Предисловие от И. Кóложвари
Среди цитат К. есть и такая: «всё, что я имею, — просто слова». Это и определило название данного сборника, в котором представленные стихи выбраны мной из различных поэтических циклов К. Хеллен.
При всём многообразии и разножанровости творчества К. Хеллен не стоит забывать, что она в первую очередь — поэт. Поэтическое начало — основа творчества К. Хеллен. Поэтическое самосознание, искренняя сердечная сопричастность исследуемым явлениям, трепетное и уважительное отношение к слову, воинствующая патетика и бескомпромиссность — всё это отличает К. Хеллен как поэта и делает её узнаваемой и в этой форме творчества. В этой книге найдётся место философии и шутке, пафосу и иронии, рассуждению автора о себе и мире; однако о чём бы ни были стихи К. Хеллен, если вчитаться, то становится совершенно очевидно, что они — о любви.
Я друг
Не стоит взором мерить темноту
И свет пронзать прицельным взглядом.
Я не во тьме, и я не на свету.
Я друг… Поэтому я — рядом.
Тебе, Читатель
Мне трудно говорить о тех, кто пишет ради Славы
Иль для иных утех, прости их наш Создатель.
Во имя Слова как смысла и оправы —
Тебе — мифический Читатель!
Мой выбор
Чтоб избавить мир от искушенья,
Я не выбрала мирскую красоту,
Но взамен — терпенье и прощенье,
Состраданье, чёрный юмор и мечту.
Я не выбирала голубую кровь или богатство
И не выбирала молодость и власть —
Я у Бога попросила постоянства,
Слова верного для тех, кто мог упасть.
Я не выбрала ни арфы, ни меча,
Ни фаты, ни томность взгляда —
Только крепость верного плеча
И чутьё, когда быть рядом.
Я не просила вечность мне оставить.
Что в ней толку, годы напролёт?!
Но взамен я попросила память,
Ту, что время не возьмёт.
Я не просила за грехи свои прощенья.
Всех друзей грехи — мои грехи.
Пусть не исповедь, но во искупленье —
Каждый день и новые стихи.
Моё слово
Я не гонюсь за красивым словом,
Как охотник за молодой ланью. С псами.
Я не хочу писать для салонов, напудренных дам и припадочных юношей,
Профессоров-демагогов; ищущих и пришедших.
Для тех моё слово, кто его знает.
Кто видел и слышал. Кто верит и помнит.
И готов ещё… Всегда готов. Вечно!
Для тех моё слово.
Пусть не звучит оно в песнях и домах,
Пусть не мелькает в газетах или записках.
Пусть только передаст из уст в уста моё слово однажды
Одно сердце другому, как руку протянет.
Моё дело
Моё дело топором своей правды
Рубить по живому, по рёбрам хрустящим,
Чтобы вскрыть в человеке, в глубине его сердца
Им самим позабытый для других уготованный свет.
Лань
В лесу весной родится лань.
Сквозь кроны солнце сеет свет.
Над ней прибудет Бога длань,
И ей в лесу напастей нет.
Но лишь по зову, что в крови
Ей песни новые поёт,
Покинет лань места свои,
Она от выстрела умрёт…
Мой тайный лес — мои слова,
Мой мир, где солнце сеет свет.
И я скрываю имена,
Как лань от глаз скрывает след.
Мой тайный знак
Мой тайный знак найдёте вы едва ли,
Во внешнем мире редко он цветёт.
Он щит и меч от скорби и печали —
Улыбкой его сердце назовёт.
Давайте мы, нетайным обществом назвавшись,
Миры и правила храня,
Друг друга узнавать, заулыбавшись,
И тем хранить и слово и меня.
Я в сумерки вышел
Я в сумерки вышел: всё застила мгла,
Но сердцем я слышал — меня ты звала.
А город мой спал, не зная о том,
Мой город без света, так тесно мне в нём…
К тебе я спешил по улицам вниз,
Но ты ускользала как лёгкий бриз.
И зря я любил, и ты это знала,
Но ты позвала… А зачем — не сказала…
Всё застила мгла, я был в поле один,
Только в небе луна и мой дом позади.
