Бесплатный фрагмент - Сталь и Пламя

Илья Гутман

Сталь и Пламя

Том первый

Тень над севером

Пролог

Северная ночь опустилась на сосновый бор, скрыв пасмурное небо под своими тяжёлыми крыльями. Астрологическая весна уже наступила — за полночь, а солнце зашло всего пару часов назад, — но до настоящей весны оставался ещё почти месяц. Поздняя зима держалась упрямо, и волки выли от нестерпимого голода.

Туман, стелющийся с ближайших болот, делал лес особенно тёмным и глухим.

Из серых клубов, настороженно оглядываясь, шагал одинокий путник. Время от времени он задерживал взгляд на тёмных силуэтах деревьев — кто знает, что там прячется? Предстоящее дело тревожило его куда больше, чем волчий вой, но и к волкам он относился без любви. Рука его почти всё время лежала на рукояти кинжала.

— Всё-таки пришли, друг мой!

Голос вынырнул из тьмы, как шёпот ветра, и путник вздрогнул.

Человек в чёрном появился бесшумно, словно вырос из самой темноты.

В левой руке он держал длинный посох, увенчанный черепом, чьи глазницы подозрительно поблёскивали в тумане.

— Да, господин маг, — ответил путник, убирая руку от кинжала, — но не понимаю, зачем назначать встречу здесь, в лесу, и ночью.

— Мой друг, сделка, которую мы заключим сегодня, изменит мою жизнь, вашу и, возможно, судьбу всей страны, — мягко произнёс маг. Несмотря на смуглую кожу, его речь звучала без малейшего акцента.

— Вопрос жизни и смерти? — спросил путник.

— Именно так. И потому я хочу, чтобы всё, что здесь произойдёт, осталось только между нами. Некоторым лучше не знать о нашей встрече.

— Вы издалека? — прищурился путник.

— С юга. Но уже давно живу среди ваших людей.

— Признаюсь, вы давно меня заинтриговали, господин маг. Но я человек занятой и не люблю терять время впустую. Так в чём суть сделки?

Чародей вдруг ухмыльнулся.

— Всё очень просто, мой друг. — он слегка наклонил голову, и череп на посохе вспыхнул зелёным огнём. — Вы получите смерть, а я — ваш труп.

Путник оцепенел лишь на мгновение, а потом с яростью выхватил кинжал и ринулся вперёд.

Но оружие вырвалось из его пальцев и улетело куда-то в темноту ещё до того, как он успел сделать шаг.

Маг не сдвинулся с места. Он лишь ударил посохом о землю — лиловая вспышка осветила лес, и путник рухнул лицом в снег.

Чародей спокойно подошёл, перевернул тело и приложил ладонь к его груди. Не дышит.

— Отлично… — пробормотал он и пригладил ладонью лоб мертвеца. — Теперь можно приступать к работе.

Он наклонился и зашептал заклинание, и зелёный свет из глазниц черепа разлился по туману…

Глава 1. Возвращение вояки

Старший сержант гиперборейской республиканской армии Ларратос Мельд — или просто Ларри — лежал на верхней полке купе, уставившись в потемневший потолок. В голове крутились мрачные мысли: несколько бессонных ночей, редкие кошмары… неужели это просто усталость? Не верилось.

Он уже собирался спуститься, пойти к проводнику за чаем и бутербродами, когда вагон вдруг окутало леденящее дыхание тьмы. Казалось, кто-то выжал из воздуха всё тепло и жизнь. Ларратос успел только вдохнуть — и провалился в чёрную пустоту.

***

— Что, опять подкрепление требуют? — лениво сказал один из двоих некромантов, прогуливающихся у подножия священной горы Айсенвайр.

Под их ногами хрустел смерзшийся снег. В отдалении копошилась нежить — полуразложившиеся, омерзительные твари. Мороз здесь был лютый, но магам Смерти он не причинял особых неудобств. А уж мертвецам — и подавно.

— Да. Эти республиканцы снова лезут, — отозвался второй. — Думаю, пяти сотен низкосортных мертвяков хватит, чтобы заткнуть дыру.

— Пожалуй, — неохотно согласился первый. — Только ты в следующий раз будь осторожнее: не так-то легко поднять полтысячи скелетов. Лорд Шакир сильно разозлится, если узнает о твоих «успехах».

— Не думаю, — фыркнул второй. — В последнее время он вообще потерял к нам интерес. Да и вся эта война — прикрытие для его настоящих дел. Вот когда он подчинит себе правительство…

— Тише! — вдруг насторожился первый. — Кажется, нас подслушивают.

— Ещё бы, — зло сплюнул второй. — Эти шпионы уже и во сне не дают покоя. Ладно… сейчас я ему пошлю подарочек.

Он сделал небрежный жест — будто прихлопнул надоедливое насекомое.

***

Ларратос резко сел на полке, хватаясь за горло. Проклятые кошмары! Он был готов поклясться, что «подарок» некромантов долетел до него — настолько реальным казалось видение.

Горло жгло. Он ощупал шею и нащупал зуб вурдалака, висевший на шнурке. Плохая идея, подумал он мрачно. Надо бы сжечь этот трофей. Или, на худой конец, найти толкового мага, чтобы тот объяснил, что к чему. Но уж точно не здесь, не в Новгарде.

Он спустился с койки и выглянул в окно. За стеклом проплывали унылые, заснеженные равнины, кое-где изрезанные оврагами. Поезд, казалось, уже подъезжал к Новгарду, но за окном всё ещё виднелись одинокие сосны. На Крайнем Севере, где шла война, и этого не было — голые льды и мёртвые земли.

И вот ради этих мёртвых земель мы уже тридцать лет воюем? — мрачно подумал он. — Кому вообще нужны такие территории? Пусть бы эти некроманты сидели в своих пустошах. Самое обидное, что за всё время войны граница с их царством сдвинулась всего на десяток вёрст туда-сюда…

Внезапно поезд резко дёрнулся, снова — и остановился.

Странно… до Новгарда ещё полчаса…

Он накинул шинель и вышел в коридор. Там уже столпились раздражённые пассажиры.

— Что случилось? — спросил он у ближайшего.

— Пути завалило снегом, — буркнул тот. — И куда только мэр смотрит! Теперь будем стоять, пока нас не откопают…

Ларратос только вздохнул. Эти снегопады в Гиперборее повторялись из года в год. Зима даже в южных областях длилась по полгода, но каждый раз становилась для железнодорожников полной неожиданностью. Каждую осень мэр гордо обещал, что магия и техника справятся со снегом — и каждую зиму поезда всё так же застревали.

На этот раз, он знал, ждать придётся долго: бригада по расчистке приедет не раньше чем через сутки, если снова не начнётся снегопад. За окном уже кружились первые снежинки.

А что, если дойти до Новгарда пешком? — вдруг подумал он. — Десятка два вёрст — на учёбе в академии мы и не такие переходы делали… К вечеру буду дома.

Решив так, он нацепил рюкзак и вышел из вагона. Снег мгновенно забился за ворот, мороз резанул кожу. Он провалился в сугроб почти по пояс, и холодный ветер тут же украсил его волосы и бороду инеем.

Лыжи бы сюда, — мрачно подумал он, шагая вдоль железной дороги. Его оранжевый плащ — знак сержантского звания — ярким пятном выделялся на фоне белой равнины.

Хорошо ещё, что я высокий… — ухмыльнулся он про себя, проваливаясь в очередной сугроб. А снег всё сыпал и сыпал, заметая следы старшего сержанта Ларратоса Мельда.

***

В Новгард Ларратос вошёл уже глубоким вечером. По улицам лениво катились редкие самоходные повозки, подрагивая фонарями в морозной мгле. Часы на ратуше пробили восемь. Метель к тому времени улеглась, но ветер всё ещё бил ему в лицо, настойчивый и ледяной.

Из труб домов валил густой дым, а холмистая местность, покрытая многомесячным снегом и льдом, сверкала в тусклом свете окон. Но эта красота была мёртвая — в ней не было тепла. На холмах, где ютился Новгард, не водилось зверья, не росла трава, лишь кое-где торчали полузачахшие сосны, да чёрные дубы и берёзы — безлиственные и зловещие.

