Бесплатный фрагмент - Редкие люди

Редким людям, благодаря которым

эти стихотворения были написаны

Редкие люди

I

Вы мало любите и мало видите.

А. П. Платонов,

«Ответ редакции „Трудовой армии“» (1920)

То, что мы с тобой создаём,

Проектируем, разрабатываем —

Сущности (в большинстве своём)

Уникальные, не инкубаторские.

Пыль хранилищ мудрее, чем

Ленты пóстов, пустых и подленьких;

Хоть напарник наш — только книжный червь,

Изучивший Линнея в подлиннике,

Да и цели в кино нарезаны:

Алчным — должности, глупым — модницы;

Если хочется бесполезного,

То, естественно, не находится.

Всё, что видим вокруг, зловеще:

Словно взвешивая колбасу,

Стёртым словом и нищей вещью

Затовариваем свой досуг.

От банальностей зубы съедены —

Исповедуясь, проговори:

Нас не впишут в энциклопедии

И частотные словари,

Потому что мы существуем

В малом круге, короткий срок

И людскую любовь живую

Между строк запасаем впрок.

2015

М. Г.

Из цикла стихотворений «Чащи сердца» (2005 — 2006)

…Печаль и радость настаивались на снеге,

Простаивая сутками на нём….

Из стихотворения «Следы» (2006)

VI. Калейдоскоп

Вместо посвящения

Шелест шести шестистиший

Молча прими как подарок.

Поступью стоп да возвышен

Будет наш мир, что так ярок…

I

Московский край поэтами небогат,

А по природе и вовсе скромен, —

Разве лишь белокаменный град

Из камня мячковского построили.

Но о соседстве не с кем-нибудь
втайне мечтаю я,

А с Владиславом Ходасевичем
и Мариной Цветаевой.

II

Мерой яркости — не кандела,

А освещённости должен служить не люкс —

Разума свет, сердца целого

И степень кипенья мыслей и чувств.

Не всё удастся измерить: иному мерила нет.

А иначе зачем слагают песни, прозу?
зачем нам свет?

III

Мыслить лучше на морозе,

А стихи писать в тепле.

Ранят здесь шипами розы,

Индевея на стекле;

Нынче к нам приходят грёзы

Аккуратно в полумгле.

IV

Милый сердцу беспорядок,

Абрис ламп, паркетный пол,

Рой учебников, тетрадок

И стихи — рабочий стол;

Ново поле мыслей-грядок,

А на нём студент взошёл.

V

Мои уважаемые трамваи,

Аксакалы улиц московских,

Разговор ваш незабываем

И вид, аккуратный, неброский.

Неужели не ясно — они украшают

Автострады, как странника — посох?

VI

Мне каникул запомнятся дни

Амальгамой сверкавших снегов,

Ровным контуром мёрзлой лыжни,

Испещрённой цепями следов

Неизвестных людей и зверей —

Акварелью зимы, мне подаренной ей.

2006

А. Д.

Песнь поздравления

Коль вертится шарик земной и формат ещё клеится,

Пока «технари» не устроили миру конец,

Нехитрую песнь поздравленья спою в пять коленец я,

Воспев этот праздник, как вёсен походку — скворец.

Когда мы не в духе, когда мы уныньем болеем,

Когда примененья исканиям в творчестве нет,

То ты, всё осмыслив, опять предлагаешь идею, —

Как в камере Вильсона, чертишь нам вычурный след.

Так лазер пространство сечёт, возникая из мрака,

Сорвав электроны с их прежних стабильных орбит.

А физик найдёт ли какой-то другой генератор,

Который собою идей генератор затмит?

Я, славя диффузию свежеполученных знаний,

На разум и чувства впустую людей не дробя,

Прошу не спешить: пусть ни разу мильоны терзаний

При пусках и запусках да не настигнут тебя.

Ученье — дорога к внезапно открывшимся далям,

Где каждый не сразу из «ты» превращается в «вы».

Заслуги не стоят того, чтоб за них награждали, —

Быть может, одним лишь учтивым кивком головы.

Чем мы живы, того не исчислить ценой:

Серебру предпочти почерневшую медь —

Что в нём проку для мыслей: чугунный, стальной,

Громче золота колокол сможет звенеть.

Пусть разум пытливый неточности мира обсудит

И старты вовеки не скроют сиянье планет,

Закат и восход; даже штуцер пусть будет

Изящен и точен, как ясный шекспиров сонет.

Мы знаем, что правда и дело сегодня в честѝ:

Достойный наследник известных дворянских родов,

Ты сможешь унылый и сгорбленный мир-«универ» осветить

Космическим факелом мощных системных трудов!

2006, 2015

Е. Ж.

Светлейшей

Здравицей шлях богатырский укатан,

Свечи затеплились в скромных приходах, —

Ныне и я, воспевавший закаты,

Стал уподобленным древним рапсодам.

Лишь овладев Ариадниной нитью —

Жизнью, богами дарованной свыше, —

Не заблудился Тезей в лабиринте

И из дворца Минотаврова вышел.

