Бесплатный фрагмент - Россия, которую мы потеряли

Россия, которую мы потеряли.

Научно-фантастическая повесть.

Пролог

Взяться за перо меня побудила непрекращающаяся дискуссия о том, какая бы была замечательная страна Россия, не будь Великой Социалистической Октябрьской революции. И как прекрасно мы бы жили, что якобы большевики украли у нас победу, которая буквально валялась у нас под ногами. Ну, допустим мы победили бы, а дальше что? Не было бы Гитлера? А вот и дудки! Здесь историческая логика неумолима — был бы и Гитлер, и фашистская Германия. Была бы и Турция, у которой отобрали бы столицу и контроль над проливами и которая, естественно, попыталась бы все вернуть. Многое ещё что было бы тогда. Я попытался изложить ход истории в этой повести, истории, конечно, альтернативной, мрачной и резко отличающейся от того, что взахлеб показывает и рассказывает о предполагаемом историческом развитии России официальная кремлёвская пропаганда. Могу уверенно сказать, что моя история выглядит более убедительно, потому что у нас у всех перед глазами стоит живой пример. С момента отмены крепостного права, Россия целенаправленно строила в России капитализм вплоть до Октябрьской революции. Что из этого вышло, знаем по истории. Это была версия, так скажем, 1.0. С 1991 года Россия начала РЕСТАВРАЦИЮ КАПИТАЛИЗМА ВЕРСИИ 2.0. И результаты мы видим собственными глазами. Практически ничего не сделано нового, не построен ни один крупный завод. Что-то по мелочи, что-то иностранное. Кое-где отверточное опять же иностранное производство, но это разве достижение?? В лучшем случае, эксплуатируется наследство СССР. Я просто взял и экстраполировал 23 года развития России с 1991 года по 2015 год на период с 1927 года по 1941 год. Что из этого получилось, вы поймете, прочитав повесть.

Действие происходит в параллельном пространстве — времени, отличающимся от нас ключевым событием. В 1918 году в гражданской войне в России царь и семья не были расстреляны. Ход времени в этой вселенной медленнее нашего. Поэтому у них всего лишь 1941 год.

Глава 1

Июнь 1941 года в Санкт-Петербурге выдался пасмурным. Город как бы погрузился в дождливую пыль. С самого утра к зданию Главного штаба стали подъезжать роскошные автомобили: роллс-ройсы, паккарды, руссо-балты и, конечно же, немецкие «Хорьхи». Сегодня, 1 июня 1941 года в зале собраний Главного штаба должно состояться совещание по поводу обороны Российской империи. Совещание состояло из оглашения доклада, подготовленного аналитическим отделом Главного Разведывательного Управления Генерального штаба Российской императорской армии. Докладчиком выступал Сергей Викторович Ачинцев, начальник аналитического отдела ГРУ. В зале заседаний уже присутствовало большое количество высокопоставленных особ, в том числе и императорской династии. От перечисления одних имен захватывало дух — великие князья, генералы армии Юденич, Деникин, Врангель, адмирал Колчак и другие. Где-то в зале был и сам министр обороны, Пердюков. Само собой, целая толпа клерков и разных чинуш, без которых не обходится ни одно мало-мальски значимое событие или совещание в Империи. Должен был присутствовать и сам император, но он, как всегда, был слишком занят, и его представлял Великий Князь. Так уж заведено — чем значимее событие, то императора нет, а открыть выставку породистых пекинесов, так это — завсегда!! В зале был легкий гул, который время от времени прерывался небольшим хохотом. Все это скорее напоминало светский раут, или коктейльную вечеринку, чем совещание по обороноспособности и безопасности страны.

Гул внезапно затих, когда в зал стремительно вошел Ачинцев. Рядом с ним возникла массивная фигура, это был Бургомистров Павел Александрович, первый заместитель министра обороны Российской империи. Он и открыл совещание.

— Господа, господа, прошу тишины! Совещание, посвященное обороне и безопасности страны, считаю открытым. Сейчас с докладом выступит начальник аналитического отдела — полковник Сергей Викторович Ачинцев. Прошу, Сергей Викторович.

