Бесплатный фрагмент - Противостояние Фаусту

…И балкон, открытый настежь,

В теплом воздухе парил.

Ночь лизала черной пастью

Пальцы прутьев и перил.

Млечный путь летел эскортом,

Освещая линий ряд —

четкой графикой офорта —

черный форточки квадрат.

Эрнест Цветков.

Предисловие

Стекло разделяло два мира: Свой — теплый, желанный, полный любви, взаимопонимания и заботы. И чужой — мелькающий, труднодоступный, порой агрессивный и полностью безразличный ко всему.

Машина двигалась плавно. Прошло всего несколько часов, после отъезда, а уже витал другой запах. Запах приключений и новизны. Откуда-то издалека, приглушенно, доносились стоны о помощи, совсем тихо, не членораздельно. Вилена училась справляться с этими непрошенными звуками, училась блокировать их доступ, разделяя их на две категории: нужные и побочные. Нужные — охватывали небольшой круг людей: родных и близких. Сегодня, слава Богу, здесь все было тихо. Лишь изредка, проходя мимо, кто-то касался ненароком ее плеча или руки, и она слышала обрывок мысли. Улыбнувшись — «отключала» внутренний локатор, так нежданно и негаданно появившейся в ее голове. И, наконец, побочные — это все остальные, нагло барабанившие в ее мозгу. Те, что были за пределами их мира, совсем не знакомые ей. С ними было трудней. Они врывались и пропадали непроизвольно. Повторяясь по нескольку раз в день.

Отбросив очередную порцию «крикунов», Вилен достала мягкую, покрытую бархатом подушечку, взбила и положила прямо на стекло, прикрыла глаза; пока трасса была знакомой, можно и поспать. В голове моментально нарисовалась картинка и чем четче она становилась, тем неприятней было на душе. А экран открывался, настойчиво показывая распятых, прямо на стене, дочерей. Потеки крови или краски были настолько яркими, что выбивались вперед, закрывая собой тела.

— Нет! Спать в дороге не для меня. — подумала Вилена и, рассердившись на собственную подушку, всунула ее в пакет, ударила кулачком, будто именно та была в этом виной.

Глава 1

Прелюдия. Всегда и во всем есть прелюдия: к Жизни — рождение, к Любви — интерес, познание, влечение, соединение. У Смерти же — вся жизнь.

Ольга стояла у открытого окна, медленно вдыхая ментол и струшивая пепел по ветру. Был поздний вечер ноября. Ночи становились холодными и ветреными. Она смотрела вдаль, на метающуюся черную точку, куталась в шаль и думала.

Николя, ее муж, сидел с газетой, просматривая новости и время от времени поглядывая на жену, вздыхал: «а она изменилась. Ее «сталь» характера осталась, но в глазах появилась искорка, а такие несвойственные ей слова: « Я по ним скучаю», просто вводят в ступор. Да! Она изменилась.., возможно к лучшему».

Ольга закрыла окно, остаток сигареты бросила в камин и присела напротив мужа:

— Как хорошо, что они поехали все вместе и взяли охрану.

— Оля! Пожалуйста, прекрати! — Николя отложил газету, наклонился вперед и взял ее руки, накрыл ладонями. — Прошло две недели, все твои опасения, напрасны. Ты просто устала. Скоро поедешь в свою любимую Вену, а может, съездим в Мадрид. Давно не бродили по его улочкам.

Ольга подняла руку в знак опровержения, вторая по прежнему осталась в его ладонях:

— Девочки не защищены, мальчики тянут. А им время пить эликсир, они истощены!

— Не начинай! Мальчишки могут еще, полгода минимум, даже не думать об этом, да и потом, ну повзрослеют немного. Ольга! Объясни, что не так?

— Все так, как должно быть! — женщина резко изменилась в лице, взгляд похолодел. Немного помолчав, добавила: — Что пишут?

— Ничего интересного, для тебя! — ответил Ник и она усмехнувшись ответу, отвернулась к окну.

Ровно две недели небольшая стайка ворон кружила над их кусочком берега, время от времени прерывали спокойный полет, нервно метались по сторонам, но, возвращались на место, образовывая воронку. Их было около десяти, рано утром и вечером поднимали крик, ненадолго, всего на несколько минут, но душераздирающий. Садились на деревья, клювом к дому, напротив окна спальни, словно следя, крутили головой и взлетали ввысь, как только Ольга покидала комнату.

— Я иду спать! — не глядя на мужа, подняв гордо голову, прошла мимо.

— Поднимусь следом. — ответил Ник.

— Как хочешь.

Внимательно посмотрев ей в след, Николай бросил газету в огонь и подошел к окну:

— Что тебя так тревожит?! Ты явно напугана, но чем? Меня это начинает выводить из равновесия. Что ты такое видишь? Ну, кружатся птицы, зима скоро. — вороны как будто услышали, вспорхнули, покружив минуты две, сместились к окнам спальни. — Нет! Это наваждение. — увидев их маневр, мужчина задумался. — Главное не зациклиться на этом….

Задвинул шторы, притушил камин и закрыв стеклянной перегородкой, пошел проверить дом.

Ольга не спала, курила прямо в постели. Бросив на нее мимолетный взгляд Николай проверил почту:

— Читала?

— Да! Все веселы, счастливы, беззаботны!

— Ты опять куришь! Обещала же Виен, бросить…. — приоткрыл окно.

— Ее здесь нет, а мне так лучше думается.

Ник взял пижаму из шкафа и ее пепельницу:

— Окно закрыть?

— Да, на сегодня порция никотина достаточна. Спокойной ночи! — погасила свет.

— Спокойной!

****

Медовый месяц подходил к концу. Гаи путешествовали вместе, скорее как друзья, чем семья. Перед поездкой Жан предложил:

— Можем разъехаться и отдохнуть друг от друга, а можем отправиться вместе. Я присмотрел пару домов, хочу сделать подарки, кому какой понравиться.

— Я соглашусь на любое предложение, — решила первой высказаться Виен, — Мне нет разницы, кого изнурять походами по городу. Но, если честно, я бы поехала вместе с вами, дети. Вел всегда, планирует маршрут дня, и потом, куча магазинов! Жан не выдержит. В общем, решать вам.

— Мне вы не мешаете. — пожала плечами Ев.

— И я за совместную поездку! Больше увижу. — Подхватила идею Вел. И совсем тихо добавила: — Хоть что-то увижу кроме постели.

Прага, Вена, Стокгольм, ….

****

Николай услышал звонок.

— Ответишь, или подойти мне?

— Ответь, пожалуйста, — попросила Ольга и замерла в ожидании.

Николай прошел в гостиную и поднял трубочку:

— Слушаю!

«Доброе утро! Извини, что так рано.»

Ник услышал голос Стефана, отца Татти, так глупо окончившей свою жизнь, невольно вздохнул и ответил:

— Все нормально, мы уже на ногах.

«Как у вас дела, молодежь вернулась? Вы не уезжаете?»

— Все, слава Богу, нормально. Дети путешествуют, мы здесь, но уже собираемся. Что-то случилось? — Николай слышал тревожные нотки в голосе друга.

«Надо бы встретиться. Мы можем подъехать?»

— Что за вопрос? Когда ждать?

«Послезавтра. Закончим, небольшое дело и к вам.»

— Всегда рады. До скорого! — Николай пытался понять, что встревожило Стефана в таких, ничего не значащих фразах.

— Кто звонил? — Ольга встретила его в той же позе, с вопросом во взгляде, хотя уже знала.

«Всевидящая «О», как это точно подмечено, подумал Николя, но ответил:

— Стефан, хотят приехать.

— Вот же, я была права!

— Это еще ничего не значит!

— Когда? — перебила она мужа и несколько раз покрутила кольцо на пальце.

— Послезавтра! И еще раз, осмелюсь тебе противоречить: кольцо, что ты крутишь — немо!

— Оно не немо, оно умерло!

— Ну вот что ты за человек?! Неужели просто нельзя радоваться жизни? Умерло! Это камень, он не может умереть. — ее взгляд пронзил насквозь. — Ну, да, мы все отлично знаем, что колечко наша связь, что в нем сердце семьи Гаев. Но, Олюшка, колечко просто молчит.

— Отлично, Стефан приедет, все и решиться.

****

Утром третьего дня раздался звонок. Ольга взяла телефон:

— Слушаю!… Добрый…. Ждем…. Николя! — крикнула она громко, даже не положив трубочку, и пошла вниз.

— Да, дорогая! — муж встретил ее на втором этаже.

— Звонили! Через час, полтора, будут у нас.

— Значит приехали… Пойду, предупрежу, что у нас гости.

— Скажи, пусть приготовят комнаты и только закуски.

Николай ушел, а Ольга подошла к столику, разложила пасьянс. Он легко сложился.

— Удивительно! — произнесла она и усмехнулась.

