Бесплатный фрагмент - Сакральная история цивилизации

Часть I. Экология

Светлой памяти Родителей посвящается

Предисловие

Вместе с освоением информационных технологий в конце ХХ века произошло осознание необходимости коренных изменений в мировоззренческих установках, ибо стала очевидной несостоятельность вероятностно-статистического подхода к описанию окружающей действительности, под патронажем которого развивалась не только наука последних столетий, но и вся культура. Никому, конечно же, не приходит в голову вернуться к идеологии жесткой механистической детерминированности предшествующего этапа культурного строительства. Потому, все более популярными становятся идеи представления окружающего Мира как живого организма. Собственно это обстоятельство и выдвигает экологические аспекты различных научных направлений в центр общего внимания. Хотя спекуляций на проблемах безопасности жизни и охраны окружающей среды, в связи с этим, предлагается неимоверное количество.

Интегративность в описании Мира ощущается как необходимость и в связи с тем, что достаточно очевидной стала ограниченность взглядов на Природу как Реальную Действительность, без учета скрытых, непроявленных обстоятельств событий. Мир исполнен еще и Действительной Реальностью.

Экологическое мировоззрение, вероятно, наступает как результат синтеза предшествующих механистической и вероятностной парадигм. И здесь возникает существенное противоречие между традиционно используемым в практике Западной Культуры последних столетий формализованным языком определений повседневного обихода и необходимостью проникновения в содержательную структуру слова. То есть синтез новой мировоззренческой системы это, в первую очередь, синтез формально-логически воспринимаемых терминов с их внутренним образным наполнением. Синтез Формы и Содержания.

Именно попыткой обратить внимание Читателя на скрытую за механистической Формой Слова, жестко регламентированной словарными определениями и языковыми правилами, трепетно-динамическую и не всегда уловимую структуру его Содержания и является эта работа. Иногда это делается в гротескной, может быть излишне гиперболизированной форме, но тем самым подчеркивается вторичная роль любого сочинения в конструировании индивидуальной личной системы мировоззрения. Слова учителей в лекциях и книгах всего лишь вероятные подсказки, которые и восприняты быть могут, лишь попав на подготовленную почву.

«Произнесенное еще не есть изъясненное», ибо «Слово изреченное есть ложь». И потому, Читатель, встретив затруднительные места в сочинении, сочти их за шутку. Или считай, что эта писанина просто пародия на многочисленную литературу последних лет, но без сарказма и желчи. Хаос переплетения блестящих идей и догадок с наивными домыслами и интерпретациями, вероятно, совершенно неизбежная ступень на пути создания нового мировоззрения.

Глава 1. Экология история цивилизаций

Причины и следствия

Вопрос существования истории как науки (по сути, должно звучать: историология) является достаточно дискуссионным. Многие профессионалы склоняются к мысли, что в истории вообще нет никакой логики и если можно говорить о некоторой степени научности, так только в части описательной, — т.е. историографии. Такой подход открывает широкие ворота для самых разных спекуляций на исторические темы. Действительно, поскольку предмет описательный, то для упорядочения фактов применима любая удобная схема по вкусу историка. Например, по правлению царей или династий, или по хронологии войн и т. д.

Но это касается последних исторических эпох, так или иначе освещенных в литературе. Более отдаленные от нас периоды обычно классифицируются сугубо материаловедчески: эпоха бронзы, эпоха железа и т. п.

Некоторые достаточно популярные исследователи (Гумилев, например) выводят исторические закономерности из наличия неких временных циклов в череде событий. Безусловно, эти наблюдения имеют высокую ценность, но причины процессов и явлений здесь приобретают некоторый оккультный оттенок. Возможно, мы еще не доросли до понимания некоего сокровенного знания и лишь потому такие конструкции не вписываются в логику современной общепринятой науки. Что ж, современный научный метод начинается всего лишь с эпохи Возрождения и, отличаясь свойственной юному возрасту дерзостью, вероятно, бесконечно наивен с точки зрения традиций, уходящих корнями в тысячелетия.

Среди различных научных школ второй половины ушедшего тысячелетия явно научным подходом оперировал марксизм, увидевший причинно-следственные отношения в производственно-экономической сфере. Это позволило создать некоторую систему отсчета, в которой кажущийся исторический хаос событий стал выстраиваться в определенные закономерности. Можно бесконечно ругать марксизм за его несовершенство, но он сыграл уже свою роль, благодаря которой здание истории как науки приобрело какие-то, хотя и смутные, очертания, а мировое сообщество вышло на новый уровень взаимоотношений.

В принципе, любая модель, в том числе и марксистская, имеет ограниченную область применения. Наиболее выпукло это заметно в естествознании, история которого показывает преемственность модельных подходов, когда более общая гипотеза включает предыдущую как частный случай. Вероятно, что ограниченность историологии марксизма происходит из некорректности распространения частных социальных закономерностей отдельной эпохи и в относительно узкой области человеческих отношений на весь исторический процесс.

Отрицание объективно закономерного хода исторических процессов является достаточно опасной тенденцией, о чем в свое время предупреждал еще И. Ньютон, говоря о фальсификации античной истории. В более поздние времена история не раз переписывалась в угоду отдельных династийных и корпоративных групп. Не составляют исключения и последние десятилетия, когда вольность историографического подхода широко используется в достижении целей национализма, шовинизма и религиозного фундаментализма. Последний термин, хотя и распространен, но явно неудачен, поскольку речь идет чаще об ортодоксальном фанатизме.

Интеграция мировых хозяйственных и культурных систем в единый организм, стремительно происходящая на наших глазах, с легкой руки С. Лема называется глобализацией. В сути своей этот процесс есть ни что иное, как создание единого (коммунального) хозяйства, возникновение которого как неизбежности предсказывал марксизм. Мировоззрение 20 века отказалось от механистического однозначного представления причинно-следственных связей, на принципах которого только и могла быть создана марксистская теория, поскольку она естественное дитя своего времени.

На смену механицизму пришел позитивизм, для которого окружающий Мир есть царство случайных событий, где правят законы вероятности. Это наложило глубочайший отпечаток на всю систему ценностей. И даже в физике, где новые вероятностные описания проверялись принципом соответствия старым добрым законам, было много «выплеснуто младенцев с купелями вместе».

Здесь можно остановиться вопросом: а как же случилось поражение коммунистической идеологии, если мы стоим на пороге коммунизма или, пусть по-другому, глобализма? Недостаток любой идеологии заключается в том, что она всегда используется демагогами. Корысть личная ли, или корпоративная всегда умело облекается в соответствующие случаю одежды. И полчища лжепатриотов и лжесвященников искусно растлевают верующих, обретая для себя торговые поприща. Ибо большинство забывает, что Вера лишь инструмент подвижничества, а не огород для пропитания, где лжепастырям легко выращивать отравленные плоды. Впрочем, искусство демагогов достойно восхищения. Напёрсточники и строители пирамид процветают везде и всегда, цинично не скрывая обмана. Даже похваляясь открытостью его.

Несравненный классик марксизма добросовестно исследует анатомию рынка капитала и убедительно показывает, что «Империализм есть последняя стадия монополистического капитализма», причем самая тяжкая и изуверская. И именно эту социальную систему начинает претворять в жизнь под красивыми лозунгами о грядущем рае на Земле. Впрочем, Бог ему судия, может быть он, все-таки, искренне заблуждался.

Итак, жизнь естественным образом подвела к необходимости создания новой аксиоматической базы, нового мировоззрения, новой общенаучной парадигмы. Может быть, с некоторым даже опозданием, но зато отчетливо видно, что механистическое коммунизм должно, в силу принципа соответствия, вытекать из грядущего глобализма, как частный случай.

Впрочем, потребность в новой парадигме ощущается не только гуманитариями. Еще в большей степени это относится к естественным наукам, где процессы деления предметов и растущая специализация отдельных отраслей обратили естествознание в хаотическое нагромождение фактов, моделей, схем и ненужной информации.

Продуктивное личное или общественное творчество, которое, так или иначе, оказывается обращенным на познание окружающей действительности, независимо от сферы приложения, требует целостного подхода, т.е. общей системы отсчета ценностей. В противном случае неизбежно умопомрачение или шизофрения как индивидуальные, так и социальные. Роль такой общей системы в Новой Истории выполнял сначала механицизм, для которого мир был сложно устроенной машиной, между отдельными элементами которой существовали жесткие причинно-следственные связи, а затем — позитивизм, описывающий Реальность как систему случайных событий.

Ныне ни то ни другое не в состоянии упорядочить совокупность накопленного знания, но, с другой стороны, новой системе они должны соответствовать. Следовательно, наиболее общие принципы и подходы современной науки уже содержат элементы новой мировоззренческой системы, выделив которые можно попытаться сконструировать её самою. Это может оказаться и пустою забавой, поскольку новое знание, как в свое время показал И. Кант, не выводятся из известного логическим способом. Но, с другой стороны, нового принципиального знания может и не потребоваться.

Действительно, механицизм и позитивизм соответствуют диалектическому: тезис и антитезис. Доверившись диалектическому принципу, принесенному Гегелем из древнейших научных традиций можно ожидать, что следующей парадигмальной ступенью будет синтез двух предыдущих, который ответит на вопросы что? и как? Отсюда напрашивается вывод, что первый вопрос может соответствовать наиболее общей научно-практической задаче, а второй — наиболее общему научному методу.

В последней трети 20 века наиболее острой проблематикой науки становится экология. Почти сотня традиционных научных дисциплин прибавляют к своему наименованию приставку эко — или прилагательное экологическая. Причем экология, как предмет, давно уже утратила чисто биологический смысл, оставив его в себе как частность, и приобрела значение, соответствующее смыслу (самому общему) термина, положенного в название науки о доме. Прекраснейшая иллюстрация древней сентенции: «имя вещи — суть её судьба».

Фактически экология в самом общем смысле пытается исследовать окружающий мир как общий дом, т.е. общую систему, объединяющую в себе множество иных систем разного уровня сложности. Этот подход уже не машинный и, уж тем более, не вероятностный, хотя элементы того и другого явно присутствуют, но совершенно в другом качестве. Так вот, скорее всего, именно задача по имени Экология соответствует содержанию синтеза новой парадигмы из своих предшественниц.

