Бесплатный фрагмент - Соло

Глава 1

Хозяин Чертовой Долины.

Внедорожник мягко катил по грунтовке, словно по асфальту. Хотя, справедливости ради, у нас некоторые грунтовые дороги намного лучше, чем некоторые асфальтовые. Но здесь, в такой глухомани, дорога казалась нереально гладкой.  И кто тут может ездить так часто?

Барс еще раз сверился с картой. Ага. Вот она Чертова Долина. Старый «журавль», когда-то служивший колодцем, теперь уныло торчал среди равнины, нагоняя тоску своим одиночеством.

Джип плавно свернул с дороги и, пугая кузнечиков, подрулил к колодцу. Выключив зажигание, Барс откинулся на спинку сидения. Тишина моментально навалилась плотной пеленой. Да это была даже не тишина, а какая-то звеняще-шипящая субстанция, втекающая в мозг не только через уши, но и через каждую пору на коже, отчего появлялось чувство совершенного одиночества и мистического страха.

Приближались сумерки. Сама дорога заняла не очень много времени, но вот переправа через Дон затянулась на несколько часов.

Паромщики, как гусары, были в меру пьяны, а поэтому не в меру словоохотливы. Они рассказали Барсу, что в это время года, то есть весной, с переправой всегда проблема. Пристани размыты, ходить (они ведь не плавают, они ходят) приходиться далеко. По этой причине, необходимо дождаться, как можно больше машин, чтобы зря соляру не жечь.

Полюбовавшись природой, часа два, не дождались ни одной машины, и у Барса промелькнула нехорошая мысль, коей он поспешил поделиться с начальником парома по имени Паша:

— А вдруг вообще машин не будет?

— Тогда дождемся городского автобуса и переправимся, — спокойно ответил тот.

— А когда будет этот автобус? — спросил Барс.

— К шести вечера, — безмятежно сказал начальник парома.

Ну, а в самом деле, куда спешить паромщикам. Им же без разницы на каком берегу стоять. Барс немного расстроился, но вскоре оказалось, что напрасно. Паромщикам, очень даже было куда спешить.

— Земляк, — обратился к Барсу Паша, — у тебя с собой ничего нет? — и он красноречиво хлопнул себя по тому месту, где должна быть шея.

— Есть, — догадался Барс, о чем идет речь.

Он на всякий случай прихватил с собой пару бутылок водки. Сам он не пил принципиально. Во-первых, тренировки здорово отвлекали от этого занятия, а во-вторых, не хотел совершать добровольное убийство своего организма.

Нет, Барс не был ханжой и мог себе позволить в праздник пропустить бокал хорошего вина. Но только в компании и в большей степени, чтобы не выглядеть белой вороной. Научно выражаясь, употребление алкоголя в его жизни носит ритуальный характер. А вообще, он придерживался мнения, что человек не создан для принятия спирта вовнутрь. Природой не заложено. А раз не заложено, тогда к чему сие излишество?

Однако, непьющий Барс, всегда в дальнюю дорогу брал с собой водку, так как знал (как всякий русский), что у нас данный продукт является жидкой валютой. А мало ли, что произойдет дорогой? Деньги давать как-то неудобно, вдруг человек порядочный, обидится. А вот водка никого не обидит, а то гляди и порадует.

Паша, даже не спрашивая, согласен ли Барс на бартерную сделку такого рода, крикнул катеристу:

— Андрюха! Заводи!

Смуглый парень по имени Андрюха прыгнул в катер, который таскал паром, и через секунду дизель радостно взревел, выбрасывая сизый дым и брызги из длинной выхлопной трубы, конец которой уходил под воду.

— А как же машины, автобус? — как можно тщательнее скрывая сарказм, спросил Барс у начальника.

— Мы вернемся, — махнул тот рукой, поднимая трапы, играючи выкручивая ручку лебедки.

Переправились быстро, так как шли по течению. Барс приготовился к долгому причаливанию, однако Андрюха, несмотря на внешнюю усталость, довольно четко подвел паром к земляной насыпи, служившей пристанью.

Барс сел за руль джипа, достал две бутылки водки и протянул Паше. Тот улыбнулся, отчего его полное лицо стало еще шире, взял только одну и пояснил:

— Нам земляк еще работать. Счастливо тебе!

Воздух был чист. Даже голова слегка закружилась. Степь, кое-где прорезанная балками, расстилалась зеленым ковром с ковыльной проседью. Из балок, стремясь к солнечному свету, в небо рвутся вековые дубы. Под их могучими кронами бежит тоненький, но стремительный ручеек, беря свое начало где-то в недрах и так же в недрах пропадая.

«Кого тут можно дождаться?» — подумал Барс, направляясь к ближайшей балке.

Вот всегда так у этого Мастера: появляется из неоткуда, даёт распоряжения и исчезает в никуда. Так и в этот раз, не успел Барс приступить к тренировке, как воздух стал превращаться в сгусток золотистого тумана и знакомый голос Мастера направил его в эту чертову Чертову долину. При этом никаких объяснений. Мол, давай сынок, так надо. Ну, что тут поделаешь, надо значит надо. Единственное что уяснил для себя Барс за многие годы подобного общения, это то, что Мастер никогда ничего не делает просто так. Не в смысле корысти, а в смысле правильности поступков. Мастер по своей природе не может ошибаться. На то он и Мастер.

Спустившись в балку, Барс насобиралсухих дров, перетащил их к машине и разжег костер.

Пока разгорался огонь, достал из багажника спальный мешок, сумку с продуктами. Разложил походный столик и стул.

Он решил, что если никто не появится, то он хотя бы проведет ночь на лоне девственной природы. Откровенно говоря, город порядком надоел, и эта поездка была просто подарком. И в конце концов во всем надо видеть позитивное.

Солнце уже закатилось за горизонт. В черное небо взлетали желтые искры костра.

Барс чувствовал какое-то смутное беспокойство. Было чувство, что все это время за ним неотступно кто-то следит. С наступлением темноты это ощущение усилилось. Мрак начинающейся ночи, от жаркого света костра, сгустился, и Барс невольно придвинулся ближе к огню.

Он попытался расслабиться. Опустив голову, закрыл глаза, в надежде отыскать источник слежения, пошарил мысленным взглядом по округе. Ничего. Но и легче ничуть не стало.

Барс напряг слух. Он слышал трели сверчков, хруст веток, какую-то возню в балке, вскрикивание ночной птицы. Но было что-то еще. Что-то несвойственное для дикой степи. Что-то протяжное, щемящее сердце. Что-то от чего стынет в жилах кровь.

Догадка противным ознобом пробежала по всему телу. Этот звук, наполненный болью, шел из старого колодца. Этот звук был стоном.

С электрическим фонарем в дрожащих руках, Барс осторожно подошел к колодцу. Посветил вниз, но ничего разглядеть не смог, кроме зеленоватых каменных стен старого колодца. Луч фонаря, терялся в темноте, не достигнув дна.

Зато теперь не было сомнений, что стон исходил именно оттуда. Но это был не просто стон, а стоны. Стоны сотен людей!

Дрова в костре почти догорели. Барса охватил ужас. В голове всплыло название — Чертова долина, и при этой мысли показалось, что волосы шевельнулись на голове. Он стоял и как завороженный смотрел в черноту страшного колодца. Страх липкими лапами сковал руки и ноги. Крепко держал за голову не позволяя отвести взгляд от дышащего гнилью зева.

Отчетливо различая стоны множества людей, не в силах оторвать взгляда, превозмогая ужас, сдавливающий горло, лишающий возможности произнести хоть слово, он крикнул чужим и поэтому страшным голосом:

— Кто здесь?!

Ответа не было. А стон становился все громче и громче, перерастая в крики мужчин и плач женщин с детьми. Затем этот крик превратился в общий вопль непреодолимой, мучительной нечеловеческой боли.

Стараясь перекричать этот чудовищный хор, Барс крикнул, срывая горло:

— Прекратите! Я могу вам помочь?!

— Ты им уже ничем не поможешь, — голос прозвучал спокойно, но был отчетливо слышен, как будто слова были сказаны в самое ухо.

Преодолевая страх, Барс метнул луч фонаря на голос. Свет выхватил из темноты лицо незнакомца. Глаза сверкнули фосфорицирующим светом.

— Опусти фонарь, парень, — незнакомец не проявлял враждебности. — Ты Барс? Верно? Тебя прислал Мастер?

Барс закивал головой не в силах совладать с пережитым ужасом. Но фонарь все же опустил. Голоса из колодца больше не были слышны. Они пропали также внезапно, как и появились.

— Меня зовут Егерь, — мужчина поманил рукой. — Пойдем к костру, а то придется заново разжигать.

Барс оглянулся на колодец и невольно передернул плечами. Поспешил за ночным гостем, а может хозяином. Окинул взглядом гибкую фигуру Егеря: выше среднего роста, плечи конечно не богатырские, но видно, что крепкие. На вид лет сорок пять. Движения, как у зверя: грациозные, четкие, уверенные. Угадывается опытный боец.

Подбросили в затухающий костер сухих сучьев. Повалил густой дым, затем вспыхнуло яркое пламя, осветив пространство в несколько метров.

Егерь сел к костру, не на предложенный Барсом походный стул, а прямо на землю, раскинув в стороны полы своего длинного плаща.

Барс, все еще чувствуя холодок на спине, спросил:

— Что это было, кто там стонет? Только не говорите, что у меня галлюцинации.

— Да нет, с тобой все в порядке, — глаза Егеря сверкали в свете костра, как у волка. — Ты действительно слышал.

— И что это?

— Это долгая история. Теперь уже легенда, имеющая подтверждение в виде этого колодца, — Егерь взглянул на Барса, и, увидев, какое-то, детское любопытство решил рассказать. — Здесь был хутор. Жили в нем казаки. Жили, что называется, не тужили, работали, не покладая рук. Однако, после революции, в семнадцатом году, новые власти круто взялись за казачков. Слыхал, небось, про расказачивание?

— Да так, в общих чертах.