Встречать вышла лично:

— Добрый день! Стефан, Мари! — поздоровавшись, пропустила их в дом. — Вы надолго?

— Извини, дорогая, — ответила Мари, — всего на пару часов.

— Может, погостите? — Оба замотали головой. — Ну, нет так, нет. Я все же провожу вас в вашу комнату, а затем все обсудим. Встретимся через полчаса, в голубой гостиной. Открыла перед ними дверь гостевой комнаты, пропустила внутрь и ушла.

Николай шел ей навстречу:

— Как они?

— Очень сдали. После последней встречи постарели лет на двадцать.

— Потеря близких людей, не радует. — Сделал не большую паузу. — Завтрак готов.

— Пойдем, будем ждать там.

Стефан и Мари вошли, еще раз обменялись незначительными фразами и сели за стол. Воцарилась тишина, изредка нарушаемая стуком серебра о фаянс. Подали чай и женщины пересели ближе к огню, за круглый столик.

— Мари! Прими, еще раз, наше сочувствие. Мы не хотели этого.

— Не стоит, Ольга, мы сами во всем виноваты. Собственно по этой причине мы и приехали. Стефан! — Позвала она мужа.

— Да, родная! — повернулся к ней муж. Поняв без слов, что она хочет встал и вышел, вернувшись, положил на столик сверток. Слегка склонил голову и отошел к Николаю.

Женщины продолжали разговор.

— А как молодые?

— Путешествуют! Так хочу скорее уехать в свой маленький домик, что не могу их дождаться.

— А они решили обосноваться здесь?

— Возможно, мы еще не обговаривали. Не хотелось сразу загружать вопросами. У женщин свой бизнес. Думаю, вернутся на тот берег. Но несмотря на это, я надеюсь уединиться и отдохнуть от дел.

— Понимаю! — женщина вздохнула. — Мы часто не в курсе жизни детей, а потом жалеем…

— Прости, что напомнила. — Ольга слегка сжала ее руку.

— Я не забывала.

— Мари! Я встревожена вашим состоянием.

— Ольга! Мы, сделали выбор.

Воцарилось молчание. Мужчины не спеша допили ликер, и подошли к ним.

— Ольга, Николай! — Стефан взял в руки сверток. — Это дневники Татти. Мы нашли их, приводя ее дом в порядок, к продаже. Прочтите. Нам показалось это очень важным.

— Обязательно! — Пообещал Николай.

— Мы решили переехать к брату. — сообщил Стефан.

— Это правильное решение. Одиночество тяжело. — понимающе проговорила Ольга.

— Очень! — призналась Мари. — Мы бы хотели еще раз просить у вас прощение, за… — Слова так трудно давались женщине, что она проглотив больную тему, перескочила: — Не знаю, доведется ли свидеться вновь.

— Время лечит, сочувственно сказал Ник, — а вы нам очень дороги. Берегите себя!

— Нам пора. — Стефан подал Нику руку.

— Может быть, останетесь, хоть до утра? — Обнимая друга, предложил Ник.

— Спасибо, но нет! Очень просим, прочтите, не откладывая!

Гости уехали. Ольга взяла сверток и поднялась на третий этаж:

— Никогда не верит мне! — укорила, следующего за ней мужа. — Так значит, Вел!

— Что Вел?

— Именно она под угрозой.

— Ты опять?! Ничего же не ясно!

— Я вижу! — положив руку на сверток, тихо, но жестко сказала она. Присела в кресло у окна и сорвала бумагу. Три толстые тетради, в тисненых переплетах, легли на стол. Ольга прикрыла глаза, снова положила руку на тетради, прочувствовав их, взяла нижнюю и стала быстро просматривать — страница за страницей. На средине второй она остановилась. — Ник! Принеси, пожалуйста, мои сигареты, что-нибудь выпить и сядь рядом. Ты должен это послушать! — Николя подал ей пачку, мундштук и подставил скамеечку под ноги, сам же придвинул кресло усаживаясь рядом. Ольга подкурила, сделала пару затяжек, вернулась на несколько страниц назад.

«Октябрь, 7-е, 1819г.

Сегодня, ко мне в гримерную, заходил юноша. Господи, я такого бледного, худого еще не встречала. Бедный, бедный мальчик! Хотела выгнать, не смогла. Что-то бормотал, не поняла, да и не слушала. Его глаза! Бездна черная… Страшно!»

«Декабрь, 30-е, 1819г.

Завтра наконец-то год уйдет. Нет, он был хороший. Столько поклонников, столько….

Опять приходил ОН. Еще худее и изнеможденнее. Почему пускают, не понимаю. Сидит, бормочет, а взгляд, как насквозь пронизывает. Завтра надо дать указание, чтоб не пропускали. Жуть охватывает в его присутствии!»

Ольга сделала пару затяжек.

— Так, это не важно. — Листая страницы, говорила она. — Вот! Вот отсюда. Слушай.

«Декабрь, 30-е, 1820г.

Чуть не умерла! Год его не видела, забыла. Собралась идти домой, ждал «Р». Раздвинула шторы, он стоит. Серый — как тень. Когда вошел? Не слышала. Я вздрогнула и отступила. Он за мной:

— Все ропщешь, суетишься, как бабочка на свет. Молчи! Я говорю, меня ты слушать не берешься!

— Я слушаю, ты же изрекай ясней.

— Куда ясней?! Жизнь коротка, а мысль еще короче. Вот тут она и нет ее.

— Прости, но мне пора. Скажи хоть как тебя мне величать?

— По всякому, меня зовут. Но лучше Фауст. Коль надо, так иди. Еще зайду.

И он ушел. Оставив холод за собой. Нет, это ж надо, так назвать?! Фауст! Начитаются и обрекут детей на разные сомненья.

Все! Ночь уже. Забуду, спать!»

«Январь. 2-е. 1820г.

Ах, праздники! Вот встретим Рождество и я в театр. Соскучилась, нет мочи! И женихи поднадоели. Нет лучше ничего, чем запах пыли от занавеса, и скрип подмостков! Съедает душу мне мой Фауст! Ночами снится. Придет ли, нет? Скорей спешу в театр, из-за него!»

«Январь. 8-е. 1821г.

Люблю я святки! Веселье, сани, всю ночь цыгане! Одна развеселила! Пыталась погадать, да почернела. Вот потеха! Что может знать девчонка….

Опять мне снился ОН — манил, манил…»

«Август. 10-е. 1902г.

Ну, наконец-то! Он пришел опять. Не изменился. Нет, я не права. Стал лучше, как-то веселее. И посветлел. К глазам я тоже, кажется, привыкла. Мой Фауст! Рассмешил. Говорил про вечность, жизни бытие и предлагал на веки воссоединиться! Но я за ним скучала. Обещал зайти!»

Ольга читала страницу за страницей, Николай слушал молча. Жизнь Татти открывалась им с новой, не лестной, стороны.

«Март. 1-е. 1924г.

Сначала была зла, что родители повезли меня к Гаям. Что там делать раньше срока? Да и мне, зачем ездить? Но теперь я довольна. Этот мальчик, такой душка! Еще лет, так 20-ть и он будет сводить девушек с ума. Фауст смеется надо мной! А я, подожду.»

Ольга отложила тетради, опять закурила. Встала и подошла к окну.

— Надо дочитать. Осталась последняя тетрадь. И я вижу, там все об Эдгаре.

— Мы же знали, что она в него влюблена. — заметил Ник.

— Знали! И воспринимали как само — собой разумеющееся, — кивнула Ольга, -надеясь, что все наладиться. Увы! — она набрала полные легкие воздуха, словно собиралась сказать речь:- Сейчас меня пугает, совсем, иное.

— Фауст! — догадался Николя.

— Он.

— Я не понимаю, как можно видеть то, чего нет? — вставил муж.

— Ни «чего», а «кого». Если мы с тобой не встречали, не значит, что и остальные не должны. И потом, имя это не главное, главное — суть! Она много десятилетий раздваивалась, а я не заметила… — Ольга опять вздохнула, затем добавила: — Вот вам и всевидящая «О»!

Николай невольно улыбнулся:

— Ты знаешь.

— Знаю. — Ольга резко развернулась. — Мне нужен воздух! Прогуляемся.

— Еще бы! Дымишь как паровоз!

Гуляли по осеннему саду недолго, молча, осмысливая прочитанные рукописи.

— Надо возвращаться, заканчивать с этим…

— Закончим, как только пообедаем. У тебя круги вокруг глаз от неудержимого курения и тревог.

— Уговорил! — взяла его под руку и прижалась, как делала очень, очень давно. Юной девушкой, ищущей опору и защиту.- Идем, мой Победитель! Будем восстанавливать силы.

****

Совсем стемнело. За окном все настойчивее поднимали гомон птицы. Николай задернул шторы, выключил верхний свет. Ольга продолжала:

«Март. 1-е, 1944г.

