Бесплатный фрагмент - Родственные души

I

Солнце едва выглядывало из-за горизонта, когда он неторопливо направился к мастерской, находившейся на краю улицы. Утро было как никогда тихим и спокойным. Казалось, что окружающий мир находится в долгом умиротворенном сне, который ничто не может нарушить. Небо все еще сохраняло темноту, и лишь на горизонте начинало розоветь и наполняться желтоватыми оттенками. Слегка дул тихий ветер, образуя небольшие волны в лужах.

Миновав грязь, перескакивая с одой сухой части асфальта на другую, Саркис остановился у витрины и полез в карман куртки. Не спеша он вытащил связку ключей и открыл входную дверь. Войдя внутрь и взглянув на потолок, он потёр свои полусонные глаза и тихонько вздохнул. На ощупь, перебирая рукой по стене, он включил свет. Яркость, исходящая от только что включённых лампочек, на пару секунд заставила прищуриться и отвести взгляд вниз. Посмотрев направо, Саркис направился к штендеру, который лежал в углу. Взяв его, он вышел прямиком на улицу и поставил его на тротуар, рядом с мастерской.

Город начинал потихоньку оживать и приходить в движение. Вдали слышались звуки автомобилей и троллейбусов, а на улице становилось значительно больше людей.

Войдя обратно в мастерскую, Саркис направился в маленькую комнатку, представлявшую собой некое подобие бухгалтерии. Дверь всегда была открыта, потому что ему постоянно приходилось заходить туда, чтобы отвечать на телефонные звонки от клиентов. В самом конце, ближе к стене, находился небольшой деревянный стол. Он постоянно был завален кучей бумаг, обычно вырванных из ежедневника, и папками, в которых находились разного рода документы. Слева расположился большой шкаф. В нем хранились, в основном, личные вещи и всякое барахло, которое, как считал дядя Мисак, может когда-нибудь пригодиться, а справа стояли стулья, обтянутые недорогим дерматином, над которыми наискось висела небольшая старая картина с морским пейзажем. Над столом висели две полки, также забитые бумагами, чеками и другой макулатурой. Саркис сел на стул и потянулся к блокноту. Листая страницы блокнота, он искал запись, в которой было указанно время, во сколько клиент должен забрать свою машину.

Со стороны входа раздался звонкий и весёлый голос.

— Доброе утро, уважаемый, — сказал мужчина пожилых лет, войдя внутрь.

Саркис встал из-за стола, подошёл и протянул навстречу руку.

— Здравствуйте, Анатолий Михайлович! Как поживаете?

— Ой! Не дождутся! У меня все хорошо, а вот кто-то явно не выспался, — усмехнувшись, проговорил Анатолий Михайлович.

— Да, вчера много дел было.

— И что же это за дела такие?

— Откуда такое любопытство? — воскликнул Саркис с улыбкой на лице.

— Ну, если не хочешь, то не говори Саркис. Я не заставляю. Где твой дядя?

— Ему нездоровится. Сегодня я за главного.

— Хм, вот как? Жаль, а то у меня к нему разговор. Ладно, тогда позже к нему домой зайду. Заодно и навещу.

— Хорошо.

— Не угостишь старого больного человека чаем?

— Без проблем, — кивнул Саркис и направился к чайнику, стоявшему на тумбочке. Включив его, он подошел к шкафу и, вытащил из него какую-то коробку с деталями. Как только чайник вскипел, ловким движением руки он достал из тумбочки кружку с чайным пакетиком, насыпал в нее ложку сахара и поставил её на стол пред Анатолием Михайловичем.

— Слушай, хорошая машина, — воскликнул Анатолий Михайлович.

— Да! Вот только владелец уж больно назойливый. Я уже утомился, уговаривая его оставить её в мастерской, а он все продолжал бегать вокруг машины, что-то высматривая. Никогда не понимал таких людей. Словно это не машина, а редкий музейный экспонат времён первой мировой войны.

— Ну, тут уж ничего не поделаешь. У каждого свои причуды.

— Это уж точно.

— Вот люди пошли. Даже стартер не могут самостоятельно поменять, — говорит Анатолий. — Там же менять проще простого.

— Поверьте, владельцу такой машины не до этого. У него есть дела поважнее. Это, скажем так, не в его компетенции.

Захватив с собой парочку головок и ключей, Саркис спустился в яму.

— Черт, подайте, пожалуйста, фонарь, а то забыл взять его. — С неловкостью пробормотал Саркис.

— Вот, возьми.

— Спасибо. Как ваше здоровье?

— Всё хорошо. Правда в спину стреляет иногда. Один раз так прихватило, что не мог сдвинуться с места, — с хохотом рассказывал Анатолий. — Где-то минут пять просидел в одной позе у кресла.

В эту секунду у Анатолия Михайловича в кармане зазвонил телефон. Он неохотно вытащил его из кармана и, слегка прищурившись, посмотрел на экран, после чего ответил на звонок. — Я уже иду, дорогая.

— Мне пора, Саркис. Спасибо за чай. Не хворай и удачного дня.

— И вам того же, Анатолий Михайлович.

***

Передав автомобиль клиенту, Саркис собрал все инструменты, разложил их по полкам и металлическим шкафчикам, привел в порядок своё рабочее место, после зашел в кабинет. Остановившись около стола, он открыл большую синюю тетрадь и начал быстро перелистывать ее. Страницы этой тетради были исписаны телефонными номерами, рисунками и заметками. Дойдя до последней страницы, он взял ручку и перечеркнул последний заказ, потом вытащил из кармана сотовый телефон. Набрав номер, Саркис присел на стул.

— Алло. Привет, Денис!

— Привет, Саркис. Как твои дела?

— Лучше и быть не может. А твои?

— Спасибо, пока не жалуюсь. Послушай ты сегодня на месте?

— Да, конечно. Как всегда. А что такое?

— Просто я хотел вернуть деньги, которые занимал у тебя, заодно увиделись бы. Интересно, что да как у тебя.

— Без проблем. Заходи ко мне, я всегда рад тебя видеть, Саркис.

— Ну, тогда я к тебе примерно через час заскочу.

— Хорошо.

Положив трубку, Саркис незамедлительно встал и, направившись к шкафу, быстро начал переодеваться. Переодевшись, он взял тетрадь заказов, чтобы посмотреть клиентов, записанных на завтра, а после прихватил с собой пару важных бумаг и, выключив за собой свет, вышел на улицу, закрыв сначала окна, а затем дверь.

На улице уже темнело, и кругом начинали включать фонари. Не спеша Саркис проходил остановку за остановкой, улицу за улицей. Минуя пару кварталов, он перешел через дорогу и направился вверх по улице, наполненной яркими огнями, которые освещали фасады магазинов, вывески ночных клубов и других заведений. Пройдя еще немного, Саркис свернул в темный переулок, освещённый двумя фонарями, и, сделав пару шагов, остановился возле черной металлической двери. Рядом с мусорными баками стояла несколько путан в коротких юбках, колготках в крупную сетку и куртках, которые были так малы, что не закрывали даже поясницу. В глаза резко бросался уродливо нанесенный яркий макияж на их лицах.

— Эй, Саркис! — крикнула одна из девушек, стоявших в толпе.

Саркис медленно обернулся. Из темноты к нему подошла блондинка высокого роста, одетая в джинсовую куртку, прикрывающую ее практически прозрачную черную майку, облегающие черные лосины и в обуви на высоком каблуке. Глаза, подчеркнутые длинными черными стрелками, мерцали в ночи, словно у кошки.

