Бесплатный фрагмент - Северодвинский вояж

От автора

О возможности отправиться в круиз по Северной Двине я узнал зимой 2022 года, когда, занимаясь развитием собственного туристического агентства, активно составлял базы маршрутов речных круизов и основных туроператоров, работающих в этой нише.

Тогда же я узнал и про пароход «Н. В. Гоголь». Мало того, что это последний действующий пароход на оригинальном колесном ходу, так еще и на сегодняшний день только на нем можно отправиться в речное путешествие по Северной Двине. Других пассажирских и круизных судов на этой реке не осталось.

Идея попасть именно на «Гоголь» зародилась сразу же. То лето было последним, когда он еще работал на полноценном четырехдневном круизном маршруте — в 2023 и 2024 годах большие круизы уже не заявлялись, и пароход был задействован преимущественно в коротких прогулочных программах. Но оба рейса, заявленные на сезон 2022 года, были уже распроданы. В предвкушении поездки — в качестве параллельной истории — я даже включил пароход «Н. В. Гоголь» в книгу «Камское путешествие», в те дни находящуюся в разработке.

Надежду я всё же не оставлял. И вот, уже в январе 2025 года, мы узнали о готовящемся трехдневном экскурсионном туре по Архангельску и окрестностям с проживанием на пароходе. Спасибо девчатам местного туроператора: информацию удалось получить настолько оперативно, что еще даже были свободны обе каюты категории «люкс». Упустить такой шанс было бы непростительной ошибкой, и я сразу же забронировал места. Дополнительным бонусом к предложению стала возможность оказаться в северных широтах в самый разгар белых ночей.

Теперь оставалось лишь терпеливо дождаться 28 мая и отправиться в путешествие.

Предисловие. Направление — Север!

29 мая 2025 года в Москве установилась жара. Я бы даже сказал — не жара, а зной!

Уже который год весна преподносит неожиданности: мягкий март, переходящий в теплый апрель, и резко холодный май с периодами заморозков — у нас в Саратове так точно. Текущий май полностью укладывался в сложившуюся тенденцию: заморозки благополучно «случились», как всегда, в самый неподходящий момент, и буквально три-четыре дня назад температура колебалась в районе десяти-пятнадцати градусов.

И вот нате вам — какой-то залетный африканский антициклон устроил форменную душегубку. Население в большинстве своем было застигнуто врасплох и, не успев снять кофты с куртками, откровенно изнывало и старалось на открытых участках улиц держаться теневой стороны.

Скорый поезд под номером 16 был подан на посадку к третьему пути Ярославского вокзала четко по расписанию, и вот-вот должна была начаться регистрация. Несмотря на достаточно раннее время солнце уже высоко забралось на небо и «жарило» столпившихся на перроне пассажиров во всю силу.

Мы с Ириной подошли на Площадь трех вокзалов загодя и теперь заканчивали завтракать в душном ресторанчике на Ярославском вокзале: ребята, видимо, просчитались с прогнозом погоды и не успели вовремя наладить кондиционеры, которые сегодня были бы как нельзя кстати. Но всё равно внутри было лучше, чем снаружи, где раздражения добавлял затянувшийся с прошлого года ремонт самой площади: многочисленные пассажиры теснились на узких тротуарах, наезжали друг другу на ноги чемоданами, спеша кто к поездам, кто на метро.

Дотянув до последнего, минут за сорок до отправления, мы заглянули в камеры хранения, вызволили на волю свой багаж и отправились на перрон. Нам нужен был тринадцатый вагон, именно в нем предстояло за ближайшие двадцать часов добраться до таинственного и манящего северного города с очень благозвучным названием — Архангельск.

Параллельно с нами сюда стягивались, помимо сотен других, еще несколько человек, которым так же как и нам суждено было оказаться в числе тридцати избранных, участвующих завтра в открытии 114-го навигационного сезона старейшего действующего парохода «Н. В. Гоголь».

В четырнадцатый вагон садилась бодрая пенсионерка из Рыбинска Марина Кирилловна — заядлая «круизерка», несмотря на почтенный возраст путешествующая сольно и по несколько раз за сезон. Молодой человек, случайно оказавшийся с ней в одном купе и предупредительно помогший разместить багаж, пока еще не отдавал себе отчета, насколько навязчивый попутчик ему попался.