На холме ты стояла и звала танцевать.
Ты о счастье мечтала, я учился мечтать.
Но как только увидел глаза я твои —
Я умер для мира, забыл грёзы свои.
И всё сердце, и душу тебе преподнёс,
Как венок не отцветших алеющих роз…
И ничто не язвило: ни страх, ни шипы,
Я не помню, что было. А помнишь ли ты?
Я в сумерки вышел… Но проснулся в дому.
И душу я вынул. И её ли одну?
Всё, что было, я отдал тебе на холме.
И теперь я пустой. Я не нужен тебе.
Всё напрасная жертва, я хочу умереть,
Но смерть — это просто, ты не станешь смотреть…
Я в сумерки вышел, всё застила мгла,
Но сердцем я слышал — меня ты звала.
А город мой спал, не зная о том,
Мой город без света, так тесно мне в нём…
К тебе я спешил по улицам вниз,
Но ты ускользала как лёгкий бриз.
И зря я любил, и ты это знала,
Но ты позвала… А зачем — не сказала…
Похищенная
Мне надоело, что, когда не просят,
Дикие ветры мою душу носят.
Приходят без стука и просто берут,
Катают, тревожат — и отдают.
Среди гроз и штормов она побывала,
Глаза без надежды она повидала,
Глаза без любви, глаза испуга,
Но ищет и ждёт лишь взгляда друга.
Что ветра сильнее и прочих стихий,
Что её остановит и примет стихи,
Что не устрашится и поверит хоть раз
Зелёному цвету в глубине моих глаз.
Только ты
Ты — это сон каждую ночь.
Ты — тайна дыхания каждого дня.
Ты — это то, что в этом мире держит меня.
Только ты и обязательства,
Что перед тобою себе выдумал я.
Ты — это то, что в этом мире держит меня.
Пусть горько и больно: навечно
Только ты и только — любовь моя.
Ты — это то, что в этом мире держит меня.
Мольба
Я горе твоё, и беды твои, и ошибки детей.
Назови меня, Эрин, болью своей,
И плачем своим назови.
Чтобы смог я в битве неравной с жестокой судьбою
Всю ношу твою унести за собою…
Чернильница полна
Шаг за шагом мерим даль,
Строчкой выстилая путь.
Если сердце — для чернил Грааль,
В слове будет суть.
Но кто осмелится признать, что Христос пролил
Что-то больше, чем слова и основу для чернил?
«Безумствовать не грех»
Безумствовать не грех, мне звёзды говорили миллионы лет назад.
И я, безумец, с песнями, и духом, и душою любимой сердце отдал.
О, если бы я знал до срока, как жестока разлука, льющая нам яд…
Быть может, я всю суть, что им пою, на самом пошлом торге продал?
Недостижимость — вот что разъедает сердце мне, как кислота кислот.
Любовь моя — жива, но далека, как призраки героев и весенние виденья.
Моя любовь… Она под сердцем мной самим давно живёт.
И я в зеркальное влюблён в безумстве отраженье.
О суета сует и смыслов тщетный хоровод вокруг тебя, Тоска…
Всё пыль, всё прах, сказать тебя — но не порвать твои оковы — всё едино невозможно.
И ты… По-прежнему одна предательски душе моей близка.
И убиваешь сладко и светло, как древняя царица, нежно, осторожно.
Мои глаза, прожжённые в тебе, блестят лукавым светом,
Всё знаю я давным-давно. Тут звёзды и деревья ни при чём.
А ты… Блестишь, переливаясь точно сонная парча, но не спешишь с ответом.
А я… Я не с тобою! Не с тобою, нет же, помнишь, обручён!
Ты в сети все мои стихи поймала, и как охотник злой меня пытаешь.
За сердце, отданное счастью, до окончанья дней моих сосёшь густую кровь.
Тоска моя… Ты слов древнее, и корней дубов, и яблонь всех, но ты не знаешь…
Нет, ты не знаешь, кто я есть перед тобой и как сильна моя любовь!
Моё сердце
Моё сердце — где древняя Эрин!
Там, где Западный ветер поёт,
Там, где друг самой жизнью проверен
И где Счастье Надеждой живёт.
