Бесплатный фрагмент - Семь бед и одно счастье

— Я разожгу для тебя костер. И хворост весело затрещит в огне. Ты присядешь отдохнуть с дальней дороги. Отогреешь свою душу. Залечишь раны обид. Синий дымок просушит одежду. В котелке забурлит ароматный кофе. В углях запечем наш скромный ужин. А потом до самого рассвета будем разглядывать в ночном небе яркие звезды.

— Да пошел ты!!! Так и скажи, что нищеброд!!!

***

— Эхе-хе-хе, — вздохнул тяжело старик, оглядывая новую дыру в плетне курятника.

Виновато прижался к ноге слепой Трезор. Глаза, покрытые белой пленкой, слезились.

— Хоть бы разок, для приличия, тявкнул, а?! — старик потрепал ласково дряхлого пса.

Заковылял по двору, кряхтя, искать молоток и гвозди…

— Было б железо, — Василий перебирал гнилые доски, — тогда б другое дело. А так…

— Здравствуй, Василий Никанорович! — приостановилась у калитки соседка, — опять лисица наведалась? Много курей-то утащила?

— Не знаю, не считал, — буркнул Василий.

— Сколько лет уж таскает? Взял бы, да подстрелил.

Дед кивнул…

***

Автошкола «Клаксон». 9 часов утра ровно. Погода за окном замечательная, — промозглый северный ветер хлещет по моське колючим ледяным дождем. Настроение — приподнятое, то есть подавленно-нервное…

— Я ее учить не буду!!! Не буду!!! — из-за двери начальника доносился на весь коридор ужасный вопль, иногда вибрируя тональностями и переходя на визг.

— Борис Петрович! Ну, пожалуйста! Ну, некому больше!

— Нет!!!

— Я вам премию еще одну выпишу!

— Не надо мне денег! Только оставьте меня в покое!!!

— Борис Петрович, ну хотите — отпуск в июле?!

— У меня пенсия через полгода! Я хотя б, блин, просто живым, — хочу быть!!! А у меня тик нервный! И на ночь пью уже эти поганые таблетки!

— Умоляю!!! Борис Петрович! Всего-то пятнадцать часов вождения с Васькиной, — и учебный класс — так уж и быть, ваш!!!

— Этот, что на третьем этаже?!

— Да!

— Что, после ремонта?!

— Да!

— А новые компьютеры, макеты, стенд, что в прошлом году заказывал?!

— Безусловно…

— Ладно…

Распахнув дверь, вылетел, сильно хромая на правую ногу, бородатый дедуля в модных джинсиках на тощих, как у куренка, ножонках и клетчатой шерстяной рубахе, красиво облегающей небольшое брюшко.

— Чего стоим тут, «тормозим»?! — зыкнул он на ученицу, тоскливо облокотившуюся на шершавую стену с объявлениями, — где ты должна быть?!

— У машины? — девушка нервно мяла пальцами картонный водительский дневник.

— Да-с! Вы догадливы: «Госпожа» Виктория Сергеевна!!! Сидеть в учебном автомобиле! И прогревать двигатель! Кстати, какой у нас регистрационный номер-то?!

Виктория Сергеевна задумчиво уставилась на потолок…

— Белый Рено Логан. 154. ХА!!! — ответил за нее мастер по вождению.

***

Рецепт от осенней депрессии:

В стареньком домишке печку растопите,

Если нет домишки — ну, тогда найдите!

На углях поджарьте несколько колбасок,

Коньячка налейте для осенних красок.

На перинах мягких сладко всхрапаните,

Паучок сплетет вам — золотые нити.

В закоптелой баньке от души попарьтесь,

В речку голышом прыгать не стесняйтесь!

А ночью, обольстительная, к вам придет русалка,

Тут уж дело деликатное —

Наяду можно заменить любимой женой, любовницей; или тушеными грибами с картошкой под сметанным соусом.

***

Осень. Пандемия. Приедешь в город, а привокзальная площадь совершенно пустая. Даже ловких таксистов не слышно и не видно. Только клочок целлофана одиноко шуршит по мокрому асфальту.

Время, между прочим, рабочее, где-то ближе к обеду.

Ни единой души.

Только в продуктовом — скучает кассир.

