Бесплатный фрагмент - Стихотворения

Круги фортуны

1994

* * *

Ночной порой нам в душу входят сны,

И руки, нервно скомкав одеяло,

Вдруг опадают, тихи и грустны.

Не распознав того, что днём пылало,

Мы требуем чего-то: от слезы,

Застывшей морем жгучим, от несмелых

Движений губ, от нежной бирюзы,

Что есть твои глаза — от опустелых

Ночей. И долог, долог бой часов.

Так отмеряют вовсе не минуты.

И сон для нас — как для двери засов,

И жизни бег — всего лишь в сон замкнутый…

12–13 января 1994 года

* * *

Как воздух стонет за окном!

Холодный ветер…

Зима в душе, всё подо льдом,

И ночью третьей

Я снова слушаю твой зов,

Летящий странник,

Кому ты — властелин миров,

Кому — изгнанник.

И мне бы силы сделать взмах,

Мелькнуть в рассвете

И раствориться в небесах

Мечтой о лете!..

6 апреля 1994 года

* * *

Нам ещё сорок дней холодов:

О, как странны в весеннем разливе

И виденья суровых кустов,

И сереющий утренний иней…

Как внимателен взгляд в новом дне:

Тихий юноша с книгой Шекспира,

Вам подарок — цветы на окне,

На афишах — гастроли кумира…

Всё по-прежнему? снова весна?

Отчего же из всех наших вёсен

Нам запомнится только одна —

Та, что чувством похожа на осень?..

8 апреля 1994 года

В кафе

Ночной проспект блестит огнями

И люди ходят больше парами,

Девчонки с синими глазами

И парни с шуточками старыми,

В кафе заученно смеются,

Ведя ночное превращение,

И звёзды скоро вниз сорвутся,

Под хмелем позабыв кружение,

И вся любовь пройдёт беззвёздно,

До самого утра в надежде,

Что никогда не будет поздно,

Что новый мир придёт, как прежде…

9–16 апреля 1994 года

Весёлый мир

К познанью часто мы глухи

Сердечных дум и ожиданий,

Смешны бывают расстоянья

Нам от зерна до шелухи.

И может быть, что чёрный год

Предуготован нашей доле,

Попыткой речи поневоле

Воспримешь ты души полёт.

Я всё прочту в твоих глазах,

Не надо лгать и притворяться,

Когда нам всем едва за двадцать,

Мир не утопится в слезах.

30 июня 1994 года

* * *

Как маятника взмах, замкнувший цепь

Внезапных изменений и событий,

Свершений у любви и неприбытий —

Целитель захлебнувшихся сердец

Приходит, для меня ещё незримо,

Но так ли это всё необходимо?

Нелепо всё же шествие вослед,

На недосмотренный сеанс один билет,

Аэропорт у северных окраин,

Что поезд, самолёт — всё суета,

Написано, но не прочесть с листа

Того, что кто-то ясно понимает:

Беззвучна музыка, ушедшая в сеанс.

Так посмотри на радугу в закате,

С болезнью сердца в мире, как в палате,

И это — не учтённый мной нюанс.

27 июля 1994 года, Москва

* * *

Колёса поездов для нас опишут

Круги Фортуны, но движенья вспять

Не обратить, на плёнку не отснять,

И голос сердца в расставаньях тише.

И, отмахнувшись от благословенья,

Я сердце испытаю на отказ,

Ну кто же знал, что песенка о нас?

Какое всё же глупое терпенье…

29 июля 1994 года, Москва

* * *

В исходе дня задумчивы глаза,

Всё тише воздух, засыпают птицы,

Ах, полуженщина, девчонка-егоза,

Вам будет море голубое сниться

И белые кораблики вдали… —

В нежданном сне распахнуто пространство,

Как сладостно теперь непостоянство,

И мы, ненужные, уже давно ушли.

