Бесплатный фрагмент - Ranunculus gold

Необыкновенные истории Кати Зориной

Не все эти рассказы я придумала сама. Некоторые мне подарили, другие просто рассказали в фитнес-клубе, кафе или спортивной раздевалке. А были и такие, в которых я участвовала сама. Все они связаны с особенными людьми. А именно: это были мужчины. Я бы даже так написала:

Катя Зорина. Мне один парень рассказывал.

Молодой Шерлок Холмс

Первая встреча

Краткое содержание

Альбина ребенком уехала в Америку. Родители ее умерли. Через год после их смерти она закончила юридический факультет, но работы в Америке не нашла. Она приехала в Москву и, по неизвестному ей блату, устроилась сыщиком на Петровку, 38. Никто не верил, что Альбина сможет сама раскрыть какое-нибудь дело. Ее даже не стали обучать. Решили перебесится, и сама уйдет в отдел связи с общественностью. Пока же ее послали в командировку в подмосковный городок выяснить обстоятельства убийства Алеши Геворкяна. Он проходил по нескольким московским делам. Ей сказали, чтобы все факты она оформила в виде целостной гипотезы. Даже не гипотезы, а как будто так оно и было. Должен был получиться завершенный рассказ с раскрытым преступлением. Генерал и полковник с Петровки хотели использовать эти рассказы-расследования Альбины для дезинформации общества. Они должны были идти не в настоящее дело, а печататься в милицейской газете.

Но вышло наоборот. Рассказ, написанный Альбиной по фактам, которые она откопала в городке, оказался правдой. Ей помог девятиклассник под именем Шерлок Холмс. Он обратил внимание московской дамы на особенность орудия убийства. Он и дальше будет неожиданно появляться, и помогать Альбине. Или она сама будет его находить, когда ей будет трудно понять, как произошло убийство.

В чем необыкновенность этой истории? Главным образом в способности Альбины восстанавливать события со всеми подробностями по небольшому количеству фактов. Ну и так, по мелочам.

Этот детектив назван Молодой Шерлок Холмс потому, что Альбину обзывают этим именем; потому что она восстанавливает события по тому же методу, что и знаменитый сыщик; и потому также, что она знакомится с реальным гениальным сыщиком, которому, правда, не больше семнадцати лет. Он тоже называет себя Шерлок Холмс.

Москва. Петровка, 38

— Ну и дура!

— Роман Иванович, может направить ее в убойный отдел?

— Зачем?

— Чтобы сразу ушла в отдел связи с общественностью.

— А она не хочет?

— Нет. Говорит, хочу сама вести дела.

— Дела?

— Хочу быть сыщиком.

— Так и говорит?

— Да.

— Новый Шерлок Холмс. — Генерал тяжело вздохнул.

— Выгнать бы ее, — сказал полковник. — Зачем нам это?

— Не надо. Пусть работает сыщиком.

— У меня?!

— А что? Пусть работает у тебя. — Генерал помолчал, потом добавил: — Как бы.

— Как бы? — полковник задумался. — Я не совсем понял, товарищ генерал.

— Пусть рассказывает и описывает свои расследования в нашей газете. Для информирования общества. А настоящие расследования будут вести серьезные дознаватели и следователи. Понятно?

— Да. Мы будем иметь искреннего дезинформатора. Зато никто не будет проявлять нездорового интереса к следствию.

— Генерал достал бутылку пятизвездочного армянского коньяка, лимон и шоколад. Они выпили.

— Теперь мы от нее избавились.

— И приобрели неплохого специалиста по связям с общественностью.

Альбина приступила к своему первому делу. Убили Алешу Геворкяна.

Она раньше жила в России. Когда была маленькая. Потом родители уехали в Америку. Отец ее был послом, а мать журналисткой. На самом деле это была работа под прикрытием. Она была сотрудником КГБ. Однажды в газетах написали, что отец застрелился, а мать погибла в перестрелке с американскими контрразведчиками. Альбина через год закончила юридический факультет и хотела работать там детективом. Не вышло. Попробовала адвокатом, не получилось. Хотела открыть частную контору, но ей не дали кредита. Она приехала в Россию и здесь захотела работать сыщиком.

Зачем? — спрашивали ее. Она не отвечала. Хочу и все. Ее просто лишний раз бы назвали дурой, особенно здесь, в России, если бы узнали, что Альбина имела тайное желание найти свою мать. Она не верила, что ее убили. Она, конечно, знала, что маму убили, но считала, что можно в это не верить, если искать ее. Надо только научиться искать, думала она. Альбина уже почти устроилась в одно отделение милиции под Москвой, когда некоторые чиновники решили, что рано оставлять эту русскую американку без присмотра.

Ее приняли прямо на Петровку, 38. Но решили давать поручения только в провинции. Где-нибудь не очень далеко, в Подмосковье. Вот и в этот первый раз ей объяснили, что убитый Алеша Геворкян проходил по некоторым московским делам. Надо попытаться выяснить, какая из преступных группировок замешана. Может быть, это связано с наркотиками или с доставкой оружия.

— Куда? — наивно спросила Альбина, — в Чечню?

— Нет, — ответили ей, — из Чечни.

Особенно потешались над ней два капитана. Хотя сами работали в группе полковника всего два года.

Альбина приехала в подмосковный городок поздно. На месте преступления уже побывали ребята из уголовного розыска. Она постучала в дверь на первом этаже.

— Что вам угодно? — спросила женщина с красными от слез глазами.

— Вас зовут Марина?

— Да.

— Я из милиции, — сказала Альбина, — хочу поговорить о вашем муже.

— Уже были из милиции. Я все сказала. — Женщина хотела закрыть дверь, но Альбина подставила ногу.

— Вы, наверное, не поняли, я из милиции, — сказала Альбина. Женщина отпустила дверь и ушла в комнату. Альбина двинулась следом.

Она выяснила, что убитый Алеша Геворкян не был официальным мужем Марины.

— Где он работал?

— Он был бандитом.

— Понятно. Что вы сказали?

— Он нигде не работал, — сказала Марина.

— Угу. — Альбина записала в своей записной книжке. Что убитый был бандитом и найти убийцу невозможно. — Жаль.

— Мне тоже, — сказала Марина и добавила: — У вас все?

— Да. Спасибо вам за сотрудничество.

— Она вышла и села на лавку у подъезда. По сотовому она позвонила полковнику. Тот просил докладывать ему лично.

— Очень хорошо, — ответил полковник. Нам известно, что это был бандит. — Он помолчал, потом добавил: — Ты походи на всякий случай поспрашивай.

— А что спрашивать?

— Вдруг тебе повезет, и ты узнаешь отчетливые приметы убийцы. Хотя это и маловероятно. Но ты попробуй. Главное, я надеюсь, ты помнишь?

— Что конкретно, вы имеете в виду?

— Рассказ о преступлении должен быть интересным.

— Какой рассказ?

— Я имею в виду преступление. Если оно правильно раскрыто, то это всегда очень интересно.

Альбина пожала плечами и оглянулась по сторонам. Два парня пили лимонад с бутербродами за столом в тени.

— Она идет сюда, — сказал коренастый. — Учительница какая-то.

— Это мент, сказал второй.

— Не может быть, — ответил первый.

— На что поспорим?

— На все оставшиеся бутерброды.

— Запомни, ты сам это предложил. Точно мент. Смотри, как нагло прет сюда. Другая бы постеснялась.

Училки тоже наглые.

— Здравствуйте, ребята.

— Привет, — сказал коренастый.

— Добрый день, — сказал высокий.

— Вы не могли бы мне помочь? — спросила Альбина.

— Мы ничего не знаем, — сказал коренастый.

— А вы? — она обратилась к высокому. Его звали Шерлок Холмс.

— Вы обратили внимание на орудие убийства? — спросил он.

— Да, конечно, это был нож. Что-то острое. К сожалению, мне это ни о чем не говорит.

Шерлок Холмс разлил лимонад в два стакана, а бутылку подал Альбине.

— Пейте, — сказал он, и она выпила. Было жарко.

— Значит, вы слышали, что здесь убили человека?

— Да какого человека! — сказал Федя, коренастый парень.

— Надоел всем хуже горькой редьки, — сказал Шерлок Холмс.

— А вы его знали?

— Нет. — Мы не местные, — сказал Шерлок Холмс. — Слышали просто.

— От кого?

— От разных людей.

— А можно по конкретнее?

— Иван рассказывал.

— А где его можно увидеть?

— Мы не знаем, — ответил второй.

— Кажется, он уехал на лето в деревню, — сказал Шерлок Холмс.

— А откуда он, по-вашему, мог знать, что Алеша Геворкян всем надоел.

— Да, может, от меня он это и узнал, — постарался замять дело Федор. — Нет, на самом деле, это знали все.

— И мы в том числе, — добавил Шерлок Холмс. — Желающих его убить хватало.

— Все только вздохнули свободно.

— Ладно, спасибо ребята, до свиданья.

— Прошу вас помнить, — сказал Шерлок Холмс вслед девушке, — про нож.

— Альбина зашла в кафе и долго думала про нож. Она выпила три чашки кофе.

Утром полковник сказал ей, что убийство квалифицировано, как заказное и не раскрываемое.

— Да, честно говоря, его и нет смысла раскрывать, — сказал полковник. — Умер Максим, ну и — слово на букву х в ослабленном значении — с ним.

— Так могут подумать, что мы его сами и убили, — сунулась со своими мыслями Альбина.

— Какие умные мысли заключает эта прекрасная головка, подумал полковник. Но вслух он сказал следующее:

— Вот вы и выдайте нам обоснование этого убийства.

— Хорошо, — просто сказала Альбина, — думаю, через месяц я представлю вам первые наброски.

— Даю вам ровно сорок восемь часов. После завтра вечером жду вас с готовым документом. — И он выключил сотовый телефон.

— Неужели это так принято, — думала Альбина по дороге к дому. — Два дня. Да они сами не понимают, чего хотят. Как я могу расследовать все за два дня?

В этой гостинице ей не хватало света. Альбина привернула новую узкую лампу к столу и задумалась. Она стала вспоминать, как кого звали. Она открыла записную книжку, перевернула несколько страниц и прочитала:

— Иван.

— Кто такой Иван? Ага. Это он рассказал Холмсу, что Алеша Геворкян всем надоел. А Холмс это тот высокий.

Альбина прочитала запись:

Весь город вздохнул свободно, когда его завалили.

— Так. — Она открыла ноутбук. — С чего бы начать?

Слева на столе лежала книга Ирины и Михаила Кош ГОРОСКОП НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ. В ней Альбина еще раньше прочитала, что на первом этапе очень полезно бывает отключиться от реальных возможностей и позволить себе просто помечтать, как будто у вас есть все необходимое для достижения цели, и осталось только понять, что же вам на самом деле хочется.

— Она повторила несколько раз слово Хочется.

— На этом этапе не надо выяснять, как произошло преступление, — сказала Альбина вслух. Потом добавила: — Почему? Потому что я и так знаю, как это было! Ошибки будем искать потом. Хотя у меня всего два дня. Сегодня напишу свое понимание событий, а завтра попытаюсь найти ошибки. Она задумалась на несколько секунд и добавила: — Если они будут.

Иван прыгнул в воду и поплыл, — начала стучать по клавишам Альбина.

Он умел плавать, — продолжала она, — но река была очень широкой в этом месте. Трещали сучья и ветки. Это преследователи быстро бежали за ним по лесу. Вот один из них появился на берегу, разделся и поплыл вслед за Иваном. Но он скоро вернулся. Трое запыхавшихся парней уже были на берегу.

— Ты чего, Седой? — спросил Гиви.

— Вода холодная. Я не доплыву до того берега, — Седой, стуча зубами от холода, вылез на берег.

— Я сам поплыву, — сказал Гиви. — Я достану этого гада. — Он поплыл. Уже через двадцать метров он понял, что зря решился на это дело. После быстрого бега по кустам было жарко. Теперь было холодно. А главное очень темно. Где там берег? Не видать. Стало страшно. Гиви закричал.

— Он тонет, — мрачно сказал Руслан.

— Там есть лодка, — сказал четвертый парень. Все трое сели в лодку. Только на середине реки они поняли, что лодка постепенно наполняется водой. Гиви был в десяти метрах. Его сносило течением. Один раз он уже зацепился за лодку, но сорвался, когда переваливался через борт.

— Руслан, быстрее! — закричал Гиви, — я сейчас утону.

— Лодка тонет! — ответил Руслан. — Много воды.

Они начали отчерпывать воду сложенными ладонями.

— Это бесполезно, — сказал Седой, — мы сейчас потонем. — И потонули бы. Но Руслан нашел под кормовой скамейкой ведро. Для этого он долго шарил под водой руками.

— Есть! — Они начали по очереди вычерпывать из лодки воду.

— Где Гиви?

— Что-то не слышно его, — сказал Седой. Руслан прыгнул в воду.

— Гиви! Гиви! Ты где?! — Тишина.

— Вон, вон он! — закричал четвертый парень.

Гиви задыхался и не мог уже кричать. Он понял, что утонет, если еще раз уйдет под воду.

Руслан схватил его за волосы.

Они едва добрались назад до берега.

— Разорву падлу на части, — сказал Руслан, когда продышался.

— Я думаю, он утонул, — сказал Гиви. — Эту реку невозможно переплыть ночью. Страшно, падла

Пятнадцать часов назад они взяли Ивана на квартире. Он сидел за столом и ел макароны с жареной колбасой. По телевизору играли в теннис.

В дверь позвонили. Иван открыл. Руслан и еще трое быстро вошли.

— Он, падла колбасу есть, — сказал Гиви. — Где мать?

— На работе. Где еще?

— Че с тобой делать, сука? — спросил Руслан.