— В общих чертах. В общих чертах это крохи.

— Нет, ну, слышал, конечно. Расказачивание, раскулачивание… — попытался блеснуть знаниями Барс.

— Это совершенно разные вещи. Раскулачить — значит отобрать у человека все и делу конец. А как можно расказачить? Можно конечно, запретили носить лампасы, можно отнять шашку, коня. Но душу-то не отнимешь!

— Не понимаю, зачем это вообще надо было?

— Да боялись большевики казаков. Казаки, это же войны. Это в крови, от самого рождения. Казаки сами формировали сотни, выбирали атаманов. Они всегда были боеспособны. А пластуны чего стоили?

— А кто это такие? — удивленно вскинул брови Барс.

— Пластуны, это такие парни, которым ниндзя в подметки не годятся. Работали в основном ночью, незаметно подбирались к противнику и без криков и шума шли в атаку. Как правило, вооруженные ножами и короткими шашками. Существуют свидетельства, что десяток пластунов расправлялись с ротой врага, при этом сами не несли потерь.

— Так почему бы, этим большевикам ни склонить казаков под свои стяги?

— Да какие там стяги? — махнул рукой Егерь. — Голодранцы. А казаки царю присягали. Хоть и не шибко грамотные были, но честь блюли, что эти, — Егерь кивнул головой в сторону. — Самураи раскосые.

— Тогда почему этим голодранцам удалось победить? — спросил Барс, подбрасывая дров в костер.

— Был момент, когда казаки сломали большевиков. И вот тут в ход пошла другая политика. Пошли красные на уступки. Пообещали всепрощение. А казаки хоть и войны, но не охочи до крови. Думали, все наладится. Но это уже позже. А до этого настоящий геноцид против казаков развернули. Вот и в этот хутор прислали роту моряков. Те свое дело знали.

— Так здесь хутор был? — удивился Барс.

— А ты думал, что колодец для красоты? Был хутор.

— И что моряки?

— Обождали до ночи вон в той балке, а когда в последней хате задули лампу, стали в дома к спящим заходить. Так за час штыками, да кортиками весь хутор и выбили. Никого не пощадили, даже собак. Всех убивали, от дряхлой старухи, до новорожденного младенца. Убивали и волокли сюда. — Егерь кивнул в сторону колодца. — Затем сбросили всех в этот колодец. Управились до рассвета. А потом вернулись в хаты, перекусили наскоро тем, что было в этих самых хатах, набили карманы и вещмешки разным добром и отправились в обратный путь. Даже кровь не смыли с себя. Комиссар сказал, мол, на Дону отмоетесь. Только как отмыться-то? Столько невинных погубили. С тех пор нет больше хутора, а колодец стоит. И стонут души убитых, пугая непосвященных. А кто с соседних хуторов и станиц мимо проезжает, тот обязательно остановится и помянет земляков. И по сей день так.

Барс угрюмо молчал. Говорить не хотелось. Перед глазами стояла страшная картина услышанного.

Толи Егерь был искусным рассказчиком, толи ночь располагала к живому воображению, но на Барса эта история произвела, как говорится, глубокое впечатление. Да и ужас, который он только, что пережил, был живой иллюстрацией.

— Однако давай о деле, — голос хозяина вернул в действительность. — Ты ведь сюда не за моими рассказами приехал. Мастер считает тебя хорошим бойцом. Но это в вашем мире. На самом деле ты слаб, и уязвим без внутренней силы. Молниеносная реакция, сокрушающие удары, игра внутренней энергией, все это крохи. Надо знать и уметь больше. Вы, люди, утратили главное, а именно утратили связь с природой. Правда, это не ваша вина. Просто с момента изобретения колеса, отпала необходимость бегать. Ты должен вернуться назад. Туда, где человек был, уязвим, и полагался полностью на свои чувства. Тогда многие умели быть невидимыми перед врагом. Слышал выражение: отвести глаза? Оно взялось не на пустом месте. Кстати, животные обладают такой способностью. Особенно хищники. Вот ты и меня не видел, хотя я был рядом с самого твоего приезда.

Барс, вспомнил чувство, что не мог отделаться от чьего-то пристального взгляда.

— Я понимаю, о чем вы. Мне и самому приходило это в голову, но это невозможно в современном ритме жизни. Да и необходимости нет.

— У тебя теперь есть такая необходимость, — Егерь смотрел строго и в то же время сочувственно. — Необходимость есть для тебя. Иначе будешь раздавлен. Ты даже не представляешь, с чем тебе придется столкнуться в ближайшее время.

— И с чем же? — Барс надеялся хоть что-то понять.

— Мастер тебе расскажет, — глаза хозяина долины снова сверкнули в свете костра. — Возьми и выпей это, — Егерь протянул Барсу фляжку из мутного стекла. — Это поможет тебе поднять занавес твоего «Я». Только не бойся и не удивляйся. Просто прислушивайся к своим новым впечатлениям и доверяй им.

— А что это? — Барс принял из рук Егеря теплый сосуд.

Естественно теплый. Он грелся во внутреннем кармане длинного, похожего на ковбойский пыльник, плаща.

— Раньше это зелье давали тупым ученикам, для ускорения процесса, — Егерь усмехнулся, видя реакцию Барса. — Не обижайся. Ты, не производишь впечатления тупого, у тебя просто нет времени. Да и выбора то же. Так, что пей.

Хоть и было страшновато, но Барс все же приложил фляжку к губам: жидкость, словно змея, скользнула вовнутрь, обжигая органы раскаленным металлом.

На мгновение потемнело в глазах.

— Егерь, — прохрипел Барс, схватившись за горло. — А ты кто?

— Я — оборотень. Охраняю этот колодец и старое кладбище бывшего хутора, — как-то, очень уж просто прозвучал ответ. — Утром ты его увидишь. А теперь поспи и возвращайся назад. Прощай. Хотя, сдается мне, еще свидимся. Удачи тебе.

Егерь повернулся, сделал шаг, другой и вдруг споткнулся, упал, сгруппировавшись, сделал кувырок вперед и Барс увидел мутнеющим взглядом растворяющийся в темноте силуэт огромного волка.

— Что за… — Барс не смог договорить. Выпитая жидкость разорвала внутренности, мгновенно растворившись в крови, пропитала каждую клеточку тела. Мощной волной ударила в мозг.

Барсу показалось, что он упал на костер. Все тело вспыхнуло и мгновенно превратилось в пепел. Облако белого, искрящегося маленькими синими молниями, дыма поднялось вверх, всего на мгновение застыло над землей, собралось в тугой ком и, рванувшись обратно к земле, врезалось в кучку пепла, разметав его на десятки метров вокруг.

Барс, сидел на корме, причаленной к берегу лодки и с безразличием смотрел, как течение реки уносит капельки, крови, падающие за борт из его разбитого носа.

Тогда он еще не был Барсом. Он пока еще Сашка. Сирота шести лет, воспитываемый дедом.

Полчаса назад, ни о чем плохом не подозревая, Сашка шел на Дон привычной дорогой в предвкушении окунуться в прохладную воду родной с детства реки.

Дорога проходила мимо небольшого леса, пустившего свои корни в неглубоком овраге. Сам по себе овраг ничего не представлял в летние месяцы, но по весне, когда таяли снега, в нем бушевал поток мутной воды по силе и стремительности сопоставимый, разве что, с горной рекой. Местные казаки называли овраг Бузулуком. Почему? Сашка не задавался таким вопросом. Бузулук, так Бузулук. Какая ему разница.

Так вот, Сашка шагал мимо этого самого Бузулука по тропинке, выбегающей как раз на берег Дона. Вдруг, путь ему преградили два пацана одного с ним возраста. Он их знал, но что-то екнуло внутри, предвещая неприятное. Уж больно наглые ухмылки были на их рожах.

— Куда прешь? — преградил дорогу тот, что был покрепче.

— Купаться, — попытался обойти его Сашка.

Неуловимым движением крепыш схватил Сашку за шею и повалил на землю. Сашка, отчаянно сопротивлялся извиваясь под напавшим, но превосходство в силе было явно не на его стороне. Слезы брызнули из глаз. Нет, не боль заставила плакать мальчишку, а обида, подкатившая к горлу жестким комком. За что? Он просто шел своей дорогой.

— Сдаешься? — пыхтя, спросил крепыш, сильнее сдавливая шею.

Сашка ревел, но молчал.

— Сдаешься?

Если сказать «да», то все закончиться. Таков этикет драки был у пацанов. Но признать себя побежденным в данной ситуации Сашке не позволяла гордость. Ведь он ни в чем не виноват. Где справедливость?

Он, собрав все силы, рванулся из объятий недруга и оказался на ногах. Из носа текла кровь. Видно, когда вырывался, расквасил его. Противник стоял напротив, готовый опять наброситься на свою жертву.

Сашка сжал кулак и наотмашь ударил в челюсть обидчика. Неумело, по-детски. Еще удивился: почему тот не упал, как в кино? Но эффект был достигнут.

Крепыш вытаращил от изумления глаза, и через мгновение из них брызнули слезы. Он опустился на корточки и заревел, пряча лицо.

Сашка метнул взгляд на второго пацана, но тот не проявил никакого желания участвовать в поединке. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и не знал, что ему делать.

— Это ты сдаешься. Понял?! — выкрикнул Сашка ревущему мальчишке. — Понял?!

— По-о-о-нял, — заревел тот еще громче.

Мальчишку звали Мишка. Позже они с Сашкой пошли в один и тот же класс и стали закадычными друзьями. Но ни разу, ни один из них не упомянул об этой встрече. Мало ли, что в детстве было.

Однако для будущего Барса, как ему самому казалось, эта встреча была судьбоносной.

Увидев разбитый нос внука, дед не стал допытываться, кто автор данного художества. Он просто спросил:

— Хочешь, научу драться?

— Хочу.

— Но ты должен знать, что это очень трудный Путь.

— Какой еще путь? — не понял Сашка.

— Путь к себе. Путь война.