— Господа офицеры и другие присутствующие, мой доклад будет посвящен ситуации на наших границах. На западе фашистская Германия развернула 200 дивизий в полной боевой готовности. Кроме того, 5500 самолетов люфтваффе, 6000 танков, 15000 орудий. Германские союзники — Венгрия, Австрия, Словакия, Италия также наращивают свои сухопутные силы. Вы все знаете, что немцы существенно усилили свой военный потенциал за счет оккупированных стран. Особенно много дала Чехословакия, ведь это страна была оружейной фабрикой Европы, и производила до оккупации ее Германией в 1937 году больше оружия, чем вся Британская империя вместе взятая. В общей сложности немцы выставили против нас 6 000 000 армию. На южных рубежах тоже очень тревожная обстановка. Вся наша граница с Турцией в опасности. Напомню, что по итогам Версальского мира России достались Стамбул, которому мы вернули историческое название Константинополь, и проливы Босфор и Дарданеллы. Официальная позиция Турции такова: «Мы можем пережить, что у нас отобрали Мекку и Медину, но только не Стамбул и проливы». Турция предпримет все необходимые шаги для исправления неравноправного Версальского договора». Такая позиция — постоянный лейтмотив в турецкой патриотической печати. А другой у них и не осталось. И Турция хочет исправить этот договор. Напротив Константинополя сосредоточена миллионная турецкая армия. На Кавказе развернуто 2 миллиона. В Синопе турки вместе с немцами строят аэродром для немецких бомбардировщиков. Радиус их действия позволяет бомбить бакинские нефтепромыслы, харьковский танковый завод, ДнепроГЭС. Удар по ним будет нанесен в первые же часы предполагаемой войны. Также бомбардировщики из Кенигсберга нанесут удар по Риге и Петрограду, где находятся наши авиазаводы. С потерей вышеперечисленных заводов и предприятий нам попросту будет нечем воевать. Таким образом, на Западе против нас развернута 9 миллионная армия (6 млн. немцев и 3 млн. турок). Теперь перенесемся к нашим восточным рубежам. Япония в Китае и Корее имеет 3 миллионную армию, и в случае нападения Германии и Турции на Россию готова выступить против нас. В целом, настроения в Японии осторожные, если бы напала бы одна Германия, то японцы воздержались бы от войны, но раз вступает и Турция, то тогда ситуация меняется. Теперь от Дальнего Востока приблизимся к Туркестану. Господа, как вам всем известно, в октябре 1917 года произошла социалистическая революция. Большевики взяли власть. И не только власть, к ним в руки попал государь-император со своей семьей. В 1918 году их хотели даже расстрелять, но, слава господу! в последний момент передумали и отпустили их под честное слово в Японию. В Японии государь-император провел 7 лет. В Первой Гражданской войне большевики одержали победу и даже в 1922 году создали СССР. Император дал слово дворянина большевикам, что не будет вести против них никакой деятельности и никогда не уедет из Японии, но кто из нас упрекнет его, что он нарушил слово, данное врагам христианской веры и отечества? В 1925 году, после триумфального приезда в Париж, он стал знаменем, вокруг которого все сплотились. Белогвардейское движение, несколько лет как разгромленное и эмигрировавшее, снова воспрянуло духом. Страны Антанты, Япония, США оказали решительную помощь нашему самодержцу. В СССР в 1925 году вторглась 6 млн. армия, но СССР выстоял. Потребовалось мобилизация ресурсов всего мира и доведение армии вторжения до 12 миллионов, но и после этого СССР начал отступать в сторону Средней Азии и Западного Китая. То есть, даже в такой экстремальной ситуации большевистский СССР очень организованно, повторяю, очень организованно в 1927 году эвакуировался в Западный Китай. 5 млн. Красная Армия, не разбитая и закалённая в сражениях, ушла туда тоже, в полном вооружении и со своими красными знаменами. Как известно господа генералы, правильно организованное отступление в одной битве есть залог победы в другой. Китай на тот момент представлял из себя сборище воюющих между собой провинций. Одной из самых слабых был Западный Китай. Большевики моментально разогнали местную армию и крепко там обосновались. С тех пор Западный Китай — основа не только для эвакуированного СССР, но и база создания Красного Китая во главе с Мао Цзэдуном. Сейчас на данный момент коммунисты контролируют половину Китая. СССР эвакуировало в Западный Китай много промышленных предприятий. С 1927 года по 1941 год туда бежало около 25 млн. человек, в основном крестьяне. Безбожники-коммунисты раздали всю землю помещиков, а когда мы вернули её законным владельцам, то мужичьё заупрямилось, пошли бунты, восстания, партизаны. По официальным данным, бунтовщиков и им сочувствующих было расстреляно около 2 млн. человек. Особенно был кровавым 1937 год. Не открою для всех великой тайны, что неофициально цифра куда больше. Политика наша была такая — путь бегут в Китай, лишь бы не в леса к партизанам. Вот они и побежали миллионами. Кроме крестьян, ушло много разночинцев, рабочих и часть офицерского корпуса, перешедших на сторону красных. Общее количество эмигрировавших, с учётом Красной Армии и беженцев первой волны, составило 36 млн., четвёртая часть всего нашего населения. На территории Западного Китая большевики ввели бесплатное медицинское обслуживание и всеобщее среднее образование, всеобщую вакцинацию препаратами собственного производства. Все эти меры привели к снижению детской смертности и к бурному росту рождаемости. А вот наше правительство ни одно вышеназванных мероприятий не провело. И что же мы имеем? На данный момент, то есть на состояние первое июня 1941 года численность советских — около 70 млн. человек. Официальные цифры намного меньше, ведь мы не можем признать, что наши злейшие враги столь многочисленны. Возникает вопрос, как мы допустили подобную ситуацию?

По залу прошелся гул голосов, крики.

— Я излагаю всего лишь факты и только, — продолжил Ачинцев.

— Задание сделать отчеты по СССР в изгнании получили и другие разведывательные ведомства нашей Империи: КАПО (Комитет Антикоммунистической Полиции), 3-му охранному отделению МВД, ГРУ. Задача всех этих отчетов — подготовиться к войне с СССР. Все они предоставили схожие данные. Как вы все знаете, — вся армия белого движения составляла от силы 1 млн. против 5 у Красной Армии. Основная ударная сила была — армия вторжения со всего мира, составляющая 12 млн. человек. В результате 2-х летней войны она потеряла ровно половину. Когда красные перешли за границу Российской империи и ушли в Китай, у Антанты преследовать их ни сил, ни средств, ни особого желания не было. Объявив на весь мир, что Россию освободили, они фактически умыли руки. Попутно молчаливо признав, что война с большевиками очень дорого обходится. Мировые державы ограничились диверсиями, саботажем и террором. В 1940 году нашим КАПО было удачно осуществлено убийство Троцкого в Мексике, куда он приехал, чтобы поддержать революционное движение в Латинской Америке. Но вернемся к СССР. Оставшись один на один с Красной Армией, Российская империя не решилась на открытое противостояние, а перешла к тактике « ни мира, ни войны». И вот, по прошествии 14 лет (1927—1941), подведем некоторые итоги. Китайские Коммунисты создали КНР, который включает Центральный и часть Южного Китая. Западный же — это СССР, власть китайцев на него фактически не распространяется. Все войны большевиков с Японией и китайскими милитаристами закончились полной победой красноармейцев. Попытка японцев вторгнуться в коммунистическую Монголию привела японцев так же к поражению у Халхин-Гола.

— Это что же, Красная Армия сильнее японской? — поинтересовался Бургомистров.

— На голову. Она, безусловно, является одной из лучших армий мира наряду с немецкой. Императорская гораздо хуже.

— Да-с, голубчик? И откуда такие далеко идущие выводы?

— По результатам действий Красной и императорской армий.

— Японцы возле озера Хасан совершили быстрый и глубокий прорыв нашей обороны силами 3-х дивизий. Из Кореи и Манчжоу-Гоу японцы смогли перебросить 10 пехотных дивизий в наше Приморье. Уже через 48 часов после начала конфликта они заняли Владивосток. У нас же всё это время согласовывали, начинать ли вообще войну, или уладить дипломатически. В итоге нас спасли мировые державы. После того, как японцы захватили Владивосток, спохватились англичане и американцы, французы, даже немцы. Всё это общеизвестно вам, господа. С большим трудом, с помощью международных посредников, из Владивостока японцев убрали. Но нам пришлось отдать 1 млн. км тайги под их вырубку, право беспошлинного вылова биоресурсов в своих водах. Разработку полезных ископаемых и все концессии так же им отдали. Короче говоря, это было не успокоение миром, а самая настоящая контрибуция проигравшей стороны победителю.

