Бесплатный фрагмент - Распутье

В основе сюжета авторская версия событий. Любые совпадения имён и судеб героев случайны. Курение вредит здоровью!

РАСПУТЬЕ

Стас Петрович Масунов пребывал в скверном настроении. Шум

дождя заставил его выйти на балкон. Он закурил. Внимая,

отбиваемые каплями ритмы, по козырьку навеса, успокоился.

Дождь шёл весь день. На улице никого не было. Вечерняя

тишина сторожила район. Изредка слышались шуршащие

звуки, вырывавшиеся из под колёс, проезжавших по мокрому

асфальту автомобилей.

Он задумался. Такая погода вызывала обострённые чувства тоски по прошлому. Вспомнил о давней романтической встрече в такой же августовский дождь, предложив тогда незнакомке зонт… «Как быстро пролетели двадцать лет».

Стас дико скучал по жене, хотя всего двенадцать часов назад

проводил её. Та уехала за океан — навестить детей, и

преданный муж остался один на долгий месяц.

Потушив сигарету, потянулся и глубоко вздохнул. Было

свежо, легко дышалось.

«Прогуляюсь», — решил новоявленный «холостяк» и, надев

шляпу, плащ, вышел на улицу. В этот раз не взял с собой зонт,

исключая возможность, кому-то предлагать его. Отважился помокнуть в пасмурную погоду. Любил такие прогулки.

Дождь то прекращался, то снова, накрапывал. Улица привела на

сонный проспект. Неторопливо побрёл вдоль освещённых витрин. Устав блуждать, зашёл в ресторан, завлекающий любителей

позднего ужина интригующей иллюминацией. На входе его встретил пожилой человек приятной внешности, предложил раздеться и пройти в зал, откуда доносился хрипловатый голос, поющий шансон.

В ресторане стоял полумрак. На столах горели свечи. Зал

курил, но дым никому не мешал, он исчезал, благодаря мастерски

выполненной вентиляции и вытяжке. Кондиционеры выдерживали

идеальный микроклимат. Обстановка гармонировала с комфортным

отдыхом. Официант проводил к столу возле колонны.

— Что будете?..

— Бефстроганов, яйцо-пашот, сыр… и бутылочку вина…

Портвейн. Португальский, — ответил Стас.

— Сию минуту, — сказал парень.

Ждать долго не пришлось. Кажется ровно через минуту на

столе стояло то, что было заказано.

— Разрешите? — откупорив бутылку, ловко орудовал гарсон.

Наполнил фужер, зажёг свечу и пожелал приятного отдыха.

От нестерпимой жажды Стас залпом выпил содержимое бокала.

Налил ещё и, держа бокал в руке, смакуя, рассматривал зал.

Закончилась песня. Хорошая акустика радовала слух.

Жалобно застонал саксофон. На сцене появилась девушка. Держась

за шест, красавица извивалась под плачущий инструмент. Танец

сопровождался стриптизом. Казалось, все посетители отложили

дела и любовались эротическим шоу. Девушка скинула последний

предмет одежды. Раздались аплодисменты. Её тело было

безупречным. Наливная грудь, подтянутый живот, стройные

красивые ноги великолепной фигуры восхищали мужиков. Стас

отдыхал. Утренняя суета во время проводов жены утомила. Ему

было хорошо. Театрализованная сцена не давала скучать.

Эротические представления чередовались с выступлением певцов.

Масунов с интересом рассматривал людей и уловил взгляд

девушки, наблюдающей за ним. Та сидела за столом в середине

зала. Стас отвёл от неё глаза. Выждав время, снова взглянул в неё

сторону.

Поведение незнакомки заставило волноваться. «Чёрт! —

занервничал он, — кто это? Наверняка спутала с кем-то».

За столом любопытной особы сидела молодёжь лет

двадцати. Ребята спорили, пили вино, дымили сигаретами, лишь

она наблюдала за Стасом.

«Этого только не хватало. Ещё приревнует ко мне её парень. Не

хотелось бы скандала. Пора уходить».

Масунов собрался позвать официанта, чтобы расплатиться, но заметив развязавшийся шнурок на туфле, нагнулся. Завязывая его, в упор увидел женские ноги. Рядом стояла красавица, заставившая всполошиться.

— Добрый вечер, — сказала она, держа сигарету длинными

пальцами. — Не возражаете, если присяду? Хохотушки моего стола

изрядно надоели.

— Разве это не ваши друзья?

— Меня к ним подсадили. Не было мест, когда зашла. Потом этот столик освободился, и вы заняли.

— Ну что ж милости прошу, — Стас, как истинный кавалер усадил девушку за свой стол, придвинув за ней стул. Сев на место, вытащил сигарету, зажёг зажигалку, дал незнакомке подкурить, прикурил сам: — Не хотите вина? — спросил с притворной улыбкой.

— С удовольствием.

— Может шампанского?..

— Нет, спасибо…

— Тогда — закусить?.. — настаивал он, не ожидая от себя проявившегося вдруг великодушия.

— Не стоит, — ответила она.

Стас всё-таки проявил инициативу. Благородство в характере стояло на первом месте. Вырос в хлебосольной семье, и многие качества характера родителей передались ему по наследству.

— Любезный! — окликнул он официанта. — Принесите мороженое, шоколад и фрукты. Да… ещё бутылочку! Такую же!

Замолчала музыка. Музыканты ушли на перерыв. В зале послышались иные звуки: звякали бокалы, бряцала посуда, из глубины зала раздавались частые взвизгивания какой-то раскрепощённой дамы.

— А я знаю вас, — улыбнулась девушка.

Стас сосредоточенно вгляделся в очаровательное личико. Хотя было не жарко, и кондиционеры работали исправно, на лбу появилась испарина. По спине пробежала лёгкая дрожь.

«Кто она? — пытал он себя. — Может, прикол такой? Розыгрыш? Или аферистка? Что ей нужно?»

Он промокнул лоб носовым платком.

— Откуда знаете? — спросил и жадно опустошил бокал.

Заметив его волнение, она поспешила объясниться:

— Знаю вас хорошо.… Хотя вы, скорее всего не помните свою соседку. Двенадцать мне тогда было. Вы жили рядом в доме напротив, и часто проходили через двор, где я играла со сверстниками. Всегда возвращали мяч.… Подкидывала вам под ноги. Не помните?

Стас неопределённо пожал плечами.

— Конечно, не вспомнить. Ребёнком была. Тогда влюбилась в вас и мечтала — вырасту, будете моим принцем. Ах, мои детские мечты!.. Вскоре вы женились. Видела вашу невесту… Красивую… Завидовала… Но радовалась за неё. Желала счастья. Потом плакала. Ругала, ненавидела. Ведь она разбила мечту.… А помните снежок? Залепила в стекло автомобиля, когда вы отправились в ЗАГС? Друзья ваши засмеялись, вам тоже было весело. Вы тогда погрозили пальчиком. Вот так. — Она показала жест, который Стас вдруг вспомнил.

— Да было такое. Значит, ты та маленькая хулиганка?

— Это была я. — Девушка вздохнула и улыбнулась. — Тогда убежала домой, истерила. Родители, не понимая, вызвали врача…

Стас занервничал больше. Стало жалко очарование, и в то же время приятно слышать искреннее признание. И сам знал, что многие женщины поглядывают на него, но был однолюб, обожал только свою любимую и никогда не усомнился в этом.

В зале вновь запел хрипловатый баритон.

— Как вас зовут? — спросил Масунов.

— Давайте познакомимся. Я Ольга. А вы Стас.

— Очень приятно, — сказал он, привстав.

— Вот и познакомились знакомые… Выпьем на брудершафт? Перейдём на «ты»!

Выполнив обряд знакомства, сели, как прежде — напротив.

— Угощайся, — предложил Стас.

Ольга кивнула. Он замешкался, не зная о чём вести беседу. Она заметила. Появились музыканты. Зазвучала песня.

— Потанцуем? — она протянула руку и повела его к сцене.

Стас не уверенно взял её за талию. Усмехнувшись, она руками обвила ему шею, прижалась. Когда вокалист запел припев, он почувствовал себя раскованней. Вдыхал аромат парфюма, грудью ощущал девичий бюст. Казалось, она слышала биение его возбуждённого сердца. Усевшись снова за стол, закурили.

— До сих пор женат? — спросила Ольга.

— Да.

— Дружная семья?

— Да.

— И конечно много детей?

— Двое. Дочь и сын. Уже взрослые, с нами не живут.

— А я вот не замужем.

— Что так?

— Не встретила такого принца… — сказав, задумалась, прижала щеки ладонями и, не моргая, глядела на Стаса.

— Какого такого? — спросил он, смущаясь.

— Красивого, порядочного, — медленно протянула она. Одним словом — идеального. Как ты.

— С чего взяла, что я идеальный?

— Ну как? Столько лет с одной женщиной…

Стас и сам гордился постоянством и не отрекался от подобной оценки, считая себя примерным семьянином, нормальным мужиком, коммуникабельным, умеющим ценить дружбу, уважаемым коллегами по работе, любимым друзьями. Но самосознание, присущее воспитанному человеку, заставило скромно оправдываться, хотя приятно было слышать благородные отзывы о себе.

Заканчивали вторую бутылку, но не он, ни она не чувствовали опьянения. В ресторане по-прежнему звучала музыка.

— Почему один? — спросила она.

— Жена уехала.

— Значит, сегодня холостой? — оживилась Ольга.

— Но почему же, — возразил Стас с ухмылкой. — Жену жду.

— Нет такого мужчины, который хотя бы на минуту не мечтал

оказаться холостяком, — таинственно прошептали её уста слова из знакомого фильма.

— О да, — поддержал он, хохотнув. — Но я не такой!

Они рассмеялись.

— Вино закончилось, может, заказать? — спросил он отважно.

— Думаю, хватит. Лучше прогуляемся. Проводишь до дома?

Было уже поздно. Дождь прекратился. Улицу сопровождали лишь фонарные столбы. Шли молча. На порог напрашивалась осень, было видно по деревьям, сбрасывающим рыжую листву. Листья покрывали ещё зеленеющие газоны, ветром разносились по тротуарам, добавляя работу дворникам.

— Хороший вечер.

— Отличный! — поддержала Ольга. — Удачный вечер. Хочется петь.

— Почему удачный?

— Потому, что встретила, того.… Ну, сам знаешь… Даже не

мечтала так просто встретить тебя.

«Да! — думал Стас. — Пора отчаливать. Не стоит давать повод

распоряжаться собой. Нужно показать характер, зачем мне это надо, ведь есть любимая жена, семья? Не должен увлекаться. Конечно, красива, молода.… Но почему никто не позвонит, чёрт возьми? Сослался бы на звонок, сказав, что нужно уйти, что где-то ждут, и распрощался бы, в конце концов».

— Эй, — услышал голос, оторвавший от мыслей, — почему не отвечаешь?

— Извини, задумался.

— Думаешь о жене?

— О работе, — соврал он.

Она усмехнулась.

— Так хорошо провели вечер. Не будем его

омрачать скучными мыслями. Не вспоминай о работе, о

жене… И вообще, ни о чём не думай, — сделав паузу, добавила,

— думай сегодня только обо мне. — Повернувшись к нему, она коснулась губами его щеки.

— То есть как? — Масунов остолбенел.

— А вот так! Хочу провести с тобой вечер до конца.

— До какого конца? — прошептал он нерешительно.

Ольга прижалась к нему: — Не отказывай моей прихоти, — сказала, будто извинялась. — Это не будет тебя ничему обязывать.

«Вот влип! — застучало в висках Стаса. — Да, чёрт побери! Позвонит кто-нибудь или нет?! Ладно, провожу до дому и откланяюсь, придумаю что-нибудь. Но что?… Скажу, обещал отцу привести лекарство. Стоп! Какие лекарства, если аптеки закрыты? Надо придумать другое! Но, что? — мысли так и точили сознание. — Олигофреник! Даже соврать не могу. А может послать на… Не солидно. Расскажи мужикам на работе — засмеют. Но смех смехом, а делать что-то надо. Ну, обольститель блин! Попался? Думай!»

Хотел что-то пролепетать, но Ольга придавила его губы пальцем.

— Молчишь? Молчание говорят — знак одобрения! — Взяла Стаса под руку, и они медленно побрели по влажному асфальту.

