Бесплатный фрагмент - Сказочные открытия

Предисловие

Здравствуйте, уважаемый читатель! Вы открыли первую, мною написанную, книгу. Это результат увлекательного курса по самоисполняющимся сказкам Натальи Стуковой и Центра «Со — Творение».

Три месяца обучения пролетели незаметно. Я и представить не могла, что когда — ни будь буду писать, а особенно сказки! Двадцать одна история. Сказки и притчи. Интересные приключения, неожиданные сюжеты, лёгкая ирония. Всё, что нужно для приятного чтения, а возможно и открытия себя.

Сказка о Марье — Рукодельнице

Самая первая моя сказка. Родилась легко и радостно, на одном дыхании.

Жила-была Марья — рукодельница. Что не возьмётся делать, всё у неё хорошо да ладно получается. Сама радуется и другим радость приносит. А жила рукодельница в небольшой деревне, на берегу речки широкой, полноводной. Вокруг леса дремучие, поля широкие с травами шелковыми.

И деревенька ладная такая, домики, что пряники расписные, любо дорого смотреть. Люди в той деревне работящие. Живут с открытым сердцем, помогают друг другу как могут. И праздники вместе гуляют, и в беде не оставят. Но вот однажды, приехала в деревню Путница из дальних стран. И видом она была заморская, не похожая на местных, и говорила она про страны невиданные. Давно покинула Путница свои родные места. Много всякого повидала за годы своих путешествий. Так ей места здешние по нраву пришлись, что решила пожить среди красоты такой.

Марья — рукодельница пригласила Путницу к себе в дом пожить — погостить. Так и поладили. Путница про путешествия свои, про страны далёкие рассказывает, а Марья — рукодельница её всяким ремёслам учит. Только вот не так хорошо рукоделие выходит как у наставницы. То швы на рубахе вкривь да вкось идут, то полотно не ровное ткётся, то петли на вязании распускаются. И затаила Путница злобу на Марью -рукодельницу, что ей всё так легко, играючи даётся. Зависть чёрной змейкой притаилась в её сердце. А меж тем, поверье было в тех местах, что есть де камень волшебный, на вершине горы тот камень лежит, в лесу дремучем. И если на тот камень встать на заре, при первых лучах солнца и желанье своё произнести, то сбудется это желание. Но дорогу к камню не просто найти. Людям с чистым сердцем, добрыми намерениями тропинка в лесу сама открывается, а кто плохое замыслил, проводник нужен из нечисти лесной.

И задумала Путница до камня заветного добраться. Стала в леса уходить одна, целыми днями пропадала. Сильно зависть змеёй жалила её сердце, не давала покоя ни днём ни ночью. А время шло. И всё вроде по старому, да стали в деревне замечать что Марья — рукодельница всё не радостней становится день ото дня. Всё больше грустная ходит, а рукоделием всё меньше занимается. Что ни начнёт делать, до конца не доделывает, будто мешает что. А если и делает до конца, то самой потом не нравится, обязательно изъян какой найдёт. И вот сидит однажды Марья — рукодельница на берегу реки и горькую думу думает. Подходит к ней старушка, спрашивает:

— Что так не весела Марьюшка?

— Да вот бабушка, раньше что не делала, всякая работа в руках спорилась. Любое рукоделие в радость было. А теперь, что не возьмусь делать, опостылит сразу и всё из рук валится. Как будто мешает что! Руки сковывает, не даёт работе делаться!

— Ой девица, вижу я что путы чужого желания тебя связывают. Зависть чёрная сковала руки твои, лишила свободы и радости.

— А как же мне освободиться?

— Есть одно средство. У подножия горы, где камень волшебный лежит, есть пещера глубокая. В той пещере камни есть, что плавятся в огне, как металл. Нужно набрать тех камней, раскалить хорошенько и выковать топор крепкий. Только тем топором чудесным и возможно путы колдовские разрубить.

Поблагодарила Марья — рукодельница старушку за науку, слёзы свои горючие утёрла, пошла в дорогу снаряжаться. Собрала дома котомку и в путь отправилась. Зашла в лес Марья — рукодельница, на четыре стороны поклонилась и попросила помощи у духа лесного, дорогу найти к горе с камнем заветным. Да объяснила, что за беда у неё приключилась. Глаза поднимает, глядь а перед ней уж и тропинка вьётся. Пошла Марья — рукодельница по тропе, торопится, в зарослях потерять боится. Тропинка её к глубокому оврагу привела. Смотрит девица, а на краю оврага медведь сидит и ревёт. Испугалась, убежать хотела, но уж больно тот рёв на плач был похож. Пригляделась она получше, и точно, на дне оврага медвежонок сидит. Грязный весь из сил уже выбился. Ревёт и маму — медведицу на помощь зовёт, самому никак не выбраться.