Надоело целый год искать встречи. Ему сегодня 20-ть, а я даже не знаю где они, в какой стране, на каком континенте. Все в развалинах! Но скоро этому конец. Фауст смеется, что я распыляю душу на пустяки. Ничего себе, пустяки! Моя жизнь рушится!»

«Март. 1-е. 1945г.

Достали! Меня все достали. Год выслушиваю мораль. Уж и не знаю, что лучше: бессмертие под контролем, или свобода?… Одна новость — они вернулись. Ему 21, значит, будет искать жену, надо поехать на лето в гости.»

«Июль. 15-е. 1945г.

Месяц отдыха. Ну, собственно делала вид, что восстанавливаю силы. Эдда не видела. Учится. Где не говорят. Я все еще полна надежд!»

«Май. 10-е. 1960г.

Наконец-то жизнь возвращается! Мне предложили роль! Мой Фауст опять со мной. Не отразим, свеж и весел. Я почти не думаю об Эдгаре. Он еще побегает за мной! Я сделаю все, что бы он слышал мое имя каждый день. Маленький, чопорный мальчишка! Конфетка моя!»

Пробегая страницу за страницей, Ольга вслух читала только то, что касается ее семьи. Наконец-то она дошла до наших дней.

«Июль. 15-е. 1995г.

Глупый мальчишка! Что такое правила?! Это то, что надо изменять, преступать, нарушать! Но так и быть, займусь учебой! Найду лазейку. Вот и Фауст говорит, что всегда найдешь, что ищешь!»

«Июль. 20-е. 2005г.

Десять лет! Десять лет жила как книжный червь, изучая их талмуд и что?! Он, как тупой глазеет, на рыжую малолетку! Что в ней нашел? Ведь нет же ничего! Но так и быть. Пусть поглазеет. У меня новый контракт. Завтра я буду на всех обложках! Пришлю ему, пусть полюбуется. Сравнит. Сравнить есть с чем!»

«Июль. 10-е. 2007г.

Пришлось выбирать, победил мой дорогой и единственный друг Фауст. Я не еду к этому негодному мальчишке. Пусть год, другой поскучает. Мы с моим другом спешим покорять Мир! Да и самой хочется развеяться, а то, все эти годы, как монашка.»

«Июль. 15-е. 2010г.

Завтра увижу его! Наконец-то всеобщий сбор! Фауст просится со мной, с трудом смогла уговорить. Побудет дома. Как я соскучилась! Столько новенького, модного, он не устоит!

Никто не смог устоять перед Белокурой Татти! А я сейчас другая, лучше, сексуальней! Как же мне нравится этот век! Эдд, я еду!»

«Июль. 17-е. 2010г.

Бал! Простушки! Ничего они в это мире не знают. Он был с ней. С этой рыжей. Какая же она… Ну ничего, мне практически и делать ничего не надо. Аннет, простушка Ан, начнет. В ней желчи хватит на двоих! Я же прослежу.»

«Я счастлива! Меня приглашают приехать! Сам Эдд звонил! Лед тронулся! Мой друг, мой Фауст, гениален!»

«Июль. 24-е. 2010г.

Какая же я глупая! Говорил же Фауст, что так и будет. И кто — рыжая простолюдинка! Глупышка! Думают, я шучу. Уничтожу! Сотру в порошок! О нет. Я отдам ее Фаусту, как игрушку, как хрупкую фарфоровую куклу, пусть играет. Ему нужны силы, ему нужна душа! Они уберечь ее не смогут. От него не смогут. Она же смертная… Есть что терять. А я в Карпаты. Милый друг! Займи мое место. Сделай все медленно, насладись. Я знаю, ты прочтешь, как раньше, мои мысли и дневники. Я еду! Жалею, что не слушала тебя. Увидимся, твоя Татти!»

На последней странице было дописано красными чернилами, размашисто — нервным, мужским почерком.

«Август. 2010г.

Моя любимая Татти! Я прочитал. Я понял. Я иду!»

Ольга побледнела, едва взглянула на последнюю строку, положила руку на грудь.

— Оля! Что? — не на шутку обеспокоился Николай. Распахнул окно, впуская холодный воздух, налил в стакан воды и подал жене. Она выпила все до капли, после чего смогла вымолвить единственное слово:

— Читай!

Ник взял тетрадь. Буквы блестели, будто только написанные чернила.

— Звонить им?

— Нет! Виен позвонит сама. Пусть отдыхают. Мне надо все понять.

— Мы вместе. Мы все вместе. Все будет хорошо.

— Будет… Надеюсь… Но не знаю, как лучше поступить. Я впервые не знаю, как быть и чего ждать.

— Может сжечь их?

— Не сейчас. Эдгар должен прочесть.

— Давай я помогу тебе лечь. Уберу из комнат все тетради и принесу горячего молока.

— С медом? — Взгляд был наполнен страхом и девичьей растерянности, которую Николя забыл, за долгие-долгие годы их жизни.

— С медом.

Глава 2

Дорога домой была неимоверно долгой, со множеством остановок: на ночлег, перекус и даже сфотографировать красивые цветочки. Спешить было некуда, вот мужчины и выполняли маленькие капризы жен, да и сами наслаждались отпуском, о котором не думали долгие годы.

Ев мирно спала, осознавая, что приедут, сделают с сестрой номер, и они с Дэном уедут к теплу, до самых новогодних праздников. Вел же была грустной и уже не прятала этого.

— Что с тобой, рыжик? — обнял ее Эдгар, решившись уточнить грусть в глазах.

— Не пойму, как-то не по себе. — ответила она, даже не глянув на него.

— Еще бы, моей девчонке не устать, столько в дороге! — поцеловал в висок, поправил сползшую с плеча кофточку. — Признайся честно, жалеешь потерянное время?

— Ты что, конечно нет! — подняла голову и выражение лица изменилось, глаза загорелись, что обрадовало мужа. — Это хорошая усталость, плодотворная. — утвердила она и снова положила голову ему на плечо.

— Радость моя! Я не перестаю тебе удивляться. И прекрати переживать. Пару дней отойти от дороги, проведать Ольгу с Николя, и в город. Будешь, моя пчелка, ездить в офис, командовать. — получив в бок локотком, исправился. — Извини, руководить.

— Я говорила, что ты хороший?

— Нет!

— Говорю — ты лучше всех! — его горячий поцелуй был лучше любых слов и она смогла справиться со своей тревогой, забыть на время все волнения. Затем Вел развернулась и положив на мужа ноги, задремала. Эдгар сразу укутал ее пледом, под голову положил подушечку.

— Позвони Ольге, Ви говорит, что чувствует ее угнетенное состояние. — попросил, подойдя к ним Жан.

— Ты не дозваниваешься? — удивился Эд.

— Телефон отключился.

Эд кивнул и достал трубку:

— Как вы там?… Ждете? … Возвращаемся, все вместе. Возможно, где-то остановимся на ночь…. Дед, у вас точно все в порядке?… Целуем, привет бабульке.- Эд отключился, постукивая пальцем по телефону, задумался. И поняв, что атмосфера разговора с дедом была необычной, позвал отца: — Говорил с Николя. Говорит, что все спокойно. Ольга спит. Уже это настораживает, время не то, как бы, для ее сна. Чувствую, утаивают они правду. Как Виен, выдержит без остановок?

— Сейчас спрошу, а заодно, проконсультируюсь у ее личного доктора.- Жан кивнул на Дэна. А тот, боялся пошевелиться, чтобы не разбудить удобно разместившуюся жену.

— Мне нужен твой совет, — наклонился к его уху Жан.

— Я подойду, это же терпит.

Жан кивнул и вернулся на свое место:

— Эд говорил с Ником, ты права, у них не все гладко, но усиленно скрывают. Как нам быть, ума не приложу.

— Поехали без остановок на ночлег. — предложила Виен.

— Выдержишь?

Виен лишь усмехнулась, купленный перед самым отъездом «домик на колесах» пришелся всем по душе и с каждым километром они все больше привыкали к mercedes-benz/ Vito, как к чему-то самому необходимому, позволяющему не только передвигаться на значительные расстояния, но и чувствовать себя вольготно всю дорогу. Она оглянулась назад: дочери спали, мужчины собрались в самом конце и напряженно беседовали. Обрывки их фраз пролетели в ее голове, не спрашивая разрешения. Взгляд вернулся к девочкам. Вел, после замужества, сильно изменилась, становилась как-то свободнее, радостнее. Ев не менялась, жила как раньше. Просто в ее жизни добавился еще один лепесток. Все также выдумывала каверзные шуточки и воплощала их с Вел.

Иногда по лицу старшей дочери пробегала никого не тревожащая тень, все списывали на волнение за агентство и редакцию. Ошибались ли они, пока было не ясно, но и лезть с вопросами и укорами не спешили.

****

Домой приехали утром. Встретить их вышел только Николя, сославшись, что Ольга еще спит. Виен взглянула на него, противоречить не стала, сразу поднялась к себе. Девушки, на удивление, пронеслись по лестнице уважительно тихо, даже не поприветствовав дом, как делали это всегда.

