Бесплатный фрагмент - Стать взрослым, не привлекая

ОБОЗНАЧЕНИЕ ТЕМЫ

Здравствуйте, Читатель!

Приглашаю вас к размышлениям по теме, которую редко видят, то есть редко рассматривают.

Возможно, вы удивитесь, но проблема (настоящего) взросления, если и популярна, то поверхностно.

Мы очень мелко, то есть неглубоко и лишь приблизительно понимаем, а кто он такой — этот Взрослый, если иметь ввиду не только и не исключительно формальный возраст, отмеченный в наших гражданских паспортах?

Эта книга — попытка зайти, если не глубоко, далеко и высоко, то хотя бы частично приоткрыть тайну тайн — кто такой Взрослый?

Уважаемый читатель, ради общего интереса, прямо сейчас задайте себе этот вопрос — кто такой Взрослый?

Как, если бы вы составляли свой собственный словарь терминов или свою авторскую энциклопедию, то что написали бы после «Взрослый — это…»?

В профессиональном психоаналитическом поле, кроме много прочего и разумеется, говорят о взрослости и взрослении, изучают эти темы.

Чаще мы говорим о процессах взросления, проблемах, сопровождающих излишнюю инфантильность, о «трудностях роста» и подобном, но не о взрослости, как таковой.

Это логично и это объяснимо.

Психоанализ — процесс в первую и единственную очередь, а не только лишь результат.

Вот мы и изучаем именно процессы, а не результаты.

Таков метод.

К тому же, когда наш клиент взрослеет (психически, психологически, эмоционально, социально), мы с ним расстаёмся, потому что наша работа завершена.

Психоаналитический клиент и приходит за взрослением даже, если его формальный запрос (запрос — это цель, задача, жалоба, проблема, с которой приходит клиент, это ответ клиента на вопрос: «О чём вы хотите поговорить?») был о чем-то ином.

Таким образом можно смело предположить, что психоаналитик никогда и не видит своего клиента взрослым.

Видел ребенком, видел в регрессивных и иных процессах, видел взрослеющим, но Взрослым — нет.

Прямой аналог.

Если родители действительно постарались и вырастили, воспитали своего ребенка «должным образом», то обязательно настанет момент, когда ребенок покинет родительскую семью.

Вылетит, как птенец из гнезда.

Родители вложились в ребенка.

Вложились (условно) правильно.

Этот «багаж» дал ребенку возможность жить самостоятельной жизнью.

Он уходит от родителей уже в свою, отдельную от родителей, жизнь.

Да, некие отношения, контакты, взаимная забота и любовь, близкое или достаточно близкое общение между родителями и их ребенком возможно и далее.

Но родители уже больше не принимают участие в жизни своего ребенка так, как это было ранее, когда ребенок еще был ребенком и нуждался в (полной) родительской поддержке.

Потому, что ребенок — уже не ребенок, он вырос, повзрослел и ушел жить свою, взрослую жизнь.

Так бывает между родителями и детьми, детьми и родителями.

Тут как будто «всё ясно», заложено, как говорят, природой.

А вот, что происходит в обществе, в социуме, который, казалось бы, должен быть населён исключительно повзрослевшими гражданами?

ЧТО ЕСТЬ?

«Есть» — это не про еду и пищу.

Отвечаем на вопрос «Что?».

Предположу, каждый из нас хоть однажды характеризовал другого человека так: «Он — инфантильный».

А вот «Он — взрослый», «Она — взрослая» мы слышим редко или никогда.

Чаще о взрослости могут говорить подростки, молодые люди, тем самым прозрачно намекая на формальный возраст, как «она — старше меня», «он — старик по сравнению со мной» и подобное.

Классика жанра: еще не родился тот подросток, который в свои пятнадцать лет не был бы уверен, что его двадцатилетний сородич по человечеству — глубокий старик.

Тоже классика: еще не родился тот тридцатилетний или сорокалетний, который не рассмеялся бы в ответ на реплику более молодого человека «Да ему/ ей — за тридцать!» (как «Да он/а же — старикан/ старуха и уже не жилец!»).

При этом мне не пришлось услышать ни одного хоть сколько-то внятного и/или рационального подросткового объяснения «старости/ взрослости».

Попробуйте, уважаемый читатель, спросить у вашего ребенка-подростка «Как ты понимаешь Взрослость? Кто такой Взрослый?» и посмотрите, что будет дальше, кроме покраснения внешних слоев кожи и сдавленных междометий.

Полагаю, максимум, что сможет сформулировать ребенок-подросток — нечто про «самостоятельность» и «финансовое самообеспечение».

Но будьте осторожны, уважаемые родители, точнее — будьте готовы к неожиданностям.

Если ребенка-подростка «понесёт», то он нечаянно выскажет то, что на самом деле думает от вас (как о взрослых-родителях), проговорится о своём реальном восприятии вас, как Взрослых.

Ведь первые и пока единственные взрослые для него — это вы, родители.

В свое определение Взрослости ребенок-подросток, скорее всего, вложит свое видение вас, своих родителей (как Взрослых).

Соответственно, вполне возможны «оговорочки по Фрейду».

Замечено, что чаще «инфантилами», «инфантами» женщины называют мужчин.