— Это вы мне, прелестная незнакомка? — ехидно спросил Саркис.

— Ну а кому же еще? Я не вижу здесь другого Саркиса.

— А мы разве знакомы?

— Перестань! Я уже начинаю обижаться, — усмехнувшись, сказала девушка тонким голосом, втягивая в себя сигаретный дым. — Разве много времени прошло с прошлой недели, когда ты приходил сюда с веселой компанией? Вас кажется пятеро было.

— У меня провалы в памяти, Насть, ты же помнишь.

Девушка рассмеялась. — А имя моё главное ты помнишь!

— Парадокс! — дружелюбно пробурчал Саркис и постучал в дверь.

Она подходила все ближе к нему. Ее плавные и гибкие движения напоминали крадущуюся среди зарослей пантеру, которая ищет свою жертву. Положив руку ему на плечо, она прошептала.

— Послушай, я подозреваю, что у тебя была сложная неделя. Может, зайдёшь, пропустишь со мной бокал или два?

Настя приблизилась настолько близко, что ее грудь упиралась в плечо Саркиса, а их губы были практически в сантиметре друг от друга.

В ту самую секунду, когда казалось, что их губы вот-вот сольются, отворилась дверь. Оттуда вышел высокий мужчина средних лет, спортивного телосложения, в черной майке и джинсах.

— Шеф у себя? — спросил Саркис.

— А ты кто?

— А, ты, наверное, новенький, да? Скажи, что Саркис пришел.

Недоверчиво посмотрев на Саркиса, он вытащил телефон из кармана и набрал номер.

— Шеф, тут вас спрашивают… Какой-то Саркис. После секундного затишья он положил телефон и сказал:

— Проходи.

Обернувшись к Насте, Саркис прошептал:

— Прости, в следующий раз, малыш. — И зашел внутрь.

***

Следуя за охранником, Саркис медленно плелся позади, иногда поглядывая по сторонам. Окружающая атмосфера была какой-то неприятной, но в тоже время вполне привычной для него. Несмотря на то, что коридоры были достаточно широкими, а потолок высоким, ему казалось, что все вокруг давит на него, перекрывая доступ кислорода. По обе стороны, вдоль коридора, протянулись двери, обтянутые старой темно-зеленой кожей, которая местами уже потрескалась. Всякое можно было услышать, когда ты проходил мимо них: и разговоры на повышенных тонах, и крики, и громкие стоны, и, наконец, приятные слова, наполненные банальностью и ложью. Стены были оклеены старыми обоями, разрисованными надписями, а верхнюю их часть украшали огромные трещины на штукатурке и кирпичах.

Минуя коридор, они повернули налево и поднялись по лестнице вверх. Рядом с лестницей на перилах стоял парень низкого роста с длинными кудрявыми волосами. Он качался из стороны в сторону, и казалось, будто он скоро потеряет равновесие и рухнет на пол. Лишь железные перила не давали ему упасть вниз. Направо вёл короткий темный коридор, откуда доносилась громкая музыка и шум посетителей заведения.

Поднявшись на второй этаж, охранник проводил Саркиса в кабинет. Рядом с большим окном, у кабинета, курили, травили байки и хохотали двое крупных парней.

— Привет, парни!

— Привет, Саркис, — ответили они.

Дверь в кабинет была распахнута. Вступив за порог, в глаза сразу же бросалось большое количество бордовых и красных оттенков, заполнявших собой комнату. На стенах красовались несколько больших портретов и огромный телевизор. Саркис остановился у лакированного стола из красного дерева. Напротив, спиной к нему, в чёрном кожаном кресле сидел Денис и громко разговаривал по телефону.

Положив трубку, он резко прокрутился на кресле, стукнул ладонью по столу и подскочил, словно ошпаренный.

— Саркис, черт бы тебя подрал! Куда ты запропастился?!

Не успел Саркис открыть рот, как Денис крепко обнял его удушающей хваткой да так, что Саркису показалось, что у него что-то хрустнуло в районе позвонка. — Ау… Я тоже очень рад тебя видеть, Ден.

Свои дружелюбные объятия Денис завершил хлопком по плечу.

— Присаживайся, — сказал Денис.

Саркис медленно присел и ленивым взглядом начал рассматривать кабинет.

— Смотрю, ты поменял интерьер, — подметил Саркис.

— Верно! — радостно сказал Денис.

— Довольно красиво, и как всегда не обошлось без твоего любимого красного цвета.

Говорил Саркис, опустив взгляд вниз.

— А ковер просто изумителен, очень красивые орнаменты. Поддерживают своеобразную строгость, но при этом динамично вписываются со всем остальным.

— У меня всегда был чертовски хороший вкус, — с некой ухмылкой сказал Денис. — Ты еще не видел мой обновленный зал в клубе и бар.

— Это хорошо! Вижу, дела твои идут в гору, раз ты можешь позволить себе такие затраты.

— Да, это действительно так, Саркис. Все просто отлично!

— Правда, номера отдыха оставляют желать лучшего, — расхохотался Саркис.

— Не все сразу мой друг. Как говорится, Москва не сразу строилась, — сказал Денис, прикуривая сигару. — И до них доберемся. Главное, чтобы девчонки работали, как следует. Я провёл с самыми вредными из них профилактическую беседу, и не поверишь, на всех подействовало моментально.

— Всё-таки в тебе всегда таилась предпринимательская жилка. Очень выгодно расположить в одном и том же месте и клуб и бордель. Двух зайцев одним выстрелом убиваешь, да и удовлетворяешь потребности посетителей, заботишься о клиенте.

На лице Дениса появилась гордая улыбка.

— Да, всё именно так. Я давно хотел вырваться из низов, и вот у меня получилось, хотя многие желают видеть лишь то, что им хочется. Им приятно видеть лишь деньги и роскошь. Мало, кто знает, через что мне пришлось пройти и чем приходилось жертвовать, чтобы построить все это. Тебе ли не знать дружище?

— Да, это уж точно, — сказал Саркис, уткнувшись в ковер, разглядывая узоры. Немного помолчав, он вытащил из кармана пачку денег, обмотанную резинкой, и положил на стол. — Спасибо огромное, Ден, ты меня очень сильно выручил. Я премного благодарен.

Денис взял пачку, открыл шкафчик и кинул их туда.

— Ты не будешь считать?

— Боже, перестань. Я тебе верю.

— Верить нынче никому нельзя, — возразил Саркис.

— Верно говоришь, друг, но к тебе это не относится.

Саркис дружелюбно улыбнулся: — Спасибо тебе еще раз.

— Расскажи лучше как идут твои дела? — спросил Денис. — Ты всё также у дяди гайки вертишь?

— Пока что да, но это ненадолго. Я не собираюсь всю жизнь там работать.

— Это верно, — сказал Денис. — Настю не видел случаем?

Саркис рассмеялся.

— Видел. Думал, хоть в этот раз не станет ко мне лезть, но ошибался. Просто сегодня у меня настроения нет. Наверное, вымотался.

— Да она постоянно, как ты приходишь сюда, словно в облаках летает. Глаз с тебя не сводит, уже очень давно. Я не раз это замечал.

— Она, вообще, хорошая девчонка. Просто судьба непростая у нее, вот и встала на такой путь.

Денис с неким высокомерием посмотрел на Саркиса.

— Она сама приняла решение быть проституткой. Я тоже попадал в очень трудные ситуации, но выбирал другую дорогу. Я не прогибаюсь — я гну своё!