Вел, первой вошла в свою комнату, поставив на стол сумочку, стала посредине, как гостья, Эд понял это с первого взгляда, но не стал акцентировать:

— В душ? — спросил он.

— Хочу ванну! Помоги, пожалуйста, расстегнуть молнию. — повернулась спиной.

— Я открою воду набираться, — поцеловал он появившиеся плечи, — и поднимусь к Ольге, узнаю, что с ней.

— Мне пойти с тобой?

— Схожу сам. — очередной поцелуй лег на ее шею. — Как же хорошо дома… Не соблазняй меня! — поцеловал и сразу же направился к выходу.

— Кто кого соблазняет! — Вел опустилась в ванную.

— Ты что-то сказала? Я не расслышал! — крикнул он от двери.

— Ты же ушел!

— Почти. Не усни без меня!

— Постараюсь, если пообещаешь принести вкусненького.

— Моя королева, как я могу не выполнить?! Я быстро! — Эд хотел подойти, но сдержал себя.

****

— Бабушка! Ты где? — открывая дверь в гостиную, Ольги и Николая, крикнул Эд.

— Проснулась, — появился Николя, — сейчас выйдет. Как Вел?

— Хорошо! Принимает ванну.

— Здравствуй внук! — появилась следом Ольга. Лицо серовато, впалые щеки, синяки под глазами. За время их короткого отсутствия, она видимо постарела.

— Внук?! — удивление Эда было настолько, что он не сдержался. — Что произошло? Ты меня так не называла уже много-много лет.

— Так ты же мой внук! — Ольга тянула время.- Как отдохнули, как девочки?

— Отлично! Как настоящие авто — туристы. У этих трех женщин есть самозаводящаяся пружинка. Но, об этом позже, за столом. Что случилось? Виен всю обратную дорогу слышала твою тревогу.

— Эд! — начала Ольга не в силах больше ждать. — Я в смятение и растерянности. Поднимись к нам, как Вел заснет, многое надо обсудить.

— У меня есть минут тридцать, неужели этого мало?

— Хотелось бы, не спеша.

— У нас проблемы! Как не странно — предвидено. — Эдгар вздохнул, почесал подбородок изучая их по очереди. — Кто на кухне?

— Пока только Петр, к обеду будет полный состав. — ответил Николя, обязанностью которого был дом.

Эд еще раз посмотрел на родных ему людей, хотел выказать слова поддержки и не смог. Ушел, молча, подмигнув деду.

Вел расчесывала волосы, когда дверь открылась и зазвенела посуда. Не выпуская из рук расческу, вошла в комнату:

— Какой аромат! — потянула она носиком и наклонилась к подносу.

— Уж кто здесь аппетитно пахнет, так это ты! — обнял, поцеловал. Подал принесенное, как только она улеглась в кровати. — Пока все, что сообразил на скорую руку, может еще чего- то хочется?

— Эд, я же вижу, тебе не до меня.

— А вот это не правда! Ты у меня на первом месте.

— У меня есть маленькое преимущество, перед твоей попыткой составить умозрительную схему отлучки.- говоря все это Вел жевала. Эд поперхнулся глотком чая, из ее чашки и склонил голову набок:

— Это на тебя дом так действует, или Родины дух? Хотя не важно. Поясни, пожалуйста, человеческим языком.

— Я из ванной, столько дней в дороге, а ты сидишь, пьешь из моей чашки, а не молнией посещаешь душ. Пей, пей дорогой, мне приятно делить с тобой все. Но, вот что странно, еще неделю назад я тебя отправить никуда не могла, чтобы побыть одной, а сегодня… — Вел замолчала, давая ему время понять прямой намек, сделала пару глотков, не забирая чашки из его рук, но муж отмалчивался: — Иди, не томись. Я у тебя умненькая — благоразумная. Обещаю, из комнаты ни нагой! Буду спать до твоего возвращения. — Отодвинула посуду, и удобно легла, подставив ему губы.

— Спасибо, мое сокровище! — нежно целуя губки, глазки и опять

в губы, говорил Эд.

Оставив воду и фрукты на ее тумбочке, зашел в душ, быстро освежился и исчез.

Глава 3

— Штаб в сборе! — попытался пошутить Дэн, входя следом за Эдгаром, но мгновенно отбросил улыбки, увидев напряжение на лицах старших членов семьи.

— Похоже на то, — ответил Жан, даже не оглянувшись.

— И что у нас? — убрав игривый тон, почесав затылок и не найдя в себе даже предположения, поинтересовался Дэн.

Ольга, молча, положила перед всеми три тетради и выдержав напряженную паузу, наконец, соизволила пояснить:

— Вот эта, указала она на верхнюю тетрадь из стопки, — представляет наибольший интерес, однако, Эдгар, просмотри все.

Он взял тетради, глянул на указанную, тут же отложил ее в сторону и взял первую, по датам заполнения. Прочел все, подумал, прочел еще раз, ту что касается Вел, не как всегда, молниеносно, а присматриваясь, вчитываясь, можно сказать, даже внюхиваясь в каждое слово.

— Я от нее ничего другого и не ожидал. — сказал он пересохшим горлом. — Неприятно, но не понимаю вашей тревоги, ее больше нет!

— Ее нет, — посмотрела на него Ольга, — но проблема есть. И она над Валери!

— Родные! Ну не преувеличивайте! Я не вижу трагедии. — Эд был искренен, он не видел, в прочитанных тетрадках, опасности, хотя и ощутил некое отвращение. — Родственники Тат недовольны, кто-то из Рода высказал претензии?

— Эд! — повысила голос Ольга, — не глупи! Это совсем другое, это то, с чем я не сталкивалась за свои…, безмерно долго прожитые годы.

— Хотите сказать, ее дух, проснулся?! — Эд отошел от стола, стал посредине комнаты, развернулся так, чтобы видеть всех без исключения и ждал ответа.

— Ее, или чей-то еще, более сильный! — сказала Виен, до этого тихо сидя чуть в стороне от всей компании.

— Виен! И вы туда же! — всплеснул руками Эдгар. — Ольга, милая моя бабуля, умная и образованная! Ты же сама, только что сказала, никогда не сталкивалась с потусторонним. Что, сейчас природа изменилась? Или фантазии прозаиков воплотились?

— Эд! — спокойно начал Николя. — Я тебя понимаю, тебе не хочется верить в то, что никогда не видел, на что не тратил свою жизнь. Но Татти…

— Татти была больна, себялюбива, взбалмошная и развращенная женщина. — заявил Эдгар. — Не мудрено, что она раздваивалась в своем сознании! Я понял, — он стукнул себя по лбу, указал на тетради, — вас всех смутило имя Фауста. Дорогие! Что ей, артисточке, могло еще в голову прийти?! Виен, Ольга! Если бы была угроза, уж вы бы знали!

— Ты так говоришь, как будто у меня есть третий глаз! — отозвалась Виен. — Я и слышу лишь мельком. Эд! Я полностью доверяю Ольге. Да нет, я согласна с ней! К нам идет нечто невообразимо ужасное.

— Сын! Ты знаешь, как я отношусь ко всему, потустороннему, но посмотри в окно, может это тебя убедит. — Жан приоткрыл шторы и не отошел, поджидая его.

Эд подошел, смотрел с сарказмом, но постепенно его лицо менялось. За окном, на деревьях сидели черные птицы, усыпав ветки, словно сгнившие и уже почерневшие плоды и листья, а к ним тянулись все новые и новые. Не по одной, даже не стайками, а сворой.

— У них что, слет? — усмехнулся Эдгар.

— Вот это и непонятно. — проговорил Жан и положил руку ему на плечо.

— Их было всего десять, — голос Ольги заставил Эдгара вжать шею в плечи, — со дня венчания и до вашего приезда… А за это время, как вы в доме, их выросло втрое. — не вставая с места, сломав вторую сигарету, поясняла Ольга, прикрыв глаза и видя все происходящее за стенами дома, всем своим существом, чувствуя, осязая, каждой клеточкой.

— Мне кажется, уже больше.- тихо сказал Эд, наблюдая как птицы тянутся и тянутся со всех сторон. Заполнив все деревья, провода, напротив окон, садились прямо на землю, и устремляли свои головы к ним. Не кричали, а «переговаривались». — Прошлое не умирает… — вспомнил он слова Вел, оброненные в день их отъезда.

— Что ты сказал? — Виен, услышав фразу у него в голове, но сказанную слегка иначе.

— «Прошлое не умирает, оно хочет меня за тебя!» Так мне сказала Вел в день нашего отъезда на отдых. Она что-то увидела, возле дома, но я не придал значения. Болван! Она чувствовала!

