Бесплатный фрагмент - Секреты Кухни Вечности

Секреты Кухни Вечности

Пролог: Дворец, Очаг и Ци

Мир Великих Земель был пропитан невидимой энергией, известной как Ци. Она струилась по горам, рекам, деревьям, питала живых существ и давала возможность тем, кто постиг ее тайны, встать на путь могущества и даже бессмертия. Мудрецы и воины, отшельники в горных пещерах и мастера боевых искусств в скрытых сектах — все они стремились очистить свою Ци, укрепить свое тело и дух, чтобы вознестись над бренным миром.

Сердцем этого мира, его сияющим и одновременно мрачным средоточием, был Императорский Дворец великой Династии. Огромный, раскинувшийся на многие ли, он был городом в городе, лабиринтом из величественных стен, золотых крыш, тенистых садов и скрытых павильонов. Здесь вершились судьбы миллионов, издавались законы, начинались и заканчивались войны. Под внешней пышностью и строгим церемониалом кипела жизнь, полная напряжения. Каждый шаг мог привести как к вершинам несметной власти и богатства, так и к мгновенному падению в бездну опалы или смерти. Император, Сын Неба на земле, являлся верховным правителем, но даже его воля часто зависела от хитросплетений интриг между влиятельными чиновниками, могущественными кланами евнухов и прекрасными, но смертоносными наложницами, каждая из которых стремилась к расположению владыки.

Вдали от парадных залов, где шелест шелков сменялся звоном посуды и гулом голосов, располагалась Императорская Кухня. Это было огромное, сложно устроенное царство внутри дворца, со своими собственными правилами, иерархией и тайнами. Тысячи людей — от чернорабочих, чистящих овощи, до высокопоставленных поваров, ответственных за личные трапезы Императора — трудились здесь день и ночь. На первый взгляд, это место казалось земным, далеким от возвышенных поисков бессмертия. Здесь пахло пряностями, дымом печей, свежими продуктами и потом тяжелого труда.

Однако Императорская Кухня была гораздо больше, чем просто место приготовления пищи. Здесь использовались не только обычные продукты, но и редчайшие «духовные ингредиенты» — травы, собранные на пиках духовных гор, плоды, созревшие под светом луны в местах силы, мясо мистических зверей, пойманных в древних лесах. Эти ингредиенты были пропитаны Ци, и при правильном приготовлении могли творить чудеса: укреплять тело, очищать меридианы, усиливать духовную энергию, продлевать жизнь и даже влиять на разум и эмоции тех, кто их потреблял. Блюдо, поданное Императору или влиятельному чиновнику, могло быть не просто пищей, но мощным инструментом в дворцовой игре — источником силы, незаметным ядом или даже способом повлиять на важные решения.

В этой кипящей, полной скрытых течений среде, где даже кухонный нож мог стать оружием, а удачно поданное блюдо — путем к богатству или гибели, начиналась история молодого повара, еще не знавшего, что дым его печи и ароматы его блюд поведут его по пути, который мог привести не просто к признанию его мастерства, но и к самому Бессмертию.

Часть 1: Вкус Судьбы

В душном иерархическом мире Императорской Кухни, где жизнь низкоранговых поваров состоит из бесконечной рутины, дыма и пара, молодой и талантливый Чэнь Сяо мечтает о большем, чем просто выживание. Случайно убираясь в старой кладовой, он натыкается на древний, забытый бамбуковый свиток. Этот свиток оказывается не просто сборником рецептов, а руководством к уникальному пути культивации — через искусство приготовления пищи, управление Ци посредством «Духовного Пламени Очага» и понимание энергетической сущности ингредиентов.

Чэнь Сяо начинает тайно изучать свиток и практиковать новые техники. Его обычные блюда необъяснимо улучшаются, становясь вкуснее и даже оказывая легкий положительный эффект на тех, кто их пробует. Это замечает надсмотрщик Ванг, что приводит к небольшому, неофициальному повышению Чэнь Сяо и дает ему больше возможностей для практики.

Таким образом, в первой части Чэнь Сяо не только открывает свой уникальный путь к силе и возможному бессмертию через кулинарию, но и делает первые шаги по опасной лестнице дворцовых интриг, понимая, что его новообретенные навыки делают его как ценным, так и уязвимым в этом мире борьбы за власть и выживание. Он вкусил свою судьбу, и она оказалась полной как удивительных возможностей, так и скрытых опасностей.

Глава 1: Дым, Пар и Низкий Ранг

Раннее утро еще только окрашивало небо в бледные тона, но Императорская Кухня уже гудела, как растревоженный улей. Тяжелый, влажный воздух был плотным от смешения запахов: кисловатый аромат ферментированных овощей из хранилища, едкий дым от печей, еще толком не прогретых, острые нотки имбиря и чеснока, сладковатый дух варящегося риса. Шум стоял невообразимый — звон металла о металл, стук ножей по разделочным доскам, шипение масла, крики надсмотрщиков, ругань чернорабочих, таскающих мешки с углем и водой.

Чэнь Сяо, крепко стиснув рукоять тяжелого ножа, сосредоточенно шинковал гору лука. Слезы текли из глаз, но он не обращал на них внимания. Его руки двигались быстро и точно, хотя сам лук был самым обычным, лишенным хоть намека на духовную энергию. Таков был его удел уже два года — работа с самыми простыми ингредиентами, на самых черных и неблагодарных участках огромного кухонного комплекса. Ему было всего шестнадцать, и в иерархии Императорской Кухни он занимал одну из самых нижних ступеней — помощник повара, или, как их называли здесь, «мойщик котлов и резальщик овощей».

Их секция располагалась в дальнем, наименее престижном крыле, где готовили для слуг нижнего ранга, охранников и прочего дворцового персонала, не имеющего прямого отношения к правящей элите. Никаких деликатесов, никаких духовных ингредиентов. Только ежедневная рутина — тонны риса, горы овощей, простые виды мяса.

«Сяо! Шевели ногами! Ты заснул, что ли?» — раздался резкий голос надсмотрщика Ванга, коренастого мужчины с вечно недовольным лицом и бамбуковой палкой в руке, которую он любил пускать в ход по поводу и без. — «Этот рис должен быть готов к завтраку, а ты все копаешься со своим луком!»

Чэнь Сяо поспешно кивнул, даже не поднимая головы. Пререкаться было бесполезно и опасно. Он увеличил темп, чувствуя, как мышцы предплечья напрягаются. Он был молод, но физически крепок — работа научила.

Вокруг него трудились такие же юноши и мужчины невысокого ранга. Кто-то чистил картофель, кто-то мыл огромные котлы, кто-то перебирал бобы. Разговоры были приглушенными, полными жалоб на тяжелый труд, скудную еду (ирония судьбы — работая на кухне, они ели хуже всех) и жесткие правила.

«Слыхали?» — прошептал Ли Фу, пухлый паренек, перебиравший зелень неподалеку. — «Сегодня утром в секцию Главного Повара привезли Огненного Феникса! Говорят, даже перышко от него стоит целое состояние!»

«Феникс?» — мечтательно протянул кто-то. — «Нам такого и во сне не увидеть. Наверное, готовят для самого Императора. Вот бы хоть разок увидеть, как это выглядит…»

Чэнь Сяо слушал, не отрываясь от работы. Огненный Феникс — это же редчайший духовный ингредиент! Его мясо, если верить слухам, могло очистить меридианы и значительно усилить Ци культиватора. Мысль об этом заставила его сердце биться быстрее. Он, в отличие от большинства своих товарищей, не просто механически выполнял свою работу. Он чувствовал еду. Ему нравилось работать с ингредиентами, понимать их свойства, представлять, как они превратятся во вкусное блюдо. Даже в обычном луке он видел разницу в остроте и сладости, в зависимости от его свежести и сорта. И чем больше он слышал о духовных ингредиентах, тем сильнее разгоралось в нем желание не просто готовить их, но и понять, как они взаимодействуют с Ци, как могут повлиять на человека.

Его мечтой было стать настоящим Мастером Поваром. Не просто тем, кто следует рецептам, а тем, кто понимает саму суть кулинарии, кто может создавать блюда, способные нести не только вкус, но и силу, и радость. Это казалось несбыточным с его нынешним положением. Путь наверх был долгим, извилистым и полным ловушек. Выше их секции были повара, готовившие для чиновников среднего звена, затем для младших наложниц и евнухов высокого ранга, и, наконец, элита — Мастера Повара, имеющие право касаться ингредиентов, предназначенных для Императора и его ближнего круга. Каждый шаг требовал не только мастерства, но и связей, удачи и умения выживать в паутине кухонных интриг — борьбе за лучшие продукты, за внимание надсмотрщиков, за возможность попасть на более высокую должность.

