Бесплатный фрагмент - Шаман

Шаман

Артур панически боялся леса. К счастью, деревня находилась на самом его краю. С одной стороны старой дороги начиналась роща, плавно переходящая в чащу, а с другой степь — царство различных трав и одиноких деревьев.

Неискушенному взгляду казалось, что кроме жужжащих насекомых и зеленого шелестящего моря травы в степи больше ничего нет. Но выросший здесь Артур видел множество следов бурлящей вокруг жизни.

Вот почти след в след прошли несколько диких лошадей. За ними крался степной тигр — единственный зверь, способный бросить вызов человеку и победить. А вот подгрызенная трава и норы выдавали место обитания сусликов.

Их-то и выслеживал молодой охотник, почти час неподвижно сидя, укрывшись маскировочным халатом. Ожидание увенчалось успехом. Довольно крупный зверек осторожно выглянул из норки, затем, не увидев опасности, высунулся полностью и замер. Мгновенья хватило Артуру. Хлесткий звук выстрела взволновал обитателей степи, притихли насекомые, с недовольным клекотом взмыли в небо птицы, лишь суслик, даже не успев ничего понять, замертво рухнул перед норой.

Охотник выпрямился, сбрасывая маскхалат, и, несколько неловко (тело затекло от долгой неподвижности) забросив еще теплый карабин за спину, направился к убитому зверьку. Хорошая добыча, на килограмм потянет, знатный будет ужин.

Артур упаковал тушку и легкой походкой направился к пока еще не видимым впереди горам.

Постепенно степь сменялась холмистой местностью, а впереди показались предгорья. До высоких пиков, видневшихся на горизонте, по оценке охотника был почти день пути. К счастью, цель его путешествия была уже совсем рядом — небольшая деревянная хижина, расположенная в низине так, чтобы издалека ее было не видно.

Артур специально топал, дабы не очень гостеприимный к чужакам хозяин не попытался его пристрелить.

Шаман сидел перед входом в ветхое строение и попыхивал трубкой. Артуру он курить не давал, мотивируя это тем, что от его адской смеси юноша просто протянет ноги, впрочем, охотник и не настаивал.

— Принес суслика? — осведомился сухим скрипучим голосом шаман.

— Да, большой попался. — Артур продемонстровал добычу.

— Хорош, — одобрительно покачал головой шаман.

— Последнее время они стали как-то беспечнее, впрочем, я чувствую какие-то странные изменения, словно все готовится к чему-то тревожному.

— Осень надвигается, — вздохнул шаман, — скоро эта зеленая идиллия, к сожалению, завершится.

— Осень?

— Ты еще очень молод, — спокойно ответил сидящий и спросил: — Что же встревожило тебя, юноша?

— Разные мелочи. — Потерев лоб, Артур стал перечислять: — Холодно по ночам, хотя так бывает, если приходит ветер и приносит дожди, но дождей пока нет, зато насекомые стали какие-то вялые, а многие пропали. И трава желтеет, как во время засухи, но жары нет, и земля влажная. Те же суслики постоянно что-то тащат в свои норы, раньше они были более осмотрительны и пугливы. Лошади и антилопы куда-то уходят, я видел много следов, но не их самих.

— Молодец, — похвалил шаман, — верно, все вокруг чувствует осень, лишь большинство людей до поры остаются слепы и глухи. Но это лишь начало, скоро увядание уже нельзя будет не заметить, а зиму не переживет никто из нас.

— Зиму? Что это?

— Тебе совсем не обязательно это знать, время и так все покажет.

— Нет уж, объясни, что значит эта осень и зима, — потребовал Артур.

Шаман глубоко затянулся и неспешно выпустил облако дыма.

— Это естественное течение времени, друг мой, за каждым летом следует осень, а потом приходит зима. Холодает, вода замерзает и становится твердой, а жизнь засыпает, если сможет, иначе просто умирает. Прошлую зиму пережили немногие, а эту может не пережить никто.

— Твои слова пугают, а ты спокойно сидишь и куришь.

— А что может сделать простой шаман, бежавший из деревни, против стихии? — спросил он и тепло улыбнулся.

— Я не знаю… — разочарованно произнес охотник.

А в голове его тем временем проносились странные мысли. Конечно, старик часто говорил загадками. Хотя и не выглядел стариком, но воспринимал его Артур именно так, словно чувствуя, что человек перед ним старше всех им виденных, а чувствам он привык доверять.

Их встреча произошла случайно и очень сильно изменила его жизнь.

Он только окончил школу и в тот же день о чем-то поругался с матерью, поэтому не только ушел в степь без оружия, но еще и беспечно брел, не глядя по сторонам. Хорошо, мозгов хватило по пути срезать себе палку. Это спасло ему жизнь: когда из травы выскочил степной тигр, мальчик успел выставить ее вперед, и челюсти хищника сомкнулись на грубой древесине.

Зверь повалил его и уже занес лапу с острыми когтями, чтобы раскроить череп, но оглушающий винтовочный выстрел убил тигра. Тогда Артур впервые увидел, как гаснут искорки жизни в чужих глазах, путь даже глаза эти были желто-черными.

Он выбрался из-под хищника и увидел своего спасителя, высокого, худого, в обветренном кожаном кафтане, украшенном какими-то обрывками цветной ткани и перьями птиц. С тех времен шаман почти не изменился, разве что кафтан стал еще более поношен.

— Не слишком ли ты беспечен, юноша? — спросил незнакомец, опуская винтовку. — Хорошо, что я оказался с подветренной стороны…

Так они и познакомились, Артур — молодой непоседа, вечно убегавший в степь, и шаман — отшельник, живший в предгорьях.

Старик учил его, как выживать в степи и охотиться. Для деревни охота была единственным источником мяса. Егеря ходили в лес за добычей, там было проще выследить и поймать зверя, но чаща хранила много опасностей.

Его отец был одним из лучших охотников и однажды взял его с собой в лес, тогда еще совсем ребенком, показать свое мастерство. «Будет весело», — произнес он, но все превратилось в настоящий кошмар, преследовавший его по ночам до сих пор.

Артур помнил, как заметил большие красные глаза, жадно смотревшие на него из зарослей. Словно повинуясь их команде, он замер, и это уже не ускользнуло от внимания его отца. Он бросился к сыну и загородил от выпрыгнувшей бестии.

К сожалению, та не растерялась и начала рвать острыми когтями внезапно подвернувшуюся добычу. Отец закричал, но успел выстрелить в тварь. Ее визг заглушил крики человека, и зверюга ретировалась в чащу, оставляя испуганного Артура с истекавшим кровью отцом.

Дальнейшее помнилось весьма смутно: охотники нашли его часа через два вцепившегося мертвой хваткой в безжизненное тело родителя.

С тех событий у него остались отцовский карабин и боязнь леса. Да, он хотел бы, как бесстрашный герой, отомстить за родителя — пойти, выследить ту тварь и убить. Но, к сожалению, первые же шаги в направлении лесной чащи начинали будить в нем панический ужас, ноги переставали слушаться, он разворачивался и позорно бежал прочь.

Другое дело — степь, тут он чувствовал себя спокойно и раскованно, знал, как добыть антилопу или суслика, как не стать добычей степного тигра, мало того, шкура одного висела на стене в его комнате. Из степи в деревню он нес разную добычу, и скоро охотники приняли его в свои ряды. Сам староста деревни, большой любитель отведать мяса степной антилопы, называл его другом и всегда был рад видеть как гостя. Это необычайно льстило юноше, и лишь нравоучения самого важного для него на этом свете человека — шамана — не позволяли задирать нос. Поэтому жили они с матерью скромно. Конечно, деньги у них кое-какие водились, дом был отремонтирован и обставлен, но одевался Артур весьма просто и всем деревенским гулянкам предпочитал посиделки возле хижины шамана.

— А почему наш деревенский шаман ничего не говорит про эту осень и зиму? — нарушив затянувшуюся тишину, спросил Артур.

— Почему твой приятель из деревни Глеб не может добыть антилопу и с трудом смог подстрелить суслика? — осведомился в ответ шаман.

— Да кто его знает, я пытался его учить всему, но он неумеха.

— Возможно, что и неумеха, — усмехнулся старик, — но я думаю, ему просто не дано стать хорошим охотником. Все мы с рождения обладаем какими-то талантами: кто-то хорошо охотится, кто-то чувствует землю и выращивает богатые урожаи, а кто-то рождается с даром шамана. Когда меня изгнали, шаманом сделали человека не по врожденному таланту. Что может сказать человек, не слышащий духов и не видящий знаков природы?

Артур уже слышал историю об изгнании шамана: прежний староста не любил тех, кто ему перечил, и хотел, чтобы шаман говорил то, что было выгодно ему. В итоге смог настроить против старика жителей деревни, и однажды разгоряченный народ, вооружившись факелами, сжег дом шамана. Хозяин не стал дожидаться своей участи, а быстро собрался и бежал в степь. С тех пор и жил тут в старой хижине, неизвестно кем построенной в предгорьях.

— В любом случае, я совсем не хочу, чтобы мы погибли от этой зимы, — ответил Артур на незаданный вопрос.

— Никто не хочет, мой юный друг, но пока люди сами не почувствуют дыхание зимы, вряд ли поверят сказкам какого-то отшельника и ощущениям охотника. Нам остается только ждать.

— Наверное, ты прав, — произнес, вздыхая Артур, — меня многие в деревне считают странным.

— Вот и молчи, пользуйся тем, что знаешь больше, запасай продукты, теплую одежду и дрова. Скоро это все понадобится, и достать станет сложно, а там, глядишь, мы что-нибудь и придумаем.

Шаман хитро улыбнулся и затянулся трубкой.

Тем временем похлебка в котелке закипела, распространяя приятный аромат вкусного и сытного ужина.

Ночью Артура вновь мучили кошмары: он шел по темной чаще, а из зарослей за ним наблюдали десятки красных глаз, воздух наполняло низкое злобное рычание. Пару раз он просыпался, но сон настойчиво возвращался, стоило только закрыть глаза…

После завтрака, поблагодарив шамана за гостеприимство, Артур собрался домой. По пути надо было еще добыть что-нибудь для деревни.

Подстрелить антилопу гораздо сложнее, чем суслика. Эти изящные и грациозные животные, легко и быстро перемещавшиеся по степи, всегда были начеку. Стоило только им что-то почувствовать, как они сразу срывались с места. Но и выследить антилопу — это лишь полдела, убить ее нужно одним выстрелом, вторым уже почти невозможно будет попасть, а раненое животное может пробежать значительное расстояние, прежде чем упадет.

Сегодня ему повезло: он заметил группу антилоп, успел залезть на одинокое дерево и затаился в листве. Животные не спеша шли прямо к нему, инстинкты заставляли их искать угрозу в траве, но никак не на дереве, они даже не поднимали взгляд.

Артур тщательно прицелился и выстрелил. Пять из шести антилоп, вздрогнув от раската, бросились со всех ног, ловко маневрируя в высокой траве короткими прыжками. Шестая же с простреленной шеей успела лишь дернуться и упала замертво. Пуля перебила ей позвоночник.

Оставалось соорудить некое подобие тачки, колесо Артур всегда таскал с собой. Конечно, волочь добычу по высокой траве даже так тяжело. Но отсюда можно выйти к дороге, а по ней катить импровизированную тележку уже будет проще.

Еще при приближении к дороге Артур почувствовал что-то неладное: слышался какой-то странный, ни на что не похожий гул, и облако пыли появилось вдали. По дороге кто-то ехал. Это было странно — караван ожидали через пару декад, а повозки, которые были в деревне, не могли создавать столько шума. Бросив свою поклажу, охотник нашел место повыше и затаился в траве так, чтобы хорошо видеть темную ленту дороги. На его счастье, место тут было холмистое.

Наконец Артур смог разглядеть двигавшиеся по дороге машины. Ничего подобного он до этого никогда видел. Огромные, по его меркам, но при этом приземистые машины, выкрашенные в черный цвет, двигались на гусеницах. Гусеничный трактор — единственное механическое транспортное средство их деревни — большую часть времени стоял сломанный. Обслуживавший трактор механик обзывал его старой рухлядью и постоянно что-то крутил во внутренностях грязного промасленного мотора.

Те же машины, что видел Артур, были прекрасны и пугающи. Они легко мчались с ужасающей скоростью, поднимая клубы пыли и издавая лязгающие механические звуки. У каждой гусеничной машины были длинные стволы, одни толщиной в руку, другие покороче и поменьше, но все равно он представил, насколько мощным должно быть такое оружие, и подумал, на какого же зверя охотятся на этом.

В середине колонны, почти скрытые клубами пыли, ехали грузовики, похожие на те, что приезжали с караваном. Только эти были покрашены в черный и везли большие длинные фургоны, а стекла кабин закрывали стальные пластины с узкими щелями.

В конце, едва угадывающиеся в клубах пыли, проехали еще несколько грозных гусеничных машин.

Эта странная колонна направлялась в сторону деревни, оставив облако пыли и недоумевающего Артура.

«Кто это и зачем они поехали туда? — задался вопросом юноша. — Ведь дальше тупик. Конечно, такие машины наверняка могут проехать по степи без всякой дороги, но что они будут делать в горах?»

Артур недоуменно почесал переносицу, продолжив цепочку своих измышлений:

«Лес для них, скорее всего, тоже будет непреодолимым препятствием. Значит, они едут в их деревню, но зачем?»

К сожалению, его знания об окружающем мире были скудны. Он знал, что с севера к деревне подходит густой и почти непроходимый лес. На юг и восток раскинулась степь, впрочем, на востоке она быстро переходила в предгорья, на юге ее тоже окружали горы, но идти до них было гораздо дальше. Дорога же уходила строго на запад, петляя по границе леса и степи; говорили, что она ведет в большой город, расположенный на берегу моря. Оттуда приезжал караван, единственная связь с остальным миром. Артура мало интересовало, что там дальше. Хватало и рассказов торговцев, утверждавших, что они тут живут как в раю, а в остальном мире много опасностей и бед.

