.

Девушка фыркнула и отвернулась к окну.

— Я не одену ничего, что есть в этом шкафу.

— Если вам ничего не нравится, вы можете сказать о своих предпочтениях — и через час перед вами будет все, что пожелаете… — парня стеснили слова Стефании. Томно вздохнув, он обвел карими глазами комнату. Девушка не выдержала этого взгляда…

— Ты не понял. Я не буду носить одежду, которую он купил, — сдерживая крик, вырывающийся наружу, она подошла к подоконнику, где недавно провела ночь…

Наступила пауза. Кажется, даже Джози, не понимающая, о чем разговор, напряглась.

— Не говорите так, прошу вас… Господин очень старался, выбирая эти наряды, — не оставлял своих попыток Марко. Стефания вмиг обернула голову. Теперь в ее глазах сверкнуло что-то неизведанное, раньше не появлявшееся… Настоящая звериная ярость.

— Так передай ему мои слова: я даже стакан воды у него не приму! — она закричала, закричала что есть мочи… Лишь бы то, что внутри, стихло. — Ты, кажется, не понимаешь, что происходит: меня украли, разлучили с семьей, держат здесь против воли! Как ты не понимаешь?! О каком снисхождении ты просишь!

На лице парня появилась гримаса печали и… ужаса. Но ответить ему было нечего. Это было ясно.

— Через полчаса первый урок, — видимо, не выдержав такого напряжения, он поклонился и хлопнул дверью с другой стороны.

Джози, тихо поставив находившийся до сих пор в руках поднос на письменный стол, покинула комнату следом за учителем.

Не выдержав напряжения, которое окутало тело девушки, Стефания подошла к подносу и швырнула его на пол. Из-за отсутствия сил в мышцах разбился только стакан с соком. Но этого было недостаточно, чтобы усмирить злость. Не чувствуя веса в ногах, девушка подбежала к двери и упала… Руки что есть мочи врезались в дверь.

— Выпустите меня! Выпустите! — безжалостный крик рвал ее горло. Но никто не слышал… абсолютная тишина. — Прошу вас…

Стены спальни сжимались, становились все теснее. Девушка беспомощно схватилась за горло и попыталась вздохнуть. Вдруг что-то произошло… как будто проснувшись от долгого сна, Стефания вспомнила о том, о чем недавно горело сердце… о побеге. И медленно, опираясь на дверную ручку, встала.

Снова стол, снова поднос и стекло, оставшееся от разбитого стакана. Желудок предательски заурчал. И Стефания жадно впилась зубами в тесто. Мокрые дорожки от слез делали булочку слегка соленой. Но девушка не чувствовала. Ничего не чувствовала…

Как и было обещано, через тридцать минут пришел Марко с учебниками. Начались занятия.

Стефания

Я вздохнула, перебирая пальцами за письменным столом. В комнате висела тишина. И ни я, ни учитель не хотели заполнять эту паузу. С начала урока прошло всего двадцать минут, и я понимала, что нужно сделать все, что в моих силах… лишь бы никто не узнал мой секрет. И я делала. Неуверенно сказанные слова, нервная улыбка и измученный вид делали свое дело. Но, как мне показалось, даже этого было недостаточно. Что бы я ни говорила, Марко хмурил брови и покачивал головой:

— Повторяйте за мной: io sono, tu sei…

— Io sono, tu sei… — я вздохнула и упала на спинку стула, — дальше не помню.

— Ничего. Давайте продолжим.

Так и прошел наш урок: он учил, я неумело выполняла задания, неправильно повторяла такие знакомые мне слова. Я была уверена, что уже через пару минут мой похититель узнает о моих «успехах». Это и было моей целью: надо его уверить, что я неспособная ученица. Но тот так и не появился. Урок закончился, и учитель молча, быстро собрав принесенную книгу и несколько листов, покинул комнату. Я с облегчением вздохнула. Первое занятие было позади… первое и последнее… Я понимала, что нужно уходить. План, который созрел в моей голове, не мог оставить мои мысли и каждую секунду напоминал о своем существовании. Нужно было поспать, хотя бы немного, хотя бы полчаса. Не думая больше ни секунды, я подошла к идеально заправленной кровати и легла.

Но провалиться в глубокий сон мне так и не удалось. Громкий быстрый шаг в коридоре, казалось, был слышан во всех помещениях явно немаленького дома. Я замерла. Притворяться спящей было уже поздно, да и глупо. Дверь отворилась. Я знала, кто это, и по телу прошел электрический заряд… в нос ударил знакомый запах кофе и виски. Передо мной возвышался Дамиан в своем привычном темном пиджаке и свободных брюках. На его лице не было ни одной эмоции. Все внутри. Каждое ощущение, эмоции, которые любой человек пропускает через себя, Дамиан держал в себе. И это делало его еще опаснее…

Я не спеша приподнялась на локтях, не отрывая взгляда от человека перед собой. И только сейчас моему взгляду предстал Марко, стоящий за спиной похитителя. Переводчик, как всегда, избегал моего взгляда. Дамиан, наоборот, смотрел прямо на меня. Его брови сползли к переносице, немного «оголив» эмоции. Точнее, злость…

— Переводи!

Он обращался к Марко, не поворачиваясь к нему лицом, будто боясь, что я испарюсь без его пристального надзора.

— Мне рассказали о твоих предпочтениях в одежде и о результатах сегодняшнего урока итальянского языка. — Парень вмиг преодолел между нами расстояния и, опершись на руки, оказался в паре миллиметров от меня. Теперь я видела абсолютно все: ярость, гнев, усталость… печаль. — И если ты думаешь, что все сделанное и сказанное тобой сегодня сойдет тебе с рук, ты глубоко заблуждаешься! — Я молчала, остужая бурю внутри, послушно играла свою роль глупой иностранки… А Дамиану было не до перевода. Он, словно разглядев во мне все, что хотел увидеть, отстранился. Никто в комнате не знал, как он поступит дальше. Мы ждали. Дамиан, на секунду упустив наш зрительный контакт, быстрым шагом подошел к гардеробу и с грохотом открыл дверцу. — Если ты не будешь надевать вещи, купленные специально для тебя, уж поверь, найдутся те, кто тебя переоденет! Не исключено, что это буду делать я… — Я незаметно сжалась. Парень, будто почувствовав это, обернулся. — Если не будешь есть приготовленную еду, я, как и обещал, буду толкать ее тебе в глотку сам! Тебе не понравится… — он захлопнул дверцы шкафа и подошел уже к письменному столу. Черные глаза снова нашли мои. — А что насчет занятий, я знаю, что ты задумала, уверяю тебя: ничего не получится. Не будешь стараться, я разрешу Марко отойти от правил, — Дамиан на секунду перевел взгляд на переводчика и ухмыльнулся, — за бесконечные ошибки или безразличие к учебе он будет бить тебе по рукам и пальцам старой деревянной тростью моего отца. Это будет больно…

Марко молчал. Все как будто забыли о переводе. Все это напоминало сбой единой системы… которую мне нужно было восстановить. Повернув немного голову, я взглянула в глаза переводчика и попросила о помощи. Лишь бы он поверил, что она мне и вправду нужна. Но тот смотрел на Дамиана, не отрываясь. Он боялся, что мой похититель сойдет с ума… как и я боялась. Тут что-то случилось. Паузу, которая заполнила эти минуты, вдруг прервал тихий шепот, больше походивший на рык. Я медленно вернулась в прежнее положение… взгляд черных «омутов» упал на голубой платок на моей шее.

— Что это?! — его руки затряслись…

Через секунду, ровно через секунду, платок рывком был содран с моей шеи. Легкая прозрачная ткань полетела на пол. Я не моргнула. Наблюдала и ждала. Ждала и терпела. Терпела унижение…

— Не закрывай шею, зачем прятать такую красоту. — Дамиан ухмыльнулся, опустив взгляд на мою шею. Было понятно, что он рассматривал. Но пошевелиться я так и не решилась.

— Переводи слово в слово! — выплюнул парень в сторону переводчика, не отводя от меня взгляда. А я уже не могла этого терпеть…

Новый учитель за его спиной приподнял подбородок, словно придавая себе уверенности и невозмутимости, наконец опустил свои глаза на мою скромную персону и быстро заговорил на русском… заговорил о том, что уже я слышала и ни за что бы не хотела услышать заново. Стараясь не показывать, что не слушаю, я наблюдала за Дамианом. А он ушел в себя… медленно подойдя к письменному столу, где лежал единственный лист, оставшийся с недавнего занятия, он посмотрел, он вчитывался… Глаза быстро бегали по каждой строке, видимо, он потерял интерес к звуку голоса переводчика. В одну секунду Марко замолчал, и Дамиан, ждавший этого момента с нетерпением, снова заговорил, не выпуская из рук лист бумаги:

— Советую тебе задуматься над моими словами! — Лист с записями полетел на пол… к платку. — Съешь свой ужин и сделай заданное Марко задание. Завтра важный день. Тебе следует выспаться.

В этот раз Дамиан не ждал перевода Марко. Сейчас он смотрел на меня и ждал… ждал на моем лице бурю эмоций. Сейчас они бы значили его победу надо мной. Но я отвернулась, не подарив такого желанного подарка. За спиной послышался тихий шепот переводчика. И хлопок двери.

Осталось дождаться ночи, и его угрозы не будут ничего значить…

Побег

На часах 00:50. К этому времени у меня была уже готова самодельная «веревка» из постельного белья. Связала я ее, на мое удивление, довольно быстро. Осталось только дождаться нужного времени… О визитах в мою комнату я не переживала: ужин уже приносили, значит, Джози не побеспокоит, Марко не пришел бы без заранее «объявленного» предупреждения, единственная угроза — Дамиан. Но, надеюсь, из-за сегодняшнего выговора он решил мне «дать шанс подумать над своим поведением».

Взгляд упал на часы, потом к окну… Значит, через минуту можно спускаться. У меня только двадцать минут на все… Этого мало. Но другого варианта нет… другого шанса больше не предвидится.

Я считала минуты, секунды, мгновения. И время пришло. Не думая, открыла окно и перекинула один конец веревки, а другой привязала к кровати. Веревка выдержит мой вес… по крайней мере, должна. И она не подвела. Я начала спускаться. В спину ударил холодный ночной ветер. Взгляд машинально упал вниз. Темнота, как черная дыра, тянула ближе и ближе. Руки судорожно начали перехватывать самодельную веревку все ниже. Температура будто резко упала, и по спине начал бегать холод. Но я не останавливалась, просто не имела права. Прошло примерно четыре минуты — и вот уже уровень второго этажа. Вдруг произошло то, чего я никак не ожидала. Правую ногу пронзила адская боль. Глаза медленно опустились, и я замерла. По ноге поползла единственная струйка… струйка крови.

Быстро оглядев все вокруг, я поняла. Нога случайно задела острый угол внешнего подоконника ближайшего окна. Я невольно поморщилась и зашипела. Звук был тихий, но заметный… если бы меня кто-то подслушивал. Размышлять времени не было, и я продолжила путь. И ноги наконец почувствовали под собой почву. В горле задержался крик. Настоящий, искренний крик радости. Глаза забегали: ненавистный дом, газон и луна. Все это было рядом, все это было реально… Но нужно было двигаться дальше, вперед.

Оглянувшись и не заметив приближающихся людей в форме, я двинулась вдоль дома. Никто не преграждал пути и не останавливал. Попав в такие пугающие обстоятельства, я прислушалась. Тишина и… звук мотора. Кто-то завел машину. Заглянув за угол дома, я поборола в себе возглас. Дамиан…

Дамиан, Марко и парень с темными волосами немного выше плеч, который приходил в подвал, стояли рядом с черной машиной.

Они перегородили мне путь к спасению! Дрожь в руках усилилась. Я будто не чувствовала больше своих ног. И даже уже не знаю, из-за кровоточащей царапины или немыслимого страха.

Я понимала, что ждать, пока они уйдут в дом, я не могу, и подняться обратно в комнату я больше не в силах из-за раненой ноги… Оставался один выход — пойти в другую сторону и постараться найти выход с территории там. Вряд ли на таком большом участке одни ворота. Такого просто не может быть. Поэтому тот неуловимый шанс, который до сих пор был в моих руках, все еще со мной.

Я развернулась и замерла: передо мной стоял высокий шатен лет двадцати. Серые глаза, растрепанные волосы цвета вороньего крыла, большое тату на шее в виде какой-то птицы и военная форма… Я опоздала.

Незнакомец, напротив, молчал, словно так же, как и я, боялся и не хотел встречи с парнями рядом с машиной. Но нет… он точно не боялся их, потому что был таким же. Фонарь, чей блеклый свет падал прямо на спортивную фигуру парня, позволил мне убедиться в этом. Пока я рассматривала опасного незнакомца, тот тоже не отставал: взгляд упал на ручеек крови на моей ноге… Это и была красная тряпка перед быком… Парень начал делать медленные шаги, будто боясь испугать маленькую птичку. Я резко выставила руки перед собой и прошептала абсолютно сухими губами:

— Стоп… стоп… — в горле застрял ком.

Но было уже поздно. Я совершила ошибку… Сероглазый брюнет схватил мои протянутые руки мертвой хваткой. Резкий рывок, и я оказалась на его руках. Инстинкт самосохранения не заставил себя ждать: я начала бить кулаками по груди парня, а он, как будто ничего не чувствуя, направился в сторону Дамиана и его приятелей. Я упустила свои двадцать минут… Какая дура! Идиотка! Почему я так долго стояла за углом? Это был единственный шанс… Он меня убьет…

Как будто в подтверждение по коже побежали мурашки. Он нас заметил… Еще миг, и меня «поднесут» к моему похитителю. Я следила за переменой эмоций на его лице: удивление, растерянность, осознание, злость, ярость. Казалось бы, как человек может испытать столько эмоций за пару минут? Даже с расстояния можно было увидеть, как поднимаются и опускаются его плечи, как напрягается шея и подрагивают руки. Я, наоборот, пыталась успокоиться, пыталась подстроиться под ровное дыхание сероглазого незнакомца… перенять его умиротворение. Но чем больше я пыталась сосредоточиться на этой задаче, тем быстрее расстояние между мной и Дамианом сокращалось. Брюнет остановился. Прямо напротив черных глаз.

— Я увидел ее за углом дома, господин, — раздался совсем близко бархатный голос.

Только сейчас Дамиан «очнулся».

— Спасибо, Фредди. — Он повернулся к Марко и длинноволосому парню: — Видите, парни, даже вашей госпоже, как и всем невестам, сносит крышу перед свадьбой, — усмехнулся он. Видимо, пытался усмирить свою ярость шуткой… Но никто не засмеялся. Стояла звенящая тишина. И поэтому этот смех становился еще более пугающим. По спине прошел холод. Вмиг ухмылка исчезла с лица Дамиана, он напрягся сильней, чем раньше:

— Переводи, Марко. — Пауза. — Ей, как и другим женщинам, свойственно совершать поступки… — он опустил взгляд на мою ногу, — которые приводят к плохим последствиям… — теперь Дамиан смотрел на меня, пристально и хитро. — Видишь, чем все кончилось, моя дорогая? Ты не отсрочила неизбежное, но повредила ногу… Мне следовало пожалеть тебя. — Он отстранился, словно от огня. — Но я не в состоянии сделать это!

Марко без лишних приказов быстро заговорил по-русски.

Послушно выслушав все до конца, я отрешенно хмыкнула.

— Чего же ты ожидал… Думал, что я буду спокойно сидеть в комнате и ждать чего-то?! Если так, то ты полный дурак! — свежий воздух наполнил мои легкие, я задыхалась от его избытка.

Марко не спешил переводить мои слова. Прошла минута… потом другая…

— Чего же ты ждешь, Марко? — на лице похитителя снова появилась ухмылка. Он был доволен моей реакцией: наконец зверек показал характер.

Переводчик с осторожностью прошептал мои слова на итальянском.

— Ты абсолютно права, amore. Просто я ожидал чего-то более оригинального… и без травм… — Дамиан вдруг беззаботно пожал плечами и хмуро ухмыльнулся. — Разумно было бы предупредить тебя, — он наигранно взглянул в ночное небо, — куда бы ты ни сбежала, в какое захолустье ни забрела, я везде тебя найду. В каждом уголке мира живут мои люди. Они везде… — похититель вновь ухмыльнулся. Ухмыльнулся хитрой ухмылкой и перевел взгляд за меня: — Отдай мне мою невесту, сам можешь быть свободен. — И резко повернулся к двум другим невольным слушателям его «представления»: — Вы, зайдите к Джози, и скажите, чтобы она принесла в комнату госпожи ее свадебное платье.

Меня бросило в жар. Я буквально чувствовала, как температура моего тела начала увеличиваться, кровь в венах закипать и сердце выпрыгивать из груди. Только в этот раз это был не страх… а ненависть. Горечь поражения, отчаяние и беспомощность. Все это съедало меня изнутри. Но я не смогла освободить эти эмоции. Теперь уж и не знаю, почему…

Тем временем двое собеседников Дамиана поклонились и, молча обойдя нас, удалились в дом. Фредди подошел ближе к похитителю. Моя рука беспомощно схватилась за черную водолазку сероглазого парня и сжала. Этот жест говорил многое… и Дамиан его заметил. И так нахмуренные брови опустились к переносице. Быстро, как сумку, меня схватили чужие руки. Паника, наконец, догнала мое сознание, и я ударила. Ударила его ровно в грудь. Но ничего не произошло… только уголки бледных губ слегка потянулись вверх. Это разозлило меня еще больше, и, уже практически забыв, кто передо мной, я ударила сильнее. Насколько мне позволяли силы…

— Прекрати, иначе в гараже запру, — послышался голос свысока.

