Бесплатный фрагмент - Стихи. Странные в голову лезут вещи

***

Мило, мило измелил мелом в белом,

Чутко, четко черкнул черным в темном,

Падал подле поля прямо в кожаном,

Но искал, рыскал суть смысла в сказанном

И ворчал, ворочался, но не в склонном

К этому, все смотрел да, всматривался

И в ненадежном теле прятался — он…

***

Ошибки молодости прежней покоя вам все не дают,

Скелеты страхов и желаний остаток жизни вам куют.

И грудью вы вперед просились, и мир пытались вы спасти,

Но меж собой не согласились — и судьбы свалкой позади.

Я знаю, вас не выбирают, забыли вы и нас спросить,

И вашу радость — «новой жизни» я не успел еще постичь.

Но мы пришли — ошибки править, надежды ваши обмануть.

***

Круглый синий шар

В руке помещается, как и член

Я уже не понимаю что происходит

И не понимаю зачем,

Мне вообще трогать свой член,

Или шарик этот странный…

Вспомнил, очнулся —

Это просто ручка двери,

Эта дверь в туалет.

Я возомнил себя Дугласом,

Что бы это не значило.

Скорее закрыться и ждать

Когда все во мне, меня же отпустит.

Или блевать или помощь позвать.

Или рыдать в ожидании помощи.

Я уже долго здесь,

Попустило, значит, пора догонять:

Себя, то есть нутро.

Желаний полно,

Возможностей меньше.

Стук в дверь:

— Приятель?!

— Нормально, просто я сру.

Сру в душу свою…

Постоянно цепляя других.

Наверно поспать…

Вертолет отогнать и лучше прям здесь.

Тут рядом и я и сущность моя

Тут рядом спасенье.

Ох,

Как же я пьян или убит

Привычками разными

Все спать, спать,

Спать до самого вечера

А утром переберусь

Где теплее и меньше вас…

***

Двадцать семь световых пустот,

Окутанных газовым молчанием,

В спектрах фиолетового дрожания.

Твоё тихое слышу дыхание.

Значит ты за спиной.

Я же просто лежу.

Глазами закрытыми сильно жмурюсь,

До появления взрывов цветных линий:

Так я собственную вселенную создаю,

Вот он, тоннель и я падаю, но утяну тебя вниз.

Смотри — красиво в моей голове!

Вон Беспечность на холмике

С Радостью и Меланхолией в бадминтон играют.

Хочешь, теплый дождь пойдет,

А солнце никуда не уйдет?

И спрячемся мы под ветвями

Того большого дерева.

Потом воздуха запах рассвета

Наполнит грудные наши клетки.

И пойдем дальше гулять по тропам моей эрудированности,

Тут весело и хорошо, даже где-то был водопад

С озером теплым, а чуть поодаль, тропинки кирпичами выложены.

Ты будешь идти и расспрашивать,

А я гордо все объяснять, не смотря под ноги.

Пока не споткнусь —

О, смотри, бутылочка спирта.

Думаю, дальше нет смысла идти…

Там дальше в темноте в голове живут лишь бомжи,

Насильники, изверги и помешанные на власти

Местные короли и они бы все выпили,

А потому ты просто беги из головы

Этого монстра.

ВОН ОТСЮДА!!!

Буду лучше один,

Как и раньше —

Шепотом поить темноту,

И тушить огни,

Вдоль любой новой дороги.

Так и дойду до конца,

И умру посреди

Отсутствия света.

***

Напиши нам яд художник,

Пока танцуем в смятых простынях:

Выгибаясь, связываясь,

Извиваясь.

Сейчас

Нас трое,

А недавно по одному —

Три.

Сегодня слились в точку:

И взрывы — яркие цветные.

Каждый смотрит в глаза,

Стекают капельки пота,

Немой вопрос:

Где вас носило так долго?

Ведь я один, одна, одна.

Теперь мы вместе

Теперь нас: трое.

Сейчас выпьем еще яда,

И навсегда,

От Утра до утра:

Пасмурного, солнечного,

Снежного, морозного —

Разного,

Будем вместе:

Солнце, небо, луна.

Ах, эта странная песня,

Под звон, скрип, смех,

Пятна, разводы и стоны:

Еще,

И еще,

И еще,

Да!

До конца!

