Бесплатный фрагмент - Сила любви

«ОДНО СЛОВО МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬ ТВОЕ РЕШЕНИЕ, ОДНО ЧУВСТВО МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬ ТВОЮ ЖИЗНЬ, ОДИН ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬ ТЕБЯ»

Конфуций

ГЛАВА 1. МУДРЕЦ ОТКРЫВАЕТ ГЛАЗА

«Привет, как день прошел? Я скоро буду», — отправила смс Вадиму Клара и с ожиданием продолжала чтение книги об очередном приключении с налетом романтического переживания, которые так нравились ей, обеспечивая прекрасную почву для фантазий.

«Привет, дорогая, — и смайлик сердечком. Без смайлика эффект переписки теряет некий шарм, и переписка не кажется романтичной, превращаясь в сухой остаток. — Я сегодня буду поздно, мне надо пересмотреть документы по завтрашней сделке. Не скучай, целую».

После прочитанного у Клары закипела душа от негодования и огорчения, гнев обжигал, пуще раскалённой лавы проснувшегося вулкана. Гнев необузданный, как выпущенный зверь, готовый броситься на любого.

Ей хотелось кричать и одновременно плакать. Плакать от обиды, наполнившей каждую клеточку ее тела, обиды за одинокие вечера, за ожидание, за все те несдержанные обещания, какие были даны тем человеком, который являлся хозяином ее сердца и души.

Замерев, закрыв глаза, с чувством глубокого разочарования Клара произнесла про себя, но даже показалось, что произнесенные ею мысли слышали все в вагоне:

«Пропади ты пропадом, Вадим. Я устала. Я так устала быть одна».

Хотя она имела полную уверенность в верности Вадима, зная его характер, но душило чувство обиды. Мужчина становится злым в двух случаях — когда он унижен и когда голоден. А женщина только в одном — когда ей не хватает любви.

Выйдя из вагона с обреченным видом, она нехотя брела в сторону дома. Вернее сказать, того помещения, где ее редко ждет любимый муж. Это место не пахнет едой, оно пусто без него, это всего лишь стены. Дом становится домом, когда в нем семья. Вадим часто приезжал домой только переночевать — юркнув под одеяло, прижимаясь к теплому телу сонной Клары, нежно обнимая за талию всегда обнаженное тело супруги. Глядя на Клару, Вадим за период их брака приобрел привычку спать без одежды. Им обоим это нравилось, это, так сказать, был их особый ритуал и еще один способ наслаждения друг другом.

Подходя к подъезду, Клара заметила странного, никогда не попадавшегося ей на глаза старичка с удивительной и завораживающей длинной поседевшей бородой. Его лицо проиграло войну полчищу морщин, а треугольные нереальные брови были чертовски прекрасны, придавая его худому лицу загадочное выражение. Модная одежда, чересчур вызывающая для пожилого человека, притягивала взгляд, вызывая некое непонимание. Хотя чему удивляться? Сейчас все иначе. Яркая куртка, шарфик контрастного синего цвета, накинутый на шею, коричневые ботинки из нубука и козырь всего этого образа — черная шляпа наподобие шляпы известного всем певца, но более насыщенного цвета. Впечатляющий образ, для богатого воображения Клары появилась потрясающая почва для плясок и веселья.

Проходя мимо старичка, Клара ощутила легкую негу во всем теле, будто на мгновение помутнел рассудок, ей удалось запомнить это ощущение, сравнимое лишь с легким опьянением.

Вызвав лифт, в томительном ожидании уже планировала очутиться в пенной пучине теплой ванны с морской солью, которая уже вот-вот заключит ее в свои объятия.

Войдя в тамбур, Клара приготовила связку ключей и, уже предвкушая расслабление и отдых, с удивлением поняла, что ключи в ее руке не подходят к замку.

Не может этого быть! Клара в удивлении замерла, судорожно пытаясь снова и снова найти подходящий ключ в связке ключей, но по злой иронии ни один не подошел к двери.

Становилось душно и жарко, организму явно требовался свежий воздух для проветривания замутневшего рассудка. Клара три раза вздохнула и выдохнула, стоя посреди коридора квартир на своем этаже в надежде поставить взбунтовавшийся мозг на место.

