Бесплатный фрагмент - Сборник произведений. 2015 год

Сеятель знанья на ниву народную!

Почву ты, что ли, находишь бесплодную,

Худы ль твои семена?

Робок ли сердцем ты? слаб ли ты силами?

Труд награждается всходами хилыми,

Доброго мало зерна!

Где ж вы, умелые, с бодрыми лицами,

Где же вы, с полными жита кошницами?

Труд засевающих робко, крупицами,

Двиньте вперед!

Сейте разумное, доброе, вечное,

Сейте! Спасибо вам скажет сердечное

Русский народ…

Н. А. Некрасов

Введение

Литературно — поэтический клуб военного городка (микрорайона) Трудовая (гп Некрасовский, Дмитровский район, Московская область) ещё совсем молодой — он создан в июне 2012 года по инициативе Владимира Борисовича Броудо (творческий псевдоним Арсений Одуорб).

Владимир Броудо: «В каждом населённом пункте есть творческие люди, способные создавать произведения искусства. В наше не очень простое время очень важно таких людей организовать, поддержать и помочь им. Помимо реализации собственного творческого потенциала самодеятельные писатели и поэты « сеют разумное, доброе, вечное» людям, ведь этого так ныне не хватает..

Я считаю, что в посёлке с таким поэтическим названием- Некрасовский — творческие традиции должны стать нравственным началом для всех наших жителей».

Выражаем искреннюю благодарность за всестороннюю поддержку деятельности литературно — поэтического клуба « ЛитКлуб Трудовая» Главе Администрации городского поселения Некрасовский Дмитровского района Московской области Сергею Ивановичу Колкову, Руководителю Общественной приёмной Администрации городского поселения Некрасовский Людмиле Владимировне Проноза, начальнику Офицерского Клуба — Председателю Совета Ветеранов военного городка (микрорайона) Трудовая Игорю Анатольевичу Бугай и заведующей библиотекой Карповой Виолетте Викторовне.

Архипов Станислав Николаевич

Моцарт и сольери

Как хочется многое сказать,

Что накопилось в душе с годами.

Об этом можно написать,

И только лишь стихами.

Когда видишь человеческий порок,

И он его преследует как Рок.

Как избавиться от этого Греха,

Я сам не знаю ни хрена…

Зависть, ненависть и корысть,

Диалектически порочное Звено.

Оно как червь в душе человека,

От Дьявола дано.

И классика об этом говорит,

У гения, который творит.

Как у Моцарта Сольери,

Завистники талант и съели.

Сама история может повториться,

Для нас просто.

Нельзя здесь ошибаться,

Главное — терпенью и мудрости научиться.

Золото

Когда ума полна палата,

Не нужно тебе излато.

Оно приносит в жизни своей —

Золото должно быть в душе твоей!

Где — то в жизни найдёшь,

А где –то потеряешь.

Может и поймаешь,

Что этим мудрость приобретаешь.

Аэрофлот

Что для пассажира «Аэрофлот»,

Уют, сервис и приятный полёт.

Когда воздушное судно,

Ведёт российский пилот.

Пассажир от стюардессы чувствует внимание,

И в душе говорит — спасибо российской авиакомпании!

К дню пограничника

Сегодня праздник у часовых границ,

Собрались в праздник ветераны.

Мы слышим смех и вспышки блиц,

Хотя порой и ноют незаживающие раны.

Встают погранцы на охрану российских границ,

В зной, холод и стужу.

Не знаем многих этих мы лиц,

Но Россия ценит пограничную службу!

На груди у Вас ордена и медали,

За ратную службу и подвиги Вас награждали.

И седины на голове,

Говорят о трудной и светлой судьбе!

— //-

Мы будем помнить Иерусалим,

И храм Царя Соломона.

Где был создан орден тамплнеров,

Под незримым оком Сиона.

Крестовые походы,

Не исторические драмы.

Победу одерживали,

Рыцари храма.

— //-

Когда на улице весна,

И пробуждается природа.

Мир просыпается от зимнего сна,

На нас влияет весенняя погода.

И солнце светит ярко,

Тает снег в лесу.

Я выбрит сегодня гладко,

Улыбки людям я несу.

Король и власть

В столетие каждого века,

Слава, деньги и власть.

Были испытанием,

Каждого человека.

Кто выпил эту

Чашу до дна.

Не каждый впитал в себя,

Доброту, Мудрость Ума.

Путь к солнцу, власти,

Усыпан не розами, а шипами.

Главное — научиться управлять,

Своими Страстями.

Казалось, ты у власти,

Сам себе Король.

Но нет в глазах жизненной Страсти,

И лишь испытываешь ты боль.

Один говорит Правду,

Другие просто Врут.

И за спиной притаился,

Тихонько Брут.

Всё могут Короли,

Но не принадлежат Себе они.

Король гол, окружение делает Короля,

И неизвестна нам его судьба.

И управляя сильным Народом,

Держа перед ним речь.

Король всегда должен помнить,

Про Домоклов Меч!

Всё неспокойно в королевстве,

Интриги, заговоры, борьба за власть.

Все хотят поближе к Трону,

И быть в королевской Колоде, как одна Масть!

Об этом пишет Классика,

Напоминая нам не раз.

История эта повторяется,

Но уже как Фарс!

— //-

Сплелись в любви наши руки и ноги,

Наши Знаки Зодиака, Весы и Козероги.

В постели мы с тобой одни,

Над нами одни лишь Боги.

Немого свидетеля нашей Любви.

С икон они могут нас осуждать,

Но мы хотим любить — снова и опять.

Мы отдаёмся Страсти,

В Любви над нами,

Нет никакой власти.

Мы любим друг друга как никогда,

И ждали этого момента

Многие года.

Каждый чувствует Истому,

И ломоту в своих костях.

Такое не дано другому,

Мы это чувствуем в сердцах.

Познав плоть друг друга,

Мы долго не выйдем из этого круга…

Разведчикам России

СВР много лет,

За эти годы,

Одержано много,

Неизвестных нам побед.

Разведчики работают на государство,

Рискуя жизнью,

Добывая секретную информацию,

Испытывая при этом мытарства.

В разведке не любят гласность,

Главное для разведчика,

Работая за границей,

Не привыкнуть к опасности.

Работа в разведке,

Не усыпана розами,

А только шипами,

Главное — научится управлять

Своими страстями.

Разведчики не из изгоев,

Россия — Мать знает своих Героев!

Ким Филби, Абель, Джордж Блейк, Блант,

Каждый из них в разведке гений и талант.

Пожелаю Вам,

Цветов море.

И поднять тост,

За тех, кто в «поле».

В разведке не может быть шаблона,

Это гибель для разведчика — шпиона.

Мыслить и работать неординарно,

Хоть мысль может быть и коварна.

В разведке свои законы,

О них не знают дилетанты.

Их знают разведчики — шпионы,

Они профессионалы и галантны.

Разведчика труд,

Нельзя оценить деньгами.

Это постоянный нервный умственный труд,

Днями и бесконечными ночами.

Работая в разведке,

Нельзя с судьбой на Ты.

Разведчика губят,

Предатели и рабы.

Афоризмы

И вот он миг мгновения,

Когда отбросишь все сомнения.

Понимаешь основы бытия,

Суть человека — его душа.

— //-

Ни у кого не должно вызывать сомнения —

Жена Цезаря — вне подозрения!

— //-

Жизнь прожить —

Не поле перейти.

Главное в жизни —

Правильно себя найти.

— //-

Казалось — вот богатство,

И денег тьма.

Но нет счастья и здоровья —

Неизвестна и судьба.

— //-

Жизнь — не Аншлаг,

От оргазма до маразма — один шаг!

— //-

Чтоб ни говорили нам,

Рим не платит предателям.

— //-

В семье не без урода —

Каждому себе отмерила природа.

— //-

Как трудно среди повес,

В кого — то вселился бес.

А кто — то в жизни,

Был и есть… балбес!

— //-

Многие не любят гласности —

Главное не привыкать к опасности.

— //-

Как жизнь?

За древо жизни ты держись,

И смотри не ошибись.

Но если ошибаешься,

То ты не улыбаешься!

А что бы улыбаться —

Обязан в женщину влюбляться!

— //-

Вся жизнь наша — в счёте лет,

Вопросов много — ответов нет.

И всё в томлении духа,

Но она пролетает, как осенняя муха…

— //-

Желаю вам цветов море,

И помнить, что человеческая жизнь — Memento mori

— //-

Все мы пыль на ветре времени,

На всё у нас хватает времени,

В этом мире мы временщики,

И мчимся по жизни, как пьяные ямщики.

Всё наш неустроенный российский быт —

Как тут не вспомнить Гамлета: «Быть или не быть!»

— //-

Сняв мундир,

Как на духу.

Каждый стал,

Ху — из — ху!

— //-

Род приходит и уходит,

Земля остаётся вечной.

И жизнь не проходит беспечно,

В этой суете,

Порой не видишь,

Света ты во тьме.

На то он и род,

Что представляет особый народ.

Он к власти приходит,

И из жизни тихонько уходит…

Нет здесь альтернативы и профанации,

Всё это происходит при любой общественно — экономической формации.

— //-

Нет ничего нового под солнцем,

Но под ним нам не хватает мест.

И каждый из нас по жизни,

Несёт свой духовный крест.

— //-

Сегодня вы у власти корыта,

И дорога туда не закрыта.

Но кончится ваша власть,

И тогда вы можете узнать,

Со временем, что вы были или не были.

Всё о вас будет забыто?

— //-

Всё Богом наказуемо,

Потому что в школе,

Плохо изучали,

Подлежащее и сказуемое.

— //-

Познав основы бытия,

Как верный ученик Христа,

Я выпил чашу Грааля,

Стал мудрым — пишу об этом не лукавя!

— //-

Мы все спешим за чудесами,

Но что творим,

Порой не ведаем сами.

Познать себя,

Трудная задача.

Главное для нас,

Срок, случай и удача…

Повезёт тому,

Кто оптимист.

Кто в поступках —

Альтруист.

Кто может улыбаться,

На глупость не обижаться.

— //-

Философы, художники,

Поэты и писатели.

Очень наблюдательны,

Они видят человеческое дно.

И знают то,

Что многим

Богом не дано.

— //-

Праздник Вера, Надежда, Любовь,

Что — то новое открывает вновь.

Порадовала нас прекрасная погода,

«Золотая осень» этого года.

Впереди Новая Эра,

Появится новая духовная Вера,

Для нас она Надежда,

И не поймёт этого невежда.

— //-

Не любят в женском коллективе красивых,

Как в мужском коллективе умных мужиков.

Они страдают по жизни,

От завистников и дураков.

— //-

Все мы читали А. Дюма,

От его произведений мы были без ума!

«Три мушкетёра» и «Граф Монте — Кристо»,

Прочитав всё это — на душе становится чисто.

— //-

В России праздник Троица,

И каждый верующий в Церкви молится.

Праздник этот не простой —

Над каждым из нас веет дух святой.

С Иконы смотрит три женских Лика,

Озаряет каждого вновь —

Это Вера, Надежда, Любовь!

— //-

Кто любит «Золотой Телец»,

Тому давно сказал один Мудрец:

Большие деньги — Короткая жизнь,

Ты не печалься,

И не журись.

— //-

Глупость предвзята и высокомерна,

Тщеславие этих людей непомерно.

Высокомерен и чванлив,

Как будто перед нами,

Багдадский Халиф.

— //-

Порой нам бывает,

Не до смеха.

Люди терпят неудачи в делах,

Находясь на пороге успеха.

— //-

Я дам вам один совет,

Действуй тогда,

Когда ещё ничего нет.

— //-

Идём по жизни,

Мы различными путями.

Но меж собою скованы,

Духовными цепями.

Но сказать друг другу,

Не могут ободряющего слова.

Между нами отсутствует

Цепь — разная основа.

— //-

Человека можно обидеть,

Как птаха.

Слава и Позор —

Подобны Страху.

— //-

Кто пришёл первым, посетив вас,

Сказать, что предан как никогда.

Это и есть тот, кто предал вас,

Как в древности Иуда.

— //-

Редеют ряды ветеранов,

Ибо время летит вперёд.

Но пьём мы теперь из стаканов,

И Родина нас не зовёт…

Броудо Владимир- руководитель «ЛитКлуба Трудовая»

Краткая история военного городка Трудовая

История военного городка Трудовая началась одновременно с историей ещё нескольких десятков военных городков 1 Отдельной Армии Противовоздушной обороны Особого Назначения (1 ОА ПВО ОН), когда с 1953 по 1955 годы на 50- и 90-километровых рубежах вокруг Москвы силами «спецконтингента» ГУЛАГ-а велось строительство боевых позиций зенитных ракетных дивизионов, кольцевых дорог для обеспечения подвоза ракет к огневым дивизионам и базам хранения (общая протяженность дорог до 2000 км). Одновременно велось строительство жилых городков и казарм.

Советский вождь И. В. Сталин прекрасно помнил, что стало с Берлином, Дрезденом и другими немецкими городами после налетов его недавних союзников. Поэтому создание новой системы ПВО, основой которой должен был стать тогда еще не существовавший вид вооружений -зенитные управляемые ракеты — объявили делом первостепенной государственной важности.

1 Армия ПВО имела статус Особого Назначения, так как её задачей было надёжная защита воздушных рубежей столицы нашей Родины — города — героя Москвы. Для этого в рекордные сроки была создана зенитно — ракетная система С-25, расположенная вокруг Москвы двумя кольцами (ближняя и дальняя «бетонка»), и состоящая из 56 зенитно-ракетных полков (4 корпуса ПВО по 14 полков), 7 баз хранения и подготовки ракет, управлений армии и корпусов, позиций радиотехнических, инженерных и др. подразделений.

Местоположением одной из баз в конце 1952 года была выбрана лесистая территория около железнодорожной остановки (платформы ещё не было) под названием Трудовая.

Вспоминает генерал-лейтенант Коломиец Михаил Маркович, первый командир базы в/ч 52147, участника Великой Отечественной войны:

В/ч 52147 входила в состав 10 корпуса ПВО 1 ОА ПВО ОН Московского ордена Ленина Округа ПВО как 1491-я ракетная техническая база, предназначенная для хранения, испытания, снаряжения и транспортировки ракет в зенитно-ракетные полки 10 корпуса ПВО 1 ОА ПВО ОН, была развёрнута недалеко от платформы Трудовая Савёловской железной дороги, рядом с пересечением Дмитровского шоссе и ближним бетонным кольцом (А107).

По материалам книги «Ветераны округа вспоминают» К 50-летию Московского округа ПВО. Москва, Академический проспект 2005 г. «ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ — ОТВЕТСТВЕННОСТЬ»

Для технической подготовки снаряжения боевых ракет системы С-25, их хранения и доставки в зенитные ракетные полки были созданы несколько ракетно-технических баз особого назначения, включающих в свой состав целый комплекс сооружений технического плана со специальной аппаратурой, вплоть до ремонтно-поверительной, а также огромных складских ангаров для хранения ракет и мощным специальным автотранспортом для доставки ракет в зенитно-ракетные части.

Базы были укомплектованы высокограмотным офицерским и рядовым составом. В подразделениях трудилось большое количество рабочих и служащих. Общая численность этих коллективов доходила до двух тысяч человек.

Особое назначение баз просматривалось и в штатной категории командира «полковник-генерал-майор». Начальником одной из таких технических баз в декабре 1952 г. был назначен и я, как офицер-ракетчик и фронтовик: сначала на базу армейского подчинения в г. Истру, а затем на ст. Трудовая 10-го корпуса ПВО ОН. И та, и другая базы располагались в живописных местах Подмосковья — около Истринского водохранилища и по Дмитровскому шоссе, на берегу канала Москва- Волга.

О строительстве базы:

Стройрайон Главспецстроя МВД, возглавляемый полковником Нехороших, лишь еще вел строительство — вырубал лес, засыпал болото, бетонировал площадки и дороги, возводил технологические здания, прокладывал коммуникации — электрокабели, связь, теплосети, водопровод, канализацию на технической территории, а также строил жилые дома, казармы и служебные здания в жилгородке. Строительство вели заключенные, руководство осуществляли гражданские специалисты.

В последующем прибывших проходить службу молодых лейтенантов распределили по тем объектам, где они будут служить и они принимали участие в монтаже специального оборудования. Солдат было немного, только лишь для поддержания хозяйственного порядка, офицеров также было мало, хотя некоторые уже прибыли сюда со своими семьями. Все инженерно-технические должности — энергетиков, механиков, строителей, технического обеспечения были укомплектованы офицерами лет 30—45, призванными из гражданских организаций.

В городке стоял лишь один двухэтажный одноподъездный дом на 8 квартир (он до сих пор имеет №1).. Здесь помещался штаб части, а в квартирах, по две-три семьи в каждой комнате жили офицеры с семьями. Немногочисленные солдаты и бессемейные офицеры жили в нескольких палатках рядом с домом. Причем всё это находилось в строительной зоне, огороженной двумя рядами колючей проволоки. Утром конвой приводил сюда заключенных, а вечером уводил их. Поэтому оружия не имел никто — ни офицеры, ни солдаты, только дежурный по штабу, да и то за запертой дверью. Женам и детям ходить днем в одиночку не разрешалось. Собирали группу и они шли, скажем, в магазин или к проходной под охраной нескольких солдат, вооруженных толстыми палками. Между прочим, такой режим длился еще почти два года, пока не завершилось строительство городка. Но никаких эксцессов между жителями и заключенными не произошло ни разу.

Помимо всего прочего, это можно объяснить тем, что заключенные являлись не уголовниками, а рабочими специалистами — монтажниками, сварщиками, каменщиками, бетонщиками, слесарями, наладчиками, электриками, сантехниками, причем, довольно высоких разрядов. Похоже, что их забирали в лагеря по разнарядке — нужно 10 сварщиков — под различными предлогами арестовывали 10 квалифицированных сварщиков, давали им пять лет за драку или мелкую кражу и направляли на спецстройки. И так по всем специальностям. Вспомним, что руководил строительством всей системы С-25 Лаврентий Берия, туча (так в народе называли УТЧ) была в его руках.

Правда, хотя режим был строгий, но никаких измывательств, пыток и пр. не было. Более того, была и нормальная баня, и клуб с кружками самодеятельности, и кино, и стадион, и газеты, работала вечерняя школа и курсы слесарей, крановщиков, сварщиков и др. Передачи и письма разрешались часто. Зарплата начислялась по существовавшим трудовым расценкам, правда на руки выдавался мизер на папиросы и конфетки.

Жили в теплых бараках, одевались прилично по сезону. Конечно, власть ведь понимала, что нужны-то не забитые скелеты, а полноценные рабочие. Кстати, средний «комсостав» — мастера, прорабы, инженеры, технологи, бухгалетры вообще жили в приличных условиях.

За выполнение нормы на 121% шел зачет срока заключения — день считался за три, потому вкалывали рабочие на совесть. В последующем многим спецнаборовцам пришлось вместе с подчиненными солдатами работать в контакте с зеками, отношения были самые деловые, только вечером расходились по разные стороны проволоки.

Обедали в одно время, солдатам привозили свои котлы из части, заключенным — из лагерной столовой. Как-то один бригадир сказал: — «Гражданин лейтенант, а моих-то зеков кормят лучше, чем твоих солдат». Что делать, это была правда. Шел 1955-й год».

Заключённых (лагерь которых находился на территории, где сейчас располагается микрорайон Строителей), водили на работы строем под охраной подразделений МВД. К концу 1954 года лагерь был ликвидирован (за всё время был отмечен лишь один инцидент между 58 –статейщиками и уголовниками, после чего уголовников вывезли, и строить городок и техпозицию оставили только «политических»).

К тому времени в жилгородке были построены дома №№1—8 заключёнными (в 1955 г. стройбатами началось строительство остальных домов городка с №9), а техпозиция, казармы и тыловые здания сданы комиссии Министерства Обороны в эксплуатацию войсковой части 52147.

Несколько позже был ликвидирован барачный городок между городком и техпозицией, там сейчас расположен садово-огородный кооператив.

Итак, в Трудовой к 1955 году была создана ракетно-техническая база особого назначения — для технической подготовки, снаряжения боевых ракет системы С-25, их хранения и доставки в зенитные ракетные полки 1 ОА ОН.

База включала в свой состав целый комплекс сооружений технического плана со специальной аппаратурой, вплоть до ремонтно-поверительной, а также огромные складские ангары для хранения ракет (на объекте).