И это ещё — юг республики Гиперборея, где зима длилась полгода. В столице, Стейнгарде, зима держала в плену по восемь месяцев.

На южной окраине города начиналась гряда холмов. На вершине одного из них стоял дом Ларратоса — красный кирпичный двухэтажный особняк среди сосен. Дом, милый дом. Достался ему от деда, за которым он ухаживал с восемнадцати лет. Дед ушёл из жизни через два года, и тогда Ларратоса призвали в армию. И вот теперь, в двадцать три, он вернулся.

Он поднялся к двери, отпер замок и вошёл. Внутри ничего не изменилось. Тот же дом. Те же стены.

Скинув рюкзак и заперев дверь, он прошёл в спальню, рухнул на кровать — и провалился в сон.

Снились кошмары.

Злобные некроманты, огромная армия нежити, и он — Ларратос Мельд — поражённый стрелой скелета-лучника, восставший с поля боя уже не человеком, а вурдалаком с клыками и жаждой плоти. В таком облике он маршировал в ряду мертвецов, под траурную музыку, к покинутому городу Айсгарду — древней столице королевства Гиперборей, на священной ледяной горе Айсенвайр.

По мере того как он шёл, кожа осыпалась с него клочьями, и он превращался во что-то, на что страшно было даже взглянуть. Группа некромантов встречала мрачного мага восточной наружности, стоящего на вершине горы, на пустынной площади.

Один из некромантов поднял руку и закричал:

— Приветствую, лорд Шакир! Слава великому Карерону!

Лорд Шакир, смуглый, с орлиным носом, крикнул что-то в ответ, но Ларратос не разобрал слов. Вместе с остальными он прижал правую руку к груди, выбросил левую вверх и выкрикнул:

— Да будут славны лорд Шакир и великий Карерон!

Желудок его корёжило от голода по человечине, а шея горела адской болью.

Он проснулся от той самой боли в шее. Хватаясь за неё, подумал: этот клык связывает его с нежитью и некромантами. Во сне он видел, слышал, чувствовал всё так ярко, что сомневаться было трудно. Может, это был не его собственный сон, а чей-то ещё — кто-то из некромантов?

И если он их видит, то, может, и они видят его?

В памяти всплыли их слова: «шпион», «убить».

Он встал, липкий от пота, оделся и посмотрел на часы — прошло всего два часа. Спать больше не хотелось.

В душе шла борьба: выбросить ли проклятый артефакт? Но терять такой трофей не хотелось.

Он снял амулет и убрал в тумбочку.

На этот раз заснул спокойно, как младенец.

Утром он поднялся, пошёл умыться. Мысли о Карероне и Шакире всё ещё не отпускали.

Где он слышал это имя — Карерон?

И тут вспомнил: в детстве им пугали, как пугалом из-под кровати. «Если не уберёшь игрушки, Карерон заберёт!»

Неужели кошмар — всего лишь отголосок детских страхов?..

Он зашёл к родителям — те обрадовались, увидев его наконец дома. Спросил у них про Карерона — но те только пожали плечами, мол, детские сказки.

Потом отправился в мэрию и подал заявление на службу в городскую стражу.

Вечером заглянул в таверну «Пьяный барсук» встретиться со старыми друзьями — Ранисом и Беллердашем.

Те уже сидели за столом.

— Ларри! Дружище! — воскликнул Беллердаш, высокий орк с широкой ухмылкой. — Вот и ты!

— Привет, Беллердаш, привет, Ранис, — Ларратос пожал им руки.

— Ну, здравствуй, Ларри, — кивнул Ранис, голубоглазый блондин, — официант! Пива сюда!

Вскоре каждому поставили по кружке.

— Рад, что ты вернулся, — сказал Беллердаш. — Не думал в стражу пойти?

— Уже подал документы, — ответил Ларратос. — Пока идти некуда. Хотелось бы стать боевым магом… но магией не владею.

— Но ведь можно научиться, — заметил Беллердаш. — Вам, людям, везёт: вы — раса магов. У орков магия только у друидов. Я родился в семье воинов — и мне не стать колдуном.

— А ты проверял? — прищурился Ларратос.

— Проверял. В юности полгода был послушником у друидов. Наставник Эракдаш сказал: нет дара. Навеки останусь послушником.

— Даже если жилка есть, развить её не так-то просто, — вставил Ранис. — Я вот тоже в школе магию учил… но давно всё забыл.

— Магическое начало можно укрепить медитациями, — уверенно сказал Ларратос. — Вот этим я и собираюсь заняться.

— Я в тебя верю, — кивнул Беллердаш, поднимая кружку. — За Ларри!

— За Ларри, — подхватил Ранис. — За твой успех в магии, друг!

Ларратос ответил тостом и, сделав глоток, задумчиво спросил:

— Слышали ли вы когда-нибудь о Карероне?

Его не отпускало ощущение, что на Крайнем Севере происходит нечто дурное.

— Конечно, — ответил Беллердаш. — Им пугают детей. Но мало кто знает, откуда взялось это имя. Орки помнят его по преданиям друидов.

Он отставил кружку и заговорил серьёзнее:

— Титан Карерон был одним из древних богов. Во время вторжения демонов он предал своих и стал демоном сам — куда более могущественным, чем Баал или Корвагар. Когда армия демонов пала, Карерон попытался скрыться на Севере. Эльфы и орки-друиды погнались за ним и настигли здесь, в Гиперборее, где и уничтожили.

— А кем он был до предательства? — спросил Ларратос.

— Богом льда, холода и снега, — ответил Беллердаш. — Потом его место занял Килдаш, которому орки теперь и молятся как богу зимы. Но Карерон был страшнее. Хорошо, что его уничтожили…

— Тогда за вас, друзья, — поднял кружку Ларратос. — Пусть и вам повезёт в Новгарде.

Они выпили ещё пива, потом ещё. Через пару часов распрощались. Ларратос попросил хозяина таверны вызвать ему самоходную повозку. Дома он упал в постель и снова провалился в кошмары.

***

Опять он видел себя зомби, вурдалаком. Стоял на площади, на вершине скалы. Над ним нависала высокая фигура волшебника в чёрных одеждах и чалме. В сером воздухе, освещённом лишь факелами, его лицо терялось в тени — одни контуры. В руке колдун держал посох с черепом на навершии.

— Ну что, Мельд, — прохрипел он противным голосом. — Отверг мою дружбу? Не захотел помочь по-хорошему? Зря. Умерев, ты всё равно стал моим слугой. Именно благодаря тебе Карерон вернётся. И он не забудет тебя… никогда.

Колдун занёс посох и принялся колотить им по голове Ларратоса. Тот проснулся — от похмелья и от стука в дверь.

— Старший сержант Ларратос Мельд? — раздался за дверью хрипловатый голос.

— Я, — буркнул он, поднимаясь и открывая.

— На вас пришёл приказ из столицы.

— Какой ещё приказ?

— Вы приняты в стражу. Немедленно переводитесь в восьмое отделение столичной стражи, под командование подполковника Элиддина бен Шамира аль-Кахаба.

— Немедленно? — хрипло переспросил Ларратос. — У меня ещё пара дней…

— В городе творится демонщина, — отрезал гость. — Нужны опытные воины вроде вас.

— Собираюсь… — ответил он.

Он облачился в армейский доспех, на спину повесил щит, на пояс — меч, на плечо — автоматический арбалет. За окном стояло туманное утро, но быстро распогодилось, что для Новгарда было редкостью.

Ларратос сел на поезд, отходивший со Стейнгардского вокзала. Пока поезд мчался по долинам северной страны, он снова уснул.

Опять снился лорд Шакир — чёрный маг.

Снилось, будто Шакир подчинил его разум, сделал рабом, но теперь власть мага исчезла.

Ларратос бежал прочь, по запутанным коридорам, а за ним раздавался голос:

— Беги-беги, Мельд! Жалкий предатель! Тебе всё равно не уйти! Если не я, мои слуги тебя настигнут. И тогда ты станешь моим навеки!

