Бесплатный фрагмент - Самодельные чудеса

…сделай (…) это чудо, если ты в состоянии. А. Грин. Алые паруса

Чудо первое. Петрушка…

Собственно ничего чудесного в тот день не было, разве что вечер, в который всё это произошло, считается особенным — это произошло в Сочельник.

Впрочем, я чуда не ждала. Каникулы моего младшего братишки были в разгаре, а мне надо было писать курсовую работу для колледжа. Так что я, не ожидая никаких чудес, читала учебник по педагогике.

Мой младший брат Игорёк тоже не ждал от жизни чудес, даже в каникулы, даже в Сочельник. Сколько его помню — самым главным чудом в его жизни была техника, а вершиной радости — сконструировать что-нибудь такое, чего до него никто не делал. В тот день он пытался сконструировать машину времени из старого папиного будильника. До этого будильник ходил вполне исправно и звонил как тракторный мотор, что было главным для нас с Игорьком. Только этот звук и мог разбудить нас утром, чтобы он не опоздал в школу, а я — в колледж. На минутку, оторвавшись от учебника по педагогике, я подумала: как же мы теперь без будильника? Но тут же решила заниматься, сдать сессию на «отлично» и на стипендию купить новый будильник. Должен же ребёнок как-то реализовать свой исследовательский инстинкт!.. Так… Что там ещё по этому поводу писали великие педагоги?..

А Игорёк тем временем уже полностью разобрал будильник и радостно наблюдал обилие деталей на столе. Интересно, какую из них надо сменить, чтобы само время повернуть как стрелку назад или вперёд?.. Может, спросить у старшей сестры?.. Сейчас опять скажет, что по законам физики время остановить невозможно. А может, и вообще начать рассказывать о времени, как о философской категории — с неё станется!.. И почему это старшие всё рассуждают и рассуждают — действовать надо! А то все путешествия во времени только в книжках да в кино бывают!.. Игорёк вздохнул, но с такой несправедливостью не смирился:

— Юта! — донеслось до меня из его комнаты.

— Игорёк, отстань! — безнадёжно попыталась отговориться я, мрачно уставившись в учебник — позанимаешься теперь!

— Между прочим, так отвечать непедагогично! — отвечал мой младший братец.

— А ты забыл, что во время экзаменов я использую исключительно непедагогические методы?!. Вот надеру тебе уши, чтобы не мешал мне заниматься!

Думаете, мой бедный маленький братик обиделся или пригрозил нажаловаться родителям? Глубоко ошибаетесь!

— А какие методы ты применяла во время последней практики в школе?

Нет, ну вы слышали что-нибудь подобное?! Кажется, у нашего Игорька природная склонность к шутовству.

— Не помешал бы тебе сейчас витамин «Р», — шумно вздыхаю я.

— Это тот, что висит у папы на штанах и плачет по моей попе?! А папа на работе! — радостно заключает он.

— Не забывай, что на моих джинсах тоже есть ремень!..

— Всё! Напугала! — и радостный Игорёк вбегает в мою комнату. Теперь прощай, педагогика!.. Неужели не суждено стать настоящей учительницей?..

А мой брат уже в нетерпении ждёт ответа на свой новый вопрос:

— Послушай, Юта, а как гадалки узнают прошлое и будущее?

Вот так вопросец! Когда мой братишка разражается такими, мне становится стыдно, что я решила стать учительницей… иногда.

— А ты не думал спросить у одной из них?.. Оденься и, поди, погуляй, может, встретишь на улице цыганку, — быстро нашлась я, — Только будь осторожен — говорят, они воруют детей! — это я уже цинично обижаю его. Но, думаю, Игорьку это пойдёт на пользу — собьёт с него шутовскую спесь!

— Зачем?! — невозмутимость Игорька переходит все границы, — Я же знаю, что весь верхний ящик твоего письменного стола доверху набит тетрадками и книжками с разными гаданьями!

Нет, наверное, не быть мне учительницей!.. Неужели вот так всю жизнь и буду краснеть перед всем классом?.. Ну, вот ещё!.. Не все же дети такие любопытные, как наш Игорёк.