База оснащалась мощным специальным автотранспортом для доставки ракет в зенитно-ракетные части. Базы были с 1953 года укомплектованы высокограмотным офицерским и рядовым составом. В подразделениях трудилось большое количество рабочих и служащих. Общая численность этих коллективов доходила до двух тысяч человек. Так как жилья для офицеров очень не хватало (практически всегда), утром и вечером ж/д платформа Трудовая, построенная и электрифицированная в 1954 -1955 году, была наполнена офицерами и сверхсрочнослужащими, снимающих жильё в Лобне, Икше, Катуаре и т.л. — спешащими на электричку и с неё.

Особое назначение баз просматривалось и в штатной категории командира «полковник-генерал-майор». Все первые командиры частей гарнизона и их заместители были участниками Великой Отечественной войны, орденоносцами, все они были патриотами своей страны, энергичными и оптимистичными, требовательными и справедливыми.

Для жителей городка всегда будут путеводной звездой герои-фронтовики, прибывшие на формирование частей гарнизона Трудовая — В. М. Нестеров, И. Т. Сытник, Жарков, Иванов, Бондаренко и др.

Из воспоминаний Софьи Владимировнаы Афанасьевой, участницы Великой Отечественной войны:

В городке Трудовая к 1953 г. были построены три двухэтажных дома (№№1 (там и жили, и был штаб), 2, 3), остальные двухэтажки (всего их 8) были построены до 1955 г. (трёхэтажки №№9—10—11 строили в конце 50-х уже военные строители).Одновременно строился казарменный городок, спортзал, стадион, столовая. В трёх километрах от городка велось огромное строительство военного объекта.

После этого заключённых строителей из Трудовой (их лагерь был на месте мкр Строителей) вывезли на другие стройки.

Промтоварный магазин был построен (напротив штаба, одноэтажный), но не работал, и продукты покупали в деревянном сарайчике за магазином. В основном за продуктами ездили в Москву — собирались по несколько человек (в Москве на руки «давали» по полкило сыра, колбасы и т.д.)

Платформы Трудовая в 1953 году ещё не было, в подошедший товарняк (по другим данным — деревянные пассажирские вагончики) забирались с трудом, помогая друг другу….

Офицеры-холостяки завтракали, обедали и ужинали в офицерской столовой.

В кино и на собрания ходили смотреть в две казармы для солдат, построенные первыми (около парка). Клуб был построен в 1958 году «стройбатом».

В 60-е годы были построены кирпичные трёхэтажки №№18, 19, 22 и самостроем дома на «хуторе», в 70-е годы построен первый пятиэтажный панельный дом (№24).

Несмотря на острую нехватку жилья (основная масса семей военнослужащих жила в «коммуналках» по принципу — «семья-комната»), массовое строительство началось лишь в 90-х годах, и только благодаря ему в городке исчезли «коммуналки».

Начальник Управления Начальника Работ 1252 Строительного Управления Московского военного округа ВВС и ПВО полковник Полковник Тарасенко Владимир Алексеевич:

В период с 1990 г. по 2009г. на территории военного городка Трудовая было построено:

1. Жилой комплекс из 6 пятиэтажных жилых домов (№№25, 26, 27, 28, 29, 30) (более 500 квартир)

2. Газовая котельная.

3. Выполнена частичная замена инженерных сетей: электроподстанции, водопровод, канализация, благоустройство.

Строительство осуществлялось силами 1252 УНР Московского округа ПВО Министерства Обороны РФ (г. Клин), входившее в состав 234 Строительное Управление Министерства Обороны РФ.

Начальники УНР 1252: полковник Гусев Юрий Алексеевич, полковник Демидов Владимир Васильевич, полковник Тарасенко Владимир Алексеевич.

Инженерные сети выполнял УНР-510. Руководитель — полковник Есин Виталий Иванович, начальник СМУ майор Громик Иван Андреевич, начальник СМУ — сл. РА Зевакин Александр Сергеевич в сложный период передачи городка Дмитровскому району возглавил МУП «Некрасовский водоканал» в мкр Трудовая), начальник СМУ — майор Конохов Евгений Владимирович.

В ближайшие годы в микрорайоне Трудовая руководством Дмитровского муниципального района Московской области планируется масштабное строительство и реконструкция.

Подполковник Гиниатулин Кадым Шайгарданович:

Святая реликвия городка- могила погибшего при защите Родины в войне против фашизма 1941—1945 г. воина-героя лейтенанта Козлова была возведена в 1965 году по инициативе политотдела и военнослужащих гарнизона со всеми воинскими ритуалами и почестями.

Захоронение лейтенанта Козлова на месте тяжёлых боёв в районе Белого Раста было обнаружено во время охоты В. М. Нестеровым и сверхсрочнослужащим Селивёрстовым в 1964 году.

Войсковая часть 52147 была сформирована в 1953 году. Позднее в гарнизоне «Трудовая» было сформировано ещё несколько войсковых частей. 1 октября 1955 года из двух войсковых частей — 11283 и 11291 была сформирована войсковая часть 11291, получившая название «384 военная база». В 1957 году в/ч 11291 была переименована в 996 военную базу радиотехническтх средств измерительной техники и хранения базового ЗИП, а в 1965 году — в 2227 армейскую базу ремонта зенитного ракетного вооружения.

В конце 1950-х годов в гарнизоне «Трудовая» появилась в/ч 03251 — 2145 передвижная ремонтная техническая база (ПРТБ). В/ч 03251 занималась хранением и подготовкой к использованию специальных (ядерных) боевых частей для зенитных ракет. Первые спецзаряды для ракет 207Т поступили в ПРТБ в 1958 году.

Также в гарнизоне «Трудовая» находились:

— 338 зенитно-ракетный полк –войсковая часть 32163,

— 4175 база измерительной техники — войсковая часть 62056,

— войсковая часть 20007 из состава 3-й Армии РКО,

— войсковая часть 11283 (База радиоизмерений и службы частот)

— 197 военная школа поваров,

— филиал 29 СКА (Балашиха)

— 843 Военторг, в дальнейшем 4613 ДГУП.

9 февраля 1966 года в посёлке Трудовая-Северная, в двух километрах севернее городка гарнизона «Трудовая», была сформирована войсковая часть 83513 — 54 промышленный комбинат Министерства обороны СССР. Основной продукцией комбината являются изделия из полимербетона и сборного железобетона. Продукция комбината с успехом применялась при строительстве космодромов «Байконур» и “ Плесецк», олимпийских объектов — спорткомплексов ЦСКА и Лужники; жилых комплексов в Крылатском и на Рязанском шоссе в г. Москве, на многих металлургических заводах и объектах энергетики.

Напротив военного городка расположены дачи (через Дмитровское шоссе, 28 км от МКАД), которые личным распоряжением И. В. Сталина были подарены видным военачальникам — победителям в войне с фашизмом 1941 — 1945 годов. Маршалы Советского Союза Чуйков, генерал армии Д. Лелюшенко часто участвовали в мероприятиях городка.

О ПЕРСПЕКТИВАХ РАЗВИТИЯ НАШЕГО ГОРОДКА

(Дмитровский вестник Четверг, 19 июня 2014 г., №67 (15171):

Ирина Баева.

10 ИЮНЯ 2014 ГОДА В МБУ «ДК «СТРОИТЕЛЬ» ГОРОДСКОГО ПОСЕЛЕНИЯ НЕКРАСОВСКИЙ ДМИТРОВСКОГО МУНИЦИПАЛЬНОГО РАЙОНА

ПРОШЕЛ СХОД ЖИТЕЛЕЙ БЫВШЕГО ВОЕННОГО ГОРОДКА РАКЕТЧИКОВ,

КОТОРЫЙ НАХОДИТСЯ НА СТАНЦИИ ТРУДОВАЯ

На повестке дня было всего два вопроса. Первый — о перспективах бывшего военного городка после передачи его в муниципальную собственность городского поселения Некрасовский, второй вопрос — о статусе жилых построек бывшего военного городка.

На этом мероприятии присутствовали Глава Дмитровского муниципального района Валерий Гаврилов, главный архитектор Дмитровского района Валерий Михайлов и глава администрации городского поселения Некрасовский Сергей Колков. Также, был приглашен представитель компании застройщика.

В ближайшей перспективе на территории бывшего военного городка планируется застройка жилых домов малой этажности (5—7 этажей), снос ветхого жилья, реконструкция водоочистных сооружений, постройка нового многоярусного паркинга, снос казарм, доставшихся в наследство от военной части, перенос детского сада из старого здания в отремонтированную и реконструированную казарму, благоустройство дворов и детских площадок, ремонт дорог, пересмотр движения автотранспорта по городку. Будет организован опорный пункт полиции в помещении бывшего штаба воинской части, там же будут базироваться и другие социальные службы.

Сейчас уже идет ремонт здания дома культуры, в ближайшее время начнется строительство поликлиники на месте старой санчасти. На территории Трудовой планируется строительство бассейна, спортивного зала, новой школы, торгового центра, есть идея соединить благоустроенными пешеходными дорожками два городка — мкр. Строителей и городок Ракетчиков после окончания строительства высотных домов в первом. По словам главы администрации Сергея Колкова, развитие застроенности территории предполагает, что пришли грамотные застройщики, качественно провели мероприятия по застройке, соответствующие всем нормам и требованиям, в том числе по водоотведению, ремонту дорог, и т. д.,

Но это, конечно, не быстро и на все это нужно время. По второму вопросу прошло голосование жителей городка, как же будет называться новый жилой городок? Большинством голосов было принято решение назвать городок микрорайоном и оставить историческое название — Трудовая, хотя у многих жителей возникло негодование по этому, как мне кажется, не такому существенному вопросу. Очень не хотели менять сам статус «станция Трудовая» на микрорайон. Казалось бы, должно возникнуть много вопросов о глобальных проблемах реконструкции городка, повышении тарифов за коммунальные услуги, потеря прежних определенных льгот. Вопросы, конечно, были, и на них жители получали аргументированные ответы от главы района, главы администрации, но обсуждение будущего названия населенного пункта было очень эмоциональным.

Программа развития военных городков, переданных Министерством обороны РФ муниципалитетам Московской области, была принята губернатором региона А. Ю. Воробьевым в 2014 году, основными задачами которой стали решение острых проблем в сфере ЖКХ, строительство детских садов и школ, развитие инфраструктуры. Долгое время наш городок был в «подвешенном состоянии» и никому не принадлежал. Управляющая компания, конечно, что-то делала, но выполняла это не должным образом. И вот сейчас, после встречи жителей с представителями власти, появилась надежда, что обещания, данные нам руководством, о красивой, благоустроенной, комфортной жизни в городке наконец-то приведут в исполнение.

История железнодорожной платформы Трудовая

Савёловская ветка, существующая с 1902 года, привлекла особое внимание руководства нашей страны во время индустриализации (30-е годы прошлого столетия).

Генеральный план Большой Волги, подразумевавший создание на верхней Волге каскада плотин, а также строительство Канала Москва — Волга, утвержденный правительством в рамках программы ГОЭЛРО включал в себя и развитие транспортной сети для нужд строительства. В связи с утверждением Дмитровского варианта Канала Москва — Волга, участок Савёловского радиуса от Москвы до Дмитрова был перешит на две колеи, а в местах пересечения с будущим каналом были выстроены грандиозные мосты (два в Долгопрудном и один на перегоне Влахернская (позднее переименована в Турист) — Яхрома).

Для обеспечения подвоза строительных материалов к месту строительства первого Волжского гидроузла у села Иваньково, в начале 30-х годов XX столетия была проложена 39 километровая линия от станции Вербилки Савёловского радиуса до станции Большая Волга, где располагался штаб строительства гидроузла. Отсюда строительные материалы доставлялись в Иваньково по канатной дороге. Другой штаб строительства располагался близ Дмитрова, где была построена станция Каналстрой.

Новые названия станций и остановочных пунктов, как на самой Савёловской линии, так и на ветке Вербилки — Большая Волга говорят об энтузиазме строителей канала — Ударная, Соревнование, Темпы, Техника…

«Ударными Темпами Соревнований и Техникой Каналстрой ведет в Большую Волгу» — поговаривали тогда.

Название платформы Трудовая близ Икши, также в духе того времени, тем более что в районе Икши также есть поселки Канала имени Москвы.

Таким образом, название микрорайона Трудовая идёт из героических лет индустриализации, труда сотен тысяч людей по развитию советской страны в нашем Московском регионе, а так же тяжёлой истории ГУЛАГа.

До 1952 года по одну сторону железнодорожных путей (вдоль «дмитровского направления») располагались «генеральские» дачи — они были построены для высших военных — победителей в Великой Отечественной войне 1941—1945 г. по личному распоряжению И. В. Сталина.

В конце 1952 года вдоль другого пути, «московского», началось строительство военного городка и «позиции» для размещения войсковой части 52147, входящей в систему Противовоздушной обороны Москвы (подробнее в книге В. Б. Броудо «Военный городок Трудовая. 60 лет на страже мирного неба Москвы. Факты и воспоминания», Москва, 2014 г., 200 стр.

http://shop.account.bookvika.ru/catalog/product/id/4131050)

Участок пути Москва — Икша был электрифицирован в 1954 году (в этом же году построена платформа Трудовая, до этого Платформы Трудовая ещё не было, и в подошедший паровоз или тепловоз с прицепленными двумя деревянными вагонами забирались с трудом, помогая друг другу….- из воспоминаний жительницы Трудовой, участницы ВОВ, жены офицера в/ч 52147 Софьи Владимировны Афанасьевой).

Участок пути Икша — Дмитров электрифицирован — в 1956 году, Дмитров — Каналстрой — в 1961, Каналстрой — Вербилки — Дубна — в 1970. Вербилки — Савелово — в 1978. На всех участках постоянный ток, напряжение 3 кВ.

В микрорайоне Трудовая планируется масштабное строительство жилых домов и объекты инфраструктуры, в связи с этим к платформе Трудовая будет подведена асфальтированная дорога, организованы маршруты общественного транспорта и построена сеть торговых центров.

В микрорайоне Трудовая (бывшем военном городке) на месте 2 и 3 этажных домов, казарменно-складского городка планируется строительство 5—7 — этажных монолит-кирпичных домов и объектов инфраструктуры (школа на 800 мест, детсада на 450 мест, взрослой и детской поликлиники с дневным стационаром на 10 мест, и т. д. — см. Генплан).

С учётом развития соседнего (300 метров) мкр Строителей (Ледовый Дворец на два катка, ФОК, большой торгово –развлекательный центр и т.д.), а так же пляжей канала им. Москвы, огромного лесного массива наш микрорайон будет комфортным и престижным.

Подробнее об истории военного городка Трудовая, её людях, воинских частях, перспективах можно прочитать в книгах и интернете:

1. В. Б. Броудо «Военный городок Трудовая. 60 лет на страже мирного неба Мрсквы. Факты и воспоминания», Москва, изд-во Bookvika, 2014 г

http://shop.account.bookvika.ru/catalog/product/id/4131050 (заказ и доставка по Москве и крупным городам)

2. В. Б. Броудо «Станция Трудовая — территория точных измерений», Москва, изд-во Bookvika, 2013 г.

http://shop.account.bookvika.ru/catalog/product/id/4135517 (заказ и доставка по Москве и крупным городам)

3. В. Б. Броудо «Нашей фирме — шестьдесят. К 60-летнему юбилею войсковой части 11291» Москва, изд-во Bookvika, 2015 г http://shop.account.bookvika.ru/catalog/product/id/4259572

(заказ и доставка по Москве и крупным городам)

4. «Ветераны округа вспоминают» К 50-летию Московского округа ПВО. Москва, Академический проспект, 2005 г.

5. «Ракета 217М. Инструкция по эксплуатации» Военное издательство министерства обороны СССР, Москва-1963.

6. «Семейство ЗУР С-25» Ерохин Е. И.

http://www.missiles.ru/s-25.htm

7. Альбом «Зенитный стационарный ракетный комплекс С-25»

8. Сергей Крапивин «Атомные лейтенанты»

http://www.expressnews.by/3547.html

9. Форум 1-ой Армии ПВО ОН http://druzey.forum24.ru/

10. Форум — В/часть 11291 — 2227-я техбаза РТВ

http://wap.druzey.forum24.ru/?1-34-0-00000019-000-0-0-1392383488 http://wap.pvo.forum24.ru/?1-24-0-00000218-000-0-0-1354971904

11. Сайт в «Одноклассниках» Военный городок ТРУДОВАЯ

http://ok.ru/trudovaya

12. К. С. Альперович «Ракеты вокруг Москвы», Москва, Воениздат, 1995 г., 38 стр.

13. Сайт «60 лет в/ч 11291»

http://ok.ru/group/52561554112681

14. Краткая справка о мкр Трудовая

http://vbroudo.narod.ru/index/voennyj_gorodok_trudovaja/0-22

http://adm-nekrasovsky.ru/istoriya-voennogo-gorodka-trudovaya

Рассказы о Трудовой на ПРОЗА РУ:

http://www.proza.ru/avtor/odyorb54 :

О могиле Вячеслава Козлова в военном г-ке Трудовая

http://www.proza.ru/2015/02/06/1723

Бой с фашистами за Белый Раст. Рассказ участника

http://www.proza.ru/2015/01/26/2072

Стихи о Трудовой

http://www.proza.ru/2015/02/06/1963

Станция Трудовая территория точных измерений

http://www.proza.ru/2014/01/20/1281

Фирма — рассказ замполита о военных ремонтниках

http://www.proza.ru/2014/12/18/1654

Список Ветеранов войны мкр Трудовая и Строителей

http://www.proza.ru/2015/04/11/666

О юном военинженере

http://www.proza.ru/2013/03/04/1532

Стихи о Трудовой

Чисты леса, канал несёт в столицу воды,

И именем Москвы тут можно всё назвать,

Тут не бывает никогда плохой погоды,

Ведь Трудовая — сердца благодать!

Здесь Подмосковная Швейцария —

И даже в чём-то красивей,

Вдали от пляжа-шлюза талия,

А наши девушки- ещё стройней!

Скрипит под санками снежок,

Вот в Трудовой Зима настала:

«Держись дружок, ещё шажок,

Поедем в Волен, прошептала…»

С Любовью к Родине и людям,

Гостей умеют тут встречать,

Здесь никого и никогда не судят,

Готовы всех всегда понять.

Здесь победителей великая история,

На Дмитровке не просто дачный городок,

Ведь тут живут под аурой «виктории»,

Потомки пока слышат Фронтовой Гудок.

Ну а Гудок победного состава уж не слышен —

С Савёловской дороги — электричек гул,

Военный городок давно закрыли свыше —

Он защищал столицу от НАТОвских акул.

…………….

Чисты леса, канал несёт в столицу воды,

И именем Москвы тут можно всё назвать,

Тут не бывает никогда плохой погоды,

Ведь Трудовая — сердца благодать!

Слезы ангелов

Тучи над школой

Развеялись вновь-

Детские глазки

Излучают любовь.

Глазки на небе

Грустно глядят:

«Вы не забыли

Ваших ребят?»

«Нет, не забыли

Ангелочки мои, —

Ждут вас давно уж

Игрушки свои…»

Нет, не забыли

Никого и ни что

Ваши мамы и папы

Оживают с мечтой

Что вы прилетите

Посидите с семьей

Поиграете с братом

И с вашей сестрой

Они еще малые

Но в глазах уже грусть

Ваше имя у них-

Улыбаются пусть!

И вновь улетите

К солнышку, к небу…

А в «Городе ангелов» —

Корочки хлеба…

Дождик пошел

И смешались слезинки

Ангелов, маминых,

Пап и… дождинки.

………

Бесланские тучи

Развеялись вновь-

Детские глазки

Излучают любовь….

1.09.2004 — 1.09.2012

Ранняя электричка

Сонное царство,

Потерянный взгляд.

Щенки на продажу

В корзинке скулят.

Грустные лица,

Закрыты глаза.

Приближаясь к платформам

Визжат тормоза.

За окнами темень,

Сугробы в тени.

Руке контролера

Билет протяни.

В тамбур мужик

Пошел покурить

На детей выходящих

Решил подымить.

Грустно едут

Себя торопя

Подмосковные люди

Тихонько сопя.

Дрему нарушили

Музыкантов аккорды

На коленях народа

Появились кроссворды.

Но вот электричка

Замедлила ход.

