Бесплатный фрагмент - Сны Макара

Сны Макара

Крохотные рассказы.

Истории от имени разных лиц.

Услышанные обрывки речей прохожих.

Ситуации, которые пришлось наблюдать.

Странные сны.

Истории отображают жизнь в Российской глубинке в 2004 году.

Макар вспомнил,

что действительно после смерти

надо идти куда-то на суд.

Владимир Короленко «Сон Макара»

Коковёнок

Мини-сказка про загадочное существо

Я недавно переехал в эту квартиру и немного освоился — в ней уютно, правда одиноко. Однажды ранним утром меня разбудил странный писк или скрип, доносившейся с кухни. Возможно, кран не плотно закрыт или форточку ветер гоняет. Встав с кровати прошёл в кухню. Звук исходил откуда-то снизу из-под раковины. Там стоял небольшой контейнер для мусора, а в нём сверху лежало несколько яичных скорлупок. Звук исходил из контейнера. В одной из скорлупок обнаружился жёлтый комочек, как будто остатки желтка. Присмотревшись, я разглядел пушистый шарик золотисто-жёлтого цвета, похож на цыплёнка, но без головы. Он выглядел живым, хотя не пищал и не двигался. Я вытащил скорлупу из контейнера и положил возле батареи отопления.

«Может домовой», — спросонья подумал я и пошёл снова спать. Сквозь сон слышался не прошлый скрип, а тихая-тихая песенка-шёпот моего нового жильца. Он научился петь. Назвал его — Коковёнок. Поселился он в своём интересном домике без моего согласия, разбудил меня, но я не стал этому препятствовать. Шума он не создавал, иногда напевал какую-то мелодию, но скорлупа-домик глушила звонкие нотки. Скорлупа стала для него родным домом-оболочкой, как эта квартира для меня.

Я не видел Коковёнка вне его оболочки. Может, он и выходил из неё, но без меня. Жил сам по себе, а я по-своему. Иногда мой взгляд скользил по кухонному пространству и натыкался на скорлупу. В ней лежал всё тот же золотистый комочек без заметных изменений. Потом я всё реже и реже вспоминал о нём — лишь когда прибирался, мыл пол. Вокруг его домика всегда чисто. Непонятно и загадочно.

Коковёнок любил петь, я привык к его присутствию и старался лишний раз не тревожить. А его песенки, похожие на тихий шелест листьев в городском парке ни коим образом мне не мешали. Так мы и жили некоторое время. Он пел свои песни, а иногда напевал я.

Мой Коковёнок оказался для меня странным другом, почти безмолвным, но приятным дорогим существом. «Золотой — цвет величия, славы и богатства», — однажды вспомнил я. — «А белый цвет символизирует мир, чистоту, а иногда и скорбь». Всё это было и есть во мне и повсеместно вокруг меня. И пусть мой Коковёнок спит спокойно, если он умеет спать, пусть поёт свои песенки и охраняет в моём доме уют, спокойствие и простенькое счастье.

Ручей

Сон перед дальней поездкой в село

Мой фургон перегрелся, и я решил сделать остановку. Вскоре обозначился дорожный указатель — Пустовое (500 метров в сторону от тракта). Свернув по указанному направлению, я надеялся увидеть село. Но мои ожидания не оправдывались. Моему взору открылся плачевный вид голых без проводов столбов, упавших заборов и брошенных домов. На пригорке возвышалось полуразрушенное каменное строение, когда-то служившее селянам церковью. Грязно-белые с трещинами стены обнажили красный кирпич строения, но и такой вид молчаливо намекал на былую красоту и мощь земного храма. Возле стен строения мной замечена какая-то жизнь — на лужайке копошились около десятка кур.

Я остановился в тени берёз недалеко от церкви, заглушил двигатель, открыл капот и двери фургона. День стоял жаркий, в кабине душно и мне хотелось пить, а фляжка с водой увы пуста. Направляясь на пригорок, я надеялся встретить людей. Окна храма сплошь заколочены досками, почерневшими от времени, но массивная входная дверь приоткрыта. Войдя через эту дверь в церковное помещение, я ощутил прохладу. Безлюдно, темновато, но свет пробивался с другой стороны через проём открытой настежь двери. Проходя по прогнившим доскам к свету, пришлось пожалеть, что не обошёл храм вокруг. Вышел на свет с облегчением: на меня удивлённо смотрели сидящие в тени на лавочках несколько пожилых женщин.

