Бесплатный фрагмент - Сказки про оборотней

ОБОРОТНАЯ СКАЗКА

Весна

Лес.

Красивый весенний лес.

Прозрачно кружевной и покрыт налётом нежной зелени!

Перламутровый до восхищения!

Люди, много людей.

Яркие, шумные и вкусно пахнущие.

Я чувствую силу.

В себе и извне.

Я и так сильная, но источник силы желаннее, чем все эти люди, вместе взятые!

Я чувствую и голод.

Но не желание мяса, крови, добычи.

Древний голод.

Исконный.

Сила в лапах, спине, хвосте, даже он может больно ударить!

Кстати, отличный полосатый хвост — привет, я соскучилась, давно не виделись!

Источник уже близко.

Только этот человек никак не успокоится.

Он меня отвлекает.

А убить я его не могу, нет смысла.

Он связан с моим состоянием, и с источником силы тоже связан.

Древней силы!

Я хищно облизываюсь.

Могу сломать все эти кусты, пару деревьев, и он сам уйдёт, испугавшись шума.

Но почему он меня преследует?

Зачем вообще отошёл от кучки людей на опушке?

Хорошо иметь пеструю шкуру, особенно в праздничном весеннем лесу.

Он опять кричит.

Кого он зовёт?

Мои уши слышат всё, что он говорит, но я не понимаю.

Женщина?

Здесь нет женщины!

Только я, он и лес с источником — они едины!

Источник мой!

А как всё чудесно начиналось.

У меня уже пятнадцать лет не было отпуска, и вдруг мне дарят поездку на фото-сет на природе, тематический, да кто же меня остановит!

Не смотря на то, что путешествие в другую страну, попутчики нашлись сразу с машиной, Анечка и её молодой человек.

Я даже ни минуты не сомневалась, если мой фото-сет не состоится, у Ани отличная камера — если что, поснимаем сами!

Нас встретили на месте, как старых друзей, разместили и дали время переодеться и немного отдохнуть с дороги.

Очень разношёрстная компания, но такая, близкая по духу.

Наверное, я единственная не пью и не курю, зато термос с имбирным чаем всегда со мной, согревает лучше алкоголя — меня, по крайней мере!

Платья, костюмы, шарфы, шали, косметика и много украшений — рада, что не продала все, что-то да пригодиться теперь!

Фото-сет на природе.

Зябко.

Я уже несколько часов с голыми плечами на свежем весеннем ветру.

— Да не трясись ты, замри!

— Я не замёрзла, не знаю, почему дрожу…

И правда, совершенно не чувствую холода, только возбуждение и жар от слоёв тона и косметики на лице, кожа просто горит!

Все заняты — кто-то фотографирует фотографов, кто-то другие виды.

Аня тоже.

И моя фотограф — меня.

Мучительница.

Обожаю её!

Ей не понравились мои трусики (кто их под юбкой увидит), а от кружевных я так чесалась, что сейчас стояла в чулках, туфлях, юбке и корсете — всем майским ветрам назло!

Главное настроение и ощущение, верно?

— Вот так, замри, не дыши!

Я уже и так не дышу, того и гляди в обморок хлопнусь.

— Ну куда ты смотришь? Ой, смотри так же, не меняй выражение!

Всё нормально, просто я устала.

Они не пялятся, нет, все заняты своим.

Один.

Просто смотрит, ждёт. Чего ждёт?

Чёрт!

— Перерыв, срочно!

Я не кричала — прошептала, мне не надо кричать, меня прекрасно услышат.

— Ляг и полежи, если устала, я поснимаю тебя лёжа.

— Ты обещала предупредить меня, если он приедет.

— Какая нежная, я и сама не знала. Договорилась, но мне ничего точно не ответили, зачем я тебя буду волновать?

Меня колотило.

— У тебя точно нет температуры?

— Нет. — Я закрыла глаза, это было трудно, ведь вживую любоваться приятнее!

— Она вся горит! — прохладная рука на лбу, как спасение, голос, как наказание.

Провалившееся в желудок сердце, слабо пытающееся гнать остатки крови по организму.

Я не то чтобы почувствовала изменение, просто одежда стала лишней, тесной и душной.

Я сняла перчатки, браслеты с предплечий, колье, вынула заколки из волос и стянула чулки…

— Ты чего творишь? Я не закончила! — завопила мой фотограф.

— Волшебница моя, я сейчас вернусь!

А сама не отрывала взгляда от него сквозь ресницы — наказание моё!

В горле свербило — как простуда прямо, но я уже знала, что это точно другой озноб.

Полоски мелькнули на руках и я рванула через кусты.

На ходу сняла юбку, с трудом расшнуровала корсет и бросила их в сторону, убегая со всей возможной скоростью от людей подальше.

Вот тут я порадовалась, что ей не понравились мои трусики!

Трансформация.

Самый первый раз одуряющее больно!

Ты не знаешь и сопротивляешься.

Я бежала, чувствуя, как на ходу меняется моё тело, становится сильным и ловким.

Зрение тоже изменилось. Каждая веточка, листик, росинка, букашка.

Я бежала сначала подальше от людей, а потом почувствовала источник силы.

И мужчину.

Вот в чём дело!

— Куда она делась? Я ещё за клиентками не бегала! — возмущалась миниатюрная фотограф с ядовито-яркими дредами.

— Хочешь, я её приведу? — почему у меня это вырвалось я и сам не понял.

Я заметил пятна или полосы на бледной коже женщины, глаза у неё стали странные.

Это точно не линзы были, они вдруг такие стали, с продольными зрачками, как у кошки!

Так-то по большому счёту мне всё равно, только уж очень расстроена фотограф, а я не хочу, чтобы она была психом, работая со мной.

Кусты, и на них висят юбка и корсет.

Позвать её, что ли?

Давно так со мной не заигрывали.

Хорошая шутка.

— Эй, мадам, вы где? — крикнул я пару раз уже достаточно углубившись в чащу. — Вас там ждут, не прячьтесь! Я могу глаза закрыть, если вы стесняетесь, — а то я не видел, как она на меня глазела. — Я одежду вашу принёс!

Чего он так орёт, его же на весь лес слышно?

Я раздраженно молотила хвостом себя по бокам!

И меня не видит и не слышит, а ведь сзади уже стою.

Пахнет от него вкусно.

Мясом, кровью и дымом.

Я чихнула.

Он обернулся.

Как жаль, что тигры не умеют улыбаться, как люди!

— Киса… Большая… — рефлекторно вытянутая вперёд рука с ворохом моих тряпок, надо будет не забыть их забрать.

Я попрыгала вокруг него, опрокинула его осторожно на землю и лизнула в щёку.

Опять чихнула — половина его мейка на моём языке, фу!

Принюхалась к нему — под одеждой он пах ещё вкуснее и ни капли меня не боялся.

Отпрыгнув от него подальше, я рванула к источнику — уже пора.

Есть я не хотела, энергия переполняла, а вот проявить уважение надо.

Чтобы можно было просить сил, при необходимости.

Вот и камень поросший мхом, как зуб возвышается в половину моего роста. Полностью скрыт плотной зарослью деревьев и ручей рядом.

Волшебное место!

Я как раз каталась на спине от удовольствия проникающих через меня потоков силы, когда услышала смех.

Жаль, что я его не убила.

Хорошо, что я его не убила!

Села я уже в облике женщины-тигры.

Хвост, полосы на коже, причёска моя, личная, как и мося.

— Зачем ты за мной пошёл? — иногда проще поговорить, а не убивать.

— Одежду твою принёс.

— Спасибо, можешь оставить и идти.

— А я хочу остаться.

— Почему ты не боишься? — я прижала его к земле, ох и поваляюсь я сегодня!

Широко улыбнулась — клыки конечно меньше, чем у тигра, но и они впечатляют!

Вместо ответа он потянул меня за хвост!

— Отпусти! — щёлкнула я зубами в миллиметре от его лица.

— Понял! — руки в жесте сдаюсь, и весь такой тихий, подчиняющийся — мне нравится!

— Вот так руки и держи, ложись на тот камень! — Втянув когти я расстегнула на нём одежду…

— Может, я сниму?

— Не успеешь!

Источнику такое понравится, а после трансформации очень хочется ласки!

Хорошо, что природа позаботилась, и предохраняться не надо.

Трансформация!

Нельзя было не воспользоваться, раз он сам пришёл.

Смыла потом всё в ручей — хорошо плескаться в прохладной воде в виде тигра!

Обряд был принят благосклонно, удача! Я могу вернуться в своё человеческое тело.

Отряхнулась как следует и перекинулась обратно в женщину.

Задумчиво посмотрела на распростёртого мужчину лежащего на мшистом камне.

Я всё ещё его вожделела и чувствовала, что он это прекрасно знал.

Юбку надела, корсет затянула, как смогла…

— Ты будешь одеваться, или мне всех сюда привести?

— Ну уж нет! — он резво вскочил и привёл себя в порядок.

Не буду сейчас ему ничего объяснять, раз не спрашивает.

— Как ты босиком пойдёшь?

— Легко! — усмехнулась я и прошла в кусты, выбрав правильное направление.

Там все шумели, вовсю собирая вещи — свет ушёл, и быстро темнело.

Меня запихнули в машину мои попутчики и друзья, вместе с сумками и кейсами.

Рассказы про то, как я сходила в кустики отлить и заблудилась, всех позабавили.

Всё, как надо, если он будет молчать.

Сколько может быть адреналина от обычной поездки?

А сколько от такой?

Я чуть не спятила сидя ночами и отслеживая любые упоминания в социальных сетях, фотографии от встречи и фото-сета.

Тишина.

В смысле фотографии были. И даже очень отличные, есть что вспомнить! Он молчал.

Месяц прошёл.

Я отписалась от всех рассылок, отпраздновала свой день рождения и уехала с дочками на дачу к родителям.

