Бесплатный фрагмент - Шаманы любви и света

Предисловие

Эта книга о том, как обычный городской подросток неожиданно становится шаманом и открывает для себя мир духов живой и неживой природы. Вслед за главным героем вы отправитесь в путешествие по шаманским зазеркальям.

Главы книги будут постепенно открывать перед вами всё новые слои сакрального знания, позволяя постепенно интегрировать их в свою жизнь для достижения состояния гармонии, любви и внутреннего света.

Авторы искренне надеются, что эта книга вдохновит вас на духовное развитие и самопознание, а также избавит от страха смерти.

Глава 1. В поисках Тунгусского метеорита

Первокурсником Платон обычно делал уроки в кабинете отца, Сократа Павловича, который обычно допоздна пропадал на работе. Серьёзное имя, которое ему дали родители, обязывало Платона хорошо учиться. Он всегда мечтал о приключениях, занимался изучением минералов и зачитывался научной фантастикой.

Ещё в третьем классе, вдохновлённый полётом Юрия Гагарина, Платон прочёл повесть Александра Казанцева «Гость из космоса» о том, что Тунгусский метеорит был не кометой, а инопланетным космическим кораблём. Поэтому, когда он увидел на столе отца журнал «Техника-молодёжи», раскрытый на странице со статьёй о Тунгусском метеорите, то сразу полез к отцу с расспросами.

Тот рассказал, что собирается этим летом отправиться со своими сотрудниками в Красноярский край искать Тунгусский метеорит, но на просьбу сына взять его с собой ответил категорическим отказом:

— Да куда тебе комаров кормить! Нам там почти сто километров по тайге топать с рюкзаком придётся. Продукты, одежда и оборудование — килограммов двадцать на каждого. Даже и не думай!

Он хотел взять в экспедицию новую практикантку, и закрутить с ней роман без лишних свидетелей

Но Платон не сдался. Он стал каждое утро делать часовые тренировочные прогулки с рюкзаком, в который клал кирпичи, постепенно увеличивая их количество. При этом он мазал себе лицо и руки репудином — противной маслянистой вонючей жидкостью, которую в прошлом веке геологи использовали для защиты от комаров.

В конце концов, Сократу Павловичу пришлось изменить свои планы и согласится взять сына в экспедицию. Немалую роль в этом сыграла и мать Платона, ревнующая мужа ко всем молоденьким студенткам, ехавшим в тайгу в составе его группы.

Друг отца, опытный геолог, подарил Платону брезентовую «энцефалитку» — специальную рубаху с капюшоном, большим карманом на груди и двойными резинками на рукавах, защищавшими от клещей. А также посоветовал заменить болотные сапоги на обычные кеды, которые, хоть и промокали, но не натирали ноги и были гораздо легче:

— Ты только бери две пары — одну носишь, другую сушишь. И на два размера больше — чтобы с шерстяными носками носить.

— Зачем шерстяные носки летом? — подумал Платон, но послушно положил в рюкзак две пары. И позже совсем не пожалел об этом — комары их не прокусывали.

В середине июня экспедиция вылетела в Красноярск. Рюкзаки с палатками, провизией и оборудованием, действительно получились тяжёлыми. Грузчики даже отказались их поднимать — пришлось это делать самим членам экспедиции, когда пересаживались в Красноярском аэропорту с большого на маленький самолёт, который в те годы называли «кукурузником». Он-то и доставил группу исследователей в небольшой посёлок Ванавара, который находился в 80 километрах по прямой от предполагаемого места взрыва Тунгусского метеорита.

В Тунгусско-Чунском районе Красноярского края размером с Францию, вместе с Ванаварой, было всего лишь три жилых посёлка. Так что встреча с кем-либо в этом бескрайнем море тайги казалась маловероятной.

Район падения Тунгусского метеорита в те годы ещё не был заповедником, и туда мог попасть любой желающий. Экспедиция Сократа Павловича работала параллельно с «метеоритчиками» из Томского университета, также искавшими остатки кометы, и геологами из Красноярска, почему-то решившими, что метеорит мог выбить ближе к поверхности нефть из глубинных пород.

Тем не менее, девственная тайга завораживала Платона. Чистейший воздух пьянил. Покров тайны будоражил. В каждом встречном медведе мерещился инопланетянин с потерпевшего аварию космического корабля. В общем, юношеская романтика и щенячий восторг переполняли. Именно на щенячьей глупости Платон и попался…

Глава 2. Могила шаманки

Взяв в Ванаваре проводника, экспедиция отправилась в трёхдневный путь к «Великой метеоритной котловине» — так назвали жерло древнего палеовулкана, в которое угодил при падении Тунгусский метеорит.

К концу второго дня экспедиция остановились на ночлег у брода через небольшую речку Чамбу. Когда Платона послали за хворостом для костра, проводник сказал:

— Собирай там, и там тоже собирай, а вот туда не ходи!

Почему-то «там, куда не ходи», веток от бурелома оказалось гораздо больше, и Платон, движимый юношеским духом противоречия, как-то незаметно для себя двинулся именно в эту сторону. И совсем недалеко от лагеря наткнулся на странное сооружение.