Жалко ей стало медвежонка с медведицей, только чем поможешь. Видит, по краям оврага крапива растёт высокая, да много как. Стала Марья — рукодельница ту крапиву рвать, верёвку из неё скручивать. Крапива сильно жжёт, руки плохо слушаются, путами невидимыми связанные. Но не сдаётся девица, терпит. Верёвку крапивную ссучивает, а из той верёвки дальше сеть крепкую плетёт. Вот и готова сетка большая, прочная. Вышла она к медведице. Та встала на задние лапы, зубы оскалила. А Марья — рукодельница ей с поклоном говорит:

— Дозволь помочь твоему малышу из оврага выбраться. У меня — сеть крепкая, у тебя — сила медвежья, и любовь материнская. Вместе мы лихо управимся.

Успокоилась медведица, подпустила спасительницу близко. Спустили сеть в овраг, а сами держат что есть сил. Вскарабкался медвежонок по ней, как по дереву влез. Склонилась медведица перед Марьей — рукодельницей в знак благодарности за помощь. А медвежонок руку ей лизнул. И ушли они вдвоём в глушь лесную. А девица дальше по тропинке пошла. Долго ли коротко ли шла, вышла она из леса, а перед ней гора большая. Стало быть пришла к нужному месту. Начала гору обходить, вход в пещеру искать, где камни плавящиеся собирают. Нашла его, да вот беда, завален он так, что и просвета не видать. Села Марья — рукодельница на землю и заплакала.

— Это ж я за год такой завал не разберу!

Смотрит, а из леса медведица с медвежонком выходят, и давай своими лапами могучими те камни ворочать. Приободрилась девица и сама камни таскает, на какие сил хватает. Вот и проход наметился небольшой, как раз чтоб человеку пройти можно было. Поблагодарила она помощников. Достала из котомки свечу припасённую, зажгла её и в пещеру спустилась. Старушка говорила, что камни те, синим цветом отливают. Идёт Марья — рукодельница вперёд, путь себе свечой освещает, а вокруг только стены отвесные, под ногами песок, нет и намёка на камни синие. Но вот впереди, как искорка синяя блеснула.

Девица поспешила туда. Глядь, камень лежит весь шипами, что ёж иголками утыкан. А шипы те, синевой отливают при свете пламени. Взяла она камень тот и в котомку положила, а рядом ещё один и ещё. Набрала девица камней в котомку, не жадничая, сколь достаточным показалось. Вышла из пещеры и горе с благодарностью поклонилась, слово доброе молвила. А после в обратный путь пустилась. И чем ближе к дому подходит, тем легче на душе становится. Добралась до своей деревни уже под вечер. И не медля к Кузнецу направилась. Рассказала ему про дело своё непростое. Кузнец послушал её, посмотрел на камни, бороду свою пригладил и говорит:

— Помогу я тебе, Марья — рукодельница. Только дело тут непростое, одному мне не управиться и от тебя помощь потребуется. Чтоб камни эти расплавить сильный огонь нужен. И чтоб горел он не ослабевая, а то не выйдет ничего. Я буду дрова подбрасывать а ты, меха раздувай и огонь поддерживай.

Так и принялись они за работу. Хорошо дело идёт, дружно, работа спорится. Но вот стало Марью — рукодельницу в сон клонить, усталость одолевает, глаза сами собой закрываются, руки ослабевают. Увидел это Кузнец и кричит ей:

— Не спи, не спи Марьюшка, не время сейчас! Давай лучше песни петь да сон отгонять!

Так они всю ночь песни пели и работали. А к утру выковал Кузнец топор. Да такой ладный он получился, что любо дорого посмотреть. И вот с первыми лучами солнца говорит он :

— Становись Марьюшка, перед наковальней, руки держи так, чтоб наковальня между ними была! Буду путы твои рубить!

Так она и сделала. Ударил Кузнец первый раз топором по наковальне — появилась цепь чёрная, руки, шею и плечи Марьи — рукодельницы опутывающая. Ударил второй раз — искры синие полетели во все стороны. Ударил Кузнец третий раз — лопнули звенья цепи и упали к ногам девицы. И под лучами солнца, превратились те звенья чёрные в золу. И почувствовала Марья — рукодельница такую радость и облегчение, что засмеялась звонким смехом. Руки вновь стали лёгкими и свободными, а в голове столько новых замыслов для творчества появилось.

Вспомнила девица, сколько дел не законченных у неё осталось и со всех ног пустилась бежать домой. А Путница, как увидела Марью — рукодельницу радостной да счастливой, разрыдалась и созналась во всём. Слёзно прощенья просила и решила в родные края вернуться. У Марьи — рукодельницы доброе сердце было и она простила, и зла не держала.

И с тех пор Марья — рукодельница жила в радости своего свободного творчества. Новые ремёсла осваивала и других этому обучала.

Как Царевна Несмеяна за волшебной водой ходила

Давным давно… В некотором царстве, в некотором волшебном государстве, жила была Царевна. Как только она родилась на свет, широкая улыбка озарила её личико. И назвали девочку — Смеяна. Несмотря на то, что матушка Царевны умерла в скором времени, девочка росла в любви, заботе и радости. Шло время, Царь — батюшка правил своим царством мудро и оно процветало. Все жители правителя любили и уважали, за мудрость и рассудительность, за доброту сердечную, за смелость и решительность.