«Мда, зрелище, наверное, идиотское. Соседи могут подумать, мол, совсем заработалась девка», — промелькнуло у нее в голове.

Она вновь пыталась открыть дверь, но ничего не выходило. Вдруг пришла бредовая по своей сути мысль сверить этаж и номера квартиры.

— Да, этаж мой, номер 8, — проговорила она про себя, чтобы наверняка. — А номера нашей квартиры…

Клара пробежала глазами по всем дверям в поисках нужного номера, которого не было. 201,203, а 202-ой квартиры нет, сразу номер 204 идет. Ну, если это шутка, то это очень плохая шутка. Закрывая глаза, она досчитала до 10 и снова открыла их в надежде обнаружить свой номер квартиры, но, увы, номера 202 нет. И ключи не подходят неспроста.

— Так-с, — произнесла Клара, возбужденная от неудавшегося проникновения в собственную ванную и происходящего бреда. Хм, вот так интересная история. Ее сердце заколотилось так, будто готово было убежать из грудной клетки.

Это просто от усталости и переживаний ей кажется то, чего на самом деле нет. Надо на воздух.

На улице Клара присела рядом с незнакомцем, который будто томился в ожидании ее персоны.

— Здравствуйте! — произнесла отстраненно Клара, а старичок с лёгкой ухмылкой, немного прищурившись одним глазом и приподняв бровь над вторым, поздоровался в ответ хриплым, но бодрым голосом.

— Тепло сегодня, — произнесла Клара, пытаясь отвлечься от путающихся мыслей маленькими мотыльками, порхающими в голове.

— Да, погоды нынче прекрасные стоят, — как — то лирически ответил дед. Клара подумала, что он, наверное, работал в театре, а сейчас на пенсии. Путающиеся мысли совершенно не давали думать обстоятельно и трезво, и она автоматически набирала номер подруги:

— Привет, Мариш!

— Привет.

— Мариш, тут такое дело, можно ли у тебя переночевать? — смущенно спросила Клара. — Дело в том…

Выдержав паузу, она только было набрала в грудь воздуха, чтобы высказаться, как услышала голос старичка, рядом сидящего, да такой голос необыкновенный, одновременно и монотонный, и мягкий.

Произнесённая старичком речь повергла Клару в шок. В телефоне слышался голос Марины, которая задавала вопросы, получая в ответ лишь тишину на другом конце провода. Положив трубку, Клара повернулась к старичку, вцепившись взглядом в него, это у нее хорошо получалось. Этого взгляда все боялись, ждали, любили и ненавидели. Так умела лишь Клара.

— Слова, милая, произнесенные в гневе, в злобе, в обиде наделены негативом. Они подпитаны негативными эмоциями и ничего положительного не несут. Словами воскрешают либо закапывают.

Клара, молча очень внимательно слушала старичка и не понимала пока, что за несуразицу он несет, а тот продолжал:

— Теперь в ответе ты за ситуацию. Только ты сама сможешь все вернуть, найдя своего любимого супруга. Хорошо подумай, принимая решение, на что ты готова ради него.

Клара обалдела от этих слов. Как какому-то незнакомцу может быть известно о ситуации, в которой она оказалась?

— А Вы кто? — с любопытством поинтересовалась Клара.

— Я? — всматриваясь в лицо Клары, задумался старичок. В это мгновение раздался телефонный звонок мобильного телефона, от которого Клара даже вздрогнула.

— Алло! Да, Марин, — растеряно ответила она. — Марин, я еду к тебе, жди, — и спешно положив трубку желая продолжения диалога с таинственным незнакомцем.

— Я тот, кто знает, чем помочь тебе.

— Да? — удивленно спросила Клара.

— Теперь тебе дорога к колдунье. Она подскажет, как твоего супруга обратно вернуть.

— В смысле обратно? Он вообще-то у себя в офисе на деловом центре работает, — высокомерно ответила Клара.

— Эх, нет, дорогая, он же пропал, исчез, ты же сама так велела. Еще сказала: «Пропади все пропадом», а что все? Для человека самое дорогое — это семья.

Старичок замолчал, а Клара задумалась.

— Дом. Вот и, — загадочно посмотрев в сторону Клары, продолжал старичок, — теперь, милая, тебе решать. На что ты готова, чтобы все вернуть?