Больше мне не разрешили пошевелиться. Сильные руки прижимали ослабившее тело к груди. Я слышала глухой стук его сердца. Стук сердца маньяка…

Парень не спеша, словно несся мешок с пухом, поднялся по широкой мраморной лестнице. Я не видела ничего вокруг, ни картин, висевших в длинных коридорах, по которым мы шли, ни люстр, с устаревшими и вновь вернувшимися в моду декорациями… ничего. Вернее, не хотела уделять этому внимание. Все теперь не имело значения… Мы зашли в комнату, и, буквально выпрыгивая, как дикая кошка, из его объятий, я села на кровать. Дамиан, совсем не удивившись этому, вынул из кармана брюк свой телефон.

— Сейчас придет Джози, — он отстраненно оторвал взгляд от экрана, — будь добра, позволь себя перевязать. И на этот раз ложись спать! — Глаза зловеще блеснули. Пауза, и на его лице снова всплыла довольная улыбка: — Завтра замечательный день, amore.

И снова перед моим лицом переводчик.

Я медленно кивнула, остановив себя и не закричав. Закричав что есть мочи, закричав на себя, на него и на весь мир…

— Я тебя ненавижу, слышишь. Ненавижу… — только шепот сейчас смог хоть немного передать мои эмоции. Но этого было чертовски мало.

Теперь пришла очередь Дамиана обратить взгляд на экран телефона. Я ждала… ждала взрыва, которого не последовало.

Он рассмеялся живым человеческим смехом. Я отшатнулась…

— Это пройдет. Все проходит… — прошипел он как будто сам себе.

И он вышел. Щелкнув замком двери.

И это было финальной точкой, я не сдержалась: слезы потекли ручьем, обжигая глаза и щеки. Упав в подушку, я, наконец, закричала.

Но легче не стало…

5 часов утра.

Дамиан

Я совсем не спал… Не знаю даже, волнуюсь ли я перед свадьбой, или нет… Волнение, которое раньше не трогало мое сердце, вдруг я начал чувствовать с абсолютной четкостью. Amore… Она сама наивность. Думала, сможет незамеченной покинуть самую охраняемую территорию Рима… На моей памяти это еще никому не удавалось…

В дверь постучали.

Кого в такую рань принесло… Сфокусировав взгляд, я посмотрел на часы. 5:20. Как вовремя…

Голые ступни спустились на холодный пол. Я встал, разминая затекшую шею. В глазах помутнело… Все-таки бессонница сделала свое дело…

Не желая даже подходить к двери, я двинулся неспешными шагами в сторону кресла за письменным столом и сел.

— Заходите…

Дверь вмиг распахнулась, и из коридора показались такие знакомые лица: Джейк, Маттео, Фредди и Марко. Всё как всегда, из раза в раз… ничего необычного. Они приходят, говорят… предлагают, я слушаю и отвечаю. Любой бы сказал: «Как свита у короля», но я называю их «воронами», и именно это слово характеризует моих людей. Моих людей и меня… Умные, осторожные, живущие стаями, птицы…

Все четверо кивнули, приветствуя:

— Доброе утро, господин.

— Доброе утро, — прохрипел я и вытащил из нижнего ящичка стола пачку сигарет. Закурил. — Зачем вы пришли, что-то случилось? — приятно пахнущий дым заполнил комнату… и мои легкие.

— Господин, нужно обсудить некоторые детали свадьбы. — Джейк, как было ему свойственно, не мямлил, как остальные, и немедленно переходил к делу. Не задумываясь, он вальяжно подошел к кожаному дивану, стоящему в противоположной стороне от меня, и приземлился, закинув ногу на ногу. Я ухмыльнулся и перевел глаза на остальных.

— Я знаю, но я приказал зайти ко мне через два часа. Вследствие того я повторяю свой вопрос: что-то случилось?

И что-то и вправду случилось. Это можно было понять по их сжатым губам, отстраненному взгляду и напряженной шее. Это начинало волновать.

Парни переглянулись между собой. Никто не решался начать первым.

— Ну, я жду! — крик будто сотряс «спящие» стены комнаты. И Маттео будто очнулся.

— Господин, ваш отец… — мои брови вмиг взлетели вверх, и рука потянулась к стеклянной пепельнице. Маттео следил за моими движениями — и, видимо, решив больше не делать пауз во избежание возможного удара с моей стороны, решил преподнести всю информацию сразу: — Он пожелал быть на вашей свадьбе сегодня. Он хочет видеть невесту…

— Замолчи, достаточно, — я выплюнул докуренную сигарету в пепельницу и оперся локтями на стол, запустив руки в растрепанные кудри. Закрыл глаза.

Он пройдет. Он придет, желая увидеть мой проигрыш. Но я не дам ему такой возможности. Ни за что не дам…

Резко выпрямившись, я вновь спокойно упал на спинку стула.

— Значит, старик решил поиграть… Сначала ставит условия, заверяя, что не будет вмешиваться до окончательного результата, потом заявляет, что хочет увидеть невесту… — Помещение снова заполнил дым уже новой сигареты. — Я принимаю правила его игры. Хочет ее увидеть, увидит! Во всей красе!

Повисло молчание. Никто не ожидал такой реакции. И это делало мое положение все больше интересным.

— Но как же, Дамиан, — раздался через пару секунд со стороны голос Джейка, — госпожа даже итальянского не знает… Ваш отец не поймет. И догадается…

Я перебил, потушив сигарету:

— О чем догадается, Джейк? О том, что моя невеста выходит замуж поневоле, или о том, что она с характером? Как думаешь, что его больше разозлит?

Парень заметно замялся, но продолжил, не теряя уверенности в голосе:

— У тебя есть план… Что ты задумал?

Я усмехнулся и довольно провел рукой по волосам.

— У меня всегда есть план. И лучшее решение в этой ситуации: сказать правду… Но не всю. Я уверю его, что Стефания Рубенцова иностранка, и что она не говорит на итальянском и стесняется говорить на английском. Разумеется, он не поверит, что она стала невестой по доброй воле… Но за это переживать вообще не стоит: для моего отца такой расклад дел привычный и абсолютно нормальный.

Он скотина, каких поискать… И этим все сказано.

— Господин, вы не боитесь, что госпожа все испортит… — прошептал Марко в ответ.

Я немного напрягся. Нерешительно заданный вопрос заставил задуматься, заставил переживать и на секунду потерять самообладание. То, что всегда было и будет со мной… На лице появилась неверная улыбка.

— А что она может сделать? На самом торжестве все приглашенные гости — мои люди. Максимум, что они подумают: невеста перебрала с шампанским. — В голове всплыли предполагаемые образы, и улыбка стала шире: — Полицию ей не вызвать, а если даже получится, каким-то образом, полицейские лишь приедут с цветами, чтобы поздравить молодых. — Я мельком кинул взгляд на мой приготовленный костюм.

Парни, видимо, услышав нужные им слова, поклонились еще раз и повернули к двери.

— Стойте. Разве я вас отпускал? Садитесь, — кивнув головой на диван, я ждал. И они сели. Как было приказано… — Ей перевязали ногу?

— Да, сэр. Джози, еще ночью, — впервые за все утро прозвучал голос Фредди. Я расслабил плечи.

— Хорошо, проследите, чтобы последние приготовления прошли гладко. Выезжаем в четыре. Я не собираюсь приехать раньше гостей. Пусть ждут.

Они молчали, видимо, не желая подтверждать очевидное. Я продолжил:

— После официального торжества скажите Давиду, что он мне нужен…

— Ты же не собираешься… — вдруг прохрипел Джейк, не скрывая беспокойный тон.

— Почему ты так удивлен? Она станет моей законной женой. Разве она не должна носить печать ворона на своем теле?

— Да, но ей всего семнадцать…

— Ты будешь учить меня традициям! — Я встал, оттолкнув пепельницу в сторону. — Несовершеннолетие никогда не останавливало и не остановит мой род. Это всего лишь формальности…

— Да, но…

Я не выдержал. Казалось бы привычный голос друга начал сильно раздражать.

— Пошли все вон… Не портите мне настроение в день свадьбы!

Парни резко поднялись со своих мест и двинулись к двери.

— Господин, простите, — развернулся в дверном проеме Марко. Я вновь потер глаза и томно вздохнул.

— Что еще…

— Сегодня приезжает Кристина, мог бы я, с вашего позволения, прийти с ней на торжество? — парень резко выдохнул, наверняка избавившись от груза, который нес все утро.

Я задумался. В голове замелькали портреты, имена и фамилии. Мне хватило секунды, чтобы понять, о ком идет речь. Взгляд снова сфокусировался на моем собеседнике. — Кристина Хансен? — Тот поспешно кивнул. — Пусть приходит…

— Спасибо, сэр, — пропустив мимо ушей благодарность, я подошел к окну и резким движением раздвинул массивные шторы, пропуская тусклые солнечные лучи.

— И еще, заодно передай ей, что у меня для нее поручение. Пусть подойдет сегодня…

— Я понял, все передам.

За моей спиной хлопнула дверь. Марко вышел… и я остался один.

---

Тем временем в комнате наверху.

Стефания

Я открыла глаза. Открыла глаза в той же комнате, среди тех же чужих стен. Я не смотрела на часы, время было уже неважно. Глаза обвели комнату. Ничего не изменилось… Абсолютно все напоминало о чертовой реальности и о положении, в котором я оказалась. Запах крепкого кофе, стоящий «стеной», единственная бумага на письменном столе и моя перевязанная нога. Нога, которую я вчера по своей глупости и неаккуратности смогла расцарапать. Которую после этого позволила перевязать чужому человеку.

Неприятное ощущение отвращения заставило меня подняться. И тут же сесть обратно. Передо мной предстало бедой… свадебное платье. Я замерла. Глаза истерически забегали по каждому сантиметру ткани. Минимализм, изысканность и роскошь… Рывком поднявшись с места, я подошла ближе, взвешивая каждый шаг. Рука потянулась к немного пышной юбке. Как я и мечтала… Только в моих мечтах жених был моим принцем, любимым человеком, ради которого я могла пойти хоть на край света. Теперь я понимаю… В горле застрял ком, подступили нежеланные слезы. Понимаю, что такую сказку представляла наивная, маленькая девочка… ребенок, который «жил» в библиотеке, смотрел на проходящие на улице влюбленные парочки. Теперь этой девочки нет, ее «насильно кинули» в реальную, полную жестокости, жизнь.

Пальцы медленно заскользили по аккуратному крою. Платье и вправду было прекрасно. Но настолько опасен человек, который купил его… Я поежилась. Раздражение и страх окутали меня целиком. Это чувство был везде… оно ощущалось под одеждой и даже в волосах. Нужно было срочно все смыть. Избавиться от этого. Резко распахнув дверь в небольшую ванную, я рывком скинула мешающую ткань и залезла под холодные струи воды. Я стояла, не двигаясь. Практически не дыша. Через пару минут начали неметь пальцы рук и ног… пора двигаться. Сделав все водные процедуры, я покинула ванную комнату, на этот раз даже не взглянув в зеркало. Мне нечего было там рассматривать… В спальне по-прежнему царила тишина. Шагая слегка влажными ступнями, я вновь подошла к платью. Но созерцание наряда продлилось недолго, в дверь постучали. Я вздрогнула и напряглась. Кто-то желал войти… кто бы это ни был, он нежеланный гость. В этом доме никто не получит такой чести… по крайней мере, от меня.

В дверном проеме показалась голова Джози. Я позволила себе немного расслабиться и отойти в сторону. Подальше от платья… Будто убедившись, что я окончательно проснулась, девушка уверенно и поспешно зашла в комнату и захлопнула за собой дверь. В ее руках была небольшая косметичка.

Приказал меня накрасить…

Джози в спешке поклонилась и подошла к столу. Тонкие, утомленные работой пальцы начали раскладывать содержимое небольшой сумочки. Я наблюдала, ждала. И наконец девушка перевела на меня свой слегка встревоженный взгляд, кивнула на стул. Я застыла, брови медленно переползли к переносице. У меня не было выбора… не было выхода из нависшей надо мной проблемы… Ничего. Переступив с ноги на ногу, я подошла. Подошла и села, как бы это сделали счастливые невесты. Только мы были различны в единственной, казалось бы, мелочи: за дверью комнаты их бы ждал их принц из сказки, а за моей дверью ждет меня кто-то, кого я не знаю, презираю, ненавижу и боюсь…

Джози нагнулась над моим лицом и медленно моргнула, словно прося сосредоточиться. А я всего лишь подняла глаза выше, стараясь не смотреть в чужие, пустые глаза. Над кожей, еле касаясь, запорхали разного размера кисточки. И я забылась. Забылась, тихо в сердце скрывая желание, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Чтобы я осталась сидеть на этом стуле… Но Джози не могла приводить меня в порядок вечно. И через два часа я стояла перед зеркалом с макияжем и прической… Все было красиво, даже замечательно, только эмоции на моем лице были далеко не радостны. Но это, видимо, никого не волновало. Собственное отражение будто смеялось надо мной, издевалось. Переодели мартышку в платье… несчастную мартышку. За спиной загремели кисти. Джози собиралась. Резко развернувшись, я снова подбежала к столу. Невиданная сила потянула меня туда. В порыве прибывавшего адреналина я схватила тонкие запястья прислуги. Она напряглась, испугалась. Испугалась энергии, которая вдруг ожила внутри меня.

— Пожалуйста… — тихий шепот обжег мое горло.

Девушка не поняла слов. Но поняла посыл, который я в них заложила. Ее глаза блеснули. Блеснули не так, как бы хотелось мне… она не могла мне помочь. Единственное, на что она была способна, — сострадание… То, что сейчас мне было абсолютно не нужно.

Чужие руки медленно выскользнули из моих. Джози ждала, не отводя глаз. Он ждала, когда я успокоюсь, когда мое дыхание придет в норму. Но я не успокоилась, это было попросту невозможно. Отшатнувшись от стоявшей напротив девушки, я бездумно подошла к окну. И она ушла. Видимо, не увидев ничего, в чем бы могла помочь. А мне оставалось сесть на подоконник и смотреть в уже запотевшее окно. Я сидела долго, не обращая внимания на часы… на минуты, считавшие мое пребывание в комнате. Кто-то заходил и уходил… поднос с едой появлялся на письменном столе и исчезал. Я видела отражение Джози в окне, видела ее печальный взгляд, но не оборачивалась. Мои мысли унесли меня слишком далеко… глаза не видели. Уши не слышали. Или не хотели слышать. И вот дверь вновь распахнулась, и служанка предстала перед моими глазами в очередной раз. Настала пора платья. Я не помню, как подошла, не помню, как белая ткань скользнула по моей коже. Все это было неважно. Сейчас я была где-то далеко. С родными, среди которых когда-то чувствовала себя чужой…

До уха долетел еле уловимый шум. Передо мной возвышались… Дамиан и Марко. Во всей своей красе… Идеально отпаренные костюмы, уложенные волосы… и духи. В нос ударил уже привычный запах крепкого кофе. Взгляд похитителя «отсканировал» меня. Строгое лицо озарила улыбка.

— Ты прекрасна, mio angelo. Самая красивая невеста…

По телу прошел разряд. Я не разделяла радость своего собеседника, я презирала его. Но не отводила взгляд, боясь, как раненая собака, резкого движения.

Марко отвесил поклон и перевел слова Дамиана.

— Нам пора, господин…

— Да, конечно… — Дамиан протянул руку. Протянул руку, чтобы взять мою. Я замерла.

У меня нет выбора… но будет шанс. Шанс. Который я больше не упущу.

Я положила свою руку в его и напряглась. Крепкая ледяная ладонь зажала мою в сильной хватке. Мы покинули комнату, покинули мое убежище. Мои сопровождающие бежали, неслись по коридорам и лестницам, мелькали двери и вазы. Быстро перебирая ногами в миниатюрных туфлях на низком каблуке, я сдерживала стон боли. Чужая рука схватила мою в тиски. Наконец мы вышли из этого проклятого дома. Утренние солнечные лучи коснулись моего лица, и я немного расслабилась. Совсем немного… но я ощутила на себе что-то нормальное, обычное и привычное. Зелень, которую я только недавно наблюдала через окно, ослепила. Но насладиться этим состоянием мне не дали. Рука похитителя потянула вниз по ступенькам… к машине. Большое черное авто ждало нас прямо перед ступенями. Я остановилась, заставляя замереть и моего «жениха». Дамиан поспешно повернул голову в мою сторону. Темные брови опустились к переносице. По-прежнему ледяная ладонь сжала пальцы… У нас не было времени… у него не было времени. В реальность меня вернула сильная рука на моей талии. Миг, и я воспарила в воздухе… Дамиан приподнял меня. Я ударила… как и прежде. Все было бесполезно. Он ничего не чувствовал. Абсолютно ничего. Несмотря на все мои тщетные попытки, я оказалась на мягком заднем сиденье. Меня кинули туда… Через секунду рядом сел и сам похититель. Машина двинулась.

Свадьба

Прошел час, как мы в пути… чертов час, как я смотрю на мелькающие где-то вдали горы, на глухую трассу и луга. Множество красок мелькало перед моим взглядом. Красок, которые я теперь не различала. Все как в тумане, все черно-белое. И это никогда не закончится… Навязчивый страх теперь не только душил, но и надоедал. Но это единственный мой друг сейчас. По крайней мере, он горел в моей душе. А, казалось бы, живые люди рядом олицетворяли только холод. Мы ехали в абсолютной тишине. Ни звука… ни движения… Мне кажется, если бы в машину залетела муха, Дамиан бы поймал ее, не моргнув глазом, и снова бы наступила тишина. Тишина, подчинявшаяся только ему. Он знал, что я думаю о нем. А я чувствовала его присутствие. Он будто видел мои мысли, парящие в воздухе. А я словно закрывалась невидимым щитом от его воздействия. Борьба, единственное, что было между нами. Вдруг машина резко повернула, и моя голова механически вновь повернулась к окну. Город. Мы въехали в Рим. Глаза с бешеной скоростью забегали по каждому кирпичу здания, по каждой ступеньке лестницы… по каждому прохожему.