К пятому вагону подходили Валентина и Николай — возрастная пара с большим синим чемоданом, характерно обмотанным защитной пленкой, коей часто закутывают багаж, летая самолетом. Старающиеся ежегодно путешествовать, перемежая внутренние и заграничные туры, в этот раз они решили отправиться в край белых ночей.

Наконец, у седьмого вагона, уже пройдя регистрацию, ленно покуривал сигарету средних лет мужчина, расстегнув на две верхние пуговицы рубашку и периодически прикладывая к шее и лбу платок. Звали изнывающего от жары Александром.

В 10:15 проводники плотно затворили двери, состав дрогнул и, чуть заметно покачиваясь, покатил прочь из плавящейся Москвы по направлению на север. Заработал кондиционер, разгоняя вагонную духоту и неизменно погружая пассажиров во всепобеждающую дрему.

Наше нынешнее путешествие началось вчера, когда в половине четвертого дня мы вырвались из Саратова в столицу. По-другому, кроме как с пересадкой в Москве, добраться до Архангельска не получалось — надо было смириться и две ночи кряду провести в дороге. Всё бы ничего, но, в связи с пришедшей жарой, вагонные «климат-системы» в этот раз просто лютовали, и теперь приходилось проявлять чудеса смекалки, чтобы не простыть из-за создаваемых ими узконаправленных потоков воздуха.

В столице времени между поездами аккурат хватило добраться с Павелецкого вокзала до Ярославского, позавтракать в последнем да прикупить провиант на предстоящий день пути. По этому направлению мы выезжали из Москвы впервые, две большие сорокаминутные остановки ожидали нас в течение дня — Ярославль и Вологда.

К Ярославлю подкатили ближе к четырем дня. Когда под всё так же палящим солнцем состав вальяжно замер на первом пути, Ирина осталась в пока еще прохладном вагоне, а я отправился размяться, побродить по ярославскому перрону да поглазеть на здешний вокзал.

Последний порадовал глаз: красивое, нарядное здание с классической, издалека узнаваемой вокзальной архитектурой — центральная часть массивная, более высокая, постепенно переходящая в своеобразную башню со шпилем, и два флигеля на уровень ниже, симметрично пристроенные по обе ее стороны.

Бродя с праздным любопытством вдоль состава, нежданно-негаданно я стал свидетелем стихийной спасательной операции. Посреди перрона вдоль путей был проложен лоток ливневой канализации, закрытый чугунными решетчатыми панелями, и в одну из таких прорезей, как и положено по закону подлости, у совсем юной пассажирки выпал из рук ценный аксессуар, видимо, совершенно необходимый для жизни. И теперь он, судя по поведению мамы с самой пострадавшей особой на руках, медленно идущей вдоль дорожки из пластин и напряженно всматривающейся куда-то вниз, видимый, но не досягаемый, уплывал по каналу прочь.

В поднявшемся душераздирающем плаче и стенаниях на помощь вызвался местный железнодорожник в ярко-оранжевом жилете. Он шел впереди и по очереди пытался приподнять ту или иную пластину в надежде добраться до потерявшейся вещицы. Так как большинство находящихся на перроне людей не были обременены делами и праздно гуляли, как и я, толпа сочувствующих и просто любопытствующих собралась очень быстро. Люди пошли следом за железнодорожником, осыпая его массой советов, как правильно разломать покрытие ливневки. Мне тоже стало любопытно, получится ли вызволить попавшее в беду что-то, и я присоединился к этой и так немалой группе сопереживающих.

Наконец совместными усилиями железнодорожника, пассажиров и появившихся откуда ни возьмись сотрудников полиции, видимо, привлеченных массовым скоплением похожих на митингующих граждан, в дюжине метров вниз по течению удалось снять одну из крышек, и под торжествующие крики «Ура!» и восхищенный смех герои дожидались, когда к ним приплывет то самое, в спасении чего принимало участие уже около нескольких десятков зевак. Железнодорожник смело распластался прямо на асфальте и запустил руку в канал. На удивление, она исчезла там по самое плечо — стало быть, лоток к этому месту становился уже достаточно глубоким.