Отложив книгу, я встала и выдвинула из своего письменного стола тот самый злополучный ящик с моими «гаданьями». Я давно начала собирать их, чего там только не было: астрология, хиромантия (гадания по руке), карточные гадания, гадания по игральным костям, на бобах и кофейной гуще, загадывание желаний под разные праздники, гадания на любовь и даже рецепт приворотного зелья (это я выписала, когда мне показалось, что я влюбилась!) — всё это, конечно, глупо, и для педагогики будет лучше, если я…

Я переношу ящик на кухню и разом вытряхиваю всё его содержимое в помойное ведро. Игорёк громко хохочет, пока ещё ничего не понимая.

— Игорь! — говорю я ему, как можно серьёзнее, — Все эти гадания — полная ерунда! И верить в них может только очень глупый человек!

Игорёк расхохотался сильнее, и теперь, к моему большому сожалению, мы оба знаем, почему. Я вздыхаю:

— Понимаешь, будущее предсказать невозможно. В какой-то мере мы сами его делаем…

— Ну, Ютка, ты скажешь!.. «В какой-то мере!..» Так сами или не сами?!

— Этого никто толком не знает. Одни учёные доказывают существование Бога, а другие просто в Бога верят…

И тут Игорёк стал серьёзен:

— Значит, только Бог знает будущее?

— Наверное.… Но иногда и мы можем кое-что предполагать. Вспомни папину любимую поговорку: «Человек предполагает, а Бог располагает».

Игорёк кивнул:

— А сейчас, мы можем что-нибудь предположить?

— Не знаю, как ты, а я могу предположить, что если сегодня не позанимаюсь, то не смогу написать курсовую!

— Тогда и я могу предположить, — неожиданно выпалил Игорёк, — Что если я не придумаю что-нибудь интересное, то умру со скуки, и ещё один день каникул пропадёт!

— Ну, так иди к друзьям! — пробую уговорить его я, оглядываясь на свою комнату, где на столе меня ждал открытый учебник педагогики.

— Как же я могу пойти к друзьям, если не придумал ничего интересного?! Ты же не позволишь своему брату просто так прослоняться во дворе или проторчать за компьютерными играми?!

Когда юные шуты говорят с такой укоризной, с ними лучше не спорить. Они так серьёзны в этот момент.

Лихорадочно начала я перебирать в памяти всё, чем занималась в возрасте Игорька.

«А может, сейчас в её голове прокручивается машина времени? — размышлял Игорёк, — Неужели её и в самом деле невозможно изобрести?!»

И тут я робко прерываю мысли будущего учёного… шута:

— Знаешь, в твоём возрасте мы с друзьями устраивали для ребят помладше кукольные представленья, — взглянув на стенные часы, я быстро смекаю, чему успею научить Игорька за это время, благословив его ко всем… его друзьям с новой идеей.

Набрав оставшихся от моего шитья лоскутков, мы с Игорьком засели за мамину швейную машинку и соорудили перчаточную театральную куклу собачку.

Игорь давно мечтал о живой собаке, но по разным причинам нам нельзя было её заводить. А эта игрушка, почти как живая, и к тому же, часть тебя самого — ведь в ней твоя собственная ладонь, что и заставляет её жить. Сшив собачку-бибабо, мы с Игорьком соорудили костюм ещё для одной куклы — всеми любимого Петрушки. После чего убрали лоскутки и машинку, и отправились на кухню делать для этого Петрушки самое главное — голову из папье-маше. На это ушло с полчаса. Готовую, но ещё сырую голову мы оставили сушиться на окошке (как Колобка). После чего убрали за собой на кухне, и вымыли руки с мылом.

Игорёк радостно подхватил Тузика (так он назвал свою собачку-бибабо) и отправился к друзьям полный новых идей.

А я, переполненная чувством собственного достоинства от проделанной практической работы, вернулась к теории. Учения великих педагогов неожиданно ожили для меня и лучше запоминались. Конечно, именно об этом я, студентка педагогического колледжа, Анна Морозова, и напишу свою курсовую! Да, именно — это будет работа о воспитании искусством! А какое искусство, кроме литературы, начинается с пелёнок? Ну, конечно же, кукольный театр!

