Бесплатный фрагмент - Рождённая дважды

Пролог

Земля сформировалась миллиарды лет тому назад, когда планета Нибиру, вращающаяся вокруг Солнца, прошла слишком близко к планете под названием Тиамат. Нибиру вызвала гравитационные бури, что буквально разорвали Тиамат на части, из которых позже образовалась Земля. Во время этой катастрофы одна из лун Нибиру покинула свою орбиту и стала спутником Земли.

Воинственную черную планету, что была покрыта пепельным куполом, населяли великие существа. Позже люди назовут их Богами. Звали их Аннунаками.

Они были огромными, словно исполины, а их кожа светилась нежно-голубым светом, сотканным из самых прекрасных звезд. Тела Древних были покрыты знаками, что позже станут клинописью Племени Древних Шумеров, которые будут долгие века хранить тайну могущественных существ.

Впервые Аннунаки прибыли на Землю еще во время Ледникового Периода. А сама Планета Нибиру была в сотни раз больше Земли.

Каждый раз, приближаясь, Нибиру вызывала климатические изменения на планете, где зародилась жизнь людей. А несколько веков на Земле — это всего лишь год на Нибиру.

Первым вождем Аннунаков был Ану. Он отправил на Землю своих сыновей Энки и Энлила. Дети вождя добывали золото, которым была полна новая планета, но слишком боялись замарать Божественные руки. Именно они создали людей, чтобы использовать как рабов. Руками первобытных безмолвных дикарей они копали шахты и заставляли неандертальцев работать.

У вождя Аннунаков была дочь Эдем. Единственное существо женского пола, что не имело права голоса. Но, устав от варварских законов, девушка покинула темную планету и воздвигла храм в Небесах над Землей. Она засадила его растениями и назвала в свою честь Эдемским Садом. Что впоследствии назовут Раем. Девушка создала крылатых существ, назвав их Ангелами, и наделила силой Богов.

Но первые попытки создания Ангелов не увенчались успехом. Именно так появились первые Легионы Демонических созданий. Первым сыном Эдем стал Архангел Самаэль. А через час она создала Михаила.

Любимый Ангел Богини устроил бунт на Небесах и был низвергнут под землю. Позднее это место назовут Адом.

Эдем создала новый человеческий род. Придумала собственный язык, назвав его ивритом. Девушка Аннунак стала Божеством, которое почитали. Ей поклонялись. Ради нее лили кровь и разжигали войны.

Она творила первую женщину семь дней, наделив ее неземной красотой и грацией. Дав ей имя Лилит, Эдем создала для нее мужа. Но своенравное творение соблазнило самого любимого Ангела Эдем. Самаэля. Того, что пал.

Будучи бесплодной, она мечтала о собственных детях. Вдохнув в Ангелов часть самой себя, Эдем приказала им совращать человеческих женщин. Что стали более развитыми. Люди больше не были рабами. Расплодившись, они заселили всю Землю. Воздвигали города. Выращивали животных.

Ангелы спустились с Небес. Вступали в порочную связь с Земными женщинами. От этих союзов рождались прекрасные существа. Нефилимы.

Но первыми полукровками стали дочери Лилит и Самаэля. От одной из них Лилит избавилась, как только малютка закричала. Женщина почувствовала угрозу, исходящую от крохи. Но она ошиблась. Не та дочь была опасна для нее.

Бросив девочку в море, она собиралась вернуться в Сад, но Узкие Ворота в Рай закрылись для нее навсегда. Эдем вынесла из сада вторую дочь Лилит и, коснувшись головы женщины голубоватой ладонью, прошептала:

— Отныне и до конца времен быть тебе Демоном бесполым. Ни мужчиной, ни женщиной, а птицей с огненным взором.

Именно так появился первый Нефилим. Дочь падшего Архангела и первой грешницы. Ребенок, в чьих венах текла кровь Древних Аннунаков. Кровь самой Эдем. И звали девочку Авия. Что в переводе с древнего иврита означало — Любима Богом.

И лишь Эдем знала о том, что малютка станет новой Богиней. Через тысячи лет она поведет свое войско в бой и однажды установит свою власть на планете Нибиру.

Именно так появились Свет и Тьма. Добро и Зло. Ангелы и Демоны.

***

Женщина завернула младенца в тонкую шаль, что была соткана ею в Эдемском саду из солнечного света. Девочка спала. Круглое личико крохи было воистину прекрасным.

— Ничего, милая. Мы отправимся в красивый и величественный город. Пора познакомить тебя с отцом.

Глаза Лилит сверкнули ярко-красным светом. Стоя у Ворот, она вытянула руку вперед и без труда распахнула искрящийся портал.

Языки пламени окутали мать и ребенка, но не причиняли боли. Это стало первым разломом в пространстве для маленькой Ави.

Лилит несла ее в Тартар. Туда, где на золотом троне восседал падший Архангел Самаэль.

У Врат на огромном камне беззаботно сидел полноватый Ангел Селафиил. Преданный слуга брата. Вечный страж Адских Врат. Заметив Лилит, он широко улыбнулся.

— Что привело тебя сюда? Жена Адама?

— Я больше не его жена, Селафиил, и не была ею. Дай пройти! — скривив лицо, прошипела Лилит и рассмеялась.

Ангел открыл Врата, пропуская в Тартар ту, которую так любил его брат.

За спиной брюнетки послышался легкий шорох огромных крыльев.

— Лилит? Как ты попала сюда? — обеспокоенно спросил Самаэль.

Лилит протянула ему сверток с младенцем.

«Здравствуй, папа».

Прозвучал детский голос в глубинах подсознания Архангела. Пряча улыбку, он прижал к себе девочку. Одинокая слеза скатилась по его щеке.

Девочка унаследовала способность чтения и передачи мыслей. Значит, отчасти она была такой же, как отец.

«Здравствуй, милая».