— Здравствуйте! Где можно водички испить и умыться, да в дорогу набрать? — спросил я. Одна, которая показалась мне постарше, оглядев меня и не найдя ничего, что бы могло её удивить, ответила нараспев:

— Колодцы-то наши давно пропали. А мы берём воду из ручья, за… вон теми берёзами. Вода в ём чиста, никто не мусорит. Сходи коли есть в чё набрать.

— А в селе кто ещё живёт?

— Да вот мы все и живём, прямо здесь в соборе. Избы-то брошены, по одному трудне жить, мужичков-то вовсе нету. Вот тута и собралися. Одну печь и топить легче.

— А питаетесь чем?

— Да в соседнее Полное когда сходим за мукою да за маслицем, пензию-то тама получам.

— А что не переедете?

— Ни к чему нам, здесь с рожденья живём. Нету у нас никого. Вдовы да бездетны мы. Доживём уж свой век. Тут и за могилками смотрим. Летом-то совсем хорошо, картошку да лук сами ростим, да куры помогают. А зиму всё возле печи болем. Привыкли уж.

— А до Полного сколько идти?

— Не считали времени, за день вертаемся.

Я сказал спасибо и попрощался. Вернувшись к машине, взял канистру, фляжку и пошёл в ту сторону, что мне указала старушка. Через пролесок вышел к ручью. Он и правда светился на солнце чистотой своих вод. На берегу из камней выстроена небольшая, аккуратная запруда. Видно человеческое трудолюбие. Я сначала попил наискорейшем образом, смочил лицо, и уж потом набрал воды и отправился обратно к машине. Прошло больше часа, надо бы и дальше путь держать.

Я выехал обратно на тракт. По дороге думалось о старушках. Никто и никогда не узнает о них, о маленьком заброшенном селе, если вдруг не припрёт нужда и ты не свернёшь с дороги.

А маленький, чистый ручей не бросит этих мест, ему не уйти из своего русла по своей воле. Поменять путь или совсем заглушить источник влаги сможет сделать обычный человек или катаклизм природы. А пока ручей течёт, радуя природу своей быстротой и блеском на солнце, и нашим старушкам жить сподручнее.

Сито

Забавный случай, почти анекдот

Мартовским днём дед Никифор сидел на стуле у окна и подшивал свои старые валенки. Сумерки подступали к приближающемуся вечеру, но позволяли ему что-то видеть. Чувствуя скорое окончание светового дня, он торопился закончить своё нехитрое ремесло. Последний стежок сделан, Никифор встал со стула, потянулся и понёс валенки в прихожую. Матрёна с кухни увидела его сухощавое тело в рубахе, не заправленной в брюки и наскоро проговорила:

— Никиша, сходи за ситом на рынок.

— Зачем тебе, Матенька.

— Квас процедить, окрошку решила сделать, а марлю не могу найти.

— Сщас! — быстренько ответил Никифор.

Он никогда не отказывался от всевозможных поручений своей половины. Сам её выбрал в молодости и по-другому не представлял свою жизнь. Наскоро оделся, взял деньги и почти выбежал из дверей (дед отличался завидной энергичностью). Зайдя в рыночный киоск, Никифор посмотрел на витрину и выбрал покупку.

— Мне сито за десять рублей, — и протянул деньги продавцу.

Взяв в руки маленькое сито, повертел его, поковырял ногтем сеточку. «Забыл спросить, какое», — подумал дед, но не разочаровался в покупке. Может ему цена понравилась или цвет ручки. «Сито как сито» — мысленно утешая себя, направился домой. На его лице сияло удовлетворение. Так в руках и унёс покупку. Зайдя в квартиру, Никифор снял шапку, валенки, пальто и радостный вошёл в кухню. Протягивая Матрёне сито, увидел на её лице недоумение.

— Чё такое маленькое?

— Дак на банку же.

