Бесплатный фрагмент - Шёпот затопленных святынь

Пролог: Сокрытие сокровищ (1218 год)

Ночь была ясной и холодной. Звёзды Чуйской долины светили особенно ярко, словно тысячи небесных свидетелей наблюдали за происходящим внизу. В обычное время монах Томас наслаждался бы этой картиной, но сегодня ему было не до красот небосвода.

Монастырь несториан в Суябе, некогда процветавший оплот христианства на Великом шёлковом пути, погрузился в лихорадочную суету. Тревожный колокол зазвонил после заката, когда прибыл гонец с востока. Монголы. Неисчислимое войско Чингисхана во главе с полководцем Джэбэнойоном уже в пяти днях пути от города. С ними идёт сам Чагатай, второй сын великого хана.

Томас провёл рукой по коротким седеющим волосам. В свои сорок пять лет он был, пожалуй, самым необычным членом общины. Европеец, уроженец далёкой Нормандии, прошедший долгий путь от крестоносца до монаха-несторианина. Последние пятнадцать лет он прожил здесь, в самом сердце Азии, изучая местные языки и обычаи, переписывая древние тексты и леча больных. Суяб стал для него домом, которого у него никогда не было.

А теперь этот дом вот-вот должен был превратиться в пепел.

— Брат Томас! — окликнул его молодой послушник Давид, спускаясь по каменным ступеням подземного хранилища. — Настоятель Нафанаил спрашивает, всё ли готово?

Томас обернулся. Давид, юноша восемнадцати лет с живыми карими глазами и оливковой кожей, был его учеником и помощником. Наполовину сириец, наполовину местный согдиец, он обладал редким даром к языкам и тонким умом. Томас кивнул в сторону тяжёлых сундуков, уже упакованных и опечатанных.

— Скажи ему, что священные тексты и реликвии готовы к транспортировке. Нам нужно ещё два часа, чтобы собрать медицинские трактаты и инструменты.

— А что с сокровищницей? — Давид понизил голос до шёпота.

Томас нахмурился. Вопрос о монастырской сокровищнице вызвал ожесточённые споры среди братьев. За столетия торговли на Шёлковом пути община накопила значительные богатства: золотые и серебряные изделия, драгоценные камни, редкие ткани и специи. Но было и кое-что ещё — ценности, доверенные несторианам хранителями других традиций, в том числе странствующими братьями из далёкого Иерусалима, теми, кого называли тамплиерами.

— Настоятель Нафанаил всё ещё сомневается, — тихо ответил Томас. — Он говорит, что истинные сокровища церкви — в наших сердцах и умах, а не в золоте и серебре.

— Но ведь монголы не оставят камня на камне! — горячо возразил Давид. — Мы не можем допустить, чтобы эти ценности погибли или попали в руки язычников.

Томас мягко положил руку на плечо юноши.

— Я согласен с тобой. Именно поэтому я готовлю и сокровищницу тоже, — он кивнул в сторону дальнего угла подвала, где в тени стоял маленький ничем не примечательный деревянный ящик. — Особенно то, что в нём.

Давид проследил за его взглядом.

— Кристалл, — прошептал он.

Томас коротко кивнул. Среди всех сокровищ монастыря был один предмет, ценность которого превосходила всё остальное. Не из-за золота или драгоценных камней, а из-за его происхождения и предполагаемых свойств. Кристалл, найденный в иудейских горах во времена царя Соломона и обработанный древними мастерами. Говорили, что он способен исцелять неизлечимые болезни и показывать истинную природу человека, усиливая как светлую, так и тёмную стороны души. Реликвия, которая проделала долгий путь через Персию, Индию и, наконец, попала в руки несториан, осознавших её двойственную природу.

— Собирайся, Давид, — сказал Томас, отвернувшись от ящика. — Мы уходим до рассвета. Нам предстоит долгий путь через горы к Иссык-Кулю.

Холодный горный ветер пронизывал насквозь, заставляя кутаться в тяжёлые плащи. Караван из двухсот верблюдов медленно двигался вдоль северного берега Иссык-Куля. Три дня пути остались позади, и усталость начинала сказываться. Несториане, покинувшие Суяб, шли вместе с группой купцов и простых горожан, решивших бежать от монголов. Их целью был китайский город Кашгар, где они надеялись найти убежище.

Томас ехал в середине каравана, время от времени оглядываясь назад. Тревожное чувство не покидало его с прошлой ночи, когда ему приснились монгольские всадники, преследовавшие их отряд. Утром один из дозорных сообщил, что видел вдалеке облако пыли.

Настоятель Нафанаил, седобородый старец с аскетичным лицом, поравнялся с ним на своём муле.

— Брат Томас, ты выглядишь обеспокоенным.

— Мы должны изменить маршрут, отец, — без предисловий сказал Томас. — Я почти уверен, что монголы узнали о нашем уходе и преследуют нас.

— Но другого пути к Кашгару нет, — нахмурился настоятель. — С севера горы, с юга озеро.

— Именно поэтому нам нужно разделиться. — Томас понизил голос. — И сокровища тоже нужно разделить, чтобы не все они достались преследователям, если они нас настигнут.

Нафанаил долго молчал, глядя на сверкающую под солнцем гладь Иссык-Куля.

— Ты прав, брат Томас. Я слишком долго сомневался… — наконец произнёс он. — Но теперь я вижу мудрость в твоих словах. Что нам делать?

Томас указал рукой на приближающиеся холмы:

— Двадцать верблюдов с частью сокровищ и пятьдесят человек пойдут через те холмы к армянскому монастырю. Я знаю его настоятеля, отца Григора. Он даст нам убежище и поможет спрятать ценности. Остальные продолжат путь к Кашгару.

— А кристалл? — тихо спросил Нафанаил.

— Он пойдёт со мной, — ответил Томас. — И твой преемник, Давид, тоже. Если… если я не доживу до конца пути, он должен сохранить тайну.

Настоятель кивнул.

— Да будет так.

К закату караван разделился. Томас, Давид и ещё сорок восемь человек — монахи и несколько семей местных христиан — повернули к горам, ведя за собой нагруженных верблюдов. Остальные продолжили путь вдоль озера.

Дурное предчувствие Томаса оправдалось на следующий день. Когда они уже были в виду армянского монастыря, прискакал дозорный с известием, что монгольский отряд приближается с востока. И второй отряд, словно предугадав их манёвр, движется с запада, отрезая путь к монастырю.

— Они зажимают нас между горами и озером, — мрачно сказал Томас, когда маленький отряд беглецов собрался на совет. — У нас осталось несколько часов, прежде чем они нас настигнут.

— Что нам делать? — спросила одна из женщин, прижимая к себе маленького ребёнка.

Наступила тяжёлая тишина. Все понимали, какая судьба их ждёт, если они попадут в руки монголов. Слухи о жестокости воинов Чингисхана дошли даже до этих отдалённых мест.

— Не все сокровища должны достаться им, — наконец сказал Томас. — Мы можем спрятать их.

Он подозвал Давида и ещё нескольких крепких молодых людей.

— Отец Григор рассказывал мне о месте неподалёку отсюда. Пещера в горах, куда стекает ручей. Если мы сможем временно перекрыть поток воды, то сможем спрятать ценности внутри, а затем снова пустить воду по руслу. Монголы никогда не найдут их там.

Работа закипела. Мужчины нашли указанную пещеру и начали строить временную плотину, отводя поток в сторону. Женщины и дети помогали разгружать верблюдов, а монахи тщательно упаковывали ценности в промасленную кожу и холсты, чтобы защитить их от воды.

Томас оставил своих помощников заканчивать работу и вернулся к остальным беглецам. Достав из-за пазухи свиток пергамента, он быстро нарисовал подробную карту пещеры и её местоположения.

— Давид, — подозвал он ученика, закончив. — Возьми эту карту и медальон, — он снял с шеи серебряный медальон с выгравированными на нём древними символами. — В медальоне есть тайник. Внутри пергамент с указаниями, как открыть шкатулку с кристаллом, если она будет найдена.

Глаза Давида расширились.

— Учитель, я не могу…

— Можешь и должен, — твёрдо перебил его Томас. — Ты должен выжить, Давид. Кто-то должен сохранить знания. Не все из нас доживут до завтра.

Давид склонил голову, принимая медальон и карту.

— Я сохраню их ценой собственной жизни.

— Нет, — улыбнулся Томас. — Ты сохранишь их, сохранив свою жизнь. Обещай мне, что попытаешься выжить.

— Обещаю, — прошептал юноша.

Когда на горы опустилась ночь, тяжёлая работа была завершена. В глубине осушенной пещеры, в нише, скрытой от посторонних глаз, они разместили большую часть сокровищ. Томас лично установил последнюю плиту, закрывающую тайник, — камень, на котором он собственноручно вырезал крест.

— Теперь пустите воду обратно, — приказал он, когда все покинули пещеру.

Плотину разобрали, и поток, словно обрадовавшись свободе, с рёвом устремился по своему прежнему руслу, затопляя пещеру и скрывая вход в сокровищницу.

Томас отошёл от бурлящего потока и посмотрел на звёздное небо.

— Теперь готовьтесь, — сказал он оставшимся. — На рассвете мы дадим последний бой.

Но в глубине души он знал, что никто из них не доживёт до следующего заката. Надежда была лишь на то, что Давид, которого он ночью тайно отправил горными тропами в сторону Кашгара, сумеет избежать погони. И на то, что когда-нибудь, много лет спустя, кто-нибудь найдёт этот медальон и карту и поймёт их истинную ценность.

По предгорьям пронёсся порыв ледяного ветра. Вода в только что затопленной пещере забурлила, словно что-то пыталось вырваться из-под каменных плит, но затем успокоилась, скрывая свою тайну до поры.

Время сокровищ несториан только начиналось.

Глава 1: Находка (наши дни)

Дождь барабанил по крыше старого деревянного дома, создавая уютный фоновый шум, который заглушал все звуки с улицы. Алексей Сорин стоял у окна мансарды, глядя на мокрые петербургские крыши. Его спортивное, но не чрезмерно атлетическое телосложение угадывалось под свободным свитером, а в чертах лица с четко очерченными скулами и внимательными карими глазами проглядывалась та же академическая сосредоточенность, что была присуща его деду. В руке он сжимал чашку с остывшим кофе, к которому так и не притронулся. Последние три дня он разбирал архив своего деда, профессора Игоря Николаевича Сорина, известного историка-востоковеда, скончавшегося месяц назад в возрасте девяноста семи лет.

Сорин-старший был легендой в академических кругах. Специалист по древним цивилизациям Центральной Азии, автор десятков монографий и сотен статей, человек, посвятивший жизнь раскрытию тайн Шёлкового пути. Для Алексея же он был просто дедом — немного эксцентричным, вечно погружённым в свои рукописи, но в то же время невероятно добрым и всегда готовым поделиться очередной захватывающей историей о давно минувших временах.

Его неожиданная смерть во сне сделала Алексея единственным наследником. Родители Алексея погибли в автокатастрофе, когда ему было двенадцать, и именно дед взял его к себе, воспитал и дал ему путёвку в жизнь. Теперь, в тридцать два года, Алексей был успешным археологом, специализирующимся на компьютерной реконструкции древних артефактов. Технарь в гуманитарной науке — так он сам себя в шутку называл.

Вздохнув, Алексей отвернулся от окна и окинул взглядом мансарду. Повсюду громоздились стопки книг, папки с бумагами, коробки с фотографиями и слайдами. Дед был из тех учёных, которые не доверяли цифровым архивам и предпочитали хранить свои материалы по старинке — на бумаге.

— Я почти закончил с этой коробкой, дедушка, — пробормотал Алексей, обращаясь к большому портрету профессора, висевшему над рабочим столом. — Но осталось ещё как минимум десять. Ты мог бы быть аккуратнее со своими записями.

Ему показалось, что морщинки вокруг глаз деда на портрете сложились в лукавую улыбку. Алексей улыбнулся в ответ и вернулся к столу, на котором лежала раскрытая картонная коробка, заполненная папками.

Следующая папка была подписана просто: «Экспедиция 1953—1955. Личное». Странно, что дед выделил её как личную. Обычно он тщательно каталогизировал все свои экспедиционные материалы по тематическому принципу. Алексей развязал выцветшие тесёмки и открыл папку.

Внутри оказалось всего несколько документов: пожелтевшие страницы дневника с выцветшими чернилами, несколько чёрно-белых фотографий и небольшой запечатанный конверт из плотной бумаги. Алексей аккуратно достал дневник и начал читать.

«12 мая 1954 года. Озеро Иссык-Куль.

Сегодня произошло нечто необычное. Во время исследования пещер на северном берегу Камбаров нашёл странный медальон. Судя по стилю исполнения, он несторианский, предположительно XII—XIII веков. На обратной стороне выгравированы символы, которые я пока не могу идентифицировать. Начальник экспедиции товарищ Воронов настаивает на немедленной передаче находки в центральное управление, но что-то заставляет меня повременить с этим. Возможно, детская интуиция Камбарова. Он утверждает, что медальон «хочет остаться» со мной. Мальчику всего 12 лет, но порой его проницательность поражает меня…

Алексей перевернул страницу.

«16 мая 1954 года.

Воронов получил приказ из Москвы свернуть работы в пещерах и перебазироваться в район Чолпон-Аты. Официальная причина — сосредоточение усилий на более перспективных объектах. Но ходят слухи, что в наш лагерь едет комиссия из КГБ. Возможно, дело в дезертире, которого обнаружили местные пастухи недалеко от нашего лагеря. А может быть, причина в чём-то другом. В любом случае, я принял решение. Медальон останется у меня до тех пор, пока я не разгадаю его тайну. Камбаров обещал помочь с этим и свести меня со своим дедом, который, по его словам, знает древние предания о сокровищах Иссык-Куля…

Записи обрывались. Следующие страницы были вырваны. Алексей нахмурился. Это было совсем не похоже на деда — уничтожать свои записи. Он должен был дорожить каждой строчкой, особенно касающейся его экспедиций.

Алексей отложил дневник и взял фотографии. На первой был запечатлён лагерь экспедиции — палатки на берегу озера, люди в полевой форме. На второй — группа мужчин в официальных костюмах стояла у какого-то горного склона. И, наконец, на третьей — молодой дедушка рядом с кыргызским мальчиком-подростком, оба улыбаются, а на заднем плане — вход в пещеру.

Заинтригованный, Алексей взял запечатанный конверт. Он был тяжелее, чем казалось на первый взгляд. Внутри что-то перекатывалось. На конверте не было надписей, только небольшая печать из красного сургуча с оттиском, напоминающим стилизованный крест.

Алексей осторожно вскрыл конверт, стараясь не повредить печать. Внутри оказался сложенный лист бумаги и что-то, завёрнутое в кусок тёмной ткани. Развернув бумагу, он обнаружил короткую записку, написанную твёрдым почерком деда:

«Алексей, если ты читаешь это, значит, меня уже нет рядом. Прости за скрытность, но некоторые тайны слишком опасны, чтобы доверять их бумаге. Этот медальон — ключ к одной из таких тайн. Я хранил его больше шестидесяти лет, но так и не решился использовать. Теперь это твоё наследство и твой выбор. В медальоне есть скрытый механизм. Если ты решишь его активировать, будь готов к последствиям. Некоторые двери лучше оставлять закрытыми. С любовью, твой дед».

Дрожащими руками Алексей развернул ткань. На его ладони лежал серебряный медальон размером с крупную монету. Несмотря на возраст, металл не потемнел и сиял, как новый. На лицевой стороне был изображён равносторонний крест с расширяющимися концами, обрамлённый замысловатым орнаментом. На обратной стороне — странные символы, напоминающие одновременно сирийское письмо и какие-то астрономические знаки.

Сердце Алексея забилось чаще. Он поднёс медальон ближе к свету настольной лампы, изучая каждую деталь. По ободку проходила тонкая линия — почти незаметный шов. Похоже, медальон действительно мог открываться. Но как? Дед упомянул скрытый механизм.

Алексей начал осторожно нажимать на различные элементы орнамента. Ничего не происходило. Затем он попробовал повернуть края медальона в противоположные стороны — безрезультатно. Может быть, нажать на центр креста? Тоже ничего.

Он уже почти сдался, когда заметил, что один из символов на обратной стороне выглядит немного выпуклее остальных. Алексей осторожно нажал на него большим пальцем. Раздался едва слышный щелчок, и медальон разделился на две половинки.

Внутри оказался крошечный кусочек пергамента, сложенный в несколько раз. Алексей с трудом развернул его своими не слишком тонкими пальцами, боясь порвать хрупкий материал. На пергаменте были изображены те же странные символы, что и на обратной стороне медальона, а также короткая надпись на латыни:

«Свет в воде, вода в свете. Ключ Соломона откроет путь».

Свет в воде, вода в свете. Ключ Соломона откроет путь.

Алексей несколько раз перечитал эту фразу. Она казалась одновременно простой и загадочной. Что это за «ключ Соломона»? И к чему он должен открыть путь?

Под надписью был схематичный рисунок, напоминающий фрагмент карты с озером и обозначенными точками на его северном берегу. Одна из точек была обведена кружком и отмечена крестом. Алексей сразу узнал очертания — это было озеро Иссык-Куль.

Он откинулся на спинку кресла, сжимая в руке половинки медальона. Дождь за окном усилился, барабаня по крыше с удвоенной силой. В голове проносились обрывки мыслей. Дед явно нашёл что-то важное во время той экспедиции в 1954 году. Что-то, что он скрывал всю жизнь и решил передать только после своей смерти.

Алексей потянулся к телефону. Ему нужно было с кем-то поговорить об этой находке, с кем-то, кто разбирался в древних артефактах и, что более важно, в географии Иссык-Куля. В памяти всплыло лицо — смуглая кожа, тёплые карие глаза с характерным миндалевидным разрезом, непослушная прядь каштановых волос, вечно выбивающаяся из-под резинки. Он невольно вспомнил тот выразительный взгляд, которым она всегда смотрела, когда была с чем-то не согласна.