— Вел, с детства боялась, параллельного мира.- откровенно призналась Виен, — ощущала его присутствие. Я поддерживала ее, как могла, зная как это, слышать кожей, что рядом, возле тебя, кто-то есть и не видеть. Надеялась, что перерастет, привыкнет, не будет обращать внимание. Простите, я сейчас вообще, растерялась, и в себе, своих ощущениях, и в том, как дочь сможет принять присутствие параллелей.

— Я тоже, впервые, не ведаю что делать. — Ольга понюхала сигарету и отложила, уважительно относясь к Виен. — Ник, вот, и тот тревожится.

— Ольга! Да не мучайтесь, курите! Я отсяду к окну. — нервное состояние Ольги передавалось Виен все больше и она уже, всеми фибрами, хотела от нее отдалится, чтобы спокойно соображать, чтобы поразмыслив над всем услышанным и увиденным, начать принимать, хоть какие-то действия.

— Спасибо, родная, а то я без нее совладать с собой не смогу, ты сиди, я у камина, пару затяжек сделаю.

— Мне тоже не по себе, — сказал Жан. — Я за всей этой сворой и напряжением в имении, чувствую чужого.

Эд снова взял дневник, принялся перечитывать, медленно, отбросив сарказм, всматриваясь между строк.

— Посмотрите! — позвал Николя, как страж дежуривший у окна. — Птицы зашевелились!

Птицы двигались, нервно переваливаясь с лапы на лапу, покрикивая. Некоторые взлетали, подлетая ближе к дому, но возвращались, как по команде. Эд закрыл тетрадь, собираясь подойти ко всем, и птицы тут же угомонились.

— Эд! Открой-ка тетрадь, — попросил Жан. Эдгар послушно открыл — птицы занервничали, закрыл — успокоились!

— Виен! Помоги мне, — попросила Ольга, — как в тот вечер. Я вижу какую-то тень, даже не тень, не могу определиться, что у меня перед взором. Не дается оно мне.

— Я постараюсь. — Виен отошла в дальний угол комнаты, по дальше ото всех, благо она была достаточно просторная. Все молчали, а Эд, в очередной раз вернулся к чтению.

— Не получается. Их ор все перекрывает! Даже мысли Эдгара.

Эд положил тетрадь, изучив ее от корки до корки, птицы уселись, но перекрикивались.

— Не слышу я ничего! — расстроилась Ви. — Да сожгите вы их! Может все затихнет. Отпустите вы ее с миром!

— Обязательно! — сухо сказала Ольга, — но я прочту все, еще раз. Теперь уже без спешки и эмоций.

Эд смотрел на женщин, будто взвешивая предложения и последствия. Взял одну тетрадь, самую пустую, по его мнению, бросил в огонь.

— Я же сказала! — Ольга подняла на него сердитый взгляд.

— Птиц уменьшилось! — немного повеселевшим голосом сообщил Дэн. — Будто сгорели.

— Если бы проблема решалась так просто! — проговорила Ольга и ушла в спальню.

— Но их действительно уменьшилось! — посмотрел ей в след Эд. Она лишь пожала плечами. — Ба! Я хотел проверить.

— Делайте, как знаете! — Ольга открыла окно и опять закурила. — Вши жизни, вам и ответ держать.

Жан, видя колебания сына, бросил в огонь вторую тетрадь, а затем, взяв из рук старшего сына последнюю, вырвал страницы последних лет и остальное предал огню:

— Это я хочу прочесть, еще раз. Простите, скоро вернусь.

Оставшийся десяток ворон кружились над домом большим кругом.

— У вас гости? — как-то растерянно спросила Виен.

— Нет! — Ольга вышла из спальни, оставив руку с сигаретой в спальне и заинтересованно уставилась на невестку. — Почему ты спросила?

— В гостевой комнате кто-то ходит. — Виен сидела с закрытыми глазами и, выставив вперед левое ухо, водила головой, как бы «следя» за чьими-то передвижениями.

— Скорее всего, там Жан. — Предположил Ник.

— Нет, — покачала головой Виен, — Жан пошел к нам, это незнакомец. Я Жана не так слышу.

— А где ты слышишь гостя? — Ольга нервно затушила сигарету, обломав, бросила в камин, а мундштук на столик, и подошла к Виен, совсем близко, ожидая ответа.

— В голубой гостиной…. — руки Виен сжимали подлокотники кресла, на котором она сидела, настолько сильно, что пальцы посинели. — Он ходит, беспрерывно, от стены к стене.

Парни мгновенно понеслись вниз.

— А я думала, схожу с ума! Все время ощущала присутствие кого-то. Даже опускаясь в сон, просыпалась, словно на меня смотрят.

— Странно, я слышу звук шагов ребят, но это не такие звуки. Ольга, вибрация шагов разная!

— Подождем немного, молча. — попросила женщина, приложив палец к губам. Замерла в центре комнаты и прищурив глаза всматривалась. Вздрогнула, напряглась как струна и глаза забегали, будто перед ней мелькали картинки.

Ребята пробежали три этажа, на подходе к гостиной приостановились и уже дальше двигались бесшумно, затаив даже дыхание. Резко открыли дверь гостевой комнаты — пусто. На всякий случай, проверили все, что можно было. Эд вышел, прошелся по всем помещениям левого крыла особняка и пришел обратно.

— Ну и вонище! — Дэн уже открыл настежь все окна, устроив сквозняк. — Буд-то что-то опочило!

— А я ничего не чувствую. — Эдгар достал телефон. — Пусто! — сказал он Нику. — Может это просто ветер через камин шевелил портьеры?

— Никого! — Передал всем Николя.

— Они просто не видят! — находясь все в том же состоянии, отозвалась Ольга, — оно затаилось, его что-то спугнуло, еще до их появления! Оно с ними рядом! Пусть оставят окна открытыми и уходят оттуда. — Зрачки Ольги сужены до точки, уставились в одну точку.

****

— Там такой запах! — с порога сообщил Дэн.

— Сладко приторный.- потерла нос Виен. — Вы им пропитались. Так пахнет смерть.

— Пойду, распоряжусь сделать генеральную уборку! — Ник глянул на жену и пошел к двери.

— Ник! — окликнула его Виен, — я конечно не уверена, но пусть помоют родниковой водой.

Мужчина кивнул.

— Вел, очень расстроится, — с грустью в голосе произнес Эд, — она так хотела в город!

— А вы и поедете с ней, как собирались. — сказала Виен.

— Как?! — не соображая, крикнул Эд.- Вы же сами, с Ольгой, говорили об опасности!

Ольга открыла глаза и тоже, не понимая, уставилась на Виен, Дэн сел в кресло, чесал затылок в полном недоумении.

— Что вы на меня так все смотрите? Да, я считаю, что им лучше уехать в город. Вел не будет паниковать. Оставив ее здесь, мы лишь будем нагнетать обстановку.

— Объясни. — попросила Ольга, взяла мундштук, но не смогла вытащить отломанный фильтр, швырнула назад. — Объясни же!

— Вел начнет злиться, нервничать. Что мы ей сейчас скажем: извини, нам кажется?! Самим бы понять!

— Ну, знаешь ли, твоя дочь! Делай, как знаешь. — Ольга махнула рукой и села, положив ногу за ногу, будто решив больше не вмешиваться.

— Ви! — заговорил Дэн.- Вел же ничем не защищена! Да и у Эда силы на исходе. Он ждет ее.

— Знаю! Но, не вижу необходимости сидеть и всем вмести трястись. В городе безопасно. Угроза в этом доме! Мне так кажется, — договорила она тихо, и в этот момент появился Жан.

— Хорошо, что пришел! — встретила его Ольга. — Тут твоя жена чудит! Отправляет детей в город.

— Да, отправляю! — настойчивее сказала Вилена.

— Я не согласна! Здесь они под нашей опекой! — стояла на своем Ольга.

— Какая опека?! Если никто не знает, что оно вообще такое. А ОНО здесь! И разгуливает свободно по дому, полному всякой технической безопасности. Неужели вы не понимаете, что сидеть в этой комнате не есть защита?! Надо дать детям спокойно жить. Решение придет.

— В подушке! — хлестнула Ольга невестку.

— Возможно именно в ней! — дала отпор Виен, поднявшись и впервые показав «свои зубки».

— Мам! — остановил Жан мать, намеревающуюся сделать ответный ход. — Обойдемся без твоего заключительного слова. Мне кажется, Виен еще не все сказала!

— Я могу и помолчать. — спокойно заметила Ви, — Мое мнение и догадки, все равно останутся при мне.

— Да делайте, что хотите! Это твоя дочь. — махнув на всех рукой, Ольга отвернулась.

— Вел еще и моя жена! — вмешался Эд.

— Вот и замечательно! Вот и решайте проблему самостоятельно. — у Ольги явно сдавали нервы.- Привыкли, что бабушка говорит: что и куда!

— Ба, прекрати! — не выдержал Дэн. — Отец, ты пришел с чем-то?

