Бесплатный фрагмент - Секрет тысячелетий

Случайная встреча

История эта произошла в недалеком будущем. Окончив свою работу, он возвращался домой. Усталость огромной ношей сидела на его плечах. Высокий молодой человек, атлетического телосложения, шел вдалеке от городских улиц. Его карие глаза смотрели вперед, а волосы шевелились от легкого ветерка. Ему хотелось поскорее вернуться домой и принять горячую ванну. Какое счастье, что завтра выходной — думал он. Его дорога пролегала вдоль низины, в которой цвели вишни. Величественным розовым облаком, упавшим на землю, являлись многочисленные кроны цветущих деревьев. Карьер, со всех сторон, был окружен одинаковыми запрещающими табличками, с надписью: «Походы в сад запрещены». Эти законы, как же они порой поражают своим существованием. С какой целью руководство города создаёт эти запретные территории. Никому, к сожалению, это неизвестно.

Проходя возле запрещающей таблички, он увидел, что тропинка впереди него делится на две части, и одна из этих частей уходит на запретную территорию. Свежие следы детских ног, на влажной земле, вели в сад, и молодой человек, движимый желанием подвига, направился выводить детей с опасной для них территории. Он не беспокоился о своей сохранности, его больше волновали дети, которых, в любой момент, могли обнаружить сотрудники отдела безопасности. При необходимости, эти умелые служители закона быстро бы изловили детей и умяли бы их спасителя, а дальше только черт знает, чтобы с ними произошло. И вот, молодой человек уже спускался по резкому и скользкому склону, следуя по детским шагам, как по ориентиру. Узкая тропинка вела его всё глубже в низину. Кроны над головой становились все гуще, постепенно погружая тропинку во мрак. Зеленая трава, под ногами, качалась в одном ритме с ветром, вдалеке слышалось птичье пение. От жаркого дня и быстрого спуска, на лбу юноши появились капли пота, и он остановился под величественным деревом, чтобы восстановить дыхание и привести себя в порядок. Вытерев рукавом рубашки свой потный лоб, он отправился дальше. Чистый прохладный воздух, наполнявший его грудь, то и дело сотрясал его тело судорогой и мурашками, но вскоре он привык к прохладе. Закрыв глаза он прислушался к ритму природы. Вот, вдалеке закуковала кукушка, зашелестели листья над головой. Как странно — думал он, такая красота и почему-то она запретна. Прекрасную паузу нарушил еле слышный мужской голос, он что-то говорил, медленно, но четко. Молодой человек, не боясь того, что он может встретить сотрудников безопасности, пошел на голос. Обладателем этого голоса мог быть любой служитель порядка, который патрулировал запрещенную местность, а там уже проблем не оберешься, вплоть до тюрьмы. С каждым шагом голос становился все громче и громче. Внезапно, извилистая тропинка вывела молодого человека на открытую поляну. Впереди он увидел множество силуэтов людей. Желая остаться незамеченным, он спрятался в кустах сирени. Среди сидевших на траве людей, юноша разглядел говорившего, им оказался пожилой мужчина, в руках которого виднелась трость. Вокруг него сидели дети и внимательно слушали каждое его слово, то и дело, старик оглядывал своих слушателей, подбадривал различными фразами, и часто с их стороны доносился смех. Со своей светлой робой и седыми волосами старик походил на волшебника, а трость его была неким подобием посоха. Молодой человек хотел было услышать его рассказ, и только пододвинулся ближе, как вдруг увидел, что старик уже прощался с детьми и желал им всего хорошего. Дети расходились по домам с улыбками, махали ему вслед, обещали вернуться. Молодой человек заметил, что старик уходит в сторону леса, а дети в сторону города. Тогда, он помчался за ним, желая провести старика в город, и тем самым, спасти его от патрульных, которые могут оказаться здесь в любую минуту. Остановленный рукой юноши, старик повернулся, и его двуцветные глаза навсегда остались в памяти молодого человека. Сине-желтые глаза смотрели на него, казалось, что из этих глаз исходит свет. Старик, полный спокойствия, задал ему вопрос:

— Как зовут тебя друг мой?

— Меня зовут Тер, но дело вовсе не в этом. Вам нужно покинуть это место. Оно запретно для всех! — Настолько громко сказал молодой человек, что спугнул птицу, седевшую на ветке вишни.

— Тогда, что же ты сам тут забыл? Ведь это местно запретно? — Улыбнувшись, молвил старик.

— Я направился по детским следам, и они привели меня к вам. Дети вернулись в город, а вот вы нет, я провожу вас к вашему дому.– И с этими словами, Тер схватил старика за руку и повел за собой в город, но последующая фраза, заставила его остановиться.

— Здесь мой дом и кем бы ты ни был, будь добр отпусти меня.

Молодой человек послушался и отпустил старика. Старец поправил рукав мантии и продолжил:

— Меня зовут Оливер, и я уже много лет живу здесь

— Но как? Здесь же запретная территория! — В спросил Тер.

— В это время суровых законов есть еще люди, живущие не по правилам. — Сказал старик, с легкой ухмылкой на лице, после отвернулся, и отправился вглубь сада. Настойчивый Тер отправился за ним.

— Раз здесь ваш дом, тогда будьте так добры, покажите мне его, чтобы я не думал после о том, что вы меня обманули.

— Что ж пойдем. — И они отправились глубже в запретные земли.

Пройдя несколько сотен метров вглубь сада, они добрались до небольшого деревянного домика, который прятался под огромными кронами деревьев.

— Вот и он — мой дом. Желаешь пройти внутрь? У меня давно не было гостей. — Молвил старик.

За чашкой домашнего чая, который старик выращивал на своем огороде, Тер, попросил его рассказать о себе и о том, как он тут оказался. Тогда пожилой Оливер сел удобнее и начал говорить:

— Моё полное имя — Оливер Берд, как я могу к тебе обращаться? — Спросил он, пристально смотря молодому человеку в глаза.

— Тер Ваг — я сын Вага начальника транспортного контроля. У вас очень странное имя Оливер.