Группа во главе с пострадавшей владелицей медленно приближалась. Пять шагов, четыре, три… Напряжение возросло до предела. Удивительно, но все присутствующие мгновенно затихли, сосредоточенные на действиях железнодорожника. Само время, казалось, замерло, все остановились. В этой тишине даже сидящая поблизости ворона словно побоялась каркнуть. И вот железнодорожник зашевелился, еще глубже запустил руку в канал, как-то неестественно поворочался, потом резко встал на колени и поднял руку вверх. Мелькнуло что-то розовое, малышка на руках у мамы заулыбалась и потянула к нему свои ручонки.

Тут же грохнули аплодисменты и поздравления, кто-то кого-то хлопал по плечу, кто-то от души хохотал. Канал снова плотно прикрыли вывернутой пластиной, спасательная операция благополучно завершилась, «дружинники» попросили народ расходиться. Отправление чуть ли не пришлось задерживать, так как большинство зевак оказались пассажирами нашего поезда, и теперь все они торопливо разбегались по своим вагонам. Когда еще с таким удовольствием проведешь время на железнодорожном вокзале Ярославля!

Тронулись. В купе я уходить не спешил: судя по карте, именно в Ярославле мы должны были пересечь Волгу, а сделать это мы могли только по одному железнодорожному мосту, который соединял берега совсем недалеко от речного вокзала. Сколько раз, путешествуя на теплоходе, мы проходили под этим мостом, теперь же появилась возможность посмотреть на берег города с его высоты. Ну как упустить такой шанс? По ходу вагона вдоль правой стороны, откуда должен был открыться вид на вокзал и набережную, протянулся коридор, здесь я и выбрал подходящую для хорошего обзора позицию.

Поезд выехал на полотно моста и погромыхал по железной конструкции. Перспективу немного загораживал автомобильный Октябрьский мост, но ракурс всё равно был отличный: вдалеке сверкнули на солнце купола Успенского собора, а от речного вокзала только что отчалили и устремились на юг два теплохода, оставив у причала четырехпалубного сине-белого красавца. Очень позитивная для моего глаза картинка сложилась! Волга тут достаточно узкая — какая-то минута, и мы очутились на левом берегу, продолжив свой путь дальше.

Вторая, уже вечерняя, длительная стоянка в Вологде выдалась не такой насыщенной на события. Солнце начинало всё чаще прятаться за появляющимися на небе облаками, жар его заметно стих, и даже появился небольшой ветерок, пока еще робкий, но уже несущий весьма заметную свежесть. Из-за него на улице было гораздо комфортнее, чем в вагоне, так что мы с Ириной с полчаса вместе гуляли по узкой платформе между третьим и четвертым путями — нагоняли необходимые для нормы шаги. Думаю, не ошибусь, если предположу, что ветерок этот дул с северных широт.

В какой-то момент на соседней платформе народ оживился, объявили прибытие какого-то скорого «Сибирь — Черное море», и на посадку потянулись счастливые отпускники, отправляющиеся в теплые края. Мы же, как раз едущие оттуда, были бесконечно рады оказаться в эти минуты именно тут, в местах более прохладных.

Солнце окончательно свалилось в тучу, закрывшую всю западную часть неба, когда наш состав, сменивший очередной локомотив, двинулся в путь. Но еще один любопытный факт поджидал нас этим вечером: попутчики по купе, возвращающиеся домой после какой-то возмутительно длительной командировки и едущие уже давно, разузнали, что в нашем составе есть вагон с душем и что этот самый душ вполне себе можно посетить — они даже сумели записаться при весьма плотном графике его работы. На одного человека выделялось 15 минут, так что за час четверо желающих вполне сносно могли освежиться.

Мы решили последовать их примеру и тоже оценить на себе одну из возможностей, которые сегодня предлагает РЖД своим пассажирам. Правда, остатки сегодняшнего дня были уже максимально расписаны и свободных окошек не предвиделось. Зато раннее утро следующего дня было свободно, отчего мы заняли два времени: на 5:30 и 5:45, чтобы к прибытию в Архангельск, которое ставилось в маршруте на 6:20, быть максимально свежими и бодрыми.

Весьма заинтригованные новым сервисом, укрывшись с головой в поисках спасения от дышащих стужей кондиционеров, мы благополучно завалились спать.