Экая зараза — свирепствует на планете. Но…

Но, заметили?! мы стали чаще смотреть в глаза друг другу.

***

Не всегда и не у всех,

Получается успех.

Но ты милый не горюй!

У тебя все получится. Обязательно!

***

— Привет. Меня зовут Виктория. Мне двадцать… да что там обманываться… мне тридцать «стукнуло» вот уж как неделю назад. Я не толстая и не худая. Шатенка. Рост средний. Наверное, симпатичная. Если бы не носила очки. Конечно не замужем. Пишу диссертацию о французской поэзии. Пишу стихи. Одни говорят, что это «прям шадэвры», другие (абсолютное большинство), что они «несовершенные» и глупые…

— Да уж, мне эти там «Бодлеры, Мольеры»! с этим делом не то, что замуж, так и…

— Сережа! Сергей!!!

— Да, дорогая! простите… Кхе… Здравствуйте! Меня зовут Сергей. Я отец. На пенсии по выслуге лет. Вот. Майор в отставке. Живу в загородном доме. Так сказать: дом построил, сына и дочь вырастил. Чего, забыл, там еще-то надо?!

— Дерево посадить. Кстати, ты обещал мне грядку вскопать. А я мама Виктории! Татьяна Игоревна. Работаю…

— Татьяна Игоревна?! — майор в отставке начал сильно подмигивать и нервно раскачиваться из стороны в сторону.

— Что?

— Это самое, вот…

— И что?! Я мать!

— Пошли. Покажешь где грядку копать.

— Я уже показывала тебе тысячу раз! И, между прочим…

— Пошли, пошли…

***

Да, такая моя семейка. Есть еще младший брат Женька. Но он живет отдельно в городе. Самостоятельный. Тотальный оптимист по жизни — в вопросах амурных. Никогда не унывает. Так что у меня возможно где-то уже много племянников или племянниц!

Кстати, не он ли приехал?

— Мам, пап? Привет, Вика! — осторожно приоткрыл калитку рослый парень в новенькой модной куртке.

— Привет!

— Родители дома?

— Ага. В огороде, наверное.

Женька, заискивающе чмокнув в щечку сестру, побежал за угол дома в сторону бани.

Он хороший, добрый, горячо любящий: и сын, и брат, чей-то будущий муж и отец. Правда, с одним единственным недостатком, но уж очень, прям, очень серьезным — совершенно не умеет распоряжаться деньгами.

***

— Погодь-ка, Женька! — остановил у колодца внука дед Вася, — спросить тебя все хочу. Какая зарплата у тебя — там, в городе, если не секрет?

— Тридцать пять тысяч рублей, — неохотно буркнул внук, — пока чернорабочим.

— Ох ты! Много…

— Да. Больше уж, чем здесь в деревне.

— А где жить-то будешь? — хитро прищурился дед.

— Квартиру в ипотеку взял.

— А что кушать будешь?

— Как что? На рынке или в магазине покупаю.

— А сколько стоит энта ипотека?

— Тридцать…

— Значит, будешь покупать квартиру, чтобы отыскать подходящую работу; а потом будешь вкалывать, чтобы платить за эту бетонную рухлядь. Прям: «смысл жизни»…

***

Надо жить красиво!

Надо жить с умом.

Не беситься с жиру,

И делиться добром!

Нет, не в рифму, а, значит, и не правильно.

Вот…

Надо жить красиво!

Надо жить с умом.

Чтоб в кармане было

Много — много денег!

***

— «Жо'па»!!! –раздался крик отца откуда-то из-за бани, — «жо'па»!!! ты в своем уме?! Евгений?!!!

— Сергей, Сережа!!! — мама пыталась унять психанувшего от приступа жадности мужа, — Сергей!!!

— «Жо'па», — папаня ушел в баню и закрылся там, — экая сумма! Нет у меня денег! Денег у меня — нету…

— Жень, не расстраивайся, — мама поправила шарфик на сыне, — он немного успокоится, наверное, к вечеру; мы все обсудим, и конечно поможем — выплатить кредит этот…

— Не-ту де-нег, — откуда-то из вытяжной трубы доносился приглушенный голос отца, — «жо» -па»!