Когда Барс открыл глаза, алая полоса на востоке, уже расколола ночь и на землю, тесня мрак, вновь вернулся свет. Пока еще неяркий, робкий, но уверенный в себе, стремительно набирающий силу.

Угли костра покрылись седым пеплом. Костер умер. Здесь же, рядом стоял походный столик с остывшим чаем. С джипа скатывались капельки утренней росы, оставляя чистый след на пыльных стеклах автомобиля.

Чувствуя зверский голод, Барс сел на раскладной стул, и стал, есть нетронутый вечером ужин. Он прокручивал в голове события вчерашней ночи, пытаясь понять, приснилось это ему или же все происходило на самом деле.

Барс прислушался к собственным ощущениям. Вроде бы все в порядке. Но что-то было не так, а вот что никак не удавалось понять. Он смотрел на степь, на колодец, на рассвет, слышал пение жаворонка, стрекотание просыпающихся кузнечиков и все это воспринималось как-то по-другому. Как-то острее что ли.

И, самое странное, Барс не был удивлен происходящим. Он сидел, жевал бутерброд, сдувая с него муравьев, и равнодушно смотрел на фляжку из мутного стекла, оставленную оборотнем по имени Егерь.

Сознание того, что он вчера беседовал с оборотнем, слышал стоны убитых, и наконец, самому пришлось побывать и огнем, и пеплом, не вызывало никаких шокирующих реакций. Все воспринималось, как само собой разумеющиеся.

Он собрал вещи, уложил в багажник машины. Пока прогревался двигатель, залил, и без того потухший костер, остатками из термоса. Достал из машины бутылку водки, которую не взял паромщик Паша, открутил пробку, щедро налил в кружку жидкость и поставил на каменное кольцо колодца, накрыв кусочком хлеба. Здесь же оставил и бутылку с остатками. Немного постоял, вспоминая рассказ Егеря, и вернулся к машине.

Выехав на грунтовку, Барс остановил джип, еще раз взглянул на Чертову Долину, но уже совершенно другими глазами.

Он увидел аккуратные домики, окруженные плетнями, людей, занимающихся своими делами, ребятишек, играющих в свои нехитрые игры. Так же, за хутором было видно кладбище, о котором говорил Егерь. Затем все это задрожало, теряя четкие очертания, и наконец, вовсе исчезло. Остался лишь старый колодец, а рядом с ним Барс увидел огромного черного волка. Это был Егерь. Это он показал Барсу хутор. Такой чести за последние лет тридцать никто не удостаивался.

Внедорожник плавно покатил по дороге, тревожа ленивую пыль.

Глава 2

Мир другой.

Тот, кто знал Барса раньше, вряд ли заметил бы перемены в этом парне. То есть внешне он оставался все тем же. Средний рост, русые волосы, крепкое тело, с четким рельефом пластичной мускулатуры. Эдакий, Аполлон со славянским профилем. Но внутренне он изменился. Изменился всего за одну ночь. Он не читал этой ночью умных книжек, не изучал историю Вселенной, он просто теперь во многом не сомневался. Он знал многое наверняка.

По началу, Барс решил, что сошел с ума. Но быстро успокоился, вспомнив, что сумасшедшему никогда не прейдет в голову, что он сумасшедший.

Кстати, философская тема: кто же на самом деле сумасшедший? Те, кто считают себя нормальными или те, кого считают ненормальными? И почему поступки некоторых людей у общества вызывают негодование, и те же самые поступки, но уже других, вызывают одобрение и даже восхищение?

Одному пациенту психиатрической больницы задали простой тестовый вопрос. Его спросили, как он понимаетвыражение, что яблоко от яблони далеко не падает. Он ответил просто, что под действием земного притяжения, которое действует на яблоко, оное не может далеко укатиться. В чем он не прав? Разве, что в нетрадиционной трактовке пословицы.

А вы видели картины абстракционистов? То-то же. За такое видение мира, в школе, учителя изобразительного искусства, ученикам ставят двойки и называют их дэбилами, но в тоже время, считая себя людьми образованными и продвинутыми, восхищаются полотнами Пикассо и Сальвадора Дали.

Барс не был знатоком живописи, но склонялся к тому, что у Репина и Шишкина все намного понятней, и там-то действительно есть чему восхититься. Как не крути, а все эти мэтры кисти и мольберта писали свои холсты для людей, а не для искушенных знатоков и экспертов.

Он закрутил кран с холодной водой, вытерся насухо полотенцем и посмотрел еще раз на свое отражение в зеркале. Все как прежде, но что-то не так. Всмотревшись повнимательней, понял! Глаза. На него смотрели глаза человека соприкоснувшегося с чем-то неведомым для простых смертных. Глаза способные видеть обратную сторону предметов. Глаза, в которых не было вопросов, а были лишь ответы.

Как не странно, но перемены Барса не пугали и даже не удивляли. Он только, как советовал Егерь, прислушивался, к своим новым чувствам и ощущениям, привыкая и изучая их.

Надев спортивный костюм, решил прогуляться перед сном в парке, что недалеко от дома. Откровенно говоря, после поездки в Чертову Долину, Барсу все больше и больше хотелось уехать из города, куда-нибудь подальше от этой ежедневной суеты мегаполиса.

Он вспомнил, как они с дедом рыбачили на Дону, как плавали на лодке по займищу в половодье, выискивая табуны сазанов. Как им было хорошо вместе. Жизнь была беззаботной и радостной. Жаль, что этого он не осознавал тогда, а лишь теперь, спустя много лет после смерти деда, когда остался совсем один.

Правда есть еще Мастер, но он не сможет заменить того, кто был рядом с рождения, того, кто воспитал и наставил на путь, как говорится, истинный. И вообще, Мастер лицо абстрактное. Всегда чувствуешь его рядом, но никогда не видишь. Только золотой туман.

Прогуливаясь по парку, Барс и не заметил, за размышлениями, как забрался в самый отдаленный его угол. Уже было совсем темно. В дали фонари рассеивали свой свет, но сюда он не доходил из-за густой листвы деревьев. Тени лежали на потрескавшемся асфальте плотным черным саваном. Лишь ночной ветер изредка, набегая откуда-то с Волги, на короткий миг приподнимал этот зловещий занавес.

Какое-то смутное чувство, то ли беспокойства, то ли опасности, вдруг овладело Барсом. Через мгновение все стало на свои места. Он непонятным для себя образом определил, что к нему, набирая скорость, несется какое-то животное. Откуда появилась такая уверенность, трудно сказать, а разбираться некогда, так как это животное явно несло в себе угрозу.

Барс резко повернулся всем корпусом и тут же повалился на спину, уходя от летящей на него огромной собаки. Лежа на земле, резко выбросил вперед ногу, почувствовав, как ступня утонула в мягком брюхе псины. Попал в самую точку, там, где заканчивается грудная клетка и начинается брюхо.

Собака, взвизгнув от боли, сделала в воздухе нечто подобия сальто и с характерным звуком ударилась об асфальт.

Приземление было на лапы, но вес животного был настолько велик, что мышцы не удержали тело.

Барс, привычно крутанул ногами, на мгновение, превратив их в вертолетный винт, оказался в стойке. Но он видел, что собака поднялась с трудом. Он почувствовал страх этого животного. Несмотря на оскаленные клыки и вздыбленную на загривке шерсть, тварь боялась. Она пятилась назад, не отводя взгляда от зрачков человека. Барс опустил руки, выпрямился, но так же продолжал смотреть в глаза противника. Он полагал, что любая собака, получив такой отпор, должна убраться прочь.

Однако эта тварь сделала еще один шаг назад и вдруг, словно кто-то невидимый, отдал ей приказ, рванула вперед, отчаянно пытаясь дотянуться до горла человека.

Но человек, отклонившись в сторону, ушел с линии атаки и железной рукой схватил за нижнюю челюсть. Еще одно сальто, но на этот раз приземление на спину, хруст позвоночника. Барс не дал ей подняться и сильно ударил правой рукой в грудную клетку. Кости не выдержали. Сломанное ребро, разрывая мышцы, острым обломком вошло в сердце животного как скальпель. Кровь хлынула в полость, опорожняя артерии.

Барс выпрямился, рассматривая собаку. Он не был знатоком собак, но даже при таком освещении, ему было ясно, что эта не является ярким представителем какой либо породы. Что-то было общее с овчаркой, но намного крупнее. Что-то общее с волком, но у того шея короче. В общем надо быть крупным специалистом, что бы определить, как и с кем грешили предки этого чуда генетики.

Тут Барс почувствовал, что левая ладонь, которой он схватил тварь за челюсть, ранена. Уже было довольно темно, и рассмотреть, насколько серьезная рана, не удалось. Надо поспешить, а то заразу, какую-нибудь еще подхватишь. А утром придется нанести визит в поликлинику, пускай сделают анализ, вдруг собачка-то бешеная окажется.

Он еще раз взглянул на остывающий труп, и какие-то тревожные нотки зазвучали в его сердце. Что-то не давало сомкнуться логической цепочке.

Ну, выгуливают здесь собак, так на этой не то, что намордника, даже ошейника не было. И за все это время ни единой души поблизости не оказалось. И, наконец, Барс сам здесь прогуливался часто на протяжении многих лет и знал практически всех собак в морду, а хозяев в лицо. Собака явно чужая. Не местная. Наверное, прибежала от куда-то. Озверела от голода и накинулась на первого встречного. И надо отметить, что не очень-то она похожа на домашнего питомца. Грязная шерсть — скорее похожа на щетину. Запах псины даже с безнадежным насморком можно унюхать. Нет, определенно это бродячее животное. Придется идти к доктору. Ой, придется.

А еще Барсу не понравился маневр этой собаки. Ведь она явно из тактических соображений стала делать вид, что отступает. И лишь, когда Барс опустил руки, она рванула вперед, надеясь застать врасплох. Неужели такая умная? Была.

Так рассуждая, Барс добрался до своей квартиры.

