Бесплатный фрагмент - Сборник фантастических рассказов

Когда всё началось?

Когда всё началось? Рауль сидел в плетёном кресле и наблюдал за своим маленьким сынишкой. Комната была не большой, но очень уютной, хотя было мало, или вернее, почти не было мебели. Маленький Хосе рисовал. Ему всего четыре года, а, похоже, он уже выбрал себе любимое занятие. Может, станет хорошим художником, начинал мечтать Рауль. Он улыбнулся, но какая-то мысль мелькнула в его глазах. «Опять вспомнил», — досадуя на себя, пробормотал он.

Когда же всё началось? Он гнал от себя эти грустные мысли о своей жизни, о том, что произошло и как теперь ему жить и зачем. Но вновь оборвал себя, говоря: хватит. Тем более вокруг в его жизни происходили странные вещи. Казалось, весь привычный для него мир потихоньку… Подумал и опять поправил себя. Потихоньку ли?

Весь привычный мир уже не был привычным. Необъяснимые события, впрочем, с другой стороны, если бы они не были такими частыми, то были бы вполне объяснимыми, наворачивались в какой-то ком. Рауль вздохнул, посмотрел с любовью на сынишку и опять упорно возвратился к попытке своего анализа ситуации.

Может, всё началось после того, как все вдруг сразу захотели мороженого? Неделю или чуть больше была мания или эпидемия, трудно понять, все ели мороженое, взрослые и дети. А так, как их городок небольшой, то и запасы закончились быстро. Даже грузовой корабль на ближайшую продовольственную базу хотели послать с горяча. Да, слава Богу, мороженомания прошла. Но сразу случилось другое — птицы. Откуда-то налетело огромное количество этих красивых, похожих на попугайчиков птиц. Они были везде: на деревьях, ну это нормально, но как им удавалось проникать даже в операционную больницы? Они присутствовали повсюду: в домах, в школе, на заводе по производству космического оборудования и в специальных исследовательских лабораториях — везде. И когда Рауль шёл из дома на завод или с завода домой, он вообще-то любовался этими на редкость красивыми пернатыми. Но так как колония, которую создали на этой планете, была очень молодой, всего двадцать семь лет, как раз столько, сколько было Раулю, а сама планета не достаточно была изучена, и цикличность её процессов и разные экологические особенности ещё не были достаточно известны, то и нашествие пернатых могло иметь вполне объяснимую цепочку жизни этой планеты. И опять примерно через неделю птицы куда-то исчезли. Осталось обычное количество.

Потом вдруг пошёл снег. А вот этого никто не ожидал. Надо сказать, что климат в этом месте на планете был очень похожим на земные субтропики, и, конечно, снег был возможен, но за двадцать семь лет наблюдений ни разу ни выпал. Снег причинил много разных неприятностей и мелких бед. Оказалось, что почти не было тёплой одежды и многие заболели. Из-за этого плановые поставки завода были сорваны. Директор рвал и метал, проклиная погоду и слабых людей, грозя отправить всех больных назад на Землю. Школу закрыли из-за болезни учеников. Хосе в тот период тоже заболел и провалялся с высокой температурой дней пять и ещё несколько дней Рауль некуда его не отпускал. От того, что пришлось сидеть дома, Хосе погрустнел и перестал даже рисовать. Рауль был расстроен. Он очень волновался за сына, ведь его мать… нет, прочь грустные мысли. Рауль потряс головой и стал рассматривать рисунки сына. Он собирал их в толстую папку, где бережно хранил, проставляя на каждом рисунке дату создания. Его радовало, что мальчик рос наблюдательным, ничего не ускользало от его пытливых глазок, умилялся Рауль. Да всего четыре года, а погляди ты: вот и огромное мороженое, и много рук детских и взрослых тянется к нему. Вот птицы вернее одна огромная стоит на всём городе, закрывая его своими крыльями. Да точно будет художником, вот ведь имеет свой взгляд на мир. Все события со своей точки зрения показал. И тёплая волна расходилась по всему телу Рауля, отогревая душу…

Да, снег растаял через десять дней. Некоторые деревья вымерзли. Мало того что работники на заводе болели с непривычки, да ещё несколько дней не могли наладить добычу сырья за городом… Но и радость была от снега, в него играли все.