— Не «жо'па», папа, — на семейные посиделки, то есть, на привычный несусветный шум и гам пришла и Виктория, — сколько можно объяснять? По-французски: Жё — па. «Я — не». Жё — па. «Я — не». А не «жопа»!

— А я и говорю: «жо» -па»!

— Ну, пап?! Не: «жо-па», а: «жё-жё — па»…выходи, чего там спрятался?

Действительно, от судьбы не уйдешь. Прячься не прячься, тем более в бане, тем более, всем известно о том, что папаня добрый, и, конечно, выручит.

Женя взял очередной кредит. И просрочил платеж. И тут тебе — пени, приставы, коллекторы… в общем, если кратко, у Жени отобрали и квартиру, и мебель, и скоро придут забрать машину. Или уж на самый жесткий сценарий — приедет посыльный из военкомата, с повесткой…

***

Сидит кошка под окошком,

И сметану лижет с ложки.

А кот убежал в огород,

Где роет норы — крот.

***

Чтобы не принимать участие в семейных дрязгах, я быстренько собралась и поехала на очередное занятие в автошколу. До города ходит каждый день пригородный поезд. Скорее, два стареньких вагончика, прицепленных к локомотиву. Естественно битком набитые бабушками и дедушками, их кошечками, собачками, корзинками с овощами, коробками с рассадой, цветами, и еще неизвестно чем, спрятанным в огромных рюкзаках и сумках на колесиках.

Это моя вторая беда. Первая, конечно, связана с тем, что я не замужем. Я искренне ненавижу ездить на этом поезде каждый день с «протухшими» бабками. А пешком идти далековато — километров двадцать. Да по лесной дороге. Да в дождь. Да в слякоть. Или снежные шторма. А в лесу, ведь, волки! Но говорят, что, дескать, «волков бояться — в лес не ходить».

А зачем туда идти, в этот самый лес? Если заведомо известно, что в том месте обитают хищники. Понятно же, что могут возникнуть проблемы.

Исходя из данных, — их, как минимум двое. Они агрессивно настроены.

Может, это предостережение? Запрет. Дескать, не надо ходить в лес. Там волки. И «баста»!

Поэтому мне очень нужны водительские права. Прям, очень…

В общем, села я в поезд. Как тут же выяснилось, — забыла дома телефон. А всем же известно, что если пассажир, который праздно пялится в окно вагона или автобуса, а не в экран айфона, — вызывает у граждан жуткие подозрения в чем-то «нехорошем». Но что делать? Притворилась, что сплю…

***

А настроение такое хорошее с утра! Улыбаюсь, как дурочка, сама себе. Прокачусь-ка на автобусе.

Села на заднее сиденье, в самом хвосте, где мотор гулко дребезжит, трясет, и пахнет бензином.

Согнала бабка со злющей маленькой собакой. Падла пронзительно лаяла, рычала, принялась пчихать, брызгаясь слюной.

Ушла. Встала у окна.

Сидячих мест много, но я стою.

Согнала кондуктор. Надо было срочно уступить место толстой бабе с самокатом и визгливым ребенком.

Ушла. В смысле вышла вовсе из автобуса.

Иду пешком.

Мешаю теперь ехать по пешеходному тротуару большому джипу…

***

— Присаживайтесь, Виктория, — инструктор открыл страничку так называемого моего водительско-курсантского дневника, — 5 часов вождения у нас с Вами отбыто. Так, готовы?

— Да, — оглядывала я салон точно в первый раз.

Все абсолютно ручки, рычажки были обломаны. Так называемая «торпеда» — обшарпанная. В бардачке — бардак! Буквально везде: болтики, гайки, отвертки разных калибров. К заднему пассажирскому сиденью, где лежала (по настоятельному повелению инструктора), и к огромному моему сожалению, кожаная сумочка, было страшно прикасаться.

— Сегодня пое… ну что сидим-то?! Не тормози!!! Включай двигатель, поворотник, сцепление.

— Да!

— Ну и славно! — Борис Петрович сам привел в действо дворники, «прыскнул» на стекло «водичкой».

Виктория, что называется, лихо газанула, и, объехав мусоровоз, помчала по улице.