Иногда находились те, кто хотел уехать из деревни с караванщиками в город, а путь туда даже на машине занимал пять дней, и все, кто уезжали, больше не возвращались. Одно время у Артура были мысли уехать, но затем он встретил шамана и нашел духовный покой.

В любом случае, сидя тут и гадая, он ничего не узнает. Артур вернулся за поклажей и, зацепив волокушу, вышел на дорогу. Серое облако пыли, поднятое машинами, стремительно таяло вдали, он поспешил за ним.

Перед деревней одна из черных машин не очень гостеприимно уставилась на него большим стволом. Почти тут же словно из-под земли появились двое незнакомцев в черной одежде и со странным, неудобным с точки зрения охотника, оружием в руках.

— Кто такой? — строго спросил один.

— Охотник, — обескураженно ответил Артур, — вот, добычу несу.

— А документы у тебя какие-нибудь есть? — осведомился все тот же человек.

— Документы? — озадаченно переспросил охотник.

— Не глумись над парнем, — произнес второй, обращаясь к коллеге. — Откуда у них тут документы? Глуше захолустья не найти.

— Ладно, давай проходи.

Деревня встретила не обычным домашним уютом, а настороженным вниманием заполонивших ее чужаков. Между домами стояли ранее виденные им на дороге машины, а по улицам сновали незнакомцы, все в одинаковой черной одежде.

Артур шел по улице, робея от подозрительных взглядов странных пришельцев.

Охотничий дом стерегли двое чужаков, стоявших перед входом. Они ничего не сказали, но проводили совсем не дружелюбными настороженными взглядами.

Петрович, поприветствовав Артура, сразу приступил к осмотру и описи добычи.

— Отличная антилопа, — деловито изрек он, а затем перешел почти на шепот: — Видел, что творится? Понаехали откуда-то и давай тут хозяйничать.

— А кто они такие? — так же шепотом осведомился охотник.

— Говорят, законное правительство нашего мира, — пожал плечами приемщик. — У нас есть староста, а до остального мира нам и дела нет.

Артур согласно кивнул. Все это было странно: вначале шаман рассказывает ему про зиму, а теперь это. Почему-то эти два события для него неожиданно сцепились вместе; может, чужаки прибыли спасти их?

Неожиданно на улице грянул голос, усиленный динамиками: «Люди деревни, сохраняйте спокойствие, мы представители официального правительства и пришли, чтобы помочь вам. Вечером в клубе будет собрание, на котором вам все объяснят. Спасибо за ваше понимание».

— Вот, слыхал, — почти шепотом произнес Петрович, — приехали помочь, а сами везде с оружием шастают. Не к добру это…

Артур понимающе кивнул, не найдя, что ответить.

— Ну что же, — уже громко продолжил оценщик, — монет на пятьдесят потянет твоя добыча.

И, вернувшись на место за столом, отсчитал деньги.

— Тушу в подпол, — зачем-то напомнил он.

Видимо, волновался, а это плохой знак, Петрович являл собой редкий образец абсолютного спокойствия, и если проняло и его…

Забрав деньги, юноша направился домой, но по пути столкнулся с несколькими чужаками, перегородившими улицу.

— Стоять, — властно приказал один и шагнул навстречу Артуру.

— В чем дело? — спросил он и остановился, оказавшись под прицелом странных ружей чужаков.

— Оружие на землю, — продолжил чужак и резко и хлестко добавил: — Быстро!

Пришлось подчиниться и положить висевший на плече карабин на землю.

— Теперь два шага вправо и шаг вперед, — уже спокойнее приказал все тот же чужак. — Молодец, — похвалил он подчинившегося охотника и добавил: — Ты не бойся, сейчас человек пройдет, и пойдешь своей дорогой.

Действительно, из дома старосты вышли трое и быстро направились в сторону деревенского клуба.

Как только они скрылись из виду, чужаки расслабились и опустили ружья.

— Все, забирай свое оружие и можешь быть свободен, — произнес тот грозный чужак и даже улыбнулся. Затем оба поспешили следом за теми так тщательно охраняемыми персонами.

Артур поднял винтовку и, закинув ее за плечо, пошел домой. Хватит уже с него на сегодня странного, он устал, проголодался и хотел спать.

Вечером его разбудила мать: голос с улицы зазывал в клуб, на важное собрание.

В клубе места едва хватило, чтобы вместить деревенских. Обычно здесь собирались для выборов старосты или обсуждения каких-нибудь важных общественных задач, но даже тогда сюда не набивалась вся деревня. Люди нервничали: мало того, что чужаки потревожили их быт, так еще и зачем-то собрали в душном и тесном зале.

Наконец на сцену вышла симпатичная женщина в белом халате.

— Приветствую! — начала она. — Понимаю, что наше появление встревожило и напугало вас, но не стоит беспокоиться. Я Алина Дюваль, глава этого медицинского конвоя, и мы пришли только с благими намерениями.

— Поэтому разгуливаете у нас тут с оружием? — выкрикнул кто-то, и зал загудел.

Женщина на сцене лишь улыбнулась, переждала гвалт недовольства и продолжила:

— Вы просто не понимаете, как вам повезло. Ваша деревня находится в райском месте, единственная дорога ведет к Палмосу, хорошо укрепленному городу на побережье, который, в частности, защищает и вас. В остальном мире много ужасных животных и куда как более опасных бандитов. Правительство ведет с ними жестокую борьбу, но до победы еще далеко, вот почему в моем конвое так много солдат. Но они здесь для вашего же спокойствия.

Оратор выдержала дежурную паузу, в ходе которой присутствующие удивленно шушукались.

— Прошу простить моих людей, которые, возможно, излишне взвинчены, я распоряжусь, чтобы они вас больше не пугали оружием.

Она снова замолчала, и зал одобрительно загудел.

— А теперь к сути. Несмотря на то, что эта деревня так удалена, некоторые из ваших уходят и добираются до Палмоса, кое-кто из них даже работает в правительстве. И они не забыли о родной деревне, поэтому мы сейчас здесь.

После такого зал почти взорвался от ликования. Еще бы: их соотечественники — и где-то там, в правительстве. Переждав всеобщую радость, женщина продолжила:

— Последнее время по миру прокатилось много разных заболеваний, и мы прибыли, чтобы сделать вам прививки и проверить здоровье. У нас самая современная медицинская техника, обследование займет совсем немного времени. На выходе мои люди раздадут вам браслеты, сейчас они будут синего цвета, но после прохождения исследования станут зелеными. Те, кто с зелеными, смогут заниматься своими делами как обычно, но тех, кто с синими, наши солдаты не будут выпускать за пределы деревни. Это ради вашего же блага, чтобы никто не отсиделся где-нибудь в лесу и не стал причиной эпидемии.

Собравшиеся недовольно загудели. Раздавались отдельные особо громкие выкрики.

— Это зачем еще?!

— Мы не больные, что вы такое говорите?!

— Как это нас не выпустят?!

— Успокойтесь! — Оратор покачала ладонями с растопыренными пальцами. — Пожалуйста, успокойтесь!

Наконец люди в зале постепенно успокоились, и крики затихли.

— Я понимаю, — начала Дюваль, — что вы обеспокоены. Но не нужно волноваться. Думаю, за три-четыре дня все присутствующие пройдут обследование, им сделают прививки, и мы уедем. Поверьте, это совершенно безопасно и только для вашего же блага…

Народ еще недовольно гудел, врач всячески успокаивала и отвечала на вопросы, а затем к ней на помощь пришел староста, и совместными усилиями они убедили жителей пройти обследование. После чего все разошлись, получив на выходе те самые браслеты из какого-то странного мягкого и гибкого материала.

Ранним утром Артур отправился в степь, но его догнал патруль чужаков и, увидев синий браслет, завернул назад. Пришлось возвращаться и одному из самых первых идти в импровизированный медицинский центр, развернутый посреди деревни в трех фургонах чужаков.

По пути он встретил двух соотечественников уже с зелеными браслетами, которые заверили, что это не больно и не страшно.

Так же сказала ему и встретившая Артура в первом фургоне вчерашняя ораторша, Алина.

— Здесь мы просканируем ваше тело, вы даже ничего не почувствуете, — объяснила она юноше. — Просто ложитесь на эту кушетку и не двигайтесь. Кушетка заедет внутрь прибора, будут гудение и щелчки, это нормально, просто расслабьтесь и лежите, можете закрыть глаза. Процедура занимает всего пару минут.

Артур кивнул и с честью прошел это испытание, хотя и было немного страшновато, особенно когда его обступили белые стены, и все вокруг загудело и застучало.

В следующем фургоне у него взяли кровь. Просто прислонили к руке какой-то странный прибор, затем он почувствовал легкий укол и увидел, как небольшая прозрачная емкость стала заполняться темной красной жидкостью.

В последнем, третьем фургоне ему сказали, что сделают прививки. Артур совершенно не знал, что это, но не стал уточнять, так как торопился. К тому же, как ему и обещали, больно не было, просто к предплечью приставили прибор, немного похожий на тот, которым брали кровь, но в этот раз ничего, кроме пары легких уколов, он не почувствовал.

— Вот и все, — с улыбкой сообщила ему очередной врач и, дотронувшись чем-то до браслета, мгновенно сделала его зеленым.

Теперь тот же патрульный, увидев его зеленый браслет, одобрительно кивнул, и Артур заспешил по хорошо известному лишь ему маршруту, петлявшему в зарослях густой высокой травы.

Спешка спешкой, но нельзя забывать и про еду. Найдя несколько нор, охотник накрылся маскхалатом и затаился, ожидая неосторожного суслика. К счастью, ждать пришлось не очень долго, хоть этот экземпляр и был куда скромнее прошлого, но на похлебку пойдет.

Шамана он застал за разведением костра.

— Ты сегодня рано, юноша, — произнес оторвавшийся от раздувания углей старик.

— В деревне такое происходит, что я, как только смог, сразу отправился к тебе.

— Ну что же, — произнес, отстранившись от занявшихся ветвей, шаман, — пока будет вариться, ты все расскажешь.

К концу его рассказа варево было уже готово.

— Очень тревожит меня твой рассказ, — задумчиво сообщил шаман, разливая суп по тарелкам, — я знаю этих людей, они никогда не приносили ничего хорошего.

Артур лишь кивнул. Чужаки и так вызывали у него опасение, а уж словам шамана он поверил бы, даже если бы чужаки приехали с цветами и конфетами, а не с оружием.

— Но мне, мой юный друг, не дает покоя тот мужчина, из-за которого тебя остановили на улице. Я хочу его увидеть.

— Ты пойдешь в деревню? — удивленно спросил охотник, зная, что шаман уже долго скрывается от жителей.

— Не сейчас — только если пойму, что в этом есть смысл. Но можно провести особый ритуал, и я увижу все, что видел ты.

— Ого, я не знал, что шаманы так могут, — удивился Артур.

— Далеко не все шаманы так могут, — улыбнулся старик, — но это сложный обряд, и в отличие от тех чужаков-медиков, я не могу сказать, что будет не больно. Скорее наоборот, будет больно.

— Я готов, — уверенно произнес юноша.

— Уверен?

— Я не боюсь боли, — с улыбкой ответил Артур.

— Тогда давай есть, а потом отдыхай, начнем обряд завтра на рассвете.

Спал Артур плохо. Ему опять снился лес. Он бежал по тропе, из чащи на него смотрели ярко-красные глаза, а мерзкий оглушительный лай, похожий на хохот, гнал его все дальше и дальше. Несколько раз он просыпался в поту, но сон не хотел отпускать, каждый раз возвращаясь, как только он закрывал глаза, пока рука шамана, опустившаяся на плечо, не оборвала затянувшийся кошмар.

— Пора, — произнес старик, — я все подготовил, немного приди в себя после тяжелой ночи, и начнем.

Артур удивленно проводил его взглядом, хотя, возможно, он мог кричать во сне.

На улице еще было темно, но восток уже окрасился заревом восходящих светил.

Артур размял затекшие от лежания мышцы и присел на бревно-скамью у чадящего костра.

— Готов? — спросил вышедший из хижины шаман.

— Да, — уверенно ответил юноша.

Старик снова зашел в хижину и тут же вернулся, теперь у него в руках была баночка с какой-то жидкостью молочного цвета и закрытая металлическая коробка. Все это он поставил на стол и вытащил короткий нож. Затем спокойно, по-деловому, надрезал свое запястье и стал капать кровью в склянку, тщательно перемешивая. Когда жидкость стала темно-розового цвета, он перестал мешать и, сорвав с пояса заранее заготовленный лоскут ткани, перевязал рану. Потом вытащил из коробочки стеклянный шприц, точно такой же, какие были в деревенской больнице.

— Позаимствовал, когда покидал деревню, — сообщил он с усмешкой, увидев удивленный взгляд Артура. Набрав в шприц жидкости из банки, он насадил иглу и подошел к юноше.

— Самое сложное, мой юный друг, — совершенно спокойным голосом произнес шаман, — что этот укол придется делать в шею сразу за затылком. Нейрокоммутер должен как можно быстрее добраться до мозга. Ложись на живот и ни в коем случае не дергай головой, мне и так сложно будет попасть в сосуд. Если будет больно, придется потерпеть.

Артур не ответил, лишь лег на скамью, обхватив ее руками и ногами. Несмотря на ожидания, укол был почти безболезненный, но очень неприятный.

— Садись, — попросил старик после того, как игла покинула шею.

Артур сел, и неожиданно мир дрогнул: ему показалось, что небо начало падать на него, а земля задрожала, уходя из-под ног.

Упасть ему не дали сомкнувшиеся на голове сильные и жилистые руки шамана, а потом он увидел лицо, заполнившее весь мир, пока они не соприкоснулись лбами.

— Смотри мне в глаза! — требовательно прогремел знакомый голос. — Вспоминай, когда ты впервые увидел чужаков…

Неожиданно охотник оказался в траве возле дороги, когда по ней, поднимая клубы пыли, неслись гусеничные машины.