Нужно запомнить хоть что-то… Хоть какие-то характерные черты: высотки, старые дома, парк… Но ничего характерного не попадалось на глаза: узкие улочки, не новые кирпичные дома, частные кафешки, сквер… вдалеке виднелся Колизей. Все однотипно, однотонно. Все изменилось. И мне приходилось смотреть, обжигать глаза стоящими стеной слезами и терпеть. Ждать, когда образы прошлого исчезнут. И они исчезли. Наша машина остановилась, и я «проснулась». Чуть ли не касаясь носом стекла, я распахнула глаза. Передо мной предстало красивое, отреставрированное здание. Церковь… Католическая церковь… Нет. Я мотнула головой, отгоняя неожиданно посетившую меня мысль. Но она не уходила… Не успела я и обернуться к сидящим рядом, как передо мной открылась дверь. Точнее, ее открыли. Дамиан как прежде с протянутой рукой возвышался хмурой фигурой.

— Ты совершаешь преступление. Тебя посадят…

Я шептала, зная, что он не поймет. Шептала, руководствуясь остатками мужества. И Дамиан захотел услышать и… понять. Лишь повернув голову, он подозвал моего учителя, уже ждавшего перед дверью. Но он все слышал. Это было видно в его взгляде. Испуганном, настороженном взгляде. В три шага парень скользнул по дороге из массивного камня и встал рядом со своим хозяином. Звенящую тишину потревожил шепот. И смех. Услышанное развеселило. Даже позабавило моего похитителя. Этот смех забрался под мою кожу, прошел между моих ребер, прямо в сердце.

— В чем мое преступление? — блеснул оскал на его лице. — Желание жениться в нашем обществе не порок.

Сыграть свадьбу против воли невесты, несовершеннолетней невесты…

Я чувствовала, как мое лицо белеет, глаза вновь покрывает пелена слез. Губы вновь разомкнулись, и в горле застыл крик. Бешеный крик.

— Ты… — меня перебили. Видимо, потеряв терпение, мой «жених» рывком схватил мою руку и потянул на себя. И мне пришлось повиноваться далеко превосходящей мою силе. Секунда, и я стояла перед ненавистным мне человеком. На радость окружающих… Похитителя и моего учителя. И только сейчас меня посетила мысль. На улице было пусто. Прохожих, которых я видела по пути сюда, больше не было, казалось, даже птицы, раньше радовавшиеся утреннему солнцу, затихли. Только мы. Только несчастная девушка в свадебном платье и двое юношей, за масками которых скрываются преступники.

Мою руку дернули вниз, призывая к движению. И я повиновалась, на миг обернувшись к напротив стоящим домам и пустой улице.

Подойдя к роскошным деревянным дверям, похититель открыл, как будто они ничего не весили, пропустил меня вперед. И остановился. Горячее дыхание обожгло мою шею.

— До встречи у алтаря, amore.

Я не обернулась. В этом не было необходимости… и он этого не ждал. Ледяные пальцы освободили мою ладонь. И он ушел, ни сказав больше ни слова. Шорох его шагов еще пару шагов отдавался от стен и высоких потолков. И стих. Я оглянулась… деревянные скамьи, высокие своды и замысловатый, времен средневековья, витраж. Все это было смутно знакомо. Будто я здесь уже была… и я была. С мамой и братом… Мы приходили сюда с экскурсией. Я делала фотографии и смотрела на алтарь, тогда еще только гадая, проводят ли здесь церемонии. Их проводят…

На плечо легла чья-то легкая рука. Марко.

— Нам пора, госпожа, — послышался за спиной сдержанный хрип. Марко не видел моего лица, не знал, что я чувствую. Ему, скорее всего, это все было безразлично… как и многим другим в этом месте, в этом городе, в этой стране. Слегка сжав свою ладонь на моем плече, Марко напомнил о своих словах. И я пошла. Пройдя пару шагов вдоль стены, мы завернули в скрытый тяжелыми шторами коридор. И я увидела лестницу. Широкую, но невзрачную каменную лестницу. Мы поднялись. Платье, подол которого немного доставал до пола, на удивление не мешало, и у меня появился шанс запомнить хоть что-то впереди — вместо того, чтобы смотреть под ноги. Но запоминать было нечего. Лестница вела в единственную небольшую комнату со столом, стулом, пыльным зеркалом и окном. Комната для персонала…

— Госпожа, мы пробудем здесь примерно двадцать минут, до начала торжества. Сейчас придут девушки, чтобы поправить вам макияж и принести свадебный букет.

Знать, люди здесь все-таки есть. А где есть люди, есть телефон…

— Марко, могу я сходить в дамскую комнату, — изобразив неловкую улыбку, спросила я и обернулась к собеседнику лицом.

Парень на минуту замялся. В глазах вновь блеснуло беспокойство. Но он отмахнулся от него, по обыкновению сдержанно кивнув.

— Да, конечно. Я вас провожу.

И мы опять спустились на первый этаж. Я еле поспевала за своим сопровождающим, шагая быстрым шагом по узким коридорам и заворачивая за углы. И снова ни одного человека… Наконец Марко остановился перед невзрачной серой дверью и, пропуская меня вперед, отошел к стене.

— Я подожду вас здесь.

Я не ответила и, намеренно проигнорировав, распахнула манящую дверь. И замерла. К моему счастью, в уборной был один человек. Девушка, чьи идеально уложенные светлые волосы струились по алой ткани платья и опускались на миниатюрные плечи. Гостья… Во мне закипела кровь. Не теряя времени, я подбежала к незнакомке и заговорила. Впервые за долгое время заговорила на неуверенном итальянском:

— Здравствуйте. Помогите мне, пожалуйста. — Девушка обернулась, услышав мой взволнованный шепот. Но молчала… — Вызовите полицию… Не спрашивайте ничего. Просто позвоните… мне нужна помощь…

Глаза гостьи распахнулись, выдавая ее удивление и… любопытство.

— Вы, наверное, невеста. Не переживайте, успокойтесь…

Я перебила, крепко хватая ее руку. Девушка перевела глаза.

— Нет! — из горла вырвался крик. Слегка обернувшись, я убедилась, что дверь закрыта. — Нет… вы не понимаете. Меня похитили… — Девушка отшатнулась на шаг, отдергивая свою руку. — Позвоните в полицию. Я гражданка другой страны, мне помогут… — практически пища закончила я.

И она позвонила. Она тут же набрала номер и заговорила на незнакомом мне диалекте. И это было прекрасно. Наконец я почувствовала облегчение. Наконец я смогла без страха взглянуть в зеркало… не опасаясь увидеть макияж, прическу и свадебное платье. Все скоро кончится…

Через минуту девушка сбросила звонок. И я смогла ее поблагодарить. Мы стояли, обе понимая, что мне нужно время, чтобы привести дыхание в норму. Прошла секунда, потом вторая… и я вышла. Марко спокойно стоял, по-прежнему опираясь на стену.

— Пойдемте, госпожа. Нас все ждут.

Я улыбнулась уголками губ, спрятав немного дрожащие от волнения руки за спину:

— Пойдем.

Учитель нахмурил брови, но двинулся с места. Вновь впереди, а я за его спиной. На этот раз мы не вернулись в ту маленькую комнату. Мы шли другим путем… мимо главного зала. Зала, полного людей. Гости…

Я обвела зал взглядом. Очень много гостей… и священник. Рядом с алтарем стоял невысокий облаченный в сутану мужчина примерно сорока лет. Задержав на нем взгляд, я врезалась в широкую спину. Марко остановился. Он наблюдал, как я смотрю на окружающих. На гостей Дамиана. Длинные пальцы потянулись к моим.

— Сейчас мы должны пройти незамеченными и выйти на улицу. Потом заходим через главный вход. Я поведу вас к алтарю, вместо отца… — его лицо заметно побледнело. — Там вас будет ждать господин. Ваша задача, когда господин подаст вам знак, сказать по-итальянски «si» и поставить свою подпись в представленном документе на нужном месте.

Сказать «да» и поставить подпись… Казалось бы, такие простые действия сломают мне жизнь. Если не успеет полиция. Осталась единственная надежда…

Марко, в подтверждение своих слов, развернулся в сторону главного входа. Я не двинулась с места. Тот повернулся, удивленно взглянул и вернулся быстрым шагом.

— Госпожа, я понимаю вас… — он громко сглотнул. — Но поверьте мне, ни у вас, ни у меня нет выбора. Давайте сделаем то, что от нас ждут… Вы не пожалеете, я вам обещаю, — Марко аккуратно, будто боясь спугнуть, взял мою кисть и нежно сжал.

Надо потерпеть, скоро все закончится… скоро приедет полиция. И мы пошли. Я послушно последовала за Марко. Вот она дверь, учитель взял меня под руку, как и делают отцы на свадьбах дочерей… Я еще раз обвела зал взглядом. Люди, даже не подозревающие, что происходит в моей голове, в ожидании, в ожидании чего-то счастливого и радостного… Фоновый шум, который только что создавал иллюзию нормальности, затих. Марко сжал мои пальцы в своей руке. Пора… Я начала свой путь по искусственно созданному коридору между скамьями. Парень рядом не давал замедлить шаг, он торопил, ускорялся. Вместе с ним ускорялась и я, все ближе и ближе приближаясь к виновнику торжества. К Дамиану. Он уже ждал меня перед алтарем. Ждал, выпрямив спину и сжав руки. Я не хотела смотреть. Не хотела видеть его лицо, его глаза. Но они будто заставляли смотреть прямо перед собой, это был его приказ. Только его желание. И мы подошли. Уже будто родная рука Марко отпустила меня и передала в более холодные, чужие руки Дамиана.

Началась служба. Мой «жених» смотрел ровно, я чувствовала его взгляд на себе. Но не поднимала глаз. Ждала, ждала, когда откроются двери и ворвутся люди, которые даруют мне свободу. А священник все говорил и говорил. Его монотонный голос заставлял меня нервничать все больше. И не зря… С уст итальянца вырвались те самые нежеланные слова: вопрос о согласии. Тот самый вопрос, который делит мою жизнь пополам…

— Si, certo, — словно сквозь туман раздался голос. Голос Дамиана.

Настала пауза… Длинная пауза… Похититель сильнее сжал мою руку. Я увидела, как чернеют его глаза, как надвигаются на переносицу брови.

Если я сейчас скажу «да», полиция будет бессильна… он станет моим мужем.

Вдруг, будто услышав мои молитвы, тяжелые деревянные двери открылись — и вошли двое мужчин в форме. В зале вновь возобновился посторонний шум. Гости забеспокоились, начали в непонимании вертеть головами и перешептываться. Несколько парней поднялись со своих мест. Люди Дамиана… Их господин резко посмотрел на меня убивающим, пронзительным взглядом. По спине прошел озноб… Но это быстро прошло. На смену страху пришла уверенность. Я ее чувствовала отчетливо, и это радовало. Но не Дамиан… он перевел полные гнева глаза на незваных гостей. Я замерла в ожидании. А он улыбнулся. Улыбнулся настоящей искренней улыбкой…

— Здравствуйте! — радостный крик, казалось, заставил дрогнуть даже стены. — Вы опоздали, господа. Невежливо гостям опаздывать. Вы же не хотите расстроить невесту? — на секунду Дамиан обернулся в мою сторону. Ему нужно было увидеть мое выражение лица, полное ужаса и непонимания. И он его увидел, и улыбка на и так бледном лице превратилась в оскал. — Но я вас прощаю, проходите, садитесь, — он вновь повернул голову в зал и словно запел: — Дорогие гости, не беспокойтесь, мы все понимаем, что у нашей благородной полиции много дел, давайте все их простим за опоздание. Присаживайтесь, — кивнув своим людям, мой «жених» снова обратил свое внимание к церемонии. Я стояла, пытаясь уловить биение собственного сердца. Я слышала, как пульсирует кровь, как она несется потоком по каждой венке, по каждой артерии. Чувство всеобщего осязания начало душить, невидимые руки схватили мое горло, не давая сделать вдох. По щеке скатилась единственная слеза. Но и ей не суждено было обрести свободный полет. Похититель стер ее большим пальцем и прошептал голосом, который был слышан только нам двоим:

— Продолжай.

На миг, всего лишь миг, я взглянула на сидящих гостей. Ни одного знакомого, родного лица. Ни мамы, ни брата… никого. Прости меня, мама. Я выживу, я обещаю. Выживу и найду вас…

Я высвободила воздух, несущий за собой единственное слово:

— Si.

И мы поставили подписи. Я подписала собственный договор… праздник в честь которого еще не окончен… Миг, и на моем пальце заблестело кольцо, украшенное изумрудами.

— В цвет твоих глаз… — вновь раздался голос Дамиана над моим ухом.

Только при этих словах меня одолело желание снять «оковы» с пальца. Но «жених», будто предугадав это, схватил мои пальцы по-прежнему сильной хваткой. Гости поднялись, зал наполнился аплодисментами. Шумом, который заглушил бы любые рыдания. Поэтому я терпела, терпела общество, собравшееся в храме, терпела человека рядом с собой. А Дамиан ликовал, он был по-настоящему счастлив. Сдержанно махнув кому-то в толпе рукой, «жених» резко наклонился, и холодные как лед губы коснулись моих. Я пыталась отстраниться, укусить. Тщетно. Он отстранился сам. Сжав мою руку сильнее прежнего, Дамиан направился к выходу из церкви. Нас обступили гости и, как будто не замечая печальное лицо невесты, выкрикивали поздравления, бросались в объятия и кидали лепестки цветов. Дамиан дернул мою кисть, заставляя идти быстрее и защищая от натиска толпы. Перед входом в церковь нас уже ждали. Марко и парень, которого я уже видела… в кафе и в подвале. Парни, вежливо, но настойчиво прося людей отойти, освободили нам путь к машине.

Дамиан крикнул в сторону, крикнул парню, поймавшему меня на побеге… Фредди, кажется:

— Едем в замок, — потом повернулся к шумевшим гостям, озаряя всех улыбкой, которая ослепила бы даже слепого: — Мы с невестой надеемся всех увидеть, как и было обещано, в ресторане.

И меня снова посадили в машину. Кинули, как карманную собачку. Дверь хлопнула, и на месте рядом вновь оказался ненавистный мне человек. Уже мой «муж»… Он молчал, серьезно глядя вперед. Улыбка, которая мелькала на его лице пару секунд назад, исчезла, будто ее и не было. Теперь губы сжаты в одну тонкую практически белую полоску, сдерживая все эмоции, находящиеся где-то внутри. Они хотели вырваться, показать себя… в первую очередь единственному зрителю. Мне. Но Дамиан держался. И именно это напряжение давило больше всего. Казалось, только крик мог спасти ситуацию, сделать ее более нормальной. Но он по-прежнему молчал, чувствуя мой взгляд на себе.

Наконец место водителя было занято. Фредди сел за руль, подняв взгляд к зеркалу заднего вида. Нас оглядели немного смущенные серые глаза.

— Сэр, но как же ваш отец…

Я резко повернула голову к окну, боясь показать в своих глазах хоть искру понимания происходящего. Шпион, которому не нужно прятаться…

— Он такой же гость, как и все… Я не буду уделять ему особое внимание, — сзади послышался томный вдох. В неясном отражении я видела Дамиана. Смотрела и наблюдала за его движениями. Но ничего не изменилось. Ни нервной руки в волосах, ни сжимания сиденья машины… ничего. Он был спокоен.

Машина тронулась. И я смогла снова обрести прежнее положение, косо поглядывая то на парня рядом, то на дорогу. Но так продолжалось недолго. Не успели мы отъехать и пару миль, как Дамиан медленно повернулся ко мне и достал что-то из кармана брюк. Чертов переводчик.

— Поговорим о случившемся после праздничного ужина. — На по-прежнему каменном лице сверкнул оскал. — Я тебя и вправду убью, если выкинешь что-то подобное на празднике. Не порти мне вечер… — Перед моим лицом был переводчик. Но я уже знала. Знала, что он блефовал… И блеф его был настолько правдоподобным, что в моем сознании все равно зародилось сомнение. И единственное, что давало мне силу сражаться с этим сомнением, — слова самого Дамиана. Я ему нужна… у него есть план, в который моя смерть не входит… или она будет финалом. Финалом с фейерверками и шампанским.

Заметив, что мой взгляд на миг опустился на экран мобильника, Дамиан отстранился, освобождая меня от жара его дыхания. Он забрал свой телефон, как можно ярче показав, что не желает меня слушать. Но говорить мне и не хотелось… мне нечего было сказать. Голова снова повернулась к окну. Опять мы едем в тишине. Теперь я не слежу за дорогой… это уже ни к чему. Не знаю, сколько прошло времени, но наш путь не заканчивался. Дорога сменяла другую, вновь мелькали разного возраста постройки и прохожие. Казалось, что я попала в зыбучие пески. Везде, в любой обстановке меня затягивала неизвестная сила, поглощала мое сердце и душу… но одно испытание все-таки закончилось. Машина остановилась перед старым каменным зданием. Широкая лестница, массивная дверь, охраняемая двумя статуями львов, и шпили, уходящие в небо. Замок… как и говорил мой «муж».