Обычная жизнь — здравствуй.

Близкий лес, кладбище, много садов и река рядом — что может быть лучше для женщины-оборотня с разбитым сердцем?

Отсутствие интернета радовало, как никогда.

Читалка баловала книгами и манила фотками.

Лето пролетело до смешного быстро — впрочем с возрастом время летит.

Осень

Подкралась красивейшая осень, со школой, уроками и прочими прелестями расписания и жизни!

А также переполненной почтой с моих инет ресурсов и блогов.

Ну нет, я писала и читала, когда приезжала в город — как обычно, но. Именно в августе вдруг навалилось столько корреспонденции, что я просто не успевала прочитать ответы.

Нашла много вопросов от фейкового анонима:

— Что это было?

И дата — всего-то четыре цифры, но я вспотела, занервничала и мысленно замолотила по бокам хвостом.

Давно уже не отвечаю в личных сообщениях никому, не глядя, стираю письма от незнакомых, но тут зависла, и не удалила, не зная, что ответить.

Письмо от фотографа с просьбой согласовать окончательные сроки, когда я смогу приехать или она приедет сама доснять задуманное. Ответила горячим приглашением и координатами гостиниц.

А реальная жизнь оказалась сильнее.

Сделала новые украшения, душа потребовала чудо фоты.

— Анечка, мы полгода не виделись, на дворе золотая осень — пошли гулять?

Конечно, парк не лес, но виды красивые и у нас найти можно.

Аня и фотографии обработала с весенней поездки, и меня фотографировала, и дочек опять! А я на ней — свои украшения.

Мы уже заканчивали, это мне приспичило поваляться на траве, и именно в этот момент на меня налетел тип в чёрном…

— Традиция встречаться на фото-сетах мне не нравится!

— И глаза закрыла, ты ещё губки надуй для поцелуя! — как же он злился!

Я полежала и приоткрыла один глаз, а потом улыбнулась.

— Так у меня и не будет прекрасных фото прекрасной меня! Ты мне уже второй раз всю малину портишь! — поёрзала я под ним — тяжёлый.

«Как она так может?

Я ведь ехал из другой страны. А писал ей сколько?

Молчал, никому и ничего не сказал, ни слова.

Кто она, почему так?..» — возмущённо думал мужчина.

Я осторожно подышала на него.

— Мне немного тяжело, может, встанем и поговорим нормально? — прошептала я ему в ухо.

— А хвост покажешь? — зашептал он мне.

— Ни за что! Спятил, да? Тут же дочки мои, а ты меня вместо матраса используешь.

— Мам, а это кто? — любопытная мелкая деть!

— Не лезь, это демон из сказки. — старшая конечно не промолчит.

Он поднялся. Подал мне руку и помог отряхнуть безнадёжно испачканную юбку.

— Мы, наверное, закончили? — про подруг не стоит забывать, тем более, что их ждут.

— Анечка, спасибо, я позвоню потом!

Аня со своим парнем уже собрались и пошли в свою сторону.

Я укладывала свои вещи с дочками наперегонки.

— Платформы? А я думала, что ты похудел, — наконец-то разглядела я его обувь и высоченную тощую фигуру.

Закинула сумку на плечо, старшая дочка несла кейс с косметикой, младшая с украшениями (всё время хочу у неё отобрать, но на поверку оказывается, что она нормально приносит всё целое).

— Пешком? — удивился он.

— До дороги ещё дойти надо.

Через несколько метров он забрал у меня сумку, потом сам остановил машину, помог нам всем туда поместиться и сам залез на заднее сиденье с дочками.

— Я же не знаю, куда ехать. — пожал плечами и влез, старшая была в восторге, кажется!

А вот домой с нами он не поднялся.

— Мне, значит, к тебе спуститься надо? Зашёл бы, поел. — предложила я.

— Я подожду тебя, недолго. — пробормотал он почти неслышно.

— А если долго — ты уйдёшь?

Он отвернулся и пошёл в сторону стоянки.

Понятно — гордые мы!

Я закинула сумку на плечо и ушла за дочками в подъезд.

— Поешьте, разложите вещи по местам, вымойте посуду и повторите уроки устные. Я скоро приду. Да, юбку я сама постираю — не трогайте!

— Мам, ты куда? — детские глаза, им врать бессмысленно.

— Я просто провожу его и вернусь. Ужин есть, ждите папу, или меня, или обоих, комп включить можно, но без вредностей!

Я застегнула ремень на брюках, натянула куртку и одела сапожки — осень, вечер, может похолодать. Застёгивалась уже в подъезде. Телефон, ключи и деньги есть — остальное не важно!

— Ты быстро. — улыбнулся он.

— Куда пойдём? — подмигнула я.

— Я тебе сильно репутацию испорчу? — Он меня прижал к себе и поцеловал. — А когда ты краснеешь полоски под кожей просвечивают.

— Только с тобой.

— Может, я просто знаю, где их искать?

— Ты приехал искать мои полоски? И хвост? — Я расстегнула карманы своей куртки и сунула туда руки. Никогда не держу руки в карманах, даже если замёрзну, но надо же с ним куда-то руки девать?

Мы пошли в сторону озера. Там и остановки, и дороги, и кафе есть, если что.

— Я не хочу в кафе, поехали ко мне.

— Всё-таки может сначала чаю?

— Чаю, кофе — всё что захочешь, потом! Поехали, у меня столько вопросов!

Вопросы у него! Ха!

Одно дело там, в другой стране, в лесу. Я бы всё-всё рассказала, если бы он хоть спросил. А здесь, в городе, у себя дома. Да ещё и почти полгода прошло.

«Почему она так отстранёно держится? Ах да, здесь могут быть знакомые. Ну я и дурак, что с ними потащился, надо было просто дать ей адрес. Только она бы не приехала.» — думал мужчина, глядя на спутницу.

— Ты мало своих фото показываешь. — Мы уже ехали в машине и я старалась запомнить дорогу.

Город меняется стремительно, каждый день.

— А ты которые видела, свежие видела? — глаза парня загорелись интересом.

— Я думал вы мамочка с сыночком, а вы… — водитель цыкнул сквозь зубы.

— А мы сотрудники по работе! — нагло и громко заявила я.

Водитель — психолог доморощенный, блин.

Доехали в молчании, я вышла и предоставила ему возможность самому расплачиваться.

Как же я разозлилась на себя за реакцию в машине!

Мы постояли, пока машина не скрылась в потоке. Стремительно темнело, как всегда бывает осенью.

Я выключила звонок у телефона. Парень понимающе хмыкнул и повёл меня в обычную типовую девятиэтажку.

Квартира. Двери, двери, двери…

У меня дома все двери открыты, кроме входной и балконной зимой.

— Ты правда превращаешься в тигра или у меня был глюк? — он прижал меня к двери и трогал. Везде.

— Перекидываюсь, не превращаюсь, — я задохнулась от нахлынувших ощущений.

Всё-таки он катализатор, а не источник. Чёрт!

— А долго ты можешь быть тигром?

— Всю жизнь могу. В городе это недолгая жизнь или очень грустная в зоопарке.

— Спятить можно!

— Мне надо раздеться, прости! — Я вырвалась и сняла куртку, сапоги и брюки.

— Можно мне смотреть?

— Как я раздеваюсь?

— Нет, как перекидываешься…

Мне уже было всё равно, я ведь и убить его могу, если он мне помешает.

Всего несколько минут тигром. Обнюхивание мужчины, и я уже весёлой и хвостатой нимфой тяну его в комнату.

Только что строгая, даже застенчивая и вдруг бац! — наглая и развратная!

— Ты так вкусно пахнешь, я бы тебя съела!

— Я не согласен! Лучше всё остальное, но скажи.

— Только не ешь меня, большая тигра! — подмигнула я ему.

— Почему ты так изменилась?

— Ты же видел трансформацию или не успел разглядеть?

— Успел, — он отвёл глаза.

Понимаю, когда человека ломает и корёжит у тебя на глазах — кто угодно не выдержит.

Меняется всё, даже скелет, не только внешность.

— Я о поведении.

— Скромняшки нравятся? — я села, сложила ладошки на коленях и хвостом обернула вокруг себя. Кончик хвоста нервно подрагивал. Я спрятала его в ладони.

— Я хочу понять, ты такая потому что изменилась, или в жизни ты тоже разная? — он поднял мою ладошку и освободил кончик моего хвоста.

— Зачем тебе это знать? Подойдёт объяснение о скрытой второй половинке?

— Предположим что пока подойдёт, а дальше?

— Давай так, мне нужно что-то взамен. Я буду говорить, а ты что-то снимаешь с себя. Ладно?

Куртка полетела в прихожую. Ботинки туда же — хорошее начало!

— Так?

О, на нём рубашка с мелкими пуговками, я аж заёрзала от нетерпения и облизнулась!

Он закатил глаза и усмехнулся.

— Что ещё ты хочешь узнать? И пожалуйста помедленнее расстёгивай, хочу продлить удовольствие!

— Вуайеристка! Сама уже раздета! Прочему именно скрытая вторая половинка? — пуговичка — ах!

— Это просто. Тигр-хищник, хищник-убийца, потому и прячу.

— Ты убивала? — пуговичка.

Пытка, сладкая и невыносимая!

— Да. Нет. Я защищалась! Убить легко! Снимай уже чёртову рубашку!

— Не волнуйся! — он кокетливо приспустил рубашку с плечика — ах, тату! Я сейчас умру!

Мур-р-р-р-р!

Хвост мой замер, и я вся тоже!

— Прости, манжеты, вечно о них забываю. — Пока он возился с пуговками я скрипела зубами от нетерпения, старалась не громко и не страшно!

Убить легко, а вот как потом с этим жить!

— Почему так резко меняется поведение на противоположное? — Он швырнул рубашку в сторону — запах, одуряющий мужской запах расплылся по комнате.