Мысленно ответил Самаэль дочери и, подняв над головой, провозгласил:

— Трепещите, легионы! Склоните колени и головы, грешные души! Станьте на ее защиту, Ангелы и Серафимы! Сегодня в Небе над Землей зажглась новая звезда, и имя ей — Авия.

***

Росла Авия гораздо быстрее земных детей, и спустя месяц она уже была похожа на семилетнюю девочку. Внешне она не отличалась от людей, лишь ее глаза в моменты гнева выдавали в ней Ангельское дитя.

Самаэль уделял дочке очень много внимания, обучая магии, законам Тартара и знаниям, которыми должен обладать Нефилим. Ибо сила полуангела — это знания.

Лилит частенько водила малышку к Узким Воротам. Ави бегала по зеленым лугам, собирая невероятно красивые голубые цветы. В один из таких дней, Лилит решила сделать дочь сильнее и, обратившись птицеголовым Демоном, вонзила в предплечье девочки ядовитые когти. Отравив ее кровь, она спокойно наблюдала за тем, как Ави упала на залитый солнцем луг и, закатив глаза, забилась в жутких и болезненных конвульсиях.

Спустя несколько минут кровь матери смешалась с отцовской, и девочка громко закричала.

Кожа на нежной детской спине с треском порвалась, и из огромных рваных ран появились прекрасные черные крылья. Ави взлетела ввысь и метнула гневный взгляд туда, где на камне сидела Лилит. Маленькие ладони ребенка загорелись ярким голубым светом. Прекрасное лицо исказила гневная гримаса. Голубой свет принял форму огромного шара и обрушился на голову Лилит.

Небо заволокло темными тучами. Грянул гром. Красные молнии метались в густой листве огромного дуба, что рос у Ворот. Это место называлось Пересечением двух Миров. Ада и Рая. Ветер вырывал деревья с корнями и выл, словно тысячи голодных гиен.

Девочка сверкнула глазами, посылая мощный заряд невероятной энергии в грудь собственной матери.

— Прекрати, Ави. Ты делаешь мне больно! — кричала Лилит, пытаясь увернуться от длинных голубых нитей, которые выползали из шара, точно змеи, проникая под кожу первой Демоницы.

— Довольно! Ави, прекрати это! — громогласно выкрикнул Самаэль, что явился к Воротам на немой призыв дочери.

Но девочка не унималась, продолжая крушить все, что строила Эдем. Архангел щелкнул пальцами, и Ворота отворились. На потемневший луг вышли Серафимы. Взявшись за руки, они молились. И только тогда девочка успокоилась.

Лилит жалась спиной к живой изгороди, стирая кровь с лица. Самаэль смерил ее уничтожающим взглядом и, взяв за руку дочь, открыл разлом в Тартар. Лилит, покорно опустив голову, вошла в портал следом за ними, и все трое очутились в дальней части владений Дьявола.

— Зачем ты сделала это? Ей еще рано иметь крылья. Ты отравила ее кровь, наделив немыслимой силой. Ты сотворила опаснейшее существо, — шептал Самаэль, схватив женщину за руку.

Больно сжав нежную кожу, Дьявол оскалился, явив дочери свой истинный лик.

Малышка с интересом смотрела на отца. Впервые перед ней стоял не белокурый Ангел с белоснежными крыльями, а обожженный Демон, чьи крылья были красными, с шипами и перепонками.

Ави злорадно ухмыльнулась, глядя на мать.

— Скажи ему, мама. Скажи, что ты сделала в день моего рождения.

Пряча взгляд, Лилит несмело шагнула в сторону.

— О чем она говорит? — прищурив глаза, спросил Самаэль, еще сильнее сжимая руку женщины.

Но Лилит молчала, и тогда девочка зло рассмеялась:

— Нефилимы нужны этому миру?

Самаэль медленно кивнул.

— А мама одного убила. Нас было двое. Две девочки, — сложив руки на груди, вкрадчиво шептала Авия.

Самаэль прикрыл глаза, поднял вверх руки и произнес несколько слов на непонятном языке. Тартар дрожал. Души жались к стенам зданий, что рушились прямо у них на глазах. Величественный город превратился в руины.

Из глубин Ада вышли Марширующие призраки и Чистые Демоны. Со всех сторон слетались темные Тени. Сомкнувшись плотным кольцом вокруг Лилит, они увлекали ее за собой.

— Отныне гореть тебе в Геенне Огненной!

— Отдай мне дочь, Самаэль.

— Ты больше никогда не увидишь ее, Лилит.

— Но она моя! — кричала женщина, упираясь ногами в пыльную землю Тартара.

— Прочь!

Тени, Призраки и Чистые шагнули в темный разлом, уводя женщину за собой. Часть Тартара покрылась густым туманом.

— Ави, посмотри на меня.

— Да, папочка.

— Видишь эту стену? За ней находятся владения Асмодея. Тебе туда нельзя, милая. Он Демон. Сильный, как я.

— Мама больше не причинит мне вреда? — спросила малышка, обняв отца.

— Нет. Скоро ты станешь сильной и мудрой. Тогда ты поймешь, зачем я изгнал ее.

— Потому что она убила мою сестру, верно? А значит, она Зло. Правда, папочка?

— Верно, милая.

Ответил Самаэль и отвел дочь к Вратам, где мирно спал Селафиил.

***

В Райском Саду у озера сидела Эдем. Она видела все, что только что произошло в Тартаре. Резко взмахнув рукой, она распахнула разлом и спустилась на Землю. Лишь Эдем знала, что вторая девочка не погибла. Волны вынесли ее на берег, где строили город Древние Шумеры.

Дочь вождя, милая девушка по имени Дэйдра, воспитывала малышку, что росла очень быстро. Она назвала ее Кьярой. Что означало «та, что несет свет».