Впрочем, содержание может быть и иным, соответствуя моменту. Фундаментальным является вопрос формы новой парадигмы, отвечающей на вопрос как? Здесь можно использовать только метод, прошедший все этапы развития науки Новой Истории в инвариантном сохраняющемся виде. Естественно, такой метод должен быть безразличен к природе описываемых явлений и событий, и в одинаковой форме применим в физике, химии, и в любых других областях. Существует ли такой метод хотя бы в физике всех времен? Ясно, что ни механика, ни термодинамика, ни электродинамика, ни квантовая теория поля и теория относительности такого метода не представляют. В противном случае нечего было бы обсуждать, так как любая из этих отраслей уже предпринимала попытки создания интегральной теории. Что может быть красивее вариационных принципов классической механики, законов термодинамики, уравнений Максвелла и прочее? А как увлекательны попытки создания единой теории поля.

Методом универсальным может быть только такой, который «работает» во всех упомянутых и не упомянутых отделах физики. И такой метод действительно существует — это теория колебаний и волновых процессов. Уравнения для механических колебаний и волн в упругих средах выглядят так же как уравнения, описывающие теплопроводность и диффузию, колебания в электрических цепях и распространение света. Квантовая механика построена на решении все тех же волновых уравнений, а общая теория относительности теми же уравнениями описывает распространение гравитационных волн. Более того, был период в развитии электродинамики, когда вопрос о среде, в которой распространяются электромагнитные волны, и задавать-то было не принято и неприлично (не научно как-то).

И действительно, вопрос о природе колеблющейся среды не имеет принципиального значения. Раньше всех это показал, вероятно, Л. Эйлер, когда пришел к выводу, что рассмотрение природы связей и структуры сплошной среды, в которой распространяются волны, не только не имеет смысла, но создает не решаемые в то время проблемы. Но задача вполне решалась, если среда представлена в виде пространства с определенными инертными и упругими свойствами. Волны, обладая относительной независимостью распространения, при сложении (интерференции), в определенных условиях образуют стационарные структуры напряженностей пространства, разбивая его на квантованные участки с новыми свойствами.

Например, электромагнитные волны с достаточно короткой длиной способны порождать элементарные частицы вещества. И, наоборот, взаимодействие частицы и соответствующей античастицы (аннигиляция) не оставляет после себя ничего кроме электромагнитного поля. Эти экспериментальные факты свидетельствуют об электромагнитной волновой природе вещества. Но и упругие волны в механической среде могут интерферировать с образованием сложнейших стационарных структур, вплоть до уровней, которые могут быть отнесены к разряду разумных систем.

Общность закономерностей колебаний и волн невольно приводит к заключению, что любые процессы и явления могут быть редуцированы к единой природе, каковой является электромагнитное поле. Что там в этом поле колеблется, можно было бы и не рассматривать, вынеся вопрос за «скобки» исследования. Интересно, впрочем, в этом отношении утверждение одной из древнейших научных традиций: «свет имеет природу пустоты, а пустота — природу света». По сути, на современном языке это означает, что свет, или в нашем толковании электромагнитное поле, есть ни что иное, как деформации пространства. Отсюда следует, что окружающий нас Мир есть сложно устроенная интерференционная картина или голограмма, в которой «все во всем» и «в капле воды весь мир». Такой подход дает мощнейший исследовательский инструмент, обладающий простым и красивым механизмом описания действительности.

Применим ли голографический подход к описанию биологических сообществ, т.е. к изначальному содержанию понятия экология? Оставляя в стороне квантовый характер взаимодействия отдельных «изолированных» (дискретных, индивидуальных) систем, в качестве которых могут рассматриваться и отдельные особи, будем пользоваться квазиклассическими категориями. То есть «среда» должна быть достаточно объёмной по сравнению с «объёмом» отдельной особи. В этом случае её можно считать «непрерывной». Эта среда должна обладать, по крайней мере, двумя фундаментальными свойствами: квазиупругостью, т.е. способностью к восстановлению самого этого свойства и инертностью, т.е. способностью сопротивляться изменению первого свойства.

Действительно, биосфера обладает мощнейшей реакционной способностью, с одной стороны, а виды её составляющие способны выживать, как правило, в широко меняющихся условиях окружающей среды, с другой стороны. То есть существуют определенные предпосылки для наличия колебательного процесса. Можно немедленно возразить, что значительная диссипация — рассеяние вещества и энергии в биосфере если и допустят такой процесс, то только в быстрозатухающей форме. И, спору нет, такие биосферные аномалии возможны. Однако следует отметить, что биосфера обладает явно нелинейными характеристиками, которые в сочетании с постоянно существующим источником подпитки, переводят её в разряд автоколебательных систем. Это обстоятельство является решающим для наличия колебательного процесса, но в некотором приближении, дабы избежать аналитических сложностей, можно ограничиться рассмотрением собственных колебаний биосферы. Тем более, что нас интересуют, пока, лишь качественные аспекты происходящих явлений.

Здесь следует отвлечься от основной темы, дабы подчеркнуть некоторые важные обстоятельства жизни биосферы. В масштабах планеты — это тоненькая пленочка на границе раздела земной коры и атмосферы. Активная часть биосферы, как правило, не превышает своей толщиной несколько десятков метров (леса), хотя некоторые признаки жизни встречаются и на глубинах в несколько километров и на высоте 10 километров (гуси во время перелета). Эти несколько километров по сравнению с радиусом планеты большим 6 тысяч километров, все равно очень малы. Жизнь на Земле «опирается» на литосферу — твердь земную. Но это тоже тончайшая пленка толщиной от 5 — 7 километров под дном океанов и до 40 — 50 километров под высочайшими горами. Жизнь, как видно, хрупка. Более того, всё живое на планете существует благодаря пропитанию, которое предоставляет в конечном итоге растительный мир. Последний, в свою очередь, питается, по существу, «химерой»: свет, который ощущается, но чем-то материальным не представляется (хотя это конечно не так), углекислота, которая в атмосфере едва достигает концентрации 0,3 процента и вода. Вода, конечно, вещь вполне материальная. Но результаты синтеза этих слабо ощутимых субстанций потрясают своей мощностью. По самым скромным оценкам за всю историю существования биосферы, масса вещества, побывавшая в её «обороте» более чем в 15 раз превышает массу земной коры.

Рассмотрим наиболее типичные колебательно волновые процессы в биосфере. Для ограниченной области (например, остров в море, или нет, лучше раскорчеванный под мичуринские огороды участок тайги под Томском) характерно интенсивное развитие специфической, в первую очередь растительной, биоты. Экологи называют растения и все виды производящие первичное органическое вещество — продуцентами. Вслед за продуцентами заселяются специфические консументы, — т.е. виды, питающиеся веществом продуцентов. Консументы на мичуринских вблизи Томска представлены, в том числе, и так называемой земляной собачкой — маленьким симпатичным хомячком, который доставляет мичуринцам массу огорчений, поедая множество культурных корнеплодов и корешков надземных растений.

Иногда у наших огородников просто опускаются руки. Вчера огурцы еще радовали зелеными упругими листьями и побегами, а сегодня все лежит чернея. Собачки поели сочные корешки. Конечно, огородники борются с хомячками, но успехов, как правило, мало. Можно подождать какой-либо эпизоотии, в результате которой они сами вымрут. Но в процессе параллельного существования огородников и хомячков явно наличествуют периодические процессы, сказывающиеся и на численности собачек. Безусловно, это сезонные и климатические особенности. Но существуют и собственные колебания: съев то, что доступно, собачки частично мигрируют на соседние участки, либо частично вымирают. В этот период восстанавливается кормовая база и грядет новое пришествие собачек.

Другой пример более обширной территории. Здесь уже можно наблюдать не только локальные колебания кормовой базы и её пожирателей, но и разбегающиеся волны голодных едоков. Волны преломляются, огибая препятствия — озера и горы, отражаются от них и …. интерферируют. В одних местах это приводит к тому, что они гасят друг друга, ну все съели и погибли от голода и холода, в других — усиливают друг друга. Последний случай яркая иллюстрация первому: пересеклись «волны» огородников и хомячков и численность грызунов возросла в тысячи раз. Для хомячков это уже не просто удача — это новая технология существования: не нужны более прочные резцы для разгрызания твердых кореньев. Да и мощные конечности ни к чему — огородники землю сами рыхлят и копают. Качественный состав вида меняется.

В этих примерах хорошо просматривается два механизма преодоления экологических проблем. И оба этих механизма имеют в основе своей волновую природу. Первое — это миграция (распространение) и второе — интерференция (возникновение нового качества). Важно здесь и другое. Собственные колебания локальной системы модулируются сезонными и прочими ритмами. В результате возникают явления, которые в радиотехнике называются биениями. Сочетание нескольких периодических процессов с близкими частотами приводит к тому, что вполне закономерно возникают периоды резкого возрастания амплитуд. Например, численности или подвижности. Поэтому наблюдения Гумилева о периодических закономерностях в Истории этногенеза являются фундаментальными и касаются не только и не столько причин собственных колебаний, но в большей мере интегральных эффектов.

Применим ли голографический подход к анализу Истории человеческого сообщества? Ведь все же вид гомо сапиенс — человек разумный. Сам по себе вопрос о разумности, обращенный к некоторым отдельным индивидам, а в отдельные периоды времени и к самому себе, представляется открытым и остродискуссионным. Тем не менее, исторический опыт показывает, что род человеческий мало отличается от остального животного мира. Та же суетливая беготня по земным просторам в поисках рая и та же суровая необходимость качественного изменения сознания и технологии бытия в судорожных попытках выживания.

История

Сколь продолжительна человеческая История? Более менее детально мы знаем о ней что-либо на отрезке в последнюю тысячу лет. И то здесь столько перелицовок в тех или иных интересах, что достоверно судить о фактах и событиях не представляется возможным. Что и говорить, если даже собственная личная История — биография, подчас приобретает в воспаленной памяти неестественную радужную окраску либо повергает в депрессию чередой прошлых неудач, потерь и болезней.

О более отдаленном периоде античности, не смотря на наличие даже письменных свидетельств, рассуждать еще сложнее. К тому есть определенные сомнения в самих источниках. Они ведь тоже писались людьми определенного настроения и во вполне определенные времена определенных систем нравственных оценок. Вот даже И. Ньютон усомнился, в свое время, в подлинности описания античного периода.

Сквозь туман исторической памяти взгляд рассеянный достигает глубин разве что в 10 — 12 тысяч лет. Что-то там, в Рамаяне повествуется о великом царстве Рама, положившем начало индоевропейской культуре, а остальное — это область Мифов, сказок, легенд.