— Вывозить будем, — сказал Гиви. Он позавчера сидел за рулем, когда из подъезда вышел Алеша Геворкян.

Алеша поссорился с Мариной… — Альбина остановилась. Почему с Мариной? Да ладно, потом имя можно в случае чего поменять. — Она продолжала:

Он несколько раз ударил ее по лицу. В последнее время он бил Марину часто. И все из-за денег. Он продал одному барану ТТ за шестьсот долларов. Потом они с Гиви напоили его пивом с клофелином, и отвезли за пятьдесят километров. Оставили спать на лавке. Это была станция, где останавливались электрички. Пистолет они забрали, а парню потом сказали, что ничего не знают. Они расстались с ним в летнем кафе на рынке. Алеша отдал деньги Марине на сохранение. Она потратила половину.

— А на что мы жили? — в слезах сказала она, когда Алеша сильно ударил ей прямо в лоб. Марина упала спиной прямо на отопительную батарею. — Сука! — крикнула Марина, хватаясь рукой за поясницу. — Я ведь тебя любила, гада. На свиданки в тюрьму ездила. И вот твоя благодарность!

— Член ты мой любила, — сказал Алеша и вышел. Гиви увидел Алешу в зеркало заднего вида и завел двигатель. Тут на ступеньках подъезда появился Иван с большим, острым кухонным ножом в руке. Он держал его под рукой, сзади, но Гиви заметил блеснувший на солнце нож. Он недоуменно повернулся. Иван был уже рядом с Алешей.

— Чего тебе? — спросил Геворкян. — Она сама виновата. Ты мужик, понимать должен.

Иван размахнулся и спокойно всадил нож Алеше в печень. Он вошел почти по самую рукоятку.

Иван убежал, а бандита увезли в морг.

Вчетвером бандиты вытащили Ивана из квартиры и посадили в машину. Утром у дома никого не было. Все прошло спокойно. Надо было ночью брать Ивана, но у Руслана не хватило терпения.

— Он завалил моего друга, — сказал Руслан. — Я его кишки на дерево намотаю.

Машина остановилась в деревне. В двадцати километрах от города. Внизу, примерно в километре, текла река. Ивана оттащили в сарай и привязали к столбу. Сначала они все четверо его сильно били.

— Спрашивать тебя нам не о чем, — сказал Гиви. — Мы будем просто тебя убивать. Медленно. Ты хоть представляешь, какого человека ты загубил, падла? — сказал Руслан и кинул в Ивана нож.

Была уже ночь. Бандиты пили и ели в доме. Иван понял, что веревки ослабли, и освободился. Он прополз под окнами и открыл калитку. Но она предательски скрипнула.

— Посмотри, что там, — сказал Руслан, обращаясь к Седому.

— Вдруг это щенок сбежал, — со смехом сказал четвертый парень.

— Точно! — заорал Седой. Он не видел Ивана, но проверил сарай. Парня там не было.

Они начали метаться в темноте. Наконец, Руслан заметил беглеца.

— Он спускается в реке! Мы успеем догнать этого гада.

— Я его утоплю сейчас! — кричал Гиви. — Стой, падла!

Но Иван ушел. Он смог переплыть реку, и через пойму вышел на трассу. Водитель Камаза увидел его и остановился. Иван не стал обращаться в милицию. Он доехал до областного города и утром пошел прямо в ФСБ.

— Почему ты к нам пришел? — спросил его там следователь.

— У него большие связи были, — ответил Иван, — вдруг опять отмажется.

— Кто? — засмеялся следователь. — Ты же его убил.

— Я и забыл, — сказал Иван. — Все равно у них все схвачено.

Фээсбэшники поехали сначала в деревню, и нашли там полкило героина. Потом на квартире взяли всех четверых бандитов. Гиви и Руслан думали, что парень пойдет домой мамочке жаловаться. А Марины даже дома не было. Она надела черное кожаное пальто, и утром ушла в больницу. Сильно болела спина. Она даже не заглянула в комнату Ивана. Не хотела будить.

У Гиви был свой ключ. Они купили пива, леща и все четверо сидели за столом, когда фээсбэшники через дверь предложили им сдаться. И тут же зазвенели стекла. Через окна в комнате проникла штурмующая группа.

Руслан вынул пистолет, но стрелять не стал. Он сразу выбросил его в окно.

— Ребята, давайте поговорим, — сказал Гиви. — я всех здесь знаю.

— Вы ошиблись, — сказал Седой и поднялся со стула.

Всех четверых уложили на пол. Руки завели за спину, и надели наручники.

Всех четверых сразу увезли в область.

Через два дня полковник спросил у Альбины:

— Ну, где там ваше расследование? — При этом он был очень серьезен. Зато два капитана улыбались. Они сидели за столом и просматривали какие-то бумаги.

Полковник начал читать. Через пять минут он подпер рукой щеку, через десять лоб. На последнюю страницу даже упала скупая мужская слеза.

— Великолепно, изумительно! — воскликнул полковник и неожиданно для Альбины расхохотался. Капитаны тоже заржали. Хотя они не знали, что там написано.

— Вот это лю… вот это люб… — он не мог договорить слово до конца. Наконец, полковник успокоился, вытер слезы и рассказал всю историю Альбины капитанам. Они фырчали и посмеивались. Когда рассказ дошел до слов про любовь, они заржали и несколько минут потом повторяли, поглядывая на Альбину:

— Ты, говорит, ч… мой любила, ты ч… мой… — Я не могу больше.

— Вы как будто со свечкой там стояли, — сказал полковник. Потом он серьезно добавил:

— Это именно то, что нам нужно для газеты.

Альбина решила уточнить:

— Значит, вы считаете, что исправлять ничего не нужно, я все правильно расследовала?

Капитаны полезли под стол, а полковник сдержался и кивнул головой. Он сказал:

— Вы получите премию. Так и продолжайте действовать.

В последнее время на Петровке запретили курить в кабинетах. Полковник ушел к себе, а капитаны двинулись в курилку. Альбина пошла за ними. Она думала, ее будут расспрашивать в подробностях, как это у нее все хорошо так получилось. Она решила, что ей будут восхищаться. Альбина села на мягкую скамейку и прикурила сигарету.

— Поздравляю вас с первым успешным расследованием, — сказал один капитан. Его звали Вадим.

— Как вам удалось так удачно выйти на правильную версию и раскрутить ее до конца? — вежливо спросил второй, Валера.

— Я много думала… — начала свой рассказ Альбина, но слова ее были заглушены громким хохотом. Эти ребята хотели разыграть ее, но не выдержали — рассмеялись.

— Неужели ты всерьез думаешь, что четырнадцатилетний пацан мог убить Алешу Геворкяна? — сказал Вадим. Да его много раз хотели убить серьезные люди. И ничего не получилось.

— Он ведь всегда был очень осторожен, всегда был окружен шестерками. Этого хитрого Алешу взять было его очень трудно, — сказал Валера. Капитаны не давали Альбине возразить.

— Хотя может, ты и права, — сказал Вадим и подмигнул Валере.

— Да, — вежливо добавил тот, — всякое бывает.

— Но не так часто, — ответил Вадим, и они опять заржали.

— Так значит, вы мне не верите? — спросила Альбина. Капитаны докурили свои сигареты и, посмеиваясь, покинули курилку. Она вышла последней.

Через два дня полковнику позвонил генерал и поздравил с успешным расследованием убийства.

Полковник с достоинством поблагодарил. Но когда он узнал, что четырнадцатилетний пацан сдался и признался в убийстве Алеши Геворкяна, то запричитал:

— Да этого не может быть, не может быть… Он просто все придумал! Это бандитская разборка.

— Пусть так и считается, — услышал он спокойный голос генерала. — Пока сохраните эту информацию в тайне. А версию о бандитской разборке пусть напечатают в газете.

— Но… — начал полковник. В трубке раздались гудки.

Он приказал срочно остановить выпуск милицейской газеты, но было уже поздно. Газета продавалась на улицах города.

Полковник вызвал двух капитанов и сказал:

— Невероятно, она нас подставила.

Альбина переходила улицу с черной папочкой под мышкой.

Полковник и капитаны подошли к окну и уставились на нее, как на привидение. У капитанов даже рты открылись.

Начальник повернулся, хмуро посмотрел на двух капитанов и двинулся к столу за сигаретами. Потом передумал, остановился и, приложив ладони к подбородкам подчиненных, закрыл им рты.

Альбина хотела найти Шерлока Холмса, чтобы поблагодарить за подсказку о ноже. Ведь то, что это был именно кухонный нож, и послужило пусковым устройством для взрыва, озарившего ее сознание… Но, тем не менее, ее гипотеза оказалась верной. А верная гипотеза это уже не гипотеза, а правда.

Альбина даже не знала, как зовут Шерлока Холмса. Не спрашивать же по всему городу:

— Не знаете, где Шерлок Холмс со своим другом Федей, которого, по всей видимости, зовут Доктор Ватсон?

Катя Зорина Мне один парень рассказывал

Авторитет

Вторая встреча Альбины с Шерлоком Холмсом и Доктором Ватсоном

Краткое содержание

Эта история похожа на предыдущую. Действие происходит в том же городе. Только теперь все наоборот. Все думают, что убийство авторитета произошло на бытовой почве. А Альбина с помощью Шерлока Холмса доказывает, что это было заказное убийство. Здесь Шерлок Холмс помогает Альбине уже более основательно. Но в официальном отчете он опять не фигурирует. Все думали, что убийство совершил фотограф. Авторитет Тимоха занимался сексом с его дочкой, когда той было только пятнадцать лет. Думать так было выгодно. Дело раскрыто, преступник найден. А искать киллеров дело безнадежное. Шерлок Холмс раскрыл это дело, найдя…

Альбина приехала на место преступления раньше всех. Но два капитана застали ее не за исследованием вещдоков. Она блевала.

— Чего это она? — спросил Вадим.

— Не знаю, — пожал плечами Валера.

— Я понял, — сказал Вадим, — она не выдержала вида покойника.

— Да не может быть! — воскликнул Валера, — он ведь совсем свежий.

Убитый был действительно в нормальном состоянии. Крови почти не видно, только лицо изуродовано. Стреляли не меньше десяти раз.

— Можно только удивляться, — громко сказал Вадим, как некоторых людей берут в милицию.

— Я тоже не понимаю, — сказал Валера.

Альбина ничего не слышала. Ее рвало.

Наконец, она повернулась и сказала:

— Вы уже здесь, ребята? Простите, что сразу вас не заметила. У вас какие-нибудь проблемы?

Капитаны были ошарашены.

— Какие у нас могут быть проблемы? — сказал Вадим. — Все нормально, Альбина…

— Да не надо по отчеству. Вы и так старше меня.

— И так и эдак, — сказал Валера. — Он внимательно осмотрел труп и сказал, что это точно убийство из-за любви.

— Почему? — Вадим удивленно посмотрел на него. Шутит, что ли?

— Ран много. Думаю, преступник очень его ненавидел, — Валера кивнул на труп. — А из-за чего можно ненавидеть человека? Только из-за бабы.

— Ну… — Вадим покачал головой, — может быть ты и прав.

— А вы как думаете, Альбина…

— Пожалуйста, не надо по отчеству. Вы такие старые… Я не то хотела сказать.

— Именно это вы и хотели сказать, — Вадим вынул пачку сигарет. — Точнее, так вы и думаете, что мы старые и глупые.

— А вы гениальный сыщик, — добавил Валера.

— Простите ребята, я не хотела вас обидеть.

— Да ладно.

Они уехали.

В машине Вадим сказал:

— Теперь эта д… дама будет разрабатывать версию о бандитских разборках. Нам назло.

Они посмеялись.

Альбина пошла на то же место, где прошлый раз встретила Шерлока Холмса и Федора. Но их там не было.

Конечно, откуда они тут. Альбина повернула в парк. Она прошла до Дома Культуры. Здесь жарили шашлыки, и малолетние проститутки предлагали себя.

Она взяла шашлык, а две девчонки жадно смотрели ей в рот. Пришлось купить еще два. Потом она прошла дальше и села на скамейку. Неожиданно в конце аллеи появился Шерлок Холмс и Федор. Альбина очень обрадовалась. Она с нетерпением ждала их.

— Здравствуйте ребята.

— Мы идем есть шашлыки, — сказал Шерлок Холмс после приветствия.

— Я уже ела, — сказала Альбина. Давайте поговорим сначала.

— Мы очень хотим есть, — сказал Федор.

— Ладно, я пойду с вами.

— Только не зовите меня Федором.

— А как тебя звать?

— Вы сыщик. Догадайтесь.

— Доктор Ватсон?

— У вас талант.

Они взяли два шашлыка. Альбина купила себе бутылочку Швепса. Две малолетние проститутки опять смотрели им в рот. Неужели они не наелись, подумала Альбина.

— Они хотят есть, — обратилась она к Холмсу.

— Вы думаете, у нас есть лишние деньги? — спросил Доктор Ватсон. Но Холмс полез в карман и вынул две сотни. Альбина сходила и купила еще два дымящихся шашлыка. Она думала, что девчонки долго будут жевать. Но мясо исчезло в их ртах, как в бездонных пропастях.

— Что вас сегодня привело к нам? — спросил Шерлок Холмс.

— Про убийство в подъезде вы, наверно, слышали уже?

— Да. — Холмс положил пустую шпагу.

— Стреляли много раз. Зачем?

— Здесь может быть два варианта. Или это месть. Стреляли с ненавистью. Или хотели убить наверняка.

— А вы как думаете? — Альбина сделала глоток терпкого лимонада.

— Учтите, что на этого парня уже не раз покушались.

Шерлок Холмс больше ничего не сказал. Они ушли.