И будьте уверены, я написала эту курсовую на «отлично», получила стипендию и купила нам с Игорьком новый будильник.

А старый — папа с радостью отдал в вечное пользование сынишке, прибавив к нему детскую книжку по физике и пожелание добиться своей цели.

Некоторые выдержки из моей курсовой я покажу вам — всем, кому может понравиться мой опыт работы по организации кукольного театра с малышами. Читайте наши несказочные приложения к этой сказке, в которой и мы с Игорьком тоже оказались участниками.

Куклу Петушку мы в тот же вечер доделали до конца — разрисовали голову, пришили к рубашке, а сверху к голове пришили яркий колпачок. Игорёк весь вечер репетировал представление, которое сможет показать своим друзьям в праздничные каникулы…

А если тебе, читатель, тоже хочется сделать кукольный театр, как у нас, то тебе пора познакомиться с нашими приложениями.

И ещё — все картинки в этой книге можно раскрасить на свой вкус и цвет!

Приложение первое. Выкройки зверюшек-бибабо

(из курсовой работы студентки педагогического колледжа Анны Морозовой «Кукольный театр и его значение в воспитании детей». )

Перчаточных кукол, изображающих зверей, лучше всего изготовлять из кусочков меха, набивая головы поролоном. Так они будут симпатичнее смотреться. Но можно сшить и из других обрезков ткани, которые окажутся под рукой. Главное, проявить собственную фантазию. Конечно, чтобы стать настоящим мастером кукольником, надо много учиться. Но ведь всякая учёба начинается с малого. Я знаю, что даже студенты кукловодческих факультетов театральных институтов, т.е. будущие актёры-кукольники, на первых своих занятиях учатся мастерить перчаточных кукол. Значит, дело это не такое простое… Но и не такое сложное. Научились же герои нашей сказки, да и мы заодно. Я училась шить таких кукол по выкройкам в старых журналах — вроде этой. Выкройки удобнее чертить на специальной миллиметровой бумаге. Тогда одна клетка будет в точности соответствовать 1 куб. см.

Перчаточный (или, как его называют, петрушечный — по имени главного героя) театр один из самых простых для показа представлений самым маленьким зрителям. Поэтому наука о нём пригодиться также всем, кто занимается или собирается заниматься с маленькими детьми.

Приложение второе. Изделия из папье-маше

(из курсовой работы студентки педагогического колледжа Анны Морозовой «Кукольный театр и его значение в воспитании детей». )

Слово «папье-маше» в переводе с французского языка означает дословно «мокрая бумага». Из этого материала когда-то и игрушки делали, когда не было ещё пластмассовых.

Из папье-маше удобно делать головы тех перчаточных кукол, которые изображают персонажей-людей (или, похожих на людей, как какие-нибудь волшебники).

Изготовление изделий из папье-маше процесс кропотливый, но не сложный. Стоит только набраться терпения — и всё получится!

Сначала нужно сделать заготовку будущей головы куклы из пластилина, потом нарезать бумаги полосками и сварить клейстер. Полоски бумаги следует размочить в воде. Первый слой полосок накладывается прямо на голову ровным слоем, оставить не заклеенным нужно только отверстие в области шеи, которая потом будет пришиваться к рубашке куклы. Наложенный слой бумажных полосок следует покрыть слоем клейстера и новый слой бумаги накладывать уже на клейстер. Так нужно накладывать слой за слоем, пока бумажный слой не станет достаточно плотным. После чего высушить голову будущей куклы, а сухую разрезать пополам и вытащить оттуда пластилиновую болванку. Потом склеить готовые половинки, например, с помощью марлевого бинта и клейстера и оставить для окончательной просушки. Высохшую голову хорошо бы покрыть специальным акриловым грунтом, но если его нет, можно использовать и ненужную зубную пасту. Этот слой тоже высушить, после чего можно раскрашивать готовую голову на свой вкус, чтобы у куклы, наконец, появилось своё лицо. Готовую голову соединить с рубашкой куклы — все рубашки для перчаточных кукол можно скроить по одному эскизу, добавляя по необходимости некоторые элементы.

