Бесплатный фрагмент - Рарас. Рыба из песка

Глава 1. Хиеккум

2641 год после переселения народов

— Отец! — всхлипнул мальчик, проливая слёзы.

— Сын, не плачь, я рад, что прожил хотя бы столько. Я также рад, что эта болезнь не пожрала и тебя, моего любимого и единственного сына. Ты растёшь умным мальчиком. Живи, ищи силы выбраться из той ямы, откуда я не смог нас вытащить, и ещё: поклоняйся богине Тлесав. Она поможет. И… прости меня.

— Я не в обиде, ты мне подарил хорошее детство.

— Спасибо, сынок… — сказал мужчина, остановив свой взгляд.

— Отец… — тихо произнёс мальчик двенадцати лет.

Спустя месяц после похорон

Мальчика из деревни, где он жил, привезли в скрытый лагерь рабов.

— Ну что, пацан, будешь жить здесь. — Отвратительно захрипев и сплюнув бледно-зелёную жижу, мужчина продолжил: — Твой папаша не нажил себе на дом, так что… У нас ты будешь пахать, дабы заработать на хлеб.

— Как мне вас называть?

— Ах да, тебя же детский дом мне продал, а ты и не знаешь моё имя. Багор меня звать, а тебя вроде Ке'саль? — неуверенно назвал имя мальчика Багор. — Странное имя, у нас ты будешь просто Кесалем. Зачем твой рыбий дед вас перевёз с островов? Да и ладно, сегодня до сна ознакомься с округой и другими рабами, а вот завтра ты начнёшь пахать. Твоё место на первое время — конюшня. Спать будешь с остальными в том сарае.

— Хорошо, — понимая, что его ждёт, ответил Ке'саль.

— Я отойду пока. Иди, увидишь мелких ублюдков — они тебе расскажут, что и где. Сбегать не вздумай, найдём и притащим обратно. Вот только после этого ты подохнешь.

Неуверенно идя к конюшне, мальчик осматривал постройки. Первая оказалась домом — большим, одноэтажным, с недавно побеленными стенами. Слева, гораздо дальше, размещался сарай — сначала для купленных детей, а затем — для скота. Территория была ограждена каменным забором, метра в три высотой, но не везде. Были участки, особенно возле места проживания и работы детей, где забор состоял из сколоченных меж собой досок, который и малыши перелезли бы.

— Хорошо, что отец не видит меня, а если и видит, то ничего не может сделать, и корит себя. Отец, я выберусь из этого и стану жить, как те торговцы, только жирным не хочу быть! У меня будет всё, чего можно захотеть. Не кори себя, ты старался и много работал. Мне так не хватает тебя уже сейчас, мне так… — мальчик рухнул на колени и, закрыв лицо ладонями, беззвучно зарыдал, стараясь не шуметь.

Спустя пару минут…

— Эй, сопляк, чего расселся? Сюда иди быстро! — прокричал не совсем взрослый голос из первого сарая.

— Заткнись, Мечо, не цепляйся, пусть отойдёт ещё; я слышал, он отца потерял, — повелительным тоном ответил второй голос.

— Да чего «заткнись-то», Гард, мы с тобой тут лет семь уже! — попытался возразить Мечо.

— Сказал, утихни. Эй, парень, подойди. Завтра будет хреново, ну а сегодня расслабься, — посоветовал Гард, после чего спросил: — Ты же из расы кардр'ир?

— О, «рыбёшек» у нас ещё не было, — послышался ещё один голос, ранее не говоривший.

— Ладно тебе, Гард, попустить сардину — это не так уж и плохо, я слышал, они сильные! — добавил Мечо.

Поднявшись и быстро утерев слёзы, мальчик потопал к голосам. В голове пробегали мысли, что не всё так плохо, и что среди мальчишек найдётся хоть один адекватный.

— Слышь, а ты что за чу́чка! — спросил темнокожий парень лет пятнадцати, вышедший из тени здания.

— Не обращай внимания, они недоноски, тут только со мной нормально можно говорить, — со смехом сказал Гард — парень со светлыми волосами и серыми глазами, которому на первый взгляд можно было дать около двадцати лет.

— Ты не охренел ли часом? — повысил голос темнокожий, а за ним слегка зашумели и остальные.

— Тихо, черти, я с новеньким разговариваю! — гаркнул на ребят Гард, после чего спокойно добавил: — А ну вышли все, знакомить буду.

Первым появился рыжеволосый с именем Мечо, вторым подошёл темнокожий. Ещё двое начали лениво выходить из сарая, переделанного своими силами под жильё.

— Итак, сначала назови своё имя. Я слышал, как Багор тебя называл, когда предупреждал нас, но он говорит неправильно. Верно?

— Д-да…

— Ну давай, рожай, Гард тебе уважение выказывает, а ты медлишь! — слегка повысив тон, сказал черноволосый, что стоял позади Мечо.

— Ке'саль. Меня зовут… — мальчик хотел во второй раз своё имя произнести увереннее, но его перебили.

— Да, да, точно, у них почти всё с небольшой паузой произносится! — прервал его рыжий, мало заботясь о том, что он перебивает.

— Когда Багора не будет, буду звать тебя правильно, но, когда начнёт гонять, ты уж извини. Наказания никто не хочет.

— Спа-спасибо! — снова неуверенно произнёс новенький.

— Блин, Гард, ты впервые с новеньким так сюсюкаешься; остальных ты гонял, как Шроха коз.

— Не напоминай и не сравнивай, он их драл, а потом его самого четвертовали и в овраг кинули, — зло бросил Гард. — Благо что у нас тут волки ночью проходили и подчистили, а то вонял бы до полного разложения. Так, ладно, имя этого рыжего ты, надеюсь, запомнил, а вот имени Шроха не запоминай.

— Хе-хе! — посмеялись про себя двое.

— Этот чёрный — это… — защёлкал пальцами, силясь вспомнить имя Гард.

— Галазор я! Ты не охерел случайно — имена забывать? — сорвался с криком темнокожий парень.

Гард резко встал и, схватив за грудки темнокожего, слегка приподнял того. Оказалось, что Гард выше Галазора на голову, и пока он сидел, новенький не разглядел физическую подготовку. Не крупный, но крепкий и высокий Гард тут же охладил пыл зарвавшегося.

— Понимай мои шутки, Гал, не то в следующий раз это так просто для тебя не закончится! — оказавшийся лидером этих парней Гард отпустил темнокожего и похлопал по плечу, при этом улыбнувшись, а затем сел обратно.

— Давай я по-быстрому познакомлю и жрать пойдём, — предложил выбежавший — невысокий, щуплый, бледный орк.

— Валяй, — спокойно разрешил Гард.

— Нас тут двенадцать, ты тринадцатый. Пробегусь по всем. Гард следит за нами, он доверенный раб Багора. Дальше — проще. Галазор — мясник, Мечо на коровниках, и вот эти двое, Фаса и Каду — они там же, на коровниках. Меня зовут Аст, готовлю и за курятниками смотрю. Остальные с полей скоро подойдут, потом познакомим. Теперь за стол, на вечер пшённая каша.

— И всё? — разочарованно поинтересовался Фаса.

— Из-за новенького разрешили две курицы сварить; завтра на обед наваристый суп, — проговорил Аст, скрывшись на кухне.

— Две старые полудохлые тушки подкинули, и на тринадцать, блять, человек! — буркнул Каду.

— Хотя бы не только каша, что поперёк горла ещё со вчерашнего обеда стоит, — заметил Мечо, садясь за стол.

— Как я всегда говорю… я не виноват, продукты хорошие не дают, — ответил Аст, накладывая порцию во вторую чашку.

— Мы тебя не виним, Аст, по крайней мере, я, — примирительно сказал Гард, после чего добавил: — Ешьте сначала кашу, как будет достаточно, закидывайте мясо.

— Спаси-ибо, мамочка, — протянул Мечо, после чего заржали все, кроме новенького и Гарда.

— Хорошо хоть улыбнулся. Ладно, давайте тихо поедим, слышал, Багор придёт, — настороженно прошептал Аст.

— Какого ему тут понадобилось? Нас он и днём задалбливает! — возмутился Фаса.

— Он должен был с поля остальных забрать. Кстати, новенький, будь готов, что они ещё более отбитые, чем эти, — быстро доедая кашу, предостерёг Гард Ке'саля.

— Из нашей группы только рыжий и Гал — конченые, и то не настолько, — снова буркнул Каду, бросая ложку в недоеденную кашу и отталкивая тарелку.

— Они ещё злы на то, что мы находимся здесь в тени, и дома, если можно так сказать, работаем.

— Ага, а не там, на полях под солнцем. Всё, тихо, я слышу шаги! — второпях бросил Мечо.

Мысли Ке'саля:

«К двери подошёл Багор — тот самый здоровый мужик с усами, а за ним — второй. В красном кожаном доспехе и такого же цвета обмотках на руках и лице. Полоски ткани закрывали нижнюю часть лица, доходя до переносицы. Слева на поясе висели ножны с саблей. Папа говорил, что такие люди — одновременно и наёмники, и бандиты, которым не стоит доверять. Стали слышны голоса подходящих, видимо, это были те самые…

Отец, я постараюсь быть тихим и попробую подружиться с Гардом. Этот парень кажется нормальным человеком, нужно держаться за ним. Мне нужно окрепнуть и как можно быстрее сбежать. Я ещё припомню тем, кто продаёт детей рабовладельцам и другим уродам!»

— Итак, мальцы, с новеньким познакомились? — поинтересовавшись для галочки, Багор продолжил: — В ближайшие пару месяцев никого не будет.

— О, жрачка, можно, мы пройдём, господин Багор? — начав громко, а после снизив тон, одногодка с Ке'салем пролез между взрослыми.

— Этот воин будет наблюдать за вами с месяц, так что давайте ему всё, что попросит. На этом всё, — проговорил, уже отходя, усатый. Наёмник последовал за ним.

Остальные пятеро прибывших, с шумом протиснувшись через дверной проём, потребовали еды.

— Давай, бледный, жрать накладывай! — требовательно обратился второй возвратившийся парень.

— Да, бля, пора бы запомнить, когда нас привозят! — возмутился лысый со шрамом на подбородке.

— Будьте попроще, он не ваш раб, — защитил орка Гард.

— В вашей компашке отсосов новенький, как я погляжу? — проигнорировав замечание, спросил самый старший из этой шестёрки с полей.

— По ходу рыба станет хорошим дополнением для них, а, Валис?

— Ага, Маку.

— Поешьте, потом поговорим, — попытался успокоить их Мечо.

— Чего ты там вякаешь? Гейзер прикрой, понял? — пригрозил кулаком Маку.

— Всё, пасти позакрывали и жрите, пока вас, сук, псам не отдали! — вдруг гаркнул появившийся в дверях наёмник, а после продолжил: — Вы здесь для того, чтобы выполнять работы; будут стычки — порешаю уёбков.

— Такого больше не повторится, прошу прощения, — извинился за всех Гард.

— Это ты Гард? Если что, мне говори, собак нужно держать на привязи! — услышав голос, а после и увидев говорящего, сказал наёмник.

— Спасибо, Элинтай, поговорим потом, хорошо? — снова примирительно спросил Гард.

— Да, подходи после ужина! — ранее жёсткий голос наёмника приобрёл дружеские нотки.

Мысли Ке'саля:

«Ужин прошёл спокойней, чем ожидалось, осталось выбрать, как мне показывать себя. Быть тихоней, или вести себя, как тот парень с именем Каду? Я вижу, что он лишь показывает, будто он такой же, как они. Нет, я проморгал момент, и я теперь тихоня, что и слова спокойно вымолвить не может. О, богиня Тлесав, почему меня не забрали торговцы или иные богачи? Ладно, уже семь часов, что же дальше? Буду держаться около Гарда, но и за Каду стоит приглядывать. А вообще, лучше пока не лезть к нему в друзья! Окружающие поймут, что он прикидывался, если мы будем мило беседовать, а портить спокойную жизнь другого рараса я не намерен. Гард сейчас уходит, а меня могут и по окружающим поверхностям размазать… Так же полагается здесь? О, он смотрит на меня и сейчас что-то скажет!»

— Ке'саль, пойдём, прогуляемся, покажу округу.

— Х-хорошо, — стараясь говорить как можно тише, ответил Ке'саль.

Мысли Ке'саля:

«Каду всё понял: я видел его секундную слабую ухмылку. Не ухмылялся бы ты, глаз много! А эти придурки, хоть и конченые, но вот только дураки не все!

Я вот ещё думаю, пока идём по территории деревни рабов. Рабство представляется не так: где ошейники с цепями, где бьющие их хлыстами наёмники рабовладельцев? А, вот они где! Мы же считаемся детьми, и нас почему-то не гоняют, но пройдя дальше, я вижу огороженную высоким забором территорию, что похожа на нашу. Только тут шахта. Я понял: мы работаем, дабы кормить остальных. Коровы, куры и засеянные поля. Вижу десятка три рабочих, и конечно, это рабы».

— Не смотри туда, они уже не жильцы. Нас, а точнее вас, туда не отправят, — Гард обошёл мальчика, закрывая обзор на тяжело работающих рабов.

— А-а, тех с… полей?

Мысли Ке'саля:

«Я в чём-то прокололся? Он так посмотрел на меня и выждал паузу, после чего улыбнулся и ответил…»

— Ха, мне не будет их жаль. Ладно, мы пришли. Посиди на скамейке, а я зайду; если что, стучи в дверь.

— А что может быть?

— К нам из ближайших деревень приходят странные личности. В общем, они могут быть неадекватны. Чего-то серьёзнее, например, нападения, можно не ждать. Защита у нас есть. Ладно, жди здесь.

— Ага.

Спустя полчаса

Из двери вышли Гард и наёмник в красном.

— Всё, давай, будут проблемы с этими щенками, зови.

— Да они после того, как увидели дружескую связь между нами, сразу вжались в стулья.

— Хорошо… а это новенький? Рыбьи черты лица. Слышь, малец, а какого ты вида? Слышал я историю, что после переселения народов на эту планету аттры были как одно целое. То есть все виды животных, а ведь никто из них не мог обращаться в зверей на своей планете. Аттры разделились на сухопутных, летающих и водных животных. Первые остались на территории, называемой сейчас Аттракаст, а водные ушли на юг.

— Свой вид я не знаю, отец и дед хотели, чтобы я жил, как человек.

— Ясно…

— Чего это ты начал историю рассказывать? — спросил, подняв правую бровь, Гард.

— Да изучал немного, а поговорить было не с кем.

— То есть ты хочешь сказать, что Ке'саль — аттр?

— Да, если смотреть на давние времена…

— А почему тогда их народ не сбесился от болезни, как сухопутные и летающие?

— Не знаю, может, что-то изменилось. Тебя, получается, Ке'салем зовут?

— С-спасибо, что правильно сказали.

— Ага, вот как, я просто услышал, как Гард произнёс, и повторил. А бывает по-другому?

— Ты же знаешь, что Багору поебать, как там правильно, а этим — тем более.

— Ну ничего, будем знакомы, меня зовут…

— Элинтай, м-мне приятно знакомство с вами.

— О, ты смотри, привыкает и говорит гораздо больше, — слегка улыбнулся Гард.

— Хороший парнишка, не отдавай его этим уёбкам, сожрут и не подавятся. И мне, похоже, пора, на обход скоро, — вспомнил парень.

— Увидимся. Пошли, Ке'саль, — взяв мальчика за плечо, сказал Гард.

— А завтра будет тяжело?

— Багор тебя припугнул? — увидев слабое покачивание головой, Гард продолжил: — Да, тяжело в физическом плане. Дерьмо после коней убирать, корма добавлять, три дня в неделю всех в загон выгонять. Самих лошадей также нужно чистить. Если не любишь лошадей, сразу говори.

— Не волнуйся, я хорошо отношусь к животным.

— Ещё хочу сказать, что мы хоть и рабы, но нас не бьют, пока сильно не провинимся. Просто у некоторых сразу такие мысли появляются.

Мысли Ке'саля:

В то, что ты раб, верится с трудом. Мозги пудри этим дикарям, что, наверно, с раннего детства в рабах или в детских домах. И с каких пор я так высокомерен? Отец пахал на складе и попутно ухаживал за конюшней в деревне. Он работал даже, когда болел. Деда не стало после двух лет после переезда. Болезнь отца — это гадость, что пожирала его лёгкие и сердце. Он всё чаще харкал кровью в последние месяцы. На это больно было смотреть. Отец, мы всё проебали, но я сбегу отсюда и начну свою настоящую жизнь! Первая цель — это найти часовню или храм в честь богини Тлесав. Проблемно всё, просто пиздец. Может, отец был фанатиком, и меня решил пустить по своему пути? Да нет, я видел деньги, что он получал, и я видел полный путь их следования. Три серебром в месяц. Полтора на нашу конуру, а остальные — на еду или эти лохмотья. Кадр'ир тут не жалуют, не знаю почему. Платили отцу раза в три-четыре меньше, чем темнолюдам. Паршивые людишки окружали нас, и окружают теперь только меня.

Этот наёмник, Элинтай. Мне кажется, он не совсем человек, или не человек вообще. Эльф? Полу? Ладно, мы пришли обратно, уже полдевятого».

— Давайте, вы, четверо, представьтесь новенькому. Двоих из шестерых он уже знает, — медленно произнёс Гард.

— Мне нет дела до…

— Хочешь в последний день недели работать?

— Какая же ты сука, Гард, знаешь, как надавить на одно-единственное больное место. Ладно… я Шихтхит.

— Дран.

— Сезай.

— Яфах.

— А это Ке'саль, не приставайте к нему, он тихий и добрый паренёк.

— Больно надо, — буркнул тот, что назвался Сезаем.

— До десяти, как обычно, отдыхайте и спать. А ты можешь возле яблонь посидеть. Там обычно никого нет, бо́льшая часть этих придурков любит пошуметь. Вижу, ты думаешь больше, чем говоришь, так что иди.

— С-спасибо, Гард, — прошептал Ке'саль.

Посидев на траве возле яблонь до без десяти десять, мальчик встал, отряхнулся и направился к сараю. Из двери вышел Гард и помахал, подзывая.

— Идём, твоё место покажу.

Мысли Ке'саля:

«Большой сарай, оказывается, при входе слева — стенка с небольшим окном. Наверно, мне дадут место, где солнце по утрам будет лучами мне глаза выжигать. Впереди небольшая кладовая и кухня, справа — один проход к спальным местам, а второй — к комнате со столом. Когда ужинали, я не особо рассматривал обстановку, а двери в спальню и кухню были закрыты».

— Вот твоё место, тут, ближе, Мечо спит, а там в углу — я, — показал рукой Гард.

— Ты, карась, будешь нас будить, а мы остальных распихаем, — садясь на подобие кровати, сказал Мечо.

— Ну всё, укладываемся, завтра как обычно, в пять подъём, — слегка повысил голос Гард.

— Ты этому утырку говори, а не нам! — послышался голос Валиса за перегородкой, что разделяла большую и единственную жилую комнату в сарае.

— Много не вякайте там, не то завтра опять убитые встанете. Багору не понравится.

— Да похер мне на твоего Багора, пусть сначала сам повъёбывает на поле! — разгорячился главный среди тех шестерых парней, Валис.

— Я этого не слышал, но всё же…

— Да ладно, ладно. Всем спать, завтра побазарим, — уже спокойней буркнул Валис.

Мысли Ке'саля:

«Разум взял верх всё-таки? Попробую расслабиться и подумать. Завтра меня ждёт работа на конюшне; я помогал отцу, так что немного знаю. Ещё не выходит из головы, что надо найти хотя бы небольшой алтарь. Ни у кого и не спросишь ведь. За мной, скорее всего, следят, да хоть тот же Гард. Попробую в сторону шаг сделать, он своему другу-наёмнику сообщит. Думаю, тех, кто пытается убежать, сразу к тем беднягам с шахты отправляют. Говорят, что наёмник тут месяц будет. Неужели из-за одного меня? Ладно, пора спать.

Прошло шесть часов пятьдесят минут

Да… Когда ждёшь чего-то, то реагировать резко уже неохота. Лучи утреннего светила проходят через окно и светят прямо в лицо. Надо будить…, они этого и ждут. Хотя Гард вряд ли спит, проверяет, похоже. Встаю…»

— Г-Гард, проснись, уже утро, — тихо произнёс Ке'саль.

— Да я не сплю. Ты иди — там слева от входа бочка с водой, умойся и жди, пока не позовём. Орк быстро чего-нибудь приготовит, и мы разойдёмся по местам, — Гард подтолкнул рукой Ке'саля в спину, а затем, выждав десять секунд, повысил голос: — А теперь все — подъём! Аст, иди жрать готовь, Каду, помогай. Остальные собирайтесь!

Спустя час

Мысли Ке'саля:

«Поели тыквенную кашу с рисом, запили сильно разведённым компотом. Ну, хоть слегка сладкий, и то хорошо. Уже подходим к конюшне, Гард поясняет, что, когда и как делается. Хм, рассказывает охрененно интересную историю про коня и сломанную грудную клетку. Парень с именем Момох неуклюже царапнул коня, а тот его прикончил. Не… я к коням привык, и таких ошибок не допущу, да и спокойней с ними. Вот этим чистить, а этим соскребать навоз. Не стану говорить, что знаю, как это делается — меньше груз ответственности будет. Лошадей тут тридцать четыре, даже больше, чем на отцовской работе. Там было восемнадцать.

Просит начать, дабы он посмотрел».

Спустя полчаса

— Вижу, ты хорошо работаешь, кони спокойны. Я зайду через час, за остальными надо смотреть.

— Х-хорошо, Гард.

Мысли Ке'саля:

«Ну, поработаю, окрепну. Пока слаб для побега. Ну что, лошадка, тебя зовут Вила? Попробую почистить тебя, только табуретку и перчатку захвачу. Ты только не бойся».

Вечер

— Идём, парень, — на входе появился Гард.

— Я уже закончил. А можно спросить?

— Конечно!

— Тут шесть мест свободно. А где остальные лошади?

— Три из них используются нашими владельцами, а три — для гостей. Послезавтра они прибудут для осмотра. Тебе нужно будет вычистить лошадей и накормить за час. Справишься, или помочь?

— С-справлюсь.

— Как сегодня день прошёл, как сам, не устал?

— Не очень, лошади очень хорошие.

— Это да. Ну всё, пойдём, я вижу, как ты устал, даже если говоришь, что всё нормально. Дам тебе ковш, помойся. Не терплю вони в доме, даже если это сарай. Зато внутри не отвратно находиться.

— Хорошо.

Мысли Ке'саля:

«Гард слегка сорвался, помешан на чистоте? Ладно, пойду, до завтра, лошадки!»

Прошла неделя

Вечер. У яблонь

— Эй, карась, я сяду?

— Садись, Каду, только другие поймут, что ты — не как они.

— Ке'саль, да?

— Ага.

— Ты давно понял, что я прикидываюсь?

— В тот день как меня привели.

— А ты глазастый.

— Ты тоже.

— Хм… ладно, на сегодня хватит, а то и правда поймут, — Каду встал и, специально повысив голос, начал отходить. — Скучный ты, чучка. Эй, Аст, а что на завтрак?

— Глухой что ли? Он уже говорил!

— Заткнись, Мечо, у рыжего забыл спросить.

— Какого хрена? Я тебе сейчас…

Два дня спустя

— Расскажи о себе.

— Если правда интересно, то я кадр'ир. Когда мне было года четыре, мы с дедом и отцом приехали в Ахдашар. Я и не помню, как выглядят наши земли. Отец не говорил, кто моя мать, и жива ли она.

— А ты знаешь название своей деревни или города в Кадр'ир'исе?

— Ант'сакр. Подслушал разговор отца и деда. Деда не стало через пару лет после переезда сюда, не знаю от чего. Отец говорил от старости. Сам он недавно умер от болезни. Про себя теперь расскажи.