— Это танки, — пояснил голос и попросил: — Двигайся дальше в деревню.

Неожиданно мир сжался, словно пружина, и Артур понесся вперед во времени, ландшафты и события пролетали вокруг с невероятной скоростью. Его замутило, но, к счастью, все неожиданно закончилось. «Стоять!» чужака-охранника и «Стоп!» шамана слились в один громогласный окрик, остановивший время.

Нет, время не остановилось. Оно просто стало течь очень медленно. Речь солдат превратилась в нелепое и даже смешное мычание, но все внимание сосредоточилось на выходивших из дома людях, точнее, на одном. Его лицо, поначалу нечеткое, все больше обрастало деталями, пока Артур не услышал: «Это он». Причем юноша готов был поклясться, что шаман не сказал это вслух, ему даже удалось уловить исходившую от старика ненависть. Кем бы ни был этот человек, шаман его знал и готов был убить.

Неожиданно мир его воспоминаний дрогнул, и он оказался в лесу. Из кустов на него смотрели жадные красные глаза, а слева находился отец, такой, каким он его запомнил, высокий и сильный. Артур замер, чувствуя, как ужас парализует волю, хотелось закрыть глаза и побежать, но это были воспоминания, над которыми он был уже не властен.

Когда тварь кинулась вперед, отец оттолкнул Артура и встал между ним и бестией. Время опять замедлило ход, и он четко увидел, как когтистая лапа полоснула его отца по шее.

— Это химера, — сообщил шаман, — тварь мерзкая, но обычно неопасная для человека, однако эта, видимо, была так голодна, что решила рискнуть напасть на ребенка. Твоему отцу не повезло, она попала по шее…

— Зачем?! — перебил его юноша. — Зачем ты это делаешь? Ты же знаешь…

— Что это твой самый большой страх, — перебил его старик. — Ты должен решить, что с ним делать. Нам предстоит совершить почти невозможное, и мне нужно, чтобы ты высыпался ночами.

И время вновь побежало вперед, но на этот раз события сильно отличались от того, что он помнил. Выстрела, отпугнувшего химеру, не последовало: его отец просто упал, зато химеру неожиданно опутало по талии веревкой, привязанной к дереву. Артур же мгновенно вырос с детского до своего текущего роста, а в руках у него оказалось оружие. Карабин в левой руке и мачете в правой.

Некоторое время он просто стоял и смотрел на бесновавшуюся тварь, тянущую к нему кривые острые когти. С первым порывом бросить все и бежать справиться оказалось не просто. Он чувствовал, как по голове струятся целые ручейки пота. Приходилось собирать всю волю в кулак, чтобы победить панику. И ему удалось!

Чтобы ненароком не упустить момент, он отбросил винтовку — это было бы слишком просто — и, сжав что есть сил мачете, шагнул вперед. Артур размахнулся и мощным ударом отсек вытянутую к нему конечность. Тварь завизжала и рванулась в тщетной попытке бежать, но веревка не дала этого сделать. А неспешно подошедший охотник снес зверюге голову.

В ту же секунду все закончилось, лес пропал, а он снова увидел перед собой лицо шамана.

— Ты молодец, Артур, — произнес старик и улыбнулся. — А теперь спи, тебе надо набраться сил.

И опустошенный юноша почти сразу заснул крепким и спокойным сном.

Проснулся он уже в доме, заботливо укрытый одеялом.

На улице его встретили яркий полуденный свет и вяло кипевшая в котелке похлебка.

— Как спалось? — спросил его помешивавший варево шаман.

— Отлично, я бодр как никогда.

— Замечательно. Садись, ешь, впереди у нас длинная дорога.

— И куда мы пойдем?

— Спасать мир, — ответил старик и хитро улыбнулся.

Поев и собравшись, они отправились в сторону гор.

— Может, ты видел в горах старые развалины где-то в паре дней пути отсюда? — спросил шаман.

— Нет.

— Немудрено, дорога к ним ведет частично через лес.

Так вот зачем старик столкнул его со страхом! Сначала Артур хотел выругаться или хотя бы сказать что-то обидное, но сдержался. К своему удивлению, он уже не приходил в ужас от одного только упоминания путешествия через лес. Конечно, неизвестно, что будет, когда они подойдут к густому частоколу деревьев, но, может, это все и к лучшему. Пусть и не по-настоящему, но он отомстил убийце отца. Мало того, он видел, насколько жалко и испугано то существо. Возможно, та самая химера уже давно мертва от голода или от старости. В любом случае, он уже не тот маленький испуганный мальчик, сейчас он один из лучших охотников, в одиночку справлявшийся со степным тигром, куда более грозным и умным животным.

Поэтому он просто промолчал, посильнее стиснув зубы. Ему уже самому хотелось пройти через чащу, чтобы испытать себя.

К лесу они подошли поздним вечером. На их счастье, взошедшая в ясном небе луна давала достаточно света.

— Здесь и отдохнем, — произнес шаман.

Артур только утвердительно хмыкнул и стал помогать устанавливать палатку.

Сейчас, глядя на темную массу деревьев он, конечно, боялся, но далеко не так, как прежде. С этим страхом он мог бороться и, засыпая, был совершенно спокоен.

В лес они вошли на рассвете. Длинные, тянувшиеся вверх стволы и густые кроны закрыли небо, и идти стало сложно. Артур все еще несколько нервничал в этой обстановке, но при этом восхищался шаманом, отлично ориентировавшимся в темных зарослях.

К полудню лес заиграл совсем другими красками. Теперь он не казался таким уж темным и неприветливым. Стало относительно светло, а пробивавшиеся сквозь листву лучики света делали окружающее невероятно красивым. Единственное, что напрягало — это звуки. Лес оказался весьма шумным местом по сравнению со степью. Шумели кроны деревьев, скрипели стволы, кричали птицы, шуршали насекомые и мелкие звери. При этом источников большинства этих звуков Артур просто не видел. Он привык обозревать степь, видеть, как волнуют траву степные обитатели, как ветер гонит зеленые волны за горизонт. Здесь же мешало все: хаотичное расположение деревьев, густые заросли кустарника, нагромождения веток и поваленных стволов. Все это так или иначе двигалось, световые лучи, бившие сквозь кроны, хаотично смещались, отчего начинало рябить в глазах. Охотник чувствовал себя здесь почти оглохшим и ослепшим. Хорошо, что впереди шел шаман.

К концу путешествия он уже несколько освоился и научился различать полезные звуки. А вот простора степи ему очень не хватало: лес постоянно давил на него, а за каждым деревом, казалось, кто-то затаился. Но главное — он бы наверняка тут заблудился, если бы не старик, для которого, похоже, не существовало никаких препятствий, так уверенно он шел к известной только ему цели.

Лагерем они встали на границе леса и гор. Деревья вплотную подступали к почти отвесной каменной стене; такое Артур видел впервые.

— Вот почему мы не пошли через горы, — пояснил шаман, — там пройти очень сложно, если вообще возможно. Придется еще и тут поискать подъем.

Уже засыпая в палатке, юноша подумал: как же хорошо, что судьба свела его с шаманом. Он был обязан тому не только спасенной жизнью, но и тем, что стал отличным охотником, а теперь еще и избавлением от страха всей жизни. Что бы ни случилось, он пойдет за стариком и в огонь, и в воду, и даже в лесную чащу.

К развалинам они вышли уже во второй половине дня, долго искали, как подняться на скалу. Сами развалины представляли собой несколько торчавших из земли прямоугольных колонн и разбросанных вокруг кусков бетона.

— Зачем мы пришли сюда?

— Поговорить кое с кем из моего прошлого, — как-то очень тихо и неуверенно ответил шаман.

— Ты будешь вызывать духов? — с интересом в голосе спросил Артур.

Старик повернулся и пристально посмотрел на него, затем улыбнулся и ответил:

— Да, ты прав, мой юный друг, буду вызывать духов.

И твердой походкой устремился к руинам.

В развалинах обнаружился вход в небольшую пещеру, выведшую к закрытой стальной двери. Шаман сдвинул какую-то металлическую шторку, под которой оказалось что-то мерцавшее синим, и приложил туда руку.

«Биометрические данные приняты, доступ разрешен», — произнес откуда-то сверху сухой женский голос, заставив Артура вздрогнуть от неожиданности.

За дверью был длинный коридор, освещаемый широкой белой полосой, шедшей по потолку. Пройдя по нему, старик открыл одну из дверей, которая вела в большое странное помещение.

Удивительно, Артур даже не подозревал, что возле их деревни есть такое. А вот шаман, похоже, уже бывал тут, раз так четко шел к своей цели.

— Постой пока вон там, — указал рукой старик, — мне надо подготовиться.

Юноша покорно отошел на указанное место и зачарованно наблюдал, как шаман, перемещаясь между какими-то странными столами и шкафами, зажигал огоньки и более сложные символы из света.

— Теперь остается только ждать, — произнес, закончив, старик.

Какое-то время ничего не происходило, затем неожиданно посреди комнаты из пустоты возникла полупрозрачная женская фигура.

— Ты?! — удивленно воскликнула она. — Живой!

— Как видишь, — спокойно сказал шаман.

— Вижу. Столько лет прошло, а ты вот так вот просто объявляешься и говоришь, «как видишь», — возмущенно заявил дух.

— Конечно нет, просто так я бы тебя не вызвал.

— Даже так. Ты бы предпочел сидеть где-то там внизу, оставаясь для всех мертвым?

— Разве так не было бы лучше для всех?

— Нет, папа. Совсем не лучше!.. — почти истерично выпалила девушка, сжав руки в кулаки, и Артур понял, она просто в ярости.

«Такая красивая и, к сожалению, мертвая», — подумал он и только сейчас осознал, что почти ничего не знает о шамане, а оказывается, у него была дочь.

— Ладно, отношения мы еще успеем выяснить. — Девушка успокоилась. — Зачем ты так рискуешь и вызываешь меня?

— Он здесь, в деревне, — несколько жестковато произнес старик.

Она вздрогнула, но тут же взяла себя в руки.

— Да если и так, что с того?

— Охрана небольшая, если задействовать броненосец… Надеюсь, он цел? Можно взять деревню штурмом.

— Он цел, но этот район хорошо прикрыт, удивляюсь, как они еще не засекли передачу.

— Не так хорошо, как кажется, я не терял времени даром все эти годы. Для броненосца это будет легким приключением, — произнес, усмехнувшись, шаман.

— Даже если и так, не в моей компетенции принимать такие решения, надо убедить совет…

— Если бы я считал, что это не в твоей компетенции, этого разговора бы не было, — перебил ее старик. — Ты не хуже меня знаешь, что если его упустить, потом будет очень сложно достать.

— Знаю, отец. Попробую что-нибудь сделать, но ты должен понимать, что многое изменилось.

— Вот как? Стоило только мне «умереть», как многое изменилось. Придется, видимо, все делать самому.

— Только попробуй! — воскликнула девушка. — Хочешь умереть по-настоящему? И утащить с собой на тот свет еще и этого молокососа?

И дух указала рукой на стоявшего в углу Артура.

— Нет, не хочу, но я не прощу себе, если не попробую. Ты же меня знаешь, Оля.

И шаман, повернувшись, пошел к одному из зажженных им причудливых огоньков.

— Не смей! — видимо, поняв, что он собрался сделать, воскликнула девушка. — Ненавижу тебя за то, что ты такой упрямый!

Старик коснулся огонька, и дух растворился в воздухе. Артур, поняв, что, видимо, все закончилось, подошел к шаману и увидел, как у него по щекам катятся слезы.

— Останемся тут до утра, — тихо произнес старик и поспешил отвернуться от своего юного спутника, явно чего-то смущаясь, и уже громче добавил: — Завтра на рассвете пойдем в деревню, я устал уже прятаться от своего прошлого.

А затем быстро вышел, оставив озадаченного юношу в одиночестве.

Артур сидел и чистил карабин. Пробовал уснуть, но не вышло. В голове роилось множество мыслей о том, что он тут увидел. Разговор шамана с духом все больше казался ему странным. Он не много из него понял, но не потому, что не понимал слов, а потому, что они говорили о странных вещах и так, словно дочь шамана не была мертва. Хотя он же видел ее дух, впрочем, можно ли считать человека мертвым, если его часть, пусть даже невидимая, все еще жива? Это было еще одной причиной его бессонницы: ему казалось, что девушка все еще здесь и сейчас наблюдает за ним.

Поэтому он решил заняться тем, что всегда успокаивало; почему-то он был уверен, что завтра ему придется стрелять в людей. Это его не пугало: чужаки сами пришли к ним с кучей оружия, и вряд ли они взяли его просто так. К тому же почему-то для себя он решил, что эти чужаки — вестники зимы, о которой говорил шаман. Юноша хотел быть готовым к любым неожиданностям.

Хорошо, что они возвращаются уже завтра, мама наверняка волнуется, впрочем, не в первый раз он уходит на несколько дней. Правда, никогда еще его приключения не были столь необычны.

Закончив чистку оружия, Артур лег и попытался очистить разум от мыслей, как его учил шаман.

Утром его разбудил старик.

— Надо собираться, идти до деревни почти целый день. Как бы ваши «гости» не уехали.

Быстро собравшись и перекусив, они отправились в путь.

— Думаю, она права, — неожиданно произнес шаман, — это не твоя война, Артур, помоги мне попасть в деревню и иди домой.

— Я, конечно, не знаю, что там за война, но не уйду, пока мы не закончим.

— Ты же видел этих людей, видел, какое у них оружие. Если что-то пойдет не так, пусть убьют только меня, а у тебя еще вся жизнь впереди.

Какое-то время юноша молчал, подбирая слова.

— Когда ты показал мне воспоминания в лесу, помнишь лицо моего отца?

Старик промолчал.

— А я помню, его не было, вернее, было что-то смазанное. Потому что я забыл, как выглядел отец. А потом мы встретились, и ты стал его заменой. Ты спас меня, учил, благодаря тебе я стал одним из лучших охотников. И теперь ты просишь меня отступить, чтобы я потерял еще одного отца?