Этот вопрос явно риторический. Клара была изумлена и только сейчас задумалась, как важно следить, действительно, следить за мыслями, словами, эмоциями.

Что ей сейчас делать, где искать Вадима и как попасть домой? Закрыв лицо руками, она горько заплакала. Ведь она сама попросила силы вселенной, чтобы все, чем она дорожит, что так ценит и любит, исчезло. И, как в страшной сказке, без решения есть уравнение…

— Дура, ой дура! — причитала сквозь слезы Клара в отчаянии.

Старичок с сожалением смотрел на нее, понимая отчаянное положение девушки. Последним, что он сказал, было: «Сила любви преодолеет любую преграду. Будь сильной духом».

Клара ничего не ответила старичку, продолжая сидеть на лавочке, закрыв лицо руками, погруженная в свои мысли.

Немного придя в себя и убрав соленые слезы ладонью с лица, желая задать несколько вопросов старичку, Клара с сожалением не обнаружила его и растерянно вызвала такси. В одночасье все перестало иметь значение, все действия происходили автоматически, будто в замедленной съемке. Всю дорогу она молчала, наблюдая за мелькающими домами, людьми, машинами — за жизнью, которая для нее разделилась на «до» и на «после» и никогда уже не будет прежней.

— С Вас 390 рублей, — нарушив мрачные думы, произнес водитель.

Протянув четыреста рублей, Клара вышла из машины со словами:

— Сдачи не нужно, спасибо.

Водитель успел благодарно улыбнуться и кивнул.

Но ей было не до любезностей. Только сейчас она осознала, что мир такой хрупкий, будто замок из песка, который мгновенно рухнул. Что теперь ей с этим делать — большой вопрос.

На улице стало совсем темно. Остановившись у подъезда, Клара подняла глаза. В небе, таком черном бесконечном и холодном, почему-то так много сегодня звезд, а ведь они уже в прошлом, это их прошлое, а мы их видим только сейчас. Вот и я вроде бы сейчас, а вроде бы в прошлом, где нет его, моего Вадима, где я одна, всегда, всегда. И на глазах выступили горькие слезы.

— Марин, я сбита с толку, даже не знаю с чего начинать, — протирая слезы, произнесла Клара, стоя на пороге квартиры подруги.

— Ой, дело не бело, — запричитала Марина, — ты чего такая зареванная?

— Марин, немедленно ущипни меня, покрепче, я что-то не могу проснуться…

— Здрасте-приехали! — произнесла Марина. — Ничего подобного, все реально в любой реальности. Нет никакого сна, жизнь кругом, жизнь как она есть — в красках и непредсказуемом водовороте событий! Интересно, каково было бы, если бы все люди знали события жизни заранее? Мы бы жили в мире невротиков, полного хаоса.

Марина рассмеялась. Кларе ничего не оставалось, услышав задорный смех Марины, подхватить волну.

— Ой, молчи, артистка ты моя. С твоей богатой фантазией тебе весело живется и кому, как не мне, это знать.

— Да, да, — довольно улыбнулась Клара.

— Давай ужинать, ты мне все по порядочку сейчас расскажешь, — накрывая на стол, засуетилась Марина.

— Ты знаешь, Марин, Вадим пропал.

Марина с удивлением слушала Клару, не перебивая и не пытаясь вставить шуточки, которые она так мастерски употребляет. Клара по порядку изложила суть событий последних двух часов.

— А самое интересное, Марина, мне кажется, это все не случайно. Я в случайности не верю. Все события в жизни — результат наших мыслей. В последнее время мне жутко не хватало его внимания, тепла, улыбки, рук. Он приезжает домой, я уже сплю. Я уезжаю утром, он еще спит. Он все время в делах, но и я тоже, раньше было все не так, куда все ушло? Где тяга друг к другу… Я все чаще одна, и это меня катастрофически не устраивает, но зная его, зная свой характер, я жду, жду, что вот-вот все изменится и станет как прежде. И сегодня я так ждала, а он мне «у меня дела», и я вспылила. За что мне очень стыдно и больно осознавать, что это моих рук дело.