— Сейчас у всех странные имена. — Ответил он, громко хлебнув чай из фарфоровой кружки. — Теперь я начну. Тер Ваг, я поведаю тебе историю моей жизни, потому что о ней больше не стоит молчать. Эта история началась очень давно, когда тебя еще на свете не было. В те давно минувшие годы моей молодости, я жил в маленьком портовом городе на берегу объединенных королевств. Город, расположенный у моря, со стороны берега, был окружен океаном полей. В этом море зелени произрастали различные культуры такие как: картофель, пшено, овес и многие другие. Было бы грешно на такой земле ничего не выращивать. Океаническим течением в этом море зелени являлись автодороги, которые со всех сторон вели путников в одну точку — город. Сам же город, был рассечен мелкой паутиной дорог, которая разделяла дома между собой. Лабиринт, состоящий из дорог и переулков, мог завести в свои глубины даже опытного путника, не смотря на яркий день. — Старик Оливер рассказывал и жестикулировал, в глазах его блестели искры, а в голове Тера рисовались образы, образы этого города. — И только местные жители показывали блестящие результаты в ориентирования в этом хаосе узких улиц, домов, магазинов, автомобилей. Вдоль линии берега, помню, располагалась огромная набережная, которой не было ни конца, ни края, с бесконечным количеством фонарей, а в море прикованные к пирсу, ждали новых свиданий с морем судна, изрядно потрепанные ржавчиной. Вечером город преобразовывался, не увидишь больше унылых улиц, пестрых магазинчиков и возвышающихся старых домов, не увидишь воинственных гигантов отдыхающих возле берега, увидишь только бесконечные звезды, манящие своим светом, и жалкий им земной ответ фонари, которые способны одарить своим светом и теплом, лишь ничтожно маленькое расстояние вокруг себя.

На тот момент, я жил со своим отцом — Виктором Бердом. Он работал недалеко от дома, в нашей лавке по ремонту одежды и обуви. Наша маленькая лавка, располагалась в старом помещении швейной мастерской, которую отец сумел выкупить на отложенные сбережения. В этой маленькой комнате, которая когда-то являлась частью швейной фабрики, с трудом уместились два рабочих места: для моего отца и его приятеля. Они работали вместе и не знали бед. Гордостью моего отца была его старая швейная, механическая машинка, которая приводилась в движение большой ножной педалью. Эта машинка, досталась моему отцу от его матери. Он, ни за какие ценности, не променял бы её, так как ни одна машинка не помнит тепла маминых рук. У моего отца, помимо машинки, было ещё множество инструментов, сейчас уж под старость лет, я и не вспомню, даже половины названий этих предметов.

Каждый день, после работы, отец приходил уставший домой и мы вместе с ним садились за стол ужинать тем, что нам удавалось приготовить на скорую руку. Матери у меня не было и мне пришлось не сладко, так как все работы по дому ложились на мои плечи. В основном, я занимался уборкой и стиркой. Готовили мы с отцом, как правило, по вечерам. Я не помню, как выглядела моя мать, ведь после того, как она перестала кормить меня грудью, она ушла, и больше никогда не возвращалась. Отец говорил: «Она нашла себе другого мужчину и ушла к нему», но я не понимал, зачем было уходить от нас, ведь мы её семья. Отец из-за своей работы не мог сидеть со мной днем, и поэтому нанял сиделкою Миссис Бетти, жившую в соседнем доме, которая в дальнейшем мне стала как родная тетя. Бетти Оллфорд — навсегда осталась в моей памяти, в момент нашей первой встречи ей было около сорока лет. Как думаешь, а сколько мне лет? — Спросил старик Оливер и вновь посмотрел на Тера своими двуцветными глазами.

Глядя на его морщинистое лицо, Тер понимал, что ему уже больше шестидесяти лет. С полной уверенностью в своей правоте он сказал:

— Вам около шестидесяти пяти лет. — На что старик, молча, отрицательно покачал головой. — Тогда сколько же? — Поинтересовался юноша.

— Мне сто тридцать девять лет. — Спокойным голосом ответил старик.

— Что?! Как это возможно? — Спросил пораженный Тер.

— Не спеши. Всему своё время. Я обещаю, что расскажу тебе, почему живу так долго, а пока позволь, я продолжу:

Так, на чём же я остановился… ах, да! Бетти — она очень активная, общительная, про таких как она говорят: «молодая душа». До того, как мой отец навестил её, эта пожилая дама, днями напролет, сидела в кресле-качалке, смотрела телевизор, ухаживала за квартирой, и вязала носки всем соседям на праздники. Каждый день, ровно в десять утра, её можно было увидеть на улице, идущей в магазин в красивом фисташковом платье, с сумочкой в руке, и маленькой фисташковой шляпке, из-под которой выглядывали хорошо уложенные русые волосы. На тот момент её дети давно уже выросли и разъехались, и она одинокая доживала свой скромный век в соседнем доме. На предложение моего отца стать моей сиделкой, Миссис Бетти Оллфорд сразу же ответила согласием, и с улыбкой на лице сказала моему отцу, чтобы он платил в два раза меньше той суммы, которую он предложил ей за работу изначально.

Вторая мама

В то утро, когда солнце уже поднялось высоко в небо, прогнав ночь. Теплый ветер, идущий из моря, дарил прекрасный аромат и покачивал, только что проснувшийся деревья. На ветках деревьев, качались, как на качелях птицы, и напевали свои замечательные песни. Роса прозрачными капельками стекала с листьев, и разбивалась с бесшумным грохотом о влажную землю. Мир отходил от сна, и готовые к новым свершениям открывали глаза люди.

В это замечательное утро, отец разбудил меня, и сказал всего лишь пару слов:

— Пойдем со мной. Не задавай лишних вопросов, пусть это будет для тебя сюрпризом.- И на его лице появилась улыбка с маленькими ямками на щеках.

После завтрака, одевшись, вместо того, чтобы отвести меня к себе на работу, он повел меня в другом направлении. Пройдя пару домов, мы зашли в подъезд, в котором мне раньше не доводилось бывать. В темном, влажном от сырости подъезде, каждая стена была покрыта облупившейся краской, местами виднелся грибок. Во всем многообразии темных красок, выделялось светлое пятно, им оказались новые деревянные рамы, которые дарили мрачному помещению легкий аромат только что спиленного дерева. Поднявшись на третий этаж, отец постучал в дверь. Спустя пару мгновений, дверь открылась, и на пороге нас встречала пожилая женщина. Глядя на нее, я увидел округлое лицо, местами покрытое морщинами, губы потерявшие цвет, маленький аккуратный нос и красивые карие глаза, смотря в которые почему-то хотелось улыбаться. Одета она была в фисташковое платье, с широкой юбкой. На её красивых русых волосах красовалась серебреная заколка — стрекоза с рубиновыми глазами. От этой женщины пахло выпечкой и медом, находясь возле нее, ощущается теплота и забота. Она улыбнулась нам, и сказала:

— Доброе утро. Так — это и есть твой замечательный сын Виктор, он как меленький ты. — И она ущипнула меня за щеку своей морщинистой, теплой рукой.

— Доброе утро Бетти. Оливер, пора тебя познакомить с Миссис Бетти, она будет присматривать за тобой, пока я буду на работе. — И, отец легонько подтолкнул меня в спину, чтобы я пошел в сторону этой женщины. Сделав один шаг, и не закончив, второй, я почувствовал, что ее теплые руки принимают меня в объятие. Крепко обняв, она прижала меня к себе и не отпускала. В этот момент, мне показалась, что эта женщина моя мать, которая радостно обняла меня после долгой разлуки. Простояв так пару минут, она все же, отпустила меня. Попрощавшись с нами, отец отправился на работу, а напоследок сказал, что заберет меня вечером.