И никакая я не загадка,
И не слушайте вы никого:
Моё сердце — где древняя Эрин,
А может быть, вместо неё.
Прошлое рядом
Что минуло — то минуло,
Но ты время — не хули.
Что минуло — лишь уснуло
И живёт в твоей любви.
На новые дни
Из всего, что осталось, родная земля,
Ни много ни мало — есть ты у меня.
Есть ты у меня, что ещё мне желать?
Мне есть с кем поплакать и с кем помечтать.
И всё, что любили, — вдруг стало пустым,
Но мы сохранили и веру, и дым…
И веру, и дым, и Надежду, и смех,
И гордость, и стыд — едины для всех.
Из того, что грядёт, кроме дней и потерь,
Выбирай наперёд: вечный мир для детей.
Вечный мир для детей, а не вечный покой —
Это сложно теперь, но так важно порой…
Что обо мне?
Что обо мне?
Дождь пройдёт и закончится.
Чтобы начаться где-то. Снова.
Что обо мне?
Тени сгустятся под вечер
Плечом к плечу против ветра грядущего дня.
Что обо мне?
Будет журчать родник.
Быстрый в тиши и глуши.
Что обо мне?
Край неба загорится светом
На закате дня. И на рассвете.
Что обо мне?
Радугу напишет Бог над полем
В утешение верящим. Не терявшим надежды.
Что обо мне?
Роса заискрит при первых лучах
Рассвета надежд. И отчаянья.
Что обо мне?
Ребёнок засмеётся. Заплачет кто-то.
Чтобы снова — тихо на миг. Короткий.
Что обо мне?
Волна — о скалы. В пену насмерть.
Шипеть «Алиллуиа!»
Что обо мне?
Бесконечность дороги. До дома.
От дома. К сердцу.
Что обо мне?
Будет долгим восхождение букашки
На самую высокую травинку на холме.
Но с неё она увидит другие цветы…
Что обо мне?
Всё это и больше…
Я
Я — ветер. Я — буря. Я — гром. Я — дрожь небесная.
Я — дую вдоль границ и срываюсь в бездну, не боясь разбиться. Я — голос всех скорбящих и ненавидящих. Я — гнев праведный и крик преданных. Я — муки любящих.
Я — хрипящее пламя. Я — жгучий огонь. Я — слепящий костёр. Я — свечная слеза.
Я — песня жизни. Я — прикосновение правды. Я — сердце любящего. Я — умолченное признание.
Я — безумство шторма. Я — мощь Океана. Я — глубина морской бездны. Я — плеск воды у днища лодки.
Я — беспечная радость. Я — рождающееся слово. Я — наполненное молчание. Я — тоска одиноких.
Я — земля, в которую лягут любимые. Я — та, что питает травы и рощи. Я — возлюбленная идущих к смерти. Я — именующая себя жизнью.
Я — объятья матери. Я — любовь, завещанная Богом. Я — друг неотступный. Я — сила ваших колосьев.
Я — бескрайность миров. Я — бездонность вод. Я — беспощадность пламени. Я — скрип пустых качелей.
Я — сердце живое. Я — слово поэта. Я — воинствующая правда.
Я — то, чего быть не должно.
Чёрная и белая я
Есть чёрная и белая я.
Белая — из света и снов.
Она — дома, она жизнью полна,
Владычица песен и слов.
Чёрная я — это я.
Та, что в разлуке скорбит,
Та, чьи погибли друзья,
Та, что без права молчит.
Белая я — это тень,
Чёрная я — это явь.
Господи, силой своей
Истину эту исправь!
«Средь вершин Наежды и Печали»
Средь вершин Надежды и Печали
Чутким взором, устремлённым вниз,
Я смотрю на тех, что имена вершинам дали,
Чтобы каждому из них сказать: «Держись!»
«Я не юрист, чтоб рассуждаь о праве»
Я не юрист, чтоб рассуждать о праве,
И чтоб судить других, то я не Бог.
«В Надежде человек или в Печали,
Он должен знать, что он не одинок».
«Воздвигну я свой мир из слов»
Воздвигну я свой мир из слов,
Коль тесен будет тот,
Где Богом данная любовь
Дороги не найдёт.