Это где видано такое, что приезжаешь домой, а номера квартиры нет твоего. В глазах у обеих читался вопрос — что за фигня происходит.

— Слушай, давай Вадиму позвоним с моего номера, — предложила Марина.

Клара с недоумением согласилась.

— Бред какой-то, зачем ему номер жены родной банить?

Марине уже в тот момент ответил равнодушный голос: «Абонент временно не доступен или заблокирован».

— Ну вот, и мой тоже, — положила трубку, вздыхая, Марина.

— Может, нам в полицию пойти с заявлением?

— Ну да, рассказать им, что номера квартиры нет, что трубку муж не берет, что старичок-пророк встретился и бла-бла-бла. Марин, ты чего, это не вариант. Давай альтернативный вариант думать.

— Поехали к тебе съездим, вдруг он уже дома? Просто сел телефон, — предложила Марина отчаявшейся подруге. — Я Вадима твоего сто лет знаю. Он не такой человек, чтобы просто с этим незавершенным гештальтом дела оставлять. Даже если у него кто-то и появился бы, он бы так не слился.

— Ну, ты сказала, Марин, — с возмущенным видом сказала Клара. — Обидно.

— Не кипятись, я хоть и приняла на грудь 50 грамм, мой мозг разогнался и работает на 10 процентов эффективнее, чем у всех. Без обид.

Приехав к дому Клары, девочки поднялись на этаж. С каждым поворотом ключа сердце замедляло свой привычный ритм, а волнение сбивало дыхание. Открыв дверь тамбура, они прошли дальше.

— Давай еще раз посмотрим, — произнесла Марина. — Мда, вот дела.

— Вот именно! Убедилась? — сказала Клара.

— И впрямь нет, — Марина закрыла рот рукой от удивления и жути, которая напала на нее, выпустив из закромов множество мурашек, с радостью побежавших по телу Марины. — Давай на видео снимем.

— Кстати, это идея дельная, — произнесла Клара. В этот момент лампочка лестничной клетки на мгновение перестала выполнять свое прямое назначение, и этаж погрузился во тьму. От удивления и какого-то чувства, нагнетающего обстановку, девочкам становилось страшнее с каждой секундой.

— Пошли, пожалуйста, мне не по себе, — дергая за рукав Клару, причитала Марина. Свет снова появился.

— Ничего не остается, где-то же мне ночевать нужно, пойдем, — с обречением и сожалением окинув взглядом все номера квартир еще раз, произнесла Клара.

«Я должна все вернуть». Мысленно программируя себя данной установкой, Клара свыкалась с положением дел, осознавая масштаб проблемы.

— Все решим, все будет хорошо, — подбадривала Марина. — Жить будешь у меня, а я чем смогу, тем помогу тебе.

— Спасибо, родная, — чуть слышно произнесла Клара.

Возвратившись к Марине и ничего больше не обсуждая, девчонки легли спать, каждая осталась наедине со своими мыслями и думами.

Сон не шел. Клара глядела в черную бездну, казалось бы, бесконечного потолка небольшой комнаты, прокручивая в голове еще и еще раз разговор с незнакомым старичком. Вдруг ее осенило, что это все колдовство, а раз все происходящее вызвано лишь им, то может быть снято только такой же силой. Поэтому действительно следовало бы обратиться к бабушкам-ведуньям, а может лучше сразу к гадалке?

Кларе хотелось вскочить и мчать искать этих колдунов, гадалок, шаманов — всех тех, на кого были возложены призрачные надежды, разгадать этот ребус и вернуть Вадима.

На душе было тяжело, пусто и холодно. Весь мир, все проблемы в такую минуту меркнут и кажутся пустяками. Это как страшный диагноз, разделяющий жизнь на «до» и «после» его обнаружения. «Вот ведь превратность судьбы. Он пропал так же неожиданно, как появился в моей жизни», — рассуждала Клара, вытирая горячие слезы, которые катились по ее щекам. Это не были слезы отчаяния, то были слезы любви.

— Что же мне делать? — шептала Клара, сжимая кулаки, ее сердце не хотело мириться с ситуацией, а внутренний голос, проснувшийся среди ночи, выдал следующее:

«Будь готова, в твоей жизни начался новый этап, твоя жизнь теперь не будет такой, как прежде и ты не будешь прежней, по крайней мере, начнешь фильтровать мысли и следить за языком».