Динара Камбарова, его однокурсница и бывшая возлюбленная. Талантливый этнограф, специализирующаяся на культурах Центральной Азии. Сейчас она работала в Историческом музее Бишкека. А ещё она была внучкой того самого мальчика Камбарова, который был на фотографии с дедом.

Это не могло быть совпадением.

Алексей взглянул на часы — почти полночь. Слишком поздно для звонка. Но он не мог ждать до утра. Он нашёл номер Динары в списке контактов и нажал кнопку вызова. После нескольких гудков раздался сонный голос:

— Алло?

— Динара, это я, Алексей. Прости за поздний звонок.

Пауза.

— Алексей? — В её голосе звучали удивление и настороженность. — Что случилось? Ты в порядке?

— Да… нет… я не знаю, — честно ответил он. — Я нашёл кое-что в архивах деда. Что-то, связанное с экспедицией на Иссык-Куль в 1954 году. И, кажется, твой дедушка тоже был в этом замешан.

Снова пауза, на этот раз более долгая. Когда Динара заговорила снова, её голос звучал гораздо более собранно:

— Что именно ты нашёл?

Алексей колебался. Стоит ли рассказывать о медальоне по телефону? Что-то подсказывало ему, что это не лучшая идея.

— Лучше я покажу тебе лично. Я могу прилететь в Бишкек через пару дней.

— Ты серьёзно? — В её голосе смешались недоверие и интерес. — После трёх лет молчания ты вдруг решаешь прилететь в Кыргызстан из-за какой-то старой экспедиции?

— Динара, это важно. Я чувствую это. Дед что-то скрывал все эти годы, что-то связанное с твоей семьёй.

Она молчала так долго, что Алексей уже решил, что связь прервалась. Наконец она произнесла:

— Хорошо. Прилетай. Я встречу тебя в аэропорту. Но, Алексей…

— Да?

— Будь осторожен. Не говори никому о своей находке. И… постарайся не привлекать внимания.

Это прозвучало странно, даже тревожно. Но прежде чем он успел спросить, что она имеет в виду, Динара продолжила:

— И насчёт того, что было между нами… — её голос стал мягче. — Это в прошлом. Сейчас важна только эта… находка. Доберись до Бишкека, и мы поговорим.

С этими словами она повесила трубку, оставив Алексея в замешательстве. Он посмотрел на медальон, лежащий на столе. В тусклом свете настольной лампы серебро казалось почти живым, пульсирующим. Как будто древний артефакт пробудился после долгого сна и теперь ждал, что произойдёт дальше.

Алексей осторожно сложил половинки медальона. Они соединились с едва слышным щелчком. Он надел цепочку на шею и спрятал медальон под рубашкой. Холодный металл быстро нагрелся от тепла его тела.

— Что же ты нашёл, дедушка? — прошептал он, глядя на портрет. — И почему ты так долго это скрывал?

Дождь за окном превратился в настоящий ливень. Капли стучали по стеклу с такой силой, что казалось, будто кто-то настойчиво просится внутрь. Алексей подошёл к окну и задёрнул шторы. Странное чувство беспокойства не покидало его. Он словно сделал первый шаг на пути, ведущем в неизвестность, и теперь не мог повернуть назад.

Он взял телефон и забронировал билет до Бишкека на послезавтра. Затем начал собирать необходимые документы и вещи для поездки. Его взгляд упал на стопку недавно полученных счетов — за коммунальные услуги, налоги, кредит за квартиру. Жизнь в Петербурге никогда не была дешёвой, а зарплата научного сотрудника археологического института — не самой высокой.

Мелькнула циничная мысль: может быть, медальон действительно ведёт к какому-то кладу? Деньги сейчас не помешали бы.

Но тут же он устыдился этой мысли. Дед посвятил свою жизнь науке, а не погоне за сокровищами. И если он сохранил этот медальон и передал его внуку, значит, в этом был какой-то более глубокий смысл.

Алексей решительно закрыл чемодан. Что бы ни ждало его в Кыргызстане, он должен был докопаться до истины. Он был обязан это сделать ради деда. И, возможно, ради себя самого.

За окном среди ночных облаков на мгновение показалась луна, отбрасывая серебристый свет на стол, где совсем недавно лежал медальон. В этом свете на мгновение проступили очертания, похожие на контуры озера на древней карте. А потом луна снова скрылась, и комната погрузилась в полумрак.

Путешествие начиналось.

Глава 2: Воссоединение

Бишкек встретил Алексея жарой и ярким солнцем. После промозглого петербургского лета это было даже приятно. Он вышел из терминала аэропорта «Манас», щурясь от яркого света и вытирая пот со лба. Вокруг сновали люди, таксисты выкрикивали предложения, где-то неподалёку спорили на повышенных тонах двое мужчин.

Алексей огляделся в поисках Динары. Они не виделись три года — с тех пор, как их отношения закончились болезненным разрывом. Тогда он выбрал карьеру в Петербурге, а она — возвращение на родину.

Динару он заметил сразу, хотя она стояла в тени большого дерева. Те же длинные тёмные волосы с медным отливом на солнце, собранные в небрежный хвост, те же выразительные миндалевидные глаза цвета тёмного янтаря, обрамлённые густыми ресницами. Изящная линия шеи и упрямый подбородок придавали её лицу одновременно мягкость и решительность. Только сейчас она выглядела более собранной, более… профессиональной. На ней были светлые брюки, свободная блузка песочного цвета и лёгкий шарф с бирюзовым орнаментом, прикрывающий плечи.

Их взгляды встретились, и на мгновение Алексею показалось, что прошедшие три года растаяли, как дым. Но когда он подошёл ближе, в её глазах он увидел сдержанность.

— Здравствуй, Алексей, — сказала она по-русски. Её акцент, едва заметный в студенческие годы, теперь стал чуть более явным. — Как прошёл полёт?

— Привет, Динара. — Он улыбнулся, не зная, как себя вести. Обнять её? Пожать руку? В итоге он просто кивнул. — Полёт нормальный, спасибо. Только в Алматы задержали на пару часов.

Она кивнула и жестом пригласила его следовать за ней.

— Моя машина на парковке. Я забронировала для тебя номер в гостинице в центре. Недорогой, но чистый. Думаю, тебе понравится.

Они шли рядом, сохраняя дистанцию. Воздух между ними, казалось, был наполнен невысказанными словами. Алексей искал, с чего бы начать разговор, но всё казалось неуместным или банальным.

— Ты сильно изменился, — неожиданно сказала Динара, когда они подошли к её машине — маленькой синей «Тойоте». — Ты выглядишь… более суровым.

Алексей усмехнулся.

— А ты всё такая же, — ответил он.

Это была ложь. Она изменилась. Стала более уверенной, более сдержанной. В студенческие годы Динара была открытой и импульсивной, всегда готовой спорить и отстаивать свою точку зрения. Сейчас в ней чувствовалась какая-то внутренняя сила и спокойствие, которых раньше не было.

Они сели в машину, и Динара уверенно вырулила со стоянки. Несколько минут они ехали молча. Наконец Алексей не выдержал и спросил:

— Как твой дедушка? Он ещё жив?

— Да, жив, — кивнула Динара. — Ему уже 84 года, но он всё ещё крепкий старик. Живёт в деревне недалеко от Иссык-Куля. Выращивает яблоки и держит пасеку.

— Я бы хотел с ним встретиться.

Динара бросила на него быстрый взгляд.

— Возможно, это можно устроить. Но сначала расскажи, что ты нашёл.

Алексей колебался. С одной стороны, он приехал именно за этим — поделиться своей находкой и получить помощь. С другой — что-то заставляло его быть осторожным. Может быть, странное предупреждение Динары по телефону или просто годы, проведённые в академической среде, где всегда нужно защищать свои исследования от конкурентов.

— Я покажу тебе, когда мы будем в безопасном месте, — наконец сказал он.

Динара резко затормозила на светофоре и повернулась к нему.

— Ты мне не доверяешь? — В её голосе было больше удивления, чем обиды.

— Дело не в этом, — Алексей потёр висок. — Просто… дед предупреждал, чтобы я был осторожен. И ты тоже говорила что-то подобное по телефону.

Светофор переключился на зелёный, и Динара снова сосредоточилась на дороге.

— Хорошо, — сказала она после паузы. — Сначала мы поедем в музей. У меня есть кабинет, где мы сможем спокойно поговорить.

Остаток пути они проехали в тишине. Алексей смотрел в окно на Бишкек. Это был современный город с новыми зданиями, рекламными щитами и широкими проспектами. Но, от других таких же городов, где Алексею приходилось бывать ранее, его отличало обилие зелени и горы на горизонте.

Наконец они подъехали к зданию Исторического музея — внушительному сооружению советской архитектуры с широкой мраморной лестницей. Динара припарковалась на служебной стоянке и повела Алексея через боковой вход.

— В этом крыле находятся реставрационные мастерские и кабинеты сотрудников, — пояснила она, проводя картой через электронный замок. — У меня небольшой кабинет на втором этаже.

Они поднялись по лестнице и прошли по коридору, заставленному стеллажами с картонными коробками и деревянными ящиками. У одной из дверей Динара остановилась и достала ключи.

Её кабинет оказался небольшой, но уютной комнатой с окном. Книжные полки, заставленные научной литературой, рабочий стол с компьютером, на стенах — карты Центральной Азии и фотографии археологических раскопок. В углу стояли маленький диванчик и столик — видимо, место для отдыха и бесед с коллегами.

— Располагайся, — сказала Динара, указывая на диван. — Хочешь чаю? У меня есть электрический чайник.

— Спасибо, не откажусь.

Динара включила чайник и села напротив Алексея, сложив руки на коленях.

— Теперь мы можем поговорить спокойно. Что ты нашёл в архиве своего деда?

Алексей глубоко вздохнул и достал из внутреннего кармана куртки медальон на цепочке. Серебряный диск сверкнул в лучах солнца, проникавших через окно.

— Вот это. — Он положил медальон на столик между ними. — Судя по дневнику деда, этот артефакт был найден во время экспедиции 1954 года на Иссык-Куле. Твой дедушка, тогда ещё мальчик, помогал в экспедиции и, похоже, был как-то связан с этой находкой.

Динара с видимым интересом, но не прикасаясь к нему, рассматривала медальон.

— Мой дедушка действительно часто рассказывал об экспедиции 1954 года. Тогда он жил с родителями в посёлке недалеко от места раскопок и помогал учёным в качестве проводника. — Она подняла взгляд на Алексея. — Но он никогда не упоминал ни о каком медальоне.

Алексей кивнул.

— В дневнике деда есть запись о том, что он решил скрыть находку от начальства. И что твой дедушка говорил, будто медальон «хочет остаться» с ним.

Динара слегка улыбнулась.

— Это похоже на дедушку. У него всегда было особое чутьё на старинные вещи. Он говорил, что они «разговаривают» с ним.

Чайник щёлкнул, выключаясь. Динара встала, чтобы приготовить чай. Её движения были плавными и точными, как у человека, привыкшего работать с хрупкими артефактами.

— Ты открывал его? — спросила она, не оборачиваясь.

— Да, — ответил Алексей. — Внутри был пергамент с надписью на латыни и чем-то вроде фрагмента карты. «Lux in aqua, aqua in luce. Clavis Salomonis aperiet viam». Свет в воде, вода в свете. Ключ Соломона откроет путь.

Динара замерла на мгновение, затем медленно повернулась к нему. Её лицо стало серьёзным.

— Ключ Соломона, — повторила она. — Это интересно. В нашем регионе есть легенды о священных артефактах, спрятанных в водах Иссык-Куля. Некоторые из них связаны с несторианами, которые бежали от монголов в XIII веке. — Она поставила перед Алексеем чашку с чаем. — Но я никогда не слышала о «Ключе Соломона» в этом контексте.

Алексей отпил горячего чая — крепкого и сладкого, как принято в Центральной Азии.

— Я изучил этот вопрос перед поездкой. «Ключ Соломона» в западной традиции — это гримуар, книга заклинаний, приписываемая царю Соломону. Но, судя по контексту, здесь речь идёт о каком-то физическом объекте.

— Возможно, это метафора, — предположила Динара. — Или… — она замолчала, словно обдумывая что-то.

— Или? — подтолкнул её Алексей.

— Или это действительно некий артефакт, настолько ценный, что наши деды предпочли скрыть его существование от властей.

Она, наконец, взяла медальон и начала внимательно изучать его, поворачивая в руках.

— Несомненно, несторианская работа. Крест характерной формы, орнамент тоже типичен для их искусства. Но символы на обратной стороне… — она нахмурилась. — Похожи на сирийское письмо, но с элементами, которые я не могу идентифицировать. Возможно, какой-то тайный код или шрифт, известный только посвящённым.

Она положила медальон обратно на стол.

— Мне нужно показать это моему дяде Эрмеку. Он смотритель заповедника на северном берегу Иссык-Куля, как раз там, где проводились раскопки в 1954 году. И он большой специалист по местному фольклору и истории.

— Это было бы здорово, — кивнул Алексей. — Когда мы можем с ним встретиться?

Динара взглянула на часы.

— Я могу позвонить ему прямо сейчас. Если всё сложится, мы могли бы выехать к озеру завтра утром. Это примерно четыре часа езды от Бишкека.

Она достала телефон и вышла в коридор, чтобы поговорить. Алексей остался один в кабинете. Он огляделся, рассматривая книги на полках и фотографии на стенах. На одной из них Динара стояла рядом с высоким мужчиной средних лет с характерной внешностью местных жителей — видимо, тем самым дядей Эрмеком.

Взгляд Алексея упал на стопку документов на столе Динары. Сверху лежала какая-то распечатка на кыргызском языке с логотипом, похожим на герб или эмблему. Он не мог прочитать текст, но заметил, что несколько строк были выделены маркером.

Рядом с компьютером лежал маленький диктофон. Красный индикатор на нём мигал, показывая, что идёт запись. Алексей нахмурился. Почему Динара записывает их разговор? И почему она не сказала ему об этом?

Он тихо подошёл к столу и выключил диктофон, затем вернулся на диван как раз в тот момент, когда дверь открылась и Динара вошла обратно в кабинет.

— Хорошие новости, — сказала она с улыбкой. — Дядя Эрмек будет рад нас видеть. Он сейчас в Чолпон-Ате, это городок на северном берегу озера. Мы можем выехать завтра рано утром и быть там к обеду.

Алексей кивнул, стараясь не показывать своего беспокойства по поводу диктофона.

— Отлично. А что насчёт твоего дедушки? Мы сможем с ним встретиться?

Динара слегка нахмурилась.

— Дедушка сейчас не очень хорошо себя чувствует. Возраст берёт своё. Но я спросила у дяди Эрмека, и он считает, что визит возможен, если дедушке станет лучше.

Она снова села напротив Алексея, взяв свою чашку с чаем.

— Теперь твоя очередь, — сказала она. — Расскажи подробнее, как ты нашёл медальон и что ещё было в архиве твоего деда.

Алексей подробно рассказал о содержимом папки, о дневнике, фотографиях и записке, оставленной дедом специально для него. Он умолчал только о своих подозрениях насчёт диктофона — сначала нужно было понять, что происходит.

— Странно, что твой дед хранил это в тайне столько лет, — заметила Динара, когда он закончил. — Судя по всему, он считал, что медальон может быть опасен или привести к чему-то опасному.

— Да, и это меня беспокоит, — признался Алексей. — Дед не был склонен к преувеличениям или мистицизму. Если он счёл нужным предупредить меня, значит, у него были серьёзные основания.

Динара задумчиво покрутила чашку в руках.

— На Иссык-Куле много легенд о проклятых сокровищах и таинственных артефактах. Озеро хранит немало тайн. — Она поставила чашку на стол. — Но как учёные, мы должны относиться к таким историям скептически, верно?

Алексей кивнул, хотя в глубине души чувствовал, что в этой истории есть нечто большее, чем просто местные легенды.

— Конечно. Но я бы хотел узнать, что такого особенного в этом медальоне, что дед скрывал его всю жизнь.

Динара внимательно посмотрела на него.

— Ты действительно приехал сюда только из научного интереса? Или есть что-то ещё?

Вопрос застал Алексея врасплох. Он замялся, подбирая слова.

— Я… не знаю. Наверное, это сочетание факторов. Научный интерес, конечно. Уважение к памяти деда. Возможность снова увидеть тебя… — он запнулся, не зная, стоит ли упоминать их прошлые отношения. — И, если честно, некоторые финансовые трудности. Зарплата археолога в России оставляет желать лучшего.

Динара кивнула, как будто его ответ подтвердил её догадки.

— Понимаю. Многие приезжают на Иссык-Куль в надежде найти сокровища. Легенды о затонувших городах и несметных богатствах привлекают искателей удачи со всего мира.

В её голосе Алексею послышалось лёгкое разочарование, и он почувствовал необходимость защититься.

— Я не охотник за сокровищами, Динара. Я хочу понять, что нашёл мой дед и почему это было так важно для него.

Она вздохнула и смягчилась.

— Извини. Я не хотела тебя обвинять. Просто… я видела, как поиски сокровищ меняют людей, и не всегда в лучшую сторону.

Некоторое время они сидели молча. Солнце начало клониться к закату, и в кабинете постепенно сгущались тени. Наконец Динара поднялась.

— Уже поздно. Я отвезу тебя в гостиницу. А завтра рано утром мы отправимся к озеру. Дорога неблизкая, так что советую хорошо отдохнуть.

Алексей тоже встал, незаметно убирая медальон обратно во внутренний карман.

— Спасибо за помощь, Динара. Правда.

Она слабо улыбнулась.

— Не за что. В конце концов, наши деды были связаны этой тайной. Возможно, нам суждено разгадать её вместе.

Они вышли из музея, и Алексей вдруг почувствовал странное ощущение, будто кто-то наблюдает за ними. Он огляделся, но не заметил ничего подозрительного среди прохожих и припаркованных машин.

Когда они сели в автомобиль Динары, он спросил:

— Кстати, кто ещё знает о моём приезде и о медальоне?