Впрочем, по ходу движения автомобиль стал немного нравиться. На ямах не трясло; мягкое порванное сиденье; красивые «мигающие лампочки», спидометр и какие-то круглые штуки — в пыли; хороший обзор — в больших окнах, и в зеркале — красивая, восхитительная я…

— Впереди какой знак, Виктория? — преподаватель начал с ходу «преподавать».

— Пешеходный переход, — уверенно ответила ученица, то есть я. Подумала: «зануда».

— Что мы обязаны сделать?

— Пропустить пешеходов.

— Правильно! На экзамене…

— Меня ни разу не пропустили, — припомнила я свой переход возле дома, — кстати, — эти самые «гаишники»!

— Виктория, сотрудники ГИБДД…

— «Гаишники»! впрочем, один раз пропустили. Только не уверена, что именно меня.

— Чего так?

— В тот момент и собака дорогу переходила.

— Хорошо! — закатив глаза, согласился Борис Петрович, — следующий знак?

— Поворот налево — запрещен!

— Отлично!

***

Я Борис Петрович. Здравствуйте!

В общем-то, человек я не плохой.

Учитель строгий, но справедливый.

Люблю рыбалку, охоту, вкусно поесть.

— Виктория, на первом регулируемом перекрестке поверни направо.

Вот… а чего еще о себе рассказывать-то? Учился, в армии служил, женился, развелся, снова женился, работал, работаю…

— Виктория! Не налево, а направо! Да, блин…

Борис Петрович схватил мозолистыми пальцами руль, пытаясь крутануть на себя. Виктория Сергеевна отчаянно сопротивлялась, выворачивая в противоположную сторону…

— Где у тебя правая рука?!!! Где… стой!!! Останови машину.

— Ой, она заглохла!

— Это я на тормоз нажал! Виктория! Покажи мне свою правую руку! А теперь — левую. Не хныкай! Я этого не терплю! На салфетки… все, готова?

— Угу.

— Включи «аварийку». Где эта кнопочка? Ну-ка? Молодец! Припаркуйся к обочине. Не спеши. Умничка! Отдохни минутку, расслабься… да руль-то отпусти! Что ты его так сжимаешь?!

Вот. На чем я остановился? Ах, да. Короче работаю в автошколе. Работа мне нравится. Машина тоже хорошая.

— Виктория! А тебе машина нравится?

— Да…

— Тогда поехали… левый поворотник, зеркало, сцепление, передача первая. Почему не едем, Виктория?! Где первая передача? Ну, так посмотри!!! Газку добавь!

— Она глохнет!

— Еще больше газа добавь!!!

Бедный «Рено» взревел так неистово, что припаркованная впереди в метрах ста вереница из такси быстренько и синхронно ретировалась от греха подальше…

Борис Петрович глянул мельком на тахометр, более внимательно осмотрел все «кнопочки, рычажки». Его осенило, и он нервно дернул за стояночный тормоз…

— Поехали!!!

Автомобиль с огромной буквой «У» на заднем стекле, точно застоявшийся конь, рванул вперед…

— Набирай скорость, чего плетемся?!

— И так уже «сорок» едем, — ученица с круглыми испуганно-красивыми глазами снова неимоверно сжала руль.

— А сколько по городу разрешено?

— «Шестьдесят».

— Правильно. Молодец. Переключайся на четвертую!

— Борис Петрович?

— Переключайся на четвертую, тебе говорю. На кольце — первый съезд направо…

***

Сидит кошка под окошком,

В ушки меряет сережки.

Моет лапки, грудку, хвостик.

Сэлфи делает на сотик…

***

Собственно, тот факт, что Борис Петрович сильно хромает и ходит с костылем — не моя вина. Это он где-то на рыбалке на сучок наступил. То, что у него нервный тик на лице — вина моя. А не надо было меня подгонять: «быстрее, быстрее! Чего ты там возишься, как клуша?!». Может, и остались бы тогда целыми и дерево, и ограждение, и бампер джипа начальника этой самой автошколы.

А я работаю над собой. Представьте себе! И диссертацию пишу, и посуду дома мою, и в университете методистом на полставки бегаю… опять же о волках этих несчастных… вот, говорят же, что «работа не волк, — в лес не убежит». Видимо, пытались заставить впахивать волка в далеком прошлом. А он свалил в лес.