Через полчаса она остановила кавалера. — Вот и пришли. Мой домик, — указала рукой на девятиэтажку.

— Пойду, уже поздно. Завтра рано вставать, — сказал Масунов, неспокойно поглядывая вокруг, — и вообще…

— Как хочешь, не держу, — уныло ответила Ольга и медленно побрела к подъезду.

«Отлично! Кажется, отделался! Ни к чему эти похождения. Ну, Стас, молодец, кремень! Устоял! — похваливал он себя. — А то, как жене в глаза смотрел бы? Ладно, хорошо, что так закончилось, побегу домой».

— Ах! — услышал он возглас у подъезда.

Стас обернулся и увидел её, припавшую на колено. Бросился на помощь. — Что случилось?

— Нога! — простонала девушка, изобразив невыносимую боль.

Он взял Ольгу на руки и посадил на скамейку.

— Нога, — повторила она. — Кажется, подвернула.

В голове Стаса закружились мысли. «Женская хитрость? А может действительно травма? Не оставлять же в таком положении. Только б не на девятый этаж… Если лифт не работает… тащи тогда, упирайся».

— На каком этаже живёшь? — спросил, не надеясь на лучшее.

— На восьмом.

«Уже легче» — в мыслях усмехнулся он и проверил её ногу: — Так больно?

— А! — вскрикнула она.

— Тяжёлый случай, — пробубнил Стас.

— Что? — переспросила Ольга.

— Держись за шею, говорю! Домой понесу. Лифт-то исправный?

— Не знаю, — ответила плутовка, прижавшись. Он понёс, чувствуя необъяснимое волнение, такое же, как в ресторане во время танца. К счастью лифт оказался в порядке и был припаркован внизу. Масунов внёс Олю в квартиру и уложил на диване. — Вызову неотложку, — сказал, вытащив телефон.

— Не надо скорую. Нужно холодное…

— Сказал бы что подойдёт, — прошипел Стас, но громче озвучить постеснялся. Вытащив из морозильника лёд, насыпал кубики в целлофановый пакет, завязал и, вернувшись, приложил к ноге охающей Ольги.

— Да разденься, жарко, — буквально сразу, забыв про боль, предложила она.

Он подчинился. Плащ, шляпу, повесил в прихожей на вешалку.

— Если хочешь выпить, — в холодильнике есть напитки, — сказала, хозяйка, поправляя компресс.

Он выбрал коньяк.

— Выпьешь? Налить?

— Коньяку, — ответила она, будто видела, что тот достал.

Стас налил, подал, сел в кресло откинулся на спинку. Попивая, искоса посмотрел на часы, стоящие на трюмо. Было половина первого ночи. Она заметила его скрытный взгляд.

— Извини, задерживаю. Ты настоящий… спас, можно сказать от неминуемой гибели. Благодарю за мужество храброго принца! Проси что пожелаешь! — произнесла она торжественно с иронией.

«У неё нога больная, а она театр изображает, — ворчал Стас. — Кстати, откуда монолог? — Наверное, из Шекспира? Женщины многие увлекаются подобным. Нашлась Клеопатра… Артистка, чёрт возьми! Не нога, мозги вывихнулись. Играет как с котёнком!»

Поставил стакан на журнальный столик и подсел рядом: — Как нога?

— Лучше. Намного лучше. Попробую пройтись, — и поднялась.

Стас предложил руку.

— Нет, нет, сама, сама, — запричитала она, жестом усадив его на место. — Вот! Уже хожу, — прошлась по комнате, прихрамывая.

Масунов задумчиво попивал коньяк. — «Явно актриса! Как разыграла ловко? Роль коварной Миледи подойдёт. Маленькая лгунья! Ведь моложе лет на пятнадцать, а то и больше. Что ещё выкинет? Сейчас, наверное, будет искать коня, чтобы выехать куда-нибудь в лес на королевскую охоту. А конем, по всей видимости, буду я. Но шиш! Обуздать не дам! Не на того напала! Я мужчина серьёзный, со мной такой номер не пройдёт, — думал он, пытаясь предугадать её дальнейшие действия. — Наверняка захочет принять душ, — осенила мысль Стаса. — Вот тогда-то и улизну. Хм, улыбается. Улыбайся, улыбайся! Я тоже актёр не плохой! Скоро мой выход, вот в ту дверь», — и Масунов остался доволен придуманным сценарием.

— Включить музыку? Не скучно? Молчишь и молчишь, — пропела Оля из другой комнаты. — Какую любишь?

— Не громкую, — ответил Стас со вздохом и, увидев на столике пепельницу, закурил, не спрашивая разрешения.

Заиграла Аппассионата Бетховена в современной обработке.

— Отличная вещь, — оценил он, — у тебя хороший вкус!

Она улыбнулась, выглянув.

— Не обидишься, если оставлю на некоторое время? Хочу принять душ.

— Пожалуйста, пожалуйста, — поторопил он, дымя. «Отлично!» — взбодрился и принялся «смазывать лыжи».

Она вышла из комнаты, как ни в чём не бывало, забыв про ногу, на которую только что прихрамывала и прикрыла за собой стеклянную дверь в ванную комнату. Стекло было узорным, не очень-то прозрачным, но можно было за ним наблюдать её движения и силуэт. Стас невольно вытянул шею, прислушиваясь, когда польётся вода. «Всё момент настал!» — и, хихикнув, на цыпочках, без шума подошёл к двери и нажал на ручку. Дверь не открывалась. Попробовал ещё. Бесполезно. «О мой бог! — взмолился бедный мужчина, — заперла! Но когда? Хищница! Куда положила ключ? Как могла, плутовка? Ну, всё, хватит! Выйдет — прямо скажу, что хочу домой!» — Прошёл незаметно в комнату и сел на тоже место. Налил полстакана и залпом выпил. Крепкий напиток выполнил своё дело. Стас почувствовал, что опьянел. Ноги сделались ватными, тело расслабилось. Удобнее расположился в мягком кресле и слушал музыку, которая убаюкивала и делала его безразличным. Он заснул. Снилось, что бежит по опушке леса, торопится, но ноги не слушаются. За ним гонятся, а он не может оторваться от погони. Увидел проезжающую в стороне карету, в которой девушка, похожая на Ольгу машет рукой и кричит: «Иди, иди быстрее, будешь мой!» Какое-то чудовище с рогом на голове и длинными ушами прижало его к толстому стволу и, взмахнув огромным топором, грозно прокричало: — Ха, ха, ха! Вот и попался, голубчик! Теперь не уйти!.. В этот момент он вздрогнул и открыл глаза. Перед ним стояла Ольга, прикрывшись полотенцем.

— Чудовище, — пробормотал Стас спросонья.

— Что? — не расслышала та.

— Чудовищно красива, говорю.

— Наконец-то услышала комплимент, — улыбнулась она, не вникая в значение слов — как можно быть чудовищно красивой?

«Вот сморозил? — подумал Стас. — Это ж надо выкинуть… Ещё обидится. Но это сон навеял».

Из спальни раздался голос: — Просила принести халат! Кричу, кричу из ванной!..

Стас хотел выполнить просьбу, но остался на месте, услышав продолжение её речи.

— Нет, нет, сиди! Теперь уж сама возьму! — Бочком, через зал, прикрываясь полотенцем, Ольга направилась к стулу, на спинке которого висел мохнатый халат. Масунов медленно провожал её взглядом, любуясь очаровательным явлением. Когда та повернулась к нему спиной, увидел не прикрытую фигуру. Нагота бесстыдницы не позволила мужчине отвернуться. Она лукаво посмотрела на гостя, не придав своему виду ни капли смущения.

— Хороша, — прошипел Стас, — просто сказка. — Он уже никуда не торопился и не думал говорить, что хочет домой, и не желал знать, где лежит злосчастный ключ от двери, заточивший его в угол к очаровательной, «чудовищной» красавице.

2

Причёсываясь, Оля вышла в другом шёлковом халате.

— Может, поешь? Приготовлю, — предложила кокетливо.

— Пожалуй, с удовольствием. Прежде приму душ. Хочется

освежиться. Не возражаешь?

— Будь как дома. Пока соберу на стол, угощу

вкусненьким. Между прочим, неплохо готовлю.

Душ моментально снял усталость, придал бодрость. Стас даже запел от удовольствия, принимая чудодейственный массаж водных, бьющих напором по телу струй. Ольга открыла дверь, услышав пение, полагая, что тот нуждается в помощи.

— Звал? — спросила, заглянув, оценивая сверху донизу.

— Нет! — прикрываясь руками, как футболист во время штрафного удара, выкрикнул он, растерявшись.

Ольга извинилась, моргнула глазами, подала халат. Он торопливо накинул, не ожидая её наглого поведения. Та улыбнулась и ушла, закрыв дверь.

Стас ужинал с аппетитом, хотя это был уже не ужин и ещё не завтрак. Ольга не ела, лишь с удовольствием смотрела за трапезой мужчины, о котором мечтала с детства.

В дверь позвонили.

— Кто это? — насторожился Стас.

— Не знаю, — Оля тихонечко подошла к двери. Глянула в дверной глазок. Там стоял Борис.

«Что этому козлу нужно? Зачем припёрся? Говорила — не ходи больше»!» — Она вернулась в комнату.

— Кто? — кивнул Масунов.

— Бывший знакомый. Ходит и ходит. Давно показала на дверь. Не понимает. Замуж зовёт. Видеть его не хочу. Хоть квартиру меняй! Да всё равно найдёт. Недавно узнала, что он бандюган. С местной мафией связан.

— Если бандит, нужно заявить в милицию, — хладнокровно сказал Стас.

— Ты что? Накажут за такое! В милиции у них всё куплено, сразу узнают!

— Почему решила, что бандит?

— Папку здесь с документами хранит. Может за ней пришёл? Недавно поинтересовалась, посмотрела. Это компромат на какого-то видного дядю.

— Зачем тебя так подставляет? Это же опасно! Тем более,

твой парень?

— Да какой мой! Говорю тебе!.. Не хочу с ним дела иметь!

Познакомилась по глупости, встречались пару раз, потом поняла — не моё… ну и сказала. Он гад не отстаёт. Не знаю, что и делать?

Звонок повторился настойчивее.

— Может отдать бумажки, и пусть катится к чёрту! — посмотрев на Стаса, захныкала Ольга.

Вытащив из укромного места папку, она подбежала к двери, но потом вернулась.

— Что же делать? Ведь ты здесь. Что у него на уме, не

знаю? Бандюган же?

Стас потирал виски, обдумывая ситуацию: — Может не открывать? Решит, что никого нет, и свалит.

— А свет горит? А музыка? Он что дурак? — покрутила пальцем у виска и нервно заходила, тряся чёрным пластиковым футляром. — Машина стоит во дворе, — прошептала, глядя в окно. — Точно его девятка.

Раздался продолжительный звонок и голос за дверью: — Оля, открой! Знаю, что дома!

Она подбежала к двери и со слезами крикнула, стоявшему в коридоре Борису.

— Что надо! Убирайся, не хочу тебя видеть!

— Открой, говорю! Или вышибу дверь!

Стас больше не мог сидеть безучастным. Взял на кухне скалку и как храбрый воевода, только без доспехов, без штанов, в халате произнёс:

— Пусть войдёт, я ему мозги-то вправлю. Узнает, как

двери вышибать и приставать к девушкам.

Ольга испугалась, прилипла к нему: — Нет, нет, не задирайся! Не знаешь его! Он опасный человек. Уходи в комнату. Открою на цепочке и выброшу ему, эти чёртовы бумаги. Пусть уходит.

Стас послушно удалился на кухню. Она навесила на дверь цепочку, вытащила из халата ключи и вставила в замок. Дверь приоткрылась. Борис тут же просунул в образовавшийся проём ногу.

— Почему не открываешь? — гневно спросил он. — А ну отворяй!

— Забери своё барахло и уматывай! Никогда больше не приходи! — Ольга просунула через щель папку.

— Что творишь! — он выхватил дорогую ему вещь.

Нога Бориса не позволяла Ольге закрыть дверь.

— Стас! Стас! Помоги!

— Ах, ты, ещё не одна! — завопил Боря и надавил всей массой.

Стас подбежал на помощь, но Борис мощно двинул плечом, ударил ногой и дверь распахнулась. Оттолкнув Ольгу левой рукой, нанёс удар правой Стасу в нос.