— У меня всё проще. Мать утонула, а отец запил после её смерти, и сам подох от выпивки. Если про расу, то, как видно, я — человек, или светлоземец, по месту рождения. Жили в деревне, что и на карте нет, возле реки Жабий дом.

— А как попал сюда?

— Ну… я никому не говорил, но тебе доверяю. Мой отец продал наш дом у реки, а деньги спрятал, и начал уходить в долгие запои. Мне было девять тогда. Я перепрятал его мешок с монетами в такую глушь… В общем, сам отец меня и сдал сюда.

— Погоди, что? — Ке'саль был ошарашен.

— Ага, — невесело хмыкнул Каду.

— Ему дали семь серебряков, а я с тех пор живу и работаю здесь. Вот уже четыре года прошло.

— То есть отец погиб после… а, ну это очевидно.

— Хе-хе.

— Печальная история, — с улыбкой сказал Ке'саль.

— Твоя не лучше. Неужели здесь есть человек с чёрным юмором?

— Будет весело, до того времени…

— Сбежишь?

— Мысли читаешь?

— Если бы.

— Я сам думал об этом, но меня опередил один парень. В итоге его тело приволокли на показ. Мне правда будет жаль, если и у тебя не получится.

— Не отговоришь?

— Я за эти дни почувствовал дружескую нить между нами, так что могу лишь поддержать. Ты не идиот, и продумаешь побег.

— Меньше двух месяцев осталось, может, нам не стоит дружить, чтобы потом тяжело не было?

— Какая разница? Я за продолжение общения.

— Я тоже. А если отвлечься от побега — ты не знаешь, где тут алтарь богини Тлесав?

— Эм?

— Отец просил поклоняться ей, а он не был мудаком.

— Как мой?

Мальчики тихо засмеялись.

— Тут есть камни, посвящённые богам, ну и возле них лежат небольшие подношения. Но вот каким там богам поклоняются, я не знаю. Штук восемь таких алтарей в округе. Размером как полменя. Думаешь сходить?

— Хотя бы разок. Отец хотел этого. Последняя воля, так сказать, кроме того, чтобы я вылез из ямы бедности.

— У… ясно… У моего, наверно, последнее желание было таким: ещё выпить, или вернуть всё назад, года на три. Тогда мне было семь. Он же умер, когда я год уже здесь был. Ладно, мы заговорились, а лишние проблемы нам не нужны. Принимай кислую забитую мину, а я буду тебя пытаться задеть до того момента, пока Гард не заступится. Только не обижайся.

— Я не просто рыба, я — кадр'ир! — шутливо, но уверенно, чуть не смеясь, брякнул Ке'саль.

— Ха-ха, всё, заканчивай, идём. Хорошо, что они дома все сидят, а это место далеко находится.

Прошла неделя

— Г-Гард…

— Ке'саль, говори нормально, это представление, возможно, работает для других, но со мной говори, как с Каду. Я за вами наблюдал и видел, что вы спелись. Также я знаю, что Каду притворяется, у него другой характер. Ты же выбрал путь слабохарактерного нытика. Это даже хорошо, что вы работаете головой и подстраиваетесь к этой компашке недорубков. Итак, пока мы одни, как сейчас, не притворяйся, понял?

— Да, Гард.

— Я вот сейчас удовольствие получил от твоего уверенного ответа, а теперь говори, чего хотел.

— Мой отец хотел, чтобы я поклонялся богине Тлесав. Могу я сходить к неким камням, что где-то здесь находятся?

— Хм… на северо-восток идите, Каду с тобой отправлю. Убежите — смерть!

— Понял тебя.

— Возьми бочонок, там старик рядом живёт, он вино «Кровь медузы» нальёт. Сами не пейте, убью.

— Хорошо, Гард.

Час пути. Северо-восток от деревни рабовладельца

— Эй, Ке'саль, я нашёл: здесь есть камень, посвящённый Тлесав. На всеобщем наречии выбито её имя, а чуть выше — неизвестные символы.

— Наверно, тоже её имя, но язык древний, — предположил подошедший Ке'саль.

— А ты хоть знаешь, как ей поклоняться? Или что вообще делать?

— Свеча ещё горит, и яблоки лежат, эм… Хорошо, что я взял хлеб с ужина, положу его на фрукты…

— Кто-то из деревни сюда ходит, или сам старик ухаживает за этими алтарями. Я даже не знаю, как их назвать-то правильно.

— Хорошо, что не напоролись на других. Я думаю, тут надо что-то рассказать с глазу на символ.

— Да, я отойду, пожалуй, погляжу на другие.

Мысли Ке'саля:

«Богиня мёртвых существ Тлесав, если здесь нужно рассказать про свои беды и что-то попросить, то я начну. Мой отец погиб, я попал в рабство, хоть и облегчённое, но всё же уйти я отсюда не могу. Меня убьют; я, конечно, попытаюсь через некоторое время… В общем, я не знаю, как разговаривать с богами. Прошу лишь сделать так, чтобы я не умер. Мне нужно узнать, почему моя семья переехала, узнать про свою мать и дожить до старости. Последнее — как получится, конечно. Ладно, мне пора, надеюсь, отец… хотя ладно, он просто умер. До встречи, наверно, если не получится улизнуть, я надеюсь, что истории про души — не бред, и я встречусь с отцом, а может, и с матерью, если она погибла…»

— Эй, Каду, потопали!

— А? Чего? Да, идём, я тут задумался просто. Может, привиделось?

— Что такое?

— Ничего, подумаешь ещё, что я умом тронулся. Зайдём к старику и назад.

Через десять минут ходьбы мальчики остановились возле хижины из палок и навоза.

— Доброго дня, нас Гард послал! — постучал в дверь Ке'саль.

— Ну так и идите степью, я занят! — послышалось изнутри.

— Какого хрена, старик, вино гони! — закричал Каду.

— Такого, малец, шуруйте в закат, дураки!

— Пойдём, нас накажут, но не убьют же, скажем, что старик упёрся и ни в какую дверь не открывал, — буркнул Ке'саль.

Ребята начали отходить, но тут дверь открылась, и на солнечный свет вышел крупный мужчина под два метра ростом с длинными седыми волосами. Лицо его было испещрено морщинами, но с виду он был физически силён. Он начал говорить.

— Куда рванули, мальцы, а ну заходите в дом. Меня дедом Валидиром зовут, не стойте, заходите.

Каду и Ке'саль сильно удивились, но промолчали и зашли в хижину, пройдя мимо старика.

Внутри был абсолютный порядок, не видно было ни пылинки на деревянных полках, а ведь рядом, за дверью, находился только песок. Дед закрыл дверь и прошёл в подвал. Лестница опускала использующего её метров на пять под дом.

— Закройте створки на спуске вниз, тёплый воздух не должен сюда проходить. Как вас зовут–то, рабы?

Мальчикам вдруг стало жутко: они поняли, что идут в прохладный подвал к странному старику. Они ожидали увидеть скрученного жизнью деда, а тут перед ними стоял полный сил здоровяк, хоть и старый. Может, Гард их продал ему? Вряд ли, хотя он же не совсем раб. Может, его попросили? Но Ке'саль ведь сам попросился к этим камням. Совпало?

Такие мысли посещали обоих на протяжении всего спуска.

— Ну, спускайтесь быстрее, тут не так холодно, чтобы вы примёрзли к полу! Свой бочонок оставляйте, а я отдам полный.

Спустившись, они осмотрелись. Подвал оказался больше по площади, чем основной дом, раза в два. В конце помещения стояли две крупных бочки, чуть ближе — стол и стул. Возле стола стоял дед и вопросительно смотрел на молчавших всё время детей.

— Как зовут-то вас? И чего молчаливыми такими стали? За дверью поагрессивней были. Хотя и не настолько, как другие, приходившие раньше. Садитесь на подушки, рассказывайте.

Ребята посмотрели, куда указал старый мужчина и, переглянувшись, решили сесть. Две большие подушки лежали возле левой стены, метрах в четырёх от стола. Чуть ближе к лестнице горела оставленная Валидиром свеча.

— Меня Ке'салем зовут.

— А я Каду.

— Ты кадр'ир?

— Да.

— Чего вы тут забыли? Вам бы плавать около своих островов и наслаждаться жизнью.

— Похожий вопрос я уже слышал, — следующие слова Ке'саль произнёс с некоторой обидой и злостью. — Дед с отцом переехали, за каким-то хреном! В эту сраную пустыню, в которой и…

— Ты чего тут душу изливаешь? — спросил друга Каду.

— Не знаю. А вообще похрен.

— Ничего страшного, тебе бы узнать всё, да только ты — раб.

— Охренеть, весело тебе, старик? — зло буркнул Ке'саль.

— Ты на мне не срывайся, пацан. Скажите, вы были возле камней?

— Это ты там прибираешься и следишь за всем?

— Вечером и ночью не приходите туда; видел я каких-то уродов там. Не похожи они ни на одну из рас. Боюсь нападения. Да не смотри так, я, конечно, силён в свои девяносто два, но я рабочий, а не воин.

— Вы человек? — решил узнать Каду.

— Да, мой клан всегда отличался большой жизненной силой и долголетием, только из всех Нефарис я — последний выживший.

— Вы тоже раб?

— Да, краб-отшельник, ха-ха-ха! — громко и заразительно засмеялся старик, держась за живот.

Через минуту затяжного смеха Валидир сел на стул.

— Если вы — раб, то почему находитесь не в деревне рабов? Взрослые там на шахте работают. К тому же вы сильны.

— Верхушке по вкусу моё вино. Слышал, что кому-то вспомнились эмоции от первого поцелуя. Вот что водица-то творит. Так, а к кому же вы ходили из богов?

— К Тлесав.

— Чего не к светлым богам пошёл?

— Отец перед смертью просил.

— Ясно. Ну, вы заходите ко мне иногда, если захотите, конечно — в седьмой день недели вы ведь свободны. Я вас задерживаю, а там могут подумать, не дай Сествас, что вы убежали.

— Спасибо вам, я точно зайду, если отпустят, — сказал Ке'саль.

— А я — за компанию.

— Ну всё, идите скорее и створки закройте, как выйдете.

Попрощавшись, мальчики вышли, сделав, как их попросили.

Наступил день побега. Ке'саль выбрал чёрного коня, а ночью, выйдя якобы отлить, двинулся к конюшням. Он надел седло, перекинул поводья. После чего открыл ворота и поскакал к забору, где его отрезок длиной в три метра лежал на песке. Проскакав дальше, Ке'саль был нацелен на деревню Ахдашар. Там рядом было побережье, вода, в которой он хотел стать самим собой и уплыть обратно в Кадр'ир'ис. До деревни было три дня, в карманах лежали запасённые лепёшки, а на седле был закреплён полный бурдюк воды.

Ке'саль нагонял лошадь, ибо ужасно боялся погони, но не убежать он не мог.

Спустя три дня

Мысли Ке’саля:

«Вот я стою два часа в воде по колено, и не знаю, что мне делать. Как я должен стать той самой рыбой, которой меня называют? Конь, ты устал? Как тебе вода, не слишком тёплая? Мне кажется… да, сзади я слышу голоса. Погоня, конечно же, была. Следы на песке никуда не делись, ветра не было, а песчаной бури — и подавно. Я всего лишь глупый ребёнок…»

Воспоминания, день до побега

— Ты уверен? — шёпотом спросил Каду.

— Извини, друг, я не готов тут долго находиться.

— Мне будет тебя не хватать.

— Прости.

Настоящее время

«Они заберут меня назад, вот неудача! Видимо, друг мой, мы ещё увидимся. Нет… слышу голоса и натяжение тетивы нескольких луков. Десять наёмников отправили за мелким пацаном двенадцати лет! Попадание стрелы в спину, второй, третьей… Девять попаданий, смех девяти глоток. Смех над промазавшим. Простите, отец, Каду. Смерть как освобождение…»

Три дня занял обратный путь у наёмников с головой Ке'саля. Все парни собрались у сарая. Каду первый заметил, что наёмники вернулись, и заранее всех позвал. Он понимал, что, либо его новый друг сбежал, либо он увидит его голову. Так и получилось. Голова Ке'саля была брошена под ноги Багору.

— Стоял на берегу моря около Ахдашара, по колено в воде.

— Вы свободны, — отпустил конницу Багор, а после продолжил: — есть ещё думающие, что смогут сбежать? Этот глупец дёшево обошёлся, но работал хорошо. Этим сбил с толку. Но больше такого фокуса я не допущу. Гард, отведи лошадь, завтра возьмёшь его работу на себя. И на будущее: не будь так мягкотел к рабам. Месяц поработаешь, а там найду пару новых. Всё, я пошёл. И голову вы знаете, куда деть.

— Каду, это твоё дело на вечер.

Когда все разошлись, Мечо подошёл к Гарду и спросил: — Слышь, а это не слишком жестоко? Они вроде как дружили по-тихому.

— Ты дурень, как и всегда, Мечо. Пусть паренёк попрощается.

Спустя десять минут возле оврага

Каду сел на ещё тёплый камень и стащил мешок с головы Ке'саля. Погружаясь в себя, он смотрел в лицо мёртвого друга. Мальчик старался сдерживать слёзы, но они скатывались, совсем не слушаясь владельца. Горло сжало с лёгким жжением. Он еле выдавил из себя четыре слова: — Нахрена ты сдох, друг? — и снова замолчал.

Новый дом

Месяц спустя. В убежище.

Склон горы Пепельный туман.

— Как думаешь, Елий, его тело готово удерживать свой дух?

— Готово ли оно родиться снова? Да, только передай ему энергию. Магия в его теле слаба. Его наградила Богиня — за то, что, даже не зная её, он начал общение.

— Нам предстоит ему помогать. Я отдал ему половину, хватит ли жизни на…

— Я уверен, Дирад, что он тебя тоже не будет понимать, так что доставай уже. Только обернись человеком — напугать его не является нашей целью.

Дирад сменил обличие колдуна Яха на человеческий. Расширяющаяся лягушачья шея, выпуклые глаза и мокрая кожа исчезли, и перед Елием предстал светлокожий человек с неестественно голубыми глазами, овальными, вертикально стоящими зрачками с заострением к концам, и длинными, связанными в хвост, русыми волосами.

— Про глаза забыл.

— Да, точно!

Зрачки изменили форму, став круглыми. Дирад прикоснулся к кругу в круге, находящемуся на каменной стене. Ещё раз пустил через вены магическую энергию. После того, как он отстранил пальцы от стены, через пустое пространство между выбитыми на стене символами заструилась тёмно-оранжевая энергия. Струя получала от колдуна всё больше силы. Она увеличивалась и билась, как быстрая река, о круги со знаками богини Тлесав. Реки энергии с указательного и среднего пальцев ударились ещё раз, и поток прекратился. Вся магия прошла через щели в камнях и впиталась. Слева от места касания раскрылись четыре квадратные каменные створки, открывшие вид на внутреннюю часть.

Стенки тоннеля напоминали внутренности живых существ, на которых лежал кокон под рост находящегося в нём. Тоннель стал сокращаться, втягиваться, уползая вдаль. Плита, на которой остался лежать кокон, начала выступать вперёд. Тяжело выходя из паза, она достигла двух метров в длину и остановилась. Кокон оказался из смеси металлов снаружи и органической ткани внутри. Щелчок, второй, третий. Две половинки его разомкнулись и отвалились по обе стороны, открывая вид на то, что находилось внутри.

— Елий, он получает чувство наполнения внутри лёгких?

— Видно же, что дышит. Я добавлю от себя часть энергии, и он очнётся.

Елий коснулся горла мальчика; красная магия как эссенция начала изливаться из кончиков пальцев. Она продолжила течение, начав закручиваться вокруг шеи ребёнка, пока не вошла в поры, разойдясь по венам и наливаясь в источник возле сердца. Сам источник расширился от вливаний Дирада.

Чуть больше двух часов спустя

«Я уже дух? Глупо, а если и так? Я же не мог выжить! Последнее, что помню — это черноволосый парень и океан. Нет, я… меня ведь… изрешетили?» — подумал пробудившийся.

— Дитя с нами.

— Я же не Избранный? — неожиданно громко для самого себя сказал мальчик двенадцати лет.

— Нет, ты тушка, что лежит здесь без сил, не в состоянии поднять даже голову.

— Ты чего, Елий, ты же так не говоришь?!

— Я как слуга и помощник, подстраиваюсь под своего госсс… — вдруг в голове Елия слово «господин» стало таким же отталкивающим, как и для Ке'саля. — Как мне его называть? То слово не подходит.

— Вы кто? — вдруг донеслось из раскрытого кокона. — И почему я жив?

— Мы — твои помощники, или наставники. Как удобно тебе, так и будешь нас называть.

— Это Дирад, а я Елий, его слушай поменьше, а то потеряешь смысл всего сущего. Ты же жив по причине… — явно стараясь придумать ответ, Елий задумался.

— Говорите прямо.

— Богиня Тлесав смилостивилась над тобой и дала возможность жить до тех пор, пока не достигнешь своих целей, намеченных наперёд.

— Разве существование богов — не бред?

— Клевалку захлопни, малец… Прости, по-другому хотел сказать, — извинился Елий.

— Это не бред, господин, — ответил за него Дирад.

— Говорите со мной на равных, пожалуйста. Даже побывав совсем недолго и в более лёгком рабстве… В общем, мне это неприятно.

— Соединись с ним, как я. Только попозже.

— Так, а что дальше, и как вы моё тело перетащили? Я совсем ничего не понимаю.

— Твоё тело в ускоренном темпе сгнило на кладбище в Ахдашаре. Кроме головы — её отнесли обратно после убийства. Последний, кто её держал, был парень с именем…

— Каду… Когда я смогу вернуться и забрать его, он должен знать, что я жив.

— Наконец-то веяние звука донесло мне слова о новом задании! Позволь мне отправиться за ним, прошу тебя.

— Что? Вы можете его привести сюда? А еда здесь есть, и где разместиться? Я, кстати, понял, кажется, почему слишком вслушиваться в слова Дирада не стоит.

— Место готово, но проси нас обо всём, что может пригодиться, если вдруг не найдёшь нужного. А теперь попроси Дирада со всеми подробностями.

— Дирад, если хотите пойти туда, то, пожалуйста, никого не убивайте; можете это делать только в случае нападения на вас. А Каду в любом случае не должен быть даже ранен. А вообще я сказал, не подумав — как вы сможете его привести? Эту деревню рабовладельцев прикрывают наёмники в красном.

— Не переживай, дух, обрётший дом снова, Елий донесёт до тебя силу наших возможностей. Растворись в расслаблении до моего прихода с твоим близким. Я могу донести до врагов, посмевших не свежо поступить с прошлой твоей плотью, всю боль.

— Приведите Каду — это всё, что я смею просить у незнакомцев, каким-то образом спасших мою жизнь.

Мужчина, развернувшись и смотря в даль пещеры, побежал в неизвестном Ке'салю направлении.

— Елий, а почему я двигаться не могу, и сердце жжёт?

— Это не сердце, а орган, называемый источником. До того, как мы его тебе насильно увеличили, он был крохотным и приплюснутым.

— Что это?!

— Там хранится сконцентрированная магическая энергия. Потом объясню, а пока восстанавливай силы и говори уже, что из еды тебе принести. Мы питаемся мясом ящериц и песчаных мышей, что тут расплодились. Вам определённо нужно нечто иное.

И вот ещё что: твой друг не меньше чем через шесть дней будет здесь.

Глава 2. Воссоединение

Дирад, выйдя из пещеры, снял и свернул одежду, а после изменил свою внешность, став рыжеголовым орлом с размахом крыльев в три метра. Орёл, подхватив вещи когтистыми лапами, запрыгнул на камень, что наклонялся над пропастью и спикировал вниз. Когда до земли оставалось двадцать метров, он раскрыл крылья и, взмахивая, поднялся ввысь. Он хотел поскорее выполнить указ ученика и вернуться. Опустив голову, он разглядывал дерущихся волков и надвигающуюся пыльную бурю, что должна была начаться здесь через несколько часов.

Навстречу пролетало несколько птиц, не обращавших на огромного орла никакого внимания. Все смотрели на притягивающую внимание бурю, от которой и собирались прятаться в пещерах неактивного вулкана.

День

Солнце нагрело Дирада, и даже ветер не остужал. Настала пора орлу спуститься, не долетев и половины пути. Внизу виднелись постройки — Дирад точно знал, что там живут послушники богини Тлесав.

Осмотрев территорию вокруг четырёх домиков и загона для коз, рыжеголовая птица начала снижение. Спустился Дирад за песчаный бархан в ста метрах и, приняв человеческий вид, пошёл к хижинам. Буря должна была пройти здесь примерно через полчаса, и сила ветра была ощутима.

Подойдя к одному жилищу, он постучал, через пару секунд повторил стук снова. Ему открыл худой мужчина в балахоне и тканях, покрывающих лицо.

— Я…

— Заходите, Дирад.

Зайдя, он услышал, как за ним закрыли дверь.

— Я извлёк свою сущность истины?

— Вы, господин, не изменили глаза.

— Недавняя история пропадает из моей памяти.

— Садитесь, хорошо что вы выбрали маршрут через наше поселение. Знакомьтесь, это моя любимая, Надель, а это наши дети. Гурох, Валия, поздоровайтесь с гостем.

— Здравствуйте, Дирад. — Дети семи и десяти лет, поздоровавшись, убежали к себе, постеснявшись надолго оставаться с незнакомцем.

— Я думала, мой муж сошёл с ума, но я сама видела, как вы спустились к нам в образе орла. Прошу прощения, господин Дирад, что сомневалась в хвалебных словах о вас! — женщина слегка поклонилась.

— Не каждому вы верить обязаны, не каждому получается, не каждому стоит. Безумцы существуют и без богов и их помощников. Верьте в то, что не укрывается от чистых очей.

— Спасибо за наставление, господин Дирад, — ещё ниже жены поклонился мужчина. — Вы пролетали мимо или приготовили задание для нас?

— Я следую по своему делу, данному мне учеником.

— Как? У вас появился ученик? Насколько мне известно, у вас и у господина Елия учеников не было. Кто же он? Станет ли он с вами в ряд?

— Ты добрая и чистая душа, Есай, но без дозволения невозможно открыть мысли госпожи. Но знай, что он не из знати; история его будет раскрыта для него.

— Вы будете есть?

— Не стоит пополнять полное. Я хотел бы посидеть в тишине пару часов, возможно ли у вас создать такое место?

— Я положу подушку в угол нашей спальни, вам будет достаточно? — поинтересовался Есай.

— Да.

Через пару минут Дирад уже сидел на напольной подушке. Закрыв глаза, он погрузился в себя.

***

— А как Дирад сможет забрать Каду? Он маг? Если есть боги, то и магия существует?

— Ты весьма туп, ученик. Тебя не учили истории и тому, что существует в мире?

— Вы не знаете моей истории? Богиня Тлесав не наблюдала за неизвестным миру мальчиком? Хмм… странно, а почему же мне дали второй шанс?

— Она знает, а я нет.

— Мне лень объяснять, ответьте же, как он справится?

— Мы не маги, мы колдуны Яха, — начал говорить, приближаясь к мальчику, изменяющий внешность Елий. Глаза, само лицо, голова, ноги, руки — всё изменило свой вид. Внешность менялась от человеческой до волчьей несколько раз. И вот, подойдя совсем близко, у Елия от смены внешности остались только зрачки цвета самого тёмного леса. — Станешь ли ты и дальше шутить или иронизировать над богами или своими новообретёнными наставниками?

— Это весьма странно, но и восхитительно одновременно. Чему же вы собираетесь учить меня и зачем? Я же никто!

— Ты скоро начнёшь голодать. Сколько раз мне упрашивать тебя заказать себе еду? То, что тебе будет по вкусу.

— Я даже… хорошо, я ел старую курятину, теперь хочу попробовать утку, жареную. Только у нас пески вокруг, и вообще, где мы находимся?

— Гора или вулкан Пепельный туман, как тебе удобно. Мы в пещере, это наш дом.

— Ну, то, что пещера, не сразу понятно, узоры на ровных стенах. Может, просто попробую мясо мышей — только пожарить на костре надо, и думаю, будет съедобно.