— Вас двоих нельзя сравнивать, — подметил Саркис, — и всё же я не буду спорить с тобой. Все равно, зная тебя, ты настоишь на своем.

— Вот бы все были такими понимающими, как ты Саркис, — радостно сказал Денис.

— Не хотелось бы, — пробормотал Саркис и встал со стула.

— Можно задать тебе личный вопрос? — с любопытством спросил Денис. — Почему за все время, что ты отдыхал у меня, ты ни разу не снял комнату с дамой?

— Потому что я считаю, что платить за секс — это унизительно для мужского достоинства. Зачем платить за то, что ты должен получать бесплатно, а уж тем более, когда речь идёт о таком красавце, как я?

Денис расхохотался во все горло и чуть не упал с кресла. — Обожаю тебя сукин ты сын! Запомни, будь самым несносным козлом, и рядом с тобой всегда будет верная и любящая женщина.

— Благодарю за совет, но в этих делах прошу не учить меня. Я сам кого угодно научу.

— Уж простите, — буркнул Денис.

— Мне пора идти, а не то могу на вокзал опоздать, — сказал Саркис.

— Зачем тебе на вокзал, не уж то собрался куда?

— Если бы! Мне нужно друга встретить. Пару месяцев в отъезде был.

— А! Это дело нужное, — сказал Денис. — Тогда желаю тебе удачи и больше не смею тебя задерживать.

Саркис рассмеялся.

— У нас вроде бы ты занятой человек, а не я?

— Ошибаешься, дружище.

***

Ускоренными шагами Саркис миновал лестничный пролет и через минуту оказался на улице. У выхода, как будто поджидая, стояла Настя. Увидев его, она расцвела.

— Ты меня поджидала?

Настя улыбнулась. — Нет.

— Не подскажешь, который час?

— Без пятнадцати одиннадцать.

— Спасибо.

— Зачем заходил к Денису?

— Нужно было долги отдать.

— А, понятно. Ты молодец, что так серьезно к этому относишься. Пообещал отдать именно в этом месяце и отдал. Некоторые тянут с долгами настолько, насколько это вообще возможно, даже если могут отдать ежесекундно.

— Не люблю быть в долгах, Настюш. Порой они не освобождают человека, даже после их погашения.

— Может быть, — Настя начала активно рыскать по карманам. — Чёрт! Почему ты не куришь? Мне нужна зажигалка.

— Как я могу позволить себе такую роскошь в столь трудные времена? — усмехнувшись, сказал Саркис и, вытащив из кармана, протянул зажигалку Насте.

Удивленным взглядом Настя смотрела на Саркиса пару секунд, а потом спросила. — Ты что начал курить?!

Саркис рассмеялся. — Нет, конечно! Просто дядя забыл на столе. Не знаю почему, захотел взять ее с собой.

— Это судьба! — воскликнула Настя и начала смеяться от радости.

Саркис с усмешкой взглянул на нее, немного приподняв одну бровь, после чего пробурчал. — Нет!

Настя резко поменялась в лице. — Вот опять ты за свое? Разве не очевидно, что судьба существует, иначе как еще объяснить столь невероятные совпадения, которые порой очень сложно назвать случайными?

— Мы часто придаем смыл каким бы то ни было событиям, происходящим в жизни, — проговорил Саркис. — а делаем это, потому что хотим, чтобы наша жизнь казалась нам интересной и не лишенной смысла, но для меня это очередной самообман, утешение и оправдание.

— У меня было такое хорошее настроение, а ты его испортил, — тихо сказала Настя.

— Ну, зато я говорю искренне так, как я думаю.

На Настином лице на секунду промелькнула улыбка. Она подняла голову и сказала. — Это уж точно. За это ты мне и нравишься.

Долго ты собираешься в этом «гадюшнике» работать? Почему бы тебе не найти богатенького дурачка? У тебя все для этого есть. Ты молода, не глупа да и…

— Что?! — спросила Настя.

— Не буду говорить, а не то расслабишься и сдашь позиции.

Настя рассмеялась — Ой, Саркис — Саркис. Все в процессе. Я как раз занимаюсь этим последние два месяца.

— Да?! И что? Все успешно?

— Пока что да. Он довольно приятный.

— Что я могу сказать, Насть, рад за тебя.

— Спасибо. — Настя оперлась о стену и посмотрела на ночное небо, усыпанное звездами. — Эх, почему в жизни все складывается не так, как мы хотим?

— Все в твоих руках, малыш.

Немного помолчав, Саркис сказал. — Мне пора, Насть. Удачи тебе.

— И тебе Саркис. Ты заходи иногда сюда. Я всегда рада твоим визитам.

— Ничего не обещаю.

***

Вокзальные часы пробили двенадцать. Саркис сидел на скамье и ждал прибытия поезда. Воздух был прохладным и влажным. Фонари желтым светом освещали перрон, придавая асфальту серовато-лимонный оттенок. В такое время суток хочется бесконечно сидеть, слушая тишину, но, к сожалению, ее постоянно нарушали то голос диспетчера, то проезжающие мимо поезда с автобусами, то парочка проводниц, не спеша проходящих мимо, которые болтали о своем, и хохотали во все горло.

Саркис смотрел на отходящие поезда. Он всегда любил вокзалы, особенно ночью. Для него они олицетворяли начало новой жизни. Наверное, потому что он не раз задумывался, чтобы просто уехать и оставить позади тяжкий груз прошлого. Этот нескончаемый поток уходящих и приходящих людей. Да, здесь и есть сама жизнь. Постоянное движение, не прекращающееся ни на минуту. Кто-то опоздал на свой рейс, кто-то сам по себе, кого-то провожает любящая семья, а кто-то вообще сел не на тот автобус. Как же все это напоминает человеческие судьбы, настолько смешные и порой настолько печальные.

Услышав стук колес, Саркис приподнялся и стал высматривать Андрея в окнах купе. Так и не увидев его, он пробормотал:

— Откуда же ты вылезешь? Готов поспорить из центрального вагона.

Саркис медленно приблизился к поезду и остановился практически на краю перрона. Двери распахнулись, и сразу перед Саркисом предстала фигура стройного подтянутого парня со светло-русыми волосами и трехдневной щетиной на лице, в легком пальто светло-коричневого цвета. Обменявшись взглядами, они улыбнулись, после чего Саркис сказал: — Андрей! Ты всегда был нетерпеливым. И чего тебе как всем нормальным людям не сидится до полной остановки поезда?

— Потому что я ненавижу долгие поездки, друг мой, и это тебе тоже известно.

Андрей спустился, положил сумки на землю и крепко обнял Саркиса. — Рад тебя видеть.

— Я тоже, Андрюха.

— Сколько я тебя не видел, а? Я тебя еще перед отъездом не видел около месяца. Все в делах, да в делах.

— Накопилось много, — с грустью проговорил Саркис. — Ты же не спешишь домой? Кристина не будет беспокоиться?

— Не волнуйся. Она давно спит. Я сказал ей, что с этими поездами не известно, во сколько приеду. Так что все хорошо.

— Так что, Андрюх, в наше место?

— Еще спрашиваешь?!

***

Саркис с Андреем зашли в кафе «Эмзара», которое располагалось неподалеку от трассы. Это было тихое, ничем не примечательное заведение со своеобразной атмосферой домашнего уюта, особенно для людей, часто посещавших это место. Своего рода это было не только кафе, но еще и столовой. Но самой главной его особенностью было то, то оно работало круглосуточно. Кого только нельзя встретить здесь, начиная с влюбленных пар, не знавших как скоротать ночное время, и заканчивая водителями грузовых фур.