2 августа 1994 года

* * *

Последними аллеями в году

Пройти, и, глядя в осень, улыбнуться,

И ворошить опавшую листву,

И верить в краски, счастье и звезду,

И никогда уже не обмануться,

И чуть грустить, но только в светлых снах,

И покидать знакомые кочевья,

И раз спуститься в парк, где в двух прудах

Вода стоит в чудесных кружевах,

Где светел мир и женственны деревья…

2 октября 1994 года

Лабиринты

1995

* * *

Разбросано, надорвано,

Быть может, вновь не спеть,

На все четыре стороны

В осколки — догореть…

Как будто бы всё прожито,

И ближе всё ко тьме,

Где все неосторожные

И где есть место мне,

И в странном раздвоении

Иду к своей судьбе,

С мольбою ль о прощении,

С гордынею ль в мольбе…

1–7 марта 1995 года

* * *

Ты каждый раз открываешь ставни

С надеждой увидеть свет,

И каждое утро знакомый давний

Приходит, а писем нет.

Он был бы любимым, но не очарует

Привычка, и ты умна,

И каждую ночь твоё сердце ночует

В сказке волшебного сна.

И снова наутро остынут свечи,

А звёзды исчезнут во мгле,

И тяжесть ложится на девичьи плечи —

Тонкий дневник на столе…

2 сентября 1995 года

* * *

Inter mortuos liber

Теперь я свободен, избавлен от снов.

И дни, словно листья под ветром, в стремленье

Умчаться куда-то, лишаясь основ,

Скользят незаметно, без света и тени.

Теперь я играю, и каждый рассвет —

Подарок с возвратом, с припиской «негоден»,

А дни всё короче, и выхода нет,

Я странно смеюсь: среди мёртвых — свободен.

9 сентября 1995 года

Лабиринт

Меж пальцев, чутких, как струна,

От сердца к сердцу нить… возможно ль,

Что меч уж вытащен из ножен,

Ведь Ариадна — отдана?

Да, это так. Среди камней

В объятьях вечности и ночи,

Он вдруг незримо захохочет,

Проклявший верность средь людей.

Из пальцев выпущена нить,

Они с усмешкой разойдутся.

А их сердца не встрепенутся

От невозможности любить.

16–17 сентября 1995 года

* * *

Понимаешь, я болен зимою,

Снег и ветер во мне разметались,

Капли тихо в узоры сплетались,

Застывая холодной каймою,

Я со многими осенью этой

Прокутил своё сердце, я — нищий,

Я оставил себе пепелище

И украл у вопросов ответы…

2 ноября 1995 года

Верлибры

I

«Это — судьба». — О да, это вспомнится.

Ботинки — насквозь, в дождь сбываются гении,

Ночная птица поёт, не хоронится

В городе… Птица — моё настроение.

Пространство так смутно, не разобраться

В сплетении луж и пустых разговоров,

Ты — с кем-то дома, ты любишь смеяться,

Мы — гуляем ещё, но встретимся скоро.

И время пришло: как сон, неспешно

Я картину из памяти вынимаю,

Мы посмеёмся: она красива, конечно,

Но это — пустяк, реальность — другая.

9 ноября 1995 года

II

Самый лучший подарок в холодные дни —

Тёплый ветер воспоминаний, лето,

По лесу часто бродили мы одни,

И пусть это был не я, неважно это,

Самый лучший подарок — пушистый снег,

Ты легка и вольна, запорошила белым

Шапочку, волосы… песня из века в век:

Счастье — вечно идущим, огорченья — несмелым,

Но самый дорогой подарок — люди,

И каждый — кирпичик для триумфальных арок.

Несбыточного нет на свете. Всё будет.

Что, если себя принесу в подарок?

10 ноября 1995 года

Драконья кровь

1996

* * *

Опуститься на дно, под водою

Легче помнить о том, чего нет,

Я уверен: ты станешь другою

Через несколько дней или лет.

Я уверен: мы встретимся позже

На солёном морском берегу.

Я — в зелёной, сверкающей коже.

Остановка на полном скаку.

И на солнце почувствуем холод.

Новым именем всё назови…

Стар — как боль, как рождение — молод,

Я купался в драконьей крови.

5–6 января 1996 года

* * *

Механика часов вскрывает день,

Как нож консервный; выпиваем время,

Как нужное лекарство. Сбросив бремя,

Ты любишь свет, а я похож на тень.