***

У меня есть острое,

А есть грязные ногти.

И если я не проткну,

В тебе что-нибудь,

То непременно тебя отравлю.

Как только расслабишься ты,

Успокоишься,

Я кидаться начну

Тараканами,

Что чавкают на моем поле,

С криками:

— А что ты хотела?!

Вот принимай,

Таким как есть!

А за твоими в голове насекомыми,

Я с отравителем бегать буду,

Приговаривая:

— Меняйся что ли,

С такими привычками

Не живут!

Но немного спустя,

Уже буду прощение

Ползать просить.

А солнечным днем,

Возможно спустя годы,

Без объявления войны,

Я от тебя к другой уйду.

Объяснив:

— Ее лицо посвежей,

На нем нет рубцов

Боли,

А наивность лосниться в ней,

Как и тело, ее новое.

И тогда ты поймешь,

Вспомнив,

Почему

Такой иссохшей,

Выглядела

Та, что я бросил

Ради тебя.

Возможно

Это тебя убьет.

Но я не узнаю,

Я занят буду.

Мне нож подточить

Нужно,

И собрать грязи море.

***

Ах, эта сладкая вечная вторая стадия млечная,

И вот он вроде бы обрыв, но свесив ноги вниз,

Еще не падая и, невзирая на постулаты этого края

Знаю, что не остановиться мне столкну пустую и стеклянную,

Открою новую,

Еще,

Еще не пьяный я.

Ах, эта долгая пусть станет бесконечная:

Вторая стадия

Моя млечная.

***

Приравняли к забору качели.

Птицы тенями на землю плюются.

Смазали красным окурки — смеются,

Все за стеклом в мутных разводах

И далеко.

Я бы убил себя, сожрав одеяло и задохнулся

В постели, где оба лежали во мраке собственной злости.

Иллюзии ворохом листьев в лицо нам смеются,

Крошатся засохшие осени твари,

Вместе распались от ежедневных аварий

И мы.

Не существует того кто тебе улыбнулся

Тогда

Все ожидания — сломленным бесом, ворчащим в мозгу,

Меня заставляли обманывать нас…

Бессмысленна жизнь в ожиданьях себя у другого

В глазах

Все за стеклом в слабых намеках свободы:

Быть просто собой.

Дым прячет меня от себя,

И от малознакомых,

Мелькающих в брызгах машин.

Бессмысленна жизнь,

В ожиданье

Себя

И другого.

Бессмысленна жизнь,

В ожиданье

Себя

У другого.

***

Отвези меня на помойку

И оставь меня там.

Я хочу, за еды, остатки

Драться с собакой.

Но посмотрим в глаза друг другу

И поделимся на пополам.

Я хочу, чтобы крыс стайки

Одеялом моим стали,

Когда

Мерзнуть

Начну.

Поверчу я в руках

Игрушки остатки,

А потом грустно мне станет

От вещей человеческих,

Что теперь мусором стали.

Я желаю услышать бомжа мудрость,

С желто мутными маленькими глазами.

Когда чокаемся с ним за знакомство

И за все, что мы потеряли.

Там хочу проверить я сказку,

О найденном в этом говне кладе.

Средь пакетов еды

И острых осколков вони.

То ли бабки там были,

То ли времени маленькая машинка,

То ли просто хочу я чуда.

Отвези меня на помойку,

Давно было нужно.

Отвези меня на помойку,

Там мне место

Я знаю лучше.

***

Эй, человек!

Ты там не заболел?

Иль то весенняя хандра

Молчанием стучится

В висках желудочками сердца?

Эй, человек!

Не будь один.

И не смотри себе

В межреберное перекрестье — там чернота,

Пока рентгеном не осветит врач пространство тела.

Эй, человек!

Прости ты все, что было между делом

Истыкано сияющими тонкими и острыми надеждами.

Оставив дыры и где была наивность,

Теперь мембрана пропускающая эгоизм.

Эй, человек!

Вон солнце облака, рисунком междометий,

Эмоций странные картины, на столь далеком небе

Дождемся ночи, и будет темное пространство вселенной

Манить в нас ощущение тоски, из-за огромности системы планетарной.

Эй, человек!

