Бесплатный фрагмент - Стихи любимой

***

От горячей головы — горячий стих.

Как если бы ветер, взяв разгон от Азор,

Пересек океанский простор

И, упав на Карибы, не стих.

В нем рифма неправильна, сбивчив слог.

Но пальма под ним сгибает ствол.

Возможно, мечтает, чтоб он ушел.

А может — чтобы не смог.

В их силе и гибкости вечности страсть.

Им страшно и больно вдвоем.

Один разрушает устроенный дом,

Вторая боится упасть.

Но им друг без друга нельзя: искони

Рождается ветер, чтоб пальму ласкать,

Рождается пальма, чтоб ветер узнать —

Вини хоть кого, не вини.

Вот если б всё было без пальмы и ветра,

Всё точно измерено до сантиметра,

Что было бы с миром? И был бы он сам?

Кричали бы чайки? Светились бы горы,

Под солнцем свои открывая просторы

Встающего солнца лучам?

***

Если взять шоколад и смешать с волосами,

Если карего капнуть немного в глаза,

Если родинка у, а не между бровями,

Если знать, что из глаз может вытечь слеза,

Если губы припухлы и с привкусом кофе,

Получается в мыслях готовый портрет:

Не любителем будь я — художником-профи,

Я б из мыслей извлек его тут же на свет!

***

То ли дождь, то ли снег

Сыплются на землю.

Где-то воет лиса — или волк? —

Я им внемлю.

В остальном — тишина,

Даже звуки клавиш

Еле слышно. И то —

Если их придавишь.

Семь столетий назад

Так сказал китаец:

Слышишь ведь? Слышно, как

Пробегает заяц!

Жил он тоже один

И почти в лесу.

Мог по вою узнать

Волка и лису.

Как же звали его?

Я не помню… ладно:

Нужно жару поддать —

На дворе прохладно.

***

Каша есть, молоко подогрето.

Чайник тоже вот-вот закипит.

Только Лена неведомо где-то:

Может, с картами, может быть, спит.

Может, снится ей что-то прекрасное:

Склоны гор, озаренные светом,

Небо, солнце… И личико ясное

Улыбается тихо при этом.

***

Может, так, что от брови рукою

Лена прядь шоколадных волос

Отмахнула, на карты с тоскою

Поглядев как на нудный вопрос.

Чашку с кофе взяла, бутерброды,

Отодвинула карты и вот,

Подчиняясь законам природы,

С наслаждением ест бутерброды:

Ведь работа — не волк, подождет!

***

Когда так тихо, кажется вот-вот

Бог, черти знают, что произойдет.

Чуть половица скрипнет — что за на?

И что за тень у зеркала видна?

Звон капель в воду бочки у стены —

Заложные крадутся колдуны?

Еще туман под самое окно:

Идет волнами в свете фонаря —

Туман двенадцатого ноября?

«Не может быть!» «Вот то-то и оно!»

Жизнь деревенская полна чудес.

За каждым деревом здесь виден бес.

Что ни сказание, всё сводится к тому —

Всё неизбежно, без других концов, —

Что каждого из нынешних жильцов

Упырь в туман уволочет или во тьму.

***

Как тебя звали когда-то,

Звали меня?

Тысяча лет миновала

Или ни дня?

Где целовались и жили

И сколько лет?

Были мы вместе с тобою,

Может быть, нет?

Если бы вспомнить хоть что-то —

Совсем чуть-чуть…

Правда: лишь самую малость —

Самую суть!

Чтобы узнать тебя лучше;

Чтобы понять;

Чтобы когда-нибудь глупо

Не потерять.

***

Я закрываю глаза

и вижу твои глаза:

Они не черные, но в них черным-черно —

Как-будто пришла гроза,

Пусть кажется, гроз сезон миновал давно.

Тихонько падает снег.

Бывают ли снежные грозы?

***

Луна по-прежнему на небосводе:

Холодная, исходит серебром —

Всё освещает как перед концом,

Когда нет сил ни так, ни по природе.

Легко на сердце, но в душе тоска:

Любовь на сердце, а в душе тревожно.

Свет льется серебром, но как же сложно

Его принять за луч от маяка!

***

Снова ветер: бьется в крыше,

Крыша тягостно звенит…

Ты такое не услышишь:

Город ветру — не магнит.

Там, где ты легла, у ветра

Сил уже на крыши нет,

Нет просторов в километры,

Чтоб наделать кучу бед.

Спи спокойно, безмятежно,

Сны хорошие смотри,

Где тебя целую нежно

От заката до зари.

***

Вчера мело, сегодня тает:

Капель — как будто бы весной;

Со звоном с крыши снег слетает…

Но всё неважно: что с тобой?

Где ты? И как ты? Неужели

На сердце вьюга и метели?

А может, сердце отойдет

И, словно после снегопада,

Любовь по каплям будет радо

Принять с подоблачных высот?