— Ну что ж пойдем, я покажу тебе свою квартиру, но сначала сними куртку и ботинки, можешь оставить их здесь — Она показала на шкаф из красного дерева, который отлично вписывался в интерьер небольшой прихожей.

Я был растерян, для меня все казалось новым, необычным, иногда даже странным. Убрав в шкаф мою верхнюю одежду, Бетти повела меня прямиком по коридору в гостиную. По всей длине коридора располагались разнообразные картины, в одинаковых рамках: здесь и портрет красивой девушки, дом где-то на тихой цветущей поляне, огромный корабль, идущий в сторону восходящего солнца, а также та картина, которая до сих пор остается в моей памяти. На той картине изображено розовое небо, местами светлое, местами темное, и из него прорывается прекрасными лучами солнце. Глядя на эти тона, складывалось впечатление, что — это вовсе не небо, а две краски, которые смешивает между собой божественный художник. Эта картина дарила замечательное спокойствие, надежду и веру в то, что всего можно достичь, не взирая, на величину поставленной цели. Пройдя по коридору, моему взору показалась комната для гостей. Если судить по внешнему виду гостиной, то можно сделать вывод, что эта пожилая женщина давно не встречала гостей. И поэтому, комната была обставлена мебелью так, чтобы хозяйка квартиры могла комфортно отдохнуть после домашней рутины. Если мне не изменяет память, то зайдя в гостиную, сразу попадает во внимание плетеное кресло-качалка, стоящее посередине комнаты, возле которой, составлял ей компанию, маленький письменный столик, цвета красного ореха. На письменном столе, обычно, лежала утренняя газета, пара вязальных спиц, клубок шерстяных ниток и не довязанный шерстяной носок. На полу красовался мягкий ковер зеленого цвета с дивным узором, а напротив кресла стояла небольшая тумбочка с телевизором. Вот и все убранство гостиной комнаты.

Трехкомнатная квартира Бетти, как альбом с воспоминаниями, в котором каждая фотография — комната, которая передает чувства, эмоции и быт её обитателей. Проходя по квартире, моя няня показала мне комнаты своих детей: Сары и Джека. Когда она показывала комнаты детей, глаза её покраснели, и в них блеснула слеза, достав синий платок из кармана платья, она привела себя в порядок и сказала:

— В этих комнатах когда-то жили мои дети, но они выросли и у них теперь свои семьи. После того, как они ушли из родного дома, я ни чего здесь не трогала, только лишь вытирала пыль. Конечно, дети навещают меня, но делают они это только в отпуск и на праздники. Мне не хватает столь коротких свиданий с ними. — И она отвела взгляд в сторону, а после посмотрела на меня и улыбнулась, в уголках ее глаз появились морщинки, которые почему-то называют гусиные лапки.

После осмотра всех комнат, она повела меня в своё кухонное царство. В её небольшой кухне вмещалось, и гармонировало много различных предметов, которые составляли общую картину. Посередине комнаты, стоял большой квадратный кухонный стол, цвета красного ореха, с четырех сторон которого, ждали своих гостей, красивые, деревянные стулья. Помню, они мне всегда казались слишком твердыми, но на них было действительно удобно сидеть. Выполнены они были из дерева, не то, что делают сейчас.- И старик улыбнулся, а его взгляд бегал по потолку. Тер не понял почему старик улыбается, но проследовав по направлению его взгляда, Тер увидел деревянный потолок. Только он хотел открыть рот, как старик опередил его. — Да это настоящее дерево, и, кстати, в этом городе нет больше деревянных домов, — это единственный такой дом и ему уже много лет. Мы построили его вместе с женой, этот дом примечателен тем, что он построен без единого гвоздя.-

Старик Оливер, продолжал удивлять Тера. Кто он такой и почему он живет в этом саду? — думал Тер. Только он хотел озвучить свою мысль старику, но тот прошипел ему и показал указательный палец. Позволь мне продолжить, вопросы задашь после:

— Напротив её стола был установлен кухонный гарнитур, а на стене над раковиной находилось окно, с занавесками, ведущее во двор, из которого красочно лилось солнце. Мы часто находились на её кухне, пили чай, кофе, и мы тогда не имели ни малейшего представления о синтезированных соках.

В делах связанных с уговорами, она была настолько настойчивой, что ей было сложно отказать. Тёте Бетти всё время казалось, что я голоден, и поэтому она старалась, то и дело, меня накормить. В дальнейшем, я стал приходить к ней голодным, чтобы не есть на полный желудок.

После выпитого чаепития, мы отдыхали в гостиной, где няня, сидевшая в своем кресло, брала в руки спицы и принималась за своё любимое дело — вязание. Я всегда сидел рядом с ней, а она так дивно перебирала спицами, что невозможно оторваться, наблюдая за тем, как под её спицами возникают, как будто из воздуха ряды — это похоже на магию. Мы долго беседовали обо всем на свете, а вечером с работы вернулся отец, он зашел за мной, как и обещал. На прощание, я обнял Миссис Бетти, а она обняла меня и сказала:

— Оливер мне было приятно провести этот день с тобой, приходи еще, я буду ждать.

Я пообещал, что обязательно вернусь, и с этими словами я взялся за руку отца, и мы отправились домой. На улице было прохладно, как обычно бывает после жаркого дня. Придя домой, отец приготовил поесть, а после ужина мы принялись читать книги. Точнее отец читал, а я слушал, ведь пока я еще не умел читать. Спустя какое-то время меня поглотил сон, отец перенес меня в кровать, и тот день для меня уже был закончен.

Муж Миссис Бетти Оллфорд

Днями напролет, Миссис Бетти сидела со мной, рассказывала мне сказки о рыцарях и о драконах, о принцессах и о королях, играла со мной в игры, учила меня следить за хозяйством и даже, спустя некоторое время, научила меня готовить. Бетти всерьез занялась моим домашним воспитанием, и спустя один год, я уже умело складывал числа в уме и на листе бумаги, а также читал вслух, без запинки. Возможно у нее преподавательский талант от бога. — Ах, да! Я совсем забыл, ты не знаешь, кто он такой. Ничего, позже я тебе расскажу — Она многое для меня сделала, и я ценю её как свою родную тетю.

Однажды, после окончания наших домашних занятий, я увидел на ее безымянном пальце золотое кольцо, и спросил:

— Я вижу у вас кольцо. Отец говорит, такие носят лишь люди, состоящие в браке. Я ни разу не видел вашего мужа, где он сейчас?

Она смотрела на меня и ее глаза стали блестеть от выступивших слез, кажется, я её оскорбил, тогда я спросил:

— Что случилось тетя Бетти, я вас обидел?