Я снова сдержалась.

— Сила, — прохрипела я и сглотнула.

— Что сила? — он снял носки, кажется я этого не выдержу, уже мечтаю, чтобы он не носил трусы и вообще уже был голый и доступный — порву ведь всего, и всю его одежду напрочь!

— Ощущение силы опьяняет и раскрепощает. Когда ты человек, ты многое не видишь, не можешь себе позволить и очень многое просто не доступно по разным причинам. Даже излишние эмоции настораживают в человеческом мире, что уж говорить о поведении! Можно случайно разрушить чью-то жизнь и не одну, всего лишь по неосторожности. Здесь законов нет, кроме одного — выжить любой ценой! Ну, и поклонение древним — мы им нужны, они нам нужны, взаимосвязь всего сущего! Семья, опять же, дисциплинирует сильно.

Брюки полетели туда же, куда и остальное.

Я в нетерпении барабанила хвостом по постели.

— Сила большая? — Он засунул пальцы под резинку боксёров.

— Зверская, я еле сдерживаюсь! — поднялась я ему навстречу.

— Ещё один вопрос, пожалуйста, хоть выслушай! — о, снял, я знала, что не пожалею!

Вопросительный стон или уже всхлип от меня и он зачастил, приближаясь — медленно приближаясь ко мне.

— Мы ничем тогда не предохранялись, ты сразу превратилась в тигра и полезла в ручей, я хочу, чтобы ты подольше побыла такой, как сейчас, не сразу тигром, пожалуйста!

Нет-нет-нет, я больше ничего не слышу, я хочу этого мужчину, всего, сейчас, со всеми потрохами и полностью! Он так вкусно пахнет!!!

Я изучала его тело, он моё.

Я зарылась руками в его волосы, он перебирал мои медовые разводы.

Я нашла все его тату и разглядывала их, он гладил полоски на теле.

Больше всего он изучал хвост, полоска меха до середины спины и полосатое продолжение меня.

— Я ответила на твой вопрос просьбу? — нежась рядом с ним после, спросила я.

— Если ты перестанешь вертеться, я тебя поглажу.

— Гладь, я тоже люблю трогать и гладить, и когда меня трогают, и гладят, и до, и после, и во время, и вообще. Необязательно потом я буду тебя домогаться… — я замерла.

— У меня будут комплексы, мне кажется, что я тебя вовсе не удовлетворил.

Я закрыла глаза и прислушалась к телу — сила рвалась и просто переполняла меня. Привычка сдерживаться сработала и тут.

— Как женщину и женщину-кошку удовлетворил — дальше только я виновата. И ты сам хотел, чтобы я побыла такой подольше, теперь терпи, ибо я такая невыносима! — подмигнула я моему мужчине.

— Почему ты в ручей тигром полезла? Что вообще ты там делала?

— Мы там делали то же, что и здесь.

— Нет, именно ты, когда я пришёл?

— Если я расскажу — ты уйдешь, потому что тебе станет скучно и неинтересно!

— От такого хвоста уйдешь!

— Всё, что ему нравится — это мой хвост! — я задумалась, и полоски стали совсем бархатистые, не меховые, но бархатные, может отвлечётся?

— У тебя кожа просто волшебная! — он продолжал поглаживать, а я продолжала любоваться и трогать.

— Ты не все серьги снял, чтобы вопросы дальше задавать!

— Ты же знаешь, что не всё можно снимать.

Я тянула за колечко, он застонал. Ладно, не буду мучить сладкого.

— А человеком я тебе не интересна?

— Ты же не дашься человеком? — руки у него такие приятные и сильные!

— А надо? — что же он творит, я ведь его просто изнасилую и не посмотрю, что заболеет потом.

— Я не знаю… — Он отвернулся и вынул откуда-то сигареты и зажигалку — под кроватью он их держит, что ли? Инстинкты сработали сами: я отошла к телефону — странно звонков нет. Времени ещё целый час в запасе, как хорошо!

— Ты боишься огня? — он затянулся и выдохнул в мою сторону.

— Я не люблю дым, огня не боюсь. — я взяла зажигалку, поиграла с ней и подержала ладошку прямо над пламенем — запахло палёной кожей. — Это тело аморфно, при трансформации оно меняется и даже шрамов не остаётся — потому мне и тату недоступны и украшения я могу только серебряные носить. Я не мазохист, мне больно — просто я знаю, что боль уйдёт! — я перекинулась в тигра и опять в женщину-кошку.

Чистая ровная ладонь без волдырей и красноты ожога его впечатлила.

— А я так могу?

— Таких, как я, я не встречала ещё. Даже дочки ещё пока без этой способности, и я не знаю, как это передаётся.

— Да, в прошлый раз ты меня прикусила. Я даже искал потом в себе изменения и ничего не почувствовал.

— А как ты такой стала? — он потушил сигарету.

— Второй раз сработало на тебя, — я улыбнулась.

— А первый?

Вот тут я не хотела отвечать. Это, конечно, не тайна. Все, кому надо, в курсе ситуации, а не трансформации меня. Но ворошить прошлое я не хочу, особенно с ним.

Это была такая свобода, чувствовать своё тело, женственное, сильное и неожиданно защищённое! Желать и не стесняться этого! Особенно после запретов и ограничений.

Зачем ему всё это знать? Совсем ни к чему.

— Мне домой надо, здесь ночевать я не останусь, — я залезла к нему в постель.

— Иди.

Ну уж нет, я ещё не сыта! Даже говорить ничего не буду, возьму то, что хочу и вот потом уйду.

— Замечательно, меня использовали! — Он поднялся и отвесил шутовской поклон.

Опять закурил.

— Ты много куришь. — Я собирала свои вещи и мечтала зайти в душ.

— Я ещё и много пью.

— Я в курсе.

— Завтра приедет фотограф, мы ей нужны вместе. У неё идеи.

— Так вот зачем ты приехал? — Я ушла в ванную, почувствовав и себя использованной.

Вода очищает не только тело, но и мысли. Я отмылась от липкого ощущения и передумала его убивать. Буду ещё один день им любоваться. И, может быть, ещё не раз.

Домой пришла за пять минут до прихода мужа. Как успела? А вот не ваше дело!

Они мне позвонили утром.

Дождь расстроил все планы на съёмку на природе, а студийной съемки я боялась, как огня.

Пока ехала, чего только не придумала, чтобы отказаться от съёмки и просто забрать фотографии.

Уйти и забыть обо всём.

Мужчина моих снов шутил и баловался с фотографом моей мечты!

— Вы что, напились с утра? — пыталась пошутить я и оказалась права…

— Он со вчерашнего дня не просыхает. Знаешь, какую чушь рассказывает?

— Не знаю. — (но очень хочу узнать!)

— Представь только, какое фото будет! — он запросто подошёл ко мне — запах коньяка сбил меня с толку.

— Не будет на фото ничего видно, думаешь, я не проверяла? — я шепнула ему на ухо и потащила в сторону предполагаемой кухни.

Отлично, что кухни в стандартных квартирах крохотные — никуда он от меня не денется!

— Синяков мне наставишь перед съёмкой.

— Что ты придумал? Техника её не фиксирует — она аморфность, миф, нереальность! Видно либо тигра, либо меня, при этом голую. Зачем тебе пугать моего фотографа — мою волшебницу?

— Ты такая сейчас, на неё похожа, когда злишься, — он облизнул губы.

Чёрт, не надо было этого делать!

Я его целовала, а меня трясло от трансформации.

— Вы спятили — я на порнушку сегодня не подписывалась.

Фотограф с камерой стояла в коридоре и щёлкала кадры один за другим.

Я сейчас разревусь от бессилия и переизбытка силы!

Когда все немного успокоились и смогли друг друга услышать, я наконец поняла, что мне говорила фотограф.

— Ты его чуть не съела!

— Надо было, — буркнула я под нос.

— Я не могла пропустить такие кадры. Скину вам в личное пользование. Ты такая хищная получилась! А я тебя нежным цветочком снимать собиралась.

— Снимай.

— Мамочку нежную.

— Мадонна с младенцем?

— Правда, он отличная лялька?

— Ты же говорила, что мужчина! Правда. — я отдала серьгу из губы, которую мужчина безуспешно искал на полу.

— Они не расстёгиваются просто так, я такую специально покупал, чтобы не снимать! — кажется он ещё и возмущается?

Не я одна теряю контроль.

Отснятый материал фотограф скинула на флешку и диск с фотосетом на выезде она сразу и отдала.

Правда, удалила файлы из памяти.

Я немного успокоилась.

Снимали не очень долго. Потом я попросила фотоаппарат и сфотографировала их для себя — на память.

Эти фото она тоже перекинула мне, просто посмотреть дома их до обработки.

Готовые пришлют потом.

Мы тепло попрощались.

Я и не думала возвращаться в эту квартиру, если бы не вечерний звонок.

— Тигра, мне скучно.

— Ты что опять напился?

— Я хотел поесть и не знаю, что выбрать.

— Когда же ты домой уедешь? — вздохнула я.

— Не прогоняй меня, Тигра! — протянул он.

— Лучше приди, накорми и приласкай! — ехидно прошипела я в трубку.

— Ты ещё и мысли читаешь!

Ха-ха!

— В местный ночной клуб идти не стоит, тебе не понравится. Когда будут тематические вечеринки, я не знаю.

— Я не хочу один сидеть.

— Закажи пиццу.

— И девочку?

— И девочку.

— Ти-игра-а!

— Выходи через 15 минут к подъезду.

— Почему так быстро? — так и вижу как капризно надул губки.

— Всё тебе расскажи… — я положила трубку и выдохнула.

Дома все давно спали.

Фотографии с экрана кричали, что это всё неспроста.

Внутри пустота.

Я оделась и вышла из дома в ночную тьму.