Дверь машины за спиной хлопнула, возвращая в жестокую реальность. И рука, та же холодная рука, которая была раньше, предстала перед моими глазами. Только теперь на чужом пальце блестело обручальное кольцо. Теперь высказывать, размыкая сухие губы, было нечего. Я подала свою руку. И мы поднялись по ступенькам навстречу львам. Деревянные двери распахнулись перед нами, и я остановилась. Мы стояли в огромном банкетном зале: широкие деревянные столы, украшенные живыми цветами, тяжелые брильянтовые люстры и мраморный пол, по которому уже вальяжно расхаживали дамы в вечерних платьях и мужчины в костюмах. Помещение взрывалось от шума все прибывающих и прибывающих гостей. Вдруг все затихли: заметили виновников торжества. Затянувшаяся пауза ударила по моим ушным перепонкам. На лбу появилась маленькая капелька пота. Дамиан, напротив, оставаясь невозможно невозмутимым, слегка сжал мои пальцы, будто веля продолжить свой путь. Я так и поступила. Мы двинулись по искусственно созданному, как в церкви, коридору. Стук моих каблуков раздавался на весь зал неимоверными ударами, заставляя нервничать все больше и сдерживать рвущийся наружу крик о помощи. Только тишина могла меня сейчас спасти. Но шанс был упущен. Дамиан остановился перед самым большим столом, пропуская к стульям с высокими спинками. Места жениха и невесты… Ладонь, в которой находилась моя, стиснула свои оковы, приказывая сесть. И я опустилась на стул, как марионетка в руках у опытного кукловода. Теперь настало время нарушать тишину кому-то другому. Так и случилось… за мной послышался шорох шагов. На миг обернувшись, я увидела: по обе стороны от моего стула стояли Фредди и Джейк. Телохранители… он приставил ко мне охрану даже на собственной свадьбе.

Тем временем Дамиан не спешил сесть рядом. Взяв бокал шампанского, он произнес:

— Я, как виновник торжества, надеюсь, что мои гости останутся довольны этим вечером. И с радостью разделят мое с невестой счастье. — Бокал за секунду опустел в его руках. На лице опять заблестела ненастоящая улыбка.

Вдруг что-то произошло. Что-то изменилось… Толпа гостей торжественно зашумела: люди начали пить шампанское и вино, оркестр, внезапно появившийся на небольшом балконе над входной дверью, заиграл мелодичную музыку, официанты подносили легкие закуски или приглашали за столы. Значит, эти слова были разрешением… тост Дамиана будто позволил гостям расслабиться.

— Mio angelo, съешь что-нибудь, — послышался приторно-сладкий голос по мое правое плечо, — видно, этот день тебя утомил, а еще впереди целый вечер…

Я резко повернула голову к своему собеседнику. Нужно было увидеть переводчик в его руках. Нужно было играть свою роль… Но телефона в ладони Дамиана не было. Взгляд беспокойно забегал по залу и остановился, обнаружив свою цель. Марко… парень стоял слишком далеко и мило беседовал с миниатюрной шатенкой в прекрасном черном платье. Он даже не подозревает, как мне нужен… В горле застрял бешеный, звериный крик.

— Что же ты молчишь, жена моя. Почему не ответишь мне? Ты же так прекрасно говоришь на моем языке… — Дамиан шипел мне в ухо сладкие, но ядовитые слова, словно змея. Чужие пальцы сжали мое колено под столом. С губ слетел унизительный писк.

Он узнал… узнал мою единственную тайну… Но как? Как он смог уничтожить то единственное, что хоть как-то меня защищало? В голове замелькали недавние воспоминания. Девушка, девушка в туалете… Только она знала.

Я набрала воздуха в легкие и потянула уголок губы вверх, стараясь сделать невозмутимое лицо. И повернулась к нему лицом. Теперь настало время мне смотреть в его глаза. Он искал в моих страх. А я в его — унижение. Как такой самоуверенный, редкостный подонок смог проиграть? Как человек, который держит в страхе весь город или даже страну, не увидел то, что скрывала обычная девчонка?

— Я не голодна, — я наконец произнесла желанные для него слова на его родном языке.

Возникла пауза. Дамиан привыкал к моему голосу заново. Он будто воспроизводил в своей голове каждый звук, теряясь в догадках, но оставаясь чертовски невозмутимым. А я наблюдала и ждала. Ждала, когда он убьет меня, вытащив из заднего кармана брюк пистолет. Как и обещал… и тогда бы я обрела свободу… Но всего этого не последовало. Дамиан наклонился ближе, опершись одной рукой на свое колено. Вторая рука потянулась к моему лицу. Я замерла, интуитивно отстранившись. Но было уже поздно… чужие пальцы сомкнулись на моей шее.

— Я не потерплю к себе такого отношения. Особенно от той, которая будет жить под моей крышей… — С каждым его словом хватка становилась все сильнее. Я начала жадно хватать воздух, моля, лишь бы кто-то заметил, что происходит за главным столом. Но никто не подошел, все были слишком заняты закусками и выпивкой… Но в ином случае даже чье-то внимание не сыграло бы никакой роли. Все присутствующие были бессильны против человека, сидящего передо мной. Осталась только я… чьи пальцы вцепились в локти парня, а по щеке скатилась горячая слеза. Дамиан не чувствовал моих прикосновений. Был важен только взгляд, потухающий взгляд… — Мое терпение не безграничное. Пока я терплю все твои глупости, но моему терпению свойственно заканчиваться. И когда оно закончится… в твоей голове будет дырка, а на устах всех сплетников Италии — новость о печальной трагедии. — Дамиан ослабил хватку, и в мои легкие начал поступать кислород. Воздух хлынул бешеным потоком, заставляя пошатнуться от неожиданности. Дамиан наблюдал за моей беспомощностью. Ему это приносило отдельное удовольствие… опустив окончательно руку, он упал спиной на спинку стула и расслабил плечи. Томно вздохнул: — Но знаешь, мне даже нравится такое положение дел. Это упрощает ситуацию. Тебе так не кажется? — Темные глаза вновь сосредоточились на моем наверняка побелевшем лице. — Теперь мы можем общаться как нормальные люди, любовь моя. Никакого обмана…

Я перебила, воспользовавшись всем тем воздухом, которым наконец смогла распоряжаться:

— Ты душевнобольной… ты ненормальный… — вместо вырывающегося крика я услышала в своем исполнении только шепот. Но и этого было достаточно. — О какой искренности ты говоришь? Ты похитил меня… нацепил на меня все это — и теперь думаешь, что я буду честна с тобой? Ты просто псих!

Мои слова подействовали на собеседника так, как и должны были… И так темные глаза моего «мужа» почернели. И Дамиан вновь сократил расстояние между нами.

— Хоть псих, хоть сумасшедший. Но я единственный, от кого зависит, проснешься ты завтра или нет. Так что советую быть милой. Советую тебе быстрее привыкать к новому положению дел… к жизни с очень влиятельным психом. Ты не пожалеешь… — закончив свой монолог, исполненный угроз и советов, Дамиан поднялся с места. Легкая беззаботная улыбка вновь засияла на его лице.

— Будет некрасиво, если я перед гостями буду насильно кормить тебя… Что люди подумают? Будь паинькой, съешь хоть что-то… Я сейчас вернусь, нужно лично поприветствовать уважаемых гостей, — поправив кудри, Дамиан поспешно взглянул на стоящих за мной двух парней. Парней, которые слышали и видели абсолютно все… но не вмешались. — Если что-то понадобится, обращайся к парням. Они помогут… — раздав последние указания, Дамиан скрылся в шумевшей толпе, больше не взглянув в мою сторону. А я наконец смогла вздохнуть полной грудью, отдохнуть от его общества и от прикосновений нелюбимого человека.

Немного болевшие от напряжения глаза снова обвели весь зал. Везде незнакомые лица… везде чужие, несколько пьяные люди разных возрастов. Гости жениха и ни одного гостя со стороны девушки, которую нарядили в свадебное платье. Ни мамы, ни брата. Не так представляла себе когда-то маленькая принцесса свою свадьбу… К горлу подступила тошнота. И я опустила взгляд на стол. Передо мной стояло множество разных блюд: утка в ягодном соусе, несколько видов пасты, кролик, свежие салаты и даже какой-то суп. Желудок предательски заурчал. Но, игнорируя любые позывы, я снова обратила свой взгляд в толпу. И встретилась с черными глазами. Такими же, как у Дамиана… Прямо на меня, не отводя взгляда, смотрел мужчина лет пятидесяти. Незнакомец не отводил взгляда, не замечая людей, мелькавших перед его лицом. Он застыл, сканировал каждый сантиметр моего лица. По спине пробежало стадо мурашек. Я чувствовала, как меня оценивают, как куклу на витрине.

Разрушив наш зрительный контакт, я повернула голову в сторону, прося одного из телохранителей наклониться ближе.

— Кто тот мужчина? Почему он так на меня смотрит? — практически незаметно кивнула я в сторону мужчины.

Джейк не проследил за моим движением. Он знал, о ком я говорю, они не могли пропустить мимо внимания такой внимательный взор.

— Это Франческо Костелло… Отец господина.

Мои брови взлетели вверх. Отец преступника… такой же преступник.

Будто в забытье я снова обернулась в зал, пытаясь разглядеть этого человека. Но Франческо Костелло уже не было…

Дамиан

Растворившись в толпе, я не искал кого-то определенного. Мои мысли запутались, не давали сосредоточиться и определить путь.

Если бы не девчонка Маттео, я бы так и не узнал об удивительных талантах Стефании… впредь нужно быть внимательнее. Иначе ситуация выйдет из-под контроля — и все рухнет к чертям… А это худшее, что может произойти.

Поток мыслей резко и бескультурно прервали. Отец… Самый ненавистный мне человек преградил мне путь.

— Здравствуй, сын, — мелодичность музыки нарушил голос, так походящий на скрежет. Сам того не осознавая, я выпрямил спину и отошел на шаг, увеличивая расстояние между нами.

— Здравствуй, отец. Я рад тебя видеть. Тебе все нравится? — как можно приятнее пропел я. Старый хрыч, не отставая, наигранно ухмыльнулся.

— Конечно. Кроме того, что мой сын не встретил меня лично и не изволил познакомить меня со своей избранницей.

Рука машинально потянулась к волосам, выдавая мое неравнодушие к этому разговору. Но мне нужно было прийти в себя, утереть нос высокомерному идиоту, который никогда не имел и не имеет права называться отцом. Я ухмыльнулся.

— Ты такой же гость, как и все. Как видишь, я не знакомлю всех гостей с моей невестой. Но если так горишь желанием, я сделаю исключение.

Не желая продолжать добрую семейную сцену, я демонстративно отвернулся и направился к моему столу, уже расталкивая толпу. Чем ближе мы подходили, тем отчетливее я вглядывался в лицо своей жены. Напуганные широко распахнутые глаза, вздернутый острый подбородок, придающий своей хозяйке неискренне уверенный вид, и красные пятна на шее. Пятна в виде моих пальцев… В сердце кольнуло что-то незнакомое ранее… что-то очень острое.

— Дорогая, позволь тебе представить действующего главу Италии… и половины Европы. По совместительству моего отца, — я скривился, — Франческо Костелло.

На лице Стефании не промелькнуло ни одной эмоции. Ничего не пришло на смену страху… она молчала.

Видимо, не желая ждать, разговор взял под свой контроль отец.

— Здравствуй, Стефания Рубенцова, — он осекся, — теперь, я понимаю, Стефания Костелло. Рад тебя принять в нашу семью… дочка.

На этот раз я увидел то, что чувствует моя жена. Отвращение… ужас. Нежная, но бледная кожа приобрела зеленоватый оттенок. Ей было плохо, очень плохо. И сейчас я это отчетливо видел и знал, что ей нужно было ответить. Иначе есть вероятность лишиться головы. То, на что я смогу повлиять только косвенно…

И Стефания оправдала мои надежды. Она встала со своего места и не спеша ответила, перед тем прикусив сухие губы:

— Здравствуйте… Я тоже рада…

Она играла роль. Она боится его больше, чем меня… не сильно удивлен.

Разговор остановился. Никто не хотел продолжать эту беседу. Светская беседа была абсолютно бессмысленна и не нужна. Нужно было что-то сделать… чтобы он отошел от нее куда подальше.

— Отец, я должен с тобой поговорить… наедине.

Отец, видимо, был рад такому раскладу событий. Мы отошли в отдаленную часть зала. Единственное место, где звучали глуше звоны бокалов и веселые перешептывания гостей. Сзади послышались шаги. Марко и Маттео…

— Как вижу, разговор обещает быть серьезным, — отец покосился на моих людей.

Я снисходительно ухмыльнулся, пропустив эту реплику мимо шей.

— Настало время выполнить свое обещание. Я выполнил твои условия, теперь твоя очередь.

— Ты собираешься заниматься этим на своей же свадьбе… Неужели у тебя такая сильная жажда власти, Дамиан? Я учил тебя…

Я перебил:

— Именно этому ты меня и учил, и ничему больше. Как видишь, теперь я руководствуюсь твоими советами…

Отец довольно кивнул и обратил свой взгляд за мою спину, приказывая моим подчиненным подать нужные бумаги. Бумаги, которые были подготовлены еще задолго до… всего этого сумасшествия. Если происходящее и вправду можно назвать чем-то подобным.

И Марко их подал. Отцу хватило пары минут, чтобы пролистать пару листов. Он мешкал…

Подпиши, старик! И я буду свободен, наконец смогу делать то, что захочу, и даже его слово меня не остановит…

И отец подписал. Все кончено. Теперь у меня есть все, чего бы я хотел: власть, деньги, люди и жена…

Тату

Только я собирался отвернуться и уйти, как отец остановил меня:

— Я бы не советовал тебе так сильно радоваться. Ты выиграл только одно сражение. И скажу тебе, не так уж и честно ты победил. Невеста-то — невольная… но не мне тебя судить. Ты забрал то, что хотел, как забрал я в свое время… Но предо мной дальше не было преград. А перед тобой есть… — отец прищурился, наверняка начав получать особое наслаждение от нашего разговора. — Как насчет твоего брата? Ты выполнил мое условие раньше него… оказался хитрее. Но я не поверю, что ты так наивен, чтобы думать, что брат отступится просто так. Впрочем, это уже не мое дело. Просто хочу посмотреть, как будут шакалы из одного племени перегрызать друг другу глотки, чтобы получить долгожданный приз, — он усмехнулся.

Мой ответ не заставил себя ждать. Ответ, полный презрения.

— Так ежели он такой опасный и бесстрашный, где же он? Как ты видишь, двери открыты, — я как можно выразительнее махнул рукой в сторону входа. — Но его нет… Он как трусливая собака, которая пряталась за твоей спиной всю жизнь. Теперь я с уверенностью могу сказать, что с тех пор, как я здесь — власть, он не сунется. Теперь у него нет крепкой спины перед глазами. А если он вдруг решить выйти из искусственно созданной тени, значит, мой брат — отчаянный дурак.

Повисла пауза. Ни у кого из нас не было слов, чтобы дополнить или опровергнуть мой монолог. Отец наигранно поклонился и ушел в противоположную сторону, не сказав больше ни слова.

— Вы можете быть свободны, — не поворачиваясь к парням, в пустоту сказал я.

Те без шума удалились. Ну а я так и не смог вернуться к своей жене. На плечо легла чужая рука. Кристина. Как всегда отлично выглядит: черное дорогое платье, уложенные волосы, темный макияж, тату ворона на ключице. В руке бокал с красным вином. Видимо, Марко отлично за ней ухаживает…

— Я приветствую вас, господин, — девушка отвесила поклон, — вижу, вас можно поздравить с двойным успехом, — она таинственно подняла брови и посмотрела сначала в сторону Стефании, а потом туда, куда ушел отец. Я хмыкнул, не скрывая своего желания поскорее закончить этот разговор.

— Кристина, ты как всегда чрезмерно наблюдательна. Это я и ценю в тебе. И да, принимаю твои поздравления.

Она, посмотрев на меня еще с минуту, развернулась.

— Разве я отпускал тебя, Кристина? Твои глаза могут подмечать детали, но уши не слышат приказов?

— Простите, сэр… — вновь повернулась она.

— Перестань. Марко передал тебе мои слова?

— Да, господин. Вы же знаете, я сделаю все, как вы скажете.

— Я знаю, просто хотел убедиться, не забыла ли ты об этом. Так, если ты все еще помнишь о своих обязанностях, я жду тебя у нас дома в любое время. Было бы хорошо поужинать вместе. Я, Стефания, ты, Марко… Моей жене нужна нормальная жизнь. То, что я не могу ей дать, но смогу спроектировать иллюзию.

— Это большая честь…

Я фыркнул еще раз и отошел на пару шагов, давая понять, что беседа подходит к концу.

— Не обольщайся, мне нужно поговорить с вами двумя о новом положении дел.

Сдержанно кивнув, она удалилась. И я наконец смог пойти туда, где я хотел быть сейчас.

Стефания

У меня болела голова. Или от стресса, или от усталости… я не знаю. С момента ухода Дамиана, с момента знакомства с его отцом ко мне никто не подошел. Им было приказано меня не трогать… не подходить к невесте, к хозяйке лживого торжества и, видимо, единственной несчастной девушке в помещении. Снова эти мысли, и снова я отгоняю их, как назойливых мух, в надежде не разрыдаться. Я сидела, царапая вилкой тарелку, и смотрела, рассматривала гостей. Что-то у них у всех было схоже. Но я пока не могу понять, что именно. Они, несмотря на разные наряды у девушек, будто сливались в одну большую массу. Сказать по правде, это пугало. Даже Джейк и Фредди, стоявшие за моей спиной, не отличались от гостей, танцующих и пьющих в зале: белая рубашка, черный костюм, темный галстук, лакированные ботинки. Но дело не в одежде… Я присмотрелась к оголенной коже. Тату… татуировка ворона! У каждого присутствующего в зале была тату… Одинаковая тату: черный ворон. Она была у каждого, абсолютно у каждого. Только расположена она была на разных частях тела: шея, оголенное плечо, кисть, ключица… Так, чтобы было видно. Пробежав еще раз взглядом по гостям, я не увидела ни одного без этой метки. Их как будто заклеймили…

Вдруг мои размышления потревожил человек, севший рядом. Дамиан. Посмотрев на него, я подавила фырканье… или громкий вздох. Он выглядел еще более счастливым, чем прежде… Его счастливая улыбка делала мне еще больнее, напоминала, в каком я положении.