И Смеяна характером в отца пошла добрая, внимательная и уважительная к людям, решительная в делах важных. А статью в матушку умершую, стройная, красивая с косой русых волос и васильками глаз. А самое главное, радость в ней так и светилась. Улыбка с лица румяного не сходила. Как солнышко в тереме царском жила, всех вокруг освещая. Царь радовался, глядя как расцветает его дочка единственная. Но и думы невесёлые посещали его. Вот выйдет дочь любимая, ненаглядная замуж за принца заморского и покинет отчий дом, а он один останется свой век доживать.

И решил Царь жениться, стал невест себе присматривать. Смеяна обрадовалась решению батюшки, хоть и хорошо жилось ей, а только ласки материнской очень не хватало. А то что они с новой Царицей поладят, она не сомневалась. Долго ли, коротко ли, собрался Царь — батюшка ехать свататься. Царица та, красива была и молода. Правда, ходили о ней слухи в народе нехорошие, что везде корысть ищет и недобрым колдовством владеет. Да чего только люди от зависти не придумают.

Уехал Царь — батюшка, а Смеяна осталась за царством присматривать, в нетерпении отца дожидаться. И вот однажды, прилетает голубь, с весточкой от родителя, чтоб ожидали скорого возвращения и пир свадебный готовили. Царь — батюшка с невестой едет. И с тех пор в Царстве Волшебном, совсем другая жизнь началась. Царица молода, красива собой, но уж больно горда и спесива оказалась. Всюду начала свои порядки заводить. Чуть что не по ней, велела плетьми сечь, а кто неудовольствие выражал, того в темницу сажать. Царь — надёжа и заступник, слово ей поперёк не скажет. Его с той поездки, не узнать было.

Словно заморозили, совсем бесчувственным стал, ни радости, ни злости в нём не осталось. Челядь в тереме воем воет от жизни такой, люд работный ропщет, кто посмелее в соседние царства перебирается. Да и Царевне Смеяне тяжко приходится, невзлюбила её Царица гордая, совсем прислужницей сделала. Работой всякой заняла с утра раннего и до позднего вечера так, что и передохнуть некогда. Много слёз Смеяна пролила. И даже пожаловаться некому, не у кого помощи попросить. Царь — батюшка не слышит её и не замечает никого.

Покинула радость Царевну, погасла улыбка ясная. И с тех пор, кроме как Несмеяной, никто и не называл. А Царевна всё чаще стала в леса — поля уходить, за грибами, орехами, ягодами разными. Чтоб реже мачеху видеть и слышать её недовольный голос. И вот однажды, собирала Несмеяна бруснику на болоте. Полный туесок набрала. Села на кочку передохнуть и задумалась.

— Мне бы радоваться целому туеску ягод, а радости нет. Ноги домой не хотят идти. Скоро злая мачеха нас всех со свету сживёт. И отца погубит, и меня, и Царство наше Волшебное. Не бывать этому! Надо средство искать как колдовство поганое с Царя — батюшки снять.

Оглянулась вокруг, ничего кроме болота и лягушек не увидела. Подняла голову к небу, а там облака белые бегут и одно из них на женскую фигуру похоже. И тут её как громом ударило. Вспомнила Несмеяна, что в лесу дремучем, рядом с болотом, Добрая Ведунья живёт, травы лечебные собирает, язык птиц и зверей понимать может.

— Как же я о ней раньше не вспомнила! Может у неё есть средство волшебное для батюшки!

Поднялась Царевна с кочки, закинула туесок на плечи и пошла Ведунью искать. Долго она плутала по лесу, пока не вышла на тропинку еле заметную, по ней и пришла к избушке лесной. Добрая Ведунья встретила Царевну Несмеяну ласково, выслушала с чем пришла и говорит:

— Слышала я, что в Царстве нашем делается. Давно жду героя — богатыря, спасителя нашего. Но вот вместо него ты пришла, значит быть посему. Опоили твоего отца — батюшку колдовским зельем, чтоб он себя забыл и всё что ему мило. Нет у меня средства против этого. Но ведаю я где есть вода волшебная, что может злое заклятье снять. Дорога туда трудна и опасна, готова ли ты пройти этот путь?

— Готова!

— Ну так слушай внимательно! Есть в море — океане остров райский. В самом центре того острова, растёт дерево могучее. Меж корней этого великана, пробивается родник хрустальный. И вода в роднике — волшебная, снимает заклятья чёрные и чары злые, стоит только человека или зверя напоить той водой. Но остров тот и родник, охраняет Змей о трёх головах, злой и кровожадный. Как победить того гада я не ведаю. Могу только дать тебе в помощь, три волшебные вещи. С этими словами, Ведунья открыла ларец узорчатый. И достала из него: зеркальце ручное в резной деревянной раме, да чудное какое, не себя в нём видишь а то, что перед тобой, пёрышко белое и колечко чудесное, в виде цветочка нежного. И говорит:

— Зеркало это показывает всё как есть на самом деле, без колдовства всякого, настоящие мысли и намерения людей. Стоит только через него посмотреть. Перо чайки, морской птицы. Чайки — неутомимые путники морских просторов. Только они знают где остров тот найти. Перо тебя само приведёт. Дотронешься пёрышком своей головы и превратишься в чайку — птицу, а как прилетишь и земли коснёшься ногами, снова человеком станешь. Колечко — поможет говорить с птицами и зверьми разными. И будете вы понимать друг друга, стоит только кольцо на палец надеть.

