Бесплатный фрагмент - Широта уральской души

Предисловие

Дорогие друзья! В ваших руках — уже вторая антология общества писателей и поэтов Северного Урала «Перо Урала»!

27 апреля 2024 года уральские писатели и поэты объединились в одно дружное общество — «Перо Урала», с целью популяризации творчества уральских писателей и поэтов, пропаганды литературного творчества в родных краях, возрождения литературы и книг в современном мире гаджетов и интернета. Сейчас в «Пере» 25 членов, и охватывает общество такие города, как Краснотурьинск, Карпинск, Каменск-Уральский и Екатеринбург. Но на этом мы не собираемся останавливаться. Планы у нас, как говорится, наполеоновские!

Данная антология раскроет вам широту уральской души! Стихотворения и проза, представленные в антологии, наполнены глубоким смыслом, неповторимым стилем и, конечно же, любовью к Уралу!

Наш девиз: «Мы — команда единомышленников, ценители высокого и прекрасного. И мы будем творить. Творить для людей!»

Михаил Ломоносов

Об авторе

Михаил Ломоносов (род. 27.09.1994) — поэт, писатель, журналист, историк.

Родился в городе Кольчугино, Владимирская область. На данный момент проживает в Краснотурьинске. Работал журналистом в сетевом издании, библиотекарем в одном из филиалов Центральной городской библиотеки города Владимира, фасовщиком на кофейном производстве, в данный момент — корреспондентом «Вечернего Краснотурьинска».

Пишет стихи и рассказы с 12 лет, дважды публиковался в поэтических сборниках — «Лили Марлен» (2016, №2) и «Литературная Евразия» (2017, №2), участвовал в литературных встречах во Владимире, там же выступал со стихами на Библионочи-2017 и Дне молодежи-2018.

Сегодня ночью я опять не умер…

Сегодня ночью я опять не умер,

И утром вновь глазенки приоткрыл.

Не подоспел, покуда, этот нумер,

Простаивает ангел-шестикрыл.

Зима-цыганка серебрит округу,

Роняя вниз печальные следы..

Я позвоню оставшемуся другу —

Мы поджигать отправимся мосты.

Не нужно лжи чужого состраданья,

Прошу меня оставить одного.

Вези, дорога долгого прощанья,

Вези меня, скитальца своего.

Среди болот и всякого презренья

Узнаю, наконец, кто я такой.

В глухой дали останутся сомненья,

И поплывут туманы над рекой.

Укажут мне заслуженное место

В сыром углу отвешенных пинков.

Поманят вдруг обещанной невестой,

Закрыв глаза на временный засов.

Зачем слова и глупые улыбки,

Когда тебя на плаху поведут?

И вспомнятся былые все ошибки,

Пока твой приговор произнесут.

Курить охота — да пусты карманы.

Отсутствуют у тройки тормоза.

И лживых дней потянут караваны —

Переменить коней уже нельзя.

За переправой — степи и равнины,

За ними лес — дремучая тайга.

Зима взбивает вечности перину,

Где пахнут нефтью злые берега

Песня ухода

Я хочу убежать, улететь,

Или скрыться в отъезде —

Пусть свинцовые тучи

Предсмертной разлукой грозят.

Я хочу подойти, не дыша,

К ослепительной бездне —

И пускай сторожа

Барабанят со злости в набат.

И пусть свора собак устремится

По лёгкому следу,

Но седая метель

От погони укроет меня.

На исходе ночи

Незаметно отсюда уеду —

Только отблеск свечи

Достаётся окну от огня.

Не печалься, мой друг,

Вспоминай обо мне мимоходом —

Я холодной осенней порой

Сквозняком обернусь.

Я был картой немой

В неуклюжей игральной колоде.

Но на отчий порог

Я уже никогда не вернусь.

Пусть разверзнется небо,

Периной укутав равнины,

Унося меня в даль,

И особо коней не щадя.

Ну, а после, когда

Моё горло заполнится глиной,

Всё покажется детской игрой,

И воспрянет заря.

Я шагаю по звёздному небу…

Я шагаю по звёздному небу,

Что упало под ноги мне,

Бороздя океаны из хлеба

На немыслимо бледном коне.

То ль от тройки осколок остался,

То ли всадник отстал от своих…

Или я это вдруг потерялся,

Оторвавшись от стада живых?..

Семиглазая чудится птица,

Что способна мгновенье убить.

Я пытаюсь из лужи напиться,

И не в силах до края испить.

Не страшна заурядная участь —

Стать козлом отпущения тут.

Не страшнее падения с кручи,

Когда вам приготовили кнут.

Я разливаю по бокалам…

Я разливаю по бокалам

Свою любовь и доброту.

Но будни — скрежет по металлу —

Меня ввергают в тошноту.

Я загнан в угол, у рутины

Я нахожусь в стальных тисках.

Как будто в сети паутины,

Попал мой дух. И боль в висках:

Меня парализует нынче

При свете дня и по ночам.

Сочувствовать здесь непривычно,

Привычней лезть по головам.

Впрочем, сочувствия не алчу,

С презреньем глядя на себя.

Пытаюсь догонять удачу

На спринте будущего дня.

Брожу во тьме без ясной цели,

Как будто вечность впереди.

Пересекаю параллели,

Вбираю осень и дожди.

Глумлюсь над нынешней эпохой,

Хочу полезным быть друзьям.

И если утром всё неплохо,

То вечер мой сплошной изъян.

После тебя

Я оглох от трезвона множества дел,

Как от звона трёхсот колоколен.

С момента разлуки я чуть постарел,

От того, верно, стих мой не строен.

Заботы трезвонят, как твой телефон,

Что полностью съехал с катушек.

А может быть, съехал я, а не он,

Спрятавшись в царстве подушек?..

По ночам я скрываюсь в них, не спеша,

Поливая их слёзами мыслей.

И где-то на дне, под названьем душа,

Я запутаюсь в жизненных смыслах.

Весна на дворе. Я вспомнил тебя,

Опьянённый шагая по снегу,

В лесу, где меня окружают друзья,

С которыми я давно не был.