Много ли, мало ли, 10 тысяч лет? А вообще ничто по космическим меркам. Если Вселенной 25 миллиардов лет, а Солнечной системе около 5, то, что такое 10 тысяч? Миг…. Может показаться, что мерой человеческого бытия это много. Но, увы. Если посчитать, сколько минуло поколений человеческих за этот период, то тоже оказывается мало. Даже если длину жизни человеческой мерить не веками (по сто лет), а лишь четвертями, то за 10 тысяч лет колен человеческих сменилось около 400. Ну что это? Даже на деревушку народу маловато. А вот же вместо памяти одни Мифы. Впрочем, сказки, вероятно, очень надежный способ передачи памяти о былом. Действительно, если в письменном документе можно историю сильно «поправить», то уж «написанное пером не вырубишь топором». Да и прочитать письмена, не каждому дано. Тут и буквы знать надо, да и смысл слов постоянно меняется. Короче, элитарный это способ, да ненадежный. За каждым переписчиком свой цензор стоял. Другое дело устный пересказ. Собрал дед детвору и травит байки о былом, наврёт с три короба. Да и беда ли то враньё, раз слушать интересно. А на другой неделе другой дед свое враньё на уши вешает. А там глядишь бродит это враньё по сёлам и весям, обрастает бородой как у тех дедов, да неожиданно во всех вариантах нечто неизменное (инвариантное) проглянет. Вот тут и задумаешься, а враньё ли это?

С другой стороны, мы то уж всяко «умнее» наших деревенских дедов. Вот уже и в космос полетели, от телевизора оторваться не можем. Во чего наизобретали. Куда им лапотным. Вот про телевизор. Стоп. А что это у Бабы-Яги было? Блюдечко с золотым яблочком катящимся. Куда уж точнее образ кинескопа с бегающим по экрану электронным зайчиком. А что еще-то у нее в сказках было? Ступа с помелом, — неужели ранцевый ракетный движитель? Да! Там у нее еще и избушка механизированная была — на «курьих ножках». Неужели все, что мы изобрели, уже было? А кто такая в этом случае Баба-Яга. Ну, баба это почти ясно, что такое. В славянских языках — это основа, фундамент или что-то тяжелое, крепкое. А Яга? Йага, если вспомнить, что я = йа. Тут уж совсем близко до Йога, и до Йегова, и до Ева.

И мифический персонаж устного эпоса обретает черты библейской праматери человеческой. Что интересно, так это то, что до 20 века Баба-Яга была исключительно положительным персонажем сказок. Стервозных типов и без нее хватало. В параллель сказкам о Бабе-Яге (но она же не всегда бабкой была) идет череда легенд о Златовласке, спящей царевне и т. д. и т. п. А вспомни Читатель веретено, которым укололась красавица, прежде чем заснуть? Не напомнило оно Тебе обычную медицинскую процедуру со шприцем? И вот уже История начинает напоминать мучения похмельного синдрома. Что-то смутно припоминается, а потом память как отшибло. Надо же было так упиться.

Или другой случай. Уже упоминалось древнее утверждение: «свет имеет природу пустоты, пустота — природу света» Это из «Тибетской книги мертвых», посвященной вспоможению путешествию усопшего в мире ином. Атеисты могут не читать. Нудная книжка. Да и записана по преданию недавно. В 14-том веке. И вот, набравшись терпения, читаю: «является усопшему в первый день яркий белый свет». И далее, нужно идти к нему и соединиться с ним. Вроде бы ерунда какая-то, хотя и в других конфессиях, что-то про яркий свет говорится.

Далее. Не всякому дано идти на яркий свет. Страшно. Тогда на следующий день является голубой свет. И опять все то же. Потом — желтый, потом — оранжевый. Ну ладно, мало ли что монахи понаписали. Далее начинают мерекаться усопшему добрые и гневливые Боги. И надо подсказать покойнику, что это он сам во всех ликах своих и, поняв это, он сможет присоединиться к Буддам, и не надо будет уже рождаться, болеть, страдать и пр. и пр. Вот здесь остановился я. Уж больно знакомое что-то напоминает все это. Читаем заново: яркий белый свет, яркие цветные светА, «кривлянье» собственных ликов. Да ведь монахи описали процедуру восстановления голограммы!

Хорошая, «плотная» голограмма восстанавливается в белом свете. Голограмма с тонкой эмульсией требует для своего восстановления монохроматического (цветного) света. И уже беда, если голограмма зафиксирована на гибкой подложке. Восстанавливается всегда мало узнаваемый объект, и тот постоянно «кривляется» при малейших деформациях подложки. Но извините. Голография придумана в 20-том веке. «Книга мертвых» записана (в который раз?) в 14-том.

Но ладно. Пусть История повторяется. Где же следы, так сказать, вещественные. Что кроме наконечников стрел и бронзовых клинков? Это вопрос. Но не в всерьез. Вот на территории Томской области в середине 20-го века исчезло несколько сот, наверное, деревень. И где же те села и нивы вокруг? Лишь кое-где бурьян и конопля напоминают нам о былом. А большинство уже сокрыто одеялом матерых осин и берез, да еще покой как на кладбище.

Это деревни. Сгорели. Сгнили. А долго ли живет камень? Если не растащили, то может несколько тысячелетий простоять узнаваемым присутствием человеческой суеты. Железо ржавеет быстро. У бронзы больше шансов попасть в руки археологов. Но как же благородные металлы? Их то век долог. Находят. Только почему-то быстро стараются переплавить в слитки. Например, в золотого тельца. Уж сколько золота с церковных куполов и иконостасов собрали в двадцатые годы 20-го века. И где оно? А несколько тонн монет царской чеканки, вывезенных Козленком совсем недавно. Тоже уже переплавлены. Это то же своеобразная подчистка истории. Ну не серьезно, в самом деле, коронки и зубы тоннами хранить в цивилизованных банках. Слитки, другое дело.

Следы-то наверняка есть. Следопытов не хватает. Вот, например, недалеко от Новосибирска под Искитимом угольный карьер роют. Вскрышные породы представлены мощным слоем так называемой опоки, дисперсной (как пыль) кремнистой породы. Влажная она слоится, и на разделившихся поверхностях встречаются отпечатки древесных листьев. Никаких там папоротников, очень похожи на современные. И вот не могу отделаться от ощущения, что месторождение это мне что-то напоминает. И слоистость эта, и отпечатки листьев меж слоев. И дисперсность, и цвет. Ну, точь-в-точь как на золоотвалах современных тепловых электростанций. Что интересно, и состав химический как у золы. Если у предков была такая же примитивная технология как у нас теперь, то памятников подобного рода вблизи угольных месторождений (и не обязательно вблизи) должно быть довольно много.

Археологический феномен, трудно объяснимый логикой, составляют также подземные лабиринты, которые находят, чуть ли не по всему свету. Что к чему? Особенно поражают масштабы. То ли к ядерной войне готовились, то ли еще к какой напасти.

Но самый главный аргумент, в утверждении, что искать материальные следы исчезнувших цивилизаций дело почти безнадежное, прост. Вот представь себе Читатель, что Ты цивилизованный человек. И собралась компания цивилизованных людей на уик-энд пообщаться с природой. Естественно, после еды и питья тара осталась в значительном количестве. Но цивилизованные люди после себя мусор не оставляют. Хотя бы до ближайшей помойки, но дотащут. Или хотя бы прикопают. И вот я совершенно убежден, что если с нашей современной цивилизацией в ближайшие десятилетия ничего радикального не случится, то мы сами начнем методически разбирать то, что понастроили. Ибо это в основном мусор, мало пригодный для проживания цивилизованного человека. Бетонные и кирпичные дома трудно согреть, еще труднее остаться в них самим собой.

Разбирать, вероятно, придется и дороги. Уж больно от них вреда много. И памятники, как мертвые с косами вдоль дорог стоят. А перемещаться, наверное, и дешевле и приятней на планерах и дирижаблях. Что-то подобное в Махабхарате упоминается.

Итак, кое-какие следы исчезнувших Цивилизаций мы, надеюсь, сможем найти, если начнем искать не разбитые горшки, а суперсвалки былых мегаполисов. Но есть сомнение в том, что среди исчезнувших Цивилизаций большинство походило на нашу. Существует, вероятно, альтернатива. Опять же из мифов мы «помним» про скатерть самобранку, яства на которой возникали по желанию хозяина её. Или сладкую мечту лодыря с печки: «по-щучьему велению, по-моему хотению». Или дворцы, мосты и города, возникавшие по мановению волшебной палочки. Тот же город на острове Буяне для князя Гвидона, сына Салтанова.

Это кажется невероятным, но чем больше и глубже мы постигаем устройство этого мира, тем яснее становится, что самые совершенные компьютеры и манипуляторы у нас уже есть. Просто нам еще не объяснили, как их включать. Многие из нас и к обычному компьютеру не знают, как подойти. Но если Мир единая голограмма, то в ней все уже есть, и все было, и все будет. И любое желание может быть материализовано, если правильно подобраны частоты чувств, мыслей и если резонируют они с могуществом Мира. Тогда города и прочая и прочая утварь будут жить ровно столько, сколько нужно творцу их, а затем его же желанием обратятся в прах.

Не правда ли похоже на карету для Золушки? Но таких городов и следы их мы, скорее всего не найдем. Однако можем найти следы подражания. Например, я видел, что хозяин дворца, уходя, вынимает из ниши в стене некий стержень и на месте дворца остается лишь груда песка и мелких обломков.

Я не знаю голографических чудес, но у меня есть архитектурный талант. И я строю дворец с ключевым замковым камнем, вынув который разрушаю постройку. Подобно тому, как если из свода вынуть замковый камень, или просто по принципу домино. Вот на месте такого подражания тоже можно обнаружить следы «работы камнетесов». Но до уровня голографической цивилизации нам нужно хотя бы еще тысячу лет, пока не научимся варить суп из своих желаний.

Так много ли лет и веков Нашей Истории? Еще можно воспользоваться ненаучным методом аналогии. Атом за время жизни (т.е. пока излучает свет) совершает порядка 100 млн. колебаний. Комар за время жизни совершает до 100 млн. колебаний крыльями. Человек за всю жизнь совершает чуть больше 100 миллионов вздохов. Пусть жизнь одного поколения (25 лет) есть один вздох Человечества. Тогда возраст Человечества должен к финалу составить не менее 2,5 миллиардов лет.