— Да, это я во всем виновата, — машинально ответила она своему внутреннему голосу.

«Сама натворила дел, сама и разбираться буду», — как-то самоуверенно решила Клара.

И наконец, погруженная в сон, девушка отпустила себя немного отдохнуть от напряженного дня и беспощадных, непонятных событий, в которых не могла пока разобраться, поселив их в своей голове.

Наутро разбитая от плохого сна Клара еле заставилась себя спуститься с дивана, но мелькнувшая молнией мысль, посеянная в ночных думах, мгновенно пробудила, мотивируя и подбадривая.

— Марина, Марина, — немного раскачивая спящую подругу, чуть шептала Клара. — Вставай. Идея есть, срочно вставай.

Марина долго ждать себя не заставила. То ли любопытство, то ли запах свежезаваренного кофе так повлиял, через пять минут Марина уже сидела в кухне и с вожделением ожидала идею, которая возникла у Клары.

— Слушай, это ведь все колдовство, как думаешь? — с горящими глазами вещала Клара.

— Да?

— Я не знаю, можно ли однозначно это утверждать, но, судя по всему, серьезное колдовство. Что делать с этим будем? — спросила Клара. — А вот что, поедем к бабушке какой-нибудь, есть ведь такие, ведуньи там, колдуньи, как их называют там? Поедем к ней, объясним все. Она даст травку попить, прочитаем заклинание, я приеду домой, а Вадим мой меня ждет и все. А про ситуацию, возникшую я и мысли сотру, попив другой травки.

— Клар, ты серьезно сейчас, или у тебя на нервной почве срыв? — с опасением за подругу спрашивала Марина. — Давай мы еще что-то придумаем, зачем сразу к колдунам?

— Если не к ним, то куда?

— В полицию, а может, сразу в дурку?

— Не будешь меня поддерживать, да? — с досадой спросила Клара, смотря прямо в глаза Марины, да таким взглядом демоническим. Так смотрит одержимый в фильмах ужасов, то актеры и кино, а это подруга, которая пугает до жути.

— Блин, Клар, ты так смотришь на меня. Мне не по себе, как чувствуешь себя? — вымолвила чуть слышно Марина.

— Ой, да нормально я себя чувствую, — махнув рукой, ответила Клара. — Дак едем, значит, знаешь кого-нибудь подобного? Помнишь, пару лет назад под новый год ты рассказывала про какую-то женщину, к которой твоя коллега обращалась за помощью и не ты ли восхищалась результатом?

— Да, была одна девочка у такой, — немного помолчав, сказала Марина. — Сейчас узнаю у нее номер или адрес, и поедем, я тебя не брошу, ты меня знаешь.

Подмигнув, Марина удалилась из кухни. Немного погодя вернулась с листочком, на котором был написан адрес. Взглянув на него, Клара ухмыльнулась. «Деревня и такая даль дальняя, я даже названия такого не знаю. Ой, дальняя дорога, наверное, предстоит». Молча собрались — делать было нечего. У Клары была потухающая надежда на избавление от этого ужасного затянувшегося сна, который незабываемым кошмаром преследовал ее. Но спасение утопающего — дело рук утопающего. Кроме нее самой и ее действий никто не поможет вернуть ей любовь всей жизни и заодно и жизнь.

Ехали долго — сначала по пробкам, потом по проселочной дороге.

— Клар, ты не знаешь, есть вероятность того, что сейчас мы приедем, а там и дома этой ведуньи нет? Давно не было или помереть она могла уже, — спросила Марина.

— Ну и что, попытаться стоит, если нет, поищем еще кого-то. Понимаешь, Марин, я ночью размышляла и пришла к выводу, что, только потеряв истинно ценные вещи, понимаешь цену всех проблем человечества. Я его со вчерашнего дня не видела, и мой мозг заложил во мне идею, а что если? И вот она зудит, зудит, как воспаленный нерв под зубом. С виду все хорошо, а он ноет, ноет, и не избавиться от этой тягостной боли без устранения причины и лечения. Так и с моим Вадимом, а что если я его не увижу больше, не зайду в свой дом, не надену свои тапочки, не посплю в нашей постели, а что если все это так и останется навечно?