Не успев расположиться на стуле, он наклонился ближе.

— Ты бледная, amore. Наверное, ты устала… не волнуйся, скоро мы уедем.

Я кинула на него полный отвращения и ненависти взгляд. Единственный, на который была сейчас способна. Только эти эмоции могли скрыть мой страх. Страх остаться с преступником наедине снова…

— Ты, псих, похитил меня. И беспокоишься о моем цвете кожи, — я пододвинулась ближе, стараясь сдержать всхлип и придать своему голосу уверенности. — Да я умереть готова, лишь бы не видеть тебя, не слышать твой голос. Но я терплю… И когда-то ты поплатишься… поплатишься за все, что сделал. А я вернусь к прежней жизни.

Дамиан нахмурился, на секунду замолчав, будто осмысляя все сказанное мной. Он дал мне время перевести дыхание.

— Перестань, mio angelo. Называй меня по имени. Прозвище, которое ты мне дала, слегка оскорбительно. А что насчет смерти… — рывок, и моего горла коснулось холодное лезвие. В гортани повис немой крик. — Я могу устроить тебе все хоть сейчас. Но скажу честно, мне жалко тебя… твоя смерть никому ничего не докажет, ничего не изменит. А ты попадешь в ад. Не хочу, чтобы моя любимая жена горела среди пустоты, — он освободил мое горло от угрозы и немного отстранился. — Пока я предлагаю тебе гореть со мной здесь, на земле. Это весело, тебе понравится. Ты будешь довольна своей жизнью, я тебе обещаю… Давай, если ты так хочешь, поговорим об этом завтра, но не сегодня. Я устал… и мне надоело. — Нож был отброшен в сторону. Я наблюдала, как парень намеренно закрыл глаза, как опустил руки в кудри, как расслабил плечи и улыбнулся, будто счастливый ребенок. Гореть с ним хуже ада… он предложил свой собственный ад, а я отказала, вновь закрывая рот и успокаивая бурю внутри… на время. Дамиан, будто очнувшись, резко встал и посмотрел на мою «охрану». — Мы уезжаем, сейчас.

Я подскочила с места, движимая неимоверной энергией, вдруг появившейся во мне.

— Как же мы сейчас уедем… — рука решительно ухватилась за локоть Дамиана, темные брови парня взлетели вверх от удивления. — Как же гости, это неприлично оставлять их здесь одних…

«Муж» снова сократил между нами расстояние, захватывая мою руку. Над ухом раздался практически неуловимый шепот:

— Не переживай, жена. Эти люди мои. Я ни у кого не должен спрашивать разрешения, что мне делать… как, впрочем, и ты не должна.

Он расставил все точки над и. По крайней мере, он так считал. И мы покинули «замок», ни сказав никому ни слова. За нами шли все, кого я знала: Джейк, Фредди, Маттео, Марко… Как и говорил Дамиан, нас никто не останавливал.

Меня посадили в ту же машину, на то же место, закрыли ту же дверь, и рядом сел тот же человек.

— Домой, господин? — раздался голос Джейка с переднего сиденья. Человек на соседнем от меня сиденье мотнул головой и оперся локтями на колени.

— Нет, к Давиду. Его не было на свадьбе, значит, наведаемся к нему сами…

Давид… Еще один человек, с которым мне придется познакомиться. Человек из их круга… преступного круга, который снова и снова будет у меня вызывать дикий страх и… отвращение.

Мои колени невольно затряслись. Будто пытаясь помочь, на них упала рука и слегла зажала.

— Не волнуйся, amore.

Это были абсолютно пустые слова, ничего не значившие для меня. Как мимолетный звук, который только усугубил ситуацию.

Машина снова двинулась. И я уже не знала, куда смотреть, о чем думать… и можно ли вообще пускать в свою голову мысли. Я боялась воспоминаний… радостных воспоминаний из прошлого. Через мучительных полтора часа авто остановилась перед зданием. Полуразрушенным зданием.

Дамиан вышел первым. Я не сдвинулась с места, смотрела, наблюдала, как он заходит через хлипкую дверь, все больше прижимаясь спиной к сиденью. Через минуту Дамиан вышел, махнув рукой. Вмиг, словно по команде, ко мне повернулись Джейк и Марко:

— Нам нужно выходить, госпожа.

Марко вышел, и открылись дверь машины. Я сидела на месте, не отводя взгляда от ручки двери.

— Я не пойду… Зачем мне туда идти? Что там? — словно в забытье, спросила я. Каждая клетка тела, каждый сустав и мышца чувствовали опасность, что-то не так…

Парни переглянулись.

— Прошу вас, госпожа. Не бойтесь. Выходите из машины… — послышался тихий ласковый голос моего бывшего учителя.

Я перевела на него взгляд. Он знает, что там. Он знает, что меня все равно заставят…

Вдруг, видимо, потеряв терпение, Дамиан вновь вернулся к авто, не скрывая возмущения.

— Что происходит? Почему так долго?

Не давая паузе затянуться, я позволила себе спросить прямо:

— Зачем ты меня сюда привез? Что здесь?

Дамиан улыбнулся.

— Сюрприз для невесты.

И в очередной раз сильная рука схватила мой локоть и потянула на себя, поднимая меня с места. Зайдя в помещение, я увидела потертые стены, множество дверей и лестницу. Ничего, что могло бы дать мне подсказку, зачем мы здесь. Мы поднялись по лестнице и зашли в ближайшую дверь: просторная комната и большое окно. Нечего необычного… кроме крупного, мускулистого мужчины с рыжей бородой, сидящего в центре практически пустой комнаты на табуретке. Перед стулом — нечто похожее на то, что обычно встречают клиенты массажного салона. Только это был не массажный салон. А передо мной не массажист. Мужчина был весь покрыт тату, буквально с ног до головы. Я еще раз оглянулась… Яркие постеры, барная стойка с алкоголем, старые неоновые вывески, два целых кресла… Это тату-салон…

Я резко развернулась и хотела выбежать обратно, но за мои плечи схватились крепкой хваткой. Дамиан…

Он развернул меня обратно в сторону тату-мастера и произнес:

— Давид, это моя жена…

Тот как будто что-то понял и без дальнейших объяснений начал готовить аппарат. А мои ноги приросли к полу, ладони намокли. Я чувствовала себя загнанной в угол, подростком, которого заставляли участвовать в том, в чем он не хотел принимать участия. Которого все-таки кинули на это чертово кресло. Не поворачивая ко мне головы, Давид прохрипел:

— Сэр, я не смогу сделать свою работу, если госпожа будет… резко двигаться.

Дамиан спокойно принял эту новость и повернулся к Марко и Джейку, стоявшим в двери:

— Подойдите сюда и подержите руки госпожи.

Недолго думая, парни сделали то, что им было приказано, и мои руки были схвачены крепкой хваткой. Но и их были не столь прекрасны. Царапины. Наконец я смогла выплеснуть малую часть своей злости. Неровные бледные полосы, оставленные мной, доказывали это. Но даже такая маленькая победа не смогла сдержать подступившие слезы.

— Не надо… прошу…

— Не преувеличивай, amore. Это всего лишь тату… — донесся спокойный голос Дамиана откуда-то со стороны. И тату-машинка заработала. Мастер приступил к работе. Я чувствовала каждую линию, каждую каплю чернил, вживающуюся в кожу, я зажмуривала глаза, тщетно убеждая себя, что сейчас все закончится. Но ничего не заканчивалось, спазмы подступившей боли продолжались, становясь более отчетливыми. Я знала, что это будет. Ворон. Как у всех…

Я крикнула, стараясь перебить ужасный шум машинки:

— Ты хочешь заклеймить меня! Как всех!

Ответа не последовало. Повернув голову, я встретилась с холодными, спокойными глазами. Он думал.

— Сейчас тебе это не нравится. Но уверяю, ворон на твоем теле будет защищать тебя. Эта метка подтверждает, что ты под моей защитой. Где бы ты ни была, со мной или нет, тебя никто не тронет…

— Мне ничего от тебя не нужно… пойми же ты, наконец… — из глаз хлынули слезы, оставляя на щеках мокрые дорожки. Дамиан подошел ближе, возвышаясь надо мной. Большой палец дотронулся до мокрой щеки и спустился вниз, вытирая соленую воду.

— Нужно. Просто ты сейчас этого не понимаешь…

Я промолчала, слезы полились с новой силой.

Вскоре все закончилось. Чуть-чуть выше моей ключицы красовался небольшой ворон…

Б. Н.

И я не выдержала. Просто не могла больше терпеть. Только ноги опустились на каменный пол, я выбежала из тату-салона. Самая первая, никого, не спрашивая… не сказав никому ни слова. В лицо ударил свежий воздух, позволяя вздохнуть полной грудью. Я сделала глубокий вдох и выдохнула. Напряжение внутри нарастало. Мне нужно кому-то выговориться… покричать. Нужно выплеснуть то, что накопилось. Но я не могла… не могла сейчас. Сзади послышались шаги.

— Садись в машину, — небрежно кинул Дамиан в сторону и направился к ненавистному мне авто.

Нужно потерпеть… это помешательство. Оно пройдет… или я умру, так и не увидев семью.

Легкие будто заполнила посторонняя жидкость, взгляд накрыла пленка слез, и горло… нежная кожа словно вновь почувствовала на себе чужие пальцы. С губ сорвался хрип. Я сделала шаг и еще один. Сквозь туман я видела три фигуры, ждущие меня. У одного в руках был какой-то предмет. Они готовы стрелять… если я побегу. Но я не побежала, я шла, молясь, чтобы не упасть, чтобы не быть подстреленной. Не осознавая, как смогла подойти к машине, я села. Машина тут же тронулась. А я начала считать минуты, чувствуя, что если авто не остановится, я потеряю сознание. За окном исчезли очертания города. Мы вновь за городом. Перед взглядом замелькала трасса. Нет, нет сил… больше не могу. Нужно выйти…

— Останови машину, — как можно четче сказала я, обернувшись к сидящим в салоне. Но мне не ответили, не остановили машину. Они ждали разрешения Дамиана. А похититель не торопился отвечать. Через пару мучительных секунд он только повернулся в мою сторону и поднял брови:

— Что такое? Тебе плохо, amore?

Я чуть не подавилась собственной слюной. Стараясь сдержать истерический крик, прошипела:

— Просто останови машину… на пару минут.

«Муж» кивнул Марко в зеркало заднего вида. И машина тут же остановилась.

Я, не выдержав ни минуты, дернула за ручку двери и выскочила наружу. Ноги несли меня далеко вперед, навстречу холодному ветру и ночной темноте. Пробежав пару метров вперед, я выпустила все, что было внутри. Крик заполнил всю меня… Я кричала что есть мочи. Вся моя боль была в этом крике… все мои силы. Желудок вывернуло наизнанку, и мне пришлось согнуться, чтобы не упасть навзничь. Я видела землю с растущей на ней редкой травой, видела, как ветер качает из стороны в сторону каждую травинку. Все казалось таким естественным и настоящим… только не мое состояние, не то, что я чувствую. Я выпрямила спину и обернулась к машине. И вновь сквозь ночную мглу я увидела три силуэта. Парни вышли, стояли около авто. Я не видела их лиц, не знала, о чем они думают, не знала, четко ли они видят меня. Повернув голову, я заметила темное пятно впереди и огонек. Лес и… дом. Ноги, нащупывая каждый ровный клочок земли, пошли в ту сторону манящего света, с каждой секундой все ускоряясь. Я далеко… кругом темнота. Я успею добежать. Стараясь не делать резких движений, я перешла на бег. Свет вдалеке становился отчетливее, и это давало силы бежать дальше. Вдруг рядом, практически в миллиметре от уха, что-то просвистело, сопровождаясь громким хлопком. Я замерла.

— Возвращайся немедленно! — прогремел бешеный крик в противоположной стороне. Свист вновь понесся мимо. Они стреляли. Стреляли в полной темноте, ни разу не попав в цель. Им это было не нужно… запугать и заставить вернуться самостоятельно — единственная цель. — Ветер! Еще простудишься! — Дамиан веселился, как подросток, загонявший дворовую собаку. Он чувствовал свое превосходство над ситуацией, а я чувствовала, насколько жалкая. Я обернулась. Темные фигуры по-прежнему были далеко, но в тусклом свете фар я отчетливо видела, как чья-то рука поднялась, снова наводя пистолет. Мокрые соленые дорожки вновь потекли по моим щекам.

— Где моя семья?! — что есть мочи закричала я.

Повисла пауза. Ветер зашумел еще сильнее, развевая подол белого платья.

— Подойди и поговорим! — последовал ответ.

И я подошла. Подошла. Уже практически не замечая пистолеты в руках. Это было уже неважно… Дамиан молча открыл передо мной дверь машины и нахмурился.

— Садись, иначе ногу прострелю, — тяжелое оружие нависло над моей правой ногой. И я села. Снова самостоятельно села в эту чертову машину. Как они хотели…

— Где они?.. Ты получил то, что хотел. Так ответь на мой вопрос.

Дамиан захлопнул перед моим носом дверь. Я следила, как они обходят авто, как похититель кричит. Он не выдержал, терпение кончилось…

Через минуту мы снова двинулись дальше по темной дороге. Я молчала, смотрела ровно перед собой, успокаивая дыхание, обжигающее горло.

— Ты умерла. Они вернулись на родину с твоим прахом в чемодане.

Спокойный, даже равнодушный тон заставил меня застыть. Время на секунду остановилось. Мысли запутались, и я не смогла пошевелить даже указательным пальцем. Я умерла… меня убили в глазах родной матери и брата. В глазах тех, кого я больше всего боялась расстроить… В горле застыл звериный крик. Я не плакала… не могла. Казалось, что если я заплачу, покажу все то, что внутри, случится что-то плохое и никто не поможет. Мама не обнимет меня, не успокоит, потому что думает, что я умерла. И где-то очень далеко сейчас поставлен камень с моим именем…

— За что? — это единственное, что вырвалось глухим звуком с моих губ.

Дамиан ответил не сразу, будто и вправду размышляя, как правильно ответить.

— Всем нам приходится чем-то жертвовать ради великих целей. Кто-то получает все лавры, а кто-то становится жертвой обстоятельств.

Все это для него легко и просто… каждый получил свою роль…

Машина остановилась, мы опять приехали в тот большой дом.

На этот раз я вышла сама, даже не осознавая этого. Я не обернулась, не посмотрела на выходящих следом. Сейчас самое главное… самое желанное — побыстрее остаться одной, пусть меня запрут в комнате, как раньше. Лишь бы одной… На пороге нас встретила Джози. Дамиан, не обратив никакого внимания на нее, прошел мимо и повернулся ко мне:

— Парни покажут тебе твою новую комнату. Джози, — наконец посмотрел он на нее, — смело обращайся к госпоже на итальянском. Теперь она тебя понимает…

Мокрое от слез лицо скривилось от отвращения. Я подняла взгляд на «господина»:

— Оставь меня в покое. Я останусь в прежней комнате, — и подняла подбородок выше, стремясь излучить уверенность… которой не было.

Дамиан остановился на полпути к лестнице и слегка повернул голову. На лице застыла искренняя улыбка:

— Интересно… стоит человеку рассказать всю правду, он начинает ставить условия, на которые в принципе не имеет права. Вот уж поддельная самоуверенность… — Парень сделал пару шагов в мою сторону. — С сегодняшнего дня у тебя другой статус, mio angelo. Неправильно спать мужу и жене в разных комнатах, не правда ли? Я думал, в России так же… — его лицо приобрело оттенок наигранной задумчивости. — Делай что говорят. Марко тебя проводит.

Дальше, как и всегда, не дождавшись ответной реплики собеседника, Дамиан в два шага преодолел все ступеньки и скрылся.

Нет, я не пойду… ни за что!

Я резко развернулась. Но сбежать мне не получится: перед дверью вмиг встали стеной телохранитель и бывший учитель:

— Госпожа, уже поздно, вы устали. Вам следует подняться… — Марко как можно естественнее шагнул вперед, заставляя меня отойти к лестнице. Он понимал… единственный человек, который понимал, что я чувствую. Это было видно по его глазам, грустным глазам. Но, как и другие, он не мог мне помочь… даже при большом желании. Я глухо вздохнула.

Мы поднялись. Нужная комната была на третьем этаже… Меня проводили и оставили перед закрытой дверью. Постояв с минуту, я развернулась, чтобы уйти, искренне надеясь, что в этот раз меня не остановят. Но двое парней отошли, но не ушли, будто встав на пост в начале коридора. Я робко постучала.

— Ты не должна стучать, когда входишь куда-либо, amore, — послышался громкий голос за дверью.

Я вошла. Комната Дамиана намного больше, чем моя прежняя: широкая кровать, несколько книжных шкафов, гардероб, деревянный письменный стол, два кожаных кресла с диваном, бар, большое окно… Сам хозяин спальни уже сидел за письменным столом. Не подняв на меня взгляд, он спокойно сказал, словно отмахиваясь:

— Ванная там, — не взглянув, он кивнул в сторону такой же, как в прежней комнате, двери, — делай все, что нужно, и ложись спать, мне нужно проверить некоторые документы.

Я замерла. Он впервые сказал то, что на время заглушило мой страх. Он меня не тронет…

Дамиан, видимо, озадаченный тишиной, резко поднял голову и нахмурился.