— Мне в кастрюлю процедить надо, в банке-то квас.

— Я подержу, — пытался оправдать свою покупку взволнованный дед.

— Не надо ничё держать, иди поменяй пока не закрыли ларёк.

Никифор не умел противостоять просьбам жены, вновь залез в валенки и зашагал в известное место. В киоске попросил заменить ему сито, ссылаясь на свою супер-практичную бабку. Доплатив ещё десятку, дед заменил сито и помчался к дому. То ли ему окрошки сильно захотелось, то ли он так нежно любил свою Матрёну, но прибежал быстро. Рынок располагался как раз напротив дома. Не раздеваясь, дед подозвал бабку.

— Матенька, поменял, возьми у меня сито — его держать не надо, оно побольше прежнего будет.

— На кой оно мне сейчас, уже процедила. Марлю наконец-то нашла, теперь надолго хватит. Иди отдай обратно сито, не нужно нам пока. Чего лежать будет, денег ведь стоит. Купи лучше хлеба ржаного, окрошка готова. Давай, Никишенька, побыстрей возвертайся. Я тебя подожду ещё.

Никифор стоял в киоске.

— Мне сито не надо, — дед уговаривал продавца, — бабка сказала хлеба купить, мне надо быстрее. Оно чистое, не подошло нам, деньги на хлеб надо.

Никифор ещё долго что-то говорил про свою Матрёну и про хлеб к окрошке. Продавец не могла больше выдержать. Отдала деду две десятки в обмен на сито и вздохнула полной грудью. Дед бежал в соседний ларёк за хлебом. Матрёна ждала Никифора, окрошка — хлеба, а не купленное сито — нового покупателя.

Предсказание крестика

Случай перед Пасхой

Весь март погода будоражила моё сознание одной мыслью — быстрее бы пришло тепло. Снег то почти полностью таял, то снова покрывал землю плотным снежным покрывалом. Дневная оттепель превращала остатки зимы в сплошное месиво снега и грязи, а ночью серо-грязный ландшафт замерзал в том виде, в котором его оставляли шины автомобилей и обувь прохожих.

Я шагал в соседний городской район к сестре, чтобы перегнать свой старенький автомобиль к своему дому. Ранним субботним утром мы с Марией запланировали поездку в областной центр. Я всегда ходил к сестре пешком, напрямую через речку по пешеходному мосту. Ехать в объезд на общественном транспорте с пересадками не хотелось. Времени на топтание на остановках уходило больше, чем преодолеть несколько километров пешком по свежему воздуху.

Поднимаясь с реки в гору, я всматривался в купола Свято-Троицкого Собора и подойдя к нему, решился посетить. Сняв кепку, вошёл внутрь храма. Проводилась вечерняя служба, я встал немного в стороне. Наблюдая за происходящим, думал о нашем людском житие. Почти три года нет с нами Виктора… купил свечку и поставил, как полагается в память о своём хорошем друге. Собирался уходить и вспомнил о своей машине, стоявшей всю зиму без движения у сестры в ограде её дома и вновь подошёл к киоску в храме. Увидев на витрине оригинальный деревянный крестик с изображением Иисуса Христа на резиновой присоске, решил его купить как талисман для своего автомобиля. Пусть нас завтра в пути оберегает его чудодейственная сила. Приближалась Святая Пасха. На остатки мелочи купил пару пакетиков с краской для пасхальных яиц.

Продолжая свой путь вверх по центральной улице Старого города, думал о людях, оставшихся в храме, об их святой вере в счастье, в радость, в успех. Так незаметно дошёл до дома сестры. Светы ещё не было. Её муж Александр раньше пришёл с работы и хозяйничал в кухне, ему надо покормить Малыша и Линду. Хранителей дома и конечно моего автомобиля. Чудесные дворняги. Всегда с радостью встречают меня, хотя ничем их не угощаю. Почти следом за мной вошла в дом Светлана.

— Привет, Алёша. Мама тебе не звонила?

— Не звонила.

— У неё всё нормально. Здорова. Как ты, новости есть?

— Всё хорошо, за автомобилем пришёл, хватит ему стоять. Мы с Марией надумали прокатиться до нашей «столицы».