Глава 1. День первый, 30 мая 2025 года. Архангельск

Задумка с душем удалась на все сто! Всё-таки надо отдать должное РЖД: уровень сервиса заметно повышается. Осталось только процесс кондиционирования вагонов оптимизировать — и будет вообще отлично.

Представители туроператора встречали всех прибывших на перроне и приглашали в небольшой микроавтобус. Мы оказались предпоследними, немного задержавшись с выгрузкой из вагона. Замыкала же нашу туристическую группу Марина Кирилловна, присоединившаяся чуть позже нас. Двери закрылись, погрузив в полумрак плотно затонированный салон, автобус «кашлянул», поехали!

Несколько слов о том, что же представлял из себя выбранный нами экскурсионный тур. Во-первых, самое главное, это не был круиз. Да, ночевали мы на пароходе, на котором были запланированы один ужин и три прогулочных рейса (переход из Северодвинска в Архангельск по дельте Северной Двины в первый день, двухчасовая прогулка вдоль берега Архангельска во второй день, вечернее выдвижение на рейд и утреннее возвращение к причалу на утро третьего дня), но всё остальное время было занято наземной программой, чередующей пешеходные и автобусные экскурсии.

На самом деле предложенный график активностей на каждый день несколько напрягал, поскольку расписана была практически каждая минута. Признаться, с настолько плотной экскурсионной программой мы раньше не сталкивались. Уже сегодня, прямо после прибытия, что особенно интриговало, с семи до восьми утра (о ужас, еще до завтрака!) у нас была запланирована первая экскурсия: прогулка по главной городской пешеходной улице — проспекту Чумбарова-Лучинского. На нее-то ближе к семи утра мы и отправились.

Оригинальная по задумке и исполнению архитектурная композиция Архангельска — вышеупомянутый проспект — благодаря раннему часу был безлюден, тих и безмятежен, отчего им было особенно приятно любоваться. Да и погода полностью располагала к пешей прогулке: в отличие от вчерашнего дня, Архангельск встретил нас живительной прохладой.

Мы оказались в самом начале проспекта, неподалеку от одного из самых узнаваемых городских символов (по крайней мере, на большинстве панорамных фотографий города это здание присутствует) — высоченной прямоугольной башни Здания проектных организаций. Вкупе со специфической мачтой на крыше, увешанной различными антеннами, оно выступало настоящим городским маяком-ориентиром. К башне я собирался позже подойти поближе, а пока нам предстояло преодолеть сам проспект Чумбарова-Лучинского. По принятой концепции он заполняется знаковыми деревянными домами, что воссоздает характерные образы Архангельска ушедших лет. Где-то встречаются дома, изначально стоявшие на этой улице, где-то перевезенные или отстроенные заново, повторяющие форму и фасады оригиналов. И надо признать, эти несколько кварталов получились очень колоритными и яркими — поистине идеальный фон для тематических фотосессий.

Помимо архитектуры, пространство проспекта было наполнено и многочисленными скульптурными инсталляциями, посвященными и реальным знаменитым жителям Архангельска, и вымышленным, но не менее известным персонажам. Настоящей находкой показалась старая добрая, советской эпохи телефонная будка, установленная у сквера Победы. Абсолютный восторг вызвал тот факт, что в снятой трубке отчетливо слышался гудок. Мы удивились, но позвонить всё же не попробовали: в голове не могло уложиться, что он может быть настоящим.

— Вот это я понимаю экспонат, всем раритетам — раритет! — воскликнул я, выходя из будки. — Прямо-таки настоящая машина времени.

— Работает? — удивилась Ирина.

— Еще как работает, иди послушай!

Пройти мимо без фото в таксофоне было нереально. К тому же спонтанно пришла идея для будущего фильма о путешествии, так что мы прежде, чем нагнать группу, успели отснять несколько роликов.

На следующем перекрестке у дверей Архангельского литературного музея вновь пришлось задержаться. Тут, у очередной скульптуры, меня подловила Марина Кирилловна:

— Ну вот почему он такой странный? Почему у него змея под ногами, а? Кто это вообще? — неожиданно посыпались вопросы.

— Козьма Прутков, — прочитал я на небольшой табличке.