Существуют и более радикальные оценки продолжительности Человеческого бытия. Тогда почему разорвана память и почему мы, проснувшись, не помним «вчерашний день»?

Катастрофы

Технологические Цивилизации, подобные нашей, чрезвычайно уязвимы. И связано это, увы, с той самой глобализацией хозяйственных связей. С развитием коммунальной инфраструктуры, что, вероятно, неизбежно в связи с ростом численности народонаселения, все отчетливее прослеживаются две тенденции в формировании отдельных индивидов. С одной стороны, это привыкание к комфорту, который создается не собственным умением и усилиями, а является продуктом коммунальной сферы. Другая сторона, состоит в том, что обслуживание коммунальной сферы требует от её участников очень высокого профессионализма, как правило, в очень узкой сфере навыков и умений.

Теперь представим себе на миг, что «коммунальная машина» сломалась. Отдельные очаги поломок, такие как кризис теплоснабжения в Приморье зимой на рубеже тысячелетий или Калифорнийский сбой в энергоснабжении, хотя и болезненны, но не катастрофичны. А что будет, если температура воздуха опустится на 20 — 30 градусов ниже расчетной — 39 ºС и продержится достаточно долго, пусть несколько недель? В этом случае практически неизбежны многочисленные срывы топливоподачи на теплоцентралях, остановка транспорта и, как следствие, нарушение продовольственного снабжения. Перешагнув определенную черту надвигающегося хаоса, цивилизация перестает быть цивилизацией. Отчаяние голодных замерзающих людей очень быстро превратится в вакханалию варварства и каннибализма. Прошлое дает немало тому примеров, стыдливо замалчиваемых исторической литературой. Но холод в минус 60 — 70 ºС мы, пожалуй, хоть и с потерями, но переживем. Однако в арсенале Природы немало более крутых средств, для того, чтобы «поставить человека на место». Вспомним, что биосфера лишь тоненькая пленочка на столь же тонкой корке, называемой твердью земною.

В ожидании «конца света» проиграно множество сценариев планетарной катастрофы. По механизмам и причинам их можно разделить на две группы: природные и антропогенные. Последняя группа версий катастрофы полагает, что причиной её является сам Человек непосредственно или в качестве провоцирующего фактора. Сюда относят такие, наиболее обсуждаемые вероятности:

— перегрев атмосферы за счет загрязнения её веществами, вызывающими парниковый эффект. Здесь человеческий фактор выступает как провоцирующий. Процесс не столь уж стремительный и к нему с трудом и потерями можно адаптироваться. Однако серьезные исследователи (Кондратьев) полагают, что эта проблема существует лишь как политическая, чтобы принудить государства взять на себя определенные обязательства по выбросу газов и аэрозолей, что впоследствии позволит торговать квотами на выбросы, то бишь воздухом. Более того, академик Кондратьев убедительно показал, что вклад обсуждаемых выбросов в парниковый эффект не превышает и одного процента по сравнению с эффектом от паров воды, происхождение которых в атмосфере имеет естественные причины. Да, проблема действительно существует для мегаполисов и промышленных районов, но планетарного характера не имеет;

— военный конфликт с применением ядерного и термоядерного оружия может напрямую определить катастрофу планетарного масштаба. Быть ей или не быть относится к области политического разума или безумия;

— работы в области генной инженерии и разработки различных видов биологического оружия в принципе могут выйти из-под контроля и привести к массовому поражению биосферы, включая людей. Это, однако, тоже вопрос политической и научной нравственности.

Вообще, техногенное влияние человека на природу явно переоценивается и больше подобно хвастовству подвыпившего неудачника. Достаточно сопоставить масштабы техногенного оборота веществ и энергии (которые не так уж и малы) с природными, чтобы убедиться в мнимости человеческого величия.

Действительно, даже заурядное вулканическое извержение сопровождается таким выбросом пыли и газов, что вся энергетика с её трубами кажется детской шалостью. А взять разрушения в результате землетрясений. Один только 20-ый век чего стоит: Ашхабад, Армения, Сахалин, Ахмед-Абаз, Центральная Америка и т. д.

Катастрофы в области отношений Человека с планетарным организмом следует, вероятно, ждать с совершенно неожиданной стороны. Мы, например, очень мало знаем (скорее совсем не знаем) о взаимосвязи общественных настроений и эмоций с тектоническими процессами. Хотя такая связь определенно есть.

Природные катастрофы с эпилогом общепланетарного масштаба представлены в «пророчествах» в гораздо большем количестве. Тут и потоп, типа библейского, и вулканическая активность с резким изменением климата в результате загрязнения атмосферы пылью и пеплом, и т. п.

Рассматриваются в качестве причин подобных катастроф, что удивительно, немногие версии:

— столкновение планеты с крупным астероидом или ядром кометы. Что, в принципе, исключать нельзя и следы подобных катастроф определенно наблюдаются в виде гигантских кратеров, образовавшихся в результате удара. Последствия в данном случае: гигантская волна-цунами, шлейф землетрясений и провокация вулканической активности, отсюда, естественно, длительное похолодание и неурожай;

— гироскопическая неустойчивость планеты, вследствие несимметрично расположенных масс на поверхности. Более всего здесь привлекают внимание процессы накопления льдов в Антарктиде и Гренландии. Если учесть эту асимметрию в точной теории гироскопа достаточно сложно, то, с позиции голографической теории, можно прогнозировать «биения», сопровождающиеся «кратковременным», в несколько десятков суток, поворотом оси вращения планеты. Такое событие можно ожидать повторяющимся через несколько тысячелетий. Оценка только по Гренландскому массиву дает продолжительность «кувырка» порядка 40 суток с периодичностью в 10 — 12 тысяч лет.

Наряду с гироскопической неустойчивостью рассматривается (вполне авторитетными людьми) возможность «срыва» коры с мантии под действием той же асимметрии. «Гренландия должна устремиться к экватору под действием центробежной силы, увлекая за собой всю кору Земли по пластичной мантии». Мантийное вещество хотя и отличается от корового пластичностью, но не настолько, чтобы реализовался катастрофический процесс. Трудно себе представить как кора, с «якорями» в виде глубоко погруженных в мантию горных оснований, скользит по мантии. Последствия при потере механической устойчивости планеты в любом случае подобны тому, что произойдет при столкновении с астероидом. Может быть, чуть-чуть мягче будет развиваться первая фаза катастрофы.

Кстати, гироскопический «кувырок» может быть лишь проявлением «памяти» былого. Квазипериодическая прецессия или нутация может быть следствием когда-то произошедшей катастрофы в виде столкновения с астероидом или даже в результате прохождения вблизи планеты крупного объекта. Довольно непродолжительный по времени поворот оси вращения, повторяющийся через тысячи лет. Это явление может смоделировать любой желающий у себя на столе. Если раскрутить детский волчок, а затем щелкнуть по его оси сбоку, она отклонится на миг, затем вернется на место, но через некоторое время вновь «дернется» и так достаточно много раз.

Иные предложения причин катастроф представляют собой лишь варианты рассмотренных. Можно еще упомянуть о беспокойстве астрологического характера. В этой области прогнозов доминирующая роль отводится положению звезд и планет. Иногда астрологию зло высмеивают «эксперты» от официальной науки. Нередко приводится объемная статистическая база данных о лживости астрологических прогнозов. Но к такой «критике» следует относиться с осторожностью. Дети всегда «умнее» родителей. Если «официальная» наука находится в возрасте порядка 500 лет, то астрология, извините, имеет гораздо более почтенный возраст. И если дожила до наших дней, то, наверное, потому, что имеет «здоровый организм».

Действительно, если рассматривать планетарные и звездные системы как набор маятников (осцилляторов), то исключить стробоскопические эффекты нельзя. И эффекты эти могут проявляться и в виде «кувырка оси планетарной», и виде «скачков» планеты по орбите. Со всем набором обсуждавшихся последствий. Здесь же следует учесть возможную неоднородность пространства, по которому рассекает Солнечная система.

Гравитационная и электромагнитная неоднородности могут быть следствием интерференции низкочастотных галактических и Вселенских полей. В этом случае причиной катастроф явится не только изменение механических характеристик планеты, но скорее изменение фазового и структурного состояния вещества тел Солнечной системы. Планеты могут «скачком» «опухнуть» или сжаться. Комплекс последствий трудно описать.

Впрочем, эта реальность в какой-то мере повторяется из года в год. Еще в шестидесятых годах 20-го века профессор Томского политехнического Б. Н. Родимов обращал внимание на то, что в результате годичной вариации скорости планеты меняется характер химической активности многих элементов. Эта вариация в точности соответствует одному из квантовых переходов в атоме водорода. Отсюда и народное наблюдение: «весной ведро воды — ложка грязи, а осенью ложка воды — ведро грязи».

О вариации какой скорости идет речь? Солнце по галактической орбите движется со скоростью 230 км/сек. Земля вокруг Солнца — со скоростью около 30 км/сек. Отсюда «галактическая» скорость планеты меняется за год от 260 км/сек до 200 км/сек. Согласитесь, не мало. Поэтому может и стоит прислушаться к астропрогнозам. Жаль, конечно, что каждое желание тут же встречает торговое предложение. И несть числа шарлатанам.

Анализ возможности естественных причин глобальных катаклизмов приводит к выводу об их цикличной повторяемости. Более того, уже на современном уровне научного знания кое-что здесь можно просчитать и к чему-то быть готовым. К сожалению, между теоретической наукой и практическими реализациями существует колоссальный разрыв. Причины его вполне естественны — инерция. Уже на заре современного естествознания теоретическая механика, возникнув, как реакция на социальный заказ — нужно было исследовать возможности механических станков (вспомните классику: переход на механизированное прядение и ткачество), настолько разогналась в своем внутреннем развитии, что стала претендовать на описание всего Мира в целом, породив общенаучное мировоззрение — механицизм.

К настоящему времени этот разрыв увеличился многократно и продолжает расти. Теоретики исследуют состояние вещества Вселенной в первые секунды после Большого Взрыва, а практики вынуждены отчасти создавать собственные теории, повторяя пройденный путь. Сие нелепое положение характерно для большинства областей науки, зачастую принимая курьезную форму обращения не к теории, а к авторитетам. И вот главным аргументом становится не логика, не анализ и предложение гипотез, а утверждение типа «Вот профессор (имярек) считает ….». Школа.