Рана оказалась пустяковой, но все же обработать не лишнее. Любая укушенная рана, даже человеком, даже если он перед этим почистил зубы, считается изначально инфицированной. Вот так-то!

Перевязав руку и, прогоняя неприятные мысли о предстоящей процедуре, связанную с уколами от бешенства, Барс лег на свой любимый кожаный диван и уснул как младенец, подумав мутнеющим разумом, что мир для него все же становится другим. Что после вечерней схватки с собакой, да еще с таким трагичным финалом, всего пару дней назад, вряд ли он смог бы вот так запросто заснуть.

Мир для него менялся на самом деле. Внутренний мир. Барс становился более чувствительным, но менее ранимым.

Он становился другим. Но смена мировоззрения и чувств не вводила в ступор. Все было как само собой разумеющееся. Как будто весна сменила зиму. Никаких сожалений, только воспоминания прошлого и предвкушение нового.

Кто видел лес ранним утром, тот всю жизнь будет помнить первые лучи солнца пронизывающие дремлющий туман. Впечатление такое, будто присутствуешь при рождении нового мира. Настолько все это величественно и торжественно. Без ненужной суеты, что сам себе кажешься совсем маленьким и совершенно лишним, не вписывающемся в этот мир. На самом деле это не рождение. Это пробуждение. Но какое! Только природа способно так красиво просыпаться.

— Готов? — дед тронул Сашку за плечо.

— Готов, — ответил мальчик, показывая свою сосредоточенность.

— Тогда вперед.

И они оба сорвавшись с места, во всю мощь, побежали вперед.

Сашка бежал заметно отставая. Он едва успевал уворачиваться от деревьев, перепрыгивать пни и коряги. Ветки безжалостно хлестали по лицу. Паутина опутывала, противно прилипая к коже. Он запутывался в ежевике, падал и быстро вставал, продолжая бежать, стараясь не сильно отстать от деда.

Прошло несколько минут, но Сашке казалось, что они бегут уже очень долго, и сейчас он непременно умрет. Вдох давался с болью в груди, кровь стучала в висках готовая в любой момент разорвать их и темными ручейками вырваться наружу. Уже не было сил обращать внимание на мелкие препятствия, а ветки все чаще хлестали по щекам.

Вдруг лес расступился и наконец-то дед остановился. Он укоризненно посмотрел на часы и покачал головой:

— Медленно, — сам он как будто и не бежал. Стоял спокойно. Даже не вспотел. Только паутина на одежде не давала Сашке усомниться в том, что впереди бежал его дед, а не призрак.

— Я старался, — виновато ответил внук, сдирая с лица липкую паутину. — Я уже почти запомнил дорогу.

— Так вот в чем дело. — Дед щелчком сбил с Сашкиного плеча жирного паука, подбирающегося к шее. — Ты не должен запоминать. Ты должен научиться слушать тело. Оно само тебя проведет безопасным путем. Не рассчитывай свои действия. Просто действуй по обстоятельствам. Дорогу ты сможешь запомнить, но как выучить всех противников, с которыми придется столкнуться? У каждого из них будет своя техника боя, и тебе некогда будет вспоминать те или другие движения.

— Да какие противники? — с обидой бросил мальчик. — Ты меня совсем не учишь драться.

— А, что я, по-твоему, делаю? — удивился дед.

— Не знаю. Зарядка какая-то. Бегаем, прыгаем, отжимаемся, да все, что угодно, но только не деремся.

Дед погладил внука по голове:

— Глупыш. Ну, вот смотри, я выше тебя и вообще больше, так?

Сашка посмотрел на деда снизу вверх и кивнул соглашаясь.

— Что ты сможешь мне сделать, если я тебя ударю по правде. Правильно пока ничего. Но если ты будешь быстрым, то сможешь увернуться от моего удара и успеешь ударить в ответ. Так?

— Я понял, для этого мы бегаем по лесу.

— Не спеши. Теперь подумай, если ты меня ударишь, тоже, по настоящему. Что со мной будет?

Внук снова посмотрел на деда:

— Ты вон, какой сильный, тебя и ударить некуда. Одни мышцы. — он стукнул деда в живот пробуя сталь пресса. — Ничего с тобой не будет.

— Правильно. Только не потому, что я сильный, а потому, что ты пока еще слабый. Вот смотри, — дед подошел к толстому дереву. — Видишь, какой великан. Кора толстая, но… — он резко ударил растопыренными пальцами и в руке у него оказался большой кусок этой самой коры. — Он не увернулся, а я сильный.

— Здорово, — Сашка смотрел на кору, и глаза его были как блюдца. — А я так смогу?

— Конечно, только надо много работать.

— Так чего ж мы стоим? Давай работать.

Дед улыбнулся внуку:

— Давай родной. Работы много. И главное, что?

— Желание, терпение и упражнение. — с готовностью ответил Сашка.

Глава 3

Точки над «И».

Выйдя из подъезда, Барс направился в свой гараж. И только оказавшись за рулем машины, немного успокоился.

Не раздумывая, он отправился в зал. Нужно было срочно поговорить с Мастером. Только он сможет пролить свет на всю эту непонятную ситуацию с девкой-собакой и ментами.

Еще вчера Барсу казалось, что он сам знает все на свете, но сегодняшняя история поставила его в тупик. Что за игры начались? Какие-то непонятные и пугающие события, причем, развивающиеся со скоростью света. Надо было сразу к Мастеру ехать. Давно бы все понятно было. Обещал же во все посвятить.

К великому удовольствию Барса зал был закрыт. Значит, удастся поговорить, не опасаясь, что кто-нибудь помешает. Ключ от помещения всегда был при нем. Это своеобразный знак привилегированности. Другие не могли похвастать такой роскошью. Хозяин зала, давая дубликат, подчеркивал, что полностью доверяет Барсу.

Войдя во внутрь, он закрыл за собой дверь на внутренний замок. Пройдя по длинному коридору, миновав раздевалки с душевыми комнатами, остановился у порога. Снял обувь, приветствовал зал поклоном и ступил на ковер.

Привычно опустившись в лотос, закрыл глаза и мысленно позвал:

— Мастер!

— Говори, я слушаю тебя, — голос Учителя звучал спокойно.

Этот тембр всегда действовал на Барса волшебным образом. Слушая, он понимал, что все происходящее вокруг не более чем мышиная возня. Но на этот раз оптимизма почему-то не прибавилось.

— Меня хотят убить. Я хочу знать, кто и почему, — Барс волновался, и поток информации бил как из пожарного шланга. — Вчера ночью я убил собаку, напавшую на меня, утром же оказалось, что это девушка. Вслед за этой новостью ко мне ввалились два фальшивых милиционера и беззастенчиво пытались меня застрелить. Объясни, что происходит? Что делать? — Барс старался, чтобы и его голос звучал ровно и спокойно. Он не хотел, чтобы Мастер видел его смятение, но волнение было настолько велико, что справиться с собой получалось плохо.

— Это Свора, — без предисловий начал Учитель. — Они открыли на тебя охоту. Они вычислили тебя. Поздно или рано, это все равно бы произошло. Дело осложняется лишь тем, что охотники они, а не ты. Но главное, что ты успел к Егерю, прежде чем они добрались до тебя. Ты ведь успел?

— Да, успел. Но об этом позже. Что еще за Свора?! — Барс был не в силах сохранять спокойствие.

Наставник же, продолжал говорить спокойно и терпеливо, как первая учительница первого сентября, когда еще терпения большой вагон:

— Свора, это автономный клан оборотней.

— ?

— Они полукровки. Их ветвь идет не так давно. Всего несколько сотен лет. Они не столь сильны как оборотни-волки, потому, что в их жилах примешана кровь собак. И по всей вероятности, собачьи гены берут верх. Скорей всего это следствие вырождения какого-то клана настоящих оборотней. А может быть, кто-то заигрывал с болонками и дворнягами. Точно никто не знает, откуда они взялись. Но все знают, что они кровожадны. Их ритуалы приводят в шок даже преступников со стажем. За ними повсюду тянется кровавый след.

Барс не верил своим ушам. Слова Мастера словно разряд электричества прошлись по мозгу.

— Причина такой жестокости, — продолжал Учитель. — В том, что молодой оборотень из Своры, не наделен способностью перекидываться.

— Перекидываться это, значит, превращаться из человека в животное и наоборот? — проявил осведомленность Барс.

— Да. Для того чтобы обладать такой способностью, щенок должен совершить ритуальные убийства. Убийства людей, само собой. И лишь после этого, старейшины откроют для щенка тайну перевоплощения. Но даже после того, как щенок станет псом, он будет продолжать убивать.

— Почему?

— Свора желает господства над людьми. А если быть точным, уничтожить человечество вообще, оставив для себя лишь рабов. Все-таки они больше собаки, нежели волки, а собаки, подавляющим большинством, привыкли паразитировать на людях.

— Так значит, они существуют, — задумчиво произнес Барс, вспоминая, как Егерь превратился в волка на его глазах. Значит не приглючилось. — А что, разве обычные оборотни тоже убивают, чтобы научиться перекидываться? — Барс искренне надеялся, что это не так. Егерь произвел на него неизгладимое впечатление со знаком «плюс».

— Обычный оборотень наделен этим с рождения. Младенец рождается без костей и способен принимать форму животного. Ему незачем убивать. А еще, оборотень практически не уязвим. Ну, ты слышал, серебро и все такое прочее.… Так, вот, собаки уязвимы, так же как и люди. И по силе они не отличаются от людей. Только реакция у них значительно лучше человеческой. Но, так или иначе, они выбирают жертвы из числа слабых — женщины, дети, старики. Последние кстати редко.

Типичным для подобных убийств является истязание человека до тех пор, пока смерть не избавит беднягу от мучений.

Барс не заметил, как кулаки его сжались до боли в суставах. Без того большие мышцы, напряглись, и казалось, вот-вот разорвут одежду.

Перед глазами проносились кадры из криминальной хроники: выпотрошенные тела, отрезанные органы, изуродованные лица. Человеческая кожа заботливо пересыпанная солью, а мясо хозяин закатал в трехлитровые банки. Впрок, так сказать.