Два капитана выдвинули очень интересную версию. Они посчитали, что Тимоху убил фотограф. Когда-то давно Тимоха, оказывается, трахался с его дочерью. А ей было всего пятнадцать лет.

Фотограф гулял в кабаке. Его там и взяли местные органы. Долго допрашивали.

— Где пистолет, где пистолет?

Потом начали бить. И он сказал, что пистолет зарыл в лесу.

Альбина не могла поверить, что это правда.

— Человек, не привыкший стрелять, ни за что не будет устраивать такую бойню в подъезде, — сказала она капитанам.

Они не оставили без внимания ее замечание и откопали, что двадцать пять лет назад Павел Антонович служил в армии и там неплохо обращался с автоматом. — Потом заметить, что грамота была куплена за фотографии для старшины.

— Занимайтесь своим делом, Альбина, — сказал Валера.

— Пишите альтернативную версию. Это у вас неплохо получается, — сказал Вадим.

— Но мы думаем, что на этот раз у вас ничего не получится, — сказал Валера.

— Скажите мне, пожалуйста, откуда у Павла Антоновича взялся пистолет?

— Нашел, — ответил Валера.

— Невероятно! И вы поверили?

— Ну не с неба же он свалился? — ответил Вадим.

Полковник опять дал Альбине два дня. Она полностью потеряла один день. Целый день искала Шерлока Холмса, но он ей так и не встретился. В следующий раз она решила выследить этих ребят. Слишком все запутано. Разве можно в этой ситуации разобраться самой?

— Нет, мне нужна помощь. Хотя… Шерлок Холмс сказал, что на этого человека уже было покушение. — Альбина включила SONY.

Шнырь выращивал ему лучок и огурчики на зоне. Это была вторая ходка Тимохи. Первый раз его посадили за пистолет. Но это был только повод. На самом деле Тимоха организовал продажу самопальной водки. Это даже была не водка, а так, черт знает что с белым налетом около горлышка. Но все брали. В драку. Пить было больше нечего. Некоторые жаловались на эту примесь. Тимоха успокаивал:

— Это просто плохо бочку помыли. Там было что-то белое.

И никто ничего не мог сделать. Тимоха мылся в бане вместе с начальником милиции и начальником уголовного розыска.

— Могут поймать, — говорили ему.

— Пусть докажут, — говорил Тимоха. — Сейчас поймать мало. Надо еще доказать.

— Был бы повод, — сказал я, — они начнут следить, и могут до чего-то докопаться. — Но Тимоха отмахивался. Он был уверен в своей безнаказанности.

Его взяли фээсбэшники из центрального управления. Подъехали на старенькой машинке к дому и начали обыск. Кто-то сдал, что у Тимохи под матрасом лежит МАКАРОВ. Нашли также и канистры со спиртом в подвале. Долго всех таскали на допросы. Отстранили от работы начальника милиции и начальника уголовного розыска. Больше им никто не был нужен. Тимоха был авторитетом в городе. Но на зоне его не знали. Преступник по кличке Темный встретил его там и помог. Тимоха освободился первым. Появились настоящие коммерсанты. Многие из них начали обращаться к Тимохе. Все просили защиты от приблатненных ублюдков. Но город еще не был четко поделен. Просишь защиты — получи. Но и отстегни.

Тимоха дал пять миллионов Темному, когда тот вышел. Они погуляли вместе несколько дней и расстались.

Темный быстро просадил подъемные. Он слишком долго сидел на зонах, и забыл, как жить на воле. Он не мог ни с кем договориться. Да его никто и не знал. Коммерсанты к нему не обращались. Его блатное поведение никого не устраивало. Темный предложил Тимохе работать вместе. Он преодолел гордость и первым пришел к Тимохе. Они помирились, выпили в кабаке, и расстались. Тимоха ничего не сказал. Формально он не отказал Темному, но не стал предпринимать никаких действий для объединения. Он понимал, что с Темным дел иметь никто не будет. Кто захочет разговаривать с отпетым уголовником? Темный тоже это понимал. По сути, он просто предлагал Тимохе платить.

— Ладно бы еще одному, — сказал Тимоха своим приближенным, — но ведь у него бригада пять лбов.

— И все наглые бараны, — сказал Леня. — Он помогал Тимохе во всех делах. А раньше это именно он разливал в сарае спирт по бутылкам.

В конце концов, Темный решил припугнуть Тимоху. Утром машину авторитета расстреляли из пистолета. Прямо в городе из-за деревьев. Одна пуля попала Тимохе в ногу.

Друг Темного Итальянец сказал ему, что это плохая игра. Надо нанимать киллера.

Приехали двое москвичей. Они долго следили за Тимохой. На автосервисе за городом машину авторитета расстреляли. Москвичи выпустили в него две обоймы и бросили гранату. Молодая любовница была ранена осколком. Не та, которую Тимоха трахал с пятнадцати лет, а другая. Она была даже моложе первой. Только к этому времени ей уже было девятнадцать лет. Она собиралась замуж. Тимоха даже подумал, не будущий ли муж устроил это нападение.

— Это вряд ли, — сказала Наташа.

— Он не мог это сделать?

— Для этого надо быть настоящим гангстером. А он простой рабочий.

— Если он тебе не нравится, зачем выходишь за него замуж? — спросил Тимоха. Он сидел на земле у открытой двери машины и держался за раненую ногу.

— Он высокий, — сказала Наташа.

У нападавших больше не было гранат. Подойти ближе и добить Тимоху они боялись. Вдруг он вооружен. Хотя Тимоха не сделал в ответ ни одного выстрела. У него был обрез с двумя стволами. Тимоха тихонько вытащил его из-под сиденья. Он разложил обрез. Всего два патрона. Остальные были в багажнике. Он только что переложил их туда при ремонте машины. Зачем это надо было делать? Москвичи подождали немного и ушли.

— Не стали рисковать, — сказал Тимоха.

— Значит, не было у них стопроцентного заказа, — сказала Наташа.

— Думаю, это просто были не настоящие профессионалы.

Настоящие не замедлили явиться. Через четыре года. Три из них Тимоха просидел на зоне за убийство Темного. Он убил его прямо на стрелке.

Тимоха сказал, что москвичи ранили любовницу.

Темный ответил:

— Конец пришел не только твоим любовницам, но всей твоей семье.

Дело было за городом. Ночь. Началась драка. С Тимохой было трое. С Темным двое. Одного убили сразу, а водитель Темного Итальянец ушел. Он вывернулся из пиджака и быстро запетлял между кустами. Потом он уехал из города. И не появлялся, пока Тимоху не посадили.

Самого Темного Тимоха лично заколол ножом. После слов:

— Все равно конец тебе и твоей семье, — Тимоха начал колоть Темного. Он нанес ему не меньше тридцати ударов. Колол до тех пор, пока тот не умер.

Потом Тимохе посоветовали явиться с повинной. Все равно вся милиция думает на него. Теперь Тимоха не стал говорить:

— Пусть докажут. — Он согласился. И получил за это зверское убийство всего три года. Оформили как самозащиту.

Тимоху отправили на зону в другую область. Здесь его могли убить прямо на зоне. На зоне он жил нормально. Имел всегда зеленый лучок и свежие огурчики. И на воле ему сразу повезло.

Тимоха не имел связей в блатных и воровских кругах. Зато он был знаком со многими коммерсантами и директорами бывших когда-то государственными предприятий. Его уважали, надеялись, что Тимоха прекратит беспредел в городе. Он не стал ни во что вмешиваться, но наглые наезды сами собой прекратились. Все думали, что же он будет делать? Думали, он будет начальником охраны крупного предприятия. Но он возглавил строительство девятиэтажек в области. Это был большой куш. И делал все сам. Только один парень сопровождал его.

По чьему заказу все-таки убили Тимоху? Это сделали ребята, связанные с риэлтерской деятельностью, или это была месть друзей Темного?

Альбина заварила чай КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА. Он помягче других. Его можно пить на ночь, не боясь бессонницы.

Они все участвовали в этом убийстве. Альбина опять села за компьютер.

Итальянец обратился к людям, заинтересованным в строительстве домов. Они спонсировали это дело. Дали пятнадцать тысяч долларов. Итальянец не стал по обычной своей привычке экономить. Он хорошо помнил, как Тимоха с Леней чуть не завалили его на стрелке у реки. Он заказал профессионалов. Такие бьют наверняка.

Я видел их. Это были не местные ребята. Оба в черных кожаных куртках. Киллеры специально так одеваются. Кроме этих курток потом ничего не помнишь.

Киллеры следили за Тимохой неделю. А он даже окно в машине запирал. Говорит:

— А чего бояться? Я у себя дома.

Видимо, он не понимал, что сейчас и убивают дома.

Итальянца спросили, убирать ли второго?

— Нет.

— Точно?

— Он вообще не при делах.

Так и сделали. Когда простреленный десять раз Тимоха вывалился из подъезда, охранник Шура сидел в машине. Он вылез с квадратными глазами. Один из киллеров выстрелил два раза поверх его головы. Шура упал на землю и больше не вставал.

Альбина закрыла компьютер, потянулась и посмотрела на часы.

Полковник позвонил уже утром. Альбина легко встала. Хотя она легла спать только в три часа ночи.

— Ну что там у тебя получилось? — спросил полковник. — Давай быстрее включай компьютер.

— Я карточку забыла купить для интернета.

— Прекрасно. Через час фотографу предъявят обвинение, а у тебя карточки нет.

Альбина посмотрела на стол. Карточка лежала около ноутбука.

— Я нашла карточку, — сказала она.

— Где?

— Здесь лежала. Я просто ее сразу не заметила. — Она передала материал.

Полковник быстро прочитал несколько страниц и сказал, что нет пистолета. — Вы никак не доказали, что это пистолет не фотографа. А предлагаете нам висяка. Мы никогда не найдем этих ваших киллеров. Нет никаких оснований выпускать этого гада. — Полковник был рассержен тем, что Павел Антонович назвал его дураком. Фотографу передали, что он никогда не выйдет из тюрьмы.

— Почему это? — спросил он.

— Этим делом заинтересовалась Москва. Там один полковник с Петровки, 38 считает, что убил ты.

— Вы можете передать мой ответ ему? Записывайте:

— Вы дурак, полковник, если на самом деле думаете, что я убил своего друга. Вы думаете, я не знал, что он давно спит иногда с моей дочерью? Я знал. И горжусь этим.

— Бросьте, бросьте, — следователь махнул рукой. — Это вы только сейчас так говорите. Вы его убили!

— Дурак, — еще раз повторил фотограф. Он очень разозлил начальника милиции своего города. Тот просто так теперь его не выпустит.

— Что говорит охранник? — полковник обратился к двум капитанам. Они уже были в Москве. Практически сразу уехали назад. Только осмотрели труп и допросили охранника. Тимоха интересовал Москву в связи с двумя последними риэлторскими аферами. По оперативным сведениям, он успел познакомиться с некоторыми московскими риэлторами. Из преступной среды. За последние полгода как сквозь землю провалились три официальных застройщика, связанные с правительством Москвы. Но Тимоха жил не в Москве. Он был убит. Расследовать сейчас все его связи было тяжело. И главное бессмысленно. Решили все свалить на фотографа.

— Он не мычит и не телится, — сказал Вадим.

— Шура не видел киллеров, — сказал Валера.

Полковник развел руки в стороны.

— Мы, конечно, отошлем вашу версию в газету, — передал он на компьютер Альбины — Нельзя допускать ничего непонимающих в юриспруденции людей к обсуждению реальных преступлений. Так. — Полковник повернулся к своим капитанам: — Через два часа предъявите фотографу обвинительное заключение. — И тут же простучал по клавишам Валио: — Все, Альбина.

— Что?

— У тебя есть час пятьдесят, чтобы дополнить свою версию. Иначе фотограф надолго уйдет в тюрьму.

Альбина встретила Холмса и Ватсона в парке. Не в том, где прошлый раз, в другом. Но они опять сидели у мангала, где дымились шашлыки.

— Как ты нас нашла? — спросил Ватсон.

Случайно, хотела сказать Альбина, но сказала, что нашла их по запаху шашлыка.

— Вы должны мне помочь, — сказала она. — Я уверена, что фотограф не виноват. Но не могу привести никаких весомых аргументов в его пользу. Охранник почему-то молчит.

— Даже если он изменит свои показания, будет уже поздно, — сказал Холмс. — А баллистическая экспертиза подтвердила, что это именно тот пистолет?

— Да.

— Это хорошо.

— Почему? — удивилась Альбина.

— Еще не знаю, но думаю, нам надо попытаться выручить фотографа.

— Что будем делать? — спросила Альбина.

— Поедем на место преступления, — сказал Шерлок Холмс.

— Там ничего нет, — сказала Альбина, — я несколько раз все осмотрела.

Но он нашел то, что искал.

— Что вы делаете? — Альбина внимательно наблюдала за действиями юного сыщика.

— Считаю пули.

— Вы шутите?

— Понимаете, здесь что-то не сходится, — сказал Доктор Ватсон.

— Что?

— Пуль больше, чем надо, — сказал Холмс. — Непонятно, чем стреляли в охранника? Все пули из двух обойм были выпущены еще в подъезде. Одиннадцать в Тимоху, остальные я нашел в бетоне. — Холмс раскрыл ладонь. На ней лежало несколько расплющенных пуль. Милиция не посчитала нужным выковыривать их для баллистической экспертизы.