Отлетев в комнату, Масунов приподнялся. Разбитый нос истекал кровью. Он утёрся рукавом халата и выпрямился. На него смотрели бешеные глаза разъярённого Бориса и дуло с глушителем.

— Что здесь делаешь, гадина! Тварь! — процедил он сквозь зубы и навёл пистолет, измазанному кровью Стасу, в лоб.

Масунов попятился, но дальше идти было некуда, на пути стоял стол. Вновь промокнул рукавом кровь и глядел в глаза «гангстеру».

— Оставь его, скотина! — крикнула Ольга, лежавшая на полу

позади вторгнувшегося в квартиру бандита и, обессиленная испугом, бросила в него кроссовку, попавшуюся под руку.

Обувь угодила тому в плечо, и раздался глухой шлепок от выстрела. Борис упал на пол…

Стас стоял, как вкопанный. Ольга смотрела на него огромными мокрыми глазами: — Стасик, ты живой? Он в тебя не попал?

Масунов недоумевал: «Застрелился, что ли? Дуло-то в мою голову было наведено. Я только глаза закрыл… Кто же завалил идиота? Вон вся башка разбита. А кровищи-то…»

Обнял Олю, она плакала. Заметил на стене выбоину от пули и сообразил, как могло произойти это неумышленное убийство.

— Ты же Оленька мне жизнь спасла. Не кинь в него этой подошвой, он угодил бы мне прямо в лоб.

Она оглядела комнату. — Думала, это ты его…

— Как же я мог, если нет пистолета, а кухонная утварь не стреляет?

— И, правда! А как?.. Может, скалкой шандарахнул по голове?

Масунов отрицательно покачал головой.

— Когда попала в него башмаком… он выстрелил. Его рука ушла в сторону, и он промахнулся. Рикошетом от стен пуля попала ему же в голову. Вот, смотри! — Стас показал полёт пули. — Поняла?

— Да! Значит, хорошо залепила. А то бы он тебя…

— Спасибо. Хотя жалко мужика, — Стас поцеловал спасительницу в щеку.

— Что теперь?.. — дрожа, спросила Оля.

— Вызвать милицию и рассказать. Мы же его не трогали. Сам нас чуть не убил, — ответил Стас.

При слове милиция Оля вздрогнула и истерично закачала головой. — Нет, нет. Я боюсь. Они нас выдадут. У дружков Бориса там связи. Отомстят… И эта папка ещё!.. Кстати, где она?

— Под ним лежит, — Стас махнул рукой.

Спохватившись, Оля взялась закрывать распахнутую дверь.

— Стас, Стас, не закрывается! Видишь, косяк отошел, и замок не держит. Что делать?

— Ну и пусть не закрывается, утром починим. Милицию всё

равно придётся звать. Давай папку сожжём и… не было и всё. У меня поживёшь, пока квартиру не продашь. Купишь в другом районе. Милиция разберётся. Мы-то не причём.

— А что жене скажешь?

— Жены месяц не будет. За это время, надеюсь, утрясётся.

— Я так не думаю. Это затянется надолго. Твоя жена всё равно

узнает. Соседи расскажут. Не надо быть наивным. Не поверит, что у нас ничего не было, то есть не будет. Хотя.… Если бы захотел…

Оля вздохнула, подошла к окну и посмотрела на машину Бориса. Дверь автомобиля была открыта, в салоне горела подсветка, но там никого не было. Внимательнее присмотрелась в темноту и увидела возле багажника человека. Тот курил. Огонёк сигареты отчётливо светился в ночи. Покурив, бросил окурок, достал телефон и позвонил.

— Не один приехал! — испугалась Ольга. — Стас! Его дружок внизу ждёт!

Масунов отодвинул портьеру. — Откуда знаешь, что его машина? Может сосед?.. Раздался звонок в кармане Бориса.

— Говорю же… он ему звонит. Ждёт его. Сейчас точно сюда заявится, и тогда нам!.. Дверь-то открыта.

— Надо уходить, — решил Масунов. — Одевайся!

Через минуту Стас был в костюме и обуви. Ольга ещё копалась. Масунов глянул в окно: — Закрыл машину. Кажется, собирается сюда. Быстрее Оля, быстрей.

Она полезла под стол доставать отлетевшую туда кроссовку.

— Всё! Идёт! Потом наденешь! — поторапливал Стас. Схватил Ольгу за руку, и они выскочили в коридор. Там услышали шум поднимающегося лифта.

— Сейчас будет здесь. По лестнице не успеем сбежать. — Стас посмотрел на Олю. — Может, к соседям?..

— Так тебе и открыли… Она подтолкнула Стаса в спину. — Наверх, на крышу!

Вбежали по бетонным ступеням на девятый этаж и услышали звуки открывающихся дверей лифта.

— Он там, — шепнула Ольга.

На крышу вела металлическая лестница и была наполовину обрезана, начиналась на высоте вытянутой руки, видимо, чтобы детвора не могла забраться. Лаз был закрыт, замка не было.

— Вперёд, — командовал Масунов и подсадил Ольгу до

перекладины.

Она попыталась открыть люк, но сил не хватало. Крышка плотно залегала в проёме. — Не могу, — прошептала сверху, — не открывается.

— Слезай, я попробую, — тоже шёпотом сказал Стас и вытянул руки, чтобы поддержать Ольгу. Неожиданно из кармана Олиной куртки выпала кроссовка, которую не успела надеть и ударила Масунову по носу.

— О, только не это, — произнёс он, принимая девушку на руки.

Кровь закапала на площадку, на костюм, на брюки. Стас выругался, как мог, исполнив это в трёхэтажном варианте.

— Классно ругаешься. Таких оборотов не слыхивала, — посмеялась она.

— Нашла время шутить. Ещё не такое услышишь, если здесь

зависнем, хоть на минуту дольше, — ответил он, взбираясь кверху,

с силой надавил на люк, помогая головой, и открыл его. — Давай иди сюда.

— Никак! — захныкала она, подпрыгивая. Ей не удавалось ухватиться за нижнюю перекладину лестницы.

Стасу пришлось спуститься и помочь. Взяв за талию, подкинул, и та скоро очутилась на крыше. Сам огляделся, увидел в стороне кроссовку, спасшую ему жизнь, поднял, сунул в карман пиджака и, подтянувшись, быстро оказался наверху рядом с Олей. Пробежали по крыше, преодолевая на пути провода и проволоки, тянувшиеся от телевизионных антенн, обегая кирпичные кладки вентиляционных колодцев, и через люк очутились в другом, крайнем подъезде.

— Кроссовку там забыла, — услышал Стас жалобу, — в одной плохо скакать. Лучше уж босиком…

— На. Одевай, — он помог ей обуться.

Сбежали до седьмого этажа, вызвали лифт. Лифт не работал.

— Закон подлости, — усмехнулся Масунов. — Ногами скорее будет, нежели дождёмся чуда техники.

На четвёртом этаже послышалось шарканье ног. Беглецов пугали любые посторонние звуки, к которым внимательно прислушивались. Инстинкт защитной реакции обострился до крайнего предела.

— Стой! Идем, будто никуда не торопимся.

Оля кивнула.

— Добрый вечер Вениамин Вениаминович. — Ольга узнала соседа-пенсионера.

Старик вначале заметно струсил и прижался к стене, видя идущих навстречу людей в столь раннее время, но, услышав приветствие, осмелел.

— Какой же вечер? Утро уже скоро, — продрожал старческий голос.

Пропустив их, старик обернулся.

— Оля! Это ты что ли?

— Я, дядя Вениамин.

— Ты же не с этого подъезду?

— У подружки была на дне рождения.

— Тогда ладно. А то подумал, что не в тот подъезд забрёл.

Дед зашагал, кряхтя, проклиная начальника ЖеКа, не оставив без отрицательной оценки и работу депутатов, за то, что в подъезде не работает лифт, и старику приходится тяжело подниматься по этажам.

«Не спится старому, — подумала Ольга, — завтра разболтает во дворе, да ещё приврёт с три короба».

Убедившись, что во дворе нет никого, они покинули подъезд и скрылись за домом.

— Идём дворами пока темно, — предложила Ольга, и побрели по закоулкам.

3

В это время Александр Рванченко по кличке Рвач находился у квартиры знакомой Бориса Успенова. Увидев открытую дверь, насторожился, прислушался. Из комнаты доносилась музыка.

«Что же не закрываетесь, чудаки?»

Заметив повреждённый косяк, машинально вытащил пистолет.

Александр был тренированным мужчиной. С Баркасом, так называл друга, подружился давно, проходя службу в полковой разведке. Вместе были в горячих точках, имели ранения, выжили. Армейскую карьеру закончили прапорщиками и вернулись в родной город. Неразбериха, разгулявшаяся в стране, вынудила перешагнуть грань, за которую не перешли бы, не встретив на пути бардак, беззаконие, осуждение профессии военного. Когда страна сбилась с пути, загнав нравственные нормы в чулан, провозгласив лозунг «Каждый за себя», когда слово милиция перестало ассоциироваться с понятием справедливости, а криминальная волна захлестнула порядок, перед ними стал выбор.… И друзья избрали далеко не правомерный путь. Не захотели жить в нищете, унижаться, имея закалённый войной характер, перешли на сторону тех, кто хорошо платил за мускулы, окунулись в глубокий рисковый омут криминала.

Неслышно войдя в квартиру Ольги, Рвач заглянул в зал и увидел ноги лежащего на полу друга. Профессионально отточенным манёвром, осмотрел комнаты. Никого не обнаружил.

— Кто ж тебя так? — жалостно произнёс Александр. Перевернул товарища на спину. Лицо Бориса было залито кровью.

«Неужели подруга твоя?.. Ведь говорил дураку! Не ходи к

ней! Найди другую! Не любила она тебя, сам же говорил.… Эх, братишка, братишка!»

Встал с колена и подумал: «Куда же она подевалась?» Осмотрел убитого.

«Сзади застрелила, в затылок. Но как ты, братан, смог позволить себя… Ты же — профи!.. К тому, же с оружием!» — Рвач взял его пистолет и, обтирая, лежащим на полу халатом, увидел на нём бурые пятна.

«Мужской?» — удивился он. Озарила мысль: «Значит, был кто-то кроме Ольги! Борька ранил его. Халат в крови». Понюхал дуло пистолета, проверил обойму. «Один раз успел выстрелить».

Обшарил друга. Нашёл папку под жилеткой. Вынул из карманов: бумажник, документы, телефон. Снял с руки именные часы с благодарственной надписью — «…от командования…». Решил их взять на память. Забрал и остальные вещи, оставив только удостоверение прапорщика для опознания.

«Вот и уехал навсегда». Рвач вышел из квартиры в коридор. «Как же исчезли незаметно-то? Может, по лестнице пока поднимался в лифте?» — Нажал кнопку вызова лифта и заметил под ногами капли похожие на кровь. — «Вот как? Поднялись наверх!» — Он вбежал на последний этаж.

И тут увидел кровь возле лестницы, ведущей на крышу. — «Всё ясно, верхом ушли!»

На крышу не полез, рассудив, что беглецы не станут там отсиживаться. На сто процентов был уверен, что те находятся уже далеко от этого дома.

«Куда теперь путь держат? К друзьям, близким, к нему? К нему! — щелкнуло в сознании. — Там же плащ мужской висит! Почему не проверил?»

Он вернулся в квартиру. Обыскал карманы плаща, в спешке оставленного Стасом. Нашёл в нём телефон и квитанцию из химчистки. Трубку сунул в карман и внимательно рассмотрел, бледно отпечатанный бланк, заполненный безобразным почерком, с расплывчатой жирной печатью внизу.

Вот пишут, — выругался Александр, — ничего не видно, ни черта не разберёшь. «Какая страна, такой и квиток!» — успокоил себя. Напряг зрение и разобрал интересующую надпись. «Заказ 1523 прачечная 37». «Отлично, — обрадовался он, — наверняка там есть адрес!» Хотел забрать квитанцию, но, подумав, положил на прежнее место. «Пускай и менты поищут!»

Рванченко пулей оказался возле машины, чтобы быстрее отъехать от дома, опасаясь быть увиденным жильцами.

Покатавшись по городу, подъехал к таксофону и, набрав 02, кавказским акцентом сообщил, что по улице Елькина 48- 20 убит мужчина.