— А в чем смысл глумления? — пытаясь сдержать эмоции, спросил Барс.

— Через страдания жертвы они черпают силу. Чем сильнее и дольше страдает жертва, тем сильнее энергетика. Поэтому стариков они предпочитают не трогать. У них уже не такая мощная мотивация к жизни, чтобы страдать при смерти.

И опять же, совершая такие чудовищные преступления, очень просто убедить правосудие в неполноценности рассудка.

— А почему они вдруг проявили такой интерес ко мне?

— Совсем даже не вдруг. Ты потомственный ликвидатор. Мы сразу взяли над тобой контроль. С того самого момента, когда ты появился на свет. Мы всячески содействовали твоему физическому развитию, мы направляли твою деятельность в нужное русло.

Если покопаешься в памяти, то наверняка вспомнишь интересные моменты, когда тебе удавалось избежать крупных неприятностей. Ты, да и все окружающие, думали, что ты просто везунчик. На самом деле, у тебя был ангел, который ни на миг не отворачивался от тебя. Ты мог бы так жить еще какое-то время, но Свора нашла тебя. Впрочем, это рано или поздно, но все равно бы случилось.

— Меня ваша контора, или что у вас там, по каким критериям отбирала? И что значит «потомственный»? — язвительно спросил Барс. — Каждую минуту рождается кто-то. Может быть такое, что вы ошиблись?

— Нет, мы не ошиблись. И выбрали не только тебя. Мы берем тысячи по всему миру. Свора многочисленна и нам необходима целая армия, чтобы ее сдерживать. Некоторых воинов мы объединяем, и они действуют сообща. Но это не твой случай. Твоя партия — соло. Где-то, если появиться такая необходимость, тебя прикроют, но в основном тебе предстоит все сделать самому. Этот город небольшой и привлечение группы сразу станет заметным. А, почему выбор пал на тебя? Все очень просто — твои родители были ликвидаторами.

— Но я их совсем не помню. Они погибли, когда мне не было и года, — сказал Барс.

— Да, это правда. Они были с нами и погибли, выполняя задание.

— Расскажешь? — Барс не особо скорбел о потере родителей. В детстве, конечно, остро ощущал отсутствие материнской ласки и отцовской заботы, но, взрослея все меньше, и меньше нуждался в этом. Со временем чувства притупились окончательно. И сейчас он спрашивал о родителях в большей степени из любопытства. — Я помню с детства, что они погибли в автокатастрофе.

— Да, мы придумали эту историю с катастрофой. Ребенку легче поверить в такую версию. Тем более что это происходит сплошь и рядом. А правду сказать мы тебе не могли. Ты бы сейчас не со мной, а с коллегами по палате беседовал по душам. Ты уж прости.

— Ну, прямо Гари Потер. Но это же мне в спасение, как я понимаю, — Барс не хотел, чтобы Учитель думал, что есть претензии по этому поводу.

— Конечно. Тебя надо было прятать какое-то время.

— Прости конечно, но именно сейчас мне кажется, что я беседую с коллегой по палате.

— Понимаю, — коротко засмеялся Мастер. — Видишь ли, сказки не рождаются на пустом месте. Верят в них люди или нет, это не имеет ни какого значения. Реальная действительность не подвластна умам человеческим. Только как бы там не было, существует Стая — клан волков оборотней, и существует Свора — клан собак оборотней. Свора и Стая с давних времен ведут жестокую войну друг против друга. Причина? Причина — господство!

Справедливости ради, скажу, что Волки не на что не претендовали. К тому времени они уже жили отдельными кланами и с людьми не конфликтовали. Но появились Собаки и стали убивать людей, ты теперь знаешь зачем. Люди в свою очередь не разбирались в деталях. Началась настоящая Охота на оборотней. Страдали все и Волки и Собаки. Только Волкам досталась львиная доля смерти. Близость к людям почти погубила нас. Тогда мы пошли на переговоры и там поклялись людям, что сможем все решить сами.

С самого начала, в этой войне, Волки несли потери, так как совершенно не были готовы к тому, что оборотни будут убивать себе подобных. Лишь поняв, что Свора, это не подобные нам, решились на жесткие меры.

В связи с большими потерями, чистокровных, твой прапрадед, для продолжения рода, взял в жены обычную девушку из людей. Это повлияло на развитие вашей ветви. Если твой отец еще был наделен способностью становиться волком в полнолуние, то ты уже не можешь этого делать. Ты уже ничего не можешь делать, что могут Волки. Ты обычный человек. И твоя мать была обычным человеком, с той лишь разницей, что была посвящена. И ты не один такой. Вас много и мы не упускаем вас из вида. Вы наши дети, вы наша армия. Вы живете среди людей. Обычному оборотню это не суждено. Лишь немногие отважились жить с людьми. Им всю жизнь приходится бороться со своей истиной природой. У тех, кто остался вне цивилизации другие функции. Правда, последнее время и некоторые из них переселились в человеческое общество. Но это до тех пор, пока они не понадобятся для замены.

— А каких функциях речь? — не удержался Барс от вопроса. — Охрана достопримечательностей истории?

Мастер сделал вид, что не заметил сарказма в вопросе.

— И это тоже. Но главное другое. После того как Свора вытеснила нас за Дон, кланы Волков объединились и ответили кровью за кровь. Не смотря на то, что Свора превосходила в числе, она понесла потери и, в конце концов, им пришлось сдаться на милость победителей. И тогда, на Совете, было решено, что Стая будет жить как прежде, а вот для Своры было отведено место, откуда они не могут уйти по своему желанию. Что-то вроде резервации. Волки не хотели больше подвергать себя опасности из-за кровожадности Собак. И Совет поручил оборотням охранять границы резервации.

— А Егерь? — спросил Барс. — Что-то я не видел там поблизости никаких поселений.

— Да. Егерь, как и все охраняет границу. А то, что ты ничего не видел — это хорошо. Значит граница в порядке. Для вас, для людей, не все открыто в этом Мире. Отсюда вывод: нельзя доверять только тому, что можешь видеть.

— Но все же, Мастер, мне не понятно, откуда Свора взялась в городе?

— Только малая часть Своры, — поправил Учитель. — Основная масса Собак соблюдает Закон. Но, как и везде есть бунтари. Они просто ушли из резервации, преследуя свои цели. Живя вместе, обязательно наступит раскол. Это закономерность.

— Но если границы охраняют, как они ушли? — недоумевал Барс.

— Мы до сих пор этого не знаем, к сожалению, — не без грусти проронил Мастер. — Только теперь, они могут в любой момент вернуться и отсидеться в резервации, и никто из Стаи не имеет права оказаться на их территории.

— А, каким образом они могут вернуться, да еще и в любой момент? — не мог понять Барс.

— По воздуху, — просто ответил Учитель.

Барс не стал ничего переспрашивать, чтобы не показаться глупым, он спросил о другом:

— Что именно я должен сделать? До сих пор не было упомянуто о моей роли в этом сценарии.

— Прежде всего, ты ликвидатор. Где-то здесь, у Своры логово. Ты найдешь его и сделаешь все, чтобы не состоялось посвящение. В выборе методов ты совершенно свободен. Только это не должно привлекать пристальное внимание людей.

— Посвящение?

— В ближайшее время, Свора готовиться к посвящению щенков. Твоя задача помешать этому. Лучше всего это сделать, вычислив кандидата и не дать ему совершить все убийства. По сути дела, охрана людей тоже твоя прерогатива.

— А мои родители, они делали тоже самое?

— Они тоже были ликвидаторами и погибли после прорыва. Свора, по пришествии в город, в первую очередь принялась уничтожать именно ликвидаторов. Мне очень жаль, но твои родители были одни из первых. Мы еще не знали ничего. Скажу только одно, твой отец и мать успели убить много волкодавов. Мы нашли их среди множества трупов Собак. Их смерть была достойной. — Мастер замолчал, и печаль повисла в воздухе. — Еще, что-то хочешь спросить?

— Да, — Барс на мгновение задумался. — Скажи Мастер, кто вы?

— Мы? — наступило короткое молчание. — Мы те, кто следит за равновесием в этом мире. Без нас человечество давным-давно пропало бы. Люди перестали думать о завтрашнем дне, и мы делаем это за них. — Учитель помолчал мгновение и уже более бодро добавил: — Не забивай голову. Просто помни, что ты поступаешь правильно. Ты на стороне Добра. И еще, теперь ты один из нас.

Барс, неожиданно для себя, вдруг спросил:

— Я смогу, когда-нибудь, увидеть тебя?

— Не в этой жизни, сынок. Но я всегда буду рядом, — Барс услышал теплые нотки в голосе Мастера и комок подступил к горлу. — Кстати, как тебе впечатления от поединка в твоей квартире?

— Было ощущение, что я герой фильма, кадры которого прокручивают в замедленном действии. — Барс, вспомнил, как увернулся от пули и невольно поежился. — Практически «Матрица», — вспомнились кадры из знаменитого блокбастера.

— Так и должно быть. Егерь, дал тебе отведать своей крови. Это способствует ускорению твоей реакции в сотни раз. В случае опасности, твой адреналин смешивается с частицами крови оборотня, которые останутся в тебе навечно. Этот коктейль позволяет двигаться подобно молнии. В такие моменты, тебе кажется, что все вокруг очень медленное. И это еще не все. Ты можешь видеть в темноте, становиться невидимым, не в смысле молекулярного распада, а в смысле отвода взгляда.

Я уж не говорю про усиленное обоняние, слух и прочее, прочее, что свойственно только животным. Но помни: ты не оборотень. Ты просто обладаешь его силой. Тебе только осталось научиться управлять всем этим арсеналом. Я думаю, ты справишься.

— Мастер! А как же эти, вампиры. Они, что тоже существуют?

— Конечно, — буднично ответил собеседник. — Никакие легенды не рождаются на пустом месте. Но вампиров контролируют другие, так сказать, ведомства. Не забивай голову. Тебе сейчас нужно решать другую проблему. Ведь ты не охотник до тех пор, пока сам не перестанешь быть добычей.