Я, как болезнь, под утро отступлю,

И ты проснёшься свежей и здоровой,

И будь я проклят, начиная снова

Моё рожденье! Я призраки ловлю…

03–04 февраля 1996 года

* * *

Лукавая осень, в невольных слезах гастролёр,

Вот-вот обернётся в проёме темнеющих сосен,

И кажется мне, что распахнуты окна во двор

И кто-то уходит: чужой, но не хрупкая осень…

А выцветший плащ уже сброшен. Прощальным кивком

Рассыпаны листья по детским наивным альбомам,

И окна закрыты, теперь бы не выстудить дом,

Когда-нибудь вспомнится: верно, мы были знакомы…

28 октября 1996 года

Освобожденье

1997

И будет день

По улицам моим шагами гулкими

Течёт рассвет, и листья на ветру

Юлой танцуют в жёлтом переулке,

И, может быть, я в памяти сотру

Рассыпанную грусть озёр и парков

И, торопясь, взгляну на циферблат,

Я принесу тебе простых подарков,

Прохладою оправленных в оклад,

Так в таинстве, придуманном не мною,

Покров и Вера, слитые в мольбе,

Заворожат, напомнят о тебе,

И, неземная, станешь ты земною.

5 февраля 1997 года

Новый Икар

Это очень просто — просто дышишь

И идёшь туда, где облака и крыши,

Смотришь с высоты нового роста

На кроны деревьев, как на траву. Просто

Люди-муравьи тебе не интересны,

Ты жил, как все, а сегодня тесны

Стали рамки привычного мира:

Встречи и прогулки, чужие квартиры.

И шаг за шагом забираясь в небо —

Хоть ты не бог и не дашь всем хлеба, —

Ты чувствуешь: отрастают крылья,

Вчерашние мечты обернулись былью.

И если кто-то, кто с тобой был нежен,

Тебя увидит и позовёт, как прежде,

Ты крылья не сложишь, ты странен и стоек,

Ты мог бы упасть… но стоит ли? стоит ли?

10 августа 1997 года

* * *

Разница гениев стёрта в моих временах,

Мир — это тайна, отложены в сторону книги,

Всё позабыто, и, словно бы сбросив вериги,

Я прохожу в засыпающих тихо полях.

Я одинок. Одинок, как бывают во сне,

Мир — это грусть, и сверчки заливаются плачем,

Каждый подругу зовёт и не может иначе,

И растворяется плач их в ночной вышине.

Мир — это вечность, и трудно понять её ход,

Там — ещё жизнь, а вот здесь уже скошено поле,

Я ведь не первый и вечностью править не волен,

И не последний, и кто-то за мною пойдёт.

3 августа 1997 года

Обретение мира

1998

* * *

Лукаво и бессмысленно — страдать…

Чтó плетью выжжено, чтó вырублено словом…

Страдание берётся за основу,

И вот на нём возводят благодать…

Лукаво и кощунственно страдать,

В дождях осенних захлебнувшись, вскоре

Ты станешь похваляться своим горем

И плач как благородство продавать…

Нелепо верить в жизнь и умирать,

Ведь от любви изысканного блюда

Осталась пара строк, каким-то чудом

Записанных в забытую тетрадь…

Но почему так хочется страдать?

8 августа 1998 года

Обретение мира

Мы, словно Данте, уходили в осень,

Среди дождей искали светлый час,

Забыв себя, мы помнили о нас,

И дней в неделе снова было восемь.

Мы смело раздвигали наши сны,

С улыбкою идя к пересеченью

Иллюзии и яви, только тени

Скользили вслед, в решеньях не вольны.

Перешагнув привычной суеты

Привычные и хрупкие границы,

Мы обретали мир тысячелицый,

Сквозь время простирающий мосты.

10–14 октября 1998 года

Пасха

1999

АД-1

Забыв себя и скрывшись на подмостках

Чужих судéб, чьи пьесы так легки,

Что, право, не пожмёшь потом руки

Их авторам, я понял, как непросто

Мне будет жить. Близки и далеки,

Они брели угрюмым бездорожьем,

На кочках спотыкаясь, и не раз

Они встречали свой урочный час

В какой-нибудь канаве иль в подстожье,

Крича другим: «За что карают нас?»

Но, скованный неведомым влияньем,

Никто другой не близился помочь.

И скоро угасала эта ночь,

Так люди забывают состраданье,

Стремясь свой страх весельем превозмочь…

26 февраля 1999 года

АД-2

Смеясь и плача, проходили мимо

Бредущие неведомо куда,

И прочной сетью врезались года

В их лица. Так встаёт неумолимо

Морским приливом властная вода,

Чтоб смыть всё на пути своём. Так вскоре

Песчаные постройки детских рук

Обрушатся, и только ровный звук

Шипящих вод изобразит их горе,

Неведомое точности наук.

