16+
Смертельный круиз

Бесплатный фрагмент - Смертельный круиз

Серия «Злополучные приключения»

Объем: 132 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Глава 1. Эллина

Эллина с неимоверным трудом открыла глаза. Да, просыпаться всегда тяжело, но особенно по понедельникам! Изнеженной девушке так хотелось еще немного поваляться в постели. Она распласталась под одеялом, наслаждаясь последними мгновениями, и представляла себя умирающим лебедем из балета Чайковского. Там была финальная сцена, ну очень трогательная! И вот когда девушка уже почти поверила, что не сможет больше оторваться от земли и взмыть в небо, настойчивый голос матери вернул ее к реальности.

— Эллина! Уже второй раз зову завтракать! На кухне горячие круассаны… Были горячими…

Ну вот, мама уже сердится, надо вставать. Да еще снизу соблазнительно доносился запах свежесваренного кофе. А-а-х, как было бы чудесно, если б это все ей принесли в постель. И чтобы еще и никуда не идти! Ах, этот чертов лицей… Ну что ей там делать?! Учить какие-то названия никому не известных рек или гор? Да кому они нужны? А геометрия — вообще ад кромешный. Какой из нее ученый?! Вот папа — другое дело, он — профессор в университете. А она кто? Его бестолковая дочка, которая интересуется чем угодно: музыкой, танцами, рисованием… но только не наукой.

Эллина глубоко вздохнула, нехотя вынырнула из-под теплого одеяла и поежилась. Наскоро накинула розовый плюшевый халат, который ей ужасно нравился, потому что к его капюшону были пришиты ушки. В этом халате девушка напоминала себе маленькую милую зверушку. Проходя мимо зеркала, она на мгновение застыла, внимательно разглядывая себя. Сделала смешные рожицы. «Надо обязательно сфоткаться в этом капюшоне. Получится прикольная селфи!» — подумала Эллина и принялась шарить в кармане халата в поиске любимого айфона, с которым не расставалась даже ночью. В этот момент настойчивый голос мамы снова вырвал ее из мира фантазий.

— Иду! — рассерженно крикнула девушка, напялила шлепанцы и со вздохом отправилась по лестнице вниз.

Семья Эллины жила в респектабельном пригороде Парижа под названием Ньюи-на-Сене, в огромном старинном здании с мрачным гранитным фасадом. Внутри дом был холодным и неуютным, основную часть его занимала солидная дубовая лестница, которая еще и скрипела. Когда года два назад родители наконец решили покрыть ее ковровой дорожкой, стало немного уютнее, но скрип все же был слышен.

Эллина родилась и выросла в этом просторном доме. За все шестнадцать лет своей сознательной жизни она смирилась с этим гигантским пространством, высоченными потолками и мраморными каминами в каждой комнате. Конечно, ими никто не пользовался, и тепло в их доме излучали современные радиаторы, поэтому домашний интерьер представлялся девушке вычурным и старомодным.

Эта древняя кафельная плитка на полу не то чтобы раздражала ее, а скорее навевала скуку. Эти высоченные парные, как во дворце, двери, расписанные под мрамор, которые ее родители гордо называли «французской живописью»… А какая еще живопись может быть во Франции, если не французская? Эллина представляла себе этакого пузатенького художника, в бархатном берете, шелковых бриджах, нелепых гольфах и с непременным платком-галстуком на шее, который ползал по подмосткам с тончайшей кисточкой в руках и наносил финальные мазки на их двери, чтобы потомки, глядя на них, думали, что это не древесина, а мрамор. С ума сойти! Столько усилий, и все для того, чтобы двери комнат гармонично сочетались с этими проклятыми каминами.

Нет, несмотря на любовь к живописи, свою комнату Эллина, конечно, обставила по-другому: современная белоснежная лаковая кровать с ее любимым плюшевым медведем, шкаф для многочисленных нарядов с огромной, во всю стену, раздвижной зеркальной дверью, письменный стол, половину которого занимал плоский компьютерный монитор. Развесив на стенах многочисленные постеры, Эллина создала в своей комнате уютный мирок, который ей совершенно не хотелось покидать. Но реальность брала свое: на дворе — понедельник, и пора отправляться в школу!

Растрепанная девушка наконец нехотя дошлепала до кухни. Ее помятая физиономия и полусонные глаза вызвали непроизвольный смех родителей. Поправляя пряди своих непослушных русых волос, Эллина совершенно не разделяла их бодрого настроения. Вот что в этом веселого?

Ее отец, как всегда тщательно выбритый, в белоснежной рубашке с несгибаемым воротничком и в профессорском костюме, уже допивал свою чашку кофе. Он весело подмигнул дочери, сравнив ее с йети. Очень смешно! Еще не проснулась окончательно, а уже оказалась реликтовым гуманоидом… Ну да, когда твой отец — профессор истории, он тебе всегда подберет подобающий легендарный персонаж. Эллина еще согласилась бы стать какой-нибудь там Марией-Антуанеттой или, на худой конец, Жанной д'Арк, но йети — это уж слишком!

Тем временем ее суперумный папочка, непревзойденный доктор наук Марк Фринж, поставил свою тарелку с кружкой в посудомоечную машину и чмокнул в щечку на прощание нахохлившуюся дочь. Супруге Стефани достался долгий горячий поцелуй, из чего девушка сделала вывод, что маму он любит все-таки больше, чем ее. Однако отец не заметил «оплошности» и бодро сообщил членам семьи, что задержится после работы на заседании кафедры. Когда к унылой физиономии дочери добавилась еще и хмурая мина супруги, Марк поспешил заметить:

— Когда стану деканом, обязательно перенесу все эти «вечерние посиделки», ведь можно заседать и в обеденный перерыв. Обещаю вам, дорогие мои!

С этими словами отец покинул дом, а Эллина нехотя побрела в сторону ванной приводить себя в порядок. Ванную комнату она особенно любила. Во-первых, там всегда было тепло, тогда как в основной части дома нагретый отоплением воздух куда-то сразу улетучивался. А во-вторых, то была ее личная ванная комната, потому что у родителей была другая, примыкавшая к их спальне.