На рабочую смену

Закончен поход.

Метро впереди

Уже не проблема

До работы доехать

Нетрудная тема.

Дома работника

С надеждою ждут

Вечером рюмочку

Кормильцу нальют…

Рассвело Подмосковье

Ожиданьем весны.

Для собачки хромой

Помойки вкусны.

Беззубые бабушки

Провожают внучков.

Тревожно моргая

Из под очков.

Вечер настанет.

Усталый народ

В городок наш уютный

С платформы придет.

***

Ведь было в людях состраданье

Ведь мы жалели и чужих.

Когда ж пришло ожесточенье,

И злость, и чёрствость для других?

Когда пришла к народу зависть,

Когда к упавшему не стали подходить?

И лишь сюжеты для «Ю тюба»,

Способны жалость заменить.

И молодые как котята,

Мне жалко их, не им понять,

Что доллары и иномарки,

И не утешить, не обнять…

Памяти ушедших друзей. Мы вместе в строю

Давно уж прошли

Белорусские годы

В душе все звенят

Курсантские ноты.

Свиридова Васи

Голос: «Подъём!»

Уборщики швабру-

Тащат вдвоем.

Сонный строй

В проходе стоит

Руднев в кубрике смотрит

Кто еще спит?

Команду «Направо»

Отдал старшина

Сам остался в каптерке

Ведь там тишина.

Спустились с крыльца-

Морозное утро

Андрюха Антонов

Командует мудро.

Строй не спеша

Угрюмо пошел

С командой «Бегом»

Просыпанье нашел.

Строй побежал-

Но особенно бодр

(Ведь успел покурить)

Марушкевич наш Федор.

В первой шеренге

Шалима — Шнитков

Неразлучные братья

Во веки веков…

Вот все добежали

До спортгородка

С тоской перекладина

Ждет Шаплыка.

Добрейший наш Миклош

Алик в быту

Предлагает «Антону»

Покурить в пустоту.

Строго Антоша

На него посмотрел

Достал «Беломор»

Затянуться успел.

По строям прокатилось:

Прикрывшись листом

За зарядкой секёт

Соколов под кустом.

Сразу все встрепенулись

И построились вновь

Вспомнил Шура Рыжов

Наконец про любовь.

Что ждет его в Минске

В увольненьи в субботу

Лишь сдать курсовую

Вот это забота!

Холодной водой

Облились из крана

И у Шуры пропала

Душевная рана…

Опять построение

Направленье на завтрак

И все повторится

Теперь уже завтра.

Наконец на занятия

Мы готовы идти

Никто не предскажет

Наши пути.

Коля Островский

Напевает тихонько

Ну а Саня Руднев

Его журит полигоньку.

Вася Шуляковский и Володя Бармин

Валера Евдокимов и Володя Фролов

Юра Илюхин и Леша Смирнов

Где вместе увидишь таких вот орлов?!

Задумчиво идет

Пархоменко Санек

Никто не представляет

Судьбы его намёк…

Ну а Саня Скрынников

Приходит как король

Не в сапогах, в ботинках

Его особа роль!!!

Вдруг Женька Воскобойников,

Не в ногу стал шагать.

Тяжело мне что-то стало,

Об этом Вам писать…

Прошли Вы ребята

Дорогой друзей

Судьбы оказались

Намного сильней…

Твое королевство разбитых сердец

В твоих глазах гипноз

И отраженье красных роз

И холод, холод, холод

Напитка чувства солод.

Твои слова глухи в тиши

Лежит в тарелочке суши.

В тиши выходим мы из зала-

Так ничего и не сказала.

Нас вечер встречает-

Сухая прохлада.

Деревья качает-

А мне это надо?

Мы стоим у порога

Я снимаю венец

В твоем королевстве

Разбитых сердец…

Мы — песчинки Галактических грёз

Мой камень с шеи брякнулся о ноги,

Я даже не заметил, что, когда,

И в то же время мы, как Боги,

Молитву шепчем образам.

Но Боги шепчут сокровенно,

Нам, прихожанам, не понять.

Как в жизни: всё обыкновенно,

Жаль только некому отдать.

Нам жизнь дана служенью Богам,

Другогое — грех, и вечный стон.

Но некто с Оскалом бульдога

Сел на расстеленный картон.

Я улыбнулся на картоне,

И философски произнёс:

«Растаяла снежинка на ладони,

Есть белизна наивных грёз»!

Любимые-ранимые…

Давно уж, парнем одиноким

Я в Минске слушал «Песняров»,

Потом мечтал о деве юной

Под писк уручских комаров…

И вот прошло уж много лет

Давно сбылась мечта моя-

Сидит и думает Любаня:

«Не нагляжусь. Ни он. Ни я».

И нет уже давно Мулявина

Но вечны ПЕСНЯ и ЛЮБОВЬ

И что «любимые-ранимые»

Звучит и вновь, и вновь, и вновь…

Пушкин в Дивногорске. Фантастика

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

А. С. Пушкин

Автолет плавно оторвался от Дивногорского двадцатиполосного шоссе и взмыл на трехкилометровую высоту. В нижний смотровой иллюминатор задумчиво смотрел Александр Сергеевич Пушкин, 1799 года рождения, 6 июня (27 мая по стилю того времени).

Шел апрель 2717 года. Автолет пролетал уже над Санкт — Петербургской губернией. Внизу виднелись еще не полностью покрытые зеленью поля и леса. Стройными прямоугольниками, как солдаты прошлых веков, стояли улицы и дома поселков. Гармонию природы нарушали множество электронных устройств на крышах домов.

Александр Сергеевич грустно перевел взгляд на индикаторы навигации автолета. На экранах сразу появилась надпись: « Уважаемый Александр! Полет проходит в обычном режиме по заданному Вами маршруту!»

— Спасибо!, — шутя подумал Александр Сергеевич.

— Пожалуйста! До посадки в Царском Селе осталось 10 минут, — послышался приятный синтезированный голос.

Александр Сергеевич Пушкин был восстановлен — воскрешен, с его согласия, в 2599 году и с тех пор проживал в городе Дивногорске (Ярославская губерния). Технологии 27 века позволили собрать в этом вновь построенном городе весь цвет мировой поэзии начиная со времен начала письменности времен хараппского письма в долине реки Инд (сер. III тыс. до н. э.).

Такие же города по решению Мирового Совета были построены для писателей, художников, артистов и программистов, возрожденных стволовыми и энтра — клетками.

Как и много веков назад, Александр Сергеевич не любил весну.

…я не люблю весны;

Скучна мне оттепель, вонь, грязь

— весной я болен.

Кровь бродит; чувства, ум

тоскою стеснены.

Суровою зимой я более доволен…

Настроение поэту всегда поднимало посещение Царского села, где Александр Сергеевич и решил сегодня побродить пару часов. Уже многие годы ему «не писалось», и свою хандру он часто сбивал посещением места, где он был молод, стал писать, но был уже известным. Проще говоря, Пушкин часто возвращался туда, где ему было хорошо.

— Никогда не возвращайся туда, где тебе было хорошо. Ибо тебя ждет разочарование, — вспомнил Александр Сергеевич, и пропустил этот совет мудрых мимо себя.

Автолет плавно сел около Царскосельского лицея. Александр Сергеевич прекрасно понимал, что это лазерная демонстрация его Альма матер, мастерски воспроизведенная с его участием. Но погружение во времена лицейского братства было полное. Вот из дверей с серьезными лицами вышли учителя и наставники молодого поэта Батюшков и Жуковский, Александр Сергеевич приветственно помахал им рукой.

На самом деле оба наставника поэта так же жили в Дивногорске, но старались в Царское село не летать, так как считали, что погружение в свою молодость нарушает мысленные творческие процессы. Александр Сергеевич хотел поговорить с Батюшковым по мысленной мобильной связи, но потом раздумал.

На сей раз Александр Сергеевич не почувствовал облегчения своего морального состояния, не стал «заходить» в Лицей, и молча направился обратно в свой автолет.

Сев в комфортное кресло, Александр Сергеевич посмотрел на мигающую лампочками и индикаторами панель управления, подумал « Пора домой, в Дивногорск». В этот же момент двигатели автолета едва слышно заработали, и аппарат плавно поднял поэта в высоту. Александр Сергеевич вдруг почувствовал несильную боль в бедре и животе.

— Интересно, — подумал Александр Сергеевич, — именно здесь прошла пуля Дантеса. В наше время для врачей это — царапина, а в 1837 году ранение на дуэли было однозначно смертельным…

Сразу, в миллионный раз вспомнилась его любимая жена Наталья Николаевна. Согласия на генное восстановление — воскрешение жены, как и Дантеса, Пушкин до сих пор не дал. Сомнения все эти века точили его душу.

Прошли за днями дни.

Сокрылось много лет,

Где вы, бесценные созданья?

Иные далеко, иных уж в мире нет —

Со мной одни воспоминанья.

Я твой по-прежнему, тебя люблю я вновь…

На глазах Александра Сергеевича показались слезы. Он не стал их вытирать. Только подумал:

— Наверное, это верное решение Мирового Совета — оставить любовь только в литературе. Ведь любовь — источник многих преступлений и страданий.

Поэтому уже несколько веков при появлении нового человека «новорожденный» подвергается генно- социальной модуляции, в результате которой исключена вероятность нахождения в обществе преступников, больных и влюбленных людей. Пушкин улыбнулся и ужаснулся одновременно.

— Разве я и мое поколение могло представить, что буквально через несколько веков Главным Губернатором России будет узбек, вся страна от Урала до Охотского и Берингова морей будет заселена беженцами со всего мира в результате взрывов атомных электростанций в Европе, Японии и на Ближнем Востоке.

Что в целях сохранения человечества создан Мировой Совет, который людьми планеты наделен всей полнотой власти и доверием. Ему подчиняются программисты, прошедшие все ступени испытаний на отсутствие коррупциогенности, злобности и лени. Программисты особо следят, чтобы программа не «взбесилась», и не начала собственную жизнь по управлению Землей.

Была принята мировая программа –Конституция:

Управлением и контролем на Земле занимается «Программа number one на Земле». Ее главный сервер находится глубоко под землей на территории Китая, народ которого поклялся самоуничтожением навсегда, что будет ее хранить вечно и делать в ней изменения с мысленного сигнала не менее 80% жителей всей Земли.

Любой шаг и мысль жителя Земли заносится в Центральный сервер.

Идендификация производится сканированием мировой глобальной сетью сигналов от радужек глаз и анализа выдыхаемого газа всеми людьми. Питания органикой отменяются. Все должны получать необходимые калории и энергию, употребляя 1—2 таблетки в месяц (в зависимости от веса). Ни одной бумажной купюры не остается. Все деньги — электронные. Роды отменены- слишком больно. Генный контроль. Ликвидация вредных для общества черт характера, что гарантирует мир на земле. Заказ внешности и характера и способностей. В связи с тем, что люди живут, пока сами временно себя не отключат, главными людьми на Земле объявляются дети.

Ручки и тетрадки запрещены. Обучение производится передачей мысли посредством модуляторов и биокомпьютеров (внедренных в физиологию и биохимию человека). Тюрьмы запрещены — вводится биоотключения и ограничения дистанционно и автоматически. За деньги разрешена телепортация в прошлое, а в будущее запрещено законом.

В результате человечество избавляется от коррупции, так как любые противоправные действия всех людей программа сразу выявляет, и «блокирует» этого человека до прихода полиции. Полиция приходит уже с файлами преступления. В зависимости от градации преступления человек Мировой Программой «блокируется» как с правом, так и без права воскрешения.

В случае же редких мелких правонарушений «Судебные» решения в авторежиме приходят человеку от центрального сервера на его биокомпьютер. Наказания — от ограничения передвижения до временного отключения жизнедеятельности, без посещения судебных органов. (Их нет). Есть группа контроля за программой «соблюдения норм поведения человека от рождения до личного отказа от жизнедеятельности, как временной, так и навсегда».

…Александр Сергеевич вдруг встрепенулся и подумал:

— Да, какие могут быть теперь преступления в такой глобальной системе. Могут быть только мелкие отказы… И от власти ничего не зависит….

Все решает народ земли, все 25 миллиардов человек, отказавшихся от личной свободы ради демократического порядка и вечной жизни…. Этому народу легче жить — не надо ничего делить, даже еду, все под контролем, программа обеспечивает полный контроль и справедливость… Чиновников, суда, прокуратуры нет. Нефть и газ давно кончились. Есть только избираемые жильцами полицейские из числа хорошо проверенных и известных людей.

Пушкин вспомнил, как в 1820 году его вызвали к военному генерал-губернатору Петербурга графу М. А. Милорадовичу для объяснения по поводу содержания его стихотворений (в том числе эпиграмм на Аракчеева, архимандрита Фотия и самого Александра I), несовместимых со статусом государственного чиновника. Шла речь о его высылке в Сибирь или заточении в Соловецкий монастырь. Лишь благодаря хлопотам друзей, прежде всего Карамзина, удалось добиться смягчения наказания. Его перевели из столицы на юг в кишинёвскую канцелярию.

Эпиграмма на Аракчеева:

Всей России притеснитель,

Губернаторов мучитель

И Совета он учитель,

А царю он — друг и брат.

Полон злобы, полон мести,

Без ума, без чувств, без чести,

Кто ж он? Преданный без лести,

<Б+++и> грошевой солдат.

…Автолет заходил на посадку в Дивногорске.

Заходило солнце. Силуэт автолета тенью надвинулся на дом поэта и плавно сел в уютном дворике. Но Александр Сергеевич продолжал грустно сидеть. Он знал, что опять сядет за стол перед экраном, и его мысли будут воплощаться электронными строками. Но ни одна из них не будет выходить в глобальную сеть жителей Земли.

Ведь эти строки уже не пушкинские… Совсем не такие, как:

Скоро, скоро холод зимный

Рощу, поле посетит;

Огонек в лачужке дымной

Скоро ярко заблестит;

Не увижу я прелестной

И, как чижик в клетке тесной,

Дома буду горевать

И Наташу вспоминать.

(1814)

Александр Сергеевич услышал слабый звук и поднял голову. К нему подлетал межпланетный квантолет.

— Наверное, прилетает мой друг — двойник с планеты резервного копирования без названия. Может у него стихи пишутся?, — с надеждой улыбнулся Пушкин и помахал рукой приближающемуся к нему Александру Сергеевичу.

Приближающийся Пушкин тоже приветственно помахал рукой и продекламировал:

Я вас любил, чего же боле,

Теперь душа моя пуста,

Ничто не вечно под луною,

И наша молодость прошла.

В предвкушении приятного вечера Александр Сергеевич мыслью включил на своём встроенном биокомпьютере режим «хорошее настроение».

Однако он понимал, что это не принесёт вдохновения, такого, какое у него было 900 лет назад.

Ведь с ним не было его любимой Натальи…

Ужаснуться. Сказка для взрослых

Перед сном не читать!

Автор

«Заинтересовавшись процессом жизни, мы теряем, теряем… Ну как тебе передать… Вот колокол отзвонил, звуки певучие улетели — и уж их не вернуть, а в них вся музыка» (А. Солженицын «В круге первом»)

…Инженер Арсений Одуорб ощутил движение лифта, боль в сердце и легкое головокружение.

«Однако-ж, и сны мне стали сниться в последнее время», подумал он. Арсений прекрасно помнил, что в прошлую ночь ему приснилось детство, когда он лежал в родном Минске в изоляторе городской больницы с желтухой». Ему тогда было четыре года, от слабости Арсик не мог даже привстать. В стеклянную дверь изолятора смотрели глаза отца, которому врачи сообщили, что могут потерять ребенка… «Надо просыпаться», — подумал Арсений Борисович, находясь больше во сне, чем наяву.

…«Движение лифта» закончилось, и Арсений ощутил не испытанную никогда ранее легкость. Открыв глаза, Арсений увидел удивительную картину: не было ничего- ни земли, ни неба. Почему-то Арсений не испугался. Сам он стоял на чем-то прозрачном, причем под этим прозрачным тоже ничего не было…

Вдруг Арсений увидел мужчину, который шел к нему. С удивлением Арсений понял, что не может определить, как одет этот мужчина, видел он его когда-нибудь.

Когда мужчина подошел и остановился около него, Арсений сказал незнакомцу: «Здравствуйте, уважаемый! Вы можете сказать мне, где я сейчас нахожусь?».

«Здравствуйте, Арсений! Вы находитесь там, где находятся все родившиеся на Земле», — ответил мужчина.

Что удивительно, для того, чтобы передать эти слова мужчине не приходилось открывать рот, мимика лица не изменялась, и никаких звуков издано не было. Но Арсений все прекрасно услышал, и наконец до него начало доходить.

Почему-то ужаса он не почувствовал, и просто спросил: «Почему я здесь, ведь мне всего 47 лет?»

«Сегодня ночью у Вас случился разрыв сердца, поэтому Вы здесь,» -ответил мужчина. «Ваше тело сейчас везут в городской морг, но к Вам это теперь никакого отношения не имеет….»

«А как же моя Люда, сын Саша, внук Федечка?»

«Все в порядке. Плачут» -последовал ответ.

Тут Арсений Борисович почувствовал, что сейчас сам заплачет, но слезы не полились.

«Михаил», представился мужчина.

«Арсений», сказал Арсений, и уставился в прозрачный пол, под которым так ничего и не появилось…

Михаил сказал, что тяжело на душе будет только сорок дней. На сорок первый день новичок успокаивается, и начинает получать удовольствие от общения с теми, кто переехал с Земли. Бывают очень интересные встречи. Но с родными, которые на Земле называют близкими родственниками, человек сможет встретится, только если УЖАСНЕТСЯ.

«Как это УЖАСНЕТСЯ?» -спросил Арсений.

«Когда человек УЖАСНЕТСЯ по –настоящему, близкие ему люди сами сразу предстанут перед УЖАСНУВШИМСЯ» -ответил Михаил. И быстро ушел…

Арсению ничего не осталось, как грустно побрести в неопределенном направлении. Через какое-то время он почувствовал, что идет сквозь огромную, с невидимыми границами необъятную толпу. Причем никто не расступался, он входил как бы насквозь в ее пространство… Вспомнив слова Михаила, Арсений поинтересовался у собравшихся, «что за собрание», и узнал от них (от кого конкретно не смог определить), что здесь собрались все, кто погиб из-за езды на автомобилях. Вместе, кто был за рулем, и переходил дорогу. Большинство спорили о том, надо ли на Земле разрешать ездить за рулем и ходить по дорогам тем, у кого IQ менее ста. Собравшиеся утверждали друг другу, что это бы снизило смертность на дорогах тоже в сто раз, в том числе и потому, что количество машин и пешеходов уменьшилось бы в эти же 100 раз…

Заодно окончательно решился бы транспортный вопрос в перенаселенных городах, подумал Арсений. Он почувствовал некое любопытство и спросил у 10—12- летнего ребенка из этой толпы, как его зовут.

«Евгений», -ответил мальчик. Арсений спросил, давно ли ты «ЗДЕСЬ»? На что мальчик по-взрослому ответил, что ЗДЕСЬ нет понятия ВРЕМЕНИ, так же как и таких понятий, как ДЕНЬГИ, СВЯЗИ, ЗАВИСТЬ, КОРЫСТЬ и многих других. Ведь те мгновения, когда человек находился в материальной оболочке на Земле, были лишь экспериментом над людьми — смогут ли они жить так вечно. Евгений неожиданно куда-то исчез, а Арсений подумал «Да, судя по тому как мы жили на Земле, убивая, обманывая и издеваясь друг над другом, эксперимент удался…».

Арсений и сам не заметил, что успокоился и перешел в философское настроение.

И пошел дальше.

Вдруг по пути он увидел дерево, а под ним кота с кривым, видно сломанным в детстве хвостом.

«Пушок!?», -с удивлением вскричал Арсений. «Да, — это я, сказал Пушок».

Арсений взял своего любимого восьмилетнего кота на руки и погладил… Он вспомнил, что несколько лет назад жена Люда выпустила Пушка погулять на улицу, но кот так домой и не пришел… Многодневные поиски привели к тому, что Пушка все-таки нашли. С удавкой на шее и удивленными выпученными глазами, в которых было написано: «За что??»… Взрослые всплакнули, похоронили в лесу недалеко от дома. А 10-летний Санька молчал и крепился. Только через два года мы с Людой случайно нашли в его блокноте запись: «Сегодня умер мой друг Пушок.»