К концу смены Чэнь Сяо чувствовал себя измотанным. Руки ныли от работы, спина болела от постоянного наклона над столом. Пропитанная потом одежда неприятно липла к телу. Но когда он, выполнив все задания, проходил мимо секции, где готовились более сложные блюда, он остановился на мгновение, вдыхая более тонкие и сложные ароматы — тушеного мяса с экзотическими пряностями, легкий запах рыбного бульона, сваренного на медленном огне, сладкий аромат выпечки с фруктами. В этих ароматах была не только еда, но и намек на что-то большее, на искусство, на мастерство, к которому он стремился.

Надсмотрщик Ванг прогнал его резким окриком. Чэнь Сяо поспешил в отведенное для низкоранговых работников место отдыха — тесную, душную комнату, где на соломенных подстилках уже лежали его товарищи. Ужин был скудным — миска пресного риса и горстка соленых овощей.

Лежа на жесткой подстилке в полумраке, слушая храп и бормотание усталых людей, Чэнь Сяо не мог уснуть. В его голове крутились мысли не о еде, а об искусстве. О том, как обычные ингредиенты могут стать чем-то удивительным в руках мастера. О том, как эти далекие, почти мифические духовные ингредиенты могут изменить человека. И о том, как ему, простому мойщику котлов и резальщику овощей, выбраться из этого дыма и пара, чтобы прикоснуться к настоящему кулинарному волшебству.

Он не знал, что ответ на его невысказанные желания был гораздо ближе, чем он мог себе представить, спрятанный в самых неожиданных закоулках той самой кухни, что была его тюрьмой и одновременно его единственной надеждой.

Глава 2: Аромат Забытой Тайны

Следующий день был таким же, как и тысячи предыдущих. Та же изнуряющая работа, те же крики надсмотрщика, те же скудные порции еды. Чэнь Сяо чувствовал усталость, проникающую до костей, но мысль о мистических ингредиентах и высшем кулинарном искусстве не оставляла его. Он мечтал увидеть хотя бы один из тех редчайших продуктов, о которых шептались старшие повара, не говоря уже о том, чтобы приготовить из него что-то.

Во второй половине дня ему поручили задание, которое обычно считалось наказанием или просто очень неприятной обязанностью: убрать старую кладовую в дальнем углу кухонного комплекса. Это место использовалось для хранения давно вышедшего из употребления оборудования, разбитой посуды, ржавых котлов и прочего хлама, который еще не успели выбросить или продать на сторону. Воздух здесь был затхлым, тяжелым от запаха пыли, плесени и старого жира. Паутина висела плотными завесами.

«Только быстрее! И не сломай ничего ценного, если там что-то такое осталось!» — бросил надсмотрщик Ванг, подтолкнув его к скрипучей двери.

Чэнь Сяо вздохнул и вошел. Полумрак царил внутри, лишь узкие лучи света пробивались сквозь щели в ставнях. Он принялся за работу — отодвигал тяжелые, пыльные полки, сметал вековые слои грязи, переставлял громоздкие, никому не нужные предметы. Работа была монотонной и грязной.

Передвигая огромную, чугунную кастрюлю, которая, казалось, весила целую тонну, Чэнь Сяо наткнулся на что-то твердое в стене за ней. Он отодвинул кастрюлю чуть дальше и увидел, что один из кирпичей в кладке сидит как-то неровно и выглядит более темным, чем остальные. Любопытство, которое всегда было сильнее усталости, взяло верх.

Он поскреб по краям кирпича ногтями. Он не был зацементирован так крепко, как соседние. Осторожно поддев его ножом, Чэнь Сяо приложил усилие. Кирпич медленно подался и, наконец, вышел из стены, открыв небольшую, темную нишу.

Внутри ниши лежало что-то завернутое в кусок выцветшей, когда-то, вероятно, ярко-красной шелковой ткани. Ткань была ветхой, почти рассыпающейся в руках. Чэнь Сяо осторожно развернул ее. Внутри оказалось не золото и не драгоценности, а скрученный свиток из пожелтевших бамбуковых пластинок, связанных тонким, но крепким шнуром. От свитка исходил едва уловимый, но странно притягательный аромат — не как у еды, а скорее как у древних трав или земли после дождя, смешанный с чем-то теплым и успокаивающим.

Сердце Чэнь Сяо забилось быстрее. Это не было похоже на обычные вещи. Он быстро огляделся — никого рядом не было. Засунув свиток и ветхую шелковую ткань за пазуху своей грязной робы, он поспешно вернул кирпич на место, стараясь сделать так, чтобы он выглядел как прежде. Остаток уборки он провел механически, его мысли витали вокруг находки.

Как только представилась возможность, скрывшись в пустом углу двора во время короткого перерыва, Чэнь Сяо достал свиток. С дрожащими руками он развязал шнур и осторожно развернул несколько пластинок.

Иероглифы на бамбуке были древними, начертанными искусной рукой. Чэнь Сяо не мог понять всего, но некоторые знаки и диаграммы привлекли его внимание. Он увидел изображения печей, похожих на те, что были на кухне, но окруженных странными символами. Были рисунки ингредиентов — некоторые узнаваемые, другие совершенно незнакомые, похожие на растения или существ, которых он никогда не видел. А рядом с ними — схемы человеческого тела с линиями, напоминающими меридианы, и стрелками, указывающими потоки энергии.

Заголовки, если он правильно разобрал древнее письмо, говорили о «Контроле Пламени Духа», «Гармонии Девяти Вкусов и Трех Энергий», «Питании Тела Ци Земли и Неба Через Кулинарное Искусство». Это был не обычный сборник рецептов. Это было… что-то другое. Что-то, что связывало приготовление пищи не просто с утолением голода, а с культивацией, с управлением энергией, возможно, даже с поиском того самого бессмертия, о котором шептались в самых высоких залах дворца.

Смутный аромат свитка стал отчетливее, коснувшись его ноздрей и, казалось, даже проникнув внутрь. Чэнь Сяо почувствовал легкое головокружение, а затем — прилив тепла в нижней части живота, там, где, как он слышал, зарождается Ци у культиваторов. Это ощущение быстро прошло, оставив лишь легкое онемение и глубокое изумление.

Этот свиток был не просто старым хламом. Это была тайна. Тайна, спрятанная в самом сердце Императорской Кухни. Она обещала знания, выходящие далеко за рамки его нынешнего понимания кулинарии. Она намекала на путь, по которому еда могла стать ключом к силе и, возможно, к бессмертию.

Спрятав свиток обратно за пазуху, Чэнь Сяо вернулся к своей работе. Но теперь в его глазах горел новый огонек. Усталость отступила на второй план. Он нашел что-то невероятное. Что-то, что могло изменить не только его судьбу, но и его понимание всего мира. Однако он также понимал, что такая находка, если о ней станет известно, может стоить ему жизни в этом дворце, где любая ценная тайна немедленно становится объектом борьбы и интриг. Свиток нужно было изучать в полной тайне. Его путь только начинался, и он вел не только через дым и пар печей, но и через скрытые опасности дворцовых коридоров.

Глава 3: Первые Иероглифы Пути

Ночь окутала Императорский Дворец, погрузив его в относительную тишину, нарушаемую лишь скрипом стражи да далекими криками ночных птиц. В тесной, душной комнате, где спали повара низкого ранга, стоял тяжелый запах несвежего пота и усталости. Большинство его товарищей уже давно погрузились в глубокий сон после изнурительного дня.

Чэнь Сяо лежал на своей жесткой подстилке, притворяясь спящим, но его сердце бешено стучало в груди. Под подушкой, завернутый в ветхую шелковую ткань, лежал свиток. Эта находка не давала ему покоя. Как только дыхание соседей стало ровным и тяжелым, он осторожно поднялся. Ступая бесшумно по холодному полу, он пробрался к маленькому столику в углу, где стояла тусклая масляная лампа — единственное дозволенное освещение.

Дрожащими руками он достал свиток. При блеклом свете лампы древние бамбуковые пластинки казались еще более загадочными. Он развернул первую часть. Скрип бамбука разрезал ночную тишину, заставляя его вздрогнуть. Осторожно, чтобы не привлечь внимания, он начал изучать иероглифы и диаграммы.

Как он и предполагал, язык был архаичным. Многие иероглифы отличались от тех, что использовались сейчас. Чэнь Сяо не был ученым, его образование ограничивалось базовыми знаниями, необходимыми для чтения простых инструкций и документов. Но его острый ум и наблюдательность помогали. Он узнавал некоторые корневые знаки, пытался угадать значение по контексту и, главное, по сопровождающим рисункам.