Динара пристегнула ремень безопасности и завела машину.

— Только дядя Эрмек. Я рассказала ему, что ты приехал с какой-то находкой, связанной с экспедицией 1954 года, но без подробностей. — Она выехала со стоянки. — А почему ты спрашиваешь?

Алексей пожал плечами, глядя в боковое зеркало.

— Просто странное чувство. Как будто за нами следят.

Динара напряглась, но промолчала. Через несколько минут она свернула на оживлённый проспект и сказала:

— Знаешь, давай сначала заедем поужинать. Я знаю хорошее место неподалёку отсюда. Заодно и поговорим о завтрашней поездке.

Алексей согласился, хотя и заметил, что Динара несколько раз проверяла зеркало заднего вида, словно тоже чувствовала чьё-то присутствие.

Ресторан оказался небольшим уютным заведением с национальной кухней. Они сели за столик в углу, откуда хорошо просматривался вход. Заказав плов и чай, Динара наклонилась к Алексею и тихо сказала:

— Возможно, твоё чутьё тебя не обманывает. В последнее время вокруг исторических артефактов, особенно связанных с Иссык-Кулем, крутится много… заинтересованных лиц.

— Что ты имеешь в виду? — также тихо спросил Алексей.

— После распада СССР многие архивы и хранилища остались без должной охраны. Ценные артефакты исчезли, документы были утеряны или похищены. Сейчас эти вещи всплывают на чёрном рынке или в частных коллекциях. — Она сделала паузу, когда официант принёс чай. — А в последние годы один человек особенно активно интересуется всем, что связано с древностями Иссык-Куля.

— Кто?

— Тимур Карабаев. Местный олигарх, сколотивший состояние на горнодобывающей промышленности. Он финансирует археологические экспедиции, скупает артефакты, создаёт частные музеи… На первый взгляд, всё законно и даже благородно. Но ходят слухи, что многие его методы далеки от этичных.

Алексей нахмурился.

— И ты думаешь, что он может знать о медальоне?

— Я не знаю. Но он поддерживает тесные связи с руководством музея и спонсирует многие наши проекты. — Она замолчала, когда принесли еду, и продолжила только после того, как официант ушёл. — Возможно, это просто совпадение. Но будь осторожен, Алексей. Не показывай медальон никому, кроме моего дяди.

Они принялись за еду, но у Алексея пропал аппетит. Слова Динары заставили его насторожиться. Что, если дед был прав и медальон действительно может привести к чему-то опасному? Что, если сейчас за ними действительно следят?

Он украдкой оглядел ресторан. Обычные посетители, семьи, пары, компании друзей. Ничего подозрительного. И всё же чувство тревоги не покидало его.

— Если ты боишься, мы можем отменить поездку, — сказала Динара, заметив его беспокойство. — Медальон пролежал в тайне десятки лет. Он может подождать ещё немного.

Алексей покачал головой.

— Нет. Я хочу узнать правду. Дед доверил мне эту тайну не для того, чтобы я спрятал её обратно в архив.

Динара посмотрела на него с уважением.

— Тогда мы поедем завтра. Но будем осторожны.

После ужина они поехали в гостиницу. Это было скромное, но чистое заведение в центре города. Динара помогла Алексею зарегистрироваться и проводила его до номера. У двери она помедлила, словно хотела что-то сказать, но передумала.

— Я заеду за тобой завтра в семь утра, — сказала она. — Будь готов.

— Спасибо ещё раз, — ответил Алексей. — За всё.

Она кивнула и повернулась, чтобы уйти, но вдруг остановилась и посмотрела на него через плечо.

— Знаешь, я рада, что ты приехал. Несмотря ни на что.

С этими словами она ушла, оставив Алексея у двери номера с ощущением, что завтрашний день всё изменит.

Внутри номер оказался простым, но удобным. Алексей запер дверь и для надёжности подпёр её стулом. Затем он достал медальон и положил его на прикроватную тумбочку. Серебряный диск блеснул в свете лампы, словно подмигивая ему.

«Что же ты скрываешь? — подумал Алексей, глядя на древний артефакт. — И стоит ли разгадка тех опасностей, которые она может принести?»

Но он уже знал ответ. Он приехал сюда не для того, чтобы отступить. Завтра они отправятся к Иссык-Кулю, и, возможно, тайна, хранившаяся веками, наконец будет раскрыта.

Алексей лёг на кровать, не раздеваясь, и закрыл глаза. Сон долго не приходил, а когда наконец пришёл, ему приснились лабиринты подземных пещер, заполненных водой, и древний монах, который что-то настойчиво говорил ему на незнакомом языке, показывая на серебряный медальон, висевший у него на шее.

Глава 3: Преследование

Динара подъехала к гостинице ровно в семь утра. Алексей уже ждал у входа с небольшим рюкзаком. Он плохо спал ночью, мучимый странными сновидениями, и выглядел немного помятым. Однако предвкушение поездки к озеру придавало ему сил.

— Доброе утро, — сказала Динара, открывая дверцу машины. Сегодня она была в практичной одежде — джинсах, клетчатой рубашке и лёгкой куртке. Волосы собраны в тугой хвост. — Готов к путешествию?

— Более чем, — ответил Алексей, забрасывая рюкзак на заднее сиденье.

Динара протянула ему бумажный стаканчик с кофе и бумажный пакет.

— Держи. Кофе и самса с мясом. Завтрак путешественника.

— Спасибо, — улыбнулся Алексей, принимая угощение. — Ты всё продумала.

— Дорога неблизкая, — пожала плечами Динара, вливаясь в утренний поток машин. — Четыре часа в лучшем случае, если не будет пробок на выезде из города.

Некоторое время они ехали молча. Алексей жевал самсу — слоёный пирожок с мясной начинкой — и смотрел, как Бишкек постепенно сменяется пригородами, а затем и сельской местностью. Вдалеке виднелись горные хребты Тянь-Шаня, окутанные утренним туманом.

— Скажи, — наконец нарушил молчание Алексей, — а что ты знаешь об этом Карабаеве?

Динара бросила на него быстрый взгляд.

— Не так много, как хотелось бы. В 90-е он начинал с мелкого бизнеса, потом каким-то образом получил контроль над несколькими золотыми рудниками. Сейчас он один из богатейших людей в стране, имеет связи в правительстве, финансирует культурные проекты. — Она помедлила. — Но ходят слухи, что свои первые миллионы он заработал на контрабанде антиквариата в Европу и Китай.

— И он интересуется археологией Иссык-Куля?

— Не просто интересуется. Одержим ею. — Динара перестроилась в другой ряд, обгоняя медленно ползущий грузовик. — Последние пять лет он финансирует экспедиции, привлекает иностранных специалистов, собирает коллекцию артефактов. Говорят, в его особняке под Чолпон-Атой есть целый музей.

— Звучит как увлечённый коллекционер, — заметил Алексей.

— Возможно, — Динара не выглядела убеждённой. — Но моего дядю Эрмека его методы не впечатляют. Он говорит, что Карабаев интересуется только определёнными видами артефактов, особенно связанными с несторианами и древними кладами. Остальное его не волнует.

Алексей задумался. Это могло быть простым совпадением, но тот факт, что местный олигарх интересуется именно несторианскими артефактами, казался подозрительным.

— Ты думаешь, он мог как-то узнать о медальоне?

Динара пожала плечами.

— Не знаю. Но у него точно есть связи в нашем музее. Директор регулярно обедает с ним и получает щедрые пожертвования на «развитие исторических исследований». — Она сделала кавычки в воздухе свободной рукой.

Они выехали на трассу, ведущую к Иссык-Кулю. Дорога постепенно поднималась в горы. По обеим сторонам простирались зелёные луга, кое-где виднелись юрты и пасущиеся отары овец. Виды становились всё более живописными.

— Красота какая, — не удержался Алексей. — Как в сказке.

— Да, — улыбнулась Динара. — Я скучала по этим местам, когда училась в Петербурге. Сколько бы я ни видела красивых дворцов и парков, ничто не сравнится с нашими горами и Иссык-Кулем.

На её лице появилась лёгкая ностальгическая улыбка. На мгновение Алексей увидел в ней ту девушку, в которую был влюблён в студенческие годы, — открытую, мечтательную, полную энтузиазма. Но момент быстро прошёл, и она снова стала собранной и слегка отстранённой.

Они миновали пост дорожной полиции, где Динара показала какие-то документы, и офицер, взглянув на них, отдал честь и махнул рукой, пропуская машину. Алексей удивлённо поднял бровь.

— Музейное удостоверение, — пояснила Динара. — Даёт некоторые привилегии на дорогах, особенно если направляешься в заповедник.

Через час дорога начала петлять между горными склонами, поднимаясь на перевал. Движение стало менее оживлённым. Время от времени навстречу им проезжали машины или небольшие грузовики, но в основном дорога была пустынной.

Алексей заметил в зеркале заднего вида чёрный внедорожник, который следовал за ними на некотором расстоянии. Сначала он не придал этому значения, но вдруг заметил: когда Динара сбрасывала скорость, внедорожник повторял их манёвр. В груди шевельнулось беспокойство.

— Динара, — тихо сказал он, — ты не замечала, что за нами уже некоторое время следует чёрный джип?

Динара бросила быстрый взгляд в зеркало и слегка напряглась.

— Я заметила его ещё на выезде из Бишкека, — призналась она. — Но не хотела тебя волновать. Может быть, это просто совпадение.

— А может, и нет, — пробормотал Алексей. — Давай проверим.

— Как?

— На следующем повороте резко притормози, как будто что-то увидела на дороге. Если они тоже притормозят без причины, значит, точно следят.

Динара кивнула. Через несколько минут, когда дорога сделала очередной поворот вокруг скалистого выступа, она резко нажала на тормоз. Машина дернулась и остановилась. Алексей обернулся и через заднее стекло увидел, что чёрный внедорожник тоже резко затормозил, оставаясь на значительном расстоянии от них.

— Ну вот, — сказал он. — Это не совпадение.

Динара без слов снова тронулась с места, но теперь ехала заметно быстрее.

— Кто, по-твоему, это может быть? — спросил Алексей.

— Я не знаю наверняка, — ответила она, крепко сжимая руль. — Но у меня есть подозрения.

— Люди Карабаева?

Она кивнула.

— Возможно. У него везде свои глаза и уши.

Алексей почувствовал, что медальон, висящий у него на шее под рубашкой, словно потяжелел.

— Что будем делать?

— Попробуем оторваться. Я знаю эти дороги лучше, чем они, — уверенно сказала Динара. — Держись.

Она резко свернула на боковую дорогу, которую Алексей даже не заметил, — узкую грунтовку, уходящую в сторону от основной трассы. Машину затрясло на неровностях, но Динара, не сбавляя скорости, уверенно вела автомобиль между зарослями кустарника и редкими деревьями.

— Это старая дорога, — пояснила она. — Местные жители иногда пользуются ею. Туристы о ней не знают.

Алексей держался за ручку над дверью, стараясь не подпрыгивать слишком сильно на ухабах. Через несколько минут Динара снова свернула, теперь на ещё более узкую тропинку, которая, казалось, вот-вот исчезнет среди густой растительности.

— Они всё ещё преследуют нас? — спросила она, не отрывая взгляда от дороги.

Алексей обернулся, но не увидел преследователей.

— Вроде бы нет. Похоже, мы их потеряли.

— Не расслабляйся, — покачала головой Динара. — Это ненадолго. Если они действительно следят за нами по поручению Карабаева, у них есть ресурсы. Возможно, даже вертолёт.

Она продолжала петлять по горным дорогам, явно пытаясь запутать следы. Наконец они выехали к маленькой деревушке, состоящей из нескольких десятков домов, расположенных вдоль единственной улицы.

— Где мы? — спросил Алексей.

— Здесь живёт мой двоюродный брат Бакыт. — Ответила Динара, замедляя шаг. Мы можем остановиться у него, переждать немного и сменить маршрут.

Она свернула во двор одного из домов. Это было скромное одноэтажное строение с большим садом, где росли яблони и абрикосы. У калитки стоял старый УАЗ с облупившейся краской.

Из дома вышел крепкий мужчина средних лет, явно удивлённый их появлением. Он что-то сказал Динаре на кыргызском, она быстро ответила. Мужчина кивнул и жестом пригласил их в дом.

— Бакыт говорит, что мы можем остаться здесь на некоторое время, — перевела Динара. — Он подозревает, что за его домом следят, но не с дороги, а со стороны гор.

— Следят? Почему? — нахмурился Алексей.

Динара и Бакыт обменялись несколькими фразами.

— Он говорит, что в последние недели в деревне появляются незнакомцы. Расспрашивают о старых пещерах, археологических находках, местных легендах. Предлагают деньги за информацию. — Она помедлила. — И они особенно интересовались нашей семьёй. Дедом, дядей Эрмеком и… мной.

Алексей почувствовал холодок, пробежавший по спине.

— Ты думаешь, это связано с медальоном? Но как они могли узнать?

— Не знаю, — покачала головой Динара. — Но у меня плохое предчувствие.

Они вошли в дом. Внутри было прохладно и пахло травами. Бакыт провёл их в гостиную, где уже был накрыт стол с национальными блюдами — лепёшками, сыром, вареньем.

— Бакыт говорит, что мы должны подкрепиться, а потом он отвезёт нас к Эрмеку на своей машине, — сказала Динара. — Так будет безопаснее.

— Спасибо, — кивнул Алексей Бакыту, хотя и не был уверен, что тот понимает по-русски.

К его удивлению, мужчина ответил на вполне сносном русском:

— Не за что. Семья Динары — моя семья. — Он окинул Алексея оценивающим взглядом. — Ты археолог, как Динара?

— Да, — кивнул Алексей. — Мой дед работал здесь в экспедиции в 1954 году.

Бакыт удивлённо поднял брови и снова заговорил с Динарой на кыргызском. Их разговор становился всё оживлённее. Наконец Динара повернулась к Алексею:

— Бакыт говорит, что его отец рассказывал о русском учёном, который нашёл что-то важное в горах и из-за этого поссорился с начальством. — Она перевела ещё немного. — Говорит, что этот учёный тайно встречался с нашим дедом много лет спустя, в 1980-х.

— С твоим дедом? — удивился Алексей. — Но зачем?

Динара задала вопрос Бакыту. Тот пожал плечами и ответил.

— Он не знает точно. Говорит, они подолгу беседовали наедине. Иногда дедушка возвращался после этих встреч очень взволнованным. — Динара задумчиво смотрела в окно. — Странно, что дедушка никогда не рассказывал мне об этом.

В этот момент у Бакыта зазвонил телефон. Он ответил, слушая с серьёзным выражением лица, затем быстро сказал что-то Динаре.

— Нам нужно уходить, — перевела она, вскакивая. — В деревню въехали два чёрных джипа. Они проверяют дома.

Алексей почувствовал, как сердце забилось чаще.

— Чёрт, они нас нашли. Как?

— Неважно, — отрезала Динара. — Бакыт выведет нас через заднюю калитку. Там начинается тропа, которая идёт через лес к дороге на другой стороне холма. Его машина ждёт там.

Они быстро собрали еду в дорогу, Бакыт взял охотничье ружьё и повесил его на плечо. Динара надела рюкзак Алексея, добавив в него бутылки с водой. Бакыт проверил окна и, убедившись, что путь свободен, вывел их через заднюю дверь. Они пересекли яблоневый сад и подошли к небольшой калитке в дальней части забора. За ней начинался лес, уходивший вверх по склону.

— Идём, — сказал Бакыт. — Тихо и быстро.

Они шли по едва заметной тропе среди деревьев. Подъём становился всё круче. Алексей, хоть и был в неплохой форме, начал задыхаться. Городская жизнь не способствовала развитию горной выносливости. Динара и Бакыт, казалось, не испытывали никаких трудностей, уверенно продвигаясь вперёд.

Внезапно издалека донёсся собачий лай. Бакыт остановился и прислушался.

— Они пустили собак, — мрачно сказал он. — Нужно торопиться.

Они ускорили шаг. Тропа петляла между деревьями, поднимаясь всё выше. Иногда она почти исчезала, но Бакыт безошибочно находил продолжение пути. Наконец они добрались до небольшой поляны на вершине холма.

— Отсюда хорошо видно деревню, — сказал Бакыт, указывая вниз.

Алексей посмотрел в указанном направлении. Действительно, с этой высоты деревня была как на ладони. У нескольких домов стояли чёрные внедорожники. Люди в тёмной одежде ходили от дома к дому.

— Кто они? — спросил Алексей.

— Охрана Карабаева, — ответила Динара. — По крайней мере, так думает Бакыт.

— А может, это просто полиция?

Динара перевела вопрос. Бакыт покачал головой и что-то ответил.

— Он говорит, что полиция не ездит на таких машинах и не ведёт себя так нагло. К тому же он узнал одного из них — бывший спецназовец, теперь работает на Карабаева.

Они продолжили путь, теперь спускаясь по противоположному склону холма. Тропа здесь была шире и заметнее. Вскоре они вышли на небольшую поляну, где стоял старый УАЗ, замаскированный ветками.

— Моя машина, — сказал Бакыт, снимая ветки. — Невзрачная, но надёжная.

Они быстро сели в машину. Бакыт завёл мотор, который, к удивлению Алексея, работал тихо и ровно. Видимо, внешний вид машины был обманчивым, и двигатель был в отличном состоянии.

— Куда теперь? — спросил Алексей, когда они выехали на грунтовую дорогу.

— К Эрмеку, — ответила Динара. — Он должен знать, что происходит. И если Карабаев действительно охотится за медальоном, то нам нужна помощь.

Они ехали по второстепенным дорогам, избегая основных трасс. Бакыт уверенно вёл машину через лесистые холмы и вдоль горных ручьёв. Иногда дорога становилась настолько узкой, что ветки деревьев задевали окна.

— Мы почти у озера, — сказал Бакыт через некоторое время. — За тем перевалом уже будет виден Иссык-Куль.