Вместо ответа она достала из кармана платья платок и вытерла им слезы, после чего сказала:

— Мой муж — Вильям Оллфорд. Мы прожили с ним в браке двадцать пять лет, и воспитали двоих детей. Он был замечательный мужчина — моряк, мастер на все руки, и к тому же очень симпатичный — Она улыбнулась и слеза покатилась по ее щеке — Не было таких дел, с которыми он бы не мог справиться. Однажды, десятого июля, ровно два года назад, он отправился в море. Я умоляла его остаться дома и не идти на работу, сказать что простудился, соврать, выдумать что-нибудь, лишь бы он не оставил меня. С самого утра мне было не по себе, казалось, что в море, с милым, случится что-то ужасное. Я просила его не уходить, но он все же ушел, сказав спокойно: не бойся, я обязательно вернусь, это всего лишь на месяц. После того как он ушел, меня всю трясло от страха, я не могла найти себе места, все бегала по квартире, искала пятый угол. Не выдержав страданий, выбежала на улицу в надежде остановить его на полпути, но не успела. Cтоя в порту, я провожала взглядом корабль: плакала, кричала, звала Вильяма назад, а он стоял на корабле и махал мне рукой. Он не услышал моих просьб, и просто прощался. Прощался навсегда.

Опечаленная я стояла и плакала, горькие слезы капали на летнее платье, оставляя на нем мокрые темные пятна. С боку ко мне подошел низенький старичок с седыми волосами, и попросил меня посидеть с ним на скамейке. Я повиновалась, он спросил меня, что случилось, и я ему все рассказала, старичок внимательно выслушал меня, а после сказал: все будет хорошо, он вернется. Этому старику удалось меня успокоить, я проводила глазами корабль моего мужа, пока он не скрылся за горизонтом, а после отправилась домой. Всё последующее время, я смотрела все прогнозы погоды, в надежде узнать как там мой любимый. В ожидании прошел месяц, Вильям не вернулся, я стала переживать. На следующий день, я отправилась в компанию, где работал мой муж, чтобы узнать, что случилось с кораблем, единственное, что там мне сообщили: с кораблем потеряна связь, но они обязательно её наладят.

Я сильно переживала, места себе не находила, если бы не мои дети, которые поддерживали меня в это трудное время, не знаю, чтобы со мной случилось. И в одно утро когда, мой сын был дома со мной, мы принялись смотреть новости, и в последнем объявлении сообщили об участи корабля, на котором плыл мой муж. С того дня корабль стали считать, пропавшим без вести, и всех его членов экипажа тоже. После этого выпуска новостей, я рыдала целый день, хорошо, что со мной оказался сын, он поддержал меня в этот трудный час. Тот выпуск новостей шел в субботу, и после этих событий для меня теперь каждая суббота — это воспоминание о том, как пропал мой муж. Я не хороню его, я уверена, что он жив в моём сердце, пока я жива! — Слезы с ее глаз падали на стол, оставляя на столе маленькие соленые лужи, она продолжала. — Каждую субботу, я меняю свое платье на черное. Сама себе я поставила условие, если я это делаю, то значит, по-прежнему люблю его.

Она вытирала платком глаза, но безуспешно. Не совладав с собой, она покинула комнату, чтобы привести себя в порядок. Спустя время она вернулась, уже с улыбкой на лице, извинилась за то, что все это мне наговорила, и предложила обучающую игру в шахматы. Я согласился, и с ящика комода, она достала лакированную шахматную коробку, раскрыв которую нашим взглядам предстали красивые, лакированные шахматные фигуры. Здесь и армия из верных пешек, стратеги полководцы, оборонительные башни и другие не менее примечательные фигуры. Привлекательней всех остальных мне казалась фигура коня, глядя на которую, я всегда видел могучее животное и сильного всадника на нем. Когда мой конь бросался в атаку, я представлял ожесточенный бой между деревянными фигурами. Вместо шахматной доски, я видел большое поле накрытое туманом сражений. В процессе битвы, на одном из краёв поля, я увидел надпись: Вильям Оллфорд.

Спустя пару партий Миссис Бетти отвела взгляд от доски, протерла уставшие глаза, а после молвила:

— Хочешь увидеть нечто необычное?

После моего согласия, няня поднялась из-за стола с шахматами и направилась в коридор, приглашая меня следовать за ней. Войдя в туннеле подобную комнату, она остановилась посередине и стала ждать, когда я подойду к ней ближе. Остановившись возле неё, я увидел, что ее взгляд устремлен на первую картину.

— Что-то не так с этой картиной? — спросил я.

— Нет, все с ней хорошо, и с остальными тоже. Дело совершенно не во внешнем виде. Видишь, в каком они расположены порядке? — спросила она, глядя на картины.

Мой взор пробежался по картинам: сначала было изображение девушки, потом дом в цветущей поляне, далее корабль, идущий на восходящее солнце, а после необычайно красивое небо.

— Эти картины выставил в таком порядке мой муж. Когда он их повесил, я не придавала им значения, но однажды, проходя по коридору, посмотрела на изображение девушки и потом на все оставшиеся картины. Пройдя пару шагов, меня резко осенила мысль, я тут же вернулась к картинам. Разглядывая их мои догадки, становились явью. Вот здесь изображена девушка молодая, красивая. На следующей картине: море солнца, небольшой дом и много цветов. Далее был корабль, идущий на восход, и последней картиной является небо с яркими солнечными лучами. Как думаешь, есть ли здесь какая-то связь?

— Нет, не вижу связей. По мне это просто картины.

— По началу я тоже так считала, а потом я взглянула на них иначе. Мне кажется, что каждая картина, из всех присутствующих, отображает какой-то определенный период жизни моего мужа. Смотри на эту девушку — и она указала рукой на портрет русоволосой девушки с красивыми карими глазами. Молодая девушка сидела в пол оборота, и казалось, что художник окликнул её, а когда она повернулась, он запечатлел её красоту на этом холсте. — Эта девушка, она очень похожа на меня в молодости: такие же волосы, глаза, такие же, как у меня белые руки и длинные тонкие пальцы. Я считаю, смысл этой картины таков: встреча с молодой девушкой, а точнее сказать с будущей женой. Идем дальше. Вторая картина — это дом в цветочном раю. Основой в этой картине являются цветы, а дети — это цветы жизни, счастье земное. Значение второй картины следующее: после того, как мой муж встретил меня, мы купили эту квартиру, и все у нас было прекрасно, а после появились дети. Так мы построили свой маленький рай, подобный тому раю, который изображен на картине, в виде дома, утопающего в море цветов. Смотри дальше, здесь изображен корабль, идущий на восход. Восход это начало дня, а корабль в море, идущий на восход, может означать только одно — начало дальнего плавания. — Чем внимательнее я всматривался в картины, и вслушиваться в то, о чем говорит моя няня, тем отчетливее в моей голове рисовалась картина прошлых лет. Словно фотографии в моем воображении, эти картины отображали их счастливую совместную жизнь. Мне представлялась счастливая семья, красивые улыбающиеся дети, веселая молодая Бетти, а рядом её молодой муж. Внезапно, эта картина была снесена ветром последующих её слов. — Восход оказался закатом, ведь они так похожи на картинах. — Указывая рукой на последнюю картину, она перевела мой взгляд на изображенное небо. — Он сейчас в лучшем мире. — И картина, отображающая небо, в моем воображении превратилась в рай, в котором сейчас находится Вильям Оллфорд. Она опустила голову и вокруг нее стала образовываться тяжелая тоска. На её глазах выступили слезы, а в моём горле образовался ком. Мне хотелось её успокоить, чтобы развеять эту ужасную обстановку, не удержавшись, я кинулся к ней в объятия. Крепко обняв ее талию, я прижался к её фисташковому платью. Спустя мгновение, она принялась гладить меня по голове и наговаривать — Не стоит так сильно переживать из-за этого. — Подняв голову, я смотрел в её влажные от слез глаза, но она больше не плакала. Она улыбалась.