Мы выпили с ними. Где-то тоска

В душе моей чуть шевельнулась.

Моя уж испита тобою строка,

Разлукой весна обернулась.

Я шагаю по талому снегу вперёд,

Иль весной опьяненный, иль хмелем.

Пусть кто-нибудь душу мою украдёт —

Тому помешать я не смею.

Быть может, сейчас чужая рука

Твою обхватила чуть грубо.

И чей-то корабль плывёт в облаках

По морю с названием губы…

Будь счастлива с ним, я прошепчу,

Ревновать не будучи вправе.

Завтра же я отправлюсь к врачу,

А пока заночую в канаве.

Дитя играет во дворе…

Дитя играет во дворе,

А рядом голуби воркуют,

Пока не зная о войне,

Где пролетают злые пули.

И тянет мамку за собой,

И клянчет новую игрушку.

Отец был опалён войной

И видел сына на подушке

В одном тех свинцовых снов,

Что снятся между перестрелкой.

Поверх поверженных голов,

Где всё казалось слишком мелким:

Проблемы, боль, забытый страх —

Память о прошлом человеке.

Скрипит железо на зубах

И тихо шастают калеки.

И он один из тех калек,

Душою раненый смертельно.

И длится бесконечный век,

Скрывая ужас за метелью.

Любовь — это когда мучительно вспоминаешь…

Любовь — это когда мучительно вспоминаешь

День недели и отчество у тирана,

Просыпаясь поздно в своей постели.

Залечивать чьи-то раны.

Ощущать спиною прикосновенья,

Когда готовишь — обед ли, ужин.

Быть причиной для вдохновения.

И больше никто не нужен.

Свет в окошке и запах хлеба.

Интерес к тебе и твоим проблемам.

Когда на кровати ты видишь небо.

Согревать собою, где бы ты ни был.

Весёлый хулиган кричал во сне…

Весёлый хулиган кричал во сне,

А молодость его всё не прощала,

И шахматы во тьме перемещала,

И отрочество пряталось на дне,

И будущее что-то обещало.

Но был уже не молод, не красив,

Оброс давно житейскими делами.

Ум с совестью сошёлся в пополаме.

Его анамнез был красноречив,

За прошлое с лихвою заплатив,

Он утешался мелкими благами.

Его не трогал древний патефон,

Он разбирался в блюзе, но не шибко.

И повторял заученно ошибку,

Протяжно издавая тихий стон,

И слышался ему со всех сторон

Надрывный плач полузабытой скрипки.

Печальный хулиган кричал во сне,

До старости пытаясь докричаться.

Луна пугливо пятилась в окне,

Мечтая дотянуться до абзаца,

Где неподвижны лики на стене,

И немота поймала самозванца.

Гончий осёл моих дней…

Гончий осёл моих дней

Пересекает границы

Окостеневших полей,

Видя забытые лица.

Двигаюсь мимо реки,

Где омывают младенцев.

Ночи всегда коротки,

Как помахавшее детство.

Но ускользают следы

От позапрошлых метафор.

Слышишь ворчанье воды,

Самонадеянный автор?

Здесь перевёрнуто все,

Пляшут названья столицы.

Здесь затихает моё

Сердце убитой волчицы.

Пафос былой доброты,

Тоталитарного сердца —

На расстояньи руки,

Только уже не согреться.

Дальше бездомный приют

У неэкранных героев.

Только уже не найдут,

Только уже не завою.

Молча глядит манекен

Из-за фальшивой витрины,

Радуясь плесени стен.

Словно удачной картине.

Спишут бесшумно в утиль,

Освобождая дорогу.

Ляжет блаженная пыль

Посреди царства убогих.

Эхо настенных часов…

Эхо настенных часов

Звоном в ушах раздаётся.

Я ни к чему не готов

Под опаляющим солнцем.

Страхи стоят за углом

И караулят добычу.

Время идёт напролом,

употребляя нас в пищу.

Маски фальшивой любви,

Эгоистичной заботы

Сброшены под фонари

И порицанья кого-то.

Детство у серой стены

И в ожиданьи рассвета,

Где полыхали костры

И нарушались обеты.

Там я оставил себя

За одиноким порогом.

В небе мигает звезда —

Значит, осталось немного.

Тёмный тоннель впереди,

Еду в немой электричке.

С колоколами в груди —

Музыка их непривычна.

Старец напротив меня,

Мальчик стреляет в затылок.

Мысли взирают со дна,

Падая в гущу пылинок.

Тихо сгорают слова,

Пепел развеется слухом.

Осень меня родила,

Чтобы собрать оплеухи.

Чтобы холодным дождём

Над головами пролиться.

Чтобы с подбитым крылом

Скорости стать очевидцем.

Глеб Габбазов

Об авторе

Глеб Габбазов (род. 26.09.2007) — писатель, поэт, музыкант, общественный деятель.

На данный момент проживает в городе Краснотурьинске. В прозе работает в «тёмных жанрах», такие как хоррор, мистика, нуар. Иногда экспериментирует и с другими жанрами (детектив, фэнтези, социальная проза). В поэзии работает, в основном, в японских жанрах (хайку, танка), а также может написать стихотворение практически любого жанра, как того потребуют душа и сердце. Автор четырёх официально изданных книг: сборника рассказов «Глубокой ночью» (2023), сборника стихотворений «Фантазм» (2024), сборника работ в японских жанрах «Белые блики луны» (2024) и сборника рассказов «В старом доме» (2024). Стихотворения и хайку публиковались в сборниках от издательств «Рифмоград» и «Рипли-Букс», рассказы в журналах «Футарк» и «Уральский следопыт», а также антологиях от издательств «Перископ-Волга», «Экстремальное Чтиво», Хоррорскоп» и других. Один из основателей и член общества писателей и поэтов Северного Урала «Перо Урала», член поэтического клуба «Харизма» города Краснотурьинска. Активный волонтёр, начинающий журналист и историк, краевед-любитель. Любит играть на гитаре и банджо, слушать рок, а ещё обожает ёжиков. Жизненный девиз писателя: «Время действовать и творить!»