— А, понятно, — с нескрываемым налетом снисходительности ответила пенсионерка. — А кто это?

Застигнутый врасплох, я немного замешкался с ответом, отчего тут же получил следующий вопрос.

— А вы из нашей группы? Да, я заметила. А из какого вы города?

— Из Саратова, — ответил я, поняв, что интерес к Пруткову благополучно утрачен.

— Ах, из Саратова! Прекрасный город. А я из Рыбинска, а у вас в Саратове была на теплоходе. Мне очень понравилось у вас, особенно эта, как ее…

— Набережная, — решил я прийти на помощь запамятовавшей собеседнице. — Она у нас и впрямь в последнее время становится всё краше и краше.

— Нет, не набережная, — огорошила меня женщина, — парк у вас там такой хороший, мне очень понравился. Как же его…

— Парк Победы, — уже с осторожностью, снова намекнул я.

— Да! Нет, не Победы. Там рядом еще трамвай есть, старый такой стоит.

Тут меня посетила догадка, что речь, скорее всего, идет о парке Липки в старом центре Саратова, рядом с которым действительно уже довольно давно установили в качестве памятника старый трамвайный вагон.

— Парк Липки у нас рядом с трамваем.

— Да, Липки. А рядом с ним — со шпилем высокая такая…

— Консерватория, — продолжил я грустным голосом, начиная искать возможность спастись от этого навязчивого диалога.

— Да, точно, консерватория! Вот она мне понравилась! Я скоро снова буду у вас в Саратове: осенью поплыву из Казани, в как ее… В Пермь! Вот. И буду в Саратове.

Высказать предположение, что на пути из Казани в Пермь Саратов никак не встретится, я не рискнул. В этот момент наушник аудиогида закряхтел в ухе, что стало спасением — надо было идти нагонять группу.

За рассказом экскурсовода о домах и их жителях мы действительно прошли весь проспект, но теперь предстояло немного вернуться, чтобы попасть в кафе, где всех ждал уже весьма желанный завтрак. Бесспорно, утренняя экскурсия — лучший способ нагулять аппетит.

После завтрака нам предоставлялось свободное время на самостоятельное знакомство с городом. Точкой сбора для отправления в Северодвинск, ставящегося следующим пунктом нашей сегодняшней программы, был назначен офис оператора, что находился в десяти минутах ходьбы от кафе и где требовалось быть к назначенному времени — через два часа. Об этом нам напомнили после трапезы, к тому же посоветовали, где можно прогуляться за это время. Всё казалось предельно ясным. Но, как выяснилось, не для всех.

— Что она сказала?

По голосу я признал Марину Кирилловну. Как она очутилась рядом, осталось загадкой, но вопрос однозначно был адресован мне.

— Она сказала, что можно пойти погулять, а к половине одиннадцатого необходимо собраться в офисе, — ответил я Марине Кирилловне.

— Это как же так? А куда идти? А офис где? А вы куда пойдете? И вообще, когда уже мы сядем на пароход?

Из всего потока вопросов я выбрал один, как мне показалось, самый простой и решил на него ответить:

— Давайте я вам объясню, где офис, чтобы вы могли…

— Э, не-е-ет, я ничего не пойму. Я заблужусь, я не знаю, куда мне идти.

Ну что поделать со старушкой? Мы было собрались последовать совету и направиться на набережную, но теперь планам, видимо, предстояло поменяться. Я повернулся к Ирине:

— Может, доведем ее до офиса, а потом уж пойдем побродим?

— А сколько тут идти?

— Да тут минут десять, не больше. Здесь по прямой, один раз повернуть.

— Ну что же делать — давай проводим!

Я вернулся к попутчице и предложил проводить ее до офиса. Мы уже вышли из кафе на улицу и направлялись по нужному адресу.

— А что я там буду делать всё это время?

— Ждать!

— Ну вот скажите мне, почему же я должна ждать?

— Послушайте, нам дали свободное время, можно либо погулять, либо подождать.

— Но я не знаю, куда здесь можно гулять!

Я уже начинал ощущать, что терпение меня покидает, но в этот момент нам встретились девчата-организаторы. Они любезно согласились позаботиться о незадачливой путешественнице, а мы таки поспешили к берегу Северной Двины.