Шаман ничего не ответил, и так, в тишине, они шли до самой деревни.

К цели они добрались уже к сумеркам. Сразу на подходе к деревне Артура остановил чужак-охранник.

— Браслет покажи, — вместо приветствия начал он и, удовлетворенный видом зеленой полоски на запястье юноши, поинтересовался: — Что такое тащишь?

— Я охотник, вот, тащу добычу.

Придирчиво обойдя вокруг волокуши с накинутым сверху одеялом, охранник в нерешительности замер, потянувшись к концу накидки.

— Там антилопа, прикрыл, чтобы мухи не жрали, — пояснил Артур.

Охранник брезгливо отдернул руку и произнес:

— Хорошо, проходи.

Завернув в самый темный деревенский угол, где его никто не мог видеть, юноша сдернул одеяло и отвязал от волокуши шамана.

— Вот, возьми. — Старик дал ему небольшой мешочек.

Внутри были какие-то коробочки размером со спичечный коробок.

— Эти коробочки надо расположить возле их танков, не обязательно прямо на них, достаточно в паре метров. Перед тем как положишь, нажми вот на эту кнопку, мигнет огонек, значит, устройство готово.

— А что это?

— Это для целеуказания, если прибудет броненосец, он будет знать, куда стрелять.

Артур, конечно, не понял, что за броненосец и как такая маленькая коробочка может указать цель, но не стал переспрашивать, старику виднее.

— Потом встречаемся возле медцентра, развернутого чужаками, — продолжил шаман, — и ни в коем случае не пытайся что-то сделать чужакам, вырубишь одного — об этом сразу узнают все.

— Откуда они узнают? — удивился охотник.

— Считай это своего рода чудом и просто поверь. Если вдруг спрашивать начнут, что делаешь возле танков, скажи, что посмотреть хотел, и ни в коем случае не дай им увидеть эти коробочки, иначе они все поймут. Я возьму на себя северную часть деревни, ты южную. Все понятно?

Артур кивнул.

— Очень надеюсь, что солдаты у вас тут уже расслабились и потеряли бдительность. Все, пошли.

Похоже, насчет «расслабились» шаман был прав: чужаков на улицах деревни почти не было, а те, что были, уже не напоминали нервных хищников, виденных юношей в первый день. Сейчас они лениво проходили по улицам с заброшенным за спину оружием. Так что выполнить задание оказалось очень просто, у одного танка он даже поговорил с несколькими чужаками, сказал, что ему интересно, и дежуривший там охранник заулыбался и разрешил подойти и потрогать боевую машину, параллельно что-то рассказывая о ней. Артур его особо не слушал, а активировал коробочку и сунул куда-то под гусеницу.

Когда мешочек опустел, он направился к тем самым машинам, в фургонах которых у него брали кровь и делали прививки.

Шаман объявился минут через двадцать, к этому времени окончательно стемнело, а света луны, прикрытой легкими облаками, едва хватало, чтобы различать идущих по улице людей.

— Справился? — спросил старик.

— Да, легко, как ты и говорил, они, похоже, расслабились.

— Еще бы, — усмехнулся шаман, — тут у вас очень спокойное место.

— И что мы делаем тут?

— Навестим докторшу, она должна кое-что сделать, прежде чем мы пойдем к Воронову.

Когда три дня назад Артур одним из первых пришел сюда, обнесенные забором трейлеры охранялись очень строго, двое солдат стояли в воротах, еще по одному у входа в каждый трейлер. Сейчас же возле ворот располагалась небольшая будка с широкими окнами, внутри которой горел свет, а сидевший внутри охранник смотрел не по сторонам, а в какую-то черную дощечку, которую держал перед собой.

Проскочить мимо него двум бывалым охотникам, привыкшим подкрадываться к своей жертве незаметно, оказалось несложно. На территории никого не было, лишь в одном из фургонов горел свет, сообщая, что внутри кто-то есть.

— У этих трейлеров должен быть технологический люк в днище, — сообщил шаман, — так мы попадем внутрь незаметно.

Под фургоном Артур не видел почти ничего, но старик, несмотря на темноту, ловко полз вперед и безошибочно нашел то, что искал. Что именно он делал, юноша не видел, но через некоторое время люк с небольшим скрипом открылся, и шаман заполз внутрь. Охотник почти на ощупь последовал за ним.

Внутри оказалось еще темнее, поэтому он просто встал, слушая дыхание шамана.

— Сейчас открою дверь, — прошептал старик, — береги глаза, там будет светло.

Артур внял совету и предусмотрительно зажмурился. За дверью и правда оказалось ярко освещенное помещение с несколькими столами, заставленными разными склянками и странными медицинскими предметами. Внутри находились трое: две женщины и мужчина в белых халатах медицинского персонала.

Шаман неожиданно удивил Артура — юноша не ожидал от него такой прыти и реакции. Прежде чем чужаки успели отреагировать, старик ударом приклада вырубил мужчину, затем ногой подсек одну из женщин, так что она упала на пол, и, неожиданно легко переместившись в центр помещения, взял на прицел оставшуюся — ту самую докторшу, что выступала перед ними в зале.

— Артур, покарауль пока даму, если дернется — стреляй в ногу, чтобы не сбежала.

Охотник кивнул и направил карабин на доктора. К счастью, она проявила благоразумие и не пыталась бежать, пока шаман связывал остальных.

— Ну что, Алина? — спросил старик, закончив вязать пленных. — Неужели не признала?

— Ты?! — Ее брови поднялись, а глаза расширились, доктор попыталась сделать шаг назад, но уткнулась в стол.

— Тогда, может, мы не будем разыгрывать комедий, ты ведь знаешь, на что я способен. — Последнее он произнес каким-то злым тоном, так что жутко стало даже Артуру.

Юноша покосился на него и заметил в руках у старика нож, а на лице совсем не добрую ухмылку. На врача все это оказало, видимо, большой эффект, она побледнела и, сглотнув, произнесла:

— Хочешь, чтобы я отключила мониторинг?

— Я всегда знал, что ты умная женщина, — усмехнулся в ответ шаман.

— Ты же понимаешь, что Воронов потом меня убьет, — испуганно произнесла она.

— Не думаю, Алина, для него ты слишком ценный кадр. А вот у меня руки чешутся отплатить тебе сполна за предательство.

— Хорошо, я отключу мониторинг, если ты не тронешь нас.

— Даю слово, — ответил старик. — И даже не думай меня обмануть, в этом случае тебе лучше бы попасть под горячую руку твоего босса.

Дальнейшее происходящее для Артура было за гранью понимания. Шаман с доктором что-то делали на одном из приборов и говорили какие-то уж совсем странные вещи, он не понимал и половины слов.

Наконец они закончили, старик связал докторшу и обратился к ней:

— Кстати, Алина, меня, а в особенности этого молодого человека, интересует, что на самом деле случилось с теми, кто пытался покинуть деревню?

— То есть теперь ты хочешь натравить на меня местных? — со вздохом вместо ответа спросила женщина.

— Каждому по делам его, ты же помнишь. Или мне помочь тебе освежить память?

Женщина какое-то время молчала, а юноша в очередной раз удивился, ведь его на самом деле интересовал этот вопрос с тех пор, как он побывал на собрании.

— На самом деле я не соврала, двое действительно прошли генотерапию и работают в правительстве.

— А остальные?

— Остальных, конечно, препарировали, но не я их убивала, и спасти я тоже не могла. Я ученый, я не отдаю приказов.

— Что ж, теперь, Артур, ты хотя бы знаешь правду, а теперь идем. Возвращаемся тем же путем, каким пришли, так меньше шансов, что нас заметят.

Артур задержался лишь на какие-то мгновения, внимательно глядя на докторшу. У него не было родных или друзей, покинувших деревню, так, одна девчонка, с которой он учился в школе. Как раз когда он встретил шамана, она сказала, что хочет уйти и что была бы рада, если бы он пошел с ней. К счастью, Артура на тот момент интересовали совсем другие вещи. Интересно, не была ли одной из тех двух его знакомая. А впрочем, не его дело решать судьбу этой женщины.

Когда дверь закрылась, и они оказались в небольшой темной комнате, шаман произнес:

— Постой, надо, чтобы глаза привыкли к темноте.

— Что вы там делали? — спросил юноша, воспользовавшись передышкой. — Я почти ничего не понял из того, что вы говорили.

— Понимаешь, солдаты чужаков находятся под постоянным наблюдением, стоит хоть одному пораниться, сильно испугаться, потерять сознание или умереть, как это тут же увидят и поднимут тревогу. Но сейчас мы отключили это «всевидящее око».

— Удивительно, — восхищенно произнес Артур.

— По-настоящему удивительные вещи еще ждут нас, но давай двигаться вперед, полагаю, у нас не так уж и много времени.

Глаза уже привыкли к темноте, и охотник отчетливо увидел, как темная фигура шамана опустилась в люк.

Легко покинув территорию медцентра, они не спеша, чтобы не вызывать подозрений, шли по темным улицам деревни.

— Кто она? — спросил Артур.

— Алина? — уточнил старик.

— Да.

— Это очень долгая история, мальчик мой, когда все закончится, обязательно тебе ее расскажу. А пока скажу так: Дюваль — гениальный доктор, но как человек она мелочная, неприятная особа и хорошая приспособленка. Есть такой тип людей, при любом режиме делающих, как они считают, свое дело во благо чего-нибудь и готовых служить правительству, не интересуясь моральной стороной и возможными последствиями своих действий. Наверняка, если уйдет Воронов, она легко впишется в новые реалии и продолжит свои генетические изыскания.

Таких людей охотник знал и сам. Было у них в деревне несколько типов, говоривших разным людям то, что они хотят услышать, и при этом проворачивавших свои не очень честные делишки.

— Кстати, мы почти пришли. Воронов обосновался в том доме. Действуем максимально тихо, вырубаем охрану — и никакой стрельбы.

— Понял, — ответил юноша.

— Тогда пошли.

Центральный вход освещался и охранялся двумя чужаками. Идти в лоб было бессмысленно — прежде чем они что-то успеют сделать, солдаты откроют огонь или поднимут тревогу.

Несколько раз они обошли дом. Старик что-то бормотал и внимательно разглядывал строение.

— Видишь ли, мой юный друг, — наконец произнес он, — с виду кажется, что можно просто залезть в окно, в одну из пустых комнат, но все окна на охране сложной системы сигнализации. Однако окна — наш единственный способ попасть в дом.

— Система сигнализации?

— Что-то вроде веревки с банками, которую ты натягиваешь, когда ложишься спать в степи. Тут специальная лампа светит на стекло, а отраженный свет играет роль веревки. Стоит только сильно ударить по стеклу или разбить его, как все чужаки тут же встанут на уши.

— Сложно, но я понимаю, как это выглядит.

— Мне придется разрезать стекло, причем так точно и осторожно, чтобы их сигнализация не сработала, а нам хватило бы щели, чтобы попасть вовнутрь. Ты должен следить, чтобы никто не увидел, как я работаю.

— Понятно.

Нужный им дом построили караванщики — когда приезжали, тут открывалось их представительство, в остальное время заседал староста. Сейчас здесь обосновался глава чужаков. Здание отличалось от остальных большими окнами и белоснежными гладкими стенами, а внутри было очень красиво. Караванщики строили его из тех материалов, которые привозили с собой, отчасти это была реклама, потому что после этого многие решили купить похожие материалы для своих домов.

Выбрав окна, ведшие в небольшую темную комнату, шаман стал работать. Артур отошел и встал так, чтобы хорошо просматривать улицу. Конечно, было очень любопытно, что именно делает старик, но он всегда ответственно подходил к поручениям, поэтому в сторону шамана удавалось бросать лишь редкие взгляды. Тот вначале царапал стекло каким-то ножом, а потом водил по нему какой-то странной штукой, видимо, захваченной из развалин.

На их счастье, на улице так никто и не появился, деревня уже спала, а учитывая присутствие чужаков, никто особо не рвался на ночные бдения, люди все еще побаивались. Наконец шаман подозвал его. В стекле был вырезан довольно внушительный треугольник, сквозь который можно было пролезть вовнутрь.

— Лезь очень осторожно, кромки стекла острые, и, если зацепишь и дернешь, может сработать сигнализация.

Старик набросил на низ рамы свое походное одеяло.

— Это чтобы не пораниться. А теперь давай, ты первый.

Артур аккуратно, стараясь сжаться, полез в оказавшийся не таким и уж и узким, как казалось вначале, проем. Благо телосложения юноша был весьма субтильного. Старик был более плечист, но тоже худой, из-за этой плечистости он пролез с трудом, немного повредив одежду.

Оказавшись внутри, шаман замер и некоторое время осматривался, хотя что можно видеть в темной комнате с мебелью, закрытой белой тканью, чтобы не пылилась? Когда приезжали караванщики, у них тут размещалось что-то вроде кабинета для заключения индивидуальных торговых сделок. Артур несколько раз бывал здесь, выбирая по каталогу товары, которые ему привозили при следующем прибытии каравана.

— Чую троих, — тихо произнес старик, — один точно Воронов, его ни с кем не спутать, двое, видимо, охранники. Один в холле, еще один у дверей в кабинет Воронова.

— И что нам делать дальше?

— Сложный вопрос. Если мы выйдем из этой двери, охранник нас сразу заметит, а вот как его нейтрализовать до того, как он поднимет тревогу…

— А может, просто кто-то из нас спокойно выйдет и скажет, что заблудился? — предложил Артур.

— Интересная идея, — произнес с усмешкой шаман, — только, думаю, он вначале предупредит по рации всех, что тут посторонний, а потом уже начнет выяснять у тебя, кто ты такой и как сюда попал.

— Что же тогда делать?

— Хороший вопрос, я пока не знаю.

Какое-то время они просто спокойно стояли, старик закрыл глаза и морщил лоб.

— Делать нечего, попробуем так, — неожиданно произнес он.

Достав из своей сумки нечто похожее на рацию с кучей ручек и кнопок, долго крутил и нажимал.

