Бесплатный фрагмент - Словно птицы из тумана, плывут строки из романа

Словно птицы из тумана плывут строки для романа

Стихи

Маски

Карнавалы любят все.

Показать себя в красе,

Лишь создать свою нам маску

И любимую раскраску.

А затем, под вальса звуки,

Уж выделывать всем трюки.

Вас под маской не видать,

Значит можно вытворять

То, что в жизни под запретом,

Запрещающим декретом.

Раз под маской не видать,

Значит можно шутковать.

Иль солить сатирой жгучей,

Разудалой и колючей.

Маска скроет стыд и срам,

Такой маске честь воздам.

Но бывает смерти маска,

Тут другая уж окраска.

Ведь как смерть она бела,

Душу в бездну увела.

Копия лица осталась,

Жизнь внезапно поменялась,

Лишь оставила нам след,

Нам теперь на много лет.

Год двадцатый — беспредел,

Маску вдруг весь мир надел.

Карантин и вновь лишь маски,

Коль наденешь, без опаски

Проведёшь своё ты время,

Набирайся лишь терпения.

В этот год не повезло,

Корновирусное зло.

В масках жить теперь придёться,

Что ж нам делать остается?

Их нельзя пока снимать,

Нам вакцину нужно ждать.

Маски, маски, муляжи,

Все мы в мире типажи.

Надеваем часто маски,

Чтобы жить нам без опаски.

Азбуки не знали

Азбуки ведь в старь не знали,

Лишь из уст все узнавали

Тайны прошлых, былых лет.

Строгий сохранив обет,

Очень точно передать,

Ничего не забывать.

Но терялась часть в веках,

А затем один монах,

Знаки мудры начертал.

Знаки эти капитал.

Буквами их нарекли,

Как могли их берегли.

В келье тёмной при свечах,

В думах весь, писал монах.

Первыми молитвы были,

Чтоб о Вере не забыли.

К Богу взоры и умах,

Так учил святой монах.

А затем создали книги.

Книги были «берегини».

Донесли они до нас,

И монаха святой глас.

Аферисты

Аферисты, аферисты,

Ведь у них все руки чисты.

Зная психику людей,

Он легонько, как злодей

В души может заглянуть,

А затем всех обмануть.

Аферист умён, рукаст,

Фору многим уже даст.

Может картой — ловкость рук,

Не боясь душевных мук,

Он шельмует на глазах,

Наводя на многих страх.

Иль гипнозом он владеет,

И клиент его балдеет.

Всё отдаст: рубли, одежду,

Потеряв на всё надежду.

Иль подделает бумаги,

Нет в таких делах отваги.

Только хитрость и азарт.

Аферист такому рад.

А чиновник иль банкир,

Как волшебник иль факир.

Договор подделать может,

Государство не поможет.

Все лазейки знает он,

По подлогам чемпион.

Так плодятся аферисты.

Ведь у них и руки чисты.

А душа у них черна,

Правит ими сатана.

Беру перо

Беру перо, бумагу — пусто,

И мысли проплывают грустно.

Пора дождей и смолк уж щебет,

И только ветра нудный лепет.

Вот небо хмуро — грозны тучи,

Гоняют ветры эти кручи.

Их молнии пронзают часто,

И ждём мы солнце, но напрасно.

Погода плачет и ревёт.

Уже не хочется в полёт.

Нас в дремоту уже бросает,

И бодрость тихо исчезает.

Пора, пора нам отдохнуть,

Да с наслаждением всхрапнуть.

Прольётся дождь, умыв поля,

Умчится в дальние края.

А там возможно солнце глянет,

И нас в поля опять потянет.

Там насладимся буйством трав,

Ногами их чуть — чуть помяв.

Умыты долы и леса,

И чисты станут небеса.

В них птицы, новый хоровод

Заполнит нежный небосвод.

Лишь капли на ветвях — бриллианты,

Какие надобно таланты,

Чтоб созидать сии картины.

И нам теперь не до кручины.

А наслаждаться красотой,

И миром красок, коль живой.

Бородино поле

Бородино — то поле славы.

Хребет сломали две державы.

Наполеон хотел побед,

До этого не ведал бед.

Пред ним Европа трепетала,

Но Бонапарту было мало.

Россия и её простор

Туманил разум, его взор.

Коль он Россию покорит,

Он станет очень знаменит.

Поляжет мир у его ног,

Та власть была ему предлог.

Но стойкость русского бойца,

Лишила власти и венца.

Германия — фашистов власть,

Здесь испытала ту же «сласть».

Так в сорок первом фашистов вал,

К Бородино вновь подступал.