Он бежал по подземелью, стены которого светились рунами. На плечах был меховой кафтан из серебристой шкуры полярного тигра. Снаружи завывал морозный ветер. Он понимал: это катакомбы под Айсгардом — местом, где был повержен Карерон.

Из тьмы он чувствовал дыхание смерти, слышал шаги вурдалаков за спиной. Приготовил меч. Но сзади послышался сухой скрип — и появился скелет-лучник. Ларратос обернулся, увидел натянутую тетиву и последний в колчане стрелу, нацеленную в него. Она сорвалась с тетивы и вонзилась в грудь.

Он упал — и тут же встал.

Посмотрел пустым, мёртвым взглядом сначала на лучника, потом на вурдалака.

И ледяным голосом произнёс:

— Братья мои… Воля лорда Шакира исполнена. Карерон будет призван.

Зубы заострились, как кривые иглы. Желудок жаждал плоти. Сердце не билось, но голод рвал его изнутри. Кожа осыпалась с тела, обнажая серый костяк.

Три мёртвых воина двинулись сквозь катакомбы, вышли на поверхность. Вдалеке чернела скала, на которой стоял древний Айсгард. У её подножия уже собиралась армия нежити.

Отряд Ларратоса присоединился к ней.

И под траурный марш мёртвые пошли к городу.

***

Неожиданно траурный марш, звучавший во сне, перешёл в пронзительный свист. Ларратос дёрнулся и открыл глаза — поезд сигналил о въезде в Стейнгард.

— Парень, вставай, — сказал проводник, тронув его за плечо. — Мы уже в столице.

Ларратос посмотрел в заиндевевшее окно. За ним медленно проплывали заснеженные горные склоны. Здесь, на высокогорье, снег лежал иногда до самого лета.

Железнодорожные пути шли вдоль шумной реки, перекаты её воды блестели на солнце. Широкая горная река, метров сто в поперечнике, несла свои талые воды к подножию хребта. Сначала Ларратосу показалось, что это озеро, но вскоре поезд поднялся выше, и он увидел настоящее озеро — огромное, серебристое под рассветным светом.

— Тунар, «Озеро рыбаков», — вспомнил он. — Самое большое на континенте. А река, впадающая в него, — Магнифа, «Великолепная».

Согласно легенде, когда-то, давным-давно, ещё до войны с демонами, на месте нынешнего озера стояла долина, полная зелёных лугов и дремучих лесов. Там жил одинокий рыбак по имени Тунар. То есть, рыбак по имени Рыбак. Он был беден, но прославился тем, что ловил самую большую рыбу, и всегда делился уловом с голодными.

И вот однажды демоны ворвались в долину, неся с собой огонь и смерть. Воины отступили, поля пылали, а жители бежали в страхе. Один лишь Тунар не ушёл. Он встал на берег реки с удочкой и бросил леску прямо в небо — туда, где клубился чёрный дым. И когда демоны приблизились, небо хлынуло водой, и вся долина ушла под блестящее озеро.

Говорят, что сам Тунар так и не вернулся из глубин: он до сих пор бродит по дну, в меховом кафтане, с удочкой на плече, и ловит огромных серебряных рыб, чтобы накормить всех, кто утонет в его водах.

По ночам, если смотреть на воду с берега, можно увидеть, как под лунным светом появляются его следы — сеть из блестящих колец на чёрной глади. И если крикнуть «Тунар, дай мне рыбы!», он подарит удачный улов. Но если попросить о чём-то большем — можно навсегда остаться в озере, в его мёртвых сетях…

Под лучами северного солнца воды Магнифы сверкали, как зеркало. Русло тянулось среди гранитных скал, берега выложены камнем.

Вот почему город зовут Стейнгардом, Городом Камня, — подумал он и прижался к окну, не в силах оторваться от вида.

Камнем здесь было всё — берега, улицы, и даже дома. Ни дерева, ни кирпича. Все здания выглядели старыми, как и в Новгарде, трёх-пятиэтажные, но куда более суровые.

Поезд пересёк мост через Магнифу, и Ларратос отметил про себя:

Странно. Улицы прямые, а река всё время петляет. И храмов что-то многовато…

За несколько минут он насчитал больше десятка храмов. Каждая улица упиралась в площадь с колонной или статуей. Город-музей, — вспомнил он прозвище столицы.

Маговоз плавно свернул, река исчезла из виду. Теперь состав шёл вдоль широкой улицы, по которой шустро катались самоходные повозки.

Их стало куда больше, чем рассказывал отец, — подумал Ларратос, наблюдая за двумя водителями, что отчаянно ругались на месте аварии.

Ещё один поворот, и поезд проехал по узкой старой улочке, слишком тесной для повозок. Здесь все шли пешком — и не только люди.

Он отметил, что людей было меньше, чем ожидал. Примерно треть прохожих составляли орки.

Недаром говорят, что они переселились в столицу, — усмехнулся он.

Ещё два века назад орков считали деревенским народом. До сих пор бытовало мнение, будто бы они тугодумы, предпочитающие «деревенский воздух». На деле же орки держались дружнее людей, были не глупее и нередко оказывались изобретателями, начальниками и предпринимателями.

Поезд оглушительно загудел, замер у перрона. Ларратос, накинув меховой кафтан и плащ, вышел на платформу.

Здание вокзала было трёхэтажным, краснокирпичным, с башенкой, и надпись «Новгардский вокзал» светилась мягким лиловым светом чар. На улице холодно, солнце только поднималось. Стейнгард оказался значительно морознее Новгарда.

Ему обещали, что по прибытии его встретят и проводят до казармы. Но на перроне не оказалось ни одного человека, похожего на стражника.

Он прошёлся по платформе, останавливался, вглядывался в лица.

Прошёл час, второй.

— Ну и где встречающие? — пробурчал он.

Поняв, что ждать бессмысленно, Ларратос вздохнул и направился к выходу. Час от часу не легче. Как теперь искать эту казарму — непонятно. В таком городе, как Стейнгард, можно заблудиться на ровном месте.

Он немного побродил по улицам, пока наконец не подошёл к прохожему — седобородому старику.

— Простите, вы не подскажете, где здесь ближайшая казарма городской стражи?

Старик удивлённо поднял брови:

— Казарма? Здесь? Нет их тут. Все в Новом Городе.

— В каком ещё Новом Городе?

— Эх ты, приезжий, — проворчал тот. — Столица делится на две части: Старый город и Новый. Садись на зачаробус — шестой маршрут. Там минут пятнадцать езды.

Поблагодарив старика, Ларратос пошёл на остановку.

Долго ждать не пришлось: зачаробус — тяжёлый фургон на жидкой мане — подъехал быстро.

Он протянул кондуктору плату, получил билет и горсть монет сдачи.

Через пятнадцать минут голос кондуктора разнёсся по салону:

— Улица Революции! Въезжаем в Новый Город.

Выйдя из зачаробуса, Ларратос замер.

Здания вокруг были невероятно высоки — таких он не видел никогда. Даже башни, описанные в старинных книгах, казались по сравнению с этими «столпами» игрушечными. Он непроизвольно вжал голову в плечи, словно эти громады могли в любую секунду обрушиться прямо на него.

Успокойся, — велел он себе. Эти дома стоят уже десятки лет и никого не раздавили. Пока…

Чтобы отвлечься от странного, давящего страха, он принялся считать этажи. Сбился на сорока.

— Помочь вам? — неожиданно раздался голос.

Ларратос вздрогнул. Перед ним стоял низкий пожилой орк в одеждах друида, с простым деревянным посохом. Он появился так тихо, что Ларратос даже не заметил.

— Д-да… если не трудно, — пробормотал он, справившись с замешательством. — Я хотел бы узнать…

— Казарму ищете? — орк криво усмехнулся. — Не удивляйтесь. Даже старшие друиды умеют читать мысли — а в вашем случае и этого не нужно. Что ещё может делать в столице новичок, да ещё и военный? Вам на третий уровень улицы Революции, дом… хм… пятнадцать, кажется.

— А что такое «третий уровень»?

— Кхм, как бы объяснить… — орк задумался. Потом рыкнул: — Ладно. Провожу сам. Захотелось поглядеть на лица ваших офицеров, когда они узнают, что вы добирались без проводника.