Приложение третье. Театральная ширма

(из курсовой работы студентки педагогического колледжа Анны Морозовой «Кукольный театр и его значение в воспитании детей». )

В общем-то, ширму для домашнего кукольного театра сделать не сложно. Подвесить занавеску, например, в дверном проёме, и показывать над ней представление, так чтобы тебя самого видно не было — только и всего. Но развиваясь, каждый кукольный театр устраивает ширму зависимо от своего репертуара — пьес, которые в нём идут и зрителей, которые эти пьесы смотрят.

Чудо второе. … и компания

Самое интересное и загадочное в этой истории произошло, между прочим, в саму Рождественскую ночь. Даже не верится…

Проштудировав в тот Святой вечер весь учебник педагогики, я решила лечь спать пораньше, чтобы хорошенько выспаться перед экзаменами. Да и Игорёк рано вернулся от своих друзей, показав им всем новую самодельную игрушку.

Родители тоже устали после рабочего дня, и хоть стояли ещё в каждом доме праздничные новогодние ёлки, всё же показалось, что праздник куда-то ускользает. Устали мы что ли? Хотя, бабушка как-то обмолвилась, что в Сочельник лукавый пуще всего лютует.

Усталые за день, разбрелись мы по своим постелям и быстро уснули. Однако около полуночи к моей постели подкрался мой младший братец:

— Юта! Юта! — он так сильно тормошил меня, что я проснулась скорее от испуга, — Юта, в моей комнате появился какой-то сундук!

Ничего, не понимая, я уселась на своей постели:

— Что с тобой, Игорь? Ты не заболел?

— Может, и заболел… — серьёзно вздохнул братишка, и по его тону я сразу поняла, что случилось что-то неладное.

— Что ты говоришь в твоей комнате?

— Сундук…

Стараясь не удивляться, и не размышлять, я спокойно накинула халат и, завязывая его на ходу, направилась прямо в комнату Игорька:

— Идём, посмотрим, что это за сундук такой…

Игорь покорно поплёлся за мной. Я прислушалась к двери в комнату родителей — слава Богу, мы их не разбудили. Просочившись в комнату Игоря, мы закрыли за собой дверь, и Игорёк включил свой маленький карманный фонарик. Свет фонарика он направил прямо на середину комнаты — там, действительно, стоял какой-то странный, громоздкий предмет, похожий на старинный сундук.

— Кажется, я сегодня перезанималась, — схватилась я за свою лохматую голову, — А тебе, Игорь, трудотерапия не пошла на пользу… Неужели у нас коллективная галлюцинация?

— Юта! Он настоящий! — с этими словами Игорь подошёл к сундуку и похлопал ладонью по его верху. Я тоже подошла ближе и прикоснулась к деревянной поверхности предмета. Какая-то старинная резная вещь!.. Что за чудеса! Я, было, потянулась к выключателю, но Игорь остановил меня:

— Не включай свет!.. Вдруг за нами следят из окна напротив!

— Ну, начитался детективов! — усмехнулась я, подняв руку с твёрдым намерением включить свет, но так и застыла… Застыла, потому что крышка ящика сама собой отворилась, и заструившийся из неё свет явил нам сказочный городок внутри. Я рассеянно опустила руку на голову и снова взлохматила свои и без того лохматые волосы.

— Что это такое? — непонятно у кого спросил Игорёк.

— Похоже на вертеп, — ответила я ему почти машинально, — Я читала о них, да и видела немножко…

Мы присели около загадочного ящика. Створка и вправду открыла нечто вроде сцены, освещённой изнутри крошечными свечками. По сцене сами собой двигались фарфоровые фигурки, распевая на все лады рождественские песенки.

«Должно быть, я всё ещё сплю, и мне всё это снится: и Игорёк, и вертеп…» — подумала я.

— А вот и не спите! — странный дерзкий голосок из ящика стола Игорька вывел меня из оцепенения не хуже былого будильника.

Мы с Игорьком, как по команде, метнулись к его письменному столу — из его открытого ящика выглядывали только что сделанные нами театральные куклы Петрушки и Тузика.

— Ну, что уставились?! — нарисованный рот Петрушки недовольно скривился, — Одевайте нас скорее на руки, а то мы уж устали без движения!

