Бесплатный фрагмент - Сказки о пути домой
Чуткое сердце
Это случилось в самую долгую зимнюю ночь, в самых высоких горах шаманьего края, настолько высоких, что казалось, они задевают луну.
Было холодно и заснежено: сугробы отвечали еле слышимым хрустом свирепому ветру, ледяные поверхности переливались под лунным сиянием, и самая тёмная зимняя ночь в этот раз была похожа не на себя, а на пушистого белого барса.
То было особое место. Шаманий край Шам-Камлай славился свирепыми вьюгами, изобилием диких зверей и хладнокровной традицией. Мало кто знал о такой деревушке, а те, кто жил неподалеку, её опасались, и даже самые смелые странники, что мечтали увидеть чудных зверей, птиц и здешних шаманов, редко добирались до туда, ведь зимняя вьюга так скоро могла запутать тропу, а лисы и волки своими следами только пугали их, оберегая свой дом от незваного гостя.
Юная Камла-Северная Река — сидела напротив костра, пела песню и смотрела на небо. Там она видела, как мимо великой луны пролетали орлы и совы, пробегали лисицы и рыси, волки и горностаи — духи северного леса, кружили вокруг луны, и было похоже, что они танцуют под тихую песню Камлы, а луна — бубен, созвучный биению их сердец.
Камла — река, что льётся глубокой медленной песней из самого сердца, оттачивая камни своей белогривой зеркальной волной. Больше всего она мечтала о том, что однажды настанет весна и станет тепло, но край был студёный, лютый, потому своими руками Камла вязала мягкие, согревающие покровы и верила, что однажды укутает ими весь Шам-Камлай, и он станет добрее. Каждый год в эту ночь семья Камлы праздновала её рождение. Но каким может быть праздник в краю снега, вьюги и гор? И всё же племя любило редкие радостные вечера, и казалось, что вьюга становилась чуть тише, а костёр так уютно хрустел и трещал, согревал и светил… Все родичи Камлы в ту ночь надевали самые яркие наряды, доставали особые бубны и колотушки, пели, танцевали и благодарили Силы за бесценную наследницу-шаманку бескрайней зимы, чья песня подобна серебристой волне точила грубые камни. Славное тёмное время и торжественное сияние звёзд благословляли дочь на новый радостный год. Но эта ночь была особенно праздничной — Камла была самой старшей среди своих сестёр и братьев, и пришло время для передачи ей родовой силы.
Камла-Северная Река — дочка шамана, самого сильного и опасного в Северном Царстве, самого безжалостного и злопамятного. Шаман Төлке-Кам никогда не шутил, не улыбался, всегда ходил в лисьей шкуре и с черепом на голове, чтобы все помнили — он главный, свирепый и хладнокровный. Он носил волчий клык на своей шее и перо горного ястреба в волосах, чтоб не забыть о своей опасности и самому. Камле всегда было немного тоскливо при виде ритуального наряда отца, и она столько раз собиралась подарить ему одеяло, что связала своими руками, но каждый раз не решалась, боялась, что ему не понравится. Камле суждено продолжать семейное дело, служить заменой своего папы и вершить важные таинства, обряды и ритуалы. Но та ночь была особенно долгой: снежинки искрились, играя с морозным ветром, звёзды светились на небосклоне, а затем прятались в бархатистые тучи, и духи-помощники всё порхали, порхали вокруг луны. Камла и все её родичи ждали праздничный ритуал. Женщины готовили и наряжались, мужчины кололи дрова и разжигали костер. Дети играли в снежки и катались с горок в ожидании торжества. Сама Камла прогуливалась по деревне, напевая любимую песню.
Наконец пришло время для её посвящения! И когда для ритуалов было всё приготовлено, шаман Төлке-Кам подошёл к алтарю, взял в руки бубен и начал камлать. Приглашать духов-помощников и предков к священному костру. Всех тех, кто сопутствует и оберегает. Бабушки, дедушки сидели кто за столом, кто у костра. Братья и сестры стояли рядом с вождём. Камла, услышав зов бубна, направилась к алтарю.
Отец пел песню. Пел громко. Музыка бубна наполняла пространство. Улетала в самый дальний угол пещеры. Отзывалась эхом. И возвращалась обратно к костру. Братья и сестры Камлы трепетно вслушивались: песня отзывалась и в их сердцах, переплеталась с гордостью и восторгом, отражалась в их взглядах — восхищением. Малыши мечтали о том, как однажды и их посвятят в таинственные обряды и у них появятся свои бубны, но пока они только хлопали в ладоши под ритмы знакомых напевов.