Он решительно пошёл вперёд, и прохожие расступались перед ним. Ларратос поспешил следом, продолжая украдкой оглядываться. Всё вокруг было новым и удивительным.

Он заметил, что номера больших зданий — «столпов» — всегда кратны десяти, а между ними стояли поменьше, трёх- или пятиэтажные, как в Новгарде.

У дома с номером двадцать орк свернул к подъезду и коротко кивнул:

— За мной. Сейчас увидите, что такое третий уровень.

Внутри их ждал лифт. Орк повернул рычаг, и платформа, дрогнув, пошла вверх, мимо бесконечных этажей.

— Всё, выходим.

— Куда? — спросил Ларратос, окинув взглядом глухие стены. — В окно?

— В окно? — орк прыснул. — Ну, если хотите сократить путь… Но я всё же предпочту дверь. Летать мы не умеем.

Он открыл дверь, и Ларратос шагнул следом — и застыл.

Они оказались на широком каменном мосту, соединявшем два гигантских здания. По обеим сторонам моста тянулись подвесные трёхэтажные дома, прилепленные прямо к стенам столпов. И таких мостов было много — ярус за ярусом, один над другим.

— Так вот что такое «третий уровень»… — выдохнул Ларратос.

— Именно. — Орк довольно кивнул. — Чем выше уровень, тем выше престиж. На первом — бедняки, на пятом — знать. Начиная со второго, запрещено ездить на лошадях — чтобы не пачкали. А заведения и министерства всегда повыше.

Они дошли до трёхэтажного дома с табличкой:

«Министерство внутренних войск Республики Гиперборей. Казарма №8 города Стейнгарда.»

— Вот мы и на месте, — ухмыльнулся орк, перехватывая посох. — Сейчас начнётся самое интересное.

Внутри казарма оказалась на удивление роскошной.

Коридоры украшали золотистые обои с затейливыми узорами, двери были не из дешёвого дерева, а из красного дуба.

— В ваших казармах, как видите, полно дуба… и полно дубов, — буркнул орк, кивнув в сторону коренастого офицера лет сорока пяти в титанопластовом нагруднике, стоявшего у двери.

— Здравия желаю, господин майор, — отсалютовал Ларратос. — Прибыл для прохождения военных сборов.

— Ларратос Мельд? — уточнил офицер.

— Так точно.

— А где, спрашивается, лейтенант Вольфман? — нахмурился тот. — Вы должны были явиться вместе ещё три часа назад. И что здесь делает архидруид Эракдаш?

— Архидруид?! — поражённо повторил Ларратос.

— Что делаю? — усмехнулся орк. — Смотрю, как в доблестной городской страже царит полный разброд. Кто-то же должен был показать новичку дорогу… Впрочем, я задерживаться не стану.

С этими словами Эракдаш развернулся и ушёл, оставив за собой запах можжевельника и лёгкое ощущение насмешки.

— Вольно, Мельд, — буркнул наконец офицер. — Я — капитан Фейир. Добро пожаловать в Стейнгард. Подполковник Элиддин аль-Кахаб сейчас в отъезде, так что я буду вашим начальником. Под моим чутким руководством вы не только сохраните боевую хватку — возможно, даже чему-то научитесь.

— Благодарю, господин майор.

— Не за что, — бросил майор с кривой усмешкой. — Ну, попадись мне теперь этот Вольфман… Кстати, дай-ка свой арбалет.

Ларратос послушно протянул оружие.

— Старьё, — оценил майор, повертев его в руках. — У нас стражники вооружаются последними новинками.

Он сунул Ларратосу другой арбалет — изящный, тёмный, с блестящим прицелом.

— Получите и распишитесь. Автоматический арбалет с оптическим прицелом РС-2, назван по имени его изобретателя, Раниса Синтара. Стреляет очередями, вмещает до 150 мини-болтов. Благодаря боевым заклинаниям стрелы набирают массу и скорость в полёте, пробивая почти все доспехи, кроме редких магических. Но и до них скоро доберёмся. Может работать в автоматическом и одиночном режиме.

Ларратос вместе с майором прошёл на стрельбище. Он осторожно осмотрел новое оружие: на корпусе, прямо над курком, виднелся металлический цилиндр с линзами на концах. Герой заглянул в него — цели на противоположной стене казались в несколько раз ближе, в центре — крестик.

— Наведите прицел на центр мишени, — приказал майор. — И жмите.

Щелчок — и стрела вонзилась точно в середину.

— Великолепно! — майор не скрывал гордости.

— Так, Мельд, погодите, — вдруг сказал он, глядя куда-то за спину Ларратоса. — Кажется, ваш потерянный провожатый объявился…

К ним направлялся молодой офицер, лет двадцати пяти. Подойдя, он резко отсалютовал:

— Господин майор, согласно ва…

— Молчать, лейтенант! — оборвал его майор. — Вы должны были быть в казарме пять часов назад! Где шлялись?! Почему не встретили старшего сержанта?!

— Виноват, господин майор! Наша повозка попала в аварию, два часа ждал эвакуатор…

— А остальные три?

— Искал Ларратоса Мельда… на вокзале сказали, что он меня не дождался…

— Вас дождёшься, — отрезал майор. — Строгий выговор! А Мельд и без вас справился. Марш отсюда!

***

На стрельбище Ларратос показал отличные результаты и без прицела, поражая мишени одну за другой. На тренировке по ближнему бою он уверенно дрался тренировочным мечом и одержал большинство побед.

— Мельд, — обратился майор, когда они вернулись в комнату испытаний. — Позвольте вручить вам последнюю разработку наших алхимиков — эксплодум-64. Теперь он входит в обязательный боекомплект.

Ларратос взял комплект из пяти колб, повесил на пояс. Внутри он скептически думал о таких штуках: знал по рассказам сослуживцев, как два солдата-алхимика с эксплодумами и отравляющими смесями сгорели в бою. Но промолчал.

— Эксплодум теперь обязателен. Это вам не громоздкий огнемёт или мешок с ядами. Лёгкие, компактные, пять штук — и всё на поясе. Видите чучело?

— Так точно, господин майор.

— Встряхните колбу и бросьте в цель.

Ларратос послушно встряхнул одну из колб и кинул. Жидкость внутри забурлила, пробка выскочила, и почти сразу раздался взрыв. Огненное облако, клуб дыма, и чучело исчезло без следа. Стены выдержали — на них были защитные заклинания, а магические вентиляторы тут же развеяли дым.

— Великолепно, старший сержант, — одобрил майор.

Кажется, Ларратосу действительно везло: с первого дня он стал любимцем командира. И кто знает — может, скоро и повышение…

Глава 2. Стейнгард

Ларратосу хотелось узнать столицу ближе — чем живут здесь люди, чего боятся, к чему стремятся, какие заботы наполняют их дни. Его особенно занимала история города: он слышал, что когда-то Стейнгард был гномским и носил имя Араксар — Город Камня. Позже, когда люди из Айсгарда захватили его, название перевели на вестландский.

После ужина до отбоя оставалось почти четыре часа — свободное время. И Ларратос решил просто пройтись по улицам.

На воздухе уже пахло весной: вечер был холодный, но свет ещё держался. Белые ночи приближались. Столица жила своим ритмом — по улицам Нового города спешили прохожие, гремели самоходные повозки. Небо было облачным, но не мрачным, и всё вокруг казалось красивым и удивительно живым.

Когда часы приблизились к одиннадцати, Ларратос уже возвращался к казарме, когда вдруг снизу раздался пронзительный вой сирен — как при нападении врага.

Он подошёл к краю улицы и посмотрел вниз. По мостовой мчался всадник в маске, сидя на чёрном коне. К седлу были привязаны два мешка, на груди блестели зачарованные доспехи, на плече висел автоматический арбалет, а на груди горел магический амулет.

За ним гнались четыре самоходные повозки синего цвета — и именно от них завывали сирены.

— Ага, попался, Неуловимый! — сказал рядом стоящий мужчина, чуть ли не с восторгом. — Стража его всё-таки догонит.

Значит, этот человек был известен. Толпа на тротуарах росла, люди жадно следили за зрелищем.

— Опять он! — ворчал старик. — В третий раз за год банк грабит, а поймать не могут.