Колонны танков — грозный вал,

На Бородино вновь наступал.

Но, тут опять сплошь заморочки,

Здесь люди, пушки ставят точки.

На их пути Бородино,

Врагу прорваться не дано.

Французов и фашистский пыл

Редут российский остудил.

Завязли танки и пехота,

Теперь фашистам не охота

К Москве пробиться — нелегко,

Ведь тут увязли глубоко.

В Москве им не дано бывать,

Пора им снова отступать.

И от Москвы отброшен враг,

В Бородино советский флаг.

Познали крепость русских зим,

Российский люд непобедим.

Вновь в логово врага загонит он,

Падёт фашистский бастион.

Фашистов гонят до Берлина,

Рать русская непобедима.

Нам Бородино вновь стало свято,

Редут героев, место свято.

Был загул

Был загул у нашей кошки,

Не сидела на окошке.

А помчалась во двор,

И с котами разговор

Начался на нашей даче.

Не могла она иначе.

За любовью, за мечтами.

И за грешными делами.

Понесло её во двор,

Это жизни приговор.

Всю неделю кошек хор

Вёл любовный разговор.

Лето, солнце и тепло

Нам иллюзии несло.

Но тепло уже уходит,

Проза жизни нас находит.

Наша кошка раздалась,

Под кроватью улеглась.

А наутро писк пошёл,

Пять котят я там нашёл.

Кошка лижет и мяучит,

Котят жизни новой учит.

Вальс осени

В вальсе закружится осень печальная,

Так наступает златое прощание.

С солнечной прелестью будем прощаться,

Холоду с ветром не удивляться.

Золотом тронуты шапки кудрявы,

Собрано сено и скошены травы.

Стали багряными славные рощи,

Станет дышать полной грудью нам проще.

Осень печальна, осень прекрасна,

Эта пора настаёт не напрасно.

Дарит нам осень свой урожай,

Только скорее дары собирай.

Птицы на юг свои стаи ведут,

Нужен им видно тепло и уют.

В вальсе кружит уже осень багряная.

Хмельная осень от свежести пьяная.

Пусть потанцует нам краски даря,

Осень приходит наверно не зря?!

В наше время

В наше время патефон

Песни слал из всех окон.

Иль гармошка за рекой

Рвала сердце и покой.

Ввечеру мы у костра,

Пели песни до утра.

Барды нам пришли на смену,

И решали нам дилемму.

Телевизор лишь потом

Заполняет весь наш дом.

Затем шоу всё затмило,

Нам казалось это мило.

Принеслась реклама бойко,

Началась вдруг перестройка.

Тут мобила и лэп –топ,

Всей культуре дали стоп.

Интернет затмил вновь всех,

Рекламирует успех.

Роботы вкруг снуют,

Всем покоя не дают.

Нас заменят тоже скоро,

Чипы вводятся уж споро.

Человеку никуда,

Нам конец всем — господа!

В мае

В мае я умчал на дачу,

Так от хвори, на удачу.

Ведь кругом был карантин,

Думал — буду там один.

Ежик, вдруг ко мне пришёл.

Друга в нём я там нашёл.

Копошится он в кустах,

Наводя на мышей страх.

Серый и колючий Ёжик,

Не видать его нам ножек.

Его взять не очень просто,

Уколоться больно можно.

Но дружить не запретишь,

Ёжик — друг, хоть и малыш.

Вдруг вспышка

Вдруг яркая вспышка, затем уже тьма

То смерть неожиданно к нам вдруг пришла.

И то не явление, даже не сон,

Здесь гибнут братишки гурьбой, в унисон.

Ущелье узко, и скалы вокруг,

Засада, засада послышалось вдруг.

Не давит ни тело, и камни не давят,

Закон мироздания душами правит.

Вокруг моджахеды и пламя, и стон,

Для нас моджахеды здесь ставят заслон.

Пробиться сквозь скалы,

Пробиться к своим

Пробиться, пробиться, хотя бы один.

Чтоб правду злосчастную нам донести,

И наших солдат от засады спасти.

Чтоб Родина знала, где мы полегли,

И, что мы сражались с врагом как могли.

Тут в узком ущелье как мы погибали,

Как честно сражаясь, мы здесь умирали.

В забвение годы былые уносит.

Уж новые веяния кто — то приносит.

Пусть стойкость и храбрость, потомки помянут,

На наши поступки по-новому взглянут.

Суровая правда проложит дорогу,

И страсти утихнут потом понемногу.

Кому — то придёться за Родину биться,

И нашими подвигами будут гордиться.