— Кто звонит, как ваша фамилия? — раздался в трубке голос

милиционера. Рвач повесил трубку.

— Кто звонит, кто звонит! Сосед в пальто! — выкрикнул, садясь в серую девятку.

Рвач проживал в девятиэтажном доме на девятом этаже. Квартиру снимал. При своей работе постоянного жилья иметь не хотел. «Работа скрытная» — любил повторять. Но втайне от сослуживцев, друзей и знакомых владел личным домом в одной из деревень, неподалёку от города. Это было его убежище, где не часто, но отдыхал, когда ситуация заставляла притихнуть и спрятаться. В целях безопасности менял квартиры часто, опасаясь, долгое время мельтешить в глазах болтливых соседей. Выбирал, как правило, верхние этажи, чтобы всегда был запасной выход через крышу. Никто не знал, где он собирался отсыпаться предстоящей ночью. Местонахождение «логова» не выдавал. Никому не доверял.

Приняв душ, Александр присел в кресло, включил телевизор, нашёл спортивный канал, вещавший круглосуточно. Спать не хотелось, хотя день выдался тяжёлым. Не мог успокоиться с потерей друга. Прошёл к холодильнику, взял водку, налил в два стакана, на один положил кусок хлеба. Думая о Борьке, выпил.

«Царствие небесное, братан. Земля тебе пухом. Все там будем».

Рвач делал это как на войне, провожая товарищей, не вернувшихся после очередного похода.

На столе лежала папка. В неё Александр не заглядывал. Думал, что там рабочие бумаги друга. Отходя ко сну, вспомнил про них, решил просмотреть и уничтожить за ненадобностью. Пролистал бумаги и понял, какой информацией владеет. Оценив значение опасного сюрприза, уложил документы на место и спрятал папку под холодильник. «Это ж бомба для шефа. Вот о чём не договаривал Баркас! — вспомнил Рвач последние дни общения с другом. — Говорил какими-то загадками, что уедет скоро в тёплые края с пальмами.… Уехал! Теперь понятно! Хотел заработать шантажом, — развести босса на деньги. Ведь папочка стоит не дёшево. Почему не рассказал? Вдвоём бы обстряпали это дело!.. Не доверял? Не думаю. Мы же с ним.… Сам рисковал.… Не хотел впутывать…»

Решив с утра всё досконально обдумать, Александр лёг в кровать и заснул.

4

Майора убойного отдела Ивана Михайловича Козырного мучила бессонница. Накануне, посидев на даче с друзьями, много выпил и похмельный синдром, начавшийся под утро, то и дело заставлял бегать на кухню и опустошать запасы жидкости, имеющиеся в холодильнике. Жена ворчала, ворочалась и, в конце концов, ушла в другую комнату. Побывав на кухне в очередной раз, он допил огуречный рассол и побрёл к кровати. «Хоть бы вздремнуть немножко». Не успев приложить голову к подушке, соскочил от телефонного звонка. Было четыре часа утра.

— Майор Козырнов, — хрипло ответил он в трубку.

Дежуривший ночью капитан Стрельников сообщил об убийстве и что вызвал за ним машину.

— Как дела после вчерашнего, Иван Михайлович? — спросил капитан.

— На букву «х». Хреново, значит, Вася.

— Сейчас подъедет Петро. Поручил ему пару пива

для тебя прихватить.

— Вот за это спасибо, а то всю влагу в доме поглотил.

Майор оделся и столкнулся в прихожей с женой. Он жил с ней дружно и не было случая, когда бы она не обняла его, провожая. Маргарита Семёновна привыкла к неожиданным вызовам мужа.

Михалыч, так называли его в отделе, был человеком принципиальным, честным. К работе относился серьёзно, творчески, не упускал ни одной мелочи в рассмотрении любого дела. Не терпел фальши, не заискивал ни перед кем, умел выслушать, не унижал человека, ни голосом, ни единым намёком, будь хоть кто перед ним. Относился к людям так, как хотел, чтобы относились к нему. За справедливость его уважали не только в отделе. В прошлом — боевой офицер. Воевал в Афганистане, в других точках. По ранению комиссовался, завербовался в милицию. Ему стукнуло пятьдесят. Не по годам был крепок, на здоровье не жаловался.

Машина привезла майора по адресу — Елькина-48, где ожидали сотрудники из отдела.

— Чья квартира? — спросил встретившего на лестничной клетке помощника.

— Ольги Бортниковой.

— В квартире кто-то был кроме убитого?

— Нет, товарищ майор.

Подходя к двери, Козырнов обратил на неё внимание.

— Вышибали, значит, был шум. Опросите соседей.

— Слушаюсь.

— Об убитом, что-нибудь известно?

— Вот его удостоверение.

Майор раскрыл документ и нахмурился: — Борис Успенов, прапорщик. — Подошёл к убитому, осмотрел. — Знаю парня. Это Баркас. У меня в роте служил. Воевали вместе. Отличный был воин. Пуля не брала, а тут вот.… Когда наступила смерть? — спросил криминалиста.

— Полтора — два часа назад.

— Пуля в нём?

— Похоже. Гильзу нашли. Лежала рядом с убитым.

— Оружие у него было?

— Нет, не было.

— Возможно, стрелял, коль гильза валялась рядом? Возьмите

анализ с рук на пороховые газы.

— Уже взяли.

— Что ещё нашли?

— В общем-то, пока ничего особенного. Халат вот в крови, стол накрыт на двоих, в пепельнице сигареты, мужские и дамские.

— А там что? — Михалыч указал на выбоину в стене.

— Где? — переспросил лейтенант

— Слева от картины.

— Ну и зрение у тебя, Михалыч, — сказал Федор, подойдя к стене. — Похоже, пытались что-то прибить.

— Отметь в протоколе. Пусть посмотрят баллистики.

Иван Михайлович неторопливо обошёл все комнаты, внимательно, осматривая набитым взглядом обстановку. Фёдор следовал за ним.

— Она замужем? — спросил майор, остановившись у стола.

— Кто?

— Хозяйка конечно.

— Пока не знаю. Виталик выясняет.

— Поторопи, надо знать её связи. Да и об Успенове соберите информацию: где работал, жил, с кем общался. Был у него дружок неразлучный Саша Рванченко.… Надо бы тоже найти.

В комнату вошёл Виталий и разложил на столе ксерокопии бумаг.

— Ну что, Пинкертон, чем порадуешь? — спросил Иван Михайлович.

— Вот её фото. Живёт одна, не замужем. Занимается бизнесом в сфере услуг. Держит косметический салон на Кировке, имеет хорошую репутацию. Посещает бассейн по абонементу, бывает в фитнес клубе «Маяк». Любит проводить вечера в приличных ресторанах.

— Красивая, — оценил Михалыч, глядя на фотографию. — Такая

не может быть одна без мужчины. Размножьте фотку, объявите в розыск.

Отдав распоряжения подчинённым, Козырнов направился к выходу. В прихожей, взглянув на одежду, висевшую на вешалке, задержался.

— Ну, вот и он, — сказал майор. — Посмотрите, может что есть?

Фёдор обследовал карманы плаща.

— Квитанция. Датирована вчерашним числом.

— Из прачечной, — прочел в лупу Виталий.

— Это уже что-то. Дуй туда. Там, кажется, круглосуточно работают. Узнай адрес, имя, — командовал майор.

Получив задание, Виталий ушёл.

— А где Сергей? — покрутив головой и не видя его, спросил Михалыч Фёдора. — Что-то не пойму?..

— Звонил, у него там проблемы… Короче, задержится, —

оправдывал друга лейтенант.

— Вечно у него проблемы! Опять, небось, всю ночь по девкам

шастал! Ладно, разберёмся. Ты тут ещё покопайся, а я в отдел. Составлю план мероприятий. Это чудо появится, сразу ко мне, да и с Виталькой связь держи. Всё поехал!

В кабинете майора всегда царил порядок. Он не любил захламлять стол, на нём не было ничего лишнего. Канцелярские предметы находились строго в отведённых местах. Бумаги, папки с делами располагались по полочкам, чтобы не терять времени на поиск нужного материала. К работе Козырнов относился прилежно.

В кабинете же подчинённых порядка не было никогда. Майору приходилось отчитывать их в рамках должностных обязанностей. Хотя прекрасно понимал, — бесшабашность свойственна молодым и не обижался, что нравоучение проходило попусту, знал, что его выволочки подвергнутся очередным шуткам.

Набросав план мероприятий, майор обдумывал каждый пункт. Понимал, что нужно искать Бортникову, только она сможет указать на убийцу.

«Тот, кто стрелял, — размышлял он, — был либо знакомым, коль Борис подпустил к себе, либо Борька не видел стрелка. Возможно, зашёл следом в открытую дверь, иначе такого бы не произошло, реакция у парня отменная. Что касается плаща, висевшего в передней, то это скорее вещь не убийцы, тот не оставил бы улик».

Козырнов ждал экспертизы на пулю и гильзу, которая могла ответить, не светилось ли оружие в другом деле.

— Ольгу, Ольгу надо искать, — сказал и почувствовал, как слипаются глаза от бессонной ночи. Встал с кожаного кресла, включил чайник, заварил кофе. Хотел испить, но услышал вызов по внутренней связи. Подполковник Кораблёв просил зайти. Сделав пару глотков из именной кружки, подаренной женой, майор проследовал на третий этаж.

Антон Павлович этой ночью тоже не спал. Готовился в главк с отчётом. Просидел в кабинете, не уходя домой. Михалыч доложил о ходе дела, предложил обсудить план мероприятий, но Кораблёв сослался на занятость и доверил Михалычу самостоятельно принимать решение, зная его опыт и смекалку.

— Ступай майор, а я тут полежу на диванчике, — позёвывая, сказал он. — Подыми меня в восемь. Хорошо? У тебя все ребята задействованы?

— Все, — соврал Козырнов, не зная, где в данный момент находится Сергей.

— Просьба к тебе. Кто из твоих освободится, — пусть

мою жену на дачу отвезёт. Обещал ей сегодня. Думал, справлюсь, но видишь, не получается. А вечером сам заберу.

— Сделаю! — ответил майор.

Жена Антона Павловича Анна Григорьевна была заядлым садоводом. На их даче чего только не росло. Особенно она любила заниматься цветами. Любое торжество, праздновавшееся в отделе, руководимом мужем, не обходилось без щедрого подарка. Она с превеликим удовольствием, бескорыстно дарила букеты жёнам сотрудников.

Козырнов позвонил Фёдору: — Сергей не появлялся? — спросил, прикуривая папиросу.

— Появился! Сейчас подъедет. Он на своей машине, — ответил

старший лейтенант.

— Ввёл его в курс дела?

— Конечно, шеф.

— Раз он на колёсах пусть сгоняет к жене Корабля. Анну Григорьевну отвезёт на дачу. На обратном пути заедет в салон Бортниковой. К тому времени, думаю, он откроется. Если вдруг Ольга окажется там, пусть везёт сюда.

— Понял командир, — отчеканил Фёдор.

— Да и вот ещё… — добавил Козырнов, — передай штрафнику,

будет входить в мой кабинет, двери пусть ногой открывает.

— Почему? — не поняв шутки, переспросил лейтенант.

— Потому, что руки его будут заняты! Пять банок пива в

одной руке не унести.

В трубке раздался смех.

— Тогда, Михалыч, я тоже ногой стучаться буду.

— А, ты-то, зачем?

— Он велел мне передать вам десять баночек.

5

Ольга и Стас торопливо двигались по дворам, не замечая ни луж, ни грязи, то и дело, оглядываясь назад. Близилось утро. Было свежо. В окнах домов зажигался свет. Мимо прошли рыбаки, дымя махоркой. В стороне у мусорных бачков слышался негромкий разговор бомжей и стеклянный звон от перекладывания в сумки стеклотары. Народ просыпался, город потихоньку оживал.

Беглецы устали не столько от быстрой ходьбы по грязным закоулкам, сколько от переживаний, от бедовой участи, свалившейся вдруг на их непогрешимые головы. Сценарий ночи, задуманный Ольгой, из романтического резко перевернулся в иной жанр — в ужасную трагедию, из которой, казалось ей никогда теперь не выбраться. У Стаса в голове творилось, что-то похожее, но выход из этой истории казался ему оптимистичнее.

Увидев беседку на детской площадке, они присели — перевести дух.