— Ну, знаете ли, голубчик, — не унимался Бургомистров, — они тихо, без объявления, ночью на нас напали, вот поэтому и получился такой конфуз.

— Да, но это произошло на нашей территории, когда у нас имелись все возможности военной инфраструктуры. И склады, и железнодорожные магистрали, войска, в конце концов. А вот у Халхин-Гола ничего этого у красных не было. Ближайшая железнодорожная станция находилась в 1400 км. Но большевики не растерялись, быстро и четко наладили снабжение и Красной Армии, и монгольской. Как известно, Япония перекинула туда 75 000 пехоты. Красные развернули 55000 человек. Генерал Жуков одержал блестящую победу. Операция у Халхин-Гола не только победа, но и прекрасный пример транспортной логистики. Нам у Красной Армии еще учиться и учиться, мы ей близко в подметки не годимся, а мы с ними еще воевать собрались!! Теперь поговорим о соотношении нашей Императорской и Красной Армии. Итак, Императорская армия Российской империи. Ее состояние и численность: 6 млн., общее количество самолетов — 1500 штук, танков -1800. Артиллерия — 5300, военный флот — 240 судов разных классов. Вооружение — трехлинейка Мосина, пулемет «Максим», пистолет «Наган»

Дворцовая стража и два гвардейских полка, Семеновский и Преображенский, имеют пистолеты-пулеметы «Томпсон». Отмечу тот факт, что ни один самолет не делается в России. К нам поступают комплектующие из Великобритании и двигатели из США. На двух заводах в Риге и Питере осуществляется сборка. Наши блестящие ученые и инженеры, не сумевшие реализовать себя в России, уехали в основном в США. Один Сикорский, который эмигрировал в США и основал там свою авиакомпанию, чего стоит!! В области производства танков сложилась такая же ситуация. Широкие слои общественности не знают, но для нас-то не секрет, что наши танки сделаны благодаря СССР. С 1922 по 1925 год СССР построил ДнепроГЭС, Харьковский тракторный завод, Криворожсталь. Все это позволило создать индустриальную базу для нашей бронетанковой промышленности. До сих пор на вооружении армии стоят танки, выпущенные при СССР, на заводах построенных СССР или выпускаются по чертежам и технической документации СССР. Есть закупки иностранных танков, английского и французского производства. То есть, за 14 лет нами не сделано ничего для оборонной промышленности, не построен ни один завод. Даже не знаю, чтобы с нами было, если бы ни наследие СССР. В отличие от них, в нашей армии отсутствуют такие отдельные рода войск как бронетанковые, ВДВ, спецназ. Это вкратце о нашей императорской белой армии. Теперь небольшая справка о советской красной.

Общая численность — 6 млн. человек. Количество лиц мобилизационного запаса — 30 млн. Как известно, в СССР всеобщая воинская обязанность, в том числе и женщин. Общее количество самолетов — 7 000, танков — 8 000, артиллерии — 24 000. Военный флот отсутствует, ведь у большевиков нет выхода к морю.

При этих цифрах поднялся гвалт и шум, слышались крики: «Невозможно!», «Ошибка!», а генерал Юденич успел крикнуть — «Господа, измена!». Бургомистров успокаивал всех, стуча чайной ложечкой по стакану. Когда все стихло, Ачинцев продолжил.

— У нас танки просто приписаны к пехотным частям, как это делается во Франции или в Англии. Элита вооруженных сил СССР — это войска ВДВ. СССР впервые в мире в 1931 году осуществил десантирование тактической группы, которая выполнила боевую задачу в тылу врага. С тех пор численность ВДВ значительно возросла и достигла 300000 человек. В ВДВ берут только лучших из лучших, это один из самых боеспособных род войск в мире. Вооружение: трехлинейка Мосина, СВТ-40, ППД, пулеметы «Максим» и Дегтярёва. Состояние оборонной промышленности следующее. Когда СССР эвакуировался в Джунгарию и Синьцзян. Это были абсолютно глухие, медвежьи углы. Никакой промышленности, сельское хозяйство сводилось к кочевке стад. Железной дороги так же не было. Все изменилось с эвакуацией. Проведены геологоразведочные работы, найдены богатейшие запасы нефти, металлов, других полезных ископаемых. Строились заводы металлургии, машиностроительные и другие. По договору с Мао добытое сырье делится поровну на развитие КНР и СССР. В голой степи СССР построил город и назвал Ульяновск. Там сейчас находится правительство СССР в изгнании, это столица. СССР самостоятельно построил несколько авиационных, танковых и автомобильных заводов. Основал массовые университеты и на их основе создал несколько передовых КБ. Вся оборонная промышленность СССР, в отличие от нашей, имеет замкнутый цикл. Они все делают сами. Добывают руду, обогащают, из нее льют металл, из этого металла танки и артиллерию. И сами все это конструируют и изобретают. Способность советской промышленности поставлять всё необходимое армии и тылу не знает временных ограничений. Российская же критично зависит от поставок из-за рубежа для производства вооружений, она способна поставлять только в течение 2—3 недель, пока есть на складах необходимый запас комплектующих. А потом все, ждем подвоза. Суммируя вышеизложенное, ответственно заявляю: «Любая попытка вступить с СССР в военный конфликт окончится полным поражением Российской империи. Наша белая армия продержится максимум 4 недели. Все наши попытки идеологически подорвать СССР изнутри провалились. Это не удивительно, эти попытки изначально были обречены. Простой человек может взглянуть абсолютно нейтрально на 14 лет пройденного пути СССР и Российской империи. И что же он увидит? Российская империя: население 140 млн., а в 1914 году составляло 180 млн. СССР с 36 млн. эмигрантов поднялось до 70 миллионов русскоязычных плюс около 10 местного населения. Комментарии излишни. На данный момент наш главный враг не Советы, не КНР, а Германия и ее союзники. Это все, господа. Копии отчетов вам раздали при входе сюда. Я, конечно, не все изложил, но основу точно все пересказал.

