Бесплатный фрагмент - Солнечной весной

«Солнечной весной»

Мелодия стихла, обиду мою унесла,

Рассеялись тучи, луна — серебристо-бела.

Свет ясной луны — словно полог струящийся вниз,

Несет ветерок лепестки, наполняя карниз.

                                                       Фэн Янь-сы

Фэн Янь-сы

Фэн Янь-цзи (903—960 г.г.), в более поздней традиции Фэн Янь-сы, второе имя Чжэн-чжун, родом из Гуанлина (совр. Янчжоу, пров. Цзянсу), прославился своими стихами, написанными в жанре цы. Его жизнь прошла в период между двумя величайшими в истории и культуре страны эпохами Тан и Сун.

Этот период назвали эпохой пяти династий и десяти царств, когда власть в регионах захватили военные губернаторы и страна распалась на несколько частей. В довольно значительной серверной части — одна за другой сменялись пять династий, а Юг страны, поделенный на небольшие районы, представлял собой десять царств, каждое из которых удерживало свою небольшую территорию.

Одним из центров литературной жизни оставался район Китая расположенный по берегам рек Хуайхе и Янцзы в нижнем течении, на территории совр. провинций Цзянсу и Хунань. В 937 году в результате военного переворота здесь пришел к власти и основал новую династию и царство Южная Тан деятельный политик Ли Бянь. В 943 году на престол взошел его сын Ли Цзин. Сам обладающий особым даром в литературе, он поощрял и ценил поэтические способности в других, поэтому в его окружении оказалось немало одаренных литераторов.

Одним из них был Фэн Янь-сы, начинавший служить еще при отце, он пользовался покровительством сына и достиг должности первого министра, пережив на этом поприще и удачи, и поражения. И если его талант политика подвергался всяческим поруганиям со стороны оппонентов, то поэтический его дар был несомненным. В 1058 году был составлен сборник цы Фэн Янь-сы под названием «Янчуньцзи», куда вошли около 100 стихов поэта в жанре цы.

Цы — жанр лирических стихотворений со строками разной длины, которые писались на определенные мелодии, происходит из народных любовных песен, образцы которых сохранились с древних времен в сборниках Шицзин и Юэфу. Для цы как жанра, предназначенного в первую очередь для передачи чувственных, эмоциональных переживаний, были свойственны многоплановость смысла, недоговоренность, зачастую зыбкость и неуловимость воплощенных эмоций и ощущений.

Традиционно такие стихи писались от женского имени, но поэт, несомненно, вкладывал в них свой личный чувственный опыт и пережитые впечатления. Пускай даже пересечения бывали совсем косвенные: поэт, будучи по службе где-то на чужбине мог испытывать ностальгию по столице и написать стихи, в которых любящая женщина в разлуке тоскует по возлюбленному; или поэт мог скорбеть о своем отлучении от Государя и описывать при этом печаль и сетования брошенной наложницы.

Оставаясь в русле традиции стилистической и тематической, Фэн Янь-сы сочинял стихи о любви и разлуке, тоске по возлюбленному, при этом не прибегая к особенным словесным изыскам, описывал чувства не явно и прямолинейно, но метафорично, передавая их зачастую через описания природы, проникновенно и с глубоким подтекстом.

Еще одна особенность цы, отраженная в творчестве этого поэта, — обобщенность, отвлеченность ситуаций, без уточнения обстоятельств, что вызывало у читателя ощущения узнавания и близости чувств, в них описанных. Вместе с тем критики отмечали некоторые особенности индивидуального стиля поэта, выраженные в необыкновенной нежности, с которой он описывает своих героинь, способности каждый раз находить все новые краски для воссоздания традиционных лирических ситуаций; и в целом, положительный настрой цы, по большей части печальных, но не скорбных, а проникнутых надеждой.

В предисловии к сборнику его стихов составитель писал, что «мысли в них глубокие, строки красивые, рифмы необычные, мелодии новые». Отмечено их несомненное влияние на манеру письма поэтов Северной Сун и на дальнейшее развитие жанра цы, который в эпоху Сун достиг небывалой значимости и высоты.

«Сорока, плящущая на ветке»

***

Слива цветет, миллионы цветов

                             лепестками наполнили сад,

Чувства былые сильнее стократ,

Снегу подобны,

                             по ветру слетая, кружат…

Музыка с пеньем звучали всю ночь,

                             затихли, беспечно-легки,

Хмель миновал, но осталась во мне

                             тьма беспредельной тоски.

С башни смотрю на весенние горы,

                             но холодом веют ветра,

Гуси домой улетели вчера,

Только окрест

                             тумана полны вечера.

Странника не разглядеть на пути,

                             недолго стою у перил,

Всюду тоскую, шелковый платок

                             слезы, наверное, скрыл.

«Сорока, плящущая на ветке»

***

Кто говорит, что досужие чувства

                             надо избыть уж давно…

Только весна наступает опять,

И возвращаются

                             грусть и печаль все равно.

Даже цветенье еще не начнется,

                             день ото дня пью вино,

В зеркале вижу лицо свое, прежде

                             румяное, — истощено.

На берегу разрастаются травы,

                             ива стоит на юру,

Только тоска настигает опять,

Так год за годом,

                             зачем это — не разберу.

Здесь, на мосту, в одиночестве встану,

                             взлетят рукава на ветру,

Месяц над рощей взойдет молодой…

                             Вернусь ли домой я к утру.