— Втянула же тебя в историю, — каялась Ольга. — Рассветёт, пойду в милицию и всё расскажу. А про тебя говорить не буду. Тебя там не было, понял?

— Надо хорошенько обдумать, — отозвался Стас. — Сейчас

придём ко мне, приведём себя в порядок, а там… — видно будет.

Он скинул пиджак, заметив, ёжившуюся от прохлады Ольгу, и накинул ей на плечи.

— Чёрт! — спохватился он. — Телефон!

— Что телефон?

— Я же телефон в плаще оставил. Идиот! Если бандит обшарил его?.. По нему вычислит. Хотя там пароль… Но если голова работает, сможет воспользоваться. Позвонит друзьям, узнает адрес.… Те, не владея ситуацией, всё выложат. Только бы не жене и не детям!

— Нужно срочно заблокировать сим-карту, — сообразила Ольга, — может, он ещё не сообразил.

— А толку? — вздохнул Стас.. И с своего телефона сможет дозвониться до друзей, если вскроет мой.

— Всё равно звони! Пока додумается, пройдёт время, оно теперь нам ох как может помочь, — она протянула Стасу свой телефон. — Какая у тебя связь? Номер помнишь?

Стас сделал звонок оператору и заблокировал карту.

— Позвоню жене. Можно?

— Зачем? — Хочешь рассказать, во что вляпался?

— Скажу, чтобы не звонила и не переживала. Скажу, потерял телефон.

Стас набрал номер жены, не ожидая скорого соединения.

— Не спишь? — услышал встревоженный голос, — Случилось что? Где ты?

Масунов откашлялся, собирая мысли. — Дома, конечно, не расстраивайся всё нормально, соскучился и звоню.

Ольга демонстративно отвернулась.

— Мой золотой… — раздался ответ, слышимый не только ему.

Жена принялась рассказывать про свои дела, как тоже скучает.

— Слушай, Света, — прервал Стас, — потерял телефон, приобрету новый, сообщу. Тебе никто не звонил?

— Нет.

— Ну, всё пока, деньги заканчиваются. Привет детям, — и он отключился.

Не успев отдать мобильник Ольге, раздался звонок.

— Кто это? — спросил Стас.

— Жена твоя, — хмыкнула Ольга. — Мой номер определился. Соскучилась уже, не прошло и минуты.

Стас отошёл в сторону, видя раздражительность спутницы.

— Дорогой, что случилось? Звонишь в такую рань сообщить, что потерял телефон? У вас же ещё четыре утра. Что-то не договариваешь! С чьего телефона звонишь? Где, ты?

— У друга взял, — нервничал Стас.

— У какого друга? Что вы делаете с другом в такую пору?

Почему не спишь?

Масунов проклинал себя, что сделал злосчастный звонок, поглядывая на Ольгу. — Друг школьный заехал, остался ночевать, — сочинял он на ходу, — посидели малость…

— Смотри, не пей много…

Стас терпеливо слушал, соглашаясь, выжидал, когда кончится нытьё. Наконец супруги распрощались. Ольга невольно зевнула: — Слава богу. Думала переговоры зайдут в тупик. Наверное, она спешит уже в аэропорт?

Когда подошли к дому Стаса, заметили милицейскую машину возле подъезда. Спрятались за трансформаторную будку, что находилась посреди двора.

— Ищут, — прошептал Стас, — знают уже про убийство и подозревают нас. Как быстро пронюхали. Всё из-за телефона.

— Может не милиция, а дружки Бориса? — захныкала Ольга, прижимаясь к Стасу.

Тот выглянул из-за угла, заставив её отключить телефон. Из подъезда вышел молодой парень в штатском и сел в машину. За рулём сидел человек в форме.

— Может и так, — согласился Стас.

Машина отъехала.

— Этот парень не похож на милиционера, — оценил Масунов, продолжая следить за опустевшим двором.

Только сейчас Ольга заметила, что лицо, костюм и ворот рубашки Стаса испачканы кровью. Сняла с него галстук и, смочив слюной, оттёрла ему лоб, щёки. Подвернув вовнутрь воротник рубашки, скрыла пятна крови.

— Надо переодеться. В таком виде.… Рассветёт, сразу заметят.

— Пошли ко мне, — он за руку повёл её к подъезду.

Поднявшись на этаж, сунул ключ в замок и повернул. В это время открылась дверь напротив, и соседка Вера Ивановна появилась на площадке. Она поздоровалась и пристально разглядывала Стаса. Тот ответил и открыл дверь, желая быстрей впустить Ольгу.

— А к вам милиция приходила. Меня разбудили.

— Что им было нужно так рано? — спросил Стас, пропустив Ольгу вперёд.

— Спрашивали, где можете быть. А мне почём знать? Сказала, что Света уехала, вас не видела.

Соседка старалась заглянуть в комнату, чтобы лучше рассмотреть незнакомку, но Стас прикрыл дверь.

— Почему решили, что была милиция? — спросил он.

— Симпатичный, такой, обходительный молодой человек сказал, что оттуда он, с органов.

— А удостоверение показывал?

— Ничего не показывал. Его и так видно. Порядочный,

вежливый.

— Спасибо, — сухо сказал Стас.

— А это кто с тобой? — любопытствовала Вера Ивановна.

— Сестра приехала, — Стас захлопнул дверь.

— Ну да, ну да, — качнула головой женщина и скрылась, словно зверёк в норку.

Свет в комнатах не включали, боясь обнаружить себя, да и можно было обойтись уже без него. В большие окна смело пробивалось утро. Сбросив мокрую обувь, сели на диване, испытывая наслаждение. Уставшие ноги отдыхали, клонило в сон.

— Кажется, не милиция была, — рассуждал Стас. — Соседка не видела удостоверение. Значит, был тот, второй.… Не думаю, чтобы он сообщил об убийстве. С чего бы так быстро примчались. Это бандиты. У них купленных навалом в этом департаменте. Выходит мы на крючке. В любую минуту могут явиться снова.

Ольга осмотрела двор в окно: — Говорила,… не верил. Менты продажные, блин! Надо уходить, пока не вернулись.

Переодевание было не долгим. Понимали, что в любую минуту грозит опасность.

Стас надел джинсы, дал Ольге кроссовки жены, сырые бросил в ванну.

— Какой у неё размер? — спросила та.

— Тридцать седьмой

— Надо же, как у меня.

Забрав паспорт, права, деньги Стас посмотрел в зеркало. Вытащил тёмные очки, надел бейсболку и ещё раз оценил себя.

— Куда сейчас? — спросила Оля.

— Заберём со стоянки машину, отъедем подальше, там решим. Здесь не оставят в покое.

Они покинули дом, отправились, не зная куда, не представляя, что их дальше ждёт.

Очутившись в другом районе города, Стас припарковался возле китайского рынка. Там вовсю кипела работа, не смотря на ранний час. Китайцы таскали к торговым рядам огромные мешки, катили на тележках коробки с товаром, расставляли по полкам. Развешивали одежду, делали витрины, наряжая манекены, натягивали брезентовые крыши. Каждый занимался своим делом. Торговцев было так много, что казалось, к открытию рынка покупателю не будет места. Движение на базарной площади не прекращалось ни на секунду. Сверху вся эта суета напоминала большой муравейник. Туда-сюда ходили разносчики, предлагая горячий чай, кофе, шоколад, сигареты. В больших казанах варился плов, дымились мангалы, жарились чебуреки, беляши, самса.

— Перекусим здесь, — предложил Стас, — на нас тут никто

внимания не обратит.

Купили поесть, расположились за столиком под навесом.

— У друга дача за городом пустует. Поживём там, отсидимся, — сказал Стас. — Главное не столкнуться с дружками Бориса. А милицию нечего бояться, не преступники же, противозаконного не совершали, просто спасаем свою шкуру. Пусть разбираются, может до них дойдёт, как всё случилось. Есть же баллистики, должны рассчитать полёт пули и тогда поймут, что никто не виноват, кроме Бориса. Тем более под ним осталась папка. Вот и пусть преступников отлавливают. Может, тогда от нас отстанут. Сейчас идти в милицию нет резона. Посадят не разобравшись. Спишут смерть бедного парня на нас, и все дела. На меня повесят убийство, а ты соучастницей пойдёшь. И будем сидеть. У них это быстро делается! Закроют поскорее дело и отчитаются. А виновен или нет, их мало тревожит. Вот так думаю. А ты что скажешь, Оля?

— Сколько прятаться будем? Мне на работу надо. У меня бизнес. Как без меня там?..

— Неужели не можешь переложить обязанности на другого?

— Не знаю? Разве что на Людку. Всё-таки школьная подруга. Только надо заехать, передать дела, ключи…

— Во сколько открываете богадельню? Ещё только половина седьмого.

— У меня салон, — ответила Ольга, ревностно реагируя на образное сравнение. — В девять, как все открываемся. А тебе не надо на работу?

— Я в отпуске со вчерашнего дня, — усмехнулся Стас.

Рынок вскоре открылся, началась торговля. Оптовики из районов и других городов скупали товар большими партиями.

В торговом павильоне Стас приобрёл новый телефон и позвонил другу насчёт дачи. Тот не отказал и велел заехать за ключом к нему на работу. Через полчаса Стас и Ольга подъехали к бензозаправочной станции, та работала круглосуточно. Даниил крутился на ней с восьми до семнадцати. Был хозяином колонки. В это время принимал поставку горючего и на правах начальника строго разговаривал с водителем бензовоза, записывая что-то в блокнот.

Владел Даниил заправкой на пару с тестем, в прошлом бывшим партийным функционером. Имея в то время ответственную должность, тот вовремя приватизировал государственный объект за небольшие деньги благодаря связям и хитрым махинациям, не отставая от других чиновников, разворовывающих страну в период развала. Устаревшее оборудование демонтировали, заменили на современное. И приносил такого рода бизнес, как говорил друг, небольшой доход, с помощью которого, он мог содержать семью в приличных условиях и дачу за городом в престижной охраняемой зоне.

Увидев Стаса, Даниил подошёл с прибаутками, поздоровался с дамой и подмигнул другу, пожав руку.

— Хорошо отдыхаешь старина, молодец, хвалю, завидую. Она

хорошенькая.

— Да ты не правильно понимаешь, — оправдывался Стас.

— Понимаю, понимаю! Прекрасно понимаю, — пропел Даня, — у тебя хороший вкус. А где Светка-то?

— В гостях у детей.

— Прекрасно тебя понимаю, старик. Я могила, можешь на меня

рассчитывать.

— Да пошёл ты… — отпарировал Стас на выходку друга. — Отдавай ключи, я поехал. Да вот ещё что, Даниил, если кто будет спрашивать, ты меня не видел. О’кей?

— Замётано! — ответил тот, продолжая искоса рассматривать

Ольгу.

Друзья хлопнули по рукам. Начальник заправки подбежал к кассовому окну и постучал в стекло, выискивая глазами расчётчицу.

— Наденька! — крикнул он. — Залей-ка моему братану полный

бак, за мой счёт конечно.

Стас пробовал отказаться, но друга было не переубедить.

Надежда исполнила указание начальника и белая шестёрка, помчалась к центру, к Олиному предприятию.

— Стань за углом, — подъезжая, сказала она, — дальше

пешком дойду. Не нужно вместе светиться.

Стас остановился. Она вышла, посмотрев на своё отражение в тонированном стекле. Он развернул машину в противоположное направление и наблюдал за ней в зеркало заднего вида.

Работницы приветствовали, улыбаясь хозяйке.

— Люда! Тебя Оля зовёт! — прокричали по всем залам.

Подружки обнялись, будто долго не виделись. Оля была краткой и строгой, какой её не видели никогда. Люда внимательно слушала, кивала, запоминала. Приняла ключи от сейфа, кабинета и только когда начальница отправилась на выход, шутливо спросила:

— А кто он, если не секрет?

— Идеальный мужчина, — восторженно ответила подруга.

Через витринное стекло Ольга увидела, подъехавшего к салону молодого человека и инстинктивно спряталась за портьеру. Тот прошёл мимо.

«Что нужно мужчине в дамском салоне? — испуганно подумала девушка. — Неужели тот самый?..»

Выскочила на улицу. Стас увидел бегущую подружку, заметив в лице тревогу, завёл мотор.

— Жми скорей! — запыхавшись, скомандовала она. — Это он!