— Будет исполнено. — Елий начал уходить в ту же сторону, что и Дирад.

— Подождите, а когда я смогу встать?

— Через час будет тебе мясо, поешь, а вечером волью ещё энергии в твой источник. Завтра утром сможешь ходить с моей помощью. Через пару дней твоё тело окрепнет и станет как раньше, только лучше. Без болезни, что начала жить в твоих лёгких и сердце.

— Как у отца?

— Верно. Отдыхай, смотри в потолок, проведи это время без пользы.

— Ха, спасибо. Мне с вами точно не будет скучно. Подождите, а здесь есть какой-нибудь алтарь, посвящённый богине Тлесав?

— Конечно, потом покажу.

Мысли Ке'саля:

«Два странных существа, я снова живой, за Каду уже пошли. Я очень рад этим событиям, может, это сон, как можно подумать, но я даже ущипнуть себя не смогу, хотя это слишком тупо. Вспомнить бы сон, в котором я пытался себя ущипнуть? Бред. Пожалуй, посплю».

***

Выйдя из комнаты, Дирад спросил, кончилась ли буря.

— Да, господин, вы останетесь на ночь?

— Нет, я не могу так долго мешать вашей жизни, благодарю за укрытие, — слегка поклонился Дирад. Мужчина и женщина поклонились в ответ. Колдун Яха вышел за дверь, отойдя на двадцать метров и, обернувшись, взлетел, подняв песок в воздух.

— Извини, дорогой, что не верила тебе.

— Господин Дирад правильно сказал: я и правда мог быть сумасшедшим. Так что тебе не за что извиняться, пойдём в дом, прохладно.

Поднявшись над облаками, Дирад летел всю ночь и день до заката. Он так засмотрелся на облака, что почти пролетел нужное место. Сейчас он не хотел, чтобы его вообще видели, и потому дождался ночи, и только потом спустился подальше от места.

Колдун Яха размышлял, как лучше ему следует поступить. Натравить наёмников друг на друга или пустить усыпляющий газ; может, взять их сабли в обе руки и устроить резню? Нет, резня сразу отметается, это ведь не по-колдовски.

— Стоит всем показать отношение ученика нашего к этому нечестивому делу. Будут понимать их души, что телами управляли неверно. Остыну на песке до утра и откроюсь для сражения в его… честь! — воодушевлённо твердил Дирад, а после лёг, закрыв глаза.

Утро

— Эгей, бродяга, ты живой? В пустыне холодно ночами, — позвал человек незнакомца, слегка закопанного в песок.

— Живой ли я, суди сам, — безэмоционально вывел Дирад. Открыв глаза, он увидел крупного мужчину с постаревшим лицом, что не сходилось.

— Вон ты какой, а чего тут разлёгся? На раба, как и на наёмника или господ, не похож, кто ты? — слегка удивлённо размышлял дед.

— Представляю интерес для твоего разума?

— Вставай-давай, не то в рабство заберут, мне-то тут нормально живётся. Я ведь вино делаю, а остальные рабы из взрослых людей совсем плохонькие. Худые под конец своей недолгой жизни, с ранами от плетей или палок. — Рассказав всё, он протянул руку лежащему.

— Вы будете освобождены, если на меня прольётся негативная реакция, — приняв помощь, проговорил Дирад.

— Не суйся к ним, там сейчас десятка три наёмников, а к обеду подойдут ещё. Один из господ прибудет. Меня Валидиром зовут, а могу я узнать твоё имя?

— Дирад, и никак иначе, — всё ещё без каких-либо эмоций проговорил тот.

— Ты словно не отсюда, и говоришь зачастую не как все. Пойдём в мой дом, вино тебя разогреет, — с добродушной улыбкой позвал незнакомца двухметровый старик с длинными седыми волосами.

— Мне указана цель, и я продолжу следовать ей.

— Поведай про неё, я, может, помогу чем? — поинтересовался Валидир.

— Будь в тени солнца, смотри за мной.

— Как это? Мм… ладно, может, это значит «не высовываться»?

Дирад повернулся спиной к здоровяку, направляясь в деревню. Старик отпустил странного мужчину на пару десятков метров и пошёл следом. Он понял, что тот что-то задумал, только не знал, что и где. Если бы Дирад попытался напасть на детей, Валидир не дал бы их в обиду.

Подходя с севера к ограждению, колдун увидел, как дети выходят из ветхого здания. На следующей территории уже работали рабы. Яха перепрыгнул ограду, сколоченную из досок и спокойно пошёл вперёд. Старший из детей-рабов, светловолосый парень заметил приближающихся и позвал проходящих за их территорией наёмников. Остальные насторожились, но ведь это был просто взрослый мужчина, слегка похожий на деревенских бродяг, если бы не уверенная походка и рослость.

Два наёмника в красной кожаной броне с тремя стальными пластинами, приклёпанными поверх кожи, пошли наперерез незнакомцу. Спереди пластины защищали область туловища от груди до нижней части живота. На спине же они располагались от шеи до копчика, повторяя анатомию человека и закругляясь от правого бока до левого. Голова была обмотана лоскутами ткани, оставляя открытыми только глаза. Поверх был надет шлем с щитком, закрывающим глаза и нос. Оружием в их руках служил двуручный меч у одного, и сабля с большим круглым щитом у другого.

Шли наёмники расслабленно, им ведь требовалось всего лишь прогнать или захватить этого бродягу.

— Давай проваливай, пока на шахты не повели! — крикнул приближающемуся Дираду наёмный воин. Колдун же всё приближался в их сторону, меняя свойство и вид кожи. Она стала оранжевой с зелёными пятнами. Изменения стали видны одному из людей в красной броне, только когда он решил схватить за руку Дирада. Дотронувшись до запястья, а после и до шеи, человек почувствовал резкие изменения в своём теле.

Со стороны второго было видно, как синеют его губы, и проявляется сильное покраснение в области глаз. Вдруг из них же полилась кровь, как и изо рта и носа. Выхаркнув сгусток жижи на песок, коснувшийся колдуна упал на колени, начиная неистово дёргаться в агонии. Второй решил убить незнакомца, даже не понимая, от его ли действий стало настолько плохо напарнику.

Удар двуручного меча не привёл к желаемому результату. Яха молниеносно присел, и тут же встал обратно. Задержав второй удар рукой за руку напавшего, он выдохнул противнику прямо в лицо ядовитый газ, который обжёг лицо. Второй наёмник, пытаясь оттолкнуть стоявшего перед ним Дирада, почувствовал ужасное жжение на лице. Затем начались такие же болезненные последствия, как и у первого наёмника: кровь, агония, смерть.

Находившиеся позади наёмников дети и подростки разбежались, зовя на помощь, поднимая всю деревню рабов. К месту боя начали сбегаться три десятка человек. Каждый из них слышал быстрое объяснение детей, и никто не собирался подпускать врага к себе. Окружив Дирада большим кольцом, один из бойцов спросил:

— Что ты с ними сделал, и чего тебе надо?

— Свободные не от тела, а от рабства души важны моему ученику, и самая главная душа — среди них, — показал рукой Дирад на выглядывающих из-за дома ребят. — И не стоит вам быть такими грязными душой рарасами, — добавил колдун Яха.

— Все мы темноземцы. Погоди, Элинтай, он тебя знает? Ты шпион? — разъярённо спросил воин, а после добавил, обращаясь к детям, наблюдавших из-за угла сарая: — Вы все — быстро пошли отсюда!

— Нет, я не знаю его, и я — не враг вам! — попытался объясниться нечистокровный эльф.

Тут стоящие рядом бывшие напарники вытолкнули в кольцо Элинтая.

— Зачем вы это делаете? Я же всегда с вами был, как можно так просто отворачиваться?! Почему вы верите ему? — в панике прокричал наёмник.

— Ты изначально не темноземец, а к тебе наши бароны относились, как к своему. Ты не из наших, эльф. Убить их!

Дирад, приблизившись сзади к преданному, схватил того за шиворот и, не сильно напрягаясь, забросил на плоскую крышу ближайшего сарая. Затем набрал в себя неестественное количество воздуха и, поворачиваясь налево и по кругу выдохнул струю зеленовато-синего газа. Струя ударила на пять метров вперёд, отходя дальше уже просто облаком по ветру. Не ожидая такой атаки, каждый из наёмников побежал в сторону источника воды, при этом пытаясь закрыть лицо руками и сильно кашляя. Вся территория вокруг оказалась заполнена умирающими людьми. Некоторых рвало, а другие тут же испускали дух.

— Вы, духи, теперь свободны, благодарите меня за чудное спасение.

— Они… Зачем ты пришёл? — в ужасе спросил Элинтай, сидящий на крыше.

— Свободны они теперь, но не так, как остальные, живущие здесь. Мне нужно забрать друга моего ученика. Кто мой ученик, поведать не могу. Слишком дорога́ та тайна, что доступна только единицам. Прошу тебя помочь бывшим рабам в их полном освобождении от непосильной работы и жизни.

— Сейчас к полудню прибудут остальные наёмники Красных песков. Я всё же и сам понимал, что это неправильно — отнимать свободу и принуждать к работе. Если поможешь и их остановить, я позабочусь об освобождении каждого, — спрыгнув перед колдуном, попросил Элинтай.

— Даю согласие на затею твою, ибо это и есть правильное решение.

— Элинтай, — послышалось из-за угла, — он не враг?

— Нет, Гард, выходи, и остальных зови, — попросил нечистокровный эльф.

— А там точно безопасно? — с недоверием спросил старший из ребят.

— Выползай уже, — с лёгкой насмешкой попросил Элинтай. — Это наёмники оказались врагами, а не он. Мы освободим рабов, а с теми, кто приедет, мы разберёмся с его помощью.

Послышался призыв, и ребята от двенадцати до девятнадцати лет начали подходить.

— Что нужно подготовить к их приходу? — поинтересовался Элинтай у колдуна.

— Вам потребуется взять ткани и оружие: одним вы закроете свои уши, а другим будете доставать души из ослабевших тел.

— То есть ты что-то сделаешь, после чего сопротивления с их стороны не будет? — слегка задумавшись, спросил Элинтай.

— Кто же вы такой? — осмелев, добавил вопрос Гард; у остальных же были совершенно разные мысли. Одни с уважением побаивались, другие думали, что же будет дальше.

— Начинайте отпускать тела от кандалов. Для удобного и не столь продолжительного общения знайте моё имя, зовут меня Дирад.

— Пойдём, Гард, поможешь, и объясняй им, в чём дело, они станут свободны.

Каждый из детей-рабов продолжал работу до тех пор, пока не пришёл Элинтай. Он созвал всех и начал объяснять, что их отпускают. Дирад стоял немного вдалеке, не привлекая внимания. Один из рабов, подготовив заранее созданное острое оружие из кирки, начал подходить к бывшему наёмнику со спины. Не успел он ударить расслабленного эльфа, как у каждого из рабов в этой части деревни заложило уши и потемнело в глазах. Элинтая звуковая волна также не обошла стороной.

Дирад увидел, что раб, натерпевшийся от истязаний и насмешек наёмников, пытается отомстить тому, кто ближе других — последнему из наёмников в этой деревне. Бывший уже раб не знал, что случилось, он готовился к этому и теперь не слушал, что там говорит этот «истязатель».

Колдун Яха встал в позу зверя, опуская горло, и запел лягушачью песнь. Звук первой волной оглушил каждого в намеченном Дирадом направлении, от второй волны у большинства затряслись колени. Дальше колдун подскочил к напавшему и поднял того за горло, пустив другую волну в рабов. Этот звук прочистил мысли и убрал оглушение.

После этого Дирад начал говорить:

— Вы теперь свободны, и не следует вам убивать тех, кто не жаждет вашей смерти. Имя его Элинтай, он может вам помочь.

— Мне стоит снять эту броню.

— Это стоящая зашита твоего тела, измени её цвет, но продолжай носить, — наставительно произнёс Дирад. — Выслушайте его и собирайте всё нужное для длительного похода.

Прошло четыре часа. Кони были запряжены в семь повозок, люди собрали оружие, еду, воду и одежду. В здании, где на первом этаже было место отдыха наёмников, а на втором — жильё Багора, бывшие рабы нашли много такой еды, что и не видели раньше. Насытившись, они сообща начали собираться.

— Куда вы отправитесь? — спросил рыжеволосый парень.

— По дороге на север через западный Ариаф, дальше сквозь земли орков и в Маавих. Некоторые пожелали остаться в стране великанов. Вы можете отправиться с нами, — объяснил эльф.

— В одиночку меньше шанс, что найдут, особенно, когда не пойдут точно по следам, как с тем парнем, — отрезал Гал.

— Довольно тихий парниша был, вон даже дружить с кем-то начал, с тобой, Каду? Куда пойдёшь? — поинтересовался орк Аст.

— Да, пойду на то место, где его убили, погляжу на море. Потом пойду на запад, хочу посмотреть на Кадр'ир'ис, — мечтательно произнёс Каду.

— Острова? Хорошее место, должно быть, — покивал головой Мечо.

— Пойдёшь ли со мной, Каду? — спросил Дирад.

— Если в ту сторону, то почему бы и нет, вы странный, но в обиду не дадите, надеюсь.

Колдун еле заметно кивнул.

— Готовьте уши и не вставайте передо мной. Как закрою рот, освобождайте их души от тел. Непостижимой эта сила для их слуха окажется.

К большой группе людей подошёл ранее стоявший в стороне дед Валидир, решивший узнать, что будет с животными.

— Заберём коров и лошадей; коров подвяжем к нашему каравану. Кур в…

— Я могу сделать клетку, чтобы на повозку поставить. Тут кузня небольшая есть, за полдня справлюсь. — приободрившись, сказал дед.

— Вы можете приступить сейчас? Мы собираемся отправляться в ночь, — спросил его Элинтай.

— Конечно, только мне помощник нужен. Есть тот, кто хочет ремеслу обучаться? Многое покажу.

— Вы ведь вино делали? — задал вопрос Гард.

— Такое дело: кузня была, а кузнец оказался не нужен. Представляете? Мне пришлось делать вино по рецепту клана.

— Я пойду, можно? C детства мечтал оружие ковать, — попросился Сезай.

— Ты чего, Сезай, мы же хотели банду сколотить, как выберемся! — разбушевался Маку. — Ну скажи ты ему, Валис.

— Надоело, Маку, я тоже пойду, поучусь у старика, я по сути своей трус. Я не смог бы убивать. И мне совсем не стыдно. Если выберемся, я посвящу свою жизнь хорошему делу.

— Серьёзно? Ты же наш лидер, мы с тобой всяких опущенцев с грязью смешивали, а теперь так всё? — продолжал сокрушаться Маку.

— Идёмте, дед Валидир, покажете, как там эти прутья скреплять для клетки… — направился в сторону кузни Валис. За ним последовали Сезай с дедом.

— Кстати, Элинтай, а где Багор? — решил узнать Гард.

— Встречать гостей поехал, взяв пятерых близких воинов.

— Сколько всего новых прибудет в этот источник насильного удержания?

— Шестеро плюс тридцать один, тридцать семь. Среди них — один из девятерых господ, что владеют десятками таких деревень.

— Нужно больше человек, способных отпустить душу. Вас двоих недостаточно… Хоть они будут неспособны сражаться, через время это пройдёт, а моего источника не хватит на второе использование.

— Прямо говоря, нужно быстрее их убить? — поинтересовался Элинтай. — Кто готов взять оружие и убить наёмников и одного из господ?

— Я! — заорали освобождённые рабы.

— Тогда вооружайтесь и прячьтесь, ожидая моего знака, — громче сказал нечистокровный эльф и, отходя, продолжил: — Я встану около ворот в деревню, пусть считают, что всё хорошо.

Прошло два часа. К деревне подходила конница.

— Элинтай? Где второй? — пробубнил Багор.

— Отходи! — прошипел Дирад, вышедший из-за ворот.

Элинтай, как мог, быстро вбежал обратно. Отряд во главе с Багором и рабовладельцем даже не стал ничего предпринимать; они лишь задались вопросом:

— Куда это он?

Дирад в позе лягушки повторил действие со звуковыми волнами. Первая, вторая — лошади скидывали всадников, но отходили недалеко. Третья волна звука — и у тех, что выдержали первые две, задрожало всё тело. Лошади и люди повалились на землю. Эльф-полукровка, Гард и несколько рабов рванули на отряд, как только лягушачья песнь прекратилась.

— Режьте глотки, доспехи не портить, пригодятся! — закричал Элинтай.

Гард, убив троих, остановился, а другие рабы неистово резали одного за другим. Бывшего господина протыкали раз за разом — даже после того, как тот умер. Понадобилось меньше минуты, чтобы все были мертвы.

— Помогите животным, через пару минут они смогут ходить. Теперь все свободны, кто не с нами, берите этих лошадей. — скомандовал Элинтай. — Гард, ты с нами?

— Да, хоть на великанов посмотрю, — ответил парень, гладя испуганного скакуна.

— Собрался ли ты, Каду? Нам пора!

— Попрощаюсь с ребятами, и пойдём, — слегка пробурчал мальчик.

***

Спустя семь часов

— Может, я смог бы на второй ехать, почему одну лошадь взяли?

— Доберёмся так, коней нужно поить и кормить, двух — тяжело.

— Мне кажется, мы не туда едем, нам не к горе, а южнее — к деревне Ахдашар.

— Я сразу сказать не мог, но твой друг жив, мы едем к нему.

— Стой! Дай я слезу! — спрыгнул Каду, а затем начал кричать: — У меня был бы друг, но ему голову отрезали, и я иду на то место, где это случилось!

— Твои глаза видели мою силу, почему тогда сложно поверить в его вторую жизнь? — как всегда без эмоций спросил Дирад.

— Да потому что я его голову держал в своих руках! — не переставая кричал Каду.

— Поехали к горе, он там, богиня Тлесав сжалилась над ним и дала вторую жизнь. Он попросил меня как своего сл… учителя, сходить за тобой. Он сейчас ещё слаб.

— А почему ты первый раз за всё время запнулся, что это за слово?

— Он не хотел бы, чтобы себя я звал его слугой, а его — моим господином. Мы с моим соратником рады, что он так не считает, и стараемся подходить для него и измениться. Он как госпожа Тлесав, светлый душой.

— Мне… это уже не кажется бредом, надеюсь, что меня там будет ждать друг, а не смерть. Хотя мы не так долго дружили, но я, похоже, готов умереть, чтобы встретить его там.

— Где?

— А? Я… просто думаю, что после смерти есть жизнь, только в другом виде, — тихо и в никуда ответил Каду.

— Есть, — неслышно для паренька подтвердил Дирад.

Девять часов. Вечер в пустыне

— А как мне мм… обращаться: на «ты» или на «вы»?

— Как удобно. Вот это место подойдёт для ночёвки. — Дирад остановил лошадь около низкой лачуги, стоящей у высокого бархана, дверь была закрыта и засыпана песком по ручку.

— Спать не сможем на песке, придётся копать, звери в часе бега от нас, — посмотрел колдун на север.

— Поторопимся, что ли, поможете? — припал на колени мальчик, стараясь отрыть проход.

— Да. — Дирад наклонился и начал выметать песок через ноги, назад. Каду, глянув на такой способ, решил повторять.

Откопав за несколько минут проход и саму дверь, дабы она полностью открывалась, колдун и мальчик вошли. Уже внутри Яха открыл рот. Оттуда один за другим вылетели двенадцать ярко светящихся светлячков. Жуки пролетели вперёд и приземлились по всему жилищу, освещая четыре спальных места по левой стенке и узкий книжный шкаф с почти пустыми полками по правой. Спальные места состояли из шкур, уложенных друг на друга. Каду решил подойти к шкафам и, открыв одну из четырёх книг, вспомнил, что читать его не учили, хотя сам он немного знает буквы.

Мысли Каду:

«Мать до того, как погибла, показывала, как создаются слова. На обложке первой вышит цветок — значит, книга про цветы. На второй написаны символы, а внутри… Такие же, но меньше, это точно не на всеобщем. Третья без обложки, написано… хм… не понимаю. Ладно, плохая затея».

— Поешь и ложись подальше от двери, другого входа здесь нет. Так безопасно.

— Хорошо, но вы же… а кто вы вообще? Почему вы были как жаба? — поинтересовался Каду.

— Лягушка, я соединился с их природой, так же как с орлами. Мы, колдуны Яха, заключаем союз с животными. Так мы помогаем друг другу.

— Как же мне заключить союз? — думая, что всё просто, спросил мальчик.

— Пока никак. — Уже ложась и смотря на дверь, оборвал его Дирад.

— Я бы хотел заключить союз с собаками, и защищать их в путешествиях. Если бы они отказали, то с… ладно, если есть настолько умные животные, то обижать вторых не хочется, — вытащив сушёное мясо, замечтался Каду.

***

— Елий, а здесь есть кто-то ещё, и могу я считать это место своим домом? Иначе мне не спокойно.

— Это твой дом, не переживай. Кроме нас с Дирадом и вас обоих тут могут быть редкие гости. Но если захочешь…, мой первый союз — черви. Я могу делиться раз в десять дней, только истрачу всю энергию источника. С моими копиями будет не скучно.

— Нет-нет, не надо. Мне только интересно, как это происходит?

— Будем разрубать меня пополам, Дирад поможет.

— Что?! — ошарашенно вскрикнул Ке'саль.

— Вставай, пора ходить, потом будешь быстрее очухиваться.

— Это когда — потом?

— Когда тебя опять убьют.

Лицо Ке'саля отразило недоумение, немой вопрос и шок.

— А если умру снова?..

— Попадёшь сюда, — закивал Елий.

— Не может быть такого!

— Тебе был дан дар бессмертия, умрёшь ты, если состаришься, но не от оружия, яда, падения или чего ещё. Точнее умрёшь, но снова появишься здесь.

— Это слишком, почему не кто-либо более достойный? — уже гораздо тише спросил Ке'саль.

— Прими этот дар и развивай своё тело и источник внутри него. Так ты покажешь, что достоин.

— Вы мне сказали сейчас, чтобы это не стало шоком потом?

— Твой ум должен быть холодным, и ты правильнее расскажешь это напарнику. Если тебя убьют снова, а он не будет знать и отправиться мстить. Он также погибнет, но только навсегда. Это подействует на твою душу, и она почернеет от боли.

— Да, я понял. Сделаю всё, что в моих силах. А чему вы будете учить, надеюсь, нас обоих?

— К каким животным или насекомым ты чувствуешь любовь? В моих силах дать вам место для общения и налаживания связи.

— Если подумать, хм… Мне нравятся змеи и ящерицы. К змеям у меня уважение, а к ящерицам — любовь. А, подождите, как это общение? Животные или насекомые, они разве могут говорить? — заинтересовался мальчик.

— Существуют миры каждого из животных, это как другое измерение. У Дирада образовалась связь с лягушками и орлами, поэтому он может в них превращаться. Дирад использует орла для дальних походов и охоты, а способности лягушек — для атаки и обороны.

— Я, живя в деревнях как обычный кадр'ир, наверно, никогда бы не услышал столько всего! — заинтересовался Ке'саль.

— Также отвечу на твой вопрос про обучение: вы будете довольно сильной двойкой. Остаётся только узнать, к кому из живых существ твой друг тепло относится.

— Я и не знаю, мы не так долго общались чтобы это понять. Только вечерами по полчаса, — задумчиво произнёс Ке'саль.

— Скоро он придёт, теперь вставай, тело! Ходить будем. Залежался ты у нас! — скомандовал Елий.

— Постараюсь! — воскликнул мальчик.

— Не вижу… Дава-а-ай, подымайся, — колдун взял ученика подмышки и поставил на ноги. Конечности Ке'саля даже спустя несколько дней не хотели обретать утерянные свойства.

— Хочешь со слизнями связь наладить? Даже они напрягаются больше!

— Нет, учитель, я стараюсь, — собрался мальчик.

— Дава-а-а-ай!