Забыв о грусти и приведя себя в порядок, мы прошли в зал, где Миссис Бетти села в кресло-качалку и медленно покачиваясь, принялась вязать спицами синий носок для моего отца. Сев рядом с ней на стул, я смотрел, как появляются петельки под блестящими спицами. Она рассказывала мне разные сказки, до тех пор, пока я не задремал.

Что ждет за поворотом

Проходили годы, я рос и развивался. Отец, то и дело, давал мне физическую нагрузку желая сделать меня крепче. В свободное от упражнений время, я читал книги и разбирал свои старые игрушки. Меня стал интересовать принцип их работы, их механика. Отец радовался, когда видел меня возле очередной разобранной игрушки. Он гордился — в доме растет настоящий мужчина. Соседские дети стали часто приходить ко мне в гости. В основном — это были выгодные только им одним походы, например: починить игрушку или посмотреть что не так с их вещами, но меня это забавляло, и поэтому я никому не отказывал. Помимо всего, я вел домашнее хозяйство: прибирал по квартире, готовил еду, ухаживал за цветами, которые подарила нам Миссис Бетти. Прошло много лет, и я перестал нуждаться в услугах Няни, и поэтому появлялся у нее только по выходным.

В пять лет отец записал меня в государственную начальную школу, находящуюся, в другом районе. Четырехэтажное здание старой школы надолго засело в моей памяти. Школе давно требовался косметический ремонт, но, у такой маленькой, бедной школы, не было денег, ни для ремонта, ни для покупки нового оборудования. Просторные классы оформленные в каком очень старом стиле, мебель, на которой время уже оставило свой грустный след, задний двор с футбольным полем, асфальт которого больше походил на дорогу из щебня, а не на заасфальтированную площадку для игры в мяч. Все это, вместе, являлось для многих детей начальной школой. Дети же из бедных семей считали такую школу просто очень богатой и красивой, мне жаль их до сих пор.

Несмотря на плохое материальное состояние, в школе работали замечательные преподаватели. Весь педагогический состав состоял из людей старой закалки, ни смотря, ни на что, они все равно продолжали просвещать детей на их пути жизни и знаний, с огромным упорством и любовью присущей только учителям. Особенно мне нравились уроки физкультуры и физики. Физкультуру вела женщина — Элла Керингтон, которая все время ходила в спортивном костюме, дети даже поговаривали, что костюм — это её кожа, и что она вовсе не Элла, а пришелец с Плутона. Физику же преподавал бывший военный. Это был статный мужчина с седыми волосами, серыми глазами и громким голосом. Все дети боялись его, считая, что он слишком суров для преподавателя. Звали его — Райн Одли, и он двадцать лет посвятил себя воинской службе. По его мнению, каждый уважающий себя парень должен пройти эту школу жизни. Единственным ребенком, который его не боялся, был я. Я считал, что его просто неправильно воспринимали, и если убрать с его образа тень суровости, то перед нами предстанет совершенно обычный взрослый мужчина, имеющий свой, необычный взгляд на мир.

К сожалению, из всех школьных предметов мне нравились только два, а нахождение на других предметах, становилось для меня нестерпимой мукой. Если на уроках становилось не интересно, то учебный день растягивался до бесконечности. Со временем, я стал замечать за собой, что очень часто засыпаю на последних уроках, мне просто было не интересно. Все то, чему нас учили в начальных классах, я уже знал от Бетти. Для меня было намного интереснее, глупых уроков общение со сверстниками или чтение, какой-нибудь книги. Так проходил год за годом.

На пятом году обучения, я не сильно изменился, в отличие от своих сверстников и сверстниц. Пока другие дети собирали различный мусор, начиная от листиков деревьев и заканчивая фантиками от конфет, я, в своей небольшой комнате, погружался в таинственный мир — мир книг. Моя школьная форма стала на несколько размеров больше, но одно осталось неизменным — я по-прежнему имел множество знакомых, но не имел ни одного друга. Друга, которому я бы мог открыть свои мысли, показать неведомые миры. В душе, я остался все тем же маленьким Оливером, который словно манну небесную с большим рвением поглощает рассказы няни. Я жаждал этих рассказов и находил их в книгах, снова и снова. Каждый вечер, ложась спать, я мечтал о том, что утром, проснусь не собой, не Оливером, а проснусь рыцарем в каком-нибудь замке. После, я начну свой великий поход, на моём пути будет множество злодеев, но всех я одолею, и совершу множество подвигов. Я боялся показаться чудным, поэтому скрывал свое ярое увлечение книгами. И вот однажды, со мной произошло следующее:

Был все тот же скучный пятый год обучения. Учебная неделя подходила к своему завершению и в пятницу, после уроков, наш классный руководитель попросила нас прийти в кабинет для проведения классного собрания. На классном собрании поднималось много вопросов, но самым интересным стал вопрос о том, проводить ли занятие в субботу или нет. Наш преподаватель сообщил о том, что на следующий день у нас только её урок, так два других преподавателя, ввиду различных обстоятельств, просто не смогут выйти на работу. Один преподаватель заболел, а второй отмечает свадьбу сына. Стоит решить, проводить ли в субботу один урок или нет. Весь класс, тогда, хором ответил не стоит. На что преподаватель ответил: хорошо, тогда, проведем этот урок потом, а завтра у вас выходной. Отлично, думал я, приду домой отдохну, высплюсь и буду делать, что захочу, целый день.

На следующее утро, я лежал в кровати и не хотел вставать, но услышав телефонный звонок, пришлось идти и брать трубку. Тогда мне позвонила Миссис Бетти, попросила меня прийти к ней домой после завтрака. Позавтракал я чашечкой чая и парой бутербродов с сыром, после такого символического завтрака, я оделся, и отправился к своей няне. — Знаешь, а ведь в то время у нас не было еще связующих часов и прочей мистики. У нас были обычные телефоны, не такие как сейчас. Наверное, тех прежних уже и в музеях не найти. — Услышав это, Тер Ваг взглянул на свои наручные часы, которые заменяли ему множество гаджетов. Откинув черную поблескивающую крышку своих часов, он уточнил время, проверил своё физическое состояние: пульс, давление, температуру. Тер заметил, что на его устройстве отсутствует соединение.