Масунов нажал на газ. Оглянувшись, Ольга увидела сквозь заднее стекло машины, выскочившего из салона незнакомца, вертевшего головой. Девушка пригнулась.

Это был Сергей, выполнявший поручение Михалыча.

Стас петлял по городу, объезжал пробки через дворы, выбирал менее загруженные дороги. Хорошо ориентируясь в городе, знал, как быстрее выбраться за его пределы. Выехав на свободную трассу, беглецы успокоились. Погони не было.

6

Сергей вернулся в салон, не заметив, куда исчезла Бортникова.

— Не встретились? — удивилась Людмила. — Вы же следом…

— Говорила куда направилась? — игнорировал вопрос лейтенант.

— Нет, — растерянно ответила подруга.

— С кем была? — расспрашивал Сергей.

— Одна заходила. Оставила ключи, ушла…

— Если вдруг появится, или узнаете, где находится, позвоните.

Сергей подал визитку.

— Объясните что случилось? — Вы вообще кто?

Лейтенанту пришлось надеть маску актёра и сладкозвучно соврать.

— Ничего не случилось. Я по поводу бизнеса.

— У нас в бизнесе всё по закону, никаких нарушений.

Недавно проверяли, претензий не было, — защищала честь предприятия Олина подружка.

— Знаю, — улыбался Сергей. — Нас тоже проверяли. Мне нужна просто консультация.… У меня такой же салон…

Простившись с Людмилой, Сергей направился к машине. В отдел вернулся ближе к обеду. В это время шло совещание.

— Отвёз Веру Ивановну? — спросил Козырнов.

— Да. Потом заезжал к Бортниковой. Возложила обязанности на подругу и уехала, куда не сказала.

— Хорошо, садись.

Майор продолжил заседание, расхаживая по кабинету:

— Что вырисовывается, господа сыщики! Эксперты определили: Успенов смертельно травмирован рикошетным выстрелом. Сам, выходит, стрелял. На руке пороховые газы. Пистолета при нём не оказалось. Кто-то подобрал. Есть пуля и гильза. Оружие, убившее Успенова, фигурировало в деле… Помните в декабре два трупа на пустыре возле железнодорожных складов? Один убит из этого же ствола. То была разборка между группой Адама с людьми Челмая северного района. Успенов из агентурных данных — боец северян. Кровь на халате и лестнице- это кровь из носа того, кто скрылся с хозяйкой квартиры. Видимо, потасовка была. Ушли они через крышу. По рассказу деда, встретившего Бортникову в подъезде, мужчина, шедший с ней, схож с владельцем плаща. Им является Стас Алексеевич Масунов. По адресу его не оказалось, Ольги тоже нет ни дома, ни на работе. Из показаний соседей, Успенов не часто, но бывал у Бортниковой. — Михалыч закурил, открыл форточку, переставил пепельницу на подоконник и продолжил. — Спросите, почему ушли через крышу? Отвечу. Кто-то мешал спуститься в лифте. Баркас не мог явиться пешком. Машины во дворе не было. Значит, вырисовывается четвёртый, приехавший с Успеновым. Думаю, он-то и заставил бежать Бортникову с Масуновым. Преследовал. Такая вот картина вырисовывается. Какие будут версии.

— Ольга, Масунов и Баркас связаны между собой, сомнений нет, — сказал Фёдор. — Любовный треугольник. Не поделили девку, разборка, несчастный случай. В дверь ломились, наглядно видно, да соседи подтвердили. Возможно, Баркас застал подругу… Но выстрела не слышали, глушитель был наверняка. Шерше ля фам, как говориться.

— А кто загнал их на крышу? — перебил майор. — Кто уехал в

машине?

— Очевидно напарник Баркаса, — ответил старлей.

— Ольга была после на работе и скрылась, скорей всего с

Масуновым, — сказал Сергей. — К нам не обратились. Значит не ангелы. Не исключено, что члены одной из враждующих группировок. Теперь, возможно и вооружены.

— Нужно искать, искать, ребята. Переверните город, найдите. — Иван Михайлович потушил папиросу. — Возьми Виталий кого-нибудь, поезжайте ещё раз к Масунову на квартиру. Обыщите там. Может, что найдёте. Поройся в альбомах, доставь его фотографию, пробей номер машины, разошли по постам ГАИ ориентировку, оставь на квартире человека, пусть дежурит, вдруг объявится. Друзей его разыщи, не мне тебя учить. Ордер на обыск сейчас подпишу. Ты, Сергей, Ольгой займись. Про Рванченко Александра узнали что-нибудь? — спросил Виктора.

— Был адрес, товарищ майор, но съехал оттуда недавно.

Куда? Пока не известно.

— Вот и разыщи и о Баркасе больше узнай. И помните о

мерах безопасности. — Козырнов услышал от подчинённых шёпоток и покачал головой: — Да не об этом, лейтенант! Не об этом речь, любитель женских сердец. О бронежилетах говорю! Преступники вооружены. Чем проще кажется дело, тем оно сложнее на самом деле и опаснее. Давайте работайте. Я же с Виталием заеду на квартиру Масунова.

Сотрудники разошлись. Им предстояла обычная работа. Правильно говорят, что сыщика ноги кормят. Чтобы найти маломальскую зацепку, в каком либо деле, выйти на след преступника, порой приходилось пробежаться по всему городу и не раз и не два.

7

Рвач думал о будущем, осознавая душевное убожество безрассудного существования. Наступил переломный момент, когда совесть подсказала немедленно бросить криминальную работу, начать жизнь заново. Пришло это не вдруг. Долго колебался и вот, погибший друг, собиравшийся, видимо, тоже свернуть с грязной тропы, развеял сомнение, подсказал, как действовать. Теперь искал выход из гнилого болота и ничего лучшего не придумал, как доиграть партию, предложенную Баркасом, оставившим уйму козырей для рискованной игры. Теперь были документы, сулившие не малое вознаграждение. Понимал, что дело не из лёгких, и оно может безжалостно раздавить в лепёшку… Но это не пугало.

С раннего возраста Александр был бойцом. Армейская служба стала для него институтом. Познав её, он не представлял уже существования без рискованных приключений, в которых ставки были очень велики и требовали порой поставить на кон жизнь.

Он и Баркас пользовались авторитетом в криминальных кругах и заслужили высокое доверие у самого Савелия Борисовича, сделавшего их ближайшими помощниками. Над Савелием Борисовичем стояли влиятельные люди. О них знали не многие. Против этой братии и собрал компрометирующие документы Борис. Но как он умудрился проделать такую работу, Рвач не мог понять, настолько это было сложно и опасно.

Савелий Борисович Мостовой по кличке Сова заправлял делами умно, хитро, осторожно. Чувствовал ситуацию. Руководил через помощников. Никому из команды не позволял знать лишнего. Общался в высших кругах региона, имел благоприятные связи с многими чиновниками. Не жалел денег на подкуп любого, кто мог помочь в задуманном предприятии. Имел холуев в милиции, оттого владел информацией и был не уязвим и «чист» перед законом.

Александру пришла мысль продать папку Сове и пустить его по ложному следу. Масунов подвернулся для замысла вовремя. Рвач пожалел, что выдал Стаса милиции, оставив в плаще квитанцию. Он стал нужен, и Рвач торопился отыскать его.

«Срочно в прачечную, — решил он. — Нужно найти этого типа, пока не повязали его люди в фуражках».

Узнать в химчистке фамилию и место проживания клиента не составило труда, и Рванченко помчался по добытому адресу, осознавая опасность затеи, ведь там могли встретить оперативники.

Позвонил в дверь Масунова, но никто не открывал. Позвонил ещё раз. На площадку вышла Вера Ивановна.

— Вы тоже из милиции? — спросила она.

Рвач смекнул, что органы опередили, и возможно Стас у них. Мило улыбнулся наивной женщине, и начал выкручиваться из создавшегося положения:

— Да из милиции. А, что мои люди уже уехали?

— Были. И молодой потом заходил, — доложила соседка, — но Стаса не было. Милиционер оставил номер, велел звонить, если вернётся. Но не смогла, вы уж извините, телефона нет, а соседей беспокоить не решилась. Было ещё так рано.

— Стас приходил домой? — обрадовался Рвач.

Он не надеялся услышать от женщины, что Масунов на свободе после того, как узнал о визите в его квартиру милиции.

— Да, с девушкой! Сказал сестра. А я-то знаю, нет у него

сестры. Жена уехала, вот и загулял. Все мужчины такие. Что он натворил-то, скажите по секрету.

— Ничего не натворил, — выдумывал на ходу Александр. — У него машину угнали. Мы нашли, теперь самого отыскать не можем. На телефон не отвечает, дома нет. Машина на платной стоянке. Деньги тикают… Не думаю, что он богатый? Где его носит?

— Вот оно что? — пропела соседка, — я так и думала. Стас-то

парень хороший, — мухи не обидит. Где сейчас не могу сказать. Даже не заметила, когда ушёл с девицей.

Рванченко остался довольный визитом, хотя не застал кого нужно, но надежда на успех не покидала его, и придала ему решимости, оптимизма.

— Ладно, пойду, — сказал простодушной женщине. — Если объявится, пусть позвонит. Наш сотрудник дал же вам номер телефона?

— Позвоню, милок, позвоню. И передам, коли увижу, — распиналась на весь подъезд пенсионерка.

Торопливо покинув дом, Рвач сел в машину. Чуть отъехав, увидел «Волгу» с синими номерами, остановившуюся возле подъезда из которого вышел.

«Вовремя, а могли бы встретиться» Притормозил, наблюдая.

Из машины вышли трое в гражданской одежде.

«Как похож дядька седовласый на комбата?» Александр на минуту с болью в сердце вспомнил службу в Афганистане, погибших боевых друзей. Вспомнил гитару, звучащую в часы отдыха, хранимую бойцами, как боевую подругу. Вспомнил и комбата, у которого голова седела от каждого убитого солдата.

«Что ж ты натворила, война!» Он завёл машину и отправился к Сове, которого уже ненавидел, как и самого себя.

Подъехав к воротам особняка, увидел погуливающих по

территории людей: «Хорошо охраняют гадину».

Зная Рвача в лицо, охранник уверенно открыл ворота. Александр заехал, вышел из машины и к нему подошли двое, поздоровались, обыскали, предложили сдать оружие. Рвач положил на стол два пистолета, после чего проверили металлоискателем.

— Ничего арсенал, — усмехнулся контролёр. — Не боишься столько при себе таскать?

— Волков бояться — в лес не ходить, — ответил Рвач, Где пахан?

— В беседке.

Его проводили по саду к столу, где в кресле восседал как барин в лощёном халате авторитетный вор.

— А, Сашок? Здравствуй, здравствуй, — не вставая с места, указал на стул хозяин. — Что привело, рассказывай.

— Баркаса убили, — сказал Рвач.

Хозяин нахмурился, сморщив лоб. — Кто?

— Масунов! Стас Алексеевич.

— Зачем? Где случилось?

— В квартире Борькиной бабы.

— Что? Из-за бабы? — прокричал Савелий Борисович.

— Думаю, да.

— Из наших? Что за тип?

— Нет не из наших. Фраер какой-то.

— Если фраер, как смог опытного пацана?..

— Застрелен в затылок.

— Говорю же вам дуракам, не цепляйтесь за баб!.. Сколько платных кругом. Денег жалко! Мало плачу? Из-за ерунды людей теряем! Головой нужно думать, хотя иногда! Ты хоть умнее будь. Он ведь тебе другом был?

— Воевали вместе, — ответил Рвач.

— Вот видишь, воевали, а погиб, как глупый баран! Ладно,

разберёмся. Давай выпьем. — Он разлил виски по стаканам.

— Я хату стрелка вычислил, хотел спросить с него, да дома не оказалось. Спрятался куда-то, — сказал Рвач.

— Ты не суйся, без тебя разберёмся. Сейчас менты начнут

копать, знакомых, друзей станут искать, а тебе к ним не надо показываться. Видишь, что может глупость наделать. Нам оно надо, чтобы лишний раз проблемы бытовые, не нужные испытывать? — Сова отпил и закусил, зачерпнув ложкой икру. — Есть дельце для тебя, Сашок. Съездишь в Питер, проконтролируешь один вояж. К месту доставишь. Обеспечишь безопасность, а то в последнее время грузы стали в пути теряться. Беспредельщиков много развелось. Ладно, ступай. Завтра заедешь, получишь инструкции, командировочные. Послезавтра самолёт. С тобой полетит Наталья.