Поблагодарила Несмеяна Ведунью, за дары волшебные и за науку, как ей отца расколдовать. Оставила она туесок свой с ягодами, а в замен получила котомку дорожную, каравай хлеба из печи. Сложила туда зеркальце. Колечко и пёрышко в платочек завязала, чтоб не потерять ненароком и тоже в котомку положила. Склянку с пробкой для воды волшебной. Вот и все сборы. В путь — дорогу отправилась. Долго ли, коротко ли шла Царевна по лесу и тут тропинка выводит её к развилке…

Дорожка на две разделилась, что рукава у рубахи, один рукав вправо ведёт, другой влево. Куда же дальше идти? Ни камня с письменами нет, ни указателя какого. Думала, думала и решила налево пойти, тропинка хорошая, широкая. Идёт Несмеяна, а тропинка всё уже, незаметнее делается, лес всё темнее и дремучее. Остановилась Царевна, дальше боязно стало идти. Видит, на ветке старой ели филин сидит, дремлет. Решила она у филина спросить куда тропинка дальше ведёт, и колечко волшебное испытать. Достала Несмеяна кольцо и на палец надела. И столько сразу голосов услышала, муравьи хвоинки в свой дом тащат, спорят меж собой, белки по стволам ёлок прыгают, в догонялки играют. Послушала она, подивилась и спохватилась, что филина расспросить хотела. Сложила ладони лодочкой, ко рту поднесла и кричит:

— Дедушка филин! А дедушка филин!

— Уфф! Уфф! Кто здесь?

— Это я, дедушка филин, Царевна Несмеяна! У меня колечко волшебное, чтоб с птицами и зверьми разговаривать.

— Сколько на свете живу, а не припомню, чтоб в нашу глушь царевны забредали.

— Заплутала я дедушка филин. А куда меня эта тропинка приведёт?

— В самую глушь лесную, чащобу непролазную!

— Да мне ведь совсем в другое место попасть надо! Придётся возвращаться к развилке и другой дорогой идти! Спасибо, дедушка филин!

Поклонилась Несмеяна филину в благодарность и пустилась со всех ног обратно. Прибежала к тому месту, где дорожка на две делится. Постояла, отдышалась и теперь уже по другой тропе пошла. Долго ли, коротко ли шла девица по лесной дорожке, а про то, что колечко волшебное с пальца не сняла, совсем забыла. Вдруг слышит шум и крик впереди, как будто кто — то о пощаде просит. Заторопилась Несмеяна поближе подойти. Глядит, на ветке клёна гнездо, а в нём птенец. А родители, пара горлиц, вокруг ствола дерева кружат, нападают на кого — то. Пригляделась Царевна, а это соболь — охотник. Шустрый, ловкий соболь уже к самому гнезду подобрался. Подбежала девица и говорит:

— Подожди соболь, не ешь птенца!

Любопытные глазки — бусинки, посмотрели в её сторону. Сам соболь, сел на ветке, выжидает. Горлицы тотчас же загородили птенца собой.

— Кто это тут мне обедать мешает?

— Я, Царевна Несмеяна. У меня колечко волшебное, с которым можно понимать язык птиц и зверей.

— Почему же ты мне не даёшь птенчика съесть?

— Ведь он же у них единственный! Съешь его и горлиц совсем без детей оставишь! Не трогай птенца, я тебя за то, хлебом румяным угощу.

И с этими словами достала из котомки краюшку хлеба.

— Не знаю, что за еда такая неведомая, но пахнет вкусно. Хорошо девица, послушаю тебя, только и ты не обмани с угощением!

— Не обману, слово даю! Давай только в сторонку отойдём, пусть птицы успокоятся.

Отошла она от клёна и села на траву. А соболь уже тут как тут, ждёт обещанного. Отломила Несмеяна, добрый кусок хлеба и рядом с собой положила. Пока зверь угощался, горлицы принялись ворковать и спасительницу благодарить.

— Хорошая еда, сытная. Похвалил он угощение, подбирая последние крошки. А что же ты Царевна, в лесу нашем делаешь, да ещё одна?

— До моря — океана иду, дело у меня важное.

— Дальний путь! А знаешь что, возьми меня с собой. Вместе веселее и дорога будет короче. Давно я хотел другие места посмотреть.

— Ну что ж, пойдём.

И пошли они дальше вместе. Несмеяна по тропе идёт, а соболь, то рядом бежит, то по деревьям с ветки на ветку перепрыгивает. Так и дошли до моря — океана. Вышли на берег пустынный. Ветер в ушах свистит, волны на берег нагоняет, а вода то синяя — синяя. Царевна и говорит:

— Спасибо тебе за компанию, дальше я чайкой морской обернусь и полечу остров райский искать.

— А на что тебе тот остров?

— На острове родник с водой волшебной. Только ей можно с Царя — батюшки колдовские чары снять.

