Бесплатный фрагмент - Всё, что могло произойти с вами, но произошло с другими

Предисловие

Данный сборник появился сам по себе, начало было положено еще в нулевых. Я не профессиональный писатель и даже не имею никакого отношение к литературе, за исключением одного. Услышанные мною истории я перенёс на бумагу и дал красок, прибавил звука и все это посыпал перцем, для остроты восприятия.

По своей профессиональной деятельности я — повар. Много путешествую, общаюсь с людьми, и они охотно делятся со мной разными историями. Один раз я перенёс такую историю на бумагу и дал прочесть ее знакомым. Я не сказал кто автор, оставил интригу, сказал лишь, что прочитал рассказ и он мне понравишься своей легкость и тонким юмором.

Мои знакомые посчитали рассказ интересным и очень живым, без литературной тяжести.

— А кто автор? — спросили они.

И мне пришлось раскрыть себя. Последовал совет:

— Так пиши! У тебя неплохо получается!

Сразу за этим я получил одну из историй которую опубликовал в этом сборнике.

Название сборника родилось само, я даже не искал ему формулировки. Истории достаточно короткие, я не хотел нагружать читателя и создавать круто закрученный сюжет, это совсем другой жанр.

Шеш-Беш

Из института меня выперли с треском, косить в 1965 было не просто, да и сосед у нас был военком. Он всегда мне говорил, что рано или поздно меня выпрут из института и я пойду топтать сапоги. Вёл я достаточно аморальный образ жизни. Особых качеств у меня не было. Учился плохо, физические данные не выдающиеся. По распределению я попадаю во Внутренние Войска в Среднюю Азию, как сейчас говорят в жопу мира.

Учебка прошла быстро и вот я прибываю на своё постоянное место дислокации — в воинскую часть СССР ВВ 19825.

Мы охраняли зеков в зоне поселении, а на ближайшие 320 км вокруг — пустыня. Забора никого не было, бежать не куда. Ленинская комната, казарма, лазарет, радиорубка, столовая, чепок, гараж и штаб. Была и оружейная комната, но мы все ходили с пустыми калашами. Начальство к нам почти не приезжало, только раз в неделю приходила почтовая машина и провиант. Всего нас в части было пятнадцать человек. Капитан Приходько, прапорщик Дериглаз, ротный Семичастный и рядовых двенадцать человек. Зеков было пятьдесят восемь, или около того — никто точно не знал сколько их. Передвигались они по части свободно. Сроки у всех не большие, по два-три года, в основном интеллигенты, торговые работники и водители.

Средняя температура в пустыне 25 градусов. Зимой ночью опускается до минуса, а летом днем 30—40 градусов, но переносится такая жара хорошо. Но самое интересное это не погода, а заключённые, точное количество которых никто не знал! Вот с этого все и началось.

Целыми днями мы играли в нарды «шеш-беш». В последствии мне это умение очень пригодилось, люди с востока и Кавказа меня уважали, да и играл я очень достойно.

На кухне пекли только хлеб, всё остальное жарили на открытых мангалах, чаще всего это были бараны. Там же, в части, я научился не плохо готовить блюда восточной кухни: плов, лагман, шашлык. Нет- нет, я ничего не путаю! Шашлык у нас был четыре раза в неделю и ели мы его вместе с заключёнными. Излишки мяса сначала пытались возить в район, сбывать, но это было очень рискованно, да и ценник на баранину в те времена был не велик.

Кто-то и когда-то поставил лишний нолик в списках и получилось вместо 15 человек в части, 150 соответственно. С тех пор весь провиант и материальное обеспечение мы получали из расчета на сто пятьдесят человек, при том что нас, вместе с заключёнными, было всего семьдесят пять. Капитан Приходько был прекрасным актером и безупречно играл свою роль: мол, он ничего не знает! И все ему подыгрывали.