Саркис обожал это место: эту скатерть в красно-белую полоску, которыми были накрыты столы, эти большие окна, через которые открывался вид на ночную трассу и на вокзал, со светящими за ним огнями города, эти до боли знакомые лица работников заведения. Но еще больше он любил воспоминания, связанные с этим местом. Сколько здесь было радостных и грустных моментов, сколько было принято важных решений, сколько выпито капучино без сахара.

Парни разместились возле окна. Бросив взгляд на стойку, они никого не увидели.

— Хм, странно, — сказал Андрей. В ту же секунду из подсобного помещения вышла молодая девушка с рыжими волосами и веснушками на все лицо. Увидев ребят, она резко убрала швабру, побежала помыть руки под краном и, ухватившись за меню, подошла к ним.

— Чего желаете? — любезно спросила девушка.

— Пожалуйста, один эспрессо и один капучино без сахара, — сказал Саркис.

— Больше ничего?

— Нет, спасибо.

Записав заказ в блокнот, она направилась к кофеварке. Минутой позже зазвонил колокольчик над входом. В кафе зашел пожилой мужчина с седыми волосами и аккуратно ухоженными усами, закрученными на концах. Он был сильно утомлен, однако, увидев Саркиса и Андрея, его глаза широко раскрылись и заблестели как у ребенка:

— Боже, какие люди к нам пожаловали?

Саркис с Андреем встали со стульев и пожали руку старику. — Здравствуйте, Евгений Владимирович. Как ваше здоровье?

— Все хорошо, хлопцы. Вы как? Давно не видать вас. Все работаете?

— Да, — сказал Андрей.

— Когда вы с Кристиной поженитесь, Андрей? Не тяните кота за хвост. Я уже хочу повеселиться на твоей свадьбе. Тряхнуть стариной, так сказать.

Андрей с Саркисом рассмеялись: — Уж не волнуйтесь, Евгений Владимирович, если соберемся, то вы узнаете об этом в первую очередь.

— Смотри мне!

— А у вас тут, вижу, новенькая работает? — спросил Саркис.

— А ты как всегда за каждой юбкой успеваешь следить, — громко проворчал Евгений Владимирович и рассмеялся.

Девушка за стойкой немного засмущалась.

— Ну, зачем вы так, Евгений Владимирович? — улыбаясь, сказал Саркис. — А не то у некоторых присутствующих может сложиться неверное впечатление обо мне.

— Ой, хлопцы, пойду я. Устал сильно. Вы заходите днем, поболтаем.

— Обязательно. Удачи вам, — сказал Андрей.

Тем временем девушка принесла кофе и ушла к себе за стойку.

— Теперь рассказывай, — воскликнул Андрей. — Чем ты занимаешься? Есть какие-либо планы, о которых я не знаю?

— Нет. Все, как и раньше. Разве что расплатился с долгами. Теперь буду собирать на собственную мастерскую.

— А как там твоя «фрау»? — рассмеялся Андрей.

— Еще много работы над ней. Сам понимаешь, это же BMW, да и модель не такая распространенная. С заказом запчастей порой бывают проблемы.

— Какого она у тебя года?

— 1971.

— Ого! Та еще старушка, — с иронией произнес Андрей.

— Вот увидишь, как я эту постаревшую «фрау» превращу в цветущую молодую «фройляйн».

— Буду только рад Саркис.

Медленно попивая кофе, Саркис иногда поглядывал в окно. Не отводя глаз от пейзажа на улице, он спросил:

— А ведь действительно, вы с Кристиной не собираетесь жениться?

— Пока что нет. Но я думаю, через год или полтора точно.

— Это хорошо. Заодно лучше узнаешь ее.

Андрей засмеялся. — Мы уже практически год вместе, думаю, что мы узнали друг друга очень хорошо.

— Ну, знаешь ли, — возразил Саркис, — порой человек проявляет свои отрицательные качества позже. Например, когда вы уже находитесь в браке. Я думаю, все зависит от количества трудных ситуаций, пережитых вместе. В них и проявляется стойкость, мужество и истинная сущность человека.

— Тут уже как жизнь повернет, Саркис. У некоторых счастливая семейная жизнь заканчивается после пяти лет брака, а то и десяти, и тут уже не важно, кто, кого и сколько знает.

Саркис повернул голову к Андрею, затем опустив свой взор на стакан, нехотя улыбнулся и сказал. — Думаю, твоя теория имеет право на существование.

Они переглянулись, после чего с их лиц пропала деловитость.

— А ты все такой же корабль в странствии? Постоянно у нового причала? — засмеялся Андрей.

— Да.

— Не надоело?

— Нет. Меня такая жизнь устраивает. У меня слишком много незавершенных дел. Я не хочу связывать жизнь с кем попало лишь потому, что уже пора, либо потому, что уже нет каких либо целей, как это делают большинство людей. Да и к тому же, что может быть хуже для проявления пассионарности и творческого начала в человеке, чем брак?

— Знаешь Саркис, я не верю, что тебе порой не хотелось поддержки любимого человека. В какой бы ты не оказался сложной ситуации, если рядом с тобой есть женщина, которая тебя любит и поддерживает, то вместе с ней вы преодолеете все трудности.

— Ага, до того момента, пока ты не окажешься на дне, а ей не захочется красивой жизни.

— Твой пессимизм меня убивает!

— Не пессимизм, а реализм, — подметил Саркис.

— Да какая к черту разница?! Это не меняет твоего отношения!

— Я просто хочу, чтобы у меня все шло по плану! Тихо и не спеша. Как в те времена, когда моя мать была жива! Что в этом плохого?!

На пару секунд никто не произносил ни слова. Над кафешкой нависла мертвая тишина. Саркис смотрел в окно, а Андрей потерянно прятал взгляд, уставившись на свою ногу:

— Прости, — произнес Андрей, я не хотел напоминать тебе об этом…

Саркис взглянул на него с чувством вины. — Да это ты меня прости. Опять начал свои разговоры.

Саркис допил свой кофе.

— Уже три года прошло, а такое чувство, будто это было вчера. Скоро годовщина, как обычно куплю ее любимые красные розы и, положив их на могилу, просижу там пару часов. Ладно, пошли. Я даже не заметил, как время пролетело, — сказал Саркис. — Кристина, наверное, уже беспокоится. Я заплачу.

Они встали из-за стола. Саркис пошел к стойке, а Андрей, надевая пальто, двинулся к выходу.

Саркис протянул девушке деньги. Заглянув под стол, она начала искать сдачу.

— Сдачи не надо. Не хочу утруждать такую красивую девушку по мелочам.

Девушка засмущалась и робко проговорила: — Спасибо.

Андрей с Саркисом прошлись до автобусной остановки, на которой не было ни души, кроме какого-то бездомного, лежавшего на скамье, укутавшись в бушлат.

Послушай, — сказал Андрей. — Приходи к нам, посидишь, поешь домашней пиццы, поболтаем о всяком. Одним словом, хорошо проведем время.

— Пицца? Ммм… Я люблю пиццу. Правда мне кажется, что я буду там чувствовать себя не в своей тарелке, к тому же у меня очень много работы…

Андрей недовольно посмотрел на Саркиса, немного поджал губы, а затем улыбнулся:

— Кристина свою подругу позовет, так что скучать не придется.

— Да?! — с заинтересованностью спросил Саркис. — Так это совсем другое дело. Она хоть не страшная?