Алексей с нетерпением ждал первого взгляда на легендарное озеро. Когда они поднялись на перевал, перед ними открылся потрясающий вид — огромное синее озеро, окружённое заснеженными горными хребтами. Вода переливалась на солнце всеми оттенками синего, от лазурного до тёмно-индиго.

— Невероятно, — выдохнул Алексей. — Теперь я понимаю, почему вокруг этого места столько легенд.

Динара улыбнулась.

— Это ещё не всё. Когда увидишь закат над озером, поймёшь, почему наши предки считали его священным.

Внезапно Бакыт резко затормозил и выругался по-кыргызски.

— Что случилось? — спросил Алексей.

Бакыт что-то быстро сказал Динаре, указывая вперёд.

— Впереди блокпост, — перевела она. — Люди с оружием проверяют все машины.

— Полиция?

— Нет, — мрачно ответила Динара. — На них нет формы. Бакыт говорит, что это люди Карабаева. Они действуют всё наглее.

Бакыт развернул машину и поехал обратно.

— Есть другой путь? — спросил Алексей.

Динара перевела. Бакыт кивнул и свернул на ещё более узкую дорогу, которая, казалось, вела прямо в горы.

— Он говорит, что есть старая дорога, которой пользуются только местные пастухи. Она выведет нас к озеру ниже Чолпон-Аты, но это займёт больше времени.

Дорога становилась всё более трудной. В некоторых местах она была размыта дождями, в других завалена камнями. Бакыт искусно маневрировал, объезжая препятствия, но даже его мастерство иногда подвергалось испытанию.

— Он настоящий ас, — заметил Алексей, когда они миновали особенно сложный участок.

— Бакыт был горным проводником, пока не повредил колено, — сказала Динара. — Теперь он фермер, но навыки остались.

Бакыт, услышав своё имя, улыбнулся и кивнул. Затем он сказал что-то на кыргызском.

— Он говорит, что если выживет в горах, то сможет выжить где угодно, — перевела Динара.

Они продолжали ехать по горной дороге. Солнце уже клонилось к закату, когда они наконец выехали на более ровную местность. Внизу переливалось озеро, на берегу виднелись огни маленького посёлка.

— Отсюда до заповедника, где работает дядя Эрмек, примерно час езды. — сказала Динара.

Бакыт что-то произнёс, указывая на дорогу впереди.

— Он говорит, что дальше будет безопаснее. Это не туристический маршрут, здесь в основном местные жители.

Они спустились к озеру и поехали вдоль берега. Солнце уже почти скрылось за горами, окрашивая воду в глубокий пурпурный цвет. Алексей был очарован видом, но тревога не отпускала его. Кто эти люди, которые их преследуют? И что такого ценного в медальоне, что они готовы приложить столько усилий, чтобы заполучить его?

Быстро стемнело, как это часто бывает в горах. Бакыт включил фары, и их свет выхватывал из темноты узкую дорогу, идущую вдоль озера. Они проехали несколько небольших посёлков, в которых горели редкие огни.

— Мы почти на месте, — сказала Динара, когда они миновали указатель «Природный заповедник».

Дорога стала лучше, появились столбы с освещением. Вскоре они увидели ворота с надписью «Служебный въезд». Бакыт остановил машину и трижды посигналил. Через минуту к воротам подошёл охранник с фонарём. Динара опустила стекло и что-то сказала ему по-кыргызски. Охранник посветил фонарём в салон, внимательно осмотрел пассажиров, затем кивнул и открыл ворота.

Они проехали через ворота и направились по аллее, обсаженной высокими соснами. В конце аллеи стоял двухэтажный дом в альпийском стиле с широкой верандой. На веранде горел свет, и там стоял мужчина, которого Алексей видел на фотографии в кабинете Динары, — её дядя Эрмек.

Бакыт остановил машину, и они вышли. Эрмек быстро спустился с веранды и обнял Динару. Затем пожал руку Бакыту, сказав что-то благодарное. Наконец, он повернулся к Алексею.

— Добро пожаловать, Алексей Игоревич, — сказал он на чистом русском с лёгким акцентом. — Я много слышал о вас от Динары. И, конечно, знал вашего деда. Он был великим человеком.

Он крепко пожал Алексею руку. У Эрмека было открытое лицо с глубокими морщинами от солнца и ветра, проницательные тёмные глаза и густые, слегка седеющие усы. Он был одет просто, но опрятно — в джинсы и клетчатую рубашку, как у Динары.

— Спасибо за приглашение, — ответил Алексей. — И за гостеприимство.

— Проходите в дом, — сказал Эрмек, жестом приглашая их на веранду. — Вы, наверное, устали с дороги. Ужин готов, и у меня есть отличный коньяк.

Они поднялись на веранду. Внутри дом оказался просторным и уютным. Большая гостиная с камином, стены, увешанные фотографиями природы и диких животных, книжные полки от пола до потолка и большой деревянный стол, уже накрытый к ужину.

— Динара, покажи Алексею Игоревичу его комнату, — сказал Эрмек. — А мы с Бакытом пока разберёмся с машиной. Нужно спрятать её в гараже, чтобы она не привлекала внимания.

Мужчины вышли, а Динара повела Алексея по лестнице на второй этаж. Там был коридор с несколькими дверями.

— Здесь живут сотрудники заповедника, когда работают над долгосрочными проектами, — объяснила она. — Но сейчас они все в поле, так что дом в нашем распоряжении. — Она открыла одну из дверей. — Вот твоя комната.

Комната была небольшой, но удобной. Кровать, письменный стол, шкаф и окно с видом на озеро. На стенах висели фотографии местной фауны — снежных барсов, архаров, беркутов.

— Располагайся, — сказала Динара. — Ванная через коридор, вторая дверь справа. Спускайся вниз, когда будешь готов.

Она уже собиралась уйти, но Алексей остановил её.

— Динара, подожди. Ты так и не рассказала, зачем записывала наш разговор в музее.

Она замерла на мгновение, затем закрыла дверь и повернулась к нему.

— Ты заметил, — это был не вопрос, а утверждение.

— Да, — кивнул Алексей. — И выключил диктофон.

Динара вздохнула и присела на край кровати.

— Я работаю не только в музее, — призналась она. — Я также консультирую правительственную комиссию по защите культурного наследия. Мы отслеживаем попытки незаконного вывоза артефактов из страны. — Она посмотрела Алексею в глаза. — Когда ты позвонил и рассказал о медальоне, я должна была сообщить об этом. Это часть протокола. — Она опустила глаза. — Но когда я увидела, что это действительно то, что ты описывал… Я решила подождать. Сначала понять, что это такое.

— Ты не доверяешь своему начальству? — спросил Алексей, присаживаясь рядом с ней.

— Дело не в доверии. — Динара покачала головой. — Просто в последнее время некоторые решения комиссии были… странными. Ценные артефакты передавались в частные коллекции для «изучения». Документы подделывались. Заявления о кражах не расследовались должным образом. — Она подняла взгляд на Алексея. — И за многими из этих историй стоит имя Карабаева.

— Ты думаешь, он подкупил членов комиссии?

— Я уверена в этом. Но доказательств нет. — Динара встала и подошла к окну. — Поэтому я решила действовать на свой страх и риск. Я не знала, могу ли тебе доверять, поэтому записывала наш разговор. — Она повернулась к нему. — Прости.

Алексей некоторое время молчал, обдумывая услышанное. Затем кивнул:

— Я понимаю. На твоём месте я бы, наверное, поступил так же.

Напряжение между ними немного ослабло.

— Дядя Эрмек — один из немногих, кому я полностью доверяю, — добавила Динара. — Он отказался от всех предложений Карабаева, хотя тот предлагал большие деньги за доступ к некоторым участкам заповедника. Он неподкупен.

— Хорошо, — сказал Алексей. — Тогда давай поговорим с ним о медальоне. Возможно, он знает что-то, что поможет нам разобраться в этой истории.

Динара кивнула и направилась к двери.

— Отдохни немного и спускайся. Мы будем ждать внизу.

Оставшись один, Алексей подошёл к окну. За ним простирался ночной Иссык-Куль — тёмное зеркало воды, отражающее звёзды и окрашенное серебром лунной дорожки. Где-то там, в прибрежных горах, возможно, скрывались тайны прошлого и загадочный «Ключ Соломона», о котором говорилось в надписи на медальоне.

Он достал медальон из-под рубашки и внимательно посмотрел на него. В лунном свете, проникавшем в окно, серебро казалось почти светящимся. Символы на обратной стороне словно пульсировали, как будто пытались что-то ему сказать.

Алексей тряхнул головой, отгоняя странное наваждение. Он слишком устал, вот и мерещится всякое. Оставив медальон на шее, Алексей умылся в ванной и спустился вниз.

В гостиной Эрмек и Динара уже сидели за столом. Бакыт, видимо, ушёл. На столе стояли блюда с мясом, рисом, овощами и боорсоки — жаренные в масле кусочки теста. Пахло вкусно и аппетитно.

— А, наш гость! — поприветствовал его Эрмек. — Присаживайтесь, Алексей Игоревич. Нам нужно подкрепиться перед серьёзным разговором.

Алексей сел за стол, и Эрмек налил ему и себе коньяка. Динара отказалась, предпочтя чай.

— За встречу, — предложил тост Эрмек, поднимая стакан. — И за память о ваших предках, которые были достойными людьми.

Они выпили. Коньяк был действительно отличным, согревающим и ароматным.

— Динара рассказала мне о вашем деде и о том, что вы нашли, — сказал Эрмек, накладывая Алексею мясо и рис. — Это удивительная история. Я помню профессора Сорина, хотя тогда был совсем мальчишкой. Он несколько раз приезжал, чтобы встретиться с моим отцом, Рустамом. Они подолгу беседовали наедине. О чём — не знаю, отец никогда не рассказывал.

— А ваш отец ещё жив? — спросил Алексей.

— Да, слава Аллаху, жив. Ему 84 года, и он ещё крепок, хотя в последнее время здоровье подводит. Живёт в деревне в часе езды отсюда. — Эрмек отпил коньяка. — Он лучше всех знает местные легенды и истории. Если кто и может помочь разгадать тайну медальона, так это он.

— Мы сможем с ним встретиться?

— Думаю, да. Но не завтра. Завтра мы должны сначала посетить место раскопок 1954 года. Я знаю, где это. Возможно, там мы найдём какие-то подсказки.

Они поужинали, обсуждая план на завтрашний день. Эрмек оказался не только знатоком местной истории, но и профессиональным геологом, специализирующимся на горных породах и формированиях прибрежной зоны Иссык-Куля. Он показал Алексею карты и фотографии местности, отметив области, где, по его мнению, могли быть спрятаны сокровища несториан.

— Видите эту линию выходов скальных пород? — указал он на карту. — В них есть множество естественных гротов и небольших пещер, образованных тектоническими процессами. Некоторые из них могли использоваться как тайники. Они труднодоступны и незаметны с озера.

— Как в надписи, — заметил Алексей. — «Свет в воде, вода в свете».

— Именно, — кивнул Эрмек. — Эта фраза давно известна в местном фольклоре, хотя большинство считает её просто поэтическим описанием красоты озера. Но что, если на самом деле это указание на тайник, видимый только при определённом освещении или отражении от воды?

Их разговор прервал звук подъезжающей машины. Эрмек напрягся и быстро подошёл к окну, осторожно отодвинув штору.

— Чёрный джип, — мрачно сказал он. — Они нашли нас.

Динара подскочила к окну.

— Это они? Люди Карабаева?

— Похоже на то, — кивнул Эрмек. — Четверо. Вооружены.

Алексей почувствовал, как сердце заколотилось в груди.

— Что будем делать?

Эрмек быстро прошёл к шкафу и достал охотничье ружьё.

— У нас есть преимущество — мы знаем местность. За домом начинается заповедная территория с горными тропами. Я знаю там каждый камень. Мы можем пройти через лес к восточной части заповедника, где есть старая наблюдательная станция.

— А охрана заповедника? — спросил Алексей.

— Их всего двое на весь участок, и сейчас они обходят дальний сектор, — ответил Эрмек, проверяя ружьё. — К тому же против вооружённых людей Карабаева они мало что смогут сделать.

Снаружи послышались шаги на веранде. Громкий стук в дверь. Затем голос:

— Эрмек-ага! Мы знаем, что вы там! Откройте, нам нужно поговорить!

— Уходите! — крикнул Эрмек. — Это частная территория и заповедник! Вы не имеете права здесь находиться!

— У нас есть все необходимые документы, — ответил голос. — Мы действуем от имени спецслужб. Мы разыскиваем гражданина России, подозреваемого в попытке незаконного вывоза культурных ценностей.

Эрмек выругался по-кыргызски.

— Ложь. Какие спецслужбы? Это люди Карабаева. Уходите через кухню, быстро.

Динара схватила куртку и рюкзак Алексея.

— Идём!

Они быстро прошли на кухню, которая располагалась в задней части дома. Эрмек открыл дверь, ведущую во внутренний двор.

— Бегите вверх по тропе, прямо к лесу. Там есть охотничье укрытие, о котором знаю только я. Я задержу их.

— Дядя, нет! — воскликнула Динара. — Они опасны!

— Не спорь, — отрезал Эрмек. — Они не тронут меня, я слишком известная фигура. А вот вас… Уходите. Встретимся у Рустама.

Снаружи послышался треск — кто-то пытался выломать входную дверь. Эрмек подтолкнул их к выходу:

— Бегите!

Алексей схватил Динару за руку, и они выбежали во двор. Ночь была ясной и лунной, что было и хорошо, и плохо одновременно — они видели дорогу, но и их могли заметить. Узкая и крутая тропа вела вверх по лесистому склону горы.

Они услышали выстрел, затем крики. Динара на мгновение остановилась, но Алексей потянул её дальше:

— Нельзя возвращаться! Эрмек знает, что делает!

Они бежали вверх по склону, спотыкаясь о камни и корни. Позади послышались новые голоса и луч фонаря, шарящий по деревьям. Их преследовали.

— Сюда! — Динара потянула Алексея в сторону от тропы, в заросли кустарника.

Они протиснулись сквозь густые ветви и оказались на небольшой поляне, скрытой от тропы. Они затаились, прислушиваясь. Шаги и голоса преследователей приближались. Луч фонаря скользил в опасной близости от их укрытия.

— Они не могли уйти далеко! — сказал один голос по-русски с акцентом. — Проверьте кусты!

Динара прижалась к Алексею, он чувствовал её дыхание и учащённое сердцебиение. Медальон на его шее вдруг показался тяжёлым и горячим, как будто нагрелся от внутреннего жара.

Луч фонаря скользнул по кустам, за которыми они прятались, замер на мгновение и… продолжил движение. Преследователи прошли мимо.

— Они, наверное, побежали дальше по тропе, — сказал другой голос. — Давайте туда!

Шаги удалились. Алексей и Динара переглянулись в полумраке, не веря своей удаче.

— Как они нас не заметили? — прошептал Алексей.

— Не знаю, — так же тихо ответила Динара. — Но нам нужно идти. Они скоро поймут, что нас нет на тропе, и вернутся.

Они выбрались из кустов и продолжили путь, теперь уже медленнее и осторожнее, двигаясь параллельно тропе, но оставаясь в зарослях. Лес становился всё гуще, а склон — круче. Наконец они добрались до скалистого выступа, откуда открывался вид на озеро и заповедник.

— Смотри, — прошептала Динара, указывая вниз.

У дома Эрмека стояли три чёрных джипа. Свет фонарей метался между деревьями — преследователи продолжали искать их.

— Нам нужно двигаться дальше, — сказал Алексей. — Где это охотничье убежище, о котором говорил Эрмек?

— Если я правильно понимаю, оно должно быть выше по склону, в скалах, — Динара осмотрелась. — Там есть несколько гротов, вырубленных ветром и дождём в песчанике. Эрмек использует их для наблюдения за дикими животными.

Они продолжили подъём. Лес постепенно редел, уступая место каменистым россыпям и низкорослому кустарнику. Через полчаса они достигли скального пояса — вертикальных песчаниковых стен высотой около десяти метров.

— Теперь нужно идти вдоль скал, — сказала Динара. — Грот должен быть где-то здесь.

Они медленно двигались вдоль подножия скал, внимательно осматривая каждую трещину и впадину. Луна освещала камни, отбрасывая причудливые тени, которые иногда принимали форму входов в пещеры, вводя их в заблуждение.

Наконец Динара остановилась перед небольшим отверстием, почти полностью скрытым кустарником.

— Кажется, это здесь, — она раздвинула ветви и заглянула внутрь. — Да, точно. Помоги мне отодвинуть кустарник.

Вместе они расчистили вход и проникли внутрь. Это был небольшой грот, достаточно просторный, чтобы в нём могли поместиться несколько человек. В глубине стояла простая деревянная скамья, а на каменном выступе, служившем чем-то вроде полки, лежали консервные банки, спички и керосиновая лампа.

— Здесь даже есть припасы, — с облегчением сказал Алексей. — Твой дядя хорошо подготовился.

— Эрмек всегда готов к неожиданностям, — Динара зажгла лампу, и мягкий свет озарил внутренность грота. — Он говорил, что в горах нужно быть готовым ко всему — от встречи со снежным барсом до внезапной метели.

Они сели на скамью, прислонившись спинами к прохладной каменной стене. Напряжение погони постепенно спадало, уступая место усталости.

— Как думаешь, что с Эрмеком? — спросил Алексей.

— Не знаю, — Динара обеспокоенно покачала головой. — Но я верю, что с ним всё в порядке. Он опытный и уважаемый человек, даже люди Карабаева не посмеют причинить ему серьёзный вред.

— А что нам делать дальше?

— Переждём здесь ночь. Утром попробуем добраться до деревни, где живёт мой дед. Это примерно в пятнадцати километрах отсюда.

Алексей кивнул и невольно коснулся медальона под рубашкой. Тот всё ещё казался тёплым.

— Можно взглянуть на медальон? — попросила Динара, заметив его жест.

Алексей снял с шеи цепочку и протянул ей медальон. Она внимательно рассматривала его в свете лампы.