«Сорока, плящущая на ветке»

***

Листья банана в саду истрепал

                            осеннего ветра порыв,

Озеро зыбкою рябью покрыв,

Дождь исхлестал

                             лотосов редких залив.

Запах травы ароматной вокруг,

                             у лестницы песня сверчка,

Только сирени одной расскажу,

                             как безысходна тоска.

Взор обращая на запад, стою,

                             смотрю на луну до утра,

Дикому гусю вернуться пора,

Дудки бамбуковой

                             слышится плач со двора.

Радость минувшая вспомнится мне,

                             в печали останусь немой,

С горной заставы далекой теперь

                             не скоро вернешься домой.

«Сорока, плящущая на ветке»

***

Холодная осень, прозрачные дни…

                              и слезы одна за другой,

На тонкой циновке застынув слегка,

Бессонно верчусь

                              с боку на бок, утратив покой.

Еще не развеялся хмель от вина,

                              с постели встаю в темноте,

Как шелк отбеленный светлеет луна,

                              а небо подобно воде.

У лестницы западный ветер свистит,

                              кузнечик стрекочет-поет,

Качаются ветви деревьев в саду,

Задумавшись, долго

                              стою у закрытых ворот…

И горько жалею о чувстве былом,

                              как были мы вместе с тобой,

Всю ночь до утра вспоминаю потом,

                              и полнится сердце тоской.

«Сорока, плящущая на ветке»

***

Боле не видно нефритовых трав,

                             в инее в глуби двора,

Листья увяли, едва шелестят,

Грустно, досадно:

                             цветенья минула пора.

Горько, напрасно за годом год

                             осень пытаюсь сдержать,

Смутная, словно во сне, пустота

                             сердце терзает опять.

Долго смотрю у пруда на закат,

                             солнца косые лучи…

Горы вдали за оградой видны,

Там млечный путь

                             тускло мерцает в ночи.

С музыкой, танцами, вспомнились вдруг,

                             встречи былые с тобой…

Слезы не в силах сдержать, до утра

                             плачу, утратив покой.

«Сорока, плящущая на ветке»

***

Исчезли вдали облака без следа,

                             куда улетели они?

Уехал, забыл, и вернется ль сюда,

Не знает, что скоро

                             минуют весенние дни?

А сотни и тысячи трав и цветов

                             распускаются день ото дня,

Кто скажет, под деревом в чьем же дворе

                             теперь привязал он коня?

На башне, одна, говорю, глядя вдаль,

                            и слезы текут по щекам,

Две ласточки с юга вернулись сюда,

Спрошу их: его

                            по дороге не видели там?

Весенняя грусть, словно ивовый пух,

                            кружится в смятенье  потерь,

И даже во сне мне не свидеться с ним,

                            все думаю, где он теперь.

«Сорока, плящущая на ветке»

***

Светлеется иней на гребне стены,

                             пора холодам отступать,

Клепсидра дворцовая меряет ночь,

Рассеется хмель,

                             страданья вернутся опять.

Минует весенняя страсть в одночасье,

                             вернется, извечна, тоска.

И горькие слезы смывают румяна,

                             и мокнут одежды шелка…

Летит по-над берегом ивовый пух,

                             Ханьши уж наступит вот-вот,

Дорога далекая путника ждет,

Исчез он вдали,

                            и весточки мне не пришлет.

Резные карнизы на башне высокой,

                            туманная дымка в горах,

И ветер весенний весь день овевает

                            в прическе цветы на висках.

«Собирая листья шелковицы»

***

Уходит весна, неожиданно дождь

                             двор намочил и сад,

Цветов лепестки все летят и летят.

Увядшую ветку ломаю одна,

Стою у перил молчаливо одна,

                            мыслей печальных полна.

В нефритовом зале курится свеча,

                            полог жемчужный сверну,

Ласточек щебет прервет тишину…

Придет ли он вновь на свиданье сюда,

Хотелось бы верить, цветенья пора

                            закончилась не навсегда.

«Собирая листья шелковицы»

***

Небесное благоуханье струилось,

                            довольно вина и тепла,

И дверь расписная раскрыта была…

Но холодно стало в ночи, не до сна,

Сгорели дотла благовонья, за ширмою

                            бровь подвожу я одна.

Светильник во тьме не гашу, посветлело,

                            месяц проплыл за окном,

Только слегка задремала потом…

Ветром весенним овеял восток,

В грезах моих, наяву ли раскрылся

                            первый на сливе цветок.

«Собирая листья шелковицы»

***

В маленьком зале глубокую тишь

                            не нарушит ничей разговор,

Ветром весенним наполнился двор.

У восточной стены плачет дева о ком…

Намокая, цветущая вишня в саду

                            алеет одна под дождем.

Печали исполнено сердце мое,

                           словно я во хмелю и больна,

И слова не вымолвить, сил лишена.

На закате лишь колокол слышен вдали,

И щебечут две ласточки, где в расписном

                            павильоне приют обрели.

«Собирая листья шелковицы»

***

В узорчатом зале светильник зажжен

                            и свернут завес на окне,

Дворцовой клепсидры «дзин-дзинь» в тишине.

Закончился дождь, и рождается хлад,

На запад окно, не уснуть в эту ночь,

                           все думы и грезы кружат…

Красавице яшмовой встать тяжело,

                           куренья смешать со смолой,

Вернуться, за ширмой склониться одной.

В безмолвии, чувства свои затаив,

Внимать, как тоскующий кто-то играет

                           на флейте «Речной мотив».

«Собирая листья шелковицы»

***

Стихла музыка с пением, все разошлись,

                            никого не осталось со мной,