Андрей рассмеялся. Недалеко от остановки стояли припаркованные такси.

— Ладно, мне нужно идти. Увидимся завтра.

— Если у меня получится, Андрей. Дела.

— У тебя получится! Все, бывай.

— Так ты так и не ответил — она страшная?

— Приходи, увидишь, — сказал Андрей, садясь в такси.

***

Саркис не спеша поднимался по ступеням подъезда. Приблизившись к своей квартире, он вытащил связку ключей и открыл дверь. Это была небольшая двухкомнатная квартира с довольно маленькими комнатами.

Сняв куртку, Саркис пошел на кухню, налил стакан воды и открыл форточку. Он смотрел из окна на ночной город и думал о приглашении Андрея. Вроде бы ничего особенного, просто «посиделка» да и только. Однако в последнее время он стал избегать компании с большим количеством знакомых лиц. Надоели эти лицемерные улыбки, восторженные взгляды и пустые разговоры, которые после каждого застолья сменяли друг друга сплетнями, насмешками и завистью. Хотя Саркис и сам очень часто ведет себя так, например, в такие моменты, когда нужно расположить к себе кого либо. Ибо с кем мы останемся, ели будем говорить одну лишь правду? Лично у него было лишь два настоящих друга, а именно Андрей и Сергей, с кем он может быть таким, какой он есть на самом деле. Андрей и Сергей! Как забавно рифмуется, не правда ли? Так как Серега уже давно живет в другом городе, то когда он приезжает, их встречи, трех лучших друзей со школы, запоминаются надолго.

Кристина, очень приятный человек, и они с Андреем не раз были благосклонны к нему. Никогда бы Саркис не сказал, что она создает какой-либо дискомфорт, однако все чаще он начинает замечать, что Андрей с Кристиной, постепенно отдаляются от него, уходя в какой-то иной мир, такой незнакомый, далекий от него. Он понимал, что это вполне нормальное явление, и то, что рано или поздно, все переходят на следующую ступень, где во главе стоят брак, семья, домашние заботы и многое другое из этой серии. Но с другой стороны он всегда старался держаться подальше от таких людей, потому что очень часто был свидетелем того, как под натиском семейных обстоятельств, они угасали, а вместе с ними и их цели, планы, мечты, амбиции, перспективы. Все это он воспринимал всегда именно так, и не хотелось лишний раз, глядя на это, вдаваться в депрессивные мысли.

На память Саркису пришла история, которая произошла с ним в школьные годы. Тогда он тоже не хотел идти на вечеринку, которую устраивали одноклассники в честь окончания школы, дома у одного из них. Его класс не был особо дружен, и никогда не славился совместными делами. Да и людей, с которыми он общался, можно было по пальцам пересчитать. Но все же после уговоров Андрея и Сереги, он пошел. И что же вы думаете? Это был один из самых запоминающихся дней в его жизни. На удивление в этот вечер, все напрочь забыли свои обиды и были как одна большая веселая семья. После этого случая Саркис навсегда выучил для себя один урок: уж лучше выбраться из дома, нежели оставаться в его четырех стенах. Даже если тебе этого не особо хочется, и ты считаешь, что ни к чему хорошему это не приведет. Порой именно в такие моменты и происходят захватывающие события, которые запоминаются на всю жизнь.

Саркис улыбнулся, выключил свет на кухне и пошел спать. Уткнувшись в потолок, после долгого молчания он сказал: «А черт с ним. Хуже все равно не будет. Да и к тому же, что я теряю?»

II

На следующий день Саркис позвонил Андрею и договорился о встрече. Приглашение было назначено на восемь часов вечера. По дороге он зашел в кондитерскую и купил пирог к чаю, а в цветочной лавке по соседству, купил небольшой букет для Кристины, после чего быстро побежал к автобусу, который уже начинал отъезжать от остановки, и буквально проскочил в закрывающиеся двери.

Время, конечно, было не из лучших для поездки на общественном транспорте, так как многие люди возвращались домой с работы. Из-за пробок пятнадцать минут езды растянулись до сорока. Однако он предусмотрел это, покинув свой дом на час раньше. Саркис вышел из автобуса и, посмотрев на часы, ускорил шаг, чтобы не опоздать. Район был хороший. На их улице стояло много больших красивых домов и новых многоэтажек. Андрей с Кристиной жили как раз в одной из этих многоэтажек. Саркис подошел к двери и набрал код квартиры в домофоне.

— Кто там? — Раздался приятный женский голос.

— Это я, Саркис. Открывайте.

Открыв дверь в подъезде, Саркис зашел в лифт и поднялся наверх. Лифт распахнулся, после чего он подошел к дверям и нажал звонок. На него вышла Кристина.

— Это тебе, Кристин, — протянув букет, промолвил Саркис.

— Ого! Спасибо, Саркис. Какой прекрасный букет.

— Куда можно торт положить?

— На кухню. Проходи, я все сделаю.

Саркис прошел на кухню, положил торт на стол и зашел в зал. Квартира была, одним словом, прекрасна. Ремонт был выполнен в европейском стиле. Синие обои на кухне, прекрасно гармонировали с сине-голубой плиткой на полу. В зале было сделано все так же просто, но со вкусом: темный узорчатый ламинат, накрытый бежевым ковром по центру, аккуратный диван, квадратной формы, обтянутый темно-коричневой тканью. Напротив дивана расположился небольшой стол. На диване, развалившись, лежал Андрей. Саркис подсел к нему:

— Так вы теперь мне врете, сударь? — спросил Саркис Андрея.

— То есть, мой дорогой гость?

— Где еще один, обещанный тобою, человек? Я, конечно, ванную не проверял, но больше чем уверен, что никого в квартире нет, кроме нас троих.

— Она скоро придет. Опаздывает, — раздался голос Кристины из кухни.

— Хорошо. Спасибо, — ответил Саркис.

— Ну что? Отложил свои дела?

— Да. Честно сказать, я пришел, потому что давно вас не видел. Может это и бестактно, но думаю, будет очень скучно. Я себя чувствую, как в гостях у троюродной тети, ей богу, — засмеялся Саркис. — Алкоголь хоть будет?

— Нет, не будет! — сказал Андрей. — Хватит жаловаться. Лучше скажи спасибо, что хоть посидишь по-человечески, как нормальные люди, а не будешь пропадать, черт знает, где и с кем.

— Какие вы скучные, но я все равно рад, что я с вами, «дети мои».

Андрей рассмеялся. Зазвонил домофон, а через пару минут в квартиру позвонили. Кристина попросила, чтобы кто-нибудь открыл дверь, так как она очень занята. После минутного спора с Андреем, Саркис неохотно поковылял к двери и открыл ее. За порогом стояла высокая девушка, лет двадцати трех, с длинными прямыми светло-каштановыми волосами. Первое, что бросалось в глаза — это ее очень застенчивая улыбка и необыкновенно аккуратные черты лица. Но больше всего Саркиса привлекли голубые глаза, которые в сочетании со светло-синим шарфом выделялись особенно ярко. Отдельного внимания заслуживала фигура, на которую почему-то, Саркис обратил внимание намного позже, что не похоже него. Темно-синее легкое пальто с кожаными черными сапожками смотрелось на ней просто прекрасно.

Она улыбнулась и сделала один шаг навстречу, перейдя через порог:

— Здравствуйте, — произнесла она.

— Привет.

К Диане подбежала Кристина и крепко обняла ее. Саркис закрыл дверь, и, вернувшись в зал, свалился на диван.