***

Утро

Каду проснулся и услышал голоса за дверью. Один знакомый и четыре неизвестных, что галдели, перебивая друг друга. Но на спор это похоже не было.

Встав со спального места, он увидел бурдюк на полке шкафа. Вынув пробку, он удостоверился, что там вода, и прильнул к горлышку. Затем закрыл и, положив на место, двинулся к выходу. Перед самой дверью он решил взять короткий меч, что смог выпросить у Гарда. Поставив около себя на песок, открыл дверь.

— Вы спать на нашем доме! — шумно сказал одного с Каду роста гоблин с желтоватой кожей.

— Спали в нашем доме, — поправил второй, с кажущейся тяжёлой для него саблей на плече.

— В наших шкурах, — добавил третий, постоянно пьющий воду.

— На наших шкурах, — снова исправил второй.

Четвёртый сейчас не говорил, он сидел на песке метрах в шести и рисовал. Что именно — видно не было.

— А кто вы? — выглядывая из-за двери, поинтересовался черноволосый мальчик, держа короткий меч за спиной.

— Вы шпионы короля Даба…

— Молчать, говорливый колдун! — завопил первый.

— Ты слишком наглый, Гандак, он тебя убьёт, — спокойно сказал сидевший на песке, не поворачивая голову в сторону говоривших.

— Ах, да. Не говорить другая гоблинам в округе, что мы чужие.

— Не говори другим гоблинам, — поправил второй.

— Ах, чёртов язык, сложно. Так почему вы без спросов?

— Спр… — только второй хотел поправить, как первый почти заверещал:

— Знаю, что ошибся, дай поговорить!

— Вы очень хорошо говорите для гоблинов. Его обучение прошли? — поинтересовался Дирад.

— Кадан, говори, я устал, — попросил Гандак.

— Да, король оставлял время для нашего обучения. Два часа каждый день. Но это дома. Сейчас мы следим за передвижениями Серых. Их стало много, а после разрушения Нимала… В общем, они приняли у себя пару агрессивных, диких кланов.

— Ждать ли нам других нападений?

— На крупные города, пожалуй, нет. Каждое королевство обзавелось магами. Конечно, не столь сильными, как маги великих кланов, но всё же. Поджарить могут не одну сотню.

— На счёт того, что спали мы у вас…

— Мы можем простить, ты говоришь, звери бегают по округе? — спросил Кадан.

— Невьероги.

— А, да, это проблема. Стая этих шерстистых обитает с западной стороны горы. Две взрослые женские особи, одна взрослая мужская и три годовалых. Их скорость и прыжки в песках завораживают, но размеры и повадки пугают.

— Они ради веселья поднимают в воздух всё, что не так лежит? — показал своё знание Дирад.

— Да, им правда весело, но не жителям пустыни.

— Я могу его меч отдать за то, что без спроса спали у вас, — посмотрел на Каду колдун.

— Нет, просто молчите о нас и идите своей дорогой, — попросил Кадан.

— Пойдём, Каду, нас ждут. Только вещи забери.

— А, ага, — опомнился Каду.

***

Полтора дня спустя. У подножья спящего вулкана

— Мы так близко к цели, неужели он здесь?

— Верь своему учителю! — первый раз показав эмоцию, а точнее, улыбку, отметил Дирад.

— Вы меня ещё ничему не научили, — пожаловался Каду, а после глянул на собеседника, не ожидая увидеть хоть что-то в его лице. Он увидел улыбку, первую улыбку. Смущённо, по-детски отвернувшись от Дирада, Каду тоже улыбнулся.

— Всему своё время, Каду. — по-старчески произнёс Яха.

Через несколько секунд послышался протяжный рёв. Поменяв глаза на орлиные, Дирад заметил невьерогов, прыгающих по песчаным холмам. Трое небольших животных скатились по склону после прыжка.

— Молодые особи, они заняты детской игрой, а не взрослой. Поторопимся, они не ходят отдельно от взрослых.

Четвероногие животные, что были раз в пять больше лошади, продолжили дурачиться в песке. Их белая шерсть, покрывающая всё тело, кроме животов, облезала крупными клочьями. Свалявшиеся куски оставались по всему их пути. Задние ноги хорошо отталкивали тело вперёд. По два коротких для их возраста рога с каждой стороны отходили слегка назад и опускались за уши. Уши же, покрытые шерстью только сверху, безвольно болтались, не настраиваясь ни на что.

— Стоит ожидать и взрослых, пригнись и говори тихо. Нужно идти по низинам, нам не нужны проблемы, — прошептал Дирад, полностью изменяя свою голову на лягушачью, и стал выглядывать из-за вершины бархана. Волосы отпали, кожа, как и глаза, приняла цвет песка.

— Вы можете их прогнать? — удивляясь новому перевоплощению, спросил мальчик.

— Источник полон, но их размеры… Если я направлю звуковую волну отсюда, они нас только услышат. Вблизи это невозможно. Эти животные имеют повадки… у тебя была собака? Ты видел, как они двигаются, когда играют?

— Не было, но я видел в нашей деревушке, когда совсем мелкий был. — Каду решил глянуть на животных, поднимая голову над грядой, только Дирад думал по-другому. Положив руку на голову мальчику, он не давал ему подняться.

— Твои тёмные волосы выдадут нас. Так вот, они ещё и прыгают, кроме того, что подбегают и отбегают. Идём, тут в холме есть скрытый проход. Зайдя туда, мы будем в безопасности. Затем путь к самому проходу в горе будет пролегать под песками в тоннеле. Идём!

— А коня тут оставим? Как же так?

— Придётся, он станет приманкой и отвлечёт их.

Перебегая и оглядываясь, они через два часа нашли тот самый проход в скальном холме, присыпанный песком. Проходя под скалой, нависающей на высоте в десять метров, колдун и Каду подходят к каменной стене.

— Проходи насквозь, там иллюзия, вот… — Яха провёл рукой, и картинка, что видел мальчик, пошла волнами в стороны. Зайдя внутрь, Каду увидел абсолютно тёмный тоннель. Только свет, размытый иллюзией, пробивался на два метра вперёд. Сзади послышался рёв невьерогов, затем шум от прыжков по песчаным грядам.

— Они уже здесь, но поздно, так что сегодня с нашими телами не поиграют, подкидывая вверх на десятки метров, — сказал колдун, заходя сразу за Каду.

— У вас есть факел? А, нет, точно: у вас же есть эти прозрачные светлячки. — Мальчик был рад, что снова их увидит, но колдун решил по-другому.

— Светлячки будут, но не так, как тогда. — Дирад, всё ещё не поменяв голову на человеческую, встал немного впереди от будущего ученика и негромко квакнул. Эта звуковая волна не была предназначена для боя. Звук пролетел по коридору, и сразу за ним в стенах по обе стороны засветились источники света.

Подходя к одному из таких, Каду увидел, что это прочная плёнка: как пузырь, прилипший к стене — только внутри за ним было отверстие. В самом пузыре оказалось по паре десятков светлячков. Но эти оказались меньше раза в три.

Светильники осветили проход в глубину горы.

— Вперёд! — скомандовал Дирад.

— Да, иду, просто… я ничего такого и представить не мог. Ваши способности, чтобы человек как-то выжил, по вашим словам. В общем, даже если вы меня убьёте там или здесь, я всё равно рад, что пошёл.

— Мне тебя не переубедить, пока не придём, так что просто осматривайся. Такие тоннели идут в разные стороны от нашего дома. И вы также будете их использовать в будущем.

— А другие, разве не смогут зайти сюда? — засомневался Каду.

— Та иллюзия — как опознаватель, если зайдёт свой или свой, но с кем-то доверенным, она пропустит. Если зайдёт чужой, то ему противодействует магия последнего заходящего колдуна. Допустим, если последним заходил я, то чужак, идущий за мной, погибнет от ядовитого газа, выпускаемого из отверстий в стенах. Если после Елия, то вид червей, что освещают его проход, покажет одну пятую своего тела. Та часть, что светится, взорвётся и обольёт врага жгучим раствором.

— А если тот рарас будет полностью защищён?

— В железном ящике без щелей и воздуха это невозможно. От простых бродяг или зверей это поможет. Если же маг зайдёт с подходящими для защиты заклинаниями, или это будет мастер печатей… К таким гостям мы выходим сами.

— Вот это да! — продолжил удивляться Каду.

Тоннель в ширину и высоту достигал пяти метров, и он всё шёл и шёл куда-то вглубь. Они отошли так далеко что позади не было видно даже пропускающего свет входа. Дирад вдруг остановился, приложив руки к правой стене.

— Вы чего, конца даже и близко не видно.

— Мы идём наверх, — сказал колдун, после чего трёхметровая плита стены вошла внутрь и уехала в щель снизу. За ней оказалась лестница прямо и наверх.

— А сколько мы таких прошли? — нервно усмехнулся Каду.

— Смышлёный, — почти про себя сказал Дирад, а затем добавил неуверенно: — Десятка три по обе стороны, или… больше.

— Кстати, хотел спросить: мне кажется, вы говорили иначе, чем сейчас.

— Я думал, это на мне не сработало, но, видимо, был неправ. Я всё же связался с разумом Ке'саля, когда расширял его источник и добавлял в него концентрат энергии. Я не стал сразу ничего рассказывать, так как думал иначе, ведь с Елием изменения прошли быстрее и с недостатками. Он стал грубить почти сразу, после связи с Ке'салем.

— Это смешно, если по-доброму. — Каду улыбнулся как от услышанного имени друга, так и от рассказанного.

— Через два часа поднимемся на первый уровень. Там сможем отдохнуть.

— Я уже устал прямо идти, а теперь лестница. Что тут у вас за город? И что за плитами, которые мы пропустили?

— Коридоры в разные стороны от горы.

— Вам приходится каждый раз так выходить и заходить?

— Нет, я вышел с верхнего, третьего уровня. Он немного ниже облаков, хотя облака меняют свою высоту. К вам в деревню рабов я прилетел, используя связь с природой орлов — с самими орлами, если говорить проще.

— То есть если бы не я, жаль тех, кто не может, как вы. А как другой перемещается?

— Елий разваливается на червей в одном месте и собирается в другом. Правда, будет он без одежды — она останется лежать там, где он развалился. Я могу, всё с себя сняв, обернуться орлом и взять вещи в лапы. Оружие я не ношу, как видишь, только халат на мне и этот лёгкий шарф.

— Я, может, излишне много задаю вопросов? — понимая, что много говорит, спросил Каду.

— Мне не сложно отвечать, спрашивай, что интересует, — заверил, что всё в порядке, колдун.

— Тогда расскажите, как так получилось, что Ке'саль выжил?

— Тогда слушай…

Два часа было пройдено, и колдун с Каду наконец добрались до первого уровня. Последняя ступень — и взору открылся вид на два прохода: один вправо от стены, разделяющей комнату, а другой — влево. Обойдя её справа, Каду увидел лестницу наверх. Он уже хотел пошуметь и пожаловаться от усталости, как к правой стене этого прохода подошёл Дирад и коснулся её. Стена с шуршанием ушла вниз, а за ней открылся вид на пустыню с высоты полёта мелких птиц. Было видно невьерогов — молодых и взрослых. До этого окна им ни за что не допрыгнуть. Видны были также куски камней, скрывающие эту непохожую на скалу панель с нарисованными по всей площади линиями. Они то закруглялись, то выпрямлялись, и такой рисунок проходил по всем стенам, полам и потолкам в этих тоннелях.

— Красивые всё-таки животные, были бы размером как обычные собаки, я бы взял таких парочку к себе в будущий дом возле реки. Травка на берегу, деревья, закрывающие от солнца, — замечтался мальчик.

Панель закрылась, и Дирад позвал мальчика в левый проход. От стены налево тянулся небольшой коридор. Слева показался открытый проход в уютную комнату, разделённую на восемь частей перегородками. В шести из них стояли кровати с тумбами под вещи. В седьмой — склад с сушёными продуктами и бак с питьевой водой. В восьмой — тяжёлая деревянная дверь в другую комнату.

— Наконец-то я схожу по нужде, и не на стенку, мне же было стыдно её портить. Там же запах останется.

— Не переживай, тот коридор наполнится водой, а после вода уйдёт в вулкан.

— Вы его так тушите? — удивился Каду.

— Вулкан не затушить, хотя он и так спит. А вообще, дабы никто не заметил жизни внутри, приходится в вулкан, а не наружу. Было бы неважно, вода выходила через иллюзию. Теперь поешь и выбирай место для сна. Для подъёма на третий уровень нужно набраться сил.

— А здесь есть не сушёная еда? Рыба и мясо, конечно, хороши, но ненадолго. Благо вода есть, она питьевая? — начал обследовать помещения и продукты Каду.

— Еда только такая, это создано для переходов. Доверенные нам рарасы могут ходить по тоннелям и есть, спать, пить в таких комнатах.

— А как же освещение?

— Если я доверяю, то ставлю печать на запястье в форме ночной звезды. При входе иллюзия считывает, чей знак носит входящий, и даёт освещение. Также с плитами: он даёт немного энергии стене, и она открывает проход.

— А каким рарасам разрешено проходить?

— Умным, — отрезал колдун.

— Что? А как это… — откусывая кусок мяса, спросил мальчик.

— Если человек умный, он не приведёт за собой врагов.

— Это всё так сложно и… Я, пожалуй, спать лягу. Так, вот первая у левой стенки. Я забиваю эту кровать, — слегка повысил голос Каду, чтобы колдун в кладовой услышал.

— Неважно, — послышалось оттуда.

Следующий день, несколько метров до второго уровня. Семь часов утра

— Дирад, а здесь тоже можно панель открыть? — поднимаясь на уровень, мальчик увидел похожую на прошлый уровень комнату с разделением стеной. Только в правом коридоре была не лестница, а продолжающийся проход.

— Справа к лестнице можно пройти как внутри, так и снаружи. Только будет прохладно и ветер усилится. Я открою панель, и там окажется выступ в три метра.

— Да ничего же страшного, откройте, пожалуйста.

Колдун приложил руку, и панель открылась.

Каду разглядел удаляющихся от горы животных и вышел на каменистый выступ. Затем пошёл налево и вверх. От падения вниз помогала скала справа. Она выходила снизу и соединялась наверху. В ней были небольшие природные окна, неправильных форм отверстия. Колдун пошёл следом. Пройдя около двадцати метров снаружи, они ступили на скрытую лестницу. Она соединялась с внутренней и уходила чуть вглубь.

— А как долго до третьего идти? Я морально устал от лестниц, — мучительно пробубнил Каду.

— Вниз легче; если бы не твой друг, что забеспокоился о тебе, я бы тебя не держал. Хотя не так: если бы не он, тебя бы тут никогда не было. Но я удивлён, что ты всё ещё идёшь.

— Чего это вы, я просто жалуюсь, чтобы жаловаться. И я дойду, раз уж начал, — заверил ученик колдуна.

***

— Ты уже ходишь более-менее уверено. Встречай второго из вашей двойки.

— Они уже здесь? — оторвался от своей тренировки Ке'саль.

— Пять минут.

— Встаньте на входе, а я выйду из тени за вами. Будет круто!

— Хм… хорошо, помогу с детскими, мм…

— Ну ладно вам, это смотрится эффектно!

— Сегодня до вечера покажи ему третий уровень и его комнату. С завтрашнего дня я обучаю тебя, а Дирад Каду.

— Его эти речи странные, хе-хе, помучает же он Каду!

Несколько минут спустя, возле лестницы, идущей снизу

Дирад поднялся первый и хотел встать возле Елия. Но, заметив стоящего за его спиной паренька, отошёл к правой стене и встал, опираясь спиной.

Каду, пыхтя, поднимался следом; он не поднимал взгляда, пока не увидел плоскую поверхность пола. Поднимая голову, он увидел Дирада и Елия. Понимая, кто это, он с любопытством рассматривал его. Чёрные короткие волосы, слегка торчащие в стороны. Два горящих глаза: правый — бледно-голубой, а левый — зелёный. Одет в серую рубашку с воротником и свободные южные штаны более тёмного оттенка.

Он стоял, закрывая того, кто сейчас выходил из-за его спины.

— Это правда ты, Ке'саль? — Каду увидел лицо своего друга и еле сдержался, чтобы не пустить слезу.

Ке'саль быстро подошёл и крепко обнял своего первого друга.

— Я держал твою голову в руках…

— Извини, друг, я не хотел, чтобы так было.

— Ну ты и дурак!

— Знаю, но теперь мы здесь, вместе. Сейчас я тебе всё расскажу и покажу, пойдём. — сильнее обнял, а после хлопнул по спине Каду Ке'саль.

— Я тоже кое-что расскажу…

— И спасибо вам, Дирад, что привели его.

— Приятно, что смог помочь.

Глава 3. Встреча и обучение

— Сегодня вы свободны, но завтра и на ближайшие девять или десять лет вы будете проходить обучение. Время зависит от того, насколько вы будете хороши, — проговорил Елий, сменив цвет левого глаза на такой же, как и правый.

— Как, мы что, не сможем выходить? — расстроенно спросил Ке'саль.

— Только раз в год. Первый ваш выход будет в конце этого. Каду сможет выбрать, куда пойти, отдельно.

— Подождите, Дирад, вы говорите гораздо понятней. Прямо как мы.

— Ты всё-таки соединился с его разумом?

— Да, только действие началось гораздо позже, чем у тебя. Как проходит восстановление его тела?

— Этот дохляк на день дольше валялся, слабак чёртов! — выругался Елий.

— Ха-ха-ха! — засмеялся Каду, смотря на смущение Ке'саля от слов наставника.

— Твои резкие высказывания хорошо работают на них, — только для Елия прошептал Дирад.

— Я рад, что помогаю. А ты, как я вижу, снова можешь использовать эмоции?

— Да, из-за влияния этих ребят. И кстати: Каду будет хорошим учеником. Он станет ровней Ке'салю.

— Хорошая новость, повезло, не пришлось искать ему близкого друга. Его дед был посредственным учеником и не желал работать в паре, — тихо пробубнил Елий.

— Поэтому дар был отобран? — спросил Дирад, смотря на то, как мальчики выселяются в псарне на уровне.

— Нет, из-за скверного отношения ко всем, кроме внука. Его наставник был зол на него, ведь дед ушёл из цивилизации к монстрам в отшельники. Второй связи Гъег'адо так и не получил, а потом и вовсе умер, не прожив даже полной жизни кадр'ира.

— Поделом.

Вечер того же дня

Наставники попросили друзей сесть в общей комнате для рассказа истории мира, а сами ненадолго задержались. Зал находился на втором этаже третьего уровня. Поднявшись вместе, мальчики стали разглядывать помещение. Самое заметное — это огромная прозрачная панель с видом на опустившиеся облака, залитые розовым цветом заходящей за горизонт звезды. Стоя возле окна, хотя назвать эти панели окнами вряд ли было можно, ребята смотрели наружу до тех пор, пока не подошли колдуны.

— Нравится?

— Это же оче… — хотел сострить Ке’саль, но резко прервался.

— Итак… — начал Елий.

Мальчики, сидевшие напротив панели, перетащили свои кресла-мешки ближе к большому дивану, на который сели Елий и Дирад.

— Вы знаете что-нибудь об истории мира? — облокотился на правый подлокотник, а затем наклонив голову, Елий опёрся щекой на руку.

— Это ж.. — опять чуть не вылетели лишние слова у Ке'саля. Каду тем временем смеялся в кулак.

— Да, это очевидно, Ке'саль, очевидно, что вы неучи. Но вы не виноваты, большинство рарас не сильно в этом заинтересованы, — заметил Елий.

— Мы расскажем обо всём с самого начала. Эта история не слишком длинна, но всё же вы ещё дети, и вам это будет скучно, — объяснил Дирад.

— Но постарайтесь не щёлкать клевалкой, а всё запоминать, — добавил Елий.

— Мы постараемся изо всех сил, — ответил Каду за двоих.

— Также не стоит перебивать нас. Все вопросы потом, — предостерёг лягушачий колдун.

— Ясно, — на сей раз ответил Ке'саль.

История мира

— Эта планета — не родная ни для одной из известных рас. Каждая раса, будь то люди, великаны или орки с гоблинами и остальными, прибыли со своих планет. И там, откуда они прибыли, уже ничего нет. Каждая из планет начала разрушаться по разным причинам. Спасли народ также разные существа на каждой из планет с помощью открытия порталов. В первом году после переселения расы старались найти своё место недалеко от точки, в которую их перенесли. Орки появились как один народ с гоблинами, ограми и троллями. Люди, эльфы, аттры ещё не были разделены. Например, тёмные люди изначально появились вместе со светлоземцами. Эльфы — снежные и лесные — перешли по порталам вместе, так как были одним народом. Аттры так же были вместе, ибо магией и способностями не были разделены на летающих, плавающих и перемещающихся по суше. В общем как и остальные расы. Можно сказать, те рарасы что прибыли с других планет и те что живут сейчас это совсем разные сущности.

В первые двадцать лет все держались вместе, и только когда прошли изменения, связанные с магической энергией, выходящей из земли, расы начали разделяться, — объяснил Дирад, а на счёт магии продолжил рассказ Елий. Только перед тем Каду пихнул своего друга локтем, ибо тот засыпал.

— В первые годы в каждую из забеременевших женщин, а точнее в их плод, начала переходить энергия, образуя новый орган возле сердца. У нового поколения появился отросток, который был всего сантиметр в длину и ширину. Десятки лет прошли, прежде чем образовался полноценный, но не развитый орган под названием «источник». У каждого из вас изначально он выглядел как сморщенная тряпочка, подключённая к венам. У Ке'саля после вложения нашей энергии в него источник слегка раскрылся. У него есть наша магия, и набирается своя, пока очень медленно. Своим вливанием мы пробили как проход, по которому она собиралась, так и тот, из которого выходила. Каду мы также поможем с раскрытием источника. Ещё вы должны знать, что расы при переселении не имели никаких магических способностей по типу силы разума у хисс, обращению в зверей у аттр и отделившихся от них кадр'ир. После такого количества энергии, выходящей из недр планеты, поменялись и некоторые животные, и тёмные твари. Хотя Дирад это уже говорил, но лучше повторить чем не договорить.

— Ты позабыл добавить, что каждая раса разделилась после перехода по порталу. На разумных и диких. Дикари просто разбежались по свету, но сейчас их лучше не встречать. Большая часть диких орков, огров и людей ушла на север. Концентрация живёт на территории, называемой Ордру, позже я покажу на карте мира.

— И это всё на сегодня. Самое важное мы рассказали. Новое поколение должно знать историю.

— А чем мы завтра займёмся? — дослушав до конца, спросил Каду, смотря на слегка дремлющего Ке'саля.

— Сейчас до ночи мы будем вливать свою энергию, а завтра вы начнёте пытаться чувствовать её в себе. И это занятие продлится год, — нарочито мрачно произнёс последнее слово Елий и посмотрел на ребят сверху вниз, изменяя цвет радужки глаз на красный.

— Целый год?! — разбушевались мальчики.

— Целый год, — повторил Дирад.

— А если мы за неделю почувствуем? — спросил Ке'саль.

— Значит, вы повредили источник, так как управление такой концентрированной энергией — далеко не простое занятие для тех, кто не практикуется годами. Лечение таких повреждений может занять от нескольких недель до полугода, ибо мы колдуны, а не маги-врачи, — объяснил Дирад.

— Елий, расскажите, с каким видом животных у вас вторая связь? — попросил Ке'саль, взбодрившись после очередного удара локтем.

— Это волки койя, животные семейства псовых. Они почти в три раза меньше железных волков, а потому и менее заметные. Я больше разведчик, чем воин, — пояснил Елий.

— А я тоже не полностью воин, и меня надолго не хватит, моей энергии достаточно на короткий бой, а после нужно ждать больше двух дней до восстановления. Завтра покажем полигон, на котором вы останетесь до вечера. И так каждый день. Сначала расскажем, как учиться ощущать движения внутри, по венам.

— На оставшийся вечер Каду занят, а Ке'саль свободен. Если есть ещё вопросы, задавайте.