На какое-то время, Барс задумался. То, что сейчас говорил Мастер, ему представилось невозможным. Но он привык доверять своему наставнику. Только вот как разобраться во всей этой каше.

Глава 4

Точки над «И».

Выйдя из подъезда, Барс направился в свой гараж. И только оказавшись за рулем машины, немного успокоился.

Не раздумывая, он отправился в зал. Нужно было срочно поговорить с Мастером. Только он сможет пролить свет на всю эту непонятную ситуацию с девкой-собакой и ментами.

Еще вчера Барсу казалось, что он сам знает все на свете, но сегодняшняя история поставила его в тупик. Что за игры начались? Какие-то непонятные и пугающие события, причем, развивающиеся со скоростью света. Надо было сразу к Мастеру ехать. Давно бы все понятно было. Обещал же во все посвятить.

К великому удовольствию Барса зал был закрыт. Значит, удастся поговорить, не опасаясь, что кто-нибудь помешает. Ключ от помещения всегда был при нем. Это своеобразный знак привилегированности. Другие не могли похвастать такой роскошью. Хозяин зала, давая дубликат, подчеркивал, что полностью доверяет Барсу.

Войдя во внутрь, он закрыл за собой дверь на внутренний замок. Пройдя по длинному коридору, миновав раздевалки с душевыми комнатами, остановился у порога. Снял обувь, приветствовал зал поклоном и ступил на ковер.

Привычно опустившись в лотос, закрыл глаза и мысленно позвал:

— Мастер!

— Говори, я слушаю тебя, — голос Учителя звучал спокойно.

Этот тембр всегда действовал на Барса волшебным образом. Слушая, он понимал, что все происходящее вокруг не более чем мышиная возня. Но на этот раз оптимизма почему-то не прибавилось.

— Меня хотят убить. Я хочу знать, кто и почему, — Барс волновался, и поток информации бил как из пожарного шланга. — Вчера ночью я убил собаку, напавшую на меня, утром же оказалось, что это девушка. Вслед за этой новостью ко мне ввалились два фальшивых милиционера и беззастенчиво пытались меня застрелить. Объясни, что происходит? Что делать? — Барс старался, чтобы и его голос звучал ровно и спокойно. Он не хотел, чтобы Мастер видел его смятение, но волнение было настолько велико, что справиться с собой получалось плохо.

— Это Свора, — без предисловий начал Учитель. — Они открыли на тебя охоту. Они вычислили тебя. Поздно или рано, это все равно бы произошло. Дело осложняется лишь тем, что охотники они, а не ты. Но главное, что ты успел к Егерю, прежде чем они добрались до тебя. Ты ведь успел?

— Да, успел. Но об этом позже. Что еще за Свора?! — Барс был не в силах сохранять спокойствие.

Наставник же, продолжал говорить спокойно и терпеливо, как первая учительница первого сентября, когда еще терпения большой вагон:

— Свора, это автономный клан оборотней.

— ?

— Они полукровки. Их ветвь идет не так давно. Всего несколько сотен лет. Они не столь сильны как оборотни-волки, потому, что в их жилах примешана кровь собак. И по всей вероятности, собачьи гены берут верх. Скорей всего это следствие вырождения какого-то клана настоящих оборотней. А может быть, кто-то заигрывал с болонками и дворнягами. Точно никто не знает, откуда они взялись. Но все знают, что они кровожадны. Их ритуалы приводят в шок даже преступников со стажем. За ними повсюду тянется кровавый след.

Барс не верил своим ушам. Слова Мастера словно разряд электричества прошлись по мозгу.

— Причина такой жестокости, — продолжал Учитель. — В том, что молодой оборотень из Своры, не наделен способностью перекидываться.

— Перекидываться это, значит, превращаться из человека в животное и наоборот? — проявил осведомленность Барс.

— Да. Для того чтобы обладать такой способностью, щенок должен совершить ритуальные убийства. Убийства людей, само собой. И лишь после этого, старейшины откроют для щенка тайну перевоплощения. Но даже после того, как щенок станет псом, он будет продолжать убивать.

— Почему?

— Свора желает господства над людьми. А если быть точным, уничтожить человечество вообще, оставив для себя лишь рабов. Все-таки они больше собаки, нежели волки, а собаки, подавляющим большинством, привыкли паразитировать на людях.

— Так значит, они существуют, — задумчиво произнес Барс, вспоминая, как Егерь превратился в волка на его глазах. Значит не приглючилось. — А что, разве обычные оборотни тоже убивают, чтобы научиться перекидываться? — Барс искренне надеялся, что это не так. Егерь произвел на него неизгладимое впечатление со знаком «плюс».

— Обычный оборотень наделен этим с рождения. Младенец рождается без костей и способен принимать форму животного. Ему незачем убивать. А еще, оборотень практически не уязвим. Ну, ты слышал, серебро и все такое прочее.… Так, вот, собаки уязвимы, так же как и люди. И по силе они не отличаются от людей. Только реакция у них значительно лучше человеческой. Но, так или иначе, они выбирают жертвы из числа слабых — женщины, дети, старики. Последние кстати редко.

Типичным для подобных убийств является истязание человека до тех пор, пока смерть не избавит беднягу от мучений.

Барс не заметил, как кулаки его сжались до боли в суставах. Без того большие мышцы, напряглись, и казалось, вот-вот разорвут одежду.

Перед глазами проносились кадры из криминальной хроники: выпотрошенные тела, отрезанные органы, изуродованные лица. Человеческая кожа заботливо пересыпанная солью, а мясо хозяин закатал в трехлитровые банки. Впрок, так сказать.

— А в чем смысл глумления? — пытаясь сдержать эмоции, спросил Барс.

— Через страдания жертвы они черпают силу. Чем сильнее и дольше страдает жертва, тем сильнее энергетика. Поэтому стариков они предпочитают не трогать. У них уже не такая мощная мотивация к жизни, чтобы страдать при смерти.

И опять же, совершая такие чудовищные преступления, очень просто убедить правосудие в неполноценности рассудка.

— А почему они вдруг проявили такой интерес ко мне?

— Совсем даже не вдруг. Ты потомственный ликвидатор. Мы сразу взяли над тобой контроль. С того самого момента, когда ты появился на свет. Мы всячески содействовали твоему физическому развитию, мы направляли твою деятельность в нужное русло.

Если покопаешься в памяти, то наверняка вспомнишь интересные моменты, когда тебе удавалось избежать крупных неприятностей. Ты, да и все окружающие, думали, что ты просто везунчик. На самом деле, у тебя был ангел, который ни на миг не отворачивался от тебя. Ты мог бы так жить еще какое-то время, но Свора нашла тебя. Впрочем, это рано или поздно, но все равно бы случилось.

— Меня ваша контора, или что у вас там, по каким критериям отбирала? И что значит «потомственный»? — язвительно спросил Барс. — Каждую минуту рождается кто-то. Может быть такое, что вы ошиблись?

— Нет, мы не ошиблись. И выбрали не только тебя. Мы берем тысячи по всему миру. Свора многочисленна и нам необходима целая армия, чтобы ее сдерживать. Некоторых воинов мы объединяем, и они действуют сообща. Но это не твой случай. Твоя партия — соло. Где-то, если появиться такая необходимость, тебя прикроют, но в основном тебе предстоит все сделать самому. Этот город небольшой и привлечение группы сразу станет заметным. А, почему выбор пал на тебя? Все очень просто — твои родители были ликвидаторами.

— Но я их совсем не помню. Они погибли, когда мне не было и года, — сказал Барс.

— Да, это правда. Они были с нами и погибли, выполняя задание.

— Расскажешь? — Барс не особо скорбел о потере родителей. В детстве, конечно, остро ощущал отсутствие материнской ласки и отцовской заботы, но, взрослея все меньше, и меньше нуждался в этом. Со временем чувства притупились окончательно. И сейчас он спрашивал о родителях в большей степени из любопытства. — Я помню с детства, что они погибли в автокатастрофе.

— Да, мы придумали эту историю с катастрофой. Ребенку легче поверить в такую версию. Тем более что это происходит сплошь и рядом. А правду сказать мы тебе не могли. Ты бы сейчас не со мной, а с коллегами по палате беседовал по душам. Ты уж прости.

— Ну, прямо Гари Потер. Но это же мне в спасение, как я понимаю, — Барс не хотел, чтобы Учитель думал, что есть претензии по этому поводу.

— Конечно. Тебя надо было прятать какое-то время.

— Прости конечно, но именно сейчас мне кажется, что я беседую с коллегой по палате.

— Понимаю, — коротко засмеялся Мастер. — Видишь ли, сказки не рождаются на пустом месте. Верят в них люди или нет, это не имеет ни какого значения. Реальная действительность не подвластна умам человеческим. Только как бы там не было, существует Стая — клан волков оборотней, и существует Свора — клан собак оборотней. Свора и Стая с давних времен ведут жестокую войну друг против друга. Причина? Причина — господство!

Справедливости ради, скажу, что Волки не на что не претендовали. К тому времени они уже жили отдельными кланами и с людьми не конфликтовали. Но появились Собаки и стали убивать людей, ты теперь знаешь зачем. Люди в свою очередь не разбирались в деталях. Началась настоящая Охота на оборотней. Страдали все и Волки и Собаки. Только Волкам досталась львиная доля смерти. Близость к людям почти погубила нас. Тогда мы пошли на переговоры и там поклялись людям, что сможем все решить сами.

С самого начала, в этой войне, Волки несли потери, так как совершенно не были готовы к тому, что оборотни будут убивать себе подобных. Лишь поняв, что Свора, это не подобные нам, решились на жесткие меры.