Но я испуган был не этой сетью

Морщин, покрывших душу и чело,

Мне страшно было то, что их влекло, —

Язвившее сознанье, точно плетью,

Предательское, страшное число…

27 февраля 1999 года

АД-4

Наутро тот, кто выжил, поднимался

Из грязи и зловония канав,

И я не ведал, в чём я был не прав,

Когда их ненавидел. Мне казался

Дурным их взгляд, звук голоса, их нрав,

Они производили впечатленье

Зверей двуногих, и в тоске своей

Я не назвал их именем людей —

Имеющих другое назначенье.

И я вскричал: «Да будет, ей же ей,

Их кара исправлением молитвы,

Отрадою для тех, кто не посмел

Смешать Божественный и свой удел!»

Но я забыл, что даже в страшной битве

У ненависти тоже есть предел…

2–3 марта 1999 года

11 апреля 1999 года. Пасха

День в начале апреля. Полчаса до полуночи.

Тепло и трепетно. Ветер дует с реки.

Ладонью прикрыли свечу. Получим ли

Мы разрешение за наши грехи?..

Становится зябко на миг. Но музыка

С небес нисходит. Колокола

Поют нам благовест. И верим: сбудется!

Прекрасны, Господи, твои дела!

Церковный двор. Тепло и сладостно

В соощущении Его чудес.

И мы поём друг другу радостно

Слова простые: Христос воскрес!

20 апреля 1999 года

* * *

Ностальгия найдёт, словно сон,

не спеша,

если б кто мне сказал,

чтó твоя душа!

Сочетание странное

светлых дней

и других — потерянных,

разбитых и склеенных,

да непрочен клей.

Ностальгия найдёт, словно сон,

не спеша,

и окутает сердце моё тишина.

Где душа твоя скрыта?

За какою стеной?

Пеленою увита,

никому не открыта,

окаянный покой…

Ностальгия найдёт, словно сон,

не спеша,

и шепну я во сне:

ты была хороша,

только где ты теперь?

где искать эту дверь,

сквозь которую

ускользнула душа?..

19–20 июня 1999 года, Задонск

* * *

Всё это было: тихий женский скит,

Среди лесов негромкая обитель,

Паломники — и торопливый зритель,

Который, как всегда, спешит, спешит…

И меж домов течёт полдневный жар,

А купола с вершины брызжут светом;

Монахинею скромною одета,

Кому на деле ты приносишь дар?..

Всё это было: нежность твоих глаз

Здесь сочтена с лукавою улыбкой,

И руки сложены в молитве зыбкой:

Что мы пред Ним? Что перед веком час?

Всё это было: если б только знать,

Чего нам суждено в любви искать…

29 июня 1999 года

Отражения

2000

* * *

Нежданная весна в том феврале,

Как девушка, преодолев разлуку,

Смеялась и вбегала к нам без стука,

И мы смеялись. Птица на крыле

Так носит вдохновение и нежность,

И в каждой капле таявшего льда

Блестела невечерняя звезда

И открывалась шумная безбрежность.

Как девушка, она ждала любви,

Бесхитростно скрывая ожиданье,

И тёплый ветер был её дыханье…

Но таял день, попробуй, улови!

Девчонка! Где ей было превозмочь!

И снова снегом укрывалась ночь…

13–17 февраля 2000 года

* * *

Я зеркало твоё, я очертанье,

Свершенье всех несбыточных надежд,

Я крах всех идеалов: у невежд

Сыновнего не встретишь почитанья…

Хотя б старался ты меня найти,

Но разве вспомнишь, тронутый печалью,

Мои слова, что прежде прозвучали,

Мой шаг в начале долгого пути…

Я — слабый голос снов твоих и песен,

Созвучия все спутаны во мне,

Но иногда в щемящей тишине

Мне каждый миг бывает страшно тесен…

Я образ твой, и я не так уж плох.

Я — просто человек, ты просто Бог.

12–13 марта 2000 года

* * *

На нас нахлынет одиночество,

Но мы его переживём:

Так растворяются пророчества

Под всё смывающим дождём.

И в этом тихом повечерии

Пока мы порознь держим путь,

Как знаем — в поисках доверия

Нам надо на себя взглянуть.

И ветер, завтрашним напоенный,

Пока заснул среди листвы,

Закат, печальный, неустроенный,

Похолодел до синевы.

День проскользнул моментом, всполохом,

Непойманный, как эта тень,

Он был — сомнением расколотый,

Он будет — новый, целый день.

1 июля 2000 года

Хокку

Только тень твою

Сумел я поймать.

Ты и осень — как сестры.

Незаметный день

В пелене дождя.

Вспоминаю о тебе.

Скажу, позвонив,

Что осень ушла.

Снег осветлит мою грусть.

Пытаюсь забыть

Холод прошлого.

Осень в чужом городе.

Дворники в парке

Сметают листья,

Мою сказку сметут ли?

Луна на небе —

Как нелепый смех мой,

Как странная душа.

Ищу печали

В немой природе,

Зачем называть имя?

Хмурое небо.

Но ты счастлива,

Ты веришь в приход весны.

Вечер. Изморозь

Туман — призрачный.

С тобой — одиночество.

В сером городе

Снег на асфальте,

Завтра всё будет белым.

По небу руки

Раскинул тополь.

Знал ли шепот синевы?

Чу! шорох травы

Там, в чужом саду…

Друг, учись огорченьям.

Гуляю ночью

По хрустящему снегу…

Зачем и куда?

Птица на ветке

Легко качнулась —

Комочек тепла в стужу.

Ожидание.

Падают листья.

Я слышу твои мысли.

День угасает

За горизонтом,

Вся земля — расстоянья…

Вчера — могло быть.

Сейчас — уже нет,

Тихо год завершился.

Утро — как вечер.

Дождь вместо снега.

Ничего не случилось.

16.09 — 17.12. 2000

Игра

2001

* * *

Я говорил о пустяках,

А думал, что о тайнах мира,

И смех стоял в твоих глазах,

Как эхо снов в пустой квартире.

И снова музыка была —

Вне чьих-то слов, вне расписанья,

Связуя дни и расстоянья

Углом оконного стекла.

14 мая 2001 года

* * *

Как странно в улицах пустых

Вдруг обрести конец недели,

Узнать вступленье темноты

Всё в тот же строй домов… и ты,

И я… чего-то не успели

Сказать ли, сделать… Майский пух

Летит в лицо, смещая время,

И так захватывает дух,

Когда всё спит — и только слух

Чего-то ждёт в такую темень…

3 июня 2001 года

Третья встреча

Светлый день, роняющий солнце с листа.

Улыбка лучиком, загадочна и проста.

Скажу, что мне не хватает слов,

Хотя всё просто — утро, цветение садов.

Никольская вдалеке, самый лучший вид.

Сорванная травинка во рту горчит.

И я уверен — есть символ и знак,

Воскликнул бы, что ты прекрасна! Но как?

16 июня 2001 года

* * *

Я искал тебя. Твой силуэт

Много раз возникал где-то рядом.

Был ли это простой отсвет

Прежних дней, я не знаю… вряд ли…

Я искал тебя, много раз

Заплутав в паутине улиц,

Устремляясь туда, где нас

И не ждут и без нас всё сбудется.

Мне казалось, что жизнь вокзал;

Все мы едем к тому, что дорого.

Я искал тебя. Я искал,

Хоть и знал, что тебя нет в городе.

31 июня — 1 июля 2001 года

* * *

Я весь перед тобой — одно дыханье,

Взлетевшее, чтоб тотчас замереть,

Глаза в глаза не часто посмотреть

Нам удаётся… а моё желанье…

Его ты знаешь… я б хотел до дна

Тебя испить, взамен же без остатка

Себя отдать — и высшего порядка

Меж нами протянулась бы струна…

Я весь перед тобой — одна душа,

Познавшая пути молитвослова,

И видит Бог! — я вчитываюсь снова

В его слова, опять к тебе спеша…

3–5 июля 2001 года

Перепутанный сюжет

Мне лучше отступить, и помолчать,

И прекратить любви моей деянья,

Меж нами измеримы расстоянья,

Но есть на них какая-то печать…

И это — не зима, не ледостав,

Скорее осень — нас дожди залили,

Мне кажется, Вы так и не открыли,

Как любят, от влюблённостей устав…

5–8 июля 2001 года

* * *