Ты просто не грусти…

***

Белый шкаф с одеждой в комнате

Он приоткрыт там есть и моих немного тканей

А в ногах спрятанный в ящиках инструмент

Но может и этого скоро не станет

Потому что я перееду или буду честнее

Просто

Сбегу

Шкаф этот не только белый с темно бардовыми вставками

В дверях купэ

Сделан он еще на заказ но небрежно

Интересно и я родителями тоже может?

Прошло несколько лет времени

Прежде чем он под некачества-бременем

Обнажил характер и несогласие вести себя так как просили —

Полки противно скребут если за них потянуть

А двери не прислоняются к стенке

Видимо в этом суть притворяться пока тебя не возьмут

Не поставят не обживут и ты думаешь теперь тебя примут

Показывая себя собственного до конца

Но скрип постепенно надоедает и надо его исправить

А дверям добавить «перфекционичности» что ли

Да только много ли можно поправить?

И что же останется под кожей моего я…

У других видел вещи идеальней и новыми

И иногда хотел бы этот шкаф заменить

Но в голове роются мысли

Может это я был неаккуратен и сильно небрежным

Захлопывая сильно дверцы полок

И мне нести всю ответственность

Как же меня заебали эти противоречия и сомнения

Остается на шкаф смотреть с тянущей грустью

Жалеть только себя а его просто

Меньше трогать пусть как и я

Каждый останется в себе

И на своем месте.

***

Ночь, но сижу в темноте

Боюсь, что меня найдут мысли.

Но за окном предательски маячит свет:

Машины;

Фонари;

Вывески.

Там где-то, судя по звукам, живут люди,

Я же сейчас совсем нет.

И растворяюсь среди чужих слов:

«Надо ведь жить смотри как прекрасно»

Значит они все же меня нашли…

Накрываюсь с головой одеялом.

Быстрее углекислым газом надышать пытаюсь

Чтобы уснуть, но начинаю потеть.

Становиться душно, ворочаюсь,

Терплю, но открываюсь и закутанной просто сажусь.

И вот еще одна прискакала:

«Каждому ведь свое,

У кого-то откровения могут произойти

И он смотрит в небо,

А у таких, как я ночами лишь потолок,

И тягучее бремя: ненавидеть себя, других

И время, время, время».

Но головы не подниму

Иначе пауками падать начнут и лезть в меня.

Будто там место есть,

Будто всей этой херни мало!

Я просто хочу забыть,

Просто быть.

Без этой выламывающей ребра:

«Больно-толпы уебищных мыслей»

Как будто было мало людей,

Слишком близких.

Так еще собственная голова,

Голосом, словами, хочет тоже меня унизить.

И рассказать кто я и что со мной стало.

Пока держусь.

Срочно чай, покурить, хотя бы пройтись,

Поговорить написать кому-нибудь,

Может свезет и в ответ пришлют,

Анекдота глупость.

…И снова укус:

«Кому ты сдалась!»

Вот жеж блядские пауки,

Нашли и напали,

Но ни чего я продержусь.

Или

Нет…

Я упала,

И теперь истерю

Но так чтоб не слышал никто,

Вою, кричу в одеяло

За что???!!!

Вдруг.

Резкая

Пустота

Внутри,

И усталость,

А после,

До звона будильника

Я отключусь.

Обидно, что утром все равно встану.

***

Ты пойми! — я почти что срываюсь

Щелчок зажигалки вдох утренних клубов дыма морщусь, выдохнул и продолжаю:

— Неопределенность съедает мою батарею

Когда и телефон не понимает на что тратить энергию

Все торчит в нем

то мейла агент то скайп

то десяток вкладок

они в интернет кучей вопросов

Но не там нам ответ —

Что дальше…

Решение?

Есть.

«Определенность»

«Что важно»

И вот пальцем в бок вверх

Тропинок билет я выдаю сам себе очень конечно отважно

Но лучше уж так

чем тратить заряд

Не веря что дом такой есть

С электричеством и «зарядкой»

Найду с тобой или без

Найду я решенье

Хотя странно в мозгах

Почему происходит

Похожее

Параллельно

Значит тебе

Тоже ответ —

«Цель» и…

«определенье» —

Это тоже

Движенье

Но колко смотришь в глаза.

С шарканьем поправляешь платье.

Достаешь туфельку из под кровати

Смотришь сквозь все и говоришь:

— Цель и определенье движение к цели — не всегда движение вперёд…

Вниманье!