Переодевшись в рабочую одежду, помыл из ведра машину от наружной грязи, протёр стёкла насухо. Далее достал из багажника инструмент для обязательных проверок — давления в шинах и напряжения аккумулятора. Позже завёл двигатель для прогрева. Всё крутится, двигатель работает ровно, обороты в норме. Захлопнул капот и вернулся в дом. Света с Сашей садились за стол.

— Будешь с нами ужинать? — спросила Света.

— Спасибо, не успеваю. Мне сегодня в ночь на работу.

Я переоделся в чистое, вышел во двор и приготовился открывать ворота, как вдруг двигатель начал издавать странные звуки, появилась вибрация. Ничего не понимая, заглушил двигатель, вновь открыл капот и стал вглядываться в подкапотное пространство. Ничего не обнаружив, присел на корточки и увидел под автомобилем небольшую лужицу бурой жидкости. Вот так история. Ничего подобного раньше не случалось. Немного разочарованным закрыл капот. Поездка отменяется.

Странно, но я всё же обрадовался. А если б поломка в дороге случилась? Холод, грязь, слякоть. Видимо помог бог или ангел-хранитель автомобиля. Спасибо, что предупредили и вовремя остановили меня. А крестик так и не достал из кармана. И поездка наша — она не срочная. Снег растает, потеплеет, машину посмотрю, что там с ней приключилось. Потом и поедем…

Дома Мария меня заждалась.

— Так долго. Садись ужинать. Тебе же на работу.

— Я пешком пришёл, неполадки с двигателем. Вот такие пироги! Завтра никуда не едем, отдыхаем по полной программе: сон до обеда, субботнее чтение недельной прессы, а вечером русская баня у Светы с водкой и цыганами, — как всегда сверх обычного пошутил я, достал крестик-талисман и прикрепил его к зеркалу в коридоре.

Дорога в аэропорт

Монолог странного пассажира

Мы со Стасом договорились встретиться ровно в час ночи. Я подъехал на своём стареньком Фольксвагене полпервого. Небольшая порядочность значилась во мне, ехать предстояло в аэропорт. Во дворе нового, недавно заселённого девятиэтажного дома было темно. Квартиру Стаса я не знал, даже подъезда. Оставалось подождать. Огляделся вокруг и запарковал автомобиль на обочине дороги так, чтобы его можно увидеть с любого окна.

Сегодня первый день осени, вернее первая ночь. Тусклый свет от полной луны и одиночных светящихся окон немного освещали мой автомобиль цвета офелия, а также верхушки деревьев, сохранивших на себе ещё летнюю тёмно-зелёную листву. Я набрал номер Стаса и вежливый голос оператора сотовой связи на русском и английском языках ответил, что абонент временно недоступен. Стандартная фраза говорила о многом и не о чём. Стас много говорил по телефону и могли закончиться деньги. Может, его выключил, сломал или потерял. В его последнем вчерашнем состоянии такое сделать не так уж и сложно. Постоянные звонки: Куда поехал? С кем поехал? Почему не звонишь? Когда вернёшься? Думаю, он ещё помнит, что ему надо лететь в Калифорнию. Так, во всяком случае, он сказал мне.

Я вышел из машины и подумал: «Полчаса ночной прогулки пойдёт мне на пользу». Ночь стояла тихая, спокойная. Один мужчина выводил на незапланированную прогулку своего любимого пёсика. Проехал патруль ДПС. Молча. В кармане неожиданно обнаружил второй комплект ключей от квартиры. Юлины ключи. Улыбнулся. К восьми утра хоть как должен вернуться домой. Ровно в час невольно подумал: «Подожду до двух, для полной очистки совести, а потом домой спать!»

Минут через десять хлопнула подъездная дверь и из темноты вышла высокая сонная фигура Стаса. Прекрасно. Мой ночной час сэкономлен. Он закурил. Никакого багажа при нём не наблюдалось. На лице остатки сна, удивление, почти восторг.

— Лексей! Я почему-то думал, что ты не приедешь. Что получилась обычная шутка, моя. Поговорили и забыли. А получилось нормально.

— Я по-другому не умею.