Стражники, однако, действовали чётко. С ближайшей башни сорвались три яркие точки, и Ларратос понял: поднялись драконы — два зелёных и один бронзовый. На зелёных сидели молодой человек и орк, а на бронзовом — бородатый человек средних лет. Толпа загудела от восторга — драконы появлялись нечасто.

Тройка ящеров синхронно описала дугу в небе и пошла к грабителю. Зелёные зависли в воздухе, не рискуя садиться на узкие улицы. Бронзовый сложил крылья и камнем пошёл вниз.

Толпа ахнула: его посадка больше походила на падение. Лапы дракона с визгом проскребли мостовую, выбивая искры. Но бородатый всадник справился и встал прямо перед всадником-грабителем.

— Ни с места! — его голос, усиленный магическим мегафоном, прокатился по площади. — Бросить оружие! Лечь на землю!

Грабитель не подчинился. Он поднял арбалет и осыпал стражника стрелами. Но все они разбились о невидимый щит, падая к ногам дракона.

Тогда бородач послал в него огненный шар — тот погас, не долетев: амулет грабителя держал антимагию. Но стражник выхватил меч, который загорелся синим пламенем, и метнул его.

Меч угодил прямо в амулет. Артефакт рассыпался в осколки. Следом лопнул ремень арбалета, и оружие само вырвалось из рук преступника, перелетев к стражнику. Вслед за ним к хозяину вернулся и меч.

Грабитель стоял ошеломлённый, а через секунду его уже скрутили.

Толпа разошлась, драконы один за другим взмыли в небо. Ларратос смотрел им вслед, ликуя: вот она, столичная жизнь! Не какие-то заурядные воришки, а легендарный Неуловимый! Когда-нибудь и он полетит на драконе…

С этой мыслью он вернулся в казарму и лёг спать.

***

Этой ночью снова пришёл кошмар.

Он видел, как лорд Шакир стоял на вершине Айсенвайра, над огненным кувшином, читая заклятие. К северу тянулась Страна Смерти, к югу жались кромки людских поселений, пытаясь отвоевать землю у льдов.

На подножии горы выстроились семь отрядов нежити, каждый со своим цветом повязки. Ларратос увидел себя в фиолетовом отряде — в теле вурдалака.

Гора дрогнула. Огонь в кувшине взметнулся в небо с рёвом. Болельщики на арене — так походили на них некроманты и мертвяки — закричали от восторга. Земля содрогнулась, и Айсгард, город на вершине, за считанные мгновения рухнул в руины.

Ларратос проснулся в холодном поту, за полчаса до подъёма.

Он попытался снова уснуть, но не успел — сигнал подъёма уже прозвенел. Пока ворочался, полчаса пролетели. Вздохнув, Ларратос поднялся, оделся, умылся и позавтракал. Затем начались привычные тренировки: стрельба из арбалета, ближний бой.

Новостей о новых преступлениях не поступало. Вырвался получасовой перерыв, и Ларратос зашёл в ближайший киоск, купив свежий номер «Стейнгардских Вестей».

На первой странице почти всю площадь занимала гравюра рыжего всадника с усами. Заголовок кричал красными буквами:

Поимка года! Стража арестовала Неуловимого (подробности на второй странице).

Он развернул газету и углубился в статью:

Два года столица страдала от дерзкого грабителя, прозванного коллегами Неуловимым. Он появился в 1612-м, успел совершить шесть крупных налётов на банки, ускользая из-под носа у стражи.

Ловкий и скрытный, он растворялся в ночи, защищённый кольчугой от стрел и амулетом от магии.

В этом году он уже дважды грабил банки, используя дротики со снотворным и уходя с добычей. Но вчера, 21 мая, его подвела собственная беспечность: начались белые ночи, и спрятаться стало куда сложнее.

Отряд под командованием майора Элиддина Кахаба перехватил грабителя и отрезал путь к бегству.

Как всегда, Неуловимый отказался сдаться и открыл огонь. Но против Элиддина, владеющего магией и благословением Абсолюта, его амулет оказался бесполезен.

Лишившись защиты, преступник был арестован и скован.

Дальше шли фронтовые новости.

Победоносные войска республики прорвали заслоны мертвяков и продвигаются к северу. Противник в панике отступает. Уже через два-три месяца земли севернее Айсгарда будут полностью очищены от порождений некромантии.

Обычные слова. Уже двести лет обещают победу «через два месяца». Ларратос вспомнил свои сны и криво усмехнулся: «Если в этих сновидениях есть хоть крупица правды, некроманты явно не в панике».

Он знал, как и все, что война кормит чиновников. Как только на горизонте маячила победа, тут же сокращали армию, чтобы ненароком не победить на самом деле. И это работало.

На шестой и седьмой страницах рассказывали о спортивных победах. Ларратос пролистал ненужное и нашёл своё: гонки на драконах. Чемпион Макис Стипс снова был первым. Ларратос даже тихо порадовался за него — приятная мелочь в серой рутине.

На последней странице — объявления и реклама. Одно из них зацепило взгляд:

Опытный волшебник обучит вас магии. Индивидуальные занятия. Недорого — 15 аргусов за урок. Возраст и уровень знаний не важны. Хан Гидрас. Улица Фарзеласа, 4-й уровень, дом 36. Работаю без выходных с 10:00 до 17:00. Оплата — после занятий.

Вот оно. Шанс стать боевым магом. Ларратос даже почувствовал, как дрогнуло сердце.

«Может, у меня получится пройти программу магической школы быстрее, по индивидуальной программе? Тогда и повышение не за горами…»

Он закрыл газету, сложил её аккуратно и положил рядом, уже строя в уме планы на субботу.

***

Субботним утром, ровно в десять, Ларратос шёл по четвёртому уровню улицы Фарзеласа, прижимая к груди сложенное объявление. Ноги сами вели его к дому мага Хана Гидраса.

Дом №36 сразу бросался в глаза — изумруд среди кусков гранита. Шестигранная башня из зелёного мрамора возвышалась на три этажа, увенчанная конусом крыши. Вход — дубовая дверь с вырезанным треугольником и вписанным в него глазом — символ магии. В окнах из диамантийского стекла играли солнечные блики, будто башня смотрела на него тысячей хрустальных глаз.

Он потянул за верёвку звонка — и вместо обычного колокольного звона изнутри раздалась весёлая трель соловья.

Через пару секунд за дверью послышались шаги и звучный баритон:

— Я кому-то нужен?

— Господин Гидрас? — Ларратос приосанился. — Я по объявлению. Хочу учиться магии.

— Тогда заходите.

Дубовая дверь приоткрылась.

Маг оказался мужчиной среднего роста, курносым блондином с зелёными глазами. В его левой руке был посох с тёмным навершием — Ларратос сразу отметил: левша. На вид ему казалось лет сорок, но в глазах светился опыт прожитых десятилетий.

— Добрый день, господин Гидрас. Меня зовут Ларратос Мельд.

— Приятно познакомиться, Ларратос. Зовите меня просто Хан — несмотря на «разницу в возрасте». Мне всего лишь восемьдесят, — он усмехнулся, протягивая левую руку.

Ларратос пожал её — и вздрогнул. В груди вдруг кольнуло: клык вурдалака на его шее будто зашипел от яркого света, исходившего от мага. Хан тоже чуть отдёрнул ладонь, окинув его внимательным взглядом.

— Что за амулет у вас на шее? — мягко, но требовательно спросил он.

— Клык вурдалака. С войны.

— Советую носить эту мерзость пореже, — отрезал маг. — Ну, идёмте.

На первом этаже они остановились у большого круга из чёрного мрамора, выложенного прямо в центре комнаты.

— Хан… — осторожно начал Ларратос. — А я не слишком стар, чтобы начинать?

Маг скрестил руки на груди и хмыкнул:

— Магию можно начать изучать в любом возрасте — если есть усидчивость и память. Вот вы ведь развили эту мускулатуру? — он кивнул на плечи Ларратоса. — Развить её можно и в сорок, и в пятьдесят.

— Но разве не с детства…

— Первые маги вообще учились сами, взрослые. Главное — дисциплина.