Камла шла на песню отца. Праздник был шумный: шаман всё камлал и камлал, костёр всё хрустел и трещал, а вьюга завывала всё пуще. Но вдруг сердце Камлы почуяло едва слышимый жалобный плач, зов о помощи. Сердце Камлы почуяло страх и беззащитность. И молодая шаманка на мгновение отвлеклась. Камла с рождения знала песню шамана-отца. Бывала на всех церемониях и посвящениях, понимала все правила, но сегодня, впервые, она испугалась: приношение жертвы — торжественная часть любого таинства, а жертвой была хрупкая маленькая лиса. И чем дольше пел Төлке-Кам, тем сильнее волновались языки пламени, Камле становилось страшнее, всё больше и больше ей хотелось остановить праздник, сбежать и забыть о хладнокровной традиции.
Всё больше и больше ритуал становился чужим для неё. А она — для обычая.
Приблизившись к алтарю, Камла смотрела в глаза беззащитной лисице и видела в них свою душу. В сердце её пылали те же огни, накаляя грудную клетку. Внутри жгло сильнее и ярче. Боль обжигала углями.
Метель завывала, подобно волчице, шаман бил в бубен костяной колотушкой, и с каждым выдохом Камла чувствовала, как родные, что подпевают зловещую песню, отдаляются от нее, а она больше не хочет никаких таинств. Пламя её души зверело. Уничтожая сомненья и страх. Оглянувшись вокруг себя, словно в последний раз, Камла решила: бы ни произошло в следующую минуту, иначе она поступить не может.
Внезапно Камла упала на землю, ворвалась в обрядный круг и взлетела к шаману. Она выхватила лисицу из рук отца и стремглав убежала в лес. Оставив все страхи у себя за спиной.
Бежала она долго и быстро, прижимая к сердцу спасённого зверя. Бежала, не зная усталости, не оборачиваясь, не сожалея. По сугробам, сквозь метель и мороз. Пусть в одночасье рухнуло всё, что казалось единственно важным! Она верила, однажды, на место того, что казалось важнее всего, придёт нечто большее, сильное, яркое. Вспыхнет, согреет. То, чего никто не отнимет. Любовь, тепло, огонь жизни. Это и есть её сердце. Это и есть она.
Камла бежала так быстро, словно сама обернулась дикой кошкой, а маленькая лисица окрепла, вырвавшись на свободу, и смело неслась возле своей спасительницы.
Они бежали всю ночь, далеко: Төлке-Кам не должен найти их.
Что сложнее, когда ты принимаешь решение? То, что рискуешь, оставив всё ради самого важного? Или то, что оно разрушает ожидания твоих близких?
Противоречит привычному? И тогда ты будешь неправильной, нелюбимой, разочаруешь кого-то?
Она вспоминала взгляды своих младших сестер и братьев, всех жителей племени и чувствовала тоску, словно предала их — свою семью. Но в сердце откликались и истории бабушки: Настоящее предназначение шамана — быть проводником силы между природой и человеком, а животное — это преданный друг. И тогда почему лисица должна умереть? Почему зверей нужно убивать? Сердце Камлы подсказывало: пусть она и сорвала всю церемонию, её посвящение произошло всё равно. Пусть не так, как это принято, но так, как должно. И чем сильнее она отдалялась от дома, тем больше крепла её вера, что она поступила правильно.
Камла вспоминала прежние таинства и жертвоприношения.
И чувствовала боль и одновременно родство с каждым погибшим зверем. Тогда голос её чуткого сердца сказал:
Чтобы быть сильной и уважаемой, чужая боль не нужна. Ты слышишь зов — и бежишь так далеко, сквозь морозные ветры твой пламенный дух ведет тебя. Слушай себя. И как бы ни было одиноко и холодно. Верь своему пути, даже если сейчас ты идёшь по нему «босиком».
Длинная тёмная ночь, словно заботливая мать, бережно укрывала Камлу от ветра. Помогала увидеть лучшую дорогу, светила ей звёздами. Камла чувствовала, что скоро найдёт новый дом.
У всего есть начало и завершение. И даже самая длинная тёмная ночь однажды уступает рассвету. Камла и её верный хранитель дошли до самого края леса. Здесь она решила остаться и чувствовала, здесь её новый дом.
С тех пор прошло много времени. Камла освоилась в новых местах, а ту долгую зимнюю ночь вспоминала всё реже и реже. Здесь она построила избушку, а затем и целую деревушку. Здесь обретали дом и другие шаманки. Те, что не смогли предать голос сердца и доверились своему пути. Здесь они жили, рассказывали друг другу свои истории, пели песни, сочиняли сказки и плели косы, а Камла, как прежде, была гордостью своей, хоть уже и другой семьи. Сёстры любили её за доброту и отзывчивость. Уважали за смелость, за решительный дух. Доверяли ей, потому что знали её историю и дали ей новое имя — Камла-Чуткое Сердце. Сердце, что топит льды и светит в тёмную ночь.
Камла по-прежнему создавала покровы своими руками, а теперь и учила этому своих сестёр. Им так нравилось рукоделие Камлы! Они были уверены, однажды Камла-Чуткое Сердце сплетёт одеяло, которым согреет весь мир.
Однажды они, сидя у костра, придумали, что могут создавать не только покрывала и накидки, но и что-то ещё — настоящие наряды, шубы, пончо, рукавицы из трав и хлопка. Наряды получались чудесными. Пёстрыми, тёплыми и практичными.