— Ах, да! Мне кажется, нет, я уверен — это кровь! Я даже запах ее слышу. Писал мужчина, рука привыкшая к перу.

— Может это Стефан? — предположил Эд, глянув на листочки, что принес Жан.- Прочитал дневник, заскучал за дочерью. Кстати, ба, как они?

— Очень сдали. Сообщили, что сделали выбор, простились.- уже спокойней сказала Ольга.- Наверное, мне тоже пора отдохнуть. Простите за резкость.

— Извини и ты, что был резок! — Эд, присел у ног бабушки, взял ее руку и поднес к губам.

— Давайте сожжем остальное, успокоимся и подумаем на свежую голову. Мы все с дороги, не спавши двое суток.- Жан бросил оставшиеся листья в огонь. Пламя встрепенулось, загорелось ярче, искры понеслись столбом вверх по дымоходу. Виен вздрогнула, ей послышался стон, душераздирающий, женский стон. Эд это заметил, но не подал вида:

— Бабушка! Мы тоже пойдем. — постаравшись вложить в голос как можно больше уважение, глянул на Ольгу и предложил Виен руку.

— Прости за эмоции.- сказал Жан, целуя мать.

— Идите, идите! Встретимся за ужином. Мне надо побыть одной.

Эд довел Виен до их комнат, Дэн послушно шел за ними.

— Вы ничего не хотите сказать? — не отпуская Виен, спросил Эд. Дэн, будто имел внутреннюю связь с братом, присоединился к нему, став перед Ви.

— Смотря, что вы хотите услышать?

— Не стойте на пороге, — подходя, попросил Жан, — зайдите и общайтесь!

Эд нервничал, Жан направился к бару, говорить на сухую не было сил.

— Давай помогу! — предложил отцу Дэн, подавая брату бокал и право первого вопроса.

— В данный момент я слышу только недовольство Ольги и безмятежный сон девочек. Вы все требуете от меня очень многого, я просто боюсь, что мой мозг начнет выдавать желаемое, за действительность.

— Вы скрываете от меня нечто и я это знаю! Я видел, как вы вздрогнули! — заявил Эдгар.

— Держи и сядь! — поменял Жан Эду стакан. — Может быть и правда, дадим Виен выспаться, а разговор перенесем на вечер?

— Боюсь показаться назойливым, но до того пока Вел проснется, я хочу понять, что происходит, набросать, приблизительно, как ее защитить, а главное смотреть на нее уверенными глазами.- держа стакан двумя руками, Эд стоял посреди комнаты и нервно раскачивался.

— Присядь, пожалуйста, — посмотрела на него Виен. На лице была усталость, но превозмогая себя, она попыталась улыбаться, — Эд! Я могу только гордиться выбору дочерей. Да, я слышала отчаянный крик женщины, когда в огонь бросили последние листы. Кто это был, не знаю. Меня сейчас беспокоит запах, который наполняет дом. Вы принесли его снизу едва ощутимым, а сейчас я чувствую его все сильней. Вел этот запах, как и я, чует с детства. Поверь, это будет ее очень напрягать, она начнет себя накручивать. Вот почему я настаиваю — вам надо уехать! Да, между нами будут тысячи километров, но ты будешь с ней. Она окунется в работу. А мы, четверо, попытаемся понять, что тревожит Ольгу и найти решения на все вопросы. Ты меня понимаешь?

— Да! Что мне сказать Вел?

— Правду! Ольга переживает, но сама не знает причину. У вас двоих есть желание работать, Ев не хочет ехать в холодный город, это не секрет. Связь прекрасная. Приехать мы к вам сможем в любое время, ведь так дорогой?

— Без вопросов! — ответил Жан и наполнил всем стаканы.

— Это все понятно, — Эд немного успокоился, но настойчиво смотрел ей в глаза, — у вас ведь есть предположения.

— Ты упрямый! — сказала Виен, — Дэн ты не хочешь забрать своего брата и отправиться вместе с ним к своим женам?

— Хочу, но, как и он чувствую, что вы уловили нить. Если опасность над Вел, то Ев это заденет, а я этого допустить не могу.

— Жан! В кого они? Мне надо посоветоваться, — она прищурила глаза, ожидая от них усмешки, какую получала от Ольги, но ребята были серьезны.

— Виен, любимая! Они не уйдут, пока ты не скажешь свои предположения, а они есть. Я знаю. — Обнял ее Жан.

— Хорошо, мои узурпаторы! Вел грамотней меня в этих вопросах, писала работу на эту тему, много литературы перевернула. О чем это я? — Виен потеряла мысль, но сразу же вспомнила. — Ах, да! Я о женской упертости. Мне кажется, ваша Тата, пользовалась магией. Знала и употребляла заклятия. Да вы и сами это знаете, только скрываете от нас. Жан, помнишь, ты мне рассказывал о находке? — трое мужчин кивнули, как по команде. — И девочки мне сказали о письме. Так вот. Я конечно не знаю, когда Татти оставила этот мир, да и оставила ли, но то, что душа ее болтается и требует отмщения, не сомневаюсь! Она будет находить Вел во всех ваших домах. А теперь соотнесите друг с другом факты, прошедших месяцев. Первое — Дэн взял письмо.

— Ев стало плохо. — кивнул Дэн. — Мы тогда не знали, отец долго не отвечал. Тат в этот вечер… — он не договорил, не зная как коротко объяснить.

— Уж не знаю, как ей удалось передать послание Ан, но Вел повезло, что открыла не она, а ты. — Виен уже забыла о своей усталости, полностью отдалась размышлениям.- Ровно через три дня на себя беру все я. И длиться это…

— Девять дней в общей сложности! — сложил Жан цифры и события. — Да, девятый день, поминки.

— Вот она и помянула о себе.- Виен отдала мужу пустой стаканчик и отрицательно закачала головой на его предложение повторить.

— Даже представить боюсь, что было бы с Вел. — Эд в ужасе встряхнул головой. — Мы увидели рой мух, Вел говорила, что грядет беда, но я пытался ее успокоить.

— Мы все так делаем, потому, что — Верим или Нет, главное — не пользуемся, отсюда и спокойствие, типа: само пройдет! — Закончила Виен.

— Ев в тот день опять было плохо. — Добавил Эд.

— Но уже прошло больше трех месяцев! — Напомнил Дэн.

— Боюсь утверждать, но я слышала, что душа может целый год блуждать.

— Вот вам и сказки о приведениях! Столько прожили, а ничего не знаем! — Признался Жан.

— Не обижайтесь, просто вы жили, как под колпаком, в рамках дозволенного. Не преступали законы сами, поэтому и не сталкивались. Но, рано или поздно, познаете всё. Ваши сородичи уже суют нос во все. У них на это уйма времени! Пока вы храните и соблюдаете писания. Может, закончим? Я устала, голова не варит.

— Прости нас мамочка! — обнял ее Дэн.

— Иди уже, вековая деточка! — засмеялась Виен.

— О нет! Я еще далек до этого!

Виен сама подошла к Эду, целуя в щеку, легонько подтолкнула к выходу. Он обнял ее и спустившись за Дэном следом, сел на ступенях, пытаясь успокоиться. Укусил пару раз свою руку, взъерошил голову и побежал вниз, отправил одного из водителей за цветами. Заказав Вилене и Ольге белые, Ев — желтые, а любимой — красные, бархатные розы.

****

Вел мирно спала. Стараясь ее не разбудить, Эд пробрался в душ, снял и обнюхал вещи, и хотя ничего не почувствовал, свернул и отправил их в корзину для грязного белья. Намыливался и смывал несколько раз, растирая кожу до красна. Посмотрел на ее милое личико и то, как она завоевала и его часть кровати, решил прилечь в гостиной, но не смог. Забрался под одеяло, закрыв ее, от всего своей крепкой рукой, уснул.

Глава 4

Ольга покинула дом рано утром. Накануне, очень сдержанно, ни словом не обмолвившись об утреннем разговоре, поужинала и удалилась спать. Как Николай ни пытался ее остановить, Ольга была непреклонна. И ему ничего не оставалось, как следовать ее воли, тихо вынести сумки, сесть в машину и попрощаться с домам в зеркало.

Вел же, несказанно радовалась отъезду. Эд погрузил, не распакованные с путешествия вещи в подаренный им, на свадьбу, Hummer H3. Зашел перебросится с охраной парой слов, передал ключи Игорю, и поднялся за женой:

— Спускайтесь, барышни, машина подана! — многозначительно переглянулся с Виен, обнял Ев и пожал мужчинам руки.

— Просто церемония прощания! Восточный хан отправляется на войну. — прокомментировала его действия Вел, Игорь усмехнулся и покачал головой.

Но отъезжая все дальше она становилась унылее.

— Чего нос повесила? Ты же так хотела вернуться в любимый город! Придешь завтра в агентство, устроишь всем Кузькину мать, а может наоборот — великий праздник.

— Сколько можно праздновать?! И не разговаривай со мной, как с ребенком!