В личной ванной комнате она могла проводить время часами. Здесь были все ее любимые скляночки с духами, которые она с гордостью расставила на трех настенных стеклянных полках. Получился «парфюмерный магазин», как говорил отец, зато у Эллины всегда были под рукой ароматы, соответствовавшие текущему настроению. Учитывая, что настроение девушки менялось по несколько раз на дню, она была «постоянным клиентом» в своей «парфюмерной лавке».

Полочку возле душа украшал набор разных шампуней для пышной Эллининой шевелюры. Бедный папа, хоть и научное светило, никак не мог понять, что его дочери они были нужны все. Да, абсолютно все! Потому что один осветлял волосы, другой придавал объем, третий обеспечивал перманентный глянец, четвертый придавал шелковистость… Да что тут объяснять, когда и так все понятно!

И, наконец, истинным предметом Эллининой гордости был профессиональный макияжный столик, на котором крепилось огромных размеров зеркало, освещаемое с обеих сторон светодиодными лампами, прямо как у настоящей фотомодели. Уютный черный кожаный табурет завершал сходство с гримерками голливудских звезд. А по количеству всевозможных кисточек, щеточек и карандашей, разбросанных на столе, Эллина могла, пожалуй, даже и переплюнуть некоторых из них.

Вот и сейчас, озабоченно рассматривая в зеркале появившуюся угревую сыпь, девушка размышляла о том, как хорошо взрослым: ни тебе подростковых прыщей, ни дурацкой школы… Эллина искренне позавидовала матери, которая спокойно проведет свой день дома или выберется с подружками в поход по магазинам. Да, маме явно повезло: и папа ее любит больше, и вообще она родилась красавицей, ничего не скажешь — пышные черные локоны, точеная фигурка, а как она ходит! Залюбуешься! И почему Эллине досталась папина «слоновья» комплекция, тяжелая мужская поступь и здоровенные ручищи? Почему ее грудь до сих пор не развилась, тогда как одноклассницы гордо размещают в фейсбуке свои сексапильные селфи в бикини? Почему мальчишки не поджидают ее после уроков и не предлагают сходить в кино? В общем, не повезло ей в жизни, что и говорить!

Погруженная в мрачные мысли девушка грустно поставила заряжаться свою зубную щетку, когда ее лицо вдруг прояснилось. Ей вдруг подумалось, что на дворе июнь, что учебный год подходит к концу, что скоро каникулы, и она тоже сможет бездельничать дома, ходить с подружками по дискотекам, да еще мало ли чего!

Кстати, ее родители собрались в августе в отпуск на Кипр и впервые оставят ее одну. Вот здорово! Да она закатит дома первоклассную вечеринку и наденет что-нибудь из шикарных маминых нарядов. Пожалуй, то алое шелковое платье с умопомрачительным декольте. Только вот влезет ли она в него? Надо будет примерить на досуге! А вот мамины лубутены ей точно подойдут, ведь у них теперь один размер ноги. Только бы не грохнуться на этих шпильках. «Потренируюсь заранее и спрячу их подальше, чтобы маме не пришло в голову взять их с собой в отпуск», — благоразумно решила приободрившаяся девушка.

Эллина снова впала в размышления и вскоре опять нахмурилась. Нет, она, конечно, рада такой возможности: пожить неделю дома совсем одна… как взрослая! Но все же какое-то тревожное чувство наполняло сердце. Какой-то страх, неведомый ранее, порождал неприятные предчувствия. Этот неожиданный отпуск ее родителей выглядел скоропалительным и немного странным. Откуда-то, ни с того ни с сего, на их голову свалилась эта тетушка Анита впридачу с дядей Рудольфом, которых Эллина никогда не встречала, хотя на Рождество от них приходили открытки. Чем занималась родная сестра отца всю свою жизнь? Почему родители никогда не приглашали их в гости? И откуда теперь у них такой прилив родственных чувств?

Тетка вдруг неожиданно «проявилась» несколько месяцев назад, когда ее отец с инфарктом «загремел» в больницу. И теперь, когда он выкарабкался, они стали вдруг лучшими друзьями, да еще и все вместе едут в отпуск. Какая дружная семейка! А Эллину с собой даже не пригласили… Ну и ладно, ей совсем и не хочется отдыхать под присмотром четырех взрослых родственников.

Эллина снова нахмурилась от тревожных мыслей. Что-то казалось ей неестественным, и девушка пыталась понять, что именно. Внезапный отъезд родителей определенно пугал ее. Ей даже чудилось в этом что-то зловещее. А может, все дело просто в ее неуемной фантазии? Как ни крути, но в любом случае эта парочка ее новоявленных родственничков доверия не вызывала, и даже наоборот, была крайне подозрительной.

Глава 2. Зловещее предсказание

Отпуск на берегу Средиземного моря проходил замечательно. Каждый вечер Марк, Стефани, Анита и Рудольф беззаботно отправлялись на прогулку по залитой огнями набережной Лимассола, перемещаясь из одного пляжного бара в другой. Все местные вина были уже продегустированы, и четверо французских туристов единодушно пришли к мнению, что их виноделы из Бордо производили самое лучшее в мире красное вино.

Со стороны эта компания выглядела немного странно: пары резко отличались по своей манере одеваться. Элегантная и сексапильная Стефани Фринж одевалась откровенно и даже чуть вызывающе. Вот и в этот вечер она была в облегающем ярко-красном топике и коротких черных кожаных шортах, отчего ее безукоризненные ноги выглядели еще длиннее. Женщина тщательно следила за собой и выглядела гораздо моложе своих сорока. Ее вьющиеся, черные как смоль волосы, тонкие черты лица и яркая губная помада привлекали взгляды. А Стефани, похоже, требовалось это внимание публики. Как голливудская звезда, она была готова на все, лишь бы окружающие заметили и оценили ее по достоинству.

Рядом с ней красовался Марк, одетый модно, хоть и менее броско. Он был в добротных серых шортах и серо-голубой рубашке-поло, которая идеально подчеркивала необыкновенный цвет его ярко-голубых глаз. Высокий и видный мужчина, он сохранил спортивную фигуру, хотя после недавно перенесенного инфаркта заметно прибавил в весе, потому что двигался теперь гораздо меньше. Скорее по привычке Марк взял с собой кроссовки для бега, но уже после первой утренней пробежки понял, что нагрузка оказалась непомерной и что одышка не позволяет так же легко справляться с физическими нагрузками, как раньше. Но это неприятное открытие не сломило духа Марка, потому что главный вывод, который он сделал, избежав смерти после инфаркта, — жизнью нужно наслаждаться именно сейчас, а то потом будет поздно.