Зарыдав, Клара остановилась, припарковавшись у обочины, положив руки на руль, а на них склонив голову. Марина придвинулась к подруге и приобняла ее.

— Найдем мы твоего Вадима, не переживай так, найдем.

Хотя произносил эти слова кто-то другой, она меньше всего верила в них, отдавая себе отчет в неоднозначности ситуации. Где его искать, куда обращаться, продумывая следующий шаг в данном расследовании? Обратимся в полицию — пока мы тут ездим туда-сюда, как раз трое суток пройдет…

Вдруг Марина понимает, что с ее стороны машины где-то посреди черноты опустившихся лап елей что-то белеется. Повернув голову, она, глазам своим не веря, увидела девушку точь-в-точь как Паночка из «Вия». Та протянула руку правее от себя, будто указывая путь. Марина вскрикнула от неожиданности, перепугав тем самым заплаканную Клару.

— Марина, ты что так орешь-то? — спросила Клара, поднимая и протирая от слез глаза. Чуть повернув голову в сторону леса, она увидела объект волнения подруги и машинально завела машину. Газ в пол! Единственное, что им сейчас хотелось, — это умчать подальше от этого места, как назло дорога казалась бесконечной и нудной, а теперь еще и жуткой.

— Клар, ты ее видела? — чуть живая от ужаса прошептала Марина.

— К сожалению, да, Марин, — монотонно ответила Клара.

— Капец! 21 век, мир медиатехнологий, а среди леса почти ночью Паночки разгуливают, — причитала Марина, совершенно испуганная.

— Ну да, быстрее бы уже эта деревня появилась на горизонте.

Дабы разрядить обстановку, Клара включила радио, на котором жарко так, динамично бахал Рамштайн. Сделав погромче, она прибавила скорости. Под эту музыку очень шикарно ехать — не уснешь точно.

Марина, пребывая в шоке от увиденного, теперь пребывала в шоке от услышанного и от собственной подруги.

— Ну, раз ты водитель у нас, будем это слушать, — произнесла Марина, с пониманием взглянув на Клару, хотя ей эта музыка очень не нравилась и даже бесила. Теперь Марина смотрела только вперед, на дорогу, боясь увидеть в темном лесу очередную Паночку. Ой, не дай бог.

Через полчаса появились первые дома на деревне, которая состояла из семи домов от силы. В некоторых был замечен свет, а в каких-то — нет. Проехав несколько домов, девчонки не обнаружили номер дома, указанный в листике с адресом. Проехали еще немного, и вот, самый крайний дом, весь ветхий и страшный. С виду могло показаться, что в нем никто не живет.

— Слушай, разрушенный какой-то, — сказала Марина.

— Ага, нам точно сюда? — спросила риторически Клара, заглядывая в бумажку, сверяя адрес и номер дома. Однако, сюда.

— Я пойду, а ты в машине остаться должна, — сказала Клара.

— Да конечно, — засуетившись, ответила Марина, — вместе пойдем.

— В бардачке фонарик, бери, и пойдем, — сказала Клара.

Забора, как у других домов, не было, как и калитки. Просто дом, просто в поле, вдалеке от остальных, почти заброшенный и разрушенный, отпугивающий и мистический — так казалось им в свете фонарика, освещающего этот странный дом.

— Ощущаю себя спецагентом, — рассмеялась Клара.

— Ага, — подхватив смех, ответила Марина.

— Кого тут нечистая принесла в ночи? — послышался чей-то голос, доносящийся из темного дома.

Услышав голос, доносящийся из дома, девочкам бежать и орать хотелось, но бежать не получалось — минимальное расстояние от дома до машины пугало своей темнотой куда больше, чем голос из дома.

— Извините нас, мы из города приехали за помощью, — закричала Клара как-то в высоту, подняв голову.

И наступила тишина, окутывая своей загадочностью. Стало казаться, что голоса того они и не слыхали вовсе.

Немного погодя, они уже отчаялись, переполненные волнением и мурашками, которые повылезали от страха и давно убежали. Клара еще раз крикнула в сторону дома:

— Помощь нужна!

Через мгновение свет зажегся в окне.