— Я с Каду буду, посмотрю, как происходит то самое вливание.

— А откуда эти большие собаки? Они же почти как лошади ростом, — спросил Каду, а Ке'саль закивал.

— Они для дальних путешествий. Мы передвигаемся без оружия и доспехов, так что эта порода собак нам подходит. Живут на острове в океане. Наши предки, колдуны Яха, ещё во второе столетие нашли его и постарались скрыть. Мы прячем их тщательней, чем это место в вулкане.

— Красивые и спокойные, я бы сказал, что никогда не видел, но это очевидно. Я ничего не видел и не мог. А у них есть место, где можно побегать? — решил узнать Каду.

— Смотрите, задняя клетка — это такая же плита, каких сотни по убежищу. Там выход во внешнюю площадку с травой и ограждениями. Они умные животные, а потому не прыгнут через не столь высокие камни, — объяснил Дирад.

— Теперь идёмте, времени для болтовни будет в достатке, но позже.

Утро следующего дня

Ребята с наставниками шли к полигону внутри убежища.

— Как ощущения от вчерашнего, это было так здорово со стороны?! — посмотрел на друга, идущего справа, Ке'саль.

— Ты про странные чувства в источнике?

— Ага, некомфортно, правда?

— Жжётся и покалывает. У тебя так же было?

— Да, только я тогда ещё и пошевелиться не мог от перевода души в новое искусственное тело. А, я ещё не рассказывал, что в моём теле была такая же болезнь что и у отца, но она только зарождалась.

— То есть ты всё равно умер бы через… лет двадцать?

— Пораньше, моему отцу было тридцать шесть, когда болезнь его забрала. А я, как его ребёнок, получил её по крови, а не от кого-то.

— Заходите и садитесь, как вам удобно, в центр каменной площадки. Хотя можете и лечь, это не так важно, — попросил Дирад.

— Подождите, это лава по краям? — немного ужаснулся Ке'саль.

— Здесь сможете спокойно сидеть, не слыша лишние звуки, кроме иногда булькающей лавы. Теперь закрывайте глаза. Каду будет чуть легче почувствовать, так как он точно знает из-за дискомфорта, где источник. А Ке'саль пару дней назад перестал ощущать. Теперь постарайтесь сначала всколыхнуть энергию внутри. Следующим шагом будет закрутить её по часовой и против. Окунитесь в мысли и сконцентрируйтесь на ощущениях, — всё объяснял Дирад.

— Придём как придём, до вечера не произносите слов, так каждый из вас собьёт концентрацию другого. А это замедлит обучение обоих, — предостерёг ребят Елий, после чего наставники ушли из круглого зала с полоской лавы, отделяющей пол от стен.

Каду и Ке'саль погрузились в ощущения; булькающие и хлюпающие звуки отвлекали, но ребята не собирались возмущаться, ещё сильнее сбивая друг друга. Как бы они ни старались следующие пять часов у них ничего не выходило. Каждому из мальчишек захотелось отойти по нужде, но и нарушать тишину не хотелось. Первым не выдержал Ке'саль: тихонько встав, он подошёл к полоске, в которой на глубине полуметра была магма. Мысленно он извинялся, но терпеть было невозможно. Тут же поднялся Каду и встал по левую стенку с теми же намерениями. Закончив, они сели обратно. Второй такой раз случился за час до прихода Дирада. Теперь они встали почти одновременно.

Наконец пришёл Дирад.

— На сегодня хватит, встречайте гостей. Они пробудут у нас до утра и отправятся дальше.

— А кто они? Такие же, как вы? — спросил Ке'саль.

— Нет, это бесы.

— Ого, я о таких не знал, — выходя с полигона, сказал Ке'саль.

— Помнишь, я показывал, откуда спрыгнул Дирад, когда отправился за Каду? Вот туда и идите. Мы позже подойдём, — спросил и, увидев кивок, объяснил Елий.

Подойдя к прозрачной панели, ребята увидели две вспышки, и тут на выступе появились двое. Тёмно-серая кожа, белые, словно седые, волосы. Это были девушка и парень. Волосы у обоих — прямые и длинные, спадали почти до пояса. Глаза имели тёмно-зелёный цвет. У каждого был хвост с заострённым и твёрдым кончиком.

У обоих висело по одному кинжалу в ножнах за спиной. Одеты в свободные серые штаны, более тёмного цвета серые сапоги, подвязанные шнурками почти до колена, чёрную рубашку и белый плащ. Также мальчики не сразу заметили белые рога. Они отходили назад, почти сливаясь с развевающимися на сильном ветру волосами.

Как только пара подошла, послышался приглушённый голос девушки.

— Может, нам откроют эту чёртову панель? Тут пиздец как холодно вообще-то!

— Вижу двух жертв за стеной; колдуны их откармливают, чтобы сожрать? — усмехнулся после своих слов парень лет двадцати пяти. Девушке можно было дать столько же. На их лицах от глаз к вискам и в волосы отходили голубые полосы, по одной с каждой стороны.

Мальчики слегка испугались слов парня, но после слов девушки успокоились.

— Ха-ха, я чувствую, они напугались! Детишки, никогда не думайте, что всё только чёрное или белое. И блять, когда уже откроется это сраная стена?

Елий и Дирад подошли наконец к панели и попросили отойти в сторону ребят, иначе будет очень холодно. Панель открылась после касания Елия. Перед ними возникли два представителя расы бесов.

— Инид и Йерин, добро…

— Охуенно приятно снова с вами встретиться, Елий и Дирад. И быстрее закрывайте, — скомандовала Йерин.

— Здравствуйте, Елий, Дирад. Как обычно, извиняюсь перед вами за свою супругу.

— Охеренно много она о себе думает. Попустись, принцесса! — вдруг вырвалось у Елия.

— Ничегошеньки, господин Елий, не ожидала, и вообще, приятно удивлена, — сказала Йерин, ухмыляясь.

— Теперь и я извиняюсь за него, — попросил прощения Дирад.

— Ничего страшного, но прошу, объясните, мы с вами всего полгода не виделись, а вы так изменились. Точнее, ваша речь.

— Изменения прошли совсем недавно, — объяснил Дирад.

— Это связано с мелкими пиздюками? — заинтересовалась Йерин.

— Взяли на обучение и связались с их воспоминаниями и, в общем, с разумом. А там много такого, что вы, Йерин, часто используете в своей речи. Вот только на меня это действует по-другому.

— Раньше я вас не совсем понимал, а теперь всё проще, — пояснил Инид, а затем спросил: — Мы можем разместиться, где обычно, господин Елий?

— Проходите, расскажете, как там ваш народ, что слышно в мире, — Елий пошёл проводить гостей в их комнаты, попутно расспрашивая.

— Так, теперь с вами, — обратил на себя внимание Дирад. — Идите есть и можете ходить везде и осматриваться. Я открою все проходы на третьем уровне, кроме тех, что выводят во внешнюю зону. Можете с собаками побегать, они аккуратно относятся к тем, кто меньше их самих. Сегодня к мясу и картофелю много ягод и фруктов. Это было подготовлено к приходу бесов, а новое поступление продуктов было заказано, как только забрали Ке'саля к себе.

— А как это так? Расскажите, пожалуйста, вкратце, если торопитесь, — решил расспросить Каду.

— Продукты следуют в караване по дороге из города Тансаир. Если не знаете, где это, то из западного Ариафа, страны великанов и фермеров. Две-три повозки в пару месяцев будут приходить сюда, пока вы здесь. Мы охотимся сами, точнее, я приношу еду в образе орла. Елий реже выходит, но, бывает, питается пыльными мышами. Теперь я пойду. А, да, ещё сегодня день очередного разрубания вашего второго наставника.

— Сегодня? А зачем вообще это делать, у вас вроде как всё есть, и лишние руки не требуются, — поинтересовался Ке'саль.

— У него это сорок первый клон, остальные разбросаны по миру, ходят как путешественники. Узнают от рарас новости, видят события. Его способности в разведке очень помогают нам быть в курсе.

— А почему их не больше? Вам обоим ведь не тридцать лет, это ваш образ, и он, наверное, может быть другим, — понял Ке'саль.

— Он мог и каждые два дня делиться, но тогда оба тела будут слабы. Также и этого вполне хватает.

— А кто наши гости? Такие-е… интересные, — задумчиво протянул Каду.

— У меня тоже куча вопросов, — подтвердил Ке'саль.

— Вы уже знаете название расы: бесы. Остальное расскажем в один из вечеров. Теперь не приставайте, сегодня вечер истории отменяется, мы знали, что они придут. И да: на процессе деления и роста вас быть не должно, в следующий раз — может быть, но не сейчас.

— Ты хотел бы видеть кровь и кишки наставника? — спросил у друга Каду.

— Да нет как бы… Я бы по округе побродил, по всем комнатам, чтобы всё узнать. А ещё лучше самому всё открывать и закрывать.

— Успеете ещё.

— Ага, идём.

Оба беса оставили оружие и плащи в одной из десятка гостевых комнат и отправились к столу. Сев, они тут же взялись за поедание фруктов и ягод, запивая пищу сладким травяным чаем. Насытившись и начав восстанавливать свой организм после прыжков сквозь своё измерение, они начали разговор.

— Зачем вы взяли этих детей, они особенные? — докидывая к прошедшей трапезе пару красных, кисло-сладких хрустящих ягод тимис, спросил Инид.

— Нет, это как взять бездомных из деревни, только характер и ум, пока скрытые под незнанием многих вещей и небольшим возрастом, — ответил Елий, разрезая кожуру не переспевшего плода пунт, и затем выливая часть сока в кружку.

— Расскажите лучше, что видели, что нового, как бесы и черти поживают?

— Да на самом деле ничего особенного. Аттры больны, альтраи и детраи никак не перестанут умирать в стычках меж собой.

— Мы в Ткайткай не заходим, бесы желают создать отдельный город от чертей.

— Почему вы разделились? Отношения испортились?

— Нет, нас стало больше, а с отношениями всё гладко. Сами черти хотят помочь нам со строительством, так как их город также строили оба народа.

— Да, они в край хорошие соседи, но нам пора сматывать хвосты и идти на юг, нашего же острова. Зачем далеко уходить если он просто ох…

— Давай ты здесь не будешь резко выражаться? — перебил Инид.

— Елий же тоже…

— Даже если так, он у себя дома, а мы в гостях.

— Ты такой красавчик, когда серьёзный! — стрельнула глазами девушка.

— Мы тут говорим вообще-то.

— Ничего страшного, комната не пропускает звук и не откроется случайно, успеем поговорить ещё.

— Извините нас, Елий, Дирад, — слегка поклонился парень. Девушка поблагодарила за еду и, схватив мужа за руку, увела в комнату.

***

Мальчики, поужинав в комнате Каду, не стали слоняться по уровню, а пошли сразу к белым псам. У них были узкие морды и короткая шерсть. Собаки бегали по внутреннему полигону, который, к счастью, был без лавы, и, заметив вошедших, подбежали. А облизав руки и головы мальчиков, легли, чтобы тем было удобнее.

***

— Сегодня второй день вашего обучения, вы знаете, что делать. Пытайтесь почувствовать каждое колебание в своём теле. Завтра будут сложные физические тренировки на выносливость и ловкость, а послезавтра — уроки письму, — сказав это, Дирад закрыл выход.

Ученики думали, что именно в этом месте с лавой и будет проходить год их жизни, и только, а услышав, что будут физические тренировки, обрадовались и хотели что-то спросить, но наставник ушёл.

Этот день снова прошёл без результатов. Каду и Ке'саль сидели, ничего не говоря, весь день. Уже к обеду голод нарастал, но они знали, что поедят лишь вечером в шесть часов. Полшестого зашёл Елий и позвал ребят.

— А что именно мы будем завтра делать? — словно невзначай спросил Ке'саль.

— Бег по полю на внешней стороне, кувырки вперёд и назад, подтягивания, отжимания. — рассказал Дирад.

— Может, ближний бой попробуем. Вы всё-таки работали в рабской деревне, и не должны быть совсем хлюпиками, хотя такими и являетесь, — с долей ехидства добавил Елий.

— Утром же холодно будет, да и вообще — на такой высоте! — возмутился Ке'саль.

— У нас есть площадка на втором уровне, дополнительно по лестнице пробежитесь, разогреетесь. — Елий сел за стол.

— А когда бесы ушли? Я как-то спросонья не вспомнил, что они были.

— Рано утром. Ещё до вашего пробуждения, — накладывая себе из тазика нажаренного мяса, ответил Дирад.

Поев, каждый сел на своё место в зале у прозрачной панели. Первым задал вопрос Каду.

— А все ваши помещения обогреваются с помощью спящего вулкана?

— Да, трубы с водой проходят по стене, затем идут под плитами, на которых мы ходим.

— Нам ещё интересно про бесов узнать.

— Ну и хорошо, расскажу. Есть две очень похожие расы, как темно — и светлоземцы или как жёлтые и белые орки или как их в основном называют, бледные орки. Одних называют черти, других — бесы. Они также не имели способностей к магии до переселения, но за столько сотен лет развили их до отличного уровня. Я рассказываю это вам, но вы никому не должны говорить о них в целом. Об этой расе не знает простой люд, и только те, кто даёт им работу, видели их. Заказчики — не простые рарасы или, наоборот, самые простые: одни не скажут, другим не поверят. Их способность — это быстрые перемещения. Исчезая в одном месте, они появляются в том, что видели до того, как исчезли из этого мира это бесы, а черти просто летят в своём измерении пока не захотят выйти. И совершенно неважно как далеко. Единственное ограничение — энергия. Первый хлопок с тёмной пылью или песком — они пропадают, второй хлопок — они появляются. Бесы же не могут так долго перемещаться, зато они более предрасположены к другой способности: та полоска к глазам — это дополнительная подпитка энергией для улучшения и без того неплохого зрения. Эти полосы у бесов с рождения. Они видят мелкие изменения, происходящие с врагом или просто рарасом. Это может быть дрожь, страх, стук сердца и многое другое. Они — мастера ближнего боя, и с луками не первый день обращаются.

— А все бесы и черти могут перемещаться?

— Нет, конечно, это обученные воины, как в любом городе. Есть мирные жители, что выбрали спокойную жизнь, или же не у всех есть потенциал. Но не стоит думать, что они совсем ничего не могут. Допустим, им не нужны двери. Исчезая с одной стороны стены, они появляются с другой. Максимально короткие дистанции возможны и для них.

— Я думал пару дней о том, какого вида я кадр'ир. И я хочу стать собой.

— Так на тебе даже нет магического заклинания, скрывающей или меняющей истинное обличие. Правда, твой полуоборот не развит. Ты поливал хоть раз свою голову солёной водой из моря или океана? Наверно, только в раннем детстве, и ты этого не помнишь.

— Я стоял в воде по колено и думал, как мне стать собой. Так вы знаете, кто я?

— По всем заметным чертам ты, возможно, удильщик, но какой именно, пока не ясно. А твои будущие отличительные черты — это острые зубы, светящийся отросток на голове и широкая пасть.

— У него и так острые зубы, — влез в разговор Каду. Ке'саль улыбнулся, ведь он давно мечтал, чтобы принадлежать к виду хищников, а острые зубы на это намекали. Вот только что такое удильщик, он не знал, и намеревался спросить.

— А кто это такой?

— Чаще всего — глубоководная рыба-хищник. Для охоты использует отросток, на конце которого светящиеся бактерии. Он отходит от головы и висит перед ртом для приманивания жертвы.

— Отросток на голове? Странная какая-то рыба, жаль, что мой вид — не акулы, — слегка опечалился мальчик.

— А какая разница? — спросил Каду. — Я не думал, что ты так расклеишься в кругу хорошо относящихся к тебе колдунов. Вид ему свой не нравится, когда он его и не видел. Вспомни, каким ты был в кругу придурков, соберись!

— В твоих словах есть правда, посмотрим, что будет. — Ке'саль посерьёзнел и повернулся к виду за панелью.

— Хорошо, что ты собрался, держись на середине. Будь с другом котом, а с врагом — волком, — подняв указательный палец вверх, сказал Дирад и улыбнулся.

Мальчики тихо засмеялись, но приняли сказанное.

— Ладно, свободны, завтра, если не проснётесь после того, как я первый раз вас разбужу, будете полчаса сидеть на улице, — сказал Елий, вставая с дивана.

— Да-а и не поспать толком. Но, делать нечего, я сразу встану! — согласился с наказанием Ке'саль.

— Заключим договор: если один из нас не сможет проснуться…

— Другой растолкает?

— Ага.

— Согласен, я буду стараться всегда просыпаться и прыгать на тебя с разбега! — злорадно усмехаясь, сложил пальцы Ке'саль.

— Не-е… это я сделаю раздавленную рыбёшку из тебя.

На следующий день

Мальчики, проснувшись, уже шли будить друг друга, и встретились, выходя из дверей. Увидев друг друга, они, молча кивнув, развернулись обратно, дабы убрать постель. Стукнув разок по пузырю на стене рядом с кроватью, они вызвали светлячков. Жучки вылетели из отверстия, освещая помещение с кроватью и сундуком для вещей.

Ровно застелив свои кровати, мальчики побежали в столовую. На завтрак были рисовые колобки с нарубленными фруктами. И всё это — залито компотом. Готовил Елий, и у него это вполне хорошо получалось. По крайней мере, мальчики всё доедали и не жаловались.

Дальше путь лежал на второй уровень. Спуск занял чуть больше часа. Разогрев прошёл, теперь наставники решили проверить технику ближнего боя своих подопечных.

Первыми встали в стойку Каду и Дирад. Колдун попросил нападать первым. Он понимал, что уровень детей низок, а потому никак не использовал энергию источника. Цели сильно покалечить не было, ведь им ещё предстояло выполнять упражнения.

Мальчик встал слева, колдун же — справа.

Каду побежал вперёд, занося левую ногу для удара. Яха просто схватил её рукой и, повернувшись направо, кинул ученика на песок. Каду рывком поднялся и постарался ударить правой рукой, но его ухватили за запястье и, потянув влево, подставили подножку. Не поднимаясь, Каду ударил левой ногой по правой ноге учителя. Но реакции второго хватило, чтобы наступить на неё, прижав к песчаной поверхности.

— Всё, хватит, для тебя это неплохо, как мы и ожидали, — протянул руку ученику Дирад.

— Теперь наша очередь. Я не обещаю сражаться честно, как Дирад, вам нужно привыкнуть, что ваш враг будет искать все лазейки. Он будет использовать все хитрости, если не глуп. Вставай на место друга.

— А не рано? Это же дети. Им пока и сражение не предстоит, — предупредил Дирад.

— Пусть знают, как это будет. Нападай, отбивная! Посмотрим, сколько костей в этом виде рыб.

— Жуткий вы тип, учитель, — с ухмылкой сказал Ке'саль, зная, что так же, как и Каду, будет летать по полигону.

Мальчик спокойно пошёл к Елию и, когда оставалось чуть больше метра, кинул тому песок в лицо и ударил по левой ноге. Вот только нога как согнулась от удара, так и восстановилась обратно. Второй удар был в живот — он продавился как желе, и вся кожа пошла волнами. Теперь поступил удар от учителя. Его правая нога пришлась точно по пятой точке, и это был не удар, а хлыст. Она растянулась и размахом знатно хлестанула Ке'саля.

Того как подкосило. Продолжения боя не последовало, мальчик лёг на песок абсолютно молча. Никто не решился пошутить, а Елий, как и Дирад с Каду, понял, что это перебор. Лягушачий колдун подошёл к плите справа от скамейки и подал туда энергию. Небольшая панель открылась: там оказались лекарства и мази. Взяв одну из баночек, он подошёл и отдал её Ке'салю, что лежал молча, закрыв глаза.

— Пойдём, отведу тебя в отдельную комнату, помажь, и через денёк всё пройдёт. — Дирад поднял мальчика себе на плечо и вышел.

— Мне стыдно перед всеми вами, видимо, чересчур сильно ударил, — сев, сказал Елий.

— Видимо…

— Пойдёшь наверх или посидишь тут?

— Подожду их.

— Хорошо.

Мысли Елия при подъёме по лестнице:

«Мальчик-то молодец, а я провалился в их глазах если не на дно, то в ил. Теперь буду бояться с ними сражаться. Никогда не замечал, что перебарщиваю, надеюсь лишь, что мальчишка простит дурака».

Неделю спустя

— Давайте ещё по разу: подтягивайтесь, подтягивайтесь. Деточки прямо — десять раз не могут подтянуться. Теперь кувырки вперёд. Каду ведущий. Ке'саль ведомый, и знай меру, не догоняй, а крутись в ритме ведущего! — командовал Елий.

Дети кувыркались уже из последних сил, ведь предыдущие упражнения выжали из них всё. Даже когда работали в душных сараях, так не обливались потом. Ветер здесь не оказался достаточным для охлаждения.

— Так… Теперь подъём наверх, и под воду. А нет, отдыхайте и мойтесь на этом уровне, тут всё есть, — сказал Елий, видя, как разъярённые и жутко уставшие лица расплываются в улыбке, а потом подумал: «Хорошо, что уже к следующему дню обида прошла. Может, Каду поспособствовал?»

Мальчики расслабились, понимая, что подниматься не нужно, нервно засмеялись и пошли, словно ожившие мертвецы, вглубь уровня. Коридор с комнатами по обеим стенам, идущий от внешнего полигона, вёл к каменному бассейну с тёплой водой. Это был первый этаж второго уровня. Второй этаж вмещал в себя большой зал со столом, стульями, диваном и креслами в виде мешков. Напротив дивана находилась прозрачная панель с видом на полигон и окрестности. Чуть вглубь зала уходила кладовая со столом для готовки и печь.

***

2642 год

Каждый день в течение года они занимались одним и тем же: мальчики лишь в первый месяц второго года смогли слегка пошевелить энергию в источнике.

— Следующий год вы будете учиться тянуть энергию по венам. К пальцам рук вы не сможете дотянуть и до локтей, скорее всего, но для связи с животными хватит и доведения до плеч. За это время вы научились неплохо биться в рукопашном бою и почувствовали источник. Теперь давайте проверим вас. Первыми выйдем я и Ке'саль. Вставай, щегол, пинать тебя буду.

— Вы опять сделаете больно своему ученику? — выходя в центр, Ке'саль сделал грустную мину, дабы надавить на чувство вины.

— Убью паршивца.

— Начинайте! — крикнул Дирад, и ученик понёсся на Елия.

Удар правой, левой. Уворот колдуна, его ответ мясистой ногой-хлыстом. Ке'саль отпрыгнул назад, затем снова приблизился для удара левой ногой с разворота. Цели удар не достиг, и был отбит левой рукой. Колдун решил воспользоваться моментом и правой ногой зарядил в грудь ученика. Удар — и кадр'ир откинулся назад, прокатываясь на протяжении метра спиной по песку. Быстро вскочив, Ке'саль снова стал рваться в бой, но наставник сделал ему сильную подсечку. Удар был настолько сильным, что мальчик упал лицом в песок с высоты своего роста. Слегка покряхтев, он уполз на скамейку для зрителей и ожидающих.

— Неплохо тебя отделали, а? — насмешливо отметил Каду, выходя в центр.

— Посмотрим, как тебя отделают, это ведь отдельный вид искусства! — ответил тем же Ке'саль.

Начался второй бой. Елий прокричал:

— Начали!

Каду и Дирад схлестнулись, удары ногами и руками легко отбивались наставником. Ученик решил сделать подсечку для обмана, но на самом деле это был удар в рёбра. Яха отклонился в сторону, а затем попытался пнуть соперника в живот. Каду успел увернуться и хотел ударить по опорной ноге, но учитель подпрыгнул вверх на метр, используя только её. И тут же ответил левой ногой в плечо черноволосого. Пошатываясь и держась за ушибленное место, ученик отошёл назад, затем снова подбежал, стараясь ударить в правый бок. Ему тут же прилетел удар ладонью в живот. Каду совершил попытки вдохнуть, и через пару секунд кислород снова поступил в лёгкие. Мальчик отошёл назад и присел, стараясь избавиться от потемнения в глазах.