Рядом с шатром из перекрещенных жердей от старого чума на четырёх столбах в рост человека высился прогнивший и провалившийся в середине деревянный помост, а под ним — чей-то скелет в почти истлевшей одежде.

Белый череп прямо-таки притягивал своими чёрными глазницами и сам просился в руки. И тут чёрт дёрнул Платона изобразить знаменитую сцену из «Гамлета». Приняв театральную позу, он поднёс череп к лицу и заглянул в глубину его глазниц. И только попытался процитировать слова из знаменитого монолога: «Быть иль не быть…», как какая-то большая птица — то ли филин, то ли глухарь — с шумом взлетела с дерева позади него.

Резко обернувшись, Платон потерял равновесие и полетел на землю. Он обо что-то стукнулся головой и потерял сознание, хотя позже не нашёл на этом месте ни камней, ни больших брёвен…

В себя Платон пришёл, когда было уже темно. Трещал костёр, вокруг него трапезничали какие-то незнакомые эвенки. Одеты они были почему-то не в привычную, а в национальную одежду из оленьих шкур. Ближайший из них посмотрел на Платона, погладил здоровенного мохнатого пса и сказал:

— Смелый, однако, — затем ухмыльнулся и добавил, — а может, дурак!

Пожилая, но ещё красивая тунгуска помазала Платону саднящий лоб какой-то мазью и дала выпить терпкий, пахнущий хвоей, грибами и какими-то ароматными травами густой чай. Тепло потекло по всему телу юноши, и боль у него сразу прошла.

Вскоре Платон уже вместе со всеми грелся у костра и с блаженной улыбкой на лице слушал чарующие звуки варгана и покачивался под ритмы бубна в руках тунгуски.

Постепенно дрёма охватывала Платона, и он заснул прямо у костра на оленьих шкурах.

А когда же он проснулся, то обнаружил, что лежит не на шкурах, а на мягком ягеле. Эвенков вокруг не было. Отец тряс Платона за плечо:

— Вставай! Чего это ты улёгся среди костей? Рано ещё спать. Тебе же не велели ходить в эту сторону. И обо что это ты так приложился?

Платон потрогал ссадину на лбу и спросил:

— А где эвенки?

— Какие эвенки? Ты что, синих сыроежек попробовал?

Оказывается, Платона не было всего около часа. Отец пошёл искать, и нашёл его спящим.

Платон не стал рассказывать о своём странном видении, собрал рассыпавшийся валежник и молча понёс к экспедиционному костру.

Там все пили чай по-тунгусски — с толокном и салом, а проводник покуривал и рассказывал:

— Плохое тут место. Редко кто сюда ходит. Могила шаманки рядом. Когда она умирала, то никто не захотел её силу брать. Боялись — не любила тогда власть шаманов. Отца её ещё в тридцатые годы арестовали. Так и пропал. А она председателя нашей артели от лихорадки вылечила, — так он её в обиду и не давал. Одна жила. Хотя был у неё жених, да с войны не вернулся. Долго прожила, многие к ней ходили — оленей и людей лечила, но вот детей к ней не пускали, боялись. Так и ушла — учеников не оставила. А похоронить себя велела по шаманскому обряду — на столбах. Странно, но волки и медведи сюда не ходят. Помост сгнил, кости-то на земле лежат, но трогать боятся.

— А я череп брал, — сознался Платон и рассказал о своём видении.

— Ну, ты, паря, даешь! — сказал проводник и добавил: — Дурак, однако…

Над Платоном весь вечер дружно посмеивались — ещё и не то привидится на могиле шаманки. И только проводник позже наедине с юношей многозначительно спросил:

— Значит, череп в руки брал? Похоже, попал ты, брат, попал. Пойдём, сходим туда.

Рядом с костями шаманки проводник вылил на землю водки, привязал к жердине какую-то тряпочку и что-то произнёс на незнакомом языке.

— Что это ты такое сказал? — спросил Платон.

— Это молитва. Не важно. Пойдём назад.

И когда они уходили, Платон вдруг почувствовал, что кто-то смотрит ему в спину, и оглянулся.

— Не оглядывайся — нельзя. Пойдём скорее, — поторопил проводник.

Глава 3. Неземной шаманский секс

А то, что, действительно, «попал», Платон выяснил уже в эту же ночь. Во сне он увидел старую шаманку. Она улыбнулась и сказала:

— Ну вот ты и взял мою силу. Теперь я научу тебя всему и спокойно уйду в Верхний мир.

— А если я не хочу? — испугался Платон.

— Захочешь! — Она ещё раз улыбнулась, щёлкнула пальцами и превратилась в прекрасную девушку.

Такой ослепительной красоты, да и вообще обнажённых девушек рядом с собой Платон ещё не видел. Она прижалась к нему всем телом, и юноша даже сквозь одежду почувствовал пылающий жар.

— Всё ещё не хочешь? — лукаво спросила шаманка.