***

Ты — свет. Неважно, что туман

Тебя окутывает. Важно,

Что ты, любимая, в туман

С туманом борешься отважно.

***

Снег при нуле подобен хрусталю:

Чуть ступишь — хруст от сломанного кома.

Напоминает мне, что я не дома,

Напоминает: я тебя люблю.

***

Твое лицо — перед глазами.

На нем глаза — как пропасть для меня.

Я к шоколадным волосам тянусь руками,

Не отличая ночь от дня.

***

Могло бы быть и так: стоим мы у плиты

Вдвоем, но не лаская и без взгляда.

Котлеты хмуро в сковородке жаришь ты,

А я — над чайником. И ты не рада.

И я не рад. А после мы вдвоем —

Чужие в доме, в общем-то, чужом.

***

Престранный факт: дочь Солнца — ты,

А я не солнце, но сейчас

Я как отец тебе: от глаз

Не прячь полученной от Солнца красоты.

***

Но боже мой, чего бы я ни дал

За глаз твоих прикрытых огонёчек:

Я б в благодарность так тебя ласкал,

Что пусть уж это будет между строчек!

***

Воображай сама: у океана

Недостижимо дно. Ты — океан.

Ты — женщина. Без дна. Тебе я дан

Всё воплотить без всякого обмана.

Раскрой свои фантазии, чтоб мог

Их все я воплотить, пока есть силы.

Чтоб после мы лежали бок о бок

И я, как ослабевший ветерок,

Касался нежно океана милой.

***

Так и вижу: серебрится

Сумрак утренний от снега,

Лене сон чудесный снится,

На лице прекрасном — нега.

То чуть брови шевельнутся,

Приоткроются чуть губы…

Что за образы несутся

За улыбкой белозубой?

Как бы мне проникнуть в эти

Лены сонные виденья? —

Я отдал бы всё на свете

И без всякого сомненья!

Я бы в памяти хранил их,

Чтобы, встав, о них напомнить,

Раз уж Лена, встав, не в силах

Сны свои же долго помнить.

***

Короток зимний день.

Утренний сумрак и сумрак вечерний:

Первый сонливей, второй — эфемерней.

Свет же меж ними — тень.

Только что было светло.

Вроде на миг лишь один отвернулся,

Глядь, а уж сумрак обратно вернулся:

Темень опять намело.

Было бы солнце — ладно:

Час или два под его лучами

Что-то на благо делают с нами,

Сердцу не так прохладно.

Если же серое просто

Небо висит над городом,

Веет на душу холодом,

Будто бы нам девяносто.

Можно, однако, согреть

Сердце и душу. Такая картинка:

В волосы с неба слетает снежинка,

Чтоб в шоколаде сгореть,

Но поначалу — искрится, искрится,

Прежде чем в каплю воды превратиться.

***

Там, где кондоры не для туристов,

Там, где снежные шапки ласкают взор —

Я люблю тебя, не различая:

Что будет дальше, что есть, что было до сих пор.

***

Не лгут тебе видения

О разных именах:

Ты — Лена без сомнения,

Вживую и во снах.

Вот скажешь «Лена», сладостью

Ты таешь на губах.

Я повторяю с радостью

Вживую и во снах:

Есть Лена — сказка сказкою,

А в то же время есть!

Как будто кто-то с ласкою

Несет благую весть.

***

Если б солнце не вставало,

С головою б одеяло,

Можно было бы лежать —

То поспать, то помечтать.

То взгрустнуть для всех незримо,

То, сама себе смеясь,

Посылать всех вдаль и мимо,

Оборвав любую связь.

Если б солнце не вставало,

Сон сменялся бы мечтой —

Был бы мир под одеялом

И приятный, и простой.

Но зловредное светило

Что ни утро, то встает

И с настойчивою силой

Светом резким в окна бьет.

Одеяло — не спасенье,

Хоть укройся с головой.

Что суббота с воскресеньем,

Если мир вокруг такой? —

Подавай ему Елену:

Без Елены жить никак!

Вот и хочется полено

В мир швырнуть или башмак!

Смотришь ты на всё устало

И в душе твоей мечта:

Вот бы солнце не вставало,

Вот бы лечь под одеяло,

Под которым жизнь проста.

Не сердись на мир и солнце:

Что поделать, раз уж ты

И сама как свет в оконце —

Свет любви и красоты!

***

Озадачен я немало:

Два глагола — ser, estar.

Мне бы сердце подсказало,

Что любить — навеки дар.

Это значит (по идее)

Постоянство, то есть soy.

Почему же грамотеи

Покачали головой?

Пусть убьют себя об стену!

Сами пусть в любви están!

Мне же дар любить Елену

Не на время кем-то дан!