Я зарастаю мхом

Сладкий запах таёжной хвои

Нет людей — тишина!

Ручей, водицей меня скорей напои,

Тайга со мной нежна.

Я зарастаю мхом,

Отправляюсь в зелёную вечность

Свежести лесной глотком —

Жизни осознаю быстротечность…

Течение

Иссякнут звёзды,

Стекает время наше

Слезой из глаза

Утопаю в глубине твоих глаз…

Утопаю в глубине твоих глаз,

Личико твоё свежо.

Говорил, лисёнок, тебе не раз:

«Мне с тобой хорошо»

Обожаю тебя, дорогая!

Ты — моё личное чудо.

Каждую ночь, мечтая

Не хватает твоего уюта

Лисёнок, люблю тебя.

Никому никогда не отдам!

Ведь тебя одну полюбя,

Говорю «спасибо» богам.

Пепельные глаза

Как быстро утекает время!

Их только меньше с каждым годом

Сороковых годов ведь бремя

Несётся до сих пор народом.

Подумать только, юбилей!

Тяжёл и долог путь их был.

Не сосчитать слёз матерей,

Чей океан всю кровь размыл.

Теперь лишь пепел в их глазах,

Никто не видел ведь того,

Творилось что тогда в войсках,

До них нам очень далеко.

Но улыбнутся те глаза,

Ведь праздник сей прекрасный

Раскроет вновь нам паруса,

Дарует мир нам ясный.

Мне не спится тёмной ночью…

Мне не спится тёмной ночью,

Душат мысли всё меня

Постели надоели клочья,

Балкон скулит, меня маня.

Месяц ясный, пурпур неба

Тишина, покой и грусть.

Как же жизнь моя нелепа!

Слёзы льются, ну и пусть.

Постоял до утра я,

Наслаждаясь ветерком.

Все друзья — мои друзья

Ждут меня скорей с теплом.

Осколки созерцанья

Августовская ночь

Уже конец августа, но на Урале ещё тепло. На город опустилась тихая, августовская ночь. Ты чувствуешь уже слегка прохладный, отошедший от дневной духоты аромат свежего воздуха, ветер тихо шуршит листвой. Где-то в кустах сверчки поют свои песенки. Интересно, про что они поют? Фонарь аккуратно освещает небольшую территорию вокруг себя, его свет очень приятный, так и влечёт к себе. Вокруг фонаря весело резвятся мотыльки. И вот ещё одно дуновение прохладного ветерка, по телу пробегают мурашки, ты начинаешь глядеть в небо. Ночное небо августа чистейшее: будто бы огромное, тёмно-синее покрывало усыпали конфети — звёздами. За звёздами наблюдает их старший брат — месяц. Скоро на его место придёт мать звёздочек, луна. Ты закрываешь глаза и наслаждаешься этой замечательной августовской ночью. Очередное дуновение прохладного ветерка даёт понять, что осень близка…

После дождя

Вот и закончился дождь! Вновь выглянуло солнышко, и ты решаешь выйти на улицу. Ты выходишь, в лицо отдаёт сыростью, травкой и прохладой. Деревья стоят, украшенные капельками дождя, их последние зелёные листики постепенно опадают, ведь сегодня последний день лета, и оно подошло к своему завершению. Солнышко светит на мягкую травку, отблёскивает в капельках воды. Волшебное зрелище. Воздух наполнен непередаваемым ароматом сырости и приближающейся осени. Где-то поёт птичка. Люди постепенно выходят из домов. Дождик закончился, пора браться за отложенные дела. Тихий, прохладный ветерок срывает листву с берёзки, и тысяча кристально-чистых капелек воды падают вниз, образуя непередаваемо красивое зрелище. Зелёных листиков совсем не осталось, ты понимаешь, что прошедший дождик был последним дождиком этого лета.

Кончится зима

И вновь вечер в нежных тонах. Февраль разгулялся не на шутку. Уже с большим нетерпением жду наступления весны. Решил немного полюбоваться закатом, ведь каждый закат по-особенному прекрасный. Налил себе тёплого зелёного чаю. Его чуть заметный пар придаёт уюта в холодную зиму. Взял свою записную тетрадь. Пишу в ней обычно всё, что попало. В этот раз написал небольшой стишок. Не упустил момент наплыва вдохновения, так сказать. Пока писал, не заметил, как солнышко почти ушло за горизонт, забрав с собой своё тепло. Но меня так просто не возьмёшь! Меня греет тепло души и мой зелёный чай. Закрываю тетрадь и делаю глоток. Хорошо. Вот ещё один прекрасный момент жизни. И их много, просто мы их не замечаем. Всё ждём прихода весны. И она наступит, когда кончится зима. Цените каждый момент, господа, ведь жизнь всё-таки одна…

Весенние ветра

Апрель решил порадовать тёплой погодой. Какое блаженство, впервые за несколько месяцев снять шапку на улице! Уже вечер, и тёплый ветерок с нотками лета постепенно сменяется прохладным, весенним… Река почти оттаяла, слегка вышла из берегов. День заканчивается шикарным закатом. Нежно-оранжевым, с оттенками жёлтого и розового. В небе резвятся птички. Тоже радуются пришедшему теплу. Голые деревья, освобождённые от снежного плена, но ещё не обзаведённые зелёными нарядами, тихо шуршат последними прошлогодними листочками при малейшем дуновении ветра. В такие моменты хочется помечтать. Помечтать о будущем, построить грандиозные планы, забыть о проблемах и заботах. Надежда на скорое тепло разгорается всё больше с дуновением ветерка. Слегка прохладным, но не ледяным. Какое же волшебство по вечерам создают эти весенние ветра!

Дядя Степан и лесной трамвай

На днях, в рамках своего крупного краеведческого проекта, вернулся на свою Родину — городок Волчанск. Переночевал у родственников, и отправился в своё самое родное и любимое место города — трамвайное депо.