— Так Вы считаете, сударь, что нам надо готовиться к войне с Германией, а не Советами? — Колчак встал и буравил Ачинцева взглядом.- И как, по-вашему, произойдет нападение Германии на Россию и когда?

— Ответы на эти вопросы изложены на странице 30. Но могу сказать и так. Нападение Германии произойдет в середине июня 1941 года. Предполагаемое число 22 июня. Произойдет это следующим способом. Рано утром, в 3 часа 45 минут немецкие бомбардировщики поднимутся со своих аэродромов и произведут бомбардировку нашей пограничной авиации, складов, железнодорожных станций, заводов. Вся наша авиация в основном сосредоточена в Польше, там же находятся и танки. Все они будут уничтожены в течение нескольких часов. После этого механизированные немецкие части двинутся в наступление. Танковые клинья взломают нашу оборону, в образовавшиеся дыры зайдут их мехчасти. Причем, наши дивизии и полки будут уничтожаться с воздуха их бомбардировочной авиацией, «Хейнекелями» и «Юнкерсами», на марше, еще до боевого столкновения с немецкими частями. С Турции разбомбят наши основные оборонные предприятия. В течение 2 недель пройдут Польшу, ещё 2 недели уйдет на бросок до Петрограда и Москвы. Война закончится в течении максимум двух месяцев. Ну, разве что чуть больше на Кавказе будем воевать против турок в горах, но это роли не играет никакой.

В зале повисла гнетущая тишина. Казалось, что слышно даже всплеск волн Невы, до такой степени все замерло и затихло вокруг. Страх, липкий страх стал осязаем, так, как будто бы все вдруг увидели покойника. Тишину нарушил голос генерала Шкуро.

— Вы хотите сказать, полковник, что мы проиграем войну Германии в течение всего-то 2 месяцев?

— Именно так, господин генерал.

— А как же наши союзники по Антанте, Англия и Франция? Неужели они бросят нас в трудную минуту? Неужели не придут на помощь? Не объявят войну Германии?

— Объявят, чтобы сохранить свое лицо. И все. Никаких действий против Германии предпринято не будет. Повторяю, абсолютно никаких. Эта война со стороны Франции и Англии, возможно, в мировую историю войдет как «странная война». Война объявлена, а боевые действия не ведутся. Наши союзники нас сдали. Это стало очевидно после Мюнхенского договора. Когда позицию России никто не принял к рассмотрению и фактически мы остались в дипломатической изоляции. Напомню присутствующим, что тогда, в 1937 году, мы были категорически против оккупации Германией Чехословакии, но нас никто не услышал, воевать одни против Германии мы не стали, возобладала точка зрения Англии, успокоить Гитлера небольшими уступками. Вот, успокоили. Всю Европу захватил. Надо было еще тогда с ним воевать, в 1937 году наши силы были, несомненно, более весомее, чем германская армия. Да ещё в союзе с чехословаками. Но, увы, время упущено. Если кто-то скажет, что война мировая началась в 1941 году, плюньте ему в лицо. Она началась в 1937 году, с Мюнхенского сговора.

— Да что Вы такое говорите, в самом деле? Союзники нам не помогут, а нашу блистательную армию разгромят за 2 месяца?

Колчак говорил все более повышающим тоном, переходя все больше на крик.

— Да у нас по сбруйной кавалерии первое место в мире! Вот поехали немецкие танки, а у них бензин кончился, и все, конец их танкам!!

Тут вскочил со своего места Шкуро и захлебываясь начал восторженно говорить.

— Точно, точно, адмирал Колчак. Тут наши бравые казаки выскочат и мигом их в капусту нарубят.

По залу прошелся гул одобрения.

— А потом и наши славные уланы подскочат и ну их, этих немчур рубить! Видали, какие они ладные ребята, на параде перед государем-императором? Какие красавцы, какие орлы? Все наши придворные дамы только и о них мечтают!!

— Точно, точно генерал Шкуро, — продолжил Колчак.

— А почему немцы нам помогли в подавлении польского мятежа в 1939 году и в 1940 в Финляндии? Потому, что нас смертельно боятся и готовы с радостью нам услужить.

— Нет, не поэтому. Для Гитлера это был отличный повод подготовить свою армию, произвести рекогносцировку местности будущей войны. Мы пока очухались после начала восстания в Польше, смотрим, а немцы уже во Львове. Так же и в Финляндии. Они осуществили прекрасную морскую десантную операцию и с ходу взяли Хельсинки.

— Ну конечно, — Шкуро не унимался, — это только и доказывает, как они боятся наших орлов гусар и уланов.

Ачинцев устало посмотрел в зал, в котором после слов Шкуро и Колчака произошла смена настроения, веселое оживление, кое-где слышался даже смех. Он уставился на трибуну, за которой стоял, читая доклад. На трибуне стоял стакан с водой специально для оратора, а на саму трибуну был прибит двуглавый орел, символ России. Вдруг Ачинцев со всей силы кулаком так ударил по трибуне, что стакан с водой перевернулся а, двуглавый орел слетел и упал на пол.

— Какие, к чертям собачьим, гусары и красавцы уланы? Вы что, дебилы, господа? Цвет российского офицерства, мать вашу!! 22 июня, через 3 недели немецкие бомбардировщики в щебенку будут перемалывать Варшаву, Ригу, Питер, Москву! Через месяц ваши кишки будут наматывать на гусеницы немецких танков! Готовьтесь к войне! Честь имею!

С этими словами полковник Ачинцев, теперь вероятно бывший, вышел из зала заседаний. В спину ему смотрели как-то разом притихшие присутствующие.

Глава 2

В это время по коридору Генерального штаба шел вместе со своей челядью император Николай Второй. Он только что осмотрел развод караульных гренадер у штаба и был очень доволен увиденным. Вдруг навстречу вылетел молодой полковник, лет сорока и, подскочив, насильно вручил красную папку.

— Здесь доклад о нападении Германии на Россию 22 июня 1941 года, — орал Ачинцев, а это был именно он.