Веселые и беззаботные Стефани и Марк неспеша шли в обнимку по набережной, вдыхая ароматы южной ночи. Вокруг гремела музыка и ночные клубы Ларнаки манили призывным блеском. Однако Анита и Рудольф ушли вперед, они явно спешили в гостиницу, будто там их ждало что-то срочное. Сестра Марка вообще не слишком располагала к общению. В темном льняном платье, наглухо застегнутом на горле, Анита оставляла впечатление «монахини на отдыхе» и смотрелась совершенно нелепо на этом празднике жизни, как и ее тучный муж Рудольф, умудрившийся напялить в такую жару фетровый пиджак. Хорошо еще, что не шерстяной.

Основную часть времени супруги проводили в молчании, как часто бывает у людей, долго проживших вместе. Казалось, в этой жизни они уже все друг другу сказали. Детей у Аниты и Рудольфа не было, заботиться им было не о ком, ничто их не развлекало и не радовало. Эта вечно чем-то недовольная супружеская пара напоминала упряжку двух уставших тяжеловозов, медленно и верно следующих по жизни своим путем, не проявляя положительных эмоций.

В то время как Анита с Рудольфом чопорно шли в сторону отеля в полном молчании, Марку, наоборот, хотелось дурачиться, смеяться, танцевать и купаться в полуночном Средиземном море, скинув с себя последнюю одежду, — в общем, делать то, что хочется человеку, когда на душе у него легко и приятно. Он догнал сестру и озорно предложил пойти всем на пляж. Но затея показалась его родным неуместной.

— Да, студенты престижного университета Париж-Дофин просто бы не узнали своего серьезного профессора, если б увидели тебя сейчас! — с издевкой усмехнулась Анита.

— Брось ты, сестра, не брюзжи, — отмахнулся беззаботно Марк. — Я ж на отдыхе: можно и расслабиться! Ты знаешь, ощущения действительно замечательные: чувствуешь себя мальчишкой, как будто тебе лет двадцать. Ей-богу, здорово!

— Здесь просто чудесно! — подхватила Стефани с блестящими от восторга глазами. — Еще немного местного вина — и я отправлюсь танцевать сиртаки вон с тем красавчиком. Посмотрите на него! Настоящий греческий бог: Аполлон… или как там его, Адонис… Кто из них был красивей?

Воодушевленная новой идеей Стефани указала на бар, перед которым они остановились. Там шло веселье в полном разгаре. Музыка гремела на весь квартал, раскрасневшиеся туристы, то ли от непомерного загара, то ли от излишне выпитого спиртного, выплясывали традиционный греческий танец, лихо закидывая ноги и с трудом удерживая равновесие. Отдыхающих это приводило в неимоверный восторг. В группе танцевавших привлекал внимание кудрявый юноша с безукоризненным греческим профилем, который выделывал неимоверные па… со стулом в зубах! Да, изобретательные греки увековечили свой народный танец непревзойденным цирковым мастерством, и привлекательный грек владел им в совершенстве.

Именно про него сейчас и говорила Стефани, сравнивая с греческим богом. Марк ощутил небольшой укол ревности, но виду не подал. Профессор истории благодушно улыбнулся и ласково ответил обворожительной супруге:

— Не знаю, кто тут Аполлон, но Афродита у нас ты, моя прелесть… — закончил почти шепотом Марк и поцеловал очаровательную спутницу.

— Ну, а нам, по-моему, пора в отель, — вдруг засобиралась Анита, избегая смотреть на милующуюся рядом парочку. — Поздно уже. Пойдем, Рудольф!

Раздраженная женщина прибавила шаг, так что шестидесятилетний грузный мужчина едва успевал за своей дражайшей половиной. Анита не скрывала от мужа досады, комментируя шипящим шепотом:

— Ты только посмотри на них: милуются напоказ, как два голубка! Что, подождать не могут со своими нежностями? Так нет, надо все напоказ делать. Как будто мне назло!

— Ну что ты, что ты, — монотонно пробурчал Рудольф.

— Танцевать она вздумала! Аполлона себе нашла! Ведь не девочка уже. И одевается она вульгарно! Стыдно рядом идти. И чего ты придумал отдохнуть вместе? Ведь это ты предложил. Ты! Разве это отдых?!

— Я же не думал…

— Не ду-у-умал, — передразнила его супруга. — Не общались мы с ними десять лет, и не надо было начинать.

— Пятнадцать.

— Что «пятнадцать»?

— Пятнадцать лет не общались! Даже шестнадцать. Эллине этой весной шестнадцать стукнуло.

— Ну тем более! Вот и наслаждайся теперь плодами своих затей. Марк, настоящий идиот, женился неизвестно на ком! Продавщица, выскочившая замуж за профессора… Ее только деньги интересуют!

— Но ты же сама решила поехать с ними, — неуверенно возразил Рудольф.

— Я согласилась?! Да это ты заладил: поедем-поедем!.. Семейный отдых… для четверых взрослых — скидка… Кипр… Так отдыхали боги! Вот гляди теперь, как твои боги отдыхают!

Аните пришлось прервать свой гневный шепот: они с Рудольфом уже стояли перед входом в гостиницу. Воспитанная Анита, тщательно скрывая возмущение, вежливо ожидала брата, потому что приличия требовали пожелать спокойной ночи своим спутникам.

Марк и Стефани, обнявшись, не спеша приближались к ним: стройные, загорелые, счастливые. Марк очень напоминал своего отца: статный, светловолосый, Анита им любовалась, стараясь не обращать внимания на сопровождавшую его женщину. Не только она, но и все вокруг раздражало Аниту: праздные толпы нарядных и беззаботных отдыхающих, оживленная в столь поздний час набережная Лимассола, веселая музыка и даже теплая южная ночь совсем не радовали ее. Анита воспринимала эти вечерние прогулки как пытки, предпочитая проводить весь день в гостинице, на своем балконе. Вот и сейчас она ожидала момента, чтобы вежливо распрощаться с родственниками и спокойно направиться в номер, однако планы туристов неожиданно изменились.