«Пушок, а кто это сделал и за что?» -спросил я у Пушка.

«Меня поймал и задушил наш сосед из 32 квартиры Смаковский. Он был недоволен кошачьим запахом в нашем подъезде. Хотя я всегда ходил на улицу или в лоток в нашей квартире».

«Ты обижаешься на Смаковского?», — спросил Арсений.

Пушок, как и мальчик Евгений, назидательно мне сказал: «ЗДЕСЬ» нет обид, а Смаковский давно УЖАСНУЛСЯ, и к нему пришли его папа и мама.

Арсений вспомнил, что когда он со всей семьей уехал на курорт в Сочи, Пушок выскочил на улицу, и его не смогли найти. Почти месяц отдыхали, а когда приехали и подходили с чемоданом к подъезду своего дома, из-под куста им навстречу выбежал кот. Ободранный, жалкий. «Пушок», — закричал Санька. Арсений взял его на руки, и с удивлением почувствовал, что кот почти ничего не весит. Неужели он месяц сидел под кустом и ждал нас с курорта? И никто его не покормил?

Арсению стало стыдно, он наклонился и стал гладить Пушка.

«Давай будем гулять вместе, а то мне страшновато пока. А, Пушок?»

Пушок с довольным мурлыканьем потерся о ноги Арсения, и они пошли дальше вместе. Арсений вдруг вспомнил своего двухлетнего внучка Федечку, и ему стало грустно. Он понял, что больше всего ему хочется взять Федечку на руки и поцеловать. Вдруг Пушок сказал: «Терпи, мой второй папа. 40 дней кончаются уже завтра. Тебе станет спокойно. А там глядишь, и УЖАСНЕШЬСЯ, будешь всегда со своей папой и мамой, спокойно ждать своих».

«Спасибо, Пуня за поддержку… А ты еще не УЖАСНУЛСЯ?»

«Нет пока», — с грустью ответил Пушок.

И они пошли дальше…

Сорок первый день пришел, и действительно Арсений спокойно прогуливался с Пушком.

Во время прогулки он впервые увидел, что люди в очередной собравшейся большой толпе непривычно возбужденно доказывают что-то друг другу. Арсений вошел в центр и спросил у первого попавшегося человека, о чем такой оживленный спор. Оказалось, здесь собрались погибшие за веру.

Арсений узнал у мужчины, назвавшимся Ильей, что вопрос единой ВЕРЫ на Земле решить не получилось. И ЗДЕСЬ к единому мнению прийти не удалось… Все-же большинство собравшихся считает, что ВЕРА — единственное, что остается с каждым человеком, когда он приходит СЮДА, и она у каждого своя.

Илья еще сказал, что ЗДЕСЬ к погибшим за ВЕРУ особое уважительное отношение. Те же, кто использовал ВЕРУ других людей в своих целях — убивал не защищаясь, запугивал, захватывал чужие территории, ресурсы, женщин — считаются простыми умершими людьми, но и они пользуются правом УЖАСНУТЬСЯ…

«Люди каких национальностей здесь собрались?», спросил Арсений. «Так же, как и ВЕРА, у каждого она своя, но ЗДЕСЬ мы все ВМЕСТЕ навсегда…», — ответил Илья, и пошел к мирно спорящим мужчине средних лет и молодой красивой девушке в национальном платке.

Я наверное, скоро УЖАСНУСЬ, сказал мужчина и грустно опустил голову. Девушка смотрела на него гордо и молчала.

Когда Арсений уже отходил от собравшихся, он вспомнил, что видел этого мужчину по телевизору. Это был известный боевой полковник У. Данов.

Отходя от собравшихся, Арсений подумал: « Интересно, а коммунизм тоже разновидность жесткой религии? В него верили миллионы, он тоже силой, убийствами и террором прививался на своей и чужой территориях. Но почему-то люди были добрее и веселее, чем при демократической религии…».

У Арсения от всех этих мыслей закружилась голова, он осмотрелся в поисках Пушка, и не увидел его.

Неужели убежал тот, кто единственный связывал его тонкой невидимой нитью с теми, кто всегда жил в его ДУШЕ?

Арсений побрел в поисках Пушка. И вышел на лесную полянку. Присел под деревом.

«Не грусти, Арсений!», — раздалось сверху.

Арсений задрал голову кверху, но никого не увидел.

«Это я», — опять услышал Арсений, и понял, что к нему с поддержкой обращается старый клен.

«Клен, ты как попал СЮДА?», — спросил Арсений.

«Меня, и еще несколько миллионов моих родственников убил олигарх- строитель Р. М. Штатников. За мзду главе поселения –своему однокласснику, он получил право убить все живое в вековом лесу, построить там коттеджи для богатеев, продать их, а на полученные деньги опять покупать чиновников и убивать природу», — печально ответил клен, и Арсению показалось, что с кроны на него упало что-то влажное…

«А где сейчас Штатников?», — спросил Арсений

«Он еще на Земле», — прошептали листья клена…

В поисках Пушка Арсений подошел к группе сидящих на корточках людей и прислушался к их разговору.

Это были гастарбайтеры, убитые скинхедами. Они уже почти все УЖАСНУЛИСЬ от проступков некоторых своих соплеменников, но ждали, когда сплоченно, все вместе, встретятся со своими дедушками и бабушками. Потому что их молодые папы и мамы пока живут на Земле, в теплых красивых бедных странах с богатыми правителями, и многие еще не знают, куда пропали их сыновья-кормильцы. А дедушки и бабушки их приласкают, и расскажут, как они принимали во время БОЛЬШОЙ ВОЙНЫ бабушек и дедушек этих скинхедов…

«Пушок, Пушок», — позвал Арсений.

Но Котофей где-то гулял. Свобода!

Мимо прошел знакомый. Это был его бывший начальник цеха Анатолий Ильич Кузин. Умер он давно. Арсений поздоровался.

«А, Арсений Борисович. С прибытием, дорогой мой..», — поприветствовал Ильич (так его звали на производстве).

«Ильич, как ты тут?», -спросил Арсений

«Я –то нормально. А что Вы сделали со страной? Мы Вам перед уходом все передали по-человечески. Заводы, фабрики, совхозы-колхозы работали, свои самолеты — пароходы — спутники летали, не падали. Дети в секции-кружки ходили, футболисты без бразильцев играли. Проституток не было, все нации дружили. Все разграбили да про… ли! Арсений, пока!» — горько махнул рукой старый работяга и быстрыми шагами пошел куда-то…

…«Пушок, Пушок!», -опять позвал Арсений.

…Арсений пошел дальше. Он спросил себя, что кроме ВЕРЫ у него осталось. И он понял –ЛЮБОВЬ.

Вокруг было тихо и безлюдно…

1.Арсений проснулся и УЖАСНУЛСЯ.

2.Арсений остановился и решил вспомнить все, что он услышал ЗДЕСЬ, и УЖАСНУЛСЯ.

Какой из двух окончаний этого повествования оставить -решай сам, мой дорогой читатель.

60 лет. Монолог юбиляра. Стихотворение в прозе

Проснулся как всегда, в последний день июля,

Из окон солнце (как всегда), но что то на душе щипнуло

Да и на кухне рановато гремит Любашина кастрюля,

А, вспомнил! Старость по закону меня сегодня пнула!

Сегодня из неё, кастрюли, будет праздничный салат,

Разложен аккуратно по тарелкам, и пару куриц попадут,

На юбилейный стол, вот их петух в курятне будет рад,

Что так почётно его жёны вкусные вдруг оказались тут.

И лёжа на кровати, у юбиляра в голове промчались годы

Папа, мама, Минск, Уручье, тётя Женя, казарма, расставанье

Чемодан в руках, платформа Трудовая, служба, радости, невзгоды,

Любовь, сынок, капут стране, день-ночь аэропорт, короче-выживанье.

Пожил при социализме, потом при капитале, если короче- при развале,

Пожил военным, пожил гражданским, был и рабочим, инженером штатским,

Был и метрологом, и охранником, и ракетчиком, и писателем в реале,

Узнал я много прекрасных людей, но и немало, к сожаленью, гадских.

Солнце лежащему юбиляру ослепило глаза, как бы тонко напоминая,

Надо идти в магазин за тортом, за соком, за водкой и хлебом,

Как люблю я вас всех, кто сядет за стол, меня перед ним обнимая,

Ведь с утра мне минуло десятков аж шесть, это близко и к солнцу, и к небу…

На свой юбилей, отбросив хандру, понял, что счастлив я очень,

Я главное сделал — создал семью, где каждый любит друг друга,

Любимые внуки прекрасны, похожи на нас, они скрасили старости осень,

Так поднимем бокалы за всех за нас, за любовь и жизнь-без недуга!

Взоров Борис Константинович (почётный член клуба)

Рассказ жены поэта — Клары Васильевны Взоровой, учителя Черновской СШ, жены поэта:

Взоров Борис Константинович родился в 1932 году в г. Калинине (ныне Тверь).

Родители: Отец — Взоров Константин Николаевич был председателем одного из Райсоветов (так сейчас называют Главу района) в г. Калинине и погиб в ополчении при защите своего города во время ВОВ.

Мать — Взорова Екатерина Ивановна работала школьным учителем, затем в РОНО.

Борис Константинович Взоров хорошо учился в школе, мечтал о профессии моряка, но по просьбе матери, которой было тяжело поднимать двоих детей после гибели мужа, поступил в Московское Артиллерийское подготовительное училище (у нас в городке Трудовая там учился и блокадник полковник Гавриков Александр Иванович, будущий главный инженер нашей в/ч 52147), закончил его с золотой медалью и был направлен курсантом в училище г. Ленинграда (ныне С.-Петербург) в сентябре 1951 года.

В этот период в г. Ростове-на-Дону было создано Ростовское Высшее Артиллерийское Инженерное Училище (ракетно — артиллерийского профиля), которое комплектовали курсантами с хорошей и отличной подготовкой. Сюда и был направлен Борис Константинович (там у же учился и А. И. Гавриков).

После окончания РВАИУ в 1955 году Борис Константинович получил назначение в Московский Округ ПВО, отдав 30 лет служению отечеству. Борис Константинович был знающим и талантливым человеком. За время службы им было подано множество рационализаторских предложений, которые были внедрены в военное производство.

Одним из увлечений Бориса Константиновича была поэзия. Любил и прекрасно декламировал стихи Есенина, Блока, Высоцкого. И писал сам — посвящал стихи своим родным, близким и друзьям, вкладывал в них своё душевное состояние, свои мысли, своё настроение…

Жаль только, что свои стихи он дарил, не оставляя себе копии, и поэтому сохранилось очень — очень мало. Почитайте их.

Посвящение городу на Дону

В пятьдесят весёлом мчали нас, задорных и отчаянных,

Пропахших дымом сожжённых мостов,

Голодные и дерзкие добрались по «железке» мы,

В далёкий и неведомый Ростов.

Ростов — город Ростов-Дон,

Синезвёздный небосклон,

Улица Садовая, скамеечка кленовая,

Ростов — город Ростов-Дон.

Стоял Ростов в развалинах, а мы горой за Сталина,

Ни вчём себя тогда не берегли.

Себе казались Стеньками, гонялись не за деньгами,

Хоть часто и сидели на мели.

Пустырь перед Училищем был адом и чистилищем,

К трамваю шли — не видели ни зги.

Сквозь грязь и ожидания спешили на свидания,

Газетой обмотавши сапоги.

Когда на поле выжженном в футбол играли с Жижиным,

На нас во всю девчата клали глаз.

И плакали за шторами, а мы звенели шпорами,

На театральной площади не раз.

И сами понимаете — всплывают в нашей памяти,

Ночной РИИНСТ, ОДО и «Деловой».

Как «плавали» на сессии и как с друзьями вместе мы,

Несли с улыбкой крест нелёгкий свой.

На стартах с генералами кострами тлели алыми,

И это факт — уж как ни говори.

Мы до поры безвестные, но гордые и честные

Стояли у космической зари.

Полста давно отстукало, уже гуляем с внуками,

Но тянет в этот город вновь и вновь.

Пусть маятник качается, но чудо не кончается,

К Ростову наша старая любовь.

Ростов — город, Ростов –Дон,

Нам до смерти дорог он.

Улица садовая, ах, молодость бедовая,

Ростов — город, Ростов –Дон…

Ветеранам Отечественной войны

Так часто бывает в обыденной жизни,

За сутолкой дней и минут,

Мы часто не знаем, и просто не видим,

Что рядом герои живут.

Бросала вас в пекло судьба штормовая,

Виски вам белила война.

Но только однажды, девятого мая,

О прошлом звенят ордена.

Вы шли через горе, вы шли через муки,

В пути вы теряли друзей,

Живут хорошо ваши дети и внуки,

Их грудью прикрыли своей.

В родные места и далёкие страны,

Вы ветер свободы несли.

От сердца спасибо, войны ветераны,

Поклон вам до самой земли.

Пусть мы не хлебнули военного быта,

Но подвиги память хранит.

И мы вам клянёмся — ничто не забыто,

Клянёмся — никто не забыт.

Прощание

Отгудели в лесах, отгуляли,

Отпалили костры до поры —

Вновь окрестные санные дали

Перестали будить топоры.

Отстучали своё, отзвенели…

И под крики испуганных птиц,

Молодые красавицы ели,

С тихим стоном не падают ниц.

Снова вроде покой воцарился,

В нашей северной полуглуши,

Лес от варваров полуотбился,

Снял их пресс, словно камень с души.

Капли с веток поникшей берёзы,

Влажный след оставляет на пнях.

Только это не капли, а слёзы,

О бездарно растраченных днях.

Чёрный ворон на голой осине,

Вдруг накаркает чью — то беду…

Я один, весь от холода синий,

Всё с участка уйти не могу.

Тот участок и боль, и забота,

Но поверьте, совсем не враньё.

Что вот эта «мечта идиота»,

Без натяжек — спасенье моё!

…

Отгуляли в лесах, отгудели,

Погасили костры до весны.

И безвинные, бедные ели

Погрузились в тревожные сны.

Россия

Люблю я Родину родную,

Нельзя, по-моему, отнять,

У нас огромную, святую,

Любовь к тебе, Россия –мать!

Россия, мать моя, Россия!

Люблю твой солнечный закат,

Твои поля, дожди косые,

Курантов трепетный набат.

Люблю родные перелески,

Где зелень трав ласкает взгляд,

Где чудо — рощи, как невесты,

В фатах берёзовых стоят.

Люблю, когда восходит солнце,

Встречаясь с трелью соловья.

Люблю я песню, где поётся,

«Россия — Родина моя!»

Люблю раздолье волжских плёсов,

Высоких сосен аромат.

Люблю смотреть, как листья косит

С деревьев «ветра автомат».

Люблю Кремля седые стены,

Московских улиц суету.

Московских парков шум весенний,

Москвы простую красоту.

Люблю суровый строгий город,

С Невой закованный в гранит.

Там символ Эры, там Аврора,

На вечном якоре стоит.

Мой Ленинград, России слава,

Краса и гордость наших дней,

Всегда спокойно — величавый,

Свидетель юности моей.

Люблю я снег в горах Кавказа,

Весёлый писк Днепровских волн.

В Днепропетровск, где был два раза,

Я до сих пор ещё влюблён.

Люблю Сибири ширь и холод,

Над Обью пламенный рассвет.

И вспоминаю боль и голод,

Суровых дней военных лет.

Когда мальчишкой у вагонов,

Смотрел как грузятся стрелки,

На фронт спешили эшелоны,

В дверях цигарок огоньки…

Веселье, гогот, шум трёхрядки,

И у соседки слёз каскад…

Не мог понять я боль солдатки,

И грусть весёлую солдат.

Найти бы мне такое слово,

Чтоб этот подвиг описать.

За эту стойкость в час суровый,

Поклон тебе Россия –мать!

На свете ты одна такая,

Крепка, раздольна и вольна!

Моя родная, дорогая,

Моя любимая страна.

Гимн профессии учителя

Посвящаю всем учителям Черновской школы (пос. Трудовая и пос. Строителей Дмитровский район, Московсая область)

Есть много профессий престижных и радужных,

Но есть средь профессий одна,

В которой все силы и сердца, и разума,

Другим отдаются сполна.

Профессия эта учителем названа,

Злословить… храни меня Бог,

Новсё — таки кто –то, как будто,

Её обозвал «педагог».

Вас балуют редко хвалой и наградами,

Обходит писателей рать.

А самое время подумать: не надо ли,

Про вас «Тихий Дон» написать!

Как часто в порыве обиды и горечи,

В сердцах говорили себе,

Что к чёртовой бабушке, к дьяволу бросим,

Проклятый довесок к судьбе…

Но школу кляня и кляня педагогику,

Что в окнах — единственный свет!

Вы знали уже, что, увы, не на толику,

В словах этих истины нет.

Без школы давно не живётся, не дышится,

Без этих безмерных забот.

Без школы у вас потеряется ниточка,

Что смело по жизни ведёт…

Вам стольких приходится нянчить и пестовать,

Эх, жизнь подожди, не беги!

Птенцы ж, оперяясь, улетят в неизвестное,

И вновь замкнутся круги.

На первых порах, в жизнелюбии песенном,

Поймётся конечно не вдруг.

Что каждый учитель всегда и естественно,

Твой первый наставник и друг!

Всех ваших достоинств и качеств конечно же,

Пожалуй, не в силах воспеть.

Так сейте ж разумное, доброе, вечное,

В сердцах благодарных и впредь!

Памятник на братской могиле

Памяти А. Матросова.

Он стоит не статен и не бросок —

Строгий взгляд, сурово сжатый рот.

Может быть, вот так стоял Матросов,

Прежде чем закрыть собою ДОТ.

Как он смог? Где взял такие силы?

Ведь ему же так хотелось жить…

Что он вспомнил? Может быть могилы,

Где друзей пришлось похоронить?

Может вспомнил дом в далёком детстве,

За деревней глинистый овраг…

Всё, на что хотелось опереться,

Прежде чем последний сделать шаг.

И склоняясь перед ним в поклоне,

Не стыжусь нежданной капли слёз…

Нет, не смог он поступить иначе!

Я бы тоже, кажется, не смог.

Девушкам 41—45 годов

Дни бегут, стали белыми волосы,

Но на прошлое память остра.

Вспомни песни, что пели вполголоса

После боя, в степи у костра.

Песни те, опалённые в пламени,

Обагрённые кровью подруг.

О Катюше, О Стеньке, о Сталине,

О загаре распахнутых рук.

Пели песни вчерашние школьницы,

Вытирая слезу исподволь.

Под глазами круги от бессонницы,

А в глазах и тревога, и боль…

Только страха в глазах ваших не было,

Даже здесь, у последней черты.

Уносили вас дальние небыли,

Песен тех голубые мечты.

Дни бегут, в жизни многое пройден,

И о прошлом звенят ордена.

Слава вам, что прошли вместе с Родиной,

Страшный путь, что зовётся — ВОЙНА!

Волошина Людмила Семёновна

Тот солдат — был мой муж…

Л. В. Волошина, вдова участника ВОВ, уроженка Донецкой области

Волошина Людмила Семёновна (мкр Трудовая, Дмитровский район, Московской области) посвятила своему покойному мужу Волошину Анатолию Никандровичу, тяжело раненному в Берлине за три дня до Победы немецким юношей из гитлерюгенда, это стихотворение:

Неторопливые рассветы,

Неторопливая река,

Я помню в детстве все закаты,

Не на день помню — на века!

Донец вскрывался той весною,

И плыли трупы по реке,

А мы с поникшей головою,

Живых искали вдалеке.

И с детства крик войны суровой,

Разрывы бомб и посвист пуль,

И буйный цвет акаций новых,

Сражённых, павших, словно куль.

До Победы три дня, сорок пятый в Берлине,

Тишина, непривычно стоит тишина,

Зорька ясная, нет уже боя в помине,

Одиноким лишь выстрелом вспыхнет война.

Утро раннее — свежие росы,

И солдату не спится, уже не до сна,

И не верится в то, что смерть ещё косит,

И что пули летят с тишины, от врага.

Затаился фашист, сам в предсмертной тревоге,

В голове гнев и страх, как гудок,

Он не хочет понять — его смерть на пороге,

Но рука всё равно нажимает курок.

Цель достигнута, скошен солдат,

Но проснулся уже отдохнувший артбат,

Весть средь них пронеслась как набат:

«Ранен наш самый юный солдат»!