Охранник пообедал в час, а в два Тимоха поднялся к себе на шестой этаж. Он всегда оставлял охранника в машине. Просто надо было поговорить с женой о семейных делах. С охранником они только ужинали вместе. Шура никого не видел. Да и не мог видеть. Киллеры прошли в подъезд намного раньше. Теперь они стояли на площадке между первым и вторым этажами. Тимоха начал спускаться на лифте. Надо бы, конечно, Шуре проверить подъезд. Но он не был профессионалом. Он проверил, проверил. Только слишком рано. Он сделал это за десять минут до выхода Тимохи. Киллеры в черных кожаных куртках стояли в это время на шестом этаже. Там, где жил Тимоха. Он вышел и по дурацкой привычке начал договаривать с женой недоговоренное. Многие так делают. Зачем?! Киллеры поняли, что Тимоха вышел. Они в течение последних десяти минут постоянно опускали лифт на третий этаж, чтобы успеть спуститься вниз раньше Тимохи. Правда им пришлось делать это всего два раза. Почти никого не было.

С сигаретой в зубах Тимоха вышел из лифта. Он увидел спускающегося по лестнице киллера. Но в первый момент ничего не заподозрил. Тут ему показалось, что наверху над ним нависла чья-то черная тень. Тимоха, как взнузданный конь вскинул голову. И тут же раздался выстрел. Пуля попала в голову. Но Тимоха еще раздумывал. Толи броситься на киллеров, толи бежать. Он стремительно направился к двери. Следующая пуля попала в спину. Киллер думал, что не попал первый раз. Он стрелял с трех метров в голову. Но Тимоха, как будто не заметил этого выстрела. Он продолжал бежать к выходу из подъезда. Не больше пяти метров. А так далеко. Слишком далеко.

Киллер два раза промазал. Он понял, что такого слона в спину не убьешь. Надо бить только в голову. Но и в голову, казалось убить его невозможно. Второй убийца стоял на лестнице и не стрелял. Но в руке он тоже держал пистолет. Это была страховка. Первый киллер перезарядил обойму и опять начал вести огонь по движущейся мишени. Тимоха продолжал продвигаться вперед. Но уже медленнее. Во второй обойме кончились патроны. Чик-чик, курок два раза бессмысленно щелкнул. Другой киллер приставил пистолет к виску Тимохи. Но он не стал стрелять. Было ясно, что тот уже мертв, хотя и продолжает двигаться.

Тимоха открыл дверь, сделал два последних шага в своей жизни и свалился с каменного крыльца лицом вниз. Он пролежал так несколько часов.

Убийцы вышли из подъезда и увидели охранника Шуру. Он вышел из машины и сделал несколько шагов вперед. Киллер выстрелил два раза поверх его головы.

— Если пуль больше… Значит… — Альбина задумалась.

— Это значит, — сказал Ватсон, — что был еще один пистолет.

— У них могла быть третья обойма, — сказала Альбина.

— Зачем им брать с собой три обоймы? — сказал Холмс. — Браво, Ватсон, был второй пистолет. И теперь его надо найти.

— Вы думаете, они его тоже выбросили?

— Им не нужны улики. Профессионалы всегда выбрасывают оружие, — сказал Ватсон. — Если они выбросили первый, то избавились и от второго.

— Но его не нашли, — сказала Альбина.

— А мы найдем, — сказал Ватсон.

— Это будет непросто, — сказал Холмс. — У нас ведь чуть больше часа. Не правда ли, мисс Альбина?

— Да, — упавшим голосом, — сказала она.

Они ходили кругами около дома целый час. Бесполезно.

— Где был найден первый пистолет? — спросил Шерлок Холмс.

Альбина показала место.

— И здесь живет фотограф? — спросил Холмс.

— Нет, — удивленно ответила Альбина.

Оказалось, что здесь живет любовница Павла Антоновича. Пистолет был явно подброшен. Место, где жила любовница было находилось далеко от дороги. Долго пришлось им выезжать из города. Не так уж долго, но в таких ситуациях все могут решить секунды.

— Со вторым пистолем далеко не ездят. Он должен быть где-то здесь, — сказал Холмс.

Они стояли и смотрели кругом.

— Как ты думаешь, Ватсон, — спросил Холмс, — где может быть пистолет, если предположить, что в машину они сели уже без оружия. Это было бы слишком опасно.

— Не знаю, — ответил Федор.

— А вы, Альбина?

Она развела руки в стороны.

— Я не понимаю, — сказала она.

— И я тоже, — неожиданно сказал Холмс. Он помолчал несколько секунд и добавил: — Пистолет подобрали.

Они прошли метров тридцать, и Холмс показал место, куда мог быть брошен второй пистолет.

— Теперь нам может только повезти. — Холмс направился к подъезду, где жила любовница фотографа. Он не знал код, но уверенно открыл дверь. Код был видел по стершимся кнопкам.

В лифте Холмс сказал, что им может не повезти, если пистолет случайно подобрали пацаны. Впрочем, Холмс сказал это для красного словца. Он был уверен, что такая ситуация была преступниками полностью исключена.

Им открыла молодая девушка.

Вероятно, дочь, подумал Ватсон. Но Холмс сразу сказал:

— Пойдемте, покажите нам, куда вы спрятали пистолет. — Тут у него мелькнула страшная мысль. Вдруг эта девушка уже отдала пистолет. Она могла давно отдать его Итальянцу.

Несколько секунда девушка рассматривала троицу. И вдруг повернулась, и пошла в комнату. Они двинулись следом. К изумлению Альбины и Ватсона, Люда вынесла пистолет.

— Я нашла его случайно, — прошептала Люда, опустив глаза. — Я хотела отнести его в милицию. — На самом деле у нее были такие мысли, потому что Итальянец от радости загулял и несколько дней не приходил за пистолетом. — Мне что-нибудь за это будет? — тихо спросила она.

— Это не в нашей компетенции, — сказал Холмс.

Альбина записала показания девушки на диктофон и набрала номер полковника.

Холмс выяснил, что Люда сначала была любовницей Тимохи, потом Павла Антоновича, а потом Итальянца.

— Он не только спал со мной, — она имела в виду Итальянца, — он приглашал меня в ресторан, поиграть на бильярде, еще в разные места…

— Куда, например?

— В сауну.

Полковник минут пять не мог понять, что еще за второй пистолет. Потом сказал, что время уже вышло.

Альбина ответила резко:

— Вы, что, уже его расстреляли? — Полковник замолчал на несколько минут. Потом сказал: — Это еще ничего не доказывает. — Действительно, Люда была не только сообщницей Итальянца, она также была любовницей Павла Антоновича.

— Все равно вы теперь не можете направить дело в суд, — сказала Альбина.

— Мы направим его на доследование, — сказал полковник.

— Выпустите фотографа под подписку. Позвоните здешнему начальнику милиции и скажите, чтобы он его выпустил. А то могут быть большие неприятности.

Но Павла Антоновича не выпустили. Итальянец сбежал, Люда отказалась подтверждать свои показания. Холмс ни в каких документах не упоминался. Прошел месяц. Полковник не знал, печатать ли расследование Альбины. Уж очень оно было похоже на правду. Наконец, он это сделал. И почти стразу ему позвонил генерал. Он сказал, что полковник опять угадал.

— Молодец, — сказал генерал. — Взяли киллера в Греции. Он убил члена парламента.

— А мы тут при чем?

— Ему вкололи сыворотку правды. Он во всем признался. А за одно признался и в убийстве Тимохи. Так что можешь довести это дело конца. У тебя есть все факты.

— А как быть с фотографом?

— Скажи ему… пусть ему скажут, чтобы в следующий раз заводил любовниц по моложе. Лет на тридцать.

— Значит, ее опять оставляют работать? — спросил один из двух капитанов.

— Да. Кто-то должен у нас убийства расследовать.

Павел Антонович на радостях снял свой любимый кабак на целый вечер. А Люда? Она опять была вместе с фотографом. Девушка так напилась на этом банкете, что все время ругалась с барменом. В конце концов, он вылил на нее бутылку шампанского. Люда ударила бармена туфлей в лицо. Была уже ночь. Все поехали купаться. Фотограф прямо в костюме лежал на траве, а бармен с Людой плавали в озере. Если в воде можно заниматься сексом, то они занимались.

Я — робот

Краткое содержание

Эта история уже по-настоящему необыкновенная. В Москве Альбине поручают расследовать дело об авариях на маршрутных такси. Уже до нее существовало две версии. По одной аварии совершал один человек, по другой их было много. Полковник сказал Альбине, что она хорошо умеет связывать разрозненные события. Ей просто надо подтвердить одну из этих версий. А именно, что аварии совершал один человек. Это была личная просьба генерала. Если она не сможет объяснить, сказал генерал, значит, будем считать верной вторую версию. А по этой второй версии водители маршрутных такси погибали, а, следовательно, они были… шахидами! Много разных людей уже было арестовано, много следователей было завязано в разработке этой второй версии.

Но принимать окончательно решение не решались. Слишком опасными могли быть последствия. И Альбина выдала версию. Такую версию, что другая, про шахидов, показалась полковнику очень правдивой и совершенно безболезненной.

А начинается история с таксистки Марины. Ее машина оказалась в зоне первой операции Тома Кольчугина.

Таксист Марина

Я с грехом пополам окончила Московский Университет и стала искать работу. А работы не было. Ученым тут не платят.

Я зашла в Институт Генной Инженерии, потом в родную Биоорганику. Место старшего лаборанта мне было обеспечено. С зарплатой одна тысяча пятьсот рублей в месяц. Без условия обязательно выйти замуж за москвича в самое ближайшее время.

А директор Дубининского института предложил:

— Выходите замуж, и мы вас возьмем.

— За вас? — неожиданно для самой себя спросила я. Он сначала смутился, но потом твердо ответил:

— Я женат. Найдите кого-нибудь другого.

— К сожалению, я не знаю, где их искать.

— Кого?

— Женихов.

— Да полно, — сказал директор. — У нас есть несколько человек.

— Нет, — сказала я, — думаю, они все неудачники. Я хочу замуж за богатого англичанина.

Директор обиделся.

— Тогда я вас не задерживаю. Всего хорошего, — он кивнул глазами на дверь. На прощанье я все же спросила:

— А не могли бы вы послать меня в Америку от вашего заведения?

— Нет.

— Почему?

— Потому что вы не постоянный человек. То вы хотели англичанина, а теперь легко соглашаетесь на американца. Так не делается. — Он хмуро склонился над бумагами.

— Вот деловой, — сказала я вслух уже на улице.

У меня была одна почти детская мечта. Я мечтала работать таксистом. Именно так. Я переоделась в мужской костюм, который в принципе ничем не отличался от женского. Вы думаете, я пошла в таксопарк? Нет. На последние три тысячи долларов я купила подержанный Мерседес. Сама поехала в Германию и купила.

— Четыре с половиной, — сказал мне парень лет тридцати. Он имел в виду, четыре с половиной тысячи евро. — Машине всего пять лет. Прошла сто пятьдесят тысяч километров.

У меня было только три тысячи долларов. А евро, следовательно, еще меньше. Я нашла таксопарк и там узнала, что за три тысячи долларов можно купить трехлетний мерс.

— А пробег сколько? — спросила я. — Тысяч сто?

— Нет, — ответил лысый таксист.

— Меньше?

— Ты сама посчитай. Днем работаю я, ночью напарник. И так каждый день. За три года мы наездили четыреста пятьдесят тысяч. Берите нашу машину за три тысячи евро.

— За три тысячи долларов, — сказала я.

— Ладно, — сказал он. Но взял с меня немецкий таксист только половину этих денег. — Остальные заплатишь государству.

Выходит, Мерседес стоит в Германии всего полторы тысячи долларов. Что же это за машина? Я уже пожалела, что купила ее. Развалится. А у меня денег нет даже чуть-чуть ее подремонтировать.

Вроде бы мне понравилось кататься на машине. Только желающих было мало. Было лето, а я не знала, что летом мало народу голосует.

Сегодня везло. Высадила одного рядом с Профсоюзной улицей, а сразу за поворотом парень опять тянет руку.

— На Рублевское шоссе.

— Поехали. — Всего за триста. Ну да ладно. Пока и так сойдет. Лечу под сто двадцать в самой левой полосе. Парень так утомился после бурной ночи, что сполз с сиденья. Девушка держала его голову руками. Их не было видно ни с боку машины, ни сзади.

Я начала перестраиваться правее. Где-то здесь уже должно быть Рублевское шоссе.

Я схватилась за голову, потом за сердце. Что это было?! Что?! Я задела идущую сзади машину. Каким образом? Там ведь никого не было!

С большим трудом я послала к черту этих дорожных бандитов. Ублюдки! Они назвали мою машину куском железа. Заднее правое крыло надо делать. А как? Денег-то у меня нет.

Что мне снилось ночью, я не помню. Но точно это было что-то нехорошее. Утром на сердце было очень тяжело. Это значит,

впереди нас ждут большие трудности. Царапина на крыле была незначительная.

— Нельзя просто располировать?

— Нет, — ответил жестянщик. Он внимательно осмотрел небольшую вмятину. — Надо шпаклевать и красить.

— Сколько?

— Да сто долларов, не больше.

Но и этих денег у меня не было в то время. И занять не у кого. Продать ноутбук, что ли? Жаль. Хоть старый, но СОНИ.

Я сидела перед экраном прекрасного японского аппарата и ничего не могла придумать. Я много раз представляла себе правое заднее крыло моего Мерседеса. Представляла, каким оно было еще два дня назад. Что теперь делать? Оно было такое ровное! Это была настоящая прекрасная тачка.

Я подошла к машине и погладила неровное крыло. Почти незаметно. Может, так и ездить?

Уже на следующий день меня остановил гаишник. Все проверил, даже противооткатные башмаки попросил показать.

— Даже не знаю, за что вас оштрафовать? — откровенно сказал он. И тут заметил царапину на правом заднем крыле. Привязался, пришлось заплатить, хотя справка у меня была. Нет, надо делать. Надо же, трех тысяч рублей нет!

У меня хватило ума самой попытаться выправить крыло. Ведь вроде бы такая ерунда. И только все испортила. Разполировка не помогла. Я терла, терла этот металл до умопомрачения. Потом долго плакала.