— Тяв-тяв! — поддакнул Тузик, — Давно пора!

Переглянувшись, мы с Игорьком надели на свои ладони кукол; он — Тузика, а я — Петрушку. И вмиг наши ладони перестали нас слушаться, а двигались исключительно так, как этого хотели сами куклы.

— Так вот, уважаемая публика! — разразился Петрушка, — Приехали мы к вам из-за моря, из-за леса и не поняли ни бельмеса! Вы как гостей встречаете?! Почему лица такие постные?! Сегодня же праздник!

Тузик радостно залаял.

— Слушай, — обратился Игорь к Петрушке, — Скажи честно, ты нам снишься?..

— Может, и снюсь!.. — хитро прищурился нарисованным глазом Петрушка, — Сны разные бывают, а сегодня — все сны волшебные…

— Значит, и вертеп нам тоже только снится? — почти облегчённо вздохнула я.

— Говорю же: сны бывают разные. Если он вам снится, это не значит, что его нет на самом деле…

— Ох, Юта! — Игорёк изумлённо посмотрел на меня, — Неужели мы сами попали в настоящую сказку?

— Юта? — озорно подмигнул мне нарисованным глазом Петрушка, — Какое странное имя!

— Здесь как раз ничего странного нет, — почти устало махнул рукой Игорёк, — Её все с пелёнок Анютой звали, а она тогда много букв не выговаривала, потому и называла сама себя Ютой. Так теперь её все и зовут!

— Понятно! — ещё шире улыбнулся нарисованным ртом Петрушка, — Вот ты и объяснил, как рождаются легенды. А этот вертеп, который вы сейчас в Сочельник видите в своей комнате, причастен к вашей семейной легенде…

Переглянувшись, мы слово за слово так разговорились с Петрушкой, что и не заметили, как он начал нам рассказывать историю о хозяевах этого вертепа. А произошла эта история много-много лет назад…

Всю Святочную неделю мы чудесным образом оказывались перед волшебным вертепом с куклами на руках, с нетерпением ожидая из нарисованных уст Петрушки продолжения увлекательной истории одной семьи, к которой, как оказалось и мы были причастны…

***

Давным-давно жила в N-ской губернии M-ского уезда в имении князя Телянинова крепостная девка Дуняшка. Сиротой при жизни вроде не была, но и родителей своих с малолетства не видела. Отослал их барин в какое-то дальнее своё имение, а Дуняшу господская нянька Матрёна выходила. Едва девчушка в разумение приходить начала, взял её барин в дом, в подружки к своей дочери Насте. А няня Матрёна так при них и осталась: присматривала, чтоб не баловались, песенками да сказками забавляла, а по воскресеньям Дуняшу в Церковь Божию водила. Дочка же князя — Настенька — ходила туда со своей маменькой, а то и с папенькой, коли, не занят был.

Росли Дуняша с Настенькой как родные сестрички. Барыня и одевала-то их на один манер. И писать, и читать, и считать Дуняша быстро выучилась. А Матрёна, как стала хуже видеть, так и просила её почитать вслух то Библию, то Святцы. Не нарадовалась старушка на свою названную внучку, и как выдавался ярмарочный денёк, брала её с собой и прикупала ей какой-нибудь гостинец — сахарный кренделёк или пряничную лошадку.

— Вот вырасту, баба Матрёна, — сияла от восторга девочка, — Тоже тебе подарок куплю!

— Да уж куда там! — отмахивалась старушка, — Сама ты у меня такой уж подарочек! — Матрёна пыталась сдвинуть брови.

А Дуняша с ещё большим усердием училась. Барышня языки заморские изучает, и Дуняша не отстаёт, барышня крестом-гладью на пяльцах вышивает, и Дуняша с ней. Настенька танцует вальсы-мазурки, и Дуняша тоже. И так подружились девочки, что уж и забыли, что между ними не только родства, но и равного положения-то нет. Да и няня Матрена кивала:

— Перед Богом-то мы все равны!

Так и шло время. Подрастали девочки. Обе лицом заневестились. А Настенька всё свою сестру названную от себя отпускать не хотела:

— Вот. Подожди, Дуняша, мы и замуж с тобой за таких же названных братьев пойдём.

