Бесплатный фрагмент - Сказ о том, как карельские коты скинули свои хвосты

Давным-давно, в те далекие времена, когда люди не знали, что Земля круглая и думали, что она плоская и держится на трех китах и если долго идти, то можно найти край земной; на том самом земном краю раскинулась прекрасная страна Карелия. Окруженная высокими горами, зелеными лесами, сочными лугами и глубоким синим морем прекрасной была страна та и жил в стране той удивительный народ карельский.

На высоком холме в небольшой деревушке у самого берега моря поселись карелы. Трудолюбивыми, веселыми и дружными были они. Трудились они не покладая рук с утра до ночи, и посему все у них спорилось да ладилось.

А под холмом на опушке леса обитали дикие и очень гордые карельские коты. В отличие от карелов, ленивыми они были, и от лености своей сделалась толстыми и неуклюжими.

Днем возлежали коты под тенью могучих деревьев и лишь ночью, прячась от дикого зверя, нехотя карабкались на те, самые деревья. И до того, неповоротливыми и большими сделались коты, что охотиться почти уж разучились.

Собравшись как-то раз на кошачий совет, коты постановили охоту на мышей прекратить и заключить с ними союз. Издали они указ о том, что мышей ловить больше не станут и велели мышам ежедневно приносить им пищу. Мышам указ тот по нраву пришелся. Принялись они хозяйничать в карельских угодьях. Изо дня в день, из года в год опустошали они поля карелов, забирались в их амбары и погреба и тащили котам для услады сметану, колбасу и всякие вкусности. И так продолжалось многого, много лет.

Коты от жизни такой еще сильнее обленились и потолстели. Шубы их стали блестящими, а хвосты длинными и пушистыми. И возгордились коты собой пуще прежнего.

В летний зной они по-прежнему гордо возлежали у деревьев, а в суровые заснеженные зимы забирались коты в просторные норы, вырытые для них мышами и, каратали там время в тепле и сытости. Укутавшись своими великолепными хвостами, видели они сладкие сны о том, как мыши несут им берестяные ведра полные вкусностей.

Так бы и продолжалась сладкая кошачья жизнь, пока однажды не выдержав мышиного напора, собрались карелы перед весенней пашней на деревенский сход. Долго они размышляли и рассуждали над тем, как полчища мышей противных извести. Не знали они еще о сговоре котов с мышами и решили, что виной всему шаман. Мышиную напасть послал он на их головы из зависти. Решили они к шаману идти и уничтожить его. Хоть и не принято было у них к шаманам ходить, но выхода другого не было.

В отличие от других шаманов, живших в то время на белом свете, тот карельский шаман добрым и мудрым был, но об этом карелы тоже не знали. Он травы разные собирал, снадобья варил и в книги все записывал, чтобы потомки его по тем книгам лечить людей могли.

Жил он на самой верхушке горы в полном одиночестве. Опасались и побаивались в деревне шамана, поэтому старались на гору его не ходить. Старшие рассказывали детям всякие страшные истории, отчего шаман становился еще ужаснее.

Старейшина деревни Валит, уважаемый и почитаемый всеми карелами, решил послать к шаману своего единственного сына Урхо. Слово Валита было решающим, да и Урхо слыл самым сильным в деревне. Сила молодого Урхо была такова, что он мог разом медведя повалить. Но вот с мелкими мышами справиться он не мог. Как не старался Урхо, как не расставлял он ловушки и мышеловки, мышей в деревне не убавлялось.

Собрав котомку еды для сына, престарелая мать Урхо долго плакала перед его уходом. Ведь никто еще ни разу не ходил к логову страшного шамана.

Урхо, утешая мать, заверял, что вернется живым и невредимым. Взяв еду и острый меч, он немедля двинулся в путь.

Дорога предстояла нелегкой. Гора, на которой жил шаман была такой высокой и непроходимой, что недели две кряду пришлось Урхо добираться до ее верхушки. Не раз ноги его соскальзывали, и он падал вниз, но цепляясь за ветки и камни он, поднимался и шел дальше. Ответственное задание, поставленное перед ним всеми жителями деревни, тянуло его вверх. Башмаки его от камней острых истоптались, ноги покрылись ранами, но он не обращал на них внимания, ведь желание помочь людям, было сильнее боли.