— Ты меня в попутчики взяла, кормила в дороге сытно. Возьми и дальше, на остров. Может сгожусь для чего, добром за добро отплачу.

— Да там змей трёхголовый родник охраняет!

— Тем более, что же ты одна к такому чудищу пойдёшь! А вместе, может что и придумаем.

Так и решили. Сняла Несмеяна свою дорожную котомку, пёрышко достала, сумку на берег положила. Соболь в неё забрался и калачиком свернулся. А Царевна, коснулась пером своей головы и обернулась белой чайкой. Взяла чайка лямку котомки в клюв, крыльями замахала, захлопала, ловя попутный ветер и полетела. Летит, Чайка — Несмеяна и сама себе удивляется, так ловко у неё получается крыльями управляться, ветер ловить и парить над волнами. Как будто всю жизнь она это умела.

Долго летела чайка над морем — океаном, уставать уже начала. Вдруг видит, вдалеке сияние изумрудное виднеется. Обрадовалась она, из последних сил старается. А остров заветный, всё ближе, ближе. Вот и берег наконец. Рухнула от усталости чайка на песок и как только коснулись ноги земли, обратно человеком оборотилась. Только Несмеяна с соболем оглядеться успели, как земля задрожала под ногами, листья с деревьев стали облетать и рёв раздался жуткий, звериный.

— Чую дух человечий и звериный, не здешний! Давненько чужаков у нас не было!

От рёва такого, у соболя, шерсть на загривке встала дыбом, а у Несмеяны, сердце сжалось.

— Страшно то как соболь! Что же мы теперь делать будем?

— Мы такой путь проделали большой, неужто зря? Неужто мы воды добыть не сумеем? Надо к источнику идти, на змея этого о трёх головах, посмотреть, там и видно будет.

— Так он уже знает что мы здесь!

— Ну и что, что знает. Ты говорила он родник бережёт, как же он его без присмотра оставит? Там он сидит и нас дожидается. А мы пока очень близко подходить и не будем.

Пошли в самую середину острова. Идут, по сторонам смотрят и дивятся, всё чудное какое растения, деревья, звери и птицы разные. И тут, снова земля задрожала, зверьё кто куда попряталось, и рёв звериный раздался.

— Слышу, слышу чужаки, прямо в пасти ко мне идёте!

— Слышит он нас! — с испугу зашептала Несмеяна.- Близко видать уже, вот только лес такой густой, что не видно ничего.

— Зато деревья высокие и растениями окутаны, что верёвками, по таким не то что я, и ты сможешь на верхушку забраться.

На том и решили. Выбрали дерево повыше и полезли вверх. Соболь легко лапами перебирает, но и Царевна не отстаёт, на сплетённые стебли ноги ставит, руками держится. Забрались на самый верх. Поляна с родником оттуда, как на ладони видна. Действительно, близко подошли, заросли только пройти. На поляне той, в самом центре дерево могучее растёт, а в корнях — родник бьёт. И змей, о трёх головах, по поляне кругом ползает, то в одну, то в другую сторону вокруг дерева с источником. Упругое тело змеиное чешуёй, что кольчугой покрыто и на три головы делится. Каждая голова имеет пасть змеиную, а в них — зубов без счёта. Только змей не по своей воле здесь. Цепью толстой прикован. Один конец той цепи вокруг ствола обвивается, другой вокруг трёх шей намотан и на замок висячий закрыт. Сидят на дереве Несмеяна и соболь, за змеем наблюдают.

— И чего это мы его так испугались? Он же как пёс на привязи.

— Да только и воды набрать не подпустит. Делать нечего, пошли к поляне может как и сговоримся. — говорит Царевна.

Спускаются они с дерева и через заросли пробираются. Выходят на открытое место но так, чтоб змей добраться до них не мог. А чудище, тело своё напрягло, глаз огромных с гостей незваных не сводит, чуть на шаг ближе подойдут и кинется стрелой, разорвёт зубищами. И взревел змей так, что Несмеяна еле на ногах удержалась, а соболя вовсе за деревья сдуло.

— Вот так богатырь — храбрец пожаловал со мной сразиться! Сколько веков живу, а такого дива не видывал.

— Не сражаться я к тебе пришла, а помощи просить. — прокричала Царевна.

— Помощи, говоришь? — присмирел змей, расслабился. — Догадываюсь, что за помощь нужна, вода из родника хрустального. Никто и никогда с этим сюда не приходил, ты первая. Ну уж тогда, услуга за услугу. Сумеешь ключ от замка моего найти, в кроне дерева спрятанный, да замок отпереть, наберёшь воды волшебной. А нет, так нет.

Посмотрела Несмеяна на крону дерева могучего, опечалилась. Замок то большущий на цепи висит, а отверстие для ключика — маленькое — маленькое. Как же такой ключ сыскать.

— Видать мой черёд пришёл! — говорит соболь. — Только не обманет ли змей, отпустит ли с водой целыми.

— Слово даю! Нет больше сил на цепи сидеть. Сам давно ключ ищу, да всё без толку, и лап у меня нет замок открыть.