— А как можно усилить магическое начало?

— Медитациями. У меня есть методичка, научит правильно фокусировать потоки энергии. И, разумеется, понадобится посох. Без него далеко не уйдёте.

Вот же, деньги тянет, — подумал Ларратос. — Но выглядит настоящим мастером.

— Сколько?

— Посох — тридцать пять аргусов.

Ларратос вздохнул, отсчитал деньги.

Они поднялись по винтовой лестнице на второй этаж, где вдоль стены стоял шкаф с посохами — длинными, стройными, с мерцающими рунами.

— Какой вам приглянулся? — спросил Хан.

— Этот. Оранжевый. Цвет солнца.

— Хороший выбор. Уверенный.

На третьем этаже Ларратос увидел десятки агрегатов, амулетов и книг, аккуратно разложенных по полкам.

— Сначала теория, — сказал Хан, принимая у него методичку. — Есть четыре уровня магии. Первый — жесты и слова, опора на посох. Второй — слова и мыслеобразы. Третий — только мысли. Четвёртый — подсознание, колдовство как дыхание.

Ларратос едва заметно улыбнулся:

— То есть второй уровень позволит колдовать даже со связанными руками?

— И верно. А третий — и с кляпом во рту. Четвёртый… ну, он вам пока не грозит.

Он повернулся к хрустальному кубу под потолком.

— А теперь практика. Направьте посох туда, визуализируйте поток пламени и произнесите: «Кадур ан-нур».

Ларратос сосредоточился и произнёс. Ничего. Ещё раз — снова пусто.

С третьей попытки над кончиком посоха всё-таки родился маленький, дрожащий огненный шар — размером с мышиную голову.

— Отлично, — сказал Хан. — Кидайте в куб. Он уже ждёт.

— Как? — спросил Ларратос, глядя на хрустальный куб.

— Резко вздёрните руку вверх, прямо на цель, — мягко, но уверенно ответил Хан.

Ларратос взмахнул посохом — огненный шарик послушно сорвался с навершия, но на полпути к кубу угас и растаял в воздухе.

— Пробуйте ещё, — сказал маг. — Ваш шар должен стать больше, чтобы его приняли всерьёз.

На пятую попытку Ларратос вызвал снаряд уже размером с яблоко. Он свистнул вверх и ударил в хрустальный куб. Тот мигом впитал его без следа, словно ничего и не было.

— Куб создан, чтобы поглощать чары, — пояснил Гидрас. — Иначе пришлось бы ремонтировать дом после каждого ученика. А теперь… — он взглянул на Ларратоса испытующе. — Попробуйте атаковать меня.

— Что? — Ларратос опешил. — Но я не хочу вам навредить!

— Не бойтесь, — Хан чуть улыбнулся. — Я отражу любой ваш удар.

Ларратос стиснул зубы, направил посох и крикнул:

— Кадур ан-нур!

Шар сорвался с треском и полетел в мага.

— Маген шмира! — ответил Гидрас, и его тело укрылось толстым слоем синей энергии. Он легко подставил руку, шар ударился о невидимый щит и рикошетом ушёл вверх, поглощённый кубом.

— Так, — сказал Хан. — Маген шмира — простейшее заклинание щита. Сначала он тяжёлый, как мокрое одеяло. Но чем больше практикуешь, тем легче он отталкивает чужие чары.

Он заставил Ларратоса повторить его пять раз — и к концу на коже ученика появилась тонкая голубая дымка защиты.

— Теперь ваша очередь, — сказал маг, и с его посоха сорвался шар, чуть больше прежнего. Ларратос в ужасе махнул рукой — щит сработал, и шар отлетел… в стену.

— Дисбандо! — среагировал Хан. Шар рассеялся искрами, не причинив вреда. — Бывает. Новички часто швыряют куда попало. Хорошо, что хотя бы не в меня.

Он снисходительно улыбнулся.

— Дисбандо рассеет почти любое заклятие, если у вас хватит силы и решимости.

— Учитель… — голос Ларратоса дрогнул. — Я устал.

— Правильно. Иссякли запасы колдовской энергии. А значит, и урок окончен, — сказал Хан, протягивая руку. — С вас пятнадцать аргусов. Практика и медитация помогут вам быстрее восстанавливать силу.

Ларратос отсчитал деньги.

— Спасибо, учитель.

— Теперь вы знаете три боевых заклинания. Практикуйтесь. Но я жду вас снова. Не останавливайтесь.

***

Он вышел на улицу с чувством странной лёгкости и одновременно тревоги.

Часы на башне Бринна, вождя революции, пробили три.

И тут боль хлестнула его, как удар плетью. В груди защемило, руки и ноги словно онемели, тело ломило, как подстреленного зверя. По венам побежал ледяной холод, дыхание сбилось, и мир померк.

Он успел подумать: «Я заживо превращаюсь в вурдалака…» — и рухнул, потеряв сознание.

***

В кошмаре перед ним снова стояла священная гора Айсенвайр. У подножия — двое некромантов, за ними копошилась нежить.

— Отлично. Прямое попадание, — ухмыльнулся один.

— Найти этого солдафона оказалось проще простого.

— Где он теперь?

— В Стейнгарде. Восьмая казарма стражи.

— Лорд Шакир сам его добьёт, — мрачно сказал второй. — Это его игра.

Мгла сгустилась, превратившись в бушующий буран, разметавший гору.

***

Он очнулся на мягкой кровати в светлой комнате. Сквозь пелену сна разглядел над собой лицо мужчины восточного вида, лет пятидесяти, в синем халате. Смуглое лицо с чёрными усами и аккуратной бородой, проницательные глаза, спокойные, но полные власти и уверенности.

«Неужели… это он? Лорд Шакир?» — мысль пронзила Ларратоса, но почти сразу же затихла: от этого человека веяло чем-то иным — светом, спокойной силой, без всякой вражды. В его взгляде не было ни злобы, ни угрозы, только уверенность и усталое, но доброе внимание.

Глава 3. Служитель Абсолюта

Нет, это не лорд Шакир, — подумал Ларратос, чуть приподнявшись на локтях. Ростом этот мужчина был выше, плечи шире, а лицо — другое: без хищной остроты Шакира, с добродушными чертами и живыми глазами. Да, мизрахиец, без сомнения, — смуглая кожа, чёрные волосы, выверенный в каждом движении, но не зловещий. В нём угадывался опытный воин, знающий цену крови и боли, и страх, казалось, был ему неведом.

На поясе висел необычный меч — его рукоять была выполнена в форме двух полумесяцев, соединённых внешними краями, а в центре красовался древний мизрахийский знак солнца: пересекающиеся ромб и квадрат. Лезвие напоминало ятаган — широкое, слегка изогнутое. Когда Ларратос сел, он заметил и ещё одну деталь: вместо правой ноги — аккуратный деревянный протез.

Мужчина больше напоминал пирата, чем офицера, но в его глазах, полном тёплой уверенности, не было жестокости. Наоборот — от него веяло чем-то светлым, стойким, как утреннее солнце.

Ларратос почувствовал к нему невольную симпатию.

— Ларратос Мельд, верно? — мужчина заговорил без акцента, с мягким, но твёрдым стейнгардским произношением. — Я — ваш начальник, майор Элиддин аль-Кахаб. Вы сейчас в казарме, в моём кабинете.

Ларратос кивнул, всё ещё переводя дыхание.

— Я… видел, как вы остановили Неуловимого. Это было… невероятно. Вы сумели отразить все стрелы…

— Магия паладинов, — просто ответил Элиддин. — Я не просто стражник, я рыцарь ордена Стали и Пламени. Мне помогает сущность Абсолюта, которую я служу использовать во благо этого города. Но вы… — он прищурился. — Ваша аура… вы стремитесь к добру, но вас что-то мучает.

— Нашёл, чему удивляться, Эли, — раздался вдруг неземной, хрипловатый баритон. В проёме окна показалась бронзовая морда танина. — Парень явно проклят.

— Привет тебе, воин, — дракон кивнул Ларратосу. — Меня зовут Руханнур.

— Э-э… п-привет, Руханнур, — выдавил он, ощущая неловкость от того, что разговаривает с драконом. — Ларратос. Или… Ларри.