— Здесь не ловит сеть? — Спросил он.

— Да. Здесь слишком густые кроны деревьев, поэтому здесь, ты никогда не встретишь сотрудников безопасности, так как без связи со штабом они просто и шагу не сделают. А вырубать деревья им тоже нельзя.

— Почему же нельзя? — Спросил Тер наклонившись в сторону собеседника.

— Потому что тогда, откроется нечто другое, то, что они стараются скрыть за густыми деревьями.

— Ваш дом?

— Нет — С улыбкой сказал старик-. Ты узнаешь это, но не сейчас, всему свое время. А теперь, позволь, я продолжу:

— Пару минут мне потребовалось, чтобы дойти до дома Миссис Бетти. Войдя в подъезд, я вбежал по лестнице на третий этаж и постучал в дверь. Дверь тут же отворилась, на пороге меня уже ждала моя няня. Мы обменялись приветствиями, и она стала рассказывать, зачем меня пригласила. Дело обстояло в следующем, полмесяца назад, моя няня заказала по почте несколько книг, и оставила свой номер телефона сотруднице почтового отделения, чтобы та, сообщила ей, когда придут её книги. Именно в мой выходной пришли книги Миссис Бетти в почтовое отделение, а сотрудница почты предупредила её, что книги тяжелые и она, скорее всего, не сможет донести их сама. Поэтому тетя попросила меня помочь. Конечно же, я согласился помочь женщине, которая воспитала меня.

После моего согласия, Миссис Бетти пошла переодеваться, а меня попросила подождать её в гостиной. Войдя в гостиную, я увидел новое коричневое кресло, с симпатичным рисунком. Этого кресла раньше не было в её квартире, оно стояло в углу комнаты направленное на телевизор. Сев в него, я принялся рассматривать знакомую комнату с нового ракурса. Свежесть летнего утра доносилась тоненькой струйкой из приоткрытого балкона. Любопытство взяло верх, мне захотелось подышать свежим воздухом на балконе. Выйдя на балкон, я увидел прекрасное яркое утро. Свежий воздух, смешанный с прохладной утренней свежестью наполнял все вокруг. Солнце еще не поднявшееся высоко в небо, создавало на асфальте причудливые тени: от деревьев, домов, людей. Город отходил от сна. Люди проходили по узеньким улочкам, скрываясь за поворотами. Дети следовали в школу, и кажется, что только я один, сегодня, выбит из этого автоматического ритма города, стою на этом маленьком балконе, и наблюдаю за тем, как внизу просыпается жизнь.

— Ну что ж, Оливер, можем выдвигаться в путь. — Зайдя на балкон сказала Миссис Бетти. Обернувшись, я увидел, что Миссис Бетти сменила свое фисташковое платье на черное, значит сегодня суббота.

Мы вышли на улицу. Солнце уже поднялось над линией горизонта. Не виднелась больше угрожающая тьма в тупиках и узких улочках. Из-за игривого ветра, цветы, покрытые утренней росой, медленно покачивались в дивном танце, а вместе с ними, как бы подтанцовывая, раскачивались кроны деревьев. Озорные лучики солнечного света отражались от разных поверхностей, то и дело, попадая в глаза. Всюду слышалась радостная песня птиц.

Отойдя от дома моей няни, мы повернули на обширную дорогу, далее прошли по центральной улице пару кварталов и, минуя еще пару домов, мы уже стояли на пороге здания, в котором находилась почта. Почтовое отделение, созданное из квартиры на первом этаже жилого дома, не вписывалось в кирпичное тело здания, и казалось, что эти два объекта чужды друг другу, как вода и масло.

Пройдя внутрь небольшой комнаты отдаленно напоминавшую гостиную жилой квартиры, мы оказались в почтовом отделении. Рассматривая комнату, слева, я увидел перегородку с окошками, рядом с которой, располагалась маленькая витрина с конвертами и марками. Несколько скамеек расставленных возле стен, небольшой письменный стол для написания писем и большое витринное окно на правой стене. Пара десятков мелких ламп дневного света, освещали комнату и внутри окошек, виднелись только опущенные головы женщин, работающих с бумагами, и только лишь изредка они поднимали головы, чтобы отдать письмо или поприветствовать следующего посетителя. Миссис Бетти прошла к центральному окошку и встала в очередь, спустя пару минут, мы уже стояли напротив окошка, где нас приветствовала молодая девушка. Она оторвала свой взгляд от бумаг, с которыми только что работала, и я увидел её ярко зеленые глаза. Смотря на нее, я думал, ей, наверное, около двадцати. Её длинные, светлые волосы кончиками касались стола. Ее округлое лицо украшала улыбка. Все-то время, которое я находился напротив нее, я потратил на рассматривания ее губ, от которых отражался свет от окна. Она что-то говорила Миссис Бетти, но слова пролетали мимо моих ушей, а я стоял и смотрел на эту прекрасную девушку и не мог оторваться. Она не вписывалась в общую картину этой комнаты, эти почти пожилые женщины, работающие возле нее, и она красивая, молодая. Девушка беседовала с Бетти, а после перевела взгляд на меня. Её зеленые глаза смотрели, прямо в мою душу, я остолбенел, не мог пошевелиться, но после в теле появилась легкость, желание прыгать и петь. Еле удержавшись на месте, я стоял. Мимолетная встреча подходила к концу, и мое необычное состояния оборвалось словами Миссис Бетти:

— Оливер, подойди к последнему окошку и забери посылку.

Пройдя к последнему окошку, которое больше походило на обычный стол, я вновь увидел ее. Она поднялась со своего места и исчезла за дверью в соседней комнате. Спустя мгновение она вернулась с большой почтовой коробкой. Мне хотелось перепрыгнуть через этот стол, забрать у нее коробку, лишь бы ей не было тяжело, но что-то удержало меня. Она медленно шла ко мне, я растерялся. Поставив коробку на стол, она подвинула её ближе ко мне. Я взял коробку и случайно прикоснулся к её гладкой руке. Она почувствовала моё прикосновение и только лишь спустя пару секунд, она убрала руку, улыбнулась, что-то сказала, и вернулась на свое рабочее место.

Держа коробку в руках, я принялся искать няню, а она уже стояла возле выхода, придерживая дверь. Проходя мимо центрального окошка, хотелось повернуться в сторону этой девушки, но, увы, я не смог. Не знаю, что меня тогда удержало, возможно, то был страх быть отвергнутым.

Выйдя на улицу, мы отправились домой, няня что-то рассказывала, а я думал о том, какая нежная у той незнакомки рука, я представлял, то прикосновение снова и снова, и желал ощутить его вновь.