Столько лет прошло, а там практически ничего не поменялось: всё те же деревянные распашные ворота для трамвайчиков, всё та же мастерская со слегка проржавевшими инструментами, всё тот же запах металла. Даже тётя Нина не поменялась — всё такая же красивая и весёлая, пусть и с морщинками и пробивающейся сединой.

Она напоила меня своим фирменным чаем с душицей, и провела экскурсию по депо. Я фиксировал все интересные детали на свой фотоаппарат, когда привлёк меня трамвайчик голубенького цвета. Краска почти облупилась, дно проржавело, но воспоминания остались самые-самые ясные и тёплые… Дядя Степан и лесной трамвай… Как сейчас помню!

***

Дело было в девяностых годах, когда мне стукнуло восемь лет, и я жил в Волчанске. Так получилось, что с самого основания разделён был наш город на две части: Южную и Северную Волчанку. Жил я на Южной Волчанке, а в школу надо было ездить на Северную. Расстояние между ними — просто огромное. Пока пешком дойдёшь, состаришься. Да ещё и через лес… С детства наслышался баек про бабку Ягу, Лешего, Мавок и Кикимор. Автобус курсировал редко, и не в то время.

Спасал меня наш Волчанский трамвай. Он ездил между Южной и Северной частями именно тогда, когда надо — рано утром, когда солнце рисует на небе живописные рассветы, а ты собираешься в школу, повторяя выученный стих и формулы по математике. Удивлял меня наш трамвай тем (да и сейчас альтернативы такому в нашей необъятной стране не нашлось), что ездил он прямиком через лес. Где это видано, чтобы городские трамваи через лес ездили? А вот, на Волчанке у нас такой есть!

Помню холодный январский день. На улице все минус тридцать четыре, а мне надо домой из школы как-то добираться. Деньги, выделенные мне на трамвай, я потратил на фишки с покемонами, которые тогда были очень популярны. Помню, как сейчас: стою на остановке, изо-рта пар валит, а ручонки даже в вязанных варежках замёрзли. Подъезжает долгожданный трамвай. Голубенький такой, яркий. Мне делать нечего, сажусь без единого гроша в кармане, авось прокатит. Зато в тепло…

Подходит ко мне кондукторша…

— 200 рублей за билетик, пожалуйста.

Тут меня затрясло… Я сделал вид, что ищу мелочь в карманах, а потом бросил грустный взгляд на кондукторшу.

— Нет денег — нет билета. — недовольно произнесла кондукторша и повернулась в сторону вагоновожатого. — Стёпа! Останови трамвай. Тут молодому человеку выйти нужно.

Словами не передать, как мне было стыдно. Я уже подошёл к дверям, склонив голову, как вдруг услышал хриплый, но добрый голос:

— Малой, садись на место. Так доедешь.

Я поднял взгляд и увидел бородатого, похожего на самого настоящего деда Мороза старичка. Он и был вагоновожатым.

— Стёпа! Он без билета! — начала нервничать кондукторша.

Несколько пассажиров недовольно переглянулись.

— Я не собираюсь ребёнка на морозе бросать. Тем более мы уже по лесу едем.

Кондукторша лишь фыркнула, а добрый дедушка улыбнулся мне и подмигнул.

Так мы и познакомились с дядей Степаном. Да, именно дядей. Хоть ему и стукнул восьмой десяток, он попросил называть его дядей. Так он чувствовал себя моложе.

Вагоновожатым, с его слов, он работал с самого дня запуска трамвайной системы в Волчанске, то есть уже более тридцати пяти лет.

Он стал здороваться со мной, рассказывать интересные истории по дороге в школу и из школы, а однажды спас от местных хулиганов.

***

Дело было в сентябре. Пошёл я в пятый класс. И так получилось, что двух задир, Ваську и Гришку, перевели вместе со мной. Я с ними со второго класса не ладил, и если тогда они ограничивались оскорблениями в мой адрес, то сейчас могли и вовсе избить. Так и произошло. Выследили меня после школы, и давай угрожать. Мол, я их Антонине Павловне сдал. На остановке никого не было тогда, а эти изверги повалили меня на асфальт и стали пинать. Я и не заметил, как подъехал трамвай, а оттуда выскочил дядя Стёпа, и разогнал их. Помню, как он успокаивал меня, напоил чаем из термоса, и угостил конфетками «Ласточка». Примечательно, что после той истории Васька с Гришкой меня больше не трогали. Видимо, побаивались грозного дядю Степана.

***

От дяди Стёпы я узнал историю Волчанска, сильно увлёкся краеведением. Мне хотелось изучить наш Волчанский трамвайчик, донести до людей его уникальность, чтобы о таком «чуде света» узнали далеко-далеко за пределами нашей области.

Я помню, как гостил у дяди Степана дома. Он показывал мне старые исторические фотографии, себя в молодости, и маленький деревянный трамвайчик ручной работы, который вскоре подарил мне на 15-летие. Тогда же и познакомил он меня со своей дочкой — тётей Ниной, которой я очень понравился.

— У тебя большое будущее, — говорила она мне.

***

Дядя Степан часто рассказывал мне про своего отца, Соломона Ильича, который был коренным москвичом, и тоже в своё время работал вагоновожатым. Я тогда очень удивился: целая трудовая династия!

— Сейчас его давно нет на нашей земле. Но он до сих пор работает вагоновожатым. Только на небесном трамвае. — говорил мне дядя Степан.

— Небесном трамвае?

— Да, дорогой, на небесном трамвае. Он доставляет пассажиров в «новый свет» — на мягкие-мягкие белые облака. И это их конечная станция.

— Почему же конечная?

— Потому что на ней их ожидает лучшая жизнь… Жизнь, в которой нет проблем и хлопот.

Дядя Степан научил меня по-настоящему ценить то, что у меня есть. «Духовные ценности должны быть гораздо выше материальных» — твердил он мне.

На вопрос, почему он перебрался из Москвы в провинцию, дядя Степан ответил очень просто:

— Там своих хватает. А я нужнее здесь.