Если мне повезёт, то никто и не заметит, что меня нет дома… а если не повезёт — подумаю об этом завтра.

Флешку с фотографиями я забрала с собой, на всякий случай.

Как же давно я не гуляла одна по ночному городу.

А с парнем?

Да ещё и счастливая?

Это было стопятьдесят жизней назад, наверное!

Мосты, дома, подворотни, уютные лавочки в скверах. Освещение слабое ночью — то, что нам и нужно.

Сначала я его покормила в кафе, сама только кофе выпила со сливками.

— Девочки ночью не едят?

— Девочки ночью пьют кофе, сладкий и жирный.

Я долго мучила официантку прося нормальные сливки, а не взбитую химию.

Она принесла крохотный молочник и такую же крохотную чашку кофе — чёрного и огненного.

Мур-р!

— Это невыносимо смотреть, как ты смакуешь свой кофе.

— Почему?

— Наверное, потому, что я знаю, как ты смакуешь меня.

— Да? И что это меняет?

— Зачем всё это? Почему у тебя такая реакция на меня? Я же чувствую, что нас тянет друг к другу, но ты уходишь с такой лёгкостью, что я не могу за тобой идти. — Он придвинулся практически лёг на стол.

Тринадцать лет тишины и покоя, может мне надо что-то понять?

— Я не знаю.

— Я завтра утром уезжаю. Ты зайдёшь сейчас ко мне?

— Ты этого хочешь?

«Меня или меня другую?» — хотела добавить я, но промолчала.

Он недвусмысленно скосил взгляд на моё пониже спины.

— Ах да, хвост! — я широко улыбнулась.

Он тоже улыбнулся.

— Фетишист! — подмигнула я ему.

В конце концов, жизнь одна, и надо её прожить!

Он курил практически не переставая.

— У тебя голова не болит от такого количества сигарет? — ничего нравоучительного я не хотела говорить, просто знаю, что со мной нелегко, а со мной той ещё сложнее.

— Если ты не хочешь идти, так и скажи! — он зло выкинул окурок в сторону и остановился в облаке своего же дыма.

— Не понимаю, и чего люди так расшаркиваются с сексом? Интимно — ха! Нравится — предохраняйтесь и будьте счастливы! Даже если только на одну ночь.

— Это ты сказала, Тигра или я?

— Всегда так считала. В обществе есть правила морали и этики, нормы. Я не норма! — я замолчала и отвернулась.

— У тебя вроде муж есть?

— Я тебя про личную жизнь спрашивала?

— Нет. Пошли уже, а то я замёрз.

— А ты можешь не сразу перекинуться? — он расшнуровывал свои высокие ботинки на платформе…

— Боишься, что тигр тебя снямкает?

— Не съест, так понадкусывает.

— Это не передаётся через укус. Через кровь тоже, и даже дети не обязательно станут такими. Я уже говорила тебе, это внутри и сработает только при определённых обстоятельствах.

— И с определённым человеком, я помню. Просто можешь не торопиться, я осторожно.

— Тебе просто интересно? — догадалась я.

Отлично он меня раздел, верх, как и у него, остались в прихожей, а мы в брюках переместились на кровать.

— Одежда тебе помогает сдерживаться?

— И да, и нет, — в общем-то выражение *выпрыгнуть из штанов* я понимала сейчас, как никто!

Он просто трогал. Это я играла с его телом, крепким, мужским, ухоженным телом. Раздела всего, рассмотрела радостно тату и поняла, что всё, сдерживаться больше не могу.

— Я больше не могу терпеть! — взмолился и мой мучитель, я отошла на пару шагов, сняла брюки и быстро перекинулась в тигра, а потом уже в женщину-тигру.

Замечательно, лучше и лучше, даже значительно лучше, чем у источника — да не прогневаются силы на нас!

— Ты просто безумная!

— Ладно-ладно, комплименты и подарки принимаю по вторникам с 12 до 15 вместо обеда!

— Я же говорю — другая, совсем, как будто выключатель повернули.

— Ты многое обо мне не знаешь.

— И боюсь, что не узнаю.

— Радуйся, что не узнаешь, — я отвернулась.

Он закурил.

— Хорошо курить. Можно неловкую паузу заменить сигаретой. Многозначительно промолчать пока прикуриваешь. Сделать элегантный жест поднося девушке зажигалку — произвести впечатление кольцами дыма, а так же скрыть неловкость и стеснение.

— Давно придумала?

— Когда бросила курить не успев втянуться. — Хвост отбивал свой ритм.

— Почему ты была тогда со мной — там в лесу?

— Ну, не убивать же тебя было, а источнику этот древний ритуал милее, чем все мои обтирашки на камне и метки.

— А здесь, сейчас?

— Ты в зеркало давно смотрелся? — я раскрыла на него удивлённые глаза.

— Регулярно смотрюсь, и что?

— На тебе реально девки не виснут просто потому, что подойти страшно — как до звезды. Я всего-то год слежу за твоим творчеством.

— Творчество вытекает из образа жизни.

Я подсела к нему поближе, трогая и пробуя губами всё, что мне нравится.

— Эти штуки делают тебя чрезвычайно привлекательным!

— То есть я сам не привлекателен.

— Ты сам ого-го, но оформление просто восхищает!

— Я рисую всё это каждый день.

— Вот и славно — могу побыть твоей шаловливой Музой!

— Ты слишком нежная для моей Музы.

Я как раз подцепила клыком колечко его пирсинга — не скажу где, и поэтому только удивлённо вздёрнула брови.

— Жесть! Только не дёргай!

— Нежная? — пробурчала я сквозь зубы и тихонько выпустила когти.

Нет, не тигриные острые сабли, а всего лишь нарастила усилием свои, чуть-чуть на пару сантиметров.

— Острые! — Он даже не шелохнулся, сам ведь сказал не дёргать, вот и не дёргается пусть!

Я усмехнулась.

Я-то его берегла, больно ему боялась сделать, личико попортить. Сам напросился! Нежная!

Выпустив блестяшку, я нависла над ним, хвост бил меня по бокам, глаза с жёлтыми зрачками зверя смотрели не отрываясь — страшно, я знаю!

— Съёмки ближайшие когда?

— Через неделю, — он облегчённо выдохнул.

— Синяки замажете, царапины не успеют пройти — нежная!

Острые ощущения ему обеспечены!

Надеюсь, обойдётся без переломов.

Я просто взлетела от того, как сила разлилась в комнате и пространстве!

Мёртвый час с двух до трёх ночи — хорошо!

Через час моей пытки он спал тихим и мирным сном. Царапин по пальцам пересчитать, синяков пока мало, а вот два солидных укуса — ну не удержалась я, он так вкусно пахнет! Мужчиной.

Ведь не отъела кусок, только кожу прокусила слегка. Я обработала антисептиком на всякий случай все ранки.

Никаких вокзалов и прощаний — я этого не переношу.

Дверь закрыла на защёлку, а будильник в телефоне он услышит — надеюсь.

Нежная, хм.

Я смеялась всю дорогу до дома, где моего отсутствия удачно не заметили.

Тигра. Нежная. Разные совершенно по смыслу слова.

Белые ночи

И что нас понесло ехать через Москву?

Собирались в Питер, но нет, надо заехать

Какая улица, что за район, зачем мы вообще в город заехали, пробки же?

— Мама смотри, там в парке люди! — дочки прилипли к окну машины

Такое ощущение, что мы не люди!

— Да, готы, весёлая компания, кстати. — я не присматривалась близоруко щурясь помахала по привычке рукой ребятам из окна машины.

— Мам, а он тебя знает! Кто это, почему он кланяется? — глазастая у нас младшая, а вот память девичья. Старшая деликатно промолчала.

Я пригляделась и ошалела от радости! Все ребята уже уходили, а один парень в чёрном длинном плаще церемонно раскланялся и послал воздушный поцелуй.

Отстегнула ремень безопасности и, не помня себя от радости, потянула ручку двери.

— Спятила, скорость, движуха, гаишники на каждом углу с камерами вперемешку! Хвост зачесался что ли?

Как же ты прав милый, это конечно оговорка у тебя, грубая и недальновидная оговорка, но ты ведь угадал! Именно хвост, и именно зачесался.

Я бежала от Макдональдса — остановился муж только там, ага, поесть, конечно, а я типа ушла руки помыть с дочками, и сбежала из туалета, рассадив их по свободным кабинкам.

Пятнадцать минут есть, пока заметят моё отсутствие, ещё пятнадцать, пока будут думать, где я пропала, за пол часа пара кварталов бегом до скверика и лавочки и…

Конечно никого там не было. Только его запах, одуряющий запах — аж знакомо засвербило в горле, снова до хрипоты.

Вынула блокнот и написала:

*я в Питере до 15* — без своей подписи, а вот свёрнутый листок надписала его инициалами и засунула в щель лавочки.

Догадается — значит встретимся, нет — значит нет.

Ночью в Питере не только кошки гуляли по крышам, но и двое, странных двое.

Продолжение.

На крыше.

Нет, сначала в квартире.

Мы остановились в Питере в съемной квартире, и в первый же день на осмотр достопримечательностей не поехали.

Закупка продуктов.

Устройство всех в квартире и перетаскивание вещей, нужных сейчас и требующих стирки.

Рухнула в постель ближе к полуночи. Мои уже давно спали, утомлённые дорогой и хлопотами.

Я даже не услышала сколько почувствовала — зов!

Тема — прилично или не прилично в ночи шастать в ночной футболке по подъезду даже не обсуждается. Трусы прикрывает и хорошо.

Вышла в коридор.

Очаровательный старый подъезд, парадное, как здесь говорят!

— Ты уже здесь? — мой вопрос громко прозвучал в широких стенах и отразившись от каждой каменной ступеньки скатился вниз.

Мужчина кивнул и поманил меня наверх.

Куда деваться — пошла, не в парадном же шёпотом греметь.