На взлёт!

Но, увы, не выходит,

Я с разбега пытаюсь быть

Но ноги всё так же стоят на асфальте.

Пожалуйста, хватит!!!!

Хватит тянуть меня вниз к ненавистной земле.

И где-то и кто-то извне

Мне шепчет «останься»,

Но я разбегаюсь ещё и ещё

и ещё и ещё раз.

Но становиться лень

Сопротивляться,

Прости…

Значит здесь я останусь

Где определенности

Постоянства

Ненавистная высь…

— Тогда

До «Свидания»

Сегодня я в шесть

— А я задержусь

Но буду.

(Совместное c В. БЭТ)

***

— Эй, что с тобой не так?

— Я думал мы привыкли.

— Я думала, что тоже,

Но видимо ни как…

Кашель твоего отца!

— Но он не бросит!

— Часы что на руке твоей

— А с ними что?

— Они ведь даже не считают

Часы секунды

Того что бросят…

— Меня?

— Такая уж ли это неожиданность?

— Была…

— Не делай стерву

— Из тебя?

— Ты не взрослеешь!.. И я…

— Да! Ты! Ты…

Тоже не изменна!

— Пиздешь!!!, Я повзрослела очень, Когда родился сын,

Когда во свете дневных ламп, кричала наша дочь.

— Я ведь боюсь!

— А я не очень?!,

Блять, что за херню ты тут городишь.

Ответственности горсть

Ему добавили, и вот он прочь

Сбежать, исчезнуть сразу хочет…

— Пиздешь!!!,

Я…

Я…

Я..,

Я знаю, что ни он иль не она

Не виноваты,

Они еще не знают: меня, тебя, соседей, бабушек и прочих…

Я виноват лишь тем, что страшно

Быть отцом…

Отцом!!!

А мама — ты,

Ты… Лучше всех…

Но все же обвиняешь:

Что я такой же как и раньше,

Бегу от тех и от других,

Так почему ты не смирилась

Что я не металлический забор

Не сетка Рабица…

Да, я другой и ты, И ТЫ!

— Прости, я не уверена что тоже…

Ты изъебал мои мозги

Но все же муж, отец…

Ладно,

И ты прости:

В следующее воскресенье

Ты

С ними сиди

— Резонно?

— Резонно.

— Они…

— Они?

— Лишь, просто не должны;

Наблюдать и видеть ненависти

Нашей рожи.

— Рож, лиц

— Давай ты просто: не беси…

Сидишь с  понедельник тоже!

***

Ближе, ближе,

Что ты в зрачках этих видишь?

Отраженье себя?

Или блики расширенного стекла?

Смотри на ладони —

Эти линии судеб их когда-то давно склеили вместе с твоими,

И сертификат выдали

Со словами: «в болезни и здравии».

Склеили…

А они, эти линии, должны были сплестись во что-то единое.

Тише, тише.

Ты говоришь: — Держи сердце моё.

Но проходит в толпе личико чье-то смазливое

И руки уж тянуться к чужим изгибам.

Тсс, слышишь, это совесть молча,

Со мной, ищет пота и визгов в съемной квартире.

Ниже, ниже.

Да… Заглоти ты обиду, глубже,

До рвоты,

Думая: это поможет

Пока не станет противно

За все нервные годы

Проведенные в клетки моих ребер.

Так что пей и топай над соседями что живут ниже,

В истерическом танце желаний:

Однажды пройтись по карнизу.

Пей и думай,

Как бы могло бы быть по-другому

Если бы тогда ты не сказала

Да.

***

Лейся, лейся, лейся: лесенка.

По ступенькам, да по Олесеньке.

Помадой аленькой, по соскам твердым:

Шлюха — надписи лягут красно-мертвым.

Нет чувств — лишь фантазии.

Так недалеко и о мыслях…

Об эвтаназии

Собственной. Я,

Рожденный из желания,

Да с угрозой,

О здоровье маленьком,

Того, кого звал

Я маменькой.

***

На мониторе отображаются окна прокрастинации.

На столе колонки и радио звуки издает.

То «прорвемся» отчаянно льется: то пластиковыми профилями прерывается и к ушам моим рвется,

Неугомонный движитель капитализма и не мнется, а прямолинейно и без компромиссно.