Побежал соболь быстрее молнии. Полез вверх по стволу неровному и в кроне пропал из виду. Долго ли, коротко ли ждали они. Вдруг вылезает соболь откуда и не ждали, из самых корней. Подбегает к Несмеяне и кладёт ей на ладонь ключик крохотный, золочёный. Вставляет она тот ключик, в замок тяжёлый и поворачивает. Замок с цепью сами так и упали, к всеобщему удивлению. Пока змей шеями освобожденными крутил, девица воды набрала в склянку припасённую и плотно пробкой закрыла.

Распрощавшись со змеем, Царевна снова в чайку превратилась и в обратный путь отправилась. А соболь в котомке, как раньше полетел. На этот раз Чайка — Несмеяна решила до самого терема царского лететь, не смотря на усталость. Вот и дом родной показался. Опустилась чайка на широкий двор и в девицу, назад оборотилась. Побежала в покои Царя — батюшки, а соболь следом бежит. Вот и дверь знакомая. Входит Царевна в покои, а батюшка на лавке сидит, ни жив, ни мёртв. Подошла она, склянку с водой открыла и к губам Царя поднесла.

Сделал он несколько глотков, потряс головой, словно сон отгоняя. Глаза заблестели, щёки румянцем покрылись, огляделся кругом. В это время Царица в горницу вбежала. Как увидела Царевну вернувшуюся, Царя в разум пришедшего, так у неё злоба в горле и застряла, упала замертво. Несмеяна от неожиданности склянку из рук выронила, та упала и вода волшебная на пол пролилась. Соболь подбежал и стал пить. Вдруг, засветилась горница сиянием ярким, а вместо соболя на том месте очутился добрый молодец. Царевич это оказался заколдованный.

И с тех пор в Царстве Волшебном всё на лад пошло. Зажили лучше прежнего. К Царевне радость вернулась и её снова все стали Смеяной называть. Светилась она счастьем и любовью пуще прежнего. Свадебный пир справили, Царевны с Царевичем, широкий да весёлый. И жили они в любви и верности. А зеркальце волшебное, Смеяна хранила и пользовалась иногда, чтоб больше зло и обман не входили в их дом.

Сказка о Волшебных Песнях

Давным давно, в стародавние времена… Жила — была в волшебном лесу, кикимора. Народилась на свет она осенью, вот Осёной и назвали. И ничем вроде, не отличалась она от кикимор в своём болоте. Зеленоватая кожа, гибкое тело, длинные сине — зелёные волосы. Но не было в её сердце злобы и коварства. Не заманивала своим голосом путников в трясину на погибель. От того и песни её были добрые и нежные. Другие кикиморы Осёну не любили, пение её слушать не могли, не по себе им становилось. Гнали отовсюду. И ушла она жить на другой край болота.

Песни свои птицам да лесному зверью пела. Бывало, забредал в те края грибник или ягодник какой. Услышав песню, забывал за чем пришёл и с замиранием сердца слушал, дивился красоте такой. Улыбка сама собой растягивала губы. Очень любила Осёна своё болото. Одно только огорчало, столько песен она сложила ладных да звучных, а слушать их некому. И вот как -то раз, встречает она на краю болота, Лешего. Вид у него, как будто из земли пень векового дуба выворотили. И сказал ей Леший такие слова :

— Сколько лет на свете этом живу, сам уже со счёта сбился. А такие песни чудесные, в первый раз слышу.

— А кикиморы слышать не хотят.

— Так у них сердца чёрныё, а у тебя внутри свет! Видел я как на людей твои песни действуют. У человека душа к чистоте и свету стремится. Только не каждый это сам способен осознать. А песни твои этот свет, в душах людских и пробуждают. Тебе к людям надо идти, им они ой как нужны! А то души у них со временем скорлупой обрастают, а кто и сам, ту скорлупу, сознательно наращивает, да потолще. Ты песней эту скорлупу, что птенец изнутри яйца, проклёвываешь и душу освобождаешь. Задумалась Осёна над словами Лешего. Про людей разного наслушалась от подруг своих. Время шло своим чередом и однажды…

Слышит она, что кто — то по болоту ходит и вроде как аукается. Выглянула из — за кочки и видит, девушка с корзинкой с островка осоки на островок прыгает. Заблудилась видно. Жижей болотной перепачкалась вся, слёзы грязными руками по щекам размазывает. Со страхом по сторонам оглядывается. Решила Осёна ей помочь и к тропе вывести. Начала песнь тихонечко. Глядит, а девица успокоилась немного и за голосом пошла. Поёт кикимора, а сама за кочки да коряги прячется. Девица не отстаёт. Привела она горе — ягодницу к границе болота к роднику, а отсюда до деревни, по лесу рукой подать. Девушка как увидела своё отражение в ручье, так и ахнула. Кинулась руки и лицо от грязи болотной отмывать. А сама приговаривает:

— Кто же меня песней чудесной к ручью вывел? Вроде и грустная, а на душе хорошо стало, тепло и спокойно.