— Ну что? — спросил Андрей, улыбаясь. — Очень страшная?!

— Нет. Фигурка что надо. Интересно как на ней будет смотреться черное белье с черными чулками?

Андрей кинул в него подушку: — Завязывай, кретин.

Саркис засмеялся.

Кристина зашла с двумя большими горячими пиццами, а за ней Диана с парой тарелок. Разложив всю посуду, они сели на диван. Кристина прижалась к Андрею, убрав ноги под себя, Диана расположилась рядом с подругой, ну а Саркис неподвижно сидел рядом с Андреем.

— Ой! — воскликнула Кристина. — Подождите секунду.

Она быстро подскочила и выключила свет в комнате.

— Мы что будем смотреть фильм? — удивился Саркис.

— Да, — прошептала Кристина, положа голову на плечо любимого. — Что может быть чудеснее.

— Ага, не то слово! — пробурчал Саркис.

Диана незаметно кинула на Саркиса свой недовольный взгляд.

— Да уж. Вот я попал, — думал он.

***

Кино подошло к концу. Учитывая то, что это была мелодрама — время для Саркиса тянулось очень долго. Кристина сидела вся в слезах, вытирая их салфетками. Андрей иногда поглядывал на нее, улыбался и прижимал к себе. Диана была полностью погружена в сюжетные линии фильма, анализируя происходящее. Саркис сидел, показывая всем своим видом, что он ждет, когда вся эта «мыльная опера» скорее уже закончится:

— Ну почему она не сказала ему?! Почему так? — тихо, сквозь слезы, проговорила Кристина.

— Просто она боялась, — сказала Диана. — Она не могла разобраться в своих чувствах, и никак не могла донести это ему…

— Она просто дура, которой двигали эгоистичные мотивы и которая точно не задумывалась о последствиях, — цинично сказал Саркис.

— Ты не проникся глубиной этого фильма, — возразила Диана. — В жизни порой бывает так, что ты и представить не можешь, какой сложный выбор может встать перед тобой.

— Башкой думать надо своей! — возбужденно воскликнул Саркис. — Если она изначально знала, что им не быть вместе, зачем нужно было устраивать все это?!

— Да я смотрю, ты у нас такой умный и все знаешь?!

— А мы уже на «ты»? — спросил Саркис. — Ну, хорошо! Так что ты имеешь против моего ума?

— Ребята, вы чего? — влез в спор Андрей.

— Я не люблю, когда ничего не понимающие личности, строят из себя, Бог знает кого. Еще и всем своим поведением показывая насколько им тут не комфортно!

— Диан, перестань, — толкнув локтем, сказала Кристина.

— А твоего мнения тут никто не спрашивает вообще. Вижу ты любительница построить из себя домашнего психолога. Берусь предположить, что ты раз попала в трудную ситуацию и теперь всем советы даешь направо, налево!

— Да тебе не то, что советы, тебе даже пытаться что-либо донести нет смысла. Видимо, ты безнадежен!

— Хах! Дура.

— Что прости?!

— Так! А ну хватит. — Закричал Андрей. — Что вы за цирк устроили?! Как дети маленькие.

— Думаю мне пора. — Сказал Саркис и встал с дивана. — Спасибо за вечер. Кристин, пицца просто бесподобна. Ты опять превзошла себя. Уже поздно, так что мне пора.

Диана смотрела на Саркиса с ненавистью и злобой, пока он не покинул комнату. То же самое можно было сказать и про него. Андрей пошел за ним.

Девушки остались одни в зале:

— Ты чего так завелась? Ты на себя не похожа.

— Какой же он отвратительный тип! Все настроение испортил, и без того испорченное на работе.

— Саркис не плохой парень.

— Я заметила! И нужно же было затронуть именно эту тему?!

— Ты так говоришь, будто он знал, что она для тебя больная, Диан.

Диана злобно выдохнула и повернулась в другую сторону. Кристина обняла ее:

— Ты ж моя, истеричка.

Диана усмехнулась и тоже обняла ее. Андрей тем временем стоял в коридоре, пока Саркис завязывал шнурки на ботинках:

— Саркис, ты не должен уходить. По крайне мерее так.

— Уже поздно, и я не хочу наполнять ваш дом негативом.

— Послушай, я сам удивлен поведению Дианы. Она обычно милая и отзывчивая.

— Да мне абсолютно все равно, что она там говорила. Мнение таких людей не заслуживает внимания, так что все в порядке дружище. Спасибо еще раз вам. Да, кстати… Я говорил тебе, что хочу на море этим летом поехать? Все собираюсь, да никак не выходит. Десять лет там не был. Поедешь со мной?

— Мы это обязательно обсудим. Я не против, — улыбнулся Андрей.

***

На улице стало прохладно. Луна в этот вечер была очень большая, словно ее вырезали из белого картона и повесили, на обозрение горожанам. Там, где было мало искусственного света, можно было увидеть звезды и даже разглядеть пару созвездий. Саркис сумел разглядеть созвездие Южный Крест. Ему захотелось пройтись пешком, и поэтому он вышел на пару остановок раньше. Возмущение съедало его и никак не давало место другим мыслям в голове. Никогда бы он не подумал, что такое мило и хрупкое создание может дать такой отпор. Да еще и при первой встречи. Это какую же наглость нужно иметь?! Хотя он и сам был виноват, опять решил показать себя, отличиться от других. Вот и получил достойный ответ. Честно сказать это ему даже понравилось. Хоть кому то хватило смелости не постесняться, четко высказать свою позицию и отстоять ее, и притом сделать это в такой прямой форме. В тоже время это вызывало у него дикое раздражение. Вся эта ситуация была для Саркиса комичной. Он вспоминал, как яростно Диана спорила, и это вызывало у него смех.

— Да кем она себя возомнила? Наверно, в школе самая умная была. У нее, скорее всего, даже парня не было. Кто вытерпит такую?

Саркис дошел до своего подъезда. Не спеша он поднялся по лестнице. Рядом с окном, между четвертым и пятым этажами, стоял и курил Борис. Борис был соседом Саркиса, который жил на четвертом этаже.

В глазах Бориса можно было прочесть озабоченность и тревогу. Сигарета шла одна за другой.

— Что, опять скандал, Боря?

Борис немного растерялся:

— О! Привет, Саркис, — протянул он неуверенно вперед свою мозолистую руку.

— Что стряслось? — Обычно Саркису было плевать на то, что происходит в его жизни, но очень редко он все же удосуживался выслушать и поговорить.

— Лена опять жаловалась на наше положение. Не хватает денег, еще и на работе зарплату урезают. Ну, ничего. Я сделаю все возможное. Я ведь никогда не жалел ничего ради нее, ты же знаешь. Буквально неделю назад, на ее день рождения, купил ей новые кожаные сапоги, а сегодня она будто забыла про это. Иногда так паршиво бывает от этого…

У него словно начался словесный понос. Саркис не был таким человеком, которому можно излить душу, и уж тем более на подобные темы. Он испытывал отвращение к Борису. Человек, которого брак превратил в бесхребетное существо, без чувства собственного достоинства и внутреннего стержня. От него так и исходила трусость и безвольность. Об него хотелось вытереть ноги и надавать по щекам. Просто жалкое зрелище, не заслуживающее ни сочувствия, ни сострадания. Однако что-то заставляло Саркиса останавливаться и иногда слушать этого человека и разговаривать с ним. Ведь если хорошо подумать, он не всегда был таким жалким. Он просто очень любил свою жену. Даже очень.