— Почему ты там стоишь? Успокой свои мысли, я не трону тебя. Я не насилую девушек… и не прикасаюсь к ним до момента добровольного согласия, — он будто читал мои мысли, и они его забавляли.

Благородный бандит… мечта любой дуры, романтизирующей свою жизнь. Любая бы захотела себе такого парня, пока он не вытащит пистолет и не приставит его к ее голове.

— Боюсь, придется ждать вечно, — выплюнула я.

Смех заполнил комнату… настоящий, искренний смех.

— Amore, уже поздно. Прими душ и ложись спать, ради Бога. Или ты хочешь, чтобы я тебе помог? — Дамиан поднялся и потрепал свои волосы, сделав шаг навстречу.

Я отступила к двери и схватилась за дверную ручку. Заметив мою реакцию, «муж» спокойно вернулся на свое место и опустил взгляд в бумаги. Постаяв пару секунд, я убедилась, что он сосредоточился на них, и скрылась за указанной дверью. Ванная комната была не менее шикарной, чем спальня. Овальная ванна с высокими краями, душ под золото и огромное, практически на всю стену, зеркало. Зеркало, которое показывало мне того, кого я меньше всего хотела видеть. Себя… девушку в свадебном платье, девушку уже мертвую, девушку, чью семью заставили в это поверить. Я отвела взгляд. Дрожащие пальцы потянули за язычок молнии на боку. И я наконец избавилась от этого наряда, вытащила несколько шпилек из запутанных волос. Залезла в ванну. Холодные капли воды падали градом на мое тело. Но я не чувствовала холода. Как же устала… Как устало мое тело… Я подняла голову, позволяя потоку воды бить меня в лицо. Не знаю, сколько прошло времени, да это было и неважно. Важны были воспоминания, которые теперь стали кошмарами. Даже счастливые воспоминания ужасали пониманием того, настолько тогда было все хорошо. Насколько я тогда была беззаботна и что случилось сейчас. Ноги стали неметь, и я вышла из потока воды. Сознание начало понемногу возвращаться ко мне, и я огляделась. Мне не во что переодеться… Немного подумав, я замоталась в достаточно длинное полотенце.

Дамиан сидел в том же кресле. Подняв на меня карие глаза, он замер. Наступила пауза.

— Мне не во что переодеться, — как можно более отстраненно проговорила я.

Парень поднялся, меря каждый шаг, он вышел из-за стола. Я думала, он идет к шкафу, но, к своему великому разочарованию, он шел ко мне. Чем ближе он подходил, тем отчетливее я ощущала знакомый запах коньяка. Подойдя вплотную, Дамиан наклонился к моей шее. Мои руки уперлись в широкую грудь, не дав ее обладателю приблизиться еще ближе.

— Неужели жена даже поцеловать себя не позволит? Сегодня все-таки первая брачная ночь… Не лишай меня хотя бы такого маленького удовольствия…

Миг, и губы «мужа» впились в мои. Поцелуй был настойчивый, жадный… Мои щеки запылали огнем, но я не чувствовала того, что чувствовал он. Вернее, его настойчивость не давала мне что-либо почувствовать. Я ударила его. Что есть мочи ударила в живот. Не отрывая своих губ, Дамиан ухмыльнулся, видимо, умиляясь моим ударам. Я терпела… терпела его язык в моем рту, терпела его издевательства и тошноту от его прикосновений к моей шее. Но постепенно настойчивость начала слабеть. Ему не хватало воздуха, и он, наконец, отстранился. Дамиан не разрешал мне нарушить наш зрительный контакт, схватив двумя пальцами мой подбородок… Мне лишь такая близость позволяла лучше разглядеть человека, который разрушил мою жизнь: темные кудрявые волосы средней длины, карие, практически черные глаза, прямой ровный нос, тонкие губы, из-под рубашки виднелось множество тату.

Дамиан резко отстранился и отошел к гардеробу. И через пару минут в моих руках была широкая белая мужская футболка. Я не сказала ни слова, исчезнув за дверью ванной. На этот раз из зеркала на меня смотрела девушка с горящими от ненависти глазами, побагровевшими губами и шеей с отчетливо видневшимися красными линиями. Вновь отвела взгляд и скинула полотенце, облачившись в на удивление очень длинную футболку. Органов дыхания снова коснулся уже знакомый запах. Решив больше не заострять на этом внимание, я вышла. И легла, быстро завернувшись в одеяло. Лишь бы он больше меня не видел, ничего не сказал… И он молчал. А я наконец провалилась в сон, еще надеясь, что проснусь у себя в комнате, в кругу семьи, и забуду этот кошмар.

Я уснула, так и не услышав теплые пожелания мужа:

— Buona notte, amore. Завтра еще один тяжелый день.

Незнакомец из сна

Впервые за несколько дней мне приснился сон.

Цепи… я обездвижена и прикована к бетонной стене. Передо мной незнакомое лицо: проницательные карие глаза, темные волосы, «гнилая» улыбка. Я чувствовала, как сильно боюсь каждой клеточкой своего тела… Он меня убьет… он хочет меня убить. Я это знаю…

Вдруг в лицо ударил свет. Я проснулась. Вернее, меня разбудили… Дамиан нависал надо мной и слегка тряс за плечи:

— Amore, проснись. Проснись.

Я полностью распахнула глаза, привыкая к яркому свету. Привстала, оперлась на локти. Взгляд медленно обвел комнату. Все, как и было вчера… ничего не изменилось.

— Что происходит? — мой голос прозвучал хрипло и отстраненно. Палец коснулся слегка мокрых щек. Слезы…

— Ты плакала во сне… не делай так больше. Научись контролировать свое сознание, — он отстранился и развернулся к столу, на миг повернув голову в мою сторону. Я снова встретилась с улыбкой… нервной улыбкой. — Или бей своего обидчика под дых. Это всегда сработает, особенно во сне. Мою жену никто и ничто не должно расстраивать, даже во сне.

Меня захлестнула волна негодования. Зачем он это говорит… чего хочет этим добиться? Благодарности? Отдернув одеяло, я резко встала ступнями на ледяной пол.

— Тогда я могу ударить под дых тебя.

Дамиан снисходительно замотал головой и сел за стол. Он знал, что я могу произнести эти слова… поэтому был к ним готов.

— Я не враг тебе, Стефания…

Я перебила, намеренно заранее отойдя к двери ванной комнаты:

— Ты похитил меня, я стала невестой поневоле, ты приставил к моей шее нож, заклеймил… стрелял в меня, в конце концов! Ты и правда псих, если думаешь, что не враг мне…

Напряжение во мне нарастало, так же как и в нем. Улыбка слетела с лица Дамиана, он стал серьезным, холодным, как раньше.

— Мы уже говорили об этом. Ты услужила мне, став жертвой обстоятельств. И я безгранично счастлив, что такая важная роль досталась тебе, а не глупой, неуравновешенной девчонке. Так будь добра, оправдай мои ожидания, не порти мое прекрасное первое впечатление. — Он вальяжно упал на спинку стула. — Тебе следует быть довольной, твой муж — один из самых влиятельных людей мира… все благодаря тебе, любимая. И ты будешь довольна, ты привыкнешь и полюбишь меня. Как я полюбил тебя еще в том кафе.

Это все ложь. Он не полюбил, он не умеет любить, он воспользовался, а сейчас тешит себя мыслями о любви… Я фыркнула и на пятках развернулась к двери.

За спиной снова раздался голос:

— И еще, пока ты в состоянии меня слушать, я прошу тебя сесть.

Томно вздохнув перед закрытой дверью, я все-таки повернулась обратно и не спеша подошла к стулу напротив его стола.

Дамиан наклонился ближе через стол:

— Дорогая, в связи с нашей помолвкой и моим вступлением в «новую должность» я хотел бы преподнести своей жене подарок. Что бы ты хотела?

Вдруг из меня полился искренний смех. Я не смогла его сдержать. Это была истерика, настоящая истерика… и ее пришлось успокоить.

— Ты спрашиваешь, чего я хочу? Ты украл мою жизнь, Дамиан Костелло! И теперь спрашиваешь, чего я хочу…

Парень нахмурил брови и опустил взгляд. Молчит, ему нечего сказать…

— Ты снова ошибаешься, — наконец ответил он, — я подарил тебе новую жизнь, в безопасности, роскоши… Ты поймешь это, со временем, — Дамиан спокойно прошел рукой по растрепанным волосам.

— Мне ничего из этого не нужно… Верни меня к семье. Эта свадьба была всего лишь для того, чтобы ты получил место своего отца. Ты добился своего. Теперь давай тихо разведемся, и я вернусь домой…

Похититель как будто опешил от такого предложения, он застыл, прищурив глаза.

— Я всего лишь попросил тебя выбрать себе подарок. Но ты перевела наш разговор в совсем другое русло. Ты моя жена! — Дамиан начал раздражаться… терять контроль. — Следовало бы это уже запомнить… На твоем теле мое тату!

Я его перебила, не найдя силы слушать дальше:

— Если все так, как ты говоришь, почему ты не позволяешь хотя бы позвонить маме… Ты спрашиваешь о подарке — так вот мое желание: дай мне телефон, и я позвоню родителям. Они должны знать, что со мной все хорошо… что я жива! — я задыхалась от нехватки воздуха в легких, задыхалась от разъяренного взгляда на себе.

Дамиан, напротив, расслабился в своем кресле, наконец получив ответ на поставленный вопрос. Томно вздохнув, он встал. Снова в нашем разговоре наступила пауза. Он думал… И «вынес приговор»:

— Я подумаю над этим… А пока, когда закончишь с водными процедурами, спускайся. Нас ждет первый совместный завтрак… Но поскольку я не только твой муж, но и ответственный руководитель страны, с нами будут пара моих людей. Нужно обсудить некоторые дела… — Он потер глаза и продолжил: — Надеюсь, тебя они не потревожат, mio amore. Жду тебя внизу. У тебя пять минут.

И он вышел, громко хлопнув дверью.

Несмотря на слова «мужа» о спешке, я не торопясь приняла душ, успела порыться в перевезенных моих новых вещах и найти приличные черные джинсы и белую майку. Совместный ужин ненастоящих мужа и жены с деловыми партнерами… Живот громко заурчал. Я очень давно не ела…

Через двадцать минут я стояла рядом с машиной. Другой машиной. Это авто было намного крупнее прежнего и намного дороже… Дамиан, как будто не заметив моего опоздания, по-хозяйски открыл дверь машины. За рулем уже ждал Джейк. Каждый раз новый водитель… у которого, так же как и у меня, не было права выбора. Мы покинули территорию особняка.

Не прошло и получаса, как машина остановилась рядом с незаурядной площадью. Поскольку была прекрасная солнечная погода, это место было заполнено местными жителями и туристами. Стоял жизнерадостный шум. Мимо машины пробежали двое веселых мальчиков, смотрящих на свои воздушные шарики, парящие в небе, за ними не спеша шли их мамы — важные итальянки, обсуждающие, по-видимому, важные темы, такие как скидки в бутике или измена мужи соседки… И эти люди даже не задумываются о том, что происходит в моей жизни. Здесь я никому не нужна…

Только лживая забота преступника была со мной сейчас. И больше никто… Дамиан, со мной под руку, прошел по всей площади и направился к небольшой, ничем не приметной частной кафешке. Нас встречал низкий лысый мужчина. Хозяин…

— Доброе утро, господин, — мужчина поклонился Дамиану. Тот не повел и взглядом. — Рад что вы посетили мое скромное кафе, — не обратив на это внимания, продолжил хозяин заведения так же радостно. — Прошу вас, проходите. Ваши друзья ждут вас.

Он неловко отступил в сторону, пропуская нас внутрь. Рука, державшая мою ладонь, сжалась сильнее. Проигнорировав этот жест, я сделала пару шагов вперед. Перед моим взглядом предстал один не очень большой зал. Шесть столов и бар, освещенный круглыми лампами. Все столы в заведении были пусты… кроме одного, самого отдаленного, в углу. Взгляд встретился со знакомыми лицами. Марко и девушка, которую я видела на «моей» свадьбе. Оба будто перевели взгляд в нашу сторону и встали, отвесили поклон. «Муж» махнул им… позволяя сесть.

Как только все заняли свои места и Дамиан опять махнул рукой, только теперь в сторону двери, где стоял официант, завтрак начался. С каждой минутой наш стол стал заполняться, и в конечном итоге не осталось ни одного места, где бы не стояла тарелка. Моему взору предстали разные виды выпечки, несколько тарелок с яичницей, свежие фрукты, и даже какая-то каша.

— Ешь, что пожелаешь. Если что-то захочешь еще, скажи мне или официанту, — донесся мужской голос по мое правое плечо.

Я мельком кивнула, истерически бегая глазами по каждой тарелке. Голод дал о себе знать… Моя рука потянулась к тарелке с яичницей. Марко любезно пододвинул ее ближе. Казалось бы, простой жест вежливости не скрылся от взгляда Дамиана. Я видела, чувствовала пристальный взгляд черных зрачков, взгляд, прикованный к моему учителю. Но напряжение быстро исчезло. Дамиан ухмыльнулся и, приказав Джейку, сидящему рядом, дать ему какие-то документы, обратился к девушке. Я не понимала, о чем они говорят, но слушала, будто ребенок, которого заставили сидеть во время разговора взрослых. Порт, какие-то судна, биржи… и Кристина. Незнакомку звали Кристина. Эта необыкновенно красивая молодая особа прекрасно говорила на итальянском, хотя не была похожа на коренную гражданку этой страны: светлые волосы, курносый нос, веснушки и голубые глаза очаровали бы любого парня.

Задумавшись, я не заметила, как Дамиан обернулся в мою сторону.

— Mio angelo, я забыл тебе представить Кристину, она… работает на меня в Токио.

Девушка не мешкая поднялась со своего места:

— Для меня большая честь познакомиться с вами лично, госпожа.

Повисла пауза. Мне стоило ответить. Но я не хотела, не хотела казаться милой и приветливой. Только не с этими людьми.

Но я чувствовала на себе два напряженных взгляда. Дамиан и Кристина ждали моего слова, моего движения. И я встала, дрогнув от холодного метала, прикосновение которого почувствовала моя нога. Джейк и Марко резко подняли головы и практически незаметно вздрогнули. Дамиан нахмурился. Я сделала то, что, по-видимому, не должна была…

— Я тоже рада с тобой познакомиться.

Эти слова были никому не нужны, не важно их значение. Важен только тот факт, что я их сказала, что, как им казалось, я пошла навстречу…

Последующий разговор за столом был скучным, наполненным графиками, схемами и чертежами. Я пыталась запоминать слова, важные моменты. Но в конечном этапе, распрощавшись с надоевшим чувством голода, я встала и подошла к окну: людная площадь оставалась такой же шумной и живой. Кругом бегали дети, туристы фотографировали каждый увиденный камень, пожилые женщины и мужчины собирались для утреннего обмена новостями… Как их жизнь размеренна и чудесна… почему я этого не ценила?

Вдруг мимолетную идиллию в моей голове потревожил угрюмый голос в стороне:

— Нам пора, amore.

Он закончил свои переговоры и дал разрешение выходить. И я вышла, не взглянув ни на кого напоследок.

На этот раз машину вел Марко. Дамиан сидел рядом с ним, уступив свое прежнее место Джейку и изредка беспокойно поднимая голову к зеркалу заднего вида. Тишина, которая царила вокруг, больше не нервировала меня, она давала время думать. Странно, но за пару часов я привыкла быть в пути, теперь меня не трогало беспокойство из-за нахождения в машине с вооруженными людьми. Я приняла это, как, возможно, и та, кто вправду была жертвой обстоятельств. За эти чертовы пару часов я слышала эти слова из чужих уст два раза и не верила в их достоверность. Но с каждым прикосновением оружия к моей коже ко мне приходило осознание. С каждым ощущением холодного металла я понимала, насколько глупо поступила тогда на поле, пытаясь скрыться в открытом пространстве. Но когда страх руководит человеком, он готов пойти даже на самые идиотские поступки ради своего спасения. И теперь я получила ответ на свой вопрос… ответ, который разбил мое сердце, в то же время успокоив. Мои близкие живы… остальное то, на что я могу попытаться повлиять.

Тем временем мы продолжали длинный, нескончаемый путь. За окном какое-то время мелькал город. Через полчаса этот пейзаж исчез, и я вновь встретилась с пыльной трассой… снова пустая дорога, редкие проезжающие мимо легковые машины.

Мой бывший учитель резко нажал на тормоз, и машина затормозила. Из-за такой неожиданной остановки мое тело понесло вперед, и я ударилась лбом об переднее сиденье. Дамиан в который раз обернулся, будто убеждаясь, что со мной все в порядке. Темный взгляд перешел с меня на сидящего рядом Джейка. Что-то произошло. Об этом говорили их глаза… беспокойные взгляды обратились вперед. Я тоже, захваченная внезапным любопытством, перевела глаза на дорогу. Через секунду напряжение окутало каждого в машине. Даже похититель будто замер… от неожиданности.

Нам загородила путь другая, уже спортивная, ярко-красная низкая машина. Прошла секунда, потом вторая… Из незнакомого авто вышел парень. Парень из моего сна…

Вот из-за кого мы остановились, из-за кого мне снова пришлось почувствовать тот «слепой» страх. Но это пожирающее чувство, эту эмоцию чувствовала только я… в салоне повисла тишина. Все как будто оцепенели. Первым подал признаки жизни Дамиан. Он откашлялся и спокойно обернулся, опершись на спинку своего сиденья одним плечом. На его лице снова показалась улыбка ребенка, которому вот-вот предстоит поиграть в увлекательную игру.