Первая часть свитка, казалось, была посвящена основам. Заголовок он смог разобрать с трудом — что-то вроде «Первый Шаг Пути Огня и Вкуса». Под ним следовали диаграммы и текст, которые поначалу сбивали с толку. Были изображения печей, но не просто печей, а с линиями, исходящими от них, как будто показывающими потоки энергии. Были рисунки языков пламени — то низкого и широкого, то высокого и тонкого, то пульсирующего, как живое сердце.

Затем он наткнулся на раздел, который поразил его до глубины души. Он говорил о «Духовном Пламени Очага». Текст утверждал, что огонь, используемый для приготовления пищи, не просто нагревает ингредиенты, но является проводником Ци. Истинный повар-мастер должен научиться не просто регулировать жар, а управлять потоком Ци в пламени, направляя его своей собственной духовной энергией — своей внутренней Ци.

«Контроль над огнем печи — это контроль над своим внутренним пламенем Ци», — с трудом прочитал он фразу, повторяющуюся несколько раз. — «Гармония внешнего пламени и внутреннего пламени рождает Истинное Духовное Пламя, способное преображать сущность ингредиентов».

Чэнь Сяо замер. Это было совершенно новое понимание. Он всегда думал об огне как о силе, которую нужно просто контролировать, чтобы не сжечь еду. А свиток говорил, что это инструмент для работы с энергией! Это объясняло, почему некоторые блюда, приготовленные мастерами, казались не просто вкусными, но и давали ощущение тепла и силы, разливающейся по телу. Они не просто готовили, они направляли Ци.

Дальше свиток переходил к ингредиентам. Здесь говорилось не просто о выборе свежих продуктов, а о «Духовной Сущности» ингредиентов. Даже обычные травы и овощи содержат в себе Ци земли и неба, хотя и в малом количестве. А «духовные ингредиенты» — те самые, о которых он слышал шепотом — обладают огромными запасами чистой Ци и специфическими свойствами: одни питают кровь, другие укрепляют кости, третьи очищают меридианы, четвертые могут влиять на сознание или даже продлевать жизнь.

Свиток утверждал, что задача повара не просто смешать ингредиенты, а понять их «Духовную Природу», их «характер» Ци. Правильное сочетание ингредиентов и правильное воздействие на них «Духовным Пламенем» могло создать «Блюдо Гармонии», где энергии ингредиентов не только не подавляют друг друга, но и взаимно усиливаются, раскрывая свой полный потенциал. Это было похоже на составление мощного лекарства или даже создание магического артефакта, только с помощью пищи.

Чэнь Сяо чувствовал, как его мозг скрипит от напряжения, пытаясь осмыслить эти невероятные концепции. Кулинария как форма культивации? Еда как путь к управлению Ци и, возможно, к бессмертию? Это было слишком грандиозно, слишком невероятно, чтобы быть правдой. Но аромат свитка, легкое тепло, которое он почувствовал при первой встрече с ним, — все это говорило о том, что это не пустые слова.

Диаграммы показывали, как Ци из ингредиентов высвобождается под воздействием Духовного Пламени и поглощается телом человека, следуя по меридианам. Это было сродни техникам культивации, которые он слышал, но вместо медитации или поглощения пилюль, источником энергии становилось блюдо.

Изучение было медленным и трудным. Чэнь Сяо приходилось снова и снова перечитывать строки, сверяться с диаграммами, пытаться уловить общий смысл. Он понял, что свиток — это не просто набор рецептов, это руководство к совершенно иному пути совершенствования. Пути, где кухонный очаг становится алхимической печью, а повар — культиватором, работающим с энергией через искусство приготовления пищи.

К тому времени, как первые лучи рассвета начали проникать в комнату, Чэнь Сяо чувствовал себя измотанным, но совершенно преображенным. Он свернул свиток и осторожно спрятал его. У него было не так много времени на изучение, и еще меньше — на тайные эксперименты. Но теперь у него была цель, выходящая далеко за рамки простого выживания на кухне. У него был путь. Путь, начинающийся с понимания первых иероглифов древнего свитка, путь через дым и пар Императорской Кухни к потенциальному бессмертию.

Он знал, что это будет невероятно опасно. Тайное владение таким знанием в месте, кишащем интригами и шпионажем, могло стоить ему не только работы, но и жизни. Но отступить он уже не мог. Аромат забытой тайны вдохнул в него новую жизнь, и теперь он чувствовал вкус судьбы, которая только начинала раскрываться. Его первым шагом станет попытка применить полученные знания, начать управлять пламенем печи не просто руками, а своей Ци. И это нужно было сделать так, чтобы никто, абсолютно никто, не заметил.

Глава 4: Тайное Пламя

Следующие дни превратились для Чэнь Сяо в двойную жизнь. Днем он оставался прилежным, низкоранговым поваренком, послушно выполняющим приказы надсмотрщика Ванга, чистящим овощи до блеска и таскающим тяжелые мешки. Ночью, втайне от всех, он погружался в изучение древнего свитка, выжимая из себя последние силы, чтобы понять его архаичные иероглифы и поразительные концепции.

Свиток говорил о контроле над «Духовным Пламенем Очага» через управление собственной внутренней Ци. Это казалось почти невозможным. Чэнь Сяо никогда не занимался культивацией, как те могущественные воины и мудрецы, о которых слагали легенды. Он знал, что Ци течет в теле, но как ее почувствовать? Как ею управлять?

Однажды утром, когда ему поручили следить за варкой большого котла риса — задача монотонная и требующая лишь поддержания ровного огня, — Чэнь Сяо решил попробовать. Вокруг было шумно и людно, никто не обращал на него особого внимания. Он встал перед печью, чувствуя жар, исходящий от пылающего угля и дров. Он вспомнил диаграммы из свитка, показывающие поток энергии от человека к огню.

Он закрыл глаза на мгновение, сосредоточившись. Он попытался найти то легкое тепло внизу живота, которое почувствовал при первой встрече со свитком. Ощущение было слабым, почти неосязаемым, но оно было. Он представил, как это тепло, эта внутренняя энергия, течет по его рукам, через пальцы и направляется к огню в печи.

Сначала ничего не происходило. Огонь горел как обычно, потрескивая и выбрасывая клубы дыма. Чэнь Сяо почувствовал разочарование. Может быть, свиток лжет? Или он просто не способен на это?

Он вспомнил фразу: «Контроль над огнем печи — это контроль над своим внутренним пламенем Ци». «Внутреннее пламя…» Он попытался представить свою Ци не просто как тепло, а как маленький огонек внутри себя. А огонь в печи — как его продолжение, как инструмент, который нужно настроить.

Он попробовал снова, на этот раз фокусируясь не просто на направлении энергии, а на слиянии своего внутреннего чувства с внешним пламенем. Он почувствовал жар печи не только на коже, но и как-то по-другому, глубже. И в ответ на это сосредоточенное усилие, пламя в печи слегка изменилось. Оно не стало больше или меньше, но его языки стали чуть более ровными, цвет — насыщеннее. Казалось, оно стало… более послушным?

Это было едва заметное изменение, которое вряд ли заметил бы кто-либо другой. Но Чэнь Сяо почувствовал его. Он почувствовал тончайшую связь между собой и этим пламенем. Это было похоже на прикосновение к чему-то живому.

Взволнованный, он попытался усилить это ощущение. Он направил больше своего внутреннего тепла, больше своей смутной Ци. Пламя ответило — оно стало гореть чище, дыма стало меньше, жар стал стабильнее. И рис в котле, казалось, закипел чуть быстрее.

Внезапно он почувствовал резкую слабость. Голова закружилась, ноги стали ватными. Попытка управлять огнем с помощью Ци, даже такая примитивная, истощила его. Он поспешно прекратил концентрацию. Связь с пламенем оборвалась, и оно вернулось к своему обычному, немного беспорядочному горению.

Чэнь Сяо тяжело дышал, пытаясь прийти в себя. Это было трудно. Это было очень трудно и требовало неожиданно много сил. Но это было возможно. Свиток не лгал. Он мог воздействовать на огонь своей внутренней энергией.

В течение следующих дней и недель он продолжал свои тайные эксперименты, пользуясь любой возможностью. Пока он чистил посуду рядом с печами, пока следил за медленно томящимся бульоном, пока варил рис или грел воду. Он учился чувствовать свою Ци — это ощущение стало чуть более отчетливым с каждой попыткой. Он учился устанавливать связь с пламенем.

Его контроль был минимальным. Он не мог вызвать вспышку огня или потушить его движением руки. Но он мог сделать пламя чуть стабильнее, чуть чище. Мог на короткое время увеличить или уменьшить жар на ничтожную величину, едва заметную даже ему самому, если не концентрироваться.