Эдем часто навещала их, но сегодня она пришла не просто так. Пришло время спрятать девочку. Закрыв глаза, она подняла руки ладонями к небу, призывая Аннунаков откликнуться на зов. Через минуту над Землей появилась огромная голубая планета.

Аннунаки спустились с небес.

Вручив девочку Энки, Эдем подарила Дэйдре вечную жизнь.

Вернувшись в Сад, она призвала к себе Самаэля, который тут же откликнулся на зов.

— Здравствуй, сын.

— Зачем звала?

— Поговорить о девочках.

— Одна погибла.

— Это не так. Она жива. Наступит время, и ты встретишься с ней. Но это не все.

— Что еще?

— До того, как на Земле наступит Миллениум, ты должен будешь отдать Авию людям.

— Зачем? Они не примут ее.

— Авия сильнее всех, с кем тебе приходилось встречаться, Самаэль. Она должна будет умереть, чтобы возродиться вновь. Лишь она и ее сестра способны остановить то, что грядет.

— Что это?

— Апокалипсис. Конец всему, что я создала.

— И как скоро?

— Каких-то две тысячи лет.

— Но как я отправлю Ави на Землю? Как смогу убить ее?

— Об этом не волнуйся. Придет время, ты сам все поймешь. А пока ступай. Наслаждайся обществом дочери и берегись. Ави настоящее Зло. Ее душа соткана из Тьмы. Но возродившись, станет она Светом!

Глава 1

Ночь опустилась на Тартар. По крайней мере, так мне сказал милый Селафиил. Сумерки сгущались, и постоянно сквозило в пустых окнах разрушенных домов. Когда мать принесла меня, я была безмолвным младенцем, но уже тогда ощутила странное чувство. Какую-то вселенскую тоску. Души прятались в руинах домов, что отец разрушил из-за меня. Точнее, из-за другой дочери. Но ведь именно я шептала ему о том, что сделала Лилит. Скучно. Как же бесполезно проходят дни и ночи. Нет ничего, кроме душ и забавных существ, которых называют Саарами.

Отец заставлял учиться. Енохианский, арамейский и множество других языков. Я понимала даже демонические наречия. Все Демоны старались обходить меня стороной. Боялись. Скорее всего, отца, который правил верхней частью Адского круга. Самаэль частенько отсутствовал, и я оставалась одна. Если бы у меня не было няньки Селафиила, я бы, скорее всего, прошла сквозь узкий лаз в Элизиум. Вход в Эдем со стороны тьмы. Я скучала по разноглазой Богине, но, очевидно, ей до меня дела не было.

Прикрыла глаза и увидела множество ярких звезд. Среди них одиноко сверкало нечто, напоминающее цифру восемь. Уже тогда на Земле появилась письменность. Но эти цифры не употреблялись людьми. Я всегда ловила некие волны и видения будущего. Но мое было туманным, словно та самая стена, за которой томилась моя мать. Нет, не мать. Буду звать ее Королева вонючек.

— Селафиил, перо мне! — глаза сверкнули желтым огоньком, зажмурилась от боли.

Веки обожгло. Но отец учил, что боль важна. Она несет с собою силу.

— Я сказала перо! Рисовать буду! — протянула руку и вырвала очередное белое перо из ангельского крыла.

Бедняга Ангел выглядел неважно. Каждый раз я хотела что-то нарисовать, и перья мне были нужны. Не свои же крылья ощипывать. Мои перья были черными, как сама преисподняя, и отливали голубым.

— Ты могла бы почитать, — попытался возразить Селафиил. — Я похож на ощипанную курицу, Ави, — надул губы Ангел, но все же выдрал мне отличное перышко. — Маленький Дьявол, — добавил еле слышно.

— Я Ангел, и я тебя слышу, — весело рассмеялась. — Отцу пожалуюсь. Он накажет.

— Жаловаться нужно мне, — вздохнул Селафиил и, приподняв хитон, уселся на камень.

Но мне расхотелось рисовать. Медленно двигаясь в сторону отцовского брата, я сломала перо надвое.

— Селафиил! — крикнула прямо в ухо няньке, тот подпрыгнул и упал на жухлую траву. — Разреши мне просто погулять. Я не пойду к стене. Слово Ангела.

— Отец не велел! — пыхтел мой верный подданный. — Скажи, чем тебе плохо здесь, со мной?

— Правду?

— Только истину.

— Ты невероятно скучный. Мог бы тоже создать Нефилима. Но ты слишком правильный. Мне скучно!

Я топнула ногой и сжала кулаки. Глаза сверкнули.

— А знаешь что? Мне не нужно твое позволение. Вот возьму и пойду бродить по Тартару. Забавно наблюдать, как Демоны, завидев меня, сверкают пятками. Трусы! Боятся отца!

— Тебя они боятся, — не выдержал Ангел. — Ты чернее ночи, страшнее любого Демона. Ты — Зло! — покраснев, Селафиил прикрыл рот ладонью.

— Лжешь, — тихо прошептала, понимая, что он говорит правду.

Значит, вторая девочка, моя сестра, была Добром? Я не знала, что лучше. Добро или Зло? Если я дочь Дьявола, то я должна быть злой, но почему мне плохо? Почему вдруг захотелось плакать?

Кожа на спине порвалась, обнажив иссиня-черные крылья. С каждым днем я становилась больше и сильнее. Взлетев, взяла курс на отцовский тронный зал. Это была длинная пещера из темного камня. В самом конце которой стоял золотой трон. Справа от него был спрятан деревянный короб в стене. Толкнув каменное препятствие, без труда извлекла гигантскую шкатулку и, не прилагая усилий, сорвала ржавый навесной замок.

На дне короба покоился меч, клинок и портрет матери. Но меня заинтересовал странный сосуд. Стеклянная круглая емкость с золотой крышкой, украшенная цветком из драгоценных камней. Она была пустой. Рука сама потянулась к красивой вещице, но в тот же миг меня отбросило в другую сторону отцовского зала. Крылья издали неприятный хруст. Из каждого текла алая кровь.