Я поехала в деревню и напилась. Опять поплакала. Машина так и стояла около дома. Я решила загнать ее в пристроенный к дому сарай. Мерседес забуксовал.

— Давай, сука, выкарабкивайся! Убью, падла! — Машина рванулась и снесла ползаборчика.

Все кончено, теперь ее не отремонтировать. Крыло, передняя панель, фара. Даже капот помялся.

— Почему так не везет? Неужели так и должно быть? — Я сидела одна и пила брусничную настойку. Больше ничего не было. А эта давно здесь стояла в подполе. — Не могу поверить!

Я вышла к колодцу. Сделала еще глоток и подумала: а не утопиться ли? Жалеть никто не будет. Я заглянула вниз. Показалось, что меня позвали. Кто?

Я сбросила вниз ведро. Далеко заплескалась вода. Ведь, кажется, кто-то находил на дне колодца сокровища. И не раз. Может проверить?

Я нагнулась и чуть не сорвалась в колодец. Ноги заскользили по влажной траве, праздничный халат задрался на спину. Я бы точно свалились вниз. В последний момент у меня хватило ума отпустить бокал с вином и схватиться за цепь. Но это был еще не конец. Оказывается, она не до конца размоталась. Еще ни разу такого не было, чтобы цепь после сбрасывания ведра размоталась не до конца. Ни разу! Я такого просто не помню. Как это могло случиться?

— Наверное, захлестнуло.

Я висела внутри колодца. Надо вылезти. Мерседес останется без присмотра, если я утону. Не хотелось бы. Вода, я думаю, очень холодная сейчас. Да она всегда здесь холодная. Как можно было думать о том, что там внизу меня ждут сказочные богатства. Это только в сказках бывает.

Я поднялась по цепи до самого бревна. Как теперь вылезти? Я боялась сорваться. Еще раз я не вылезу. Бревна скользила под ногами. Наконец, я смогла перебросить одну ногу через сруб. Вторая держалась за цепь.

— Не могу. Я боюсь!

И вдруг неожиданно для самой себя, я оказалась на траве. Как это у меня получилось? Сама не знаю. Как будто кто-то мне подал руку. Я осмотрелась кругом, зябко передернула плечами и побежала в дом.

Другая бы на моем месте сразу напилась, и спать легла. Такое потрясение! А я затопила баню, помылась хорошенько, попарилась, и только потом напилась. Просыпаюсь утром, как новая. Я-то новая. А машина? И машина новая. Выхожу, смотрю, а она стоит! Как будто только с конвейера! Я глазам своим не верю. Как это возможно? Кто ее так отремонтировал? Ничего не понимаю.

Я подошла, руки у меня дрожат, ключ зажигания вставить не могу.

Альбина подъехала к Петровке, 38.

Она поднялась на четвертый этаж. Капитаны курили не в новой курилке, а прямо в открытое окошко в коридоре. Полковник стоял рядом и слушал анекдот. Капитаны рассказывали его вместе, по очереди. А полковник только слушал, моргал глазами и качал головой. Это был анекдот о том, как одна дама разбила свою машину, а утром обнаружила ее у дома уже отремонтированной.

— Даже не отремонтированной, а практически такой, какой она была раньше, до аварии, — сказал Валера, поправляя своего друга Вадима.

— А как это могло случиться? — спросил полковник.

— Существует очень простой ответ, — сказал Вадим. — В этой день был сильный звездопад.

— Сильный что? — спросил удивленный полковник.

— Видите ли, — продолжал за друга Валера, — говорят, Авель прорвался через заслоны времени. Одна из звезд, долетевшая почти до Земли был именно он.

— А зачем он прибыл? — спросил Борис Владимирович.

— Ну, разборки теперь будут с потомками Каина, — ответил Вадим.

— С машиной тоже он разобрался? — полковник покашлял в кулак.

— Думаю, она попала под сильную энергетику того необычного звездопада, — сказал Валера.

— Это уже не анекдот, а какие-то нелепые слухи, — сказал полковник. И добавил: — Так можно легко слух превратить в реальную версию.

— Почему нам нельзя выдвигать подобные версии? — спросил Вадим.

— Каждый должен заниматься тем, что у него получается, — ответил Борис Владимирович.

— А некоторым можно, — сказал Валера.

Полковник ничего не ответил, потому что в конце коридора появилась Альбина.

Еще неделю назад полковник дал ей для расследования дело о маршрутке.

Об этом деле сверху поступали противоречивые указания. Сначала приказали найти водителя маршрутки, сбежавшего с места аварии. Пассажиры были мертвы, а водитель сбежал. Он сбежал и через некоторое время опять совершил аварию. Потом была выдвинута версия, что водитель не сбежал, а умер вместе с пассажирами. Если он умер, значит, вторую аварию совершил другой водитель. Третью — третий, и так далее. Если все водители погибли, значит, существует группа террористов, шахидов. Сейчас Альбине предложили доказать, что все аварии сделал один водитель. И зачем он это сделал. Надо было его найти и все объяснить. Немало. Версия о террористах была слишком опасной. Много невиновных людей могло пострадать. Если и был террорист, то только один.

— Дохлое дело, — сказала она.

— Вы стали грубы, мадам, — сказал полковник.

— Такая уж это работа, — вздохнула Альбина.

— Может быть, действительно, она не для вас?

— Борис Владимирович, пусть ребята расследуют это дело, — Альбина показала на капитанов.

— Это слишком легкое для нас дело, — сказал Вадим.

— Альбина, — сказала Валера, — ты чего артачишься? На самом деле это очень простое дело.

— Ты просто пройдешься по адресам его знакомых, — сказал Вадим.

— Он должен быть где-то тут, — сказал Валера.

— Ну, может быть, придется съездить в Саратов, — сказал полковник. — Он оттуда родом. За неделю успеешь.

— За неделю? — Альбина нервно постучала авторучкой по открытой странице блокнота. — Разрешите закурить? — она вынула пачку ЛМ.

— А разве вы курите? — спросил удивленно полковник.

— Тут закуришь, — Альбина поднесла огонь к сигарете.

— Курите, курите, — сказал Борис Владимирович, — у вас действительно очень тяжелая работа. Вам надо дело делать, да еще потом хорошенько написать об этом.

— Вот именно! — чуть не заплакала Альбина, — а когда мне это делать? Пока я езжу в Саратов, пройдет вся неделя. Писать мне просто некогда.

— Ладно, мы съездим в Саратов, — сказал Вадим.

— У нас все быстро получится, — сказал Валера.

— Ничего здесь быстро не получится, — Альбина выпустила струю дыма прямо в лицо полковнику.

— А что вы так волнуетесь, Альбина? — спросил Борис Владимирович.

— Я же читала некоторые материалы дела.

Полковник развел руки в стороны.

— Я не понимаю, что там особенного? — сказал он.

— Вы не понимаете? Он был мертвый!

— Да не был, — вяло махнул рукой начальник. — Просто обознались.

— Был, был, был! Я уверена.

— Альбина ты сама прекрасно понимаешь, что этого не может быть, — сказал Валера.

— Это не реально, — сказал Вадим.

Полковник тоже закурил. Хотя двадцать один день назад он бросил курить.

— Вот, опроверг еще одну теорию, — сказал он. — Прочитал в журнале, что надо продержаться только двадцать один день. Потом курить уже не захочется. А мне захотелось. Вот мы вам и поручаем это сложное дело, — продолжал он. — Только вы, Альбина, можете объяснить, как врачи ошиблись. Почему они живого человека приняли за мертвого.

Все встали. В коридоре Вадим закурил и сказал Альбине, что теперь она засыплется.

— Он на самом деле был мертвый, — сказал Вадим, — я сам видел его проломленную грудную клетку.

— Может, его выкрали? — неуверенно спросила Альбина.

— Кто? Кому он нужен? — Валера подошел к Альбине и доверительно сообщил: — Мы отработали эту версию. Можешь быть спокойна.

— Это была единственная наша надежда, — сказал Вадим. — Он был уже москвичом. Имел хорошую двушку.

— Это интересно. — Альбина даже остановилась. — Вы действительно, хорошо отработали эту версию? — спросила она.

Они обиделись и ушли. На прощание капитаны сказали, что в деле все есть.

— Надо внимательно читать все, что сделано до вас, — сказал Валера.

Вышел из своего кабинета полковник. Он сказал, что очень надеется на Альбину.

— Все ждут от вас победы, — сказал Борис Владимирович. — Сейчас звонил генерал. Говорит, верю, что она разберется. Иначе, извини, придется поставить вопрос о вашей профессиональной пригодности.

— Но, почему я?! Эти ваши два капитана тоже ничего не накопали.

— Напрасно вы кричите, дорогая, — полковник встал по стойке смирно и одернул пиджак. — Они доказали, что этот парень был террористом.

— Ч-что? — шепотом спросила Альбина. — Потом она добавила: — Вот пусть они сами эту чушь и доказывают.

— Вы меня не совсем, видимо, поняли, дорогая, — полковник слегка почесал затылок. — Генерал хочет видеть ваше подтверждение.

— Ну, ведь это же просто смешно! — закричала девушка. — Водитель маршрутки — террорист. Вы сами-то в это верите?

— Верю. — Полковник взял свою сотрудницу под руку и медленно повел по прекрасному широкому коридору. — И вы поверьте. Есть информация о некоторых странностях. Я вам точно говорю. Были фээсбэшники, которые не хотели, чтобы это дело отдавали милиции. Поверьте…

— Извините, Борис Владимирович, — перебила начальника Альбина, — вы хотите сказать, что этим делом занималась ФСБ?

— Да.

— Значит, все от него отказались. Понятно. И вы подсовываете его мне. Почему вы так хотите меня завалить? Почему вы так меня не любите? — Альбина вытерла набежавшие слезы.

Полковник тяжело вздохнул.

— Вы правильно сказали, Альбина, это дело нельзя раскрыть. Тем более за такое время. Всем нужен козел отпущения.

— Я не козел, а коза. Вот вы и будьте этим козлом! А я не хочу.

— Честно говоря, Альбина, не на кого больше положиться. Если кто и сможет справиться с этим делом, то это только вы. Честно. Так думает генерал. Да и я тоже… Попробуйте что-нибудь сделать. Скорее всего, у вас ничего не получится. Вас не расстреляют. Ну, пойдете работать журналисткой.

Не говоря больше ни слова, Альбина выбежала из здания милиции.

С ее губ слетело всего несколько слов:

— Свиньи, свиньи, свиньи проклятые.

Альбина спустилась по лестнице и ее чуть не задавила машина. Альбина упала, Мерседес затормозил, передние колеса вывернулись и прошли рядом с ее головой. Из-под задних колес желтого Мерседеса пошел дым.

— Вы не ушиблись?

— Вы задавили меня, — простонала Альбина. — И это к лучшему. — Она опять уронила голову на асфальт.

Марина осмотрелась. Наверное, эта дама адвокат. Она знала, что в этом здании находится милиция.

Только мента мне не хватало. Приехала, называется, отдохнуть на пару дней.

Уже через сорок минут Альбина знала о чудесном ремонте Мерседеса. Они сидели в том же самом доме, где это произошло. Дамы пили чай с тортом.

Марину как будто прорвало. Она тараторила и тараторила. Она так была рада, что девушка осталась цела и невредима и не собиралась жаловаться, что не могла остановиться.

— Невероятно, невероятно, — только и повторяла Альбина.

Она всерьез заинтересовалась рассказом Марины только после того, как таксистка сказала, что собирается замуж за водителя маршрутки.

— Маршрутки? — переспросила она.

— А что вас удивляет?

— Да так, — уклонилась Альбина от прямого ответа.

— Ты знаешь, сколько он зарабатывает? Три штуки в день.

— А в месяц? — спросила Альбина.

— Две штуки баксов.

— Как ему удается столько зарабатывать? Такие пробки везде.

— А вы знаете, как они ездят? Он мне рассказывал.

Еду, говорит, а поворачивать негде. К повороту машин сто уже выстроилось. Он посмотрел на бордюр — не проехать. Все заставлено автомобилями. Только одно место свободно.

— Что это за место? — спросила Альбина.

— Автобусная остановка!

Если не поеду, говорит, ничего не заработаю. Пик час, очереди на маршрутку по пятьдесят человек.

Ударяю передними колесами в бордюр. У бабушек с тележками глаза на лоб. Чего это он хочет, думают. Я вперед, а они разбегаются в разные стороны. Тележки с покупками тащат за собой. Ругаются матом, обзывают идиотом и так далее. Я, говорит, дальше еду по трамвайным путям, потом перехожу на следующий тротуар, пролетаю еще две остановки. Подходит автобус. Один мужик чуть под колеса не попал. Очень ему хотелось в подошедший автобус быстрее сесть. Но и мне останавливаться нельзя. Мужик назад успел отпрыгнуть.

Потом километра три ему приходится ехать по обочине. Вся аллея наглухо забита машинами. Пассажиры головами стучат о стены автобуса. Вы не имеете права здесь ездить, кричат некоторые москвички. Но остальные молчат. Если водитель встанет в общую очередь, они домой приедут очень поздно.

Потом Марина сказала, что свадьба пока откладывается.

— Он попал в аварию? — спросила Альбина.

— Да.

Потом она слушала целый час. Без звука.

На этот раз Альбина не могла посоветоваться с Шерлоком Холмсом. Он был далеко. Она писала три утра и три вечера подряд. Принтер сломался, и она отдала полковнику дискету.

— Ты так торопилась, что не успела перепечатать свое расследование? — пробубнил Борис Владимирович.

— Распечатать.

— Что?

— Распечатать, — повторила Альбина.