Самое удивительное было то, как это начало влиять на его готовку. Рис, приготовленный под его «тайным пламенем», всегда получался идеальным — рассыпчатым, но мягким, с прекрасным ароматом. Овощи, которые он варил, сохраняли более яркий цвет и свежий вкус. Даже обычная вода, доведенная до кипения с помощью его едва заметного контроля, казалось, становилась чище и мягче.

Эти мелкие улучшения не остались незамеченными полностью.

«Сяо, а ты что-то в рис подсыпаешь?» — как-то спросил Ли Фу, жуя свою порцию. — «Он у тебя всегда такой вкусный получается в последнее время».

Надсмотрщик Ванг, который обычно лишь ругался, однажды буркнул: «Ладно, рис у тебя сегодня не переварился. Хоть что-то делаешь правильно». Это была высшая похвала от него.

Чэнь Сяо лишь пожимал плечами, стараясь выглядеть скромным и ничего не понимающим. Каждый такой комплимент, каждый намек на то, что его готовка стала лучше, вызывал у него одновременно гордость и леденящий ужас. Гордость за то, что путь, указанный свитком, действительно работает. Ужас от мысли, что кто-то может заметить истинную причину его улучшений.

Он понял, что его собственная Ци, хотя и слабая, очищалась и укреплялась от этих упражнений. Каждое использование «тайного пламени» истощало его, но после отдыха Ци восстанавливалась, становясь чуть плотнее, чуть сильнее. Это был сам процесс культивации, только через кулинарию!

Свиток обещал гораздо больше — работу с ингредиентами, понимание их Духовной Сущности, создание «Блюд Гармонии». Но Чэнь Сяо знал, что прежде чем перейти к этим сложным этапам, ему необходимо овладеть основами: укрепить свою Ци и научиться по-настоящему контролировать Духовное Пламя Очага.

Каждая ночь со свитком и каждый день у печи становились шагами по опасному, но невероятно притягательному пути. Он был всего лишь поваренком в огромном дворце, но в его руках и в его печи, теперь была тайна, способная изменить его судьбу и, возможно, дать ему шанс прикоснуться к недостижимому миру культиваторов и бессмертия. Но прежде ему предстояло пройти еще много испытаний в дыму и пару Императорской Кухни, храня свой секрет от всех.

Глава 5: Проверка Вкусом

Прошло еще две недели. Чэнь Сяо продолжал свои тайные занятия, балансируя между изнурительным трудом на кухне и ночным изучением свитка. Его контроль над «Духовным Пламенем» улучшился, хотя и оставался на самом базовом уровне. Теперь он мог поддерживать ровный, чистый огонь в печи дольше, не чувствуя такого сильного истощения, как в первые разы. Его Ци, хотя и слабая, постепенно крепла, циркулируя более свободно после каждого «кулинарного» упражнения.

Он стал обращать больше внимания не только на огонь, но и на сами ингредиенты, даже самые простые. Свиток говорил о «Духовной Сущности», скрытой в каждом продукте. Чэнь Сяо пытался почувствовать эту сущность, эту слабую Ци, заключенную в овощах, в мясе. Это было трудно, как попытка услышать шепот в разгар бури, но иногда, сосредоточившись, он ловил едва уловимое ощущение жизненной силы, исходящей от свежего куска мяса или только что принесенной зелени.

Сегодня ему поручили приготовить простой куриный бульон — основу для супов для нижнего персонала. Задача была рутинной: залить куриные каркасы и кости водой, добавить немного имбиря, зеленого лука, соли и варить несколько часов, снимая пену. Но Чэнь Сяо решил использовать эту возможность для нового эксперимента.

Он выбрал лучшие из доступных костей и каркасов, тщательно промыл их. Когда бульон закипел, он сосредоточился на печи, направляя свою Ци, чтобы создать стабильное «Духовное Пламя». Затем, вспомнив диаграммы свитка, показывающие, как Ци из ингредиентов высвобождается в жидкость, он попытался направить свое внутреннее внимание на сам бульон. Он представил, как тепло его Духовного Пламени мягко «вытягивает» жизненную силу из костей и овощей, перенося ее в золотистую жидкость.

Он не знал, делает ли он это правильно. Свиток был сложен, а его понимание — отрывочным. Но он старался, вкладывая в этот простой бульон не только труд, но и всю свою концентрацию и едва пробужденную Ци.

Время шло. Бульон медленно томился. Пар над котлом казался необычайно ароматным, более насыщенным, чем обычно. Золотистая поверхность бульона была кристально чистой, без обычных хлопьев жира и пены, которые ему приходилось бы постоянно снимать. Кости опустились на дно, отдавая свою сущность без остатка. Даже простой имбирь и зеленый лук, казалось, отдали свой аромат и Ци без всякого сопротивления.

Чэнь Сяо почувствовал легкое головокружение — он снова потратил слишком много Ци. Но результат поразил его. Это был не просто бульон. Он выглядел и пах так, словно был сварен из самых дорогих духовных ингредиентов, хотя использовались лишь самые обычные продукты.

Подошло время для надсмотрщика Ванга проверить готовность. Он подошел к котлу с привычным хмурым выражением лица.

«Ну что там? Готово?» — пробурчал он, беря половник.

Чэнь Сяо поспешно выпрямился. «Готово, надсмотрщик Ванг. Я только что снял с огня.»

Ванг зачерпнул половником бульон и поднес его к носу, принюхиваясь. Его брови слегка поползли вверх. «Хм. Пахнет… неплохо. Странно.» Он обычно не делал таких комплиментов.

Затем он налил немного бульона в небольшую чашу для пробы. Чэнь Сяо замер, наблюдая за ним с замиранием сердца. Это был момент истины. Почувствует ли Ванг что-то? Или его усилия были напрасны?

Надсмотрщик отхлебнул глоток. Его глаза слегка расширились. Он сделал еще один глоток, затем еще. Хмурость на его лице постепенно сменялась выражением удивления, а затем и… удовольствия?

Обычно Ванг просто пробовал, кивал или ругался, а затем сплевывал остаток. Но на этот раз он выпил всю чашу до дна.

«Что… что ты сюда положил, Сяо?» — голос Ванга был непривычно мягким, почти растерянным.

Чэнь Сяо почувствовал холодный пот. «Ничего особенного, надсмотрщик Ванг. Только то, что вы выдали: куриные кости, имбирь, лук, соль. Я просто… просто варил его подольше и следил за огнем внимательнее, чем обычно».

Ванг покачал головой, словно не веря своим ушам или своим ощущениям. Он провел рукой по животу. «Странно… Я чувствую… чувствую прилив сил. У меня болела поясница весь день, а сейчас… кажется, отпустило?» Он посмотрел на Чэнь Сяо долгим, изучающим взглядом. В нем не было прежней надменности, скорее смесь подозрения и… интереса. «Этот бульон… он какой-то… живой. Ты уверен, что ничего не добавлял?»

«Абсолютно уверен, надсмотрщик Ванг!» — Чэнь Сяо старался, чтобы его голос звучал твердо, но внутри все дрожало. — «Может быть, просто ингредиенты были свежие, а я был сегодня особенно внимателен к огню».

Ванг снова посмотрел на котел, затем на Чэнь Сяо. Казалось, он пытается найти подвох. Он был человеком приземленным, верящим только в то, что может увидеть и потрогать. Идея, что простой бульон мог дать такой эффект, была для него чужда. Но ощущение прилива сил и отступившей боли было неоспоримым.

«Ладно…» — наконец, произнес он, его тон снова стал более привычным, но в нем осталась нотка неуверенности. — «Проследи, чтобы весь бульон был таким же. И… в следующий раз, когда будешь варить для меня, постарайся сделать так же. Понял?»

«Понял, надсмотрщик Ванг!» — Чэнь Сяо поклонился.

Ванг ушел, все еще явно смущенный и озадаченный. Чэнь Сяо выдохнул с облегчением, а затем вдохнул полной грудью. Он сделал это! Его кулинарная культивация, пусть и на самом начальном этапе, дала реальный, ощутимый результат, даже на самых обычных ингредиентах.

Но Ванг заметил. Он почувствовал необычный эффект. Это было одновременно достижением и серьезным предупреждением. Его навыки становились заметны, а заметность в Императорской Кухне, где царили интриги и зависть, была смертельно опасной. Ему нужно было стать еще осторожнее.