Александра словно ошпарили слова босса, но он не дрогнул, ни одним мускулом, безразлично отодвинул стакан.

«Не доверяет козёл, — оценил масштаб наметившегося дела Александр. — Этой хитрой шпионки только не хватало».

Наталья была предана Савелию Борисовичу всем телом. Женское чутьё ни разу не подводило её. Будто умела мысли читать. Своими соображениями по персоналу делилась с шефом, и тот делал выводы. Сова брал Наталью на все сходки, выслушивая после мнение секретного агента. Прорицательница не раз предсказывала ход событий. Окруженцы Совы побаивались её, старались с ней не ссориться. Покровительство у дамы было велико.

«Большое дело задумал старик, коль Наталью приставил, — думал Рвач. — Не нужно расслабляться при этой особе, может и действительно мысли читает»

Сова сбил все планы Александра, посылая в длительную командировку. До отлёта ему нужно было найти Стаса. Не сделав это, люди Совы могли опередить и тогда, что задумал, рухнет.

Масунова разыскивала и милиция, и это ещё усложняло задачу. С такими размышлениями Рвач остановился возле узла мобильной связи. Вошёл в салон. Его встретил парнишка лет девятнадцати. Рвач достал телефон Масунова, положил на него деньги и протянул молодому «вундеркинду».

— Надо разблокировать, — сказал он, — за скорость получишь столько же.

Тот без лишних вопросов забрал телефон, деньги и зашёл в соседнюю комнату. Рвач присел в кресло для посетителей. Не успел просмотреть журнал, как парень вышел и вернул телефон.

— Всё? — удивился Рвач.

— Всё.

Александр подал такую же купюру и, кивнув, в знак благодарности вышел. Теперь у него была телефонная книга Стаса. Пролистал весь список. Доверившись интуиции, выбрал три номера. Сделал звонок со своего телефона. Абонент оказался вне зоны обслуживания. Позвонил по другому номеру, попал на Даниила.

— Здравствуйте, Даниил! — Рвач намеренно назвал имя. — Мне бы Стаса увидеть, срочно нужен. Не знаете, где может быть? Дома нет, дозвониться не могу.

— А кто спрашивает?

— Приятель. Не виделись десять лет. Я проездом, вечером поезд. Хотел повидаться, когда ещё получится.

— Откуда мой телефон?

Рвачу пришлось хитро обыгрывать Даниила. Сказал, что звонил накануне Стасу и тот на всякий случай дал его телефон. Даниил поверил, но нарушать данное другу слово не хотел. Предложил Рвачу самому позвонить, продиктовав номер. Но и тут Александр перехитрил, мол, сюрпризом собирается нагрянуть и попросил адрес. Даниил подумал и сдался, решив, что Стас не обидится, коль повидается с армейским товарищем.

«На даче, говоришь? Отлично!» — обрадовался Рванченко и,

посчитав время для поездки, прыгнул в машину и помчался к цели.

8

Майор Козырнов и лейтенант Виталий Ступин вошли в квартиру Стаса, пригласив понятых. Внимательно осмотрели. Обнаружили костюм, рубашку и брюки в ванной с признаками крови на них.

— Были недавно, — пожалел Михалыч, что сплоховал, не устроил засаду. — Вещи сырые. Переоделись и ушли.

— Да, — подтвердил Виталий, — нужно было кого-нибудь

оставить, подежурить. Были после меня! Соседка обещала и не позвонила.

— Причём тут соседка? — спросил майор.

— Телефон ей оставлял, чтобы известила, когда Масунов

придёт. Может, не слышала?

— Всё они слышат, и про всех знают, — ответил майор. — Пойдем, зайдём к ней.

Возле квартиры Стаса уже стояла Вера Ивановна. Увидев Виталия, подошла: — Хотела позвонить, да ушли они.

— Они это кто? — спросил майор, облокотившись на перила.

— Как кто? Стасик и девушка. Сказал, что сестра его.

— У него есть сестра? — удивился Иван Михайлович.

— Нет никакой сестры. Жена уехала… — намекнула соседка.

— Понятно, — прервал Виталий. — Как давно ушли?

— Не слышала и не видела.

— Спасибо, Вера Ивановна, — Ступин показал на дверь, чтобы та зашла и не мешалась, сам кивнул начальнику, мол, что дальше.

— А цела ли машина? — с порога раздался писклявый голос.

— Какая машина? — лейтенант удивлённо взглянул на женщину, не желавшую покидать площадку, не удовлетворив любопытства.

— Стасова!

— Причём тут машина? Что-то не пойму?

— После тебя милиционер был молодой симпатичный, тоже

Стаса спрашивал. Говорил, машину его нашли, теперь ищут хозяина, не могут найти, чтобы вернуть.

— Ну-ка, Вера Ивановна, подробнее, кто приходил, когда? — заинтересовались Виталий с Козырновым.

И Вера Ивановна начала описывать Рвача, видевшего накануне…

— Не только мы ищем, — покачал головой Виталий. — Наших питомцев по ходу выслеживает тот, кто был с Баркасом. Ведь от него убежали через крышу.

Михалыч задумался: — Оставим сотрудника, пусть дежурит.- Он вошёл в комнату и увидел, оперативника, листавшего блокнот. — Сержант! Что за циферки нашёл, давай сюда.

Тот подал записи хозяина квартиры.

— Поехали по адресам друзей, Виталий, — сказал майор.

Изрядно поколесив, ничего стоящего не отыскали, пока не заехали на заправочную станцию к Даниилу. Тот спустился с бензовоза и неуверенно подошёл. Увидев удостоверение сотрудников, заметно струсил.

— Где ваш друг? — строго спросил Козырнов.

— А что случилось? — вопросом на вопрос ответил Даниил.

— Вам же сказали, мы из милиции! — повысил голос Виталий.

— Не знаю, — замешкался тот.

— Не знаете, или не хотите отвечать?

— Не знаю, — повторил Даниил.

— Что за люди?! Никакого доверия к органам, — не выдержал

Михалыч и отчитал его. — Вашему другу грозит опасность. Если знаете и не говорите, на вашей совести будет то, что с ним может произойти.

— Он на моей даче, — испугался слов майора Даня.

— Адрес быстро! — крикнул Виталий, решив усилить прессинг.

Даниил вырвал листок из блокнота и схематично изобразил путь до своего особнячка. — К нему армейский друг приехал, звонил недавно. Я направил его туда, — сообщил он.

— Что? — вскрикнул майор, — Быстрее в машину, лейтенант! Опять нас опередили!

Они резко взяли старт и довольно быстро выскочили на шоссе. Обеспокоенный беспечностью, Даниил отошёл от колонок и, вытащив телефон, набрал номер друга.

— Стас, — дрожащими губами произнёс он. — К тебе кореш приехал?

— Да, — услышал однозначный ответ.

— Не обижаешься, что дал адрес?

— Нет, Даниил. Правильно поступил, — услышал он такой же

грустный ответ.

— Не понимаю, что у тебя произошло? Сейчас парни из милиции были, и тоже адрес из меня вытащили. Говорят, опасность тебе грозит. Поехали к тебе. Ты в порядке? Скажи правду, может приехать?

— Всё нормально, не переживай. Я не в обиде. Приезжать не надо. Пока.

Даниил успокоился, предупредив друга, не зная, что Стас в эту минуту под дулом пистолета сидел на диване со связанными руками, повторяя слова, диктуемые Рвачом. Оля находилась в противоположном углу и тихонько всхлипывала.

— Вот видишь Стас, — сказал Рвач, — милиция едет, минут

через тридцать будет здесь.

— Пусть едут. Мы никого не убивали. Нам нечего бояться, — ответил Масунов.

— Им не докажешь. Посадят лет на десять.

— А тебе-то, что от нас надо?

Стас раздраженно подёрнул руками, но Рвач, улыбаясь, пожал плечами, дескать, бесполезны потуги, дружок.

— Хочу спасти тебя. Ты мне нужен! — сказал он Стасу, положив пистолет на стол.

— Почему меня? А Оля?

— Она не интересует. Сейчас хлопну её, чтобы не

мешалась, — пошутил Рвач и, улыбнувшись, посмотрел на красивую девушку.

— Ты, скотина! — Стас соскочил с места. — Если тронешь её, с тобой не поеду! Можешь сразу меня убить!

— Похвально, брат, похвально! — Рвач хлопнул в ладоши. — Настоящий мужик! Люблю смелых людей. Я же пошутил!

Стас подошёл к Ольге, та уткнулась ему в живот, сдерживая рыдание.

— Хватит сопли распускать, у нас мало времени, — торопил

пленников Рвач. — Быстро в машину! Потом договорим. И смотрите, без фокусов! Не промахнусь!

Рвач повёз их в законспирированный дом. Деревня Ключи, километрах в двадцати от города, давно была облюбована им. Она привлекала городского жителя тихим бытом, природой. Здесь как нигде можно было расслабиться, у озера с удочкой, спрятаться от суеты, стремительного темпа жизни. Тут и время, казалось, длилось дольше.

Дом находился на краю деревни. В отсутствии хозяина за ним присматривала бабка, живущая по соседству. В доме был порядок.

К бабе Нюре Александр относился как к родственнице. Ведь у бывшего детдомовца никого не было, она заменяла ему мать и бабушку. Всегда привозил ей подарки, давал деньги. Она любила его и звала внуком, с радостью встречала, но не надоедала, когда тот приезжал отдыхать.

Рвач провёл Стаса и Ольгу в дом пока бабка копалась в огороде, потом вышел на крыльцо и махнул ей рукой, вернувшись, сел в кресло: — Располагайтесь, вы в безопасности, — сказал, пытаясь развеять мрачные мысли пленников, произвести впечатление гостеприимного хозяина.

— Руки-то развяжи, куда денемся, — сказал Стас.

— А драться не будете? — шутя, спросил Рвач.

Подошёл к Ольге, потом к Стасу освободил от липкого скотча.

Кивнул на диван, предложив сесть. Посмотрел на часы, улыбнулся. «Всё вышло, как задумал.» Вздохнув, сказал: — Мало времени, поэтому буду краток. Надеюсь, поймёте правильно. Верю, что не убивали друга. Плохого не сделаю, если будете умными. Но другие друзья Бориса, так не думают. Ищут вас, хотят отомстить. Милиция тоже уверена, что вы убийцы. Найдут — туго придётся. Даже если вас оправдают, пройдёт время. И пока будете сидеть, ожидая индульгенции, вас грохнут пацаны Бори. Пошлют маляву и.… Там всё куплено. Соображаете, во что вляпались?

— Ты-то, почему добренький такой? Ведь с ними заодно! Что-то не пойму? — нервничал Стас.

— Сказал же, хочу помочь! Не бескорыстно конечно.

— Ах, деньги нужны? Лично у меня нет. Не на тех напал. Моя зарплата, думаю, тебя не устроит!

— Деньги не нужны. Требуется помощь. Но об этом расскажу потом. Сейчас же хочу, чтобы поверили. Выхода нет. Нужно отсидеться. Вас не должны найти ни ваши, ни наши. Сделаем так. Предоставляю полную свободу, но только здесь. Живите, отдыхайте. На речку можно ходить, рыбачить. Но дальше деревни — ни ногой. Тётя Нюра будет кормить, хотите, готовьте сами. Денег оставлю. В деревне лавка работает. Удочки в сарае найдёте. Лодку на речке любую берите, за это никто не спросит, только на место ставьте. Такое вот предложение.

— И что дальше? Сколько здесь отдыхать? — недоверчиво спросил Стас.

— Точно сказать не могу. Дня три, может четыре. Мне надо уехать на время. Приеду, подумаем дальше…

— А если уйдём? — спросил Стас.

Рвач посмотрел на время. Нужно было спешить. Отменить командировку не мог, должен ещё заехать получить инструктаж. Сова не любил, когда опаздывают. Чтобы поставить точку в дебатах, Рвач резко нажал словом. Решил пугнуть, отбить желание задавать лишнее:

— Заставишь искать… подумай прежде! У тебя жена дети, знаю, как их найти! Так что сиди, не рыпайся, пока не приеду!

— Сволочь! — не выдержал Масунов.