Я, кажется, знаю, о чём современный

Дедал, оторвав от Земли космолёт,

Подумает: есть в необъятной Вселенной

Хоть кто-то, кто чаянья сердца поймёт.

В тебе так счастливо сплелись воедино

Две близкие чуткому сердцу черты:

И взгляд, ледоходом крушащий плотины,

И слово, которым наводят мосты.

Недаром тебе, не боясь порицанья,

Доверили двое творенья свои:

И тот, кто поёт о тоске и прощаньи,

И тот, кто не верит в наличье любви.

Итак, с днём рождения! в праздник пресветлый

Прими сей нехитрый, но радостный стих.

Да пусть не останутся впредь без ответа

Важнейшие из устремлений твоих.

Пусть свалятся в прошлое склоки и ссоры, —

Ведь в мире не место житейским скорбям, —

И совести едкие, злые укоры

Пускай понапрасну не мучат тебя.

Золотом лес вдоль дороги развешан,

Ветер сбирает букеты мелодий, —

Скачут герольды: «Дорогу светлейшей!

Радуйтесь, люди!» — и Солнце восходит.

2006, 2015

А. А.

Размышление о творчестве, дарованное соратнику

I

В лёд житейский бьюсь я рыбой

И всё хожу я сам не свой:

Ах, напрасно прежде выбрал

По курсу жизни курсовой.

В хореи смело — ямбами,

Не привёл структурной карты, —

Сочтут ведь вирши слабыми,

Выщиплют мне бакенбарды.

В пекло поперёк влез батьки,

Забыл я стыд, стеснительность —

Множь записки килобайты

Расчётно-пояснительной.

И пока любовь офорты

На сéрдце не вытравила,

Звуки выстрою в когорты

Стихами, эх, восьмибитовыми.

II

С каждым годом мы, увы, стареем —

Жизнь, однако, не «пустая шутка».

Достоевский, Чехов в наше время

Ездили бы, скажем, на «маршрутках»,

Если б, взбаламутив ил столетий,

Как металл, отлив мгновенья в пули,

Физики — седые, злые дети —

Время, как машину развернули.

Сможет даже с тлеющей лучиной

Породить живой источник света

Лермонтов, что борется с пучиной

Высокоскоростного Интернета.

В будущем останутся и выстоят

Книжные, скульптурные скопления:

Творчество, пусть даже программистское,

Взрежет океаны потребления.

Мы напишем слова безумные

На отвесной стене скалы, —

Нам скажут: «Программист ты: много думаешь», —

И это будет лучше похвалы.

Ты, верю, скоро станешь оптимистом;

Сжимая руку счастия в руке,

О прежнем вспомнишь вечером росистым:

«Я не пишу на этом языке».

Тебе, как мне, спокойнее в полёте —

Не в космосе, так в небе, не иначе —

Желаю я прилежности в работе,

Во всяких изысканиях — удачи.

В полёте вид откроется прекрасный:

Пушистым снегом засыпает дали.

Ты выбрал жизнь задачей не напрасно:

Она-то стоит, чтоб её решали.

2006, 2015

Н. П.

Из цикла стихотворений «Язык объяснений» (2007 — 2008)

И с каждым днём всё беспокойней:

Наверно, движемся к весне мы.

Чтоб говорить с людьми, какой мне

Язык избрать для объясненья?

Из стихотворения «На льду залива» (2007)

VII. Весна

Разорвав кошачьим когтем

Занавеску облаков,

Солнце окунуло локти

В лужи детских городков.

Это дождь — любитель фото,

Сделав снимок, сделал ноги, —

Высыхает неохотно

Проявитель на дороге.

Небеса, надев личину,

Красят кобальтом площадки, —

Не найдёт неразличимых

Заказавший отпечатки.

Дни колонной катят мимо,

Но видны издалека

Вихри снега, кольца дыма

За спиной грузовика.

Город и весна едины:

Дом сосульками унизан.

Вьюги выгибают спину,

Пробегая по карнизам.

2008

VIII. Пробуждение

Ручей нечаянно разбужен,

В опровержение примет;

Хоть по утрам во всякой луже

Осколки ледяных комет,

Но снег забился в подворотни,

Спасая дымчатую шкуру.

Весенний день рассудок отнял,

Разлив лучистую микстуру.

Нет солнца, — и дороги дремлют.

Асфальт невиданно белёс.

Машины искусали землю,

Испачкав челюсти колёс.

Придя сегодня на рассвете,

К нам на окраину проник

Теплолюбивый мягкий ветер,

Шумящий, как лесной родник.

2008

IX. Чудеса в апреле

Чирикали птицы, и были искренни,

Сияло солнце на лаке карет.

С точильного камня не сыпались искры,

А сыпались-гасли, в лучах сгорев.

Б. Л. Пастернак,

«Весна» (1922)

Тополя, словно старые сваи мостков, обросли

Этой зеленью свежей, в которой наш город утонет;

Заблестели стекляшки домов и машин на мели

Широчайших заливов, подставивших солнцу ладони.