А потом тётя Нина впервые угостила меня своим чаем с душицей и баранками. Ммм, непередаваемые ощущения уюта, тепла, и даже любви…

***

Я заканчивал школу, когда в очередной раз сел в трамвай, и увидел другого вагоновожатого. Молодого паренька с чёрненькими усиками и подстриженным под горшок. Я поинтересовался, где же дядя Степан, на что тот лишь пожал плечами.

Я помню, как посетил депо, где работала тётя Нина. Именно тогда она, заплаканная, мне и сказала, что дяди Степана больше нет…

В тот год я уехал учиться в Екатеринбург на исторический факультет, пообещав себе, во чтобы то не стало, открыть Волчанский трамвайчик людям… Чтобы они знали, что такое чудо света есть в уральской глубинке. И что сорок с лишним лет вагоновожатым в нём проработал дядя Степан. Человек простой, но такой добрый и великодушный…

***

Так я и запомнил всю эту большую и тёплую историю — дядя Степан и лесной трамвай. А взглянув на тот самый, голубенький трамвай, меня пробила слеза. И тётя Нина это прекрасно заметила. И мы обнялись с ней крепко-крепко. Как в тот день, когда трамвайчик лишился своего вагоновожатого…

К слову, трудовая династия продолжается, и вагоновожатым работает тётя Нина.

А ведь сейчас Волчанск занесён в книгу рекордов Гиннеса России, как самый маленький городок со своим трамваем. И люди со всей России, Беларуси, Казахстана, Чехии, Польши, Германии съезжаются, чтобы своими глазами увидеть это уральское чудо света, и прокатиться через лес на трамвае.

И я уверен, что дядя Степан всё это видит, и искренне радуется, работая вагоновожатым на небесном трамвае…

Лидия Кулиш

Об авторе

Лидия Кулиш (род. 07.08.1983) — поэтесса, педагог, логопед.

Родилась и проживает в Краснотурьинске. В своих стихах размышляет о жизни. Является автором пяти официально изданных сборников стихов: «Женская душа», «Точка взлёта или путешествие по мотивам», «Послание твоей Вселенной», «Коктейльная карта жизни», «Внутреннее солнце». Стихотворения публиковались в многочисленных сборниках от издательского дома «Рифмоград», альманахах РСП, в сборниках поэтического сообщества «Пишем стихи». Одна из основательниц и член общества писателей и поэтов Северного Урала «Перо Урала», основательница поэтического клуба «Харизма» города Краснотурьинска, член Российского союза писателей, член поэтического общества «Рифмоград». Увлекается рисование, вокалом. Открыта для всего нового, позитивный поэт, счастливая русская женщина.

Перо Урала

Мы преподносим чувства и мечты,

Мы растворяем в смехе неудачи.

А время вьётся словно серпантин,

Стараясь нас делами озадачить.

Бродяга ветер снова мчит и мчит.

Поток поймаем и взметнёмся выше.

Мы преподносим чувства и мечты,

И знаем, кто-то точно нас услышит.

Мы радуемся искренним глазам,

Мы поддаёмся лёгкому волненью.

Мы видим, когда люди верят нам,

И это нам приносит вдохновенье.

«Перо Урала» дарит вам стихи.

В рассказах, строках наши мысли скачут.

Мы преподносим чувства и мечты.

Мы растворяем в смехе неудачи.

Подумать о вечере

День сегодняшний не закончился

И есть время подумать о вечере.

Повстречаться с подругой хочется,

И обнять её хрупкие плечи.

Посмотреть на закаты тёплые.

Слушать, как веселится ветер.

И быть просто по-дружески обнятым

В совершенно холодный вечер.

Приходят люди в мою жизнь

Приходят люди в мою жизнь для опыта.

Дают уроки, кто-то остаётся.

Доводят до восторга, слёз и хохота,

Даря разнообразие эмоций.

И снова перемена климата —

Одни в затишье, с кем-то распрощалась.

Мне ценен каждый моим сердцем принятый,

Кто от меня ушёл, и кто остался.

Я помню всё и благодарна каждому

За наполнения и нужные уроки.

И не сужу — мы абсолютно разные.

Сошлись и разошлись дороги.

Прекрасное

Одинокая улица —

Ни людей, ни машин.

Мои очи любуются

Пухом снежных перин.

Тем, как белое облако

Превратилось в цветок,

Удивив новым обликом,

Дарит мне лепесток.

Бодрость зимнего воздуха,

Серебро на кустах,

И колонны, как посохи

Демонстрируют парк.

Если видишь прекрасное,

То прекрасен ты сам.

Даже снег дарит счастье

Прикоснувшись к щекам.

Нервы сдавали

Нервы сдавали — было не сладко.

Всё в живом фокусе было не так.

Выдох и вдох… не хватает клетчатки,

Солнца любви и тепла чьих-то глаз.

Каждый гонимый однажды кусает,

Тот, кого били, поддаст свой пинок.

Выдох и вдох — все живут в зоне правил,

В мире сплетающихся дорог.

Нервы сдавали и разум тягучий

Перенаправил фокус туда,

Где стало сердцу легко и созвучно

С тем, от кого не получишь вреда.

Смех и дурачество

«Смех и дурачество», «дурачество и смех» —

Что в нашей жизни мудрость или грех?

У смеха разный может быть посыл.

Дурачась, будешь мил или не мил.

Со стороны оценки не важны,

И сразу видно, где глупец смеётся,

Без повода дурачится стебётся,

Не видя в этом счастья глубины.

Смех и дурачество — чистейший кислород —

В разумном человеке, как лекарство.

От стресса и уныния спасёт,

Но не принизит душ иных пространство.

Он выпрямился

Он вытянулся, встал, вообразил финал.

И не такой, как день назад.

Акцент на точку и успешный старт

Уже его ничем не привлекал.

Харизма лопнула в тот самый миг,

Когда из прошлого полезли тени.

Исчезли сразу шансы на везенье

И потерялся жизни ученик.

«Как будто бы сомкнулся жизни круг.

Что это — рок судьбы или проклятье?

