Глава 1. Среди врагов
В Южных землях вовсю шла подготовка к обряду. Рада и Богдана составляли последовательность действий, думали, как лучше обратиться к Духам, как открыть пространство памяти для взглядов простых селян и горожан.
Моя дочь опасалась, что ей не под силу такое. Опоить зельем всех пришедших невозможно, а без определённого состояния она не сможет ими управлять. Да и сил для такой работы надо много. А она их в себе в последнее время не чувствовала.
Как бы плодородна и солнечна ни была Южная земля, девица скучала по Северной стороне, родному дому. Только оказавшись так далеко и поняв перспективы остаться здесь на ближайшие двадцать солнц, она почувствовала, как ей не хватает спокойной атмосферы родного края. Где нет такого яркого солнца, шумных и говорливых не по делу людей, где вода прохладнее, а лес — гуще.
Юношеские мечты о преобразовании мира начали рушиться, сталкиваясь с реальностью. Всё было не так просто, как казалось из стен родного дома. И даже наоборот — многократно сложнее и значительно более непредсказуемо.
Большую поддержку ей оказывал отец. Демид взял в свои руки правление Южным краем, его люди продолжали разыскивать и уничтожать несогласных, семьи богатых купцов тщательно проверялись, и при малейшем подозрении на предательство зачинщики отправлялись на тяжёлые работы.
В этом моему Ладо много помогал Белозар, он и взял на себя эту часть работы по очищению Южного края от недоброжелателей. Когда его воины появлялись в селениях, жители просительно кланялись и старались не попадаться грозным мужчинам на глаза. Несколько показательных сожжений несогласных быстро погасили пыл местных.
Рассказы о подобных событиях быстро распространились среди жителей и даже обросли нереальными подробностями. Люди говорили, что воины, извергающие огонь, на это время становились страшными демонами, будто вышедшими из Нави. И любой, взглянувший на них в тот миг, якобы навсегда лишался зрения и разума.
На самом деле получали ожоги и теряли зрение те, кто пытался вытащить из пламени своих родных, которые попались на предательстве. И ненависть к завоевателям рисовала в их воображении страшные картины.
Так или иначе, за несколько Лун Южные земли были достаточно очищены от несогласных и сочувствующих купцам и Горину.
А простой люд с самого начала приветствовал юную княжну, которой им представлялась Радамила, безо всякого обряда признавая в ней наследницу древнего рода.
Милослав тоже не терял времени. Он разбирался в хитросплетениях магии и верований на новой территории. И по всему в этих вопросах на Южных землях получалось верховенство женщин. Именно они в большей степени были наделены даром при рождении и использовали его согласно своему разумению.
Способности многих были расширены за счёт договоров с приспешниками Нави. К таким колдуньям относились и Квета с Калисой, причём последняя имела значительные связи с тьмой, скрывающейся за границей Яви. Подобных женщин следовало отыскать и обезвредить, иначе они могли вредить пришедшим с Севера.
Но Милослав понимал, что не справится с такой задачей один — и даже с помощью Богданы. У них просто не хватит времени и сил разобраться со всеми колдуньями. Поэтому он задумал одно действо, которое должно было разом положить конец недоброжелателям. Воплотить его можно было лишь на большом сборе. И для осуществления плана нужна была Богдана с её умениями.
Девица, ставшая близкой подругой моей дочери, была готова помогать всем. И особенно рада, что может быть полезна своему возлюбленному, который, к сожалению, не обращал на неё никакого внимания. Зато сам привлекал многие взгляды здешних девушек.
После применения зелья, которое дала моему сыну повелительница змей, шрамы на его лице стали менее заметны. Неровности кожи сгладились, а оставшиеся повреждения делали лицо более мужественным.
Девицы из числа местных заглядывались на молодого волхва. А он, по своей привычке, был занят делами и не обращал на них внимания.
«Мне нужны помощники», — думал мой сын, оценивая количество негативно настроенных колдуний.
Ведь козни плели не только те, что остались в Южных землях, но и те, кто покинул их, уйдя на юго-восток. Изгнанники тешили себя надеждой вернуться, когда изведут северян.
Милослав чувствовал нападения извне, на него почти постоянно сыпались проклятья, оморочки и порчи. И только хорошая защита, которую Ведмурд научил его выстраивать вокруг себя, помогала моему сыну противостоять нападениям.
Раде тоже было несладко, её защитный купол порой трещал по швам. И я, считывая её состояние, каждый день расстраивалась, что не могу быть рядом и сама помогать своим детям. Конечно, я и на расстоянии укрепляла и защищала их, как могла. Но если бы находилась рядом, это усилило бы мой оберег вокруг них. И помогло бы найти врагов.
Однако своим появлением в Южных землях я поставила бы под удар ещё не окрепшую после прихода в мир Лучезару. И поэтому пока моим старшим детям надо было справляться с вызовами самим.
Разбирая древние свитки в хранилище, Милослав вдруг почувствовал удар. Не прямое воздействие на тело, так как в помещении он находился один. То была магическая атака: тёмный сгусток, преодолев пространство, атаковал молодого волхва.
Юноша автоматически развернулся в ту сторону, откуда был удар, и, разумеется, никого не увидел. Нападавший находился далеко, а атака была осуществлена с помощью магии, которая могла проникать через стены и действовать на расстоянии.
После первого удара последовал ещё один. Он был направлен на подавление воли и порабощение личности жертвы. Но этот посыл разбился о стену, выстроенную волхвом. Защищаться от атаки на свой разум — первое, чему учил своих потворников Ведмурд.
— Тьма проникает сначала в сердце и ум, а потом, через них, управляет поступками и мыслями человека, — говорил он, собрав учеников на берегу Светлого моря. — Поэтому перво-наперво оберегайте свой разум, пока он чист, вы можете бороться. Как только разум обуревают страсти или подавляет внешнее вмешательство, он становится слаб — и этим ослабляет вас. Самое сильное тело бессильно при слабом разумении. Помните об этом и не жалейте времени на установку и обновление защиты, закрывающую вас от наветов врагов.
Милослав хорошо помнил эти слова и, оказавшись среди неприятелей, ежедневно проверял свой защитный купол, приносил дары Богам, просил у них стойкости духа и чистоты разума. В качестве оберега он заговаривал камушек с вырубленной на нём резой Велеса и всегда носил его с собой.
Сейчас тот и помог ему отразить нападение. Треснув, он не пропустил атаку и уберёг своего хозяина.
Оправившись от удара, волхв попробовал дотянуться до противника, найти его дом, увидеть своего врага, чтобы настичь его. Но потянувшись за следом нападавшего, Милослав наткнулся на глухую стену. Причём она была не просто непроницаемой для взгляда видящего, но и отдавала каким-то зловонием, будто была соткана не просто из магии, а частично из разлагающейся материи. Отряхнувшись от липкой субстанции, в которую он уткнулся на тонком плане, Милослав обратился к Богам, чтобы они дали ему возможность выследить врага.
А его противник тем временем собирал информацию, отпечатавшуюся на неживой стене.
След, который оставил на ней волхв, содержал много интересного. По нему враг узнал, что сила огня ещё дремлет в моём сыне и скорее всего не будет пробуждена, если он продолжит идти путём служителя Велеса. А также то, что яд, выплеснутый на него Калисой, сильно отравил организм, и его остатки всё ещё есть в крови и тканях. Должно пройти несколько солнц, чтобы всё тело обновилось и стёрло следы отравления. А этого ещё не произошло, значит, в здоровье юноши есть уязвимые места.
Тот, кто считывал эту информацию, радовался увиденному и думал, как можно использовать то, что узнал.
Милослав же замер, пытаясь понять, что произошло и будет ли новое нападение. Живя в Южных землях, он привык, что его защиту постоянно пытаются обойти и воздействовать на его разум и тело.
Несколько таких попыток было, когда он стоял рядом с сестрой и любым неосторожным движением мог причинить ей вред. Около них располагались столы с яствами и приборами. Наточенные ножи блестели на солнце. И в один миг в голове волхва мелькнула мысль проверить, как они режут живую плоть.
Мысль была столь чужеродна для моего сына, что он без труда сбросил с себя это наваждение и не двинулся с места, отвернувшись от ножей. Ведь чем дальше сознание человека от того, что ему хотят навязать, тем легче он видит обман и сложнее следует внешнему воздействию. А окажись мысль родственной его собственному настрою, могла бы застрять и начать отравлять сознание.
В тот момент Милослав тоже оглядывался и пытался понять, кто послал ему этот морок. Это точно был кто-то из приближённых, ведь человек должен был видеть, что волхв стоит рядом с сестрой и острыми предметами. Но никого подозрительного рядом не обнаружилось. Это расстроило моего сына, ведь врага надо знать в лицо.
О произошедшем Милослав никому не рассказал, не желая лишний раз беспокоить Раду, которая и так была вся измучена постоянным напряжением.
Много пар глаз следили за ней неустанно. Кто-то с интересом, кто-то с завистью, кто-то — со злостью. Последних старались вылавливать и отправлять подальше, а если они были замечены в причинении вреда, то их ждала незавидная участь. Но всех южан с земель не выгонишь, и прибывшие старались выстраивать отношения с ними, лавируя между уважением и страхом.
Светозар казался самым спокойным из молодых северян. Вероятно, в его крови проснулась память предков. Не всем князьям сразу было легко на своём месте. Многие завоёвывали земли и устанавливали на них свою власть, ежедневно ожидая нападения или предательства. И умение выживать, подстраиваться под непростые обстоятельства, идти вперёд, несмотря ни на что, передавалось в родовой памяти из поколения в поколение.
Молодой княжич не опасался южан. Ведь он не видел опасности, исходящей из Нави, как Милослав, и не чувствовал так сильно настроение окружающих, как Рада или Богдана. А поэтому верил, что их приняли, как правителей, и вовсю помогал Демиду заниматься устройством дел края.
Много находясь последнее солнце рядом со своим отцом, Светозар набирался у того опыта управления и решения спорных вопросов, и сейчас это очень пригодилось. Объять все сферы Демид не мог и с радостью отдал будущему зятю вопросы торговли и отправки товаров в сопредельные земли.
Так каждый выполнял свою роль и помогал устанавливать новую власть на Южных землях. Но всё же самым главным событием на ближайшее время всем виделось проведение обряда.
Это должно быть первое представление молодых князей перед множеством глаз. Обеспечение безопасности на торжестве вызывало головную боль у всех, кто был за это ответственен. И это ещё Милослав не говорил о нападениях, которые время от времени совершались на него. Но грядущее было неизбежно, и время неумолимо бежало вперёд.
Глава 2. Защитный купол
За несколько дней до Летнего Солнцеворота Демид обходил холм, на котором должен был пройти ритуал общения с древними Духами. Он хотел на месте определить, где будут стоять охранники, как лучше расположить людей, чтобы у них был хороший обзор.
С каждым шагом мой Ладо всё больше убеждался в том, что он не сможет полностью обеспечить безопасность нашей дочери, которая должна была стоять во время праздника на вершине холма. Слишком много народа будет по разные стороны от неё, всё подножье холма заполнится людьми. И невозможно проконтролировать каждого, чтобы он не принёс лук или маленький топорик, который можно метнуть издалека.
К тому же с одной стороны к холму довольно близко подходил лесной массив. Из него тоже можно было ожидать чего угодно. Густая листва могла прекрасно укрыть тех, кто замыслил зло. Проверять всю местность возможности не было.
Белозар разделял опасения брата. Торжества на открытой местности всегда доставляли дружине, которая охраняла князей, самые большие проблемы. Это ему говорил ещё воевода во время обучения моего шурина в дружине.
— Лучше бы они все праздники внутри терема проводили, — сокрушался убелённый сединами воин. — Вон какой у них двор, вся моя дружина влезает. А они выезжают к народу, мы же с ног сбиваемся, чтобы недоброжелателей отогнать.
И это при том, что рядом с городом Доброслава таких открытых местностей не было. И князья обычно появлялись на ярмарочной площади, где бо́льшая проблема заключалась не в количестве народа, а его плотности. Среди толпы не разобрать, кто куда движется и чего хочет.
Сейчас задача была ещё сложнее.
— Наши люди должны стоять у подножья холма, выше всех остальных, — предложил Белозар. — Тогда воины смогут видеть, что делает народ, стоящий внизу.
— Людей у нас мало относительно того количества, что соберётся на праздник, — качал головой Демид. — И если они все будут стоять во внутреннем кругу, то не смогут быстро обезвредить тех, кто будет снаружи. А на два круга воинов у нас не хватит.
— Тогда надо привлекать Милослава, пусть они с Радой дополнительную защиту накладывают, — продолжал брат. — Кстати, ты не заметил, что наш молодой волхв стал слишком задумчивым и подозрительным в последнее время?
— Сын всегда таким был, — ответил Демид, — но я спрошу, что его беспокоит.
Вечером они все вместе обсуждали варианты защиты на время торжества, и Милослав предложил очертить холм кругом, внутрь которого не проникнет зло.
— А ты сможешь держать такой крупный купол? — спросил Белозар, уже немного разбиравшийся в магии и понимавший, что чем больше площадь защиты, тем больше сил требуется на её подпитку.
Волхв задумался.
— Вдоль линии круга у подножья холма можно выложить на земле защитные символы, они будут укреплять купол, — ответил он. — Но всё равно основную поддержку я жду от Богов. Без их милости мы слишком уязвимы перед толпой южан.
Накануне обряда Милослав вместе с Богданой отправились устанавливать защитные знаки. За ними на повозке везли отобранные заранее камни. А молодые люди решали, какие именно символы лучше расположить на земле.
Волхв считал, что рез Велеса будет достаточно. Но юная колдунья говорила, что обязательно надо выложить и знаки Чернобога и матушки Макоши.
— Кто, как не Чернобог, может противостоять тьме Нави? — сказала она. — Он поставлен Родом на границе миров, чтобы оберегать Явь от мрака и хаоса. И сдерживать приспешников Нави, пытающихся пробраться к нам.
— Но Чернобог жесток и неумолим, — возражал Милослав. — Справимся ли мы с его гневом, если что-то пойдёт не так? Не погубим ли мы тех, кто будет невиновен, но окажется рядом с нарушителями? Сила его сравнима с самим Родом, но нрав гораздо вспыльчивее и суровее. А иначе ему нельзя, в схватке со злом надо уметь бить первым.
— Мы попросим грозного Бога о помощи и защите, — не отступала Богдана, — и он не будет проявлять свою разрушительную сторону, а лишь обережёт нас.
Волхв покачал головой, не будучи уверенным в том, что они с юной девицей смогут оговорить и активировать выложенную из камней резу Чернобога так, чтобы отсечь его нетерпимость и резкость.
— А ещё надо сделать несколько рез Макоши, — продолжала повелительница змей. — Мудрая Богиня всегда покровительствовала Раде — и сейчас не откажет.
Здесь Милослав согласился со словами своей подруги. Кого, как не хозяйку полотна жизни, просить о благополучии и счастье в такой судьбоносный день? Дочь её Доля пусть крепко держит в руках нить судьбы Радамилы, а её сестра Недоля отпустит немного, чтобы легче было пройти девице по тонкой грани, которая отделяет прошлое и будущее. Отделяет привычную жизнь дочери огня и ведуньи — от судьбы правительницы Южных земель, поверенной древних Духов и наследницы истинных князей края.
— Я даже немного завидую Раде, — вдруг сказал юноша, — у неё что ни обряд, так такой силы, что Богам завидно. Будь то пробуждение огня или принятие силы источника. А теперь вот ещё и это.
— Зато ты был в каменном лабиринте, — ответила Богдана, — и ходил по разным временам. Видел истоки моей силы и зарождение дочерей огня. Не каждому смертному Боги дают такую возможность.
Волхв не успел ответить, так как в этот момент Крон круто спикировал вниз, оглашая всё вокруг своим криком.
— Мы пришли к месту закладки первого символа, — сказал Милослав, давая знак остановиться воинам, сопровождавшим их. — Начнём со знака Велеса, — обратился он к спутнице, — я хочу расположить его по всем сторонам света. А в промежутках выложить по разные стороны холма по два символа Чернобога и Макоши. Что скажешь?
Богдана удовлетворённо кивнула. Она была рада, что волхв прислушался к её словам и согласился установить разные символы. Сердце девицы было неспокойно в преддверии обряда. Причём боялась она не за себя или Раду, а почему-то за Милослава. Ей казалось, что из всех них он наиболее уязвим.
Объяснить это она себе не могла, но чувствовала, что с братом Рады что-то происходит. Ей даже чудилось, что на него кто-то нападает, но она гнала эти мысли, так как своими глазами видела, что физически юноша здоров, а атаки на тонком плане отражает его защита.
Пока они с Милославом продолжали обходить холм, девица думала о том, что ударов на тонком плане, что она чувствовала в последнее время, поубавилось. Она не знала, что волхв испытывает такие же удары на себе. Да и были атаки на Богдану несильными, будто посланными неумелыми ведьмами.
Как-то Богдана даже нашла в своих покоях подклад — горсть земли с иголками, лежащую на дне сундука с платьями. Аккуратно собрав грязь с помощью веника и совка, она вынесла её на улицу и сожгла, нашёптывая, что пламя снимает с неё всё дурное.
— Как дым летит по воздуху, так возвращается к ведьме её колдовство, — приговаривала Богдана, глядя на огонь.
И вечером того же дня одна из девиц, прислуживавших им с Радой, сильно порезалась тонким ножом, буквально проткнув себе руку, как толстой иголкой. Внимательно присмотревшись к ней, северянки увидели на уме прислужницы дурные мысли, которые были тщательно скрыты внешним, напускным радушием.
Девицу передали в руки воинов для расправы за покушение на Богдану, а Рада всю ночь переживала, что проглядела предательство в своём самом ближнем кругу.
— Мы ведь тысячу раз их проверяли, — с горечью говорила она подруге, — почему пропустили? А возможно, у неё есть пособницы?
— Не переживай, — отвечала Богдана, — мы не можем увидеть всё. Чем ближе враг, тем сложнее его разглядеть. Порой самые близкие причиняют наибольшее зло.
На следующее утро в тереме недосчитались нескольких прислужниц. Одну из них удалось задержать охране, так как её нервное поведение показалось воинам подозрительным. Остальные успели покинуть город, выйдя будто бы по делам своей госпожи, но больше так и не вернулись.
Задержанная девица в слезах умоляла не казнить её, обещала рассказать всё, что знает о заговоре. Демид на это лишь качал головой. Количество интриг и тайных сговоров, что были раскрыты за последнее время в тереме, уже давно превысило все возможные пределы, и он не мог понять, откуда в южанах такая страсть к предательству. Но казнить предательницу всё же не стали: у девицы узнали имена пособниц и их планы и так же, как и её подельниц, отправили на работы подальше от княжеского терема.
Помня тот случай, Богдана понимала, что без защиты Богов им обряд не пройти. И решила отдельно просить об этом, когда будет заниматься резой матушки Макоши.
А пока свою работу делал волхв. Он выкладывал из камней знак Велеса, с большими рогами и мощным основанием. Потом разжёг огонь рядом с символом, поставил на землю требы и начал наговор:
— Как огонь горит, как вода течёт,
Как зверь бежит, как птица летит,
Пусть так льются мои слова и уходят в Правь.
Батюшка Велес, услышь меня
На чужбине, как на родной земле,
Помоги в исполнении моего замысла.
Силой своей великой меня надели,
Путь к победе открой.
Пусть Южные земли склонятся перед моими родными,
Как склоняются травы и деревья перед могучим ветром.
Отведи от нас врагов лихих и атаки вражеские,
Охрани моих сродников, защити их внутри начертанного круга во время обряда.
Слова произносились медленно, слегка нараспев, но при этом твёрдо и уверенно. Не любит могучий Бог слабых и сомневающихся. Если просит человек что-то, то должен быть уверен в своей правоте и желании. И так излагать просьбу, что даже Богам не придёт в голову ему отказать.
Во время наговора ворон кружил в небе, будто привлекая своим мощным полётом внимание небес к происходящему. Сопровождающие воины держались на небольшом расстоянии. Огонь, разведённый рядом с выложенным на земле знаком Велеса, горел изо всех сил. А сразу после окончания заговора из леса раздался волчий вой. Он звучал так грозно и протяжно, что присутствующие невольно вздрогнули. Милослав удовлетворённо улыбнулся. Раздавшиеся голоса волков означали, что его обращение было услышано.
Символ огородили кругом из еловых веток, которые наломали в находящемся рядом лесу, и процессия двинулась дальше. Пройдя примерно одну восьмую часть окружности холма, все вновь остановились. Теперь была очередь Богданы призывать Макошь.
Девица начала выкладывать на земле камушки в виде знака Богини. Она кропотливо отбирала самые гладкие и красивые камни, каждый из них некоторое время держала в руках и только потом укладывала в изящный узор. В отличие от Милослава, Богдана сделала ещё обрамление символа и только после этого разожгла огонь и обратила свои устремления в Правь.
— Выйду на заре в чисто поле,
Поле дивное, поле широкое.
Посреди него камень лежит,
Рядом с камнем ручей течёт.
Как журчит вода, омывает берега,
Так текут мои слова и попадают к матушке заботливой,
Макоши славной и мудрой.
Прошу тебя, небесная покровительница,
Услышь мою мольбу,
Огради меня и близких от всяческих невзгод,
От врагов и недоброжелателей,
От завистливых взглядов и невидимых атак,
От приспешников Нави и их служителей в Яви,
Даруй мне силу дивную, мощную
Невидимым нападениям противостоять
И непрошеных завистников отгонять,
Отведи от меня и близких дурные взгляды и наветы,
Защити и укрой нас своею милостью.
Во время оговора Богдана стояла, раскинув руки и запрокинув голову. Ветер развевал её распущенные волосы, подхватывал подол лёгкого сарафана и играл с подвязанными поясами.
Милослав невольно залюбовался ею. Он вспомнил, что однажды уже был свидетелем ритуала, который проводила Богдана у ворот града Яромира, когда наполняла зелье исцеляющей силой. В тот момент в сердце молодого волхва что-то вспыхнуло, но он быстро потушил искорку интереса. И вот сейчас внутренний огонь молодости вновь дал о себе знать.
Юноша вздохнул и покачал головой, стряхивая с себя наваждение. Он считал, что ему нельзя отвлекаться от главных задач и распылять своё внимание. Поэтому его сердце вновь было закрыто.
Богдана закончила наполнять символ энергией. И вдалеке, у самого селения, участники процессии увидели мирно пасущуюся корову. Это одно из животных, посвящённых богине Макоши, и её появлением покровительница давала знак, что услышала просьбу просящих.
Выложенный символ так же, как и предыдущий, огородили еловыми лапами, и процессия двинулась вокруг холма, оставляя позади себя знаки. Они прошли ещё восьмую часть своего пути, и Милослав занялся установкой и оговором второго знака Велеса. После они двинулись дальше и подошли к месту, где планировали нанести знак Чернобога.
Выкладывали его молодые люди вместе. А потом, взявшись за руки, хором читали оговор, представляя в своём единстве противоположности, заложенные в сути великого Бога.
— Пойду я в чисто поле, под красно солнце,
Под светлый месяц, под частые звёзды,
Под облака полётные, под дожди частые.
Стану я в чистом поле, на ровном месте.
На том поле в облака оболокусь,
Небесами покроюсь,
Подпояшусь светлыми звёздами,
Окутаюсь мглою ночною.
А в том чистом поле — чёрном море —
Чёрный камень стоит.
Под этим камнем чёрная змея сидит.
Огради нас, Чернобог, всё дурное из жизни нашей забери,
От всех врагов и недругов защити,
От стрел и орудий разящих закрой,
От навьих приспешников укрой и отведи их посылы.
Как змея та камня твёрдого не жжёт,
Так и меня с родными, близкими и охранниками
Враги достать не могут.
Слова говорились с трудом. Дыхание молодых то и дело прерывалось. Солнце вдруг скрылось за неожиданно набежавшей тёмной тучей. Налетел порывистый холодный ветер, который считается дыханием Чернобога. Он хлестал присутствующих по лицу и рукам. Над головами людей кружил из ниоткуда взявшийся ястреб, поражая размахом своих крыльев. Крон, предчувствуя его появление, заранее укрылся в близлежащем лесу, чтобы не попасться на глаза могучей птице.
Ястреб огласил небо своим криком и скрылся в тёмных тучах. Порывы ветра начали стихать. Через некоторое время вновь выглянуло солнце.
Символ Чернобога также огородили еловыми ветками. И, отойдя немного, устроили привал, решив поесть, отдохнуть и восстановить силы. Последний обряд дался юным служителям магии очень тяжело. А ведь прошли они только половину круга. Впереди им предстояло ещё столько же.
Немного отдохнув, процессия отправилась дальше. Их ждала установка ещё двух символов Велеса и по одному — Макоши и Чернобога.
Когда эти действия были закончены, вокруг огромного холма поднялся незримый купол. Он опирался на восемь символов. Линии, невидимо соединяющие четыре знака Велеса, образовывали между собой крест. Резы Макоши и Чернобога были расположены друг напротив друга и тоже образовывали крест. Взмывая в небо, оба креста взаимно укрепляли друг друга, создавали защитный купол, раскинувшийся над холмом.
Милослав с Богданой смотрели на него, не веря, что смогли это сделать. Но и сил они потратили очень много. Наполняя последний знак Чернобога, молодые маги чуть не падали, но довели дело до конца.
Величественный купол сиял над их головами, и даже воины, не умудрённые видением волхвов, чувствовали, что высоко в небесах расстилается нечто величественное.
Граница круга ощущалась физически. Она казалась стеной плотного воздуха, проходя которую, человек чувствовал преграду. Поэкспериментировав несколько раз и оставшись довольными плодами своих трудов, Милослав с Богданой дали указание возвращаться.
Сами они сели в повозку, в которой до этого везли камни. Один из воинов бросил на её дно свой плащ, и молодые люди разместились на нём.
Глава 3. Перед обрядом
Девица так устала, что незаметно для себя прислонилась к плечу сидящего рядом волхва и уснула. А сам он ехал, глядя вперёд, думая о недавнем нападении в хранилище и о том, что его противник точно будет присутствовать на обряде и постарается навредить ему.
«Но при этом у меня будет хорошая возможность покончить с ним, находясь под прикрытием купола, — размышлял Милослав. — Главное, чтобы он сохранился до дня Солнцеворота. Надо поставить охрану вокруг символов».
— Отправьте по два человека на знак, — сказал он сопровождающим воинам, — резы должны быть в целости. Изменённые, они принесут больше вреда, чем пользы.
— Сделаем, — ответил охранник, — сейчас сопроводим вас в терем и вернёмся.
Волхв кивнул и вновь обратился к своим думам. Он поймал себя на мысли, что ему приятно сидеть рядом с молодой ведуньей. Её тихое дыхание, сомкнутые веки, доверчиво лежащая на его плече голова — всё это было так необычно для молодого человека. Столь близкое соседство с девицей, не являющейся родственницей, обычно не допускалось. И сейчас волновало его.
Когда они подъехали к дому, Богдана проснулась и смутилась, что всю дорогу проспала на плече своего милого. Она взглянула в глаза сидящему рядом и увидела в них что-то новое, обращённое к ней. Эта искорка интереса была приятна сердцу девицы. Она улыбнулась в ответ, но Милослав отвёл глаза. Он был не готов подтвердить своё внезапно проснувшееся чувство.
Воины проводили моих родных в палаты, а сами, взяв свежих людей, поехали обратно на холм выполнять поручение молодого волхва.
Следующее утро подарило новые хлопоты. День Солнцеворота был уже завтра, и в город начали прибывать селяне, желающие посмотреть на торжество. И хотя к их прибытию готовились, но гул и гам, создаваемые огромной толпой, которая с каждым часом становилась больше, а также хаотичные перемещения людей мешали следить за безопасностью.
В Северном крае никогда не собиралось единовременно столько людей. Даже на свадебном огне княжеской четы не было столько народа. Ведь праздник проходил в начале осени, а ночи в ту пору уже холодные, и приехать издалека, чтобы ночевать под открытым небом, решались немногие.
А здесь, на Юге, ночи были тёплые, можно было уютно спать прямо на свежескошенном сене или мягкой траве. И люди с удовольствием тянулись в город посмотреть на новых князей, а главное, на юную наследницу.
Воины огня тоже волновали сознание южан. Слава об их силе быстро распространилась по селениям и люди горели желанием увидеть это чудо своими глазами.
— Да, работы ещё прибавилось, — покачал головой Белозар, глядя на толпу собирающихся людей.
— Они пришли приветствовать мою дочь, — ответил Демид, — и мы должны дать им эту возможность. Причём грядущий день они должны запомнить как самый чудесный в их жизни за последнее время. Чтобы начало правления новых князей ассоциировалось у них с приятными впечатлениями.
— Напиток для угощения готов? — уточнил Белозар, который был в курсе плана Милослава.
— Готовят, — кивнул головой Демид в сторону терема. — Ещё надо проверить, достаточно ли еды для собравшихся.
Он подозвал своего человека и дал ему соответствующее указание.
Рада тем временем вместе с Богданой готовила несметное количество напитка, который Милослав планировал наполнить чарами. Зелье должно было дать некоторое замутнение сознания пришедшим гостям, чтобы им было легче увидеть и прочувствовать присутствие древних Духов. А вот дурных людей, пришедших с коварными планами, напиток должен был погубить. Как минимум — сковать живот, не позволив творить зло.
Тех гостей, которым станет плохо, воинам было дано распоряжение отслеживать и сразу брать в плен, отправляя в темницу. А уже после праздника с ними будут разбираться.
Радамила помнила рецепт зелья, которое готовила бабушка для моего обряда со старейшинами, когда я открывала пространство и показывала селянам ритуалы жертвоприношения, которые вершили приспешники Тимиры. Я никогда не думала, что она решит повторить этот опыт с таким количеством народа. Моих бы сил тогда на это не хватило. Но у дочери была поддержка Духов и сила огня. Да и мы с бабушкой собирались помочь ей.
А пока она вместе с Богданой стояла у огромных чанов и кидала в них собранные травы. От кипящей воды шёл невероятный аромат. Присутствующие здесь же служительницы были поражены объёмами и травяной смесью. В таком сочетании они обычно эти растения не применяли.
Милослав же думал о том, как проследить, чтобы все выпили приготовленное зелье.
«Простой люд, что пришёл повеселиться да поесть, будет пить с удовольствием и даже не подумает дурного. А вот те, кого мы опасаемся и от кого защищаемся, будут избегать наших еды и питья. И будут правы. Надо сказать воинам, чтобы они следили за теми, кто ничего не ест и не пьёт. Не просто так они это делают».
А недоброжелатели со своей стороны тоже готовились. Они видели все приготовления и планировали нанести удар там, где никто не ожидает.
День Летнего Солнцестояния недаром так называется. Солнышко будто застывает в своей силе. Останавливается, чтобы окинуть взглядом то, что было пройдено за первую половину его пути.
Все ростки, что ещё недавно были слабыми тростинками, к этому времени набрали массу и готовились давать плоды. И это касалось не только природы. Все заложенные в умах людей планы и желания, вызревавшие зимой и представленные миру весной, сейчас обретали свои смысл и значения, чтобы осенью дать плоды.
Кто бы мог подумать, что смелые, но неразумные мечты Горина, возжелавшего себе огненную деву и наследников от неё, приведут спустя некоторое время сначала к его свержению, а потом и падению всего старого строя на Южных землях? Душа правителя давно была в Нави, а последствия его поступков всё ещё сказывались на крае, которым он раньше правил.
Для северян же желание Цветаны навестить брата и связать судьбу своей наречённой дочери с его младшим наследником вылилось в похищение малышки, а после вызвало необходимость срочного похода войска её мужа в сопредельный край на выручку Яромиру. А выигранная битва за его город дала совсем неожиданные плоды: мои родные готовились утвердить свою власть над Южным краем.
Не будь одного из этих событий, разреши Горин внутренние противоречия со своими подданными, сейчас всё было бы иначе. Рада со Светозаром готовились бы к своему свадебному огню в северном тереме, Милослав с Богданой совершенствовали бы свои способности на берегу Светлого моря, а Яромир был бы жив.
Но текущее Солнце было безжалостно к допускающим ошибки людям и выводило их за пределы Яви одного за другим. Поэтому так важно было провести ритуал приветствия и благодарения древних Духов, заручиться их поддержкой и после этого двигаться вперёд. И представление этого ритуала большому количеству людей, пришедших на торжество, только помогало укрепить власть новых князей.
Понимая всю важность предстоящего события, Радамила уже несколько дней не находила себе места. Она переживала, беспокоилась, искала поддержки и успокоения. Так много ей предстояло сделать — и так сложно было собраться и пройти испытание.
Светозар, как мог, поддерживал свою невесту. Занятый переустройством связей с сопредельными князьями, он не сильно вникал в смысл и структуру будущего обряда. Он полностью доверял его устройство тем, кто в отличие от него, разбирался в магии.
Сам княжич более всего беспокоился о безопасности Рады. Но и этот вопрос ему не принадлежал. Обеспечить защиту должны были воины и маги.
А Светозару оставалась такая незаметная, но при этом очень важная часть: поддержка уверенности и настроя Рады. Она ни на мгновение не должна была усомниться в своей силе и правоте. Прийти на холм в полном спокойствии и разумении — только так она сможет провести сложный обряд, показать собравшимся историю и заручиться поддержкой духов.
Поэтому каждый день он выделял время, чтобы побыть со своей возлюбленной. Они даже нашли место во дворе своего нового дома, чем-то напоминающее беседку в родном дворе — скамейку под сенью дерева. Молодые сидели вдвоём, разговаривали, обсуждали последние события, свои радости и страхи.
Присутствие рядом лю́бого действовало на Раду успокаивающе. Она чувствовала поддержку и заботу важного для неё человека. От его нежного взгляда и прикосновений к руке девице становилось легче на душе и сердце. Она вспоминала их беседы в родном доме и возвращалась мыслями и чувствами в те времена, когда они ещё только мечтали о своём правлении. И вот сейчас они стояли на пороге своей мечты, которая в реальности оказалась совсем другой, нежели в думах.
Накануне обряда они тоже сидели на своём месте. И после их разговора Радамила ушла спать с уверенностью, что всё будет хорошо.
Демид же почти не ложился в ту ночь. Он проверял выставленных охранников, выложенные символы, установленные у подножья холма столы и чаны с заговорёнными напитками. Столы сколотили на месте и разместили на них разные яства и угощения.
С первыми лучами солнца начал собираться народ. Даже вдалеке от холма были слышны песни, шум разговоров, звуки дудочек и лютней. Все ждали грандиозного праздника.
Радамила в своих покоях готовилась к долгожданному дню. Богдана, помогавшая подруге, чувствовала, как напряжена и собранна будущая правительница. На её груди горел талисман, подаренный женихом. Платье было подпоясано вышитым мною поясом. А подол расшит северными узорами и украшен шёлковыми бантами, которые меня научила делать бабушка.
Когда облачение было закончено, Рада улыбнулась. Ей нравились украшения и наряд. Длинные волосы было решено наверху заплести, но часть оставить распущенными. Они должны были служить ей связью с Духами.
Сама Богдана собралась раньше. Она встала до восхода, оделась, вознесла мольбы Богам и почти уняла беспокойство, которое наполняло её душу.
«Я ведь знаю, что защита поставлена, напиток наполнен чарами, воины выставлены в заграждение, да и на нас самих амулеты с оберегами заговорённые надеты. Отчего же неспокойно моему сердцу?» — думала Богдана, и всё внутри неё сжималось от предчувствия.
Она пыталась пройти за ним, увидеть, чего боится её сердце, но прохода не было. Она натыкалась на странную липкую стену, от которой несло сырой землёй. Разбираться с тем, что это значит, было некогда. А о том, что Милослав тоже наткнулся в пространстве на эту преграду, когда следил за своим неприятелем, девица не знала.
«Завтра надо будет выяснить, что это такое», — решила она, любуясь на готовую к торжеству Радамилу.
У Богданы не было зависти к её судьбе и убранству, так как девица видела, сколь тяжёл груз правления и как опасно быть избранной. Её личного дара её вполне хватало, чтобы чувствовать себя счастливой, а нести ответственность за все Южные земли намерения не было. Поэтому она искренне восхищалась внешним видом подруги и желала ей удачи. Ведь от того, как пройдёт обряд, зависело их общее будущее на этой чужеродной им земле.
Закончив сборы, девицы позвонили в колокольчик. В Южной стороне колокольчики звенели тонко и нежно, как капельки ручья, бегущие с вершины и падающие на камни вдоль берега.
На зов пришли прислужницы. В их глазах застыло восхищение — так величественно и в то же время нежно выглядела юная правительница.
Вслед за прислужницами в покои Рады вошли Милослав и Светозар. Сказав слова восхищения сестре и любимой, они преподнесли ей свои дары. Княжич подарил перстень, изготовленный местными мастерами специально по его заказу. Голубой камень сиял в центре украшения, напоминая большую каплю воды из волшебного источника.
— Этот камень был найден на дне ручья. Пусть перстень с ним защищает тебя и соединяет с силой воды, она поддержит тебя в тяжёлое время! — торжественно сказал он, надевая кольцо на палец лю́бой.
Радамила улыбнулась. Источник всегда давал ей уверенность, и частичка его, заключённая в кольце, была сейчас очень кстати.
— А я дарю тебе вот этот оберег, он изготовлен из здешней породы и хранит в себе память здешних земель, — проговорил Милослав. — Пусть он покажет всем, что ты ценишь местные богатства и наследие правителей в твоей крови.
Рада вновь благодарственно кивнула. От добрых пожеланий своих родных она обретала внутреннюю опору, которая была ей так необходима.
Наконец приветствия были закончены, и все двинулись на выход. В коридоре их ждал караул из охранников. Воины пропускали юных правителей вперёд и выходили следом за ними, потом перегруппировывались и на крыльце уже окружали со всех сторон.
На улице их встречали знатные люди Южных земель. В глазах приветствующих было раболепие, но внутри чувствовалась нелюбовь. Они расступились, когда моя дочь начала спускаться по ступеням. Воины следили за каждым, кто был рядом, готовые в любой момент отразить нападение.
Но Рада понимала, что самое главное ждёт её на холме. Враги будут стараться напасть из толпы, чтобы было максимально отвести от себя подозрение.
Во дворе красиво украшенные повозки ждали своих пассажиров. Повозок было приготовлено две, чтобы сбить неприятелей с толку. В первую сели Богдана с Милославом, во вторую — Рада со Светозаром. Они ехали рядом, меняясь друг с другом местами.
К моменту, когда они подъехали к холму, там уже собралась огромная толпа. На основных тропах стечения народа были установлены чаны с напитком и столы с угощениями. Все люди с удовольствием принимали предложенные пищу и питьё. Ни у кого не было подозрений, все понимали, что новым правителям незачем травить своих подданных. Ведь процветание земель невозможно без людей, которые на них живут и обрабатывают их.
А вот недоброжелатели старались проникнуть на торжество, обходя кордоны. Они подходили со стороны леса, говоря, что от их селения удобно добираться именно так. Воины смотрели за ними, направляя в сторону, где были приготовлены угощения, и пришедшие делали вид, что идут туда. Но как только скрывались из вида, меняли направление. Уследить за всеми, к сожалению, было невозможно.
Когда глашатаи возвестили о приближении княжны, народ начал расступаться, чтобы пропустить её. К этому моменту повозка, в которой ехала Рада, уже заняла ведущую позицию. И когда она остановилась у подножия холма, моя дочь вслед за Светозаром вышла к людям.
Толпа приветствовала её восхищёнными криками. Её северная красота была им непривычна и потому так притягательна. Одежды, отличающиеся по фасону и вышивке от местных, прибавляли молодой правительнице загадочности. Но при этом Радамила постаралась добавить в свой наряд любимые цвета и мотивы местных жителей, чтобы вызвать у них нужные ассоциации. Её платье было выполнено в бело-голубых тонах, а продольная вышивка напоминала капельки воды, что отражало её близость к чудотворному источнику и древним князьям. Согласно былинам, передаваемых из уст в уста, княжны из рода истинных правителей всегда одевались в подобные одежды.
Ответив на приветствие толпы, Радамила в окружении охранников начала подниматься на холм. Она прошла мимо чанов с напитком, заметив, что из них довольно много испито. А значит, разум пришедших на праздник уже начал затуманиваться и открываться видениям тонкого мира.
Проходя через незримую границу, образованную куполом, раскинувшимся над холмом и опирающимся на символы Богов, она почувствовала лёгкую дрожь. И порадовалась, что защита, установленная её братом и Богданой, работает.
Люди, ходя туда-сюда, не замечали это разделение. Только самые чувствительные из них ощущали нечто, не поддающееся объяснению. Да ведуньи, собравшиеся посмотреть на рождение Берегини края, понимали, что не просто так вдоль холма расположены символы, которые охраняют воины.
Резы находились на большом расстоянии друг от друга, в том числе с той стороны, куда не было прямых дорог от селения, но люди успели узнать о них и рассказать друг другу.
— Какая чудная магия у наших новых правителей, — говорили они, обсуждая выложенные на земле резы. — Никогда наши колдуньи не обращались к Богам таким образом. Посмотрим, что у них получится.
Глава 4. Видения былого
Мои родные тем временем не спеша поднимались на холм. Вдоль всего склона заранее были сделаны ступени из дёрна. Молодые пары шли друг за другом, воплощая собой устремления молодости.
Чтобы не отвлекать внимание от Радамилы, но в то же время соответствовать моменту, Богдана сшила для себя платье из синего шёлка. Светозар был в белом, этот наряд он надевал на обручение со своей невестой, и ему успели доставить его из Северных земель. Одеяние Милослава было серого цвета, под цвет волчьих шкур, которые он не смог надеть из-за сильной жары днём. Таким образом, наряды спутников оттеняли и подсвечивали нежно-голубое с белым платье юной правительницы, создавая в то же время ощущение, что позади Рады есть те, кто поддержит её и укрепит.
Визуально процессия молодых людей смотрелась как объединение всех трёх миров. Светозар олицетворял свет и справедливость Прави, Рада — гармонию и баланс Яви, а Богдана напоминала, что без Нави невозможно существование, ведь там души предков ждут своего воплощения, и именно Навь отделяет Явь от хаоса, раскинувшегося за пределами царства Мары. Смертоносный дар, которым обладала Богдана, был олицетворением этой истины.
А образ Милослава говорил о том, что все три мира связаны магией и колдовством, и, как великий Велес, волхв может ходить между мирами и наводить порядок.
Поднявшись наверх, мои родные разделились. Светозар отошёл к воинам, которые сопровождали их и сейчас образовывали малый круг, стоя спиной к центру холма, чтобы видеть всё, что происходит внизу, и успеть отразить летящую стрелу или камень. Богдана с Милославом встали по обе стороны от моей дочери на расстоянии пары шагов, чтобы не мешать, но суметь помочь при необходимости.
Сама же Радамила остановилась на самой высокой точке холма. Она посмотрела вверх и увидела над собой переплетённые резы, которые отражались в центральной части невидимого купола. Они сияли над головами и посылали им свою благодать.
Пора было приступать к таинству.
Рада подняла руки вверх, и народ, собравшийся у подножья холма, непроизвольно затих, ожидая действий или слов юной девы. Люди смотрели на стоящих на холме, как на небожителей, столь величественными они казались. Свет символов, льющийся сверху, создавал вокруг каждого ореол свечения, благодаря чему молодые люди и казались избранными. Такому восприятию способствовал и выпитый людьми напиток.
Недоброжелатели тоже смотрели на юных правителей. Но без благоговения, а с равнодушной злобой, в который раз повторяя свои планы и готовясь к нападению.
— Люди Юга, — начала Радамила, — я приветствую вас! И благодарю за то, что вы откликнулись на мой зов и пришли сюда. У меня есть для вас то, чего не давал ни один другой правитель: я покажу вам прошлое, чтобы каждый мог убедиться в том, что род древних князей не прервался, что княгиня с дочерьми была спасена. Их кровь течёт во мне и моей сестре, которая ещё слишком мала, чтобы быть здесь. Эпоха завоевателей под предводительством семьи Горина подошла к концу. Боги повернулись к вам и, вселив безумство в разум прежнего правителя и его приближённых, помогли освободить эту прекрасную землю от их влияния.
Народ одобрительно зашептался. Им никто не сообщал, что именно случилось с Горином и как купцы свергли его власть. Ходили рассказы о том, что князь лишил жизни всех своих жён и детей, а его самого после этого казнили воины купцов. Потом торговцы выступили в поход на соседние земли, причём смысл этого действа простым людям был непонятен. Земли Яромира были менее плодородны, чем их собственные, и в их завоевании не было никакого смысла.
Из того похода вернулось очень мало воинов. Те, кто смог добраться до родных мест, рассказывали ужасы о северянах, извергающих огонь. И беглецы не могли сказать ничего вразумительного о том, зачем купцы подвергли опасности жизни сотен людей — и в итоге потеряли свои собственные, как и войска.
Поэтому слова Рады о том, что Боги ради освобождения Южных земель свели их правителя и его приближённых с ума, и те начали совершать безумные поступки, отлично объяснили всё произошедшее.
— Я знаю, — продолжала моя дочь, — что многие из вас потеряли своих родных в этом бессмысленном походе на Север, который предприняли ваши правители. И я сожалею о каждой ушедшей душе и каждой прерванной жизни. Я сама была в том осаждённом городе и видела, как храбро сражались ваши сыны и мужья. И будь их предводителями мы — никогда бы не направили войско против хорошо укреплённого города! При этом я знаю, что среди вас есть те, кто готовил и помогал доставлять зелье, отравляющее стрелы и клинки нападавших. От него погибло много наших воинов, пока мы с моей подругой не приготовили противоядие. И я хочу, чтобы вы знали: мы найдём всех, кто вредил нашим воинам.
В этот момент несколько взрослых южанок начали оседать на землю. С каждым мгновением таких женщин становилось всё больше. Люди взирали на них и отходили, как от прокажённых. Колдуньи держались за животы.
А Милослав ликовал. Его наговор сработал. Южанки не заметили подвоха и выпили заговорённый напиток. Свои чары он тщательно прикрыл простой магией. И, заметив внешнее действие, направленное на улучшение вкуса, колдуньи не разглядели внутреннее наполнение напитка. Да они и не могли подумать о том, что северяне решатся добавить отраву в напиток, который будут пить все собравшиеся. То, что чары подействовали только на противниц, было высшим умением волхва.
Воины, охранявшие праздник, хватали вычисленных неприятельниц и уводили их.
— Мы будем тщательно следить за намерениями всех, кто живёт на этой земле, — продолжала Рада; хотя она и понимала, что это невозможно, но ей надо было создать должный образ. — И те, кто окажется на нашей стороне, будут возблагодарены. Изобильные угощения, приготовленные к этому дню, — подтверждение моим словам.
Люди, окружившие холм, притихли. Стоящих между ними колдуний уже утащили за собой воины. Женщины пытались сопротивляться и даже вредить воинам, насылая на них морок. Но охранников было много, и лёгкое помешательство одного не давало потерять разум остальным.
Наблюдая за происходящим с вершины холма, Милослав вдруг понял, в чём они с Радой допустили самую большую ошибку. Но сейчас сделать уже ничего было нельзя. И оставалось только надеяться, что враг не воспользуется их упущением.
— А нам пора начинать, — продолжала Радамила. — Солнце уже почти в своей высшей точке и скоро застынет в зените. Его сила да поможет мне!
И в этот момент на вершине холма вспыхнули четыре костра, окружая Милослава, Богдану и Раду своим пламенем.
Это действие было отрепетировано и произвело именно тот эффект, которого добивались мои родные. Толпа ахнула и зашлась в ликовании. Перед ними было яркое зрелище, и оно им нравилось.
Все слова были сказаны, и настала пора приступать к действиям. Это и было самое сложное. Одно дело — представлять себе, как красиво открываешь собравшимся тонкий мир и показываешь события прошлого, и совсем другое — непосредственно делать это.
Самостоятельно заглядывая за границу миров, Рада отвечала только за себя и понимала, что видела. А теперь ей надо было открыть потусторонний мир для сотни пар глаз. И что именно они увидят, опираясь на своё сознание и воображение, она контролировать не могла.
Ведь каждый видит на границе миров то, к чему готов и что может осмыслить. Одна и та же картина может предстать для двух разных людей совершенно по-разному. Оставалась надежда на то, что ей помогут Боги и будут вести сознание окружающих людей в нужном русле.
Глубоко вдохнув жаркий воздух, Радамила потянулась мысленно к Перекрёстку пяти Богов, на котором в дни Солнцестояния встречались главные представители Прави. Они и сейчас там были. Велес — великий мудрец, Белобог — хранитель Яви, Чернобог — страж Нави, Макошь — вершительница судеб человеческих и Мара, хозяйка душ, ушедших за предел.
Они собрались вместе, как и принято было в поворотные периоды солнца, чтобы передать друг другу ключи от Яви и жизней людских. Резы трёх из этих Богов являлись столпами обережного купола, что сейчас высился над холмом. А двое других просто с интересом наблюдали за происходящим в Южном крае.
Радамила обратилась к ним с просьбой помочь ей показать селянам картины прошлого. Боги переглянулись: просьба была необычной. Обычно люди просят что-то для себя и своих родных, но не для чужаков. А ведь все собравшиеся люди были чужими для моей дочери.
«Пусть они узрят правду и убедятся в праве моей семьи быть их правителями», — просила моя дочь у Пятерых.
Она тряхнула распущенными волосами и несколько раз повернулась вокруг своей оси. Костры горели вокруг неё, придавая всем действиям загадочный ореол.
И вдруг вихрь энергии закружил мою дочь. Он буквально захватил её, влияя на все движения и действия. У Рады было ощущение, что мощный поток выходит из центра холма и распространяется вокруг. А её кружение помогает ему распространяться в пространстве.
В какой-то момент напряжение достигло такой точки, что при очередном движении у неё непроизвольно вспыхнули огненные браслеты на руках. Толпа, находясь под впечатлением происходящего и уже чувствуя распространяющийся поток силы, взревела от увиденного чуда. Девица, владеющая огнём, была для южан ещё большим откровением, чем воины Перуна, к которым они уже начали привыкать.
И вдруг вслед за вспыхнувшими огненными браслетами в разгар солнечного дня на землю спустились сумерки. Диск солнца начало что-то закрывать, загораживая светило от людей. Вечерний сумрак накрыл землю. И лишь костры, горящие вокруг моих родных, освещали местность. Да взмахи рук Рады с горящими запястьями озаряли наступившую темноту.
Из уст людей вырвался слитный вопль ужаса. Никто и никогда на их памяти не гасил солнце. Солнечных затмений давно не было в их краях, и даже старики забыли о том, что такое бывает.
Рада и сама немного испугалась. Она чувствовала, что нынешний день будет особенным: не только из-за её обряда и встречи Пяти, но ещё и благодаря какому-то необычному действу. Однако то, что солнце заслонит тень и в разгар дня на землю спустятся сумерки, она и представить не могла.
И лишь Милослав, видевший в древних манускриптах изображения, на которых солнце было закрыто чем-то тёмным, понял, что такое уже случалось ранее.
— Всё в порядке! — прокричал он Раде, видя её замешательство и страх. — Продолжай! Солнце скоро вновь выглянет, а сейчас самое время открыть прошлое.
Радамила кивнула и мысленно потянулась к воспоминаниям, дремавшим в её наследной памяти. Прошедшие солнца начали отматываться назад, время полетело, как быстрая стрела. Перед глазами моей дочери промелькнуло её детство, и нить памяти сразу перескочила в тело Лучезары, жены Ведмурда, когда та была молодой девицей. И перед глазами Рады предстал поединок её деда с князем, который тоже претендовал на княжну.
Дальше время ещё больше ускорилось и, пролетев ещё много солнц, вдруг остановилось на моменте, когда княгиня Юга вместе с дочерьми бежала из своего терема. За её спиной князь бился с превосходящими по численности воинами предков Горина, а наследницы вместе с матерью и несколькими верными людьми в спешке покидали родные земли, чтобы вернуться в лице Радамилы много солнц спустя.
Люди, стоящие у подножья холма, сначала просто с удивлением взирали на происходящее на вершине, пугаясь сгустившимся сумеркам и не понимая, чего ждать дальше. А потом им начало казаться, что они видят перед своими глазами картины. Спустившаяся на землю тень была словно бы экраном, на котором разворачивались события.
Выпитое зелье помогло селянам отключить практичность разума и довериться воображению, а морок, который наслали на них Боги, помогая Раде, открывал простым людям видения тонкого мира.
И вот перед глазами собравшихся уже шло сражение — последняя битва их истинного князя с завоевателями. Сказ об этом событии был сохранён в былинах, и люди узнали происходящее. Но то, что княгиня с дочерьми смогли сбежать, скрывалось. Ведь иноземцы, повергнув князя и поняв, что его супруге удалось ускользнуть, сказали всем, что женщины погибли, выдав за них других убиенных девиц.
И лишь сейчас перед глазами удивлённых жителей предстала картина побега и счастливого спасения наследниц. Княжны вместе с матерью достигли лагеря дружественного князя, и в тот момент, когда они скидывали капюшоны своих накидок и представали перед воинами в своей княжеской красе, солнце над холмом вдруг вновь выглянуло на небосводе, освобождаясь от плена тени, закрывавшей его.
Толпа возликовала. Рада, стоящая со вскинутыми вверх руками на вершине холма в одеждах, напоминающих платья княжон из прошлого, казалась людям вышедшей из их видения.
— Княжна, княжна вернулась! — крикнул кто-то из селян, и к нему присоединился хор голосов.
Селяне радовались, обнимались, кричали приветствия своей новой правительнице. Люди не знали, как смогли увидеть то, что было скрыто в седой древности, но сразу поверили этому.
Глава 5. Под палящим солнцем
Ликование толпы было долгим. Люди соскучились по праздникам и хорошим вестям, а возвращение истинной правительницы вместе с таким великолепным ритуалом радовало и ободряло души и сердца. За время правления Горина и его предков южане истосковались по торжествам и сборищам, по угощениям и коллективным трапезам.
Завоеватели были жадными и не устраивали за свой счёт веселье для своих подданных. От тех требовалось лишь одно: работать, причём как можно больше, чтобы излишки урожая можно было обменять в соседних землях на драгоценные камни и ценные породы северных деревьев, которые не росли на Юге.
Сейчас же мои родные не пожалели угощений и питья для всех приглашённых. И селяне с радостью пировали и внимали происходящему на холме. Обменивались впечатлениями и гадали о том, почему во время обряда погасло солнце.
— Это мы погружались в мир Нави, — говорил кто-то, — и видели там события прошлого.
— Значит, мы все умерли на время? — с недоверием переспрашивал другой.
— Видимо, так, — пожимал плечами третий.
И они испуганно ощупывали себя, проверяя, чувствуют ли своё тело, не стали ли они бестелесными душами.
— Сильна наша княжна, — говорили между собой другие, — солнце погасить смогла.
— Помогали ей Боги, собой солнце заслонили, — отвечали им. — Не может человек сам на светило посягнуть.
Восхищены были селяне увиденным. И радовались, что именно их княжна смогла такое сделать — и что возродился в её лице род древних правителей, при которых Южные земли процветали.
За время этих разговоров Радамила решила отдохнуть. Она вместе с Милославом и Богданой отошла на тот склон холма, который находился на противоположной стороне от основной толпы. Там девица медленно опустилась на мягкую траву, и та приняла её, как родную. Моя дочь представила, что всё напряжение, что было в ней, уходит в землю. Тяжесть собирается со всего тела, стекает с её плеч и через ладони струится сквозь траву в земляной слой. А с ног собирается напряжение и изливается через стопы наружу. В итоге расслабляется тело, уходят тревоги, освобождается разум.
Рядом с ней осторожно опустился на траву Светозар. Когда Рада закончила своё очищение, она села и опёрлась спиной о его плечо и грудь, прислонив голову к груди суженого. А он осторожно поддерживал её, давая возможность отдохнуть и расслабиться. Глотая свежий воздух, девица старалась набраться сил для продолжения ритуала.
— Что это было? — спросила она у брата. — Почему всё вокруг потемнело? Я сначала подумала, что открыла врата в Навь и не смогу их закрыть.
— Я видел в древних манускриптах рисунки, как на солнце находит тень. Так бывает очень редко, иногда тень больше, иногда меньше, порой мы вообще можем не заметить, что солнце спряталось. А потом тень сама уходит, — ответил Милослав.
— Так и получилось, — кивнула Рада. — Солнце появилось само, без моего вмешательства. Это повторится вновь?
— Нет, — успокоил её брат, — в ближайшее время такого не будет, тень приходит на короткое время и нескоро возвращается.
Он посмотрел вверх. На голубом небосводе сияло яркое солнце.
— Скоро станет совсем жарко, — продолжал он, — надо провести вторую часть задуманного нами действа и спуститься с холма в спасительную тень. Давайте утолим жажду и продолжим.
Он кивком подозвал одного из охранников, чтобы тот принёс им воды, которую подняли на холм ещё утром. Кадки были укрыты в вырытых в земле ямах, и вода в них оставалась свежей.
— Ты готова продолжать? — спросил Милослав. — Люди скоро начнут уставать, надо не упустить их внимание.
— Да, давайте возвращаться на вершину, — ответила Рада, — я думаю, обряд с призывом древних Духов пройдёт легче. Всё-таки они защитники этих мест и к тому же живут безвременно, так что их явление должно пройти проще, чем открытие картин прошлого.
Волхв вновь посмотрел наверх. Там, над их головами, расстилался защитный купол.
— Боги, что встречались на Перекрёстке Миров, уже разошлись. Нам повезло, что в нужный момент они были здесь. Ведь наши обращения к Прави не сразу получают ответ. Для мгновенной помощи созданы Боги Яви, но они не такие сильные. Поэтому то, что Великие Боги быстро отозвались на наш зов, будучи на Перекрёстке Пяти и видя нас, можно считать большой удачей.
— Надеюсь, дальше всё пройдёт ещё лучше, и мы скоро закончим, — проговорила Богдана, которую не покидало чувство тревоги.
Молодые люди вернулись на вершину холма, а Светозар отошёл к воинам.
Ему казалось, что воины нервничают. Они не стояли по стойке «смирно», как обычно принято у дружинников в карауле. Часто переглядывались и, казалось, хотели что-то сказать моим родным, но не решались. Светозар чувствовал нервозность, идущую от всегда спокойных воинов, и очень удивлялся этому. Однако во время общения с Радой и Милославом решил не говорить им об этом, чтобы не тревожить.
«Мы находимся под защитным куполом и сейчас будем призывать древних Духов. Под их оком ничего плохого не должно случиться», — рассудил он.
Волхв тоже чувствовал, что в круге воинов, окружающих их, что-то происходит. К его удивлению, мысли охранников оказались закрыты для него. Это были умудрённые опытом сражений мужи, которые бились рядом с его отцом в самые сложные периоды осады города Яромира, и сомневаться в них было невозможно. Вот только почему их мысли стали недоступны для прочтения и что беспокоило воинов Перуна, было непонятно. А выяснять не было времени.
«Надо скорее заканчивать ритуал, пока у Радамилы остались силы, а солнце не спалило наши волосы и глаза, — подумал он. — Хорошо, что пламя костров уже погасло, иначе находиться на вершине холма было бы невозможно».
Он вздохнул, ища прохладного воздуха, но не нашёл его. Взгрустнул о привычном ему северном лете и посмотрел на сестру. Она готовилась обратиться к Духам, охраняющим источник.
Вроде бы всё шло хорошо. Но кроме поведения воинов, Милослава ещё беспокоило то, куда девался Крон. Обычно ворон не упускал возможности покрасоваться перед людьми, продемонстрировать размах своих крыл, огласить пространство громким криком, красиво спикировать на плечо своего хозяина или скрыться из виду, поднявшись высоко в небо. И откровенно скучал, когда у него давно не было возможности продемонстрировать себя.
Волхв даже подсмеивался над своим пернатым другом, едва тот начинал представление.
И вот сейчас, имея все шансы быть увиденным и оценённым, Крон исчез.
В том, что ворон жив, Милослав не сомневался. Связь, существовавшая между ними, была крепка и чётко говорила о том, что ворон хорошо себя чувствует. Потянувшись к нему мысленно, волхв почувствовал, что Крон летит куда-то между деревьями и сильно устал от долгого полёта.
«Куда же ты направился, друг?» — подумал юноша.
Но ответа не было. И он вернулся мыслями в происходящее перед ним в данный момент.
Радамила смотрела на свои запястья, непривычные к огню. Они болели и немного покраснели. Всё-таки она редко использовала этот свой дар и не обладала такой «толстой» кожей, как была у мужчин — воинов Перуна.
«Сейчас бы окунуть руки в холодную воду», — подумала она.
Но такой возможности не было. Наоборот, солнце всё сильнее жгло оголённые участки рук и лица.
«Духи источника должны мне помочь, с их появлением придёт и прохлада», — успокаивала она себя.
Оглядевшись вокруг, она почувствовала восторг и восхищение зрителей. Большинство селян на самом деле радовались и веселились, но среди них, как градинки среди обычного дождя, ощущались те, кому всё происходящее было не по душе.
Рада надеялась, что защиты купола и охраны воинов под предводительством её отца будет достаточно, чтобы уберечь её и спутников от нападения. Врата Нави, которые в День Солнцеворота были как никогда близки к границам Яви, казались приоткрытыми. Это не было удивительным на фоне того, что перед глазами множества людей только что предстали картины прошлого и образы душ, давно ушедших в царство Мары.
И всё-таки небольшое открытие врат Нави не нравилось Радамиле. В любой другой момент она бы проследила, является ли это следствием недавнего ритуала или кто-то специально пытается открыть их. Но сейчас времени на это не было. Моя дочь планировала заняться выяснением этих обстоятельств позже.
А пока она вновь встала на самой верхней точке холма и посмотрела на собравшихся. Внизу, в первом круге дружинников, увидела своего отца, он стоял к ней спиной, наблюдая за толпой. Как обычно, Демид выбрал для себя самую напряжённую точку — рядом со столами, напротив самой оживлённой дороги.
В отдалении от него стоял Белозар. Он тоже находился напротив одной из дорог и рядом с устроенными столами с угощениями. Вокруг моих родных стояли их воины. После того как в самом начале обряда из рядов собравшихся увели проявивших себя ведьм, остальные селяне вели себя дружелюбно и даже предлагали охранникам еду и питье. Но у тех был строгий наказ не прикасаться к угощениям, у каждого воина была своя фляга, наполненная водой.
Несколько молодых воинов время от времени делали обход строя, забирали у стоящих в карауле пустые ёмкости, наполняли их из кадок, которые стояли под отдельной охраной, и приносили обратно. Так у дружинников всегда была вода, но разум не был замутнён зельем, что находилось в чанах для гостей.
Почувствовав взгляд дочери, Демид оглянулся. Расстояние между ними было довольно большим, но зоркие глаза моего Ладо хорошо видели дочь. На её лице были следы усталости и некоторого смятения. Отец ободряюще кивнул Раде. Отступать было некуда. Задуманное следовало довести до конца и потом разбираться со всем, что проявилось на празднике.
Радамила глубоко вздохнула, пытаясь, как и брат, поймать хоть глоточек прохладного воздуха. Но всё вокруг было раскалённым и не давало прохлады.
Девица вновь подняла руки вверх, привлекая к себе внимание. Люди, стоящие внизу, обратили к ней свои взоры. После увиденных картин прошлого они не догадывалась, что же ещё хочет показать им юная княжна.
— Люди Юга, — обратилась Рада к собравшимся, — теперь вы видели своими глазами, что род истинных правителей этих земель не прервался. Княгине с дочерьми удалось спастись. А поскольку магия здешних мест передавалась именно по женской линии, их дар сохранён и течёт в моих жилах. И я докажу вам это. Многие из вас слышали предания о таинственном ручье, расположенном в лесу по дороге в сопредельные земли. Этот ручей славен тем, что воды его волшебны. Они исцеляют, наполняют, вразумляют, придают сил. Но найти этот источник может не каждый. Лишь самые сильные колдуньи проходили к нему. Ручей имеет свойство скрываться от посторонних глаз. Он есть, а будто его и нет. Человека может слышать шум бегущей по камням воды, но не суметь выйти к руслу. А вот носительницы дара, которыми были древние княжны, всегда легко находили источник. И проводили рядом с ним обряды, прося мира и процветания своим землям. Богиня Агидель, что по преданиям наградила даром первую из княжон Юга, тоже присутствовала на этих ритуалах. И вместе с ней были Духи-Хранители чудесного источника. О них сложены баллады, вы помните их?
Собравшиеся зашумели, подтверждая, что им знакомы легенды о древних Духах, что жили рядом с источником и берегли его, а также заботились обо всех Южных землях.
— Они давно покинули нашу землю! — крикнул кто-то, и ветер донёс до Радамилы его слова.
— Духи уснули и спят уже многие Солнца! — прокричал другой. — Они забыли о нас и больше не помогают.
— Это всего лишь предание, — вторили остальные. — Если о княжнах сохранилась память, то о Духах говорится лишь в старых колыбельных, что для маленьких детей.
— Вот и проверим сейчас, правда ли это, — улыбнулась Радамила.
Она вдруг почувствовала в себе силу и уверенность. Страхи отступили, вместо них появились азарт и увлечённость.
Селяне с недоверием слушали её. Даже после увиденного им было сложно поверить в то, что древние Духи живы. Предания о них были настолько туманными и сбившимися, что давно воспринимались, как выдумка.
Радамила тем временем вновь вскинула руки вверх, призывая внимание высших созданий, к которым относились и Духи-Хранители. Она вспомнила, как впервые встретилась с ними у лесного ручья, когда преследовала Калису. Вместо помощи они напали на неё, и лишь вмешательство воинов Перуна помогло сдержать их напор. Хорошо, что они скоро разобрались в происходящем и, узрев в нарушительнице своего покоя наследницу древнего рода, выполнили её просьбу.
Радамила запомнила их огромными великанами, похожими на вековые деревья, бестелесными, но очень могущественными. Моя дочь всматривалась в свои воспоминания, вызывая перед собой образ Духов-Хранителей.
— Услышьте меня, охранители Юга, — пропела она, и голос её звенел, как множество колокольчиков, — явитесь перед нами, покажите себя людям, собравшимся у подножья холма.
Селяне начали с интересом оглядываться по сторонам, желая увидеть тех, но никого не увидели. И Рада с Милославом тоже не видели Духов. Не откликнулись они на призыв княжны, не пришли к южанам.
— Попробуй ещё раз, — сказал волхв сестре, понимая, что, скорее всего, это не поможет.
Духи своевольны, они уже показали свой нрав. Если не захотели на зов явиться, значит, не придут.
Радамила оглянулась вокруг. Ей показалось, что вокруг неё началось движение. И правда, воины, поставленные в малом круге, начали приближаться к молодым людям, стоящим на вершине. А глаза у них были безумными.
Глава 6. Нападение
И вмиг Радамила почувствовала, что вокруг неё всё изменилось. Вместо благости, разлитой под куполом, когда на Перекрёстке Пяти стояли Боги, на вершину холма ворвались волны тьмы. Та приоткрытая дверь в мир Нави не просто так тревожила мою дочь.
Она переглянулась с братом, он тоже был обеспокоен. Краем глаза волхв уловил движение воинов из ближнего круга, которые начали приближаться к ним.
Рада тоже обернулась и увидела обезумевшие глаза своих охранников. Такими воинов Перуна она никогда не видела. Было понятно, что они действуют неосознанно, не отдавая отчёта своим действиям. Но кто смог оморочить их разум? И почему не сработала защита купола?
— Сюда! — крикнул Милослав, призывая сестру и Богдану образовать маленький, но всё же круг друг с другом, чтобы защитить спины.
Светозар стоял до этого в одном ряду с воинами, но, увидев, что те двинулись вперёд, выхватывая свои клинки, кинулся на ближайшего к себе воина и даже успел его ранить, но смертельного урона не нанёс. Дружинник откинул его сильным ударом так, что княжич кубарем покатился вниз по склону. Задания погубить Светозара у воинов не было, поэтому княжич, можно сказать, легко отделался. Его просто отодвинули, как помеху на пути к цели.
В головах охранников звучал приказ, направленный на троицу, стоящую наверху. Милослав наконец смог считать мысли нападавших, и они его не порадовали.
— Это то, о чём мы забыли, — сказал он ничего не понимающей Раде, — мы не защитили разум воинов. Перед нашим походом Ведмурд велел мне дать каждому воину амулет, предварительно наполнив их силой. Он бы уберёг дружинников от влияния извне. Но по прошествии времени я забыл об этом и не подновлял защиту на талисманах. Сейчас мы расплачиваемся за мою беспечность.
В его словах звучало самобичевание.
— Не вини себя, — ответила Рада, — мы все забыли об этом. Но почему не работает защита купола?
— Мы просили защитить нас от врагов, — ответил Милослав, — а воины Севера нам не враги. Просто сейчас ими управляет чья-то злая воля. А ещё мы настраивали купол так, чтобы он не пропускал внутрь неприятелей, и они не могли пройти к нам. Но когда мы все поднимались на холм, охранники были ещё в своём уме, и защита пропустила их. Влияние на них началось, уже когда мы были наверху. Помнишь, они странно вели себя, чувствовали, что что-то происходит, но противостоять не могли? Это какая-то сильная магия. Я постараюсь убрать её, только мне нужно время. А пока надо задержать нападающих и понять, кто управляет ими.
— Я помогу тебе, — сказала Рада, — надо выставить защиту. Богдана, когда мы определим неприятеля, а я уверена, что он у подножия холма, ты сможешь направить к нему змей?
— Да, — ответила юная колдунья, — но змеи поползут между людей, и если те начнут нападать на них, то мои подопечные проявят агрессию в ответ. Мы можем потерять много людей. И праздник жизни превратится в день скорби.
— Тогда мы должны победить его намерением, — ответил волхв. — Однако сначала я должен найти его. Он уже пытался нападать на меня, и я не смог его вычислить. Перед ним — как будто стена из сырой земли, которую мне не пройти. Но это зацепка для поиска.
— Когда на меня было нападение, и я пыталась отследить неприятеля, я тоже почувствовала сырую стену, — с удивлением проговорила Богдана.
— Надо было вам раньше об этом поговорить, — вздохнула Радамила, — может, и нашли бы неприятеля.
Их разговор пролетел в одно мгновение, пока воины поднимались на вершину, а Светозар продолжал катиться вниз по крутому склону. У него никак не получалось уцепиться за кочку или маленький кустик.
Селяне с интересом смотрели на то, что происходит на вершине холма. Они сначала не поняли, что разворачивающиеся события не были запланированы. Ведь никто не знал, что им хочет показать княжна, так что её окружение воинами восприняли как часть представления. Но дружинники, которые стояли внизу, быстро поняли, что что-то не так. Они сообщили об этом Демиду, который в тот момент разбирался с двумя селянами, затеявшими драку прямо у его ног. Передав буянов другим охранникам, он посмотрел наверх и сразу понял, что дело плохо. Состояние своих воинов он мог читать на расстоянии, и после окончания первого ритуала его что-то сильно беспокоило. И теперь обрело свои формы.
Крикнув дружинникам, чтобы они следовали за ним, мой Ладо устремился наверх. Взбираться было тяжело. Солнце нещадно палило сверху. Склон был крутым, а приготовленные для подъёма ступени находились в отдалении от места, где находился Демид. Бежать к ступеням было некогда, ведь сейчас счёт шёл на мгновения: сколько ещё времени нужно десятерым сильным воинам, чтобы одолеть двух юных девушек и юношу?
Усугубляло ситуацию то, что огонь Рады был не страшен для нападающих. Они сами обладали такими же способностями.
— Возводи перед нами стену, — сказал Милослав Раде, — пусть нападающие упрутся в неё, будто в преграду.
Моя дочь уже и сама работала над этим. Она мысленно очертила всех троих кругом и проговорила:
Встал небесный тын от земли до небес,
С Севера на Юг, с Востока на Запад.
Встал и оградил нас от огня и меча.
От мысли вражеской, западни подготовленной.
И будто взметнулись ввысь невидимые стены, разделившие жертв и нападавших. И Радамила изо всех сил поддерживала её, питая всеми силами, какие у неё были. В этот момент я смогла присоединиться к ней, будто встав у неё за спиной и укрепляя её волю, державшую защиту. За мной стояла бабушка, дававшая силы нам обеим. Но мы понимали, что долго такая стена воинов не сдержит.
Она действовала на их восприятие мира, и воинам казалось, что перед ними преграда. Поскольку их разум был изменён колдовством, то и магическую стену они чувствовали. Но физический мир всё равно был сильнее тонкого, хотя бы потому, что он материален. И поэтому надо было снимать морок, которым был затуманен их разум, чтобы они сознательно остановились.
Находясь далеко от места событий, я не могла помочь сыну в поиске и определении нападавшего. На таком расстоянии считать защищённого магией колдуна было тяжело. Но я верила, что Милослав справится.
Милослав тем временем тянулся к мыслям воинов, что шли на них с оружием. В момент атаки закрывающая их разум пелена спала, и за их намерениями была чётко видна та земляная стена, с которой волхв был уже знаком. За ней прятался тот, кто организовал нападение.
Богдана тоже шла вслед за мыслями волхва. Она помнила эту серую стену, от которой, казалось, несло холодом даже в жаркий день.
Теперь им надо было пройти сквозь неё и дотянуться до того, кто управлял нападавшими, чтобы подавить его волю. Тогда его воздействие на воинов закончится, и они вновь обретут свой разум.
Милослав понимал, что им надо продержаться как минимум до того времени, пока наверх не доберутся воины снизу, которые уже спешили на помощь. Но в этом таилась ещё одна опасность. Заключалась она в том, что подошедшие на выручку тоже могли попасть под морок. Недаром враг использовал видение земляной стены: от неё равномерно шло воздействие на разум, и оно поглощало всех дружинников, кто находился рядом с молодой троицей. А значит, поднявшиеся воины могли только усилить опасность, присоединившись к нападению.
Светозар избежал этой участи, так как на него это воздействие изначально не настраивалось. Враг работал над сознанием дружинников, которое во многом схоже, ведь воины живут, спят, едят, тренируются вместе. А княжич всё же обладал другой энергией и не входил в общность воинов.
Милослав тем временем нащупал тонкое место в стене, разделяющей его с главным врагом. Он решил преодолеть её. Но провалившись в сырую землю, волхв будто попал в ловушку. Ему было нечем дышать. Комки земли забивали его ноздри и рот и не давали вздохнуть. И каждый вздох отдавал болью во всем теле.
Нападавшие тем временем уже обступили своих жертв. Подойдя совсем близко к молодым людям, дружинники уставились на них пустыми глазами. Пока воинов сдерживала возведённая Радой стена, она мешала им выполнить наказ, звучащий в голове.
Несмотря на опасность, Радамиле было больно видеть своих друзей такими. Ведь они сейчас не принадлежали себе.
Светозар в это время докатился до подножия холма, и к нему тут же подбежали воины. Они помогли княжичу подняться. Всё его тело болело. Острая боль в руках и ногах говорила о том, что он сильно ушибся.
— Я должен вернуться наверх, — прохрипел он сбитым дыханием, выплёвывая изо рта комья земли и травы.
— Там слишком опасно, Светозар, — сказал воевода, оставшийся внизу за старшего, — пока лучше быть здесь. Демид с Белозаром и воинами помогут Радамиле. Если ближайшие к ней охранники не придут в себя, то их придётся уничтожить, а значит, там будет много крови и огня. И я не могу отпустить вас туда.
Княжич попытался вырваться, но резкая боль в спине остановила его. В глазах потемнело, и он рухнул на подставленные руки дружинников. Те отнесли его в тень и начали отпаивать водой.
Осмотреть его было некому. Местным лекарям северяне не доверяли, а Рада с Милославом сами были в опасности.
Селяне же с интересом смотрели на происходящее. События разворачивались даже занимательнее, чем они ожидали.
На вершине холма шло противостояние. Омороченные чужой злой волей воины застыли перед стеной, выставленной Радамилой. Но она не только держала стену: мысленно накинув на нападавших сети, она будто связала ими бывших охранников.
Такой приём пришёл ей в голову спонтанно. Желая спасти себя, она искала возможность повлиять на разум обезумевших, но подобраться к нему не могла. Сырая земляная стена, заслонявшая их, не поддалась ей. Оставалось надеяться, что Милослав сможет преодолеть заграждение и подавить волю колдуна. Зато Радамила вспомнила, как была окутана сетью, когда её похитили по поручению Тихобора. В тот момент Калиса применила свою магию, и моя дочь была обездвижена в повозке, в которой её везли в Южные земли.
Возродив в памяти свои ощущения, она нашла внутри себя способность сделать так же. Силу Юга, дремавшая в ней, поднялась, и моя дочь накинула на стоящих напротив неё воинов липкую паутину, крепко замотав их руки и ноги.
Находясь под мороком, а значит, будучи наполовину в мире магии, дружинники остро почувствовали свою обездвиженность. К сожалению, свалить их с ног Рада не смогла, но связать нападавших получилось.
Взрослые мужчины делали неумелые движения плечами и телом, пытаясь вырваться из сковывающих их сетей. Пока безрезультатно.
«Главное, чтобы тот, кто стоит за их безумием, не помог им освободиться, — подумала Радамила. — Он точно владеет местной магией и может скинуть мою сеть, как я когда-то скинула ту, что была наброшена Калисой».
Моя дочь видела, что снизу к ним на выручку уже стремится отец со своими воинами, и это придавало ей сил. Но им предстояло ещё одолеть крутой подъем, а время наверху текло очень странно. Оно будто замедлилось.
Краем глаза Рада видела брата и чувствовала, что с ним что-то происходит. Пройти ещё и в его сознание, чтобы помочь справиться с колдуном, она уже не могла. И лишь надеялась, что Милославу поможет Богдана.
Волхв же тем временем находился внутри магической земляной стены, в которую провалился, идя по следу колдуна. Воздуха вокруг него становилось всё меньше. Комья земли душили, проникая внутрь.
То, что казалось стеной, на самом деле было мороком, магической завесой, защитой неприятеля. И частички его магии проникли сквозь защиту самого Милослава, заставляя его видеть и чувствовать то, чего нет. Но тело не понимало этого и поддавалось разрушению.
За время наблюдений за волхвом враг изучил слабые места моего сына. Ими оказались не до конца зажившие шрамы и частички яда, вылитого на него Калисой, которые разложились на коже и в крови. Несмотря на то, что физическое воздействие этого вещества прекратилось, память тела осталась.
Столь агрессивное воздействие не могло пройти бесследно. Каждая клеточка помнила, как разрушителен яд, как болезненно его влияние. Да и сам Милослав с неохотой вспоминал тот период слабости и беспомощности. Это было его уязвимое место, показывающее, что он такой же человек, как и все остальные, и его тело так же смертно при негативном воздействии.
Даже то, что он ходил по приграничным мирам, выходил из каменного лабиринта в прошлое, умел слышать и понимать животных и творить заговоры, не делало его бессмертным. Он так же зависел от воздуха, воды и был подвержен смерти от яда.
Этим страхом вновь оказаться слабым и беспомощным и воспользовался колдун. Он заключил Милослава в такие условия внутри земляной стены, чтобы тот вновь ощущал безвыходность ситуации. А задыхаясь в тонком мире, он переставал дышать и в реальном.
Сделать шаг вперёд, преодолеть стену у него не получалось. Тело не слушалось. Оно замерло, попав в условия недавней травмы, и оставалось неподвижно.
Богдана же, шагнувшая внутрь преграды вслед за волхвом, не чувствовала себя так плохо, как мой сын. Дышать ей было некомфортно, но комья земли не душили и не парализовали её волю. Собственная сила, замешанная на змеином яде, помогала ей противостоять магии Юга, в которой тоже было много ядовитого.
Увидев, что Милославу плохо, она сначала пыталась помочь ему, передать своё дыхание. Но, поняв, что это не работает, просто вытолкнула его дальше за стену, так как назад волхв бы не пошёл: ему надо было сразиться с противником.
И сама шагнула следом.
Глава 7. Схватка с колдуном
Милослав и Богдана оказались на выжженной земле. Это был приграничный мир где-то между Явью и Навью. Впереди, перед молодыми людьми, был вихрь из пыли. Это был морок: на тонком плане колдун может принимать любое обличье.
Внутри вихря чувствовалось живое сознание. Оно изучало их, оценивало опасность. Было понятно, что неприятель готовится к противостоянию. И был очень зол на Милослава с Богданой.
«Он ненавидит нас не только за вторжение на Южные земли, а больше по какой-то личной причине, — подумала Богдана, потянувшись к вихрю своим восприятием. — Интересно, что мы ему сделали? Ведь мы незнакомы?»
Ответа на эти вопросы не было.
А вихрь перед ними начал раскручиваться, всё больше приближаясь к молодым людям. Он хоть и был мороком, плодом воображения — ведь в приграничном мире нет телесных вещей, только намерения и видения — но мог причинить реальный вред. Только личная воля и сила могли помочь в этой ситуации. Молодые люди должны были преодолеть морок или изменить обстановку так, чтобы их разум поверил, что победил.
Милослав, увидев приближающийся вихрь, представил себя ветром. Мощным, направленным потоком воздуха, который острой струёй разрезает воронку вихря, сносит её, развеивает мелкими частицами по окружающему пространству.
Его намерение было сильно, и воздух, словно кинжал, устремился вперёд. Врезавшись в основание воронки, он покачнул её, попытался повалить на бок, но вихрь устоял. Лишь отклонился сначала от силы удара, а потом изменил свою форму, плавно поменяв её на более приземлённую и устойчивую.
«Что может остановить вихрь? — судорожно соображал волхв. — Пока неприятель в подобном виде, я должен бороться именно с таким его проявлением. А принимая форму природного явления, он и обретает долю его силы, и становится частью этой стихии».
«Ветер, только ветер, — прочитав его мысли, ответила Богдана, — или очень прочная стена, о которую он разобьётся. Но мы не можем так рисковать: представив себя в виде стены и не сумев остановить его, мы погибнем. Если он снесёт нас здесь, то и в Яви мы не выживем. Мир магии хоть и тонок, но очень влияет на живущих снаружи».
Поэтому они вновь решили попробовать силу ветра. Богдана и Милослав объединили свои силы и вдвоём представили, как острый поток ветра сметает со своего пути песчаный вихрь. Все ветра Севера призвали они, с их ледяной силой и пронизывающим холодом. Деревья бы погнулись, будь они рядом, от такого напора.
И вихрь тоже подался. Он прогнулся под струёй ветра, сжался, как от удара, и откатился назад. На мгновение даже пытался рассыпаться на части, но внутренняя воля удержала его. Он закружился низеньким волчком, восстанавливая утраченную форму.
«Почему мы не можем его победить? — обратился Милослав к Богдане; как именно шёл их разговор, было известно только Богам, но губы их не шевелились. — Вдвоём мы сильнее его. Я не чувствую в нём силы древнего мага, который был бы нам не под силу. Он молод или чуть старше, чем мы».
«Ему помогают эмоции, — ответила девица, — он очень зол. Враг ненавидит нас, хочет отомстить. Это придаёт ему сил. Он понимает, что должен победить или сейчас, или никогда. Второго шанса у него не будет. А у нас есть надежда на твоего отца и воинов, что спешат к нам с подножья холма. Но и мы не знаем, когда они помогут нам. Время в приграничном мире течёт иначе: всё, что происходит здесь, может занять секунды в Яви, и тогда помощь не успеет».
«Ты можешь принять образ змеи?» — спросил Милослав.
«Могу, но вихрю яд змеи не опасен, — заметила Богдана, — надо, чтобы он стал человеком. Иначе магия не сработает».
Вихрь тем временем вновь приблизился к молодым людям. Он стал меньше и слабее, но не отступал от своего намерения. Краем сознания он продолжал держать разум воинов, что окружали моих детей в Яви. И не понимал, почему они не могут пройти стену, почему неподвижны. Ему были недоступны усилия Рады по их сдерживанию, как и наши с бабушкой — по поддержке стены. Охватить так много, находясь внутри магического поединка, не под силу никакому колдуну.
Милослав с Богданой тем временем выставили перед собой стену. Не сами приняли её образ, что было бы мощнее, но опаснее, если не справятся, а выпустили морок — поставили стену в виде большого валуна. Они сложили в неё все свои воспоминания об огромных камнях Севера, наполовину зарытых в землю и выходящих на поверхность лишь небольшой своей частью. Этим камни были сильны и несвроротимы с дороги.
Данный образ отнял у молодых людей много сил, которых становилось всё меньше. Однако вихрь, налетев на огромный серый валун, рассыпался. И, отскочив от камня, принял образ молодого мужчины, старше Милослава всего на десяток солнц.
Он был южных кровей, коренастый и сильный. На своих противников смотрел с такой ненавистью, что Богдана пошатнулась от искр его взгляда.
— Что тебе надо? — крикнул Милослав, пытаясь нащупать в сознании противника нити, через которые он управлял воинами, что угрожали сейчас стоящей в Яви троице.
Но сознание мага было надёжно укрыто.
— Вы должны ответить! — с ненавистью ответил противник. — За мою землю, моих друзей, они полегли в сражении с вами. И, конечно, за неё!
Богдана с удивлением увидела в глазах врага образ Кветы и момент её гибели.
— Вы натравили на неё змей, погубили мою возлюбленную! — продолжал мужчина.
— Она намеревалась отравить наших воинов, которых вызвалась лечить, — ответил Милослав, — мы просто не дали ей совершить злодеяние.
— А ты вообще молчи, — с ещё большей ненавистью ответил южанин, — ты оморочил голову моей Квете, а она должна была достаться мне. Но после того как встретилась с тобой, думала лишь о тебе. Даже не хотела возвращаться домой.
Договорив эти слова, колдун молниеносно обернулся кинжалом и полетел, целясь прямо в сердце Милослава.
Богдана, которая к тому времени уже обернулась змеёй, уловила его намерение и в последний момент успела подставить своё гибкое тело под удар острого лезвия. Оно вошло в гладкое тело змеи и, разрезав его, остановилось у груди Милослава.
Волхв выдернул кинжал из тела извивающейся от боли змеи и хотел сломать его о камень. Но колдун, вывернувшись из рук волхва, вновь стал мужчиной и бросился на своего обидчика, пытаясь задавить его не только магией, но и силой. Южанин был намного крупнее Милослава.
Пока они боролись, в Яви прошло всего несколько мгновений. Но в одно из них Радамила почувствовала сильную боль, пронзившую Богдану. Девица начала оседать на землю, а воины, стоящие рядом и готовые в любой момент нанести удар, обрушив свои клинки на головы моих детей, начали обретать подвижность. Моей дочери было тяжело держать одновременно и разделяющую их стену, и сеть, связывающую бывших охранников.
Даже тех сил, что мы с бабушкой передавали Раде, не хватало. Велико было влияние колдуна, слишком близко успели подойти воины. Любое их неосторожное движение грозило закончиться непоправимой бедой. Ранение Богданы также ослабило Радамилу.
Мой Ладо к этому времени преодолел часть подъёма на вершину холма, впереди ему оставался самый тяжёлый и крутой участок. А воины, бежавшие с ним, начинали ощущать на себе влияние колдовства южанина. Демид пока не понимал, что с ними происходит, но чувствовал, что с его соратниками что-то не так.
Сам он, как и Белозар, связанный кровным родством с Радой и Милославом, был закрыт от действия магии. А вот другие могли попасть под её власть.
На середине подъёма Демид остановился и, посмотрев в глаза спутникам, велел им спускаться вниз. Их взгляды были туманны, а движения скоординированы не так, как раньше. Мой муж понял, что его люди попали под неизвестное ему влияние.
— Что же происходит? — бросил он Белозару, который сохранял чистый разум.
— Сильный колдун действует, — ответил тот, устремляясь дальше наверх.
Воины, которые следовали с ними, в нерешительности топтались на месте. Они не решались ослушаться приказа и при этом не могли понять, что происходит. В них просыпалось желание нанести вред молодым людям, находящимся на вершине холма. В головах дружинников звучал глухой голос, приказывающий идти вперёд и убить тех, кто наверху.
Пока ещё воины могли контролировать эти указания, так что заставили себя развернуться и спуститься немного вниз. Чем дальше от вершины они находились, тем меньше на них действовало колдовство, и они смогли прийти в себя.
— Нас пытаются заставить причинить вред Радамиле и её брату, — сказал один из них. — Наши соратники, что охраняли молодых, видимо, попали под действие чар. Но мы не должны поддаться наваждению. Давайте спустимся ещё ниже, чтобы убрать влияние колдуна на наш разум.
Все согласились с ним и, преодолевая морок, отошли на безопасное расстояние, где и остановились. Воины надеялись, что когда колдовство будет разрушено, то они смогут скорее подняться наверх и помочь остальным.
А Демид с Белозаром продолжали взбираться наверх. Они видели, что воины, окружившие наших детей, активизировались. Богдана же без сил опустилась на землю, согнувшись пополам.
Рада из последних сил держала стену, мы с бабушкой помогали ей в этом. А вот спутывающую движение воинов сеть она плела сама. Эта сила была мне недоступна.
«Бабушка, вы можете помочь Милославу?» — спросила я.
«У меня нет прохода в то приграничье, куда он попал. Потеряв тело, я утратила колдовские способности. Сейчас я могу поддерживать своих родных силой Рода, но в магическом поединке принять участие не сумею», — ответила она.
И я вспомнила, как Родослава рассказывала мне, что наше тело имеет большую ценность и значение не только для жизни, но и для магии. Бестелесная душа не может творить колдовство, если только это не сущность из Нави или хаоса. Человеческая душа может оказывать другое влияние: являться во снах, подсказывать что-то потомкам, поддерживать энергией. Но практическая магия ей недоступна. Поэтому бабушка сейчас не могла помочь моему сыну. Тем более что колдун завёл его в такую область посередине миров, куда попадёт не каждый маг. На такое способны большей частью волхвы, которые служат Велесу, ведь он умеет ходить по всем трём мирам. Как смог попасть туда наш неприятель, ещё предстояло узнать.
Милослав тем временем продолжал бороться с южанином. Его противник был силён и опытен в рукопашных схватках, тогда как мой сын больше занимался боем на кинжалах. Сейчас у него не было оружия. Поднимаясь на холм, он не взял его с собой, так как к Богам принято приходить, не держа клинка за пазухой. Для охраны были поставлены наши воины. Кто бы мог подумать, что они обезумеют и обратят своё оружие против тех, кого пришли защищать.
Колдун боролся не на жизнь, а на смерть, зная, что противник не пощадит, если дашь слабину. Милослав, понимая, что его преимущество в гибкости и подвижности, пользовался этим. А южанин пытался задавить его массой и свалить ударами.
Не забывали оба и про магическое воздействие друг на друга. Ведь можно обездвижить противника, затуманив его разум и навязав ощущение немощи. Горящий взгляд нападавшего пытался парализовать волхва, вселить в него панику, посеять сомнения в молодых силах.
Милослав в ответ пытался сковать противника, связать его, чтобы движения колдуна стали сбивчивыми и он потерял контроль над своим телом. А в этот момент мой сын подчинил бы его движения своей воле. Но ни у одного из мужчин не получалось задуманное.
Зато, устремив все помыслы на борьбу с волхвом, нападавший ослабил своё влияние на воинов, готовых атаковать Раду. Те начали приходить в себя, не понимая, почему они стоят так близко к молодой троице и держат в руках обнажённые клинки.
— Отойдите! — крикнула им Рада, видя, что в глазах дружинников появилась толика осознанности.
Воины сделали несколько неуклюжих шагов назад.
В этот момент всем показалось, что победа над колдуном близка, ведь его воля ослабла.
Но это было обманчивое впечатление. Колдун собрал всю свою силу и подмял под себя моего сына, начав его душить. А пока тот пытался освободиться, южанин приказал воинам, окружившим Раду, атаковать. Увидев, что воины не слушаются его, он частью своего сознания вселился в одного из дружинников и почувствовал обездвиживание, наведённое южной магией. Сети, накинутые Радой, хоть и не были уже очень крепки, но свободу движений не давали.
Колдун, озверев от того, что силы его родной земли используются против его цели, разорвал путы, освободил дружинников и отправил их в атаку. А сам вернулся к сжатому горлу волхва.
Воины, неожиданно получившие свободу и новый наказ убить, ринулись вперёд, занося свои клинки над головами моих дочери и сына. Рада сдалась, не зная, что делать.
В этот момент жаркий воздух разрезал громкий крик ворона. Он был настолько силён и звучен, что, даже пребывая под мороком чужой воли, воины непроизвольно взглянули вверх. Время будто остановилось, занесённые клинки дружинников застыли, грозя в любой момент опуститься на головы их жертв. Глаза нападавших сделались совсем стеклянными. Мужчины стали больше похожи на статуи, чем на живых людей.
Крон кружил над холмом, закрывая солнце своими могучими крыльями. Радамила чувствовала, что он пришёл не один. Скоро из леса появится кто-то ещё. Именно его воля остановила происходящее безумие.
Всё пространство наверху холма и вокруг него изменилось, наполнилось чем-то неизведанным, не ступавшим ещё на Южную землю.
В приграничном мире колдун отпустил Милослава и схватился за своё собственное горло. Его руки, подчиняясь чужой воле, против которой он ничего не мог сделать, душили его самого.
Мой сын начал кашлять и, оглянувшись, не увидел рядом с собой Богдану. После этого Милослав перенёсся сознанием в своё тело, стоящее на холме. Он продолжал кашлять и никак не мог набрать нужное количество воздуха. Опустившись рядом с раненой девицей, он в ужасе заметил, что она истекает кровью.
Воины, занёсшие свои мечи, так и стояли. Подоспевший Демид начал отталкивать их от наших детей. Дружинники покатились вниз, как окаменевшие, не двигаясь, не пытаясь остановиться и ещё ничего не соображая. У подножья холма их уже ждали, чтобы связать на всякий случай.
В месте, где было мало народа, повалился на землю и начал душить себя один из селян — коренастый мужчина. Воины Перуна, обходящие холм с дозором, схватили его до выяснения обстоятельств.
В пространстве же так и висело замедление. Рада пыталась увидеть того, кто подавил злую волю колдуна. Вглядываясь в полоску леса, проходящую у подножья холма, она ждала, кто из него выйдет.
Прошло ещё несколько мгновений, и из-за деревьев появился Ведмурд, опирающийся на свой посох, а за ним — несколько его учеников.
— Отец, — выдохнул Демид, — ты пришёл помочь нам!
Крон тем временем подлетел к Милославу и Богдане, укоряя себя за то, что не успел вовремя. Как бы сильны ни были его крылья, как бы быстро он ни летел навстречу Великому волхву, чтобы провести его к холму кратчайшим путём, но всё-таки они пришли, когда Богдана уже была ранена.
Глава 8. Духи-Хранители
Рада, увидев, что опасность извне миновала, бросилась к своей подруге. Её левый бок был весь покрыт кровью, а трава, на которой лежала девица, была красная.
Милослав тоже опустился рядом. Он ругал себя за то, что не смог собственными силами справиться с колдуном, и Богдана, пришедшая ему на выручку, серьёзно пострадала. Он снял с себя рубаху и протянул сестре, чтобы та могла перевязать рану своей подруги. Прекрасное платье моей дочери было непригодно для такого, слишком много украшений и вышивок было на нём. Рада омыла раны подруги водой, которая была принесена для питья, и перетянула рану.
Повелительница змей была на грани обморока от кровопотери.