«Порой нужно остановится на секунду и посмотреть на таких людей, — думал про себя Саркис. — дабы не оказаться на их месте. До чего же можно ослепнуть, когда один человек становится для тебя центром всего, когда все сводится к нему одному. Когда ты даришь ему все, в том числе и свою душу — он просто берет и пользуется. Ну а что ему еще остается делать? Тем более, когда этот человек, как и большинство живущих в этом доме, да что там в доме, везде — это глупый скот, который заслуживает закончить свою жизнь на скотобойне. Ничего, кроме отвратительных приземленных идеалов и желания постоянно приобретать „дерьмо разного сорта“ их не интересует. Все-таки эгоизм — это отличная черта человеческого характера. Те, кто говорят, что эгоизм — это плохо, пытаются поселить в тебе чувство вины, подчинить твою волю, а затем выгодно использовать тебя в своих интересах. Они прячут за придуманными собой же моральными нормами свое лицемерие и слабость. Всеми движет желание личной выгоды, желание обладать, подчинять, и такие наивные люди как Борис, веря в то, что их добро обязательно вернется им обратно, попадают в эту трясину, из которой уже не выберешься.»

Саркис понимал все это и с уверенностью говорил, что он эгоист. Он не видел в этом ничего плохого. Ведь даже, когда ты совершаешь приятные поступки, трогающие сердца других, для своего любимого человека, ты делаешь это из своих личных побуждений. Если бы тебе было неприятно это делать или же безразлично, то ты бы никогда не стал этого делать. Никакого вранья, крылатых фраз и обещаний. Ты просто даришь человеку часть своей радости.

Саркис опустил голову и посмотрел на туфли Бориса. Они были очень старыми и изношенными. Саркис прервал бесконечный поток слов Бориса и сказал:

— Боря, я тебе скажу только одно. Купи лучше себе новые туфли. Порадуй себя.

После этих слов он похлопал Борю по плечу и поднялся к себе.

Обветшалые стены квартиры наполняли и без того хмурую атмосферу тревогой и мрачностью. Обыкновенные ничем не примечательные серые обои, местами украшенные белыми узорами, напоминавшими некое подобие цветов, старый красный ковер на полу, диван обтянутый не дорогой тканью, стойка со штангой и самодельные гантели в углу комнаты.

Саркис пошел на кухню приготовить себе что-нибудь и по пути поставил диск со старым армянским фильмом. По сути, он его не смотрел — фильм выполнял своего рода роль радио и помогал хоть ненадолго вытеснить тишину из квартиры. Он очень много раз видел его, и поэтому знал все фразы наизусть. Незнакомый человек, взглянув на него, сразу бы подумал, что он не в своем уме. Когда в фильме кто-то задавал вопрос — он быстро отвечал, за главного героя, иногда добавлял свое, ловко передвигаясь из одного конца кухни в другой, изящно скользя по плитке. Через какое-то время ужин был готов. Саркис быстро закончил трапезу, помыл всю посуду и прилег на диван перед телевизором.

— Мой любимый момент фильма. А я сегодня быстро. Обычно не успеваю на него. — Саркис на минуту уткнулся в потолок, затем закрыл глаза, протер их и сказал. — Черт возьми, что я несу?! Нужно идти спать. Так, завтра выходной. Нужно купить цветы и сходить к маме в гости, на кладбище. Я очень соскучился по ней. Посижу у нее, поговорю о всяком, да и пойду в гараж, делать свою фрау. Ну вот, как-то так.

III

Настала летняя пора. Улицы наполнились жизнью. В мастерской все также кипела работа. Стрелка часов перевалила за час дня. На дворе стояла дикая жара. Саркис вышел из мастерской, захватив с собой небольшой стульчик и бутылку холодной воды, и сел у двери. За ним вышел дядя Мисак. До этого он задремал в своем кресле, в углу мастерской, а проснулся из-за звука открывающей двери.

— Ты закончил машину?

— Да.

— Хорошо. Я пойду позвоню. Пускай заберут поскорее.

— Не нужно, я уже позвонил. Скоро за ней приедут.

Дядя Мисак улыбнулся и вернулся в мастерскую.

В этот момент рядом остановился красный Fiat Albea. Из него очень медленно и пафосно, улыбаясь, вылез Андрей. На нем была белая панама, черные очки, белая футболка с треугольным вырезом горловины и джинсовые шорты.

— Трудимся, рабочий класс? — спросил Андрей.

— Давно это ты в аристократы записался? — насмешливо проговорил Саркис.

— Как дела?

— Нормально, Андрюх. Твои как?

— Все хорошо. А будет еще лучше, если услышу от тебя положительный ответ, на мое предложение.

— Слушаю тебя, — с интересом сказал Саркис.

— Ты же поедешь на море с нами? Помнишь, ты сам предлагал мне?

— Точно! Ты так внезапно появился, мог предупредить хотя бы.

— Это не в моем стиле, друг.

Немного помолчав, Саркис произнес:

— Я конечно «за», но сам понимаешь, нужно обсудить все с дядей Мисаком. Мне же нужно будет предупредить его.

Андрей немного наклонился в бок и посмотрел на дядю Мисака, храпящего в своем кресле:

— Да что его предупреждать?! Даже если ты молча уедешь, он не заметит этого, — засмеялся Андрей.

Саркис улыбнулся.

— Да, думаю, пару дней отдыха мне не повредят.

— Только есть один момент, — предупредил Андрей. — Возможно, он немного смутит тебя…

— Какой?

— С нами поедет Диана.

Саркис удивленно посмотрел на Андрея. — Почему именно она? Неужели у вас с Кристиной больше не осталось нормальных знакомых?!

Андрей рассмеялся. — Знаешь ли, не такая уж она и плохая, как тебе кажется. И к тому же она лучшая подруга Кристины, так что сам понимаешь.

— Ну, раз уж нет других вариантов, что тут поделаешь, — вздохнул Саркис. — Я не собираюсь отменять свой отдых из-за нее.

Андрей улыбнулся. — Тогда набери мне, как соберешься!

— Хорошо.

Саркис хотел зайти обратно в мастерскую, но затем, сделав шаг назад, сказал:

— Она уже второй раз портит мне настроение. Какая необыкновенная отрицательная энергетика исходит от этого человека.

Андрей звонко засмеялся!

***

Ленивой походкой Саркис подходил к многоэтажке Андрея. Они договорились встретиться рано утром, чтобы не ехать в ночь. Прибыть на место планировалось ближе к вечеру. Андрей с Кристиной еще неделю назад нашли милую старушку, которая сдавала свой двухэтажный дом с комнатами. Саркис зашел с задней стороны двора, где располагались гаражи. Гаражные ворота Андрея были распахнуты, а рядом стояла его машина с открытым багажником. Кристина, насколько это было возможно, компактно укладывала вещи.

— Доброе утро, Кристин.

— Доброе.

— Не нужна помощь с вещами?

— Да нет. Андрей с Дианой сейчас принесут остальное, и двинем в путь.

— Она уже здесь? Хм. Я думал, что она из тех, кто любит опаздывать!

— Саркис! — улыбаясь, воскликнула Кристина.

— Ладно-ладно! Я понял! Послушай, мой рюкзак хотя бы влезет?

— Конечно.

Через минуту Андрей и Диана спустились:

— Здравствуй, — произнесла Диана с неким неудобством.

— Привет. Ну что, едем?!