— Удивительная работа, — прошептала она. — Даже в наше время сложно сделать такую тонкую гравировку. — Она перевернула медальон. — А эти символы… некоторые похожи на сирийское письмо, но другие… я не могу разобрать.

— Дед писал в своём дневнике, что не смог полностью идентифицировать их, — сказал Алексей. — А он был специалистом по древним языкам.

Динара вернула медальон Алексею.

— Возможно, это какой-то шифр или условные обозначения, понятные только посвящённым.

Алексей снова надел цепочку. Медальон словно с облегчением прижался к его коже, снова становясь тёплым.

— Странно, — заметил он. — Он как будто… живой. Всё время тёплый.

Динара внимательно посмотрела на него.

— Тёплый? Ты уверен, что это не твоё тепло? Металл обычно принимает температуру тела.

— Нет, это другое. — Алексей покачал головой. — Он был тёплым, даже когда я впервые достал его из конверта. И… это прозвучит странно, но иногда он как будто пульсирует, словно у него есть сердцебиение.

Динара задумчиво кивнула.

— В наших горах есть легенды о священных предметах, обладающих собственной жизненной силой. Некоторые шаманы верят, что определённые камни или металлы могут «запоминать» энергию человека или события. — Она улыбнулась. — Конечно, с научной точки зрения это звучит фантастически. Но здесь, в этих древних горах, иногда начинаешь верить в такие истории.

Они замолчали, прислушиваясь к звукам снаружи. Ветер шумел в кустарнике, где-то вдалеке кричала ночная птица. Преследователей, казалось, не было слышно.

— Нам нужно немного поспать, — сказала Динара. — Завтра нам предстоит долгий путь.

Она выключила лампу, и грот погрузился в полумрак, освещаемый только лунным светом, проникающим через вход. Они устроились как могли на узкой скамье, прижавшись друг к другу для тепла. Ночь в горах была прохладной даже летом.

— Спасибо, что пришла мне на помощь, — тихо сказал Алексей. — Ты могла просто отказаться, когда я позвонил.

— Я хотела отказаться, — призналась Динара. — Но потом поняла, что это, возможно, мой шанс узнать правду. О дедушке, о прошлом… обо всём.

— Какую правду?

— Не знаю. Но всю жизнь у меня было ощущение, что в нашей семье есть какая-то тайна. Дед никогда не говорил о ней прямо, но иногда, особенно когда думал, что его никто не слышит, шептал странные фразы. О свете в воде, о ключе, который откроет дверь… Я думала, это просто старческое бормотание. Но теперь…

Она не закончила фразу, но Алексей понял. Теперь, с появлением медальона, эти странные фразы обретали смысл.

— Мы разгадаем эту тайну, — пообещал он. — Вместе.

Динара не ответила, но в темноте её рука нашла его руку и сжала её. Так они и заснули — плечом к плечу, держась за руки, под защитой древних скал, хранивших множество тайн.

В какой-то момент ночью Алексею приснился странный сон. Он стоял на берегу Иссык-Куля, а вода перед ним светилась изнутри, словно в глубине горел огромный костёр. Из воды появилась фигура монаха в тёмной одежде, который протягивал ему что-то сверкающее. Алексей хотел подойти ближе, но вода вокруг монаха начала бурлить и пениться, образуя водоворот. Монах крикнул что-то, чего Алексей не разобрал, и исчез в пучине, а вместе с ним исчезло и свечение.

Алексей проснулся с бьющимся сердцем. Рядом тихо дышала Динара, всё ещё держа его за руку. За входом в грот начинался рассвет — небо на востоке светлело, приобретая нежно-розовый оттенок. Начинался новый день, который, возможно, приблизит их к разгадке тайны медальона и того, что он защищал веками.

Глава 4: Хранитель тайны

Сумерки опускались на горную дорогу, когда УАЗ Бакыта, оставив позади извилистый серпантин, въехал в небольшую долину. Последние лучи заходящего солнца золотили вершины окружающих гор, но внизу, среди садов и невысоких глинобитных домов, уже сгущались тени.

Автомобиль подпрыгивал на бесчисленных выбоинах грунтовой дороги, из-под колёс поднимались клубы пыли. Алексей, устало опиравшийся на дверь, выпрямился, когда среди деревьев показались первые дома деревни.

— В этом айыле живёт мой отец, Рустам. — сказал Эрмек.

— А он знает, что мы приедем? — спросил Алексей.

— Конечно, — кивнул Эрмек. — Я связался с ним по рации, пока вы прятались в гроте. Он ждёт нас.

Алексей посмотрел на Динару, которая молча смотрела в окно. На её лице читалось нетерпение и тревога. Очевидно, встреча с дедом была для неё важным событием, но мысли о преследовании и опасности не давали ей покоя.

УАЗ проехал по главной улице деревни, поднимая пыль и привлекая внимание немногочисленных прохожих и собак, дремавших в вечерней тени. Это была типичная кыргызская деревня — одноэтажные дома, окружённые высокими глинобитными заборами, за которыми виднелись кроны фруктовых деревьев, редкие магазинчики, маленькая мечеть с невысоким минаретом.

— Здесь жизнь течёт почти так же, как и сто лет назад, — заметил Эрмек. — Конечно, есть электричество, телевизоры, мобильные телефоны. Но основа остаётся прежней — земля, горы, традиции, которые передаются из поколения в поколение.

Машина свернула к окраине деревни и остановилась перед глинобитным забором, выкрашенным синей краской. Бакыт заглушил двигатель, и внезапная тишина, нарушаемая лишь далёким лаем собак и блеянием овец, показалась оглушительной после долгой дороги.

— Приехали, — объявил Эрмек, открывая дверь. — Добро пожаловать в дом моего отца.

Они вышли из машины. У ворот их уже ждал высокий пожилой мужчина в традиционном кыргызском колпаке — конусообразной белой шляпе с орнаментом. Несмотря на возраст, Рустам Камбаров выглядел подтянутым и крепким. У него было смуглое лицо с глубокими морщинами, проницательные тёмные глаза и аккуратно подстриженная седая борода. В руке он держал резную трость, но опирался на неё легко, скорее для удобства, чем по необходимости.

— Дедушка! — Динара подбежала к нему и обняла.

— Кенжем, моя маленькая, — улыбнулся старик, обнимая внучку. — Как же я рад тебя видеть.

Затем он переключил внимание на Эрмека и тепло обнял сына. Наконец, его взгляд остановился на Алексее. Что-то в этом взгляде — внимательном, изучающем, словно заглядывающем в самую душу — заставило Алексея почувствовать себя неловко.

— А вы, должно быть, внук Игоря Николаевича, — сказал Рустам, протягивая руку. — Я вижу его черты в вашем лице. Те же глаза, тот же подбородок.

— Алексей Сорин, — представился Алексей, пожимая сухую, но крепкую руку старика. — Очень рад с вами познакомиться, Рустам-ага.

— Вы знали моего деда? — спросил он, удивлённый тем, как точно Рустам определил его родство.

— О да, — кивнул старик. — Игорь Николаевич был хорошим человеком. Честным. Настоящим другом. — Он жестом пригласил всех войти во двор. — Но об этом мы поговорим за столом. Вы, должно быть, устали и проголодались с дороги.

Они вошли в просторный двор, где под навесом из виноградных лоз стоял накрытый стол. За приготовлениями хлопотала полная женщина средних лет в традиционном платье и платке.

— Это Айгуль, моя помощница, — представил её Рустам. — Она заботится обо мне с тех пор, как десять лет назад ушла моя жена, бабушка Динары.

Айгуль приветливо кивнула гостям и вернулась к своим делам. Бакыт, попрощавшись, уехал по своим делам, пообещав вернуться утром.

Они сели за стол, на котором уже стояли традиционные кыргызские блюда — бешбармак, манты, боорсоки, курут, варенье и, конечно, яблоки и персики, выращенные в саду Рустама. Старик разлил по пиалам крепкий чёрный чай.

— Ешьте, пейте, — пригласил он. — Угощайтесь всем, что Бог послал.

Во время ужина разговор шёл о повседневных вещах — о жизни в деревне, о перспективах урожая, о здоровье родственников. Рустам расспрашивал Динару о её работе в музее, Алексея — о жизни в Петербурге. Казалось, что старик намеренно избегает темы медальона и преследования, словно ждёт подходящего момента.

Когда трапеза была окончена и Айгуль убрала со стола, подав свежий чай, Рустам наконец перешёл к делу.

— Эрмек рассказал мне по рации о том, что случилось, — сказал он, внимательно глядя на Алексея. — О медальоне, о людях Карабаева. — Он покачал головой. — Я знал, что этот день настанет. Готовился к нему много лет. Но всё равно он застал меня врасплох.

— Что вы имеете в виду? — спросил Алексей. — Какой день?

— День, когда медальон вернётся на Иссык-Куль, — ответил Рустам. — День, когда начнётся последняя глава истории, которая длится уже восемь веков.

Алексей почувствовал, как медальон на его шее словно отозвался на эти слова — стал теплее, тяжелее. Он достал его из-под рубашки и положил на стол перед Рустамом.

Старик не прикоснулся к медальону, но смотрел на него с благоговением, смешанным с тревогой.

— Значит, это действительно он, — тихо произнёс Рустам. — Тот самый, который твой дед нашёл в 1954 году, а потом спрятал от всех.

— Вы знали о находке деда? — удивился Алексей.

— Конечно, — кивнул Рустам. — Я был там, когда Игорь нашёл его в пещере. Мне было двенадцать лет, я помогал экспедиции в качестве проводника. Я видел, как медальон впервые засветился в его руках.

— Засветился? — переспросил Алексей. — Вы имеете в виду… буквально?

— Именно так, — подтвердил Рустам. — Серебро начало излучать голубоватое сияние, когда Игорь взял его в руки. Начальник экспедиции Воронов списал это на какой-то оптический эффект, отражение света от минералов в пещере. Но мы с Игорем знали, что это нечто большее.

Старик отхлебнул чай и продолжил:

— После этого твой дед стал задавать мне вопросы о местных легендах, о несторианах, о затонувших сокровищах. Я рассказал ему то, что знал из рассказов своего отца и деда. А потом Игорь решил скрыть находку от начальства экспедиции.

— Почему? — спросила Динара. — Обычно археологи стремятся зарегистрировать каждую находку.

— Потому что Игорь понял, что медальон — не просто древний артефакт, — ответил Рустам. — Он ключ к чему-то гораздо более важному. К тайне, которая хранилась веками. И эта тайна не должна была попасть в руки советских властей, особенно в то время — разгар холодной войны, шпиономания, КГБ повсюду…

Рустам поднялся и подошёл к стеллажу, где хранились книги и старые фотографии. Он достал потрёпанную кожаную книгу, перевязанную шнурком.

— Это семейная реликвия, — сказал он, возвращаясь к столу. — Дневник моего давнего предка, Мурата Камбарова. Он был шаманом и целителем. Люди со всей долины приходили к нему за советом и помощью. Он стал помогать людям, после того, как к нему однажды, пришёл человек, который изменил историю нашей семьи.

Рустам развязал шнурок и осторожно открыл книгу. Страницы были пожелтевшими, с текстом, написанным от руки на старокыргызском языке, местами выцветшим.

— Здесь написано, — начал Рустам, медленно переводя, — что в 1273 году к моему предку пришёл старик по имени Давид. Он был очень стар, с белой как снег бородой, но глаза его были ясными и живыми. Он говорил на странной смеси языков и носил на груди серебряный крест. Старик сказал, что пришёл издалека, чтобы передать важное знание тому, кто достоин его хранить.

Рустам перевернул страницу.

— Давид рассказал, что он последний хранитель древней тайны. Его учитель, европейский монах по имени Томас, поручил ему сохранить знания о сокровище несториан, спрятанном во времена монгольского нашествия. Среди сокровищ был особый предмет, который Давид называл «Ключом Соломона», — кристалл с удивительными свойствами.

— Кристалл? — переспросил Алексей. — Не медальон?

— Медальон — это указатель, путеводитель к кристаллу, — объяснил Рустам. — Настоящий «Ключ Соломона» — это кристалл, спрятанный в тайнике. — Он продолжил переводить: — Давид был слишком стар, чтобы хранить тайну самому. Он передал моему предку карту с указанием места, где спрятаны сокровища, и сказал, что когда-нибудь придёт человек, который сможет найти и использовать «Ключ Соломона» во благо. До тех пор тайна должна оставаться скрытой.

— И где эта карта сейчас? — спросил Алексей.

— Утрачена, — с сожалением ответил Рустам. — Во время гражданской войны наш дом сожгли, и многие семейные реликвии исчезли. Остался только этот дневник, который мой дед успел спрятать. — Он закрыл книгу. — Но даже без карты я знаю, где искать. Наш предок передал это знание своему сыну, тот — своему сыну, и так из поколения в поколение. Так тайна дошла до моего отца, а отец передал ее мне.

— И ты никогда не пытался найти сокровища самостоятельно? — спросила Динара.

— Пытался, когда был молод и горяч, — улыбнулся Рустам. — Но предок оставил предупреждение: без медальона найти тайник невозможно. А медальон был утерян ещё во времена Давида. — Старик посмотрел на Алексея. — По крайней мере, так мы думали, пока твой дед не нашёл его в 1954 году.

— Но почему мой дед не использовал медальон, чтобы найти сокровища? — недоумевал Алексей. — Почему он просто спрятал его и никому не сказал?

— Потому что это было опасное время, — ответил Рустам. — СССР, холодная война, КГБ следит за каждым шагом. Игорь понимал, что если власти узнают о «Ключе Соломона», они сделают всё, чтобы заполучить его. А если верить легенде, этот кристалл обладает необычайной силой. В руках тех, кто жаждет власти, он мог стать опасным оружием.

— Какой именно силой? — спросил Алексей.

Рустам загадочно улыбнулся.

— Говорят, что кристалл может исцелять болезни, продлевать жизнь и даже открывать «глаза души», позволяя видеть истинную природу людей и вещей. Но есть и предупреждение: он усиливает как светлые, так и тёмные стороны человеческой натуры. В руках доброго человека он творит чудеса. В руках злого — приносит беды.

— Звучит как миф, — заметил Алексей.

— Может быть, — согласился Рустам. — Но твой дед, учёный и скептик, поверил в эту легенду настолько, что хранил медальон в тайне всю свою жизнь. Это заставляет задуматься, не так ли?

Динара посмотрела на медальон, лежащий на столе.

— А что насчёт этих символов? — спросила она, указывая на странные знаки на обратной стороне медальона. — Что они означают?

— Это сочетание несторианского письма и особых символов, известных только посвящённым, — ответил Рустам. — Своего рода шифр. Но я не могу прочитать его полностью. Мой отец тоже не мог. Эта часть знаний была утеряна.

— А надпись внутри? — спросил Алексей. — «Lux in aqua, aqua in luce. Clavis Salomonis aperiet viam». Свет в воде, вода в свете. Ключ Соломона откроет путь.

— Это подсказка. — сказал Рустам. — «Свет в воде, вода в свете» — это описание особого явления, которое можно наблюдать только в определённое время года и в определённом месте на Иссык-Куле. Когда восходит солнце и его первые лучи проникают в воду под особым углом, создавая иллюзию, будто озеро светится изнутри. И в этот момент открывается вход в пещеру, скрытый в обычное время.

— Разве такое возможно? — с сомнением спросил Алексей. — Вход в пещеру, который виден только при особом освещении?

— На Иссык-Куле много необычного, — ответил Рустам. — Но в данном случае речь идёт о природном явлении. Вход расположен в скале и при обычном освещении сливается с окружающими камнями. Но когда свет падает под определённым углом, создаётся контраст, который делает вход видимым.

— И когда это происходит? — поинтересовался Алексей.

— Раз в год, в день летнего солнцестояния, — сказал Рустам. — Который, кстати, наступит через несколько дней.

Алексей и Динара переглянулись. Вот это совпадение. Или судьба?

— То есть, если мы хотим найти «Ключ Соломона», у нас есть только несколько дней? — уточнила Динара.

— Именно, — кивнул Рустам. — Но есть проблема посерьёзнее сроков. — Он помрачнел. — Карабаев. Этот человек одержим поисками несторианских сокровищ. Он годами собирает информацию, финансирует экспедиции, подкупает чиновников. И теперь, когда он узнал о медальоне, он не остановится ни перед чем, чтобы заполучить его.

— Но откуда он узнал? — спросила Динара. — Мы были осторожны.

— В наше время сложно хранить секреты, — вздохнул Рустам. — Особенно от человека с такими ресурсами и связями. Возможно, кто-то в музее рассказал ему о вашем разговоре. Или в университетском архиве нашли упоминание о медальоне в бумагах Игоря.

Эрмек, до этого молча слушавший разговор, подал голос:

— Что бы ни случилось, мы должны опередить Карабаева. Найти «Ключ Соломона» раньше него.

— Согласен, — кивнул Рустам. — Но нам нужно быть крайне осторожными. Сейчас его люди наверняка прочёсывают окрестности в поисках нас.

— У вас есть конкретный план? — спросил Алексей.

— Да, — ответил Рустам. — Завтра на рассвете мы отправимся туда, где твой дед нашёл медальон. Это пещерный комплекс в горах недалеко от Курменты. Там мы найдём подсказки, которые помогут нам определить точное местоположение входа, о котором говорится в легенде.

— Но разве люди Карабаева не будут следить за этими пещерами? — усомнилась Динара.

— Наверняка, — согласился Рустам. — Но есть старые тропы, известные только местным жителям. Мы пойдём по ним. К тому же у нас есть преимущество — медальон. Без него Карабаев никогда не найдёт вход, сколько бы людей ни послал.

Алексей взял медальон со стола и задумчиво посмотрел на него. В свете керосиновой лампы (Рустам принципиально не пользовался электрическим освещением по вечерам, предпочитая «живой огонь») серебро тускло поблескивало, а странные символы словно оживали, двигались в игре теней.

— Вы действительно верите, что этот кристалл, «Ключ Соломона», обладает такой силой? — спросил он Рустама.