— Ох, голубка! — и Дуня сложила губки, совсем как баба Матрёна, — Это всё от Бога!

Но Настя начала читать по-французски какую-то поэму о молодой цыганке и её страстной любви. Дуня слушала, улыбаясь, а у самой на душе смурно сделалось — слыхала она от стариков, что цыгане всегда недоброе предвещают.

А на другой день была в деревне ярмарка. Отца Насти дома не было, а её маменька хозяйством распоряжалась. И решили подружки, пока никто не ведает, обе переодеться в крестьянские наряды, да так на ярмарку и пойти. Настя взяла с собой все денежки, что ей маменька с папенькой в праздники дарили, а Дуня те, что потихоньку за шитьё-вышивку выручила. Хотелось ей нянюшке новый платок купить.

Ярмарка выдалась шумной. Были там и цыгане. Дуня поначалу было испугалась, прижалась к подружке, а та, приобняв её, успокоила:

— Не бойся, Дунечка, они только детей воруют, а молодым девушкам даже погадать могут!

Дуне ещё страшней стало, как вспомнила она про гаданья, да как в прошлом году на Святках одна девица из их деревни чуть не померла в бане со страху. Насилу её откачали.

И тут цыгане подошли ближе. Цыган с цыганкой были ещё молоды и, похоже, что муж с женою. Молодой цыган держал на цепи медведя. Увидев лохматого зверя, Дуня улыбнулась, а мишка, встав на задние лапы, вовсю начал размахивать передними.

— Ну-ну, попрошайка! — остановил было его молодой цыган, а Дуня протянула медведю лакомство.

— Спасибо, красавица! — сверкнула глазами молодая цыганка, наблюдая, как осторожно слизывает медведь лакомство с ладони девушки, и крепко сжала её ладонь своей, — Хочешь, погадаю?

Цыганка смотрела пристально в глаза Дуне, и та не посмела отдёрнуть руки. Цыганка взглянула на ладонь:

— Будешь с тем, кто недалеко, да ненадолго… И радости, радости много вижу, — цыганка снова подняла глаза на Дуню, — Вижу да не понимаю… — помутнел её взгляд, — ЧуднАя ты какая-то… Не от мира сего…

— А мне… мне погадайте, тётушка! — нетерпеливо протянула свою ладонь Настя, захваченная новым, каким-то ещё неведомым и непонятным ей чудом.

— Тётушка! — усмехнулась цыганка, — Ну, давай, племянница свою ладонь!.. Что ж тебе сказать? Счастлива будешь, свет над тобою… Что за гаданье дашь?

— Вот! — Настя вынула и протянула цыганке двугривенный. Та улыбнулась:

— Вот-вот! По доброте и счастье!

И цыгане ушли, уводя за собой медведя.

— Страшно мне отчего-то, Настя! — провожая их взглядом, проговорила Дуня.

— Да, Бог с тобой, сестрица!.. Мало ли что в деревне про цыган болтают!..

И походив ещё немного по шумной ярмарке, девушки отправились домой.

Всё же взрослая жизнь сулила подругам расставание. Княгиня готовила дочку к выезду в свет. Князь же теперь постоянно находился в имении, то и дело, обсуждая с управляющим хозяйственные вопросы, или объезжал поместье верхом на своём любимом коне. Дуню вроде и не гнал никто из господского дома — о ней просто забыли. Как и о Матрёне. Обе жили спокойно и тихо, безо всяких нареканий прибирались в пустой девичьей и в своих комнатушках, кормились по-прежнему со всей челядью на кухне. По праздникам в Церковь ходили, а по вечерам шили, вязали да читали.

— Охота тебе, молодой девице, со мной, старой развалиной сидеть?! — шутя, ворчала Матрёна.

— Охота, бабушка, — кивала Дуня.

— Шла бы с девками погуляла…

Но Дуня только ёжилась, припоминая рассказы о прошлогодних Святочных гаданиях, и отчего-то острой занозой впивались в сердце недавние слова гадания молодой цыганки. Одно утешало — о радости та говорила. Стало быть, бояться нечего. И Дуня снова принималась за работу.