— Всё, завязывайте, это тело отбито и готово для поедания! — вспомнил Елий страшилки про тёмных Яха, поедателей детей.

— Давно бы сожрали, будь вы такими, — растягиваясь на песке, пробормотал Ке'саль.

— А может, мы выращиваем вас? — решил поддержать Дирад.

— Оживить, чтобы сожрать — ну тогда я невкусный, если не выращен родителями. Да и похер, если так подумать. Мне дали дополнительный год жизни. За этот год я удивлялся больше, чем за всю остальную жизнь.

— Мне, в принципе, тоже всё равно: моя судьба в этой деревне, рабство до смерти или смерть при побеге, как у него, — согласился Каду.

— Шутка далеко зашла, не так ли? — сказал Ке'саль, серьёзно смотря на наставников. Те видели готовность детей к смерти, и были шокированы, хоть и умели скрывать эмоции.

— Ладно, идите, мойтесь первыми и ждите нас на втором.

— Ага.

Через два часа на втором этаже второго уровня

— Итак, год прошёл, и вы можете сходить куда-нибудь — хотите, с нами, хотите сами выбирайтесь.

— Это место стало домом, и я могу никуда не ходить, да не особо куда-то и тянет, — откинулся на спинку мешка Каду. — Может, только с Ке'салем. К морю или океану сходить, глянуть на его рыбью харю.

— Я в первый год тоже никуда не пойду, я-то бессмертен, а Каду — нет. Не хочется яму копать, да и костёр здоровый тоже неинтересно собирать. Ещё провоняю, — хитро глянул Ке'саль на друга, проверяя его спокойный нрав, но едкого ответа не последовало.

— Ну, тогда отправимся вместе, будем вас, как котят на охоту, выводить, пока взрослые коты не начнут волков гонять, — сказал как отрезал Елий.

— А куда?

— По сведениям от гоблинов мы знаем местонахождение деревень рабовладельцев. Две деревни уничтожим, а рабов освободим. Попутно на местах отдыха вы будете пытаться провести энергию по венам. Теперь о деле. Одна деревня на юго-востоке от города Шарк, другая — на западе от Химдан. В какую сначала?

— Возле города Шарк же море рядом, так что я за эту деревню, — проголосовал Ке'саль.

— Поддерживаю! — хлопнул себя по ноге Каду.

— А мы можем в сам Шарк зайти? Ваши балахоны, конечно, хороши, но мне нужно плотно прилегающее одеяние. Не хочу спотыкаться об эти ткани-и, — протянул Ке'саль, ткнув пальцем в сторону Дирада.

— Подберёте что поудобнее, не вопрос, — заверил Дирад.

— А оружие не нужно? — спросил Ке'саль.

— Нет, мы просто путники, незачем привлекать внимание. Если будет бой, мы возьмём врагов на себя. У вас неплохие удары ногами, пользуйтесь этим, выбирая противников попроще. Мы идём налегке, только возьмём воды по два бурдюка каждый. Такая чистая вода из глубины редка в наших местах.

— А поджигать костры чем?

— Есть шарообразный артефакт. Его мы и используем. Зная несложные печати, можно его открывать и кидать в костёр. Шар выпустит из себя огонь, пока ветки не подпалятся, и запечатает обратно, когда пламя разойдётся.

— Вы будете идти чаще всего втроём, а я буду наблюдать сверху и к вечеру приносить добычу.

— Завтра выходим, а сейчас спать!

Дирад и Елий встали с дивана и пошли по комнатам.

— Хорошо, что нам не приходиться каждый раз топать наверх.

— По паре часов в день сжигалось бы. Ладно, идём, нужно чуть больше семи часов поспать, — поторопил Каду.

— Да-а, они же не сказали, во сколько подъём. Часов в пять поднимут, ставлю гору песка, — предположил Ке’саль.

— Бери больше, две охренеть какие большие горы песка на четыре часа тридцать минут, — показал на пальцах Каду.

— Если будут добры, и часов в шесть поднимут, то шесть гор и двадцать клочьев шерсти невьерогов.

— Вот это да, а из их шерсти делают что-нибудь?

— У тебя уже предсонные мысли пошли? У меня недавно в голове сидело, едят ли кошки мошек, и едят ли мошки кошек, — посмеялся Ке'саль и потянул с мешка Каду. — Давай, вставай!

— Да встаю, встаю! — Каду резко поднялся и толкнул друга на диван, а сам побежал к комнате. Кадр'ир как смог, быстро перепрыгнул через спинку дивана и помчался в свою комнату, но обогнать Каду уже не вышло. Один мальчик влетел в свою спальню, а другой с хохотом — в свою.

Утро. Шесть часов. Выход из тоннеля

— Каду, тебя же здесь вели.

— Ага.

— Довольно скучно идти, когда повсюду одинаковые стены, пол и потолки. Да и лестница туда же.

— Через годик-другой вам этот проход вряд ли понадобится, — заверил друзей Елий.

— Мы станем такими же, как вы?

— Нет, за такой короткий срок невозможно добиться больших результатов, — снисходительно улыбнувшись, пояснил Дирад.

— Всё это время, что осталось, хорошо подумайте, с какими существами вы хотите связать свои тела и жизни.

Путь по пескам прошёл более-менее спокойно, если не считать прыгающих вдалеке невьерогов, что кружили вокруг вулкана. Обойдя его слева, компания увидела столицу Хиеккума — город Шарк.

Это был очень большой торговый город с портом. Здесь на рынке можно было увидеть всё, что угодно: ягоды, овощи, фрукты, различное мясо, оружие, доспехи, одежду со всех открытых к продаже стран от гномов Омодин до орков Урданааг. Украшения — от костяных до драгоценных.

По дороге к городу шли цепи из повозок с рарасами и товарами.

— Извините, вы не знаете, почему здесь такая вереница? В городе будет праздник? — спросил Дирад пешего путника, идущего в колонне.

— О-о, завтра будет День цветения пустынного лотоса, а сегодня идёт подготовка. Праздник начинается с сегодняшнего дня и закончится послезавтра. Первый день — подготовка или конец подготовки, второй — влюблённые парочки используют для заключения союза семьи, а третий — для разрыва союза, когда лепестки этого чудесного растения опадут, — пояснил блаженный трёхрукий альтрай.

— Это его называют Сильным цветком? — вспомнил Дирад.

— Это грубое название, однако в его основе лежит борьба нежного, но волевого цветка, с толщей песка. Он пробивается через песок там, где его пласт составляет меньше двух метров, и показывает себя миру.

— Извините, что наглею, но почему у вас нет руки? — спросил Елий, зная, что при попадании в рабство детрай, альтраям отрубают две руки из четырёх.

— Ой, вы так резки́! Это грубо — спрашивать про больную для альтрая тему, и ещё более грубо не знать истории. Не напоминайте мне про войны, пожалуйста, и вообще отойдите от меня, прошу вас.

— Прошу прощения, мы уже уходим, — извинился Дирад.

Компания ускорила шаг и оторвалась на десяток метров от незнакомца.

— Какая нежная персона — и в войнах участвовал? — усомнился Ке'саль.

— Вроде война давно была, я вот в книге про них читал. Сейчас там идут редкие стычки, но это всего лишь книга, то есть слова рараса, что имел свой взгляд на ситуацию, — поддержал друга Каду.

Немного не дойдя до города, компания остановилась посмотреть на бухту Шаркан. Именно в этот момент от порта города отошёл двухпалубный парусник.

Пять минут постояв и посидев, они вошли в город.

Ворота столицы были распахнуты, а по бокам стояло по два стражника. Дорога в город проходила под аркой цитадели правителя. В стенах имелись окошки для лучников. Наверху были укреплены треугольные зубья, соединяющиеся между собой. Именно они давали защиту для стрелков на стенах. Через несколько десятков метров под продолжительной аркой на выходе всех ослеплял дневной свет.

Город представляли собой ступени, ведущие вниз по бокам улицы, уводящие в глубь жилых районов. Центр был выровнен для проезда повозок. В конце спуска находился порт с десятью местами под крупные корабли. Не доходя до порта, немного левее размещался рынок, направо же шёл поворот с улицей мастеров. На портовых складах загружались и разгружались повозки. Те рарасы, что хотели остаться, оставляли их возле конюшни снаружи города.

— Погуляете, или пойдёте с нами к знакомому? — Дирад не стал говорить более точно, не дав лишним ушам прознать про местного поклонника богине Тлесав.

— Пойдём к этому «отличному знакомому» — сообразив, к кому, Каду специально выделил эти слова.

Компания свернула на улицу слева, на самую первую ступень. Здания в городах юга строились чаще всего с плоскими крышами. На некоторых из них рарасы выносили стулья или кресла-мешки под навес из четырёх столбцов и ткани. После работы вечером, на крыше в прохладной пустыне, горожане пили чай и разговаривали обо всём на свете. Проход между домами составлял около трёх метров, а сами здания были песчаного цвета.

Дойдя до нужного жилища, Елий постучал.

— Эй, Вадахамет! К тебе пришли!

— О, спасибо, Дахар, с праздниками тебя, кстати.

— Да-а… большое спасибо, сегодня, может, в гости зайдёте?

— Зайдём, ой, надо спешить, чуть не забыл! — Послышался топот по лестнице внутри нужного дома, и дверь открылась.

— О-о… прошу, заходите, как же давно я вас не видел! Скорее заходите, ушей много в округе! — поторопил гостей Вадахамет.

— Здравствуй, Вада, рад видеть в добром расположении духа, — поздоровался Дирад.

— Елий, Дирад, а это ваши ученики? Слух уже пошёл, не серчайте на пустынный народ. Каждый поклоняющийся Тлесав и знающий её близких рад новым в семье. А ещё вы говорите очень хорошо и понятно, прямо как наш простой народ, хотя больше как северяне.

— Можешь нам выделить комнату? Мы пришли сюда, чтобы освободить деревню рабов.

— Тлесав благословила желание? Это так хорошо, рабство — до жути гнилое занятие. Да вот, проходите, сейчас вытащу четыре раскладных спальных места. Купил для своих стариков месяц назад (мои отец с матерью и жены), хотели приехать на праздник из деревни, но не получилось. Заболели, или просто старость, кости ломит или что другое. Не знаю. В общем, я вас расположу там, — рассказал словоохотливый темноземец.

— Держи серебряки, четырёх должно хватить, — положил на стол монеты Елий.

— Не откажусь принять их, спасибо. Завтра праздник, много парочек даже из деревень посъехались. Улицы заполнят лепестками разных цветов; пустынный лотос запрещено трогать вблизи деревень и городов, поэтому тут его больше всего. Может, останетесь?

— Завтра выдвигаемся, обратно, наверно, не зайдём — рабовладельцы начнут искать нас.

— Я вас понял, как никогда, ну что-же… — не зная как продолжить разговор замялся Вадахамет.

— Пойдём, пройдёмся по городу, — выходя из комнаты, что им выделили, предложил Елий.

Компания подошла к торговке вещами, и Каду с Ке'салем начали выбирать себе одежду. Чаще всего это было нечто, похожее на вещи, что им дали наставники. Мальчики выбрали два комплекта одежды: один — зелёный, а второй — жёлтый. В итоге были куплены более прилегающие штаны, сеточные туники и накидки с капюшоном.

— Это ваши дети? Похожи! — попыталась быть любезной торговка. — У нас такие вещи никто не берёт по полгода. Мастера по шитью делают пару необычных для юга вещей, а нам приходиться продавать.

— Да, дети, попросили что-то «необычное». Ха-ха, они такие милашки, когда играют в разбойника и стражника! — немного наигранно ответил Елий. Но торговка этого не заметила, а ученик добавил:

— Папочка, а когда ты купишь нам сладости?

Каду сразу заулыбался, поддерживая игру друга и учителей. Он видел, что даже Дирад усмехнулся, когда на него посмотрела женщина.

— Какие хорошие детки у вас! Возьмите ещё по одному комплекту, всё равно их не берут. Так хоть хорошим людям достанутся.

— Спасибо большое, вы поистине хороший человек. До свидания, и с праздником!

— Ой, что вы, и вас с праздником!

Отойдя от стойки с вещами, никто не захихикал и не вышел из образа до входа в мастерскую бронника.

— Доброго дня, вы что-нибудь хотите? Могу подсказать, — любезно проговорил торговец свою повторяющуюся речь для покупателей.

Продавцом в этой лавке был темноземец что не удивляло.

— Дети хотели посмотреть что-нибудь необычное для игр; они играют в бандита и стражника.

— Моя лавка предназначена для истинных воинов, а не для детей. И у меня нет ничего подобного! — высокомерно проворчал торгаш.

— Мы всё-таки посмотрим, это же не запрещено? — спокойно спросил Елий.

— Смотрите.

Ребятам не понравился тон лавочника, но резко реагировать было нельзя, поскольку они посчитали, что это тоже своего рода обучение. Как говорили учителя, холодный ум поможет во многих ситуациях.

Поглядев на доспехи, Каду заметил три шляпы-корзины. Они были похожи на корзины для вещей, но…

— Кес, посмотри, может, возьмём их? Нам как раз подойдут, — указал на корзины Каду.

— Па-а-ап, возьми нам эти корзины, чтобы мы деревянными мечами не боялись голову задеть, — посмотрел с просящими глазами Ке'саль.

Продавец запыхтел от того, что ребята нашли что-то для своих игр.

— Сколько стоят все три корзины? — спросил Дирад, видя плохо скрываемое отвращение торговца.

— Это не продаётся, они не для игр.

— Всё продаётся. Продай их, или мы пойдём кричать на улице, что в торговом городе нам не продают товары. Ваша власть любит деньги, как и любая другая, а лишний шум вам не нужен, — настаивал Елий.

— Три серебряка.

— Я думаю хватит и одного. Они не металлические, так что вот, держи. — Не поднимая голоса, Елий бросил монету на прилавок.

— Забирайте и уходите.

— Спасибо, — дополнил неприятное общение добрым словом Дирад.

— Пойдём, корзины оставим и выйдем снова или, может, сразу спать ляжем, завтра рано встанем? — закрыв дверь за всеми, спросил колдун.

— Да, Елий, сейчас уляжемся, а завтра ещё до рассвета выйдем. Посмотрим по дороге на распускающиеся бутоны.

— Я еле сдержался, чтобы не заржать — кони в сторонке бы стояли! Ну и история отцов и детей.

— Это был бы твой провал! — ткнул пальцем в шею ученика Дирад.

— Ауч, я же продержался, чего тыкать-то?

— Это признание, а не наказание. Я тоже в душе смеялся, но всем показал то, что нужно в данной ситуации.

— Вы? — удивился Каду. — Я буду ещё больше стараться, чтобы достичь вашего уровня. Вы мудрый, добрый, но и веселье вам не чуждо, правда, вы редко улыбаетесь, а чтобы смеялись — вообще не видел.

— До связи с Ке'салем он вообще не показывал эмоций… Так, вот мы и пришли, заходите.

— Вашего знакомого нет дома?

— Как ты догадался? — съязвил Елий.

— У вас учусь всё-таки, — прыснул ядом Ке'саль.

— Хороший ученик.

— Какой учитель, такой и ученик. Как я вижу, вы перестали стесняться своих резких слов.

— Привык. Ты много наслушался за свою короткую жизнь, и это сейчас связывается в более сложные цепочки. Я хочу сказать, что острота в речи становится родной для меня — это не просто цитаты из твоей памяти, а созданные мною словосочетания.

— Я бы не хотел, чтобы эти изменения происходили против вашей воли, — забеспокоился Ке'саль.

— Всё в порядке, изменения начали нравиться где-то… через два месяца, и теперь отказаться от них — словно кусок своей души выкинуть.

— Наш знакомый не станет шуметь, когда придёт. Мы поедим и спать ляжем.

— Кто его знает? Что тут у нас? Кукурузная каша, ладно, не совсем плохо. Садитесь за стол.

После ужина компания разошлась по углам.

Ранее утро, три часа. Выход из города

— Надо шляпы спрятать, нести их незачем. Всё равно сейчас мы не сможем в них сражаться.

— Найдём место.

— А вы точно знаете, где эта деревня?

— Конечно, мы идём точно к ней. Дня три пешком, и мы на месте. Север от башни. Я хотел узнать, почему вы ничего не сказали про того торговца латами, наплечниками и другими вещами?

— Ну, он явно не любит детей, может, даже своих, если они есть. Я отсеял негативную сторону нашей короткой встречи, — дал свой ответ Ке'саль.

— А по мне, если ты говоришь про плохого человека или представителя любой расы после общения с ним, то это значит, что он чего-то добился. Напугал, обозвал, нахамил или ещё разное — ты говоришь о нём и помнишь его. Я бы и забыл его, если бы не ваше напоминание, — высказал свою точку зрения Каду.

— Каждый из вас по-своему прав. Он попытался выплеснуть свой негатив на нас, но мы увернулись, — согласился Дирад.

— Давайте вещи в это сухое дерево засунем. Вряд ли кому они понадобятся, даже если найдут.

Оставив шляпы-корзины, они пошли дальше. Цветы в округе и правда распускались с первыми лучами. Первый день пути прошёл спокойно, а вот под вечер, когда ученики с наставниками сидели у костра… Их окружили неизвестные, спускаясь с дюн.

Никто около костра не пошевельнулся, хотя все слышали и видели приближающихся.

— Так значит, вы собрались напасть на деревню рабовладельцев? Два сраных упыря и дети? Чего-то Вадахамет попутал, нас там больше сорока! Что они сделали бы? Ещё говорит, они — колдуны какие-то. Бредовей только… Куда встал-то, сиди уже! — поднял саблю говоривший.

Для таких ситуаций план был уже разработан. Елий, Каду и Ке'саль увидели зрачки Дирада и изменение цвета кожи у рта. Все трое тут же задержали воздух и закрыли глаза. Лягушачий газ был выдут под себя и волной разошёлся во все стороны, вызывая сильный кашель и слёзы. Все четверо вынырнули из окружения.

Елий справился с текущими слезами первым, а вот ребята обмахивали себя руками. Десять наёмников Красного песка вытащили мечи и повернулись, пытаясь не дать напасть на себя. Они вдохнули этот газ, а глаза даже и не подумали закрыть, хотя это мало помогло Елию и детям. Два колдуна встали напротив уже перестающих кашлять воинов. Каду и Ке'саль отошли назад.

— Не хочешь привлекать лишних?

— Да, звук далеко услышат.

— Ну, вперёд.

Голова Дирада стала лягушачьей, из его глаза прыснула кровь и попала на руку одного и в лица двоих. Крики были слышны за километр.

Все восемь бандитов накинулись на Яха; правая рука одного из нападавших уже была бесполезна, и он дрался, держа меч в левой. Колдуны уклонялись, Елий ударил левой ногой одного из наёмников. Послышался хруст рёбер, и тот свалился с криком. Удар правой по другому был таким же хлыстом, что сломал кости первого. Теперь же пострадала нога: кость, полностью переломившись, вышла из плоти. Сабля третьего задела ногу Елия, разрезав ему кожу и мышцы, и дошла до кости.

Он постарался не закричать от боли. Хоть на ногах была способность от червей, боль ощущалась огромная. Колдун отпрянул назад и сел на песок.

Ке'саль и Каду решились напасть и взяли двоих на себя. Один из бандитов решил добить Елия. Колдун сменил человеческий вид на волчий и завыл, слегка дезориентировав идущего на него. Дирад липким языком выдернул оружие из рук одного и, зачерпнув горсть песка, пошёл вперёд. Безоружный набросился с кулаками, но быстрый удар ладони отбросил его на два метра назад с парой сломанных рёбер.

Мальчики, уворачиваясь, били ногами по ногам, а последний удар был нанесён с размаху в шею одному и в бок другому. Каду, ударивший в бок, добил напавшего врезав пару раз по лицу.

Очнувшийся от минутной слабости человек снова кинулся на Елия, но тут почувствовал, как его ударили по правой ноге — да так, что та подкосилась. Тут же добавил и удар по голове, после чего бандит отключился. Парни бросились добивать раненых, а Дирад продолжил уклоняться от трёх сабель. Он услышал вой с разных сторон. Десятка три волков койя надвигались на людей, снося их и кусая за всё, что подвернётся. Хоть эти волки были и небольшие, но такое количество начисто отбило любую уверенность в победе. Поток животных сшиб троих с ног и растерзал на куски. Это была победа.

Компания собралась у лежащего Елия, когда тот мысленно общался с одним из волков, уши которого были чёрные, а вся остальная шерсть жёлтой. Волк, увидев подошедших, лизнул волчье ухо Елия и пошёл на поздний ужин. Волки с округи подходили и подходили, пока ученики и Дирад пытались восстановить разрезанную ногу Елия.

— К утру восстановится, надо просто её прижать.

— Мы останемся тут с этими трупаками? — возмутился Ке'саль. — Даже если волки доедят, хотя… А, останки песком засыплем, и пойдёт.

— Доедят и сами закопают кровавые пятна.

— А откуда их столько? — удивлённо спросил Каду.

— Первые три десятка шли за нами, а остальные отреагировали на мой зов. Они поблагодарят потом, когда займут место этих. Сейчас попробуйте уснуть. Да, я понимаю, что под чавканье и щёлканье зубов десятков зверей это сложно, но постарайтесь. Кости они заберут подальше.

— А ещё я хотел спросить: а они что, людоеды? Почему?

— Это тоже мясо, чего ему пропадать в желудках падальщиков? А так мои подопечные и друзья восстановят силы.

— Всё, ложитесь и не болтайте! Давайте спать, — отдал приказ Дирад.

Утро

Первым проснулся Каду. Он нащупал что-то мягкое возле себя, но, вспомнив волков, что ещё вчера рвали вражеские тела, он почти перехотел их гладить. Только вот над его лицом появилась милая мордашка: волк положил голову на грудь парнишки.

— Извини, если нельзя, но я так хочу тебя погладить! — прошептал мальчик.

Левый глаз животного открылся, когда рука коснулась его головы, и снова закрылся. Волк койя не показывал, что ему нравится, но и не стряхивал руку Каду. Через десять минут поднялся Дирад, распихивая греющих его волков. За ним пробудились и Елий с Ке'салем.

Возле каждого лежало по три-четыре волка, но Елий был буквально обложен ими со всех сторон, кроме живота и груди.

Елий погладил, а затем отодвинул всех и сел. Сразу же возле него примостился тот самый зверь с чёрными ушами. Они снова начали беседу, смотря друг на друга.

Каду поблагодарил тех, кто его грел и, слегка поклонившись, пошёл к Дираду.

— А это они так общаются?

— Да этот — волк хороший друг Елия. Так, Ке'саль, Каду, ищите по округе сухие палки, да и, в общем, всё, что подойдёт для костра. Я на охоту, волки сыты, а нам тоже нужно поесть и продолжать путь, — распорядился Дирад и, отойдя на несколько метров, раздевшись и моментально став орлом, взлетел.

— Ясно, — хором ответили ученики и разошлись в стороны.

Мальчики полчаса собирали по округе мусор, оставшиеся ветки и кору когда-то растущих здесь деревьев. Пришлось отойти довольно далеко, но они так ничего толком не нашли: дырявый мешок, сломанную пополам трость, тряпки и пару веток. Вернувшись с плохой добычей, они увидели, как горит костёр, а на вертеле жарится большая ящерица, да ещё и змея лежит неподалёку.

— Вернулись с прогулки? Аппетит нагуляли? Свежим воздухом подышали? Золото пустыни нашли? — не переставая подкалывал Елий, а волки, сидящие по кругу метрах в шести от костра, скалились, будто смеясь.

Мальчики, бросив найденное около огня, легли рядом с волками, глядя в небо. Пара животных опустила головы им на плечи.

— Змея не ядовитая? Не укусила? — решил справиться о здоровье Дирада Каду.

— Мой яд перебьёт её, скорее всего, ну или я бы просто поспал ещё денёк. Но не укусила. Никого не видели в округе?