И как всё разобрать и как принять мне

Чтобы не свёл с ума недуг?»

Он вытянулся вновь. Достал свечу.

Куда ведёт дорога неизвестно,

Но в полумраке было бы уместно

Идти на свет, чем подыхать в плену.

Категорический отказ

Категорический отказ?

Не пропусти мою гримасу,

И в многочисленности фраз

Найди одну, что станет гласной.

Ты, как Атос, веришь вещам,

Людские действа под сомненьем.

Случится всё, что загадал —

В осознанности иль в затменье.

Расслабься. Всё пройдёт легко.

Язык поймут наш в полувзгляде.

Да, мы конечно не в кино,

Не подшофе, не при параде.

Любая вещь уйдёт в расход,

Как бесполезная вещица.

А люди — человечный род,

Которым можно возгордиться.

Сердце забилось сильней

Сердце забилось быстрее…

Произношу словами:

«Чем ты привязан к цели —

Сердцем или деньгами?»

Что для тебя важнее?

Сколько потратишь время?

Что будет валютой: деньги,

Эмоции или мгновенья?

Как ты воспримешь провалы,

Способности тела бренного?

Сможешь понять сигналы,

Что посылает Вселенная?

Насколько сможешь быть гибким,

А иногда несгибаемым?

Поймёшь все посланья в цифрах,

Во фразах миром запаянных?

Будешь приемником счастья

Или будешь его просить?

Будешь в любви клясться

Или будешь молча любить?

Много вопросов внутренних

Мы погашаем суетно

Если живём невдумчиво,

Если живём бурями.

Простить себя

Простить себя. Я каюсь за всё, что не сказала

За всё, что совершала, в себя совсем не веря.

Простить себя, что было намерений немало,

Но было мало толку в деяниях без цели.

Простить, что не любила и что критиковала

Закрывшись от возможностей в придуманную крепость.

Простить, что себя в жертву «другому» отдавала,

Не признавая личных естественных потребов.

Простить ту инфантильность, которая когда-то

Построила ограду вокруг моих амбиций.

Простила, и в мгновенье исчезли стены ада.

Я вылетела пулей из прошлых дрязг, как птица.

Прощать других не просто, обиды заглушают,

И ты как будто монстр любви не замечаешь.

Живёшь с ненужной болью, спишь плохо по ночам.

И что же с этим делать. Начать нужно с себя.

Простить себя. И слаще тебе будет дышаться.

Простить себя. И реже грустить и обижаться.

Простить, чтоб все обиды теряли свою важность.

Жизнь поменяет вектор. Прости себя однажды.

Валерий Белоножко

Об авторе

Валерий Белоножко (род. 06.07.1939) — писатель, поэт, переводчик.

На данный момент проживает в городе Карпинске. По образованию — инженер-технолог. Автор романа «Чёрная метка», автор единственной в России полной биографии Франца Кафки. Перевёл роман «Америка» Франца Кафки. Автор более 3-х тысяч стихотворений. В лесу, на Уральских горах, у него было построено две избушки, в которых он писал стихи, прозу и мысли о Франце Кафке. Член общества писателей и поэтов Северного Урала «Перо Урала», член Союза российских писателей. Более сорока лет руководил литературным объединением в Карпинске. Признанный мэтр уральской литературы. Вдохновляется тайгой.

Предпоследний костёр

Пайва с бременем брусники,

В жмене — чудный горный лук.

Под гольцом — вороньи клики,

Дятел — тук да тук.

Осень в ситцах напоследок

Подбирает подола,

И в костре с искрою бедной

Стынет кроткая зола.

Научись, ядрёна корень,

Перед смертью выживать.

Бывший путник, бывший воин,

Перестань переставать.

Облепиховое стихотворение

Облепиху

Янтарь янтарем

Мы с тобой собираем вдвоём,

Жизнь наполнена чёрствым соком.

Ты всегда для меня — окоём

Под Божественной аркой высокой…

Посвященья — Тебе и тебе.

Солнце катит в небесной арбе,

И дрозды удивляются громко.

Бабье лето — в тебе и кругом.

Я вхожу в завороженный дом,

Вроде коврина разъята ножом

И — просыпанная соринка.

Далёкое — близкое

У поэтов нет альтернативы

Чёрной Речке,

Разве — «жёлтый дом».

Женщины загадочно — красивы,

Но порою верится с трудом,

Что они поэтов понимают,

принимают,

Козыри сдают…

Женщины далёки — как Гавайи

И близки — почти как Млечный Путь.

Закон любви

Хватит капитанствовать, корабль

Скалы целовал своим бушпритом.

Ждя Ван Гога счастье — это Арль.

Мудрость прозывалась Демокритом.

Обыватель с раем не знаком,

Но живёт в нём, временем объятый.

А меня казнит любви закон

Не за воровство, а за растраты.

Тюремная келья

Утром вдруг обнаружится,

Что казанки сбиты —

Драка с собственным ужасом,

Непослушанье молитвы.

Келья.

Охапка соломы.

Выструганный крест.

Коленопреклонённый

Трехперстья жест.

Свыкся, смирился, выжил

Иванушка из ума —

Не собственная жизнь,

Собственная тюрьма.

Ночной город

По ночам влюблённые и воры

Честно делят город пополам

У спиртного магазина сторож

Смотрит сны из криминальных драм

А поэт — старатель вне закона

Самородок ищет в словаре

Всё его богатство время оно

И за ним присматривает смерть

Чтобы он на Вечность не наткнулся

Не поставил памятник себе

Ночью город — кружева из улиц

Горних бед и пирровых побед

Ещё не вечер

Проснёшься в коконе избушки,

В печи — огонь, в душе — бедлам.

Среди черёмух хнычет сплюшка,

Жизнь — сахар с перцем пополам.

Здесь первобытность первосортна —

Вода, огонь, топор, дрова,

А вместо южного курорта

Для диктофона есть слова.

Простор — стихам, а рифме — туго,

А я — сапожник без сапог —

Живу без мёртвого без друга

Или святых черновиков.

Есть женщина, и та — далече,

Есть родина — что не про нас.