Шлёпать в любимых тапках я умею тихо, а вот то, что на крыше будет свежо и ветрено — я не подумала. Как-то слишком легко мы выбрались на крышу.

От былой радости и баловства не осталось и следа.

— Что у тебя случилось? — Присела я рядом с ним, любуясь за компанию великолепной панорамой ночного Питера.

— Я ходил к источнику. Ты ведь помнишь — это не далеко от моего дома.

Так! Частичку моей силы он точно принял, перед расставанием нас очень сильно приложило.

— Понимаешь, я теперь тебя чувствую, везде — ехал сюда на поезде и, как навигатор в голове, отслеживал ваше движение. Или в сердце. — закончил он совсем мрачно.

Я помолчала.

Как распорядится сила? Что будет с ним? — Я не знала.

— Как ты меня чувствуешь сейчас? — Он видел, что меня трясёт, но понял, что не от холода.

— По прежнему, без изменений. Как человека.

— А от тебя пахнет очень завлекательно.

— Что тебе сказать — я не знаю, ты хотел силу, вроде бы получил. Рассказывай, как доктору всё, что происходило, и сны тоже. — Я залезла к нему на колени и сама обняла себя его руками.

— Нормально всё. Только во сне я огромный кот, чёрный, бегу и кого-то ищу.

— У меня так же было, вот тебя нашла, что делать не знаю. Дальше.

Он обнял меня покрепче.

— Не отпускать.

Легко сказать. Трудно сделать…

У меня уже были в жизни непоправимые ошибки — больше не хочу.

— Я и не отпускала, даже силой поделилась.

Кивнул.

Тяжело как на душе — а есть ли она у оборотней?

— Ты меня перевоплотишь?

Я пожала плечами.

— Может быть. Дело же не во мне, а в тебе.

Как же приятно ночью сидеть на крыше в обнимку с молодым и красивым парнем, да ещё при условии, что он к тебе неровно дышит.

— Это больно?

— Да. Первый раз, как будто умираешь.

— Расскажи мне всё.

— Интересно с какого места и насколько подробно?

— Ты всё равно не святая, ты только очень хочешь быть хорошей, но ты испорченная девочка.

— Вот как?! — я засмеялась очень тихо. — Я была замужем и мы очень сильно поссорились. Два месяца вообще не разговаривали и не виделись. Если звонили друг другу — сразу начинали ругаться. А потом я рассказала другу мужа о комнате в общежитии — и он захотел посмотреть её, чтобы снимать для себя и своих девочек. И я стала одной из многих. Он женат, я замужем, у обоих семей кризис и ссоры в семье. Мы даже не утешали себя, просто расслабились. А наутро першение в горле и ломота во всём теле. Я подумала, что заболела. После второго раза всё повторилось и в самом худшем варианте. Пошли пятна по телу. Он уехал, а я сознание потеряла, очнулась, как проснулась, вся одежда в клочья — я в запертой изнутри комнате. Я ничего не поняла, думала, что порвала сама с психу, переоделась, благо было во что, и поехала домой.

А вот после третьей встречи, я чуть сразу тигром там не стала, хорошо, что лето было и жара, на мне сарафан и трусики — снимать ничего не надо было. Сарафан резко стал тесен и когда он вышел из женского туалета…

— Я же говорю, испорченная девочка.

— Ты ещё не знаешь, что я там с ним делала. Так вот я перекинулась в тигра, как только он вышел и сразу получилось, что появилась и Тигра.

— А как потом было.

— После развода с бывшим я и с ним встречаться перестала, с его другом, у меня своя жизнь, у него своя, а Тигра успокоилась постепенно и больше не появлялась. До тебя.

— Ты от мужа не уйдёшь?

— Может, когда дочки вырастут?

— Значит не уйдёшь. А я от тебя не могу уйти.

Что же он делает?

Я с лёгкой паникой смотрела, как он быстро раздевается и на его дрожащие руки.

— А мне всё равно, замужем ты или нет, понимаешь?

— Понимаю. — Я тихонько отползла от него подальше.

Я ещё помнила сколько было разрушений после моей первой трансформации.

— Расслабься, будет немного легче, — прошептала я, зная, что он меня услышит.

Рычание было мне ответом и хруст меняющихся костей.

Мне было не просто страшно, а очень страшно — со стороны трансформация выглядела ещё хуже, чем изнутри.

Я быстро разделась и перекинулась в тигра.

Ещё хуже — я слышу малейшие изменения, шелест растягивающихся сухожилий, треск напряжённых мышц, терпи, станет легче, потом, шуршание чёрной шерсти, равномерно покрывающей его тело. Кот. Огромный чёрный кот. Он прав был, во сне!

Только на голове смешной ирокез гривы.

Я подошла к нему Тигрой, женщиной Тигрой.

Ничего он мне не сделает.

Рычание, глухое и недовольное.

Пришлось перекинуться в тигра.

Кошки дерутся — клочья шерсти летят.

Пара отличных оплеух его отрезвили и остудили.

Передо мной лежал человек.

— Ты что, спятил от избытка силы, рычать на меня? — наорала я на него молотя себя по бокам хвостом.

— Не получилось… — сказал он разочарованно и задыхаясь, такой хрупкий, такой беззащитный.

— Ты рычал на меня!

— Я хочу дальше, как ты сейчас, таким быть! — он вцепился в меня, вжался всем телом.

— С первой же трансформации? — Я удивлённо и радостно откликнулась на его возбуждение.

Он пропал на три дня, чему я была почему-то рада.

Музеи, улицы, кафе — целыми днями мы ходили и набирались впечатлений!

Ночью же я спала, что удивительно очень крепко.

На третью ночь меня как будто толкнули.

Зов.

Сильный.

С крыши.

— Я был с девушкой все эти дни.

А-то я не знаю.

— Хорошо. — осторожно сказала я.

— Нам было хорошо, но не больше. Трансформации не было ни разу.

— Понимаю.

Экспериментатор чёртов, и почему я не ревную.

— Я очень старался быть нежным с ней.

— Но сделал ей больно. — закончила я за него.

— Она сама просила быть жёстче.

— Девушка цела?

— Жива-здорова, пара синяков не в счёт.

Я не стала говорить ему, что его дорогой подарок давно в мусорном баке, и девушка больше с ним не будет общаться, сам узнает. Или нет. Неважно.

— Я могу тебя попросить побыть со мной сейчас?

— Меня — нет, Тигру — да! — надо ей давать пошалить, так легче потом сдерживать. — Ну и, чего ты ждёшь, раздевайся, лечить будем!

— Какая же ты хулиганка!

— Джекил и Хайд прямо.

— Я в школе читал.

— Молодец, они оба умерли. — я подмигнула, а он закашлялся.

Пришлось мирно напомнить бросить курить.

— А если я опять не стану оборотнем, а только котом?

— Будешь рычать — получишь оплеуху. Рычать я и сама умею.

Как же долго проходит его трансформация. Для моих нежных ушек все эти звуки слушать — просто ужасная пытка.

— Ты тоже у меня слышишь каждый вылезающий волосок? — спросила я у большого чёрного кота с потешным ирокезом.

Он фыркнул, потянулся и…

Да!

Вот оно!

Я вознаграждена!!!

Мужчина оборотень!

Мужчина мечта!

Красавец!

И пузо в пятнышку!

— Не трогай меня! — он отшатнулся от моих рук.

Да что же это такое?.. я отдёрнула руки и отошла на край крыши.

— Может ты всё-таки не лев? Живот в пятнышку? Или очень молодой лев. — я скрестила руки, шутить расхотелось.

Его боль и мне передаётся.

— Я ужасен!

— Угу, монстр просто, но какой симпатичный! Ноги пушистые и хвост кисточкой.

— Фу!

— Мне это не мешает, можно я тебя потрогаю, одним пальчиком хотя бы?

— Мне показалось, что тебя разочаровал мой вид.

— Меня разочаровывает, что ты то рычишь на меня, то шарахаешься, как девственница на жертвенном алтаре!

Он хмыкнул и подошёл.

— А ты не говорила, что так меняешься изнутри — я даже птиц вижу спящих на деревьях в парке! И на ощупь ты стала совсем другая.

— Ты тоже стал не такой хрупкий, можно и потрогать, как следует!

— А по крышам можно попрыгать?

— Ну вот, взрослые же люди, и пошли детские развлечения. Наперегонки?

— Вместе!

Глаза горят, на моське восторг, я и секунды не думала, а когда ещё можно прыгать по крышам!

Опять же, светает быстро.

— Я буду ждать тебя ночью. — он меня поцеловал уже в подъезде, когда мы оделись и спустились вниз. И шлепком отправил в квартиру.

А я весь день его чувствовала. Как он и говорил, вроде и не рядом, а есть. Был тут или там. Отметки его запаха, как флажки-приветы, висели в воздухе, а я улыбалась.

Следующей ночью мы опять путешествовали по крышам. Спустились в парк, но быстро сбежали оттуда наверх.

— Я хочу в лес!

— Долго по времени, мы же почти в центре, а в метро нас с тобой в таком виде не пустят!

Он тихо засмеялся.

— Мы можем сделать это на обратном пути — вы же будете где-то ночевать? Я найду попутчиков и поеду за вами.

— Спятил?

— Ты же знаешь, ещё когда приехал в твой город! Я меняюсь только рядом с тобой, я ловлю каждое мгновение и радуюсь, как никогда!

В чём-то он прав. Даже город этими глазами был волшебным, а уж в лесу…

— Спасибо тебе за волшебство в Питере! Я согласна, поезжай за нами. Но потом ты сразу уедешь к себе и постараешься жить нормальной жизнью сколько сможешь!

— И даже если я сейчас поклянусь, ты обязательно сделай вид, что поверила мне!

Я всё поняла.

— Это ужасно. Мы сломали друг другу жизнь и продолжаем всё рушить.