Очень яркая ситуация подобного плана сложилась в науках о Земле, например, в геодинамике и метеорологии. Кстати, программа вузовской подготовки последних включает 6 — 7 семестров теоретической физики. Это довольно много. Но результат более чем скромен. Метеорологи занимают машинное время своих компьютеров решением бесчисленных дифференциальных и интегральных уравнений, описывающих ветер (горизонтальный перенос воздушных масс) с учетом конвекции и адвекции, — т.е. вертикальный перенос вверх и вниз. В результате, упоминавшийся выше авторитет в области погоды К. Я. Кондратьев с горечью отмечает, что современная метеорология не имеет плодотворных гипотез о природе циклонов и антициклонов. А там еще Эль-Нинье, торнадо. Но повторюсь, причины разрыва вполне объективны и «отставание» прикладников не вина их и даже не беда. Всему свое время.

У нас разговор о планетарных катаклизмах. И как ни посмотри, важнейшей в этом случае будет проблема метеорологическая. Холод, ветер, осадки. Существуют ли иные возможности управления климатом, кроме тщательно изученных метеорологами термодинамических причин: нагрев поверхности и воздуха излучением Солнца и охлаждение их излучением в холодное ночное небо? Ответ однозначно положительный. Перечислим, что лежит на поверхности.

Простите за каламбур, но поверхность (Земли имеется в виду) лежит не вполне. Она «дышит» приливной волной. Не море, скажите. Однако в течение суток поверхность в районе Томска поднимается и опускается на четверть метра благодаря Луне. Вроде бы немного, но прикиньте площадь этой диафрагмы в сотни тысяч квадратных километров и поймете, что объемы, увлекаемые этим дыханием (как литосферы, так и атмосферы), чудовищно велики. И совершенно ясно, что «дыхание» приливов зависит от положения Луны, от фаз её пресловутых. Но больше (сильнее) чем суша и море на «приливы» реагирует сама атмосфера в силу своей подвижности.

Итак, Луна вместе с Солнцем гнут и ломают земную кору (тоненькую корку) и «гонят» в атмосфере гигантскую приливную волну. А волны, вспомним, интерферируют, где-то вычитаясь, а где-то складываясь, и образуют стационарную (малоподвижную) структуру распределения давлений. А скорость приливной волны (изменения давления атмосферы) в полтора раза больше скорости звука, а значит должна она «рваться и дробиться», порождая инфразвуковые волны. И масштабы этого процесса столь значительны, что не могут не отражаться на погоде.

Далее. Помимо инфразвуковых волн, рассмотренной выше природы, в атмосфере постоянно разыгрываются бури так называемых магнитогидродинамических колебаний, волны которых распространяются и очень медленно и со скоростями близкими к звуковым. Разнообразие волн и колебаний, возникающих при взаимодействии движущихся воздушных масс и магнитного поля Земли, невероятно велико. И, как отмечают теоретики, большинство их изучено мало или совсем не изучено. И эти волны тоже интерферируют с образованием стационарных структур давления.

Понятно, что давление (разность его) вещь такая, которая создает ветер, а, кроме того, влияет и на температуру. В соответствии с законами термодинамики. Но, оказывается, есть процессы, напрямую влияющие на температуру атмосферы. Дело в том, что атмосфера на пятую часть состоит из кислорода, а он, оказывается, один из самых эффективных парамагнетиков. Для нас не важно, что это за свойство, примечательно, что такие вещества, будучи намагниченными, при размагничивании охлаждаются. Атмосферный воздух как раз намагничен магнитным полем Земли. Теперь, если это поле снижает свою напряженность, то воздух снижает свою температуру. С этим процессом знакомы все. Это утреннее похолодание, когда с поднимающимся Солнцем чуть-чуть снижается напряженность магнитного поля.

И вот здесь начинается самое интересное. А какова природа магнитного поля Земли? Большинство гипотез (а однозначного мнения нет) сходятся на том, что внутри планеты работает какая-то динамо-машина, которая генерирует это поле. Однако далеко в глубину планеты в поисках природы магнитного поля опускаться не стоит. Конечно, какие-то токи там есть и их сопровождают магнитные поля. Да к тому же железорудные и другие намагниченные породы есть, но не глубоко. А главная компонента магнитного поля имеет вообще атмосферную природу.

И связано это с тем, что верхние слои атмосферы под действием жесткого солнечного и космического излучения находятся в проводящем (ионизированном) состоянии. Нижняя граница ионосферы находится на высоте около 50 километров. Сама ионосфера «непрозрачна» для радиоволн длиннее двух метров. То есть все электромагнитные излучения, более длинноволновые, «остаются» в слое атмосферы толщиной 50 километров. Постепенно они преобразуются в еще более длинно–волновые, а часть их энергии превращается в тривиальное тепло.

Самые длинные волны, которые могут распространяться, отражаясь от проводящих поверхностей Земли и ионосферы, не могут быть длиннее удвоенного расстояния между этими поверхностями, т.е. около 100 км. Такие волны уже слабо поглощаются и существуют достаточно долго, образуя интерференционные структуры, в которых напряженности поля меняются медленно. В тех областях атмосферы, где поля взаимовычитаются, и даже суммируются, но напряженность направлена против основной компоненты Земного поля, происходит частичное размагничивание парамагнитного кислорода воздуха, и эти участки охлаждаются.

В результате этого атмосферная влага либо конденсируется в капли, либо кристаллизуется. Образуются облака, соответствующие своим узором интерференционной картине поля. Именно такую природу имеют периодические структуры перистых облаков. Поскольку возбудителем длинноволновых процессов является изменение параметров самой атмосферы (в первую очередь локальное изменение расстояния от поверхности Земли до нижней границы ионосферы и степени ионизации её), то одним из главных возмутителей вновь является Луна с её приливным воздействием. А атмосфера реагирует на него сильнее, чем что-либо. Поэтому перистые облака чаще всего наблюдаются именно в переломные моменты смены лунных фаз. Самые роскошные оперения приходятся на новолуние и полнолуние в период равноденствия, когда эффекты лунного и солнечного приливного влияния складываются. Очень часты группы перистых облаков на восходе и закате. В эти моменты основную роль играет изменение концентрации ионов.

Кстати, высота, на которой расположены облака, тоже не является случайной, поскольку волны, распространяющиеся в вертикальном и горизонтальном направлении, при отражении образуют систему стоячих волн и в «узлах» их напряженность поля низка. Эти «узловые» поверхности расположены на вполне закономерных высотах, образуя слои облаков. Причем, образование облаков происходит интенсивнее там, где температура воздуха уже низка. Чем ниже исходная температура парамагнетика, тем значительнее он охлаждается при размагничивании.

Нижние слои облаков при наблюдении с Земли не проявляют порядка, характерного для интерференционных узоров. Но с высоты 10 — 12 тысяч метров из иллюминатора самолета можно почти всегда видеть наличие порядка в грядах облаков.

Волновод, образованный поверхностями Земли и ионосферы, как двумя обкладками конденсатора, прозрачен еще в одном диапазоне, гораздо более длинноволновом. Действительно, для длин волн порядка длины экватора магнитная компонента замыкается сама на себя и распространение таких волн не испытывает проблем. Столь длинные волны соответствуют частоте 7,5 Гц. Примечательно, что эта частота является физиологической и присутствует в энцефало– и кардиограммах человека и животных. Это тоже далеко неслучайно. Более того, эта частота есть в спектре радиоизлучения Солнца.

Ионосфера и Земная кора образуют обкладки сферического конденсатора, который может накапливать заряд. Напряженность соответствующего электрического поля у поверхности Земли составляет известную величину порядка 130 В/м. В силу того, что этот конденсатор «размазан» по большой поверхности, то он обладает еще и индуктивностью. Фактически структура из ионосферы и поверхности Земли образует колебательный контур с частотой собственного резонанса 2,5 Гц. Колебания в виде волн образуют стационарную интерференционную структуру, проявляющуюся почти постоянными компонентами в виде электрического поля направленного вертикально и магнитного — вдоль поверхности в меридиональном направлении.

Так как поле в атмосфере мало отличается от поля в вакууме, то равенство энергий электрического и магнитного полей в нижних слоях указывает на принадлежность их к единому электромагнитному полю. Если сравнить Земной магнетизм с полями других планет, то хорошо видно, что поле практически отсутствует у небесных тел без атмосферы (Луна), слабое там, где атмосфера разреженная (Марс) и сильное при плотной атмосфере. Все это указывает на атмосферную природу планетарного магнетизма. Есть и другие подтверждения этого.

Электромагнитное поле Земли почти постоянно. Но постоянные вариации параметров «атмосферного» конденсатора вследствие приливов и других причин вызывают появление новых компонент поля, интерференция которых в сочетании с эффектами размагничивания парамагнитного кислорода и возбуждения магнитогидродинамических волн являются мощнейшими факторами управления погодой, включая образование циклонов и антициклонов. Вспомним конец прошлого тысячелетия. В начале декабря от Солнца отрывается мощнейший протуберанец и через несколько дней достигает атмосферы Земли. Магнитные бури и северные сияния — это только начало процесса. Вслед за тем над всей территорией Сибири поселился обширнейший антициклон. Установились низкие температуры. В Европе обильные снегопады и наводнения. Снег выпал даже в Палестине. Земной организм переваривает порцию солнечной пищи и вот в первый день нового года по восточному календарю (новолуние в январе 2001 года) мощнейшее землетрясение на западе Индии, предсказанное, кстати, астрологами. Проходит еще две недели и в полнолуние новые толчки и начало извержения вулкана в Индонезии. Но это мелочи, пусть простят меня погибшие и пострадавшие при землетрясении.

Если природа магнитного поля Земли обусловлена ионосферным конденсатором, то периодически эта система должна менять полярность. Из частотных (голографических) соображений период между инверсиями поля составляет несколько десятков тысяч лет. Наличие таких инверсий в прошлом подтверждается данными по палеомагнетизму исследованием остаточной намагниченности горных пород. Продолжительность инверсии в виде нескольких импульсов переполюсовки может составить от нескольких часов до нескольких суток.

Кроме собственных причин, т.е. таких, которые имеют природу эволюции самого электромагнитного поля, инверсия полюсов может быть спровоцирована гироскопической неустойчивостью планеты или значительным выбросом солнечного вещества. Как бы то ни было, инверсия будет сопровождаться значительным охлаждением атмосферы. Под словом значительное здесь имеется в виду вплоть до выпадения атмосферного кислорода в виде дождя, а в некоторых регионах и снега. То есть практически любая суперкатастрофа может закончиться (или начаться?) тем, что на несколько часов нужно затаить дыхание, ибо вдыхать будет нечего. По этому поводу в легендах австралийских аборигенов есть указание: «Вдруг пропал воздух, и нечем стало дышать».