Враг не видел такой ещё ад, такой мести :

Разнесён был он в клочья в своём тихом месте.

Был солдат тот отправлен в санбат:

«Выздоравливай — слышал он, — поскорее, солдат!»

Пролетели года, и казалось, войне не бывать,

Он остался живой, доктора сотворили с ним чудо.

Иногда вспоминались те дни,

Ветеранам нельзя забывать те бои,

Только вот со здоровьем совсем стало худо.

Пятьдесят с той поры промелькнуло, как лето,

Только пуля врага без границ и времён.

И солдат, что в Берлине был ранен когда — то,

Вновь отправлен в санбат — на ремонт!

Это эхо войны, что полвека спустя прозвучало,

Но теперь, через годы, оно уже смерть означало,

Я на войне не была, не воевала,

Но меня и мою дочь через полсотни лет

Эта пуля врага тоже достала:

Ветерана — солдата не стало…

Я стихи теперь не пишу,

Не до творческих муз — тот солдат был мой муж!

1995 год

Родной Донец вскрывался нынешней весною,

И плыли трупы по реке,

А я с поникшей головою,

Ловлю слезу, что на щеке…

2015 год

Вениамин Немов

Медаль за жадность

Пока солнечный зайчик бегал по витрине, по содержимому самой витрины бегал взгляд двух беспризорных мальчишек, выискивающих всё самое вкусное и сытное. Я с умилением смотрел на них, постукивая пальцами по новенькому кошельку, ожидая, когда они определятся с покупками, которые я вызвался им оплатить.

Этот благотворительный жест зародился так же спонтанно, как и решение о приобретении дорогого кошелька. Утром я узнал о своём назначении на желаемую должность, получил премию по итогам квартала, и, окрылённый достижениями, просто не смог пройти мимо этого шедевра из крокодильей кожи с серебряными вставками. Улыбнувшись своему отражению в витрине кожгалантерейного бутика, я уверенно шагнул в магазин с мыслью: «А почему бы и нет? В новую должность — с новым кошельком!». И купил.

Радость от успеха охватила всё моё существо, переливаясь и перекатываясь по коже теплом, и взрываясь где-то в глубине души непреодолимым желанием сделать сегодня что-то очень хорошее. Тут-то и попались мне на глаза два мальчика в поношенной и нестираной одежде, которую, казалось, они уже давно переросли. Признаться, я видел их тут и раньше: пару раз зимой, гревшихся у канализационного люка; несколько раз весной, пристававших к прохожим с протянутыми пустыми ладошками.

И вот теперь: они беззаботно топтали тополиный пух своими изношенными ботинками. — Ну что, вы определились? — поторопил я мальчиков.

— Дядя, а что можно купить? — с деловым видом спросил один.

— Всё, что хотите, — добавил я, — в меру разумного, конечно.

Пока продавец выкладывал заказанные товары, я пригляделся к мальчикам. Дети как дети. Только уличные. В наше время это не такая уж и редкость. Такое вот настоящее, где от родителей-пьяниц убегают дети, которым нет места в благоустроенном обществе. Вы, наверное, думаете, что я — монстр? Что вы! Это почти неправда. Раньше я пытался бороться с этим явлением. Подходил к беспризорникам, узнавал, почему они оказались на улице, и сообщал о них в специальные службы. Детей определяли в сиротские приюты, из которых они убегали так же быстро, как и от меня, когда мы случайно встречались на улице. А всё потому, что выжить в одиночку подчас проще, чем с помощью государства. Поняв это, вмешиваться в чужую жизнь я перестал.

В итоге покупок, карманы мальчиков наполнились пакетами с сухариками и жвачкой, за пазухой вместились чипсы, печенье и булочки, а в руки ребята взяли по двухлитровой бутылке какой-то газированной сладкой воды. Видно было, что они готовы взять и ещё, но возможности одежды не позволяли лишних запасов. Один из мальчиков, с кудрявыми светлыми волосами, протянул мне руку для благодарственного пожатия. От неожиданности, я протянул вместо правой, левую руку, и ощутил прикосновение хрупкой холодной детской ручки. Сердце сжалось от жалости, к горлу подкатил ком, а к глазам — предательские слёзы. Чтобы разрядить обстановку, я перевёл взгляд на значок, приколотый к куртке мальчика: небольшой значок советских времён с изображением Ленина в центре пятиконечной красной звёзды.

— Какой интересный у тебя значок, — потянул было я руку к раритету. — Можно посмотреть?

Но мальчик оттолкнул мою руку, и молча нырнул за угол ларька, выронив по пути бутылку. С грохотом она плюхнулась на землю, содержимое вспенилось. В недоумении я посмотрел на второго мальчишку, стоявшего по правую руку от меня с опущенной головой.

— Что это с ним? — поинтересовался я, поднимая пластиковую бутылку.

— Дядя, вы простите Димку! Он никому не даёт свой значок. Даже просто посмотреть не всегда удаётся. Он его под воротник обычно прячет, как драгоценность какую-то. Это ему бабушка дала. У него кроме неё никого нет. Год назад она заболела, денег не хватало на лекарства, потому что она всё тратила на Димку. Вот он и решил уехать. Говорит, что вернётся только тогда, когда раздобудет деньги ей на лекарства. Так что вы на него не сердитесь, пожалуйста! Просто не трогайте значок, ладно? — мальчик взглянул на меня исподлобья своими зелёными глазами, и, улыбнувшись, протянул мне руку. — А меня Савой звать.

Я пожал детскую руку и заглянул за угол ларька. Димка стоял неподвижно, насупившись и поглаживая пальцем значок.

— Дима, можно тебя на минутку? — позвал я мальчика, доставая сторублёвую купюру.

Когда Димка подошёл, я протянул ему деньги.

— Это вам ещё на гостинцы, когда эти закончатся.

— Спасибо, дяденька, вы очень добрый! — мальчик вдруг бросился ко мне и по-детски сильно обнял. Затем схватил купюру и бросился обратно за ларёк. За ним последовал и второй мальчик, пытаясь не выронить две бутылки.

С чувством выполненного долга (иначе не назовёшь) я побрёл дальше, вновь и вновь прокручивая в голове случившееся. «Как здорово, что есть возможность кому-то помочь, — вертелось в голове. — Хотя бы так. Бедные мальчики». Натянуто вздохнув, я нашёл на стоянке свой автомобиль, сел, и попытался сосредоточиться. По случаю моего повышения жена предложила устроить праздничное застолье для друзей, так что вечер мне предстояло провести в продовольственном гипермаркете. Что я и сделал.

Как карусель, передо мной проносились по ленте покупки: мясо для жаркого и запеканки, рыба ценных пород для заливного, выпечка разных форм и с сюрпризами, икра красная и чёрная, всевозможные лакомства и закуски из деликатесов, фрукты, овощи, и, конечно же, спиртное, которое (как выразились бы коллеги) не стыдно поставить на стол президенту, реши он заглянуть к нам на огонёк. Продавец утомился от такого количества пробиваемого товара, а люди в очереди позади меня устали от ожидания и недовольно косились в мою сторону, шурша своими покупками и будто случайно подталкивая меня тележкой.

— С вас двадцать три тысячи сто один рубль, — невозмутимо констатировал продавец, вытирая рукавом вспотевший лоб.

— Секунду, — довольный завершившейся эпопей с закупками, я потянулся во внутренний карман за крокодильим кошельком. — Ещё секундочку, пожалуйста, — с нарастающим беспокойством я снова проверил все карманы. Жар охватил голову и помчался с силой цунами вниз, до кончиков пальцев на ногах. Сердце заколотилось, перед глазами стали расплываться очертания лиц, товаров, огней. Так оно и было — кошелёк исчез, а вместе с ним: кредитные и дисконтные карты, пропуск на работу, фото жены в пеньюаре и моё самообладание.

Тут я отчётливо вспомнил, как крепко прижимался ко мне беспризорник Дима, обхватывая своими холодными руками, и как быстро он поспешил после этого скрыться. Лицо моё вмиг сделалось пунцовым. Захотелось одновременно и провалиться сквозь землю от стыда за невозможность расплатиться; и отыскать этого наглого мальчишку, чтобы хорошенько отшлёпать ремешком за воровство. Но, поскольку ни то, ни другое в данный момент совершить не было возможности, оставалось лишь одно — под многочисленные ухмылки, ворчание и раздражение в очереди попросить продавца аннулировать чек, и с пустыми руками отправиться домой.

Напрасно пытался я выследить мальчишек на том месте, где встретил. Доходило до того, что любого похожего мальчика в потрёпанной одежде я одёргивал за рукав, долго потом извиняясь за ошибку. Новый кошелёк покупать я не стал, а вернулся к старой барсетке, которую старался уже не выпускать из рук вне стен дома и офиса. Моя должность начала отнимать гораздо больше сил и времени, так что о том злосчастном дне и о маленьких бродягах я забыл довольно быстро.

Но однажды, утром, припарковавшись у здания офиса, и выйдя из машины, увидел перед собой мальчика. Из-под капюшона куртки на меня смотрели зелёные глаза.

— Сава? — неуверенно спросил я, озираясь по сторонам. — А где Дима?

— Он уехал, к бабушке. Но взял с меня слово, — тут Сава закусил губу, — что я отдам вам это, — и он протянул мне тот самый кошелёк из крокодильей кожи, с которым я распрощался пару недель назад. Не дождавшись моего ответа, мальчик сунул мне в руку кошелёк и быстрым шагом направился на другую сторону улицы. Опомнившись, я только успел заметить, как знакомая фигура в капюшоне скрылась за поворотом.

С осторожностью я повертел кошелёк в руках: ни царапинки, ни пятнышка, словно его только что сняли с витрины. Внутри всё на месте: и кредитки, и просроченный пропуск, и фото… не было только денег. Зато вместо них был приколот значок в виде пурпурной звезды с изображением Ленина и надписью, которая гласила: «Всегда готов!». Я не удержался и громко засмеялся, распугав маленьких воробьишек, прыгавших неподалёку.

В офис я в тот день не пошёл. Не было сил. Будто что-то внутри меня надорвалось. Долго я бродил по парку за домом, притаптывая босыми ногами скошенную траву, и вновь и вновь рассматривая значок. Когда начало смеркаться, я, наконец, собрался с силами и поднялся в квартиру, где ждала жена, уютный халат и горячий ужин. А на все вопросы по поводу назначения старого значка в кошельке, я отвечал просто: «Медаль за жадность». Окружающие считали это не более чем шуткой. Я не возражал. Но трогать значок никому не разрешил.

Кукольное сердце

Рассказ

Часть 1

Она всегда мечтала о детях. «Чем больше, тем лучше», — думала маленькая Лиза, рассаживая своих игрушечных пупсов на скамейке у дома. Каждая кукла и зверушка у Лизы имели своё имя, характер и даже любимый цвет наряда. Пока мимо пробегала детвора, увлечённая подвижными играми, будь то прятки, салки, казаки-разбойники или вышибалы, Лиза спокойно сидела на лавочке, укачивая пупса в розовых рюшках и размышляя о новом платье для куклы Зои, которое она задумала сшить из маминой юбки. Правда, мама не говорила, нужна ли ей эта юбка, но она наверняка обрадуется, увидев, какое чудесное синее платье с большим бантом получится для Зои.

Родители давно поняли, что любую проблему с Лизой можно разрешить с помощью покупки новой куклы. Даже детские страхи постепенно улетучивались при виде красочной упаковки с принцессой в белом, зелёном, чёрном, жёлтом или красном платье. Да и страхов у Лизы было не так много: она боялась вида крови и пауков. И если с пауками всё было не так уж и сложно (достаточно было лишь попросить Лизу закрыть глаза и в этот момент выдворить насекомое за окно или в подъезд), то со вторым страхом было куда сложнее.

Вид крови вводил Лизу сначала в оцепенение, а затем ввергал в панику. Особенно тяжело проходила сдача крови в поликлинике. Первые несколько минут отцу приходилось отлавливать Лизу по коридорам, а когда в процедурном кабинете к ней приближалась медсестра, Лиза начинала громко кричать, вырываться и даже кусаться. Родителям стоило огромных усилий, чтобы прижать бушующего ребенка и вручить заветную коробку с куклой. И, пока она разглядывала новинку, медсестра быстро брала кровь, приговаривая что-то вроде: «Какая красивая кукла, прямо как ты!». Лиза расплывалась в улыбке и забывалась.

Даже в школе Лиза не рассталась с любовью к куклам. Они были для неё чем-то большим, нежели просто игрушками. Это были её верные друзья, благодарные слушатели, ценители талантов. Они никогда не позволяли себе обижать её, дразниться и обзываться, как надоедливые мальчишки из «Б» класса. «Булка!» — это обидное прозвище постоянно летело Лизе вслед, и так прочно прижилось в её голове, что она и сама иногда невзначай называла себя Булкой.

Есть девочки, которым природа дала всё: стройную точёную фигуру, красивые волосы, кокетство и выразительные глаза. Лизе досталось малое: она всегда была полноватой, без признаков талии и кокетства, с редкими тусклыми волосами серого (или, как оценивала сама Лиза — мышиного) оттенка. Радовали её разве что глаза, которые действительно были выразительными, большими и ярко-голубыми, с длинными пушистыми ресницами.

В школе на переменках Лиза всегда сидела в сторонке, без интереса перелистывая какой-нибудь учебник. Да и на уроках не проявляла особого рвения к знаниям. Она плохо отвечала у доски, а на контрольных работах понуро смотрела в окно и зевала, обняв небольшую игрушечную фею, служившую ей талисманом. Лиза действительно верила, или хотела верить, что в тот момент, когда ей понадобится помощь, кукольная фея оживёт, взмахнёт крыльями и совершит настоящее чудо.

Но так ни разу фея не ожила. Ни на сложном диктанте; ни на школьной линейке, где директриса говорила об «отстающих» учениках и пристально смотрела на Лизу; ни в столовой, где компот Лизы наглым образом выпили, пока она ходила за салфеткой; ни на уроке физкультуры, где она упала с коня, и весь класс смеялся над ней. И даже, когда по дороге домой её окружили мальчишки, и, отобрав портфель, стали пинать его и дразниться, фея оставалась неподвижной куклой в руках Лизы.

В тот злополучный день Лиза пришла домой в слезах. Нет, она не была обижена на мальчишек, поскольку давно уже привыкла к их насмешкам и издевательствам, но вот простить предательства своей главной подруге — кукольной фее — она не могла. Всю ночь Лиза просидела у окна, глядя, как загораются и исчезают в тучках звёзды. Лишь изредка она тихонько всхлипывала, прикрывая рукой опухшие глаза, чтобы не расстраивать своих игрушечных друзей, с жалостью смотревших на неё с кровати. А наутро кукла с прозрачными фиолетовыми крыльями отправилась в дальний угол шкафа отбывать наказание в виде забвения.

Однако спустя почти три десятилетия забвение было случайно нарушено. Уже несколько лет родители Лизаветы жили в деревне, оставив в полное распоряжение единственной дочери квартиру в городе. Довольно просторная двухкомнатная квартира не была похожа на пристанище уюта и комфорта. Вся мебель давно обветшала, линолеум истёрся, а многочисленные полки были завалены никому не нужными вещами. Лизавета хотела сделать ремонт, но руки никак не доходили до задуманного плана, ограничиваясь лишь мытьём окон и чисткой ковров.

Но этим субботним вечером Лизавета решилась, наконец, добраться хотя бы до шкафа. Перебрать весь скарб, выбросить старые потускневшие полотенца и вещи, поместив на их место новые и ещё почти не запачканные неприятными воспоминаниями. И когда на полу образовалась целая неприступная гора из ветхих вещей, в глубине шкафа Лизавета увидела её — кукольную фею с помятыми фиолетовыми крыльями.

Лизавета улыбнулась: «Вот ведь чудо! Сколько лет прошло, а она всё такая же». И она мельком взглянула на своё отражение в зеркале на дверце шкафа. На неё смотрела всё та же Булка, но уже большая, более сдобная и переступившая порог «бальзаковского» возраста. С двумя несостоявшимися любовными романами, незаконченным высшим образованием, одной недочитанной книгой и со страшным диагнозом — бесплодие.

Но Лизавета не сдавалась. Во что бы то ни стало она хотела быть счастливой. Хотела стать мамой. Самой лучшей! Ну, или просто на мгновение представить, что это так. И она нашла выход. Чуть больше года Лизавета откладывала со своей небольшой зарплаты определённую сумму. Теперь необходимое количество денег было собрано. И через несколько месяцев в её доме должна была появиться дочка. Лизавета каждый день открывала страницу женского журнала, где была изображена очень симпатичная малышка с беззубой улыбкой. И Лизавета точно знала, что её дочка будет такой же. А назовет она её Катериной. Катенькой. Катюшей.

Каждый прожитый день в ожидании знакомства со своей дочкой Лизавета зачёркивала в календаре жирным крестиком. Позади остались несколько исчерченных страниц календаря, а впереди — тот заветный день, когда Лизавета вернёт себе детство. И мечты. Воодушевлённая, она с утра бродила по магазинам, выбирая вещи для новорождённых. В результате она купила два миниатюрных платьица, вязаные красные пинетки с бумбонами и розовое одеяльце с изображением сказочного персонажа.

Всё было готово. И Лизавета, глубоко вздохнув, нажала на дверной звонок. Открыла ей Маргарита Константиновна или, как она сама просила себя называть, Марго. Она поприветствовала Лизавету и, вежливо склонив голову, предложила войти. Лизавета огляделась. Всё было таким, как она запомнила после первого своего визита сюда. Как будто маленький островок английского стиля в стенах обычной российской квартиры на первом этаже.

— Вам, наверное, хочется поскорее её увидеть? — с улыбкой спросила Марго, жестом предлагая присесть на диванчик в гостиной.

— Да, вы правы. Очень! — Лизавета присела на край дивана, стараясь соблюдать все правила этикета.

— Угощайтесь пока чаем, — и Марго снова жестом указала на столик рядом с диванчиком, на котором уже стояли две фарфоровые чашки и нарезанный порционными кусками традиционный английский штрудель. — Через одну минуту я к вам присоединюсь, если позволите.

— Да, конечно, — кивнула Лизавета, так и не поняв, когда же она увидит свою Катюшу.

Когда Лизавета допивала чай, в комнату вернулась Марго, держа на руках маленькую девочку в белом пышном платье. Лизавета с громким стуком поставила чашку в блюдце и, не удержавшись, воскликнула: «Какая она прекрасная! Вы — волшебница, Марго!». Тут Лизавета вспомнила, как она впервые узнала о Марго.

Часть 2

Познакомившись с Интернетом, Лизавета стала частенько коротать вечера на форумах и сайтах, посвящённых детям и материнству. В одном из таких форумов она наткнулась на альбом с фотографиями, размещёнными Марго под названием «Мои работы». Это были фото маленьких детей в вязаной одежде потрясающей красоты.

Тогда Лизавета восхитилась мастерству Марго, подумав про себя: «Вот ведь повезло её знакомым, какую одежду красивую вяжет для их детишек!». Но лишь прочитав комментарии к альбому, Лизавета поняла, что истинным мастерством было нечто иное. Как оказалось, Марго вообще не умела вязать, но вот детки на фотографиях — это и были её работы. Куклы, при первом взгляде на которые понять, что они ненастоящие, было невозможно.

Тогда-то Лизавета и решила найти Марго, чтобы заказать себе такую же куклу. Она даже подобрала внешность для «дочки»: малышка из рекламы в женском журнале, с добавлением некоторых «своих» штрихов в виде ярко-синих глаз и двух прыщиков на щечке, чтобы действительно создавалось впечатление, что кукла живая.

— Ну как, нравится? — Марго бережно протянула куклу Лизавете. — Извините за столь долгое ожидание. В России нет нужных материалов, все формы я заказываю в Англии. А на это нужно время. Потом идёт долгая кропотливая работа. Каждую ресничку, каждый волосок я вживляю так, чтобы создавалось ощущение действительно живого существа. Видите? — и она пальцем указала на светлые волосы Катюши. — Между прочим, волосы настоящие! — с гордостью добавила Марго.

— Это потрясающе! — Лизавета в восхищении разглядывала игрушечную малышку. Это действительно был ребёнок. С пухлыми шелушавыми щёчками, со складочками на ручках и ножках, и даже с синеватыми прожилками вен под кожей. Все было в точности срисовано с настоящих детей. В том числе и мимика. Лизавета выбрала для своей малышки мимику под названием «Сосредоточение»: будто малышка в момент игры о чём-то задумалась и мечтательно вздёрнула брови.