Медленно поднялась, отряхнув пыль с серых брюк, что сшили для меня две Демоницы из Элизиума. Отец говорил, что так одеваются все люди. Но я никогда не видела живых. Вход на Землю надежно охранялся не простыми Ангелами, а Серафимами. Теми, что горят, словно пламя. У них было по шесть горящих крыльев и злые глаза. Я не раз пыталась прорваться сквозь них, но тщетно. Они не применяли физическую силу. Но вокруг каждого струилось нечто, напоминающее мощное энергетическое поле. И чтобы мне не говорили, как бы не пытались убедить в том, что самое сильное существо Тартара — это я, я все равно была слабее шестикрылых. Самое странное было в том, что сквозь пламя невозможно было различить лица прекрасных существ. Лишь глаза. Отец говорил, что они защищают самого Творца. Лишь им доверены все тайны бытия. Но в главной Книге было написано, что Самаэль давно разгадал все загадки. Именно так он спокойно передвигался между мирами, разрывая пространство. Разломы — вот то, что мне было неподвластно. Если бы я могла распахнуть небесную гладь, то легко бы преодолела путь на Землю. Увидеть людей, пройти по их городам. Вот о чем мечтал маленький Нефилим.

Снова вернулась к сундуку. Стеклянный сосуд манил к себе, но я не стала искушать судьбу. Спрятала за пояс клинок, который только что стащила из короба, и схватилась за меч. Рукоятка удобно поместилась в ладони. Я улыбнулась и несколько раз ловко повернула опасное оружие. Уроки матери пошли на пользу.

Проползла мимо врат, где мирно сопел полноватый Ангел.

— Тоже мне страж. Спит. А храпит так, словно рядом сотня Сааров рычит, — злорадно, но тихо рассмеялась.

Пройдя по пыльным разрушенным улицам, пнула проходящего мимо Саара. Чертенок взвизгнул и скорчил недовольную рожу. Приставила меч к горлу лохматого и сильно придавила.

— Иди куда шел, мерзкий рогоносец, — злобно прошипела. — Вырасту и передавлю вас, как насекомых.

— Неоправданная жестокость, милая, — за спиной послышался мелодичный голос.

Словно элей из Эдема, он проникал в каждую клеточку юного тела. Обернулась и слегка отступила. Облокотившись о разрушенное здание, стоял невероятно красивый брюнет. Слегка прищурив изумрудные глаза, он растянул чувственные губы в некоем подобии улыбки. Полуулыбка. Вот так бы я описала выражение красивого лица.

До этого дня я ни разу не встречала парня в Тартаре. Несмотря на то, что росла я довольно быстро, я все еще была глупой. Как говорил Селафиил, на вид мне было не больше восемнадцати лет. Он постоянно измерял мой рост каким-то тонким прутиком и делал пометки в потрепанной книге.

— Вот, значит, какая ты, — хмыкнул брюнет. — Быстро растешь. Еще недавно твой детский плач не давал покоя всем Кругам Ада, а сейчас передо мной девушка.

— А ты кто? Как попал сюда? — я держала меч наготове, заметив такой же в его левой руке.

— У меня множество имен, — ответил брюнет. — Как бы ты назвала меня?

— Козел, который строит из себя крутого Ангела, — тут же ответила я.

— Грубо и так прекрасно. Люблю насилие, грубость и жестокость. Даже если они не оправданны. Убей его, — парень указал на Саара, и его глаза опасно загорелись.

В голове звучали всего два слова. «Убей его». И я подчинилась. Меч прошел сквозь мохнатое тельце Саара. Он жалобно пискнул, но я продолжала наносить удары. Демон рухнул на пыльную землю. Черная кровь текла по растрескавшемуся асфальту.

— Черт, — я села на корточки рядом с существом и коснулась пальцами его тушки. — Надо бы прибрать за собой. Отец будет в бешенстве. Он не позволяет мне вступать в бой. И ты прав, оправдания этому убийству нет. Он не был опасным.

— Как знать, — парень пожал плечами. — Саары мерзкие. Помесь Чистых с другими подвидами. Полнейшее извращение. Он хуже, чем Нефилимы. Называй меня Малум.

— Зло?

— Интересно, — парень хмыкнул. — Это латынь. Она появится через несколько лет, но ты владеешь этим языком? Ты мне нравишься. Я не думал, что Нефилимы так умны. Те, с кем доводилось встречаться, не обладают знаниями. Они не знают, кто они. Не ведают, какая мощь струится по их венам.

— Есть другие?

— И немало. Но мне нужна ты! Через несколько дней твое тело станет красивее любого цветка, что есть на Земле. Ты хотела бы увидеть Землю?

— Очень, — я смотрела в красивые глаза и понимала, что тону в них. — Малум, отведи меня к людям.

— Скоро, — усмехнулся парень. — Секреты хранить умеешь?

— Пока не доводилось.

— Никто не должен знать о том, что мы встретились. Твой отец ничтожен по сравнению со мной. Он всего лишь Дьявол. Я же сам порок. Изначальное зло. Я предшествовал письменности. Я знаю каждый уголок Вселенной. Покажи любую Звезду. Я там был.

— Я не видела звезд, Малум.

— Когда ты станешь моей, я покажу тебе всю галактику.

— Твоей?

— Это неизбежно! Я искал тебя. Ты часть моей души.

Вот только я сомневалась, что у Малума есть душа. Он не испытывал чувств. Манипулятор. Как ловко заставил расправиться с невинным Сааром. Хотя этих тварей нельзя было назвать невинными. Они издевались над душами, что падали с темного неба на пыльную землю. Растерянные, напуганные, они жались друг к другу, понимая, что попали в Ад. Отец говорил, что существует Смерть. Она не женщина и не Мужчина. Просто сущность, что приходила к людям, когда они болели или старели. Смерть садилась у изголовья постели, брала человека за руку, и жизнь обрывалась. Затем она вела душу к некоему обрыву меж двух миров и бросала в пропасть. Именно так они и попадали сюда. Но ко мне Смерть никогда не придет, ибо я бессмертна. Я — вечность. Бесконечность.