На дерзость Стаса Рвач лишь улыбнулся: — Дыши спокойно, и всё будет хорошо. И давай закончим…

Во дворе Александр встретился с соседкой, обнял старушку. Спросил о здоровье, пообещал в следующий раз вскопать землю мотоблоком.

— В доме друзья остались — отдохнуть. Присмотри, — сказал он.

— Пусть живут. Пирожков им настряпаю, — оживилась старушка.

Выехав из ворот, Александр вернулся в дом. Стас и Ольга молчали, не понимая причины свободного положения.

— Что сидите? Обживайтесь! Не скучной вам ночи, как

любит говорить Чехов, то есть Чехова, — пошутил Рвач и, оставив на столе деньги, уехал.

Он возвращался в город, нужно было выспаться, набраться сил. Поездка не обещала быть лёгкой. От задуманного плана уже не отказывался, кто был нужен, гостил в доме. Азарт нарастал. Мозг целиком захватила идея разрушить империю Мостовова и сорвать с него денег. Ему казалось, неплохо продумал стратегию битвы с шефом и грезил игрой. Первым делом наметил отправить Сове известие об имеющемся материале против него и, конечно же, запросить цену, надеясь, что тот обязательно захочет выкупить папку. Мостовой всеми способами постарается не допустить компромат в прокуратуру, в этом был глубоко убеждён Александр.

Звонить Сове намеревался с телефона Стаса, собирался играть от его имени, потому-то и был нужен Масунов. Да подло. В глубине души Рвач осуждал эту мерзость. Но живя в беспощадном кругу, привык к лживым выходкам, считавшимися нормой. К тому же точил зуб на вредного Масунова, причастного каким-то боком к смерти Бориса. Не мог простить по закону воинского братства. Старался не совестить себя и не думать о нравственности человеческих правил. Желал скорее получить деньги любой ценой. После гибели Баркаса стал жить мечтами друга. Хотел уйти от всего, что успел натворить после демобилизации и провести остаток лет спокойно, обеспеченно. Знал, что та жизнь, которую проживал, рано или поздно преподнесёт проблемы, и что надо уходить, иначе можно потерять всё, и саму жизнь.

«Только бы Стас с Ольгой не выкинули фортель, пока буду

отсутствовать» — думал Александр.

Он остановился на обочине, достал телефон, конфискованный перед отъездом у Стаса, и позвонил Савелию Борисовичу через приставку искажающую голос.

— Слушаю, — ответил Мостовой.

— Есть товар, который вас заинтересует. Копии завтра передадут. О цене поговорим после того, как ознакомитесь. До свидания. Перезвоню. — Александр прервал связь.

— Кто это? — закричал Сова, но ответа не дождался. — Вот негодяи, шантажировать вздумали!

Он сидел за письменным столом в излюбленном кабинете на втором этаже трёхэтажного особняка. Вытащил из ящика папку с бумагами, карту Российской Федерации и, нажав кнопку вызова, громко крикнул в микрофон:

— Туз!

Вошёл человек среднего роста, коренастый с лысеющей, внушающей изрядный ум, головой. Евгений Иосифович Штерн руководил охраной и ударной бригадой Мостового.

Савелий Борисович пожаловался, что подвергся шантажу и велел пробить телефон, с которого звонил злоумышленник. Штерн послушно кивнул и ушёл выполнять приказ шефа.

«Кто-то сливает информацию!» — Сова курил, прохаживаясь по кабинету, не довольный предуведомлённым обстоятельством, накануне предстоящего большого дела. Его сбил с мысли звонок, когда продумывал мероприятие по сделке, чтобы обезопасить благополучный её исход.

Туз вскоре вернулся.

— Звонок сделан с телефона, Масунова, — сказал он, — Стаса Алексеевича.

— Кто Баркаса завалил? — вспомнил Мостовой доклад Рвача.

— Так точно.

— Адрес узнал?

— Быковского 131- 50, — ответил Туз. — Но думаю, он пешка в игре. Кто же рискнёт звонить с личного телефона по такому делу.

— Всё равно надо искать, может какая канитель и потянется.

Штерн как всегда кивнул, не любил многословить. Мостовой закончил дымить и сел в кресло.

— Вот, что, — сказал он, — пошли туда спортивных ребят, да живым пусть привезут, мертвец не нужен. Чувствую, нет его там.… Но проверить надо. Подбери кого-нибудь из новеньких. Пусть осторожнее будут. Милиция тоже не дремлет.

— Займусь, — ответил Евгений Иосифович и тихо степенно удалился.

Подъезжая к городу, Александр увидел военизированный контроль. Автоматчики проверяли транспорт. Гаишник сделал отмашку жезлом, Рвач остановился. После тщательного досмотра он въехал в город, суливший немалые хлопоты.

9

Иван Михайлович и Виталий подъезжали к даче Даниила.

— Розовая 15. Вот туда сворачивай, Петро, — руководил майор штатным водителем, — не приближайся, у столба притормози.

Козырнов и лейтенант вышли из машины, наказав Петру развернуться, и побежали к дому. Калитка была открыта. Зашли во двор. Собаки не было.

— Машина здесь! — вытаскивая пистолет, сказал майор. — Я в

дом, ты к окнам!

Козырнов толкнул дверь ногой, та открылась. Вошёл в коридор, держа пистолет наготове. Обследовав комнаты, выругался богатым запасом армейской лексики, владевшим в совершенстве.

— Виталий! Их нет, — крикнул лейтенанту.

Тот вошёл, пряча пистолет в кобуру.

— Нас всё время опережают, — с обидой произнёс лейтенант, — Куда делись? Пешком ушли что ли?

— Я так не думаю. Друг к нему приехал, и возможно не один, слышал же, что Даниил говорил. Скорее их вывезли. Следов борьбы не видно, значит ещё живые. Вероятно дружки покойного Баркаса. Надо поспрашивать соседей, может, видели, слышали…

Прошли к дому напротив. Виталий нажал кнопку звонка. Никто не открывал. Собрались уходить, как услышали шаги по территории за забором. Ворота открыл пожилой человек в накинутом на плечи кителе звания полковника.

— Здравия желаю, — приветствовал майор, входя во двор. — Милиция, — показал удостоверение. — Из дома, что напротив выезжали?

— Минут пятнадцать как уехали. Слышал шум машины, — ответил полковник. — Особо не разглядывал. Стаса-то узнал. Это друг Данькин. Часто бывает. Хороший мужик. Другого и девчонку не знаю. В первый раз видел.

— Куда поехали, на чём? — спросил майор.

— Туда, — махнул рукой дед, — в город, наверное. А машину, не

разглядел, за углом стояла. Но по звуку могу сказать. Жигуль был.

Сыщики направились к машине. Михалыч закурил.

— Мирно уехали. Свои люди знать, — рассуждал Виталий.

— Если свои, почему лживый армейский друг искал их? Нет, тут что-то не то.

Козырнов вытащил телефон и набрал номер Даниила.

— Ты зачем предупредил? — ругался Михалыч, понимая, что это именно он спугнул с дачи преследуемых лиц.

— Нет, — отпирался Даниил, — никому не звонил.

— Я вот узнаю! Если ты, посажу как соучастника!

Немного подумав, Михалыч позвонил в ГАИ.

— Запиши капитан ориентировку: — Жигули, двое мужчин, одна девушка, фотографии двоих у вас есть. Проверяйте на въезде в город. — Докурив папиросу, сел в машину. — Заводи Петро, поехали.

Сергей Султанов исколесил город, посещая и расспрашивая знакомых Ольги Бортниковой, но в итоге и он, как и коллеги по отделу, оказался неудачником в поисках полезного следственного материала. Ещё раз побывал в женском косметическом салоне. Там ответили — «не заходила». Сергей звонил Ольге на телефон, но никто не отвечал. Время шло к обеду, хотелось есть. Решил перекусить. Направился к ближайшему кафе. По пути увидел девушку возле книжного магазина, укладывающую покупки. У пакета оборвались ручки, и она перекладывала часть вещей в другой. Явно не хватало рук. Рулон ватмана мешал. Сергей улыбнулся и подошёл:

— Помочь?

Девушка приняла незнакомца за бабника:

— Сама управлюсь.

— Подброшу на машине.

— На такси денег не осталось. Донесу, не далеко.

— Платить не надо. Не бойтесь, не кусаюсь, — Сергей взял пакеты, та послушно потянулась за ним с ватманом в руках.

Девушка села на заднее сидение.

— Куда поедем? — спросил Сергей.

— То есть как куда? Домой. За первым перекрёстком — налево, за аркой — направо.

— Чертить собрались? — пытался завязать разговор Сергей.

— Курсовую пишу.

— Могу помочь. По черчению пятёрку имел.

— А для меня мука.

— Где учитесь?

— В политехе. На четвёртом курсе.

— Читать любите? Столько книг накупили? Стипендию, наверное, всю потратили.

— Люблю.

— Что читаете? Кто из писателей нравится?

— Пушкин. Классики, — ответила девушка, думая скорее отвязаться от расспросов.

— У которого в лукоморье дуб спилили, а он помнит чудное мгновенье? — старался развеселить девушку Сергей.

— У которого дядя самых честных правил, — с ухмылкой ответила та. — А сами, что читаете?

— Больше люблю криминальное: — Красная шапочка, Колобок.

— Почему — криминальное?

— Ведь лиса съела колобка, а волк бабушку.

Девушка рассмеялась: — А вы случайно не волк?

— Угадали. Меня ноги кормят. Но вас кушать не собираюсь.

— Приехали, — сказала девушка. — Остановите. Дальше дойду. Спасибо за помощь и за то, что не скушали.

Сергею не хотелось расставаться. Будучи неплохим психологом, умел распознавать людей по разговору, поведению, отметил благонравный характер девушки. Давно мечтал познакомиться с такой. И она оценила парня: симпатичный, вежливый, с чувством юмора внушал доверие. Сергей решил проводить, она не отказывалась.

— Меня Сергеем зовут, — сказал возле двери квартиры.

— Даша, — улыбнулась она.

Романтическое чувство удерживало, Сергей не умел юлить, притворяться, честно и твёрдо спросил: — Может, погуляем? В кафе посидим…

Не прошло и часа, как молодые непринуждённо общались, прогуливаясь по центру города, будто близкие люди. Зашли в кафе. Там было уютно. Девушка-официантка принесла заказ. Разговор не прекращался ни на минуту. Говорили обо всём, что приходило на ум. Выяснилось, что девушка иногородняя. Родители проживали в Юральске, где Сергею неоднократно приходилось бывать. Там жил его друг, работающий в школе. И что оказалось интересным, мать Даши преподавала в той же школе.

— Если не изменяет память в четвёртой, — сказал Сергей.

— Анатолий Андреевич? — спросила Даша.

— Знаешь его?

— В этой школе всех педагогов знаю.

— Видишь, какая получилась встреча!

— А ты, Сережа, где трудишься? — поинтересовалась Даша.

— Я? — замешкался лейтенант. — В турфирме одной служу, — соврал он.

— Интересная, работа? За границей, наверное, часто бываешь?

— Приходилось, — вздохнул Сергей.

За соседним столиком сидели Стиф и Лысый. С трудом, окончив среднюю школу, увиливая от Армии, атлетически сложенные парни, днями напролёт качали мышцы в спортзале, содержавшемся на деньги Евгения Иосифовича Штерна.

Великовозрастные мальчики отличались от остальной молодёжи короткими стрижками и своеобразной одеждой. Носили кожаные куртки, спортивные брюки, кроссовки.

— Знаю эту бабу, — сказал Стиф, кивнув в сторону Даши, — подружка Вероники Уваровой. Помнишь одноклассницу из параллельного? Вместе видел. С института шли. Надо как-то встретиться с Веруней. Классная малышка. Кстати, первая меня увидела. Обрадовалась. В школе немножко мутили с ней.

— Ну и знакомые у тебя, — сказал дружку Лысый. — Знаешь, с кем сидит? С ментом. В отделении его видел, когда допрашивали по делу Сизова.

— Ни хрена себе? — почесал макушку тот. — Уверен?

— Точно он! На лица память хорошая. Увижу, как сфотографирую.

Сергей заметил парней, глядевших в их сторону. Напряг память, вспомнил, где видел одного.

Стифу позвонили. Тот ответил. Звонил Туз. Приказал ехать по адресу Быковского 131 и привезти Масунова. Стиф слушал, кивая. После парни встали и ушли.