— Смотрите, смотрите! — вдруг радостно затараторила Стефани и ткнула пальцем в ярко освещенную витрину турагентства «Луиза», расположенного по соседству с гостиницей.

Ее спутники удивленно посмотрели на стекло.

— Морской круиз, — прочитала Анита. — Ну и что? Мы вчера уже провели весь день в море, вон Рудольф даже головастика поймал.

— Не головастика, а осьминога! — обиженно поправил супруг.

— Да какой там осьминог! Голова одна, синяя и склизкая. Я вообще-то подумала, что ты труп из воды тянешь, — настаивала Анита.

— Да какая разница, — замяла спор Стефани. — Тут поездка в Египет! На один день. Мало, конечно, но все равно здорово!

Все в ответ молчали. На отдыхе думать о чем-то было лень.

— Дорогой, — обратилась Стефани к мужу. — Представляешь, в Египет!!! Ты же всегда мечтал побывать там!

— Да, — признался Марк. — Это правда.

— Он мне столько рассказывал о пирамидах, фараонах, об их несметных богатствах, — пояснила Стефани своим спутникам. — Нам непременно нужно там побывать, да, дорогой?

— Конечно, — согласился Марк. — О чем тут говорить?..

— А нам, пожалуй, лучше остаться дома, — сказал Рудольф, покосившись на супругу. — Я не выношу морской качки.

— Да, милый, капитаном тебе не быть! Это и ежу понятно, — снова взвилась Анита. — Но в круиз мы все же отправимся, даже если ты проведешь его, свесившись за борт. Египет в тысячу раз интереснее Кипра. А то приедем домой, и рассказать будет не о чем. Что мы тут видели? Песок да море. Никаких впечатлений! А круиз — это уникальная возможность…

Что это была за возможность, Аните закончить не удалось — к беседовавшим туристам неожиданно подошел вонючий бродяга с грязным белым попугаем на плече. Он бесцеремонно начал тыкать чуть ли не в лицо женщине старой жестяной банкой, завывая при этом противным голосом: «Узнай свою судьбу!». Его морщинистое лицо покрывала корка загара, которая резко контрастировала с его бесцветными рыбьими глазами. Немигающими зрачками бродяга уставился на Анитины руки, ожидая очередного пожертвования. Он явно не собирался уходить.

Бродяга произнес эту фразу как минимум на семи языках, включая чуть ли не японский, когда Марк остановил его скрипучее пение, протянув один евро. Бродяга ловко выхватил монетку, спрятал в карман, а попугай медленно и важно достал из банки и раздал всем по одной свернутой в трубочку бумажке. Пока все с любопытством разбирали каракули в своих записках, бродяга так же незаметно исчез, как и появился.

— Чушь какая-то… Тоже мне провидец! Ну и что там написано? — спросила Анита с напускным безразличием в голосе, протянув мужу свою записку. — Я без очков. Ну, прочитай же!

— Подожди, тут совсем темно, — оправдывался Рудольф. — Да и текст, наверное, на греческом…

— Нет, на английском, — произнес Марк с улыбкой. — У меня написано: «БЕРЕГИСЬ БЛОНДИНОК!!!»

— Хорошая шутка, — засмеялась Стефани. — Какой умный попугай: ведь он тебе дал эту записку, а не мне!

— А у тебя что?

— Не могу разобрать, — пожала плечами Стефани. — Непонятно, на каком это языке. Птица какая-то…

— Очень любопытно! — заинтересовался Марк. — Похоже на язык древних египтян. Дома расшифруем. А у вас что?

Рудольф долго вглядывался в мятый клочок бумаги и наконец медленно прочитал: «Скоро один из вас… будет убит…»

На минуту воцарилось молчание, все недоуменно смотрели то на записку, то друг на друга. Первой в себя пришла Анита. Трясущимися руками она вырвала из рук мужа бумажку и разорвала на мелкие кусочки. Вторую записку, еще не прочитанную, постигла та же участь.

— Вот проходимец! — возмущалась побелевшая от гнева Анита. — Ну попадись он мне еще!

— Успокойся, сестра! — улыбнулся Марк. — Это просто неудачный розыгрыш.

Но Анита рассердилась не на шутку. Пожилая дама была похожа на разъяренную тигрицу и выглядела так забавно, что Стефани не смогла удержаться от смеха. А когда к ней присоединился еще и Марк, его сестра разозлилась окончательно.

— Чего смеетесь? — закричала Анита. — К вам, между прочим, это тоже относится. Там же написано: «Один из вас!». Так что еще посмотрим…

Женщина закончила почти шепотом, чуть ли не с угрозой в голосе, но от круиза не отказалась. И уже на следующий день четыре новых пассажира поднялись на борт огромного морского лайнера.

Глава 3. Круиз

— «Принцесса Виктория», — громко прочитал вслух Марк. — Красивое название. Похоже, нас ждет королевское путешествие…

— «Антигуа», «Элеотерия», — читала вслух Стефани названия кают. — Ничего не понятно, но о-очень романтично!

Анита и Рудольф молча проследовали в свою каюту, так и не проявив ни малейшего восторга. Четыре путешественника встретились за ужином в «Римском» ресторане на нижней палубе. Рудольф уже доедал свой консоме, когда Стефани и Марк появились в зале. Марк выглядел сногсшибательно: смокинг сидел на нем как влитой. Но и Стефани в черном блестящем вечернем платье до пят ничуть не уступала ему в шике. Она смотрелась необыкновенно грациозно и изящно. Броское бриллиантовое колье выгодно подчеркивало ее тонкую загорелую шею.

Анита поморщилась, но не стала высказываться по поводу фамильного украшения, принадлежавшего еще ее бабушке, которое теперь ее свояченица безрассудно таскала с собой в путешествия. Вместо этого Анита тщетно пыталась проглотить кусок антрекота, похоже, прочно застрявшего в ее горле. Женщина закашлялась, покраснев как рак, и Рудольф тут же услужливо поколотил свою жену по спине, но, похоже, переборщил. Анита захрипела, из ее темных глаз брызнули слезы.

— Стой, да стой ты! — прошептала женщина, задыхаясь. — Не так сильно! Ты как будто лошадь погоняешь.

Рудольф, большой любитель верховой езды, сконфуженно потупился и принялся с удесятеренным вниманием рассматривать рисунок на скатерти, будто скатерть была из гробницы Тутанхамона. Музыканты заиграли вальс.