— Ларратос, что вас тяготит? — спросил Элиддин.

— Этот… клык вурдалака. Он посылает мне кошмары…

— О, Абсолют! — Элиддин поднёс руку ко лбу. — Какая же в нём чёрная магия… его нужно уничтожить.

— Ну, повезло ещё, что клиент жив, — хмыкнул Руханнур. — Иных уж нет, а тех долечим…

— Твои шутки когда-нибудь сведут меня с ума, Рух, — Элиддин криво усмехнулся. — Если бы не дал обет не убивать невинных, давно бы зажарил тебя на шашлык. Хотя… ты же не человек. Впрочем, пригласим тебя с Ларратосом на ужин: Ларратос будет гостем, а ты — главным блюдом.

Ларратос удивлённо переводил взгляд с паладина на дракона, но Руханнур, заметив его растерянность, только фыркнул:

— Мы всегда так. Не обращай внимания.

— Давай сюда клык, — протянул руку Элиддин.

— Но… он может пригодиться, — возразил Ларратос.

— Нет. Он отравляет и душу, и тело. Чем дольше носишь его, тем крепче его власть. — Элиддин сжал кулак, и клык вурдалака осыпался пеплом. — Никаких разговоров.

— Но… я думал, что через него можно узнать местоположение некромантов!

— А они — ваше. И убили бы вас в любой момент.

— Понял… Но… чувство пустоты…

— Последствия зависимости. Пройдёт через пару часов. И зови меня не «господин подполковник», а Эли. Так проще.

— Эли… пока я носил клык, мне снились кошмары: я — вурдалак, некроманты, я — в их армии… Это… пророчество?

— Пророчества бывают, но даже Абсолют не знает будущего наверняка, — мягко сказал Элиддин. — Судьбы нет. Будущее создаём мы сами. То, что видят пророки — лишь один из вариантов. Так что ваши сны могут сбыться, а могут и нет.

— А если… я всё же умру от стрелы и превращусь?

— Уже не превратитесь. Проклятие снято.

Ларратос всё внимательнее смотрел на Элиддина и чувствовал, как тяжесть, копившаяся в груди последние дни, наконец-то начинает растворяться. Но чем больше он слушал, тем больше новых вопросов рождалось в его голове.

— Простите моё любопытство, Эли, — осторожно начал Ларратос, — но почему вы, мизрахиец, приехали в эту холодную, заснеженную страну?

Он искренне не понимал, зачем люди из тёплых краёв добровольно переселяются в Гиперборей, где зима правит полгода, а ветер режет кожу.

Элиддин слегка улыбнулся:

— Это длинная история. Если не спешите — расскажу.

— Можете обращаться ко мне на «ты». Я с удовольствием выслушаю.

Элиддин устроился поудобнее, откинулся на спинку кресла.

— Я родился ещё во времена Борейской империи. Да, выгляжу моложе, чем есть. Когда я появился на свет, Мизрахийский султанат был частью Империи, и я родился в семье султана. Проще говоря — принц, хоть и не наследный. Я был вторым сыном, которому не грозило царство. Нынешний султан — мой племянник, сын старшего брата.

Он чуть сощурился, будто вновь переживая прошлое.

— Дворцовая жизнь быстро мне опостылела. Куда бы я ни пошёл — за спиной шепот, зависть, нелепые слухи. «Смотрите, принц Элиддин!» — показывали пальцем. За мной ходили охранники, в школе меня считали заносчивым. Попробуй-ка поговори на равных с простыми людьми, когда на тебе висит корона. Когда мне исполнилось шестнадцать, я бежал в Масхон — столицу Империи, где был всего лишь одним из многих аристократов.

— И там вы стали паладином? — уточнил Ларратос.

— Да. Я прошёл Испытание Силы — сразился с тремя порождениями магии. Тогда я получил меч из Небесной Стали — Малькинур. Именно этим мечом, говорят, Давид бен Арье когда-то снёс голову полководцу демонов Тарадашу.

На лице Эли мелькнула тень ностальгии.

— Моим наставником был Оникс Рейнс. Тогда же я подружился с Канисом Тайверским. Но во время революции и распада Империи Канис перешёл на сторону Хаоса и стал Баалом Хаммоном, Тёмным Лордом. В бою с ним я потерял ногу… но сбежал на Руханнуре в Гиперборей. И здесь поступил в стражу.

Ларратос слушал, затаив дыхание. Это был человек с историей, тяжёлой и светлой одновременно.

— Вы… ты был соучеником самого Баала Хаммона?

Элиддин едва заметно кивнул:

— Да. Но теперь он мне не друг, а враг.

После недолгой паузы Ларратос спросил:

— Эли, а не мог бы ты обучить меня магии?

— Увы, — покачал головой Элиддин. — Я владею только магией паладинов, и обучать ей можно лишь членов ордена.

— Жаль… А твой меч действительно разрушает любые чары?

— Естественно. Он питается силой Абсолюта. С его помощью во время гражданской войны я победил опасного некроманта — Азиза Шакира.

— Шакира?! — Ларратос вздрогнул. — В моих кошмарах я видел лорда Шакира! Восточный маг, который пытался меня загипнотизировать… и убить. В последнем сне некроманты обсуждали план, как он убьёт меня сам.

Элиддин нахмурился, в глазах его мелькнула тревога.

— Шакир? Здесь, в Гиперборее? Теперь всё встаёт на свои места… Похоже, тебе действительно нужно быть начеку. В казарме ты в безопасности — доспехи и стены защищены от магии, а Шакир не рискнёт сунуться туда, где столько оружия.

Вернувшись в свою комнату, Ларратос рухнул на койку и сразу провалился в сон — спокойный, без кошмаров.

***

Снилось ему, что он — великий боевой маг, бороздящий на гиперборейских кораблях мизрахийские моря. И ни одного кошмара.

Проснувшись на рассвете, он услышал за дверью знакомый голос:

— Выспался, Ларратос?

— Да, Эли.

— Если хочешь, могу всё-таки кое-чему тебя научить. Не магии, но мизрахийскому бою.

— Серьёзно?! Давно мечтал! Начнём прямо сейчас!

Эли рассмеялся и повёл его в тренировочный зал.

— Есть три стиля: крибат арье — стиль льва, прямолинейная атака с ложными выпадами; крибат доб — стиль медведя, защитная стойка против более сильного врага; и крибат акраб — стиль скорпиона, для управления толпой врагов.

Они схватили деревянные мечи и начали тренировку. Ларратос удивлялся, как быстро схватывал приёмы, как легко тело слушалось его в этом ритме. Но всякий раз, когда казалось, что он вот-вот ударит Элиддина, тот играючи блокировал его выпады — движения его были быстры, как солнечный луч, а глаза при этом оставались добрыми.

Через час, весь в поту и с усталой, но счастливой улыбкой, Ларратос понял, что впервые за долгое время чувствует себя живым.

— Молодец, Ларри! — Элиддин улыбнулся. — Ты меня удивляешь: ещё не встречал человека, который так быстро схватывает новые приёмы. Даже лучшие ученики-паладины обычно медленнее!

— Это ты по себе судишь? — хмыкнул Руханнур, лениво глядя из-за окна. — Конечно, если вместо тренировок прыгать с башен, таскать из пещер светящиеся камни и копаться в пыльных манускриптах…

Элиддин лишь метнул на дракона взгляд, но промолчал.

— Господин Эли… — Ларратос чуть помялся, прежде чем спросить то, что давно крутилось на языке: — А как человек становится паладином?

— Сначала, — начал Элиддин, — его наблюдают. Паладин передаёт ему малую часть своей силы — она дремлет в кандидате, пока не пробудится. Потом — Испытание Силы: уничтожить трёх магически созданных чудовищ. Это пробуждает Небесную сущность. Затем совет паладинов опрашивает его. Если достоин — получает меч из Небесной Стали, проводник между землёй и Небесами.

Он многозначительно взглянул на Руханнура.

— А я-то тут при чём? — буркнул дракон. — Я-то, между прочим, бодрствую.