— Сделаем так: я забью на короткое время его канал помехами, он отвлечется, а тебе надо будет за это время добежать до него и вырубить, бей прикладом прямо в лицо, когда упадет — бей в затылок со всей силы. Надеюсь, он просто отключится, другого варианта просто нет, мы и так сильно рискуем поднять тревогу.

— Понял, — ответил Артур и, покрепче перехватив карабин, подошел к двери.

— По моей команде, твой противник справа за дверью, — произнес шаман и, что-то нажав на коробочке, воскликнул: — Давай!

Охотник выскочил за дверь и сразу увидел метрах в трех от себя чужака, что-то поправлявшего в ухе. Заметив юношу, солдат удивленно вскинул брови и потянулся к оружию, но Артур рванулся вперед и с размаху ударил его прикладом в лицо. Чужак отлетел, ударился головой о стену и стал заваливаться на пол, но юноша успел подхватить его и бережно опустил, чтобы тело с оружием громко не упало на пол. Удар о стену вышел довольно глухим, и, скорее всего, сидевший дальше по коридору за поворотом охранник его не услышал.

Упавший солдат, похоже, потерял сознание, так как спокойно лежал, лишь капавшая из разбитого носа кровь растекалась небольшой лужицей на полу.

— Молодец, — произнес подошедший к Артуру шаман.

Открыв дверь, он зашел в кабинет, охотник последовал за ним.

Тот самый человек, которого он видел и которого шаман называл Вороновым, сидел за столом и внимательно смотрел на них.

Неожиданно чужак улыбнулся и произнес:

— Щеглов. Ну, надо же, моя разведка точно была уверена, что ты умер.

— Неудивительно, — промолвил шаман, — я позаботился, чтобы все так думали.

— И что же заставило тебя воскреснуть? — спросил Воронов, поднимаясь.

Артур тут же вскинул винтовку, целясь в чужака.

— Ну-ну, — произнес, разводя поднятыми на уровень груди руками, их враг, — полегче, я всего лишь хотел достать бутылочку коньяка и выпить за встречу; усмири свою собачонку, Щеглов.

— Артур, сядь где-нибудь вон там, — попросил шаман, указывая на стул, стоявший у дальней стены кабинета, — и держи этого человека на мушке, но стреляй, только если он сделает что-то по-настоящему опасное или если я тебя попрошу.

Юноша кивнул в ответ и сел на указанный стул.

— Ну так что? — спросил чужак. — Теперь я могу взять коньяк и бокалы?

— Конечно, — ответил старик.

Воронов взял со столика два бокала и причудливого вида бутылку с желтовато-коричневой жидкостью, налил бокалы до половины.

— Ну что, давай выпьем за нашу первую личную встречу без протокола, телекамер и кучи сопровождающих лиц. Сколько раз мы с тобой виделись?

— Три, — коротко и сдержанно ответил шаман.

— Верно, и знаешь, я всегда жалел, что нам не удалось ни разу поговорить просто с глазу на глаз, по душам. Все эти встречи на высшем уровне не более чем потеря времени и разговоры о никому не нужных банальностях. А потом ты вроде как умер, и мне было тебя даже жалко. Сейчас я рад, что оно вот так получилось.

— Не могу разделить твою радость, но давай выпьем.

Они со стариком взяли бокалы и, чокнувшись, отпили.

Артур был в некотором недоумении, он не так себе представлял встречу шамана с врагом, ради которой они проделали такой путь.

— Так ты жил где-то тут или преследуешь меня? — спросил чужак, садясь в свое кресло.

— Первое, — ответил старик, — одно время делал в деревне вполне успешную карьеру шамана. Но в итоге пришлось удалиться и поселиться тут недалеко в предгорьях.

— Так вот откуда у них появился шаман, — Воронов рассмеялся, — а мои аналитики голову ломали, где же местные смогли этого набраться.

Шаман тоже улыбнулся и осушил свой бокал.

— Хороший коньяк.

— Еще бы, видел бы ты, какие мы вырастили виноградники, жаль, что все это не переживет зиму.

— А жителей деревни тебе не жаль? — спросил шаман с какой-то озлобленностью в голосе.

— Они лишь эксперимент, — спокойно ответил чужак, — очень сложный эксперимент, и у некоторых все же есть шанс пережить зиму.

— Ну конечно. Из-за этого, видимо, стоило устраивать гражданскую войну, чтобы проводить эксперименты над людьми?

Воронов лишь улыбнулся в ответ и некоторое время сидел молча.

— Тебе надо было не шаманом в деревню идти, Щеглов, а прийти ко мне, я бы взял тебя на куда более интересную и полезную должность.

— Да неужели? А мне казалось, меня просто расстреляли бы.

— Ну что ты, как можно разбрасываться такими ценными кадрами. Я вон Алину пристроил, а ты ведь помнишь ее группу радикалистов? Даже я ужасался от того, что они творили. Но просто убить такой гениальный мозг — это почти кощунство.

— Я ее уже видел.

— Ни минуты не сомневаюсь. Надеюсь, она жива?

— Осталась связанной в медцентре.

— Хорошо. Ты тоже можешь присоединиться к нашей команде, впереди еще много работы, а ты знаешь и умеешь намного больше простых предсказаний погоды.

— Вообще-то я пришел сюда убить тебя.

Чужак задорно засмеялся, аж до слез. А потом, немного успокоившись, произнес:

— Ну убьешь ты меня, и что? Тебя и твоего щенка расстреляет моя охрана, и это ничего не изменит, разве что два величайших человека этой планеты погибнут совершенно глупым образом.

— Может быть, но так я хотя бы умру спокойно, свершив свою месть.

Воронов тяжело вздохнул, откинувшись на спинку кресла. А затем начал говорить очень серьезным тоном:

— Ты ведь тоже должен помнить Землю, Щеглов. Мы ведь примерно одного возраста с тобой.

— Да, помню, но я был тогда еще совсем мальчишкой.

— Верно, мы были детьми, но у меня навечно перед глазами та безжизненная пустыня, в которую превратилась наша родная планета. Редкие оазисы зелени, на поддержание которых тратилось много сил и энергии. Развалины древних городов и огромные роботизированные комплексы, перемещавшиеся по Земле в поисках скудных остатков ресурсов. Ты ведь помнишь это?

— Да, — мрачно произнес шаман.

— Нам повезло, мы отправились на Аркадию — планету-рай. Как все хорошо начиналось, пока в первый раз не пришла зима, и ты был хорош, почти погиб, а потом, не успев выйти из палаты, развил такую бурную деятельность, что стал нашим лидером.

— Я помню, и мы справились тогда с зимой…

— Но какой ценой, — перебил его Воронов. — Сделав нас наполовину машинами! Даже сейчас я очень сильно похож на тебя, так же напичкан имплантами, уже не совсем человек, но еще не машина. Да, так можно жить, но это порочный путь, а благодаря тебе мы уже начинали строить десятки промышленных предприятий, начав путь превращения Аркадии в Землю.

— Ты не понимаешь, — ответил старик, — нам нужно было спасти много людей.

— Я понимаю, и тогда был благодарен за это, но стоит ли спасение жизней уничтожения биосферы планеты?

— Это вопрос не цены, а выживания, возможно, потом мы бы что-нибудь придумали.

— Я и придумал. Мы должны изменить себя, но не превращением в полумашины, а эволюционным изменением. Человек очень живучая система, потенциал которой весьма огромен и еще не раскрыт в полной мере даже сейчас. К сожалению, естественная эволюция весьма медленна, и наша задача подстегнуть ее, использовать генную инженерию и вывести людей, способных жить на Аркадии без машин или хотя бы с необходимым их минимумом. И мы уже почти достигли этой цели!

Чужак закончил свою речь на возвышенно-торжественной ноте. Артур видел, как блестели от гордости его глаза. И хотя он мало что понял из сказанного, но одно было ясно: этот человек свято верил в то, что делает.

— Благородная цель, — произнес шаман, — и я никогда не был против нее, но то, как вы начали ее воплощать, вызывает только омерзение. Весной вы устроили революцию и гражданскую войну, сколько жизней и ресурсов мы потеряли тогда! А сейчас, здесь, что вы творите с жителями этой деревни? Они живут всего двадцать лет, проходя полный жизненный цикл, и это вы называете благом?

— Нельзя сделать яичницу, не разбив яйца, Щеглов. Ты не хуже меня помнишь, что весной ваша партия матерых материалистов серьезно обосновалась на политическом Олимпе. Мы выглядели смешной оппозицией и лишь теряли время в тщетной попытке что-то изменить. Мне пришлось перейти к решительным мерам.

— Вижу, вы продолжаете действовать все так же решительно, даже когда в этом нет необходимости.

— Ошибаешься, Щеглов, в этом есть необходимость. Зима уже очень близко. А внедряемые генетические изменения чрезвычайно сложны. Нам нужно понять, что произойдет с ними через два и более поколения. И деревня создана специально, чтобы проверить генетическую деградацию и различные побочные эффекты, неужели ты сам не понял этого?

— Я понял, но общался с жителями деревни, завел здесь друзей, они такие же, так же мыслят, так же хотят жить, но твои опыты не дают им этого сделать. Они сгорают как спички, имея при этом право жить, как и мы.

— В этом и есть твое эгоистическое заблуждение. Такие, как ты, считающие, что главное — это личность, всеми силами стараются продлить жизнь, потакают своему и чужому эго, разрушают свой же дом, лишь бы только личность чувствовала себя комфортно. Но вы не сможете жить вечно, как бы ни старались, и однажды, когда вас не станет, вы передадите своим потомкам выжатую как лимон планету, и им придется бежать отсюда, как когда-то мы бежали с Земли. Поэтому мне и пришлось устроить революцию, чтобы пробить броню вашего эгоизма. Чтобы те, кто понимают, что главное — это будущее всей нашей расы, а не отдельных индивидуумов, смогли заняться по-настоящему великим делом, а не спасать то, что есть, от вашей алчности.

Чужак замолчал, ожидая, что скажет его оппонент, но шаман молчал, сидя с хмурым видом.

— Ты думаешь, Щеглов, что устроить этот эксперимент было легким решением? Но выбора просто не было. Генная инженерия очень сложна и непредсказуема. Мы не можем точно узнать, чем грозят вносимые изменения в будущем. И эти жители для нас настоящие герои. Они приносят себя в жертву на алтарь благополучия всей нашей цивилизации. Независимо от того, каковы будут результаты эксперимента, их жертва не будет забыта.

— Ты всегда умел красиво говорить, Воронов, так и сплотил вокруг себя людей. Но забываешь, что именно наш разум, наша личность делает нас особенными. Мы не какая-то популяция животных, цель которых — лишь выжить. Каждый человек — это маленькая вселенная со своим мироощущением, чаяньями, идеями. И чем дольше мы живем, тем уникальнее и обширнее наш внутренний мир. Ты ведь сам отчаянно цепляешься за эту жизнь.

— Потому что у меня есть великая цель.

— Именно. Ты прекрасно знаешь, что все заблуждения, что человек устает от жизни, — не более чем самовнушение тех, кто точно знает, что скоро умрет, что бы он ни предпринимал. Мы теперь не такие, мы держим свою жизнь в своих руках. Пусть и ценой биосферы планеты, однажды нам все равно станет тут тесно, и придется идти дальше в поисках нового дома. А ты хочешь отобрать у нас бессмертие, вновь подчинить слепой природе и запереть на этой планете.

— Ты заблуждаешься. Так же, как и те, кто разорял Землю. Природа не наш враг, она наш друг, а в смене поколений нет ничего плохого. Да, ты не устаешь от жизни, но начинаешь относиться к ней с потребительской точки зрения, тебя волнует лишь твое эго, все остальное — лишь ресурсы для удовлетворения твоих амбиций. Чтобы жить, мы все больше отрекаемся от того, что нам дано с рождения, и все больше становимся похожи на машины, созданные лишь для облегчения жизни. Такие, как ты, боятся природы, вы эксплуатируете ее, пытаетесь доказать, что обманули ее, при этом убивая. Но нельзя жить вечно и нельзя вечно скитаться по космосу. Кем мы в итоге станем? Мародерами, потрошащими целые миры!

— Ты не прав, — мрачно ответил старик, — я никогда не был против природы. Я согласен, нельзя просто потрошить планету, мы должны научиться жить в гармонии с ней, но не такими методами. Мы можем дать людям время пережить зиму, подумать, как соблюсти баланс, как стать лучше.

— И это не противоречит тому, что я сказал. А значит, у нас есть что-то общее, значит, мы можем пойти по одному пути. Создать по-настоящему новых людей, способных жить на Аркадии в гармонии с природой. Может, я где-то и ошибаюсь, но на том пути, по которому мы сейчас идем, нам надо два или три супергода, чтобы закончить. И твоя помощь бы пригодилась. В конце концов, даже твое движение оттолкнуло тебя. А я готов дать тебе второй шанс. Предоставить по-настоящему великую цель.

— А если я откажусь?

— Что же, я и не надеялся сделать тебя союзником всего за один разговор. Давай я вызову своих людей, но они не причинят тебе вреда, просто временно изолируют для твоего же блага. А потом у нас будет еще много возможностей обсудить все более детально, что…

Договорить он не успел: дом вздрогнул от оглушительного хлопка. Через некоторое время хлопки повторились. Чужак вскочил, уставившись на шамана безумным взглядом.

— Ты! — воскликнул он. — Что ты сделал?!

— Я — ничего, — ответил с улыбкой старик. — Видимо, прибыл броненосец.

— Черт! Я недооценил тебя.

И тут Воронов сделал какое-то странное движение, метнув что-то в шамана. Артур увидел, как нечто попало его «отцу» в горло, и прежде чем чужак повернулся в его сторону, юноша выстрелил.

Да, конечно, он стрелял почти от бедра и, можно сказать, навскидку. Но мишень была побольше суслика и находилась куда ближе антилопы. Пуля вошла Воронову в щеку чуть пониже глаза, прошла через голову и, пробив дыру в черепе, измазала остатками мозга и крови стену.