Так добрая слава об их ремесле облетела весь мир. А прекрасные горностаи и лисицы, песцы и норки продолжали танцевать по ночам под песни драгоценной шаманки.
Книга Улая
Маленький пчеловод Улай сидел на кровати, листая любимую книгу. Та книга была особенная: странная и необычная. Улай верил, что она волшебна, и такая есть лишь у него. Эта книга досталась ему от родителей. В ней были описаны разные чудеса. Эта книга согревала его сердечко, как талисман, подаренный дорогим человеком, напоминала, что жизнь изобильна любовью и радостью. И действительно, его жизнь когда-то была такой, но не сейчас. В одночасье всё изменилось, и он даже не помнил, как это произошло. Помнил лишь, как проснулся однажды в чужом доме, оставшись один на один с миром, держа в руках непонятную книгу и осколки мечты. Здесь было всё словно в страшном сне. На книги времени не было, чудесам не было места. День начинался рано и завершался затемно. Работа и никакого отдыха. Никакой магии и волшебства. И здесь стало давно понятно: жизнь — это больно, сложно, и это не изменить.
Улай был помощником старой сварливой пасечницы. Она всю жизнь только работала и никогда не отдыхала. Была хмурой, жадной, ни в чём не находила радости, она думала, что тяжёлый и долгий труд — это всё, что должно быть в жизни. Она давала разные поручения своему помощнику, с которыми тот почти не справлялся. И, когда он не справлялся, конечно же, получал выговор. Седая пасечница жалела, что взяла его на работу, но была слишком гордой, чтобы признать ошибку, и в глубине души боялась, что если прогонит его, сама останется совсем одна. Поэтому говорила, что просто хочет помочь ему — глупому, летающему в облаках мальчишке, научиться хоть чему-то в жизни. Всё время твердила, что его мечты напрасны, а интересы глупы, что магии не существует, а звёзды от него далеко. А чтобы жить, надо работать. Много и тяжело. Не лениться и не тратить время напрасно. И не сидеть целыми днями, уткнувшись в дурацкую книжку. Если бы в них ещё о чём-то полезном говорилось, но эту, что он всё время таскает с собой, полезнее кинуть в печь.
Магия? Чудеса? Звёзды! Ведь это нелепо!
Волшебство и радость?! Этому не бывать!
Мы все одинаковы, и всё, что нам нужно делать — трудиться! А не думать о том, нравится нам это или нет! Думаешь, ты какой-то особенный? Это не так. Выброси эту бестолковую книжку. И отправляйся работать.
И так день за днём. За неделей неделя, за месяцем месяц. Но Улай стойко верил, что живёт ради чего-то большего. И как бы ни было сложно, он повторял себе каждый раз: жизнь изменится, если ты сильно захочешь. Жизнь будет счастливой, если ты хочешь. Ульи, пчёлы, медовые соты — всё это было чужим для него. Поэтому было неинтересным. И поэтому сложным. И потому нелюбимым. Но его завораживали звёзды и древние знания. И каждую свободную минуту Улай проводил за учебником волшебства. Больше всего он хотел найти такое заклинание или рецепт, которое помогло бы наполнить его жизнь теплом и радостью, словно он знал такие слова, но забыл.
И если мне не нравится то, что я делаю, и потому у меня получается плохо, значит ли это, что я — безнадежный и глупый? Если я чувствую, что могу быть лучше в чём-то другом, и одновременно это принесет мне счастье, разве я должен чувствовать вину, что другие так не хотят? Если я буду занят тем, чего хочет моя душа, я смогу делать больше и лучше, я буду любить своё дело и жить в нём. Я буду всё время им занят. И тогда оно принесет мне всё, что мне нужно. И тогда мне всего будет достаточно.
Пасечница изо всех сил старалась помочь Улаю обрести профессию. Сберечь от участи праздной, ленивой жизни. Каждое утро за завтраком она говорила о пчёлах, что пчела — совершенное существо. Эталон трудолюбия, чистоплотности, бережливости. Она говорила, что мудрость накапливается подобно тому, как пчелы собирают нектар. Так красивы и величественны пчёлы. Так величественна жизнь в строгости и тяжелой работе.
Мечты наивны. А жизнь — это другое. Так что отложи свою чудную книжонку и приступай к работе. На пасеке давно пора навести порядок, надеюсь, хотя бы с этим ты справишься.
Но Улай так тосковал, что всё равно, как только ворчливая пасечница оставляла его одного, вновь искал волшебное заклинание. А чтобы обхитрить старушку, делал вид, что идет работать, а сам всегда носил с собой книгу под жилеткой. И мешочек со звездной пылью в рукаве. Он не хотел верить, что его книга и старания напрасны. Это всё, что ему осталось от дома! Значит, это важно. Просто пока он не может понять полностью, что в ней написано. И не может вспомнить нужное заклинание.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.