Бесплатный фрагмент - Серенада дождя

К читателю

«Все, что вы прочтете в этом дневнике,

Является воспоминанием автора.

Размышления героев, фрагменты стихов и песен

Восстановлены по личной переписке и имеют своего автора.

Все имена вымышлены, все совпадения случайны.

Посвящается хореографу, режиссеру, музыканту,

обаятельному обладателю чудесного голоса»

Пролог.

Это повествование о нескольких месяцах из жизни удивительного человека. Исполнителя популярной музыки 70-х — 80-х годов.

Кто-то скажет, что эта эпоха ветошь. Но всему свое время.

И популярность таких исполнителей состоялась в свое время.

Это были по-настоящему талантливые, чистые и бескорыстные ребята. Они работали не за гонорар, а за любовь к профессии. Но! Время настоящих романтиков ушло. Осталась память.

Мы обязаны её встроить в матрицу наших дней. А музыка пусть останется алмазной классикой того времени. Но сегодня не о ней.

Недопетая песнь, словно сложенный лист…

Вдруг порвалась струна, выдав сдавленный звук.

День как день, но в конце мрачновато-горчист…

Не до игран аккорд… Сердца прерванный стук…

Серенада дождя

1

Этот год решал многое. Смогут ли они продолжить в этом составе? В коллективе давно идут разногласия, репертуар полностью контролируется. Создать что-то свежее чревато последствием. Взрослые состоявшиеся люди ни как не могли вписаться в новое время. У некоторых появились мысли рвануть за кордон. Да кто выпустит?! Заграничные перспективы туманны, а работать в захудалом кабаке и веселить эмигрантов не хотелось. Сам Стас так не думал, но убедить некоторых в чем-то было бесполезно. А теперь и выпускать перестали. Пожалуй, только Мишке повезло. Стасу хотелось поработать самостоятельно, но он осознавал реальность. С репертуаром будут проблемы. Нужно писать самому или иметь кого-то в запасе для этого. Да и воздух требуется особый. Короче сложностей уйма, а молодежь наступает на пятки. Нынешний репертуар устарел настолько, что дальше с этим работать уже нельзя. Сможет ли он сам? Стас всё чаще задавал себе этот вопрос и всё чаще уверенность таяла. Что дальше? Ребята чётко себе уяснили, что это последние гастроли. Дальше каждый пойдет своей дорогой. В итоге все разбредутся в разные стороны и мало у кого карьера сложится хорошо. Разве только у молодых. А мы просто динозавры. Некоторых будет сложно перековать, иные уже завтра станут топить талант в стакане. Эх, ребята, каждый из нас потенциальный труп. Если не поменять мир внутри себя, то максимум куда пустят — это на подпевки. Как они понять не могут, что выжить в новом времени можно только вместе и только самим. Всё поменять кардинально и сделать нечто современное. Но… у нас настоящих буйных мало.

Он взял в руки саксофон и поднёс к губам. Мелодия грусти и безнадёги полилась облаком в пустой зал, наполняя его волшебством.

Ансамбль прибыл в один из провинциальных городов. Музыкантов расселили в лучшей гостинице города. Базой стала, как и полагается, филармония. Гастрольный график принесла бойкая, миловидная Ниночка, их новый администратор. Когда Стас узнал, сколько ей лет — невольно крякнул. Оказывается, этой красивой и шустрой даме на высокой шпильке было далеко за 60. Удивительно, но на вид больше 40 не дашь. Расписание не удивило, всё как всегда. Да никто и не ждал ни чего особенного. Это был обычный гастрольный чёс. Провинциальные городки и посёлки опять замелькают в гастрольном калейдоскопе, сменяя друг друга.

Воспоминания совсем выбили его из реальности. Не заметил, как вошла Рита. Интересно, сколько времени она здесь? Стаса как будто поймали на месте преступления. Он улыбнулся и выдохнул. Рита что-то возбуждённо пыталась ему рассказать.

«Черт, только не сейчас» — подумал Стас.

— Рит, давай вечером. Я вернусь, и мы все обсудим. — он спешно вышел из дома. Утро было замечательное и по-настоящему доброе. То, что в июньском небе собирались тучки нисколько не портило настроения. Наоборот было ощущение приближения чего-то невероятного и таинственного. «Наверно гроза будет» — подумал Стас и бодро зашагал в сторону дворца. Недавние воспоминания придали сил и закружили в своём омуте. На душе было необычайно радостно и свободно. Эти чувства перемешивались в душе как в огромном миксере. И он с удовольствием окунулся в этот круговорот.

2

Станислав Анатольевич уже несколько лет работал в своём городке. Ставил программы, пел, режиссировал. Работа увлекала. Он как рыба в воде был в этой атмосфере. Уважали коллеги, любил зритель. Этакая местная знаменитость. Вроде бы всё устраивало, но иногда хотелось вернуться в ту бурную, гастрольную жизнь. Концерты, перелёты. Ну зачем он всё сломал? Ведь можно было продолжать работу. И сложилось бы всё иначе.