— Молодец! Тебе зачтётся, может здесь или… там.

Слушая Стаса и вглядываясь в его лицо, я ожидал услышать всё, что угодно, вплоть до отмены поездки или ещё чего-нибудь похлеще. Через пару минут из подъезда выходит и направляется к нам девушка с сумкой. Стас поспешил к ней навстречу. Похоже это Настя. Мне стало вдруг понятно, что мы всё-таки сегодня куда-нибудь да поедем. Но переспросил:

— Едем?

— Разумеется!

Я открыл заднюю дверцу для Насти. Стас сел на переднее сидение. В каждом человеческом движении есть некая глубокая продуманность, известная самим хозяевам этих движений. А сторонние наблюдатели остаются при своём мнении. Я наблюдал подобную ситуацию всю нашу дорогу в аэропорт. Все два часа разговаривал единолично Стас, не то, чтобы сам с собой, но… почти.

— Неужели мы едем? Не может быть. Должно что-нибудь случиться. Настенька, ты даже не думай! Ничего не говори. Лёха — это Настя, моя девушка. Она рыбина ещё та! Кого хочешь на место поставит. Настя, я тебя люблю!

Лицо Насти не разглядеть. В салоне так же темно, как на улице. Стас сидел впереди и постоянно курил. Сигаретный дым улетал через полуопущенное стекло, а свежий сентябрьский воздух влетал в салон и немного освежал моё ночное сознание. Настя молчала на заднем сидении. Может спала. Может дремала. Может «даже не думала».

— Сколько едем и всё в Покровке. Леха, сильно не гони. Успеем. Пусть ближний свет. Нормально. Не гони.

Дорога оказалась отвратительной. За все двадцать лет, которые я за рулём, её так и не привели в должный порядок. Дальний свет превращал ночной туман в белое молоко. Так мы и ехали, постоянно сбрасывая скорость и переключая фары на ближний свет. В аэропорт Кольцово я ездил, но так давно, что сейчас ночью мог уехать куда угодно, но возможно не в Кольцово. Подъезжая к Тюменскому тракту, предостерёг как будто сам себя:

— Не пропустить бы поворот на Кольцово в тумане и в потёмках.

— Ещё минут десять, смело дави. Потом увидим указатель. Настя, ты молчи. Что-то мы так хорошо едем. Так не бывает. Должно случиться что-нибудь. Там террористы ждут. Лексей, новости утром смотри. Я-то что. У Насти моей вся жизнь ещё впереди. Дело серьёзное.

В темноте мелькнул синий аншлаг, впереди над нами путепровод и резкий поворот направо. Вот он — хитруля, мы всё-таки его не проехали. Дорога проявила себя ещё хуже, тракт республиканского значения остался позади. Проехали заправочную станцию, заехали в посёлок. Дальше ориентироваться чуть-чуть сложнее.

— Ехай за тем мотором.

Но куда там, за ним не угнаться. При выезде из посёлка по обочине шла группа людей. Остановились возле них.

— В аэропорт правильно едем?

— По прямой и потом налево, — ответила женщина с сильным восточным акцентом, единственная взрослая в шагающей по обочине ночной компании.

— Выключите дальний свет, — донеслось дважды из рупора подъезжающей к нам машины, прежде чем я сообразил, что произошло. ДПС остановились напротив нас. Я послушно перешёл на ближний свет, плавно надавил на акселератор, и Фольксваген тронулся с места.

Началось! Мне вспомнились пророчества Стаса. Слева промелькнул очень тёмный проулок, а хотелось увидеть нормальный поворот налево. Так и ехали, пока не оказались на односторонней дороге со сплошным металлическим ограждением между встречными полосами. Дорога вела, по всей видимости, в сам Екатеринбург. Однополосное движение. В поисках разворота на полосу, ведущую до Кольцова, мы проехали километров десять. Монолог Стаса звучал почти не переставая. Мои мысли заняты другим. Ну, действительно, должен же быть разворот. Ура! Забор закончился! Автомобиль послушно повернул сразу же налево, пересекая сплошную двойную линию разметки. Видимо меня эта дорога несколько утомила. Теперь мы точно знали, что едем в Кольцово.