— Ах, какая чудесная музыка! — восхитилась Стефани.

— И восхитительная еда! — добавил Марк, с удовольствием уплетая ужин.

— Интересно, кто композитор? — обратилась к мужу жевавшая Стефани.

Тот закивал головой, давая всем видом понять, что ответит на вопрос любимой женщины, как только проглотит кусок шоколадного торта, оказавшегося во рту как раз в тот же миг.

— Это Штраус, — прошипела поучительным тоном Анита.

Она уже пришла в себя и, конечно, не упустила возможности уколоть свою малообразованную родственницу. Но Стефани это ничуть не задело. Более того, она даже не заметила Анитиной издевки и начала восторженно делиться впечатлениями о корабле:

— Мы обошли все палубы до одной! Вода в бассейне слишком холодная, так что купаться не советую. В сауне тоже делать нечего в такую жару. Но мы нашли замечательную игровую комнату: там есть карточные столы, можно сыграть в бридж. Еще здесь отличные магазины…

— Спасибо, милочка! — невежливо прервала ее Анита. — Мы лучше отправимся в музыкальный салон, нам это ближе.

Когда Рудольф и Анита величественно покинули ресторан, Стефани недоуменно пожала плечами и обратилась к мужу:

— Очень хорошие магазины, здесь же tax free.

— Да, дорогая. Просто Анита не любит тратить деньги и поэтому не ходит по магазинам.

— Ты ее лучше знаешь. По-моему, она с детства вошла в роль старшей сестры, да так в ней и осталась. Не женщина, а пастор какой-то!

— Да, морали читать она любит, — улыбнулся Марк.

— Наверное, ей бы хотелось, чтобы ты всю жизнь слушался только ее.

— … и она бы вырастила образцового холостяка! — шутливо закончил Марк.

— Да, меня она явно невозлюбила. Ты бы видел ее лицо, когда нас представили друг другу в больнице. Если б не твой инфаркт, я бы ее даже не встретила. Она явно терпит меня только из-за тебя. Говорят, к старости люди становятся мудрее…

Марк рассмеялся.

— Ну, до старости Аните еще далеко. Ей всего лишь пятьдесят пять.

— Все равно, она мне кажется древней старухой, — настаивала Стефани. — Посмотри, как она одевается. Как будто всю жизнь прожила в монастыре! И Рудольфа своего мучает: шорты надеть не разрешает. Он у нее как дрессированная обезьяна в цирке. Все молчит, но добрым не кажется!

— В тихом омуте черти водятся…

Марк не стал посвящать жену в свои семейные перипетии: почему много лет назад их отношения испортились и почему он даже не пытался их восстановить. Когда после недавно перенесенного инфаркта Марк увидел сестру в больнице, то решил, что она наконец-то простила его, хотя никакой вины за собой не ведал.

Супруги весело провели остаток вечера в кабаре, а потом в казино. К ночи разразился такой сильный шторм, что казалось, будто судно пересекало Атлантический океан. Пассажирам запретили выходить на палубы во избежание несчастного случая. Напуганная грозными волнами за окном иллюминатора, Стефани напомнила Марку о неприятном предсказании бродяги, и супруги предпочли остаться в казино: во-первых, там были люди, а во-вторых, Стефани в этот вечер невероятно везло в игре, и она ставила снова и снова на красное. Ни Аниты, ни Рудольфа не было видно — наверное, они спасались от качки в своей каюте.

На следующий день ровно в семь утра лайнер причалил в Порт-Саиде. Безоблачное утро встретило пассажиров отнюдь не прохладой, а жарким дыханием африканского континента. Стефани в легком летнем сарафанчике стояла на причале среди шумной многоголосой толпы торговцев сувенирами. Сразу с десяток арабов одновременно пытались ей продать: папирус, бронзовый подсвечник, деревянную шкатулку, вязаный коврик, верблюжью шкуру… Назначение остальных товаров ей определить не удалось.

Стефани беспомощно оглядывалась, пытаясь выловить в людском море знакомое лицо. Вот наконец показался Рудольф. Женщина радостно замахала рукой, пытаясь при этом пробраться сквозь толпу ему навстречу.

— Я чуть не потерялась! А какой шторм мы пережили вчера ночью! Вы где пропадали? Мы вас нигде не видели.

— Не знаю, как Анита, а я отлично провел вчерашний вечер. В музыкальном салоне был симфонический концерт.

— Ты что, был без нее?

— Нет, я вообще там не был, была Анита. А вот ночь действительно выдалась тяжелой, и я провел ее в обнимку с унитазом.

Стефани прыснула от смеха, но самым забавным было то, что Рудольф отнюдь не шутил, а рассказывал совершенно серьезно. Тут подошли запыхавшиеся Анита и Марк.

— Нас усердно пытались запихнуть в автобус с американцами, им не хватало для комплекта как раз двоих, — улыбнулся Марк. — Если б не моя грозная сестренка, сейчас бы мы сидели и слушали экскурсию на английском.

— Хорошо еще, что не на китайском! — недовольно добавила Анита.

— Вот наш автобус, номер 13, — указал Рудольф куда-то в сторону.

Собеседники оглянулись на стоявшую позади вереницу автобусов.

— Их тут штук двадцать, и все одинаковые, — заметила Стефани.

— Видите, там стоит симпатичная молодая женщина. Это наш гид.

— Не такая уж молодая, — недовольно заметила Анита. — Ей уже за сорок. Похожа на Марию, правда, брат? Что-то в ней есть.

Марк вздрогнул.

— Какую еще Марию? — заинтересовалась Стефани.

— Да так… однокурсницу, — растерялся Марк и начал с преувеличенным вниманием разыскивать по карманам свои солнечные очки.

Но со Стефани такие номера не проходили:

— Она что, тебе нравилась, да?

— Нет, — сухо ответил Марк. — Она нравилась Аните.

— Эту зовут Мириам-Мунзер, — гордо сообщил вдруг Рудольф. — По-арабски щебечет как птичка, заслушаешься.

— Мунзер — мужское имя, — заметила Анита.

— Может, это отчество? — предположил озадаченный Рудольф. — Вероятно, так звали ее отца. Может, у них так принято?