В связи с большими потерями, чистокровных, твой прапрадед, для продолжения рода, взял в жены обычную девушку из людей. Это повлияло на развитие вашей ветви. Если твой отец еще был наделен способностью становиться волком в полнолуние, то ты уже не можешь этого делать. Ты уже ничего не можешь делать, что могут Волки. Ты обычный человек. И твоя мать была обычным человеком, с той лишь разницей, что была посвящена. И ты не один такой. Вас много и мы не упускаем вас из вида. Вы наши дети, вы наша армия. Вы живете среди людей. Обычному оборотню это не суждено. Лишь немногие отважились жить с людьми. Им всю жизнь приходится бороться со своей истиной природой. У тех, кто остался вне цивилизации другие функции. Правда, последнее время и некоторые из них переселились в человеческое общество. Но это до тех пор, пока они не понадобятся для замены.

— А каких функциях речь? — не удержался Барс от вопроса. — Охрана достопримечательностей истории?

Мастер сделал вид, что не заметил сарказма в вопросе.

— И это тоже. Но главное другое. После того как Свора вытеснила нас за Дон, кланы Волков объединились и ответили кровью за кровь. Не смотря на то, что Свора превосходила в числе, она понесла потери и, в конце концов, им пришлось сдаться на милость победителей. И тогда, на Совете, было решено, что Стая будет жить как прежде, а вот для Своры было отведено место, откуда они не могут уйти по своему желанию. Что-то вроде резервации. Волки не хотели больше подвергать себя опасности из-за кровожадности Собак. И Совет поручил оборотням охранять границы резервации.

— А Егерь? — спросил Барс. — Что-то я не видел там поблизости никаких поселений.

— Да. Егерь, как и все охраняет границу. А то, что ты ничего не видел — это хорошо. Значит граница в порядке. Для вас, для людей, не все открыто в этом Мире. Отсюда вывод: нельзя доверять только тому, что можешь видеть.

— Но все же, Мастер, мне не понятно, откуда Свора взялась в городе?

— Только малая часть Своры, — поправил Учитель. — Основная масса Собак соблюдает Закон. Но, как и везде есть бунтари. Они просто ушли из резервации, преследуя свои цели. Живя вместе, обязательно наступит раскол. Это закономерность.

— Но если границы охраняют, как они ушли? — недоумевал Барс.

— Мы до сих пор этого не знаем, к сожалению, — не без грусти проронил Мастер. — Только теперь, они могут в любой момент вернуться и отсидеться в резервации, и никто из Стаи не имеет права оказаться на их территории.

— А, каким образом они могут вернуться, да еще и в любой момент? — не мог понять Барс.

— По воздуху, — просто ответил Учитель.

Барс не стал ничего переспрашивать, чтобы не показаться глупым, он спросил о другом:

— Что именно я должен сделать? До сих пор не было упомянуто о моей роли в этом сценарии.

— Прежде всего, ты ликвидатор. Где-то здесь, у Своры логово. Ты найдешь его и сделаешь все, чтобы не состоялось посвящение. В выборе методов ты совершенно свободен. Только это не должно привлекать пристальное внимание людей.

— Посвящение?

— В ближайшее время, Свора готовиться к посвящению щенков. Твоя задача помешать этому. Лучше всего это сделать, вычислив кандидата и не дать ему совершить все убийства. По сути дела, охрана людей тоже твоя прерогатива.

— А мои родители, они делали тоже самое?

— Они тоже были ликвидаторами и погибли после прорыва. Свора, по пришествии в город, в первую очередь принялась уничтожать именно ликвидаторов. Мне очень жаль, но твои родители были одни из первых. Мы еще не знали ничего. Скажу только одно, твой отец и мать успели убить много волкодавов. Мы нашли их среди множества трупов Собак. Их смерть была достойной. — Мастер замолчал, и печаль повисла в воздухе. — Еще, что-то хочешь спросить?

— Да, — Барс на мгновение задумался. — Скажи Мастер, кто вы?

— Мы? — наступило короткое молчание. — Мы те, кто следит за равновесием в этом мире. Без нас человечество давным-давно пропало бы. Люди перестали думать о завтрашнем дне, и мы делаем это за них. — Учитель помолчал мгновение и уже более бодро добавил: — Не забивай голову. Просто помни, что ты поступаешь правильно. Ты на стороне Добра. И еще, теперь ты один из нас.

Барс, неожиданно для себя, вдруг спросил:

— Я смогу, когда-нибудь, увидеть тебя?

— Не в этой жизни, сынок. Но я всегда буду рядом, — Барс услышал теплые нотки в голосе Мастера и комок подступил к горлу. — Кстати, как тебе впечатления от поединка в твоей квартире?

— Было ощущение, что я герой фильма, кадры которого прокручивают в замедленном действии. — Барс, вспомнил, как увернулся от пули и невольно поежился. — Практически «Матрица», — вспомнились кадры из знаменитого блокбастера.

— Так и должно быть. Егерь, дал тебе отведать своей крови. Это способствует ускорению твоей реакции в сотни раз. В случае опасности, твой адреналин смешивается с частицами крови оборотня, которые останутся в тебе навечно. Этот коктейль позволяет двигаться подобно молнии. В такие моменты, тебе кажется, что все вокруг очень медленное. И это еще не все. Ты можешь видеть в темноте, становиться невидимым, не в смысле молекулярного распада, а в смысле отвода взгляда.

Я уж не говорю про усиленное обоняние, слух и прочее, прочее, что свойственно только животным. Но помни: ты не оборотень. Ты просто обладаешь его силой. Тебе только осталось научиться управлять всем этим арсеналом. Я думаю, ты справишься.

— Мастер! А как же эти, вампиры. Они, что тоже существуют?

— Конечно, — буднично ответил собеседник. — Никакие легенды не рождаются на пустом месте. Но вампиров контролируют другие, так сказать, ведомства. Не забивай голову. Тебе сейчас нужно решать другую проблему. Ведь ты не охотник до тех пор, пока сам не перестанешь быть добычей.

На какое-то время, Барс задумался. То, что сейчас говорил Мастер, ему представилось невозможным. Но он привык доверять своему наставнику. Только вот как разобраться во всей этой каше.

Глава 5

Кое — что из прошлого.

Барс второй час колесил по городу судорожно пытаясь свести обрывки мыслей. Загадка, но как подойти к решению он не знал. Вот и ездил по городу, изредка проверяя, не ведет ли кто его, заодно обдумывая план дальнейших мероприятий.

Однако не одной зацепки. Не одной более или менее стоящей мысли. Пойди туда, не знаю куда.

Решил только одно: необходимо взять из тайника кое-какие вещички и направил машину на выезд из города.

Был у Барса за городом небольшой участок земли. Так называемая дача — десять соток. Из построек один сарайчик для садового инвентаря. В общем, ничего, что могло бы заинтересовать бродяг. На дверях сарая даже замок не закрывался. Приобрел он этот участок за гроши у одного алкаша. Не то, что бы Барс был страстным огородником или любителем садового дизайна. Он вообще не любил копаться в земле. Какой смысл? В магазинах все есть. Участок ему понадобился по другому случаю.

После того как Барс, отслужив срочную службу, вернулся домой, ипродолжил учебу в физкультурном, как и полагается всем студентам, денег не хватало. А надо было одеваться, питаться. Спортсмены не должны есть, что попало.

Словом, после продолжительных поисков, через друзей, через знакомых друзей нашел он себе работу. Сопровождение грузов. Выходные прокатался с водилой и получай наличные. На работу взяли с радостью. Еще бы. Боец спецподразделения, спортсмен, да вообще красавец.

Жена босса фирмы, даже настаивала на том, чтобы Барс стал ее личным водителем-охранником. Но ее муж строго пресек каприз супруги, только бегло взглянув на рельефный торс претендента.

В общем, сопровождал Барс грузы по выходным, в остальные дни учился и тренировался. Учеба продвигалась без проблем. Благо свободное посещение. Тренировки проходили на ура. А на сопровождаемые грузы, никто не нападал. И это благополучие тревожило Барса больше всего. Он точно знал, что скоро должно что-то произойти. Не может быть все так гладко. Жизнь, как известно, штука полосатая и чем шире светлая полоса, тем темнее будет черная.

И вот, как-то раз, перевозили они строительные материалы. Была середина лета. За месяц не выпало, ни капли дождя. Дорога предстояла дальняя, а день обещал быть жарким. Окна КАМАЗа распахнуты настежь, однако прохладнее не было. Горячий воздух от раскаленного асфальта врывался в кабину огнедышащим драконом.

— Посадить бы сюда хозяйку с хозяина, да покатать денек, — мечтательно проговорил Иван. — Тогда сразу бы кондер установил.

Барс посмотрел на Ивана. Вместо ответа лишь ухмыльнулся.

Иван — водила, с которым Барс ездил в качестве охранника и экспедитора, а также грузчика. За все платили почестному. Так вот, Иван это здоровый мужик, он и сам мог бы сойти за охранника.

— Слышь, Сань? — водила, да и все в фирме, знали Барса как Александра Барского. — Здесь можно срезать по грунтовке. Время выиграем, да и вдоль леса поедем. Все прохладнее будет. Как на это смотришь?

— Соблазн велик, но это противоречит инструкциям, — Барс сделал напущено-серьезный вид.

— Да ладно тебе, — засмеялся Иван. — Где ты эти инструкции видел?

— Ну, раз не видел, то сворачивай, — улыбнулся Барс.

Вообще Иван ему нравился. Как-то они легко и быстро сработались. Общались запросто, не смотря на разницу в возрасте. Водила лет на десять был старше. У него была семья, дочка четырнадцати лет, и жена, по словам Ивана красавица. На самом деле ничего особенного, Барс видел ее несколько раз. Женщина как женщина. Но Иван считал ее красивой. А как с этим спорить? Может, ты не разглядел того, что увидел другой.

— Дорога должна быть набитая. Дождя давно не было, — обрадовался Иван призрачной надежде на прохладу.

— А посты там есть? — беспокойно спросил Барс.

— Да какие посты в лесу? Эта скотина пасется только на асфальте, — хохотнул Иван, поворачивая на грунтовку.