Но дальше будет еще труднее. Жидкий кислород, смешавшись с органикой, образует взрывчатую смесь. Пожары довершат начатое. Спустя некоторое время кислорода останется немного, зато будет очень много (и надолго) углекислоты и, вероятно, окислов азота. Было ли это на памяти человеческой? Возможно, потому как не горел на Земле огонь, и лишь Прометей принес его людям. То есть легенда о Прометее относится к периоду, когда концентрация кислорода за счет бурного развития флоры стала восстанавливаться, а углекислоты стало меньше.

Есть ли шансы у технологической цивилизации выжить в условиях придуманного мною кошмара? Нет. Но можно продлить конвульсии, если заранее знать об этом и заготовить убежища в виде подземных и пещерных городов. Спустя годы из них выползут немногие уцелевшие одичавшие люди, вечно пьяные от углекислотного отравления, не способные реально ориентироваться из-за галлюцинаторного бреда. Последнее, кстати, не вполне однозначно. Позволим себе некоторое отступление от темы.

Углекислота атмосферы является одним из важнейших компонентов питания растений. Даже ничтожный сдвиг от равновесной концентрации (порядка 0,3%) приводит либо к подавлению развития, либо к бурной акселерации. Углекислотный баланс важен не только для растений, но и для животных. По крайней мере, на клеточном биохимическом уровне. В середине 20-го века наблюдалось интересное явление в развитии детей и подростков, обозначенное термином акселерация. Примечательно, что это касалось в основном городских детей. Городской житель реально стал выше ростом. Это хорошо было заметно на рынках маленьких провинциальных городков. Если заметишь «торчащую» поверх кепок и шапок голову, то с очень большой вероятностью — это приезжий из большого города.

К концу века акселерация пошла на убыль и о ней, как о проблеме, перестали говорить. Однако в свое время, она вызывала большую озабоченность, и было предложено много гипотез по её происхождению. Например, возросшее влияние какого-либо химического элемента. Среди претендентов назывался алюминий в металлическом виде. Действительно, еще в начале века его практически не было, а уже в середине века использовалось великое множество алюминиевой посуды. Что и говорить, алюминий активен. Однако не только алюминия стало много в середине 20-го века. На этот период приходится максимум активности в промышленности. Именно в эту пору заговорили об экологических проблемах.

Задымленность больших городов заставила принять жесткие меры по снижению газовых выбросов и их очистке. Уже в 70-х годах автомобили, да и вся энергетика стали более экономичными. Тем не менее, в городских лесопарковых зонах растительность развивается, как правило, интенсивнее, чем в отдаленных поселках. Поэтому одной из причин акселерации развития детей в больших городах вполне может быть повышенное содержание углекислоты в воздухе. Что по этому поводу говорят легенды? А они представляют богатый набор преданий о живших когда-то на Земле титанах, богатырях и гигантах. Параллельно с рассказами о гигантизме древних всегда вьется повествование об их особых умственных способностях от уничижающего определения блаженности до отождествления с богами. Это очень интересная параллель.

Большинство религиозных традиций сходятся в практике медитации. Кстати, слово «религия» этимологически восходит к понятию реликвия (что-то ценное, доставшееся по наследству), но означает переливание, что опять же можно связать с передачей чего-то важного (например, знания) от поколения к поколению. Но иногда «переливание» понимается буквально в обрядах водного омовения (крещения) или даже в переплавке (переливке) одних идолов в другие. Можно собрать монеты и перелить их в тельца. Но вернемся к распространенной религиозной практике медитаций.

Медитация означает посредничество. В смысле между этим миром и высшим (или низшим, по желанию). В европейских культурах прижилось более «попрошайничество» — молитва, то есть обращение с мольбой, просьбой. Православие, надо полагать, несколько отличалось своим обращением к Высшему, ибо не просило, а прославляло. Тем не менее, и медитация, и молитва служат механизмом достижения трансового состояния психики — экстаза.

Как это происходит? Йог осуществляет «настройку» начиная с практики «правильного» дыхания. Вдохи и выдохи глубоки и редки. Безусловно, тем самым он вмешивается в газообмен. Содержание углекислоты в крови увеличивается и, что важно, в несколько раз увеличивается активность коры головного мозга. Вероятно, активируются и многие иные системы организма, о существовании которых мы лишь догадываемся. В результате упорной концентрации чувств и воли йог, по его утверждению, достигает способности трансцендентного восприятия, то есть такого, которое выходит за рамки обычных ощущений и возможностей. Становится видимым невидимое и, вообще, мир выглядит иным. Возникают новые способности, позволяющие творить чудеса. Так, по крайней мере, говорят.

А что делает монах в своей тесной келье, освещаемой живым огоньком лампадки. Книга, молитва, как и у йога, позволяют сконцентрировать чувства и волю. А содержание углекислого газа в келье растет. Горит лампадка или свеча, сжигая кислород, да и сам монах дышит. Результат, вероятно, такой же, как и у йога.

Мало чем, по сути, отличаются многочасовые храмовые службы. Горит множество свечей, множество дышащих людей, пьянящий запах ладана, да еще эффект толпы — коллективного психоза. Но при важной роли нарушения газообмена.

Во всех традициях эти практики служат достижению трансцендентного восприятия. В условиях постоянного углекислотного «отравления» трансовое состояние становится нормой и, вероятно, позволяет людям общаться между собой и окружающим миром совсем иным способом. Таким где наши привычные навыки и способности могут быть и не востребованы. Может именно отсюда и происходят легенды о богах, живших на Земле.

Надеюсь, это отвлечение на вероятность пробуждения сверхвозможностей в условиях резкой перемены климата, несколько развеяло мрачное ощущение неизбежности вселенской катастрофы. Ну погибнет Цивилизация, да и ладно. Люди живут очень давно и пережили много катастроф. А, кстати, как они их пережили?

Уже упоминалась возможность отсидеться в убежищах. На это, вероятно, рассчитывали многие. Но проблема гораздо шире. Выйдя из подземных городов, нужно будет приспособиться к выживанию в новых условиях. А это маловероятно для людей высокопрофессиональных, по существу односторонних, растративших комплексное знание, необходимое для ведения натурального хозяйства и адекватного восприятия действительности. В этом отношении очень интересны результаты массового тестирования на абстрактный интеллект. То есть, по существу, на способность решения нестандартных проблем. Это тестирование проводилось тридцать лет назад, когда входило в моду, и охватило более сотни народностей, самой различной географической принадлежности.

Результаты поразили самих исследователей. Так называемые цивилизованные народы из просвещенной Европы оказались только во второй половине списка. Наиболее способными к выживанию оказались малочисленные «отсталые» народы. Впрочем, удивляться-то здесь особо нечему. Вся их жизнь — сплошное выживание, что формирует гибкость мышления.

Вот таким универсальным народам и принадлежит будущее в случае планетарной катастрофы. Впрочем, и без катастрофы вклад малочисленных и рассеянных народов в мировую культуру непропорционально велик. Это, собственно, этногенетическая лаборатория Цивилизации, где осуществляется отработка поведенческих моделей с тем, чтобы постоянно поддерживать тонус человеческого сообщества. В этом отношении особую роль играют народы Сибири и Севера, а возможно и в целом России, где в условиях расселения по гигантской территории в суровых климатических условиях, просто в силу необходимости, формируются уникальные характеры и генерируются духовно-нравственные и технические идеи. С этой точки зрения постоянные, на протяжении веков и тысячелетий, волны эмиграции народов из пределов России и Сибири есть явление закономерное и необходимое.

Параллельно существует еще один культурный феномен, значение которого малоизучено. Речь идет о традиции самоизоляционизма компактных сообществ на основе семейных групп. Последнее вполне естественно в связи с необходимостью репродукции. Считается, что культура скитов возникла в результате религиозного раскола около трехсот лет назад. Часто обитатели скитов обозначаются общим понятием — староверы. То, что в скитах живут верующие люди, — несомненно, так же как несомненно, что принадлежность их веры восходит к старым древним традициям. Но непосредственный контакт со староверами показывает, что их образ жизни является миссионерским и что пронесен он через тысячелетия (а может быть и через десятитысячелетия).

Действительно, массовое пополнение их рядов происходило в годы религиозных реформ и не только во времена Никона, но и гораздо раньше. Кроме того, существует и более-менее постоянный приток высокоинтеллектуальных людей, желающих отделить себя от суеты городов. Степень изоляционизма староверческих скитов велика, но не абсолютна, не превышая необходимости собственного физического сохранения (здесь и правила специальной гигиены и еще целый ряд ограничений). Смыслом выживания в условиях изоляции является сохранение культуры. Не каждому такая ноша по плечу и нередки случаи потери рассудка в форме бессмысленного фанатизма либо абсолютной апатии. Удивительно и то, что скиты имеют некую, едва ли не всемирную, инфраструктуру, позволяющую им быть в курсе общественных событий. Так что изолированность их весьма относительна.

Выяснив, кто передает в будущее эстафету Цивилизации, следует определиться и с вопросом где. Если одним из главных событий суперкатастрофы является магнитное охлаждение воздуха, то есть те несколько часов, когда дышать будет нечем, можно пережить, помимо заранее заготовленных подземных убежищ (не все же такие умные и заранее вычислили сроки судьбы), в тех регионах планеты, где существуют магнитные аномалии. Здесь процесс размагничивания будет несколько сглажен, и в результате можно ожидать что, хотя и холодно будет, но от удушья погибнут не все. Самое большое в мире железорудное тело лежит в Западной Сибири, народы которой к холоду весьма привычны. Кроме Бакчарского месторождения железа представляют интерес Курская магнитная аномалия и еще ряд «железяк» помельче: в Западной Европе, Бразилии, Австралии и Китае.

Из территорий, прилегающих к магнитным аномалиям, и начнут ныне малочисленные народы пробуждение новой Цивилизации. Первый и, вероятно, весьма длительный этап нового цикла развития — это расселение на свободные территории. Этому этапу (напомним, что это миграционный этап) соответствует достаточно примитивная технология простого собирательства того, что можно съесть. К этому следует добавить, что в расселении основную массу составляют племена малообремененные знанием и культурой, что обуславливает примитивную технологию.