— Теперь хоть понятно, что нам сюда, — произнесла Марина.

На пороге появилась старуха, неприветливая и недовольная.

— Заходить одной, — строго сказала она.

— А ты вернись в машину, — протянув Марине ключи, Клара проследовала за бабкой.

— Садись, — сказала бабка.

Клара села, куда ей приказала эта странная бабуля. Окинув взглядом, антураж и обстановку, изумилась, увидев только разные иконы кругом. Да так много.

— Не разговаривай, сюда смотри, — попросила бабуля уже более смирным тоном. — Потеряшку ищешь, знаю. Знаю, вижу.

Бабка при этом ни одного вопроса не задала, не дотрагиваясь до Клары, сидела напротив с закрытыми глазами.

К Кларе потихоньку возвращалось чувство тревоги, захватившее с собой миллиона три мурашек, которые волной от ног до корней волос покрыли тело девушки.

— Отправила ты его далеко, дуреха, — вещала бабуля.

— Идти за ним придется в Пропаду, к самому владыке иного мира. Туда ведь отправила его? — бабка резко открыла глаза, чем очень напугала Клару, да так, что та слышала стук сердца таким звонким и ясным, как будто колокольный звон под ухом.

Какая жуть обняла Клару, что дыхание сперло. Она чувствовала себя маленькой, уязвимой девочкой, которая не может постоять за себя, но сейчас именно такой момент, когда надо взять себя в руки и что-то спросить для понимания. Старуха мгновенно ответила, будто читала мысли незваной гостьи.

— Тяжелое испытание предстоит. Чтобы Вадима твоего оттуда вытащить, придется тебе нелегко. Ты уже решила, на что готова ради него? — не открывая глаз, продолжила старуха. — Дуреха, ой, придется несладко, девочка, тебе.

От этих слов Клару будто прорвало, она громко, отчетливо и, самое главное, уверенно произнесла:

— Я на все готова, я готова на все абсолютно. На другую планету пешком, жизнь отдать, продать, на все. Подскажите, где его искать! — упав на колени, Клара прикоснулась к руке старухи, рука была ледяной, отчего у Клары дух перехватило.

Сжимая крепче ледяную морщинистую руку старухи, она продолжала просить:

— Молю, поймите, помогите, укажите путь к нему.

Тут вдруг бабка оттолкнула Клару, открыла глаза, встала со стула и вышла в кухню. Комната наполнилась гробовой тишиной. Это такая мучительная тишина, которая своими нитями заходит в самые сокровенные уголки организма, вытаскивая наружу всех человеческих демонов.

Войдя в комнату, старуха сказала:

— Езжай, милочка, я дам тебе то, что тебе поможет, дальше, дело рук твоих и результат будет зависеть от тебя, твоей силы, веры и любви.

Протянув руку Клары, старуха вложила в нее веревочку с подвеской в виде мешочка, в котором было что-то, о чем она не поведала.

— Сколько я вам должна? — шаря в кармане, спросила Клара.

— Ой, глупая ты, что ли, — с пониманием так посмотрев на Клару, произнесла старуха. — Рада бы и помочь, но кроме как этим, — указав на подвеску, — не могу, не в деньгах дело. Не мне тебе объяснять, милая, ступай и удачи тебе.

Перекрестив уходящую Клару, старуха захлопнула дверь, и было сложно разобрать ее бормотание, неразборчивое и неотчетливое, но одно Клара смогла понять: «Да храни тебя господь, дитя! Не ведаешь что творишь».

Марина, увидев выходящую из дома Клару, заулыбалась.

Молча сев в машину, бледная как белое полотно художника, Клара завела машину.

— Марин, ну что мы сюда ехали? — обреченным голосом произнесла Клара, протянув ей подвеску, которую дала старуха-ведунья.

— Что это? — с любопытством вертела в руках подвеску, бормотала Марина. — Как в фильмах про ведьм.. Ух, у меня мурашки, поедем отсюда скорее.

— Да, мы как в фильмах, через заколдованный лес с призраками Паночек ехали к ведьме в надежде, а в результате что? Пошатнувшаяся психика, да и только. Хоть я и устала смертельно, хочу оказаться…

И тут она сама себя остановила, дабы не пожелать чего-то ей ненужного и опасного.