— Марко, оставайся со Стефанией в машине, — кинул он и, не дожидаясь «как скажете, сэр», вышел из авто, хлопнув дверью. Не прошло и минуты, как дверь хлопнула и за Джейком. А я вновь обратила взгляд на лобовое стекло, боясь пропустить что-то важное… что-то значимое, то, что поможет мне лучше понять, с кем мне пришлось связаться.

Незнакомец слегка присел на капот спортивной тачки, показывая всем видом свое расслабленное состояние. Жилистые практически белоснежные руки, видневшиеся из серой рубашки, сложились на груди, ноги, облаченные в прямые классические брюки с ремнем, скрестились. Но важнее всего было его лицо: острый подбородок, черные как смола волосы и шрам — длинная полоска, которая проходила практически по всему лицу и отводила внимание от глаз. А глаза были мне знакомы… это были глаза Дамиана, отличающиеся только чертями, которые танцевали в них без остановки. Я видела их крайне отчетливо…

Между тем Дамиан стоял ровно, словно готовясь к атаке. За его спиной возвышался Джейк. Между двумя машинами было значительное расстояние… пропасть, которую в любую секунду мог с легкостью преодолеть один из парней.

Сидя в машине, я не слышала, о чем они говорят. Не видела выражения лица Дамиана. Только бесконечно шевелившиеся губы незнакомца, неоднократно расплывающиеся в улыбке.

Дамиан

Я посмотрел на брата, не отрываясь, на его лицо, на мерзкую, почему-то торжествующую улыбку, и горел желанием поскорее уехать с этой трассы, запылив его идеально выглаженную рубашку.

— Что тебе надо, Диего? — пытаясь сохранить невозмутимый вид, я прищурил глаза.

Брат ухмыльнулся.

Клоун…

— Да вот, хотел поздравить старшего брата с помолвкой, — он мельком взглянул на мою машину, будто зная, что там Стефания, чувствуя ее присутствие. Потом его взгляд снова оказался на мне — и глаза потемнели. Наконец «маска» слетела с его физиономии, показывая настоящий повод нашей неожиданной встречи.

— И со вступлением в новую должность…

Я не сдержал улыбки.

— Не сказал бы, что мне приятны твои поздравления… — Разыгранный спектакль начинал надоедать, едва начавшись. — Убирайся с глаз моих долой.

Диего покачал головой и встал ровно, сделав пару шагов мне навстречу. За спиной послышался еле уловимый щелчок. Джейк взвел курок…

— Ты не сможешь выгнать меня. Я волен жить где хочу, и делать то, что хочу. На правах второго сына, — продолжил мой собеседник.

— Теперь я здесь закон. Отец лично подписал передачу всех прав мне. Хотя ты и сам об этом прекрасно знаешь…

Из спортивной машины вышли двое, наверняка заметив в руках моего человека оружие. Собаки, замаскированные в шакалов…

Брат снова усмехнулся.

— Ты просто оказался быстрее меня. И действовал не по правилам: по слухам, твоя невеста — твоя пленница…

Я поспешно перебил его:

— Неужели ты стал верить слухам, брат… обычно ты проверял все сам.

— Так я и приехал… чтобы познакомиться со своей новой родственницей. Хотел бы ее увидеть, — дикий взгляд снова оказался прикован к лобовому стеклу моей машины. — И сразу же уеду, как и было «приказано».

— Я думаю, в этом нет необходимости, — я демонстративно развернулся, заканчивая этот скучный разговор. Но сзади послышался смешок. Я замер.

— Ты что, женился на шлюхе, брат? Или она настолько уродлива, что ты боишься ее показывать?

Развернувшись обратно, я увидел две винтовки, направленные в мою сторону. Диего перестраховался.

Не оборачиваясь к Джейку и все еще смотря на направленное на меня оружие, я прорычал так, чтобы услышал каждый, способный слышать:

— Джейк, целься ниже.

И друг сделал так, как было сказано, он опустил руку немного ниже, целясь в нужное место. Прямо между ног. Ни один мускул на лице брата не дрогнул. Он ждал, когда я отвечу на его слова хоть что-то… и я ответил.

— Да как ты посмел… — прошипел я, прищурив глаза. — Возьми свои слова обратно.

Брат разочарованно цокнул языком, будто получив не тот ответ, который он ожидал услышать.

— Так ты разуверь меня, и я с легкостью попрошу у «госпожи» прощения.

Между нами повисла пауза. Словно чувствуя чужой пристальный взгляд спиной, я развернулся. Она смотрела, истерически изредка переводя взгляд дальше… на Диего. Страх… в который раз в зеленых глазах блестел только он. Она боялась оружия в руках. Она боялась незнакомцев… она боялась меня. Я не хотел позволять ее страху пойти дальше, так же как не хотел показаться трусом, бегущим от того, что не устраивает. Нужно было делать выбор, и я его сделал.

Пусть подавится своим ядом, змея… Я махнул рукой сидящим в машине, приказывая выйти. И обернулся обратно.

— Если ты хоть что-то сделаешь не так, Джейк выполнит свою работу, и я никогда не увижу племянников.

Брат ничего не ответил на мою угрозу. Он молчал, терпеливо ждал, не отводя взгляда от моей машины.

Но оттуда никто не выходил…

Стефания

Они разговаривали долго. Слишком долго. Я не могла слышать их голосов, но отлично видела, что они делают. Джейк, стоявший ближе всего к нашей машине, что-то вытащил из заднего кармана брюк, что-то черное… пистолет. Не прошло и пяти минут, как из спортивной машины вышло двое вооруженных мужчин. Господи, куда я попала… Я подняла взгляд к зеркалу заднего вида и встретилась с проницательными серыми глазами. Марко изучал, следил за моей реакцией на происходящее и был абсолютно спокоен. Ему не привыкать… в отличие от меня. Я не хочу к этому привыкать, не хочу видеть пистолет в руках, не хочу чувствовать прикосновения холодного металла на своей коже, не хочу натыкаться на разъяренный, горящий взгляд Дамиана. А он и вправду горел. Черные глаза были прикованы ко мне, он будто не решался, думал. И наконец решил. Дамиан махнул рукой, говоря нам выходить. И тут меня будто облили ледяной водой. Он велит выйти к человеку со шрамом на лице и вооруженными людьми за спиной…

Марко обернулся, изображая на лице подобие улыбки.

— Госпожа, нам нужно выходить.

Я тревожно замотала головой и машинально вжалась в сиденье.

— Нет… прошу, — взмолилась я, забыв о гордости. На глазах вновь появилась пелена слез.

Тот как будто не слышал, не понимал моих слов. Рука потянулась к ручке двери.

— Госпожа, я сейчас открою дверь, и вы выйдете… прошу, не бойтесь. Там же господин, пока он там, вас никто не тронет.

Парень так и сделал. И уже через пару секунд передо мной открыли дверь. Прежде чем выйти, я еще раз посмотрела на лобовое стекло: незнакомец из сна не сводил с меня взгляда, выражение лица выражало крайнее любопытство. Он играл в свою собственную игру, или они играли все вместе…

Мы вышли. Все замерли, обратив на нас свои взгляды. Лицо Дамиана, как всегда, прятало все эмоции внутри, Джейк, не опуская пистолета, смотрел как-то отчужденно, будто единственное, что его сейчас волновало, это нажать на курок, лица парней рядом с красной машиной были полны некой озадаченностью и плохо скрываемым торжеством. Причины которого я вряд ли когда-нибудь пойму. Все эти мужчины были одной сплошной загадкой. Загадкой, которую я не имею ни малейшего желания разгадывать. Все их тайны наводили ужас, приводили мысли в хаос, заставляли чувствовать себя беспомощной и одинокой. Я, сама того не замечая, схватилась за руку Марко, вцепилась ногтями в его кожу. Это было роковой ошибкой…

Незнакомец заговорил первым, специально растягивая каждую букву приторными голосом.

— Здравствуй, Стефания… вернее, моя госпожа, — его взгляд «просканировал» меня с ног до головы. По спине пробежала дрожь. — Вы, несмотря на слухи, прекрасны. — Видимо, обрадовавшись, по его мнению, удавшемуся комплименту, парень мельком кинул взгляд в сторону Дамиана. Похититель молчал. И вновь внимание незнакомца со шрамом приковано ко мне: — О, как невежественно с моей стороны, меня зовут Диего. Я брат вашего супруга… и верный ваш друг.

Склонившись в низком, наигранном поклоне, Диего будто ждал слов восхищения с моей стороны. Но вместо этого я смогла подарить ему лишь нерешительный взгляд презрения. Взгляд, который прозрачной завесой скрыл дикий ужас. Я повернула голову, взглянув на Дамиана, впервые моля о помощи. Но похититель не смотрел на меня, даже не повернулся. Тогда, не дождавшись помощи, я ответила тихим, но крепким голосом:

— Здравствуйте, Диего.

Тот поднял брови, искренне удивившись.

— Какой у вас интересный акцент. Могу предположить, что русский…

Я не успела ответить. Будто проснувшись, Дамиан прогремел:

— Хватит! Нам уже пора…

Диего его перебил, по-прежнему обращаясь ко мне, только теперь — на русском:

— Я был в Москве, несколько лет назад. И могу смело сказать, что русские девушки самые красивые девушки в мире.

Наступила пауза. Я нерешительно обвела всех взглядом. Дамиан нахмурил брови еще больше, чем прежде, не понимая сказанных слов… Джейк зажал крепче пистолет, заставляя напрячься и людей позади неприятного парня из сна.

Первым подал голос мой учитель.

— Диего, на территории господина никто не будет говорить ни на каком языке, кроме итальянского. Тебе следовало это запомнить…

Диего, видимо, решив пропустить явную угрозу мимо ушей, повернулся к моему «мужу»:

— Дамиан, а почему твой щенок смеет отрывать рот, когда не просят? Еще и держит за руку твою жену… — на и так не очень приятном лице появилась язвительная ухмылка.

Похититель резко повернул голову и бросил взгляд на наши руки. У меня задрожали колени. «Муж» словно закипел от нахлынувшей вдруг ярости. Казалось, он забыл про Диего и сейчас набросится на Марко, как лев на антилопу. Наверняка такая мысль посетила и учителя. Чужая рука выскользнула из моей.

Проследив за этим движением, Дамиан опустил плечи… но не успокоился.

— Пошла в машину! Быстро, — приказал он и кивнул в сторону машины.

Я, не медля ни секунды, вернулась на свое место, впервые обрадовавшись приказу Дамиана. Лишь бы подальше от дикого взгляда человека со шрамом. Опять через лобовое стекло я уставилась на людей снаружи. Дамиан, по-видимому, не сказав брату больше не слова, приказал Джейку и Марко сесть в машину и пошел следом. Мы уехали с той проклятой трассы первые. Я ощущала на себе чужой взгляд, но это был не взгляд Дамиана. Обернувшись, я встретилась с дикими глазами и сумасшедшей улыбкой. Диего остался на своем месте…

Доехали до «дома» мы намного быстрее, чем обычно. Или я просто не заметила времени.

Как только машина остановилась, послышался щелчок разблокировки дверей. Единственный звук, который я услышала за все время в машине после встречи с Диего… Вдруг рядом раздался глухой, хриплый голос.

— Стефания, в комнату. Джейк и Марко — в мой кабинет.

Нет, это не должно произойти! Он его убьет… В голове с бешеной скоростью забегали мысли. Я не могла позволить этому случиться… Никто из-за меня не пострадает.

Не ожидая ни минуты, я схватила руку Дамиана, крепко сжав.

— Дамиан, прошу тебя, ты обещал поговорить о моем подарке…

Похититель внимательно посмотрел на мою руку на его кисти и поднял черные глаза на мои.

— Я тебе сказал идти в комнату… Это значит, что ты должна идти в комнату!

В этот раз мой интерес к его персоне его не удивил. Сейчас ему было все равно, он не хотел слушать или понять. Я наивно пыталась успокоить разъяренного льва… Открыв дверь, я кинула мимолетный взгляд на Марко. Серые глаза были абсолютно спокойны…

Дамиан

Мы молча поднялись в мой кабинет. Не сказав никому не слова, я подошел к письменному столу и открыл самый нижний шкафчик. Там, как и было положено, покоилась единственная вещь. Нож с серебристой ручкой… Я поднял глаза на двоих парней, смирно стоявших в дверях…

— Что вы там встали, проходите.

Они, медленно меря каждый шаг, зашли и сели на кожаный диван подле стены.

Я спокойно приземлился в кресло напротив. И протянул нож Марко.

— Снимай рубашку, Марко.

— Сэр…

Впервые за все время нашего знакомства я заметил искры беспокойства и неуверенности в его взгляде. Его наверняка пугали эти искры, а меня, наоборот, воодушевляли…

— Ты сам вырежешь тату ворона со своего тела.

В кабинете

Бывший учитель моей жены замер. Его потемневшие глаза не отрывались от серебряной рукоятки протянутого мной ножа.

— Возьми его в руки и сделай, что я сказал, — повторил я, теряя терпение.

Парень наконец взял нож, и его рука дрожала.

— Господин, прошу вас. Я не сделал ничего неправильного или непристойного…

— Ты совершил две ошибки за пару минут! — Я встал, не выдержав напряжения внутри. — Ты на глазах у чужих открыл рот без моего на то разрешения… Я думал, на этом всё, но нет же! Ты позволил себе взять за руку мою жену! Твою госпожу! Таким образом, ты оскорбил меня, поставил под сомнение мой авторитет! — Я окончательно потерял контроль над собой, и стеклянная пепельница, стоявшая на журнальном столике, полетела в противоположную стену, осыпавшись мелкими осколками на пол. Я, переводя дыхание, потянулся к пачке сигарет и закурил. Комнату наполнил дым.

Марко и Джейк не дрогнули. Выждав минуту, Марко все-таки открыл рот:

— Господин, позвольте объяснить… госпожа очень испугалась, увидев Диего, она была в ужасе. И я подумал, чтобы она успокоилась…

Я перебил, горько усмехнувшись с сигаретой во рту:

— И ты подумал, чтобы она успокоилась, поддержать ее «по-дружески» перед всеми… перед моим братом…

— Я…

В разговор вступил Джейк:

— Дамиан, прошу тебя, подумай еще раз. Марко всегда был верен тебе, — он на миг обернулся к сидящему рядом парню, будто ища подтверждения своих слов. — Даже тогда, он хотел только помочь. Сейчас тобой руководит ревность, но когда ты успокоишься…

Я перевел взгляд на друга:

— Ты ошибаешься, Джейк. Если бы я только ревновал, как ты говоришь, Марко был бы уже убит…

Наступила тишина. Марко молчал и по-прежнему держал в руке нож, опустив голову вниз, словно молясь.

— Это жестоко… — продолжил друг.

— Жестоко?! Жестоко было бы привести Стефанию сюда и заставить смотреть, как он будет резать свое тело… Жестоко было бы убить его прямо там, пока он держал ее за руку. А это называется справедливость. Будь на моем месте отец, во лбу Марко давно была бы дырка от пули. Я, напротив, само милосердие… выгоняю Марко, пусть катится на все четыре стороны. Подальше от моей территории.

Лицо учителя резко снова предстало моему взору и заметно помрачнело.

— Закинь меня в любую точку мира, но не заставляй вырезать тату, прошу… — перешел он на «ты».

Я томно вздохнул и стряхнул пепел на пол к осколкам, позже кинув туда и сигарету.

— Как же мне это надоело… Каждый раз вы, поступая опрометчиво, призываете к чрезмерному милосердию, на которое я не способен… Разве ты забыл, Марко, кто перед тобой стоит и стоял тогда? Разве забыл свое место? Как вижу, забыл… И теперь поплатишься.

Марко, видимо, не найдя слов для ответа, медленно снял рубашку и поднес лезвие к левому плечу.

Я непринужденно повернулся к окну.

— Советую взять в рот рубашку. Не хочу, чтобы на твой крик прибежали слуги… и жена.

Но я недооценил Марко. Он не последовал моему совету. Через слабое отражение в стекле я наблюдал и видел, как он, надрезая кожу, не издал ни писка, ни вздоха. Когда он закончил и поднялся с дивана, на месте тату была сильно кровоточащая рана…

— Джейк, помоги ему перевязать руку и проводи до порога, — не оборачиваясь, сказал я.

Оба парня подошли к дверям. И оба поклонились… дверь хлопнула.

Я устало закрыл глаза. Так было нужно. Теперь никто так не поступит. Это послужит примером. Теперь самое сложное… Стефания.

Я задумчиво кивнул, собираясь с мыслями, и покинул кабинет следом за парнями. Меньше чем за три минуты я преодолел несколько коридоров и одну лестницу, не столкнувшись ни с кем на пути. За каждым поворотом, в каждом углу не было ни одной души. Дом замер… Застыл так же, как и я перед дверью в спальне. Нужно было войти, чтобы встретиться с полными ужаса зелеными глазами, чтобы в очередной раз убеждать себя, что поступил правильно и не должен жалеть ту, которой выпал шанс жить в роскоши под защитой одних из самых влиятельных людей мира. Она не должна жалеть… и я дернул за ручку двери.

Стефания сидела на кровати. Ее взгляд был недвижим, он замер на противоположной от двери стене. Такое чувство, что она не пошевелилась с тех пор, как зашла в комнату, не умылась, не взяла книгу с книжной полки… ничего. Она просто сидела, будто не услышав, как открылась и хлопнула за мной дверь. Я не прошел дальше, вслушиваясь в слабые вдохи и выдохи.

— Что ты сделал? Что с Марко? — еле различимый шепот сотряс воздух.

Я опешил. Внутри вновь начало возрастать негодование и слепая злость. Я не ответил. Не спеша, стараясь сделать каждый шаг как можно громче, подошел к письменному столу и сел. Так, чтобы мы смотрели друг на друга ровно, чтобы я видел то, что она чувствует.