— Это все равно, дорогая. — Полковник задумчиво посмотрел на экран монитора. Он вставил дискету, потом встал и сказал:

— Иди отдохни.

— Вы не будете сейчас смотреть?

— Ну, ты уйдешь, я посмотрю.

— Уже нет срочности? Я вас не понимаю?

— Тебе повезло, Альбина. Ты остаешься работать у нас. Принято решение расстрелять всех.

— Вы, что, шутите? Когда их успели приговорить? Это невозможно.

— Их уничтожат при попытке к бегству.

— Вы это серьезно? Когда это будет?

Полковник посмотрел на часы.

— Через час.

— Смерть по утру. Я вам не верю.

— Это правда.

— Тогда я вас очень прошу — прочитайте сейчас мой отчет. Я вас очень прошу.

— Да не поможет это. Ничего вы не можете придумать такого, что бы помогло им.

— Это поможет не только им. Это очень важно для вас. Отвечать за ошибку придется вам.

— Только не в этот раз. Впрочем, ладно, я прочитаю. Вы пока спуститесь вниз, в буфет. Выпейте там кофе с тортом, съешьте мороженое. Можете выпить пива с креветками. И… — он опять посмотрел на часы, — позвоните мне через полчаса.

— Мы не опоздаем?

— Не опоздаем. Все идите.

Он влетел в кафе уже через двадцать минут.

— Что вы написали?! Что вы наделали?! Ведь я просил вас подтвердить версию о террористе. Я думал, что вы это сделали неубедительно. А вы? Что вы тут написали? Это не отчет работника милиции, а какие-то Секретные Материалы. — Полковник залпом выпил стакан Боржоми.

— А если это правда?

— Не может это быть правдой.

— Тогда чего вы беспокоитесь?

— Я тебя не понимаю. Зачем ты такую чушь придумала?

— Если вы так считаете, пожалуйста, считайте. Я написала честное расследование.

— Ну не может происходить таких событий! — вне себя крикнул полковник. — Это все равно, что накормить пятью хлебами несколько тысяч человек.

— Хороший пример вы привели, Борис Владимирович, — Альбина подвинула поближе дымящуюся тарелку креветок. — Будете?

— Нет, впрочем, буду. Откуда только тут креветки? Раньше не было. Вкусные.

— Пивка бы.

— Ты выпей, а я на работе.

— Откуда? Теперь у нас здесь пиво не продают.

— Вот как? А я и не знал.

Запретили недавно.

— Бывает… — сказал полковник задумчиво.

— Вот именно, что бывает! Иисус накормил несколько тысяч человек пятью или шестью хлебами только один раз.

— Ну и что?

— Потому что это бывает. То есть случай. Что-то произошло в тот день со звездами.

— Со звездами?

— Может быть, со временем. Время в тот день пошло по кругу. Иисус начинал раздавать хлеба несколько раз.

— Так не бывает.

— Иногда бывает. Вы Библию читали? Там это написано. Звезды…

— Вот именно, звезды и полетят. Только не с неба, с погон, — полковник похлопал ладонью по плечу. Ну, зачем такие сложности? Неужели нельзя было придумать чего-нибудь попроще?

— Я ничего не придумывала. Здесь все правда, — Альбина показала на листы, которые начальник принес с собой.

Полковник вздохнул. Он перебрал несколько листов и сказал: — Вот вы пишите, что он был один. И он был мертвый.

— Да.

— Мы не знаем его внешнего вида… — Полковник закурил, — но это и не надо. Не может же человек десять раз воскреснуть? Лазарь, и тот воскрес только один раз. Если ты, говоришь, что читала Библию.

— Если вы считаете, — запинаясь, проговорила Альбина, — что он погиб в автокатастрофе, то… кого же вы хотите расстрелять? Если все погибли, кого вы судите?!

— Версия о нескольких террористах предполагает, что кроме погибших террористов, были и живые. Иначе откуда им браться?

— Были?

— Да. Потому что все они арестованы. Если бы вы смогли доказать, что террорист был один, их бы отпустили, а теперь будет работать вторая версия о множестве террористов. Вы могли спасти этих людей.

— Я вам говорил, — продолжал Борис Владимирович, — что этим делом сначала занимались в ФСБ? Так вот, они дали заключение, что водители притворялись мертвыми. Такая техника террора.

— Как притворялись? По системе йога, что ли?

— Зря вы ухмыляетесь. Ведь если бы вы, Альбина, написали, что-нибудь нормальное, я бы ничуть не волновался. Но именно на этих чертовых секретных материалах этих чертовых фээсбэшников и основано наше обвинение. Э-эх! А может выбросить твое это сочинение, а? Напиши другое. Все равно не докажешь ты свою идею.

— Почему?

— Потому что осталось двадцать минут, — полковник посмотрел на часы.

Альбина выбежала из здания и столкнулась нос к носу с Шерлоком Холмсом. Он не специально ради нее приехал, но специально стоял тут и ждал Альбину. Об авариях маршрутных такси говорила вся Россия.

— Что делать? — почти сразу спросила она. — Помогите, раз вы тут оказались.

Шерлок Холмс слушал пять минут. Потом сказал:

— Нужно проверить адреса погибших пассажиров. Если вы правы, они все окажутся живы.

— Живы?! Но их же, наверное, давно похоронили.

— Думаю, что никто этого не проверял. Давай, спеши. — Он помолчал, потом добавил: — Но существует и второй вариант. Эти люди действительно умерли. Тогда важно проверить, кто они были.

Альбина сообщила полковнику эту информацию. Оставалось всего пять минут.

Бриллиантовый миллионер

Владимир Александрович откладывал деньги просто так. Это было совершенно не нужно. У него была богатая жена. И очень богатый тесть. Он входил в очень закрытое общество бриллиантовых воротил. Неожиданно тесть умер. Владимир смог занять его место. Сделать это было очень непросто. Тесть тестем, а ты здесь причем? Но жена его нашла выход. Она была красивая, высокая дама.

— Если мы упустим этот шанс, — сказала Валерия, — сливай воду. Это будет уже не жизнь. Ты понял?

— Нет. — Владимир Александрович только что вышел из душа. Он еще потер голову шикарным полотенцем и сел за стол. — А что я могу сделать, Вар? Разве эти волки пустят меня в свою стаю? Это просто невозможно.

— А я думаю, такая возможность есть.

— Что надо делать? — он отрезал ломоть вареного мяса с жирком. Потом добавил: — Может быть, ты прекратишь курить и сядешь за стол?

— Послушай меня внимательно, Владимир Александрович. Сегодня к нам придут гости. Это Степан Ильич с женой.

— Сам председатель? Это хороший знак. А что я ему скажу?

— Ни в чем ему не отказывай, будь предупредителен и любезен.

— Ну, ладно. Хотя, честно говоря, я не понимаю, за чем я ему нужен. Впрочем, он тебя уважает.

В середине ужина Степан Ильич вышел с его женой в другую комнату. Владимиру Александровичу даже в голову не пришло, что между его женой и Степаном Ильичом будет секс. Все его мысли были о деле.

— Подойди сюда.

— Что?

— Приблизься, говорю. — Она откинулась на подушки нового, только что купленного фиолетового дивана. После евроремонта вся большая комната дышала новизной.

Жена Степана Ильича была пониже ростом жены Владимира Александровича. Но и по шире. Особенно в области таза. Работала она главным бухгалтером известного банка. Владимир очень ее боялся. Он даже представить себе не мог, что с ней можно как-то заниматься этим делом.

— Поцелуй меня.

Сердце у Владимира бешено заколотилось.

— А если они войдут? — он показал на дверь.

Она ничего не ответила и начала раздеваться. Владимир выпил стакан водки.

— Что ты боишься? — спросила она. — Ты никогда не слышал о свингерстве? Отвечай, — томно протянула Елена Георгиевна.

— Слышал. Я не в Африке живу.

— Ну, тогда не бойся. Начинай. — Она была уже почти голая.

— Скажи что-нибудь.

— Елена Прекрасная.

Он больше ни о чем не думал. И даже страх, что войдет его жена или Степан Ильич, не мешали ему. Даже помогали.

Они вошли через час. Владимир Александрович и Елена Георгиевна уже оделись и сидели за столом друг против друга. Только что сели. Степан Ильич был одет как с иголочки. И жена Владимира Александровича выглядела вполне прилично. Только красное платье ее треснуло по шву в одном месте. Владимир это заметил. Он отвел глава и сказал, что ужин можно продолжить.

— Хорошо, — только и сказал Степан Ильич. Прошел час.

— Уже поздно, — сказал Степан Ильич.

— Да, — поддержала его жена Владимира Александровича. — Останьтесь у нас.

— Конечно, — поддержал Владимир жену.

И они остались. Теперь уже все было ясно. Владимир спал с женой Степана Ильича, а тот с его Валерией.

Утром, когда они уехали, Валерия сказала, что Владимир принят в узкий закрытый круг.

— Что это за круг? — спросил он.

— А ты не понял? Это бриллиантовая концессия.

— Они все свингеры? — спросил Владимир Александрович, не глядя на жену.

— Нет, не все. Только те, кто этого хочет.

— А я хочу?

— Уверена, что очень хочешь. Хотя и боишься.

— Не знаю, как мы теперь будем с тобой жить.

— Богато. — Валерия села за стол и сделала глоточек кофе.

Да, так это и было. За границей они заботились только о том, чтобы в Россию поменьше попадало информации о их тратах. На счетах было много денег. И Владимир Александрович стал откладывать остававшиеся в карманах деньги просто так. За несколько лет он накопил три больших чемодана. Десять миллионов долларов.

Куда их спрятать? Он не дорожил этими деньгами, как суммой. Владимир Александрович некоторое время любил их, как коллекцию.

Он спрятал, а другой человек их нашел. Владимир долгое время даже не знал, что денег у него уже нет. Он не заботился о них. У Владимира Александровича уже было другое хобби. А денег просто девать некуда. Хотя обычно принято считать, что денег очень много у тех, кто сидит на нефтяном кране. Нет, не только.

Спецназовец

Семен Ильич потерял память в Чечне. Они втроем вели неравный бой против окружившей их банды моджахедов.

— Сдавайся, русский! — услышал Семен в пятый уже раз. Но то, что было добавлено, он услышал в первый раз. И это очень удивило его. — Мы знаем, зачем вы прибыли сюда. Вы должны убить Алибабу. — Так звали главного арабского террориста. Скорее всего, это был псевдоним. — Ты видишь, у нас всюду есть свои люди. Нет для нас тайн в этом мире. Сдавайся, тебя предали.

Капитан проверил рожок автомата. Потом он нагнулся и приложил два пальца к шее старшего лейтенанта. Конец. Старлей уже умер. Третий тоже был убит. Сначала автоматной очередью ему перебило руку, потом две пули попали в шею. Серега захлебнулся кровью.

Капитан бросил последние гранаты, и перевел предохранитель на одиночные выстрелы. Он успел навсегда успокоить еще троих. Потом за его спиной взорвалась мина. Иногда бойцы попадали под огонь своих минометов. Но здесь был не тот случай. Здесь капитану никто не мог помочь. Даже неточной стрельбой. Его посчитали мертвым, а он не получил даже царапины.

Его лечили месяца три, но бесполезно. Он запоминал только то, что было после взрыва. Работы не было, денег тоже. Жена забрала детей и уехала на родину. В пивном баре Семен Ильич встретил человека, который сказал:

— Хочешь жить вечно?

Семен хотел выругаться, но вопрос был настолько глуп и не уместен, что он сказал:

— Кончено.

— Приходите сюда через полгода. Вы получите то, чего вам так хочется. — Они выпили пива, потом вина, потом заказали еще по креветкам. Ну, а потом расстались.

Когда Семен Ильич нашел десять миллионов долларов, он действительно понял, что хочет жить вечно. По крайней мере, долго. И не потому, что теперь у него были деньги, хотя пока он боялся их тратить. Дело было в другом. Он понял, что хорошая безбедная жизнь может кончиться. Навсегда. А на небе не за что зацепиться. Голый вассер.

Он пошел в бар именно в тот день, когда назначил незнакомец.

— Вы пришли?! — услышал Семен. — Я был уверен, что вы не забыли.

— Я пришел сюда случайно, — сказал капитан. — Неужели вы подумали, что я вам поверил? Какая там еще вечная жизнь. Так не бывает. — Семен Ильич сначала подумал, что мужик хочет денег. Узнал, что у него кое-что есть и теперь, оказывается, не хватает денег на эксперименты. Хотя полгода назад денег у Семена Ильича не было совсем. А предложение о вечной жизни уже было. — Вам нужны деньги?

— Нет. Мне нужны вы. Что вы теряете? Ничего. А приобретете немало.

— А почему бы вам самому не попробовать? На самом себе?

— В случае чего, без меня никто не сможет продолжить эксперименты. Вы понимаете?

— Понимаю. Ладно, я согласен.

Ученый

— Как вас зовут? — А звали его Том. Отец так назвал в честь Тома Сойера.

— Я прошу вас, зовите меня именно так.

— Зачем?

— Ну, я так хочу. Ленина же вы звали Лениным? И не удивлялись.

— Лучше бы вас назвали Альбертом в честь Эйнштейна. Ну, ладно.

Тома выгнали из МГУ. За неуспеваемость. Это было глупо. Ведь он все знал. Просто очень устал. Том решил, что физика не справится с продолжением жизни. И перевелся на химию. Попросту перевелся с кафедры биофизики на кафедру биоорганической химии. К профессору Овечкину. Все было хорошо. Но Томми не пересдал три предмета. Вместо биохимии животных надо было сдать биохимию растений и так далее. Каждый год Том ездил в стройотряд. И все успевал. А здесь решил потратить время на чтение научных книг. Изучил всего толстенного Полинга, еще пачку разной литературы. По хроматографии там, органической химии. Пытался понять, как было открыто бензольное кольцо. А по программе ничего не читал.