С полуслова понятна спокойная речь каблуков,

Первоцветы трамваев зовущая выйти на площадь.

Неужели не слышат прохожие стука подков? —

Разбирает булыжные чётки проулков извозчик.

Поделились деревья частицей дневного тепла,

Воробьи расчирикались в гуще дворовых акаций.

Даже Яуза, грея бока, никуда не текла:

Если счастливы мы, для чего нам в дорогу пускаться?

2008

XI. Послание
для светила

Стоимость слов возрастёт многократно.

Может, нам к Солнцу вместо ракет

«Солнечный зайчик» отправить обратно,

Зеркальце плавно вращая в руке?

2008, 2015

XII. Сухоцвет

…с чувством благодарности и уважением

Плавленым сыром закатных окон

Вымажет солнце районный кокон.

Каждого путника бросят в дрожь

Цепи пригорков — следы подошв.

Плёнка уловит в нечётком облике

Грабли лучей в обрамленье облака,

Край небосвода, слегка нафабренный

Кистью трубы знаменитой фабрики

Там, где, село не сумев объять,

Вдруг поворачивал транспорт вспять.

Стаи ворон неизменно волнуя,

Дождь начинает свою посевную;

Стужа осенняя ждёт у крыльца, —

Выпадет иней. Зиме для кольца

Много ли надо? — Достаточно льдинок

В маленьких лужах, тончайших пластинок—

Тысяч кристаллов, примёрзших углом

К плоской поверхности там, за стеклом.

Серые сумерки. Между домами

Змеи-позёмки владеют холмами,

Рядом, при свете фонарном искрясь,

Снежные хлопья врезаются в грязь.

Знаешь, подобная смена пейзажей

Вряд ли покажется будничной, — даже,

Глядя, как рощи меняют наряд,

Скажем: «Чем дальше, тем ярче горят».

Станет жалеть облысевшие клёны

Стриженый тополь, пока что зелёный.

Если бы знал он, явившись на свет:

Нет постоянного, страшного нет.

Лучше быть пóнятым, чем знаменитым:

Дерево ценится больше гранита.

Возраст названий исчислен векáми:

Дерево жизни, — но: мёртвые камни.

Люди, купайтесь в лучистом песке!

Многим ответив на их языке,

Солнце устало разбрасывать блики.

Запахом рыбы, цветов и клубники

Площадь у станции день напитает.

Тени «маршруток» ложатся пластами

Старого снега на серый забор.

Грозы повеяли свежестью гор, —

Душного дня напряжение спáло.

По ходу трамвая, как будто по шпалам,

В мысли свои с головою уйдя,

Прóсто идти, не заметив дождя.

Спутник удачи? Предвестник болезни?

Вместо разгадки — исчезни, исчезни:

Всё обратится в явленьи простом

Или в подобное, или в ничто.

Дальше — неделя в неясном волненьи:

Что происходит? — Нет объясненья.

Ежели логика чем-то больна,

Лучшая помощь — покой, тишина.

Если на всякое «то» есть «иначе»,

Всё, что случается, к лучшему, — значит,

Скроются в памяти, где-то в тени,

Прежнего времени светлые дни, —

Так сохраняется память о лете

В этом засушенном мной сухоцвете.

2008

А. О.

Слоги краткие с долгими слиты,

И стопа отмеряет удары:

Полагаю, что прежде пииты

Сочиняли поэмы на пáру…

Из стихотворения «Попытка приветствия» (2007)

Из О — ва

Акт VII. Сдача «хвостов»

Итак, клинок наточен — бей, Лаэрт,

А я пока отведаю черешен, —

Нет крови — только сок: Отец, ты милосерд!

Офелия, отныне я безгрешен.

Из стихотворения А. О. «Акт VI» (2007)

Неужели я жив? У ребёнка

память чуткая, как фотоплёнка:

ведь до старости с нами живут

этот тополь, та ива, тот пруд…

Из стихотворения А. О. «Неужели я жив…»

(2007 или не позднее февраля 2008)

Неужели я сдал? У студента

память хрупкая, как кинолента:

двадцать лет, — и рисунок исчез,

Этот «сопр», те «матан», МСС.

Так и я (или тот, кто был мною)

над «зачёткой» порою ночною,

как над «Книгою Мёртвых», сидел:

что же сдать я ещё не успел?!

Заполнялась за клеткою клетка,

но всё реже ложилась отметка

в отведённую кем-то строку.

Седина подбиралась к виску:

больше месяца числюсь в приказе!..

Не узнали об этой проказе!

Я «зачётку» полночи листал —

поражён: неужели я сдал?

2008

Поучительный лѝмерик об особенностях городских прогулок притесняемого интеллигента в зимний период

Алексей из района Басманный

Отлучился из дома обманом,

Правда, шапки не взял —

Будет долго нельзя

Путешествовать дальше дивана.

2011

А. К.

Нáсыпь

Смелей запрокидывай голову: ватник небес

Разрезан осколками солнца, — и этот разрез

Заставил кирпичные стены светиться лилово.