Но чужак мало волновал Артура. Сразу после выстрела он бросился к шаману. Тот был жив, а между лопаткой и шеей торчало нечто металлическое и острое. Юноша схватился за этот предмет и выдернул. В руках оказалась небольшая металлическая звезда с очень острыми гранями. Он даже порезал о нее руку, поэтому сразу бросил железку на пол и, вытащив из своей сумки полотенце, зажал им рану старика.

— Он мертв? — неожиданно хрипло спросил шаман.

— Да, я попал ему в голову.

— Хорошо. Помоги мне встать.

— Ты же ранен.

— Ничего важного не задето, таким меня не убьешь.

Артур помог шаману подняться, и тот уже сам, прижимая тряпку к ране, попытался шагнуть, но чуть не упал, оступившись. К счастью, охотник успел его поддержать.

— Это яд, — произнес старик, а потом повернул голову к Артуру: — Ты же не порезался?

— Порезался, — разочарованно произнес юноша.

— Тогда аккуратно заверни этот сюрикэн во что-нибудь, и будем надеяться, что еще не поздно.

Артур не знал, что такое сюрикэн, но понял, что шаман говорит о той острой штуке.

Выстрел застал юношу врасплох, как раз когда он уже почти закончил пеленать железку. Он вздрогнул и резко обернулся, успев заметить, как на пол упало тело мертвого охранника.

— Видимо, тот, что был в холле, — пояснил шаман, опуская ружье. — Давай поторапливаться, яд может начать действовать в любой момент.

Снаружи уже раздавалась стрельба. Такого Артур еще не слышал, конечно, его не удивить звуком выстрела, но стреляли чрезвычайно много, практически без остановки. И впервые сегодня он испугался, ведь в него могла попасть пуля, неизвестно кем и откуда выпущенная.

— Не медли, — произнес старик, — нам надо выйти. Если нас тут накроет ядом, то могут поздно найти.

Охотник сунул завернутую в тряпку «звездочку» за пазуху и, подхватив под плечо шамана, направился к выходу.

На улице творился настоящий хаос: помимо звуков хаотичной стрельбы, из тех мест, где стояли танки чужаков, в небо поднимались густые столбы дыма. Хотя неба не было видно, над деревней чудесным образом висела огромная металлическая конструкция, с которой вниз периодически, подобно молниям, падали огненные вспышки.

Не успели они отойти от дома, как возле них тут же опустилась какая-то летающая машина, из которой выскочило пятеро закованных в металл бойцов. Один из них коснулся рукой шлема, тот раскрылся, открывая лицо. И Артур ахнул: это была та самая девушка-дух из развалин.

— Где Воронов? — начала она сразу с вопроса.

— Мертв, — ответил шаман и добавил: — Мы тоже скоро будем мертвы. Он, видимо, создал какой-то яд, с которым даже я не могу справиться. Парня пока еще не накрыло, но только благодаря моим наноагентам в его крови, они лишь сдерживают распространение.

— Ясно, — ответила девушка и приказала своим бойцам: — В медчасть обоих, и поживее!

— Слушаюсь, генерал! — ответил один, и сильные стальные руки помогли им залезть в летающую машину.

— Все-таки ты своенравный идиот, — услышал выкрикнутое с экспрессией им в спину юноша.

И тут какая-то сила сдавила легкие Артура, он пытался втянуть воздух, но это оказалось очень сложно, в глазах стало темнеть, он услышал свои же тяжелые хрипы и успел заметить, как вокруг все засуетились. Кто-то разорвал его рубашку, он почувствовал сильный укол в грудь и погрузился в спасительную тьму небытия.

***

Проснулся он от бившего в глаз яркого света. Кто-то оттягивал его веко и светил в зрачок. Артур инстинктивно поднял руку и вцепился в чужую, раздражавшую его конечность.

— Спокойно, — произнес чей-то голос, — мы лишь хотели убедиться, что вы пришли в сознание.

Охотник отпустил руку незнакомца и медленно открыл глаза. Он лежал на кровати в каком-то просторном белоснежном помещении, а возле него стояли двое мужчин и женщина в белых халатах.

— Как вы себя чувствуете? — спросил один из них.

Юноша попробовал ответить, но смог выдавить из себя лишь какой-то хрип. Он только сейчас понял, как пересохло горло, оно буквально горело огнем.

— Вот, возьмите. — Мужчина протянул ему стакан с водой. Странный стакан, закрытый крышкой, из которой торчали две трубки, зато из него оказалось удобно пить лежа.

Утолив жажду, Артур почувствовал, насколько лучше стало горлу, и даже смог произнести: «Спасибо».

— Ну вот, замечательно, — обрадованно произнес один из врачей.

— Где я? — спросил Артур.

— Вы в медцентре, на космической станции «Авангард». Как вы себя чувствуете?

— Не очень хорошо, какая-то слабость, и горло еще першит.

— Это нормально, учитывая, что вы пролежали в коме чуть больше двух месяцев.

— Месяцев? — удивленно переспросил охотник.

— Ах да, у вас в деревне же по-другому считают время. Как я понимаю, чуть больше семи декад.

— Так долго?

— Увы, вначале вас чуть не убил яд, можно сказать, что спаслись буквально чудом. А затем пришлось провести серьезную генетическую коррекцию, чтобы ваш организм перестал работать в режиме повышенного обмена веществ и, по сути, сжигать себя. Сейчас похожую терапию проходят все жители вашей деревни.

— Я не очень понимаю, что это значит, — озадаченно произнес Артур.

— Извините его, — ответил уже другой мужчина, — вам сейчас надо отдыхать, набираться сил. А все объяснения потом. И кстати, вот обслуживающая вас медсестра, вы всегда можете вызвать ее, нажав на эту кнопку. Не стесняйтесь, если почувствуете себя плохо или вам что-то понадобится, это ее работа.

— Постойте, а где шаман?

— Ах да, вам просили передать одно видео. — Медик протянул ему рамку с портретом шамана. — Просто нажмите на изображение, чтобы оно заговорило.

И они ушли, оставив его в одиночестве. Артур немного повертел оставленное ему устройство и осторожно пальцем нажал на изображение старика.

— Приветствую тебя, мой юный друг, — произнес неожиданно «оживший» шаман, — извини, что пришлось оставить тебя, но я должен позаботиться о жителях деревни, а тебя можно вылечить только на станции. Можешь не беспокоиться, твоя мама жива и здорова. Делай все, что говорят тебе врачи, отдыхай и набирайся сил. Когда ты поправишься, я буду ждать в своей хижине в долине, и ты будешь нужен мне здоровым и сильным, чтобы побороть зиму.

Старик, вернее, его изображение, замер. Артур облегченно вздохнул: все было хорошо, они победили злого человека, а значит, победят и зиму, ему просто надо поправиться.

В кровати он пролежал еще два дня, а на третий впервые встал. Тело одрябло от долгой неподвижности, и первые шаги он сделал довольно неуверенно.

— Не волнуйтесь, мышцы быстро окрепнут, и ходить вы сможете нормально. У нас хороший тренажерный зал, и за пару недель вы приведете себя в порядок, — сообщила ему медсестра.

Так и произошло: уже на следующий день он сам вышагивал по своей палате. Как раз когда он заканчивал очередной круг, в дверях появился его врач.

— Приятно видеть, что вы быстро поправляетесь, Артур.

— Спасибо, доктор.

— Кстати, к вам посетитель. Вы вполне можете отказаться от посещения, вам все еще пока нужен покой, и нельзя лишний раз волноваться. Я сказал, что разрешу эту встречу, только если вы согласитесь, несмотря на то, что она настаивала.

— Она? — удивленно переспросил юноша. Он ждал шамана, надеялся, что тот все же придет навестить его. Конечно, это могла быть мама, но, как он понял, она осталась в деревне и вряд ли придет к нему без старика.

— Да, генерал Снегова. Я, конечно, понимаю, что у такой особы мало свободного времени, но ваше здоровье важнее.

— Все нормально, я хорошо себя чувствую.

— Тогда она ждет вас в коридоре.

Юноша вышел за дверь и столкнулся с ней, дочерью шамана, той самой девушкой, чей дух он видел в руинах.

— Здравствуй, Артур, — поприветствовала она и улыбнулась, — мне сказали, ты уже довольно твердо стоишь на ногах. Прогуляемся?

— Да, конечно. — Он даже обрадовался. Ему, любителю степных просторов, ужасно надоело сидеть в палате, да и хотелось увидеть этот мир, в котором он всему удивлялся, с трудом сдерживаясь от проявления более бурных реакций на все окружающее.

Несколько минут они просто молча шли по разным коридорам, то там, то тут люди почтительно замирали, пропуская их. Наконец их путь закончился в просторной странной комнате с большими окнами, за которыми виднелось потрясающе красивое ночное небо, словно они смотрели вверх.

— Что ты видишь, Артур? — спросила его спутница.

— Очень похоже на ночное небо, но ведь мы даже не смотрим вверх.

— Все верно, нам не нужно смотреть вверх, потому что мы не на планете, мы в космосе. Ты знаешь, что такое космос?

— Нет, — раздосадованно ответил охотник и добавил: — Я здесь столько всего не знаю и не понимаю.

— Но это не помешало тебе пойти с моим отцом и убить Воронова, — неожиданно холодно произнесла она.

— Я не хотел никого убивать, но он кинул в шамана ту штуку, и я отреагировал, даже особо не думая. И потом, разве он не был плохим человеком?

— Пло-хим чело-веком? — почти по слогам произнесла она, потом нахмурилась и, выдержав паузу, продолжила: — Допустим, но ты понимаешь, сколь ценным он был живым? Сколько он мог бы рассказать. Нам, конечно, повезло, что его сторонники оказались не так идеологически сильны. Они пошли на переговоры с кучей уступок, в том числе и с формированием нового коалиционного правительства. Но если бы оказалось по-другому, если бы его смерть ничего не изменила?

— Эм… — Артур потер лоб. — Простите, но я почти ничего не понял из того, что вы сейчас сказали.

— Вот как, — ответила она и обернулась к окну. — Подойди поближе.

Юноша подошел и встал рядом, огляделся, и у него захватило дух от увиденного. Отсюда открывался вид на большой странный шар, висевший под ними. А на фоне этого шара он увидел нечто еще более странное.

— Что это? — удивленно спросил он.

— Это планета, но не Аркадия, где ты жил, а Византика, чрезвычайно засушливый жаркий мир с ядовитой атмосферой.

— Я про то маленькое железное, — проигнорировав ее непонятные слова, произнес охотник, — оно очень похоже на ту огромную штуку, что висела над деревней.

— А, это. Ты не ошибся, это броненосец, тот самый, что мне пришлось отправить для вашего спасения.

— Броненосец?

— Когда-то он был модулем большого корабля, на котором мы все сюда прилетели, но после гражданской войны его обшили броней, усилили мощность двигателей, вот и назвали броненосцем.

— Но разве он может быть такой маленький?

— Маленький? — недоуменно спросила она. — Он просто далеко, мы же в космосе, в огромной пустоте…

Артур только сейчас вдруг осознал, где находится, и ужаснулся. Он быстро осмотрелся и почувствовал, что у него закружилась голова, стало дурно, и юноша начал пятиться, но не устоял на ногах и, уже падая, просто потерял сознание.

В себя он пришел уже в своей палате в постели. Над ним суетились медсестра и доктор. Говорили, что ему нельзя так волноваться, и что-то еще. Он особо не слушал, просто лежал и пытался принять то, что видел — огромную бездну. Артур, конечно, привык к большим открытым пространствам, та же степь была для него фактически необъятной. Но тут, когда он внимательнее посмотрел за окно, то вдруг осознал, что шарик под ними был просто огромен. Почему же они не падали на него… или падали? Но почему тогда все остальные совершенно спокойны? В любом случае сейчас об этом лучше было не думать, потому что стоило снова представить ту картину, как комната начинала вращаться. Поэтому он закрыл глаза и уснул.

Проснувшись, Артур обнаружил, что возле него сидит и читает книгу девушка. Немного повернув голову, он присмотрелся к ней и удивленно ахнул: она была очень похожа на вчерашнего генерала — дочку шамана, однако моложе, и в чертах лица были какие-то отличия. Между тем девушка, заметив его движение, оторвалась от книжки.

— Привет! — произнесла незнакомка приятным звонким голосом, отложив книгу. — Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, хорошо, — автоматически ответил Артур и добавил: — А вы похожи на ту женщину…

И сам осекся, чувствуя, что прозвучало это несколько странно.

— Верно, похожа на свою маму, — подтвердила девушка и засмеялась. — Все нормально, — произнесла она, заметив его смущение, — мне не раз говорили, что я на нее очень похожа. Меня Дарья зовут, но для друзей и для тебя можно просто Даша.

— А я Артур, — произнес охотник.

— Вот и познакомились, — произнесла девушка и, улыбнувшись, добавила: — Я услышала, что произошло, и пришла извиниться за маму. Она у меня весьма строгая, все же генерал, но до обморока кого-то она довела в первый раз.

— Это не из-за нее, — произнес юноша, — это все космос, у меня от него голова закружилась. А о чем говорила ваша мама, я даже и половины не понял.

— Никогда не видел космоса? — удивилась Дарья. — А впрочем, я вот никогда не была на Аркадии. И кстати, давай сразу договоримся, что мы будем на ты, не люблю выкать сверстникам.

— Давай, — согласился Артур.

— Вот и славно, — подытожила она и опять засмеялась.

— А ты веселая, — произнес он и улыбнулся, отмечая про себя, какая же она красивая и какие чистые и умные у нее глаза.

— Еще бы, — гордо ответила Даша и добавила: — Ты же еще не завтракал, может, поедим вместе?

— Да, конечно, хорошая идея, я проголодался.

— Отлично, мне тут сказали, что ты там, на планете, общался с моим дедом, может, расскажешь что-нибудь о нем?

— Конечно, почему нет, — ответил Артур, поднимаясь с кровати.