По мере роста численности народа возникает экологическая, по сути своей, проблема нехватки продовольствия. На самом деле продовольствия много, но «голыми руками» трудно поймать птицу или завалить кабана. Возникает тотальная (не спорадическая разовая) необходимость использования орудий труда. Начинается неолитическая (от слова литос — камень) технологическая революция. Накапливаемый опыт позволяет облегчить обеспечение питания и провоцирует демографическую вспышку. Вновь начинается миграционный переселенческий этап, который вновь подводит к необходимости технологической революции. На этот раз это освоение сельскохозяйственной технологии.

Накопив достаточный опыт в обработке земли, создании семенного фонда и разведении домашних животных, человечество получает возможность расти не только в количественном смысле. Значительные массы людей оказываются высвобождены от необходимости добычи пропитания. За счет этого начинает развиваться бюрократическая машина и её необходимый компонент — армия. Возникают колоссальные империи. И опять, достигнутый технологический уровень не в состоянии «прокормить» умножившиеся народы. Империи начинают разваливаться, наступает новая эпоха варваризации и переселения. Технологическая цивилизация приступает к новой революции — индустриальной, которая длится вот уже пятьсот лет.

Здесь мы можем проанализировать и некоторые детали самой революции. Весь смысл индустриализации состоит в механизации ручного труда. И первым шагом становится создание механических станков. Следует подчеркнуть, что технология — это не только сами станки, но еще и способ организации труда. Создаются промышленные предприятия, хотя кустарное использование механизмов было известно давно. Следующий шаг — механизация энергопроизводства — создание паровых машин. Затем — создание средств передачи энергии — электрификация. Четвертый шаг — развитие сферы коммуникаций — транспорт и связь. И во второй половине 20-го века начинается завершающий этап индустриальной революции — механизация управления на основе информационных технологий. Впереди блестящая перспектива для освобождения человека в сферу духовного и интеллектуального творчества. Если не случится какой-либо техногенной или природной суперкатастрофы.

Нарисованная простая схема развития человечества через три технологических революции: неолитическая, агротехническая и индустриальная, не должна вводить в заблуждение. История, хотя и имеет признаки описанной закономерности, но, безусловно, богаче в своих событиях и, еще, в совмещении эпох. Действительно, взять начало третьего тысячелетия. Наряду с «высокоразвитыми» народами, по планете топчутся, так называемые, развивающиеся и вовсе «примитивные», которые освоили лишь простейшие орудия труда. Поэтому в истории «евроазиатской» цивилизации можно найти довольно странные события.

Великий Рам пришел в Индию, судя по всему с северо-западной окраины Европы. Европа уже была заселена, если верить оккультным учениям, негроидными народами и поэтому «белые» появились в Европе на севере её, придя туда с востока. Например, лопари (Финляндия) вспоминают, что пришли по кромке северных морей из Юрги, что для них означает — прародина, а для автора — название родного города. Но лопари пришли в Европу около восьми тысяч лет назад, то есть принадлежат к поздней волне расселения белых. Что касается основателя Великого царства Рама, то из «Рамаяны» можно сделать вывод, что произошло это около 10 тысяч лет назад. Великое царство не могло основываться на неолитической технологии, хотя и расположилось по нашим сибирским меркам в райском краю.

То ли сам Рам был настолько мудрым, то ли повезло ему столкнуться с носителями великого знания, но законы царства (разделение по кастам) были настолько совершенны, что позволили империи просуществовать три с половиной тысячи лет. Можно предполагать, что величие царства Рама основывалось на использовании технологий, о которых мы, вероятно, даже не подозреваем. Но здесь мы сталкиваемся с интересным явлением. Элитарное сокровенное знание, сохранению которого способствовала кастовая организация общества, обречено на забвение. Лишь смутные отголоски его проглядывают со страниц «Тайных доктрин». Но три с половиной тысячи лет величия — это впечатляет.

Тем не менее, все проходит. И царство Рама сгорело в огне страшной междоусобицы. О печальном финале до сих пор напоминают развалины городов долины Кошмар. Вообще-то этот штат называют Кашмир, но то, что произошло там, около семи тысяч лет назад иначе, чем кошмаром не называется. Кас — у шумеров звезда. Касмир — звезда смерти. Впрочем, эта долина, обожженная огнем невероятного взрыва, «порожденного силой ума шести мудрецов», возродилась как «Феникс из пепла» и вновь цветущим изобилием своим составляет предмет раздора между Индией и Пакистаном.

Тем не менее, событие в долине Кошмар, отбросив «северных» в Прибалхашье, положило начало относительно «мирного» периода истории. Собственно, это событие, вероятно, и есть тот самый момент «сотворения мира», от которого ведется (велось) летоисчисление. «Сотворение» здесь надо понимать как «подписание договора о перемирии».

«Карма» белых народов устроена таким образом, что вновь и вновь отбрасывает их из обретенного, казалось бы, рая земного в «места не столь отдаленные», но с суровыми климатическими условиями. Здесь познание в форме гармонии, созерцания или гедонизма не применимо. Здесь надо действовать — выживать. И народы, отброшенные в Прибалхашье, начинают создавать агротехнологию, которая явилась основой Европейской цивилизации.

Современное естествознание, которое создавалось применительно к задачам индустриализации и первоначально имело явный материалистический оттенок, докатилось до такой степени, что допускает теперь совершенно иные принципы развития цивилизации. По крайней мере, в перспективе. Более того, технологический путь развития также неизбежно ведет к высвобождению значительной части общества от рутинных обязанностей добычи пропитания, раскрывая широкий простор для нравственного и интеллектуального совершенствования. Голографические принципы организации этого Мира, автоматически предполагают объективное наличие таких форм разума, существование которых хотя и зависит от индивидуальных сознаний, но не является их суммой, и функционирует по неясным пока законам. Это Нечто, которому Вернадский, в свое время, дал название ноосфера — сфера разума.

В чем плюсы и минусы технологического пути развития? Буддистские источники подчеркивают, главным образом, различие длительности эволюции. Так, если при духовном развитии индивидуальности, человек способен овладеть Высшим Знанием за время жизни, то, следуя технологическим путем, овладение Знанием совершается упорным трудом многих (сотен) поколений. С другой стороны, Высшее Знание по необходимости является сокровенным (оккультным).

Действительно, нельзя же доверить дикарю играть с «кнопкой» атомной бомбы. И в силу этого сокровенное знание является элитарным и рано или поздно начинает использоваться в корыстных интересах узких корпоративных групп. И, естественно, это дорога к утрате знания. Альтернативой элитарному знанию является технологическая цивилизация.

Основы интеллекта закладываются в младенческие годы. В этот период жизни никто, как правило, книжек не читает. Развитие происходит под влиянием бытового окружения. И вот именно технологическая цивилизация, насыщая быт своими результатами в виде совершенных вещей, формирует предпосылки массового овладения Высоким уровнем знания о мире. Здесь мы сталкиваемся, однако, и с определенными издержками. Не смотря на явный прогресс в эффективности использования материалов и энергии, наметившийся в последние десятилетия, интенсивное технологическое развитие наложило тяжелый отпечаток на отношения человека с окружающей средой. Многие люди именно в этом видят причины болезней и страданий своих детей. Но проблема, представляется, в другом.

Многие, в силу особенностей своего Я, оказались в конфликте с темпами жизни и объемами информации. Отсутствие внутренней психологической гармонии в период вынашивания и воспитания детей закладывает в них издерганную программу собственного развития. А потому они болеют, физически и умственно ограничены. Впрочем, любой из наблюдательных родителей, убеждался в этом многократно. Любое осложнение отношений между родителями или неудачи родителей на профессиональной почве, не медленно отражаются на самочувствии детей, на их здоровье, они начинают хуже учиться и т. д. и т. п. Психическое расстройство влечет расстройство эндокринной и иммунной систем. В результате гиперфункции одних органов (щитовидная железа, надпочечники и пр.) и подавления других, возникает симптоматика, похожая на отравление. И вот уже «ясно», что во всем повинно загрязнение окружающей среды.

Еще одна особенность технологического пути, которую вряд ли возможно считать позитивной, заключается в том, что каждый шаг (индустриализации, например) сопровождается переделом капитала с сопутствующими процессами социальной напряженности и, как правило, крупномасштабными войнами. Вспомним. Механика — Петр I воюет со шведами, поляками, турками. Паровая машина — Наполеоновские войны. Электрификация — первая мировая война. Транспорт и связь — вторая мировая война. Нынешняя ситуация, когда этап создания информационных технологий совпадает с финалом всей индустриализации (в части её принципиальных решений), характерна тем, что доминирующими становятся «компьютерные» деньги. Но власть находится пока у представителей предыдущего этапа капитализации, то есть власть лоббирует интересы фирм, производящих транспортные средства и средства связи, но противостоять давлению нового капитала уже не в состоянии. Начался активный передел рынков сырья, сбыта и рабочей силы. Поэтому светлые перспективы постиндустриального высокоинтеллектуального будущего омрачаются надвигающейся смутой. Дай Бог, чтобы не приняла она масштаба вселенской катастрофы.

Таким образом, в голографической модели мироустройства исторический процесс представляется вполне закономерным и детерминирован экологическими проблемами. К разряду последних относятся и катастрофы техногенной или естественной природы. Но с позиций той же модели, страшного в катастрофах ничего нет. Голограмму можно поцарапать, разбить. Но с самого малого фрагмента восстанавливается все. Поэтому Жизнь вообще и жизнь индивидуальная не имеют Конца. Мы бессмертны.

Читателю, добравшемуся до сего места в моем сочинении, выражаю искренние благодарность и признательность за проделанный труд.

Вторая часть заявленной темы обозначена выше очень краткими указаниями на роль природных факторов в формировании Сибирского очага этногенеза. Это, в первую очередь, суровые климатические условия, подготавливающие обитателей Сибири к экстраординарным событиям, и Бакчарское железорудное тело, способное «смягчить» удар стихии. Вопросов, конечно, возникает великое множество. Один из главнейших это природа этногенетического «сырья». В примитивизме вопрос ставится до абсурда просто: где появился первый человек? Что интересно, так это то, что на него пытаются найти ответ. Задача данной работы несравненно скромнее.