— Нет, ты ничего не понимаешь, это чудесный подарок! Новая жизнь, новые и необычные впечатления и…

— И мои дочки вырастут без меня.

Мы не поругались, нет — просто проговорили всю ночь без остатка.

Всё было слишком сложно — я пока не готова на такой шаг.

Как бы ни была прекрасна неделя в городе на Неве, а домой возвращаться надо.

Собирались неспешно, но настойчиво.

Я знала, что всё закончится, только не знала, когда можно будет перестать нервничать.

Мешали и очки, и линзы, всё сняла и сидела читала карту в машине носом по книге.

Настроенный на оборотня навигатор, иногда, был лучшим подсказчиком, чем глаза и карта, смешно.

После обеда они отстали.

Обед… ох!

Он поймал меня возле туалета и запихнул обратно в кабинку!

Пошуршал у меня в волосах, уткнулся лицом в шею, и замер.

— Хватит, я сейчас не выдержу! Потерпи до ночи! — взвыла я.

— Дети ночи! — он тихо смеялся.

Я вырвалась. Подышала, пытаясь успокоиться. Умылась.

Всё под его взглядом.

— Ты так вкусно пахнешь.

В авто я пришла вздрюченная не на шутку.

— Что, туалетная бумага кончилась?

— Нет, ждала долго, занято было!

*И оставила там очень возбужденного оборотня!*

Лес был просто чудесным, с паутинками и росой на траве!

— Ты не говорила, что так трудно, когда есть запах, ехать и сдерживаться, чтобы не догнать!

— Ты не спрашивал.

Мы перешли в звериный вариант — он спугнул зайца и мы закусили им.

Я не убивала, зверёк сам оглох врезавшись в меня, а уж инстинкты за нас сделали всё остальное.

Потом умылись и валялись на траве ради забавы.

Он спятил!

Зубы очень больно стиснули мою холку. Загривок, шкирку, как не назови — больно!

Я вырывалась, дралась всеми лапами и изворачивалась поджав хвост.

Он оказался сильнее, пришлось просто подчиниться.

Я молилась духам леса, чтобы всё обошлось и кончилось быстрее.

Не обошлось.

В женщину Тигру я перекинуться так и не смогла… в человека запросто, в тигра легко, а вот в Тигру…

Быстро трансформировавшись в зверя я убежала.

— Тебе же понравилось… — затихло в дали.

Он даже не заметил моих синяков. Ничего не понял, наслаждаясь силой оборотня и зверя.

Хорошо, что душ не в номере, а в общем коридоре, иначе я бы всех перебудила.

Обжигающие струи горячей воды, мыло, забытое кем-то (спасибо им) и боль.

Даже руки поднять больно — синяк и ссадины во всю спину.

Усилием перекинулась в тигра — женщины Тигры так и нет. Нет!

Но именно тигром я почувствовала изменения внутри себя.

Они напугали меня до потери сознания и глобальной паники.

Меня благополучно вырвало остатками не переваренного зайца.

Неизбежность наказания.

Мы свернули на М-7, а он поехал по М-2, навигатор не подвёл.

Уехал, как и *обещал*.

Понял что-то или нет?

Это не моя забота.

Пока я человек — ничего не будет.

Сохранение вида? — какой бред!

Вида оборотней не существует.

Полоска у теста одна у женщины.

Две у тигра.

Я в шоке.

Не надо мне объяснять об ошибках тестов и УЗИ.

Тигром я даже знала, что их трое. Один точная его копия.

Меня это страшно бесило!

Жизнь продолжается?

Жизнь продолжается

Жизнь шла своим чередом.

Жизнь вообще никогда не ждёт чьих-то решений.

Я немного успокоилась и пересмотрела свои взгляды не происшедшее.

Природа сама дала мне право выбора сейчас. Спасибо ей за это.

Но она же и не оставила мне выбора на потом.

*Нам надо встретиться*

*Нет, не надо*

*Ты не заболела?*

*Сколько заботы (сарказм). Всё хорошо*

*Я что-то чувствую*

*Свой длинный и любопытный хвост?*

Смайлик в ответ

Ему смешно.

Пусть.

Я злая беременная тигра.

И мне не до смеха.

Как-то я должна выносить и родить этих детей, а ещё вырастить и воспитать.

Видимо.

Летом мы переехали в свой дом коттедж — с родителями мужа вместе.

Мечта всей моей жизни исполнилась!

А осенью я начала просыпаться на улице в тигрином облике по ночам.

Сначала врала, что душно в комнате и я не могу уснуть — на всякий случай прятала длинные кофты в прихожей, а потом поняла, что надо что-то придумать.

Познакомилась с местным лесником, подружилась с его женой Марией. Она как раз ждала первенца и у неё была куча вопросов по родам, а мне была нужна просто компания!

Случайно нашла дом в лесу, лесник ничего о хозяевах не знал.

Это всё ещё до снега.

Зимой, под предлогом лыжных прогулок, я уходила туда и мыла, обустраивала жильё на первое время.

Помогала леснику с ранеными животными из леса.

Там вообще был целый зоопарк из местных зверей и из убежавших экзотов.

Почему так странно длится беременность?

Я стала есть фарш и мясо с кровью…

Просто оттащить нельзя было.

Страшно.

Одиноко.

Дочки конечно справлялись сами и бабуля помогала, мои частые отлучки приучили их к самостоятельности.

В школу их возили на машине, продукты закупали оптом, свёкр развел кур и уток.

Я ушла в избушку перед половодьем — надо было побыть тигром, чтобы детки окрепли перед родами. Им это нужно больше, чем мне. Я так чувствовала.

Интересно, чем роды женщины отличаются от родов тигров?

Мне это было интересно.

Поможет ли мне дурацкий человеческий опыт или сработают инстинкты?

Два дня ломило все кости, я почти не могла выходить.

И совсем перестала быть человеком.

Старалась прислушиваться к себе и природе.

Инстинкты шептали о тёмной норе, просторной, но тёмной — я ушла в дальнюю комнату чулан, вышвырнула оттуда все лишние вещи и залегла…

Мужчина вломился в дом, впустил свежий запах леса и прохладный воздух.

Я заворчала и закрыла собой котёнка, которого вылизывала, второй уже был на подходе.

— Так это правда!? — восторженный вопль.

*Чего он так орёт, пусть уходит.*

Я заворчала и обнажила зубы.

— Не сердись, я не знал. Как почувствовал, сразу поехал к тебе! Ты же понимаешь? — Он не пытался подойти, но мне всё равно было очень нервно.

Девочка вышла быстро, я продолжала их вылизывать подталкивая к животу.

Пусть едят сейчас, пусть хоть поедят.

Пузико, розовые пальчики на лапах, хвостики — всё такое крошечное, почти как у детей, человеческих детей — откуда я это знаю?

Вышел послед, я его съела при человеке. Человек отвернулся сморщившись и невольно сглотнул.

Больно!

Раньше не было так больно…

Я пытаюсь сменить положение, но лапы отказывают мне — стон вырвался сам, я его не пускала. Хвост не шевелится, боль через всё тело, что не так?..

Я зарычала, когда он подошёл — зубы мне ещё не отказали!

Тигры не плачут. Как и не смеются.

Это человеческие эмоции, у меня их нет. Тигры живут, сражаются за территорию, рожают и умирают, когда приходит время.

Я чувствовала, что моё время очень близко.

Человек делал что-то у меня с животом, сил не было смотреть.

— Ты только лапами не вздумай махать — я попробую его повернуть, я сам боюсь! — он просто просунул руку внутрь меня и нащупал котёнка и повернул. Погладил меня изнутри. Слабо шевельнулся хвост. Котёнок вышел следом за его рукой, прямо ему в ладони. В *рубашке*, как говорят люди.

Я слизала оболочку, когда он поднёс еле шевелящийся комочек ко мне.

— Он счастливчик.

Я лизнула его руку в своей крови.

Человек положил котёнка к моему животу и вышел.

Я пыталась спокойно вылизать детей и уснуть.

Уснуть я не смогла, человек меня беспокоил.

Ходил и носил мясо, воду.

Я не ела. Пыталась спать.

Он говорил, но я не слушала, вернее старалась не понимать.

Когда его не было в доме я выходила и пыталась ловить дичь, плохо получалось ловить шустрых белок и тощих зайцев слабому тигру. Ела снег и уходила обратно в комнату без окон.

— Ты должна есть, хотя бы ради детей.

Я сделала вид, что сплю.

— Ты даже женщиной не становишься, почему? — он не выдержал, подошёл и схватил меня за морду.

— Не делай вид, что не понимаешь — я же чувствую тебя, забыла, мне тоже больно, я не знал там в лесу, я не знал, что так будет! Ешь хотя бы ради них! Они умрут без тебя! Живи ради них! Ну, убей меня, если полегчает!

Вот тут я и сорвалась.

Не убила, помяла немного и об стену приложила крепко.

И потеряла сознание.

Человеческие эмоции тиграм чужды.

Тёплый плед.

Запах куриного бульона.

В животе предательски заурчало.

— Хорошо, что ты проснулась, я уже хотел тебя будить. — Человек стоял спиной у печки и вкусно пах едой. Домашней и сытной человеческой едой, а не мясом, как вы подумали.

Получила в руки чашку с тёплым бульоном, отпила глоток.

В животе раздались взрывы удовольствия и стало тепло, даже жарко.

— Если бы ты знала сколько раз я надеялся, что ты поешь, пока меня нет, и оставлял горячую еду. — он забрал ополовиненную чашку у меня из рук и я легла тут же на лавке и отключилась.

Проснулась с котятами.

Они сосали.

Я отключилась.

— Ты похожа на жертву концлагеря.

Я опять пью бульон, кажется там даже плавает мясо, так вкусно.

Хлеб я только откусила и уснула сидя.