Служил я как в санатории! С едой проблем не было, с горячкой тоже. Излишек накапливалось очень много, а реализовывать их было очень сложно и опасно. Мы нашли в городе торгашей, которые с большим удовольствием скупали у нас эти излишки. Дериглаз потихоньку превращался в олигарха местного розлива. Да и у нас появились лишние рубли. Мы все отдавали себе отчёт, что если все это накроют, то сидеть мы уж точно будем не в зоне поселении! Но как-то все это текло само по себе.

И вот пред моим дембелем, приходит очередная машина с почтой и провиантом. Мы удивились тому, что там, на редкость, было всего мизерное количество. В тот момент наш ротный Семичастный, чуть не спалился: — а почему так мало! И тут мы реально запереживали и начали заливать свое горе.

Через неделю приходит другая машина, с конвертом на имя начальника части Приходько. В письме сообщили, что часть расформировывается и завтра придет транспорт за солдатами. Все зеки переоделись загрузились в машины и поехали в район. Оттуда, на такси, все до одного зеки вернулись в свои бараки. Солдаты приехали в район и там растворились, искать их никто не стал. Запас провианта был ещё на один призыв, а мы спокойно жарили шашлыки и играли в «шеш-беш».

Я уволился из вооружённых сил и на гражданку пришёл с небольшими сбережениями. Даже по московским меркам был богат.

Капитан Приходько уволился из вооружённых сил и уехал в Прибалтику.

Эту историю я никому не рассказывал до этого времени.

Служу Советскому Союзу!

Утиная охота

Август как всегда выдался тёплым и ласковым, не таким знойным как июль. Ночи становились мягкими и комфортными.

Мы все повзрослели, обзавелись детьми, семьями, а кто-то и не по одному разу. Кто-то стал владельцем бизнеса, кто-то чиновником, кто-то… Да-да, именно тем, кем вы подумали. Но это не мешало нам встречаться два раза в год и быть друзьями. Мы никогда не обращались к друг другу за помощью ни по одному вопросу, а вот стихийно встреться в баре за чашкой чая — это бывало. Никто из нас не делился своими проблемами и уж тем более разговорами о работе. С учётом того, что Сергей Владимирович (так звали нашего друга) занимал высокий пост в одной очень высокой организации.

Звали нашего друга совсем не Сергей Владимирович — эта кличка к нему приклеилась с института, который мы все успешно, на наш взгляд, закончили. Меня отчисляли два раза, Сергея Владимировича один.

Кличка к Леониду Ивановичу Кораблёву — это настоящее имя Сергея Владимировича — приклеилась от нашего преподавателя по политологии. Он также яро пропагандировал социальный устрой общества. Именно этим политолог, в последствии, заинтересовал сотрудников одной организации, в которую был благополучно принят и получил звание подполковника. На военной кафедре Сергей Владимирович особо не отличался рвением «милитари». Но карьеру в ФСБ сделал блестящую.

Как-то раз мы выпивали в парке, в процессе выяснилось — Сергей Владимирович что-то забыл на работе и мы поехали туда вместе. После этого я несколько дней ходил как с похмелья и я понял ещё оду вещь: ни одна держава в мире не сможет даже посягнуть на безопасность нашей Родины! Мы приехали на Лубянку прошли четыре КПП. Соответственно нам везде отдавали честь, но на последнем КПП попросили предоставить документы (для формальности). У меня никто-ничего не спрашивал! Мы зашли в большой кабинет в стиле соц. ампир и после звонка Сергея Владимировича, нам принесли Хеннесси, лимоны и два чая. Все как положено в стиле КГБ! Я не стал говорить Лёне, что коньяк не пьют с лимоном и уж тем более с чаем. Я не хотел обидеть его и всех сидящих за этими стенами. Это традиция и она не подлежит никакому обсуждению.

Стены здания наводили на меня странное ощущение, поэтому коньяк был выпит очень быстро. У Лёни за долгие годы работы выработалось профессиональное качество по уничтожению данного напитка, пил он его как воду, нет как чай.