Только он вошёл в кабинет, как за окном разразилась гроза. Небо совсем потемнело, и дождь лил как из ведра. Стас принялся разбирать на столе бумаги. Работы особо на сегодня не было. Он взял в руки открытку, которая пришла в декабре. На ней пара слов: «я помню». И вновь ураган воспоминаний накрыл его с головой. События прошлых дней упрямой реальностью вставали перед глазами. Он вспомнил Алёну.

— Милая, добрая, нежная, моя, девочка, как сложилась твоя судьба? Господи, это было так давно и недавно — он вздохнул.

— Спасибо, милая, что помнишь. Странно, штемпель отправителя местный. Ага, так это не далеко. Не зря почтальон, хитро улыбнувшись, сказала: — Рядом теперь. А он не обратил тогда на это внимания. Раз в год Стас получал открытку от Алёны, точно под новый год.

— Вот, значит, как?! Ты где-то рядом — ему очень захотелось увидеть её, обнять, провести по её белокурым волосам, вдохнуть их запах. Но… за эти годы появилось много но.

— Главное ты рядом. Надо Василию позвонить, он там живёт. Узнаю, что да как. В груди опять появилась тяжесть.

— Этого еще не хватало — Стас собирался к молодежи на празднование и болеть сегодня не входило в его планы.

Решил позвонить Рите, предупредить, что задержится. Ритка ревнует к каждому столбу, особенно к тем, что носят юбку. Вот и сегодня, долго высказывалась на этот счёт, пока Стас не бросил трубку.

— Так. Все мысли в сторону. Надо идти. Ещё цветы. Точно, надо купить цветы. Опять прижало в груди не ко времени. Ой не ко времени прихватывает. Хочется посидеть с молодежью, так, по стариковски, вдохнуть их энергии и зарядиться. А дома… Он отмахнулся и посмотрел на телефон. Стало не по себе от внезапного желания позвонить.

2

Ёлка уже пару лет работала здесь. Все было ново и все вдохновляло. Она актриса совсем необыкновенного театра.

В нём уживались разные жанры, люди, куклы. Это был какой-то вечный безумный карнавал, вечный балаган. Хотя все остальное просто и банально до безобразия. Спектакли, премьеры, банкеты, интриги, любовь. В общем, ни чего нового. Но для юной Ёлки это школа жизни. Она старалась не вмешиваться в интриги и разборки, вела себя особнячком. За это её недолюбливали некоторые персонажи и при случае стучали в дирекцию. Но девушка умела осадить моральных диссидентов. А уж в выражениях она точно не стеснялась. Сама Раневская могла удивиться. Впрочем, руководство к Ёлке относилось благосклонно.

Бушевала шикарная золотая осень. За оком всё чаще поливал дождь. Ёлка обожала это время года и тяготилась работой. Хотелось бродить по опавшей листве, мечтать и ни чего не делать. Кто-то назовёт это хандрой, девушка же называла это — «Ум в отпуске». Только вот полноценный отпуск мозгам не получался. Шли интенсивные репетиции с утра до глубокой ночи. Труппа готовилась к сдаче спектакля и времени на слабости не оставалось. Ёлка испытывала особое чувство ответственности. Ей наконец-то дали одну из главных ролей и девушка очень старалась, работала до изнеможения. Боялась коллег подвести и не оправдать доверие худсовета. По правде сказать, хотелось наработать опыт, потом рвануть куда-нибудь из этого городка. Сил не было смотреть на пустое сонное царство. Хотелось чего-то нового, нестандартного.

Пьеса была с грузинским колоритом. Традиции, язык, музыка, танцы — все интересно и не обычно. Вот только роль ни как не шла. Одну и ту же сцену повторяли раз за разом. Злился режиссёр, злилась Ёлка. Перепалка между ними приобрела свою обычность. Девушке с бешеным темпераментом досталась голубая героиня. Этакая глупая, ванильная грузинская барышня. В характере Ёлки ванилью не пахло, скорее перцем. Да и злило появление на репетиции какого-то чужого мужика. Сегодня он всю репетицию смотрел на неё из темноты зала.

«Странный господин» — подумала девушка, уходя в очередной раз со сцены. Она взглянула на мужчину, споткнулась о какую-то конструкцию, чертыхнулась и влетела в кулисы. Сергей Иванович, так звали режиссёра, понял, что на сегодня тупик и грустно произнес:

— Ладно. Умерла, так умерла. На сегодня всё.

Ёлка вздохнула с облегчением и уставилась в зеркало. На нее глянуло тонкое, замученное существо с азиатскими глазами. Белое, шелковое платье плотно облегало фигуру и только оно сейчас имело приличный вид. А лицо… Господи, надо выспаться. На себя совсем не похожа.