Саркис только хотел обойти машину, чтобы сесть на пассажирское сиденье, как Кристина, опередив его, села туда.

— Я думал, что буду спереди! — возмущенно сказал Саркис.

— Это так важно? — спросила Кристина.

— Не то чтобы важно, просто сзади меня укачивает в долгой поездке.

— О, какая вы нежная личность, — ехидно проговорила Диана и с ангельской улыбкой села на заднее сидение.

Саркис посмотрел на Кристину:

— На половине пути поменяемся!

— Хорошо.

***

Дорога была долгой и утомительной. Наши герои старались как можно меньше останавливаться, чтобы быстрее доехать до морского побережья и насладиться им вдоволь. Но все же без пары остановок не обошлось, одна из которых была вызвана тем, что Диану укачало. Само собой это был отличный повод поглумиться для Саркиса:

— Так кто из нас там нежная личность, дорогуша? — насмешливо спросил Саркис.

— Не знаю, кто нежная, зато теперь знаю, кто злая и вредная! — устало и измученно прошептала Диана. Она кинула на него злой, недовольный взгляд и отвернулась к окну. Саркис, самодовольно улыбаясь, повторил действия Дианы.

Андрей посмотрел в зеркало заднего вида:

— Как вы там, ребятки?

— Отлично! — одновременно ответили Диана с Саркисом, не отводя взгляда от пейзажа за окном.

Андрей переглянулся с Кристиной.

— Как же это чудесно! — воскликнула Кристина. — Только посмотрите, какие горы, какой воздух. А небо? Оно такое лазурное. Как же прекрасно, что мы разделим все эти красоты вместе! Не правда ли, любимый?

— Конечно, дорогая, — сказал Андрей и поцеловал Кристину.

— Вы тут потише, — пробурчал Саркис. — Наша сильная личность уснула.

Кристина обернулась и посмотрела на Диану:

— Ты ж моя хорошая. Да, она с детства не любила долгих поездок на машине.

Саркис молча отвернулся к окну. Пейзаж, действительно, был прекрасен. Проезжая через мост, ребята могли уже увидеть море. Благодаря яркому солнцу, оно приобретало изумрудные цвета, приближаясь к горизонту, а ближе к берегу начинало синеть.

Они подъехали к дому. Он был покрашен в лимонный цвет, в глаза бросались большие окна и балконы на втором этаже. На крыльце в кресле-качалке сидела пожилая женщина.

Ребята начали вытаскивать чемоданы из машины, а Андрей пошел навстречу к ней, тихонько подпевая и улыбаясь.

— Здравствуйте, — сказал Андрей. Мы немного опоздали, если мои часы не врут, то на час.

Женщина улыбнулась.

— Ничего страшного. Я нашла себе занятие — кроссворд разгадываю. Вас же четверо, да?

— Абсолютно верно, — подметил Андрей.

— Так, в двух словах я ознакомлю вас с простыми правилами, молодежь: первое — никакого шумного и буйного поведения после одиннадцати вечера я не приемлю; второе — никакого алкоголя и проституток; третье — на кухне после себя обязательно убирать… Эм, что же еще? На этом думаю можно закончить. Это самое основное, что я требую от своих жильцов. Если все понятно, то прошу за мной.

Хозяйка улыбнулась и, прихрамывая, пошла показывать их комнату.

— Второй пункт был прям ударом ниже пояса, — пробурчал Саркис.

Андрей улыбнулся, и все дружно зашли в дом.

Комната была очень просторной, и все умещались без проблем. Находилась она на втором этаже. Андрей учел это при выборе, потому что знал, что Кристина сходит с ума от балконов, от возможности выйти рано утром на него с чашечкой кофе, вдыхая прохладную свежесть.

Хозяйка вручила Андрею ключ от комнаты и его дубликат:

— Если что нужно будет, я внизу.

— Как вас величать? — спросил Андрей.

— Ольга Васильевна.

— Очень приятно. Я Андрей, это моя будущая жена Кристина, наши хорошие друзья Диана и Саркис.

Ольга Васильевна улыбнулась:

— Ну, раз с правилами все понятно, тогда устраивайтесь и чувствуйте себя как дома. Не буду тревожить.

Тихонько прикрыла дверь и ушла вниз.

Ребята начали вытаскивать из сумок свои вещи и знакомиться с домом.

— Что будем делать? Солнце уже начинает садиться, а спать как-то не хочется, — говорит Кристина.

— Нужно сходить в парк развлечений, — воскликнул Андрей. — Он здесь неподалеку.

— Покататься на каруселях! — сказала Диана. — Хочу на колесо обозрения. Наверное, вечером открывается прекрасный вид на город.

Саркис незаметно достал вино с рюмками и начал разливать:

— Эй, подойдите-ка все сюда. Давайте выпьем.

— Разве есть повод? — сказала Диана.

— Есть. Давайте выпьем за то, что мы все-таки решились, хоть и на пару дней, вырваться из бетонных тисков многоэтажек, и не просто вырваться, а еще и с близкими для нас людьми. Для меня это очень важно. Чем не повод?

— На нашей свадьбе будешь тамадой! — рассмеялась Кристина.

— Сочту это за честь, дорогая.

Все чокнулись рюмками.

***

Парк, действительно, находился недалеко. По дороге девушки разговаривали о том, на какой аттракцион лучше сходить. Парни иногда поддерживали разговор, но в целом шли впереди и говорили о своем.

Людей было очень много. Куча детей разного возраста, бегающих со сладкой ватой, стариков на скамейках и влюбленных пар. Саркис чувствовал себя не в своей тарелке. Давно он не бывал в таких местах. Так и хотелось сказать «Черт, что я здесь делаю? Мне вроде бы не пять лет. Андрей купи, пожалуйста, мне сладкую вату, а еще этого милого розового пони. Господи!». И все же он старался сдерживаться и наслаждался тем, что он со своим лучшим другом хоть раз поехал отдохнуть в такую даль.

Первое, на что они сели, конечно же, было колесо обозрения. Кому не хотелось посмотреть на вечерний приморский город с высоты птичьего полета? Все изумленно смотрели на миллионы огней, которые растянулись, казалось, на тысячи километров. Город был как на ладони. Можно было разглядеть абсолютно все: море, многоэтажки, магазины, проспекты. Кристина прижалась к Андрею и опустила голову ему на плечо. Все молчали. Каждый думал о своем. За все время, лишь один раз, Диана прошептала: Как же красиво.

Следующим в списке шел тир. У Андрея и Саркиса проснулся сопернический дух.

— Можешь даже не стараться, я помню, насколько ты ужасно стрелял еще в школе, — сказал Саркис.

— С того момента прошло много времени, да и к тому же у меня есть достойная мотивация. Я хочу выиграть что-нибудь для Кристины.

— Сколько у нас попыток? — спросил Саркис.

— Три, — ответил организатор.

Первым стрелял Андрей. Две его попытки не увенчались успехом, однако последний выстрел Андрея оказался все-таки удачным. Он выиграл мягкую игрушку — маленького серого мышонка с кривыми усиками.

— Не ходи с ним на охоту, Кристин, — рассмеялся Саркис.

Он взял винтовку и прицелился. Все три выстрела оказались удачными. По правилам, если все три выстрела оказывались в яблочко, то участник мог выбрать любой приз на свое усмотрение.

— Ничего, что может мне пригодиться, здесь нет, — бормотал себе под нос Саркис. Осматривая полки с игрушками, он попросил достать с верхней полки большого белого мишку, который держал в руках красное сердце.