С другой стороны, Ванг, кажется, не понял причину. Он списал это на свежесть ингредиентов или особую внимательность. Это давало Чэнь Сяо время. Время, чтобы изучить свиток дальше, укрепить свою Ци и свой контроль. Время, чтобы понять, как использовать свои растущие навыки, не привлекая к себе слишком много внимания… или привлекая внимание тех, кто мог бы стать союзником, а не врагом.

Первая «проверка вкусом» была пройдена. И она доказала Чэнь Сяо, что он на верном пути. Пути, который начинался с дыма и пара обычных печей, но вел куда-то гораздо дальше, возможно, даже к той самой, недостижимой цели, о которой шептались в залах власти — к Бессмертию.

Глава 6: Тень Конкурента

Успех с куриным бульоном, пусть и незаметный для большинства, не прошел бесследно. Надсмотрщик Ванг, хотя и не понимал причины, стал относиться к Чэнь Сяо немного иначе. Его крики стали менее частыми, взгляд — чуть менее враждебным. Время от времени он просил Чэнь Сяо приготовить для него что-то лично, выбирая простейшие блюда, но явно ожидая того же необъяснимого эффекта.

Но там, где один взгляд смягчился, десятки других стали жестче. Среди поваров низкого ранга быстро распространились слухи о «везунчике Сяо», чьи блюда вдруг стали получаться «подозрительно» вкусными, а сам он получил негласное расположение надсмотрщика. В мире, где каждое небольшое преимущество могло означать разницу между голодом и сытостью, между наказанием и его отсутствием, между вечной низостью и призрачным шансом на повышение, такое внимание было опаснее открытой вражды.

Вчерашние товарищи стали смотреть с завистью и подозрением. Шепотки следовали за Чэнь Сяо по пятам. «Наверное, подливает что-то тайком.» «Использует грязные приемы.» «Пытается выслужиться, перешагивая через нас».

Среди них особенно выделялся Цзянь, жилистый парень на два года старше Чэнь Сяо, работавший в той же секции дольше всех. Цзянь считал себя негласным лидером среди поваров низкого ранга, первым в очереди на любое возможное повышение. Талант Чэнь Сяо, его трудолюбие и, главное, внезапное улучшение навыков и внимание Ванга, стали для Цзяня личным оскорблением и угрозой.

«Смотрите-ка, наш маленький гений снова корпит над своими овощами», — ехидно бросил Цзянь, проходя мимо стола Чэнь Сяо, когда тот тщательно промывал партию зелени. — «Надеешься, что в этой зелени спрятан секрет бессмертия, Сяо? Или Вангу надоел твой куриный супчик, и ты ищешь новый способ его удивить?»

Чэнь Сяо поднял голову. В глазах Цзяня горела неприкрытая злоба. Он старался не поддаваться на провокации. «Я просто делаю свою работу, Цзянь. Как и ты.»

«Мою работу?» — Цзянь рассмеялся, жестко, без веселья. — «Я здесь уже три года! А ты всего два! И вдруг ты стал самым лучшим? Не смеши мои палочки для еды!» Он наклонился ближе, понизив голос. «Послушай, Сяо. Здесь так не делается. Здесь каждый сам за себя. И если ты думаешь, что сможешь быстро подняться, наступая нам на головы… ты ошибаешься. Дворцовая кухня умеет ставить таких выскочек на место. Или ломать их.»

Угроза была явной. Чэнь Сяо почувствовал, как напряглось его тело. Он ощутил Ци Цзяня — грубую, нестабильную, наполненную негативными эмоциями, но все же Ци. Цзянь, как и большинство в этом мире, имел базовый уровень внутренней энергии, хотя и не занимался сознательной культивацией. Его злоба делала его Ци мутной и неприятной.

«Я ни на чьи головы не наступаю», — тихо ответил Чэнь Сяо. — «Я просто стараюсь хорошо делать свою работу.»

«Стараешься? Или кое-что прячешь?» — Цзянь сверкнул глазами. — «Вангу стало лучше после твоего супа? Думаешь, мы не слышали? Что ты туда подсыпал, а? Какой-то порошок? Или украл что-то из верхних секций?»

Это было именно то, чего боялся Чэнь Сяо. Подозрения. Обвинения. Он не мог рассказать правду.

«Ничего я не подсыпал и не крал», — твердо сказал он, хотя сердце колотилось. — «Это был обычный бульон. Может быть, Ванг просто хорошо себя почувствовал.»

Цзянь фыркнул. «Мы еще посмотрим. Смотри в оба, Сяо. Здесь стены имеют уши, а повара — долгую память. И терпеть тех, кто считает себя лучше других, никто не будет.» Он резко развернулся и ушел, оставив Чэнь Сяо с неприятным осадком на душе.

В следующие дни давление усилилось. Мелкие пакости стали обычным делом. Ножи Чэнь Сяо оказывались тупыми, когда он спешил. Его место у печи «случайно» занимал кто-то другой в самый неподходящий момент. Ведро с водой, которое он только что наполнил, могли опрокинуть. И постоянно — эти косые взгляды, этот шепот за спиной.

Однажды, когда Чэнь Сяо готовил партию тушеных овощей для столовой офицеров, Цзянь, проходя мимо, незаметно бросил в котел маленький, темный комочек. Чэнь Сяо не увидел самого действия, но в тот же миг почувствовал изменение в Ци блюда. Гармония, которую он старался поддерживать с помощью своего «Духовного Пламени», была нарушена. Появилась резкая, неприятная нотка в потоке энергии.

Чэнь Сяо замер. Он чувствовал эту неправильность, эту чужеродную Ци. Это было не просто вкусовое изменение, это было нарушение на уровне энергии. Он быстро, стараясь не привлекать внимания, помешал содержимое котла. Его взгляд прошелся по поверхности. Среди овощей он увидел темный комочек, который быстро растворялся, выпуская в бульон мутную, вредоносную Ци.

Это был какой-то яд, или, скорее всего, ингредиент, способный вызвать расстройство желудка или что-то похуже у тех, кто съест блюдо. Цзянь, вероятно, хотел, чтобы Чэнь Сяо попал в беду, чтобы офицеры пожаловались, а его наказали.

Действовать нужно было быстро. Чэнь Сяо сделал вид, что просто перемешивает овощи, но кончиком половника аккуратно подцепил растворяющийся комочек и, когда никто не видел, быстро смахнул его на пол, где он мгновенно затерялся среди грязи и мусора.

Он провел по котлу своим «Духовным Пламенем», стараясь очистить оставшуюся Ци, но чувствовал, что полностью исправить ситуацию не удастся. Часть вредоносной энергии уже впиталась. Блюдо не будет таким чистым, каким могло бы быть.

Он закончил готовку, чувствуя напряжение во всем теле. Блюдо прошло проверку надсмотрщика, который не почувствовал явной проблемы — яд, видимо, был слабым, рассчитанным на медленное действие или просто вызывающим недомогание. Но Чэнь Сяо знал, что он спасся лишь чудом и своим новым, едва пробужденным чувством Ци ингредиентов.

После смены, когда Цзянь проходил мимо него, он на секунду задержался. В его глазах мелькнуло удивление, смешанное с подозрением. Блюдо не вызвало скандала, как он ожидал.

«Повезло тебе, Сяо», — тихо прошипел он. — «Но везение не длится вечно.»

Чэнь Сяо не ответил, лишь внимательно посмотрел ему в глаза. Взгляд его был спокойным, но внутренне он чувствовал, как холодная решимость затвердевает в его сердце.

Тень конкурента пала на него. В Императорской Кухне, где даже самый простой повар мог стать мишенью из-за малейшего успеха, ему предстояло научиться не только готовить и культивировать в тайне, но и защищаться от зависти, интриг и открытой вражды. Его путь к бессмертию лежал не только через постижение древних рецептов, но и через лабиринт человеческой злобы и амбиций. И первый серьезный противник появился гораздо раньше, чем он ожидал — в лице его собственного товарища по низшему рангу.

Глава 7: Духовная Трава и Опасный Заказ

Жизнь на Императорской Кухне стала еще более напряженной. Улучшения в готовке Чэнь Сяо были слишком очевидны, чтобы их игнорировать, особенно для надсмотрщика Ванга, который теперь часто поручал ему задачи, требующие больше внимания, чем просто чистка или переноска. Это не было повышением в ранге, но было признанием его растущего мастерства. И, как следствие, усиливало зависть и неприязнь со стороны таких, как Цзянь. Мелкие пакости продолжались, но Чэнь Сяо, с его обострившимся чувством Ци и улучшенной наблюдательностью, научился предвидеть их или вовремя обнаруживать.