Услышав это, Осёна решилась показаться. Вдруг да и удастся подружиться. И пошла на встречу девушке. Только успела из -за пня корявого выйти, та как завизжит, как метнёт корзинку свою. И бегом прочь со всех ног. Опечалилась кикимора.

— Больно уж дурная молва у людей о нас ходит. Не примут они песни мои, а меня и подавно. Вот если бы волшебство какое было, чтоб мне человеком стать. Вдруг голос ласковый слышит:

— Есть такое волшебство!

Смотрит, а перед ней Берегиня леса стоит и улыбается.

— Да только хорошенько подумай прежде, назад ходу не будет. Примут ли.

— Меня и свои то не очень жалуют. Не примут люди, буду скитаться, мир большой. Неужели в нём не найдутся те, кому я и мои песни по нраву будут. Чувствую я, что песней, будто рукой, души касаюсь и она откликается в ответ.

— Ну, коли так… Собери к рассвету, вот в этот кувшин росы и жди меня на этом месте.

Почти всю ночь собирала росу Осёна, но к сроку поспела. Набрала целый кувшин. Берегиня появилась с первыми лучами солнца. Приняла росу из рук кикиморы. Достала из рукава травки пахучие и цветы яркие, опустила в кувшин. Пошептала что — то над горлышком, и окатила Осёну с головы до ног той водой. И почувствовала себя кикимора, как будто бабочка из кокона выбравшаяся. А и то верно, была зелень болотная, а теперь девица настоящая от макушки до пят. Ну разве что кожа чуть бледнее, русые волосы зеленцой отдают немного. Вот и вся разница. Берегиня и одежду человеческую припасла, да напутствовала:

— Ступай в мир огромный. Освещай его внутренним светом, через песни свои. Пробуждай души человеческие к доброму и светлому.

И пошла Осёна по тропинке к деревне. Выходит из леса, а на поляне гулянье идёт. Песни, танцы, хороводы водят. И подхватил её тут вихрь девичий — хороводный, ноги сами в пляс понеслись. А нарезвившись, сели девицы кружком, песни стали петь. Доходит очередь до Осёны. И начала она свою песнь тихо, несмело. Но видит, что притихли все вокруг, поближе к их кругу собираются, слушать рассаживаются. Осмелела она, в полный голос петь стала. И не было человека, чтоб душа его на песнь эту не откликнулась. Старики слезу утирали, по щеке катившуюся. Влюблённые, крепче прижимались друг к другу. Дети малые и те заслушались, оставив проказы на время. А серце Осёны наполняли радость и счастье, что её так слушают. Огонь внутренний разгорался всё ярче и ярче. Песня лилась из неё, что родник из земли пробивается. А когда песнь смолкла, кто — то спросил её:

— Да откуда же ты такая взялась?

— В лесу жила, в избушке. А теперь вот к людям, к вам вышла.

И с тех пор стала кикимора превращённая с людьми жить в мире и радости. Щедро дарила песни свои и каждый слышал в них своё. Кто — то в душе открывал силы для свершений новых. Кто -то добрые качества, доселе неведомые. А кто -то и стремления новые. Сама же певунья, получала искорки света от каждой разбуженной души. Это давало ей силы и вдохновение для новых песен. Так и жила она счастливо среди людей. И жених подобрался под стать, любящий и заботливый.

Сказка Наоборот

В некотором царстве, в волшебном государстве… А точнее в Сказочном Королевстве. Жила — была Принцесса, хорошенькая — прехорошенькая! Огненные локоны волнами с головы спускаются, глаза цвета мха лесного золотыми искорками светятся. Гибкая и стройная, с походкой летящей. Сердцем добрая и отзывчивая. Хохотушка неутомимая. Родители в ней души не чаяли. Но вот однажды, испортилось у неё настроение. И то ей не так, и это не эдак. То дождик мокрый, то солнце яркое. И лапша не лапша, и крем — брюле не мороженое. Расшумелась, раскапризничалась так, что дорогу в своё обычное состояние забыла. Дошло до того, что стали звать её Нетак, а собственное имя и вовсе забыли.

Так и жила принцесса, всё время чем -то недовольная. И только одного это не коснулось, её мечты. И было в этой мечте всё как надо… А мечтала Нетак о прекрасном принце! Избранник высок, плечист, силой не обделён. Умный, добрый и весёлый, с душой благородной и глазами, цвета весеннего неба. Только вот, не считала она себя достойной такого. Уж больно он хорош в сравнении с ней. А она, и ума маловато, и внешность обычная, и талантов никаких. Курносый нос да щёки в веснушках. В общем всё не так… Пошла как -то принцесса погулять, к озеру. Села на берегу и на воду любуется. А вода в озере чистая, прозрачная на дне мальки резвятся. Увидела своё отражение и скривила ему рожицу.

Вдруг, по поверхности рябь пробежала и увидела Нетак совсем другую картину. Стоят две горы рядом, что братья великаны, вершины снегом укутаны. Под ними пещера большая, стены льдом да инеем покрыты. Посреди глыба ледяная, грани так и переливаются. А внутри что — то виднеется. Пригляделась девушка, да так и ахнула. Во льду том сверкающем принц её ненаглядный замурован. Спит сном волшебным.