Да, вспомнил Рауль, после были цветы. Они вырастали везде: розы, тюльпаны, ромашки, васильки. И только они. Опять взял рисунок сына. Да. Те же цветы, только опять огромные на весь их город, были на рисунке.

Видела бы это Мария. Как бы она порадовалась. Это её любимые цветы. Он посмотрел на фото, висевшее на стене. На нём стояла смуглая, длинноволосая, улыбающаяся девушка с огромным букетом таких цветов. Раулю почудился даже запах букета. Это был первый день знакомства с ней. Мария… Сдерживая слёзы, он вспомнил, как не решительно дарил букет, не зная, примет его она или нет. И когда она, зардевшись, взяла букет и улыбнулась, он понял: это его будущая жена. В этот же день он её и сфотографировал. Всё пролетело, как всегда, очень быстро. Свадьба, рождение сына, счастье… Мария погибла как раз перед этими странными событиями.

А ещё Рауль помнил, как в приступе невыносимой душевной боли он метался по городу, не находя себе места. Потом очнулся за городом и сутки бродил вокруг, пытаясь унять эту боль, страх, ненависть… Да, ненависть ко всему, что разлучило его с ней. Этого водителя с карьера, который сбил её, эту скорую, которая, как он считал, слишком долго ехала и не спасла её… и к Богу. Да, он дошёл в своих проклятьях до Бога, логически делая вывод, что он допустил эту чудовищную несправедливость… Он ходил и кричал, жаловался и проклинал всех и вся, но всё сводил неизменно к Богу, считая его таким же виновником, как и водителя. Рауль вспомнил, как в бреду, он оказался в маленькой часовенке, которая стояла на месте гибели звездолета ещё первой экспедиции разведчиков этой планеты. Там была древняя икона с Земли. Рауль стал на колени и начал молиться, но не заметил, как перешёл опять на жалобы и проклятья. Он говорил о несправедливом Мире Бога, и что пускай он уходит из их городка, а вместо него любой светлый и чистый человек сможет сделать жизнь хотя бы в их городке хорошей и справедливой. И что это только и надо для нормальной жизни. И ещё Раулю было стыдно, что весь этот бред, который он упорно относил к Богу, оказывается, слышал какой-то старичок. Он быстро подошел к Раулю и сказал, что эта икона не простая, а очень древняя и хорошо намоленная, а это значит, что Бог его слышит, в этом нет сомненья, и может обидеться, и пускай Рауль покается, и, возможно, он получит откровение, которое как-то облегчит его горе. Но Рауль ещё больше разозлился от того, что его застали в таком неприглядном деле. Он встал, молча повернулся и ушёл. Он не вспоминал об этом — было неприятно, да и череда событий как-то всё отодвинула и затёрла.

Рауль не рассказал сыну о смерти матери. Он не знал, как отреагирует Хосе на это известие. Ещё маленький, не надо ему страданий, он ведь так любит Мир. Вон какие красивые рисунки у него получаются. А вдруг он ожесточиться, как я? Хотя Рауль знал, что долго скрывать правду не получится, на улице всё равно кто-то проболтается — городок ведь маленький.