— Вижу, тебе она понравилась, Оливер — оборвала мои мечтания Бетти.

— Вы о ком? — Изображая удивление, спросил я.

— Я о Маргарет в почтовом отделении, ты так на нее смотрел, прямо не отрывая глаз. — Бетти улыбнулась, и я увидел ее белые зубы.

— Нет, просто она работает там, она молодая, чего не скажешь о её коллегах. Вот я и смотрел и удивлялся, как они работают вместе? Кстати, откуда вам известно её имя?

— Я давно знаю её бабушку — мы учились вместе, и мать её я тоже знаю, скажу так, мы дружим семьями. А ты и вправду покраснел, когда её увидел — значит, понравилась она тебе, не удивительно, она же красавица.

— Вовсе не понравилась! — Рявкнул я.

— Прости, я больше не буду о ней, но меня ты не проведешь. — Улыбнувшись закончила она.

Мы перевели разговор в другое русло и не спеша вернулись домой. Вернулись мы той же дорогой, что и пришли. По пути Бетти заскочила в небольшой магазинчик, из которого она вышла с небольшим пакетом продуктов. По приходу домой Няня дала мне задание: распаковать почтовую коробку и положить все её содержимое на стол. Для меня вскрытие почтовой коробки было новым занятием, и поэтому, я принялся выполнять поручение с особой охотой и интересом. Небольшим гвоздодером, я аккуратно снял боковые рейки, и вот, коробка была открытка. Внутри фанерной коробки лежали завернутые в пузырчатую упаковку книги, развернув книги, я аккуратно сложил мусор в коробку и направился к Миссис Бетти.

— Куда выбросить мусор? — спросил я, когда зашел на кухню.

— Оставь здесь, я потом сама все сделаю, а сейчас садись кушать.

На накрытом столе стояли тарелки с конфетами, печеньями, посередине стола, возвышаясь над всеми, располагалась многоэтажная тарелка с фруктами. На верхнем этаже лежал нарезанный желтый ананас, который распространял по комнате приятный кисло-сладкий аромат, ниже были сложены грозди красного винограда, а на самом нижнем этаже тарелки царствовали яблоки и апельсины. Славно покушав фруктов и выпив чаю с разными сладостями, я направился домой. В моем распоряжении осталась большая половина дня и хотелось потратить это время на себя, а то весь день я всё помогаю и помогаю. Попрощавшись с няней, я спустился по лестнице, вышел из подъезда и направился домой. Обходя угол дома, меня остановили трое парней, которые были выше меня на целую голову.

— Стой — помню, сказал парень, идущий посередине.

Подойдя ближе, я понял, что их мне не обойти, поэтому, я остановился прямо перед говорившим. Его серые глаза со злобой смотрели на меня, растрепанные светлые волосы больше походили на иголки. На его брови красовался шрам, а лицо застыло в кривой ухмылке.

— Так вот ты какой, ученик ведьмы. — Сказал он.

— Ты вообще о чем, ты в своем уме! — Ответил я ему.

— Он дерзит тебе Сероглазый.- Молвил парень, стоявший, позади левого плеча светловолосого.

— Сам слышу Черный. Юнец, мы видели тебя сегодня с ней, с ведьмой, в черном платье. Куда вы с ней ходили…? Впрочем, не важно.

— Она вовсе не ведьма, она моя няня. — Сказал я, пытаясь понять намерения этой тройни.

— Врет он Сероглазый, однозначно врет! — прикрикнул парень, стоящий за правым плечом Сероглазого.

— Что ж, тогда покажем ему, что врать не хорошо, а уж тем более нам. — Сказал Сероглазый, и с этими словами, он принялся хрустеть пальцами на руках.

Нужно было уносить ноги. С теми тремя мне в жизни не справиться. Резко развернувшись, я бросился бежать, но тут же тяжесть в желудке отдалась болью в правом боку. С болью в боку я далеко не уйду. За моей спиной раздались крики:

— Держи его, а то уйдет!

В поисках спасения, я принялся рассматривать все, что меня окружало. Противники подбирались все ближе, ближе. И вот боль в боку уже совсем ослабила меня, как вдруг, я увидел возле дороги кусок доски. Я понял — это мой шанс. Подбежав к доске, присев, схватив ее правой рукой, я начал разворачиваться и подниматься. Наотмашь махнув доской чуть выше своей головы, я попытался отмахнуться. К моему счастью маневр заимел успех. Удар пришелся на голову Белобрысого, отчего в воздухе повис глухой звук. Удар был такой силы, что пострадавший хулиган, поверженный, в беспамятстве рухнул на землю. На очереди был второй, он хотел было броситься на меня с кулаками, но я повторил свой первый удар в обратном направлении. Второй удар пришелся на плечо, нападающий схватился за руку и взвыл от боли, а после развернулся и ушел восвояси. Третий же нападающий посчитал, что не вступать со мной в схватку, будет для него верным решением, поэтому, он развернулся и бросился бежать. Отбросив свое оружие на пол, я нагнулся, чтобы проверить, не забил ли я насмерть этого Сероглазого. Он лежал, и держался за голову обеими руками, я хотел было проверить его пульс, но как только он почувствовал мою руку на своей шее, то резко вскочил и принялся бежать. Что ж так даже лучше, что он смог сам уйти. Убежал он, не шатаясь, возможно, с его пустой головой все в порядке. Оказалось их можно победить.

Возвращаясь, домой, я думал о том, что многие люди живут в своих грезах. Все это было похоже на моё увлечение книгами, только вот некоторые не различают реальный мир и мир иллюзии. В двадцать первом веке, в период глобальной компьютеризации общества, некоторые люди до сих пор верят в существование ведьм. Как странно. Только из-за черного платья её приняли за ведьму, а меня приписали к её ученикам. Вот что значит сила воображения. Все-таки, каждый человек живет в двух мирах одновременно. Первый мир — это мир реальности, а второй мир грез, где каждый считает себя героем, рыцарем в серебряной броне, космическим солдатом, или просто успешным человеком. Наверное — это единственный способ успокоить в себе внутренний огонь, который заставляет нас совершать различные поступки.

Давно ушедшая пора, к которой хочется вернуться

Яркое, солнечное утро. Холодная тьма ночи уже давно сдала позиции теплому солнцу. Весь мир оживает, от ночного холода. Радуясь победе над тьмой, птицы прыгают с ветки на ветку, исполняя свои славные гимны великому воину — солнцу. Деревья, медленно качаемые слабым ветерком, вытягивают свои могучие ветви-руки в небо, желая похлопать по плечу победителя, и поздравить его с очередной победой. Город тоже оживает, на дорогах появляются автомобили, открываются магазинчики, закусочные. Всюду снуют люди, кто с чем: кто-то со стаканом кофе бегом скрывается в автобусе, кто-то с сотовым телефоном возле уха, уже договаривается о важных встречах на вечер, кто-то с утренней газетой медленно проходит по улице, но все они едины тем, что каждый куда-то движется и благодаря этому город просыпается. Корабли не спеша уходят в прекрасное утреннее море, и хочется наблюдать за ожившим городом. Но, к сожалению, звонит будильник и нарушает мой просмотр утреннего города.