— Это что же получается? Всех женихи спасают, от дракона там, из башни высокой вызволяют! А мне самой своего принца придётся выручать! Что — то здесь не так! — но уж больно принц ей по сердцу был. А когда поняла что он взаправду существует, а не только в её мечтах, решила отыскать пещеру и любимого спасти а там, что будет. Сборы в дорогу были недолгие, попутчиков не взяла, категорически, как родители не настаивали. Только её это дело. Села на коня и в путь отправилась. Долго ли, коротко ли путешествовала, разных гор повидала а только тех самых пока не нашла. Ехала она через поле широкое, смотрит навстречу путница идёт. Поравнялись, Нетак коня остановила. Пешая старушкой оказалась, сама сухонькая, маленькая и в чём душа живёт, а глаза ясные, живые.

— Что же ты бабушка одна путешествуешь, не страшно, а вдруг обидит кто?

— Кому я нужна, и взять с меня нечего. А не будет ли у тебя красавица воды испить? Давно иду, умаялась. А у дороги ни реки, ни ручья не встретила.

— У меня у самой во фляге, на донышке осталось. — и хотела уже коня пятками ударить по бокам, да передумала. Сняла флягу с луки и старушке протянула.

— А ты сама как?

— Я верхом, быстрее до воды доберусь. Мне бы только знать в правильном ли направлении я еду.

— Ищешь что?

— Горы, что как братья, плечом к плечу стоят.

— Видела я такие, правильно едешь. А за доброту твою, что воды не пожалела, дам тебе три совета. Запомнишь их и многих бед избежать сумеешь. Ничего не бери без спросу. Не пей сок неизвестных тебе ягод. Не оглядывайся на свист.

Поблагодарила Нетак старушку и разошлись в разные стороны. Подивилась она прихоти пожилой женщины и забыла. Рада была что наконец точно знает куда ехать. Поле проехала и лесок, а на краю домик стоит с садиком. И такие яблоки в том саду крупные и румяные, что просто сами в руки просятся. Крикнула девушка хозяев, не слезая с коня. Никто не отозвался.

— Сорву несколько яблок, от хозяев не убудет. — выбрала самые приглянувшиеся и в сумку седельную положила.

Поскакала дальше. Впереди дорога крутой поворот делала и вывела Нетак к ещё одному домику.

— Принято у них тут что ли поодиночке селиться.

А пригляделась повнимательней, дом то, тот же самый, и сад. Развернула назад, может направление спутала. Пустила коня рысью и опять в том же месте оказалась. И тут вспомнила она совет старушки, не брать без спросу. Надо хозяев искать, иначе не уехать ей отсюда. Спешилась, в дверь постучала, нет ответа. Зашла внутрь, а дом совсем пустой оказался. Вышла в сад и задумалась:

— Кого же спрашивать, не сад же! — а яблони словно в ответ, ветками закачали. — Дозвольте вашими яблоками наливными угоститься! — и снова ветки ожили, кивая в знак согласия.

Поблагодарила принцесса сад и в путь пустилась, в этот раз уже на самом деле. К вечеру приехала в городок небольшой, на окраине харчевня стоит. Во рту, кроме яблок, другой еды сегодня не было. А оттуда такие ароматы исходят аж в животе заурчало. Решила Нетак подкрепиться, а повезёт и переночевать, а то всё в лесу да в поле. Деньги в кошеле ещё оставались. Коня привязала и в зал вошла. Хозяйка встретила её приветливо, за стол усадила. Похлёбки наваристой принесла и кувшинчик с напитком.

— Отведай красавица сока из Снеженики. Больше нигде эта ягода не растёт, кроме как в нашем лесу.

Понюхала девушка, пахнет вкусно и цвет ягодный. А то что про ягоду такую слыхом не слыхивала, так ведь далеко от дома забралась. Насладилась она ужином вкусным в полной мере. И так хорошо, так сытно стало, что глаза сами собой стали слипаться. Очнулась Нетак утром и поняла, что всю ночь за столом проспала. Стала ноги — руки затекшие разминать, одежду поправлять глядь, а кошеля то нет. Под столом, под лавкой посмотрела, нету. Хорошо хозяйке за ужин ещё с вечера заплатила. Вышла на улицу и коня нет, где оставила. Метнулась было, туда, сюда, да какое там. Поняла что обокрали её. И вспомнила тут второй совет, про сок.

Дальше пешком пришлось идти. А вершины гор — близнецов уже видны, только лес пройти. Вошла под сень деревьев, тропка узкая и тишина вокруг недобрая. Идёт принцесса, по сторонам озирается, от каждого шороха вздрагивает. Вдруг за спиной свист раздался негромкий. Обернулась, нет никого. Только успела несколько шагов сделать, снова свист, уже громче. Посмотрела в ту сторону, а там нечисть лесная собирается, да к ней свои руки тянет. Припустила со всех ног девушка от увиденного, куда глаза глядят. А жуть безобразная следом скачет, всё ближе и ближе. Выскочила она из леса на берег реки крутой. Куда деваться, только вниз, благо что с детства плавает хорошо.