— Не буду, если перестанешь губки дуть.

— Как это? — Вел отодвинулась, посмотреть на него.

— Трубочкой! — и он перевел тему. — Что-то я начинаю уставать от дорог, наверное, старею. Вернемся домой, возьму стопку газет, сяду у камина и буду читать.

— В квартиру! — поправила Вел. — Там нет камина.

— Почему? — не понял ее Эдгар.

— Почему нет камина?

— Зачем ехать в квартиру, если у нас есть свой дом?

— Не хочу жить одна в большом доме!

— А как же я? Ты не будешь одна, ты теперь со мной!

— Можно подумать ты действительно сядешь у камина с газетами! Еще скажи, что купишь сигары.

— Я не курю. — напомнил Эд.

— Да ладно, знаем мы… — и Вел осеклась, закусив губу. Игорь глянул на них в зеркало, сдерживая смех, а Эд удивленно воскликнул:

— Что это ты знаешь?

— Ничего, просто так сказала.

— Ну, уж нет, голубушка, договаривай!

— Да говорю же, просто взболтнула!

— А я-то думаю, кто устроил кутерьму на мальчишнике! Догадки конечно были. Теперь же я уверен, это наши девочки! Надо сказать Дэну.

— А вот и не угадал, это не мы! Я так уж точно, здесь не причем. — развеселилась Вел.

— Ты хочешь сказать — Ви?! — Вел мотала головой. — Ну, конечно — это ваши подружки. Вам такой же подарочек сделали?

— Девочек?! — Вел смеялась, — ну ты даешь! Даже Саша бы до такого не додумалась! Девочек пригласить…. Вот выдумал. А вообще-то, это не девчонки и не Виен. Даже если скажу, не поверишь.

— Даже не намекай, что Ольга!

— Я же сказала, не поверишь.

— Да ладно. Не может этого быть! Железная, всевидящая «О»…, не верю!

— Спроси, у кого хочешь!

— Дожили! Что же тогда от тебя ожидать?

— Я сама скромность.

Игорь не выдержал, залился смехом вместе с ними. Эдгар чувствовал вину перед Ольгой, сам не понимал за что, искал причину позвонить, сгладить расставание. Еще смеясь набрал ее:

— Нет, нет! У нас все хорошо, — ответил на ее вопрос. — Я тут кое что узнал. Ты меня удивила! — «Чем это? Изволь пояснить.» — А то ты не догадалась! Я о мальчишнике. — Ольга засмеялась. — Вот и выдала себя. Спасибо, было необычно и приятно. От Вел привет, мы тебя любим! — убрал мобильный и поцеловал жену: — И как это выглядело со стороны?

— Что именно?

— Наша реакция, например.

— Не знаю, меня с вами не было.

— Все ты знаешь, партизанка!

Она еще никогда не была ему так дорога. Сидя рядом с ней в машине, Эд вдруг реально понял всю ответственность за любимую женщину. Он обнял жену, прижав к себе, поцеловал в макушку. Вел в ответ притиснулась и положила голову на плечо.

— Я сменю тебя часа через два. — сказал он Игорю.

— Как захочешь, я не устал.

Долгая дорога даровала возможность о многом подумать. Дав время водителю поспать, Эдгар поймал себя на том, что не следит за трассой, постоянно уносясь в сказанное Виен и необъяснимые срывы бабушки. Ноябрь. Темнело рано. Чем ближе они подъезжали к городу, тем больше ощущался холод. Эд включил подогрев.

— Давай я сяду за руль.- проснулся Игорь.

— Смотри, а на полях уже местами снег. — усаживаясь рядом с женой, тихо говорил Эд. — Может, заедем сначала в дом, разожжем камин, будет тепло. Максимовна, небось, наготовила всяких вкусностей…

— Уговорил! Но обещай, если мне будет неуютно, мы переедем.

— Обещаю! Вел, в доме охрана, Максимовна, Игорь.

— Я же сказала, хо-ро-шо! А холодно-то в туфельках.

— Давай мне свои ноги, буду греть.

****

— Дорогие мои! Ну, наконец-то приехали! — запричитала с порога женщина, сразу напомнив Вел мультик «Простоквашино», она приготовилась услышать: «А загорели-то, как» и далее по списку, но женщина не порадовала, спросив: — А где же младшие, как родители, как путешествовали?

— Все хорошо! Колесили, устали, приедут весной. — скороговоркой выпалила Вел и пошла наверх.

— Я обед наготовила. — растерянно сообщила Максимовна.

— Давайте через часик, но только, легенькое, несколько суток в дороге. — искренне улыбаясь, попросил Эд. — А вот Игоря подкормите, ему это просто необходимо!

— Да как это легенькое?! — всплеснула руками женщина. — Он у девочки, одни кости да кожа, небось только бутербродами давитесь!

— Максимовна! — перегнулась через перила Вел, — Не волнуйтесь, это я так на овощах похудела. Вы чайку заварите, а мы спустимся и решим, на что нас сегодня хватит, а что завтра доедим. Вот тогда и поболтаем, за столом.

— Вот видишь, любимая, а ты говорила: «одна, в большом доме!» Максимовна нам всю семью заменит. Правда, Максимовна?! — смеялся Эд.

— Правда, сынок, правда! — не поняла шутливого тона женщина, скрылась в примыкающий к дому, довольно большой флигель, где находились все службы, кухня и комнаты для обслуги.

— Тараторка! — заключила Вел.

— Просто она соскучилась, столько одна.

— Чего бы ей скучать? Всего недели три прожила здесь, до нашего отъезда.

— Не три, а пять. — поправил Эд. — У нее же никого нет.

— Я разве против, но мне то, что делать? Я другой раз вообще говорить не хочу, ты же знаешь. — Вел первым делом включила комп и проверила почту.

— И как ты выдержала без этой машины столько времени?

— Сама не знаю. Смотри, Ев открытку прислала! — радостно смеялась Вел, читая послание.

— Ну нет, сегодня никакой техники! Всю эту «паутину» оставим на завтра. Я прошу, нет, я требую! — Эд приподнял ее, обняв за талию, и потихоньку продвигаясь к кровати, осыпал поцелуями: — Ну, разве что дистанционку, если ты боишься оставаться со мной в тишине….

Глава 5

Нежный поцелуй, второй, третий. Вел проснулась, но не спешила открывать глаза, подставила вторую щеку.

— Который час? — наконец проговорила она, потянулась, и обняла мужа.

— Восемь! Ты просила разбудить.

— Восемь…, нормально. Спасибо, человечище!

— У меня сегодня свободный день, — как бы невзначай сообщил Эд, — буду твоим водителем. Доставлю с ветерком, съезжу к себе в филиал, хочу перенести сюда главный офис, пожалуй, наведаюсь еще в пару мест, и буду ждать тебя, как личный шофер, у дверей!

— «Как водитель», у дверей, не стоит. — поднявшись произнесла Вел, — зайдешь, подождешь в приемной, будешь смущать моих сотрудников, если мой кабинет тебе мал. — Эд подошел и обнял, но Вел вывернулась из объятий: — Спустись, пожалуйста, определись с Максимовной на вечер. А сейчас, я бы хотела выпить только кофе с сыром. А мы сможем выехать до десяти?

— Командир! — проговорил с грустью, но послушно вышел.

Чистя зубы, Вел заметила в зеркале промелькнувшую тень:

— Эд! Ты что, уже вернулся? — тишина была ей ответом. — Показалось. Да, что так холодно?! — войдя в комнату Вел ощутила ногами морозный ветер. — Сквозняк!

— Сквозняк? — услышал ее слова муж. — Это ты говоришь?

— Я! Так обдало холодом. Конечно, может быть, после горячего душа показалось. — Запахнула халатик и уселась на пуфик у зеркала.

— Ваш кофе, мем! — шутя склонился Эд, выдвигая одну руку с подносом и убирая вторую за спину.

— Какая прелесть! — вдохнула она аромат и взяла свою чашку. — Ничего нет приятней чашечки кофе, по утрам!

— А я? Ведь я же лучше! — чуть не подавился Эд от ее слов и замер в ожидании ответа.

— Ты превосходишь все на свете! — Вел поняла оплошность сказанного. — Разве тебя можно сравнить с земными прихотями? Ты часть меня! — она повернула к нему свою мордашку и миленькими глазками смотрела, будто говоря, «ну, как ты мог такое спросить?» Эд наклонился, поцеловал ее ушко и слегка укусил:

— Напоминай мне, почаще!

Собравшись, Вел взяла легкое пальто и направилась к выходу.

— Ты на календарь смотрела?

— А что?

— Тогда в окно посмотри и оденься по погоде?

— Мы же на машине?!

— А вдруг ты захочешь с подругами пройтись?

— Ты мой дорогой, конечно, захочу! — обрадовалась она, но тут же спохватилась, — а как же ты?

— Решим за обедом. Так когда за тобой заехать?