— Ваши прыщики тоже на месте, как видите, — засмеялась Марго.

— Да, самые настоящие прыщики! — Лизавета нежно провела пальцем по щечке Катюши.

— У вас это первая кукла? Не собираетесь делать коллекцию? Знаете, у меня многие клиенты после первой куклы решают приобрести для коллекции и других малышей, уже с другой мимикой, настроением, возрастом. Не думали ещё?

— Нет-нет, Катюша у меня будет одна, — с уверенностью заявила Лизавета, поправляя рюшки на платье у куклы.

— Только прошу вас, не стоит привязываться к ней, как к настоящему ребёнку, — с осторожностью, почти прошептала Марго. — Не забывайте, что это только кукла.

Лизавета ничего не ответила. Она просто улыбнулась, давая понять, что беспокоиться не о чем. Она ведь не сумасшедшая. Но про себя подумала: «Именно о такой дочке я всегда мечтала». С этого момента жизнь Лизаветы будто преобразилась. Она с радостью бежала вечером домой с работы. Ходила в детские магазины, где советовалась с консультантами, какую одежду или игрушку лучше купить. И её действительно принимали за маму! Самую настоящую.

Всё свободное время Лизавета отныне проводила с «дочкой». Даже на праздники, навещая родителей в деревне, после торжественного застолья она извинялась и ехала домой, говоря, что у неё ещё много дел. Родители сначала начали было волноваться, не случилось ли чего. Но потом мать, видя, что дочка счастлива, предположила, что у неё появился поклонник. Отец согласился с этим мнением, и они вместе порадовались за дочь, ожидая момента, когда она приедет вместе с женихом на смотрины.

В выходные дни Лизавета стала больше гулять на улице, отчего её внешность явно выигрывала, получая на щёки яркий румянец и здоровый цвет лица. Она брала Катюшу и шла в небольшой скверик недалеко от дома. Там они могли гулять часами, разглядывая осенние разноцветные листья на деревьях и забавные облачка, кружившие где-то очень высоко, совсем близко к солнцу. И никто из случайных прохожих не догадывался, или просто не обращал внимания на застывшее лицо маленького ребёнка. Да и Лизавета старалась держаться подальше ото всех, чтобы её не сочли умалишенной.

Однажды, правда, произошла очень неприятная и неожиданная встреча Лизаветы с коллегой. Они с Катюшей как всегда прогуливались по скверику, и Лизавета показывала «дочке» клиновый красный лист, как вдруг вдалеке она узнала среди прохожих свою коллегу с работы. Наталья Викторовна тоже заметила Лизавету с ребёнком, помахала рукой и ускорила шаг в её направлении, ведомая непреодолимым чувством женского любопытства. Лизавета впала в то же оцепенение, что и при виде крови, и попыталась создать видимость, будто бы она не узнала коллегу. Но сообразив, что встреча неминуема, впала в панику и решила поскорее покинуть сквер. Или, проще говоря, сбежать.

Но не тут-то было. Наталья Викторовна разгадала злодейский план Лизаветы и сдаваться не собиралась. И, хотя она всё время жаловалась на работе, что у неё рецидивирующий радикулит и отнимаются ноги, сейчас Наталья Викторовна развивала больными ногами такую скорость, какой могли бы позавидовать и молодые люди.

Так они обошли весь сквер, и вышли на противоположную улицу, где у обеих будто открылось второе дыхание, и скорость движения ногами значительно увеличилась. Но когда улица стала превращаться в поворот, Лизавета заметила остановившееся у тротуара маршрутное такси и быстро нырнула в него. Пройдя в самый конец салона, она села на последнее кресло, немного пригнулась, и на секунду посмотрела в окно: мимо остановки промчалась Наталья Викторовна, отстукивая каблуками чечётку по асфальту. Лизавета облегчённо вздохнула и почти с головой укутала Катюшу в одеяло.

В понедельник на работе Лизавете пришлось оправдываться, говоря, что её попросили знакомые посидеть с ребёнком, и она совершенно не заметила на улице Наталью Викторовну, поскольку спешила. Куда и зачем спешила, Лизавета не придумала, а потому на этом месте повествования она делала многозначительное выражение лица и тянула слово на гласных. Все поверили. Либо притворились, и при этом каждый подумал о чём-то своём.

Часть 3

После произошедшего Лизавета решила больше не гулять в сквере, а уходить чуть дальше — в большой парк, в центре которого стояло очень старое массивное дерево (предположительно, ива), огороженное забором из мощной цепи, подвешенной на столбах. У подножия раритетного дерева находилась табличка, которую Лизавета так и не прочитала.

Это был хороший парк, где не было знакомых лиц. Каждый раз Лизавета отправлялась вглубь парка и пряталась от людей за пышными кустами с пожелтевшими листьями, на любимой лавочке. Спустя некоторое время она стала замечать, что на соседнюю лавочку каждые выходные приходят пожилая женщина с девочкой лет девяти. Они подолгу сидят, глядя куда-то вдаль. Девочка читает книгу «Волшебник Изумрудного города», постоянно переспрашивая о чём-то у своей спутницы. Возможно, Лизавета не обратила бы на них внимания, но девочка стала частенько посматривать в её сторону и приветливо улыбаться, приглашая к знакомству.

Несколько раз Лизавета ответила на улыбку девочки безразличным взглядом, но однажды случайно улыбнулась ей в ответ. Лизавета сама толком не поняла, как это произошло, и быстро придя в себя, она снова попыталась сыграть безразличие. Но было уже поздно. Девочка сидела рядом с ней на скамейке и болтала ногами, обутыми в зелёные резиновые сапоги.

— Здравствуйте, — радостно произнесла девочка. — Меня зовут Настя Ушакова. Давайте будем дружить?

— Здравствуй, Настя, — протяжно произнесла Лизавета и запнулась.

— А кто это у вас там, в одеяле, можно я посмотрю? — и Настя нагнулась ближе к кукле.

— Это Катюша, — робко сказала Лизавета, отвернув край одеяла и показывая Насте личико «дочки». — А я, — и Лизавета снова запнулась, — тётя Лиза.

— Какая красивая кукла! — воскликнула Настя. — Можно я её подержу?

— Нет, не надо, — и Лизавета снова прикрыла «дочку» одеялом.

— Она стесняется, да? — Настя снова улыбнулась и захлопала длинными ресницами.

Такого стеснения и дискомфорта Лизавета не испытывала со школьных времён. Как будто снова её стали дразнить Булкой, и вокруг запрыгал пинаемый мальчишками портфель. «Может, сбежать?» — мелькнуло в голове Лизаветы. Но она почему-то не двинулась с места, вглядываясь в лицо девочки. Рыжеволосая и кареглазая, Настя будто была противоположностью и Лизаветы, и её Катюши. Живая, подвижная, общительная и несказанно обаятельная.

— Ну ладно, может, в другой раз? Мы тут каждый день гуляем с няней Анечкой. Она говорит, что это полезно. А мне всё равно. Просто здесь так красиво! Недавно я даже видела тут белочку. Правда-правда! Маленькая, рыженькая, с пушистым хвостиком. Прямо как я! — Настя засмеялась звонким детским смехом.

— А почему ты гуляешь с няней, а не с родителями? — поинтересовалась Лизавета.

— Папы нет, а мама много работает. Постоянно куда-то улетает и привозит много вкусного и интересного.

— Понятно, — вздохнула Лизавета.

— Няня Анечка самая лучшая! Она добрая и много знает. Сейчас мы с ней читаем книжку про девочку Элли, которая со своей собачкой Тотошкой идёт к Волшебнику Изумрудного города. Хотите, покажу? — и, не дожидаясь утвердительного ответа, Настя побежала к няне Анечке и возвратилась обратно уже с красочной книжкой в руках.

Настя увлечённо листала книжку, показывая Лизавете картинки и рассказывая всё, что она знала о каждом герое. Когда очередь дошла до трусливого льва, на улице начало темнеть, и няня позвала девочку домой. Настя послушно последовала за няней, помахав на прощание рукой Лизавете и Катюше, и пообещав прийти снова на следующие выходные, на ту же лавочку.

Лизавета пришла домой в смешанных чувствах. То ли от смущения, то ли от неожиданности. В тот же вечер она нашла в Интернете книгу «Волшебник Изумрудного города» и начала читать каждый день по главе. А в субботу отправилась в обнимку с Катюшей в парк. Вдруг Лизавета поймала себя на мысли, что каждую минуту она оглядывается по сторонам, выискивая глазами рыжеволосую девочку. И поскольку в прошлый раз Настя была в красном пальто и чёрной беретке, то все девочки, одетые похоже, привлекали внимание Лизаветы. Но это были другие девочки, и Лизавета каждый раз удручённо вздыхала и снова начинала показывать своей «дочке» упавшие листья и плывущие в небе облака.

Через полчаса Лизавета услышала знакомый голос. Настя подбежала, поздоровалась, уселась рядом и достала книжку. Няня Анечка улыбнулась и пошла к соседней лавке, где на протяжении всего времени вязала что-то серое и пушистое, похожее на маленький носок. Когда начинало темнеть и заметно холодало, няня звала Настю домой, и Лизавета махала ей вслед рукой.

Так прошли выходные, а потом ещё одни. И ещё. Лизавета настолько привыкла к Насте, что уже отмечала в календаре дни до новой встречи в парке. Читала главы книги, которые читала Настя. Собирала упавшие листья и проглаживала их утюгом через марлю, помогая Насте составлять гербарий. И всё меньше Лизавета проводила времени с Катюшей, которая всё так же задумчиво выглядывала из-под одеяла.

Настала долгожданная суббота, и Лизавета вновь отправилась в парк, теплее укутав куклу. Лизавета сидела на лавочке, разглядывая проходивших мимо людей и первые снежинки, больше похожие на крупинки, которые выпали из тучки ещё в обед. Настя подбежала и как обычно громко поздоровалась. Пальто она сменила на тёплую дутую куртку фиолетового цвета, вместо черного берета была вязаная белая шапка.

На секунду Лизавете показалось, что Настя выглядит немного по-другому: лицо потускнело, а под глазами появились тёмные круги, словно тень от круглого чего-то. Но она об этом быстро забыла, увлечённая рассказом девочки о событиях, приключившихся с героями в новой главе. Они долго рассматривали картинки, фантазировали, зачитывали отдельные предложения. Настя больше не просила подержать куклу, зная, что Лизавета всё равно откажет.

Когда стало темнеть, Настя придвинулась к Лизавете вплотную и протянула листок, на котором детской рукой был нарисован Изумрудный город, а возле него — Волшебник (каким она его себе представляла), девочка и полная тётя, в очертаниях которой Лизавета с лёгкостью узнала себя.

— Вот, это я вам на память нарисовать решила. Вдруг больше не встретимся, тётя Лиза, — прошептала Настя, протягивая рисунок.

— Почему ты так говоришь? — Лизавета насторожённо посмотрела на Настю.

— Меня в понедельник кладут в больницу. Мама даже решила не ездить в командировку. И обещала, что будет всё время со мной, — на этих словах Настя заметно преобразилась и улыбнулась. — Кажется, меня собираются готовить к операции. Мне ужасно страшно.

— Что такое случилось? — Лизавета побледнела.

— Не знаю, мама говорит, что это с рождения. Просто теперь надо сделать операцию, чтобы потом не болеть. Говорит, что это связано с сердцем. Прямо как у Железного Дровосека! Странно, но оно ведь у меня не болит, и бьётся. Я проверяла, — Настя показала на куртку в области груди, где-то посередине. — Надо поскорее дочитать книжку и узнать, получил ли Дровосек сердце!

Няня Анечка несколько раз уже окликнула Настю. Лизавета сидела, не двигаясь и даже не моргая, сглатывая тяжёлую слюну. Она так ничего и не сказала Насте на прощание, как обычно помахав рукой. Домой Лизавета пошла не сразу. Долго ещё она бродила по парку, рассматривая рисунок.

Часть 4

На следующих выходных Лизавета сидела на той же лавке, с надеждой вглядываясь в лица проходивших мимо девочек. Настя так и не появилась. В воскресенье Лизавета пришла в парк ещё раньше и ждала до позднего вечера. Но когда смех и приветствие Насти не зазвучали и в этот день, сердце сжалось от ужасного предчувствия. Лизавета кляла себя за то, что не узнала больше о девочке: где учится, где живёт, как зовут маму или хотя бы телефон, по которому она бы могла услышать, что с Настей всё хорошо.

Лизавета не находила себе места, расхаживая постоянно по комнате и заглядывая в окно, будто кто-то должен был прийти, постучать в окошко и рассказать, что происходит с Настей. Даже про Катюшу Лизавета забыла, хотя та давно уже сидела напротив и пристально смотрела на нее своим немигающим взглядом. Более того, Лизавета заметила, что застывший вид Катюши начал её раздражать. Лизавете хотелось действия, плача, смеха, развития. Но даже одежда на Катюше всегда оставалась чистой и не помятой.

Ещё Лизавета обратила внимание на прыщики. Те два прыщика на щёчке, которые она специально просила сделать Марго. Теперь они казались ей огромной ошибкой. Ничто не выдавало в Катюше безжизненную куклу, как эти маленькие прыщики. Их нельзя было стереть, удалить, вылечить. Этот небольшой изъян, который должен был, по задумке Лизаветы, служить подтверждением жизни в кукле, стал полным её опровержением.

Впервые за долгие годы молчания Лизавета зажгла лампадку и заговорила. Скорее, это был даже не монолог, а исповедь. Лишь изредка Лизавета поднимала глаза на окно, глядя куда-то очень далеко — выше звёзд, с огромным ощущением вины и собственной ничтожности. Теперь она не казалась себе Булкой — она была просто тестом, из которого ничего ещё толком не выпеклось. И вряд ли сама Лизавета смогла бы вспомнить наутро, что она говорила и в чём каялась. Тем более что большую часть ночи она просто рыдала, стоя на коленях и вздрагивая от потрескивания подгоравшего фитилька закоптившейся лампадки.

А тем временем в городе уже хозяйничала молодая зима. Сначала она со старанием вымела ветрами опавшие листья, помыла мокрым снегом дороги и улочки и отполировала их блестящим льдом. Расстелила белоснежные пушистые ковры и укрыла таким же покрывалом деревья и дома. Особенно старательно зима ночью развесила на окнах занавески из тончайшего кружева, узоры которого с любопытством разглядывала Настя, лёжа в больничной палате.

Насте очень хотелось встать и подойти поближе, чтобы лучше рассмотреть мастерство зимы и дотронуться до холодного окошка, но девочка была сплошь обвешана датчиками и трубками. А рядом сидела мама, поглаживая ладошку Насти и зачитывая ей очередную главу из книги «Волшебник Изумрудного города». Несколько раз Настя просила повторить главу, где Железный Дровосек спасёт Элли, и мама послушно выполняла просьбу, не переставая гладить ладошку дочери.

Периодически к ним заходил врач поинтересоваться самочувствием девочки и посмотреть на показания приборов, окруживших кровать с обеих сторон. Забегали и медсёстры с градусником или чтобы сменить раствор в капельнице. Насте как никогда хотелось съесть что-нибудь сладкое, кусочек торта или пирожное, но кроме воды (и то, в виде кусочка льда) ей больше ничего не разрешалось.

Когда зазвучала глава, в которой чинили пострадавшего Дровосека, вошла медсестра и жестом подозвала к себе маму Насти. Они тихонько вышли в коридор. Медсестра улыбнулась, постукивая пальцами по большому пакету в руках.

— Что-то случилось? — поинтересовалась мама Насти, прислушиваясь, не зовёт ли её обратно дочка.

— Да нет, Светлана Анатольевна, ничего не случилось. Просто зашла сообщить вам, что ваши старания не прошли даром. Сегодня было много людей на сдачу крови для Насти. Мы ещё будем, конечно, делать необходимые анализы материала. Но, думаю, всё будет в порядке, и теперь резервов более чем достаточно.

— Это очень хорошо, — облегчённо вздохнула Светлана Анатольевна. — Я надеялась, что люди отзовутся на призыв о помощи.

Действительно, во время операции Настя потеряла много крови, и необходимо было использовать донорскую кровь. Однако у Насти редкая, четвёртая группа, да ещё и отрицательного резус-фактора, которой в больнице оказалось недостаточно. Пришлось Светлане Анатольевне поднимать все свои знакомства и связи, чтобы в Интернете на главных страничках основных ресурсов, а также на радио прошла информация о девочке Насте Ушаковой, срочно нуждающейся в донорах с редкой группой крови.

— Вот так и поверишь, что не исчезло ещё добро в людях, — сказала медсестра, подкрепив свое заявление улыбкой. — Причём люди пришли самые разные: обеспеченные и не очень, в зрелом возрасте и совсем молодые. Знаете, а сейчас была ещё одна забавная женщина. Сначала она долго ходила вокруг кресла, не решаясь сесть. Потом вертелась в кресле, никак не находя удобное положение. А когда началась сама процедура, всё время просидела зажмурившись.

— Наверное, она первый раз в жизни кровь сдавала, — предположила Светлана Анатольевна. — Но всё равно пришла ведь!

— Да. А ещё она сказала, что знакома с Настей и просила передать ей подарок, — и медсестра начала разворачивать пакет, который до этого раскачивала в руках.

— Подарок? Знакомая? — в недоумении смотрела на пакет Светлана Анатольевна.

— Нам, конечно, не особенно-то разрешают принимать для пациентов передачи такого рода, но это что-то потрясающее! — и медсестра достала из пакета розовое одеяло, в которое была завернута кукла в белом платье, красных пинетках с бумбонами и в цветном чепчике.

— Надо же, как настоящая, — сказала Светлана Анатольевна, принимаю куклу. — Вы уверены, что её передали именно нам?

— Абсолютно, — подтвердила медсестра. — Если сомневаетесь, можете попробовать догнать эту женщину и поговорить. Она была ещё в холле, когда я к вам поднималась.

— Спасибо, — и Светлана Анатольевна вернулась в палату к дочке.

— Настя, смотри, что у меня есть для тебя, — мама протянула куклу с голубыми глазами Насте.

— Это же Катюша! — воскликнула Настя с радостью. — Откуда она у тебя?

— Ты её видела раньше? Медсестра сказала, что тебе её передала тётя, назвавшаяся знакомой.

— Это тётя Лиза! Помнишь, я тебе о ней рассказывала? Красивая кукла, правда, мам? — Настя погладила куклу по голове и поправила рюшки на платьице. — Как настоящая.

— И очень дорогая, — задумчиво произнесла мама. — Знаешь, я к тебе сейчас позову медсестру и отлучусь ненадолго, хорошо, родная?

— Ладно, — не отрывая глаз от куклы, ответила Настя.

Так быстро Светлана Анатольевна давно не бегала. Особенно в домашних тапках. Особенно по лестницам. И особенно по льду. Когда выяснилось, что в холле уже никого нет, она без промедления помчалась на автомобильную стоянку у ворот больницы, рядом с пропускным пунктом. Ей непременно хотелось догнать женщину, подарившую Насте куклу, и поблагодарить. И не только за подарок.

Женская логика подсказывала, что если кукла такая дорогая, значит, женщина, подарившая её, явно не бедная и наверняка приехала сюда на автомобиле. На полупустой запорошенной стоянке почти никого не было. Только одна красная дорогая иномарка выезжала со своего места. Светлана Анатольевна предположила, что это и есть та дама, которую она догоняет, мельком разглядев за рулём женские очертания лица. Она помахала рукой, прося остановиться, но машина продолжила ход, прибавив газу.

Ещё немного постояв на парковке, глядя вслед удаляющейся красной машине, Светлана Анатольевна поправила волосы, растрепавшиеся во время погони, и направилась обратно. Ноги расползались, и она два раза чуть не потеряла по пути тапок. Теперь не было нужды бежать, и она просто шла, не оглядываясь и не оборачиваясь. И она не заметила полноватую женщину у края ворот, которая куталась в чёрную куртку и перетаптывалась на месте, чтобы не замёрзнуть.