Элиддин едва заметно усмехнулся и продолжил:

— Слово «паладин» происходит от мизрахийского плада — «сталь» или «пламя». Значит: «тот, кто владеет горящей сталью».

— И тогда он уже не просто человек? — уточнил Ларратос.

— Да. Его аура становится подобной ангельской. Убить его куда труднее. Он может зажечь меч одной мыслью, чувствовать врагов за спиной, останавливать стрелы в полёте, исцелять других и сам перестаёт болеть.

Ларратос перевёл дух.

— А откуда он черпает силу?

— Чем больше добра совершает, тем сильнее становится его аура. Мы обучаемся четыре года: бою, магии, истории, философии, логике и Абсолютному Закону — этическому кодексу, которому должен следовать каждый. Если бы все его соблюдали… — Элиддин чуть улыбнулся.

— Да уж, помечтай, — прогудел Руханнур. — Даже не все паладины его соблюдают.

— Увы, — кивнул Элиддин. — Потому и появляются шеддиты — падшие.

Он помолчал и вдруг спросил:

— Ты ведь знаешь, что такое Абсолют?

— Ну… вроде бы Верховный Бог?

— Не совсем. Абсолют — это Мировой Разум, вечная сущность. Он есть во всём, и всё — в нём. Каждый из нас — часть этой матрицы. Субъект Абсолюта может влиять на объекты.

Ларратос нахмурился.

— Не очень понятно…

— Смотри. — Элиддин вытянул руку к дракону. — Я — субъект. Он — объект.

Руханнура вдруг мягко приподняло в воздух.

— Эй! — возмутился дракон. — Нечестно! Я и без тебя умею летать!

Когда его отпустило и он неловко приземлился, челюсти громко клацнули.

— А-кх… Иж-жа тебя языком прихлопнул, — пробурчал он.

— Может, теперь помолчишь? — усмехнулся Элиддин.

Ларратос, с замиранием следивший за всем, покачал головой:

— Впечатляет…

— Абсолютный Закон прост, — сказал Элиддин. — Две заповеди: не навреди и твори добро. Но многие спотыкаются именно на простом.

— Господин Эли… — Ларратос понизил голос. — А как понять, что есть добро, а что — грех? Ведь каждая религия учит по-своему… Что тогда истина?

— К сожалению, многие религии и нравственные устои лишь стремятся ограничить человека, прикрываясь догмами, — сказал Элиддин, откинувшись на спинку кресла. — Часто эти догмы можно свести к одному: «нам хорошо, когда вам плохо». Служители культа эксплуатируют людей. Вот, например, жрецы ортодоксального камриэльства. Они учили, что богатство — грех, а потом забирали у крестьян урожай, а у горожан — деньги. При этом сами жили богаче всех и нарушали свои же законы.

Он сделал паузу, словно давая Ларратосу время обдумать услышанное.

— Конечно, важно уметь держать свои порывы, контролировать гнев, чтобы не совершить преступления и не разрушить себя. Но желание насладиться вкусной едой, например, или телесной близостью — не вредит никому, и значит, не грех.

— Так значит… — нерешительно начал Ларратос. — Если я заведу отношения с женщиной, даже не вступив в брак… это не грех?

Элиддин усмехнулся:

— Конечно, не грех. Забудь проповеди жрецов. Главное — чтобы вы были честны друг с другом, и всё было по обоюдному согласию. Это не вредит ни тебе, ни ей, ни Абсолюту. Более того, обет безбрачия — тоже грех, хоть и небольшой. Он противоречит природе человека.

Ларратос кивнул, всё ещё раздумывая над сказанным.

— Но почему тогда некоторые говорят, что человек изначально грешен?

— Потому что так проще манипулировать людьми, — вздохнул Элиддин. — Но это неправда. Грешником человек становится сам — через неправильное воспитание или осознанный выбор зла. Вот так и мой бывший друг, Канис Тайверский, избрал путь Хаоса.

— Вы говорили, что все религии от Абсолюта? — уточнил Ларратос.

— Да. Все, кроме демонизма. Все боги созданы по образу Абсолюта, а значит, почитая их, ты всё равно почитаешь его. Абсолюту всё равно, как ты молишься, во что веришь и что носишь. Важны твои поступки: если ты делаешь добро — ты на его стороне.

Внезапно Элиддин бросил взгляд на часы.

— Заболтались мы. Уже почти три часа дня. Мне пора к обязанностям.

Он встал и протянул руку:

— До вечера, Ларратос.

***

Ларратос направился к дому Гидраса.

— Здравствуйте, Хан, — сказал он, переступая порог.

— Здравствуйте, Ларратос, — отозвался маг, встречая его с привычной полуулыбкой и протягивая левую руку. — Вижу, избавились от проклятия?

— Да, клык действительно влиял на меня. Эта телепатическая связь с некромантами… она сводила с ума.

Гидрас с лёгким смешком кивнул, но в глазах его мелькнул едва заметный интерес, который Ларратос не уловил.

— Вот как… многим артефакты мутят разум, но телепатическая связь — удел редких. Это признак сильного магического потенциала. Вы далеко пойдёте. Но, похоже, вас что-то всё ещё тревожит?

— Хан… — Ларратос замялся. — Вы не слышали о лорде Шакирe?

Маг на мгновение задумался, потом ответил слишком быстро:

— Лорд Шакир?.. Да, слышал. Ещё на уроках истории магии. Азиз Шакир — один из мизрахийских чёрных магов, участвовавший в восстании джиннов.

— Но он жив. И он здесь, в Гиперборее. Более того, он… он хочет убить меня.

Гидрас приподнял брови, но не выглядел особенно удивлённым.

— И откуда вам это известно?

— Мне сказал паладин, Элиддин Кахаб.

На этот раз маг слегка напрягся, но быстро взял себя в руки.

— Вполне возможно, — произнёс он ровным тоном. — Если это так, вам действительно стоит позаботиться о защите. Пойдёмте со мной.

Он поднялся на третий этаж, открыл шкаф и достал оттуда большой красный амулет с выгравированным глазом в центре.

— Это очень дорогой амулет. Он защитит вас от большинства видов чёрной магии. Его цена — триста аргусов.

— У меня нет таких денег…

— Понимаю. Обычно я не отдаю свои вещи в долг, но в вашем случае сделаю исключение. Заплатите сотню сейчас, а остальное — в течение двух месяцев. Если выяснится, что опасность миновала, и амулет не понадобится, возвращайте его мне — я верну вам пятьдесят аргусов.

— Договорились, — сказал Ларратос, отсчитав сотню и повесив амулет на шею.

После этого он заплатил ещё пятнадцать за урок, и Гидрас показал ему основы алхимии и научил двум новым заклинаниям: «кадур хазак» — силовой шар и «инмагна» — заклинание притягивания.

Уходя, Ларратос чувствовал, как взгляд Гидраса скользит ему в спину. Он не догадывался, что в глазах мага этот взгляд был чем-то больше, чем просто интересом.

Глава 4. Пламенный привет

Добраться до казармы Ларратосу так и не удалось. Едва он свернул на улицу Революции, дорогу ему преградил патруль стражников.

— Ларратос Мельд? — поинтересовался начальник отряда, сухой и мрачный капитан. Двое стражей тут же вскинули арбалеты и прицелились Ларратосу в грудь.

— Да… — неуверенно выдавил он, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

— В таком случае — пройдёмте с нами.

— Что?! — ахнул Ларратос. — Но зачем?

— Вы арестованы по обвинению в дезертирстве, — бесстрастно ответил капитан. — Мои люди проводят вас в участок.

— Это какая-то ошибка! — в отчаянии попытался возразить он. — Господин капитан, я неделю назад явился в казарму и сейчас как раз туда направлялся!

— Расскажи эти сказки кому-нибудь другому, парень. — Капитан криво усмехнулся. — Твой командир выдал на тебя ориентировку, вот ему и будешь вешать лапшу на уши.

— Но… это невозможно!

— Ну-ну, — бросил капитан, уже разворачиваясь. — В нашей казарме разберутся.

Его слова звучали как приговор. Мельд, ничего не понимая, подчинился. Под конвоем его доставили в незнакомую казарму и, не дав опомниться, сунули в одиночку с тяжелой железной дверью.