С тех пор Дарья приходила к нему регулярно, они вместе ели, занимались в спортзале, он рассказывал ей о своей жизни охотника, она — что родилась и выросла на этой космической станции, а также учила его многому новому о мире.

На восьмой день их знакомства она спросила, не хочет ли Артур прогуляться с ней.

— Куда?

— В обзорный зал, туда, где ты уже бывал с моей мамой. Посмотрим на звезды, я покажу тебе планету под нами, сегодня будет особенно красивый вид.

Артур вспомнил, как он тогда увидел космос, и в животе у него сразу что-то екнуло.

— Да ладно, ты боишься? — удивленно произнесла Дарья, увидев, как он побелел. — Это же просто комната с большими, но очень крепкими окнами, я бывала в ней тысячи раз. Пошли, тебе нечего бояться, я буду с тобой.

Как же он мог отказаться в такой ситуации?

В этот раз картина за окнами была кардинально другой, планета хорошо виднелась еще из коридора, и Артур непроизвольно замедлил шаг.

— Смелее, — произнесла Дарья и, взяв его за руку, потащила прямо к самому окну.

Сердце Артура стучало как сумасшедшее, он весь напрягся, но был не в силах отвести взгляд от открывшейся перед ним прекрасной бездны из звезд, не затмеваемой даже висевшей перед ними большой планетой. Неожиданно Дарья обняла его одной рукой за талию и прижалась.

— Не бойся, я с тобой и держу тебя крепко, — прошептала она.

И Артур немного расслабился, тоже обняв девушку. Так они стояли некоторое время и просто смотрели на звезды.

— Я была на Византике, — начала она, — там странно, вся планета — лишь горы и пустыни. Там нет никакой жизни, атмосфера очень разрежена и ядовита. Но там, на поверхности, есть большая база, несколько огромных куполов, под которыми выращивают еду, и научный комплекс. Я несколько раз даже гуляла по планете. Но это не очень удобно, потому что по поверхности можно ходить только в скафандрах — таких специальных защитных костюмах, очень неудобных и тяжелых.

— Удивительно, — поразился Артур, — здесь все так необычно, совсем не так, как дома.

Они опять замолчали и просто стояли, прижимаясь друг другу.

— Смотри, — тихо произнесла она, — броненосец идет на стыковку, это очень впечатляющее зрелище.

Действительно, почти невидимый на темном фоне космоса броненосец теперь становился все заметнее и ближе. Артур смотрел почти с замиранием сердца, когда огромная металлическая туша величественно пролетала мимо.

— Броненосец послезавтра отправляется на Аркадию, — произнесла Дарья, — я договорилась с маман, нам предоставят два места и челнок. А доктор сегодня тебя выпишет, с ним я тоже говорила, он сказал, что ты совершенно здоров.

— И что же мне делать почти два дня? — растерянно спросил юноша.

— Поживешь пока у меня. Каюта не очень большая, но удобная.

— Спасибо, — совершенно искренне ответил Артур.

— Тогда пойдем, а вещи завтра заберешь и выписку оформишь.

И она повела его по бесконечным коридорам в совершенно неизвестную ему часть станции.

— Заходи. — Дарья вошла первой и, обернувшись, протянула к нему руку. — Как я и говорила, хоромы не бог весть какие, но вполне уютные.

— Да, очень уютно, — без тени подхалимства ответил Артур.

Открывшаяся его взгляду комната и впрямь оказалась ухоженной и оригинально украшенной. По сравнению с его домом в деревне тут было очень красиво.

— Знаешь, что-то сегодня прохладно, — неожиданно произнесла Даша каким-то игривым голосом и, расстегнув застежки, сбросила на пол блузку. — Может, ты согреешь меня?

— Эм… — Не ожидавший такого поворота Артур замялся и почему-то произнес: — Ты же внучка шамана, а он мне как отец.

— И что? — она удивленно подняла брови. — Он тебе «как» отец или кровный родственник?

Артур понял, что сказал глупость, и сейчас лихорадочно решал, что делать дальше. Да, она внучка старика, но в то же время Даша была самой красивой девушкой, о которой он когда-либо смел мечтать. И вот он, способный голыми руками справиться со степным тигром, сейчас стоял в нерешительности перед полуголой девушкой.

«Она ведь нравится тебе, а ты, похоже, нравишься ей, так действуй. Может, у них тут это так принято», — сказал он сам себе и молча шагнул вперед, обнимая ее. Она улыбнулась, и их губы встретились в поцелуе.

***

На борту броненосца было необычайно скучно. Никаких окон, чтобы наблюдать за происходящим снаружи, а каких-либо развлечений для пассажиров боевого корабля не предусматривалось. Конечно, команда чем-то развлекалась в кают-компании, но капитан не одобрял использование броненосца в качестве пассажирского судна, и Артуру с Дарьей строго запретили покидать выделенную им каюту. К счастью, полет длился всего три дня, и влюбленная парочка почти все их провела в объятиях друг друга.

Веселье началось, когда они покинули ангар боевого корабля на небольшом крылатом челноке.

— Ты уверена, что надо так вращаться? — спросил Артур, мертвой хваткой вцепившийся в ремни безопасности побелевшими пальцами. Он все еще не до конца привык к космосу, а когда раскинувшаяся под ним поверхность планеты то раскачивалась, то вращалась, ему требовалось прилагать немалые усилия, чтобы успокаивать расшалившийся вестибулярный аппарат.

— Расслабься, — весело ответила Дарья, — я окончила курсы пилотов с отличием и совершила десяток посадок на Византику. Мама настояла, мол, если живешь в космосе, умей летать.

Артур лишь обреченно выдохнул сквозь плотно сжатые зубы. В этой ситуации он ничего не мог сделать, лишь полностью довериться умениям своей подруги.

Наконец челнок стабилизировался, и планета за окном прекратила шататься.

— Входим в плотные слои атмосферы, — прокомментировала Дарья, — сейчас начнет немного трясти, и не обращай внимания на огонь снаружи, это нормально, горим не мы, а окружающий нас воздух.

Артур лишь закатил глаза и промолчал в ответ. К счастью, тряску он переносил проще, да и окно закрыло бушевавшее снаружи пламя. Не то чтобы это не пугало, но хоть не мутило, да и сидевшая в соседнем кресле Даша была совершенно спокойна, лишь взгляд изредка пробегал по приборам, а руками она твердо удерживала штурвал.

Наконец тряска прекратилась, а огонь за окном потух.

— Все, самое страшное уже позади, — бодро произнесла Дарья, — смотри, сейчас будет хорошо видно твою долину.

Артур уже приготовился обрадоваться, но тут его живот устремился куда-то вверх, он инстинктивно сглотнул, пытаясь обуздать нахлынувшую тошноту. Челнок же, заложив крутой вираж, опустился носом вниз, и стало действительно видно казавшуюся не такой уж и большой с этой высоты зеленую долину, окруженную горами и лесом. На западе, как и говорили караванщики, действительно раскинулось огромное море. «Надо будет обязательно туда попасть», — подумал Артур, пытаясь отвлечься от бунтовавшего желудка.

— Красота-то какая, — восторженно произнесла Дарья и заложила новый вираж, ведя челнок резко вниз.

— Прекрати, пожалуйста, — взмолился Артур.

Она взглянула на него и разочарованно произнесла:

— Извини, не думала, что тебе так плохо. Буду лететь мягче.

Артур вздохнул спокойно, только когда шасси челнока коснулись земли. Приземлились они возле хижины шамана, и юноша уже во время посадки заметил его тонкую фигуру возле костра.

Старик встретил их у трапа и крепко обнял обоих.

— Дорогие мои, а я уж заждался, такую похлебку приготовил — пальчики оближете, — тепло и по-домашнему, непривычно для Артура, приговаривал шаман. Юноша привык видеть его всегда серьезным и задумчивым.

Подойдя к костру и почувствовав запах похлебки, Артур вместо радости ощутил, как желудок, растревоженный полетом, недовольно заурчал, грозя-таки избавиться от всего содержимого.

— Вы уж меня извините, — произнес Артур, — но мне нехорошо после полета, пойду пройдусь.

И он быстро направился в сторону степи, борясь с тошнотой и боясь опозориться, если его вдруг вырвет у всех на глазах.

— Ну что, — спросил шаман у внучки, — окрутила парня?

— А что такого, дедушка?

— Если это все серьезно, то ничего, — спокойным тоном ответил старик, — но если это так, поиграть им и выкинуть, то лично выпорю.

— Вот как? Значит, решил заняться моим воспитанием? Я не видела тебя пятнадцать лет. Мне было восемь, когда сказали, что дедушка погиб где-то на далекой планете. И сейчас ты как ни в чем не бывало будешь учить меня жить?

Шаман молча разжег трубку и пару раз затянулся.

— Я понимаю, Даша, как это выглядит. Уже просил прощения у твоей матери, теперь прошу его у тебя. Ольга меня не простила и, наверное, не простит, у нее мой характер и куда больше норова. Но ты должна понять: я не добрый дедуля, я был лидером, порой жестким, вел этот мир не всегда гуманными методами и однажды оступился. Не разглядел предательства. Подвел всех. А потом, когда мы бежали, просто не мог больше сидеть в космосе, не мог смотреть на себя по утрам в зеркале. Потому и полетел сюда.

Он замолчал, выпуская колечки из дыма.

— Я знал, что это самоубийственная миссия. Шансы на успех призрачные, но нам удалось почти невозможное: выкрасть важные данные. А потом все погибли, спасая меня. Я не мог бежать с планеты и не мог вызвать еще кого-то, они бы пришли и тоже погибли. Пришлось притвориться мертвым. Так казалось лучше для всех. Но не было и дня, чтобы я не вспоминал о вас и не пытался приблизить день, когда мы вновь встретимся.

Шаман опустил трубку, и внучка увидела, что из его глаз текут слезы. Даша встала и, подойдя, обняла его.

— Дедуля, я прощаю тебя, понимаю, нам всем пришлось нелегко, особенно тебе.

— Ну ладно, ладно, — он отстранился, вытирая слезы, — не заставляй меня совсем разрыдаться.

— А за Артура не переживай, — произнесла она, — ты просто не знаешь, как мне осточертели парни на станции, самовлюбленные, надменные, носящиеся со своей карьерой и считающие, что стоит им только поманить, как все девушки их. А он совсем другой — простой, чистый, наивный и в то же время умный и честный. Он не строил мне глазки, но так смотрел — с обожанием и восхищением! И мне не скучно с ним болтать, да, он многого не знает и часто спрашивает простые и смешные вещи. Но тогда я просто вспоминаю, что прожил он всего шесть лет.

Она вскочила и, обогнув костер, возбужденно выпалила:

— Понимаешь, всего шесть! А по сути он мой одногодка, взрослый человек! Меня аж трясет, как представлю, что эти звери с ним сделали! Да, доктора сказали, что его генетический код восстановлен, и теперь он будет жить как обычный человек, но они забрали у него почти двадцать лет жизни и лишили детства.

— Тут ты не совсем права, — шаман снова затянулся, — у него было детство, не такое длинное, но по-своему счастливое, и я успел его немного застать.

— Мне его все равно жаль, и я им восхищаюсь. Так скажи мне, дедушка, разве можно в него не влюбиться?

— Ты не забывай, что его, по сути, воспитал я, — усмехнулся старик.

— Ну, это нельзя назвать преимуществом, учитывая, что маму тоже ты воспитал.

И они оба засмеялись.

Такими их и застал вернувшийся Артур: хохочущими у костра. А потом они все ели похлебку и болтали о всяком, пока не начало темнеть, и Дарья, сославшись на усталость, не ушла в челнок спать.

Шаман с Артуром некоторое время сидели, как в старые добрые времена, и любовались закатом, пока неожиданно с неба не полетели белые пушистые хлопья.

— Что это? — удивленно спросил Артур, ловя их рукой.

— Это снег. Уже второй раз за последние три дня. Заметил, как быстро холодает?

— Снег? — переспросил юноша и грустно добавил: — Это приходит зима?

— Верно.

— А я надеялся, что нам таки удалось ее остановить, убив этого Воронова.

— Нам, остановить? — удивленно произнес шаман и засмеялся.

Когда приступ смеха прошел, он взял палочку и подозвал Артура.

— Вот смотри, — он нарисовал палочкой два кругляшка на песке, — представь, что это два наших светила: Фотино и Свисте. Ты ведь уже бывал в космосе, тебе говорили, что там ничто не висит на месте, а все постоянно движется?

— Да, Даша рассказывала.

— Вот и светила не стоят на месте, а обращаются вокруг общего центра.

Шаман дорисовал светилам большие овалы.

— Это условно орбиты, по которым они крутятся. Орбиты странные, астрономы считают, что когда-то в этой системе была третья звезда, являвшаяся центром, но она, похоже, коллапсировала, и из ее вещества образовались четыре планеты: Аида, Византика, Аркадия и Аннона.

Он нарисовал вокруг орбит светил еще четыре овала.

— Когда свет обоих светил попадает на Аркадию, тут начинается лето и становится тепло. Когда мы прилетели сюда с Земли, нам повезло, мы нашли теплый и цветущий мир. Высадились и стали обживать. Земные животные и растения легко справлялись с менее живучими местными, а со временем даже стали образовывать гибриды. У нас было пятьдесят лет местного лета.

Старик замолчал, набил трубку и закурил.

— А потом стало холодать, светила и Аркадия выстроились на орбитах так, что тусклое Свисте стало закрывать яркое Фотино. С каждым днем планета получала все меньше тепла, наступала осень. За три года вся планета покрылась снегом. Астрономы рассчитали, что зима продлится целых тридцать лет. И мы должны были приготовиться к ней всего за три года.

Он замолчал, видимо, вспомнив что-то нехорошее.

— Конечно, мы не смогли. Многие погибли, не хватало еды и других припасов. Чтобы уменьшить жертвы и повысить выживаемость, многим людям пришлось имплантировать кибернетические компоненты. Я тогда был в команде инженеров, занимавшихся сооружением защитных убежищ. Произошла авария, и нашу бригаду завалило. Я несколько часов пролежал придавленный балкой на страшном холоде. Во мне имплантов больше, чем живых органов.