***

Солнышко светит и птички поют,

Только на сердце тоска:

Солнце зайдет через десять минут,

С птицами песенки птичьи уснут —

Ночь без любимой близка.

***

Зеленеют листики,

Распустившись чуточку.

Это словно в мистике,

Если на минуточку:

В сердце наслаждение —

Больше и не надо,

А в душе сомнение,

Словно и не рада.

Словно больше малого

Хочет без зазрения:

Поцелуя алого

И в глазах томления;

Чтобы бастионами

Сердце не встречало

И слова чтоб стонами

Сердце замещало.

Ну а дальше… далее

Всё яснее ясного:

Руки вниз по талии

В поисках прекрасного!

***

Чудесное утро и солнечный день.

Вот вечер чуть-чуть не того:

Откуда-то тучки примчались, и тень

Прикрыла его волшебство.

Но это нестрашно для любящих глаз,

В которых не тучи, а ты:

В них солнце сияет и прямо сейчас —

В них солнце твоей красоты.

***

Как птица, не познавшая гнезда,

Пойду тебя, любимая, искать.

Тебя найду, возможно, и тогда

Смогу хотя бы взглядом обласкать.

Покину ради этого свой дом:

Ведь где-то ты живешь, и я туда,

Возможно, что приду, чтобы вдвоем

С тобой бывать хотя бы иногда.

***

Вернулось лето мягкой силой:

Еще не жарко, но тепло.

Поцеловать бы губы милой

С такой же мягкой, теплой силой —

Ее ведь время запасло!

***

Поторопился я о лете…

Вот так как скажешь наперед,

И всё, как будто по примете,

Уже совсем не так идет.

Куда исчезло солнце? Тучи

Закрыли небо. Дождь идет.

Посмотришь, даже дуб — плакучий:

Как будто плачет наперед.

А может, всё не так уж скверно?

Ведь если глянуть наперед,

Сказать мы сможем достоверно:

Как всё, и этот дождь пройдет!

***

Не знаю, почему, но, хоть убей, не спится.

Хоть вовсе не ложись: уже совсем светло.

Фантазия к тебе летит как будто птица,

Но, долетев, снаружи бьется о стекло.

Пойду грузить машину: поеду, пусть и рано.

Ворочаться в постели — бессмыслица уже…

Так грустно одному на краешке дивана:

Забытый пограничник на дальнем рубеже.

***

Всё в тумане. Холод — лютый.

Всё скукожилось и спит.

Только Паша пресловутый

По газону тарахтит.

Косит, чуть печален взглядом,

Но с улыбкой на губах:

Представляет, будто рядом

Та, что в сердце и в мечтах.

То есть ты: любовь и сила.

Ты: прекрасная во всем,

Что бы ты ни говорила!

Паша косит под дождем…

***

Час бежит. Часы проходят.

Сердцу неспокойно, плохо:

Ни покоя не находит

С облегчением от вздоха,

Ни причины дальше злиться —

Да и злость ли бушевала?

Разве злыдня не сестрица,

Хоть и злыдне зло сказала?

Всё у нас в любви безумно,

Даже прямо по-злодейски:

Поцелуи остроумно

Ядом смазаны индейским.

Правда, сладок яд почище

Тех амброзии с нектаром,

За которыми ручищи

Тянут боги — и недаром!

Раз глотнешь — душа пропала.

Два — за уши не оттянешь.

Вот и хочется к началу,

И буянишь, и буянишь!

Виновата ль злыдня в этом?

Виноват ли злыдня тоже?

Оба — нет по всем приметам:

Даже бесятся похоже!

Не размахивай газетой,

Толку в мухобойке нету,

Раз уж боги силой этой

Затопили всю планету.

***

Чем-то осенним повеяло: это

Солнце, возможно, слегка охладевшее,

Ветер с прохладцей оттуда, где лето

К осени клонит лицо пожелтевшее.

Может, оттуда, где даже сменилась

Осень зимою уже, а на горы

Вплоть до весны синева опустилась,

Солнцем в долинах рисуя узоры.

Может, оттуда, где ламы шерстистые

Бродят по инеем схваченным травам,

Глядя на небо: высокое, чистое,

Общее каждому — правым, неправым.

***

Спроси любого, есть ли чудеса,

Ответит каждый: да, конечно.

Вот только каждый ли успешно

Их перечислит — эти чудеса?

А я скажу: улыбка, танец

Твоей походки, цвет волос

И даже то, что на вопрос

Я отвечаю, как повстанец!

Ведь кто я, если не бунтарь,

Твою не слушающий волю?

Я, может, сам себя неволю,

Но я хочу, как было встарь:

Хочу свидетельствовать чудо!

Хочу улыбку глаз твоих!

Хочу, чтоб небо на двоих

Блестело звездами, покуда

Твой поцелуй — ведь тоже чудо! —

Меня б настолько наполнял,

Чтоб без подсказки я сказал: