Бесплатный фрагмент - Серёжа Муромцев. Первое приключение

Глава 1
Взрыв

На улице лежал снег. Сугробы на обочинах достигали метровой высоты. Вокруг стояли красивые, уютные коттеджи, все как один похожи друг на друга. Деревья во двориках домов были украшены красивыми гирляндами. Так как время было уже вечернее, из окон домов горел свет. На двери дома номер тринадцать висел еловый венок с колокольчиками, и изображение деда мороза.

В уютной гостиной молодая пара развешивала игрушки на искусственную новогоднюю елку, поставленную в углу комнаты, возле окна.

— Ну, вот Маша, мы все успеваем, а ты переживала, — сказал молодой человек девушке, взяв красивый красный шар из коробки, и повесив его на елку.

— Уже восемь, а мне еще так много всего нужно сделать, — вздохнув, сказала девушка с длинными русыми волосами, взглянув на настенные часы с золоченой рамкой, висевшие над камином.

— Какая ты у меня беспокойная! — улыбнулся Дмитрий, и, обняв девушку, нежно поцеловал ее.

У Марии зазвонил телефон:

— Алло, — сказала она.

— Маша привет! — раздался тревожный женский голос. — Не могла бы ты зайти к нам. У меня Сашка приболел: жар, плачет, не знаю, я беспокоюсь за него!

— Ладно, Света, я сейчас подойду. Вот только гляну, как там мой малыш, — сказала Мария, и положила трубку.

— Кто звонил? — спросил Дмитрий.

— Это Света из семнадцатого дома. У нее Саша заболел… я схожу до них, осмотрю его. Только вот, загляну к Сереже — сказала Мария, и направилась к выходу. — Как хорошо, что с нами живет твой дедушка, он мне так помогает, — добавила Мария, выходя из комнаты. — А ты говоришь, беспокойная…

Дмитрий молча проводил взглядом Марию.

В очень уютной детской спальне на втором этаже, сидел престарелый мужчина, возле детской кроватки. У него были длинные седые волосы и борода. Он внешне почти не отличался. Судя по его бороде и волосам, можно было предположить, что ему лет сто, а то и больше! На старике была надета толстая телогрейка, на ногах шерстяные носки. Он сидел, склонившись возле кроватки, держа в руке погремушку, и что-то улюлюкая малышу.

Маленький карапуз с большими синими глазами, и румяными щеками, смотрел на дедушку, и смеялся. Своими маленькими ручками, он пытался достать до его бороды. И у него часто это получалось. Эти шалости малыша, очень забавляли дедушку.

Когда Мария подошла к приоткрытой двери детской, и увидела картину прадедушки с правнуком, которые забавляют друг друга, хоть она и видела эту картину несколько раз на дню, она остановилась, и стала наблюдать за этой картиной:

— Иван Федорович, затем как вы водитесь с правнуком, можно наблюдать часами, — сказала Мария, стараясь вложить, в эти слава как можно больше нежности и благодарности старику.

Иван Федорович, увидев, что за ним наблюдают, немного смутился:

— Ой, милая, а я и не услышал, как ты вошла, — сказал он.

— Хотела посмотреть, как наш Сережа?

— Он только что проснулся, — ласково сказал Иван Федорович, снова наклоняясь к колыбельной, — что больше может порадовать человека в моем возрасте, как смех младенца, особенно если этот младенец твой родной правнук.

— Иван Федорович, мне нужно будет отлучиться ненадолго, у семьи Мелехиных ребенок приболел. «Но сначала мне нужно покормить Сережу».

— Конечно, конечно! Какой же я стал рассеянный… ну возраст… — покряхтывая, поднимаясь со стула, сказал Иван Федорович, и попятился к выходу.

После того как Мария покормила и оставила Сережу на Ивана Федоровича, она отдала рацию Дмитрию, который сидел перед телевизором в гостиной. Мария накинула пальто, взяла с собой медицинскую сумку, и отправилась в дом номер семнадцать.

Небо было черное, но ясное. На нем было видно множество звезд, сияние которых отражал снег, своим серебристым поблёскиваем. Снег под ногами хрустел от мороза. На улице было очень тихо. Мария шла в этой глубокой тишине, и ее не покидало чувство внутренней тревоги, словно что-то должно произойти.

Пока Мария размышляла, что это за предчувствие, она уже дошла до дома Милехиных. Дом не отличался от ее дома, как и от всех домов в их районе, за исключением, наверное, лишь того, что вместо бородатого старика на двери дома Марии, у Милехиных висела число «2013». Она позвонила в дверь. Дверь открыла девушка невысокого роста с короткими рыжими волосами. Вид у нее был взволнованный:

— Привет, — сказала она.

— Привет, — сказала Мария, шагнув в дом. — Ну что у вас случилось?

— Я не знаю! — взволновано сказала Светлана. — Пойдем, посмотрим.

Девушки поднялись на второй этаж. Из детской доносился плач. Они зашли в спальню.

— Ну что?.. Ну что мой маленький? — ласково заговорила Мария с ребенком.

Черноволосый малыш заливался ревом. — Что с ним? — волновалась Светлана.

— Сейчас посмотрим! — ободряюще сказала Мария.

Мария осмотрела ребенка, померила его температуру, она оказалась повышенной. Ребенок кричал, но признаков простуды не было. Мария дала жаропонижающее.

— Света, я надеюсь, температура спадет. Но у него не простуда. Если к утру легче не станет, нужно будет ехать в больницу. Если что, звони мне в любое время.

Когда Мария вышла из дома Милехиных, на улице ей не показалось так тихо, как в прошлый раз. Повсюду был слышен лай собак, это походило на какую-то перекличку! Собаки лаяли в домах, во дворах, находившиеся на привязи. Лаяли бездомные собаки. Этот лай все нарастал и нарастал! Собаки как будто чувствовали надвигающуюся угрозу. Люди стали выглядывать из окон домов. Кто-то выходил во двор. Никто не мог понять, в чем дело. Где-то вдали, раздался мужской крик:

— Тихо! Тихо! — в доме напротив дома Марии, пожилая женщина, вышедшая на улицу в пуховом платке на плечах, стала успокаивать своего пса.

Но тут вдруг пес сорвался с цепи, и бросился в сторону Марии, лихо, перепрыгнув через забор, и прямиком, бросившись в ее сторону.

— Стой, стой! — кричала пожилая женщина.

Мария видела, как этот кавказец направляется к ней с огромной скоростью. Она не смогла проронить ни слова, а когда псу оставалось пара прыжков до Марии, она только успела закрыть глаза. Через миг челюсть пса сомкнулась на рукаве пальто. Пес начал трепать рукав:

— Фу! Фу! — кричала пожилая женщина, подбегая на помощь Марии.

Но тут пес отпустил рукав, и бросился вспять.

— Господи!.. Не знаю, что на него нашло? — оправдываясь, сказала женщина, провожая пса своим взглядом.

Она подошла к Марии, и посмотрела на рукав. Рукав был порван.

— Я все возмещу! — умоляюще сказала женщина, но Мария молча стояла, глядя куда-то в одну точку.

— Пойдем, пойдем, я напою тебя чаям, ты вся дрожишь, — она обняла Марию за плечи и повела в дом.

Женщины зашли в дом, и хозяйка отвела Марию на кухню. Усадив ее за стол, она начала готовить чай.

— Сейчас, сейчас! — я тебя напою чаем с мятой, и ты успокоишься.

Взгляд Марии становился более сознательным.

— Он не хотел… не хотел на меня наброситься, — промолвила Мария.

— Конечно! Он у меня ласковый, — оправдывала, столь необычное поведение своего пса тетя Полина.

— Он сам был очень напуган… что-то его напугало, — продолжала Мария.

Чай тем временем был готов. Тетя Полина поставила чашку перед Марией. Мария сделала глоток, оставив чашку в руках, чтоб согреть их. Тетя Полина взяла свою чашку, и уселась напротив Марии.

— Ой! — вздохнула она. — Барсик у меня такой чувствительный, я даже не знаю к чему он это…, — она вдруг замолчала, погрузившись в свои мысли. Она что-то явно вспомнила.

— …Извини, — опомнившись, сказала тетя Полина, — просто он уже старый пес, и сбегал от меня всего два раза, и в те разы, эти его побеги оказывались предвестниками бед. В первый раз это случилось, когда ему был всего год. С самого утра он вел себя как-то странно: есть отказывался, пытался вырваться с цепи, лаял, я не знала, как его усмирить. И вот вечером Петр Иванович, мой покойный муж вышел на улицу, проходил он под крышей дома… ведь хотел же он скинуть снег с крыши! — с горечью сказала тетя Полина, — Но на все воля Господа. Глыба льда упала ему на голову!

— Ужас! — воскликнула Мария, — Мне очень жаль!

— Ваша семья здесь еще не жила, — вздохнула тетя Полина, и продолжила. — И ты представляешь, это произошло на глазах Барсика. Он лаял весь день, я уж к вечеру начала привыкать. Но в тот момент он залаял со страшным воем, и сорвался с цепи, бросившись к нему.

В следующий раз это случилось три года назад. Беда случилась у соседей. Они как раз жили в вашем доме. Ты знаешь то, что произошло с тобой сегодня, мне напомнило, тот случай. Он так же бросился к Ольге, и в итоге в этот же день пришло известие о гибели ее мужа, — тут тетя Полина замолкла, увидев, что, итак, пережившая стресс Мария, с ужасом глядит на нее, — Прости меня! Я такая глупая, прости! Я не знаю, что на меня нашло.

— А сколько время? — спросила Мария.

— Около одиннадцати, — спокойно сказала тетя Полина, глядя на свои наручные часы.

— Мне уже пора, меня дома потеряли, извините, — засобиралась Мария.

— Ну что ты, что ты, конечно. Это ты меня прости, — сказала тетя Полина.

Женщины вышли в прихожую. Мария накинула на себя пальто, и они вышли на улицу.

— Позволь я тебя провожу, — сказала тетя Полина. — Ну, где же он, где? — запричитала пожилая женщина о своем Барсике.

— Я думаю, он найдется, не переживайте, — утешила ее Мария.

— Спасибо, милая… а ущерб я возмещу, — твердо сказала тетя Полина.

— Да бросьте вы, какой ущерб что вы, — махнула рваным рукавом Мария. — Пальто это все равно уже старое.

— Нет, нет, все же! — настаивала тетя Полина, но уже не столь навязчиво.

— Успокойтесь, — махнула рукой Мария, — Идите в дом, а то простынете.

— А что с остальными-то собаками, все как с цепи сорвались! — недоумевала тетя Полина. — Что-то здесь неладно.

Панический страх, который Мария в себе изо всех сил подавляла, начал вырываться наружу. У нее закружилась голова, ладони взмокли от волнения, в глазах потемнело.

— До свидания, — сказала она и повернула в сторону дома.

— До свидания, — вскользь сказала тетя Полина, уже не обращая внимания на Марию. Ее беспокоило то, куда делся ее Барсик, и то почему лают все собаки в округе. Ну ладно ее Барсик, он очень чувствительный, ну что неужели все собаки такие чувствительные, и если да то, что именно они чуют? Какая должна случиться беда, если все собаки так взволнованы? Кутаясь в свою шаль, размышляя, она прошлась немного по улице, затем пошла в дом.

Мария тем временем подошла к забору своего дома, как вдруг раздался страшный раскат грома: «Гром зимой, накануне нового года», подумала Мария. Следующий раскат стал еще сильнее, такой сильный, какой Мария еще никогда в жизни не слышала. От страха, она взялась руками за уши и упала на снег. До дому оставалось метров пять, но пройти их Мария не смогла! Ужас объял ее!

Раскат грома не прекращался. Он становился все сильнее и сильнее, все продолжался и продолжался! Мария лежала на снегу, уши были закрыты руками, а глаза зажмурены. Она не могла пошевелиться. Она боялась открыть глаза. От такого грохота, который можно сравнить с взрывом, уши заложило. В них началась ужасная боль. И вдруг она почувствовала на висках, что-то липкое и теплое. Она поняла, что это кровь.

Мария смогла набраться мужества, чтобы встать, и добежать до дома. Звонить в дверь не было смысла, вряд ли при таком шуме ее кто-нибудь услышит. Она начала шарить рукой в кармане, из-за страха за семью, руки у нее дрожали. Она нащупала связку ключей и достала их из кармана, но никак не могла взять нужный ключ. Руки ее не слушались. Кровь уже капала ей на пальто, волосы были растрепаны. Кое-как она смогла взять нужный ключ и вставить его в замочную скважину. Она распахнула дверь настежь и вбежала в гостиную. На диване спокойно сидел Дмитрий. Лицо его не выражало эмоций. А на висках у него также, как и у Марии была кровь. Мария поняла, что он мертв, но она просто не могла в это поверить. Она подбежала к нему, и обняла его. Слезы лились из ее глаз. Мария начала его лихорадочно трясти, но он уже ее не слышал. Она села рядом, обняла его и, поцеловав в губы, и начала захлебываться от слез. Рядом с Дмитрием лежала рация, но Мария, не обращала никакого внимания на плач малыша, она ничего не слышала, и не видела вокруг.

С чердака быстро, почти бегом спускался старик с длинной бородой.

Это был Иван Федорович, но только он сильно изменился после прошлого раза. На его голове был колпак, а на теле длинный балахон с мантией. Он выглядел как настоящий волшебник, такой, каких рисуют в сказках, вылитый магистр Мерлин. Он двигался так быстро и уверенно, как не ходят люди его возраста. Спустившись с чердака, подбирая подол своей мантии, чтоб не запнуться и двигаться быстрее, он вбежал в детскую. Сережа плакал: «Давай мой хороший, нам надо спешить мы должны успеть забрать и маму», сказал Иван Федорович. Он взял Сережу на руки, и повернул левой рукой, на среднем пальце правой руки огромный перстень с сапфиром на сто восемьдесят градусов. Они тут же испарились в воздухе, как будто их здесь и не было. Только они успели исчезнуть, как за окном возникла вспышка, настолько яркая, что создалось впечатление, как будто само солнце заглянуло в окно детской! Свет был очень ослепляющей силы! Затем миг, страшный взрыв, и дом превратился в руины.

Глава 2 Великая Фернандия

— Сережа вставай, ты опоздаешь в школу, — сказал Иван Федорович, встав на платформу, похожую на маленькое облачко.

Это облачко стало плавно подниматься вверх. До тех пор, пока не подняло старика на второй этаж, где сразу начиналась спальня. На полу был мягкий ворсистый ковер. Практически вся ступня утопала в этом ковре. Посреди комнаты, по-видимому, стояла кровать, если можно было, так сказать. Она была круглой формы, и весела в воздухе. Она была такой огромной, что мальчика лет девяти в ней с трудом, можно было разглядеть.

Иван Федорович махнул рукой, и одеяло тут же слетело с этого мальчика. Он начал ежиться:

— Де-е-душка, мне же холодно! — застонал сонным голосом мальчик.

— Ты проспишь школу, вставай, — строго сказал Иван Федорович.

Он посмотрел вправо, на шкаф, и махнул рукой. Шкаф открылся, и из него вылетела форма с желтой мантией.

— Сегодня последний день… завтра у тебя начнутся каникулы. Первый год твоей учебы в школе закончится. Ты должен учиться прилежно, выучиться в школе, и поступить в академию. Ведь если ты не будешь учиться, тебя отчислят, и ты станешь каким-нибудь егерем или еще кем-нибудь. Ты этого хочешь?! — грозно спросил Иван Федорович,

— Дедушка, лесничий тоже профессия, — сказал Сережа, одеваясь в форму.

— Нет, я не считаю, что егерь — это плохая профессия, но ты можешь стать выдающимся, магом и волшебником! Помни об этом. Я зайду к себе в спальню, возьму «горлофон», а ты спускайся в низ, и иди, умывайся.

Иван Федорович встал на платформу, которая пронесла его над гостиной, и высадила в его комнате. Спальня Ивана Федоровича была прямо напротив комнаты Сережи. Их разделяла трехметровая пропасть в гостиную. Обе спальни имели только три стены.

В спальне Ивана Федоровича так же была, парящая в воздухе кровать. Напротив кровати был стеллаж, состоящий из полок, снизу доверху. На стеллажах лежали груды вещей, среди которых, казалось, что-либо найти невозможно, но Иван Федорович и не пытался. Он твердо произнес: «Горлофон!» — как какой-то маленький, непонятный предмет оказался у него в руках. Федор Иванович решил его проверить. Он всегда его проверял, когда собирался на лекции. Он открыл свой рот, и засунул эту штуку, затем, по-видимому, проглотил ее. «Доброе утро студенты» — сказал он, но голос как будто исходил не из его рта, а от стен.

Внизу раздался какой-то шум:

— Дедушка, ты что, хочешь, чтоб я вилкой подавился? — возмутился Сережа.

Дедушка, испуганно, так как будто ему самому лет столько же, сколько и его внуку сплюнул «горлофон», и положил его в карман своего длинного одеяния.

Он спустился вниз:

— Ты уже завтракаешь? — спросил Иван Федорович.

— Да, он ест, если так это можно назвать, — ворчливо ответила маленькая женщина, ростом не более метра, показывая на Сережу, вяло ковырявшего вилкой в своей тарелке.

На этой женщине был передник и поварской колпак на голове. Она едва доставала до стола. Хотя, впрочем, ей этого и не надо было! В руках у нее была деревянная ложка. Размахивая ложкой, она перемещала посуду по кухне, давала задачи различным предметам. Одновременно кухонный нож шинковал овощи на доске, сковорода летела по воздуху к плите, а большая стальная ложка, помешивала в кастрюле, кипящее, содержимое. Рядом у этой дамы в помощниках были маленькие существа с крыльями, это были феи. Они, потирая, свои крохотные ручки создавали, и усиливали пену в мойке, в которой посуда сама собой мылась под струей воды.

— Ну что ж, я ухожу на занятия, а ты мой мальчик после школы долго не гуляй, иначе няня Гремма будет сердиться, — сказал Иван Федорович. — И помни, сегодня вечером, По-окончанию учебного года, как обычно, король Магнуст проводит торжество в своем замке Персиваль. Именно там лучшие ученики года будут награждаться грамотами. Ты в первый раз побываешь в этом красивейшем замке, и в последний раз оденешь свою желтую мантию, которую со следующего года сменишь зеленой мантией.

На улице раздался звон бубенчиков. Сережа встал из-за стола, и отправился на улицу. Откуда ни возьмись, за ним пошлепал его школьный портфель. Он вышел на улицу. Перед воротами дома стоял автобус, только он был без колес. Как и кровать Сережи, он весел в воздухе. Впереди этого вагончика виднелись несколько троек белых лошадей с крыльями, это были пегасы. Вагончик был полон детьми Сережиного возраста, на них на всех

были желтые мантии. Когда Сережа зашел в вагончик, а за ним его портфель, ребята дружно начали приветствовать его. Он прошел несколько рядов, и остановился у смуглого, пухлого мальчика.

— Привет Коля, — сказал Сережа.

— Привет, — вяло отозвался этот мальчик.

Коля каждое утро занимал место для Сережи. Он садился на крайнее сидение, а когда Сережа садился в трамвайчик он пододвигался к окну, уступая занятое место Сереже.

В трамвайчике дети разговаривали о сегодняшнем, торжественном вечере в замке короля Магнуста. Все были в предвкушении праздника. К тому же сегодня был последний учебный день в этом году, и ребят ждали веселые, летние каникулы.

Великая Фернандия, так называлось место, где жили наши герои, было местом очень замечательным и красивейшим! С одной стороны границы этой страны, был высокий темный лес, куда детям, разумеется, запрещалось ходить. С другой стороны расположилась широкая, глубокая река, за которой стояли высокие горы. Повсюду были расставлены разной формы и высоты магические жилища и различные строения. Дома волшебников имели различные формы, какие-то имели форму гриба, другие форму конусообразной магической шляпы, но, а иные, как дом Сережи, имели форму башни, различной высоты. У кого-то дома прилегали к старым, могучим деревьям. Ну, а иные дома вообще, имели форму котла, и даже метлы.

В вагончике, запряженном пегасами, всего этого видно не было, поскольку он пролетал над домами. Только лишь иногда, можно было разглядеть верхушки высоких башен. Сделав еще несколько остановок, и забрав еще детей, вагончик прибыл в школу. Снаружи, она походила на не большой замок, имеющий несколько башен. Зайдя в класс, ребят ждал учитель, который был готов провести последнюю, самую важную контрольную работу по предмету «практического применения магии». По остальным предметам ученики экзамены уже сдали, этот предмет был итоговым. Преподавался он все годы обучения, вплоть до выпуска, и экзамен по этому предмету традиционно проходил после сдачи экзаменов по остальным предметам.

— Доброе утро, — холодным, сухим голосом сказал учитель.

Преподавателем был мужчина лет сорока. На нем была одета бордовая мантия. В правой руке он держал шариковую ручку. На конце этой ручки горел огонек такого же цвета, как и мантия учителя.

— Сегодня вам предстоит сдать последний, и самый серьезный экзамен в этом году. Каждому из вас, я дам определенное задание. И вы с помощью своих «эне» должны будите выполнить это задание, эмоционально сосредоточив, свое сознание. «Вам все понятно?» — строго спросил Арсений Арсеньевич, обойдя своим взглядом каждого ученика.

Класс, состоявший из двадцати трех человек, испуганно смотрел на учителя. Сережа стал жалеть о том, что не слушал дедушку, и относился к этому экзамену не с должной серьезностью. Он не думал, что на экзамене ему станет так страшно! Ведь несколько минут назад, он был окрылен мыслью о посещении замка Магнуста, а сейчас он совершенно забыл об этом. Он посмотрел на Колю, но тот взгляда Сережи не уловил. Он с ужасом смотрел на Арсения Арсеньевича. Все дело в том, что Коля в учебе был не самым выдающимся учеником. Он не очень переживал об этом, поскольку был немного ленивым, но оценка его за экзамен волновала не меньше, чем остальных учеников.

— И так, раз вопросов у вас нет, прошу следовать во двор школы, на тренировочную площадку, — сказал учитель, на лице которого ни шевелилась, ни одна мышца.

Ребята вышли из-за парт, и отправились на улицу, на тренировочную площадку.

— Напоминаю вам, что я могу задать каждому из вас, одно из четырех заклинаний, которые вы должны хорошо знать, а также повторить перед сегодняшним экзаменом. Верно, Коля Воробьев? — посмотрел, пронзительными, черными глазами учитель, на Колю.

Коля весь съежился, и попятился назад, пытаясь протиснуться сквозь толпу ребят, и раствориться в ней, от взгляда учителя.

Большие, и пронзительные глаза учителя не сочетались с его маленьким, осунувшимся лицом. Арсений Арсеньевич отвел взгляд от Коли и перевел его на девочку, стоявшую рядом с Колей.

— Можно я первой сдам экзамен? — спросила белокурая девочка.

— Пожалуйста, Виола Перова, раз никто из волшебников не вызвался первым продемонстрировать свое искусство, значит, вы будите первой. Прошу вас пройти в центр.

Девочка грациозно шагнула вперед, и остановилась напротив учителя. Она достала из кармана ракушку, и сжала ее в руке.

— Поскольку вы первая, вам задание будет не самое сложное. От вас требуется продемонстрировать заклинание левитации. И так, вы готовы?

— Да Арсений Арсеньевич, — благодарно ответила Виола, за то, что именно это заклинание учитель задал ей.

Она протянула перед собой правую руку, в которой находилась ракушка. Держа ракушку в вытянутой руке, прямо напротив своих глаз, Виола стала концентрировать свое внимание. Вдруг, ее тело плавно стало отрываться от земли. Она поднималась все выше и выше, пока не оказалась на уровне головы Арсения Арсеньевича. После чего, она отвела взгляд от ракушки, и довольная собой стала горделива, улыбаться, подняв подбородок к верху. Судя по всему, это заклинание, было самым любимым ее заклинанием. Виола так уверено и раскрепощено вела себя в воздухе, и была настолько легкой, что создавалось впечатление, будто в воздухе весит перышко, которое вот-вот унесет ветром.

— Браво Виола! — воскликнул Арсений Арсеньевич, и в уголках его губ, даже появился намек на улыбку. — Вы можете опускаться.

Виола снова сконцентрировала свое внимание на ракушке, и плавно стала опускаться вниз.

— Наивысшая оценка!

Раздались аплодисменты.

— А можно я буду следующей? — спросила высокая, черноволосая девочка с кривыми зубами.

— Пожалуйста, Марина Кошкина.

Девочка шагнула вперед:

— Вашим заданием будет материализовать из моего кабинета, ну скажем, учебник по «практическому применению магии» за первый курс.

Марина взяла в руку медальон, висевший на ее шее, а левую руку вытянула перед собой. Она упорно начала концентрироваться, но у нее ничего не получалось. Арсений Арсеньевич пристально смотрел на Марину, из-за чего та покраснела.

— Ну, хорошо…

— Нет, — перебила учителя Марина, — Можно я еще попробую?

— Ну, пожалуйста, только у меня нет времени ждать вас, — раздраженно сказал Арсений Арсеньевич.

Марина снова начала концентрировать свое внимание, крепко сжимая медальон на своей шее. Казалось, что у нее уже ничего не получиться. Но неожиданно в ее руке появилась книга, правда без верхней части обложки. Это очень разозлило учителя:

— Вы порвали учебник! — воскликнул он.

Марина растеряно смотрела то на учителя, то на книгу, не зная, что сказать. Класс начал громко смеяться.

— Что ж, оценка только удовлетворительно, — сердито сказал Арсений Арсеньевич. — Но за то, что вы сами вызвались на сдачу экзамена, а ни дожидались пока я вас вызову, вам я повышу на бал оценку — четыре, — смягчая, свой тон сказал учитель.

На лице Марины появилась улыбка, и она пошла к ребятам.

— Кто следующий? — громко спросил учитель.

Но почему-то никто больше не вызвался, самовольно пойти на сдачу экзамена. Тогда учитель осмотрел класс своими зоркими глазами, и остановил их на Коле.

— Тогда я прошу вас Николай Воробьев следующим показать нам свои знания, полученные за год обучения, — саркастично сказал Арсений Арсеньевич.

Раздался громкий смех детей.

— Давай не дрейф, — крикнул Леша Кукушкин.

Смуглое Колино лицо стало ужасно бледным. Он медленно попятился вперед к учителю, и внезапно запнулся, и упал.

Класс снова залился смехом.

— Тихо! — крикнул учитель.

Коля встал на ноги и пошел к Арсению Арсеньевичу, глядя на него испуганными глазами.

Вашим заданием будет телепортация. Пожалуйста, начинайте.

Коля начал шарить в кармане своей мантии, погрузив в него свою руку по локоть. Но там не оказалось того, что он искал. Тогда он начал шарить в другом кармане, но там тоже ничего не оказалось:

Кажется, я потерял свой «эне», — испуганно бормотал Коля.

— Что вы можете нам показать, если вы даже не знаете, что «квинты» потерять невозможно. Просто подумайте о нем. Ну, или произнесите вслух, если думать вам сложно.

— Здравствуйте ребята, — раздался женский голос. — Арсений Арсеньевич можно вас на минуточку, — сказала пожилая женщина в черной мантии.

— Да, пожалуйста, — сказал учитель, и они вместе с директором школы ушли с тренировочного поля.

— Вы знаете, я случайно услышала ваш разговор с учениками. Я знаю, что Воробьев не самый прилежный ученик, но мне показалось, что вы слишком резки с ним. «А вам так не кажется?» — спросила директор школы, взглянув на Арсения Арсеньевича грозным взглядом.

— Я постараюсь подкорректировать свои методы обучения учеников, — сухо ответил учитель. — Я могу дальше продолжить прием экзамена?

— Пожалуйста, — сказала Клавдия Алексеевна, и Арсений Арсеньевич отправился на тренировочное поле.

— Ну что же, продолжим, — сказал учитель, войдя на поле. — Давайте Николай приступайте к телепортации.

К тому времени Коля нашел свой «квинт», который представлял собой длинный медный ключ.

— А куда мне телепортироваться? — робко спросил Коля.

— Куда?! Да, вы хотя бы на месте телепортируйтесь! — воскликнул учитель.

Тогда Коля, обрадовавшись, что ему не придется не куда перемещаться, а достаточно переместиться на месте, махнул ключом, но у него ничего не получилось. Тогда он сжал ключ в руке, и стал концентрировать свое внимание, но опять ничего не произошло.

— Вы безнадежны Воробьев!.. — вздохнув, сказал Арсений Арсеньевич.

Но стоило ему это сказать, как Коля испарился. Прошло какое-то мгновение, но Коля не появился. Все молча смотрели на то место, с которого Коля исчез, в ожидании, что он вот-вот появиться. Но ничего не происходило. Тогда Арсений Арсеньевич достал из кармана своей мантии ручку с бордовым огоньком на конце, и указал ею на то место, с которого исчез Коля, сконцентрировав свое внимание. Не прошло и десяти секунд, как Коля снова очутился на том самом месте, с которого несколько минут назад исчез. Но он смотрел на учителя так, будто ничего не произошло.

— Пожалуйста, поставьте мне три! Я обещаю, что летом я буду тренировать заклинание телепортации, и у меня получиться перемещаться.

Помолчав немного, учитель сказал:

— На самом деле, я хотел поставить вам оценку «хорошо», но раз вы просите удовлетворительную оценку, я не могу, ни исполнить ваше желание, даже несмотря на то, что у вас получилось телепортироваться.

Снова раздался хохот ребят:

— Сергей Муромцев, вы следующий, — сказал Арсений Арсеньевич.

У Сережи создалось впечатление, будто на него вылили ведро ледяной воды. Только что, сняв напряжение, иронией учителя, он снова получил стресс от неожиданного приглашения, следующим продемонстрировать свои умения.

— Вам предстоит заклинание трансформации. Пожалуйста, превратите эту книгу… в то, во что сможете. «Хуже ей уже вряд ли будет!» — сказал учитель, тряся в своей руке учебник, порванный Мариной Кошкиной.

Сережа достал из кармана своей мантии красивый жезл с рубином. Такой жезл не мог поместиться в кармане его мантии. Да и зачем ему там быть постоянно, ведь «квинт» потерять невозможно. Он появляется там, откуда волшебник его достает.

Все заворожено смотрели на то, что будет делать Сережа. Он был одним из самых лучших учеников в классе, но и одним из самых непослушных. И тут вдруг все ахнули! Рваная книга превратилась в красивую, грациозную огненную птицу, птицу феникс. Даже сам учитель воскликнул от удивления.

— Но как вам это удалось Сергей, — недоумевал Арсений Арсеньевич. — Ведь такому мы еще не обучали. «С вами тренируется ваш дедушка?» — спросил учитель.

— Да нет, он говорит, что всему свое время. Я и сам не знаю, как это произошло? — недоумевал Сережа.

— Ну что же, это очень интересно! — загадочно сказал учитель. — Отлично! Ваша оценка — отлично!

Тем временем Иван Федорович находился в академии волшебства. В этой академии учились те, кто успешно окончил школу волшебства, и сдал вступительные экзамены в академию. Все студенты этого заведения ходили в синих мантиях, расписанных цветными рунами. Иван Федорович зашел в большую многоуровневую аудиторию, битком, набитую студентами. Он встал на пьедестал. Вид его был грозным и величавым:

— Добрый день, — сказал он. Его голос эхом отражался от стен. Это был эффект «горлофона», — Сегодня у нас с вами последняя встреча в академии, в этом году, как вы уже догадались. Все вы успешно сдали межсессионные зачеты и экзамены. Сегодня состоится торжество в замке короля Магнуста, по случаю окончания учебного года. Все вы должны туда явиться, поскольку именно там будет происходить награждение тех студентов, которые с отличием закончили учебный год. Ну а после этого занимательного события, завтра вы все отправляетесь в Элиаду на летнюю практику, к нашим друзьям эльфам, которые поделятся с вами своими умениями и навыками, ну а вы в свою очередь покажете то, чему вас обучили в нашей академии. Так что мы…, — за окном раздался какой-то визг. Что-то заслонило свет солнечных лучей, падающих в окно. И вдруг на подоконнике появилась огромная птица, которая едва помещалась в оконном проеме несмотря на то, что окно было достаточно большим. Присмотревшись, было видно, что птица эта была полупрозрачной, как приведение.

— Кто это сделал? — сердито спросил Иван Федорович, глядя на студентов.

Студенты начали переглядываться друг на друга. Начались перешептывания, которые все нарастали, и нарастали. Вдруг птица, громко визгнув, расправила крылья и полетела по аудитории. Кто-то из студентов стал прятаться под столами, другие закрывали головы руками. Один студент попытался остановить эту птицу, достав из кармана мантии красивую речную гальку. Он направил руку с галькой на птицу. Птица уловила этот момент, и полетела на этого студента. Из его гальки вылетела молния. Но она не повредила птицу, а пролетела сквозь нее. Птица тем временем подлетела к студенту, и впилась когтями ему в лицо. Расцарапав лицо студенту, она полетела дальше.

Директор Иван Федорович стоял и смотрел, как студенты одолеют птицу. Тем временем другой студент, направив свой «квинт», который он сжимал в кулаке, на птицу, попытался наложить заклятие. По-видимому, он хотел превратить птицу во что-то неодушевленное. Но она летала с такой скоростью, что он никак не успевал направить на нее свое заклинание. В какой-то момент он сделал это. Хотя это подействовало на птицу лишь частично, превратив ее полупрозрачный хвост похожий на павлиний, в камень. Но птица продолжала летать. И стала еще более опасной, поскольку возникла угроза, что на скорости она может попасть своим хвостом, по голове кому-то из студентов. Так и произошло, хвост ударил по голове одной девушке. Та упала, и потеряла сознание.

Тогда Иван Федорович, выйдя из-за пьедестала, сжав кулак, и направив свое кольцо, на приближающуюся к нему птицу, выпустил из него заклинание. Перед Иваном Федоровичем появилась полупрозрачная сеть, в которую врезалась птица, и, запутавшись в ней, упала на пол. Он снова направил свое кольцо на птицу, превратив камень на конце туловища в хвост. И третьим заклинанием он втянул в свое кольцо эту птицу.

— Это фантом, — переведя дух, сказал Иван Федорович, снова взойдя на трибуну. — И бороться с ним надо заклинанием фантомуса.

— Что случилось, у вас здесь все нормально профессор Муромцев? — влетел в аудиторию перепуганный преподаватель.

— Более или менее, — сказал Иван Федорович. — Два студента нуждаются в медицинской помощи, их нужно доставить в медпункт, — распорядился профессор.

Когда несколько студентов с преподавателем вывели студентов из аудитории, Иван Федорович спросил с расстановкой:

— Сколько вас можно учить? Прежде чем выпускать различные заклинания необходимо изучить противника. Некоторые заклинания, примененные против вашего противника, могут обратно отразиться в вас. Вот, этот случай показал, что вам нужно еще учиться и учиться. Хотя здесь большая масса старшекурсников, и даже тех, кто сегодня перешел на последний курс обучения, а с птичкой справиться не могут!!!

Немного помолчав, Иван Федорович продолжил:

— Остается еще один вопрос, кто вызвал этот фантом, который сейчас находиться в моем «эне»? Если я узнаю, что это кто-то из студентов нашей академии, а не из академии темных чародеев, я накажу всех, учтите! — строго сказал Иван Федорович. — Ну а сейчас, я думаю, можно продолжить наш разговор касающийся, организационного момента в нашей практике.

Тем временем Сережу, Колю, и всех остальных учеников развезли по домам. Сережа не пошел сразу в дом, а лишь отправил туда свой портфель. Они вместе с Колей отправились в кафе «в доме у феи»:

— Какие фё-таки фкуфные эти бувочки с фоколадной глазувью! — набив полный рот, восхищался Коля.

— Да! — поддержал его Сережа. — Но ты Коля все-таки помешан на еде.

— Нет, неправда! — воскликнул Коля. — Да я люблю сладости, но я на них не помешан.

— Помешан!

— Нет, не помешан!

— А я говорю помешан!

— Нет!

— Да!

— Нет!

— Да! — спорили ребята, пока, наконец, им не стало смешно, над самими с собой.

— Ладно, не хочешь быть помешанным, будишь влюбленным в еду, — еще раз подшутил Сережа, дав понять, что ставит точку в этом разговоре.

Досыта налакомившись, в кафе «в доме у феи», ребята отправились на улицу. Выйдя на улицу, они услышали там какой-то шум. Толпа ребят собралась на какое-то зрелище. Пробившись сквозь толпу, ребята увидели, как один мальчик весит в воздухе, вниз головой, а трое других в черных одеждах, держали его, выставив свои «квинты». С ними был еще и четвертый, по-видимому, главный. Его «эне», был похож на «эне» Сережи. Только жезл этого мальчика был сделан из серебра, а на конце его был синий камень. Он направил его на мальчика, парящего в воздухе, и выпускал различные заклинания: то камни вылетали из жезла, и ударяли по этому мальчику, то зеленый слизень, который прилип к спине этого мальчика, а то даже молнии, конечно слабого электрического заряда, поскольку сильные заклинания могли делать только старшеклассники.

— Оставь его! — воскликнула маленькая девочка. Она была одноклассницей Сережи, так же, как и тот мальчик, который весел в воздухе. Эта девочка достала кристалл, и, сконцентрировав свое внимание, выпустила заклинание. Мальчик с «квинтом» в виде жезл упал на землю.

— Да как ты посмела, — воскликнул он. — Я сейчас тебя уничтожу. Тут Сережа взмахнул своим жезлом, и этот мальчик оказался парящим в воздухе, вниз головой.

Потом Сережа направил свой «квинт» на тех троих, что держали Митю Сеницина вниз головой, и они дружно отлетели назад на два метра. Затем Нина, девочка, которая вступилась за Митю, опустила его на землю. А тем временем парящий в воздухе Никита, перепуганный до ужаса, и все время кричавший: «отпустите меня, я все маме расскажу», — упал на землю.

После того как друзья Никиты убежали с поля боя, он, убегая вслед за ними, оглянулся и сказал:

— Я еще разберусь с вами, проклятая школа белых магов! Белые маги давно «отстой», а темные чародеи всегда вас побеждали. А с тобой Муромцев я еще поквитаюсь.

Так протекала жизнь в красивой, но полной тайн, и не обычных вещей, для обычного человека, жизнь в Великой Фернандии, названной так, в честь предка короля Магнуста, Фернанда первого. Он был на половину магом, на половину гномом. Именно поэтому его имя было столь не обычным для этой волшебной страны. Однако именно он тысячу лет назад сумел укрепить и вознести на пьедестал почета магический народ. Было время, когда жители этой страны были слабыми, и их численность была незначительной. Этому способствовал тот факт, что магам, постоянно приходилось сражаться с демонами. Они стали вымирающей нацией. Однако после того, как на престол взошел Фернандо первый, дальний предок короля Магнуста, при нем магам, объединив свои силы с другими народами, удалось усмирить демонических сущностей. В битве с демонами они были главными героями, остальные народы лишь принимали не значительное участие. А демоны угрожали всему миру, и поэтому после победы над ними, маги приобрели небывалую славу. Король Фернандо был выдающимся волшебником. Именно он был основателем школ и академий в Фернандии. По его указу, школы и академии делились на преподавание белой магии, и на преподавание темных искусств. Многие заклинания, которые теперь изучают современные ученики и студенты, были разработаны, ни кем иным как самим королем Фернандо. Но не все его заклинания изучаются в образовательных учреждениях. Многие, очень могущественные заклинания отражены в записях, которые хранятся в замке короля Магнуста.

Но королю Фернандо, как и всем смертным, а маги были такие же смертные, как и люди, правда, они жили по дольше, но это было связано с тем, что у них была очень благоприятная экология, поскольку они в своей жизни пользовались магией, которая не могла причинить такой вред экологии как человеческие изобретения, были присущи и негативные стороны его души. Он любил темные искусства, и знал, что среди магов есть соратники в этом вопросе. Несмотря на осуждения большинства кавалеров круглого стола, решающего политические вопросы в жизни Великой Фернандии, король Фернандо ввел кроме школ изучающих белое искусство, после окончания, которой всех выпускников называли белыми волшебниками, школы и академии, изучающие темные искусства. Выпускники таких школ назывались темными чародеями, и колдуньями. Это привело к тому, что вся Великая Фернандия, разделилась на двух ее представителей, поскольку в той или иной школе обучались поколениями. И эти представители враждовали между собой, что подрывало внутренний склад жизни Великой Фернандии.

Глава 3 В замке короля Магнуста

Вскоре наступил вечер. Няня Гремма расчесала не послушные волосы Сережи. Наложив, чистящее заклинание на желтую мантию Сережи, она привела ее в порядок, после чего заставила Сережу ее надеть. Заставила, потому что, Сережа очень не любил надевать мантию после стирки, так как Гремма добавляла много ароматических заклинаний, из-за которых мантия сильно пахла разными цветами, что, очень, раздражало Сережу.

Иван Федорович тем временем тоже привел себя в порядок, после чего взял с чердака свой магический посох, с огромным кристаллом на конце. Он помыл свою запылившуюся бороду, и расчесал ее, после чего она распушилась, и стала похожа на бороду деда мороза.

— Ну что Гремма, мой правнук готов к сегодняшнему вечеру? — спросил Иван Федорович через пропасть, ведущую в гостиную, и разделяющую, его комнату от комнаты Сережи.

— Да профессор, — сказала няня, доделывая последние штрихи на Сереже, который сидел с кислым лицом.

Иван Федорович встал на платформу, и пронесся на ней в комнату Сережи. Сережа, обрадовавшись, что он наконец-то вырвется из рук няни, быстрым шагом отправился на платформу. Затем вместе с прадедушкой спустился в низ. Няне Гремме пришлось ждать, когда платформа поднимется за ней, поскольку более чем вдвоем, ездить на ней было не безопасно.

Иван Федорович шагал величаво, а посох предавал ему, еще более величественный вид. Сережа шел за ним следом. Вместе они вышли на улицу, а вскоре за ними вышла и няня. Она махнула рукой, дверь дома захлопнулась, и на ней в том месте, где должен быть замок, образовался узловатый нарост, напоминающий какого-то моллюска. От прикосновения к такому замку, человека могло ударить током. Никакого физического воздействия, не хватило бы для того, чтобы сорвать этот замок. Только магической силой можно было снять его, но для этого нужно было знать определенный шифр. И еще одной особенностью этого замка было то, что он был не видимый никому, кроме хозяев дома.

Все вместе они уселись в карету, запряженную пегасами. Иван Федорович и Сережа сели лицом к движению, а няня Гремма села напротив их, спиной к движению. Карета тронулась, и стремительно поднялась ввысь. Передвижение на пегасах считалось нормой приличия. Ивану Федоровичу больше нравилось телепортироваться: во-первых, это быстрее, во-вторых, скромнее. Но отправляться таким методом в замок Магнуста, да еще и в связи с таким событием, как конец учебного года было дурным тоном, поэтому они воспользовались каретой, запряженной пегасами. Тем более что Сережа еще слишком мал, для долгой телепортации, ведь замок Магнуста находился довольно далеко, от места, проживала семья Муромцевых.

Пегасы несли их с очень высокой скоростью. Так быстро, что захватывало дух! Белоснежная и длинная борода, и волосы Ивана Федоровича развивались на ветру. Он спокойно сидел в карете и смотрел вдаль. Сережа же не мог усидеть на одном месте, и постоянно елозя, глядел вниз на крыши домов, мимо которых они пролетали. Няня Гремма скрестив руки у себя на коленях, молча, наблюдала за Сережей.

Через полчаса вдалеке, на возвышенности стали видны башни могущественного замка короля Магнуста. Пролетев еще немного, карета, запряженная пегасами, стала плавно опускаться вниз, пока не остановилась на высоте в пятнадцати сантиметрах над землей, возле ворот замка. К тому времени, когда наши друзья прибыли к месту, там уже было много различных средств передвижения, припаркованных на стоянке возле замка. Народу становилось все больше, и больше. Люди семьями шли в замок по мосту, расположенному над глубоким рвом, в котором обитали крокодилы. Народу было так много, что на мосту образовалась очередь. Прошло несколько минут, пока семья Муромцевых преодолела этот мост и оказалась во внутреннем дворе, посреди которого расположился огромный многоуровневый фонтан, из которого била вода, переливаясь всеми цветами радуги.

Это зрелище впечатлило Сережу. Они вместе с дедушкой несколько мгновений посмотрели на этот фонтан. Ивану Федоровичу он, конечно, нравился, но в отличие от Сережи, он бывал здесь часто, поскольку являлся одним из кавалеров круглого стола. Посмотрев на фонтан, они отправились в замок.

Внутри замок был очень большим. В каждом зале, через который семья Муромцевых проходила, висели огромные люстры. В некоторых залах полы были устелены, густыми, ворсистыми коврами. На стенах висело много картин, изображающих, портреты королей, и иных царских подданных, а также выдающихся магов всех времен. Еще там висел портрет, знаменитого среди людей магистра Мерлина, доктора магических наук Соколова, который известен тем, что смог приручить, и сделать домашним животным, одного из самых страшных существ в мире, тролля. Кроме портретов, на картинах были изображены различные пейзажи, как знакомых мест, так и не знакомых, нарисованных где-то заграницей. Количество картин в замке, можно было сравнить с какой-нибудь из крупнейших галереей мира.

Для Сережи все в замке было в диковинку несмотря на то, что в мире волшебников очень много чего не обычного, а замки вообще были обычным явлением. Ведь даже школа, в которой он учится, имеет форму замка. Дедушка является директором академии, которая тоже является замком, и там он бывал не раз. Но все же величина этого замка захватывала дух: «Если бы не дедушка, я бы сроду не нашел выхода отсюда» — думал про себя Сережа.

В замке было полно людей, многие из которых были знакомы Сереже. Иван Федорович был не многословным с встречающимися на пути знакомыми, как, впрочем, и все вокруг, а лишь вежливо приглашенных на праздник гостей, кивая головой и едва произнося губами приветливые фразы. Они втроем шли: из одного зала в другой, из другого в третий; из одного коридора в другой коридор; преодолев одну лестницу, вскоре преодолевали другую; то поднимались вверх, то спускались вниз. Все залы были абсолютно разные. Все их Сереже запомнить не удалось. Ему запомнился зал, заполненный золотой мебелью. Другой зал был весь сделан изо льда, причем лед в нем никогда не таял. Один зал был вообще пустой, за исключением картин, весящих на стене, которые были во всех залах и коридорах без исключения. Даже в ледяном зале были картины, правда, сделанные так же изо льда.