В наши годы

В наши годы, так сказать,

Нелегко нам предсказать,

Сколько бурных ещё лет

Жизнь подарит или нет.

Но течёт времён река,

Вместе мы с тобой пока.

Внуки рядом и семья,

Не скучаем мы друзья.

Годы птицы или тройка,

Мчатся в дали очень бойко.

Пролетела юность, зрелость,

Жить подольше бы хотелось.

Но, что выдано сей час нам.

Делим вместе пополам.

Я тебя благодарю,

Стих опять тебе дарю,

Да желаю светлых дней.

Больше радости, друзей.

Будь собой и рядом с нами,

Окрылённая годами.

Счастья, радости, любви,

Так по жизни и плыви.

Весёлый паровоз

Нас паровоз весёл везёт,

Его куда — то даль влечёт.

Под стук колёс нам песни пел,

Он ноту ля вдруг взять сумел.

Несётся песенка и я,

Летим по свету мы друзья.

Та, та, та, та и тук, тук, тук,

Весёл и громок колёс стук.

И мы под такт колёс поём,

В душе и радость, и подъём.

За окнами мелькает лес,

Страна полна таких чудес.

И снова так, и снова тук,

Прекрасен паровоза звук.

И песня бодрая летит,

И песня чудная звенит:

Так, так, так, так,

Тук, тук, тук, тук.

За горизонты нас влекут.

Закончит песни паровоз,

Утихнет стук его колёс,

Мы будем с грустью вспоминать,

И новь поездок ожидать.

Весенний луч

Весенний луч к земле пробился.

Ещё он слаб, но веселился.

Он заскользил по белой шали,

Ощупал лес и полей дали.

И в лес дремучий заглянул,

Медведь в берлоге там заснул.

И юный лучик заблистал,

Сквозь щель в берлогу проникал.

А ветерок ему помог,

Шалить ведь с лучиком мог.

Медведь в берлоге повернулся.

От света, ветерка проснулся.

Зевнул, затылок почесал,

Затем на задни лапы встал.

Берлоги крыша затрещала.

То время для весны настало.

Медведь берлогу ворошил,

И, разминаясь, не спешил.

Он был голоден, зиму спал,

Жирок весь лишний потерял.

Теперь бродить будет в лесах,

На всех зверей нагонит страх.

Ведь он голоден и сердит,

Огромен зверя аппетит.

Пока нет ягод, меда нет,

И чем питаться? Вот секрет.

Он зиму лапу лишь сосал,

В своей берлоге сладко спал.

Теперь в лесу сердитый бродит,

На всех он ужас уж наводит.

Но, вот проснулись уже реки,

Освободились теперь бреги,

И рыба бьётся на мели.

Там их медведи стерегли.

Набьёт медведь теперь живот,

И добрым малым прослывёт.

Наш лучик тёплый и не знал,

Что путь Весне он открывал.

А ветерок доволен был,

Что другом лучику служил.

Весна идёт, края меняя,

Но, то история другая.

В сорок пятом

В сорок пятом нет войны,

Мы испили тишины.

В мире новые порядки,

Ждали все тогда разрядки.

Но за доллар США

Вводит новые права.

Давит на СССР,

Ставит золоту барьер.

На бумаги разменял,

Разразился тут скандал.

Тогда Западу забрал

Сталин быстренько создал.

Ценят рубль в СССР,

Ставят доллару барьер.

Разошлись из — за валют.

В СССР есть абсолют —

Рубль должен победить,

Экономику крепить.

И за пять тяжёлых лет,

СССР даёт ответ.

Экономика на взлёте,

И ракеты есть в отчёте.

Запад сердится: — Ну, как?

СССР ведь «за пятак»

Строит, города возводит,

И порядок свой наводит.

Дядя Сэм из — за океана,

Пустил облако обмана.

Стал подарками прельщать,

К себе в Штаты приглашать.

Диссиденты появились,

Слухи разные плодились.

А правительство стареет,

Руководство уж хиреет.

Захотелось за бугор,

Ползли слухи, разговоры.

Пошли смуты, заговоры.

И дождались перестройки,

Все заводы на помойке.

«Ножки Буша» Штаты шлют,

«Помощь нам свою дают».

СССР вдруг развалился,

Доллар в плаванье пустился.

Рубль быстро зашатался,

«Без штанов» народ остался.

Сорос блага обещал,

Умы за даром он скупал.

В армии творят бардак,

Продают всё «за пятак».

В Штаты Ельцин на поклон,

Пьяным пляшет где — то он.

Березовский и Чубайс

Над народом изгалялись.

Семья Ельцина вокруг,

И замкнулся адов круг.