Мы вышли совсем с другой стороны, как мне показалась. А показалось мне это потому, что выпили мы у Лёни в кабинете не одну бутылку. На улице уже было светло и весь трудовой народ спешил на работу. И, как к десяти часам утра, положено августу температура воздуха поднималась быстро и уже достигла двадцати восьми градусов. Мы прошлись по бульвару и присели в сквере. Голова начинала трещать, появилась сухость во рту (Чиж и Ко). Сигарета, которую я закурил, была лишней и у меня поднялась тошнота. Лёня предложил зайти в кафе, поесть горячего и поправиться. Я не очень хотел, чтобы мои подчиненные видели меня в таком виде. Поэтому мы отправились в гламурное и до безобразия не вкусное место «Пиккадилли». Нас встретили как почетных гостей, посадили возле окна, принесли кофе и круассаны, которые мы не заказывали, хотя мне всё было безразлично!

Лёня сказал:

— Третья была лишней!

И тут я понял, что в кафе мы выпили две бутылки по 0,7 литра и литр виски в парке.

От круассана меня тоже чуть не вырвало и я спросил:

— У вас есть суп?

Мне предложили луковый, министроне, и грибной крем.

— Блеать, а есть лапша куриная?

— Нет это только на ланч, который начнётся через час.

— Ну в таком случае можно просто бульон?

Официант пригласил менеджера и он долго лепетал бла-бла-бла и все такое. Лёня тем временем заказал ледяного джина и расправлялся с бутылкой запивая все это содовой.

Я вышел на улицу, закурил сигарету, дошёл до первого магазина и купил доширак. По дороге мне попалось несколько наших сотрудников, которые шли на работу и с коими мне пришлось поздороваться (даже знал кого как зовут).

Когда я вернулся, Лёня сидел уже не один и бутылка джина заметно поубавилась. На столе появились сыры, фрукты и прекрасная дама в 11.00 то утра. Как вы думаете, что она делает в 11.00 утра во вторник в боевом раскраски в «Пиккадилли»?

Я попросил большой чайник чая и заварку отдельно, чтобы менеджер и официант меня долго не мурыжили. Один из них меня узнал, отчего наше общение стало более напряженным. Дама представилась Аллой, я тоже назвал себя. Мне очень не хотелось, чтобы меня видели, едящим доширак в «Пиккадилли». Но я не стал обращать ни на кого внимание, достал доширак и залил его кипятком из чайника. Видели бы вы в тот момент лицо Аллы!? Леня посмотрел на меня и не сказал ничего. Мы допили джин, Лёня подбросил меня до дома на «Динамо», а сам с Аллой уехал в неизвестном направлении.

В конце августа мы как обычно собрались на охоту на перо в Завидово. Люд приезжает солидный и очень разный, но охотников там нет, не считая егерей. Приезжают с охраной, на джипах, в шляпах, сапогах и прочей клоунской атрибутикой. Ковбой, охотник — разницы никакой. Я конечно не охотник, но зачем для охоты на перо-утку, нужен карабин с оптикой?

Был у нас ещё один друг, он «как попало» с нами не учился, он сразу родился умным! Звали его Арсений Матвеевич Крупинин. В школе он учился хорошо, закончил ин. яз., кафедру латино американских языков и попал по распределению сначала в Бразилию, затем в Мексику и так далее. Стал чрезвычайным послом в странах Латинской америки. Арсений был веселым парнем и пользовался у девушек популярностью и, как поговаривают, это помогло ему добиться больших результатов в карьере, хотя рвение к языкам у Арсения было замечено уже в школе. Он свободно говорил на английском, французском и ещё на каком-то языке. Когда мы зависали в «Американ гриль» баре на Белорусской, а там полно было экспатов, Арсений с лёгкостью с ними общался.

Мы конечно с Лёней знали о его способностях к языкам но чтобы настолько.

— Сеня, ты когда выучил французский?

— Я его не учил, мне папа показал алфавит и мы прочли с ним два тома Дюма на французском и все.

Лёня спросил у Сени:

— Если я завтра прочту Фауста на немецком, то тоже заговорю?