— А что там было читать? — рассказывал он в баре. В принципе все было одно и тоже. Так, формальность.

— И когда его спросили, сможет ли он пересдать все три предмета за неделю, Том сказал, что не сможет. Он понял, что у него нет сил. В стройотряд надо было ехать, отдыхать надо было, а не Полинга долбить. И больше он уже не учился. Том открыл метод бессмертия.

Он имел глупость думать, что его метод даст возможность защитить сразу кандидатскую, может быть, даже докторскую. Лаборатория снилась ему по ночам. Долгие годы. То он защищает диплом, то что-то еще в этом роде. Это было и сладко, и ужасно.

В конце концов, все его знакомые умерли. В том числе и академик Овечкин. И тот устроился в институт. Сторожем-уборщиком. А по ночам пользовался аппаратурой разных лабораторий. Мощные фирменные центрифуги крутили его пробирки с бессмертными материалами.

Непризнанный гений

Долог путь до дома, но и его можно пройти. Когда-нибудь. Тридцать восемь и восемь — сорок шесть. Именно в сорок шестом он вернулся из сталинского Магадана. С радостью встретили его жена и дочь. Но они были неизлечимо больны.

— Что с вами? — испуганным голосом спросил Кольчугин.

— Туберкулез, Николай, — ответила жена. — Мы неизлечимо больны. Тебе лучше уйти.

— Куда? Что ты говоришь? — уже спокойно произнес Кольчугин.

Он пошел в наркомат обороны и предложил выдать ему денег.

— За что? — спокойно спросил полковник, к которому он пробился.

— Или дайте мне продуктов. Умирают моя жена и дочь.

Полковник устало вздохнул и откинулся на спинку кресла. Он здесь специально сидел, чтобы выслушивать изобретателей. Сегодня принял уже троих. Этот был четвертый.

— Давайте завтра, — сказал он, — сегодня я уже ничего не пойму. Устал.

— Я вам повторяю, умирают моя жена и дочь. Им нужно молоко, белый хлеб и сливочное масло.

— О, господи, — вздохнул офицер. — Вы что, с Луны свалились? Какие еще хлеб и масло? — Он взглянул в лицо Кольчугину и махнул рукой. — Ладно, оставьте документы. Я их просмотрю на этой же неделе. Вам по почте пришлют ответ.

— Вот мои документы, — сказал Николай Кольчугин и вынул две чикушки.

— Да вы что, я не буду пить, — испугался полковник.

Кольчугин ничего не ответил. Он капнул на бумагу всего две капли. Правда, из разных бутылок.

Когда пятна коснутся друг друга — раздастся взрыв.

— Да иди ты, — полковник уставился на промокашку.

Кольчугин сделал из промокашки галку и пустил ее в окно.

— Что вы так вспотели? — спросил полковник.

— Думал, не успею, — Кольчугин вытер пот со лба.

— Вы думаете, взрыв будет… — он не договорил. Взрывной волной выбило стекла. И полковник, и Кольчугин упали.

— Вы… вы знаете, что вам теперь будет, — едва мог выговорить полковник. Он отряхнул китель, потом вызвал охрану. Уже через полчаса полковник очухался, и потребовал Николая Кольчугина назад. Но того уже избили и бросили в карцер.

Домой он явился в синяках, но счастливый и с большим рюкзаком. Там были и тушенка, и сахар, и молоко, вино, хлеб и колбаса. Дочь его попробовала колбасы с белым хлебом, и устало села за стол. Жена вообще сначала потеряла сознание.

Они были сильно больны.

— Смотрите, не объешьтесь, — сказал Николай. — А то умрете.

— Мы и так скоро умрем, — сказала жена.

— Нет, я вас вылечу, — ответил Николай.

И он начал собирать плесень по соседним подвалам. И это бы еще ничего. Начал манипулировать цифрами, использовал для разных экспериментов разные фазы луны. Жена его сильно нервничала. Она говорила:

— Николай, ты не собираешься искать в полнолуние эдельвейсы в горах?

Он не обращал внимания на ее иронию. Успокаивал, когда она раздражалась. И скоро дела пошли на поправку. И неизлечимая болезнь отступила. Очень многие были удивлены. Но лечил Николай только по знакомству. Чиновники сами просили его об этом. Но эти же чиновники его предали, когда умер один высокопоставленный больной.

— Это был шарлатан, — высказалась медицинская академия. Методы его были не научны. Даже антинаучны. Так не делается.

И так далее, все в прошедшем времени. Потому что Кольчугин уже опять очутился в сталинском лагере.

Жена и дочь больше никогда его не увидели. Они даже думали, что Сталин до своей смерти успел его расстрелять. Нет, Николай Кольчугин умер в шарашке. Там он большей частью занимался взрывами, возникающими при смешивании жидкостей.

Операция

У Кольчугина родился сын. Но он об этом так и не узнал.

Сын Кольчугина называл себя:

— Том. — Так хотел его отец.

Кольчугин-младший нашел записки своего отца и мечтал продлить жизнь человека. Семену Ильичу он сказал:

— Вообще-то каждый человек мечтает о вечной жизни.

— Мечтает, — ответил Семен Ильич, — только не в реальности. А так просто. Никто в это не верит.

— А вы бы хотели жить вечно?

— Я бы попробовал.

— Мне много денег не надо. Так, тысяч двадцать долларов. Может быть, пятьдесят. Не больше.

— Я слышал, — ответил Семен Ильич, — для точных экспериментов нужно очень дорогое оборудование. Некоторые аппараты стоят несколько миллионов долларов.

Том улыбнулся.

У меня в руках целый институт высшей категории. Мне нужны только некоторые препараты.

— Где их заказать? — спросил Семен.

— Не в США. Лучше в Японии. Они очень дорогие.

Действительно, Семену Ильичу пришлось заплатить намного больше, чем предполагалось. У него ушло двести пятьдесят тысяч долларов на все. Но он верил Кольчугину. Думал, что хуже не будет. Странно. Но Семен Ильич очень хотел Царства Небесного.

Они поехали в чистое поле. Зачем? не понимал Семен. Он ведь думал, что Кольчугин будет лечить его своими новыми препаратами. Он так и сказал ему.

— Выпей, — Кольчугин протянул бывшему спецназовцу флакон.

— И это все?

Потом сделаем еще укол. Но главное не в этом.

— А в чем?

— Увидите. Не спешите. Вам очень повезло. Вы будете первым… — ученый запнулся.

— Первым бессмертным?

— Возможно. По крайней мере, вы будете жить долго.

Они ехали в джипе по МКАД. Потом свернули куда-то.

— У меня такое впечатление, что мы едем на грозу, — сказал Семен.

Впереди все небо было очень темным. Струи огня рассекали его в разных местах.

— Да, — ответил Кольчугин, — нам нужна шаровая молния. — Мы едем прямо в грозу.

После укола Семен почувствовал слабость. Ученый воспользовался этим и привязал его к ветвистому дубу.

— Что ты делаешь?! — воскликнул Семен Ильич, — меня же убьет молнией!

— Будем надеяться, что этого не случится.

— Что?

— Я говорю, нам нужна шаровая молния. Будем ждать.

Начался ливень. Грохотал гром. Сверкали молнии. Семен ничего уже не соображал от беспрерывного треска.

Струи энергии иногда били в землю. Во многих местах из-под нее валил дым. Появились две шаровые молнии. Одна ударила в верхушку дуба, к которому был привязан Семен. Он расщепился и загорелся. Вторая пошла прямо на него.

— Сделайте что-нибудь! — закричал капитан. — Она убьет меня.

Кольчугин стоял рядом. Он готов был умереть вместе со своим первым пациентом.

— С вами все будет в порядке! — сказал он громко.

Одна бутылочка вашего препарата мне не поможет. Дайте мне еще что-нибудь!

— Не бойтесь. Я вас подпаивал разными препаратами в течение полугода.

— Каким образом?

— Я подливал его в ваше пиво. Все наши встречи в пивбаре были не зря.

Шаровая молния прошла мимо. Кольчугин молил, чтобы появилась еще одна. Но тут с неба резанул длинный разлапистый луч и пронзил грудь Семена Ильича. Он задергался в судорогах. Кольчугин боялся, что мышцы спецназовца не выдержат нагрузки.

Удивительно, но они смогли выбраться из этой бури.

— Вы нормально себя чувствуете? — спросил Кольчугин.

— Да так, как и было. Впрочем, даже лучше. Мне легче дышать. Честно. Я радуюсь жизни.

— А ведь после удара молнии вы должны были умереть

— Может, она не попала в меня?

— Она попала.

— Значит, все получилось?

— По моим расчетам это должна была быть шаровая молния. В ней больше энергии.

— Возможно, тогда бы я погиб.

Кольчугин тяжело вздохнул. Но сказал, что он хотел бы надеяться на лучшее.

Бессмертный

— Ты где живешь? — спросил он Кольчугина.

— Да так.

— Ты не пробовал заниматься бизнесом?

— Мне не повезло. Я проиграл квартиру в МММ. И остатки, заработанных при советской власти денег, потратил на свои открытия.

— Значит, тогда были способы зарабатывать деньги?

— Были. Хотя и не простые.

— Значит, у тебя нет дома?

— Нет.

— Живи у меня. — У самого Семена Ильича была совсем небольшая квартира. Он хоть и нашел десять миллионов долларов, но тратить их боялся. А вдруг это деньги какой-нибудь банды? Это раз. А потом налоговая может прицепиться. Деньги надо как-то отмывать.

— Надо купить небольшой дом недалеко от Москвы. И мы будем жить вместе.

— Нам лучше купить два дома и жить по соседству.

— Надо подумать. Пожалуй, мы так и сделаем. А для начала я хотел бы получить имя.

— А ты не помнишь, как тебя зовут?

— Да…

— Похоже, он вспоминал свое имя! Значит, все-таки что-то с ним произошло.

И я утверждаю, — написала Альбина, — что именно он убивает. Он серийник, которого мы ищем. Он гасит психические вспышки. Вот смотрите. Кто был первый? Продавщица в хлебном магазине. Я нашла одного свидетеля. Он говорит, что продавщица сказала ему всего несколько слов. Он спросил:

— Какой хлеб мягкий?

А она ответила:

— У нас весь хлеб мягкий.

— Но какой-то все-таки более свежий?

— Я вам повторяю, у нас весь хлеб свежий.

После этого он убил продавщицу. Это был первый случай. Поэтому он не решился убить ее сразу. Он подождал до вечера, проследил продавщицу до дома, но ничего ей не сделал. Бессмертный решил прийти в магазин на следующее утро. Он опять задал ей вопрос про свежий хлеб, и опять получил ответ:

— У нас весь хлеб свежий.

— Так не бывает.

— Не хотите — не берите, — ответила женщина.

— Я вас вылечу от равнодушия и наглости, — сказал Бессмертный.

— Разве вы врач?

— Да, я Доктор. — После этого он притянул продавщицу к себе за отвороты рабочего халата и задушил этими отворотами. На глазах у изумленной очереди.

Потом был случай с водителем маршрутного такси. Это было в Москве. Они работали на Черкизовском рынке. Доктор работал недавно — не знаю, зачем ему вообще это было надо — а тот был бригадиром. Там работали люди разных национальностей. Бригадир был евреем. Он сказал Доктору. Ты меня обогнал, теперь езди впереди меня. Окей, сказал Доктор. Вдруг прямо перед метро Измайловская бригадир сам обгоняет его. Вроде бы все встало на свои места. Нет, оказывается, бригадир думал совсем по-другому!

— Я тебя обошел, — говорит бригадир, — езжай без остановки. — Что называется, уходи конем.

— Почему? — не понял Доктор, — когда я тебя обогнал, ты стоял у метро, как обычно.

— Давай, давай, езжай, — сказал бригадир.

Бессмертный, или Доктор, как его еще можно называть, думал два круга. Потом он связал бригадира и положил под Газель. Как только машина переехала небольшое тельце кудрявенького бригадира, он снял с него трос. Пусть думают, что бригадир сам попал под свою Газель.

Тогда так все и подумали.

Она описала еще несколько случаев подобных убийств.

Полковник спросил:

— Ну, а как его найти? Хоть какие-нибудь версии на этот счет у вас есть?

— Ну…

— Такого объяснения я еще никогда не слышал, — сказал Валера.

— Вы меня извините, товарищ полковник, я думаю, она просто шизанулась. Объяснить множество страшных убийств действиями какого-то робота… это уже не лезет ни в какие ворота. Нет таких ворот, мадам, чтобы можно было запихнуть туда это объяснение, — сказал Вадим. — Ведь сколько людей сидит в тюрьмах за эти преступления, — задумчиво добавил он.

— Их всех надо будет выпустить, — сказал другой капитан.

А первый добавил опять:

— И сколько следователей придется уволить с работы за недобросовестную работу. Возможно, за подтасовку фактов. Что будет-т! — он демонстративно схватился за голову.

— Значит, — решил подытожить полковник, — вы настаиваете, что этот Доктор убивает потому, что ученый его неправильно сделал? Он хотел сделать бессмертного человека, а получился просто Робот. Он не выдерживает человеческих отношений. Да, да, не удивляйтесь, именно человеческих. Мы-то не убиваем, если чувствуем себя обиженными. Ведь даже по Библии существует только два варианта разборок между людьми. Либо глаз за глаз, зуб за зуб, либо надо прощать и бог сам уж там разберется кому чего. А здесь Робот убивает почти что ни за что. Да почти ни за что. С точки зрения обычного, нормального человека это ерунда. Вы сами знаете, что известны случая, когда он убивал только одного человека, а второй тонул вместе с ним, так как они были связаны. Для этого я даже не знаю, какие должны быть причины. Так поступали только в самых ужасных войнах с вековыми врагами.