Наконец пассажиры расселись в автобусе по местам и тронулись в путь. Гид монотонным голосом сообщила о предстоящей экскурсионной программе, которая и без того была заранее известна, и перешла к истории Египта. Надо отдать должное, ее она знала великолепно: три часа дороги пролетели как один миг. Туристы слушали как завороженные. Перед глазами оживали царь Менес, грозный вождь Салитис, непобедимый Яхмос. А грустная история восхождения на престол Птолемея Четвертого Филапатора, убившего мать, сестру, брата и даже сына-младенца, растрогала всех до слез. Стефани тут же гневно высказала все, что думала об этом фараоне-убийце.

— Что ты так разволновалась? Прошло почти три тысячи лет, ты уже им ничем не поможешь, — успокоил Марк жену.

— Если убил, то были причины, — рассудил по-своему Рудольф.

В разговор включилась Анита:

— Убийство из-за денег или в погоне за властью понять можно. Но ребенка-то за что он убил? Ведь должна быть причина! Убийство — поступок необычайно логичный.

— Да, — важно согласился с женой Рудольф. — Убийство — лишь следствие, а главное — причина. Кстати, вы заметили, что мы свернули с магистрали, а все остальные автобусы отправились дальше? Интересно, куда мы едем? Завтрак по плану у нас в 11:00, а сейчас только 9:30…

Гид прервала его рассуждения.

— Поздравляю, вас ждет сюрприз! — торжественно объявила она. — В маленьком городке Исмаилия находится известная выставка змей. Посещение ее не входит в обычную экскурсионную программу, но поскольку экспозиция находится по маршруту нашего следования, то я решила, что вам будет любопытно ознакомиться с ней.

Через четверть часа любопытные туристы высыпали из автобуса перед неприхотливым одноэтажным зданием с облупленной штукатуркой, окруженным покосившимся забором. Жара стояла приличная, и Анита озабоченно посмотрела на брата:

— Градусов тридцать пять! И это еще не полдень. Ты себя хорошо чувствуешь?

— Анита! — укоризненно ответил Марк. — Не делай из меня инвалида! В конце концов, инфаркт — это не паралич.

Туристы шумно вошли в прохладный холл и проследовали к клеткам со змеями. Стефани с ужасом отшатывалась от них, особенно там, где пестрели красные таблички «Очень ядовитая змея». На каждой клетке висело по несколько замков, как будто обитатели могли покинуть свои жилища, подобрав ключи! Дверца последней клетки оказалась открытой. Анита побледнела до обморочного состояния и, будучи не в силах ничего произнести, замычала, указывая на табличку «Самая ядовитая африканская змея». Стефани закричала от ужаса. Мужчины начали озабоченно озираться по сторонам, выискивая на полу пропажу. Так и не увидев ничего подозрительного, четыре до смерти перепуганных человека выскочили как ошпаренные на улицу, где их поджидала веселая толпа. Раздался дружный смех.

— Это была шутка! — пояснила Мириам. — Конечно, никакой змеи в клетке нет и не было.

— Фу-у-у, — облегченно выдохнула Стефани и улыбнулась.

— Дурацкая шутка! — прокомментировала рассерженная Анита. — Тут и без инфаркта сердце заболит. Да, брат?

Марк оставил без комментариев очередное напоминание сестры о его недуге. Автобус отправился дальше, пытаясь догнать свой караван, что оказалось далеко не легкой задачей, учитывая, что дорожное движение в Египте отличалось полным отсутствием всяких правил.

— Не обращайте внимания, — улыбнулась Мириам. — В одних странах ездят по правой стороне, в других — по левой, а у нас ездят по теневой стороне улицы, причем в обоих направлениях!

К счастью пассажиров, водитель оказался просто виртуозом, так что вполне мог успешно участвовать в авторалли «Кэмел Трофи», и уже через час Стефани с любопытством рассматривала через окно величественный Каир. Город глубоко поразил ее. Он был таким особенным, совершенно не похожим ни на что, прежде виденное: западный колониальный стиль переплетался с восточным и даже с африканским, арабские мечети соседствовали со средиземноморскими виллами, роскошные мраморные дворцы — с нищими кварталами и трущобами. Город не оставлял равнодушным никого.

— Муравейник какой-то! — заметила Анита. — Посмотрите, сколько людей беспорядочно копошатся на улицах. Невозможно сосчитать! А какой шум!

— Город контрастов, — поделился впечатлениями Рудольф. — Древние памятники, сфинксы, пирамиды… А рядом — небоскребы фешенебельных гостиниц. Интересное архитектурное решение!

Марк молча смотрел в окно, как будто каждый день ездил по Каиру на работу и все это уже видел миллион раз, а Стефани не скрывала своего восхищения:

— Я просто влюбилась в этот город! Здесь все другое: пальмы, люди, машины… А воздух наполнен какой-то опьяняющей энергией. Здесь чувствуешь себя по-другому!

— Да, чувствуешь себя жареным гусем в печке, — подвела итог Анита. — Очень тяжелый климат!

Глава 4. Нежданная встреча

Наконец туристический автобус остановился на небольшом острове в излучине Нила, гид громко объявила в микрофон:

— Сейчас мы находимся в самом центре Каира, в районе Гезира. Сейчас я раздам каждому по упаковке с питанием, чтобы перекусить. Можете посетить кафе: это совсем недорого. Кто захочет отведать национальную кухню, советую попробовать мулюхийю — густой суп из зелени типа шпината. А вот есть мясо и сладости здесь не рекомендуется. Будьте также осторожны с водой!

— В общем, лучше ничего не есть, — подвела итог Анита.

— Да, — подтвердила Мириам. — Организаторы круиза приготовили для вас прекрасные сухие пайки, поэтому лучше не экспериментировать с местной кухней.

С этими словами гид вручила каждому туристу по упаковке с едой и напомнила:

— Встречаемся через полчаса у музея Цивилизаций. Прошу никого не опаздывать! У нас на сегодня — обширная программа.

Туристы разбежались по окрестностям, а Анита, Рудольф, Марк и Стефани отправились в ближайшее кафе. Они уже успели прикончить чуть ли не половину съестных запасов в ожидании, пока их обслужат, когда вдруг кто-то по-дружески хлопнул Марка по плечу. Оглянувшись, он увидел совсем не официанта, а своего коллегу, очевидно, довольного такой неожиданной встречей:

— Привет, старик! Какими судьбами?