Или это о том, что работать в лесу — опасно, и желательно быстро передвигаться, оглядываясь по сторонам?!

Может, дело в том, что «работа» и «волк» несовместимые занятия? Дескать, или ты работаешь, или ты — волк.

Очевидно, то обстоятельство, что быть волком — не самый лучший выбор. А то бы приводили в пример для сравнения, — тигра или кабана, на крайний случай, зайца какого-нибудь…

***

— Чем-то горелым запахло, — прошептала я, не смея посмотреть в сторону инструктора.

— Рули давай! Ничем не пахнет, — пробурчал в своей сердитой манере Борис Петрович, — какой знак сейчас был?

— Вроде, город закончился…

— «Вроде»… кхе-кхе… теперь какая скорость разрешена?

— Девяносто, — тут уж я ответила уверенно. Потому как точно знаю. А на автостраде так можно и сто десять «лететь». Но мне и сорок км в час многовато…

— Пятую включай.

— Борис Петрович! Что-то горит!

— Ничего не гор…

Из-под капота нашего бедного измученного многострадального учебного «Рено» вырвалось облако черного едкого дыма. Я быстренько, не забыв включить правый поворотник, съехала на обочину. Мы выскочили. Инструктор побежал к капоту, я, конечно, немного перепугавшись, — к багажнику за огнетушителем…

В общем, не буду описывать здесь сцену пожара: отчаянные матерщинные ругательства Бориса Петровича, вой сирен примчавшихся пожарных и полицейских спецмашин, страшный столб огня и дыма на региональной трассе, ужасный взрыв и грохот газового автомобильного оборудования, летящие высоко в синее небо четыре черных колеса…

Машинка сгорела дотла…

Естественно, как минимум на сегодня, мой урок вождения на этом закончился…

***

Наверное, наступит завтра,

За мокрой осенью — зима.

Потом весна придет, наверное…

За нею летняя жара.

Ты спросишь: «почему „наверное“»?

А ты новости смотришь?!

***

Сергей облизал для чистоты эксперимента поварешку. Поддел аккуратно из ковшика прозрачной жидкости. Чиркнул спичкой…

— Горит!!! — отражалось голубое пламя в счастливых глазах Сергея.

Самогонка еще была теплой, не успев остыть от каверзного технологического процесса. Сережа уверенно нацедил полный стакан. «Жахнул». Что называется, зажгло — аж до копчика!

Выглянул в окно, одномоментно закусывая огурчиком…

— Ядрена медь! — в февральском небе, запутавшись в перистых облаках, какая-то инопланетная громадина занимала весь северный горизонт. Низко зависла над лесом и устрашающе чернела грубыми очертаниями.

— Хороша!!! — аж крякнул хозяин дома. Вернулся к столу. Еще дерябнул полстаканчика. Отодвинул тюль. Занавеска запуталась. Сережа рванул ее вместе с гардиной. «Тарелка» все также висела сумрачно и тревожно…

— Ядрена медь…

***

— Серега! Ты посмотри на себя: ты ж, непричесанный, некультурный, деградируешь! — пришел на «вкусный» запах родственник Толик, что живет напротив.

— Почему, «деградирую»? я развиваюсь. И стригусь. И само развиваюсь.

— Хорошо. Сколько книг ты прочитал в этом году?

— Нисколько. Я иностранный язык учу.

— Какой?

— Какой, «какой»? Например, английский.

— Ну, скажи что-нибудь по-английски!

— Хай! Значит: «Привет». О кей — «Хорошо». Йес — «Да», Ноу — «Нет».

— Все?

— Все. Этого достаточно.

— Ты уверен?!

— Абсолютно!

— Как же ты будешь общаться, к примеру, с жителями Сакраменто или Вашингтона?

— Нормально. Вот ты много «общаешься» в нашем родном городе?

— Ну?!

— Из дома вышел, допустим, кивнул соседкам на лавочке: «Хай»! зашел в магазин. Там сам выбираешь товары. И можешь сам оплатить в электронной кассе. Да, согласен, могут спросить: «нужен ли пакет»? Ноу — нет! Дальше, сел в автобус — тоже самое: «Хай», «Йес», «Ноу». Все, блин, выучили английский!!!

— Погоди, а как же общаться?!