Глава 2

Прошло всего два дня, а я уже достигла того совершенства, о котором постоянно нудил Селафиил. Стоя в одном из полуразрушенных зданий, смотрела в старое треснутое зеркало. Совсем другая. Высокая, стройная. Похожа на Демониц из Элизиума, что частенько забегали в Тартар, чтобы утащить пару душ.

Мне нравились их красивые тела. Но кожа вызывала отвращение. Бугристая, с мелкими бородавками. Сей подвид вообще не имел определения. Просто Демоны. Даже Саарам придумали имя, а у этих были лишь украшения на телах.

Провела рукой по гладким черным волосам, отметив сходство с матерью. У Самаэля волосы были длинными, но белыми, мои же черные, как облака в Тартаре.

— Невероятно красива, словно сошла с Небес, — тихий шепот за спиной, но в отражении никого.

— Малум, — лукаво улыбнулась, поправляя хитон, подаренный отцом. — Яви свой лик, предшественник письменности.

Я насмехалась над ним, но голос и запах благодати существа будоражил воображение. Хотелось дотронуться до его груди.

— Так сделай это, — тихо прошептал Малум, появившись прямо передо мной. — Прикоснись ко мне, дьявольское дитя. Вкуси порок. Отдай мне свое тело.

Он умел читать мысли. И в этом мы похожи.

— Подойди ближе, — глаза опасно сверкнули. — Возьми меня, если хочешь.

Этот парень, словно сладкий мед, струился по венам. Он проникал под кожу, заставляя дыхание сбиваться. Руки сомкнулись на его шее. Я хотела, чтобы ему было больно. Но он лишь рассмеялся, сорвав хитон с моего обнаженного тела. Развернув лицом к зеркалу, нежно касался руками груди. Теплые ладони опускались к животу и ниже.

— С этого дня и до конца времен ты принадлежишь мне. Это, — ладонь сильно сдавила грудь, — И это, — он поцеловал мою шею, заставив стонать от дикого желания.

Все было новым. Прикосновения его рук были нужны. В эту ночь я вкусила запретное чувство. Полностью отдав себя во власть того, кто назывался Злом. Лежа на пыльном полу, выгибала спину навстречу упругому телу. Он был идеальным. Я знала, что то, что происходит подобно Эдему. Он подарил мне настоящий рай. Вокруг ходили души, на нас смотрели демоны. Мне было плевать. Я прижалась крепче к парню, сливаясь с ним в единый бурлящий поток. Он был не нежен и не груб. Я никогда не испытывала ничего подобного.

— Хочу еще, — выдохнула в его губы, когда он отстранился. — Этого мало. Мне нужно больше.

Но парень только рассмеялся, целуя обнаженное бедро. Он приподнял меня, усадив на колени, губы и язык изучали каждый дюйм моего тела. Дыхание Малума обжигало кожу, а пальцы оставляли следы на внутренней стороне бедер. И когда я наконец-то достигла какого-то дикого апогея, он вдруг исчез, оставив меня одну.

Но не тут-то было. Я же не человек, хотя понимала, что мои силы и мощь загадочного существа, что называет себя Малумом, не равны. Он ускользал от меня черной дымкой. Струился какой-то маслянистой жидкостью по трещинам сухого асфальта.

Ловко обернувшись в Хитон, вытянула руку вперед и впервые смогла открыть разлом. Но не время радоваться стопроцентному успеху. Я вышла из портала прямо у входа в Элизиум, когда мой красивый, но в то же время мерзковатый искуситель принимал человеческую форму. Медленно поднимаясь, появились ноги, словно из черной смолы, а затем руки и торс. Голова появилась последней и была словно призрачной несколько секунд.

— Что ты такое, Малум? Запах благодати указывает на ангельскую сущность. Но вот эти черные ошметки, словно Тени. Ты — Зло. Это я поняла. Но откуда ты? Кто тебя создал?

— Я не знаю, — теперь передо мной стоял парень. — Но одно могу сказать. Ты только что впитала в себя часть меня. Ты смогла открыть разлом. Ведь это впервые, верно?

Он был прав. И несмотря на то, что Малум лгал о том, что не знает, кто его создатель, он был не менее желанным.

— Покажи мне Землю.

— Какого времени? Того, когда на улицах ездят механизмы на колесах? А может, сводить тебя на бал? Или ты хочешь увидеть настоящее?

— Управляешь временем?

— Увы, нет. Лишь перемещаюсь сквозь временные потоки. Я искал тебя повсюду. Знал, что ты должна родиться. Рассчитывал время. Немного ошибся. Ты должна быть наполовину человеком.

— И я была. До того момента, как Лилит не вонзила свои ядовитые когти в мое детское тело. Тогда я впервые испытала боль, ненависть и ярость. Я сломала Узкие Ворота.

— Это известно каждому в Тартаре.

— Покажи мне Землю, Малум. Я хочу увидеть людей и тех, кого, как меня называют Нефилимами.

— То есть ты не отвяжешься? — он лукаво улыбнулся, и изумрудные глаза сверкнули озорным огоньком. — Держи меня за руку, дочурка Люцифера. Я покажу тебе нечто более интересное.

Сплетая пальцы, я широко распахнула глаза. В Тартаре подул сильный ветер, что напоминал торнадо. Деревья вырвало с корнями и несло по воздуху. С шумом падали они на сухую землю, разлетаясь на множество щепок. Души испуганно прятались в старых руинах. Мои глаза сверкали желтым пламенем. Но крылья даже не думали разворачиваться.