— Немцы нападут 22 июня в 3 утра со…

Последних слов было уже не разобрать, потому что к этому времени телохранители набросились на Сергея, скрутили его, повалили на пол. Подоспевший министр обороны Пердюков, жадно глядя на папку, которую все еще держал Николай в своих руках, быстро затараторил:

— Виноваты, Ваше Величество! Не углядели! Исправимся!

— Что там он говорил о нападении Германии?

— Да чушь нес! Ерунду! Кто на нас посмеет напасть? Мы очень сильны, государь! Особенно в эпоху вашего блистательного правления!

— Что будет с ним?

— Ответит по всей строгости закона!

— Только не переусердствуете, помягче, полиберальнее. Ведь он, в конце концов, дворянин. А папку я себе оставлю, изучу на ночь глядя.

С этими словами августейший монарх торжественно удалился. Пердюков вытянулся в струнку и подобострастно глядел вслед императору.

— Помягче? Да этот сучонок у меня получит, мало ему не покажется!» — злорадно думал министр.

В тот же вечер в одиночную камеру в Крестах доставили нового арестанта.

Сергей приподнялся со своей шконки, куда его бросили конвоиры. Все тело болело и ломило. Хотелось пить, во рту ощущался вкус железа, что говорило о том, что было много крови во рту. Он пощупал рот, зубы были целы, правда, губы были разбиты.

— На, браток, попей, — из темноты послышался голос и оттуда же появилась рука державшая ковш с водой. Ачинцев жадно припал губами к ковшу и полностью осушил его.

— Как зовут? За что тебя?

— Полковник Ачинцев, Сергей Викторович. Ни за что.

— Как так?

— А так.

— Ну не хочешь, не рассказывай, однако здесь тюрьма, все всё и так знают.

— И что знают?

— Что ты пытался всучить императору доклад о нападении Германии и за это тебя сюда кинули. Забавно, не правда ли? Благодарить должны, а они в кутузку. По-другому нельзя было отдать этот доклад?

— Нет. В течение 2 лет я пытался лично встретиться с императором, доложить ему. Вечно занят. Тогда я стал забрасывать его докладными записками. Тоже без толку. Наверное, помощники задницу ими в туалете подтирали. Вот я и использовал последний шанс, насильно вручил ему.

— Получается, тебе инкриминируют нападение на государя-императора?

— Точно.

— Не хилая статья, по ней вышка.

— Плевать. Сам за что сидишь?

— Коммунист, гражданин СССР.

— Неужели оттуда?

— Оттуда, оттуда.

— Такая же вышка, возле одной стенки обоих и расстреляют.

— Иронизируешь? А знаешь, паря, ты мне нравишься. Насчет расстрела не торопись, до него еще не дойдет.

— Как не дойдет?

— Так не дойдет. У тебя есть влиятельные друзья, скорее всего дело замнут.

Ачинцев напряг лоб, вспоминая, кто бы мог быть этот таинственный могущественный покровитель. В общем да, есть один. На душе стало спокойно и тепло, все-таки умирать не хотелось, он улыбнулся своим мыслям и вспомнил о своем спутнике.

— Что с тобой будет? Как звать тебя?

— Зовут меня Петром. Со мной ничего не будет. КАПО помурыжит и выпустит.

— Как это так?

— Через меня контакт с моим руководством хотят наладить.

— Понятно. Как крысы с корабля начинают бежать.

— Точно. Послушай меня внимательно и не перебивай. Завтра утром тебя выпустят. Немедленно ты зайдешь к себе в кабинет, соберешь личные вещи и уничтожишь приложение к докладу, который ты так удачно вручил Николаю.

Ачинцев слушал Петра со все большим и возрастающим интересом.

— Откуда тебе известно о приложении? Ведь оно в единственном экземпляре? Знаю о нем только я! Ты из советской разведки? Наша сегодняшняя встреча не случайна?

— Да, все верно. Хочешь послужить России, уничтожь этот экземпляр.

Речь шла о специальном приложении к докладу, который сегодня озвучил Сергей в Генштабе. В этом приложении, по сути, в аналитической записке, говорилось о том, что начиная с 1935 года, СССР в отношении России не предпринимал никаких серьёзных действий, на обстрелы территории не реагировал, вел себя очень мягко. Количество различных мероприятий, проводимых спецслужбами в России, было снижено раз в 100. В то же время их количество в Индии, Китае и Афганистане оставалось очень высоким. Что говорило о том, что Советы не ослабли хватку, а воспринимают Россию как союзника, у которого один враг — фашистская Германия. Россия — это стратегическое — предполье СССР. Когда силы Германии будут измотаны, в нужный момент Союз может вступить на стороне России. Все эти выводы и легли в основу приложения. Если он попало в недобрые руки, могла получиться беда. Полковник пристально посмотрел в глаза Петра.

— Я сделаю это.

— Ну, вот и славно.

Утром за Ачинцевым пришли. Как он и думал, хлопотал за него его старый приятель по Кадетскому корпусу, Владимиров Артур Валерьевич, личный помощник государя-императора, действительный тайный советник и прочая, и прочая. При встрече по русскому обычаю крепко обнялись.

— Ну, брат, ты даешь, эко ж тебя угораздило. Смотрю, досталось. Давай, сначала ко мне. У меня в особняке и банька есть, и личный врач ждет тебя. А если силы после казематов остались, то и девчонок вызовем, все будет путем.

— Я сначала в ГРУ, на работу заеду.

— Так тебя уже выгнали со службы, даже я со своим влиянием не мог ничего сделать.

— Мне там только вещи собрать.

Заехав на бывшую работу, Сергей нашел приложение и вернулся к автомобилю Владимирова. Чуть позже у него в особняке, улучив момент, сжёг документ в туалете.

Глава 3

На Киевском железнодорожном вокзале 3 июня 1941 года было необычайно людно. Народу было больше, чем в обычные дни. Большое количество отъезжающих и не меньшее количество провожающих толпилось на перроне. Самый разный состав представляла эта толпа, но больше всего было офицеров.

— Поезд «Москва-Варшава» отправляется с первого пути, — в мегафон закричала кондуктор, — кто отъезжает, занимайте свои места.

Поезд, пыхтя паром, начал разогревать свои механизмы, а минут через пять, он начал трогаться. Уже совсем скоро, набрав приличную скорость, покинул пределы Москвы. В купейном вагоне, в купе номер четыре, собралась обычная для такого путешествия компания: торговец, чиновник средней руки. В купе их было двое, пока к ним не присоединился офицер, слегка нетрезвый.