Кому-то — чет, а нам всё — нечет,

Кому-то — всё, а нам — всё сглаз.

Да нам и этого хватает:

Хлеб-соль и лакомство стихов,

И свадьба внучки на Алтае,

И бор, где небыть — мох мехов.

Прелюды ветра, речки речи,

Кедровый дух от всей души,

И ясно, что ещё — не вечер,

Не выкупленный за гроши.

Баллада об уральском

Я вбит в эту жизнь, как гвоздь, по самую шляпку,

Русский во мне живёт, а не польская шляхта,

И русские корни держат меня на плаву,

Я в тесной коробке избушки привольно живу,

И дождик стучит писмашинкою «Оптима» портативно.

Вокруг — огород:

Сорняки уверяют, что мирно

Пришли на жилплощадь,

Считай — на постой, на квартиру,

И «ихнюю» ихнь

Я мог бы считать сувениром.

Мне это — урок

Так цепляться за жизнь и за землю.

Я внемлю не космосу —

Космоса я не приемлю.

Я сам — этот космос,

Я сам — и загадка и тайна.

Россия во мне поглотила чужую землю.

И всё-таки есть во мне тоска по чернозёму,

Старательно я

Крестьянскую примеряю корону,

Из камня Урала

Пытаюсь выжать медовое масло.

Погода меня уверяет, что это напрасно.

Июль.

Протягивает августу жезл эстафеты,

А Северный полюс

Передает от Канады приветы.

Стенанья, бухтенье, тревога, надежды напрасны —

Ведь здесь Средиземное море прозывается Карским.

Канон — подорожник,

Лечебной ромашки — как грязи,

И добрые скакуны не толпятся у коновязи,

И ранешним утром дрозды на ирге колготятся.

Какой после урожай —

Остаюсь без сенсаций.

И вот я дождался:

Из Перми — безвременный гость,

Разгуливает по крыше уральский — из холодильника дождь.

Зимовье

Крышка от посылочного ящика,

Тонкий ствол изгибчивой рябины,

И сугроб

В сыпучей массе ящура

На зимовье

Тёплый плед накинул.

Печь харчит сосновые поленья

И берёзовую чурку огнит.

Раздаётся горловое пенье —

Так в трубе бушует жаркий воздух.

Чайник расчуфыкается смаху,

В нём кусок ручья вскипит мгновенно.

В пропотевшей за поход рубахе

Я кедровый бор своей вселенной

Называю,

Сердце бьёт там-тамы —

Праздничного тока невозбранность.

На краюхе — шмат тугого сала,

И чеснок-язычник сок пускает.

Сколько чаев ни глотай — всё мало,

Сахар в нём любовной лаской тает.

Долгий вечер —

Долгое раздумье.

Жаркие объятия зимовья.

Меховые рукавицы усер,

Высохнув, составят изголовье.

За ночь жизнь на нары опрокину

И переберу все беды-вины,

Окроплю молебствием старинным —

Так нас и воспитывают зимы.

Каждой ночью стиховая проповедь:

Старый опыт

Кроет новый опыт.

Земли осенний монолог

Попей с моё —

Получишь орден

Или десятую медаль.

Воздушная прозрачна осень

Вблизи — совсем,

Немножко — вдаль.

Когда же дождевою влагой

Всё наполняется окрест,

Земля напитывает благо,

Что дарит норд,

А также — вест.

Осенний дождь —

Подарок свыше

Запоём пьёт

И трын-трава

И крыша моего жилища,

Рождая смелый водопад.

Природа просто и упрямо

Зря дегустирует века —

Солёную земшара ванну

С волнистой прописью лекал.

Дождь не разбавит, не убавит

Божественного бытия…

Дождя торжественную арию

С тоскою впитываю я.

Екатерина Дубровина

Об авторе

Екатерина Дубровина (род. 01.10.2008) — поэтесса, писательница.

На данный момент проживает в городе Карпинске. Пишет поэзию в жанре философской, любовной и пейзажной лирики. Помимо поэзии пишет прозу в жанре маленьких поучительных рассказов. Одна из основательниц и член общества писателей и поэтов Северного Урала «Перо Урала», член поэтического клуба «Харизма» города Краснотурьинска. Произведения печатались в многочисленных сборниках и альманахах от издательства «Рифмоград». Любит слушать музыку, смотреть исторические фильмы, фотографировать и читать различную литературу. Жизненный девиз поэтессы: «Мой лучший друг — это книга. Спутник по жизни — перо. Проза, стихи, ритм и рифма — это для меня всё».

Спасибо Господу за всё…

Спасибо Господу за всё.

Спасибо за уроки и страданья.

Спасибо за несчастную любовь

И за счастливые объятья.

Спасибо за подругу и за друга.

Спасибо за мгновения без слов.

Спасибо за день, прожитый по кругу.

Спасибо за влюблённость и любовь.

Спасибо за дары его небесные,

Что получаю бесконечно от него.

Благодарю его за жизнь мою чудесную!

Благодарю я Господа за всё!

Розочка

Я выйду ночью в сад зелёный,

Что в моём стоит дворе.

Взгляну на дерево, чьи корни

Уходят глу́боко к земле.

Взгляну на куст, что зацветает

Цветами белыми уже.

Зажгу я маленький фонарик,

Взгляну на розу, что во тьме

Среди цветов растёт красиво.

Нежна, пышна и очень страстна,

Что лишь смотрю на неё тихо

И понимаю: как прекрасна!

Чем больше роз таких я нежных

Посажу в своём саду,

Тем обязательно, конечно,

Мир будет лучше хоть чуть-чуть.

По пустынной улице метель опять метёт…

По пустынной улице метель опять метëт.

Закружила, занесла дороги.

Сквозь метелицу к подъезду ты идëшь,

Еле как перебирая ноги.

Снег метёт во всю с деревьев,

С крыш домов, машин, с балконов

В окно я гляну, не поверив

В то, что ко мне все же пришёл ты

Ты греешь моё сердце по ночам…

Ты греешь моё сердце по ночам.