Ехали уже около часа. Дорога проходила то вдоль длинных лесополос, то ныряла в небольшие дубравы. Здесь действительно было не так жарко. Ехали, разговаривая о разных мелочах. Так, лишь бы скоротать дорогу.

Вдруг, в очередной дубраве, на дороге выросла человеческая фигура в зеленом камуфляже.

— Ну, мать вашу, и здесь пост поставили, — процедил Иван видя как человек, с автоматом наперевес, повелительным жестом останавливает машину.

Дверь КАМАЗа распахнулась с водительской стороны. В кабину смотрел черный ствол автомата.

— А ну, двигайся, — приказал незнакомец.

Иван молча перелез из-за руля на пассажирское сиденье, потеснив Барса. Человек в камуфляже проворно прыгнул за руль, врубил передачу и, не сводя с хозяев машины автомата, повернул в глубь дубравы.

Можно было бы вырубить этого орла, но Иван сидел между ними, и Барс не решился рисковать.

Проехав метров двести, по еле различимой дороге, остановились.

— К машине. Быстро! — скомандовал автоматчик.

Барс с Иваном повиновались. Оказавшись возле машины, Барс увидел еще четверых людей в коммуфляже. Эти не были вооружены автоматами. Вместо этого у каждого на поясе был пистолет. Да не простой, а ПС. То бишь пистолет Стечкина. Убойная штука. А еще Барс заметил у каждого по ножу, предназначенного для выживания. У троих за плечами вещь мешки. По всей видимости, тяжелые. Но самое главное, лица у них были, что называется кавказской национальности. Только тот с автоматом, мало-мальски походил на славянина.

— Командир, че за дела… — начал, было, Иван дежурную песню, но осекся на полуслове. Значит, врубился в ситуацию.

Вообще, поганое чувство, когда понимаешь, что тебя сейчас будут убивать. Как-то сразу вкус к жизни появляется.

— Так, водила, отцепляй фуру, — с характерным акцентом приказал, по всей видимости, старший. — Быстрей, щас будут тебе дела.

Барс прикинул шансы. Тот, что с автоматом — слева. Всего на расстояние короткого прыжка. Трое возятся у кабины, снимая вещь мешки. Старший — метрах в четырех, напротив. Переводит взгляд то на Барса, то на Ивана. Иван возится с прицепом, нарочно медленно. Молодец мужик, соображает. Остается еще один. Где-то в кустах. Подстраховывает. Не будут эти без прикрытия. Сразу видно матерые. Только вот с какой стороны этот один, и один ли? Барс незаметно посмотрел по сторонам. Ага, вон там очень удобное место. Вероятно шестой там. Хорошо если только шестой. Только бы шестой…

— Ты че башкой крутишь, баран. Иди, помогай водиле, — прикрикнул на него маджахет.

Ну, все, другого шанса не будет.

Барс рванул к автоматчику. Перехватил короткий ствол АКСУ и направил его в сторону старшего. Одновременно ударил, не ожидавшего такой прыти, боевика головой в лицо. Удар пришелся прямо в переносицу. В тот же момент автомат выплюнул короткую очередь. Барс почувствовал ладонью тепло метала. Он развернул автоматчика спиной к тому месту, где предполагал увидеть шестого. Краем глаза заметил, как старший уже лежит на земле, судорожно поджимая ноги к животу. Пули, выпущенные из автомата, практически на авось, как говориться, достигла желаемого результата. Впрочем, у нас русских иначе и не бывает.

Выхватывая нож, все у того же автоматчика, продолжая его удерживать щитом, Барс почувствовал, как судорожно дергается и тяжелеет тело. Все правильно. Шестой поливает из кустов. Только вот пули пришлись в спину его же товарища.

Барс метнул нож в одного из тех, кто возился с вещь мешками. Хорошая штука нож выживания, но рукоять легковата. Поэтому бросок предназначался тому, кто первый повернул голову на выстрел.

Но, даже при таком недостатке клинок вошел в глазницу по рукоятку.

Второй дух выскочил из-за открытой двери уже с расстегнутой кобурой, вытаскивая пистолет. Барс чуть повел стволом и нажал на мертвый палец, лежащий на курке автомата. Абрек забыл про пистолет, согнулся перерезанный автоматной очередью.

Иван залег за колесом фуры.

— Не высовывайся пока все не кончиться! — крикнул ему Барс, а сам все это время двигался за кабину КАМАЗа, чтобы укрыться от пуль омерзительно шлепающих по спине его щита.

Ну, вот и добрался. Бросил изрешеченный труп автоматчика на землю.

«Где же пятый? Вероятно в кабине, тоже боится попасть под пули того, что в засаде. А тот затих. Ну, понятное дело, пошел обходить. Только вот хрен тебе» — подумал Барс и бесшумно пополз в глубь дубравы. Добрался до старого дуба и затаился, превратившись в слух. В лесу бесполезно высматривать, в лесу надо слушать.

Через несколько минут он услышал крадущиеся шаги. Идет прямо на него. Тоже решил скрыться за широким стволом дерева.

Убедившись, что из машины его не заметят, Барс перекатился на другую сторону дерева и там поднялся на ноги. Прижался спиной к шершавому стволу.

Минуты растянулись в часы. Но вот противник совсем рядом. Остановился с другой стороны дерева. Осматривается. Барс затаил дыхание и услышал, как стучит собственное сердце. На мгновение испугался — вдруг тот, с той стороны дерева, услышит этот стук. Но он не услышал. Он двинулся вперед. Очень осторожно. Почти бесшумно.

Сначала Барс увидел ствол автомата с глушителем, справа от себя, затем и владельца этого автомата.

Молниеносно ударил ребром ладони правой руки в переносицу. Тренированная ладонь бойца, жесткая как камень, раздробила переносицу, загнала кусочки костей в мозг. Бандит даже не успел ничего понять. Удар смертельный.

Барс взял автомат. Понятно, почему он не слышал выстрелов. «Винторез» специальное оружие для элитных подразделений. Ну да ладно. Как там Иван?

С автоматом на изготовку Барс приближался к КАМАЗу. До машины оставалось метров десять, как вдруг дверь распахнулась, и человек с пистолетом в одной руке и вещь мешком в другой бросился бежать в противоположенную сторону. Барс, не думая, поймал его в шкалу прицела и нажал на курок. «Двадцать два». Две пули догнали убегающего и разнесли ему голову.

Барс плюнул в сердцах. Но чего уж теперь. Рефлекс война опередил разум.

Он подошел к машине. Иван сидел у колеса и курил, глядя в землю. Руки его заметно дрожали.

— Вань, — позвал Барс. — Ты как? Не ранен?

— Террористы? — вместо ответа спросил Иван.

— Похоже на то. Ты давай, посмотри машину, а я разберусь.

Осмотрев трупы, вывод был однозначный. Эти ребята шли не на прогулку, а выполнять конкретные задачи. И судя по всему не по подъему народного хозяйства.

У каждого при себе был паспорт с российским гражданством. Фальшивка или нет, Барс не определил. Не специалист.

В двух мешках пластид. В третьем мешке, с которым пытался убежать последний, оказался кейс. Сковырнув замки ножом и приподняв крышку Барс присвистнул. В кейсе, если на глазок, примерно миллион долларов США. Считать не стали, но позже выяснилось, что именно миллион там и был.

По карманам курток набралось тридцать тысяч деревянных рублей с такими же деревянными копейками. Неплохо для карманных денег.

На одном из убитых Барс обнаружил кожаный пояс с семью ножами для метания. Ребятки видимо были серьезные. Как только ему удалось выкрутиться?

Иван, оправившись от шока, порывался повернуть назад и сообщить все в милицию. Но Барс настоял продолжить рейс и молчать. Еще не известно кому этот лимон баксов предназначался. А у нас за такие бабки убьют не моргнув.

— Это наш трофей, — говорил Барс. — Если мы все это сдадим ментам, то это все там и осядет.

Чего греха таить, в милиции тоже люди и как не печально не самые лучшие их представители. На десяток — пара порядочных если наберется, то уже хорошо. Ну, такой уж у нас менталитет, будь он не ладен. Да и зачастую кто в милицию идет? Пацаны после армии. И нету у них в мозгах понятия о порядочности, чести мундира. Порой даже мозгов нет. Зато есть полномочия, власть и твердая уверенность в безнаказанности. Можно и гражданину по почкам за поиски справедливости, и пьяным за руль, и проституток на субботник организовать. А уж бесхозные деньги оприходовать, так вообще не проблема.

Не отрицал Барс и того, что есть порядочные люди в органах. Он даже был уверен в этом. Но не было гарантии, что они с Иваном попадут именно на таких. А если быть до конца откровенным, вообще не хотелось связываться с ментами. Многое пришлось бы объяснять и не факт, что Барс не оказался бы крайним. Трупы — они, где угодно трупы.

Он собрал оружие, оставил убитым только взрывчатку и короткоствольный АКСУ. Ну, и паспорта, разумеется. На случай, если тела будут обнаружены. Тогда менты сразу поймут, что к чему и может, не станут сильно усердствовать при поисках героя.

Убитых диверсантов перетащили в небольшую ложбинку, там и оставили. Найдут не скоро, но найдут обязательно. При такой жаре душок пойдет далеко вокруг и, в конце концов, найдется специалист, безошибочно классифицирует запах и сообщит куда следует. Только когда это будет?

Дальнейший путь прошел в тягостном молчании. По всему было видно, что Иван не знает, как отнестись ко всему произошедшему. Он всю дорогу морщил ум, но так и не решил, что было бы лучше: сдаться властям или молчать в тряпочку. В итоге он решил, будь, что будит, но необходимо выпить. По прибытии на базу пока разгружались, загружались, Иван крепко напился. Пришлось ночевать в местном кемпинге для дальнобойщиков.

Иван спал, а Барс сходил в бар и попросил бармена проверить на подлинность несколько купюр из кейса, взятых наугад из разных упаковок. Доллары оказались настоящие. Поделив все деньги пополам, Барс успокоился и с чувством выполненного долга лег спать.