— Господа, разрешите представиться, поручик Первого Киевского гренадерского полка первой роты третьего взвода Кибальчич Андрей Николаевич.

При последних словах вагон качнулся, поручик потерял равновесие и свалился на торговца.

— Осторожнее, прошу Вас.

— Пардон. Виноват. А где мой чемодан?

В это момент в купе вошел кондуктор.

— Вот Ваш чемодан, Ваше Высокоблагородие.

— Молодец. Держи целковый за усердие.

— Благодарствую, барин.

С этими словами кондуктор вышел из купе и закрыл за собой дверь.

— Ну что господа, за знакомство накатим по маленькой?

Офицер откуда-то из бездн чемодана вытащил водку и начал доставать снедь. Разложив на столике закуску, он по-хозяйски разлил бутылку в три чайных стакана.

— Господа, ну, в самом деле? Что за церемонии? Давайте за знакомство!

— Нет, я не буду, — запричитал торговец.

— Я тоже не буду, — решительно заявил чиновник.

— А хрен с вами, я и сам накачу.

В течение минут сорока бутылка водка была выпита, за ней последовала другая. Если учесть, что поручик изначально был уже нетрезв, то можно представить его общее состояние.

— Что, господа, не нравлюсь я вам? Ну да, выпил, да, русские офицеры пьют.

— Вы что не боитесь, что могут отправить на гауптвахту за такое поведение? — голос коммерсанта был тих.

— Насрать! Не о том думаете. Зачем едете в Варшаву?

— По делам.

— Ехали бы вы лучше куда-нибудь на восток в Среднюю Азию, Ташкент, например.

— Это еще почему? — в разговор вступил чиновник, — Разрешите представиться, статский советник Онуфрий Сергеевич Щербицкий.

— Война скоро, война.

— Как война? — попутчики хором взвизгнули

— А вот так, война. С немцами, да еще, наверное, с турками, а может, глядишь, и японцы выступят. Положение хреновое, хуже не придумаешь. Вот какого черта нужно было брать этот Константинополь у турок, злить их. Свободный проход для нашего торгового флота. Щасс! До войны Россия должна была 8 млрд. рублей золотом, после войны 40 млрд. рублей. Чтобы хоть как-то расплатиться с долгами, хотя бы с погашением процентов отдали проливы Босфор и Дарданеллы в аренду английской компании на 99 лет. Зачем русские солдаты воевали с турками за эти чертовы проливы, спрашивается? Чтобы англичане на нас зарабатывали? Купцы тоже плюются, турки при прохождении через проливы взимали 5 копеек с тонны груза, а англичане 1 рубль, что в 20 раз дороже. В 20 раз!!! Охренеть можно! Лучше бы эти проливы туркам принадлежали. А ведь были трезвые голоса, что не надо воевать за них. А сейчас мы против, считай, всей Европы выступим.

— А как же наши союзники, Франция и Англия?

— На них даже не надейтесь, в сторонке хотят отсидеться. А мы одни против Германии не сдюжим.

— Как не сдюжим? Мы в Великую войну как их разгромили! А! — голос Щербицкого дрожал от возбуждения, глаза блестели — Победили ведь! Какой подъем патриотический был! За государя-императора в бой как рвались!

— Ты, крыса тыловая, что ты знаешь о войне? Какой подъем? Я на фронт в 1914 году попал. Так вот. В августе 1914 года мы отстреляли снаряды своей артиллерии и зачехлили орудия. 2 года не стреляли, до августа 1916 года, пока новые снаряды не подвезли. Вот какое снабжение от нашего августейшего императора. А нас каждый божий день немцы из своих орудий обстреливали, в течение этих лет. Сколько наших полегло просто так, в своих же окопах, даже выстрела не сделав по противнику.

При этих словах поручик сжал кулаки, аж побелели пальцы, лицо полыхало гневом.

— Если уж гоните на убой, так хоть подготовьтесь к войне, а не так, ура и штыковая, а нас из пулеметов и артиллерии, я уж не говорю о химическом оружии. 80% погибло из-за плохого снабжения армии.

— Но потом, в 1916 году наладили?

— Да, наладили, с грехом пополам, но поздно, пыл у оставшихся в живых угас. Просто так умирать никто уже не хотел. Если бы те, которых уничтожили в эти 2 года, остались в живых, то и войну бы выиграли в 1916 году, и революции бы не было. А так, армия разложилась, за царя никто умирать никто не хотел. Потом революция, и парадокс, за царя никто воевать не хотел, а вот за Советскую власть очень даже. Чтобы снабжать армию, конскую сбрую в США царское правительство заказывало, позор, вот такая у нас промышленность. Зато теперь ходят буржуи, красуются, как же, капитаны бизнеса. Скоро война, а снабжение армии такое же, если не еще хуже. В 1914 году немцы превзошли нас в артиллерии, сейчас у них преимущество в танках и авиации. Мы как были страной недоразвитой, так и остаемся по сею пору. Страна периферийного капитализма.

— Как же так? Что ж Вы такое говорите?

— То и говорю. Сделают нас немцы, как пить дать. Как сделали нас в Крымскую войну или в русско-японскую. Все, что касается прогресса и связанного с ним военного дела, неизменно проигрывается Россией. Огромные закупки вооружения производятся за границей, из последнего — французские корабли «Мистраль». Что, сами производить не можем? Своим работу давать не нужно, а ведь за корабли платить будем валютой, которую получили, продавая хлеб. Половина страны голодает, мы хлеб на экспорт гоним, а на своих наплевать. Великая страна, а кроме хлеба ничего не производим. Только и слышно пуд хлеба упал в цене, России плохо. Пуд поднялся, России хорошо. Срамота. Мы не готовы к войне, ни снабжение, ни вооружение, ни оборонительные линии. Прошлым летом император приехал смотреть западную оборонительную линию, на которую выделили 3 млрд. рублей. Ведь ничего не построили, абсолютно ничего. И вот стоит самодержец в голом поле, носочком туфли песок пинает, а по документам там должны стоять бункеры с дотами и приговаривает: «Хорошо строите». И все! Никого не посадили, не арестовали. Хотя отвечал за все главный статс-инженер Балялов. Его даже с должности не сняли, орденом наградили. Вот такая у нас страна, такая империя. За мешок картошки в тюрьму на 7 лет посадят, а украл миллиард рублей — орден дадут. И я после этого за эту власть должен идти с немцами воевать?