— Не-а, пусто, — ответил Ке'саль.

— Подходите, готово — позвал Елий.

Поев, колдуны с учениками в компании двух десятков волков пошли к намеченной цели.

Через полдня пути волки, поговорив с Елием, разошлись. Ещё два дня компания шла по пескам. Вода почти кончилась, но цель уже была близка. Компания собиралась пополнить запасы в деревне.

Навстречу путникам шёл караван из семи верблюдов, на пятерых сидели всё те же наёмники с острова Красные пески. Каждый называл их по-разному: кто — наёмниками, а кто — бандитами. Но ясно было одно: они не помогают честному народу. А оплачивают их работу в основе своей господа, рабовладельцы и работорговцы.

Мальчики с наставниками решили напасть на них. Дирад обратился в орла и поднялся ввысь, а трое остальных закричали, чтобы караван остановился для разговора и якобы попросить воды.

— Эге-гей, караванщики, откуда и куда путь держите, остановитесь на минутку! У меня с детьми вода кончилась, подсобите, пожалуйста.

— Ну-ка, парни, идём, глянем, чего у них есть.

— Да это ж оборванцы, таких сотни по пустыне шляются.

— На шмотки детишек глянь, новые совсем.

— А и правда…

— Мы заплатим за воду. — Елий показал кошель с монетами, чтобы бандиты слезли с верблюдов и решили отобрать у них всё ценное.

Трое из них и вправду слезли и подошли ближе, вытаскивая сабли. На одного из наёмников с огромной скоростью налетел Дирад, рассекая тому лицо до кости и сбивая с седла. Двое, не в форме наёмников, попытались сбежать, но орёл снова взлетел и сделал заход. Трое, что подошли к колдуну и детям, отвлеклись на орла, как их тут-же начали избивать: в живот попали удары от Елия и любимые, с разворота ногой в шею, от Каду и Ке'саля. Не ожидавшие серьёзного сопротивления, воины получали удар за ударом, и довольно скоро упали без чувств.

Убегавшие на горбатых были сбиты орлом и валялись на песке. Дирад вернулся в человеческий облик и притащил их обратно вместе с животными.

— Куда направлялись? Если расскажете правду, мы оставим вам еду, воду и трёх животных, — успокоил Дирад темноземцев.

— Мы за продуктами в столицу ехали, они держали нас, как ручных торговцев.

— В том направлении деревня?

— Вам не стоит туда идти, таких там много.

— Мы слышали, что больше сорока, это правда? — решил уточнить Дирад.

— Да, примерно.

— Там есть оппозиция среди рабов?

— Это те, кто думает сбежать? Скорее всего, есть.

— Ладно, вы свободны. А мы возьмём этих четверых, — Елий показал на верблюдов, — и отправимся дальше.

— Всего доброго, спасибо, что освободили.

Темноземцы привязали третьего верблюда ко второму и, забравшись в сёдла, ушли.

— Я никогда не ездил на верблюде. Надеюсь, после первого раза не будет, как с лошадью.

— Постараемся сохранить все головы.

Следующие шесть часов компания старалась не напороться на наёмников. Ибо если поднимется шум, то против сорока противников будет тяжело сражаться. А кто-то может и умереть.

Потихоньку начало темнеть. Компания подошла к деревне, оставив верблюдов далеко позади.

— А будь у нас оружие, было бы легче, — шёпотом в никуда сказал Каду.

— И правда, да вы же и так их убиваете, так что… в чём смысл? — согласился Ке'саль.

— Мы умеем убивать, не используя сталь, к тому же так легче передвигаться в образе зверя. Но вам мы не запрещаем использовать оружие.

— Хорошо, потому что я бы носил хотя бы кинжал. Может быть, здесь мы найдём что-то подходящее, — наблюдая из-за бархана за деревней, сказал Ке'саль.

— Да, я был бы тоже не против. Постараюсь что-нибудь найти. А как вы собираетесь всех убить? Их же так много, и, ошибившись хотя бы раз, можно запросто умереть.

Тут лягушачий наставник показал свои ладони: они были чёрного цвета с зелёными кругами.

— Я буду использовать парализующий яд и бесшумность. Они не смогут даже закричать.

— Ну а я буду просто — душить.

— А нам нужно идти с вами? — поинтересовался Ке'саль.

— Нет, сидите здесь, вы пока не обучены тихо передвигаться и убивать. Мы вас позовём. Да, и когда увидите мои глаза, смотрящие в вашу сторону, помните вот что. Если левый будет голубым, а правый — зелёным, значит, всё спокойно. Тогда забирайте верблюдов и спускайтесь в деревню. Если же наоборот, уходите. Ну всё, уже полночь, пошли.

Два колдуна Яха как могли, слились с цветом песка, и уже подошли к двум дремлющим наёмникам. Дирад приложил руку ко рту спящего, тот дёрнулся в первый и последний раз. Яд прошёл в организм. Елий взял второго в удушающий захват, но, почувствовав сопротивление, свернул шею.

На улице бродило около двенадцати человек, остальные спали. После того, как были спрятаны тела бодрствующих охранников, Яха пошли дальше к дому со спящими наёмниками, убивая бродящих по округе. Один за другим наёмники умирали от яда или удушения. Остались только те, что внутри дома. Единственным решением было заполнить дом ядовитым газом. Дирад поднялся на крышу двухэтажного дома и, вдохнув побольше воздуха, добавляя в него концентрат яда, выдохнул в печную трубу. Спустившись, он проделал это снова, выдувая струю в щель незакрытой до конца двери. Почти три десятка рарас задыхались от того, что гортань распухла и не пропускала кислород.

— Зови учеников, мы закончили, — попросил Дирад.

Волчий колдун повернулся и изменил цвет глаз на нужный. Вдалеке на дюне показалось движение.

— В дом не пускай, я сам всех осмотрю и выйду.

Дирад зашёл внутрь и захлопнул дверь. К тому моменту, как подошли ученики, Дирад вытащил всё, что можно было, и накидал за десять метров от этого дома.

— А что если ветер выдует ваш ядовитый газ на нас? — задал вопрос Ке'саль.

— Я смогу на время остановить действие, но для полного излечения нужно будет вернуться. Все нужные травы есть только дома. Выбирайте: у них были эти кинжалы. — Дирад показал на клинки, лежащие в куче доспехов и другого оружия

— Ну, я возьму этот, бордовый, если ты не возражаешь.

— Нет, Кес, мне другой понравился — вот этот, полностью чёрный. Он хоть не в саже… да нет вроде, темно, но сажу на руках я бы увидел. А у твоего, навершие, тоже красное? Оно формой точно дюну напоминает.

— Как их называют? Что-то связано с песком? — попытался вспомнить Ке'саль.

— Наёмники Красных песков, — напомнил Дирад.

— Видимо, для самих себя заказывали. Ваши кинжалы довольно неплохи и очень похожи, — поздравил с обновкой Елий. — Я в юношестве хорошо мечом владел, но, когда меня обучили мастерству Яха, я перестал его использовать. Кинжалы, может, и не придётся в дальний угол или на полочку убирать. Посмотрим, в крайнем случае.

— Ещё кое-что хотел напомнить: будьте осторожны с рабами. Они за всё это время могут много обиды накопить, и выпустить её на первого встречного.

— Да, точно так в той деревне и было, там на Элинтая чуть не напал раб, бывший, конечно, — вспомнил Каду.

— Надеюсь, с Гардом и Элинтаем всё хорошо там, куда они отправились.

— Может быть, ещё встретимся. Я был бы рад, наверно.

— А вот ещё: надо подумать, как наказать Вадахамета за его предательство, вы же доверяли ему, — напомнил Ке'саль.

— Успеем. Сейчас ляжем спать, спрятав верблюдов и своё место ночлега, а завтра раньше рабов встанем и расскажем, что да как.

Елий завыл, призывая бродящих в округе волков к ужину. Вставая среди ночи, он и сам удивлялся, что пришли не только они. На пир прибыли пара пустынных лис, четыре ящера и семь костлявых орту, что вырывали мясо друг у друга с неимоверной жадностью.

«Бедные птицы», — подумал Елий и лёг на плоской крыше одного из домов. Сено и несколько тряпок, приспособленных под спальное место, немного смягчили положение.

Следующий день, раннее утро

Это было время, когда не проснувшихся рабов будили палками. Сами рабы, в большинстве своём, просыпались раньше, чтобы не получать лишний раз побои. Колдуны с учениками сели недалеко от входа в большой сарай, в котором и состоял ночлег бывших уже рабов.

Внутри послышался шум и разговоры. Первыми, кто вышел, были пара светлоземцев: двигались они неуверенно и, увидев сидящих, зашли обратно. Шум и разговоры усилились, и теперь вышло уже семеро. Один из них, одноглазый парень, лет пятнадцати, выйдя вперёд, спросил:

— Кто вы?

— Неважно, наша цель — освободить вас, — ответил Дирад.

— Наёмников больше нет, — добавил Елий.

— Как это нет, их же было около трёх десятков?

— Сорок один, если точней, а ещё три повара и семеро рабочих. Но теперь вы свободны. Если у вас есть лидер, пусть он соберёт всё нужное для рарас и отведёт их в безопасное место.

— Этот парнишка подбивал нас на бунт, пусть он и командует, — подал голос стоящий позади седой мужчина. — А мы можем пройтись по деревне, хотим удостовериться, что всё правда.

— Только там остались лишь куски недоеденной животными плоти да кости. Зверей не трогайте, они вам ничего не сделают, пока я тут, — предупредил Елий.

— Выходите все, мы свободны, зверей в деревне не трогать! — закричал парень с оставшимся левым глазом.

Из сарая вышли светлоземцы, пара темноземцев, пара кадр'ир и один детрай. Проходя возле костей тех, кто их мучал, каждый третий решил пнуть останки.

— Это правда они?

— Ну вот же их тряпки красные.

— Кто же вы такие, что смогли одолеть четыре десятка отпетых ублюдков? — с любопытством спросил детрай.

— Лучше, если вы не будете знать — и нам, и вам хорошо. — Не став говорить лишнего Елий поднялся вместе с остальными с песка.

— И то правда, — согласилсяЕ парень, провозглашённый лидером. — А можно всё-таки узнать: ну-у, не вы ли это освободили деревню? хотя лучше называть их лагерями. На западе от Ахдашара лежит лагерь. Слышал разговор двух этих, краснопёрых. Они говорили, что те рабы уехали за границу на север. Как бы нам также свалить, ну-у… вообще невозможно в темноземелье жить. Схватят и-и давай на шахты.

— А ты не знаешь про другие деревни или места, где сами господа обитают? — спросил, подойдя ближе, Ке'саль.

— Знаю только то, что-о… слышал от краснопёрых.

— Это вы так наёмников зовёте? — поинтересовался Каду.

— Ну-у… да, а насчёт господ — то один из этих вот жаловался, что господа в Хайдире обитают. Насчёт других лагерей — ну я слышал, что где-то условия лучше, а местонахождения они не раскрывали.

— Что будете делать? Мы можем проводить до города, но дальше сами. Сколько тут верблюдов? — спросил Дирад, увидев привычных уже животных.

— Тут для породы повозки есть; ну, самых слабых на них посадим, крепкие пешком пойдут. Запряжём верблюдов, ну и постараемся по берегу пройти. Еда тут должна быть, как и вода, ну-у ещё и оружие надо взять. Может, поможем вам от зверей или наёмников отбиваться. — говорил лидер освобождённых.

— Тогда как соберётесь, отправимся.

Парень кивнул и пошёл к остальным, пиная необсохшую черепушку.

— Там среди рабов есть кадр'иры, можем поговорить, узнать чего.

— А есть что спросить? — поинтересовался Каду.

— Да я вот и не знаю, может, они пойдут к морю и там обернутся в свой вид, не всё же им в полуобороте жить. Я даже не помню, как это — плавать в животном облике, а всё-таки тянет к воде, наверно, если привык. Меня не тянет по понятным причинам… Не, я передумал с ними общаться. Попробую с вами сходить, окунусь с головой, и может, почувствую что-то.

Подождав полных сборов, компания вместе с бывшими рабами направилась в город Шарк. В пути одноглазый парень расспрашивал колдунов, почему они освободили рабов. Ответ был дан, но воспринимался как бред сумасшедшего.

— Лично я хочу сделать мир лучше, — отвертелся глупым ответом Дирад, а Елий прибавил бреда:

— Постараемся освободить все земли от работорговли и рабовладельцев.

Парень ничего не ответил, мысленно покрутив пальцем у виска. Следующие дни каких-либо доверительных отношений между колдунами, их учениками и рабами не случилось. Бывшие рабы говорили друг с другом, а их стража молчала до самого города. По пути они сходили к дереву, где оставили шляпы-корзины и, забрав вещи, продолжили путь к столице. Наконец, дойдя и распрощавшись, четвёрка оставила горбатых около конюшни, и пошла в город к Вадахамету за разъяснением. Подойдя к дому, они увидели открытую дверь, за ней обнаружилась стража и повесившийся темноземец, на лице которого отражался ужас.

— Эй, вы его знали? — спросил заметивший четверых подошедших стражник.

— Снимали комнату у него пару раз, последний был около десяти дней назад, — рассказал Дирад.

— А с чего это он? — поинтересовался Елий.

— Соседи говорят, что слышали крик, а больше ничего не известно.

— Недавно, что ли, повесился? По запаху — дня два ему, — заметил Дирад.

— Да дел куча, а тут ещё этот… не было времени прийти. А вообще не лезьте и идите мимо! — поднял в конце голос стражник.

— Всего хорошего, а трупов поменьше! — чуть ли не со смехом сказал Елий, а отходя дальше, Дираду с мальчиками стало ясно, что сказано было это не специально.

— Нам лучше провести ночь в городе. Пойдём к доске объявлений, посмотрим, кто сдаёт комнату. Предупреждая вопросы, отвечу, что город торговый, и все места в двух тавернах и даже сидячие в кабаке, заняты, причём всегда. Дирад, ты не помнишь точно, где эта доска?

— По-моему ближе к торговым лавкам.

— Значит, возвращаемся на площадь.

Утро следующего дня

Ночь в доме пожилой женщины, чьё объявление нашли наставники и ученики, прошла тихо. На улицах города компания замечала освобождённых: некоторые из них так и продолжили рано вставать. Здороваться никто не стал, но в глазах виднелась благодарность. Предстоял путь на запад от горы, или конец путешествия после первого года обучения. Но для начала нужно было сходить к побережью бухты.

Выйдя из города, компания повесила обратно забранные с вечера шляпы на верблюдов и, усевшись верхом каждый на своего, выдвинулась на север от города, откуда они и пришли изначально. Отойдя на пару километров, они подошли к воде и спешились с верблюдов.

— Вещи, может, снимешь, а то порвёшь, мало ли в какую страшилу превратишься, — предостерёг Каду.

— Тогда отвернитесь, или лучше я вон за дюну отойду.

— Отвернёмся. — Елий схватил Каду за плечо и повернул в сторону верблюдов, а Дирад, услышав команду, сам развернулся спиной к Ке'салю.

Мальчик разделся и окунулся в воду с головой. Изменения начались сразу: кожа затвердела, начали меняться и органы. Из лба вырос отросток с каплевидным прозрачным концом. Тело удлинилось, а руки становились всё короче.

Тут Ке'саль сильно запаниковал и еле успел выброситься на берег. Он начал задыхаться, органы дыхания почти перестали напоминать человеческие. Дышать становилось невозможно. Колдуны быстро накинули поверх него его одежду и вытащили подальше от воды. Трансформация остановилась и пошла вспять, а мальчик, кривясь, с лицом, наполовину полуоборотом и рыбой-удильщиком потерял сознание от шока.

Каду увидел состояние друга и чуть ли сам не застыл. Тело кадр'ира восстановилось, но не в том облике, что был до этого. Мальчик стал выше на шесть сантиметров, немного перегнав Каду. Цвет глаз также не остался прежним, а изменился. Склера и сам зрачок стали белыми, а радужка — жемчужной. Рот расширился, зубы, и до того острые, слегка загнулись внутрь. Волосы, и до этого необычно красные для населения страны, набрали ещё больше яркости.

Одев ученика, Елий положил его на верблюда и привязал к своему, чтобы тот шёл без управления ездока. Решение насчёт дальнейшего пути было принято: они направились домой.

Через день пути Ке'саль проснулся и попросил воды. Каду, останавливая горбатого, спрыгнул и дал бурдюк слезающему другу. Ко внешности Ке'саля Каду пока не привык, но и показывать лёгкой неприязни к его виду не хотел, хотя получалось скверно.

— Как ты, ученик? — остановил своё животное Елий.

— Непонятно пока, я чувствую, что выгляжу по-другому, и стал выше, кажется. Каду… я не стал уродцем?

— Глаза белые, волосы красные-красные, рот шире, четыре полоски ниже ушей. Это когда жабры были, они раскрылись, а сейчас остались просто полосы, — описал внешность Дирад, а Елий любезно дополнил:

— Хорошо, что отросток пока не остался на лбу. Пока ты не сможешь изменять себя как хочешь, такое скрыть непросто. Также у тебя появился плюс: из-за цвета глаз тебя будут считать слепым.

— Просто, блять, охеренно, мечта моей жизни!

— Угомонись и подумай: это ещё один способ прикидываться слабым. Обман сработает очень хорошо, только кинжал прячь! — попытался успокоить ученика Елий.

— Ну чего, Каду, ты так смотришь?! Всё? Отвращение появилось, и дружбе конец? — у Ке'саля от таких мыслей и лёгкой истерики из глаз пошли слёзы, и он отвернулся ото всех. — Не хотел я такого, единственный друг смотрит на меня как на уродца какого-то.

Каду молчал некоторое время, но, словно опомнившись, поспешил исправить ситуацию: он понял, как выглядел в глазах друга, и ужаснулся от самого себя.

— Извини меня, Кес… необычно, странно, но я привыкну. Дружба из-за внешности не испортится, это глупо.

— Дирад, ты лучше знаком с морскими обитателями, что это за вид, ты понял? — спросил Елий.

— Он змееголов–удильщик, а обычный удильщик, одна из самых отвратительных и страшных внешне рыб. Тебе больше повезло, чем нет, вот только неужели ты ничего не знал о себе?

— Ты говорил, что плавал года… эм, в четыре, что ли… Я не помню, — задумался Елий.

— Помню, как плавал, но отражения, если я и смотрел в них, словно испарились из памяти. А отец и дедушка вообще не касались солёной воды, или касались, но недостаточно.

— В любом случае, мы идём домой. Вам нужно учиться. Вы показали себя неплохо.

— Так мы и не сражались почти, — возразил Ке'саль, а Каду погрузился в себя, думая, что обидел друга, и хоть тот сейчас говорит спокойно на отвлечённые темы, но всё же… он это запомнит. Понимание, что провинился, не отпускало, и он знал, что не отпустит его долгое время.

— Ладно, все по местам, двух животных оставим у гоблинов, а двух — недалеко от прохода.

— А может, заберём хотя бы парочку себе, я привык к ним, — попросил Ке'саль.

— Хотел бы я сказать, что Дирад слетает на остров и возьмёт щенков для вас, но нет. Они не нужны вам.

— Почему это? — удивился Ке'саль.

— Потому. Это единственное, в чём мы откажем. — Елий улыбнулся.

— Может, всё-таки сожрёте? Зачем так перетруждаться: учить нас и помогать? — сощурил глаза Ке'саль и посмотрел сначала на одного, а затем на другого колдуна.

— Не хочу от страха повиснуть на верёвке, — ответил Дирад, тем самым намекая на месть богини Тлесав за предательство Вадахамета, но не подумав, что ребята могут не понять шутки и додумать от себя нечто страшное.

Ке'саль глянул на Каду: того передёрнуло от настолько серьёзного взгляда единственного друга.

— То есть это всё делается под угрозой смерти? Давайте я просто уйду! Богиня Тлесав, не убивай их, если они обучают и говорят со мной через силу или боязнь! Я не хочу быть обузой, это, в конце концов, больно слышать! — Ке'саль повёл верблюда в сторону от правильного направления.

— Ке'саль, вернись, это он пошутить пытался. Вот же херня этот переходный возраст! Дирад, выруби его, пусть поспит ещё, может, остынет.

Дирад молниеносно подбежал и, подпрыгнув до высоты сидящего на верблюде, коснулся его пальцем с жёлтым цветом кожи. Ке'саль понял, что его коснулись, только когда из копаний в себе его увело в сон, причём очень быстро. Ощутилась слабость в теле, и мальчик упал налево, прямо в руки наставника.

Вечернее пробуждение возле костра

Не открывая глаз и не подымаясь, кадр'ир услышал четыре новых голоса и два знакомых. Насчёт вчерашнего он возмущаться не стал, частично приняв как взгляд Каду, так и высказывание Дирада с долей шутки. Он молча сел в круг около костра, никак не показывая удивления собеседниками наставников.

— Десять серебром за одного, — предложил Елий.

— Это слишком больше, — покачал головой Гандак.

— Слишком много, — поправил его Кадан, начищая большую саблю.

— Да, много.

— Да отдай ты им эти монеты, не обеднеем! — говоря это, гоблин держал в руках веточку и подносил её к костру, поджигая. Он не поворачивался в сторону говорящих, а просто смотрел на огонёк.

— Я хотеть хорошо есть, — добавил гоблин, снова и снова прикладывающийся к бурдюку с водой.

— Хочу, а не хотеть, — снова поправил Кадан.

— Да.

— Берите за семь, как знакомым отдадим. Может, когда-нибудь поможете, — скинул цену Елий.

— Гандак, мне стыдно за тебя, будем должны. — Гоблин задул огонёк на палочке и снова поднёс к костру.

— Я не есть, мм…, ел, верблюда ещё, — поправил сам себя вечно пьющий Гандак.

— Так вы их убьёте? Жаль, — Ке'саль лежал на песке, смотря на звёзды.

— Да, недоколдун, сожрём их! — назло сказал Гандак.

— Совсем ты их не жалеешь, недошпион, — ответил тем же Ке'саль, в конце щёлкнув челюстями. Каду хмыкнув, улыбнулся.

— Да-а, хорошие ребята у вас растут, — сказал смотрящий на огонёк своей палочки гоблин.

— Кес, пойдём, поговорим.

— Ага, идём. — Ке'саль поднялся с песка, отряхнулся и пошёл за другом. Сев на пик бархана метрах в пятидесяти, мальчики засмотрелись на ночное небо.

— Чего позвал-то?

— Хотел извиниться.

— Не, не надо, я представляю: харя такая, ещё бы отросток, светящийся во лбу, и совсем чудов…

— А давай подумаем спокойно: ты ведь расы кадр'ир, вида змееголовых удильщиков, или наоборот, это неважно. Морда у тебя довольно хищная, это же здо́рово! Мы ещё не связали себя с животными, а ты уже с такой внешностью! Потом-то ты сможешь её поменять, а как быть с теми, кто не ученик у колдуна Яха? Я-то привыкну, но и ты должен принять себя. Ты больше похож на тех девчонок, что и красивыми себя не принимают.

— Возможно, ты и прав, но вот я открою себя ещё чуть-чуть. Потеряй я близкого друга… в общем, это сильно бьёт по душе. Ком в горле, глубочайшая обида и разочарование, в дальнейшем — закрытие себя от других на месяцы, а то и годы. С моей стороны предательства никогда не будет, знай это. Я себя изучил неплохо. Никого не подпускал, пока что-то в тебе не нашёл, — рассказал Ке'саль.

— Надеюсь, что не подведу тебя, мой первый и единственный друг.

— Кулачок в кулачок?

— Давай. — Мальчики стукнулись кулаками и продолжили смотреть на звёзды, только теперь безмолвно. Они уладили свой конфликт.

Полчаса спустя ребят позвал Елий. Он сказал, что пора ложиться спать, и сон их будет на улице, ибо у гоблинов всего четыре места, а спать лучше возле костра и не на досках, а на мягком песке.