Старик долго смотрел на него, прежде чем ответить.

— Я прожил долгую жизнь, Алексей. Видел много странного и необъяснимого. Особенно здесь, на Иссык-Куле. — Он сделал паузу. — Я не могу с уверенностью сказать, что кристалл обладает всеми свойствами, о которых говорится в легенде. Но в нём есть что-то особенное. Что-то, что заставило несториан спрятать его от мира. Что-то, что заставило твоего деда хранить тайну всю жизнь. — Он посмотрел Алексею прямо в глаза. — И что-то, что заставляет Карабаева так отчаянно его искать.

В комнате воцарилась тишина. Только потрескивал фитиль в лампе да доносились ночные звуки из сада — стрекот цикад, шелест листвы, изредка уханье совы.

— А теперь вам нужно отдохнуть, — сказал Рустам, поднимаясь. — Завтра трудный день. Айгуль покажет вам комнаты.

Они последовали за Айгуль, которая провела Динару в одну комнату, а Алексея — в другую. Комната была небольшой, но уютной, с низкой кроватью, столиком у окна и сундуком для вещей. На стенах висели традиционные кыргызские ковры — ширдаки — с яркими геометрическими узорами, сотканными из насыщенных красных и синих нитей, хранящие в себе древние символы и истории кочевого народа, за которыми, казалось, скрывалось дыхание высокогорных степей.

Алексей сел на кровать, всё ещё держа медальон в руке. События последних дней крутились в голове, складываясь в невероятную историю — древний клад, таинственный кристалл с мистическими свойствами, погоня, опасность… Казалось, он попал в приключенческий роман или фильм.

Он снова надел медальон на шею и спрятал под рубашкой. Медальон привычно отозвался теплом, словно был рад вернуться на своё место.

Алексей подошёл к окну. За ним раскинулся сад, освещённый полной луной, — серебристые яблони, груши, абрикосы. А дальше — тёмные силуэты гор и мерцающая гладь Иссык-Куля, отражающая звёзды.

Там, в этих горах и под этими водами, скрывалась тайна, которую хранили поколения. Тайна, ключом к которой был медальон. И через три дня у них появится шанс раскрыть её.

Если, конечно, Карабаев не доберётся до неё первым.

Стук в дверь прервал его размышления.

— Войдите, — сказал он.

В комнату вошла Динара. Она переоделась в простую домашнюю одежду, распустила волосы. В полумраке комнаты её глаза казались особенно тёмными и глубокими.

— Не спится? — спросила она, присаживаясь на стул у стола.

— Слишком много информации для одного дня, — ответил Алексей, возвращаясь к кровати. — Всё это кажется… нереальным.

— Знаю, — кивнула Динара. — Даже для меня, выросшей на этих легендах, всё происходящее похоже на сон. Или на фильм.

— Ты действительно веришь в эту историю? — спросил Алексей. — О кристалле с необычными свойствами?

Динара задумалась, прежде чем ответить:

— Я историк. Меня учили опираться на факты, на документы, на археологические находки. Но я также выросла здесь, среди этих гор и легенд. — Она посмотрела в окно на звёздное небо. — Есть вещи, которые наука пока не может объяснить. Особенно здесь, на Иссык-Куле. Озеро хранит много тайн. — Она повернулась к Алексею. — А ты? Ты веришь?

Алексей коснулся медальона под рубашкой. Тот снова был тёплым, почти живым на ощупь.

— Ещё неделю назад я бы однозначно сказал «нет», — честно ответил он. — Но сейчас… после всего, что произошло… я не знаю. Этот медальон ведёт себя странно. И люди готовы убивать за него. Значит, в этой истории что-то есть.

Динара кивнула.

— Вот почему мы должны найти кристалл раньше Карабаева. Если легенда хотя бы отчасти правдива, в его руках «Ключ Соломона» может стать опасным оружием.

— Или величайшим благом для человечества, если верить в его целебные свойства, — заметил Алексей.

— Всё зависит от человека, который им владеет, — сказала Динара. — По крайней мере, так гласит легенда.

Она поднялась, собираясь уходить.

— Нам нужно выспаться. Завтра трудный день.

У двери она остановилась и обернулась:

— Я рада, что ты здесь, Алексей. Несмотря на все опасности… я рада, что мы снова вместе. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответил он, глядя ей вслед.

Когда дверь за Динарой закрылась, Алексей ещё некоторое время сидел неподвижно. Затем он снял медальон и положил его на стол у кровати. Серебряный диск тускло поблёскивал в лунном свете, проникавшем в окно. Символы на его поверхности, казалось, складывались в загадочные узоры, которые невозможно было прочитать, но которые почему-то казались знакомыми, как давно забытый сон.

Завтра. Завтра они отправятся на поиски тайны, которую хранил медальон. Тайны, которая могла навсегда изменить их жизни.

С этой мыслью Алексей лёг спать. Ему снились горы, пещеры, озеро, светящееся изнутри голубоватым светом. И фигура монаха, стоящего на берегу с протянутыми руками, словно предлагающего что-то или предупреждающего о чём-то. Монах что-то говорил, но Алексей не мог разобрать его слов. Только медальон на груди монаха светился, и этот свет был единственным ориентиром в окружающей темноте.

Глава 5: Первая потеря

Сумерки быстро сменились непроглядной темнотой. В доме Рустама все давно легли спать, только из маленького окошка на втором этаже пробивался слабый свет керосиновой лампы — Эрмек просматривал старые карты местности, пытаясь найти наиболее безопасный маршрут к пещерам.

Алексей проснулся от ощущения, что медальон на его груди вибрирует. Это не было похоже на что-то естественное — серебряный диск пульсировал, словно пытаясь его предупредить. Он сел на кровати и прислушался. За окном стояла тишина — ни привычного стрекота цикад, ни шелеста листвы. Странная, напряжённая тишина.

Он бесшумно поднялся и подошёл к окну. Лунный свет заливал сад, превращая яблони в причудливые серебристые скульптуры. На первый взгляд всё выглядело спокойно, но интуиция подсказывала, что что-то не так.

В этот момент Алексей заметил движение у забора — тень, скользнувшую между деревьями. Затем ещё одну, с противоположной стороны сада. Они целенаправленно двигались, окружая дом.

Не теряя ни секунды, Алексей выбежал из комнаты. В коридоре он столкнулся с Динарой.

— Они здесь, — прошептал он. — Дом окружён.

В её глазах мелькнул страх, но она быстро взяла себя в руки.

— Разбуди Эрмека, — сказала она. — Я предупрежу дедушку.

Алексей кивнул и направился в комнату Эрмека. Но не успел он сделать и трёх шагов, как снаружи раздался хруст разбитого стекла, за которым последовал приглушённый взрыв. Дом наполнился едким дымом.

— Светошумовая граната! — крикнул Алексей. — К выходу!

Он схватил Динару за руку и потянул к лестнице. В этот момент входная дверь с треском слетела с петель, и в дом ворвались тёмные фигуры в масках и с оружием.

— Наверх! — скомандовал Алексей, меняя направление.

Они взбежали по лестнице как раз в тот момент, когда Эрмек выскочил из своей комнаты с охотничьим ружьём в руках.

— Через окно, в сад! — крикнул он. — Я задержу их!

— Нет, дядя! — воскликнула Динара. — Они убьют тебя!

— Делайте, что я говорю! — отрезал Эрмек, занимая позицию у лестницы. — Дедушка в дальней комнате, заберите его и уходите через западное окно. Там яблоня, по ней можно спуститься.

Алексей потянул Динару в комнату Рустама. Старик уже был на ногах, одетый, с небольшим кожаным мешочком в руках. Его спокойствие в этой ситуации было поразительным.

— Они пришли за медальоном, — сказал Рустам, глядя Алексею в глаза. — Карабаев не остановится ни перед чем.

Снизу донёсся выстрел, затем крики и звуки борьбы.

— Нужно спешить, — Рустам подошёл к окну и открыл его. — Динара, ты первая. Помоги мне спуститься, а потом пусть Алексей прыгает.

Динара без колебаний вылезла в окно и ловко спустилась по толстому стволу яблони. Рустам передал ей свой мешочек, а затем начал неторопливо вылезать сам. Для своего возраста он двигался удивительно уверенно.

Алексей нервно оглядывался на дверь, ожидая появления преследователей. Снизу доносились новые выстрелы и проклятия. Эрмек всё ещё сдерживал нападавших, но было понятно, что долго это не продлится.

Когда Рустам благополучно спустился, Алексей выбрался на подоконник. В этот момент дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился человек в чёрной маске с пистолетом.

— Стоять! — крикнул он.

Алексей без колебаний прыгнул. Яблоня смягчила падение, но всё равно было больно. Сверху раздался выстрел, пуля просвистела мимо и впилась в ствол дерева.

— Бежим! — Динара потянула его за собой.

Они бросились через сад к задней калитке, Рустам следовал за ними с удивительной для его возраста скоростью. Вокруг уже раздавались крики, лучи фонарей метались по деревьям.

— Сюда! — Рустам указал на узкую тропинку, петляющую между деревьями.

Они выбежали за пределы сада и оказались среди высоких зарослей кукурузы. Тёмные стебли смыкались над головой, скрывая их от преследователей. Позади раздавались новые выстрелы.

— Что с Эрмеком? — спросила Динара, тяжело дыша.

— Твой дядя знает, что делает, — ответил Рустам. — Он отвлекает их, чтобы мы могли уйти.

Они пробирались через кукурузное поле, стараясь двигаться как можно тише. Через некоторое время позади них вспыхнуло зарево — дом Рустама горел.

— Их обычная тактика, — мрачно сказал старик. — Уничтожать следы.

Наконец они выбрались с кукурузного поля и оказались у подножия холма. Здесь начинался редкий лес, деревья росли на крутом склоне.

— Нам наверх, — указал Рустам. — На вершине есть пещера, где мы сможем укрыться и переждать.

Подъём был трудным, особенно для Рустама. Несмотря на неплохую физическую форму, возраст всё же давал о себе знать. Алексей поддерживал старика под руку, помогая преодолевать особенно крутые участки.

— Вы в порядке? — спросил он, когда Рустам тяжело опустился на камень, чтобы перевести дыхание.

— Просто небольшая передышка, — улыбнулся старик. — В молодости я мог подняться на эту гору за двадцать минут. Теперь приходится останавливаться.

Динара нервно оглядывалась на долину, откуда они пришли.

— Они могут пойти по нашим следам, — сказала она. — Особенно если у них есть собаки.

— Тропа, по которой мы идём, часто используется пастухами и их стадами, — ответил Рустам. — Наши следы затеряются среди сотен других. К тому же скоро должен пойти дождь. — Он указал на тяжёлые тучи, закрывающие звёзды.

Они продолжили путь. Чем выше они поднимались, тем прохладнее становился воздух. Ветер усиливался, пригибая траву и заставляя деревья скрипеть. Вскоре упали первые капли дождя, а затем хлынул ливень.

— Это хорошо, — сказал Рустам, хотя они все промокли насквозь. — Дождь смоет наши следы.

Наконец они добрались до небольшого скального выступа, за которым открылся вход в пещеру — узкая расщелина в скале, едва заметная в темноте.

— Пришли, — объявил Рустам. — Здесь мы будем в безопасности.

Они протиснулись внутрь и оказались в небольшом, но сухом гроте. Рустам достал из своего мешочка кремень и зажёг небольшой масляный светильник, который тоже оказался в его поклаже.

— Вы подготовились, — заметил Алексей, с уважением глядя на старика.

— Когда тебе восемьдесят четыре года, и ты хранишь древнюю тайну, нужно быть готовым к неожиданностям, — усмехнулся Рустам. — В моём возрасте уже не бегаешь так быстро, как раньше, но опыт подсказывает, что может пригодиться.

Помимо светильника, в мешочке Рустама оказались сухари, вяленое мясо, бутылка воды и, самое главное, та самая древняя книга с записями его предка.

— Вы специально взяли её с собой, — заметила Динара. — Вы знали, что они придут?

— Не знал, но предполагал, — ответил Рустам, бережно доставая книгу. — С тех пор, как Алексей позвонил тебе из Петербурга, я готовился к этому моменту. Тайны такого масштаба не остаются незамеченными надолго.

Он раскрыл книгу и при свете масляной лампы начал перелистывать хрупкие страницы.

— То, что я рассказал вам ранее, — лишь малая часть истории, — сказал он. — В этой книге содержатся знания, которые мой предок получил от старика Давида, последнего хранителя тайны несториан.

Рустам нахмурился, перелистывая страницы.

— Странно, — пробормотал он. — Здесь должна быть карта… Или хотя бы её описание.

Он быстро просмотрел несколько страниц, затем остановился.

— Вот оно. Карта была спрятана в медальоне. В том самом медальоне, который сейчас у тебя, Алексей.

Алексей достал медальон из-под рубашки.

— Но я уже открывал его. Там был только пергамент с надписью на латыни и схематичный рисунок.

— Возможно, есть второй тайник, — предположил Рустам. — Дай мне посмотреть.

Алексей передал медальон старику. Рустам внимательно осмотрел его, поворачивая в разные стороны и изучая каждый символ.

— Интересно, — пробормотал он. — Согласно записям, медальон содержит не только указание на местонахождение клада, но и ключ к его открытию.

Он указал на странный символ, расположенный в центре креста на лицевой стороне медальона.

— Видите этот знак? Это не просто украшение. Это расположение звёзд в день летнего солнцестояния. Если смотреть с определённой точки на берегу Иссык-Куля, звёзды выстраиваются именно в таком порядке над местом, где спрятан клад.

— То есть медальон — это своего рода астрономический инструмент? — спросил Алексей.

— И карта, и компас, и ключ, — кивнул Рустам. — Несториане были не только религиозными деятелями, но и образованными людьми, сведущими в астрономии, математике, медицине. Они создали систему защиты, недоступную для монголов с их примитивными представлениями о мире.

Рустам перевернул ещё несколько страниц книги и вдруг замер.

— Вот оно, — прошептал он. — Я так и думал.

На странице был текст на старокыргызском языке и рисунок, изображающий кристалл странной формы, окружённый сиянием.

— Это и есть «Ключ Соломона», — сказал Рустам. — Кристалл, найденный в горах Иудеи во времена царя Соломона и обработанный древними мастерами. Они придали ему особую форму, которая, как считалось, усиливает его природные свойства.

— Какие свойства? — спросил Алексей.

— Исцеление, — ответил Рустам. — Прозрение. Способность видеть истинную сущность людей и вещей. — Он перевёл взгляд на Алексея. — Вот почему Карабаев так отчаянно его ищет. У него редкая форма дегенеративного заболевания. Врачи дают ему не больше года жизни. Он верит, что кристалл может его исцелить.

— Откуда вы знаете о болезни Карабаева? — удивился Алексей.

— В маленьких сообществах трудно хранить секреты, — пожал плечами Рустам. — Особенно когда ты богат и влиятелен. Его частые визиты в швейцарские клиники не остались незамеченными.

Внезапно снаружи раздался шум — сквозь рёв дождя и ветра пробивался звук двигателей.

— Они нашли нас? — встревоженно спросила Динара.

Рустам подошёл к входу в пещеру и осторожно выглянул наружу.

— Пока нет, — сказал он. — Они прочёсывают склон большой группой, но пока не нашли эту пещеру.

Он вернулся к книге и быстро перелистал несколько страниц.

— Нам нужно найти точное местоположение клада до дня солнцестояния, — сказал он. — И для этого нам понадобится ещё один предмет.

Рустам указал на рисунок в книге — странный диск с концентрическими кругами и необычными символами.

— Это астрономический инструмент, созданный несторианами. С его помощью можно рассчитать точное время и место, где следует искать вход в пещеру с сокровищами.

— И где этот инструмент? — спросил Алексей.

— Я не знаю, — честно ответил Рустам. — Согласно записям, он был спрятан отдельно от медальона в месте, которое называется «Обитель веры».

— «Обитель веры»? — переспросила Динара. — Так называют древний курган недалеко от северного берега Иссык-Куля.

— Возможно, — кивнул Рустам. — В записях говорится только, что это место связано с великой скорбью и смертью многих людей.

Шум снаружи стал громче. Лучи фонарей метались по склону, выхватывая из темноты камни и деревья.

— Они приближаются, — тревожно сказал Алексей. — Нам нужно уходить.

— Здесь должен быть другой выход, — сказал Рустам, поднимаясь на ноги. — Все пещеры в этих горах связаны между собой. Если верить записям, этот грот соединяется с большой пещерной системой, которая выходит на противоположный склон горы.

Он поднял светильник и направился вглубь пещеры. Динара и Алексей последовали за ним. Грот сужался, переходя в узкий коридор, где им приходилось идти согнувшись. Коридор постепенно уходил вниз, вглубь горы.

— Осторожно, здесь скользко, — предупредил Рустам, когда они начали спускаться по крутому склону.

Воздух становился влажным, слышалось журчание воды. Вскоре они оказались в другом гроте, значительно большем, чем первый. Здесь протекал небольшой подземный ручей, исчезавший в трещине в дальней стене.

— Нам туда, — Рустам указал на узкий проход слева от ручья. — Он должен вывести нас на другую сторону горы.

В этот момент сзади послышались голоса и свет фонарей — преследователи обнаружили первую пещеру и теперь следовали за ними.

— Быстрее! — скомандовал Рустам, направляясь к проходу.

Но не успели они сделать и нескольких шагов, как с противоположной стороны грота появились люди с фонарями и оружием.

— Стоять! — крикнул один из них. — Ни с места!

Они оказались в ловушке — путь вперёд и назад был отрезан. Люди в чёрной одежде и масках окружили их, направив на них оружие.

— Кажется, игра окончена, — спокойно сказал Рустам, опуская светильник.

Из-за спин вооружённых людей вышел высокий мужчина средних лет в дорогом горном костюме. У него было холёное лицо с резкими чертами, тёмные волосы с проседью и глаза, полные холодного расчёта.

— Тимур Карабаев, полагаю, — сказал Рустам, глядя на него.