Прижавшись к Малуму, восхищенно наблюдала за тем хаосом, что творился в Аду. Вот чего не хватало этому месту. Немного разрушительной силы. Самаэль был слишком добр к тем, кто проклял его, сослал в Ад. Он был изгнан за тех, к кому я не испытывала ни капли жалости. Каждая душа, какой бы праведной не была, все равно была грязной и порочной. Скупые, алчные, продажные существа сейчас боялись полукровки. Ибо ведали несчастные, что я и есть та сила, что вырвется из этого мира, разрушая все на своем пути. Моя душа была чернее самого черного портала. Я знала, что Малум прав. Я — Зло. Пусть не изначальное, но все же самое настоящее. И мне плевать на те последствия, что принесло мое рождение. Я Межгалактический Смерч. Я чей-то страшный кошмар!

Портал нас буквально выплюнул. Мы оба покатились по зеленой лужайке. Малум засмеялся и протянул мне руку. Он был странно одет. Черные брюки. В тон им рубаха. Совсем не то, в чем была я. Этот хитон раздражал. Его носили Ангелы, но я не Ангел. Я больше, сильнее, злее. Но я была полна чувств, а в Ангелах лишь холод и презрение.

Солнечный свет заставил зажмуриться и широко улыбнуться. Красивая поляна, усеянная всевозможными цветами, манила к себе ароматом и свежестью. Я осторожно ступала по траве, ощущая себя немного Богиней. Малум был самим искушением, которому я так легко поддалась и не пожалела ни секунды.

Послышался странный звук. Я обернулась и увидела много существ. Нет, они не были похожи на Сааров, но и людьми их не назвать. Кудрявая шерсть покрывала длинные тела. Они ходили на четырех ногах и смешно блеяли.

— Кто это? — в глазах сверкнул веселый огонек.

— Бедный ребенок. Тебя держат в каменной клетке, — ухмыльнулся Малум. — Готовят к великому Бою.

— К какому? Я готова к любой битве.

— Нет, пока не готова, девочка. Ты всего лишь орудие в руках Эдем. Но если пойдешь за мной, то я научу сражаться. Ты должна стать свободной. Должна свергнуть Эдем.

— Э нет, — сделала шаг назад, — Эдем для меня дороже матери.

— Ты глупа! — Малум развел руками. — Не колеблясь, она отдаст тебя в лапы Смерти. Потому что вы созданы для великой цели. Остановить то, что грядет.

Но я не хотела этого слушать. Сейчас мне было интереснее узнать, что за существа едят сухую траву.

— Кто они? — я топнула ногой, и по земле, словно артерии, разлетелись трещины.

Малум изумленно вскинул брови.

— Ладно, будь по-твоему, дочь Лилит. Это овцы. Из них делают шерсть. Их едят люди.

— Несправедливо, — мне стало жалко лохматых существ. — Их вырастили, чтобы сожрать?

— Или принести в жертву твоей разноглазой Богине.

Рядом с овцами заметила двоих парней. Совершенно забыв о Малуме, я двинулась к ним, но пряталась в тени деревьев. Один парень был кудрявым и каким-то рассеянным. Второй довольно крепким и весьма симпатичным. Светлые волосы. Кожа бронзового цвета.

— Это загар. Он частенько пасет свое стадо. Солнечные лучи оставляют след на коже, делая ее немного темнее, — прошептал Малум.

— Люди! — я чуть не взвизгнула. — Они такие же, как я!

Я посмотрела на свою бледную кожу.

— Знала бы ты, как сильно они похожи на тебя. Они дети твоего отца, — Малум облокотился о ствол дерева. Во рту парня была травинка.

— Нефилимы? — тихо спросила парня. — То есть они умеют все то же, что и я?

— Нет, милашка. Они ждут своего часа. Они погибнут, но снова возродятся, только не на Земле.

— Я хочу подойти к ним.

— Иди, — Малум пожал плечами и махнул рукой. — Пообщайся с ними, пока у тебя есть такая возможность. Очень скоро все изменится. Ты не представляешь, какие тайны хранит Вселенная.

Но я не слышала его. Хотела просто поговорить с этими парнями. Понимала, что открывать тайны нельзя, но осознание того, что у меня есть братья, делало меня счастливой.

Глава 3

Медленно двигаясь в сторону парней, поправила хитон, осматривая себя. Я ничем не отличалась от них. Такой же человек.

Тот, чьи волосы были посветлее, лежал на изумрудной траве, раскинув руки, и щурил глаза, подставив лицо солнечным лучам. Так же, как Малум, парнишка жевал травинку. Второй гнал овец на водопой.

— Привет, — я тихо прокашлялась, заговорив на арамейском, ведь именно на этом языке говорили мои братья. — Можно мне погладить твоих животных?

Парень приподнялся на локтях и пристально осмотрел меня.

— Погладь, если очень хочешь, — улыбка озарила прекрасное лицо. — Я Ярив, а ты?

— Авия, — улыбнулась брату, протягивая тонкую ладонь. — Красиво у вас.

— А там, откуда ты, совсем нет солнца?

Я дернулась, словно от удара мечом. Как объяснить, откуда я?

— Я пришла из странного местечка, — замялась, перебирая грубую шерсть ягненка. — Обычно я не захожу настолько далеко, но сегодня решила прогуляться.

— Ты из богатой семьи? — парень снова прищурился. — Твой хитон довольно дорогой. Ткань, ровные строчки. Моя мама шьет такие.

— Это подарок отца, — пожала плечами и села рядом с парнем. — Чем еще ты занимаешься, Ярив? Что умеешь?

Стараясь не выболтать тайну, все же хотела узнать ребят поближе.

Животные крутились у водопоя, а кудрявый мальчишка, перекрикивая гул ветра, гнал отбившихся от стада овец.

— Эйден, иди к нам! — рассмеялся Ярив и махнул рукой брату.