Выше отмечалась роль староверческих скитов в сохранении культуры. Следует отметить, что этногенетическим «сырьем» служат не только (а может и не столько) миссионеры. Значительную роль играют, вероятно, добровольные (и не очень добровольные) изгои. Можно вспомнить о военных поселенцах и о каторжниках. И просто об отчаявшихся людях — семьях. Попав в условия изоляции, многие обречены. И слабые духом и носители рецессивных аллелей, то есть генетических патологий. Для остальных — это селекция на крепкую устойчивую породу. Так сказать, на чистую линию. В этом свете большинство «малых» народов Сибири не жалкие остатки ушедших этносов, а скорее эмбрионы будущих великих народов.

Ниже обсуждается не очень серьезная гипотеза такого рода.

Сказки

Люблю сказки. С детства. Обаяние зимних вечеров, когда десятка полтора соседских ребятишек, затаив дыхание, слушают вдохновенные россказни отца. На кухне шипят, наполняя воздух незабвенным ароматом, блины. Сказки с мамиными блинами. Наверное, масленица была. Правда, блинов мы не видели. То есть есть-то их ели, а когда сказка кончалась, то их уже и не было.

Сказок у отца было много. И вечеров было много. А вот книжек дома не было. Правда, были газеты и, как-то незаметно, с ненавязчивой помощью родителей я научился читать. Рано. Было мне неполных пять лет, когда попалась мне на пыльной улице растерзанная книжка. Ни обложки, ни каких-либо выходных данных. Выбросил кто-то. Но на первой странице как музыка: «Как ныне сбирается вещий Олег …”. Прямо мурашки по спине. И понял я, что умею читать. Долго потом не мог отыскать, кто такие дивные стихи написал.

Ну, раз читать умею, то пора в школу. Как раз старшая сестра должна была пойти. Учителя посопротивлялись, но разрешили остаться. Сходил я в школу еще несколько дней, а там… скука несусветная. Палочки, крючочки, читать и писать никто не умеет. Поняли учителя, что скучно мне и сказали, чтобы больше не приходил. И три блаженных года я читал, читал и читал. Естественно сказки. В библиотеке сказок не так уж много было. Но, в принципе, любая повесть — сказка. И так я увлекся, что не заметил, как вырос. И как-то осенило меня, что чем серьезнее сочинение, тем больше в нем вымысла. Вранья. Поэтому многое надо читать по-русски.

Вот английское слово писатель (writer) — ну ясно же, что от слова врать. Ан нет. У них в языке, если первую букву (приставка) и последнюю — (суффикс) убрать, то получается — правильный, верный по звучанию, но пишется right. Совсем народ запутался. Правда, сам процесс письма у них (англичан) обозначен словом скрести (scribble). Это о небрежном письме. Зато у нас. ПисАть это значит пИсать. То есть мочиться. Можно на снег. Но знаки ставить это из такой звериной древности. Чурить (пИсать) на столбик, помечая свое присутствие, заведено давно. Да каждый видел как коты или собачки метки ставят.

Так вот из любви к сказкам я и стал ученым. Это такая сказочная страна. Здесь все сочиняют, рассказывают и пересказывают. … Вот такой-то (имярек) считает так, а другой (имярек) думает что …. Что в гуманитарных науках, что в естествознании. Фантастика! Одного не пойму: ну что они такие серьезные? Впрочем, если рассказывать анекдот, давясь от смеха, то остальные могут не понять, где смеяться нужно. Выскочит какой-нибудь к трибуне и давай благим матом: да как можно на основы покушаться? И т. п. и т. д. Ну, ты что, забыл разве про флогистон. Это жидкость такая была фантастическая. Нальешь её во что-нибудь — температура поднимется, отольешь — понизится. По-русски её теплородом звали. Теперь уже забывать стали. А что с того, что фантастическая? Паровые машины как раз в ту пору сотворили. С её помощью.

Вообще, эти выскакивания на трибуну, в виде журнала или сборника какого, очень напоминают тот древний обычай обозначать территорию и терминологически (написать, где ударение ставить непонятно) и по смыслу — отметиться. Вот и я такой же. Других-то нету.

О чем это я! Да! Появилась не так давно еще одна отрасль (жанр) писательства посвященная исследованию «старины глубокой» (археология) по топонимике и языковым заимствованиям. На самом деле все серьезно и очень интересно. Вот взять цепочку слов: хаус — хата — хоум — дом. Переводить, наверное, не надо. Это все одно и то же. Дом. По-немецки, по-украински, по-английски и по-русски. Но первое, очень похоже на хаос (да, дома вечный кавардак: вещи раскиданы, пол замусорен), а последнее, если звонкую «д» приглушить до «т» (том), означает отделенный, отсеченный. По сути, — особняк. Но с огласовкой, то есть с гласными звуками, очень большая проблема. Кто как хочет тот, так и озвучивает. Например, можно сказать: тьма. И опять самое то, про дом получается. Отдельный мир, потемки. Слово мир попалось. Тоже с изюминкой. Мир — покой или мир — пространство? В первом случае англичане пишут peace, говорят пис и (опять про мочу) возможно, речь идет о подписании мирного договора. Вообще в peace, если «с» читать как «к», можно и напрямую увидеть (услышать) покой. Очень близко по звучанию piece (пис), что означает кусок. Но мне ближе огласовка «мор» в смысле смерть, смирение, или в качестве описания пограничного состояния — бреда: мороченье, мереканье. Или в понятии «мера»: сколько отмерено жить.

Значение «кусок», пожалуй, ближе ко второму значению мир — пространство, но пространство у англичан space (спэйс) (правда ведь, похоже?) происходит от «стремле–ния» померить шагами, например, у немцев шпацирен — означает маршировать. Но мир — пространство в английском обозначено как world, что близко по звучанию к word — слово. Замечательно! Это же космогонический миф: вначале было Слово и Слово было у Бога и Слово было Бог… Но если чуть изменить огласовку и «сглотнуть» последние согласные, то war (во), что означает война, а по-русски прочитанное — вор и вой. Мир кончился. Совсем запутался.

Кстати, по-немецки война — крик. Что выть, что кричать. А от вора пошло враг, варяг. Но в этом же корне есть и смысл вернуть, воротить. Это, наверное, от бунта: грабь награбленное. Безусловно, во всем этом что-то есть, по крайней мере, перебирать значения и звуки интересно. Но с серьезным лицом, на этой основе пытаться реконструировать историю — не серьезно. Тем не менее, попыток множество. Попробую и я. Но не всерьез.

Мальчишки самые большие патриоты. Потом, повзрослев, многие из них станут конформистами, будут искать место, где лучше, где платят больше, где зима короче и пр. и пр. Посмотришь на карту, так диву даешься, сколько земель обетованных с райскими названиями. По-славянски рай звучал как ирий. Правда, предки прекрасно понимали, что рай — это все-таки что-то неземное. С земной точки зрения нечто иррациональное. Поэтому, может, посмеиваясь над собой, топонимику создавали, используя ир как отрицание. Но какая география! Ирландия, Иран, Ирак, Иркутск, Иртыш. Сюда же приписать следует: Эритрея, Ереван, Израиль… Да, побегали в поисках рая земного. Но Бог с ними со взрослыми. Мальчишки тоже мечтают о дальних странах. Но в мечтах их вояжи заканчиваются возвращением. Так и с народами. Бегают, бегают, а к родной земле тянет.

Мальчишек остро волнуют проблемы истории своей малой родины. Что означает имя городка или поселка? Что значит имя реки, возле которой они живут? Мое детство прошло в городке с названием Юрга, что находится на реке Томь. Мы (мальчишки) не раз задавали своим учителям вопрос, что значит: Юрга, Томь? У нас были добросовестные учителя и, поискав, они сообщили нам: Юрга — название татарское. Вон сколько вокруг татарских деревень. И означает это по-татарски — яма. Была деревенька в яме, да так и назвалась Юрга. Потом станция железнодорожная стала так называться, а затем появился завод и стал строиться город. Происхождение названия реки Томь тоже связывалось с татарским прошлым. Была вроде бы когда-то то ли царевна, то ли царица по имени Тома. Такая вот история.

Да вот еще речка чуть выше Юрги в Томь впадает с чудным названием Искитимка. Что-то созвучное: Томь — Искитимка. Учителя в ответ: иски по-татарски означает человек, а в соседней области есть город Искитим. Где они откопали, что иски — человек? Сколько татар ни спрашивал, — не знают. Может неправильные попадались?

Наши мечты о дальних странствиях воплощались в недалекие походы и в изучение карт. «Плавали» по рекам, «спускались» в океан. Томск — понятно, на Томи стоит. Тюмень, таймень, Тым, Таймыр. Что это? Случайные названия? А сколько названий с корнями ур (юр, ир). Тогур, Курлек, Иртыш, Урал, Иркутск. Или название глухой тайги урман, урочище. А вот совсем непонятно — уровень? Корень-то тот же.

С годами острота детского патриотизма притупилась. Иные проблемы мучают в подростковом возрасте. Созревание. Потом армия, поездки по Великой стране. Стою как-то, уже в зрелом возрасте, возле таллиннской ратуши, увенчанной плоской человеческой фигуркой — флюгером. Старый Тоомас его называют. Имя в прибалтийских странах довольно распространенное. Они его с библейским Фомой связывают (Thomas). Только, почему-то, с двумя «о» часто. И вот стою я в старом Таллинне и вспоминаю, что казаки, придя на Томь, писали Годунову в рапорте: «местные реку зовут Тоом». Вот думаю, занесло. И понесло.

Там же в Прибалтике очень распространенное имя Юрген. А еще Юджин — если посмотреть написанное по-английски и прочитать по-русски, то опять Юрген получается. Имя Юрген, вероятно, более осовремененное. Но в нем явно просматривается два корня твой (your) и происхождение (gen). Спрашиваю у знакомого эстонца, что значит имя Юрген? Возведя глаза к небу и почесав затылок, он не спеша, отвечает: «Значения особого не имеет, но просматривается некая ассоциация с русским именем Родион». Что к чему?

Но тут мне повезло. Попалась заметка газетная про финских лопарей. Оказывается, живут они в своей Лапландии уже восемь тысяч лет. А потому (из-за оседлости) очень свою память историческую сохранили. И помнят, что восемь тысяч лет назад пришли они с востока из Юрги. Так у них прародина называется. Во как! А тут некоторые пытаются всю топонимику сибирскую в тюркских языках разобрать.

Тюркский язык на сибирских просторах появился недавно. Если поверить профессору Кызласову, то всего 2 — 2,5 тысячи лет назад. Кстати сибирские татары, да и не только сибирские, к тюркам имеют скорее языковое отношение, чем генетическое. Посмотрите сколько среди них рыжих и голубоглазых. Просто отюречились.