— Я бы не сказала, что он поступает жестче, чем это делалось в Гражданскую или Вторую мировую войну. Там людей совершенно напрямую невиновных, и стреляли через одного, и топили второго, и много другого делали. Если предположить, что эта информация где-то записана…

— Где? — перебил Валера.

— Я имею в виду Всеобщий Компьютер Земли, — тихо сказала Альбина.

Полковник развел руки в стороны.

— Пока такие компьютеры никому неизвестны.

— Может быть, этот компьютер живет где-то в самом человеке? — Альбина вынула пачку сигарет и чуть не закурила. Она носила эту пачку на всякий случай. Чтобы не пугаться в стрессовых ситуациях, что сигарет нет, а кажется, что нет возможности вынести напряжение. Она убрала пачку назад в сумочку.

В это время позвонили и сообщили о новом убийстве. Но оказалось, что это сделал другой. Пока они собирались на место преступления, сообщили, что преступник пойман. Не тот. Это был явно не серийник, хотя два капитана все-таки попытались развести его. И он уж чуть не взял на себя два убийства серийника. Но когда узнал, что придется брать еще тридцать убийств, отказался.

— Нет, нет, я не чокнутый. Я бы никогда не стал связывать людей, ставить их у борта баржи и стрелять в одного, чтобы второй просто захлебнулся. Столько канители! Это как надо ненавидеть этих людей, чтобы так поступать? Берите такие преступления на себя, а я брать не буду, — обратился он к капитанам.

В этот день они работу закончили, а на следующий полковник спросил, что она надумала:

— Альбина, хоть какая-нибудь зацепка у тебя есть?

Она помолчала, потом сказала:

— Если вы не будете смеяться, я скажу свое мнение. — И не дожидаясь ответа, добавила: — Он затаился.

Все засмеялись. Они и так знали, что Доктор не совершал преступлений уже два месяца. Ни одного. Поэтому они и засмеялись.

— Я ничего не буду больше говорить, — сказала Альбина, — у меня нет идей.

— Ты не поняла, Альбина, — сказал Валера, вытирая слезы.

— Все я поняла, — отрезала девушка, — за живот еще подержись.

Она рассказала один очень интересный случай, который ей самой рассказали.

Это рассказал человек, вошедший в резкий психический контакт с Доктором.

Тараканы

Это была история о трех тараканах. Эти тараканы думали, что они друзья человека. Как собаки или кошки. Не вообще человека, а именно этого, в чьей семерке они жили. Они привязались к нему еще в общежитии. И, когда он уезжал, уехали вместе с ним. Не хотелось разлучаться. Они вели себя настолько по-дружески, что один из тараканов сел на плечо Миши, когда тот вез пассажиров.

Посмотрите, что у вас на плече, — сказала, выходя, женщина. Он подрабатывал таксистом, бомбил, а на плече спокойно сидел небольшой коричневатенький тараканчик. Он думал, что имеет на это право. Как домашний котенок.

— Я его друг, в чем дело, — думал он.

Миша стряхнул таракана на пол. В другой раз он, как обычно, обедал в машине. Выбежал второй таракан, побольше первого, и стал собирать крошки. Он спокойно бегал по ковровому покрытию около ручника. Миша сначала его не тронул, но в следующий раз поймал в кулак, открыл дверь и выбросил из машины.

Потом опять пассажиры указали ему на таракана.

— Посмотрите, что это у вас? — Это был риторический вопрос.

— Что у нас здесь, — мысленно передразнил пассажирку Миша, но через пару дней все-таки купил аэрозоль. Он на ночь обрызгал воздуховоды. Тараканы обычно прятались туда. Утром один быстро выбежал из вентиляционной решетки и забился в щель. Не надо им было вообще показываться. Но эти три таракана думали, что у них дружба с человеком. Они считали за честь появиться вместе с ним на людях. Считали, что он тоже будет рад. Пусть видят, что Миша дружит с Домовым.

— Домовым? — перебил Альбину полковник.

— Да. Вы когда-нибудь видели Домового? Нет? А вот они считают, что эти три таракана и был его вид. Миша вступил в конфликт с Доктором, но тот не убил его.

Именно потому, что узнал про Мишу эту историю.

— Что это за конфликт? — спросил один капитан.

— Если вы знаете, расскажите, — сказал второй капитан.

Полковник тоже попросил рассказать факты.

— Миша довез Доктора, — начала Альбина, — а тот не расплатился. У него только пятисотка, а у таксиста не было сдачи.

— Если ты таксуешь, надо иметь…

— Если вы садитесь в такси, то тоже надо иметь помельче деньги, — перебил его Миша.

— Я имею деньги такие, какие хочу, — сказал Доктор.

— Я тоже.

— Я тоже, — передразнил Доктор. — Надо иметь свои мысли. Че ты за мной повторяешь?

— Я бы не стал с вами спорить, — сказал Миша, если бы у меня были деньги.

— Если бы у тебя были деньги? Да у тебя никогда их не будет! А у меня денег сколько угодно. Я бы мог не брать сдачи. Оставил бы четыреста пятьдесят рублей на чай. Но не тебе.

— Я не прошу у вас на чай, — сказал Миша, — залейте этот чай себе в жопу. Я только хочу, чтобы вы заплатили за проезд пятьдесят рублей.

— У вас нет сдачи.

— Ну, тогда до свиданья. Отдашь, когда еще побольше разбогатеешь.

Доктор вышел и сильно хлопнул дверью.

— Козел — слово на букву е — сказал вслед Миша. Но Доктор это услышал даже через закрытую дверь. Он опять ее приоткрыл и сказал, чтобы Миша выходил на разборки.

— Если не ссышь.

Миша не успел даже вылезти. Он только открыл дверь, а Доктор был уже тут. Он натянул Мише капюшон куртки до подбородка и ударил кулаком по шее. Потом начал бить ногами.

— Хватит?

— Хватит, хватит, — ответил Миша и отполз к машине. Он вынул из-под переднего коврика нож, поднялся и начал наступать на противника. Доктор стоял и не защищался. Лезвие вошло под ребро.

Со второго раза. А первый раз острие воткнулось в кость, в само ребро. Как потом заметил Доктор, кость заживала дольше.

В больнице его посчитали мертвым и… и похоронили. За ним ведь никто не пришел. Мише дали шесть лет за убийство по неосторожности.

— Кольчугин знал, что Доктор приводит энергетику этой местности в порядок? — спросил полковник.

— Нет, я думаю, что нет, — ответила Альбина. — Не обо всех убийствах сообщалось в прессе. А об их особенностях вообще никто ничего не говорил. Но это только мое предположение.

— Может, Кольчугин сам замешан в этом деле, — сказал один капитан.

— Сначала надо найти Доктора, — сказал второй капитан.

— Само собой, — ответил первый. — Вот сейчас нам Альбина скажет, как его найти.

А потом он пошел туда, где много тараканов. Он хотел жить в доме, где живет Домовой.

Он мог бы вернуться и убить Мишу, — медленно сказал полковник, — но не сделал этого. Но ведь похоже, именно он прошел в следственный изолятор. Вы помните, когда были убиты трое тюремщиков? Он дошел до камеры, где сидел Миша, и повернул назад.

— Вы уверены, товарищ полковник, что именно в той камере сидел Миша, куда прорвался тогда бандит? — спросил Валера.

— Да. Уже проверил. Если окажется, что это был Доктор…

— Да зря вы ее слушаете! — в сердцах воскликнул Вадим. — Ерунда. Этого не может быть!

— Если он не хотел убивать этого Мишу, зачем тогда нападал на тюрьму? — поддержал друга Валера.

— Что ты на это скажешь? — спросил полковник.

— Не знаю, — ответила Альбина.

— Я знаю, — ответил полковник, — именно в тюрьме он встретил человека, который и рассказал ему историю о Мишиных тараканах. Кто бы это мог быть?

Матросская Тишина

А это был Кольчугин. Он продолжал работать в институте. Жил в доме, который купил для него Семен Ильич. Потом Семен Ильич, то есть теперь уже Доктор, пропал. Кольчугин даже не предполагал, что он убивает.

Профессора поймали лаборанты. Однажды ночью он заснул прямо в помещении фирменных мощных центрифуг. Его обвинили в пропаже дорогих японских препаратов ДНК. Долго допытывались, зачем ночному сторожу понадобилась ДНК.

— Продавать! Зачем еще? — сказала заместитель директора института.

— Кому? — попытался возразить сам директор, — он не похож на человека, который связан с преступниками.

Том Кольчугин попытался объяснить директору свою теорию. Тот слушал очень внимательно, но сказал:

— Вы мечтатель. Это хорошо, но в науке вещь непростительная.

Кольчугину должны были дать год исправительных работ. Пока он сидел в следственном изоляторе. В Матросской Тишине.

Доктор зашел в первую камеру. Там не было Миши. Хотя ему сказали, что убийца пассажира такси здесь.

— Ты кто? — спросил один. Он был боксером.

Какой-то чувак стукнул Доктора по добротному немецкому ботинку.

— На суд дашь? — Доктор промолчал.

— Ты че, глухой? — повторил свой наглый вопрос провинциальный дебил.

— Да пошел ты, — ответил Доктор. Он внимательно вглядывался в лица подследственных.

— Ты это кому сказал? — боксер двинулся к двери, где стоял Доктор.

— Не тебе, — машинально ответил бывший спецназовец.

— Не мне? — боксер остановился в полуметре.

— Что? — Доктор повернулся к боксеру.

— Ну, ты че блатуешь? — возмутился боксер этим Что.

Парень, который просил ботинки на суд вытащил из-под матраса небольшой нож и воткнул его в почку Доктору.

— Умер максим, ну и — слово на букву х — с ним, — тяжело дыша, но спокойно произнес урка. Лет пятнадцать назад такого и в помине не могло быть. А сейчас… За что?

Доктор схватил урку за кисть и повернул нож в сторону его лица. В это время боксер попытался ударить новенького. Но Доктор быстро, неожиданно отклонился. Удар пришелся в рукоятку ножа, и лезвие вошло в горло урки, который просил ботинки на суд.

Доктор взял боксера за шею и подвел к раковине умывальника. Он зачем-то открыл воду, потом резко нагул голову боксера. Раздался глухой стук. Раковина выдержала, а парень сполз на пол.

Доктор вышел, охранник спокойно закрыл за ним дверь. В другой камере тоже не было Миши. Зато здесь он встретил Кольчугина. С первых слов Доктор понял, в чем дело. Его посадили за воровство материалов для экспериментов.

— Зачем? — не понял Доктор, — я же оставил тебе деньги. Ты записку читал?

— Нет.

— Деньги в трехлитровой банке под домом.

— Я, наверное, нечаянно ее выбросил. Все равно я бы не смог ничего купить. Это надо специально заниматься такими делами.

Коммерция. А я в этом деле ни бум-бум.

Доктор узнал, что Миша-бомбила сидел в этой камере.

— Его перевели отсюда два дня назад. И Кольчугин рассказал про Мишиных тараканов.

— Хму, — только и сказал Доктор. Он предложил Кольчугину идти вместе с ним.

— Я и так скоро выйду, — сказал он.

— Я найму тебе хорошего адвоката и тогда ты точно скоро выйдешь.

Доктор не стал заходить в камеру, где сидел Миша. Потом будет говорить, что никого не убивал. Что покойник приходил к нему в камеру. Хорошо от этого никому не будет. Таксист попадет в психушку или Доктору придется самому прийти в суд. Где ему дадут пожизненно.

Альбина начала ходить по частному сектору.

— Как успехи? — спросил ее полковник через несколько дней.

— Домов слишком много.

— Ты хочешь, чтобы мы все начали искать тараканов в этом городе?

И все же несколько человек, из осужденных пожизненно смогли выйти на свободу. Робота поймали. И сделали это два капитана. Они очень гордились своей проницательностью, и некоторое время во всем поддерживали Альбину.

Дело в том, что один дед получил в наследство после своего умершего друга старого москвича. На ходу. До этого дед зарабатывал деньги, продавая на рынке лопаты и лопатки для разгребания снега. Сам их и делал. Платили, конечно, мало. Откуда у людей деньги. Капитаны доказали, что этот дед и есть Доктор. Точнее, был. Он решил работать таксистом. Пенсия была очень маленькой. Для согласования антенны и рации он обратился к радиоэлектрику. Тот ответил:

— Надо пробивать крышу машины. Только тогда рация будет хорошо работать. Нужен контакт.

— Этого я допустить не могу, — ответил дед.

— Почему?

— Да потому, что машина стоит дороже антенны.

Тогда радист взял и привернул антенну к бортику на крыше. Он так долго крутил гайку, что помял бортик. Дед схватился за голову.

— Зачем вы это сделали? Вы ненормальный.

Радист начал орать. Тогда дед ударил его по шее и стащил в подвал, где находилась контора радистов. Там он оторвал этому мужичку голову. Кровь залила пол, потолок, все новые рации и антенны. Сам дед тоже был весь в крови. Он сел в свой сороковой москвич и поехал домой. Соседи заявили в милицию и деда взяли.

Альбина сама присутствовала на допросах. Ей было непонятно, почему он так бедно жил.

— Где ваши деньги? — спросила она. Она думала, что дед удивится. Какие деньги? Она ведь думала, что это, конечно же, не Доктор.

— Но он ответил:

— Я так зашифровал карту, что теперь не могу найти их.

— И вы переехали сюда?!

— Да. Этот дом мне оставила по наследству мать.

Альбина только покачала головой.

— Но почему вы так постарели? Вам на вид не меньше семидесяти лет.

— Сам не знаю, почему это произошло. Это надо спросить у Кольчугина. Какие-то дела со временем.