Но, в двухтысячном Борис

Всё ж устроил всем сюрприз.

Храбрости чуть — чуть набрался,

И от власти отказался.

Появился вдруг просвет.

Старой власти больше нет.

Новый курс и новый взгляд

Путин ввёл — все говорят.

Только стали укрепляться

Запад вдруг нас стал бояться.

Козни строит и пугает,

Нам запреты выставляет.

Санкции ввели для нас

Уж в который уже раз.

Не дают нам торговать,

Чтоб Россию укреплять.

Крутят Польшей, Украиной,

Все границы паутиной

Баз военных окружили,

Чтоб мы «жили не тужили».

Создали они Игил,

Что людей вокруг губил.

Но, народ наш не пуглив.

И собрав немного сил,

Асаду помогли чуть — чуть,

Чтоб строптивых припугнуть.

Или в логово загнать,

Чтоб не стали убивать.

Мы в Германию уж газ.

Провели не один раз.

Но тут вирус из Европы,

Все попутал наши тропы.

Но и в этом разберёмся.

В будущее мы несёмся.

Да, свойственен земной нам страх,

Но в мыслях мчимся в облаках,

Забыв заботы, зной и боль.

Кого — то губит алкоголь,

Но жизнь к борьбе приучит нас.

Меня несёт лихой пегас,

И я витаю в облаках,

Подмяв строкою земной страх.

Раскрепощён в полёте я,

Свободы надо всем, друзья.

Влечение

Огонёк в ночи сиял,

Мрак ночной он раздвигал.

Любовался тишиной

И манящей темнотой.

Нет прекрасней тех минут,

Нет давящих уже пут.

Долго он лежал и ждал,

Но сегодня засиял.

Волен яркий огонёк,

Пламенеет фитилёк.

Из кромешной темноты — вдруг.

Появился новый друг.

Мчал на свет и огонёк,

Одинокий мотылек.

Он влюбился в яркий свет,

И не чаял ещё бед.

Яркий, светлый огонёк

Издали его привлёк.

Огонёк горит всё ярче,

Мотыльку уж стало жарче,

Но влечёт его любовь,

Разгоняя его кровь.

Без разбора в омут — страсть,

Не страшна ему напасть.

Крылья нежны опалил,

Свет безумно он любил.

И, как в «омут с головой»,

Потерявши вдруг покой.

И, погиб тот мотылек,

Вспыхнул ярче огонёк.

Посверкал, повеселился,

В уголочек превратился.

Охладел и загрустил,

Мотылька он полюбил.

Но остались грусть, и боль,

Страсть прекрасна, вот в чём соль.

Всё живое

Всё живое вокруг нас

Убеждаемся не раз.

Пустота. Темно вокруг.

Мощный взрыв и жизни круг.

Газы в звёзды превратились.

Вкруг галактики крутились.

В небесах несметны звёзды,

Появляются вопросы:

От чего кружится мир?

Кто здесь главный командир?

Кто создатель и творец?

И какой же молодец

Потревожил тишь и гладь.

Чтоб вселенную создать?

Кто создать такое мог?

Говорят, в народе Бог.

Он творец и созидатель,

Даже и земли создатель.

В Рай он землю превратил.

Землю влагой окропил.

Зелень, рощи и леса,

Вот какие чудеса.

А затем, подумав, Бог

Людей создал, и помог

Им в Раю всем находиться,

Райским местом насладиться.

Не давал лишь кушать плод,

Чтобы не было забот.

Но, конечно, как ведётся,

И разбойник ведь найдётся.

Искуситель Змей был рядом.

Оказался он тем гадом,

Что аж Еву искусил,

Яблочком её пленил.

И откушала сей плод.

Тут разгневался сам Бог.

Выгнал Еву и Адама,

В мире разыгралась драма.

Жизнь короче и трудней,

Чтобы стал народ мудрей.

Чтоб трудился и плодился,

И под карой находился.

На Земле и Рай пропал,

Хворь и боль народ познал.

Он живёт теперь в боренье,

Уж какое поколение

На землице той живёт.

Размножается народ,

И не просит покаяния,

И не ценит дарования,

Что на Землю Бог принёс.

Что же будет, вот вопрос?

А Земля кружит и дышит,

Глас Божественный слышит.

Коль народ остепенится.

Будет чистая водица.

А иначе горы дышат,

И вулканов жерла пышут.

Льды растопят и вода

Хлынет с неба, то беда.

Смоет нечисть со землицы,

И откроются страницы

Новой жизни или быта.

Тайна мира не раскрыта.

Вклад в Александрийскую библиотеку