Проснулась опять с котятами, вылизала их, как следует, и смотрела, как они едят.

Молоко было. Удивительно.

— Всё-таки ты очень упрямая. Конечно ты сейчас очень лёгкая и я не устал тебя туда-сюда носить, но ты могла бы хоть поговорить со мной. Я так соскучился, ты пропала отовсюду и было ощущение, что ты вообще умерла. Только внутреннее чутьё говорило, что ты жива.

— Р-р-расскажи, — выдохнула я непослушным ртом слово.

Он радостно подскочил ко мне и сел рядом на пол.

— Прости меня! Я правда не думал тогда, как дурной был, сплошные инстинкты.

— ин… сти… — захлебнулась я сложным словом.

— Тебя надо срочно откармливать, ты же ни на что не похожа, даже на человека — кожа да кости.

Я кивнула и вытянула руку палочку.

Помотала головой и отодвинула чашку с бульоном.

— Я_не_хочу.

— Не хочешь, не пей, но хоть что-то съешь!

— Жить_не_хочу. — я уткнулась ему в плечо и ревела.

— Но почему, все же здоровы, всё обошлось, я рядом и дети спят так сладко! — он прижал меня к себе.

— Другие_дети… — силы кончились и я отключилась.

Котята сосут, такие молодцы.

В комнате чисто, тихо, темно.

Я встала, когда они уснули.

Сама вышла на улицу.

Отощавшая дикая кошка с ввалившимися боками и огромными лапами.

Села на тропинке у крыльца и не узнала двор.

Я видела это всё осенью и зимой, а весна преобразила лес до неузнаваемости.

Солнце позолотило молодые побеги травы. Маленькие пятнышки мать и мачехи клонили головки в сторону заката.

Только проснувшаяся, а потому глупая и сонная бабочка села мне на нос.

Я скосила глаза и перестала дышать.

И чихнула!

Смех сзади не напугал, просто расстроил немного. И бабочка улетела.

— Большая кошка убийца бабочек чихом.

Я заворчала на него и ушла за дом, по своим делам.

— Ты там недолго гуляй, у меня каша стынет с мясом, а ещё я в деревне молока купил.

Заботливый, даже противно.

А готовит вкусно.

Какой же сейчас день?

Судя по тому, что котята стали открывать глаза, прошла, как минимум, неделя, с момента родов.

Но потому, как я отощала, весь месяц.

В сенях я стояла и разглядывала выпирающие тазовые кости, торчащие рёбра и ноги досочки. Штакетник просто, а не женщина.

Человеческие глаза окончательно привыкли к темноте и я заметила на полке плед, тот самый.

Завернулась и пошла дальше в дом.

— Садись и ешь, пока я не увижу, что ты сыта.

— А ты? — я уселась за стол и взяла ложку.

Неудобно руке было, взяла в другую, тоже неудобно, переложила обратно, и пыталась с ней справится. Вздохнула.

— Тебя с ложечки покормить? — с надеждой в голосе спросил человек.

Я оскалилась.

— Я не мог раньше приехать. А ты знаешь, что я больше не оборотень?

Я с набитым ртом постучала пальцем по лбу — чуть не промахнулась.

— Ты тоже только женщина, Тигры больше нет, есть тигр и женщина, я прав? Что мы сделали в том лесу, что не так?

— Ты. — быстро сказала я и повернулась к нему спиной спустив с лопаток плед.

Синяки плохо заживали, а прокусы воспалились и остались рубцы.

— Я сделал.

— Молоко есть? — спросила я.

Он налил чашку молока, но я потянулась за банкой.

— Тебе будет плохо, не пей много!

Я чувствовала, как надулся живот, поставила пустую банку, и пошла уже тигром в комнату к котятам.

Он пошёл следом.

Я не возражала.

— Ты ведь ни слова не сказала.

Я фыркнула.

— Я уже говорил тебе, не знаю, услышала ли ты, я приехал, как понял, что ты пропала. На звонки не отвечаешь, в интернете нет активности, письма не просмотрены. А потом я прислушался и боялся опоздать. Знаешь, как я боялся? А когда руку в тебя засунул и котёнка вертел, думал, что ты мне руку откусишь, боялся там что-то задеть и тебя вообще парализует! Когда хвост шевельнулся и потом. И…

Он говорил, говорил, а я уснула под мурлыканье котят и его голос.

Проснулась в темноте и тишине — котята терзали моё пустое пузо, молока почти не было.

Надо есть и пить…

Я прибралась в комнате, вылизала котят и они уснули слабо попискивая.

Вышла на улицу. Никого нет…

Может и не было?

Сбегала за дом ещё тигром, а в доме уже была женщиной. Нашла старые брюки на резинке, майку без рукавов и увидела на столе банку с молоком.

Полную.

Охнула и села на лавку.

Налила чашку молока, выпила медленно.

Вкусно, жирно и сытно!

Голодный живот потребовал ещё.

Покопалась в печке: щи и каша — пища наша, как в сказке! Холодные, но как же вкусно!

Поела до отвала, сгрузила посуду в таз с водой и ушла спать к котятам прихватив банку молока.

Так и оклемалась.

Человека не было неделю.

Еда у меня кончилась на следующий день, зато молока прибыло.

Интересно, что человеком молока было больше, и я приглашала котят к себе уже женщиной. Они быстро сориентировались и сосали детьми, а спали и играли котятами.

Им очень понравилось играть с мышами и птичками, белок и зайцев я им не приносила, жалко их.

Девочка спала ночью со мной, кстати ребёнкой, а вот мальчишки такие сорванцы — так и спали на старой овечьей шкуре тигрятами, хвостами!

Так он нас и застал, во время дневного кормления, Тигрёнок уже присосался мальчишеским ртом к груди, а вот Счастливчик так и не мог сообразить, почему я ему не даю грудь, и метался между Малышкой с крысой в углу и мной. При этом к Малышке он подбегал мальчиком, а в меня впивался котёночьими когтями — больно и смешно.

— Ты просто Богиня! — задохнувшийся от счастья мужской голос заставил меня вздрогнуть.

Перепуганный Счастливчик тут же, как надо, воткнулся детским ртом с титьку, а Тигрёнок начал сосать интенсивнее — я поморщилась.

Малышка затихла в темноте угла и зажёвывала мышку целиком — вдруг отнимет!

— Я уезжал по учёбе, даже где-то оставлял записку для тебя.

— Я не видела.

Помолчал и вышел из комнаты.

Погремел кастрюлями, охнул на зайца потрошёного над тазом и заглянул опять.

— Есть будешь? И я там вещи кое какие привёз — надо посмотреть.

— Потом. — я приобняла попки, а Хвостик приползла мне под ноги и доедала там мышиный хвост. Очень аккуратно кстати — в отличие от братьев!

— Богиня! — донеслось за дверью.

Дети уснули. Самое счастье, что они много спят.

Тигром я на улицу выходила уже только ночью и только на охоту, поэтому я сразу надела штаны и безрукавку и прошлась во двор к туалету.

Тепло.

Лето.

Дочки наверное в Волге купаются. Большие совсем. Я отогнала эти мысли подальше и сходила к колодцу за водой.

— Ты уже не похожа на скелет, отъелась.

— Твоими усилиями. Спасибо, что вернулся. — я поставила ведро на траву.

— Чёрненький на меня похож, в детстве.

— Ты тоже путал можно и нельзя? — я усмехнулась.

— Я ужасно рад, что ты справилась без меня! — Он подошёл, явно обнять.

— Ты можешь какое-то время меня не трогать?..

— Я просто хочу быть с тобой.

— Так будь! Ты есть и тебя опять нет, я привыкаю к тебе, а потом привыкаю без тебя… жить. — шёпотом закончила я.

— Больше не надо без меня. Теперь привыкай со мной, для того и ездил. Сдал квартиру на долгий срок, защитил диплом и вообще перевёл рабочие контакты на удалённую. Я даже диплом не стал забирать, на почту придёт, только неизвестно куда. Я так спешил к тебе и детям!

Я молчала.

Не верила.

Это очень трудно, просто верить!

— Пойдём в дом, я молока парного купил, ты же любишь. — он подхватил ведро с водой и прошёл первым. Охнул и быстро отошёл в сторону.

Котята-тигрята сидели посередине стола и лапой ныряли в банку с молоком, по очереди макали и облизывали, три хвоста!

— Плохие котята! Голодные котята! Будем пить или лакать? — спросила я.

Как обычно, две попки и один хвост.

Счастливчик опять всё перепутал и я налила три чашки молока.

Подумала и добавила ещё две.

Хвост тут же стал ребёнком и переполз за остальными на лавку.

Я улыбалась своей чашке.

— Они все красивые. — он отпил из чашки и посмотрел на меня.

— Пей-пей, эти котята быстро уничтожат всю банку молока! Им бы корова супер дойная не помешала. Трансформация от рождения сжигает много энергии — без боли, без вдумывания в процесс, без катализаторов. Они даже не умеют себя контролировать, меняются в игре, кем быть удобнее — тем и бывают.

— Я им завидую!

— А я нет. — собрала чашки и унесла к умывальнику.

Дети расползлись по комнате и смешно рыгая ворчали совсем по кошачьи.

— Ма (она произнесла это как м-а-у) — Малышка подёргала меня за штанину и вопросительно посмотрела на мужчину.

Мальчишки оскалились!

При этом чёрный хвост и полосатый взвились синхронно вверх!

— Покажись им, не бойся.

— Я же лишён дара — помнишь?

— Ты не логичен. Сам говоришь, что меня чувствуешь и тут же сам сопротивляешься трансформации. — Всё за мужчин надо делать!

Я подошла к нему, расстегнула рубашку и штаны, он смущённо снял с себя всю одежду и я его поцеловала.

— Да-да, обычное влечение и никаких наказаний древних.