«Хочу проснуться в объятиях Вадима и забыть все события минувших суток». Закрыв глаза, Клара вспомнила их путешествие на Кипр, их первая поездку, куда Вадим взял ее. Золотое счастливое было время. Она чувствовала, как бриз мелкими, чуть ощущаемыми капельками касался ее кожи, как ласковое солнце купало в лучах, а песок грел ступни и одновременно щекотал их…

Открыв глаза, она развернула машину в обратную сторону. Путь предстоял долгим и утомительным. Марина, нарушив заполнившую тишину машину, спросила:

— Клара, что там с тобой колдунья-то делала?

— Ой, да ничего особенного, — безразлично ответив, она перешла к подробностям: — Мы сели друг напротив друга. Старуха закрыла глаза, бормотала что-то, ну а потом дала мне эту подвеску. Я ей денег предложила, та отказалась, как-то с сожалением, или мне это показалось, не знаю. Будто сила какая-то ей мешала мне помочь, и представляешь, вся ее комната в иконах.

— Да, ты что? — с удивлением посмотрела круглыми глазами на Клару Марина.

— Это ж колдунья, иконы, впервые слышу такое.

— И что ты думаешь дальше делать? — спросила Марина.

— Она меня отправила в Пропаду, — ответила Клара.

— Чего, куда-куда? — Марина после этих слов захохотала на всю машину или даже весь лес. Так казалось Кларе: таким громким и проницательным был этот смех.

— Вот такой бред, но факт, — улыбнувшись, ответила Клара, — и знаешь, я буду искать эту страну Пропад, созвучно преисподней, или село, или что это вообще за название «Пропад»…

Анализируя выражение «Пропади все пропадом» Клара разогнала мозг мыслями, которые выдали: в древности «пропад» — это та же пропасть, обрыв, бездна. Выходит, выражение, таящее в себе скрытый смысл, совсем не безобидная фраза, а фраза-проклятье — пропасть в пропасти, и если в гневе его произнести, т.е. подкрепить негативной энергией, все так и будет. «Значит, я сама Вадима отправила чуть ли не в другой мир. Я его отправила в пропасть, полную мрака и холода».

Клара зарыдала, слезы катились из глаз, мешая следить за дорогой.

Марина предложила поменяться местами, видя состояние подруги.

— Бедная моя Кларочка, изводишь ты себя своими думами, мыслями и переживаниями. Знаешь, я должна тебе признаться, меня мучает совесть и на душе кошки скребут, мне кажется, в том, что произошло, отчасти и моя вина, — она набрала побольше воздуха в грудь, с которым получила дозу храбрости. — Я всегда завидовали тебе, твоему счастью, тому, какой Вадим. Но моя зависть была светлой, такая как будто радость, но зависть, что у тебя есть, а у меня нет. Я где-то читала, про краденое счастье. Знаешь, как крадут счастье?

Боясь даже голову повернуть в сторону Клары, Марина продолжала:

— Счастье крадут завистью. Вот ты пришла ко мне, все рассказываешь, делишься переживаниями, надеждами и чаяниями, а я или другой человек, которому ты душу открываешь, все выслушивает и, какими бы эмоциями он в данный момент ни был переполнен, ты частичку счастья отдала. Такие люди были в судьбах известных людей — Сергея Есенина, Айседоры Дункан и многих других. И вот я думаю, что виновата в твоей ситуации. Прости меня, дуру.

И мельком посмотрела в сторону Клары, которая видела что-то в другом мире, мире сновидений.

— Может и к лучшему, что ты спишь, но мне стало легче, я больше завидовать не буду, обещаю. Поспи, правильно, сон лечит, а домой доедим, разбужу.

Всю оставшуюся часть жутковатой дороги Марина напряженно смотрела в темноту густого леса, будто старалась вновь встретить призрака так напоминающего Паночку. Но разум восторжествовал и больше не нарисовал в мыслях данный образ.

Доехали спокойно.

ГЛАВА 2. ОН НЕ ТВОЙ МИР ИНОЙ

— Клар, мы у цели, просыпайся, — бодренько сказала Марина.

— Давай, Марин, позавтракаем, и я помчу искать, — ответила сонная Клара.