— Хочу! — прошептал Платон, осознавая, что это всего лишь сон, а во сне можно ничего не бояться…

Девушка ещё раз щёлкнула пальцами, и стенки палатки пропали. Платон и шаманка оказался в сказочной ночной тайге. Немыслимые ароматы и энергетические вибрации летели со всех сторон. Он и не представлял, что вся природа, оказывается, насквозь пропитана светящимися сексуальными энергиями.

Соблазнительные флюиды и звуки заполнили всё окружающее пространство. Лес просто кипел — весь животный и растительный мир только и делал, что непрерывно занимался любовью. Какие там инстинкты самосохранения и выживания — сексуальные инстинкты оказались на порядок сильнее! Да что там инстинкты, это была истинная, неведомая Платону, какая-то всеобщая вселенская любовь. Оказывается, весь таёжный мир ночью находился в состоянии оргазма…

И когда горячие губы шаманки и Платона сомкнулись, где-то на задворках уходящего в небытие сознания пронеслось услышанное им когда-то «Бог есть любовь, а Любовь — есть Бог…».

Казалось, вся природа была участницей соития наших молодых любовников. Рядом с ними ощущалось немыслимо совокуплений духов цветов, деревьев и животных. Это был секс духов рек, гор, озёр и стихий — неиссякаемый всеобщий непрерывный оргазм, цель и смысл самого творения…

В ту незабываемую ночь Платон не только впервые ощутил себя настоящим мужчиной, но и познал основы первобытного шаманского секса, лишь отголоски которого в Тантре и Камасутре дошли до наших дней.

Платон не только чувствовал, но и реально видел, как сексуальная энергия как из жерла вулкана стремительным потоком раскалённой лавы вырывалась из корневой чакры шаманки, охватывала его промежность и бесконечной лентой Мёбиуса окутывала позвоночник, вызывая оргазмы в каждом позвонке, во всех основных и вспомогательных чакрах как внутри тела, так и за его пределами.

Эти потоки энергии, меняя свой цвет, обвивали тела молодых людей с головы до ног и уносились в центр Вселенной, а оттуда вновь возвращались в их корневые чакры. Казалось, всё сущее в мире объединились в одном вселенском оргазме…

Проснувшись утром, Платон помнил всё происходившее с ним ночью и стал смотреть на мир совсем другими глазами. Энергия любви переполняла его и резонировала с энергиями окружающей природы.

Он еле дождался очередной ночи и быстро заснул. Шаманка вновь явилась ему в образе прекрасной девушки.

— Доброй ночи, любимый, — произнесла она мелодичным голосом. — Ты понял, что шаманское искусство любви — самый быстрый путь к познанию мира и своего места в нём? Шаманский секс — это не просто слияние тонких и физических тел, а объединение двух душ, обменивающихся накопленным духовным опытом. Давай же продолжим наши уроки.

Шаманка обняла Платона, и он почувствовал, что их души слились в одно целое. Уже было не нужно само соитие. Каждое прикосновение, каждый взгляд, каждый вдох и выдох вызывали оргазмы и очищение души от скверны. Грубое человеческое желание трансформировалось в тонкую духовную энергию.

Каждое слово шаманки проникало в сознание Платона, открывая ментальные замки на пути к пониманию любви и света души. Тело и горячие губы девушки вливали в душу Платона энергию любви вместе со знаниями и опытом шаманки. Это было бесконечное сексуальное камлание — духовный танец любви и света. 
— Никогда не забывай, что ты не одинок в этом мире, — шептала шаманка. — Не держи в себе, а применяй полученное на практике, и ты почувствуешь, что энергия любви — это самая мощная энергия в мире, способная творить чудеса.

С каждой ночью шаманские сны становились всё более яркими, и каждый раз, когда Платон пробуждался, он чувствовал, как неведомые ранее энергии и силы наполняют его тело. Шаманский секс трансформировал восприятие юношей внешнего мира и его возможностей взаимодействия с ним. Платон стал спокойным, уверенным и готовым к восприятию тонких миров и духов, в нём обитающих.

Глава 4. Ночные уроки шаманского мастерства

Шаманка приходила к Платону со своими уроками каждую ночь. И это были не созерцательные, а активные, запоминающиеся уроки-сновидения. Платон реально ощущал, как его новая учительница водила его по своим владениям и рассказывала про целебные свойства трав и удивительных кристаллов.

Девушка не только рассказывала, но и давала возможность почувствовать взаимодействие между собой духов растений и животных, а также реакцию на вторжение человека в их гармоничный мир. Платон с удивлением узнал о неиссякаемой терпимости и божественном всепрощении этих духов природных царств и стихий.

— Всех их объединяет энергия любви и света — созидающая энергия самого Духа Творца, — говорила шаманка. — Эта энергия пронизывает всё в этом мире, и твоя задача — научиться видеть её в каждой капле дождя, в шёпоте ветра и в нежности цветущих деревьев. Я покажу тебе, как открыть своё сердце и настроить душу на потоки любви, чтобы лечить людские души.

В ходе ночных уроков Платон узнал, как с помощью бубна вызывать духов и с их помощью исцелять ментальные и эмоциональные тела людей, как травами и камнями лечить их физические тела, как работать с духами стихий и влиять на погоду, а также призывать в случае необходимости самого Духа Творца.