Однажды утром на кухне возникла необычная суматоха. В секцию, где работали повара более высокого ранга, ответственные за блюда для чиновников среднего звена, прибыл срочный заказ. Он был от заместителя министра Лю, влиятельной фигуры, известной своей нервозностью перед важными аудиенциями у Императора. Для его успокоения и ясности мысли перед сегодняшним заседанием требовалось особое блюдо — отвар из Небесного Мха.

Небесный Мох! Чэнь Сяо замер, услышав это название. Он читал о нем в свитке. Это был духовный ингредиент средней силы, растущий в местах с чистой Ци воды и дерева. Свиток описывал его как средство, способное успокаивать бушующую Ци, прояснять сознание и укреплять дух. Это был первый настоящий духовный ингредиент, о котором он услышал не из слухов, а в контексте реального кухонного заказа.

К его удивлению, надсмотрщик Ванг подозвал его. «Сяо, ты сейчас свободен? Мастер Повар Чжан в той секции нуждается в помощнике. У них сегодня мало людей, а заказ срочный и важный. Иди, слушайся его во всем. Не мешайся под ногами, но будь полезен.»

Чэнь Сяо чуть не вытаращил глаза от изумления. Помогать Мастеру Повару из секции чиновников? Это было неслыханно для поваренка его ранга. Он поспешно поклонился. «Да, надсмотрщик Ванг! Я немедленно отправлюсь!»

Он бросил быстрый взгляд на Цзяня, который стоял неподалеку, перебирая рис. Лицо Цзяня было искажено от негодования. Такой шанс — попасть в «высшую» секцию, увидеть работу настоящих мастеров, возможно, даже прикоснуться к духовному ингредиенту — для Цзяня был несбыточной мечтой, а теперь его получил Сяо! Тень конкурента стала еще темнее, но сейчас Чэнь Сяо было не до этого.

В «верхней» секции было гораздо чище и тише, чем в его родном крыле. Ароматы здесь были тоньше и сложнее. Мастер Повар Чжан оказался пожилым, сухим человеком с острым взглядом и тонкими, проворными пальцами. Он выглядел усталым и раздраженным.

«Надсмотрщик Ванг прислал тебя? Ладно, быстро слушай», — не теряя времени, сказал Мастер Чжан. — «Мне нужен отвар из Небесного Мха для заместителя министра Лю. Мой обычный помощник болен, а другие заняты. Твоя задача проста: тщательно промыть мох в трех водах, каждую из которых нужно довести до определенной температуры, и затем отнести его мне. Понял? Главное — ничего не испортить и не потерять ни одной веточки!»

Он указал на небольшой, нефритовый поднос, на котором лежало несколько веточек мха. Небесный Мох выглядел как нежно-голубые, полупрозрачные водоросли, собранные в пучок. От него исходил слабый, прохладный аромат, похожий на утренний туман над чистым озером. Но самое главное — Чэнь Сяо почувствовал его. От мха исходил тонкий, спокойный поток Ци. Это была чистая, умиротворяющая энергия, совершенно отличная от грубой Ци обычных ингредиентов или мутной Ци Цзяня. Это был духовный ингредиент, живой и сияющий собственной внутренней энергией.

Чэнь Сяо почувствовал благоговение. Это было то, о чем он читал в свитке! У него была возможность не просто увидеть, но и работать с духовным ингредиентом!

«Понял, Мастер Чжан!» — его голос дрожал от волнения.

Мастер Чжан указал на три небольших нефритовых чаши с водой и на маленькую печь, предназначенную специально для таких деликатных задач. «Первая вода — теплая, как кровь. Вторая — прохладная, как горный ручей. Третья — чуть выше комнатной температуры. Огонь должен быть ровным, не слишком сильным. И не смей отвлекаться!»

Чэнь Сяо приступил к работе. Он взял одну веточку Небесного Мха. Прикосновение к ней было похоже на прикосновение к прохладному шелку, наполненному мягкой вибрацией. Он начал промывать ее в первой чаше, пытаясь сосредоточить свое «Духовное Пламя» на маленькой печи, чтобы поддержать нужную температуру воды — «как кровь», не слишком горячую, не слишком холодную.

Это было гораздо сложнее, чем работать с большими печами и обычными ингредиентами. Духовный Мох был чувствительным. Он чувствовал, как энергия мха реагирует на температуру воды и на его собственный, пока еще слабый, контроль над пламенем. Свиток мелькнул в его памяти: «Работая с духовными ингредиентами, повар должен стать дирижером, не подавляющим, а гармонизирующим их внутреннюю симфонию Ци».

Он сосредоточился. Представил, как его Ци мягко обволакивает пламя, делая его послушным. Затем он направил свое внимание на мох, пытаясь почувствовать его «желания», его реакцию. В первой воде мох, казалось, расслаблялся, отпуская пыль и поверхностные примеси, его Ци становилась более явной.

Вторая вода, прохладная, требовала другого контроля пламени — его нужно было почти свести на нет, чтобы вода осталась холодной, но при этом сохранить тонкую связь. В этой воде мох будто пробуждался, его голубоватое свечение становилось ярче.

Третья вода, чуть теплая, была самым сложным этапом. Здесь нужно было поддержать очень тонкий, едва заметный жар. Чэнь Сяо почувствовал, как его Ци истощается. Он использовал почти все, что успел накопить за утро. Но он видел, как мох в этой воде будто «раскрывается», его тонкий аромат становится сильнее, а Ци — мягкой и текучей, готовой перейти в отвар.

Он закончил. Мох выглядел чистым и свежим, его цвет стал более насыщенным. Он осторожно выложил промытые веточки обратно на нефритовый поднос. Он был измотан, но чувствовал себя… наполненным. Работа с духовным ингредиентом, даже такая простая, была сама по себе формой культивации. Он почувствовал, как его собственная Ци, истощившись, теперь начала медленно, но верно восстанавливаться, становясь чуть сильнее, обогащенная близостью к Ци Небесного Мха.

Мастер Чжан подошел, быстро осмотрел результат. «Хм. Чисто. Хорошо», — коротко похвалил он, к удивлению Чэнь Сяо. Обычно похвалы от мастеров были редкостью. Он забрал мох. — «Теперь можешь идти. И никому не говори, что ты здесь был и что ты делал. Заказ заместителя министра — это не твоя забота. Твоя забота — молчать.»

Чэнь Сяо поклонился и поспешил удалиться. Он чувствовал себя так, словно только что вышел из другого мира. Он прикоснулся к настоящей кулинарной культивации, к миру духовных ингредиентов и, через заказ для заместителя министра Лю, к миру дворцовых интриг на более высоком уровне.

Он не знал, какое влияние окажет отвар на нервного чиновника, но он знал, что этот опыт изменил его. Он понял, что Императорская Кухня — это не просто место, где готовят еду. Это центр, через который проходят нити силы и влияния всего дворца. Духовные ингредиенты — это не просто экзотика, а инструменты, способные менять судьбы. И его собственный, тайный путь кулинарной культивации — это не просто способ стать лучшим поваром или обрести личную силу. Это ключ, который может открыть двери в самые потаенные уголки дворца и мира культиваторов.

Возвращаясь в свое душное крыло, Чэнь Сяо чувствовал одновременно воодушевление и нарастающую тревогу. Он сделал шаг на новую ступень. Он теперь знал вкус настоящего духовного ингредиента и чувствовал его мощь. Но он также почувствовал холодную тень дворцовых интриг, связанных с этим. Он стал частью чего-то большего и гораздо более опасного, чем просто кухонные склоки с Цзянем. Путь к бессмертию через искусство кулинарии обещал не только невероятные возможности, но и смертельные опасности.

Первая часть его пути — «Вкус Судьбы» — завершилась. Он нашел путь, почувствовал его вкус. Теперь ему предстояло научиться выживать на этом пути, осваивая «Искусство Выживания» в мире, где каждое блюдо могло быть инструментом в чьей-то игре за власть и бессмертие.

Часть 2: Искусство Выживания

После случая с Небесным Мхом, Чэнь Сяо почувствовал, что сделал шаг через невидимый порог. Он не просто узнал о существовании духовных ингредиентов и высшего кулинарного искусства — он прикоснулся к ним. Этот опыт, пусть и краткий, укрепил его решимость. Но он также ясно показал, что его путь пересекается с опасным миром дворцовой политики и интриг на уровнях, гораздо более высоких, чем его текущее положение. Теперь ему предстояло не только учиться и расти, но и выживать в среде, где любой талант мог стать причиной зависти, а любая уникальность — мишенью.