Как тоскливо. Они ежедневно могли общаться друг с другом. Мне казалось, что даже овечки живут гораздо интереснее меня. Что я вижу? Тартар, наполненный ужасом и болью. Души тех, кто уже покинул Землю навсегда и все никак не поймет, каким образом попасть на перекресток Миров. Бывали случаи побегов. Отец знал об этом, но был лишь наблюдателем. Без его разрешения ни одна душа не смогла пересечь Узкие Ворота, которые я разнесла в щепки, а Эдем восстановила одним взмахом руки.

— Я — Эйден, — смешно улыбнулся парнишка. — Ты что, в пещере живешь? Твое лицо прекрасное, но слишком бледное.

— О, Боги! Эйден заговорил с девчонкой, — хихикнул Ярив. — Обычно при виде девушки, даже самой невзрачной, этого дурачка лихорадит. Он мерзко потеет, воняет, заикается и убегает.

— Я часто моюсь, — дул губы Нефилим. — Между прочим, почаще тебя, Ярив. Так как тебя зовут? — он повернулся ко мне.

— Ави, — улыбнулась второму брату, отметив, что между собой ребята не были похожи абсолютно.

— Идем к нам, — предложил Эйден. — Мама сегодня доила корову и испекла лепешки.

— Я с радостью, — ответила, не раздумывая. — Она не будет ругать вас за незваную гостью?

— Нет, — Ярив выплюнул изо рта травинку и потер ладони о серые брюки.

Тело парня блестело от пота.

— Мать боится отца. Потому никогда не задает вопросов путникам, что частенько, сбиваясь с пути, заходят в нашу лачугу. Всех накормит, напоит, а если нужно, то в хлеву постелет. Конечно, это хуже, чем спать в доме, но тем не менее, не под открытым небом. Частенько рядом с домом бегают шакалы. Каждое утро пару овец пропадает. Сжирают, оставив лишь кости.

Буквально вцепившись в протянутые ладони парней, я шла за ними, ступая по прохладной траве босыми ногами. Пыталась рассмотреть все вокруг. Каждый яркий цветок и маленький камень приносили мне настоящее удовольствие.

Лишь раз обернулась, чтобы убедиться в том, что Малум ушел. Оставил меня с братьями. Но брюнет стоял неподвижно, изучая изумрудными глазами мое лицо, словно видел впервые.

Я скривилась, передав ему мысленный сигнал, чтобы немедленно исчез. Парень гортанно рассмеялся и рассыпался на осколки, словно застывшая черная смола.

— С кем ты только что говорила? — неожиданно спросил Ярив. — Я четко слышал твой голос. Он был похож на страшный гул в голове, и все же я разобрал слова. Ты говорила на странном языке, но я понял тебя. Кого ты просила испариться?

— Я молчала, Ярив, — улыбка озарила бледное лицо. — А ты, возможно, перегрелся, лежа под солнцем.

— Возможно… — но в голосе парня читалось недоверие.

Я слышала его мысли. Он не мог верить мне. В отличие от добродушного, простоватого, но безумно милого Эйдена, второй брат не особо обрадовался тому, что я решила посетить их маленькую лачугу.

Домик был воистину крохотным, в то время как в Тартаре пустовали огромные многоэтажные здания. Словно сам Ад был создан в другое время. Там смешалось все. Прошлое, настоящее и будущее.

Я остановилась у небольшой двери. Точнее, это была даже не дверь, а вискозное полотно, что прикрепили к верхней части узкого прохода в чистое помещение.

Седовласая женщина копалась в земле. Руки по локоть в грязи, но она не выглядела несчастной. Отнюдь. Ее лицо было спокойным, умиротворенным и счастливым. Эти люди радовались тому, что живут на Земле. И совсем неважно, что одеты они были бедно. Да, я могла определить это по грубости ткани рубахи Эйдена. Серая, бесформенная, она свисала с его тела, которое на удивление было довольно крепким.

Я ощущала от ребят едва уловимый сладкий аромат их благодати. Словно мед, что отец частенько приносил в Тартар и отдавал мне. Но там, в Аду, я не ощущала чувства голода или жажды. Просто жила, дышала, ходила и вступала в несерьезные битвы, в глубине души мечтая о настоящем бое. О таком, когда Нефилимы будут рвать на части Теней и приспешников Асмодея.

— Мои ребята привели гостью? — женщина бросила наземь какие-то корневища бордового цвета. — Сейчас только руки вымою и будем обедать, — улыбнулась мать братьев.

Интересно, как Самаэлю удалось охмурить ее? Она была уже не молода. Темные волосы местами стали седыми, но мне она нравилась. Вот такой должна быть мама, а не то чудовище, что дало жизнь двоим дочерям и без жалости избавилось от одной из них.

— Я бы хотела помочь, — сделала довольно смелый шаг в сторону женщину. — Я не особо понимаю, что должна делать, но если вы расскажете, то повторю все в точности. Я очень быстро учусь. Эту способность унаследовала от отца. Мое имя Авия. Но все зовут меня Ави.

Женщина ополоснула руки в каком-то деревянном тазу, пока ее сыновья, скрывшись в доме, накрывали на стол.

— Я знаю, кто ты, — тяжело вздохнула мать мальчишек. — Я Эсфирь. Одна из тех, кто был совращен Ангелом. Твоим отцом. Я знаю, что ты дочь первой женщины. Отец не знает, что ты вырвалась из Тартара, верно?

Обхватив себя руками, отрицательно махнула головой.

— Я не причиню вреда, не прогоняйте. Я всегда мечтала увидеть людей. Ад — боль, тоска, отчаяние. Я уйду ночью. Вы даже не заметите.

— Нет, — женщина протянула мне руки, покрытые мозолями. — Оставайся. Я отправлю мальчишек в хлев, а ты сможешь устроиться на полу. Там настил из огромных листьев и сухой травы. Не лучшее ложе для Ангела, и все же не холодный хлев. Ночами на улице становится опасно.