От мужчин тоже можно услышать «Она — инфантильна», но реже, чем от женщин.

Разумеется, никаких статистических исследований по данной проблеме и быть не может, это невозможно посчитать.

Но каждый из нас может составить свою статистику на основе своих наблюдений и опыта.

Все условные подсчёты, которые не могут быть подробнее, чем «больше/ меньше», «чаще/ реже» взяты мною, в первую, очередь из моей психоаналитической практики.

Это было примечание.

Предположу, женщины чаще применяют такие определения на фоне своих «природных материнских инстинктов».

Вероятно, где-то в глубине души и в определенных отделах головного мозга для женщины «всё, что дышит и шевелится», а тем более кричит, взывая о помощи, — это ребенок.

Чтобы реализовать свои «материнские инстинкты» в форме заботы, внимания, воспитания, надо поискать признаки «детскости».

А кто ищет, тот всегда найдет, как известно.

Картина в целом, конечно, вызывает чувства на грани отчаяния и недоумения, но, полагаю, каждая из нас (женщин) нет-нет, да и вгонит мужчину в регресс.

То есть, даже без его запроса/ согласия и с завидным упорством приступает к обязанностям его матери (таковой не являясь).

Мужчины, на мой взгляд, чаще вкладывают в определение «она — инфантильная» нечто более «ми-ми-мишное», нечто вроде «Прелесть, какая дурочка!» и/или «Она крайне нуждается в (моей) постоянной заботе».

В данном случае происходит то же самое.

Мужчина также желает реализоваться, как Отец.

Возможно, реальной реализации не хватило по разным причинам.

У меня было множество клиентов-мужчин, пришедших с жалобами на свои отношения с женщинами, каждая из множества которых была непременно «инфантильная».

Не менее, чем половина из них были так называемыми «отсутствующими отцами».

Например, разошлись с матерями своих детей и не слишком усердствуют в воспитании.

Или «сын давно вырос», но и, пока он был маленьким, настоящим отцом не успел побывать, так как «много работал».

Либо «очень хотел дочку, а жена одних пацанов нарожала».

Нет, конечно, это вовсе не единственные причины повторных, рецидивных браков/ отношений исключительно или в основном с «инфантильными» женщинами, но совпадение занятное.

Также замечу, что некоторая «ми-ми-мишность» в мужских определениях женской инфантильности, может произрастать из глубоко-традиционной темы под общим заголовком: «Девочек бить/ обижать нельзя! Иначе ты — не мальчик/ мужчина!».

Запрет на проявление какой-либо агрессии в отношении представительниц женского, а то и «слабого» пола, настолько глубоко внедрена и внедряется в мужчин, что позже уже и не разобраться толком в возможных и серьезных последствиях такого запрета.

Возможно, на фоне запрета на проявление любой агрессии «дурочка/ глупая» подменяется более нежным и даже более романтизирующим «инфантильная».

Вроде, как и назвал своим словом, но не оскорбил.

Важное примечание, в котором обозначу свою позицию.

Бить нельзя никого, ни мужчин, ни женщин, ни девочек, ни мальчиков.

Бить нельзя — людей.

Если дело не происходит на боксёрском ринге, например.

Или скажем так — желательно не бить и стремиться не доводить до рукоприкладства.

С «обижать»/ «обижаться» — несколько иначе, это отдельная тема для размышлений и обсуждений, так как «обида» — часть конфликта, а без конфликтов мы, человечество, просто не выживем.

Хорошо помню разговор с одной из клиенток, 5-летний сын которой «подрался» с детском саду с девочкой, его ровесницей. «Подрался» — так назвала конфликт клиентка.

«Дракой» клиентка восприняла взаимный обмен деревянными кубиками по воздуху.

Оба участника конфликта промахнулись, попав в лоб, а не в руки.

После инцидента мать решила сделать сыну «внушение», в том числе объяснила строго настрого (цитата):

— Девочек бить нельзя! Девочки — это святое! Я, мать твоя, между прочим, тоже девочка!

На что 5-летний сын вполне справедливо, логично, разумно и классически ответил примерно так:

— А кого тогда бить? Мальчиков можно? Мама, если ты — святая, значит ты умерла?

Нам понадобилась несколько встреч (консультаций), пока клиентка смогла полновесно и осознанно ответить на вопросы сына.

И за это время она действительно подросла и несколько повзрослела.

Весьма интересным стало объяснение Взрослости одного из клиентов, которое он сформулировал в ответ на вопрос:

— Вы часто определяете людей, как «дядя/ тётя» либо «салага». Почему именно так?

— «Дядя» или «тётя» — это про тех мужчин и женщин, которые старше меня. Рядом с которыми я могу вдруг превратиться в ребенка. «Салаги» — все, кто младше меня по возрасту, в отношении них я могу ощутить себя родителем.

— Допустим, более старший физически выглядит гораздо моложе своих лет, а более молодой выглядит старше. Ведь так может быть? Как вы определяете, «дядя/ тётя» это или «салага»?

— Всё просто! Те, кто ниже меня ростом — салаги. Те, кто выше меня, соответственно «дяди/ тёти».

Не стану здесь это комментировать.

Пожалуй, делегирую уважаемому читателю определить — этот клиент Взрослый или нет?