Лампы гудят, мишура в пыли между ними колыхается от людей, что заходят, спрашивают разное,

И по-рабочему улыбаются, а мысли их не здесь, а дальше.

Дальше асфальта со льдом слоя, дальше склейщицы Насти, но хочется и ее стоя.

Она не узнает, что в голове моей совратить ее в теплых странах желание вьется и не упирается.

От этого млеют не реалистичные страсти картинками, и будоражит виденье пасти, похотливой работницы Насти

Что же делать… Время без компромиссно медленно отчитывает и тем сильнее бесит.

Тощей стрелой за цифры цепляется, но вздохнув громко, понимаю, для понедельника оно еще нормально лезет,

И смотрю на часы эти круглые, общие — по ним директор справляется о пунктуальности нашей,

Но переводим мы их постоянно как удобно для настроения праздного,

И ради смеха коллегиального: рьяно шучу я на тему собственного изъяна.

Так проходит время секунда минута, наконец, еще один час,

Потом день неделя и выходные, в голове мысли фантастично пустые:

Что сделано, что хочется, зачем мучатся, о чем бесится, подумаешь, зачем же так убиваться.

Очнулся, на часы смотрю и вижу без пятнадцати, а значит пора собираться.

***

Я нажал «альт-контр-делит», все зависло, не веселит, зато можно посидеть и помыслить.

Представить разное. Вот допустим три руки у меняб было, вот такое бы счастье и пользу мнеб приносило?

Лучше запущу кнопку по столу кататься, она металлическая острая, для того, чтобы в гипсокартон впиваться.

Если присмотреться в кнопке есть в зазеркалье дверца, отражение комнаты, мутно искажено вместе с лицом:

Вот я, вот стена в надписях, вот какой-то листок, там буквами мудрость заключена «на деньги приворот» —

В нем надо шептать разное и смотреть на восток.

Оторвали работой и инструмент на зло отвис, пару кликов, щелчков мыши, но теперь я завис.

В белый лист на экране смотрю и то ли восхищаюсь: белый цвет на мониторе он идеален,

То ли грущу, о том, что не сбудется никогда, потому что люблю я лежать вечерком на диване.

А может кофе? Пусть и растворимый его не заварить, но если без сахара, то он дешево будет горчить.

Зато кривляться лицом можно приговаривая: «Что за гадость себе я тут навариваю, ох».

На улицу вышел постоял я, холодно еще глаза щурил от солнца янтаря.

Но так лучше думаю я: тут нет работы тебе и пока никто не слышал, представил,

Что на сцене говорю монолог я:

— Нет друзья! Тоже есть житейская мудрость у меня!

Пусть и крайняя как и все высказывания мудрецов от великих царей до парикмахеров наших дней,

Но зато это мудрость моя пережитая, упакованная, отчищенная и как золото преподнесенная.

Но остепенился по лестнице «человек-клиент» поднимается.

Придержал ему дверь, он узнал меня, улыбается.

Я зашаркал за ним: и судьба моя и распорядок дня не меняется.

Тогда завтра и мудрость и побед флаги и привычек костры с лютым пламенем.

Как феникса чудо перерождения меня нового, вот завтра наступит и выберу…

Выберу, что теперь мне будет дорого.

***

В луже разное может отразиться.

Ненависть в безразличных лицах,

Но шаги быстро такое разбивают,

А брызги зайчиками в прятки сыграют.

В луже солнце способно расти

И умирать.

Но те, кто с ненавистными лицами ходят,

Им на такое наплевать.

В луже может цветок заплести лепестки,

К солнцу, что способно расти.

Но можно и его растоптать,

Или сорвать и отдать,

Тем лицам, что не способны разглядеть

Небылицы: пены облаков в отражении лужи,

Где солнце, качаясь, резвится.

У лужи нет совести, сердца, морали, в душу дверцы,

Но не мешает это в лужах детям греться,

Играя с брызгами зайчиков бликами близкими

Падающими на асфальт и на ненавистные лица.

Сильнее и выше подпрыгни ты выше крыши!

Смачно разбрызгивая капель смешинки,

Пока не остановятся ненавистные лица,

И не растянуться, улыбчиво вспоминая,

Как же лужа многое отражает.

***

Цех-работа,

Как теплый мех у шубы в мороз,