Утром колдуны и их ученики попрощались с четырьмя гоблинами и уже к ночи были на втором уровне своего логова.

— Мне не стыдно сказать, что я пиздец как устал.

— Ты так-то не часто бранился, а в последнее время уже три слова вылетело, ладно когда Елий, он, возможно, не специально, — заметил Каду.

— Я ощущаю себя как дома, и потому хочу расслабить полностью как тело, так и голову. А может, мне просто хочется.

— Тогда, наоборот, хорошо, что ты чувствуешь себя здесь, как дома. Хотя если подумать, у тебя и дома-то особо не было, — заметил Елий

— Могло показаться, что это лёгкая подъёбка, но, надеюсь, не является ею.

— И даже истерики не будет?

— Прошу прощения, господин подкалыватель, но меня всё заебало, и я хочу спать. Разрешите, милостивый наставник?

— Помойтесь, перекусите и отдыхать, а завтра начнём тренировки, — разрешил Елий, проверяющий ученика на срывы.

— Я первый! — хотел было рвануть Каду, но не увидел азарта в глазах друга.

— Уступлю место другу, сегодня я чего-то разбит. Вроде спокойно было, может, настроение? Не знаю, в общем.

Каду переменился в лице, показательно опустил руки и сгорбился, еле переставляя ноги, шаркая по полу.

— Тогда и я расслаблюсь, а то силы именно на это хранил.

— Извини.

— Мелочь.

Каждый разошёлся по местам: одни мыться, другие ужинать.

На следующий день

— Так, садитесь, как вам удобно; то, что вы почувствовали, должны тянуть вверх. Вниз и в стороны позже. Будете тянуть не ровно по венам, а как мяч по тоннелю, пиная по нему, будет ещё больнее. Два дня будете тянуть энергию к верху, то есть к предплечьям и может быть, к самим плечам. Это будет очень болезненно, сразу предупреждаю и пугаю, чтобы не думали, что быстро за пару месяцев сможете. Потом день тренировки, дальше — спарринг и учёба с бумагами и чернилами. Вы должны делать из взрослых врагов касалено.

— Что это?

— Отбитый палками окорок… чаще всего оленя. Но так называют и… ладно, не об этом. Научиться ломать конечности вы должны на раз, или хотя бы вырубать врага, — пояснил Елий.

— У нас ноги, скорее всего, более хрупкие, чем у взрослых, легче сразу в открытую панель на высоте выйти.

— Занимаясь своим телом, его можно хорошо укрепить, мы в этом помогаем. Обычно бандит или наёмник — что не всегда различается — просто много ходит или дерётся. Поэтому поддерживает нужную для себя подготовку, даже не задумываясь. А у некоторых из них и вовсе пузо висит. Наберёте вес и будете на равных в сражении и лучше в уклонении и, в общем, ловкости. Также много мяса тоже не нужно накапливать, иначе ловкость пропадёт, и получится мешок для битья. Всё, сидите тут и старайтесь.

— Старайтесь не получать болезненные ощущения долгое время, и всё начнёт получаться, — добавил Дирад.

Как только наставники вышли из тренировочной площадки на открытом воздухе, мальчики начали вытягивать энергию. Первым вскрикнул Ке'саль. Но почти сразу и Каду не сдержался, и зашипел.

— Как будто…

— Шнурок продевают! — продолжил Каду.

— Эта боль — там, глубоко — такая неприятная.

— Хуже пытки… хотя нет, думаю, много умельцев найдётся.

— Как это вообще сделать? Мне кажется, я на миллиметр поднялся, а уже стенку задел.

— Ага, а почему-то, если кровь туда-сюда ходит, то не чувствуется, а эта хрень…

— В общем, извини, если буду сбивать, сам понимаешь.

— Терпеть невозможно. Понимаю.

Так они до вечера и мучились: то один закричит или зашипит, то другой.

— Так, бедолаги, мне самому больно это вспоминать, но вам надо свободно её перемещать. И чем ближе к пальцам ног или рук, тем больнее. Сейчас сядем в зале, и я расскажу про монахов, что достигли мастерства в этом. — Елий позвал учеников, махнув рукой.

Поев, компания расселась по своим местам, и Дирад начал рассказывать.

— Есть такие рарасы, что зовутся монахами. Свои города они строят в скрытых местах. Миру известны два таких места. Первое — это горы Ламалит, и почти у самой высочайшей вершины находится город Скит, второе такое место — это Луос. Город на юге от Островов Раскола. Живут там семьи тех, кто отдался мучительным тренировкам. Расскажу, как именно они используют магическую энергию.

Если посмотреть на нас — мы с Елием можем поднимать концентрат до плеча. Слева и справа. Дальше боль просто невообразимая. Если ты довёл энергию до определённого уровня, потом поднимать до него же становится легче с каждым разом. Но нужно пробиваться дальше. Думаю, вы поняли. Мы используем магию для перевоплощения, а они в большинстве — для касаний. Чем дальше к пальцам мы пробились, тем быстрее обернёмся зверем. Бой монаха состоит в касании своего врага. Они настолько помешаны, что сквозь боль смогли довести магию до самых кончиков пальцев. Касание ладони или пальцев по врагу наносит огромный урон. Допустим, его враг — из человеческой расы. От касания он отлетит на несколько метров. Чем больше монахи концентрируют энергию в пальцах или в ладонях, тем сильнее у них удар. А там — сломанные кости и порванные органы. Сильнейший их удар — это любой. Они ставят пальцы так, чтобы пробивать плоть или ломать всё внутри. Такие удары превращают тело в мёртвый мешок. Касание по оружию голыми руками выбьет его из рук врага. Пара тычков — и ты труп. Научиться этому самому невозможно, ибо эту боль ближе к концу не вытерпеть. В этот момент они находятся на границе жизни и смерти. Попытавшиеся протянуть энергию без надзора монахов умирают, так как в самих селениях лишь двое из десяти способны выдержать адскую боль. Накапливание энергии в определённом месте — это тоже знание.

— Ты про их мастерские уклонения не забыл, случаем? — напомнил Елий.

— Скоро дошёл бы… Кроме сильнейшего ближнего боя, они невероятно способные к уклонению. Энергия доходит до пальцев ног и именно поэтому они так быстры. Правда если тело не готово к таким нагрузкам, монах может себе навредить или вовсе умереть.

— Они как-то сами по себе живут? — оживился Ке'саль, получивший от Каду толчок в рёбра.

— В основном, да, лишь редкие монахи, прошедшие обучение, бродят по миру.

— У меня такой вопрос. Мы иногда рассматриваем карту у меня в комнате, и видим не захваченные странами территории. Допустим, Трангнад и Маавих могли бы захватить севернее, там почти никто не живёт. Хотя я, скорее всего, ошибаюсь. — Каду задумался.

— Это больше договор, чем совпадение: страны договорились, что оставят место для тех, кто хочет быть свободен и создать свой угол. Хотя есть и другие догадки на этот счёт. Скорее всего, народа у стран не настолько много для таких территорий. В год переселения спаслось по половине от каждой расы. Кто успел, тот выжил. За две с половиной тысячи лет они поднабрали, но весь континент занимать — не быстрое дело.

— Я бы сказал, что хиссам и аттрам повезло, но это не так, по крайней мере, по отношению к аттрам. Я имею в виду, что они отделены и живут на… не знаю, это и островами сложно назвать, это ведь целые континенты — сказал Каду.

— Насчёт аттров: что с ними? — спросил Ке'саль

— Одна из двух книг, что я читал, была про аттров. Это по типу как ты, только звери и птицы.

— А, да, Элинтай говорил, что народы разделились. Точнее, речные и морские обитатели отделились. Мы ушли от своих братьев и сестёр. Я бы хотел пообщаться с кем-то из них, — задумался Ке'саль.

— Невозможно, они вроде как больны. Целая раса не может вернуться в полуоборот. Сейчас это просто звери. Разум покинул их, как и возможность быть в полуобороте, — пояснил Дирад.

— Жаль… Как же так? Целая раса болеет. А вы можете тогда про хисс рассказать? — поинтересовался Ке'саль.

— Я не так много о них знаю. Если рассказать про внешность: два ряда зубов, большие глаза, часто меняющиеся эмоции у тех, кто не развивал свои способности. Они используют магию как усилитель для мозга, их способности — навязывать мысли и подчинять, да и в целом всё что связано с мозгом. Могут читать память и исправлять недуги. Этому, как и любой магией нужно обучаться. Обладает настоящей силой меньшинство, как и везде. Те, кто достиг результатов, очень почитаемы, — перечислил Елий.

— Ещё вопрос, и не последний: как люди, орки, гномы и эльфы используют энергию источника? — снова спросил Ке'саль.

— У эльфов — голос и исчезновение в своих лесах. Голос может затуманить зрение, добавить головные боли, отогнать тёмных существ, подозвать животных на помощь и некоторые другие действия. Результаты частично схожи с последствиями магии хисс, но это работает через уши и всё, что улавливает звук. А так называемое исчезновение — это может быть, как иллюзия голоса, так и магическое заклинание, а может и просто невероятная скорость, — пояснил Елий.

— Ты это про лесных говорил, а зимние или по-другому снежные эльфы, хорошо скрываются в местах, где постоянно лежит снег, и могут легче взаимодействовать с определёнными стихиями. Это вода и ветер что создают снег и лёд.

— Люди в большинстве предрасположены к простым, несовмещённым стихиям по типу земли и воды. Гномы же хороши в набивании символов валай на оружии, доспехах, да и на что угодно. Некоторые облегчают предмет, другие укрепляют вещи, которые не будут рваться или затупляться. Могут даже, строя сооружения, сделать брёвна или камни легче. Для себя они делают всё самое лучшее, ну а экипировку продают с более слабыми возможностями. Орки хороши в наполнении оружия магией стихий и в тотемах. Ставят их шаманы. Шаманами как раз называют тех, кто способен к общению с духами и богами.

— А что умеют аттры, ну и отделившиеся кадр'иры?

— Они используют силу зверя и могут подзывать других животных своего вида, если те километрах в тридцати, а может, и больше. Животные и птицы работают сообща, это большой плюс.

— Мы, наверно, только в воде и хороши. Не лучшие способности.

— Хищники могут использовать свои челюсти на суше. У каждого свои способности. Когда твой отросток появится, ты можешь его использовать по уму. Подумай над этим.

— А могут ли другие расы научиться способностям, допустим, людей? — задал вопрос Каду.

— Это максимальная предрасположенность, и если ты решишь научиться магии хисс, то это будет настолько посредственно, что даже с силами хисса ребёнка не сравнится. Они лишь усиливают то, что им дано с рождения. А когда усилить нечего, то и результата не будет.

— А почему у колдунов Яха схожие способности с аттрами?

— Это не совсем так. Они становятся зверьми с малых лет, и даже не используют магию для этого. Становление зверем или птицей происходит без усилий — так же и обратно в полуоборот.

— По-моему, если и используют энергию, то капли — для скорости и силы. Нам же приходится сильно стараться, ну да это же очевидно. Они — такая раса, мы же используем магию перевоплощения в зверей, насекомых, птиц или рыб.

— Ещё вопрос: почему вы, Елий, используете только один вид волков, а Дирад — все виды лягушек? — поинтересовался Каду.

— Так же у нас с червями и его орлами. Черви согласны дать все свои силы, а орлы дали Дираду лишь красноголовых. В принципе, это один из самых больших видов орлов, и жаловаться тут нечему. Волки предложили один из видов, и я ни разу не пожалел, что выбрал койя. У вас может быть так же: либо звери выберут сами, предоставив выбор вам, либо откроют все свои силы и внешность. Лягушкам понравился ваш наставник, и поэтому все их силы были переданы ему. А теперь пора спать, завтра — тренировка, как обычно.

— Идём, было интересно, но меня уже тянет поспать, а эти мешки только ухудшают ситуацию, — Каду лениво потёр глаза и встал, потом посмотрел на снова задремавшего Ке'саля.

— Заменить? — спросил Дирад.

— Нет, мне нравится, и ему, кажется, тоже, — мальчик сильно пнул мешок под другом, но тот слишком крепко спал. — Почему вы его не ругаете, он ведь дрыхнет постоянно?

— Потому что ничего не изменим, а лишь запугаем и отношения испортим, надеемся только, что ты будешь рядом, когда эта информация понадобится.

— Тц, — цыкнул Каду. — Конечно, буду.

***

2643 год

Прошёл год обучения. Каду быстрее Ке'саля на месяц довёл энергию до ключицы. Оба они окрепли и закончили основные занятия по письму и чтению.

За две недели до того, как Ке'саль достиг уровня Каду, наставники решили начать связывать учеников с животными.

— Каду, так как ты выбрал своей первой связью псов, то к нам пришёл связывающий. Через своих волков мне удалось попросить, чтобы прислали того, кто тебя проверит. Его имя Шинкар, делай всё, что скажут. И будь уважителен: этот пёс уважаем всем семейством псовых. Он погрузит тебя в иллюзию посредством звука от лая.

Чёрный пёс с большими свисающими ушами и ростом по пояс четырнадцатилетним подросткам уже поднимался. Каду не знал, что делать, когда тот поднялся на уровень. Мальчик сел на колени и поклонился. Пёс ответил и сразу гавкнул, звук ударил по ушам слишком резко, и Каду закрыл глаза.

Открыв их, он начал видеть луга до горизонта, реку и домик около неё. Два белых пса со средней по длине шерстью и торчащими острыми ушами бегали на лужайке около дома. Каду решил подойти — ведь это была его мечта, и эти собаки появились прямо из его головы. Увидев мальчика, они со всей скоростью поспешили к нему. Каду недолго помнил, что это не его жизнь, а иллюзия от странного пса.

Теперь ему казалось, что он словно всегда тут жил, это был его дом и братья меньшие. Каду ел, спал, охотился, ловил рыбу, играл и купался с белыми собаками. Проживал жизнь, которую он хотел с детства.

Воспоминания про его друга и колдунов, что могли стать животными, исчезли в первый же час пребывания. Ему казалось, что прошло уже два года, жизнь была прекрасна.

Наступило очередное утро, четвероногие стали лаять на незваных гостей. Это была группа орков с лидером хиссом. Они забрали всю еду, не давая мальчику двигаться и спасти собак. Каду увидел белую шерсть, залитую кровью — шеи обоих псов были перерезаны. Каду же отпустили и ушли.

Он остался сидеть на коленях; тёплые, горькие слёзы лились по лицу не переставая. В глазах всё прокручивалась сцена убийства — снова и снова. Паренёк встал, взял нож из дома и подошёл к собакам, прилёг рядом. Он хотел перерезать себе шею и тоже умереть, но тут его руку остановило невидимое нечто.

Пробуждение

В его руке был кинжал, он держал его у своего горла, а саму руку крепко удерживал Елий. Пёс напротив выпускал свои слёзы на волю, смотря на паренька перед собой. Он видел иллюзию и действия, что последовали за ней.

— Кто?! Где они? Я хочу умереть и увидеть их! — бился в истерике Каду.

Всего две недели Каду провёл там; ему давали еду, когда в иллюзии он ел сам, вливали воду, когда тот хотел пить.

Ке'саль почти дошёл до нужного уровня, и сегодня обучение было окончено. Он услышал про переполох и заторопился, ведь его друг долгие дни жил, забыв обо всём. Шинкар передавал Елию происходящее в иллюзийных снах, а тот рассказывал о происходящем всем остальным. Сегодня всё закончилось.

Подбегая к центру зала, он увидел, что друг в беспамятстве. Садясь напротив, рядом с собакой, Ке’саль ждал, что Каду поднимет голову и взглянет на окружающих. Друг был спокоен, но молчал несколько минут.

— Ты вспомнил нас? Это была иллюзия. Мы с Дирадом — твои наставники. А это твой друг.

— Кес? Мне было очень больно в конце. Я помню вас, и наверно не прошёл проверку. Я решил убить себя, а не мстить за собак.

Пёс гавкнул и подошёл близко к Каду. Положил правую лапу на грудь и закрыл глаза. В голове у мальчика послышался огрубевший голос взрослого мужчины, но отрывками, словно связь была очень слабой.

«Ты… не должен… Нет».

Пёс опустил лапу и отошёл на пару метров обратно. Сел и посмотрел на Елия, потом они начали разговор с короткого лая. Заняло общение около минуты. Далее Елий повернулся к Каду и начал переводить.

— Он потратил всю энергию источника на поддержку иллюзии, и поговорить с тобой, один на один пока не может. Ещё он сказал, что в реальном мире ты будешь обладать силой всех видов псовых для защиты или помощи. Это великая сила и честь и уйдёт на передачу первых способностей месяца три. Как сказал Шинкар, энергия в его источнике не имеет настолько крепкого концентрата, и поэтому на передачу потребуется так много времени. Через неделю сможешь поговорить с ним полноценно.

— Спасибо. — Каду снова сделал поклон. Пёс ответил тем же.

— Так, Ке'саль, теперь с тобой. Ты точно уверен, что хочешь связаться со змеями?

— А почему вы спрашиваете? Я за всё это время ни разу не думал о других животных для первой связи.

— Змея придёт скоро. Каду, вы с Шинкаром посидите в комнате. Он знает, кто придёт, и не хотел бы с ним встречаться.

— Хорошо. Надеюсь, у тебя, Кес, не будет так тяжело, возможно, зря, всё-таки проверка. Я там пару лет жил, а сколько здесь прошло?

— Две недели, — ответил Ке'саль.

— Тоже немало, это как же я в туалет ходил?

— Потом расскажу…

— Стыд-то какой. — Каду и чёрный пёс пошли по коридору в комнату мальчика.

— А кто придёт — у него имя есть? — обратился к наставникам Ке'саль.

— Вид — белая арва, а зовут Мобани. И она уже здесь.

Резкий укус невидимой для простых глаз змеи — и кадр'ир упал на руки Дирада, что был готов к такому повороту событий. Змея проползла мимо тела, корчившегося от боли, и коснулась хвостом лягушачьего наставника.

— Выдержит вссю боль безс крика, ссможет исспользовать ссилу нашшу, каждого вида яд я пусстила, каждого вида возсможноссти будет исспользовать. Два дня будет в агонии лежшать, и только поссле я введу противоядие. Мы — враги по природе, но ссс червями разговор зссмеям противен, — властный голос прошипел в голове Яха. Затем она отползла к прозрачной панели, и свернувшись в клубок, начала ждать.

Дирад пересказал это вслух: всё и полностью, даже про червей. Ке'саль не мог двигаться, но слышал что передал ему Дирад. Все эти два дня у него были боли всех видов: его резали, давили, жгли, замораживали, кололи иглами, тянули, щипали за сами органы. Кричать было нельзя. Рот наполнялся кровью. От напряжения болело всё тело.

Два дня ужаса прошли. Ке'саль дрожал и смотрел в одну точку. Чтобы не кричать, он то сидел, поджав колени к подбородку и смотря в одну точку, или, закрывая глаза, лежал и терпел. Змея ввела противоядие, что хранилось, как и яд, только над правым клыком. Всё это время мальчик не ел и не пил, а потому довольно сильно похудел. Организм, не подпитываемый едой и водой, был выжат от яда.

Елий поднял его на руки и понёс в комнату, где уже стояло блюдо с целой уткой, жареным картофелем и графином с ягодным компотом. Оставив его там, колдун хотел скрыть трапезу своего ученика. Потому как она будет безобразной из-за голода, жажды и слабости. Сам Ке'саль его поблагодарит потом.

Пока Елий и Ке'саль были в комнате, змея сказала Дираду, что будет передавать силы всех змеиных видов. Также стало ясно, что его тело борется с ядом лучше человеческого или орочьего. Органы менялись с полуоборота до органов змееголова-удильщика и наоборот даже без солёной воды. Это и помогло не умереть, хотя пришлось терпеть боли и эффекты, наложенные на разные части тела ядом.

Как только передача сил закончилась у обоих мальчиков, компания засобиралась в путь. Ребятам нужно было изучить себя и свои начальные способности. Как оказалось, использовать всё и сразу было нельзя. Для некоторых возможностей и преображений приходилось быстрее доводить энергию до всех частей тела. К тому же источник ребят был недостаточно развит. Его предстояло расширять и делать энергию более концентрированной.

Проход сквозь гору по юго-западному тоннелю занял неделю.

— Неужели выход, почему мы… ладно, понимаю, так безопасс… — последнее слово Ке’саль не договорил из-за своего языка.

— Змеиный язык?! — воскликнул Каду.

— Да, он не сможет говорить, пока не придумает, как управлять изменениями, или пока мы не объясним.

— Неуже-е-ели, ну что, червяк, устал ползти? — попытался вывести друга Каду.

Ке'саль злобно оскалился, и из глубин его пасти послышалось шипение.

— Шшш, сссс шшаа.

— Ладно тебе, друг ещё называется.

Ке'саль ударил приятеля ладонью по спине и улыбнулся.

— И как ему вернуть свой язык, и видимо, не только его?

— Нужно довести энергию до крайней точки, не переходя к болезненным ощущениям.

— Нла, ба, кхм е, аоао, так… Во, я могу говорить, и язык вернулся. Ну что, пёса, дать косточку?

— Относитесь к животным с уважением, даже не к своим!

— Я думаю, Каду согласится, мы лишь шутим, неуважением тут и не пахнет, только собакой и…

— Змеёй, как ни странно. Я чую лучше, чем раньше, это точно. И да, я согласен, это шутки, но если хотите, мы перестанем.

— Шутите, но если с вас спросят, отвечайте за себя сами перед вашими животными.

— Поняли вас, — сказали хором подростки.

— Так, у нас ещё пять дней до той деревни, а до Химдана — чуть меньше. Хотите сделать крюк? Только потом идти до цели дольше.

— Не-а, может, на обратном зайдём?

— Я хочу на деревню глянуть, но согласен с Каду.

— Решили.

Путь до дороги прошёл спокойно, и только на ней самой произошла встреча. Молодые бандиты грабили семью, едущую на повозке, запряжённую двумя ослами. Компания решила вмешаться да разогнать оборванцев. Бандитов насчитывалось одиннадцать, все являлись темноземцами. Приближение четырёх незнакомцев не осталось незамеченным.

— У наш гошти, лидер, порубать на шашлык?

— Давайте, топайте дальше, если не хотите издохнуть!

— Отпустите их, и сами сможете уйти.

Тем временем двое из них поспорили: уйдут или набросятся.

— Нам ещё их дочурку надо по кругу пустить, а вы тут мешаете. Кончай их! — махнул рукой самый здоровый.

Из оружия меч был только у двоих из кучи. Остальные же стояли с чем попало: косами, топорами, вилами.

Бандиты выстроились в линию, закрывая своего лидера. Ке'саль побежал на крайнего слева, а Каду — на крайнего правого. Удильщик увернулся от вил, затем пнул их в сторону и резко сблизился, воткнув в горло кинжал. Ещё одно остриё деревенского инструмента было направлено на него справа, но Ке'саль начал уклонятся от резких тычков в свою сторону. Было решено метнуть клинок. Не ожидавшему этого бродяге только и осталось что смотреть на рукоять, торчащую в брюхе.

Следующей целью была шепелявящая «правая рука» их лидера. С другой стороны, Каду, убивший парня с вилами, теперь направлялся к топорнику. Остальные, переключившись с колдунов, поспешили на помощь главарю, но Елий и Дирад не дали им такой возможности, и наступали, не давая времени на помощь. Убить топорника Каду не смог — слишком уж бодро тот махал орудием для рубки. Молодой колдун-собачник побежал к защитнику их лидера, но, неудачно уклонившись, получил удар вилами в плечо.

Ке'саль, сражающийся с шепелявящим, увидел, что друга ранили, но ему нужно было закончить с соперником. Меч этому парню дали зря, и после неточного удара Ке'саль выбил его оружие, вгоняя кинжал в бок.

Бандит с вилами держал Каду, а лидер шайки подошёл для того, чтобы добить жертву. Со всех сил Ке'саль бросился на идущего к Каду, а тот не глядя назад, почувствовал под конец, как кто-то прыгнул на него и укусил за шею.