Издали слышалось ворчание Максимовны о завтраке, и они, как провинившиеся дети, прошмыгнули мимо. — Твою, мою? — остановился Эд между двух машин.

— Твоя! Давай не все сразу.

Эд засмеялся, понимая ее стеснения.

****

Специально не предупреждая и не афишируя приезд, Вел вошла в офис и окунулась в шумную, не рабочую обстановку:

— А, что здесь происходит? — громко спросила она.

— Вел! — радостно зазвучало в ответ, — с приездом!

— Спасибо, но в связи с чем устроили выходной? Работать, милые, работать! Праздники закончились, я здесь! — спокойно, но категорично заявила она, одарив всех лучезарной улыбкой, прошла в кабинет. — Вопросы в нерабочее время! — бросила, чувствуя спиной любопытство подчиненных. Подойдя к секретарю, положила на стол подарочек: — Это тебе. Я часик поработаю, ко мне никого, хотя. — Вел вернулась к рекламщикам. — Ольча, зайди!

— Спасибо! — проговорила секретарша, держа пакетик в руках.

— Спрячь! На это есть перерыв. — улыбаясь, произнесла Вел.

— Как поколесили? — догнала ее подруга.

— Замечательно! — они обнялись. — Вечером расскажу. Устала без работы, жуть! Это тебе.

— Спасибо! Я посмотрю? — низенькая блондинка, смотрела на Вел снизу вверх и моргала, сгорая от любопытства.

— Спросила! Смотри и рассказывай, как у нас? Где Юлька?

— У рекламодателя. — Ольга посмотрела на часы, — скоро будет. А у нас… — любуясь подарком, Ольга подробно изложила суть.

— Ладненько! Значит так, можем поехать после работы ко мне и проболтать всю ночь, а можем и куда-либо завеяться.

— А Эд?

— Он сам предложил! Правда, дома есть пару бутылочек хорошего, привезенного вина.

— Решай сама, мне только предупредить своих.

— Значит, ко мне, дом пустой, хоть оживим его. Иди, работай, а то опять галдеж подняли. — И засела за свою «умную машину».

— Пишешь? — услышала она незнакомый мужской голос и вздрогнула. Он прозвучал не громко, даже глуховато, словно из-за мебели.

— Вы кто? Как сюда прошли? — подняла глаза и поежилась от холода охватившего ее. — Изъясняйтесь быстрей! Извините, много роботы.

— Вот я и говорю, одна, как пчелка, без помощи. — он стоял у двери, в тени шкафа, рассмотреть его Вел было трудно, что-то невзрачное, серое, в такой же одежонке.

— Я все поняла. Прошу покинуть кабинет! — и, повысив голос, добавила. — До свиданье!

— Увидимся! — сказал он тем же монотонным, гундосым голосом, открыл дверь и исчез.

— Света! — крикнула Вел.

— Да? — девушка появилась сразу.

— Я же просила, никого не пускать!

— Так я и не пропускала! — выщипанные ниточкой брови взлетели вверх.

— А мужчина?

— Какой? — еще больше удивилась Света.

— Ты что, спишь на рабочем месте?! — Вел начинал раздражать этот блиц опрос.

— Извини, я выходила в туалет, но не спала.

— Иди, работай! И будь, пожалуйста, внимательней. — Светлана вышла, а Вел поежившись, подошла к шкафу, набросила пальто. — Да что же так холодно?! — проверила батареи и достала обогреватель.

— Извини! — всунулась голова секретарши, — Приехал Эд.

— И???! — глянула на нее в полном недоумении, — что за вопрос?

— Ну, ты же сказала…

— Света, не дури! — девушка спряталась, а вместо нее появился, сияя на все 32-а, муж:

— Ну, у тебя и жара! — сбросил легкое, длинное пальто.

— Разве? А я замерзла!

— Ты не заболела? — глядя на ее алые щеки, обогреватель и пальто на плечах, Эд взял ее за руки, как бы проверяя жар ладоней и приложил губы к ее лбу.

— Ничего я не заболела! — Сняла пальто и выключила обогреватель. — Вот, согрелась! Просто иногда, такой холод пронизывает, словно где-то дыра.

— Малыш мой! Скоро час, обед сюда закажем?

— Не надо заказывать, поехали, нормально поедим.

— Вдвоем или?

— Вдвоем. Не раскатывай губу! Ишь, ему меня мало.

****

— Столько работы накопилось! — говорила Вел в промежутках жевания, — просто жуть! Везет же Ев.

— Ну, допустим, Ев ты сама отпустила.

— Не отпустишь тут: Лапки маленькие, хвостик мерзнет! — Эд расхохотался. — А чего это ты такой мягкий?!

— Я не мягкий, а справедливый. Или ты в другом смысле? — прищуривая один глаз, спросил Эд.

— В самом, что ни есть прямом, заступаешься за всех! Кстати, а как ты съездил?

— Отлично! Думаю, что через пару дней возьму какое-то дельце, если надоем тебе, в образе шофера.

— Не говори глупости. Есть возможность быть со мной двадцать четыре часа, я, пока, не буду против! Надо отсутствовать — пойму.

— Пока?

— А ты хотел, чтобы я опрометчиво утвердила на всю жизнь?

— Нет, конечно. Я же прекрасно понимаю, пройдет время, и ты изменишь мнение и желания. — Эд замолчал, тепло смотря на нее, мечтая, чтобы все треволнения остались в прошлом, сделал пару глотков кофе: — Что ты решила на вечер?

— Пригласила Ольгу к нам, не возражаешь?

— С чего бы? Даже рад! Ты же будешь рядом. Хотя, если честно, я думал вы умчитесь.

— Так вышло, хотя еще не поздно, мы можем и удовлетворить твое желание, пошляться.

Эд передернул плечами:

— Вот только без этих словечек, пожалуйста! — и тут же спросил: — Что купить?

— Что хочешь. Я в холодильник не заглядывала. Выдумывать особенного ничего не надо. Вот только….

— Мне предстоит спать на диване. — догадался он.

— Ну, это если мы не наболтаемся. — милая улыбка, хитрые глаза.

— Уж постарайся!

— А вот возьму и буду специально, приглашать каждую ночь по подруге!

— Мечтаешь о шведской семье или гареме?

— Тресну! — Вел глянула на часики.

****

— Только не отвлекай моих сотрудников! — подъезжая к офису говорила она.

— Не буду. — заверил Эд и остановив машину, вышел, открыл ее дверь и подал руку.

— Валери! — увидела их Света и протянула узкую, длинную коробку, без единой пометки на отправителя. — Тебе просили передать.

— Кто? — задала вопрос Вел, уставившись на коробок и не спеша его брать.

— Он не представился, сказал, ты знаешь. — Вел, дрожащей рукой, взяла посылку и прошла в кабинет.

— Странно! — открыла крышку и достала черную розу, на дне лежал конверт, запечатанный красным сургучом с большой буквой «Ф».

— У тебя есть поклонник? — заглянул через ее плечо Эдгар: — Я вызову его на дуэль!

— Ничего не понимаю! — не обратив внимание на его слова Вел стояла с развернутым листом, в полном недоумении.

— Можно взглянуть? — Эд протянул руку к бумаге.

— Пожалуйста! Без тебя я не разберусь. — передала мужу послание, принюхалась.- Что здесь за запах? Света!

— Да?

— У нас что, крыс травили?

— Нет! А что?

— Ты не слышишь? Дохлятиной несет!

— Прости, я простужена.

— Иди! — резко сказала Вел и повернулась к Эду, обнюхивая свои руки и вещи. — А ты, слышишь?

— Приторно сладкий?

— Точно! — Вел, немного успокоилась, получив его поддержку.

— Есть немного, скорее всего, несет из подвала, он же не ваш? — Эд вспомнил слова Виен и то, чем пахло в имении. — Я этот почерк уже видел где-то. Можно я возьму?

— Да хоть порви! «Спаситель»…. Блин! Вот же носит Земля всякую мишуру.

— Ты это о ком?

— Приходил тут один, сегодня. Такое нес…

— И что? — Эд задавал вопросы, как бы невзначай, даже не смотря на Вел, крутя в руках записку.

— Лепетал тут, что я пчелка труженица, всеми брошенная, пришлось выставить. Вот результат! — Вел вышвырнула розу в окно. — Пойду, помою руки. — вышла, а Эд прочел записку еще раз: «Помни! Всегда есть шаг к спасению! Ф.»

— Вел была права. А я дурак, ей не верил! Кажется мне, что треволнения еще впереди. И это не шуточки.

— Скучаешь? — перебила его мысли Вел.

— Нет. В котором закончишь?

— В 17:00, сегодня.

— Солнышко, а как выглядел гость?

— Не рассмотрела, он в тень стал. Да я постаралась его быстрее выпроводить. Тебе зачем?

— Просто спросил. На часок отпустишь?

— Хоть на два.

****