— Имплантов? — удивленно переспросил Артур.

— Да, это искусственные органы, например, механическая рука или синтетическая печень. Хоть по мне этого и не видно, но я, можно сказать, наполовину машина. Хорошо вижу в темноте, отлично лажу со всякими компьютерами и обладаю прочими, почти магическими для простых людей умениями.

Он улыбнулся и, выпустив очередную порцию дыма, продолжил:

— Но вернемся к нашей истории. Когда пришла весна, и мы стали возрождать колонию, появился Воронов. Собрав вокруг себя последователей, он объявил людей с имплантами нечистыми, пытающимися убить планету. Так началась гражданская война, которую мы проиграли. Часть людей успела бежать в космос и жила на космических станциях, бывших разными модулями принесшего нас сюда корабля. А Воронов стал превращать планету в лабораторию по выращиванию суперлюдей, якобы способных легко пережить следующую зиму. Ваша деревня была одной из таких лабораторий. Теперь ты понимаешь, что нас ждет и почему никто не в силах остановить зиму?

— Понимаю, — вздохнул Артур, — и что делать теперь?

— Теперь нужно готовиться к грядущей зиме. Воронов все же не был дураком, он пока не получил то, что хотел, и готовил людей к зиме. Не всех, конечно, например, ваша деревня была бы обречена. Но теперь, когда он мертв, а люди вновь едины, мы спасем всех, по крайней мере, попытаемся.

Старик опять замолчал и задумчиво посмотрел на красное зарево заката на горизонте.

— Вот поэтому я здесь ждал вас. У нас еще будет пара дней спокойствия, а затем мы полетим в столицу, и начнутся напряженные дни. Надо будет приготовиться к зиме и спасти как можно больше людей. Впереди много нелегкой работы, и я очень надеюсь, что мы пусть и не остановим, но хотя бы переживем эту зиму.

Старик замолчал, когда погас свет заката и пришла ночь. Они вдвоем просто сидели и молча смотрели на огонь, а вокруг падал снег, покрывая еще теплую землю.

Написано в 2018 году.

Беглецы

Часть первая

— И что вы можете сказать в свое оправдание?! — раздраженно спросил вице-адмирал, обводя взглядом трех понурых молодых лейтенантов.

Ответом ему были лишь упершиеся в пол взгляды и пунцовые лица.

— Вы угнали буксир, — адмирал начал загибать пальцы, — чуть не протаранили на нем обзорную площадку станции Либерти, после чего направили судно в планету и, несомненно, рухнули бы на один из городов, если бы вас не задержал патрульный корабль. Как вы это объясните?!

— Мы не собирались падать, сэр, просто у этой колымаги вышел из строя двигатель.

— Не собирались падать? — нахмурился адмирал. — Ранер, вы либо считаете меня идиотом, либо думаете, что вы тут самый умный.

— Никак нет, сэр.

— Я хочу знать, за каким чертом вы угнали буксир и гарцевали на нем возле гражданской станции.

— Видите ли, сэр, — ответил уже другой юноша, — мы немного выпили и проиграли спор, поэтому для спасения своей чести нам пришлось выполнить…

— Своей чести?! — перебил его адмирал. — О какой чести вы тут говорите, Донован?! Ваша честь лишь в одном — защищать граждан Альянса Свободных Планет, а не подвергать их опасности! Особенно в пьяном угаре!

Адмирал подошел к своему столу и взял три листа электронной бумаги.

— Признаться честно, мне хотелось с позором выгнать вас из флота, щенки. Но в силу того, что никто не пострадал, и из-за нежелания, чтобы этот случай просочился в прессу, совет адмиралов решил дать вам шанс загладить вину.

Он смерил поникших лейтенантов презрительным взглядом и потряс сжатыми в руке листками.

— Это ваши назначения в самые дальние и горячие точки Альянса. Также из вашего жалованья будет вычтена полная стоимость ремонта буксира. — Адмирал протянул им листы. — Конечно, вы можете отказаться от этих назначений и будете с позором отчислены из военно-космического флота, но не надейтесь, что сможете найти работу в космосе, только не с моими рекомендациями. И, конечно, выплату компенсации с вас никто не снимет.

Все трое провинившихся молча взяли свои назначения.

— Отлично, у вас хотя бы хватает смелости ответить за свои действия. Даю вам сорок восемь часов собраться. Свободны!

И адмирал демонстративно отвернулся.

— Я сразу сказал, что это была плохая идея, — произнес Уильям в лифте.

— Ну конечно, Ранер, ты самый умный, но все равно пошел с нами, — едко заметил Джон.

— Как же я мог бросить своих друзей?

— Ага, а теперь нас отправляют в совершенно разные уголки космоса, — мрачно заметил Алекс.

— Что поделать ребята, будем держать связь.

— Это само собой!

И они, сжав руки в кулаки, свели их вместе, прикоснувшись костяшками пальцев, в знак своей нерушимой дружбы.

Дружба дружбой, но, похоже, теперь они не скоро увидятся. Хорошо, что Уильям был уроженцем другой планеты. Родители ничего не узнают, он просто напишет им, мол, отправляется по месту службы. В конце концов, зачем им знать, куда именно.

Вообще вся ситуация была странной. Двигатели буксира были совершенно исправны, за это Уильям мог поручиться. Ведь у него легко получилось совершить сложный маневр, резко изменив курс, и пролететь в каких-то десятках метров от корпуса станции. Затем неожиданно двигатели просто выключились, а он толком даже не помнил, что там произошло, просто какая-то сумбурная паника в голове. Сознание прояснилось, только когда их заковали в наручники подоспевшие патрульные. Все это было странно, а впрочем, и поделом им — идея на самом деле была плохой. Не надо было тогда пить в баре, а то, может, им подмешали какой химии…

Погруженный в свои мысли молодой пилот почти на автомате пришел домой. В съемной квартире вещей у него почти не было. Поэтому, перекусив остатками еды, что нашлась в холодильнике, Уильям завалился на диван. Завтрак будет в космопорте, где он постарается уже к обеду сесть на подходящий транспорт.

А пока можно было расслабиться и, например, посмотреть кино, все новые картины шли с полным погружением, ты как бы становился главным героем, чувствуя все, как он. Все благодаря импланту, такие сейчас вживляли сразу после рождения, и они были у всех. На днях как раз вышла новая картина «Землянка» о том, как отважный капитан нашел в космосе древний звездолет с легендарной Земли, на борту которого в гибернации осталась в живых одна девушка…

Вообще Уильям считал Землю мифом. Да, конечно, где-то должна быть планета, откуда произошли люди. И ни один из миров Альянса не годился на эту роль, так как был явно колонизирован. Была еще Гея — планета, подвергшаяся жестокой орбитальной бомбардировке и сейчас находившаяся на территории чужих.

Пространство людей окружали две расы враждебно настроенных инопланетян — мерзких на внешний вид для человека пигалов и словно вышедших из ночных кошмаров барзилов. Пограничные конфликты с ними случались почти каждый день, но до полномасштабных боевых действий не доходило. Воевать на два фронта Альянсу не хватало сил, а атакуй он лишь одну сторону, другая не преминет явиться, чтобы добить победителя. Чужаки, похоже, тоже это понимали, но не брезговали периодически устраивать разные провокации и пограничные стычки.

Фильм оказался довольно банальным, по сюжету пигалы и барзилы объединились, нанеся ужасный удар по Альянсу. Жалким остаткам выживших людей пришлось бежать. К счастью, землянка смогла вспомнить дорогу на давно покинутую родину человечества. И эвакуационные корабли, удрав от преследователей, смогли найти Землю. В конце герой-капитан целовался с землянкой на фоне зеленых лугов… Это было так банально, что Уильям даже пожалел потраченного времени. Впрочем, чем еще он мог бы заняться?

Он сладко зевнул и уснул, еще не очень осознавая, что беззаботное время обучения закончилось, и впереди его ждали тяжелые будни боевого пилота.

***

Трехдневный перелет на старом военном транспортнике утомил Уильяма. Постоянное сидение в четырех стенах тесной, пропахшей потом каюты почти лишило его ощущения времени. Ему казалось, что он летит уже целый месяц. Не помогали даже прихваченные с собой фильмы. Древняя армейская колымага совершала посадки во всех космопортах, какие только встречались на их пути, и это чертовски удлиняло время полета. К тому же иллюминаторов на транспорте не было, по крайней мере, в тех зонах, куда у него был доступ.

От безделья настроение Уильяма упало настолько, что не радовало даже окончание полета.

Пройдя по переходному туннелю на станцию, он свернул в военную секцию и сразу наткнулся на контрольно-пропускной пост.

Скучающий на посту солдат равнодушно посмотрел на него и минуты три изучал его документы и направление.

— Значит, вы лейтенант Уильям Ранер? — зачем-то поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Прибыли в наш гарнизон по предписанию?

— Верно, — раздраженно ответил Уильям. Какого черта эта долбанная «станционная крыса» спрашивает банальности. У него и так там все видно на компьютере.

Охранник вернул ему лист назначения и карту-документ.

— Добро пожаловать на станцию «Кордоба», лейтенант, — и неожиданно добавил: — Еще один смертник.

— Не понял, — возмутился Уильям. — Что значит смертник?

— Много вас таких приезжает, а через полгода улетает в ящиках.

Лейтенант уже хотел было высказать этому постовому, куда он может засунуть свое мнение, но вовремя опомнился и промолчал. Все же это была граница, опасное место с более свободными нравами. Да и зачем начинать службу с мордобоя с каким-то постовым?

К тому же Уильям был уверен, что с ним ничего такого не случится. Если уж он смог на старом буксире совершить опасный вираж и пройти всего в нескольких метрах от корпуса станции, то на боевом истребителе он творил такое, чему многие его инструкторы удивлялись.

Однако все же не такого прибытия он ожидал. Слова охранника вертелись в голове, пока он шел по коридору в поисках командира полетного центра. Самоуверенности ему, конечно, не занимать, но кто его знает, что творится тут на границе.

Капитан Бредфорд, как гласила нашивка, почти как охранник медленно возился с его документами.

— Добро пожаловать в девятнадцатый пограничный гарнизон военно-космического флота Альянса! — официальным тоном произнес он, отрываясь от компьютера.

— Спасибо, сэр.

— Постовой на входе уже попугал вас? — с улыбкой осведомился он.

— Да, но откуда вы узнали, сэр?

— Это очень скучная станция, лейтенант, и некоторые шутки и развлечения тут весьма идиотские и бородатые.

Уильям хмыкнул в ответ, отмечая про себя, что это была очень неуклюжая попытка успокоить его: теперь внутренне он напрягся еще больше.

— Я коммодор Джонатан Бредфорд, командующий этим сектором. И должен сказать, что впечатлен вашими показателями, описанными в сопроводительных документах. У нас сложный участок: контрабандисты, пигалы и даже пираты. Поэтому неудивительно, что нам всегда требуются хорошие пилоты. Но прежде чем вам выдадут истребитель, я хочу, чтобы коммандер Артур МакГрей погонял вас на симуляторах. Не доверять документам оснований у меня нет. Но, как я уже говорил, у нас сложный сектор.

— Конечно, сэр.

— Хорошо, тогда обратитесь к интенданту по поводу размещения, и, думаю, уже завтра с утра сможете приступать.

— Слушаюсь, сэр!

Следующий месяц можно было назвать одним из самых рутинных в его жизни. МакГрей просто загонял его на компьютерных симуляциях. Как будто их было мало в академии. Даже три последних патрульных вылета не смогли ничего скрасить. Уильям был уже на грани разочарования, служба представлялась ему как-то иначе, особенно после всех этих разговоров про опасный сектор. Но, может, вот сейчас что-то изменится, думал он, пока бежал к полетному ангару, подгоняемый пульсирующим в голове сообщением: «Тревога! Прибыть на полетную палубу! Это не учения. Тревога!»

Артур при полном параде был уже у входа в истребитель и, увидев Уильяма, замахал рукой, подгоняя его.

SF-300 Silver Falcon (Серебряный Сокол) — отличный истребитель, основная рабочая лошадка ВКФ, обладал хорошей автономностью и потрясающей маневренностью. Да и по вооружению превосходил истребители пришельцев, неся шестьдесят ракет «корабль-корабль», две лазерных пушки и две турели с тридцатимиллиметровыми электромагнитными пушками. При этом габариты для такого класса кораблей у него были более чем скромны: всего сорок пять метров в длину, десять в ширину и восемь в высоту. Вход в истребитель был внизу, после чего приходилось подниматься по лестнице в тесном туннеле в кабину.

В экипаже он был пилотом, а Артур командиром, штурманом и огневым оператором турелей. Их кабины были раздельными, это давало кораблю большую живучесть.

Плюхнувшись в кресло, Уильям отточенными до автоматизма движениями пробежался по переключателям, оживляя смертоносную машину. Бортовой компьютер установил связь с его имплантатом, и в привычную картину мира ворвались метки и указатели бортовых систем истребителя. Конечно, в кабине были обычные экраны и ручное управление, но пользоваться ими требовалось только в аварийных случаях. Штатно истребитель управлялся пилотом, по сути, мысленно.

Многие думают, что это легко — сел, подумал, куда лететь, и вперед. На самом деле любой человек, первый раз попробовавший так управлять кораблем, всегда теряет контроль, приводя аппарат к хаотичному кувырканию. Машина воспринимает все твои мысли буквально, и нужно хорошо знать, на что способен твой корабль, ставя ему четкие задачи. Если научиться этому, то истребитель становится вторым телом.

С Артуром они сошлись легко. Коммандер быстро понял, что Уильям — отличный пилот. К тому же он оказался веселым и компанейским парнем, да и был всего на десять лет старше. Поэтому что в баре, что за штурвалом они понимали друг друга с полуслова.

— Готов! — сообщил Уильям.