Твои руки оставили след.

На моих покрасневших щеках,

Когда ты сказал мне: «Привет».

Ты ярче солнца летнего,

Загадочнее ночи.

Пусть пред своими предками.

Я буду плохой дочью.

Главное, что вместе

С тобой сейчас сидим мы,

И в сердце звучит песня

О любви, хоть в миге.

Я не жду, когда придёт весна…

Я не жду, когда придёт весна.

Вместо этого я сажаю цветы.

Вдоль моего любимого окна,

Вдоль балкона, на кухне, везде.

Я не жду, когда стрелки пробьют,

Чтоб начать наконец прогулку.

Вместо этого я телефон отключу

И пойду по городским закоулкам.

Я не жду, когда наступит любовь.

Я сама её из сердца излучаю.

Я не жду чудес, ведь вновь и вновь

Я сама их сердцем сотворяю.

По железным рельсам лет…

По железным рельсам лет

Катится мой поезд жизни.

В конце тоннеля виден свет,

И на этом всё зависло.

Хештег — всё конечно, не выйдет

Больше поезд завести.

Что делать, господа, скажите!

Как дальше быть? Пешком идти?

Есть рельсы, значит будет дальше

Вокзал и город. Лишь иди.

Сломала ногу, это значит

Что скоро ждать автомобиль.

О, безнадёжные мечтанья!..

О, безнадёжные мечтанья!

Вас полстакана мне налили.

И лживых уст опять признанья

Туманом душу мне затмили.

О вы, все те, кого любила,

Что сделали с моей душой?

Я отдавала вам все силы.

В ответ же был лишь звук пустой.

О вы, все те, кто был чужими,

Вы даровали счастье мне.

Не кровь решает всяку близость,

А взгляд на жизнь, что есть в душе.

Серебряные звёзды

Серебряные звёзды

Даруют снова сон.

За окном уж поздно.

Слышен часов звон.

Глаза закрыв уставшие,

Шагаю по дороге.

Листву, на ней опавшую,

Тревожат снова ноги.

Взгляну на небо тёмное,

На звёздное, ночное.

Вспомню всю жизнь огромную,

Вспомню всё былое.

Звенит трава, колышется.

Деревья гнутся с треском.

А над ночными крышами

Собрались тучи резко.

Я слышу ветра пение.

В экран глаза мои,

И вижу сообщение:

«Прости, я изменил».

Я прошу, не надо ироний!..

Я прошу, не надо ироний!

И не надо уже говорить,

Что, быть может, ещё что-то сможем

Мы с тобой для нас изменить.

Честь по чести, право по праву.

Мне достаточно было терпеть!

Ведь проблема людей в том, что надо

Раз сказал, что уйдёшь, не робеть

И не важно, когда это случится.

И не важно, друг иль любовь.

Обнадёживать душу лишь в мыслях

Будет глупо, финал зная вновь.

Иней серебром на ветках…

Иней серебром на ветках

Елей старых заблестел.

Я гляжу на солнце в небо,

Улыбаясь красоте.

Мои варежки коснутся

Коры чернеющей ствола.

В душе вновь счастие проснётся.

Его разбудит красота.

И прижавшись к стволу зимней ели,

Аромат вдохну я хвои.

В городе остались проблемы.

Здесь же лишь покой для души.

Лия Липарина

Об авторе

Лия Липарина (род. 22.03.1963) — поэтесса.

На данный момент проживает в посёлке Чернореченск. Является автором сборника стихотворений «Дарю звёзды». Произведения печатались в многочисленных номерах журнала «Литературный ковчег», а также в сборниках «Лучшая книга — 2023» и «Мелодия нашей любви». Член общества писателей и поэтов Северного Урала «Перо Урала». Постоянная участница поэтических вечеров и квартирников в городе Краснотурьинске.

Зимние строки

Опять зима, опять метёт

От восхищения сердце бьётся

Метель то плачет, то поёт

То вдруг хохочет и смеётся.

Я зачарованно смотрю,

Любуюсь белой чехардой

Снежинок вечную игру,

Где вьюге снится лишь покой

Уже в снегах лежит наш лес

Река, дорога вдоль села

Который день на нас с небес

Из снега сыплет пелена

И по хрустящей белизне

Неспешно утром я пройду

И на сверкающем холсте

С восторгом строки напишу.

Ради любви

Хочется радоваться и кричать

«Я люблю вас люди!»

Только такой как была

Жизнь уже не будет.

Руками плавно взмахнуть,

И очутиться в полёте

Только тех, кто ушёл,

Вы уже не вернёте.

Лететь на синей волне,

С морской стихией спорить

И знать, что ради любви

Жить на свете стоит!

Пишу для вас

Стихи мои просты как солнце,

Стихи мои просты как небо,

Просты, как светлый луч в оконце

Просты, как вкусный ломоть хлеба

Пишу для вас, читайте люди

Как правды зёрен горсть на блюде

Пишу, не пряча смысла суть

Пишу душой, ни как нибудь

Пусть будет каждый день прекрасен

Пусть будет море доброты!

Пусть взгляд ваш будет чист и ясен,

Не будет слёз и суеты

Чтоб никогда не обижались,

Невзгоды кончились скорей

Чтобы почаще улыбались

Пускали в небо голубей…

Пусть миром правит вдохновение

Очарование, красота

Пусть вызывают удивление

Высоких мыслей чистота.

Благодарю вас, повторяю

Сильней в руке перо сжимаю —

Вы мои слушатели, зрители

Моей поэзии ценители.

Стихи мои просты как солнце

Стихи мои просты как небо

Просты как светлый луч в оконце

Просты как вкусный ломоть хлеба!

Весеннее чудо

От белых снегов я совсем не устала,

Но от снега, природа восстала.

Устали деревья в холоде жить,

И птицы устали в стуже кружить.

На солнце капель свои песни поëт,

И солнце в зените в дорогу зовëт

Весну, как красавицу спящую,

Синью небес звенящую.

И белым снегам некуда деться.

Яростным солнцем придëтся согреться,