— А что, не будете? Небось, в обе Гражданские воевали?

— Воевал. Вот как получилось, призвали меня в 1914 году, и до самого 1927 года и воевал, идиот.

— Почему ж идиот?

— Потому что воевал с собственным народом. Это такое омерзительное чувство, как будто бы участвовал в изнасиловании девушки. Групповом. Помню один момент, который меня будет преследовать до конца жизни. В 1927 году, под Царицыном мы пленных красных комиссаров и командиров погрузили в трюм баржи. Потом вывезли ее на середину Волги и прострелили дно. Красные, спокойно, с достоинством приняли смерть, до самого конца, пока мутные воды реки не накрыли баржу, я слышал, как они пели вместе свой Интернационал. Я рубил их шашкой, стрелял в них, они всегда достойно принимали свою смерть, с верой во что-то светлое, лучшее. Они не просто так погибали, а за светлое будущее последующих поколений. Святые люди, я уверен, что первые христиане были такими же.

— А разве наши белогвардейцы не так погибали? Разве не так воевали?

— Нет, не так. Мы все опустошены, внутренне надломлены. За исключением человек 100, белых генералов, этих Колчаков, Деникиных, Юденичей, Врангелей, всей этой мрази, все, повторяю все белогвардейцы, от офицера до солдат жалеют о том, что воевали.

— Да что вы такое говорите? Это антигосударственное заявление!

— Наплевать. Заткнись. Мы, участники белого движения, не раз и не два жалели о том, что приняли сторону этих, ну скажем царя. Действовали мы как заводные игрушки, принял присягу, должен служить этому царю. Игрушки, у которых вынули сердце и душу. Потому что если бы была душа, перешли б на сторону красных. За кого мы воевали? За императора? Конечно, за него, чтобы он и дальше мог править бестолково нами, чтобы все его родственники и его окружение разворовывать страну. Вот ради чего. Чтобы фабриканты и заводчики, которые первые убежали в Париж, Лондон, Ниццу могли получить правительственную компенсацию. Все эти Ходорковские, Абрамовичи, Прохоровы, Дерипаски уже в 1917 году убежали в Лондон. И плевать они хотели на страну, в отличие от тех же предпринимателей в Германии и Венгрии, которые с оружием в руках защищали свою собственность. И вот, наши министры в 1927 году поехали в Лондон и Париж, в ногах валялось перед этими капитанами индустрии, гигантские суммы компенсаций им дало, лишь бы те вернулись в Россию, в оплот либерализма и демократии. И вот в чем парадокс, мой унтер-офицер, который потерял руку в боях с красными за эту власть, этого царя, это правительство, не имел права, по мнению этого правительства, на пенсию! Потому что, видите ли, денег в казне нет! Это справедливо? Эти суки жировали, пили, ели, пока мы тут с красными воевали. А когда они приехали в Россию, им дали безвозмездной компенсации за 10 лет по 1 млрд. рублей каждому!!! Правительство возмещает таким образом ущерб нашим предпринимателям! Да они такие деньги как предприниматели никогда бы не заработали! А Ходорковскому вообще сделали подарок. В Тюмени все нефтепромыслы, которые недавно открыли, отдали ему в аренду на 49 лет, а затем государство ещё и деньжат подкинуло, чтобы он смог выкупить казённую нефтяную компанию. Идиотизм какой-то, предательство государственных интересов. И это нормально, потому что это либеральные ценности и типа демократия. Я, как белый офицер, заявляю: «Либеральные ценности придумали, чтобы разрушить Россию. Их исповедовать может только враг Отечества. Всех либерастов надо расстреливать. В условиях полной разрухи красные умудрились полностью обеспечить снабжение Красной Армии. Как-то раз сидел я в разведке возле одной железнодорожной станции, и вы знаете, меня просто ошеломила их организованность. На фронт двигались эшелоны с боеприпасами, а в обратном направлении — составы с оборудованием эвакуировавшихся заводов, с людьми. Все действовало четко, быстро. Красные за все время обеих Гражданских войн не испытывали проблем со снабжением, в условиях полной изоляции и потери значительной территории. А наше правительство в лучшие мирные годы не может толком наладить снабжение. Если бы не иностранное вторжение, Россия была бы другой страной.

Кибальчич прислонился лбом к стеклу вагонного окна и устремил свой взгляд куда-то вдаль.

— Я никому не рассказывал, что мы сделали тогда под Царицыном, но вы случайные попутчики, вам можно. Получили приказ, что нужно конвоировать пленных красных на барже вниз по течению. Загрузились на буксир, который тянул за собой баржу. На буксире находилась пушка. Меня сразу поразило несколько вещей: на барже не было ни одного конвоира, а баржу с буксиром соединял хлипкий трос, готовый в любой момент лопнуть. Вскоре стало ясно, почему сохранность троса не важна. Когда мы вышли на середину реки, полковник Мясоедов освободил трос, а мы на буксире стали разворачиваться к барже носом, на котором у нас стояла пушка. До всех присутствующих стал доходить смысл происходящего. Никто не хотел исполнять приказ Мясоедова стрелять по барже из пушки даже под угрозой трибунала. На барже пленные красные все уже поняли и начали петь хором свой Интернационал. Мясоедов собственноручно зарядил пушку и стрельнул в баржу ниже ватерлинии. Я и другие офицеры смотрели на это молча. Баржа начала стремительно набирать воду и носом уходить под воду, там было около тысячи человек. Неслись крики, стоны, проклятия. Когда нос судна набрал достаточно воды, баржа вертикально поднялась над водой и вдруг посредине лопнула и развалилась на две части. Из открывшихся частей вниз летели люди, тут же на них сверху упала задняя часть. Нас накрыло волной. На своих губах я ощутил соленный вкус. Я оглядел всех стоявших на палубе, их лица были в крови. Очевидно, что обломок судна упал на барахтавшихся в воде людей, раздавил их, и кровь с водой запечатлелись на наших лицах. Я еще подумал тогда: «На нас печать Каина. Мы убили братьев. Да, они красные, но они же русские люди». Очевидно, это аналогия была очевидна, потому что кто-то из присутствующих произнес: «Мы все Каины». Еще какое-то время слышались над рекой стоны, потом они стихли. Но некоторые большевики пытались плыть, тогда полковник Мясоедов начал в них стрелять из винтовки. Мы все смотрели на него с отвращением. Потом корнету Оболенскому стало плохо, перегнувшись через борт, он начал блевать. Буксир начал медленно разворачиваться и плыть в сторону берега. Когда мы сходили на берег, никто не смог поднять глаза и посмотреть в глаза друг другу. Для меня бог и царь умерли в тот момент, как, наверно, и для всех, кто там был. Кроме Мясоедова. С этого момента я перестал ненавидеть красных, я понял, что они хотели построить другую, советскую Россию, но Россию.