Рауль взял следующий рисунок сына, этот он нарисовал сегодня, и вздрогнул. Смерть с косой стояла на городе и закрывала его своей тенью. «Проболтались», — с горечью прошептал Рауль, тревожно переводя взгляд на сына. Тот спокойно сидел за столом и продолжал рисовать. Надо подойти, обнять его и поговорить с ним. Пусть он не чувствует одиночество. Волнуясь и спеша, Рауль резко вскочил, перевернув кресло, и почти побежал к сыну. «Что ты рисуешь?» — начал спрашивать Рауль, но, увидев рисунок, осёкся. На листке была огромная воронка, и её обрамлял городской забор. Какие-то обрывки мыслей и картинок завертелись в голове у Рауля. Он кинулся обратно к папке с рисунками Хосе. Да не может быть… Господи прости меня. Прости, забери мою жизнь, не губи людей, моего сына. «Боже, прости, умоляю»», — из шепота, переходя в хрип, уже кричал Рауль… Даты. На рисунках сына стояли даты, которые предшествовали событиям в городке. Рауль сгрёб в охапку сына и, то прижимая его к себе, то отдаляя, стал рассматривать его как в первый раз… Сбылось его проклятье… На него смотрели чистые и бесхитростные глаза ребёнка.

Договор

Бернар быстро шёл по оживлённой улице. Дождь прошёл, хотя небо было серым и не приветливым. На душе…, но с некоторых пор он избегал этого слова с упорством человека, желающего избавится от чего-то надоедливо-необходимого. В конце концов, чувствовал он себя превосходно в свои тридцать семь лет. Здоровье не давало сбоев. Было стабильно-крепким, и он с удовольствием отметил, что за последние почти два года не обращался к врачам. «Вот что значит спорт и сбалансированное питание», — думал он. Опять что-то кольнуло у Бернара в голове — какая-то мысль, но он отмахнулся от неё. Итак — он в Париже! Бог мой его мечта сбылась! Он живёт и работает в Париже. Не в каком-то пригороде, не на окраинах, а на Елисейских полях. Радостно, но чего-то не хватало ощутить эту радость в полной мере. Это, как шампанское без пузырьков — просто вино. Именно эти пузырьки шепчут: «Свершилось!» И ещё много чего шепчут, от чего идёт голова кругом, и ты чувствуешь себя на вершине, может быть, маленькой, но Вершине Мира.

Обходя лужи, уже усыпанные листьями, Бернар быстро приближался к своей квартире. Поднявшись к себе, он увидел на столике, возле своей двери почту. Это были письма, приглашения на разные мероприятия, газеты, журналы. Бернар собрал всё это в кучу и хотел уже выкинуть всё сразу, но, увидев одно письмо, остановился. Вошёл в свою, хорошо обставленную квартиру, открыл конверт. В нём было особенное приглашение. Он знал, что получит его. Бернар сел. Картинки прошлого стали всплывать перед ним в хаотичной, но вполне определённой последовательности.

Вот он молоденький выпускник престижного вуза. Ему чуть больше двадцати лет, и он как бы на перепутье — куда пойти? Потом он видит себя в своём родном городке. Уже прошло несколько лет. Он работает штатным корреспондентом маленькой газетёнки. Пятнадцать лет. Бернар закрыл глаза и потряс головой. Пятнадцать лет жалкого, почти нищенского существования, как он считал. Бернар вздохнул и привычно потянулся за сигаретами в карман пиджака. Но вспомнил, что бросил курить уже почти два года назад. Сейчас почему-то вспоминались разные поездки по городкам Франции, где бывало интересно и весело знакомится с незнакомыми людьми. Писать об их жизни. Бернар завидовал самому себе, своей открытости и интересу к миру. Своей бурной энергии и мальчишеской наивности. Сколько разных знакомых у него было! Где это всё? Растерял. Хотя сейчас он директор одной солидной газеты. Всё крутится вокруг него. И Бернар был рад этому, хотя что-то неуловимо-тонкое всё не давало до конца насладиться этим теперешним положением. «Да, как пузырьки в шампанском», — подумал он и усмехнулся. И опять, он ностальгически погрузился в воспоминания.

Когда Бернару исполнилось тридцать пять лет, стало ясно, что предстоит провести остаток лет в ожидании, честно говоря, смерти главного редактора своей захолустной газетёнки. Такая перспектива удручала честолюбивого Бернара. В своих амбициозных мечтах он уже видел себя в Париже, на подходе к должности главного редактора какой-то известной газеты.