— Не для меня, — хихикнула я. — Что это за корешки?

— Свекла. Так ее назвали люди. Ее можно есть, ею кормят свиней. Но я нашла себя в пошиве красивых нарядов. Хитон, что покрывает твое юное тело — моя работа, — Эсфирь закашлялась, хватаясь за грудную клетку, и я поняла, что женщине осталось совсем немного. — Если эти корни отварить в кипятке, то получится отличная краска для ткани. Тогда я сошью для тебя самое красивое платье. Твой отец частенько путешествует сквозь временные потоки. Он приносит диковинные вещицы, что я прячу под землей за домом. Мальчишки не знают о том, кто они. Но скоро я умру. Ты — главное творение Самаэля. Тебе он не воспротивится. Я понимаю, что Ад — худшее, что может быть, но там мои мальчики обретут свои силы. Не дай отцу избавиться от них.

Она была больна. Я коснулась рукой ее груди, стараясь облегчить боль. Отдать немного собственных сил и подарить ей еще несколько дней жизни. Вдали мелькнула странная фигура в капюшоне. И я поняла, кто она. Это и была Смерть. Она пришла за женщиной, и сердце больно сжалось. Это несправедливо!

Стол и две длинные лавки. Вот все, что было в этом хлебосольном доме. Оба парня ловко расставляли угощения. Кувшины. Неровные, с надколами. Тарелки бурого цвета. Но для меня все это было в диковинку. Эйден протянул мне небольшой сосуд с глиняной ручкой.

— Держи, — улыбнулся парень. — Это самое вкусное молоко в долине. Мы кормим корову лучшим сеном. Она пьет ключевую воду из холодного горного ручья. Если задержишься, то можем утром подняться на Хермон. Вставать придется затемно, но тебе точно там понравится. Там облака струятся под ногами.

Схватив кувшин, жадно пила. Белое и вкусное молоко стекало по подбородку, падая струйками на хитон. Сейчас я впервые почувствовала настоящий человеческий голод. Лепешки были теплыми. Мать мальчиков намазывала на них что-то желтоватое и жирное.

— Это масло, — Ярив недоверчиво склонил голову. — Его делают из молока. Так откуда ты? Неужели твоя мать не сбивает масло? Странная ты. Не человек, — но злости в его голосе я не слышала. — Что ты такое?

— Расскажи им, Ави, — кивнула Эсфирь и снова схватилась за грудь. — Отец не расскажет, а ты можешь.

— Я — Нефилим, — поднялась из-за стола и встала напротив брата и заговорила уже мысленно — Я знаю, ты читаешь мои мысли, Ярив. Ты такой же, как я. Нефилим. Получеловек. Мой брат и сильный воин.

Ярив дернулся. Прочел каждое слово.

— Ангел? — парень немного попятился. — Значит, я был прав, Эйден. То, что ты зовешь неприятной вонью — это нечто ангельское.

— Благодать, — улыбнулась я. — Я ощущаю ее. Она, словно сладкий элей окутала ваши тела.

И в тот же миг подул сильный ветер. Овцы притихли, а по земле неслось то сено, которое они ели. Небо затянуло грозовыми тучами. Земля дрожала, а наверху, между стволами деревьев метались цветные молнии.

— Явился за тобой, — вздохнула Эсфирь.

Дверь распахнулась, и в дом вошел мужчина в сером хитоне. Выглядел отец не так, как в Тартаре, но я ни с кем его не перепутаю.

— Ты ослушалась, — Архангел не кричал. — Отца накормишь? — лукаво улыбнулся Самаэль.

Я протянула ему надкусанную лепешку и кувшин с парным молоком.

— Позволь мне остаться. Ненадолго. Я света не вижу, — сложила руки в мольбе. — Около хижины бродит Смерть!

— Увы, Эсфирь должна покинуть этот мир, Ави.

Ярив и Эйден сжались в комок, а женщина грустно улыбалась им.

— Ты будешь учить их вести бой, но придет время, и вы расстанетесь. Надолго разведет вас Судьба. У каждого из вас свой путь.

Сказав это, он вдруг стал прозрачным. Пространство вокруг него исказилось, а спустя мгновение Архангел и вовсе исчез.

Глава 4

Ребят отправили в тот самый хлев, о котором говорила Эсфирь. Мне же постелили немного соломы прямо в той комнатке, где еще недавно мы сидели за столом. Лежа на жестком полу, слышала тяжелое, но ровное дыхание спящей женщины. Старость — то, чего я никогда не узнаю. Вот чем пахла она. Понимала, что определять все по запаху — привычка животных, но именно так я могла понять, какое существо находится рядом.

Демоны воняли по-разному. Саары какой-то кислятиной и пылью. У Теней был терпкий запах затхлого помещения. Чистые воняли смертью. Самые сильные демонические создания, что встречались в Тартаре крайне редко. Там, в сумеречном разрушенном городе, существовали свои негласные законы, нарушив которые, существо обрекало себя на небытие. Я не знала, какое оно. Понимала, что это просто конец всему. Потому Чистые старались избегать границ Тартара. Но отчаянные все же находились и погибали. Их казнил сам Дьявол.

Людям же дарована была Вечность. Умирая, они попадали к нам. Кто-то осознавал вину сразу, а кому-то приходилось туго. Они намерено обрекали себя на мучения. Но рано или поздно отец отпускал их в Свет. У всего был свой срок. Даже у раскаяния.

Их никто не пытал и не издевался, только если они старались не пересекать границы отца. А точнее не забредать в Геенну или Элизиум. Территории Ада были поделены на некие Круги. И каждым кто-то правил.

Несчастные души скитались, копались в песке обезумевшие. Пустые глаза, осунувшиеся лица. Но даже они источали запах. Аромат человеческой души. Сладкий, но не такой, как у Ангелов. От Серафимов пахло иначе. Те источали запах крови и горечи, хотя и были наивысшими существами.