Глава 8: Восхождение по Лестнице Пара

Прошли недели. Каждый день в Императорской Кухне был похож на предыдущий в своей рутине, но для Чэнь Сяо он был наполнен тайным смыслом. Ночью он продолжал изучать свиток, с каждым разом постигая новые нюансы контроля Ци через кулинарию и пытаясь расшифровать древние принципы гармонии ингредиентов. Днем он применял полученные знания на практике, осторожно, едва заметно. Его «Духовное Пламя», хоть и оставалось слабым по меркам настоящих культиваторов, становилось стабильнее и послушнее. Он научился чувствовать тонкие потоки Ци даже в обычных овощах и мясе, различая свежесть, качество и потенциал каждого продукта.

Его блюда, приготовленные с использованием этих техник, неизменно отличались от блюд его товарищей. Рис всегда был идеальным, супы — насыщенными и ароматными без излишнего жира, тушеные овощи — яркими и полными вкуса. Эффект, подобный тому, что почувствовал надсмотрщик Ванг с бульоном, проявлялся в его готовке постоянно, хотя и в меньшей степени — легкое ощущение тепла, ясности или просто приятной бодрости после еды.

Это не могло оставаться незамеченным вечно. Надсмотрщик Ванг, человек практичный, быстро понял, что блюда, за которые отвечает Чэнь Сяо, вызывают меньше нареканий и даже получают редкие, скупые похвалы от офицеров и слуг высшего ранга, для которых готовила их секция. Он стал поручать Чэнь Сяо более ответственные задания — не просто чистку или варку риса, но и подготовку более сложных блюд, например, обжарку мяса или приготовление соусов.

Однажды утром, после проверки партии приготовленных Чэнь Сяо жареных овощей, Ванг, к общему удивлению, кивнул. «Сяо», — произнес он своим обычным грубым голосом, но без привычной ругани. — «Твои жареные овощи в последнее время всегда получаются хорошо. Хрустящие снаружи, мягкие внутри, и не плавают в масле, как у других бездельников. Я решил. С сегодняшнего дня ты отвечаешь за секцию жарки и тушения в нашей секции. Будешь следить за печами там, готовить основные партии. Остальные помощники будут помогать тебе с подготовкой ингредиентов и мытьем посуды. Это не повышение ранга, но это шаг вперед. Не подведи меня, или я верну тебя чистить картошку до конца дней!»

Это было неофициальное, но значимое повышение. Секция жарки и тушения считалась одной из самых престижных в их крыле, требующей большего мастерства и внимания к деталям, чем простая варка. Теперь Чэнь Сяо руководил небольшим участком, имел в подчинении нескольких других помощников и получил прямой доступ к печам, где он мог практиковать свой контроль над Духовным Пламенем с большей свободой (хотя и под пристальным вниманием).

По кухне тут же прокатилась волна шепота. «Сяо стал ответственным за жарку? Не может быть!» «Надсмотрщик Ванг совсем с ума сошел?» «Этот молокосос теперь будет нами командовать?»

Лицо Цзяня стало пунцовым от гнева. Он стоял неподвижно, сжимая кулаки. Он был старше, работал дольше, считал себя более опытным, но простейший помощник обошел его! Это было унижение.

«Поздравляю, Сяо», — процедил он сквозь зубы, когда Ванг отошел. В его голосе не было и тени поздравления, только чистая, ядовитая злоба. — «Быстро же ты научился ползать на брюхе перед надсмотрщиком. Думаешь, это надолго? Посмотрим, как ты справишься, когда придется отвечать не только за себя, но и за весь участок. Ошибки на жарке заметны сразу. И они дорого стоят.»

Чэнь Сяо кивнул, стараясь сохранить спокойствие. «Я просто буду стараться, Цзянь.»

«Стараться?» — Цзянь подошел ближе. — «Или ты наконец покажешь, что там за секреты у тебя появились? Этот твой бульон… эти овощи… в них что-то есть. Что ты прячешь, Сяо?»

Чэнь Сяо почувствовал холод по спине. Подозрения Цзяня укрепились. Он не мог позволить ему или кому-либо еще узнать о свитке.

«Я ничего не прячу», — ответил он, глядя Цзяню прямо в глаза. — «Я просто учусь. И стараюсь делать свою работу лучше.»

Цзянь прищурился, не веря ему ни на слово. «Мы еще поговорим», — бросил он и резко отвернулся.

Теперь у Чэнь Сяо появилась новая ответственность и новый уровень опасности. Управление участком жарки требовало от него большего мастерства и постоянного присутствия у печи. Это давало ему больше возможностей для практики кулинарной культивации, для совершенствования контроля над огнем и чувства ингредиентов. Но это также делало его более заметной фигурой, объектом зависти и потенциальных диверсий. Ошибка на его участке могла привести не только к наказанию для него, но и к проблемам для всей секции, а значит, и для надсмотрщика Ванга, который его назначил.

Его восхождение по «лестнице пара», этой жесткой иерархии Императорской Кухни, только началось. Каждый шаг вверх увеличивал ставки. Свиток в его тайнике, его единственное руководство и источник силы, теперь стал еще более ценным и еще более опасным. Он поднялся из самой нижней ступени, но впереди была длинная и полная ловушек дорога. Искусство выживания требовало не только тайной силы, но и умения лавировать, предвидеть удары и использовать любую возможность для роста.

Глава 9: Яд в Бульоне

Новая должность в секции жарки и тушения принесла Чэнь Сяо больше возможностей, но и больше головной боли. Он теперь отвечал за качество большой части блюд, выходящих из их крыла. Это означало более пристальное внимание со стороны надсмотрщика Ванга и, что еще хуже, постоянное присутствие рядом тех, кто открыто завидовал его быстрому продвижению. Цзянь стал его негласной тенью, постоянно находясь где-то поблизости, наблюдая, отпуская едкие комментарии и явно выискивая повод для его падения.

Управление «Духовным Пламенем» на печах для жарки и тушения требовало иных навыков, чем работа с печами для варки риса или бульона. Здесь требовался резкий, сильный жар для обжарки, затем быстрый переход к медленному томлению. Чэнь Сяо совершенствовал свой контроль, учась быстро менять интенсивность потока Ци, направляемого в огонь. Это было похоже на обучение новому боевому приему — трудно, утомительно, но с каждым разом получалось лучше. Его собственная Ци заметно укрепилась за это время.

Сегодня им предстояло приготовить большой котел тушеной свинины с овощами для офицерской столовой. Это было одно из самых популярных блюд, и оно должно было получиться идеально. Чэнь Сяо лично контролировал процесс. Он тщательно выбрал куски мяса, сам обжарил их до золотистой корочки, используя точно настроенное «Духовное Пламя» для равномерного прогрева и запечатывания соков. Затем добавил овощи, приправы и залил все бульоном, переведя огонь в режим медленного томления.

Аромат тушеной свинины начал распространяться по секции, вызывая одобрительные вздохи даже у тех, кто ему завидовал. Чэнь Сяо чувствовал гармоничный поток Ци, исходящий от котла. Энергии мяса, овощей и специй смешивались под воздействием его Духовного Пламени, создавая единое, мощное и питательное целое. Он чувствовал удовлетворение от хорошо проделанной работы.

Его помощники занимались своими делами — один чистил картофель, другой мыл посуду. Надсмотрщик Ванг отвлекся, разговаривая с кем-то у входа в секцию. Чэнь Сяо на мгновение отвернулся от котла, чтобы проверить состояние печи — нужно было добавить немного угля, чтобы поддержать равномерный жар для томления.

В этот самый момент он почувствовал резкий, неприятный диссонанс в потоке Ци, исходящем от котла. Гармоничная симфония энергий внезапно сменилась резким, фальшивым аккордом. Это было как удар по нервам. Чэнь Сяо мгновенно обернулся.

Цзянь стоял в нескольких шагах от котла, делая вид, что поправляет что-то на полке. Но его рука только что была над котлом, и в воздухе витал едва уловимый, горьковатый запах — не запах готовки, а что-то чужеродное, едкое. Чэнь Сяо не видел, что именно Цзянь бросил в котел, но его обостренное чувство Ци кричало об опасности.

Ци блюда менялась на глазах. Она становилась мутной, хаотичной, с сильной, деструктивной вибрацией. Это был не просто яд, вызывающий физическое недомогание. Это было что-то, что активно разрушало энергетическую структуру блюда, делая его не просто вредным для тела, но и опасным для Ци тех, кто его съест. Возможно, это был какой-то «Ядовитый Корень» или «Трава Разрушения Ци», о которых упоминалось в свитке как об опасных ингредиентах, используемых в темных кулинарных практиках.

Сердце Чэнь Сяо подскочило к горлу. Он не мог закричать, не мог обвинить Цзяня — у него не было доказательств, и его слова против слова Цзяня ничего не стоили бы. Более того, признать, что он может чувствовать такое, означало бы раскрыть свой секрет.