Трансформация закончилась и передо мной стоял роскошный чёрный лев с великолепной гривой и с кисточкой на кончике хвоста! Мряу.

— Ну, то, что ты художник, видно сразу! А теперь все марш на улицу, как раз стемнело — погуляйте, пока я приберусь!

Мальчишки кубарем выкатились перед папашкой, а малышка подошла ко мне, заглянула в лицо и помахала хвостиком задумчиво.

Смышлёная девочка, они слишком быстро растут и умнеют.

Простой и обычный ужин.

Как будто так и должно быть.

Даже столовыми приборами детки уже пользовались вовсю.

На удивлённый взгляд я ответила:

— Они очень быстро растут и так же быстро учатся.

— Осенью в школу отдадим? — Он подмигнул мне.

— Если научатся контролировать трансформацию.

Он притворно закатил глаза.

— Нам нужен дом побольше, я видел в посёлке продаётся, когда мимо проезжал.

Я отрицательно покачала головой.

— Ну почему? Я заработаю, кредит возьмём…

— Меня там узнают…

— Да ладно?.. Твои там живут?

Догадливый ты мой.

— А ты знаешь насколько ты изменилась?

Теперь глаза закатила я.

Зеркало — это то, что я с собой даже не подумала взять, мне оно здесь без надобности.

— У тебя волосы прядями, как мелированные.

— Седые наверное. — пожала я плечами.

Дети поели, умылись и сами ушли спать в дальнюю комнату.

Возня быстро стихла — погонял он их славно!

Папаша заглянул туда и поманил меня.

Тигрёнок и Счастливчик спали по обеим сторонам от сестрёнки девочки обнимая её лапами и хвостиками.

Прикрыл дверь и обнял меня.

— Прости, я просто хочу посмотреть, что со мной дальше.

Да-да, конечно, такое чудо хочется ощущать постоянно, но когда же он сам научится, без меня? Или никогда?

Разделся одной рукой, не выпуская меня практически ни на мгновение, меня тоже раздел — кто бы сопротивлялся.

Роскошный лев стоял передо мной. Я погладила нос, зарылась рукой в гриву, он тряхнул головой и…

О да, оборотень — во всём зрелом великолепии.

Роскошный, мощный, нереальный!

— Красивый! — у меня перехватило дыхание и слезинка скатилась с ресниц.

— Ты такая хрупкая, я боюсь тебя тронуть.

— Тигру не вернуть — она там осталась в лесу. Пока шрамы на спине, пока боль в сердце, пока… Я не умею воскрешать мёртвых.

Вся эта чёрная громада растеклась у моих ног!

— Ну, хоть попытаться мы можем?

— Можем, а смысл?

Помолчал. Быстро обнял меня и ушёл за дверь…

Совсем глубокой ночью он вернулся, по прежнему красивый и огромный, был чрезвычайно ласков и нежен — восхитительно!

— Я всё равно буду ждать, спасибо, что не отталкиваешь!

Его рука гладила шрамы на моей спине.

— У меня есть хна для рисунков — можно я попробую тебе нарисовать кое что.

— Рисуй. — я улыбалась в темноте, это смешно, что я ещё помню, как меняется зрение, но не могу смотреть сама.

Проснулась я с моськой тигра на спине — дети взвыли от восторга и даже не очень меня теребили на кормление.

— Я их уведу, пока ещё темно — поспи.

Завтракали.

Разбирали покупки папы.

Оказалось, что многое уже мало и не нужно.

— Я унесу жене лесника — у неё должен был малыш родиться.

— Тогда иди, до них далеко, я останусь и покормлю всех обедом.

Что-то у меня придумалось по дороге — Маша занималась документацией местных деревенских жителей и в декрет её отпустили, а полномочия не забрали. Некому её подменять.

Документы — вот что нужно, документы в обмен памперсы? посмотрим!

— Значит у тебя всё хорошо? — Лесник Степаныч недоверчиво хмурился и пыхтел трубкой.

Я вдруг поняла, что сейчас ни разу не видела оборотня своего с сигаретой — а ведь раньше от одной другую прикуривал и считал, что это нормально.

— Бросай курить Степаныч, жене помощь будет!

— Что за мужик у тебя крутиться, противный такой.

— Он к тебе свататься не придёт, не боись! Маше подарки привезла — детские.

— Ох, лучше б их не выписывали из больницы — второй день душу криком рвут! Иди, смотри, как бы она тебя не послала!

Я усмехнулась представив хрупкую Машку и как она меня пошлёт!

— Машка, гости к тебе, можешь не одеваться, неофицияльные! — крикнул Степаныч в сени и потопал по своим делам.

Деть надрывался, растрёпанная Маша, в мятой ночнушке и сильно раздобревшая после родов, пыталась его качать запихивая свою основательную грудь ему в орущий рот одновременно.

— И чего не спит? Орёт, не ест и не спит — я устала! Заболел что ли?

— Можно я? — я протянула руки к орущему свёртку.

— Держи — у меня даже обед не готов, я второй день его успокоить не могу, кошмар, знала бы не рожала!

— Маш, а он срыгивал после кормления?

— Эта что?

Я прижала кулёчек к плечу вертикально, мелкий смачно рыгнул и засопел.

— Где кнопка выключения у него — покажи? — Машка взяла счастливое дитё и непонимающе уставилась на него.

— Воздуха наглотался пока ел — надо выпустить, ты потом покормишь, и я покажу уже на тебе как! — я улыбалась.

Деть благодушно уделал пелёнку и закряхтел — настала пора подарков.

Визги и писки Машины были в запределье восторгов — нарядив вымытого малыша в подгузник фирмы памперс — самый маленький из принесённых, комбинезон трикотажный и шапочку — он тихо лежал и сосал кулачок.

— Если он сейчас уснёт — я для тебя золотая рыбка на сегодня!

Конечно уснул.

Машка тут же переоделась в домашнее — мы ушли на кухню, пить чай и готовить обед.

— Рассказывай, за что мне такие богатства свалились, и что у тебя в сторожке за мужик живёт — Степаныч про него уже все уши прожужжал!

— Мне свидетельства нужны — настоящие, о рождении три штуки.

— Почему три? Ты часом дочек не собралась нелегально вывозить? — Машка шустро строгала в кастрюлю борщ — национальное любимое блюдо всех мужчин! — Паспорт один бракованный отдам, там фамилия была неправильно внесена, тебе же плевать на фамилию — зато документ в базе, про него не знает никто, а свидетельства — номера есть, а остальное сами впишете, что нужно, я подпишу любыми числами.

— Нет, не собралась — мы жить здесь будем, я ещё к тебе буду заходить.

— Ты меня удивляешь и не уходишь, и не разводишься, и к своим не идёшь.

— Пока нельзя.

Чай горячий, вкусный, из самовара — так хорошо!

Мелкий проснулся и попросил есть — моя грудь тоже откликнулась, вот на это Машка среагировала понятливо. Кто же не заметит разводы молока на одежде?

— Чего себе для белья подложки не оставила?

Я расстегнула безрукавку.

— Бельё не ношу.

— Отощала как, я тоже хочу!

— Нет уж, потом похудеешь, корми пока молоко есть!

Кормили — срыгивали, спали дальше.

Что-то я не сказала, что-то Машка не спросила, она обещала поддерживать моё враньё и дальше, и я, почти счастливая, отправилась домой с документами.

Итак, она звалась Татьяна!

Хвостики меня облепили и внюхивались в новые запахи!

Я протянула пакет с документами оборотню и обняла детей.

Целый день потерян, но и сделано много!

— Ты всего на год меня старше, я думал на больше.

— Это Машка такой паспорт дала. — я с удивлением всматривалась в фото девушки-незнакомки.

Это не могу быть я…

Ну, косы заплетены, вечно мне волосы мешают и на лицо падают.

Так я же старше на год стала, мне совсем уже почти сорок, а на фото девчушка, даже тридцати не дашь — и главное, что фотографировала меня Маша, сегодня.

— Татьяна. Тигра мне больше нравится, я всё равно буду звать тебя Тигрой! Я всё обдумал — ты же можешь не выходить из дома часто, а в город и куда надо — на машине, тебя мало кто будет видеть. Завтра я пойду всё уточню и буду смотреть дома.

Я поцеловала детей и отправила их мыть руки перед ужином.

— А меня в носик? Я же справился! — и капризно вытянутые губки.

— В носик, так в носик. — чмокнула я его в кончик носа и побежала унимать брызгающихся водой голышей!

*Он даже не знает ничего о моей прошлой жизни, как и я, ничего толком не знаю о нём.

Он играл образ — я жила не задумываясь вся на виду, скрывая только Тигру.

Теперь мы вместе, и что будет дальше — не мне предугадывать.

Я хотела его, во временное пользование хотя бы, я так этого хотела, что мироздание, духи, сам Бог, решили по своему, и я перечить им не стану.

Я смирилась со всем с чем можно, спасибо за уроки!*

— Коттедж на самом краю посёлка, рядом с лесом, даже калитка есть прямо в лес. Там две спальни на втором этаже, и пять маленьких комнат на третьем — только вот ванных всего две, зато на втором кроме спален, соединённых ванной, есть гардеробная и что-то типа кабинета. Первый этаж вообще тебе понравится — он огромный! И подвал разделён на комнаты, гараж зимний, бойлерная, баня-сауна, кладовка, что либо ещё.

Вот таким соловьём мой оборотень разливался уже добрый час.

— Я так и не поняла, ты его снял или всё-таки оформляешь кредит?

— На месяц снял, пока бумаги будут оформляться на кредит, мне как раз деньги пришли за работу! Поехали туда жить уже завтра? А сегодня надо в магазин — вас всех хочется одеть красиво!

— Да, стильный у нас только ты! — я улыбнулась.

Дети выдержали и магазины, и поездку, и вообще им было очень интересно.

Заехали на обратном пути смотреть дом — три этажа, столько уборки.