— Всё закончилось? — прошептала она.
— Да, всё хорошо, — ответила Рада. — Ведмурд пришёл к нам на помощь. Его воля и разум сильнее колдуна, и он смог победить его. Нам ещё предстоит узнать, как у деда это получилось, чтобы набраться опыта на будущее.
Богдана попыталась улыбнуться, но не смогла. Боль пронизывала всё её тело, она видела кровь, растекающуюся вокруг, и понимала, что дела плохи.
Милослав, сидевший рядом, уронил голову на руки. Мир магии раньше был для него игрой, развлечением. При всём уважении к Богам, обряды и ритуалы воспринимались молодым волхвом как интересное времяпровождение. Когда можно посмотреть, на что способен сам, и увидеть возможности других. Боги всегда отзывались на его обращения и помогали. Да и на его пути не встречалось ещё такого сильного и коварного врага, коим оказался южанин.
— Прости меня, — проговорил мой сын, обращаясь к Богдане, — я не смог защитить тебя. Спасибо, что закрыла меня от кинжала, но это я должен был заслонить тебя. Прости…
— Не вини себя, — прошептала девица, собирая последние силы, — я сама пошла вслед за тобой. Хотела помочь и тоже не рассчитала силы. Но я рада, что спасла тебя.
Милослав положил её голову к себе на колени. Он нежно прикоснулся к её волосам, не думая о том, что такие действия недопустимы для двоих, не соединённых свадебным огнём. В сердце юноши проснулась небывалая тревога за ту, к присутствию которой в своей жизни он уже привык.
Богдана никогда ничего не требовала и не просила. Она просто была рядом и помогала, когда к ней обращались за помощью. Её ласковый взгляд сопровождал его каждый день. И это было столь естественно и привычно, что не оставалось сомнений, что так будет всегда.
А сейчас этот заботливый, порой смущённый взгляд затухал. Будто покидал свою хозяйку вместе с кровью, вытекающей из её тела.
Милослав охватил голову девицы руками и передавал ей жизненные силы, которые мог найти в себе. А также тихо проговаривал заклинание, останавливающее кровь. Рада делала то же самое, закончив перевязывать рану.
К ним подошёл Демид. Он уже разобрался с воинами, которые окружали наших детей. Часть дружинников скатились с холма и были связаны у его подножья. Оставшиеся — обездвижены прямо на вершине. Ни те, ни другие не могли вспомнить, что происходило с ними в последнее время. Их память выдавала картинку с началом церемонии, а потом были полный провал и темнота.
Мой Ладо с грустью смотрел на то, как плохо Богдане. Она дышала всё тише, а кровь пропитывала повязку.
— Её ранение магическое, и для исцеления тоже нужна магия, — проговорила Радамила. — Поскольку её ранил местный колдун, то, скорее, всего его силы связаны с этими землями. И вода из источника должна помочь. Но я не взяла с собой флакон с ней. И посылать за ним поздно, у нас нет столько времени.
— Духи, они могут помочь — нейтрализовать магию, — предположил Милослав. — Призови их ещё раз!
Крон, который продолжал парить над головами собравшихся, издал утвердительный крик.
Моя дочь вновь поднялась на ноги. Теперь от её обращения зависела жизнь подруги. Она глянула вниз — к ним шёл Ведмурд, он был уже у подножья холма. Селяне уважительно расступались перед ним и учениками, которые шли следом. Все они направлялись к ступеням на склоне холма, по которым утром поднималась Рада.
Она понимала, что Великий волхв может помочь им. Но Богдана слабела с каждым мгновением и могла перестать дышать раньше, чем Ведмурд придёт наверх.
Выпрямившись во весь рост, Радамила глубоко вздохнула. Её нежно-голубое платье было испачкано кровью. И её разводы придавали образу моей дочери суровость. Она была полна решимости достучаться в этот раз до Духов.
Радамила посмотрела наверх. Купол продолжал сиять над ними, но оказался бесполезен в том нападении, которое придумал колдун. Они опасались предметов и орудий, которые могли прилететь в них извне, но колдун поступил иначе. Сам он не пересекал границу, а воины, которых он оморочил, прошли внутрь ранее.
«Но почему его колдовство смогло преодолеть защиту и достичь дружинников? — думала Рада. — Возможно, потому что мы просили защитить нас от недругов, а воины Перуна были нашими друзьями».
Это подводило её к мысли о том, как важен заговор, произносимый при обряде. Прося помощи, нужно предусмотреть всё, возможное и невозможное. Но под силу ли это человеческому разуму?
Оставив эти мысли на потом, она вернулась к своей текущей задаче. Вспомнив, какими она видела Духов около лесного источника, Радамила постаралась дотянуться до них своими мыслями.
Хранители показались ей глубоко спящими. Тогда она представила себе море серебряных колокольчиков, которые начали звонить рядом с Духами. Перезвон был сильнейший, в тонком мире, где спали Хранители, звон стоял на весь лес.
— Проснитесь, проявитесь, людям покажитесь! — призвала она их.
Духи зашевелились, им не нравилось, что их сон прервали. Они жили в Яви уже столько солнц, что почти перестали интересоваться происходящими в ней событиями. Так же, как и слышать обращения к себе — даже со стороны тех, кому обещали помогать.
Но колокольчики продолжали звенеть и пробуждать Хранителей. Тогда те нехотя выглянули из своего укрытия и посмотрели в сторону, откуда слышали призыв. Увидев, что произошло в их отсутствие на Южных землях, решили подойти поближе.
— Покажитесь нам! — вновь повторила Рада.
И под куполом над холмом проглянули образы нескольких Духов, больше похожих на древних старцев, оплетённых корой деревьев. По размеру они были сравнимы с высокими деревьями, во много раз выше обычных людей.
Духи рассматривали картину, открывшуюся их глазам. Давно в Южных землях не было такого большого сборища.
Селяне тоже с изумлением взирали на них. В их преданиях сохранились строки о том, что в дни великих торжеств над головами людей появлялись лики Хранителей, и похожи они были на могучие деревья, только с человеческими глазами. Но южане давно воспринимали эти былины как сказки для детей. А сейчас перед их взором предстали эти картины, как воплощение детских сказочных снов. Хранители, в которых они верили и не верили, взирали на них свысока.
Селяне тянули руки вверх, пытаясь напитаться благодатью, льющейся с неба. Лики Духов они воспринимали за благословение.
То, что только что произошло на вершине холма, было не очень им понятно. Многие даже считали всё это специально придуманным представлением.
Воины на холме то подходили к троице, то отходили от неё. Зачем-то махали кинжалами, а ведь все знали, что северяне от всего сердца привязаны к своим правителям и готовы защищать их до последней капли крови. В то, что дружинники на самом деле хотели причинить боль молодым людям, никто не верил.
А то, как охранники скатились вниз, вообще очень понравилось присутствующим. Так же, как и стремительный бег Демида наверх, и появление неизвестного никому старца, с приходом которого изменилось так многое, что было даже не описать словами.
И вот теперь над их головами сияли лики тех, кого не видели в своей жизни даже дряхлые старики. И это лишний раз говорило южанам о том, что юная княжна — их истинная правительница, раз смогла разбудить давно дремлющих Духов.
Радамила же тем временем продолжала обращаться к Хранителям:
— Я прошу вас снять влияние магии с Богданы, что находится рядом со мной и ранена местным колдуном в приграничном мире, — говорила она. — Исцелите её раны, заберите злое колдовство, пусть она обретёт силы и здравие.
Духи устремили свой взгляд на девицу, лежащую на покрасневшей от крови траве. Она была уже совсем слаба. Вздох грусти, казалось, вырвался из уст бестелесных Хранителей.
«Возьми в руки флягу с водой», — услышала Рада внутри себя голос, похожий на скрип дерева, раскачивающегося на ветру.
Моя дочь кинулась к месту, где были сложены запасы воды, взяла свою флягу и подняла вверх. Луч солнца спустился с небес и отразился на поверхности сосуда. Сверкающие блики разлетелись в разные стороны.
Южане видела, как будто яркая звезда зажглась в руках юной княжны. Они решили, что Духи передали ей особый дар, и ещё больше восхитились ею.
Рада же вернулась к Богдане. Она ослабила повязку и омыла рану, потом нанесла благословлённую Духами воду на лоб, виски и запястья больной. И начала чертить водой на теле девицы исцеляющие символы.
Она наносила руническую вязь, рисовала руну за руной, вкладывая в них силу северной магии. А вода, которой она чертила символы, была наполнена благословением южных Духов.
Помня про необходимость наговора, Радамила нараспев проговорила:
— Пусть сила этих рун даст Богдане исцеление и здравие. Пусть руническая вязь работает к её благу и радости жизни.
Ингуз — даёт мощный поток живительной силы.
Дагаз — ведёт к исцелению, помогает преодолеть хворь и расцвести после болезни.
Уруз — являясь проводником жизненной энергии, исцеляет и укрепляет.
Руны начинают работать прямо сейчас, оживлённые моим дыханием. Передают свою силу Богдане до её полного исцеления и выздоровления, а после смываются без остатка.
Руки моей дочери искусно плели руническую вязь, связывая один символ с другим и создавая особый узор, который сразу начинал заживлять раны Богданы. Вместе с этим Радамила врачевала подругу своим собственным даром исцеления, который ей достался от бабушки.
Наконец течение крови из раны Богданы прекратилось, девица задышала ровнее.
— Нам понадобятся носилки, чтобы спустить её с холма, — сказал Демид стоящему рядом с ним Белозару.
— Я спущусь за ними и приведу воинов, которые помогут нести её, — ответил ему брат.
— Хорошо, но сначала дождёмся отца, — проговорил мой Ладо, — я уверен, что он облегчит состояние Богданы.
— Кто же напал на них? — спросил Белозар, кивая в сторону молодых. — Я готов растерзать его.
— Думаю, это мы тоже узнаем от Ведмурда, — сказал Демид.
Ведмурд поднялся на холм, когда Рада уже выбилась из сил. Она потратила много энергии на два ритуала, а последний ещё и пошёл не по плану. Радамилу всю трясло от внутреннего напряжения. Как бы ни прятала она свой страх под личиной уверенности, произошедшее сильно напугало её.
А теперь ещё ранение Богданы. Девица вообще пострадала без вины. Ведь не она принимала княжескую власть, не она демонстрировала будущим подданным свою силу. Юная колдунья лишь сопровождала своих друзей, но взяла на себя самое опасное. Что с ней случилось в приграничном мире, Раде только предстояло узнать.
Ведмурд, поднявшись наверх, сразу подошёл к раненой. Он наскоро кивнул сыновьям, как будто и не разлучался с ними на несколько сезонов. Также он похлопал по плечу внука, взглядом обещая поговорить с ним и объяснить, как смог остановить колдуна. Но главной заботой пришедшего была Богдана.
Когда-то Великий волхв уже спас её, научив обращаться с нежданно полученным даром, отличать добро от зла, творить добро, обладая пограничной силой. Ведь змея с одной стороны олицетворяет мудрость и гибкость, а с другой — обман и смертельную опасность. Балансировать между этими качествами очень сложно. Но Богдана справлялась, успевая ещё и помогать близким.
Опустившись на траву рядом с девицей, волхв положил руки на голову Богданы. Рада обессиленно облокотилась на его спину, позволив себе расплакаться. Она так хотела устроить красивый праздник. Показать свою силу и умения, доказать южанам, что она имеет право быть их княжной. Проверить саму себя, в конце концов.
А получилось, что она чуть не потеряла брата и подругу, и за жизнь последней ещё предстояло бороться.
К тому же, оглядываясь вокруг, она не видела Светозара.
«Он стоял рядом с дружинниками, неужели они убили его до того, как напасть на нас?!» — с ужасом подумала она.
— Отец, — обратилась она к Демиду, — а где княжич?
— Я видел, как он скатился вниз по склону, когда воины начали приближаться к вам, — ответил тот, — возможно, они оттолкнули его.
— Светозар в порядке? — уточнила Рада.
— Не знаю, — покачал головой отец, — внизу он оказался в отдалении от меня, к нему подбежали наши воины. Думаю, он жив. Но я спешил к вам и не стал разбираться.
Моя дочь кивнула. Она чувствовала, что её суженый жив. Но также ощущала его боль.
— Как она? — обеспокоенно спросил Милослав у Ведмурда, глядя на бледную Богдану.
— Ей сильно досталось, — сказал Великий волхв, — колдун вложил много магии в удар, который предназначался тебе. — Юноша нервно дёрнулся от этих слов, чувствуя вину. — Достигни он тебя, и было бы совсем плохо. Колдовской заряд нёс убийственную силу именно для мужчины. То, что его взяла на себя девица, чуть ослабило посыл, но всё равно он смог разрубить её пополам в приграничном мире. В Яви её тело пострадало меньше, но рана на боку глубокая. Мне придётся применить знания, полученные недавно, и попробовать залатать её, как женщины латают одежду.
Рада, раскрыв глаза, слушала деда. Она и не представляла, что он собрался делать, прекрасно зная, что обычно такие раны, как у Богданы, смертельны. Ещё никто и никогда не выживал после такого. Пусть они и остановили кровь благодаря Духам, но всех её знаний и способностей не хватало, чтобы срастить так сильно разрезанную плоть. А уж ранений Рада насмотрелась много, ухаживая за воинами в лазарете.
— Благодать, что спустили на землю древние Духи, помогла убрать с Богданы колдовское воздействие, — продолжал Ведмурд. — А резы, нанесённые тобой, Рада, дают раненой необходимые силы, чтобы держаться. Поэтому у нас есть надежда на лучшее. Сейчас мы должны осторожно спустить девицу вниз и готовиться к вмешательству. Недавно Боги раскрыли мне новые тайны врачевания, сам Троян спускался на берег Светлого моря и показывал своё искусство. Надеюсь, я смогу сделать так, как он показал мне на раненом животном.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.