Блюдо для офицеров должно быть подано через час. Вылить весь котел было невозможно — это вызвало бы огромный скандал, его бы обвинили в небрежности или саботаже, и карьера его, а возможно, и жизнь, были бы закончены.

Оставался только один вариант. Попытаться нейтрализовать вредоносное воздействие своими силами.

Чэнь Сяо сделал вид, что проверяет готовность свинины. Он взял половник и начал медленно помешивать, одновременно направляя все свое внутреннее внимание, всю свою Ци, к котлу. Он сосредоточился на своем «Духовном Пламени» в печи, усиливая его, делая его чистым и сильным. Затем он направил этот поток Ци, эту чистую, гармоничную энергию, в содержимое котла, пытаясь обволочь ею мутную, хаотичную Ци вредоносного ингредиента.

Это было невероятно трудно. Вредоносная Ци сопротивлялась, как живое существо. Она пыталась проникнуть в его собственные меридианы, вызывая резкую боль и тошноту. Чэнь Сяо стиснул зубы. Он представил, как его Ци, как чистая вода, омывает грязные потоки, пытаясь очистить их, связать, нейтрализовать. Его «Духовное Пламя» взметнулось в печи, отражая напряжение его внутренней борьбы.

Пот струился по его лицу, руки дрожали. Он чувствовал, как его Ци тает, расходуется с пугающей скоростью. Но хаотичная энергия в котле поддавалась. Она не исчезала полностью, но становилась менее резкой, менее деструктивной. Она оседала, смешиваясь с другими энергиями блюда, становясь частью общего, хотя и менее гармоничного, потока.

Ему удалось стабилизировать ситуацию, но цена была высока. Он чувствовал себя совершенно опустошенным. Его Ци была почти на нуле, мышцы дрожали от напряжения.

Он отошел от котла, едва удерживаясь на ногах. Блюдо было спасено — оно не отравит никого и не нанесет серьезного вреда их культивации. Но оно потеряло часть своей питательной силы и изначальной гармонии. В нем чувствовалась легкая горечь, которую обычные люди могли бы списать на неудачно подобранную приправу, но которую Чэнь Сяо чувствовал как остаточный привкус вредоносной Ци.

Как назло, в этот момент подошел надсмотрщик Ванг, чтобы проверить готовность. Он зачерпнул ложкой тушеную свинину, попробовал. Его брови сошлись на переносице.

«Хм», — промычал он. — «Что-то… не то. Вкусно, конечно, но… чего-то не хватает. И легкая горечь? Ты что, переборщил с какой-то приправой?»

Чэнь Сяо поспешно поклонился, его голос был немного сиплым от напряжения. «Прошу прощения, надсмотрщик Ванг. Возможно, я немного ошибся с пропорциями одной из специй. Я был… немного утомлен сегодня.» Он постарался выглядеть максимально виноватым и усталым.

Ванг недовольно покачал головой. «Утомлен? Ты теперь отвечаешь за участок, Сяо! Не время уставать! Ладно, пусть идет так. Офицеры не будут в восторге, но и жаловаться вряд ли станут. В следующий раз будь внимательнее!»

Он ушел, все еще ворча. Чэнь Сяо почувствовал огромное облегчение. Он избежал катастрофы.

Он поймал взгляд Цзяня. В глазах Цзяня было жгучее разочарование, смешанное с нарастающим подозрением. Он явно ожидал провала, но блюдо не вызвало скандала. Он не понимал, почему.

Чэнь Сяо ответил ему спокойным, твердым взглядом. Впервые он не просто оборонялся, но и показал, что его не так-то просто сломить. Он выжил в этой прямой атаке, используя силу, которую Цзянь даже не мог себе представить.

Попытка саботажа доказала Чэнь Сяо две вещи: его навыки кулинарной культивации были не просто теорией из древнего свитка — они были реальной силой, способной защитить его и его работу. И второе — опасность во дворце была гораздо более осязаемой и личной, чем он думал. Зависть и интриги могли принять форму яда в его котле.

Он выжил. Но он знал, что это только начало. Ему предстояло стать сильнее, научиться не только чувствовать вредоносную Ци, но и полностью нейтрализовать ее, возможно, даже использовать для своей выгоды. Путь к бессмертию через Императорскую Кухню был вымощен не только изысканными блюдами и духовными ингредиентами, но и смертельными ловушками, расставленными теми, кто видел в нем угрозу. Искусство выживания стало его главным уроком.

Глава 10: Вкус Дворцовой Власти

После инцидента с тушеной свининой Чэнь Сяо стал еще осторожнее. Он понял, что защита его растущих навыков требовала не только бдительности, но и умения держать себя в руках, не выдавая своих истинных способностей. Цзянь продолжал наблюдать за ним, но после неудавшейся диверсии стал менее открытым в своих действиях, предпочитая наблюдение и распространение недобрых слухов.

Между тем, репутация Чэнь Сяо в их секции росла. Его блюда, несмотря на все попытки саботажа, продолжали выделяться качеством. Надсмотрщик Ванг, хоть и ворчал, все больше доверял ему ответственные задачи. Постепенно Чэнь Сяо стал не просто «ответственным за жарку и тушение», но и де-факто вторым человеком в их секции после самого Ванга.

Это новое положение привело к неизбежному. Однажды утром пришел приказ, отличающийся от обычных. Он не предназначался для столовой низших слуг или офицеров. Заказ был от Евнуха Ли, главного управляющего одной из младших наложниц Императора — Прекрасной Наложницы Мэй.

«Требуется легкий, питательный суп для Прекрасной Наложницы Мэй перед вечерним приемом», — торжественно объявил посыльный евнух, передавая свиток приказа Вангу. — «Она жаловалась на усталость и головные боли. Суп должен быть успокаивающим и проясняющим разум.»

Ванг нахмурился. Это был заказ из «верхнего» дворца. Ошибка могла стоить ему должности. «Суп… Кто у нас лучше всего справляется с супами?» Он обвел взглядом своих поваров, и его взгляд остановился на Чэнь Сяо. Неожиданный успех с бульоном для него самого не был забыт. «Сяо! Подойди!»

Чэнь Сяо подошел, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Заказ для наложницы? Это означало шаг на новую ступень — не просто готовка для дворцового персонала, а для одной из тех, кто находился ближе к центру дворцовой власти и интриг.

«Ты приготовишь этот суп», — объявил Ванг. — «Это ответственное задание. Небесная Кара настигнет тебя, если что-то пойдет не так.»

Чэнь Сяо поклонился, стараясь скрыть волнение. «Я приложу все силы, надсмотрщик Ванг.»

Ванг передал ему список ингредиентов. Это были уже не просто куриные кости и овощи. Там значились: отборный куриный бульон (уже сваренный в «верхней» секции), нежные ростки бамбука, какие-то редкие горные грибы и… «Пыльца Лунного Цветка».

Пыльца Лунного Цветка! Чэнь Сяо мгновенно вспомнил свиток. Пыльца Лунного Цветка — это духовный ингредиент, обладающий сильными успокаивающими свойствами, способный мягко питать дух и очищать сознание. Он был не слишком мощным, но требовал деликатного обращения. Свиток описывал, как использовать его для создания «Блюд Чистоты и Покоя».

Это был его шанс. Шанс не только поработать с настоящим духовным ингредиентом, но и применить свои знания для создания блюда с конкретным, дворцовым назначением.

Ингредиенты ему выдали под строгим надзором. Небольшое количество горного гриба, похожего на полупрозрачный нефрит, и крошечная, бумажная упаковка с серебристой пыльцой, мерцающей при слабом свете. Даже в таком малом количестве он чувствовал исходящую от них чистую, умиротворяющую Ци.

Он принялся за работу в отдельной, более чистой части их секции. Он тщательно подготовил ростки бамбука и грибы, используя особые техники нарезки, описанные в свитке, чтобы максимально сохранить их тонкую Ци. Затем он взял готовый куриный бульон.

Работая с небольшой печью, он направил свое «Духовное Пламя», делая его мягким, теплым и стабильным, как рекомендовал свиток для работы с успокаивающими ингредиентами. Он добавил бамбук и грибы, позволяя их энергии мягко влиться в бульон под воздействием его пламени. Наконец, пришло время для Пыльцы Лунного Цветка.

С дрожащей рукой он добавил щепотку мерцающей пыльцы в кипящий бульон. В этот момент он почувствовал нечто удивительное. Ци пыльцы мгновенно отреагировала на его Духовное Пламя и на энергии других ингредиентов. Она не просто растворилась, а будто ожила, наполняя бульон тонким, нежным сиянием, видимым только ему и ароматом, похожим на свежий ночной воздух после дождя.