— Конечно же нет! — ответил Сеня

— Почему??? — спросил Лёня.

— Потому что ты слушаешь Рамштайн, а я Джо Дассена!

— Сеня, ты чего своим пацанам врешь?! Ты хоть знаешь как выглядит Джо Дасен?

— Да знаю, у мамы пластинка есть! — и просвистел" Les Champs Elysees».

Когда Лёня приезжал в Завидово все думали, что это президент: его сопровождали две машины с номерами ААА. Но в этот раз всех поразил Сеня. Арсений занимался развитием экономических отношением между нашими странами и также добился успехов на этом поприще. Арсений прилетел на вертолете с двумя мексиканцами в сомбреро, как потом выяснилось это были очень важные люди. Сеня, так сказать, знакомил их с настоящей Россией. Парни оказались очень веселые, хотя ничего не понимали по русски, только улыбались.

Я спросил у Сени, много ли они употребляют кокаина? Сеня сказал, что он не по этой части, они бухарики. Ну да ладно!

Люд собирался разный, актёры, банкиры, сотрудники органов, бывшие фарцовщики и так далее, всякая шушара или, как сейчас говорят, хозяева жизни. Данное мероприятие чисто мужское, женщин не было, но у некоторых гостей, которые не нашли себе собеседника или собутыльника по интересам, возникает желание женского общества, с этим здесь проблем не было. Всегда пожалуйста, в любом количестве и любого качества. Но мы приезжали сюда не за этим: я в поисках новых инвесторов, Лёня проверить тылы, а Арсений приезжал развлекаться. В пошлый раз привёз колумбийцев и они были очень удивлены: как в Россми колумбийский кокос может быть лучше чем у них!?.

На что Сеня им всегда отвечал: — Велком ту раша!

Сбор и размещение гостей в 13.00. Все друг друга знают, здороваются, целуются и обмениваться тройным рукопожатием. Обед это нечто, пока все ещё трезвы, хотя некоторые, которые только-только подтянулись к государственной кормушке уже «под шофе». Вино Франция, крепыш водка, коньяк, виски, пиво. Три поильни, как для лосей, стоят на территории с тремя сортами чешского пива. Краны в них подрядная организация заменила на примитивные, потому что не все умеют пользоваться пивным оборудованием, а держать возле каждой поильни человека накладно.

Поэтому в любое время можно подойти и налить себе пива. По еде тоже все просто. Стоят две точки: три вида шашлыка, плов и какой-нибудь лагман. И, как говорят, на следующий день шашлык из кабана, добытый нашими егерями, это ничто иное как свинина, но люди на второй день мало что понимают, поэтому свинина это или кабан отличить нет возможности.

Пьют много и часто, есть специально обученные люди которые тебя заносят в дом. Очень весело когда несут депутатов или губернатора. Ну как вы догадались Сергея Владимировича никто не носит. Я доползаю сам. Сеня как получится.

Всю ночь мы поем песни с баянистом, а утром завтрак — и выдвигаемся на охоту. Все достают свои «Меркель», «Беннелли», «Перации» и так далее. Усаживаемся, ещё не протрезвев, по лодкам. Настоящие охотники прекрасно знают, что охота на перо очень тихая и утка чует все.

Итак мы с егерями выдвигаемся на главной лодке, на носу которой, как положено сидит баянист с ним самые поющие. Далее идут слуги народа, с ружьями и карабинами, состояние которых оставляет желать лучшего. Чтобы никто никого случайно не переубивал оружие все сдаётся егерям на проверку и всем выдаются холостые патроны.

Баянист начал раздувать меха, и в главной лодке два депутата и сотрудник ГАИ запели:

…а волны бушуют и плачут и бьются об борт кора-бля!

Как вы понимаете «бля» пели все хором и палили из ружей.

Никакой утки и даже зверя в ближайшее время в этом месте не предвидится.

Но ровно через год сюда опять приедут слуги народа на утиную охоту.

Вы знаете, я иногда очень по ней скучаю.

По «утиной охоте».