Лизавета накинула на голову капюшон, потому что ветер усилился, и шапка уже не спасала от холода. Несмотря на танец на месте, ноги всё равно начали подмерзать, и она решила, что пора идти домой. Ещё раз она взглянула на горящие окна больничного корпуса, представляя, что за одним из них лежит сейчас на кровати её Настя, держит в руках куклу и выздоравливает. Лизавета улыбнулась и направилась прочь от больницы, думая про себя: «Именно о такой дочке я всегда мечтала».

Когда Лизавета уже стояла на автобусной остановке, а Светлана Анатольевна почти дошла до палаты, Настя, поправляя сзади платье Катюши, обнаружила нечто странное. К оборотной стороне платья была приколота бумажка с посланием: «Железному Дровосеку подарили шёлковое красное сердце! Хотя, как оказалось, у него было и своё». Далее следовал домашний номер телефона, адрес и подпись: «Скорее выздоравливай, Настя! Твоя тётя Лиза». Настя довольно улыбнулась и объявила вошедшей в палату маме, что после её выздоровления они идут в гости.

10 февраля 2012 г.

Хлебные крошки Победы

Вот и настало утро. Даже не дождливое. Вроде солнечное. И, возможно, доброе. Вместе с солнцем поднимаюсь, и, почёсывая затылок, начинаю тщательно собираться. Только в этот день я надеваю белую рубашку (которой уже много-много лет) и не беру с собой телефон (которому не так много, как рубашке, но выглядит так же). Это уже традиция, ритуал такой. Выхожу из подъезда и наблюдаю, как спешат куда-то люди. А я неторопливо чеканю шаг в магазин за буханкой чёрного хлеба, вернее, за половиной буханки, ведь больше мне не потребуется.

В магазине торжественно спокойно и буднично многолюдно. Пока стоял в очереди и оглядывал стройные ряды румяного хлеба разных форм и размеров, ощутил уверенный толчок в бок и машинально отодвинулся, уступая дорогу к прилавку пожилому человеку в старом зелёном пальто.

— Скажите, у вас крупа есть? — выпалил старичок продавцу.

— Конечно, а какая вас интересует? — склонив набок голову, почти прошептала продавщица.

— Вся, — уверенно произнёс старик.

— Ну, пачек тридцать, наверное, будет, — направилась, было, она в кладовую.

— Нам всё, что есть! — откуда-то из глубины магазина долетел выкрик пожилой женщины, медленно приближающейся к прилавку. Каждый шаг её сопровождался резким скрипом колёсиков сумки-тележки, подпрыгивающей на неровном полу магазина.

— Несите всё! — ещё раз повторила женщина, тяжело дыша и развязывая пустую сумку. Старичок в зелёном пальто одобрительно кивнул, улыбнулся и подставил подошедшей жене руку, чтобы та опёрлась на неё и перевела дыхание.

Пока продавщица носила старикам пачки с крупой, я тонул в предположениях, для чего им столько потребовалось. И вероятнее всего мне казалась мысль о том, что это просто такая особенность всех стариков, вышедших из военного времени: запасаться солью, спичками, мукой и крупой. На случай, так сказать, непредвиденных ситуаций. Чтобы было. Не важно, случится эта самая ситуация или нет. Просто для спокойствия нервной системы.

Сумка была переполнена, и последняя пачка с горохом настойчиво отказывалась влезать в неё, упираясь своими полными боками и перекатываясь в руках своей хозяйки. Напряжение нарастало. Лицо женщины, втискивающей пачку, стало красным. А упрямая пачка ещё больше надула свой левый бок, и с грохотом лопнула, вывалив всё своё содержимое на пол. От неожиданности я вскинул брови и отпрыгнул от прикатившихся к ботинку горошин, случайно наступив при этом на ногу сзади стоящей даме. Извинившись и выслушав претензии, я понуро вернулся в прежнее положение у края прилавка, шаркнул подошвой по раздавленному гороху, и вдруг вспомнил рассказ матери о том, как в детстве, во время войны, они с братьями и сёстрами бродили по дорожкам деревни, выглядывая места, где перевозили или грузили мешки с зерном.

Именно там пронырливые детские глаза выискивали «клад»: в пыли, среди листьев и травы, рядом с камушками и даже на дне лужиц. А потом, довольные и гордые собой, они несли домой драгоценные хлебные зёрна: кто в кармашке, кто в платочке или в кулачке. Ссыпали в одну горку на столе и дожидались мать, вновь и вновь пересчитывая добычу поштучно. Из перемолотых зёрен мать выпекала небольшую лепёшку и делила поровну между детьми, ничего не оставляя себе.

Но однажды, в один из таких «поисковых» дней, по пути домой, в небе раздался страшный рёв от приближающегося самолёта. Не поняв, вражеский он или свой, моя мама бросилась от страха на землю, кулачок разжался и все найденные зёрнышки ушли в тягучую последождевую грязь. Самолёт пролетел, оставив за собой лишь дымчатый след, а мама, после долгих и упорных попыток отыскать в грязи хотя бы одно зерно, ни с чем побрела домой, захлёбываясь слезами.

То время наложило свой отпечаток на отношение мамы ко всему, что касалось хлеба. Помнится, баловались мы с братьями в детстве за столом: то фигурки из хлеба лепили, то комочки скатывали, а то и вовсе друг в друга бросали. Если мама была рядом, тут же останавливала нас резким замечанием и отнимала хлеб, а нас отправляла в позорный угол на целый час. Потом собирала крошки хлеба, бережно, будто бы они были сделаны из хрупкого драгоценного металла. Аккуратно складывала в платок и выносила на улицу птичкам в кормушку.

— Жаль, что больше у вас нет, — расплатившись, произнесла пожилая женщина. Я вздрогнул, и воспоминания тут же рассеялись. — Этого нам только на несколько дней хватит. Если б вы знали, какая у нас собака прожорливая! Только успеваем ей кашу варить, — и с довольными улыбками старики направились к выходу под изумлённые взгляды людей в очереди и кривую улыбку продавца.

А я купил, наконец, полбулки чёрного хлеба и отправился в ближайший сквер, на свою любимую лавочку, недалеко от которой стоит небольшая плита неизвестному солдату и всегда лежат свежие гвоздики в дань памяти героям войны. В ожидании своих старых друзей, огляделся спокойно вокруг. Ничего не меняется: те же деревья, скамейки и клумбы. Меняются только люди. Те, что приходили сюда за руку с родителями, приводят теперь собственных детей, кладут пару гвоздик у плиты, и, постояв со склонённой головой несколько минут, уходят.

Кинув взгляд вниз, я невольно улыбнулся, — а вот и мой первый друг: у ноги топтался серый голубь с маленькой белой полоской на хвосте. Вслед за ним стали подлетать и остальные. Бегали, вертели головами, вглядывались в мою тень и пакет с хлебом. А я ждал момента, когда прилетит последний голубь — мой главный гость.

Любовь к этим городским пернатым мне привил отец. В детстве я каждый раз рыдал, когда он начинал рассказывать о днях, проведённых в блокадном Ленинграде, где во время войны пыталась выжить его семья. О многих ужасах я услышал от него, но больше всего мне запомнился один рассказ: отцу тогда было не больше шести лет. Он был младшим в семье, а старшие — кто воевал, а кто уже и отвоевался, придя домой лишь в виде похоронки.

Мать настойчиво просила не выходить без неё на улицу, но папа всё время нарушал запрет и убегал к заброшенному, полуразрушенному дому, где на искорёженном чердаке, больше напоминавшем руины древнего ковчега, ютились чудом уцелевшие в разгар голода голуби. Горожане спасались, как могли, в том числе и за счёт ловли всего живого, что только можно было поймать. И это не удивительно, ведь даже 125 грамм хлеба, которые полагались на одного человека в сутки, не выдавались ввиду отсутствия самого хлеба. А на улицах каждый день появлялись новые тела истощённых людей, чаще стариков и детей, чей ход жизни прервался по пути домой, у стен обстрелянных и промёрзших домов.

Однажды дорогу папе преградили мальчишки из соседнего двора и потребовали выдать им голубей. Папа отказался, в результате чего вернулся домой в синяках и с горячим желанием во что бы то ни стало спасти своих крылатых друзей. На следующий день он решил перепрятать птиц, но мальчишки выследили его, и у самого входа на чердак набросились с кулаками. Папа пытался вырваться, но силы были неравны: двое мальчиков крепко держали его за руки, пока двое других ловили птиц, связывали им крылья и кидали в мешок. Тогда папа упал на колени и стал со слезами просить оставить хотя бы одного голубя, белого, который забился в угол и без остановки бил крыльями. Папа отчаянно верил, что белые голуби приносят добрые вести, и убивать их нельзя.

В этот самый момент раздался вой сирены, и мальчишки бросились вниз на улицу, прихватив с собой мешок с пойманными голубями. В воздухе запахло чем-то неприятным, засвистели и защёлкали о стены пули. Папа схватил испуганного голубя, и, прикрываясь рукой от полетевших на него осколков штукатурки, побежал прочь из осыпающегося дома. Перескочив на другую сторону улицы, он прижался к стене, ещё крепче прижимая к себе белого голубя.

— А вот и ты, — поприветствовал я запоздалого голубя в белых парадных пёрышках. — Теперь можно и к трапезе праздничной приступить.

Я достал из пакета чёрный хлеб и стал угощать им своих пернатых друзей. Отталкивая друг друга, они жадно хватали крошки, будто пытаясь насытиться ими на год вперёд. Когда весь хлеб был съеден, голуби ещё немного потоптались у моих ног, и устремились в небо. Такое солнечное. Такое чистое. Такое свободное. А я купил пару гвоздик красного цвета и побрёл домой, чтобы вновь вернуться сюда после обеда, уже с семьёй. Постоять над памятной плитой неизвестному солдату, склонив голову. И помолчать, глядя, как в небе летают голуби, один из которых всегда белый.

Кириллова (Волошина) Ирина Анатольевна

Мне мама рассказала мне о войне

…Именно в этот момент я стала взрослой, поняв, что такое война…

(Л. С. Волошина)

Меня всегда поражала подробнейшая память пожилых ветеранов о военных событиях их жизни. Она сохранила у них не только названия частей, имена друзей, погибших и живых, географические названия отдельных малых городов, посёлков и населённых пунктов. С годами стирается какая –то другая память: студенческих лет, рабочих будней, повседневных мелких забот и событий, а подробности детства военного времени живы всегда, до мельчайших подробностей.

Итак, рассказ моей мамы:

Война шла уже по нашей стране, и, что она несла народу, своим детским умом мы понимали (мне в ту пору было 12 лет), и всё — таки она была где –то, а не на нашей улице небольшого шахтёрского городка Пролетарска.

Радио не было ни у кого, и, чтобы узнать новости, мы, детвора, бегали в центр города, где был репродуктор. Всем думалось, что войне скоро конец.

Но когда в городе началась эвакуация стекольного завода, начали взрывать шахты, даже мы, дети, понимали, что немцы уже близко,

Но страха не было — по детски казалось, что всё это ещё игра. Страх пришёл, когда началась бомбёжка накануне вторжения немцев. Одна из бомб упала на огород наших соседей, но не взорвалась. Мы бегали смотреть на огромную дыру в земле, а ведь рвануть она могла в любой момент (бомба так и осталась в земле, её извлекли только после окончания войны).

Ещё одна бомба была сброшена на рыночную площадь и то, что я увидела там, заставило меня «окаменеть» и потерять дар речи. Взрывом разнесло рынок, магазин, везде были трупы детей и взрослых. Но самым страшным было увидеть убитого старичка — нищего, которого все знали и всегда подавали ему милостыню. А я, когда шла на рынок, просила у мамы 3 копеечки и давала ему монетки, а если у него в коробке лежали какие — то деньги, покупала ему булочку.

Мама не могла успокоить меня. Я плакала 2 дня.

В городе началась эвакуация, но люди не уезжали, думая, что война не надолго, и бросать дом и всё нажитое казалось бессмыслимым. Немцы были уже в 30 километрах от нас.

Первые немцы у нас появились летом 1942 года. Огромная автоколонна грузовиков, мотоциклистов с пьяными солдатами, которые орали какие — то песни, играли на губных гармошках. В каждый двор был поставлен грузовик, а солдаты начали хозяйничать.

Никого не убили, но забрали всю живность — свиней, коров, кур, выкопали все огороды, вырубили все сады для маскировки машин.

У нас во дворе поставили грузовик, водителем которого был пожилой немец. Увидел меня и спросил:

— Я Ганс, а ты?

— Я Люся, — ответила я

— О. Люция, гут!

И угостил меня конфетой.

Опять же, стало казаться- ну, ничего страшного. Но на третий день пребывания немцев по городу разнеслась весть, что в городе, в центре, кого — то повесили.

Ничего не сказав родителям, мы впятером помчались к клубу, и вот тогда родился настоящий страх. Повешенным был наш старенький учитель математики Степан Абрамович. Его уроки были у нас уроками « демократической дисциплины», отметок «плохо» он не ставил, а под смешные рассказы умел нам дать новый урок, например, с десятичными дробями.

В шоке вернулись домой, и не могли толком рассказать родителям, что произошло. Позже узнали, что он не пустил в дом немецкого офицера — за это его и повесили. Мне кажется, что именно в этот момент я стала взрослой, поняв, что такое война и фашизм на самом деле.

После отъезда колонны, немцев в городе несколько дней не было, но появились полицаи, затем в городе был поселен отряд карателей. Это были отборные, одного роста, в серых костюмах, со свастикой на груди, головных уборах и на рукавах. Когда они шли по улицам, то расстреливали всех, кто попался на их пути, даже собак.

Никто не выходил из домов, многие прятались в подвалах.

Затем началась расправа над евреями. «Чёрный ворон» вывозил их семьями в «Пурной яр» за городом. На моих глазах увезли всю семью главврача больницы. Всех затолкали в машины. После мы узнали, что это были душегубки с газом, а в яр сваливали уже трупы.

Когда Донбасс был уже освобождён, мы ходили смотреть, как закапывали этот яр. Горы голых и одетых трупов, много детских. Ужас.

К зиме в городе появились первые немцы с семьями. Начиналась жизнь в полуторагодовалой оккупации. Город был объявлен закрытой зоной фронта немцев. Поэтому нас всех жителей выгнали из наших домов в село Михайловка, где местные жители приютили нас как могли.

В доме, где нам достался угол, разместилось ещё 8 семей. На полу, на сене, без еды и одежды.

До сих пор не знаю, как моей маме с тремя детьми удалось всё это пережить. У хозяйки была корова, и временами и нам доставался один — другой стакан молока. Есть хотелось всё время.

Всё это настолько врезалось в память, что вспоминаешь всё до мельчайших подробностей. Помню уличного сорванца Кольку, по кличке Салчем, укравший у немцев две банки тушёнки, которую мы никогда в жизни не видели. Гордились тем, что у нас такой отчаянный друг, не понимая, что он мог заплатить жизнью за это озорство…

Но тогда нам было здорово. Угощали ВСЕХ!

…

Помню и наше возвращение домой, где всё было разорено, и те чувства, которые грели душу, когда узнали, что немцев всё-таки БЬЮТ!

Это была победа наших войск под Москвой.

Курильчик Виталий Куприянович

Когда умер Сталин, вся страна рыдала

Вся!

Я видел, как Москва хлынула к Колонному залу. Все улицы были перекрыты грузовиками, потому что люди толпами шли туда попрощаться. А сколько поездов ехало в Москву битком набитых! А сколько народу на Трубной погибло в этот день! Как раз ударил мороз, и организаторы не рассчитали, что будет скользко-а идти под горку…

Рассказ очевидца Курильчик Виталия Куприяновича (военный городок Трудовая, Дмитровский район, Московская область).

………..

В декабре 1952 года я был призван в Советскую Армию в войсковую часть — «учебку» в районе Красного Строителя (тогда — Московская область). Это был зенитный полк ПВО, вооружённый 100-м комплексом (зенитные орудия с системой радиоакустической наводки).

Из нас готовили офицеров запаса, служить надо было два года, после чего присваивали звание младшего лейтенанта запаса. Нас называли курсантами, жили мы в одноэтажной казарме. Кровати были в два яруса. Основная часть курсантов жила в землянках.

В начале марта 1953 года ежедневно передавали по радио медицинский бюллетень о состоянии здоровья Иосифа Виссарионовича Сталина. Скажу откровенно, к Сталину я в душе (наяву было смерти подобно) относился критично. 5 марта нас, как обычно, вывели на утреннюю пробежку и гимнастику. В это время по громкоговорителю радио начали передавать сообщение о кончине Сталина.

Физическая зарядка была сорвана, и все стали активно обсуждать случившееся. Потом было построение части, где командир части подполковник Егоров со слезами на глазах произнёс траурную речь. 5 и 6 марта обстановка была непонятная — в ожидании чего-то необычного. 7 марта утром нас посадили на новые МАЗы, крытые брезентом, и повезли в Москву для участия в оцеплении.

Москву я не знал совсем. В оцеплении мы стояли у Никитских ворот, на Трубной площади и на Манежной площади. В Выставочном зале нас кормили обедом (в то время там было пожарное депо).

Народ стремился всеми правдами и неправдами прорваться в Колонный зал, где было прощание и стоял гроб с телом И.В.Сталина.

Давка была НЕИМОВЕРНАЯ. Лично меня и моих сослуживцев прижали к стеклянной витрине магазина, витрина не выдержала, и стекло посыпалось на нас. С большим трудом мы сдерживали давление толпы.

Особенно было трудно 8 марта вечером, когда по радио объявили, что доступ к телу Сталина прекратится в 23—00.

Сдерживать порыв народа нам начала помогать конная милиция, и мы на короткое время стабилизировали ситуацию. Вдруг кто-то из толпы начал конных милиционеров стаскивать за ноги с лошадей. Неожиданно этот пример оказался заразительным, и несколько лошадей остались без всадников. Лошади начали в панике метаться в толпе, калеча людей…

Конная милиция быстро оставила «поле брани», и солдаты и курсанты остались наедине с неиствующей толпой.

(После похорон Сталина среди нас, солдат и курсантов, обсуждалась втихую тема количества жертв давки при прощании со Сталиным, лично же я видел множество брошенных галош и ботинок на месте бывшей бушующей толпы).

Люди преодолевали оцепление по крышам зданий. В общем, это был БОЛЬШОЙ КОШМАР, и его до сих пор не показывают по телевидению, хотя я лично видел, как всё это снимали кинооператоры.

Для надёжности, улицы перекрывалсь машинами ЗИЛ, нагруженными песком, они вплотную перекрывали проходы, но люди лезли под кузовами автомобилей… Желающих прорваться и попрощаться с Великим Вождём трудно было сдержать.. Прорвавшихся было немного, но перед ними опять оказывалось оцепление из солдат.

……….. 9 марта 1953 года я стоял в оцеплении около входа в Дом Союза. В это время прошли две делегации для прощания со Сталиным-одна иностранная, одна — моряков.

Потом начали подъезжать члены правительства Советского Союза, и проходить в Колонный зал Дома Союза. Все члены правительства по Уставу Вооружённых Сил СССР приветствовали нашу шеренгу военнослужащих отданием воинской чести, особенно тепло это сделали В. М. Молотов и К. Е. Ворошилов.

Честь не отдали только трое — Л. М. Коганович, Л. П. Берия и уже не помню третьего…

Когда Сталина перенесли на лафет, и повезли на Красную Площадь, нашу шеренгу отпустили, и мы пошли за лафетом с телом Вождя буквально метрах в пятидесяти.

Когда прошли до Красной Площади, наши курсанты расположились у стен ГУМа. Один сослуживец из Тулы, Агафонов, по лестницезалез на крышу ГУМа, где вместе с десятками других людей наблюдал за процессом похорон.

На траурном митинге выступали члены правительства — Г. М. Маленков, Л. П. Берия и ещё трое. Всё это снимали кинооператоры.

………….

10 марта 1953 года страна проснулась без Сталина.

…………….

В Мавзолей В. И. Ленина я впервые попал в 1957 году, там тогда лежали и Ленин, и Сталин. В Мавзолее я был потом неоднократно, всех солдат –отличников боевой и политической подготовки в/ч 52147 (Трудовая) возили туда в обязательном порядке.

Да и сейчас люди идут в Мавзолей, кто из уважения к Великой умершей стране, а кто просто из любопытства.

Она звалась Татьяной

Из воспомининий подполковника Курильчик Виталия Куприяновича о первых послевоенных воинских частях, оснащённых ядерным оружием (военный городок Трудовая).