— Рустам-ага, — кивнул мужчина. — Наконец-то мы встретились лично. Я много о вас слышал.

Его русский был безупречен, с едва заметным акцентом.

— А вы, должно быть, внук профессора Сорина, — Карабаев переключил внимание на Алексея. — Алексей Игоревич, если не ошибаюсь. И, конечно, Динара Камбарова, талантливый этнограф и сотрудник спецслужб.

— Я не работаю на спецслужбы, — холодно ответила Динара.

— Брось, дорогая, — усмехнулся Карабаев. — Твоя работа в комиссии по защите культурного наследия — прикрытие для деятельности контрразведки. Но сейчас это не важно. — Он сделал шаг вперёд. — Важно то, что у вас есть медальон, который принадлежит мне.

— Медальон никому не принадлежит, — возразил Рустам. — Он ключ к тайне, которую наши предки хранили веками. Тайне, которую вы не способны понять.

— О, я прекрасно понимаю её ценность, — ответил Карабаев. — Лучше, чем кто-либо другой. — Он повернулся к Алексею. — Медальон, пожалуйста. И книгу тоже.

Алексей инстинктивно прикрыл рукой медальон на груди.

— А если я откажусь?

Карабаев улыбнулся — холодной, бездушной улыбкой.

— Тогда мне придётся взять их силой. И поверьте, это будет неприятно для всех присутствующих.

Рустам сделал шаг вперёд, заслоняя собой Алексея и Динару.

— Вы не получите ни медальон, ни книгу, Карабаев, — твёрдо сказал он. — Вы недостойны прикасаться к ним.

— Достоинство — такое субъективное понятие, Рустам-ага, — пожал плечами Карабаев. — Кто определяет, кто достоин, а кто нет? Вы? Ваши предки? Несториане, давно истлевшие в земле? — Он покачал головой. — Нет, в нашем мире всё решают сила и деньги. А у меня есть и то, и другое.

Он кивнул одному из своих людей:

— Заберите у них медальон и книгу.

Человек в маске шагнул вперёд, направляясь к Алексею. В этот момент Рустам неожиданно быстрым движением выхватил нож из-за пояса и бросился на нападавшего. Нож вошёл в плечо человека в маске, и тот вскрикнул от боли.

Сразу же раздались выстрелы. Рустам дернулся, получив пулю в грудь, но продолжал стоять, закрывая собой Алексея и Динару.

— Бегите! — крикнул он, толкая их к проходу.

Динара закричала, увидев, как её дедушка получает вторую пулю. Алексей схватил её за руку и потащил к выходу.

— Не останавливайтесь! — крикнул Рустам, получив третью пулю и падая на колени. Кровь заливала его рубашку, но он продолжал сжимать в руке нож. — Найдите истину!

В этот момент Карабаев подошёл к нему и направил пистолет прямо в лицо.

— Где диск? — спросил он. — Астрономический инструмент?

Рустам поднял взгляд, полный презрения:

— Ты никогда не найдёшь его, Карабаев. Даже с медальоном.

— Посмотрим, — холодно ответил Карабаев и нажал на спусковой крючок.

Алексей, тащивший Динару к проходу, услышал последний выстрел и её отчаянный крик. Он оглянулся и увидел, как тело Рустама безжизненно опускается на каменный пол пещеры.

— Уходим! — крикнул он, вталкивая Динару в узкий проход.

Они бежали по тёмному туннелю, спотыкаясь о камни, царапая руки о шершавые стены. Позади слышались крики и топот — люди Карабаева преследовали их.

— Быстрее! — подгонял Алексей, хотя видел, что Динара едва держится на ногах от шока и горя.

Туннель постепенно расширялся, но становился всё более крутым. Они скорее скатывались, чем бежали, хватаясь за выступы стен, чтобы не упасть.

Наконец впереди забрезжил слабый свет — выход из пещеры. Они вырвались наружу и оказались на противоположном склоне горы. Дождь всё ещё лил, превращая склон в скользкое месиво из грязи и камней.

— Туда, к деревьям! — указал Алексей.

Они побежали вниз по склону, скользя и падая. Позади из пещеры показались первые преследователи. Раздались выстрелы, пули вздымали фонтанчики грязи рядом с беглецами.

Внезапно Динара споткнулась и упала, покатившись вниз по склону. Алексей бросился за ней, пытаясь остановить её падение. Он схватил её за руку, но инерция была слишком велика — они оба покатились вниз, собирая на себя грязь, листья и мелкие камни.

Падение закончилось в небольшом овраге, заросшем кустарником. Они лежали, тяжело дыша, грязные и промокшие до нитки.

— Ты цела? — спросил Алексей.

Динара молча кивнула, но её глаза были полны слёз.

— Дедушка… — прошептала она.

— Мне очень жаль, — сказал Алексей, обнимая её. — Но нам нужно идти. Они всё ещё ищут нас.

Он помог ей подняться. Кустарник скрывал их от преследователей, но это было временное укрытие.

— Книга, — вдруг сказала Динара. — Мы потеряли книгу! Она осталась у Карабаева!

Алексей машинально проверил медальон — тот всё ещё был на месте, спрятанный под рубашкой.

— Медальон у нас, — сказал он. — Значит, ещё не всё потеряно.

Он огляделся. Ливень превратился в моросящий дождь, видимость улучшилась. Внизу, в долине, виднелись огни деревни.

— Нам туда, — указал Алексей. — Нужно найти укрытие и решить, что делать дальше.

Динара посмотрела на него покрасневшими от слёз глазами.

— Карабаев убил моего дедушку, — сказала она решительно. — И он за это ответит.

— Сначала нам нужно выжить, — напомнил Алексей. — И найти то, что искал твой дед. Ты помнишь его последние слова? «Найдите истину». Он отдал свою жизнь, чтобы мы могли продолжить поиски.

Динара кивнула, вытирая слёзы.

— Ты прав. Мы не можем сдаться сейчас.

Они начали осторожно спускаться по склону, держась кустарника для маскировки. Вверху, на склоне, всё ещё мелькали огни фонарей — люди Карабаева продолжали поиски.

— Нужно искать не сокровища, а истину, — тихо повторила Динара слова деда. — Что он имел в виду?

— Не знаю, — признался Алексей. — Но я уверен, что мы это выясним. Ради него.

Медальон на груди Алексея снова потеплел, словно соглашаясь с его словами. Тайна только начинала раскрываться, и цена за это уже была заплачена кровью.

Глава 6: Обет хранителя

Утренний туман окутывал горы, спускаясь к берегу Иссык-Куля молочными клубами. Солнце только начинало свой путь, и его первые лучи, пробиваясь сквозь пелену, падали на гладь озера, создавая причудливую игру света и тени.

Монах Томас стоял на скалистом мысе, глядя вдаль. За его спиной, на небольшом плато, приютился армянский монастырь — несколько каменных построек, окружённых невысокой стеной. Здесь, в этом уединённом месте, уцелевшие несториане нашли временное убежище.

Позади него послышались осторожные шаги. Монах не обернулся — он знал, кто пришёл.

— Учитель, — тихо произнёс Давид, останавливаясь рядом.

В свете раннего утра лицо юноши казалось особенно юным и уязвимым. Несмотря на это, в его глазах читалась решимость, которая так нравилась Томасу.

— Доброе утро, Давид, — ответил монах, не отрывая взгляда от озера. — Здесь красиво, не так ли? Будто сам Господь создал это место, чтобы напомнить нам о совершенстве своего творения.

Давид кивнул, но в его движениях чувствовалась нервозность. Он беспокойно теребил серебряный медальон, который Томас передал ему накануне.

— Ты должен уйти сегодня, — произнёс Томас, наконец повернувшись к ученику. — До рассвета.

— Но разведчики сообщают, что монголы всё ещё прочёсывают окрестности, — возразил Давид. — Они знают, что мы где-то здесь.

— Именно поэтому ты должен уйти сейчас. — Томас положил руки на плечи юноши и пристально посмотрел ему в глаза. — Пока их внимание сосредоточено на монастыре, у тебя есть шанс ускользнуть незамеченным.

— Я не могу оставить вас всех, учитель, — в голосе Давида звучало отчаяние. — Не могу бросить братьев, сестёр, детей…

— Ты не бросаешь нас, — мягко перебил его Томас. — Ты выполняешь самую важную миссию. То, что мы спрятали вчера, должно быть защищено, и знания о нём должны сохраниться для будущих поколений.

Он оглянулся, чтобы убедиться, что они одни, и понизил голос до шёпота:

— Помнишь ли ты всё, что я говорил тебе о кристалле?

Давид кивнул, невольно касаясь медальона на груди.

— Это «Ключ Соломона», — тихо произнёс он. — Реликвия, добытая в горах Иудеи во времена великого царя. Кристалл, способный исцелять болезни и открывать глаза души.

— И? — настойчиво спросил Томас.

— И… усиливать как светлые, так и тёмные стороны человеческой души, — закончил Давид. — Даровать свет одним и погружать других во тьму, в зависимости от того, что они носят в своём сердце.

— Верно, — кивнул Томас. — Тамплиеры доверили нам охранять его, когда опасность в Европе стала слишком велика. Они знали о нашей общине здесь, на Шёлковом пути, и верили, что в этих далёких от войн землях реликвия будет в безопасности.

Он горько усмехнулся.

— Они не предвидели монголов. Никто не предвидел.

Томас отвернулся, глядя на восходящее солнце. Облака, пронизанные золотым светом, отражались в водах Иссык-Куля, словно в гигантском зеркале.

— Помнишь ли ты карту, которую я нарисовал?

— Да, учитель, — кивнул Давид. — Она надёжно спрятана.

— А шифр, который я тебе передал? Символы для опознания других хранителей?

— Я запомнил их, как вы учили, — ответил юноша, касаясь знаков, выгравированных на медальоне. — Я повторяю их каждый день, чтобы не забыть ни одной детали.

Томас удовлетворённо кивнул.

— Теперь слушай внимательно, Давид. То, что я скажу дальше, не записано ни в одной книге. Эта информация передаётся только от учителя к избранному ученику.

Юноша выпрямился, всем своим видом показывая готовность внимать каждому слову.

— Кристалл — лишь часть тайны, — начал Томас. — Чтобы использовать его полную силу, нужен астрономический инструмент, созданный древними мастерами. Диск с концентрическими кругами и особыми отметками. Мы намеренно разделили их, чтобы ни один человек не мог случайно объединить их.

— Где этот диск? — спросил Давид.

— В безопасном месте, — ответил Томас. — Если монголы схватят тебя и будут пытать, ты не сможешь выдать то, чего не знаешь. — Он сделал паузу. — Но я оставил подсказки. В медальоне есть указания, понятные только тому, кто знает, что искать.

Давид непонимающе смотрел на учителя.

— Ты говоришь загадками, учитель.

— Пройдёт время, и ты поймёшь, — улыбнулся Томас. — А сейчас главное — сохрани медальон и знания о кристалле. Найди достойных последователей, которые продолжат хранить тайну после тебя.

Он снова повернулся к озеру.

— Знаешь, я много размышлял о силе реликвии. О том, почему Господь допустил создание предмета, обладающего такой властью, который может принести как благословение, так и проклятие. И я пришёл к выводу, что это испытание для человечества. Испытание нашей мудрости и нашей морали.

Томас замолчал, словно прислушиваясь к чему-то. Затем продолжил другим, более напряжённым голосом:

— Я создал ловушки для тех, кто будет искать сокровища из жадности. Ложные тайники, обманчивые знаки. Тот, кто жаждет золота, найдёт лишь смерть. — Он посмотрел прямо в глаза своему ученику. — Но тот, кто ищет истину, будет направлен к ней, если его сердце чисто.

Ветер усилился, принося с озера свежесть и запах воды. Томас поёжился и поправил свой потрёпанный плащ.

— Ты должен знать ещё кое-что, Давид. Монгольские шаманы… Они чувствуют силу кристалла. Некоторые из них обладают даром видеть невидимое. Они уже пытаются его найти. Чингисхан посылал своего лучшего багатура Субэдэя с ныряльщиками искать его на дне озера.

— Но мы спрятали кристалл в пещере, а не в озере, — нахмурился Давид.

— Именно так. Я позаботился о том, чтобы распространить слухи о затоплении сокровищ. Это собьёт их с толку. — Томас тонко улыбнулся. — Кроме того, вход в пещеру будет виден только при особом освещении, один день в году. В другое время его никто не найдёт, как бы тщательно ни искал.

Давид покачал головой с невольным восхищением.

— Вы предусмотрели всё, учитель.

— Не всё, — возразил Томас. — Но достаточно, чтобы выиграть время. Много времени. А теперь, — он сжал плечо ученика, — пора прощаться.

В глазах Давида блеснули слёзы.

— Что будет с вами? С остальными?

Томас отвёл взгляд.

— Бог решит нашу судьбу. — Он помолчал и добавил тише: — Я постараюсь выторговать для всех жизнь, а если не получится — выиграть время, чтобы как можно больше братьев и сестёр смогли уйти.

— Они пытают пленных, — прошептал Давид. — Монголы. Рассказывают ужасные вещи…

— Я знаю, — спокойно ответил Томас. — Но помни, что физические страдания временны. Они могут сломить тело, но не дух.

Он порылся в складках своей одежды и достал маленький кожаный мешочек.

— Вот, возьми. Здесь то, что поможет тебе в пути. Немного золота, печать нашей общины и письмо братьям в Кашгаре. Если тебе удастся добраться туда, они помогут.

Давид взял мешочек, но не спрятал его, продолжая держать в руке, словно не мог заставить себя принять этот последний дар учителя.

— А если… если они схватят меня? — спросил он напряжённым голосом. — И я не выдержу пыток?

Томас внимательно посмотрел на своего ученика. За долгие годы странствий и служения он повидал многое, но всегда находил в себе силы оставаться верным своим принципам. Он видел падение Иерусалима, сражался в крестовых походах, прежде чем обратился к вере и стал монахом. Он знал, что такое страх и боль. И знал, как с ними справляться.

— Давид, — мягко начал он, — помнишь ли ты историю Святого Петра?

Юноша кивнул.

— Он трижды отрекся от Христа, прежде чем пропел петух.

— Да. Даже самый преданный ученик может проявить слабость. Мы все люди. — Томас положил руку на плечо Давида. — Но важно не то, что мы падаем, а то, что мы находим в себе силы подняться. Если тебя схватят и ты не выдержишь… Просто выживи, Давид. Выживи и продолжай миссию, когда сможешь.

В глазах юноши стояли слёзы.

— Я не хочу оставлять вас, учитель.

— Но ты должен, — твёрдо сказал Томас. — Не ради меня, не ради себя. Ради тех, кто придёт после нас. Ради тех, кому однажды может понадобиться сила кристалла.

Он обнял ученика, крепко прижав его к груди.

— Иди по горным тропам, — прошептал он. — Местные пастухи покажут тебе тайные тропы. Держись подальше от основных дорог. И помни: свет в воде, вода в свете. Ключ Соломона откроет путь.

— Свет в воде, вода в свете, — повторил Давид. — Ключ Соломона откроет путь.

Они отстранились друг от друга. Томас произнёс благословение на арамейском, древнем языке их веры, и перекрестил ученика.

— Иди с миром, сын мой. И да хранит тебя Господь.

Давид склонил голову, принимая благословение, затем быстро, не оглядываясь, пошёл прочь. На краю тропы, ведущей вниз с плато, он обернулся в последний раз. Томас всё ещё стоял там, на фоне восходящего солнца, высокий и прямой. Его фигура, казалось, светилась в лучах рассвета, словно была соткана из самого света.

Давид поднял руку в прощальном жесте и начал спускаться. Через несколько мгновений он исчез среди камней и кустарников.

Томас ещё долго стоял неподвижно, глядя вслед уходящему ученику. Затем он повернулся и посмотрел на озеро, переливающееся в лучах утреннего солнца.

— Господи, — прошептал он, — дай ему силы выполнить миссию. И дай мне мужества встретить то, что грядет.

Он знал, что вернуться в монастырь означало, скорее всего, обречь себя на смерть. Монголы не оставляли в живых тех, кто сопротивлялся. Но у Томаса был план — безумный, отчаянный план, который мог дать остальным беженцам шанс на спасение.

Он глубоко вздохнул, собираясь с духом, и направился обратно к каменным строениям. Его ждала беседа с настоятелем армянского монастыря, старым отцом Григором. Нужно было подготовить мнимую сдачу монастыря, в то время как большая часть беженцев тайно покинет его через подземный ход, о котором знали лишь немногие.

Трое суток спустя Томас сидел в темнице — тесном подвале с земляным полом и грубыми каменными стенами. Его руки были связаны за спиной, ноги стянуты верёвкой. Лицо покрывали кровоподтёки, одна из рук, вывернутая во время допроса, болезненно пульсировала.

Монгольский нойон Джебе был известен своей жестокостью, но также и проницательностью. Он быстро понял, что Томас — не просто один из беженцев, а лидер, хранитель знаний.

Допросы продолжались день за днём. Джэбэ хотел знать, где спрятаны сокровища. Его интересовало не золото и серебро — он искал какой-то особый предмет. «Камень силы», как он его называл.

Томас молчал, что бы с ним ни делали. Даже когда боль становилась невыносимой, он находил утешение в молитве и мыслях о том, что Давид уже далеко отсюда, вне досягаемости монголов.

В тусклом свете факела, горевшего в коридоре, он смотрел в полумрак своей темницы и думал о тех, кто уже покинул этот мир. Настоятель армянского монастыря отец Григор был убит в первый же день осады, когда отказался выдать беженцев. Многие братья и сёстры погибли, защищая детей. Но большой группе удалось уйти через подземный ход, пока Томас вёл переговоры с монголами, намеренно затягивая время.

Скрип двери вывел его из задумчивости. В темницу вошёл Джэбэ в сопровождении своего шамана — худого старика с птичьим лицом и глазами, в которых, казалось, отражались иные миры.

— Ты всё ещё можешь спасти свою жизнь, монах, — без предисловий сказал нойон. — Расскажи, где спрятан камень силы, и я отпущу тебя.