— Неужели тебя так волнует судьба этого человека? Почему? — я как мог старался сохранять невозмутимость. Рука потянулась к новым, появившимся на моем столе совсем недавно, бумагам. Глаза, не осознавая даже, что было написано, забегали по каждой строчке.

Со стороны кровати послышался уже более громкий, чем раньше, ответ:

— Он хороший человек, он всегда был добр ко мне…

Я резко поднял голову, чувствуя, что маска равнодушия и спокойствия, которую так хотел сохранить, слетела. При малейшем дуновении ветерка…

— Здесь тебе никто не желает зла! Не нужно выделять его, он лишь выполнял свою работу!

Стефания не отставала. Поднявшись со своего места, она замерла, будто поддавшись порыву. Зеленые глаза горели огнем. Огнем, в силе которого она сомневалась, но не могла потушить. Об этом говорили дрожащие руки и подкосившиеся ноги, опустившие худое тело обратно на постель.

— Что ты с ним сделал? Где он? — пискнула она, явно не собираясь останавливаться. Я облокотился на спинку стула и закинул ногу на ногу.

— Знаешь, меня крайне беспокоит твоя заинтересованность в этом парне. Он всего лишь мой человек. Человек, который работает на меня. Точнее, работал…

И тут я заметил еле уловимое движение. Мою жену пробила дрожь.

— Неужели ты его…

Я резко поднялся с места, сделав пару шагов, чтобы сократить расстояние между нами.

— Так вот кем ты меня считаешь, жена! Убийцей?! — Я подошел ближе, встав прямо перед сидящей Стефанией. — Хотя ты права. Я и вправду убиваю людей… Но я не трону своих людей, даже и предающих меня, по крайней мере, пока.

Ее глаза еще больше распахнулись. Даже и не знаю, от страха или от удивления. Будто в них отразилась вся зыбучая смесь ее эмоций, которую я не смогу разобрать. Зря я это сказал… вот черт!

Она поднялась, тем самым практически наткнулась лицом на мою грудь. Отступила в сторону, не отводя побледневшего лица.

— Ты чудовище… возомнил себя богом. Думаешь, что имеешь право решать за других, обрекать их на несчастную жизнь или вообще лишать их таковой, клеймить и… похищать.

Я вздохнул и запустил руки в волосы, не глядя опустившись на кровать.

— Ты не понимаешь. Скоро ты убедишься, что я не такой плохой, как ты представляешь… И я тебе уже говорил, тату, или, как ты выражаешься, клеймо ворона, защищает моих людей… моих любимых. А твое похищение… ты моя жена, это значит, прошлое уже не имеет значения.

Стефания развернулась лицом к двери в ванную. Она не хотела видеть моих глаз, не могла мне верить.

— У тебя на все есть отговорки. Но они не защищают тебя, всего лишь прикрывают твои грехи в твоих глазах и глазах глупцов, которые тебе верят. Я, напротив, не верю ни единому слову человека, способного убить…

Я перебил. Я не мог услышать еще раз такие не желанные, приносящие боль слова.

— Почему ты так испугалась моего брата? Почему при виде него схватила руку Марко? — выдохнул холодный воздух я.

— Всем, кого я видела за последнюю пару дней, я не могу верить. Не могу им улыбаться, радуясь новым знакомствам. Единственное, чему я доверяю, — мои глаза и уши. Которые видят пистолеты в ваших карманах и слышат звуки выстрелов. Я вас ненавижу… и кроме этой ненависти и страха того, что когда-нибудь они будут наведены на меня, ничего не осталось. Я боюсь тебя, Дамиан Костелло, так же как боюсь всех, кто тебя окружает.

— Ты сказала не все… ты медлила перед тем как выйти из машины тогда, попросила защиты у рядом стоящего человека, даже обернулась ко мне, к самой ненавистной тебе персоне. Ты была в ужасе, Стефания.

Девушка обернулась, кинув на меня по-прежнему горящий взгляд. Видимо, я задел чью-то, висящую на волоске, гордость…

— Я его уже видела! Во сне… — прежде уверенный голос дрогнул.

Я резко поднялся, сделав шаг навстречу. Она отшатнулась и выставила обе руки вперед… обороняясь.

— Тебе приснился… мой брат? — уже спокойно спросил я, остановившись на месте. Она еле заметно кивнула.

— Что он сделал, ты помнишь? — продолжил я.

Стефания опустила взгляд. Больше я не видел в них огня, все накрылось полотном.

— Смотрел, как на куклу, которой оторвал пластмассовую руку. Дикие глаза… бешеный взгляд. И я умерла.

Я вновь попробовал подойти ближе, наткнувшись на выставленные руки и резкий взгляд. Мне было запрещено подходить… Убийца, похититель, человек с теми же дикими глазами…

— Тебе нечего бояться, — выдохнул я, на время смирившись с поставленными условиями, — это был всего лишь сон, в реальности этого никогда не произойдет. Я не позволю.

Зеленые глаза будто потемнели. Стефания вновь пришла в себя и была готова противостоять каждому моему слову.

— Если ты такой хороший, как говоришь, почему еще не разрешил позвонить родным?

Резкое движение, и я вытащил свой телефон из кармана штанов — и немного протянул вперед руку.

— На, возьми. Звони! Чего ты стоишь?! Ты же так хотела! — Тонкие пальцы неуверенно потянулись к мобильнику. — Позвони, порадуй мать новостью о твоем воскрешении. Она будет очень счастлива: дочь жива, вышла замуж, живет теперь в Италии, — я рывком отдернул руку, — но мой долг тебя предупредить, что если ты позвонишь сейчас, то твои родные сорвутся сюда, но, боюсь, не попадут на территорию Италии…

Стефания, словно боясь обжечься о пламя телефона в моей руке, встала ровно. На бледном лице выступила капелька пота.

— Но почему?

Я, так же быстро, как и достал, не глядя спрятал телефон обратно в карман.

— Потому что большинство авиарейсов контролируются людьми с татуировкой ворона… то есть мной. А я не хочу, чтобы твоя семья зря беспокоилась о твоем благополучии и неслась сюда сломя голову. Через какое-то время я сам куплю им билеты на самолет… Когда твое отношение к новому положению дел придет в норму.

И тут мою жену затрясло. Я видел, как она мучается, но не мог подойти, не знал, как помочь. По белоснежной щеке скатилась слезинка, оставляя мокрый след. А я смотрел… не желая сделать только хуже.

— О какой норме ты говоришь?! — крикнула она, срывая голос. — Я сижу взаперти, ты меня таскаешь за собой как декоративную собаку…

Я перебил, разворачиваясь спиной и быстрым шагом подходя к столу:

— Ты свободна! На территории Италии ты можешь передвигаться свободно. Ты моя жена, на тебе моя метка. Это позволяет тебе передвигаться там, где я властен.

— Как мило с твоей стороны… — донесся сзади севший от крика голос. Голос, полный разочарования…

Я не ответил, пропуская сказанное мимо ушей, и снова потянулся за телефоном. Через секунду нужный номер был набран.

— Pronto, — послышалось на том конце.

— Маттео, ты мне нужен. Срочно.

— Да, господин.

И гудки… Ему понадобится полминуты, чтобы оказаться перед моей дверью. Так и произошло. Ровно через шестьдесят секунд тишину, царившую в комнате, потревожил стук.

— Входи. — Я наконец обернулся и взглянул в растерянные глаза жены. Она не понимала, что происходит, она боялась даже моего телефонного разговора. И это только усложняло нашу ситуацию…

Маттео зашел и поклонился.

— Сэр?

— Госпожа хочет прогуляться. Ты и Фредди будете ее сопровождать. Везите ее куда скажет: в кино, в торговый центр, на площадь, на пляж… Ваша задача — быть всегда рядом с ней и не покидать Рим… сегодня не покидать.

Парень понимающе кивнул. А я перевел взгляд на стоявшую немного поодаль Стефанию. Желание увидеть благодарность в ее глазах или хотя бы радость заменило все остальное. Сейчас только это было важно. Но она не обрадовалась, не улыбнулась. Я не увидел ни единой новой эмоции на ее лице, кроме тех, которых видел раньше. Презрение, недоверие и ненависть… Преодолев нарастающее возмущение, я улыбнулся.

— Ты же хотела выйти из дома, любовь моя? Разве не так? — и, не дождавшись ответа, подошел к столу, открыл шкафчик и вытащил кошелек. Не задумываясь, достал первую попавшуюся карту и протянул девушке.

— Это безлимитная карта. Покупай что душе угодно, хоть машину…

Она замешкалась, будто внутри сражаясь с двумя «я». Миг, словно объявляя о победе одной из сторон, изумрудные глаза блеснули и приобрели прежний яркий оттенок. Она подошла ближе и двумя пальцами нехотя забрала карту из моих рук.

— Ты не купишь меня.

И она вышла, прошипев напоследок, будто приговор…

Я упал на стул за рабочим столом и закрыл глаза.

Шопинг

Стефания

Я бегом, преодолев не один пролет и коридор, спустилась на первый этаж и остановилась. Остановилась, не веря своему счастью. Он милосердно позволил своему щенку погулять, дав одно из самых опасных оружий… деньги. Деньги могут сделать все. Могут разрушить семью, лишить дела всей жизни или даже убить… но мне нужен всего лишь телефон. Мое тело заперто в Риме, но мой голос свободен и может быть услышан в любой точке мира…

Я зажала в своей руке карту, оставляя на коже еле видные полосы. Я не останусь беспомощным домашним животным. Ни за что.

За спиной послышался голос:

— Госпожа, нам сюда.

Без лишних слов я развернулась. Сзади стоял Маттео, показывая в сторону еще одной лестницы, которая, по-видимому, вела на нулевой этаж. Мы, спустившись, оказались в затемненном большом помещении. Помещении, где стояло множество автомобилей, разных автомобилей… Я смогла увидеть и спортивные модели, и легковые, даже несколько грузовых.

— Зачем ему так много машин? — вопрос невольно слетел с моих губ.

Блондин не спешил отвечать. Он поторопился дальше, вглубь парковки, кивком прося следовать за ним. Не нужно было и пары секунд, чтобы понять, к какой именно машине мы направляемся. Перед нужной нам предстал парень, поймавший меня на побеге. Фредди, облокотившись на капот, по-видимому, недешевой машины, потягивал сигарету. Свободный стиль одежды, представляющий собой синие джинсы и черную длинную футболку, еще раз напомнил о намечавшейся прогулке. Но как он так быстро узнал, что ему делать и куда идти? Что за идиотизм…

Фредди встал ровно и, поздоровавшись, без слов кинул уже выкуренную сигарету на бетонный пол, а затем сел за руль. Маттео тем временем прошел к задней двери машины и открыл ее, пропуская меня. Я послушно села. И прежде, чем закрыть дверь, Маттео быстро проговорил:

— Разные машины — разная работа.

Я промолчала, я не нашла подходящих слов, чтобы ответить. Да и нужны ли они вообще были… мой вопрос был глупым и совершенно бесполезным, наивным. И только поэтому получить на него ответ было особенно приятно… Если ответили на него, значит, смогут и на некоторые другие.

Парень хлопнул моей дверью и занял свое место рядом с водителем. Мы выехали за территорию «мужа».

— Куда бы вы хотели поехать, госпожа? Если угодно, мы можем остаться в окрестностях Витербо… — Фредди запнулся, будто осознав, что сказал что-то запретное. То, что мне знать не следовало. — Но и в Риме много интересных мест…

Я замерла, еще внимательнее приглядываясь в пейзажи, которые мелькали за окном. Витербо… вот почему я мучилась в пути. Вот почему я не увидела ничего, взглянув первый раз в окно комнаты! Потому что он живет не в столице… наблюдает со стороны, как маленький мальчик на муравейник. Только у этого мальчика в руках не палка, а заряженное оружие и, кажется, безграничное количество людей за спиной…

— В Рим. На площадь, где обычно больше всего туристов, — громко сглотнув, ответила я. Нужно к людям… нормальным людям.

Повисла пауза. Эта тишина затянулась на мучительные пять минут. Парни как будто не ожидали такого ответа. Но перечить они не могли, поэтому буквально через секунду Фредди спокойно повернул машину в противоположную сторону, от того, куда мы двигались раньше.

Время в пути на удивление летело с невероятной скоростью. Наконец мы въехали на людную площадь. Я, обогнав Маттео, который намеревался открыть мне дверь, вышла сама. Передо мной открылась оживленная улица: итальянцы, вышедшие на прогулку или по делам, туристы, стремившиеся все время фотографировать, группы с гидами. В воздухе как будто пахло счастьем… Постояв еще минуту, я огляделась и, заметив фонтан, подошла ближе. Все казалось знакомым и родным… красивые балконы, монастырь, который находился прямо в городе и рядом с которым стоит небольшая постройка. Там продают сладости, сделанные вручную монахами… Вдруг я замерла, каждой клеточкой тела ощущая, как приходит понимание. Я здесь уже была… С мамой и братом. Кажется, это было так давно… хотя прошел примерно месяц. Если я, конечно, не потеряла счет времени окончательно… Значит, ровно месяц назад я была свободна, счастлива, не знала ни Дамиана, ни его людей, ни Марко… Я гуляла именно по этой улице, рассматривала именно эти витрины, и мы ели в кафе… В кафе! Кафе! Мне нужно туда попасть!

Я ускорила шаг, практически перейдя на бег. Я не видела перед собой никого, ни местных, счастливой жизнью которых минуту назад восхищалась, ни туристов, ни «теней», следующих за мной. Только дорога перед глазами, именно та проклятая дорога, выложенная крупным камнем… Секунда, поворот, и я в том квартале. В том уже менее людном месте, где меня похитили и я потеряла семью… Только здесь уже не было того милого, уютного, светлого заведения, которое было раньше. Место было перегорожено… шел ремонт здания. Точнее, выстраивалось новое на месте старого. В горле застрял ком. Не нужно было обладать острым умом, чтобы понять, что здание сгорело. Почерневшая земля, стеллажи, перекрывающие путь, горы мусора и остатки сгоревшего материала. Казалось, что в воздухе все еще можно было различить запах гари… запах апокалипсиса. Мне нечего было говорить, восклицать или спрашивать у кого-то. Я просто смотрела, вглядывалась в каждый потемневший камень и представляла, будто именно на том месте стоял наш стол, за которым я тихо ела свой салат. Это здание, как и я, его разрушили и теперь пытаются восстановить, только построив совсем иное, не похожее на прежнее… Я опустила голову и зажмурилась, стараясь сдержать слезы. Но рыдать было нельзя, только не сейчас. Резко подняв голову и развернувшись, я встала лицом к телохранителям.

— Едем в торговый центр. Мне нужен новый телефон с сим-картой, — голос предательски подломился на последнем слове.

Фредди резко дернул головой.

— Но, госпожа, господин не хотел бы, чтобы вы звони…

Я перебила:

— Твой господин сказал, что я могу купить себе что хочу, хоть машину. Машина мне не нужна сейчас, а вот мобильник был бы полезен. Так что следуйте приказу своего же босса.

И, не ожидая ответа, я прошла мимо них, направившись к авто. На этот раз я не видела никого перед собой: ни витрин магазинов, ни местных жителей, ни туристов. В моей голове путались мысли, и сейчас только они меня и волновали.

Он спалил кафе. Я в этом не сомневаюсь… Но зачем?

Вдруг меня передернуло, будто мысль, которая пришла в голову в ту же секунду, ударила по голове.

Неужели именно так я «умерла»? В пожаре…

Я не хотела в это верить, не хотела думать о том, что причиняло такое количество боли. Но образы всплывали… кричавшие люди, пожарные, измазанные сажей, репортеры, поспешившие снять крупное возгорание рядом с одной из популярных площадей, и мама, рыдавшая, не найдя дочь в огне. Слезы вновь затуманили взгляд. Я не видела свой путь, но через миг мой локоть подхватила чужая рука. Меня посадили в машину, и мы снова поехали. Времени в пути хватило для того, чтобы я взяла себя в руки. Или хотя бы попыталась это сделать. Мокрые щеки высохли, и казалось, что страшные мысли в моей голове затихли, заснули на какое-то время.

Машина остановилась рядом с очень большим зданием. Рядом с современной высоткой. Не медля ни секунды, я выскочила наружу и выдохнула. Застекленное здание чем-то походило на те, в которых я бывала в Москве. Как же я любила бродить по таким торговым центрам с мамой или с одноклассницами, которым все-таки удавалось заманить меня на прогулку по магазинам косметики… Нередко мы заходили в кафе выпить кофе или в кино на какой-то малоинтересный фильм. Но именно эти мимолетные моменты делали нас счастливыми. Это и было счастье…

Больше не выдержав воспоминаний, я начала исследовать каждый этаж торгового комплекса. Как и следовало ожидать, из-за вечно преследующих меня двух парней, которые не отставали ни на шаг, я постоянно ловила на себе заинтересованные и порой завистливые взгляды. Но, увидев тату ворона на шее кого-то из «теней», люди сразу опускали глаза и ускоряли шаг. Они будто чувствовали опасность… Тем временем Маттео и Фредди как будто не замечали внимания окружающих, упрямо наблюдая за каждым моим движением. Они спокойно шли и изредка переводили взгляды на витрины магазинов, около которых я останавливалась. Мы быстро купили мне телефон и сим-карту. На удивление, продавцы не были так заинтересованы, как прохожие. Консультант даже не взглянула на моих телохранителей. Речь девушки была четкой и по делу, движения — быстрыми и расторопными, и совершенно отсутствующий взгляд. Не прошло и двадцати минут, как в моих руках уже был новый айфон. Дрожащие пальцы забегали по набору. С каждой цифрой я все больше понимала, что не знаю, что говорить. Что говорить матери, чья дочь сгорела заживо… Как сказать, что она жива… Послышались гудки. Один, второй… и тишина. Кто-то снял трубку.