В молодости, я часто просыпался раньше будильника и смотрел на просыпающийся город. В это утро, я как и всегда, выключил будильник и принялся собираться в школу. Единственным различием этого дня от других, был завтрак из остатков вчерашнего ужина и необычное поведение отца за чтением утренней газеты. Он сидел рядом и смотрел в серую газетную бумагу, содержимое которой было мне не интересно. Допивая, вторую чашку кофе, он оторвался от своего чтения и сказал: — « Все в твоих руках Оливер, и все в твоих силах. Верь в себя и у тебя все получиться». После наставления отца я оделся в школьную форму: белую рубашку, темно-зеленую кофту с логотипом школы, черные брюки с вертикальными полосками и начищенные черные туфли. Надев портфель, я вышел из дома. Яркое солнце ласковым теплом приветствовало меня. Птицы пели песни, был замечателен этот день.

Проходя по улице, я увидел впереди идущего друга и нагнал его. Все годы обучения, в моей скучной школьной жизни был только один лучик света и этим лучиком был Михаил — десятилетний мальчик, из успешной семьи, с золотистыми волосами и голубыми, как небо над головой, глазами. Ходил он, как и все ученики, в школьной форме, но умел он превращать наши уроки в сплошное веселье. Находясь на уроке, мы играли в: шахматы, домино, карты, нарды, которые Михаил приносил из дома. Нас часто ругали и отсаживали друг от друга, но после того как звенел звонок, мы снова оказывались рядом, много шутили и делали все, что нам вздумается. В отличие от других хулиганов, мы выполняли домашнее задание правильно и добросовестно, где не понимал я, помогал Михаил, а где не понимал он, то я спешил на помощь. Он часто гостил у меня дома, то мы делали домашнее задание, то играли в игры, которые всегда были с Михаилом. Его я могу с уверенностью назвать своим другом.

В тот день, мы, как обычно играли, и лишь изредка записывали конспект в тетрадь. После окончания урока, Михаил хотел мне что-то показать, и повел меня в коридор, который вел к тупику. Зайдя в коридор, мы сели на подоконник, где я спросил:

— Зачем ты меня сюда привел?

— Ты когда-нибудь видел такое — И с этими словами он достал из кармана кулак, а когда раскрыл его, то на его ладони я увидел рубин. Да! То был настоящий рубин, а не какая-нибудь подделка. Камень блестел гранями, его глубинный цвет создавал желание прикоснуться к этому чуду природы.

— Спрячь — сказал я ему — понимаю, он очень красивый, но нельзя приносить такие вещи в школу, его могут украсть.

— Этот камень мой отец подарил моей матери, он стоит целое состояние, отец хочет собрать маме ожерелье и украшением будет этот камень.

Услышав шаги, Михаил спрятал камень в карман своих брюк. В этот угол почти никто не ходил, и поэтому, мы смотрели на угол и ждали, кто же выйдет из-за него. Спустя мгновение из-за угла вышло трое парней. Подойдя они ближе, я разглядел, среди них Сероглазого.

В тот же миг, Сероглазый узнал меня, его глаза наполнились злобой, ноздри расширились, он начал громко дышать. В то мгновение, он был похож на разъярённого быка, который в последующую секунду броситься на тореадора. Так и случилось. Прокричав фразу: — Бей их! — от гнева больше похожую на рёв. Он бросился в драку, а следом побежали его приятели. Поднявшись с подоконника, я за руку потянул Михаила и сказал: Придется драться — на что он, просто кивнул головой. Лицо Михаила резко исчезло, и вдруг, я увидел стенку и пол, в животе чувствовалась боль. Оглядевшись по сторонам, я увидел, что Михаил пытается драться одновременно с двумя противниками, а впереди меня поправляет волосы на голове Сероглазый. Возможно, он протаранил меня, как бык своей головой. Боль бушевала в животе, но ничего не оставалось, как встать и начать действовать. Поднявшись на колено, перед собой я увидел движущуюся ногу, отразив удар рукой, я спас своё лицо. Удар следовал за ударом, и долго так не могло продолжаться, силы подходили к концу. Собрав остаток сил, я вскочил и ударил кулаком нападавшего в пах. Движимый только инстинктом боли, Сероглазый нагнувшись, схватился за пах обеими руками и продолжал так стоять до тех пор, пока его лицо не встретилось с моим коленом. Поверженный светловолосый парень рухнул на холодный бетонный пол. Смотря на Сероглазого, я вспомнил про Михаила, и о том, что он сейчас борется сразу с двумя негодяями. Оглядевшись, я увидел, как один из нападающих сделал Михаилу захват из-за спины за горло, а второй, тем временем бьет моего товарища кулаками в живот. Я не мог просто так смотреть на происходящее и бросился на врагов. Первый, стоящий спиной, тот, что держал, получил ладошками по ушам. Силы на него я не пожалел и оглушённый враг схватился за уши, а дальше была подножка. Одно мгновение и злодей лежит на холодном бетонном полу, и думает над тем, что же он сделал не так в своей жизни. Тем временем, освобожденный Михаил, отошел от побоев, увернулся от встречного удара, и со всей силы ударил нападавшего в лицо, тем самым расправился с ним. Михаил смотрел на побежденного врага, а после обернулся. На его глазу красовался фингал, а на нижней губе виднелась трещина, из которой тоненькой струйкой сочилась кровь.

— Ты в порядке? — спросил я.

— Да в полном. Бывало и хуже — он улыбнулся, а после схватился рукой за разбитую губу.

— Надо уходить, а то вдруг нас увидят преподаватели. — Сказав это, я начал уходить с места драки, Михаил шел следом. Уходя, я убедился в том, что противники лежат на полу и корчатся от боли. Мы зашли в туалет, чтобы возле умывальника привести себя в порядок, поправить одежду и отправиться на следующее занятие. Достав из кармана платок, я протянул его Михаилу:

— Возьми, смочи его водой и приложи к глазу. Станет легче.

Михаил поблагодарил меня за платок и воспользовался советом.

Прозвенел звонок, мы должны были возвращаться в класс. Следующим уроком был урок физики от Мистера Райна Одли. Добежав до кабинета, мы попросили простить нас за опоздание и уже спустя пару мгновений, мы сидели на своих местах. После того как мы сели, Райн Одли спросил Михаила:

— Что у вас случилось Михаил?

— Ничего, я просто ночью дома, ударился об дверь — Сказал он.

— Нет! Мистер Райн, он лжет, до этого урока у него не было этого фингала — Сказала отличница Эльза, сидевшая за соседней партой.

— Замолчи! — Прикрикнул на неё Михаил.