Томас молча смотрел на него. Он знал, что Джэбэ лжёт. Монголы никого не отпускали.

— Наш шаман, — нойон указал на старика, — говорит, что камень где-то рядом. Он чувствует его силу.

Шаман кивнул, не сводя с Томаса пристального взгляда.

— Он светится в воде, — произнёс старик скрипучим голосом. — Но вокруг много воды. Озеро большое.

Томас почувствовал, как по спине пробежал холодок. Неужели шаман действительно что-то почувствовал? Или это было совпадение?

— Ты знаешь, что рано или поздно мы его найдём, — продолжил Джэбэ. — Великий хан приказал перевернуть каждый камень, осушить каждый ручей, если потребуется. Он хочет получить камень силы.

— Зачем? — спросил Томас, нарушив молчание. — Зачем Чингисхану этот камень? У него и так есть власть над половиной мира.

Джэбэ усмехнулся.

— Великий хан смертен, как и все люди. Он ищет то, что продлит его жизнь, сделает его сильнее. — Нойон наклонился ближе. — Говорят, этот камень исцеляет любые раны, дарует долголетие и силу духа. Разве не так?

Томас отвернулся, не желая показывать, насколько его встревожили эти слова. Монголы знали слишком много о кристалле.

— Если бы у меня был такой камень, — медленно произнёс он, — я бы спрятал его так, чтобы никто не смог его найти. Потому что сила, о которой вы говорите, не предназначена для людей. Особенно для тех, кто жаждет власти.

Шаман неожиданно издал странный звук — нечто среднее между смехом и карканьем.

— Я же говорил, нойон. Этот человек знает больше, чем говорит. Он прячет камень не из страха, а по убеждению.

Джэбэ задумчиво смотрел на Томаса.

— Знаешь, монах, я уважаю твою стойкость. Не многие могут выдержать то, что выдержал ты. — Он выпрямился. — Но моё терпение не бесконечно. Завтра на рассвете мы продолжим наш разговор. И если ты не расскажешь всё, что знаешь, я буду вынужден прибегнуть к крайним мерам.

С этими словами нойон вышел, шаман последовал за ним. Дверь темницы с грохотом захлопнулась.

Томас откинулся на стену, пытаясь найти положение, в котором его израненное тело меньше всего болело. Он понимал, что не переживёт завтрашний день.

Но его это не пугало. Главное, что Давид ушёл с медальоном, что тайна кристалла сохранена, что знание будет передаваться дальше по цепочке хранителей, от поколения к поколению, пока не придёт время.

В тусклом свете факела, проникавшем сквозь решётку в двери, Томас мысленно повторял древние слова молитвы, готовясь к тому, что ждало его впереди. Он знал, что умрёт, но также знал, что его дело будет жить.

И в этом знании была странная, спокойная уверенность, которая давала ему силы встретить последний рассвет с миром в душе.

Стражник задремал у двери темницы, когда заметил странное свечение, пробивающееся из-под неплотно прикрытой двери. Он поднялся, протирая глаза, и заглянул в маленькое окошко.

Камера была пуста. Верёвки, которыми был связан пленник, лежали на земляном полу, но самого монаха нигде не было видно.

С криком тревоги стражник распахнул дверь. Он обыскал каждый уголок тесной темницы, но не нашёл и следа заключённого. Ни подкопа, ни взломанного замка, ни других признаков побега. Томас исчез, словно растворился в воздухе.

Весть быстро дошла до Джэбэ. Нойон лично обыскал темницу, затем весь монастырь. Он приказал искать беглеца на берегу озера, в горах, опросил всех местных жителей.

Но Томаса так и не нашли.

Джэбэ, разъярённый неудачей, приказал сжечь монастырь дотла. Пламя поглотило древние стены, превратив многовековую обитель в дымящиеся руины.

Шаман, наблюдавший за пожаром, подошёл к нойону и тихо сказал:

— Этот человек был не простым монахом. В нём была сила, которую мы не понимаем.

Джэбэ мрачно смотрел на огонь.

— Мы будем искать камень без него, — решительно произнёс он. — Пошлите ныряльщиков в озеро. Проверьте каждую пещеру в окрестных горах. Камень должен быть где-то здесь.

Шаман покачал головой:

— Теперь, когда монах исчез, я чувствую, что сила камня стала более скрытой, более далёкой. Как будто он усилил защиту своей тайны.

— Пророчество гласит, что камень силы однажды вернётся в мир, — задумчиво произнёс Джэбэ. — Может быть, не в наше время. Но однажды.

Ветер с озера разносил пепел сожжённого монастыря высоко в горы. Серые хлопья кружились в воздухе, словно последнее прощание древней обители.

А где-то далеко от этих мест юный Давид продолжал свой путь, неся в себе знание, которое однажды, спустя столетия, приведёт других искателей к спрятанной святыне.

Стояла глубокая ночь. Озеро Иссык-Куль было спокойным и тёмным, лишь лунная дорожка серебрилась на его поверхности. На берегу, среди камней, сидел одинокий человек. Его лицо было скрыто капюшоном, но в лунном свете можно было разглядеть аскетичные черты и внимательные глаза.

Томас смотрел на воды озера, зная, что никогда больше не увидит ни Давида, ни других братьев и сестёр своей общины. Теперь его путь лежал в другом направлении.

Томас поднял глаза к звёздному небу. Он знал, что должен уйти далеко, туда, где даже самые искусные соглядатаи Чингисхана не смогут его найти.

С тяжёлым вздохом монах поднялся и направился к тёмным силуэтам гор, отражавшимся в водах Иссык-Куля. Впереди его ждала последняя миссия и долгий одинокий путь.

Он не оглядывался. Прошлое осталось позади, а будущее было в руках Божьих и тех, кому он доверил свои знания.

Фигура Томаса растворилась в ночной тьме, словно её никогда и не было.

Глава 7: Предательство

Рассвет над Иссык-Кулем был подобен медленному пробуждению древнего божества. Солнце, поднимаясь из-за горных вершин, окрашивало воды озера в алые и золотые тона, отбрасывая длинные тени от прибрежных скал. В такие моменты легко было поверить в старые легенды о затонувших городах и спрятанных сокровищах.

Алексей сидел на камне у входа в небольшую пещеру, где они с Динарой провели ночь. Смерть Рустама всё ещё тяжким грузом лежала на его совести. Если бы он не привёз этот проклятый медальон, старик был бы жив. Сидя на прохладном утреннем ветру, Алексей вертел в руках серебряный диск, изучая древние символы и пытаясь понять, действительно ли он стоил той цены, которую уже пришлось заплатить.

Динара вышла из пещеры, тихо ступая по каменистой земле. Её глаза были красными от слёз, но спина оставалась прямой, а в движениях чувствовалась решимость человека, который не позволит горю сломить себя.

— Как ты? — спросил Алексей, поднимаясь ей навстречу.

— Переживу, — коротко ответила она, глядя на озеро. — Дед знал, на что идёт. Он всегда говорил, что тайны Иссык-Куля требуют жертв.

Она отвернулась, смахнув непрошеную слезу.

— Нам нужно идти, — добавила она уже более твёрдым голосом. — Люди Карабаева не оставят поиски.

Алексей кивнул, убирая медальон под рубашку. Они спустились с холма и направились к ближайшей деревне, двигаясь по козьим тропам, чтобы не столкнуться с преследователями. К полудню они добрались до небольшого поселения, где Динара, используя местный язык, смогла купить немного еды и воды, а также договориться с пастухом, чтобы тот подвёз их на своём стареньком грузовичке до Чолпон-Аты.

— Думаешь, это безопасно? — спросил Алексей, когда они тряслись по ухабистой дороге в открытом кузове, наполненном сеном. — Карабаев наверняка ищет нас по всему побережью.

— В этом и смысл, — ответила Динара, прикрывая лицо платком от пыли. — Он не ожидает, что мы вернёмся в крупный туристический центр. К тому же у дяди Эрмека есть дом на окраине. Мы сможем передохнуть и решить, что делать дальше.

Алексей кивнул, хотя его не покидало странное чувство тревоги. Потеря книги Рустама стала серьёзным ударом — в ней содержались важные сведения о местонахождении клада и «Ключе Соломона». Теперь у них остался только медальон и обрывочные знания, которые Динара получила от деда.

К вечеру они добрались до окраины Чолпон-Аты. Пастух высадил их на развилке дорог и, получив деньги, укатил, подняв облако пыли. Динара повела Алексея по узкой тропинке, уходящей в заросли тополей и ив.

— Дом дяди в полукилометре отсюда, — объяснила она. — В стороне от основной застройки, у самого озера.

Они шли молча, настороженно оглядываясь по сторонам. Сумерки опускались на землю, окрашивая всё вокруг в серебристо-голубые тона. Воздух был наполнен запахами воды, нагретых за день камней и цветущих трав.

Дом Эрмека оказался небольшим одноэтажным строением с просторной верандой, выходящей на озеро. Вокруг росли старые яблони и вишни, а у самой воды стоял небольшой причал с привязанной к нему лодкой.

— Странно, — нахмурилась Динара, подходя к дому. — Света нет, хотя машина дяди стоит во дворе.

Алексей напрягся. Что-то было не так. Слишком тихо, даже птицы не пели в саду.

— Подожди, — он удержал Динару за руку, когда она уже собиралась подняться на веранду. — Давай сначала осмотримся.

Они обошли дом, заглядывая в окна. Внутри было темно и, казалось, пусто. Но когда они подошли к задней двери, ведущей на кухню, то услышали приглушённые голоса.

— Это дядя, — прошептала Динара, прислушиваясь. — Но с кем он разговаривает?

Они осторожно подкрались к окну и заглянули внутрь. В полумраке кухни, освещённой лишь тусклым светом настольной лампы, Эрмек сидел за столом. Напротив него расположился человек в тёмной куртке, лица которого они не могли разглядеть.

— Я сделал всё, что мог, — донёсся до них голос Эрмека. — Я привёл их к Рустаму, как вы и просили.

— Но они ушли, — холодно ответил его собеседник. — И старик погиб, не раскрыв нам всех подробностей.

— Это не моя вина! — в голосе Эрмека звучало отчаяние. — Я не знал, что они убегут! Я думал, вы просто хотите поговорить с ними, изучить медальон…

— Не лги мне, Эрмек, — оборвал его собеседник. — Ты прекрасно знал, что происходит. Знал, что Карабаев не остановится ни перед чем, чтобы заполучить «Ключ Соломона».

Динара рядом с Алексеем замерла, её глаза расширились от шока и боли предательства.

— Я думал, что смогу защитить их, — продолжал Эрмек. — Хотел договориться с Карабаевым… чтобы никто не пострадал.

Человек в тёмной куртке резко засмеялся:

— Договориться с Карабаевым? Ты настолько наивен или просто глуп? Этот человек уничтожит любого, кто встанет у него на пути. — Он наклонился вперёд, и свет лампы на мгновение осветил его лицо. Алексей узнал одного из тех, кто был с Карабаевым в пещере. — Теперь ты должен исправить свою ошибку. Найди свою племянницу и этого русского. Приведи их сюда.

— А потом? — тихо спросил Эрмек.

— Потом Карабаев решит, что с ними делать.

Динара попятилась от окна, её лицо исказилось от боли. Алексей обнял её за плечи и осторожно повёл прочь от дома.

— Мой собственный дядя, — прошептала она, когда они отошли достаточно далеко. — Как он мог? После всего, что дедушка для него сделал…

— Судя по тому, что мы слышали, он не хотел, чтобы кто-то пострадал, — осторожно заметил Алексей, хотя и сам был потрясён услышанным. — Похоже, он запутался и боится Карабаева.

— Это не оправдание, — резко сказала Динара. — Он привёл нас к деду, зная, что люди Карабаева могут появиться в любой момент. Он… — её голос сорвался. — Он виновен в смерти дедушки.

Они отошли ещё дальше, углубившись в прибрежные заросли, и сели на поваленное дерево, чтобы решить, что делать дальше.

— Куда теперь? — спросил Алексей. — У нас нет ни денег, ни транспорта, ни безопасного места.

Динара задумчиво смотрела на озеро, переливающееся в последних лучах заката.

— У меня есть друг в Караколе, — наконец сказала она. — Ещё со студенческих времён. Он работает смотрителем в музее. Мы можем попытаться добраться до него.

— Как далеко это?

— Около ста пятидесяти километров вдоль восточного берега озера.

Алексей присвистнул:

— Пешком мы будем идти несколько дней.

— Есть автобусы, — возразила Динара. — Но пользоваться общественным транспортом рискованно. Люди Карабаева наверняка проверяют все маршруты.

— А что насчёт лодки? — Алексей кивнул в сторону озера. — У твоего дяди есть лодка. Мы могли бы…

— Украсть её? — Динара горько усмехнулась. — Почему бы и нет. После того, что он сделал, это будет справедливо.

Они решили дождаться глубокой ночи, а затем проникнуть на причал и взять лодку. До тех пор они оставались в прибрежных зарослях, наблюдая за домом Эрмека.

Ближе к полуночи к дому подъехал чёрный внедорожник. Из него вышли несколько человек, среди которых они узнали Карабаева. Олигарх быстро поднялся на веранду и вошёл в дом.

— Плохо дело, — пробормотал Алексей. — Похоже, Карабаев решил лично контролировать ситуацию.

Через полчаса внедорожник уехал, увозя с собой и Эрмека.

— Сейчас, — решительно сказала Динара. — Пока никого нет, нужно взять лодку.

Они быстро спустились к причалу. Лодка оказалась небольшим моторным катером, достаточно мощным, чтобы быстро пересечь озеро. Алексей, у которого был некоторый опыт управления подобными судами, быстро разобрался с двигателем.

— Полный бак, — сообщил он. — Нам хватит до Каракола.

Динара развязала верёвки, удерживающие катер, и они медленно отчалили от берега. Когда они отошли на достаточное расстояние, Алексей запустил двигатель, и катер заскользил по тёмной воде, оставляя за собой пенный след.

Ночь была безлунной, звёзды скрывались за облаками, что было им на руку — с берега их было трудно заметить. Они держались на расстоянии от берега, но достаточно близко, чтобы видеть огни прибрежных посёлков.

— Что будем делать дальше? — спросил Алексей, перекрикивая шум мотора. — У нас нет книги Рустама, нет подробной информации о кладе…

— У нас есть медальон, — ответила Динара. — И кое-что ещё.

Она достала из кармана куртки небольшой блокнот.

— Я записала некоторые истории дедушки, когда гостила у него прошлым летом. Не всё, конечно, но основные детали о местонахождении клада и «Ключе Соломона».

Алексей с уважением посмотрел на неё:

— Ты всегда такая предусмотрительная?

— Профессиональная привычка, — она слабо улыбнулась. — Этнографы всегда записывают всё, что слышат от информантов.

Они продолжали идти вдоль берега, когда вдалеке показался свет — мощный луч прожектора скользил по поверхности озера.

— Нас ищут, — напряжённо сказал Алексей. — Нужно уходить дальше от берега.

Он направил катер в открытое озеро, надеясь скрыться в темноте. Но вскоре они услышали звук другого, более мощного двигателя. Их преследовали.

— Быстрее! — Динара вглядывалась в темноту позади них. — Они приближаются!

Алексей выжал из двигателя всё возможное. Катер подпрыгивал на волнах, обдавая их брызгами. Но звук преследования становился всё громче.

Внезапно их осветил яркий луч прожектора. За ними шёл более крупный и мощный катер с несколькими людьми на борту.

— Остановитесь! — донёсся до них усиленный мегафоном голос. — Немедленно заглушите двигатель!

— Что будем делать? — крикнула Динара, держась за борт катера, который трясся на волнах.

Алексей лихорадочно оглядывался по сторонам. Впереди, примерно в километре, виднелась небольшая бухта.

— Туда! — указал он. — Если доберёмся до берега, сможем спрятаться в скалах!

Он резко свернул к бухте, надеясь, что маневренность маленького катера даст им преимущество. Но преследователи не отставали, направив свой катер вслед за ними.

Расстояние до берега быстро сокращалось. Уже можно было различить отдельные валуны и узкую полоску пляжа.

Вдруг раздался выстрел. Пуля со свистом пролетела над их головами и ударилась о воду перед катером.

— Пригнись! — крикнул Алексей, одной рукой толкая Динару вниз, а другой продолжая управлять катером.

Раздался ещё один выстрел, и на этот раз пуля попала в двигатель. Раздался резкий звук, и мотор заглох. Катер продолжал двигаться к берегу по инерции, но гораздо медленнее.

— Прыгаем! — решил Алексей. — До берега метров триста, доплывём!

Они перевалились через борт и погрузились в холодную воду Иссык-Куля. Озеро, несмотря на горное расположение, в летние месяцы было довольно тёплым, но всё равно погружение было шокирующим. Отдышавшись, они поплыли к берегу, стараясь оставаться под водой как можно дольше.

Катер преследователей замедлил ход, его прожектор скользил по воде, пытаясь обнаружить беглецов. Алексей и Динара плыли изо всех сил, преодолевая сопротивление воды.

Наконец их ноги коснулись дна. Они выбрались на небольшой песчаный пляж и, не останавливаясь, побежали к скалам, возвышавшимся в нескольких десятках метров от берега.

Позади раздались новые выстрелы, пули высекали искры из камней рядом с ними. Но темнота и пересечённая местность были на их стороне. Они взобрались на первый уступ и спрятались за большим валуном, переводя дыхание.

— Ты цела? — спросил Алексей, оглядывая Динару.

— Да, — она отжимала воду из волос. — Но мы промокли насквозь, а ночи здесь холодные.

Они прислушались. Со стороны озера доносились голоса и шум двигателя — преследователи высадились на берег и продолжали поиски.

— Нужно уходить выше, в горы, — сказал Алексей. — Там больше шансов скрыться.

Они начали подниматься по скалистому склону, цепляясь за выступы и корни редких кустарников. Руки скользили по мокрым камням, мокрая одежда мешала двигаться, но страх придавал им сил.