— Почему Вы решили рассказать это первым встречным попутчикам?

— Я пьян, господа, уж покорнейше извините. На душе хреново. А вы — случайные люди. Слишком долго это носил в себе. Я стал симпатизировать красным. Когда они эвакуировались в Западный Китай, то вздохнул с облегчением. В прошлом году в СССР были неофициальные переговоры о создании демилитаризованной зоны по обе стороны границы и об общем уменьшении напряжённости. Я был в группе охраны наших военных шишек. То, что увидел, меня поразило. Это просто гигант, эта исполинская мощь. Какая там армия, какие заводы, университеты! И все сделано в абсолютно враждебном состоянии, в голой пустыне, и они готовы снова придти сюда. И они придут, они смогут. Эти Англия и Франция на полусогнутых будут перед ними стоять. Сейчас они ждут удобного момента.

— Вы не боитесь, что мы тайные агенты охранки и можем на вас донести?

— Да доносите. Мне все равно. Как очень правильно выразился недавно в Генштабе мой знакомый полковник Ачинцев, завтра наши кишки будут наматывать на гусеницы немецких танков и в этих условиях врать, то же самое, что врать осужденному на смерть, что его милуют. Я вам больше скажу, весь офицерский корпус Российской армии по духу почти полностью красный. Либо исповедуют красные идеи, либо вступили в подпольную партию ВКП (б).

— Что вы такое говорите? — Щербицкий просто опешил.

— Да то и говорю. Что некоторые дивизии и полки полностью красные на все 100%. От последнего кашевара до командиров частей — золотопогонных полковников. Вот к чему привело 15 лет правления этой демократической либеральной верхушки. Точнее, дерьмократической, либерастической. Заводы порушены, кругом разруха, падение нравов, гомосексуализм, лесбиянство, попытки узаконить однополые браки, процветает коррупция, воровство казны, рейдерские захваты успешных предприятий высокопоставленными чиновниками для своих детей. Эти дети становятся управляющих вышеназванных предприятий. НИ ОДИН РЕБЕНОК ВЫСОКОПОСТАВЛЕННОГО ЧИНОВНИКА, НАЧИНАЯ С ГЛАВЫ ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ГОРОДКА, НЕ УЧИТСЯ В РОССИИ. Все за границей. Там львиную долю времени и проводят, все эти Ниццы, Куршавели, Лазурные берега, Лондоны и Парижи. Особняки и счета в швейцарских банках. И народ в России, сведенный к состоянию рабства. Ради этого воевали офицеры и солдаты белого движения? НАША ВЛАСТЬ СДЕЛАЛА АБСОЛЮТНО ВСЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СТАЛИНА ВСТРЕТИЛИ с иконами как святого, а хотя он И ЕСТЬ ВЕЛИКИЙ РУССКИЙ СВЯТОЙ. Кибальчич отвернулся к окну и больше не произнес ни слова.

Глава 4

По пыльной деревенской дороге ехала бричка. В ней сидело 2 офицера. В деревне, которую они хотели посетить, проживали их боевые товарищи. Один был рядовой, другой в звании унтер-офицера. Оба демобилизовались в далеком 1927 году, сразу же по окончании Второй Гражданской войны. Офицеры вели со своими бывшими подчиненными переписку. В июне 1941 года им выпала возможность посетить своих товарищей, так как они получили небольшой летний отпуск. К полудню они уже въезжали в деревню. Все русские деревни поражали своей нищетой и убогостью. Покосившиеся избы, соломенные крыши, вечно голодные крестьяне. Они нашли жилище унтер-офицера на окраине и вошли в дом. В горнице было опрятно, но бедно. Возле каждого окна стояли лавки, на которых сидели дети. Унтер-офицер, Миходуй Дмитрий Петрович, очень обрадовался офицерам, правда, сам он был не здоров, лежал на единственной кровати в горнице.

— Здравствуйте, господа офицеры! Очень рад вас видеть! Вот, не могу встать, захворал. Анька, слышь, дочка, быстро накрой на стол. Чем богаты, тем и рады. Как сами, Виктор Степанович и Александр Михайлович?

— Да, слава богу, повышение по службе получили, ну и поэтому случаю выдали внеочередной отпуск. А полк наш расквартирован недалеко отсюда, в Смоленске; вот решили тебя навестить, узнать, как ты, что с тобой. Проверить так же и нашего бойкого разведчика, смелого солдата Павла Кочергина. Как он?

— Нет больше Павла, умер он. Он и жена.

— Как так?

— А так. Лошадей у нас нет, отобрали за долги, вот, мы и впрягаемся в телегу да возим. Весной сами за плугом пашем. С весны Павка и захворал, не сдюжил организм такой работы. А недавно наш местный богач кулак Прохоров подкинул Павке оказию — вывезти со скотного двора весь навоз. Ну, он со своей бабой и подрядился. Грузили весь навоз в телегу, а потом вместе впрягались в телегу и везли в поле. А в это время Прохоров сидит на веранде, чай с медом пьет и смеется, глядя на все это. Своих лошадей пожалел, дешевле чтобы Павка со своей женой так горбатились. А погода собачья — ветер и влажно. Короче говоря, к вечеру сначала худо стало жене, а потом и самому Павке. Сначала умерла она, а потом и сам Павка.

— А что ж не послали за врачом?