Не переставая жевать, Марк снял черные солнцезащитные очки. Да, он не ошибся: перед ним стоял профессор Хельц собственной персоной. Лицо Марка перекосило, будто его заставили проглотить неприятную пилюлю, и он сдержанно поздоровался с коллегой; вялая улыбка судорогой проскользнула по побледневшему лицу.

Зато коллега Хельц сиял, как будто был страшно рад встрече, и тут же поделился своими впечатлениями:

— А я тут уже неделю торчу, все забегаловки обошел, все пиво перепробовал! Попробуйте местную «Силену», самое лучшее их пиво. Только просите «Силену-экспорт», а то такую гадость принесут… Тут народ хитрый, так и норовит обмануть. А уж насчет алкогольных напитков, ребята, здесь вообще труба! Ужасно, просто отвратительно пахнут. Сейчас я принесу вам пива, у меня есть на столе две бутылки. А то официанты здесь расторопностью не отличаются. Подождите, не давитесь своими бутербродами!

С этими словами Хельц отправился за свой столик.

— Кто этот алкоголик?! — строго спросила Анита.

— А-а, — с досадой махнул рукой Марк и поежился. — Из моего университета… профессор Хельц…

— Хельц?! — встревожилась Анита. — Тот самый, кому ты обязан своим инфарктом?

— Очень неприятный тип, — согласился Рудольф. — Подозрительный такой и побрит наголо, как будто не профессор, а уголовник.

— Действительно аморальный тип, который всеми способами пытается стать деканом, — сообщил Марк каким-то странным голосом.

— Деканом?! Вот он какой твой конкурент, — заключила Анита. — И о чем они там думают у вас в университете? Вы только посмотрите на этого Хельца… Какой из него декан?!

— Надо отдать ему должное: он — очень хороший историк, — рассеянно признался все еще бледный Марк, думая о своем. — Человек он паршивый: вредный, завистливый, пакостный, а ученый он сильный.

— Не преувеличивай, дорогой, — вмешалась Стефани. — Ты самый лучший историк в университете!

В это время «паршивый коллега» вернулся с бутылками пива и стаканом.

— На, попробуй!

Хельц протянул Марку бокал пива, но тот отмахнулся.

— Да ладно, не надо! Спасибо. Сейчас нам уже принесут.

— Нет! Ты попробуй! Классное пиво.

Хельц застыл над Марком до тех пор, пока тот не опустошил бокал.

— Ну как?

— Что? — уточнил Марк.

— Понравилось пиво?

— А-а, да, неплохое… — задумчиво согласился Марк и осторожно поинтересовался: — Ты здесь как очутился? На отдыхе?

— О чем ты говоришь, старина?! — возмутился Хельц. — Разумеется, по работе! Готовлю новый курс лекций «Зарождение египтологии».

Стефани посмотрела на Хельца с уважением, а Анита — с ненавистью.

— Нам пора! — неожиданно заявила она. — Извините, но мы спешим. У нас еще сегодня музей Цивилизаций, поездка по Нилу, пирамиды…

— О-о, пирамиды! Замечательное зрелище, — согласился Хельц. — Но очень опасное! Не хочу вас пугать, мадам, но… Как бы объяснить попроще… Пирамиды — это место захоронений… как кладбище… Понимаете? Они очень отрицательно воздействуют на людей: «загрязняют» энергетическую оболочку. Науке известны даже случаи смерти людей, посетивших пирамиды.

Стефани с ужасом посмотрела на Хельца, а потом на супруга.

— Это действительно так?

Марк в подтверждение кивнул, поморщившись. Ему сейчас совсем не хотелось вступать в научные дискуссии.

— Да-да, — убежденно продолжал Хельц. — Черная магия существовала еще за тысячи лет до нашей эры. И места погребения во все времена пользовались в Египте дурной славой. Согласно древним легендам, нарушившего покой ждали страшные кары…

— Чушь! Полная чушь! — уверенно заявила Анита. — Каждый день пирамиды посещают тысячи туристов… и ничего!

— Я не говорю про всех, — заспорил Хельц. — Но определенный человек… в определенное время… в определенном месте… может растревожить самого могущественного и свирепого бога Осириса. И тогда…

— Что тогда? — спросила Стефани с округлившимися от ужаса глазами.

— … ему несдобровать! — удовлетворенно закончил Хельц и процитировал для острастки: — «Один лишь взгляд уничтожит волю каждого, кто потревожит тебя». Это надпись в одной из пирамид. Вы слышали о страшной участи экспедиции Каннервилля?

— Не-е-ет! — протянули хором совершенно обалдевшие слушатели.

Хельц расцвел и трагическим голосом рассказал о скоропостижной гибели археологов, обнаруживших гробницу Тутанхамона. Марк слушал рассеянно, а вот Стефани выглядела напуганной. Похоже, на нее эта история произвела сильное впечатление.

— Ну хватит, хватит! — остановила профессора недовольная Анита. — Мы ж не дети, чтобы слушать сказки. Признаём ваши бесспорно глубокие познания в области истории, но вынуждены распрощаться с вами, профессор Хельц, поскольку мы опаздываем.

— Приятно было познакомиться! — поспешил закруглить разговор Рудольф с такой кислой миной, что Стефани фыркнула, с трудом сдерживая смех.

Туристы молча вышли на улицу и спустя несколько минут Марк, спохватившись, похвалил сестру:

— Здорово ты его отшила. Я не представлял, как от него отвязаться…

— А может, он прав, — задумчиво произнесла Стефани, — и нам не стоит идти в пирамиды?

— Ты в своем уме?! — поинтересовалась Анита. — Быть в Египте и не посетить пирамид?! Ты же сама расписывала, как это интересно.

— Да, — грустно согласилась Стефани. — Но у меня такое чувство: неприятное, тревожное… Может, мы с тобой, Марк, не пойдем? Давай подождем в автобусе?

— Глупая моя, — ободряюще улыбнулся Марк, до боли сжав руку жены. — Это у тебя из-за Хельца: он любит запугивать. Мне тоже было неприятно встретить его здесь. Давай забудем и пойдем. Нас уже давно ждут!