Передвижные ремонтно-технические базы (ПРТБ) в 1 ОА ПВО ОН были сформированы в 1957 году и предназначались для технического обслуживания, хранения и снаряжения специальных боевых частей ракет системы С-25. (Министр обороны Г.К.Жуков в конце пятидесятых годов потребовал так поставить дело, чтобы регламентными работами с данными «изделиями» могли заниматься не только доктора наук в белых халатах, но и обычные технари в линейных частях ПВО и стратегической авиации).

Личный состав необычного подразделения был из 36 человек — все офицеры. Несколько месяцев, пока на базу не доставили специзделия, зубрили теорию под руководством специалистов из «ящиков», а в 1958 году поступили реальные боеголовки ракет. Основная модель ракеты имела маркировку 207Т, с 1957 года она серийно выпускалась на Тушинском машиностроительном заводе и благодаря индексу «Т» звалась на военном жаргоне «Татьяной».

…

Войсковая часть 03251 (Трудовая) была сформирована в 1957 году. Первым командиром был назначен полковник Ерёмин Юрий Иванович, фронтовик, орденоносец. Это был порядочный, требовательный, прямой офицер, хороший командир и семьянин, большой любитель спорта, активной и тихой охоты, рыбалки, бильярда, преферанса и домино.

Главным инженером был назначен полковник Склауни Виктор Васильевич. Это был грамотный инженер, культурный, интеллигентный, самолюбивый, прекрасно играл на пианино. Он никогда не стеснялся высказать своё мнение любому начальнику, даже если это тому было не по нраву.

Для укомплектования и пополнения в/ч 03251 офицерами –ракетчиками резервом служила ракетно-техническая база в/ч 52147, на территории которой и расположилась новая спецчасть. Для заполнения вакансий оттуда в 1957 году были переведены на различные должности офицеры Калашников, Жильцов, Волошин, Губский, Стасенко, Герасимов, Кузьмин, Копачков, Завидеев, Машков, Якименко, Панов, Смоликов и другие. Всех, конечно, я не помню- ведь это было 58 лет тому назад…

Войсковая часть 03251 была предназначена для хранения, обслуживания и доставки в зенитно-ракетные полки 1 Отдельной Армии ПВО ракет со спецзарядами.

В полках в постоянной боевой готовности стояли ракеты с обычными боевыми зарядами, а со спецзарядами были в резерве на «особый период». Но даже во время «Карибского кризиса» эти ракеты так на БД поставлены не были, ответственность никто на себя не взял.

Охране ракет со спецзарядами придавалось особое значение, поэтому была сформирована специальная рота охраны, солдаты туда подбирались по особенному.

Режимные мероприятия были очень строгие — при вскрытии хранилища с ракетами должны были присутствовать не менее двух офицеров. Температурный и влажностный режим поддерживался в строго установленных пределах, и постоянно контролировался самописцами. Проход на территорию части со спичками и папиросами был строго запрещён.

Во всех зданиях несли службу солдаты-контролёры.

В в/ч 03251 во время её формирования в штатах не было должностей политработника и начальника штаба. Должность начальника штаба появилась только в 1970-х годах (начальник штаба в/ч 52147 был допущен только на территорию в/ч 03251, а в хранилища и технологические здания не допускался. А начальник политотдела «большой» в/ч 52147 не имел допуска даже на территорию в/ч 03251, что очень задевало самолюбие полковника Караванского).

Технической подготовке личного состава придавалось большое значение. К регламентным работам на ракетах допускались только с оценкой «4» и «5».

По технике безопасности ежемесячно проводились занятия с оценкой знаний. Перед работами ежедневно проводился инструктаж по технике безопасности. На рабочем месте при проведении регламентных работ должны были быть только те инструменты и расходные материалы, которые нужны были для конкретных проводимых операций на «изделии». Всё это проверялось по описи перед началом работ и по окончании их. Спецодежда была — белые халаты и кепочки.

Все работы выполнялись строго по инструкции — начальник группы зачитывает порядок выполнения операции (а не на память, даже если знает наизусть), оператор выполняет операцию, начальник бригады (или сам главный инженер) контролирует выполнение операции. Итого- трое на одной операции. Таким образом, нарушения технологии выполнения операций были исключены.

…

Я в в/ч 03251 попал случайно.

Начальник группы майор Кузьмин перевёлся в другую часть, а на его место подобрали офицера из нашего отдела (в/ч 52147), хорошо игравшего в футбол. Но он купил в Москве у какого-то иностранца джинсы, а его проследили «сыщики» (или сдали сослуживцы), и материалы «преступления» поступили к оперуполномоченному КГБ в гарнизоне Трудовая майору Мезинцеву. И «футболист» не прошёл проверку КГБ, и в в/ч 03251 его неперевели за контакт с иностранцем и покупку джинсов с рук.

Так, благодаря джинсам, я попал служить в элитную в/ч 03251. О моём переводе со мной никто не беседовал из командования этой части. В биллиардной (в клубе, на 1 этаже) я встретился с начальником отдела кадров капитаном Баляйкиным, и он мне сказал, чтоб я завтра утром пришёл к нему оформить документы о переводе.

У меня в это время были натянутые отношения с моим начальником отдела в/ч 52147 майором Малининым В. А., поэтому это ещё сильнее подтолкнуло меня к переводу в в/ч 03251.

Так я стал офицером спецчасти. В в/ч 03251 все офицеры ежегодно проверялись медицинской комиссией на допуск к рботе с радиоактивными веществами. По этой причине из-за фронтовых ранений и сопутствующих заболеваний полковник Склауни В. В. был не допущен к работе и переведён на «большую базу» в/ч 52147.Вместо него на должность главного инженера пришёл полковник Алин Валентин Николаевич.

В в/ч 03251 я прослужил до 1982 года и уволился в запас подполковником.

В 1965 году меня послали в командировку в закрытый город Арзамас -16 для участия в разработке новой техники. Билеты для поездки в Арзамас-16 продавались не на жд вокзале, а во дворе дома у Кузнецкого моста. Кассам же сообщалось о будущих пассажирах.

Поез в Арзамас-16 приходил только ночью, из купе всех пассажиров высаживалидля проверки купе и вещей, досмотр проводился без присутствия владельцев-пассажиров. Досмотр длился не меньше часа. И только после тщательной проверки вещей и документов разрешали возвращаться в купе, и поез ехал в закрытую зону.

В самой зоне Арзамаса-16 был очень строгий режим. Для входа на объект надо было предъявить пропуск, который на руки не давался, а хранился в специальной ячейке под номером. Нажимаешь кнопку-выпадает пропуск, отдаёшь его контролёру-солдату, тот смотрит на фото и сличает с внешностью. Если претензий нет, передаёт пропуск другому контролёру — тоже солдату, тот проводит аналогичную проверку.

И так –каждый день.

…

В те годы в Арзамасе-16, в отличие от всей страны, было ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ обеспечение- все «дефициты» продавались свободно, что продукты, что продтовары. Машины «Волга», «Москвич», «Запорожец» были в СВОБОДНОЙ продаже, но только для постоянно проживающих и работающих в городе. («Жигулей» не видел, их пока не выпускали).Как говорил Н. С. Хрущёв, это был город коммунистического быта.

…

За время службы в в/ч 03251 я неоднократно был на госполигоне Капустин Яр. Там мы принимали участие в испытаниях новой техники и в подготовке наших ракет к пуску по целям с имитаторами спецзаряда.

Все пуски (пускали расчёты аполков, мы только готовили и проверяли ракеты с имитаторами спецзарядов перед пуском) всегда проходили успешно.

Будучи в Капустином Яре, я однажды оказался невольным свидетелем атомного воздушного взрыва- зрелище весьма впечатляющее, ярчайшая вспышка, затмившая свет солнца, формирование «гриба», оглушительный звук. Это было в 1961 году (я тогда ещё служил в в/ч 52147). Наблюдал наш расчёт с 30-й площадки. Об этом взрыве упоминается в книге ветерана ГНПО «Гранит» Г. Г. Котова «Как это было». А об испытаниях наших ракет со спецзарядами очень подробно описано в книгах Павла Гайдукова (г. Минск) «Атомные лейтенанты» https://ru.scribd.com/doc/93138812/АТОМНЫЕ-ЛЕЙТЕНАНТЫ, а так же Бориа с Черток «Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны»), М. Первова «Зенитное ракетное оружие ВВС и Войск ПВО», в официальной «Хронологии испытаний… оружия СССР. 1949–1962 гг.» взрывы 1 и 3 ноября 1958 г. приведены в общей таблице под номерами 82 и 83 (http://militaryrussia.ru/blog/topic-788.html)

До сих пор офицеры помнят и блок управления, и сам заряд в виде укрытого литиевыми брикетами шара размером с футбольный мяч (тяжелый этот шар можно было приподнять одной рукой), и шестнадцать серебряно-цинковых батарей напряжением 24 вольта…

Февраль, 2015 г.

От ГВИРТУ к МВИЗРУ ПВО

К 60- летию Военной академии Республики Беларусь

(ГВИРТУ-МВИРТУ — МВИЗРУ — МВВИУ — ВА РБ)

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ВЫПУСКНИКА МВИРТУ 2 ВЫПУСКА (1957 г.) ПОДПОЛКОВНИКА КУРИЛЬЧИК ВИТАЛИЯ КУПРИЯНОВИЧА.

В таком ракурсе воспоминаний, полных бытовых и интересных мелочей, об истории ГВИРТУ — МВИЗРУ, ещё не слышал (прим. ред. В.Б.)

О ФОРМИРОВАНИИ УЧИЛИЩА.

В 1953 году лично Сталиным был подписан Указ об образовании Гомельского Высшего военного училища.

Училище формировалось в Березках за Новобелицей и называлось ГВИРТУ (Гомельское Высшее Инженерное Радиотехническое училище).

Начальником Училища был назначен полковник Журавлев В. П. Звание генерала ему было присвоено в августе 1953 года.

Первый набор слушателей на 1 курс в Училище был произведен в апреле 1953 года из числа отобранных через военкоматы абитуриентов и солдат- срочников из войск со всего СССР.

К тому времени в Училище сьехались отборные педагогические кадры (лучшие специалисты -офицеры из войск — в большинстве своем фронтовики — орденоносцы, преподаватели военных кафедр ведущих ВУЗов- МВТУ им. Баумана, МЭИ, МАИ и др.).

На 2 курс в сентябре 1953 года приказом были переведены окончившие 1 курс слушатели ряда Военных Академий и военных Училищ со всей стр

ОБ УСЛОВИЯХ ЖИЗНИ И УЧЕБЫ.

Условия обучения были таковы: первый курс-оклад 800 рублей (из этих денег мы должны были питаться).После 1 курса нам должны были присвоить первое офицерское звание — младший лейтенант (забегая вперед скажу, что звание лейтенант нам присвоили на 4 курсе). Занятия в Училище начались 3 мая 1953 года.

Учились шесть дней в неделю. С понедельника по пятницу было по четыре лекции (по два часа) -три до обеда. После обеда-еще одна пара и два часа самоподготовки. В субботу- три лекции.

На питание в военторговской столовой продавались талоны. Талон стоил 9 рублей 50 копеек. Питания вполне хватало, но стоимость талонов постоянно возрастала и на 4 курсе составляла 14рублей 50копеек. В столовой за столом сидело четыре человека, обслуживали официантки. На каждом столе стояли четыре бутылки пива (за дополнительную плату),в буфете можно было купить вино (водка была под запретом).

Лето 1953года было очень жаркое и во время самоподготовки разрешалось расстегнуть воротник на две пуговицы.

Генерал Журавлев В. П. Был очень порядочным и заботливым командиром. В непринужденной обстановке к нам всегда обращался:,,Ну что, хлопцы,,.

Начальником политотдела был полковник Кузнецов- настоящий воспитатель и политработник, всегда интересовался нашими проблемами, опекал и защищал. Провинившихся не распекал, а журил.

Получка у нас была 13 числа. И в первый выходной после получки Журавлев и Кузнецов на служебных автомобилях,,Победа,, неоднократно лично подбирали..уставших,,слушателей по дороге из Гомеля. Последствий для провинившихся не было.

К большому для нас сожалению, полковника Кузнецова повысили в должности и перевели в военный отдел аппарата ЦК КПСС в Москву. Вместо него прислали полковника Пащенко. Это был человек, которому везде мерещились шпионы и предатели. На торжественных собраниях он всегда призывал к бдительности и говорил такие слова:,, Надо быть всегда и везде бдительным, не исключена возможность, что не только в этом зале, но и в президиуме может сидеть притаившийся враг,,.

Я уверен, что абсолютное большинство офицеров были порядочными людьми. Одним из них был полковник Лапшин М. С. При мне на экзаменах по марксизму-ленинизму произошел такой случай. Слушателю Кондратьеву А. А. достался третьим вопросом,,Пятилетний план Белоруссии,,.

Это была зимняя сессия, была метель. И вдруг появилось солнце. Кондратьев этот вопрос не знал, и на экзаменационном листе написал ответ:,, Белоруссия страна чудес и приключений,,.

Полковник Пащенко был членом комиссии и присутствовал на экзамене. А принимал экзамен полковник Лапшин. Когда Пащенко прочитал ответ Кондратьева, то потребовал от Лапшина поставить двойку (на другие вопросы Кондратьев ответил хорошо). Лапшин ответил, что он ставит Кондратьеву тройку, а если Пащенко хочет поставить двойку, то пусть принимает экзамены сам, а он уходит.

Это было что-то и это надо было видеть! Пащенко, весь пунцовый, приказал Лапшину продолжать экзамен. Я не знаю, какие последствия были для полковника Лапшина, но с тех пор для слушателей фамилия Лапшин звучит ГОРДО!.

Еще про Пащенко. Когда полковник Кузнецов 7 ноября 1954 года во время выступления Пащенко вошел через заднюю дверь в актовый зал, в зале раздались громкие возгласы:,,Полковника Кузнецова в Президиум!,,, и Пащенко был вынужден пригласить Кузнецова в Президиум. Вот так уважали боевого политработника полковника Кузнецова. Под стать начальнику политотдела Кузнецову был его заместитель по комсомолу лейтенант Агольцов, очень энергичный и прекрасный организатор.

Что касается преподавательского состава, то могу сказать, что все они были молодые, очень образованные и высококвалифицированные люди. Бытует мнение, что можно забыть того, кто тебя учил, чему тебя учили, а скем учился- забыть невозможно. Прошло много лет, но я помню почти всех.

Особенно часто вспоминаются прекрасные методисты, настоящие энтузиасты и интересные люди-преподаватели БРОУДО Б.И.,БАСКИН И.Б,,ГАСЬКОВ М.Е.,СИГАЛОВ Г.Г.,АВЕРЬЯНОВ В.Я.,ЛАПШИН М. С. И многие другие.

Свою группу помню всю, а ведь прошло уже 55лет! Мои многие однокурсники, и преподаватели ушли из жизни.

Знамя Училищу вручал 9 мая 1954 года в торжественной обстановке заместитель Командующего Белорусским военным округом генерал-полковник (фамилию к сожалению не помню). Это было в Березках на стадионе. На знамени Училища было написано:,, Гомельское Высшее инженерно-радиотехническое училище,,.

Наш набор должен был быть первым выпуском Училища. Но наш выпуск оказался вторым.

В сентябре 1953 года в Училище приехало несколько групп из Москвы, Ростова и Риги после первого курса в других военных ВУЗах. Причем, по словам преподавателей, разница в программах обучения между нами и приехавшими составляла не более четырех месяцев.

Нам было присвоено звание «младший лейтенант» за исключением «рижан» они почему-то не были аттестованы и были рядовыми.

В августе 1954 года по окончании первого курса мы уехали в отпуск. Из отпуска мы уже возвращались в Минск (9 км Московского шоссе). Училище стало называться Минским Высшим Инженерным Радиотехническим училищем ПВО страны.

В Березках до нас были офицерские курсы, которые возглавлял генерал Веревкин (шутя- Академия Веревкина). Передислокация Училища в Минск произошла в том числе и из-за того, что в,,Академии Веревкина,, уже не хватало площадей для полноценного учебного процесса.

Обсуждалась передислокация в Калинин (ныне Тверь), но Командующий Белорусским военным округом из-за престижа не хотел отпускать Высшее Училище и предложил любое место в округе (в том числе здание Минского суворовского училища).

Но генерал Журавлев не хотел. чтобы Училище было в городе и выбрал 9-й километр. Там были курсы Веревкина (опять встретились!). Поэтому население Минска нас еще долго называли,,Академия Веревкина,,. Любому минскому таксисту достаточно было сказать,, Академия Веревкина,,, и он вез на 9 километр.

По приезду из отпуска нас расположили в военном городке Уручье, что в 3 километрах от МВИРТУ, в двухэтажных казармах (там дислоцировалась общевойсковая дивизия КБВО).

Училище не было огорожено и входить можно было с любой стороны. Поэтому определить, с какого места начинается самовольная отлучка, было трудно. В увольнение нас отпускали по увольнительным запискам. Но затем кому-то пришло в голову, что Минск и Уручье являются разными гарнизонами, т. е. Надо выписывать не увольнительные записки, а отпускные билеты.

Отпускных билетов не хватало, и в один бланк записывали по нескольку человек. В Минске,,отпускники,, расходились по разным местам, и при встрече с патрулями начинались проблемы. Для входа в учебный корпус нам выдали пропуска, где было указано,, круглосуточно,,. Слушатели предъявляли эти пропуска патрулям, и это почти всегда срабатывало. В Минском Училище условия бытового обслуживания изменились. В буфете вино было запрещено сразу, а вскоре запретили и пиво.

Первокурсникам было сокращено денежное довольствие, зато их обеспечивали питанием бесплатно. На каждом курсе нам добавляли по 100рублей. Кто снимал квартиру, доплачивали еще 100рублей. По возможности экономили. Например снимали вчетвером комнату в Уручье за 300 рублей, и 100рублей оставалось на дополнительные расходы.

О ВОЕННЫХ ПАРАДАХ

В Минске мы участвовали в парадах. Парады были 1 Мая и 7 Ноября. Проходили на площади им. Янки Купалы. На моем первом параде его принимал Маршал Тимошенко (тогда Командующий КБВО).Это был человек физически мощный, подтянутый, настоящий богатырь. Парадом командовал его заместитель генерал-полковник Данилович. В Москве парады принимали уже на машинах, а в Минске еще на лошадях.

На генеральной репетиции перед первым маем 1955 года при встрече и докладе командующему округом под лошадь Даниловича откуда-то выскочила собака. Лошадь Даниловича шарахнулась от собаки, сам Данилович сильно завалился в седле и с трудом удержался от падения. Тогда это было ЧП!

Тимошенко развернул свою лошадь и уехал…

Долго стояла мертвая тишина. Данилович вытягивал шею в надежде, что Маршал вернется. Но он не вернулся, и генеральная репетиция продолжилась без Командующего.

В 1956году начальником МВИРТУ был назначен генерал-майор Базилевский А. С., а его замом- полковник Журов М. А. (затем генерал, командир корпуса ПВО).

Училище обнесли забором и режим стал строже.

По окончании Училища в 1957 году (2 выпуск) ДНЕМ был организован,,выпускной вечер,, в военторговской столовой на территории Училища на деньги выпускников (спиртное запретили). Нас поздравил заместитель Управления военных ВУЗов- генерал из Москвы. После поздравления, в знак протеста против запрета спиртного на выпуске, не прикасаясь к пище, все выпускники демонстративно встали и уехали в рестораны Минска праздновать окончание нашего любимого ВУЗа).

(Как не вспомнить массовый выброс синих значков об окончании МВИЗРУ в 1974—1978 годах на построениях выпускников- в знак протеста против отмены белых, академических- примеч. Ред.)

По окончании Училища нас распределили по всему СССР. У каждого была своя служебная и жизненная дорога. Спустя 18 лет после окончания Училища случайно в Трудовой встретил БРОУДО Б. И., удивительно, но он узнал меня и даже вспомнил, что когда мы были на производственной практике на Кунцевском радиозаводе, я был старшим и он приезжал с проверкой. Он прослужил и проработал преподавателем 48 лет, но помнил практически всех. Феноменально!

Всегда вспоминаю годы, проведенные в Гомеле и Минске с радостью и грустью что это уже позади! Здоровья и счастья, дорогие мои однополчане!

Ваш Виталий Куприянович Курильчик.

22 июля 2011года

Остроухов Виктор Иванович (почётный член клуба)