Следующий час прошел в беготне по бесконечным залам музеев. Мумии, гробницы, папирусы, золотые слитки, фараоны смешались перед глазами в один огромный хоровод, в ушах звучали странные, похожие на заклинания, имена: Рамзес, Ментухотеп, Хатшепсут… Последнее имя особенно пугало, поскольку принадлежало властной женщине-фараону, носившей всю жизнь мужскую одежду и даже накладную бородку, чтобы соответствовать своему назначению.

Усталые и измученные туристы подъехали к тринадцати часам к пирамидам, неожиданно возникшим из-под земли, словно по волшебству.

— Колоссально! — произнес Рудольф, пораженный их видом. — Никогда не поверю, что эти пирамиды построили люди. Такая безупречная форма при таком гигантском размере… Слишком правильная!

— Да, — вздохнула Стефани. — Здесь хочется забыть о настоящем и окунуться в тайны прошлого… вечного…

— Подумаешь, чудо! — поделилась мнением подошедшая Анита, зевая. — Посмотрите, сколько народу вокруг: автобусы, туристы, верблюды… Очень шумно. Слишком.

Туристы побродили немного по окрестностям, пока Анита вдруг не спохватилась:

— А где Рудольф? Он ведь только что был здесь.

Все начали оглядываться по сторонам в поисках пропавшего друга, но тот как сквозь землю провалился.

— А-а, горе с ним! — раздраженно махнула рукой Анита. — Куда он денется?! Пойдемте лучше в пирамиду!

Через десять минут нашелся запыхавшийся Рудольф, который выглядел довольно испуганным.

— Вы не представляете! — возбужденно стал он делиться пережитыми впечатлениями, неловко размахивая руками. — Ужас какой-то: впереди бедуин на верблюде, сзади — бедуин, слева и справа — тоже бедуины… и все на верблюдах!

— Ну и что же ты сделал? — иронично спросила супруга.

— Пришлось прокатиться на верблюде, — удрученно закончил Рудольф. — Мне совсем не хотелось залезать на этого грязного и вонючего верзилу. Да еще появилась полиция, и погонщик погнал его рысью.

— Ты же любишь верховую езду! — не унималась Анита, давясь от смеха.

— Пока я не заплатил, этот хитрец не хотел его останавливать, — жаловался Рудольф. — Еще чтобы слезть, пришлось бакшит заплатить.

— Бакшиш, — поправил Марк своего растяпу-родственника, тяжко вздохнув. — Еще немного — и ты у нас по-арабски заговоришь.

Компания снова закатилась радостным смехом. Стефани забыла про свои тревожные предчувствия и вошла в пирамиду уже без всякого страха.

— Ты хоть в пирамиде-то свои солнечные очки сними! Ходишь в них весь день… А то ведь ничего не разглядишь, — посоветовала Стефани мужу, медленно продвигаясь по очень узкому каменному коридору.

— Ужасная нора, — бурчала сзади Анита. — Жарко, душно, тесно, пыльно. А как будем выходить отсюда? Здесь двоим не разойтись…

— Гид сказала, что коридор… один метр в диаметр… — прохрипела сзади Стефани с одышкой.

— А длиной он сколько, этот коридор, она не уточнила? Мы идем уже минут десять, ползем чуть ли не на карачках, а конца не видно.

— Я сейчас точно сознание потеряю! — подхватил Рудольф.

— Прекратите… ныть… — умоляюще попросил Марк и, тяжко переводя дыхание, продолжил: — Вот уже… почти пришли… К вашему сведению… эта «нора»… была сделана… грабителями захоронений… тысячу лет назад…

— Похоже, что тысячу лет назад клаустрофобии не существовало, — промычал Рудольф, вытирая пот. — Лучше б я остался наверху с верблюдами! Тут никаких богатств не захочешь, только глоток свежего воздуха!

— Еще немного, и я разберу эту пирамиду по кирпичикам, — заявила Анита.

— К твоему сведению… — сообщил Марк слабеющим голосом, — один такой «кирпичик»… весит… две тонны…

— Меня трудности не остановят, — гордо объявила Анита, бросив на обессилившего супруга презрительный взгляд.

Наконец туристы добрались до погребальной галереи, представлявшей собой несколько залов, в одном из которых находился саркофаг. Стефани глубоко вздохнула, Рудольф, задыхаясь, откашлялся, а на Марка так вообще смотреть было страшно: бледный, как полотно, он вытирал носовым платком пот, струившийся по лицу. Марк прислонился к холодной каменной стене, чтобы перевести дух. Похоже, профессора больше интересовала не история Древнего Египта, а глоток воды. Но в пирамиды с рюкзаками не пускали, и заветная бутылка с водой осталась в автобусе.

— Стоило ли сюда ползти?! Ничего особенного! — возмутилась Анита. — Такое впечатление, что я в сто двадцатиградусной сауне.

— Господи, я задыхаюсь здесь! Как будем возвращаться? — пожаловался Рудольф.

— А я обратно не пойду, — неудачно пошутил Марк. — Останусь здесь.

С этими словами профессор улегся на прохладный каменный саркофаг, сложив на груди руки, вздохнул и закрыл глаза. По лицу мужчины пробежала судорога, которая парализовала тело. Холод как будто сковал его по рукам и ногам. Марк хотел позвать на помощь, но не смог. Слова застряли в обезвоженном горле, и вместо них вырвался тихий слабый стон, незаметно утонувший в толчее многочисленных посетителей пирамиды.

Проворные туристы сновали по траурному залу во всех направлениях, щелкали вспышками и громко переговаривались, не обращая внимания на утомившегося посетителя. Осмотрев все залы и коридоры пирамиды, Стефани вернулась к саркофагу и шутливо крикнула мужу:

— Эй, фараон Марк Первый, вставай! Хватит валяться. Мы уходим.

Но мужчина оставался неподвижно лежать на саркофаге. Тогда подключилась Анита:

— Брат, ну что за шутки, давай вставай! А то нас постигнет та же участь, что и древних предшественников.

Марк не двигался и не отвечал. Стефани, почуяв недоброе, бросилась к мужу.

— Господи, какой он бледный! — воскликнула она. — На помощь! Помогите же кто-нибудь!

Стефани заметалась по галерее, беспомощно оглядываясь. Естественно, медпункта в пирамиде древние люди не предусмотрели. Оставалось рассчитывать только на помощь присутствующих мужчин, чтобы вытащить Марка наружу. Рудольфа трясло, как эпилептика.

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.