На трон из песен и стихов
Я возведу любовь.
И свет со всей души своей
В корону заключу над ней.
Я сердце превращу в маяк
Светить через века,
Кто ищет, тот пусть видит знак:
Любовь близка.
«Струны ночь переберёт»
Струны ночь переберёт,
Тени новые затеют хоровод,
Звуки нежно разольются.
Кто поверит, кто поймёт,
Каждый день из года в год
Над нашей слепотой смеются.
Сколько скрытого от глаз
Пропускали мы не раз,
Хотя стоило б нам остановиться?
Но нам сердце не указ,
Мы не выполним наказ,
Даже если чудо и случится.
Мы разучились замечать,
Как можно много потерять
И сколько можно обрести,
Когда в малейшем ты узнать
Способен больше, отгадать,
Не для того, чтоб посмеяться, а спасти.
В песчинке каждой мир сокрыт,
Мир этот с нами говорит,
Но мы к нему по-прежнему глухи.
И наше сердце как гранит,
Его ничто не удивит,
Ни чудо истины, ни правда, ни стихи.
«Нищие песни по миру идут»
Нищие песни по миру идут,
Пустые слова в глаза нам смеются.
Где среди них найти мне приют?
Где те слова, что в сердцах отзовутся?
О былом и грядущем плодится лишь ложь,
Великие путаются имена.
Дай слово мне, Боже, как огненный дождь
Очистить страницы, где наша вина.
Я вспомню, что будет, с любовью к Тебе
И никому не откажу я в надежде,
Напророчу былое, как в светлой мечте
Во имя Твоё. И им, как и прежде…
Птенец
Я неродившийся птенец
В яичной скорлупе.
Мир так пугающе велик,
И так слепы мои глаза,
Но вы же видели меня,
Летающей над ним,
Следящей из тени,
Берущей чей-то след…
Пока не родился
Ни Феникс и ни Василиск
Вольна летать душа,
Обманывая смерть.
Из всех обличий на людей
По-своему смотреть,
Подделывая жизнь.
Но только не любовь.
К жизни
О сколько нас, обманутых тобою
И расплатившихся сполна
За каждый вздох, за сердце с боем?!
Но в чём у нас перед тобою
Вина?
Мы, всё отринув, в жизнь впадаем,
Своей природе изменив.
Но как мы многого не знаем,
Тебя как сказку полюбив…
О сколько нас, обманутых тобою,
Влачит свои земные дни?!
Они всегда лицом к лицу с судьбою
Одни!
Боль моей страны
Чья-то боль поселилась со мною.
Тебе хорошо со мной?
Я её не гоню, не скрою.
Кто назвал тебе адрес мой?
Это спутница всех моих песен.
Чем тебе мил мой стих?
Она знает, что мир слишком тесен.
Но почему для живых?!
Моя гостья светла и сурова.
Ты ведь веришь, в том нет вины!
Признаю, что боль каждого слова —
Боль моей милой страны.
Мирное сердце
Если сердце мне разомкнуть,
Сколько в нём красных дат?
Сколько душ не дают мне уснуть
И, как старые раны, горят?
Сколько крови гоняет по венам
Сердце моё — не моей?!
Тех, о ком во вселенной
Позабыли давно меж людей.
О, Историк мой неумолимый,
Отбиваешь прощальную дробь
По тем, кому Жизнь изменила,
Там доли их лучшей сподобь!
О, сердце… Ты колокол мира!
Ты бьёшься, воюешь, скорбишь,
Но самое главное — мирно.
Ты Помнишь. Ты Любишь. Ты Чтишь.
Вечный апрель
Захочешь забыть — не дадут никогда.
То были не просто года как года.
Там сердце в крови и Любовь навсегда.
И захочешь забыть — не дадут никогда.
И ветра дыханье, и звук неземной —
Откликнутся в сердце болью живой.
И ранний, туманный, далёкий рассвет
Зажжёт в глуби глаз невиданный свет.
Воспоминаньем, как пулей, задет,
Ты упадёшь в пучину тех лет.
И захочешь забыть — не дадут никогда.
Воскресенье как вечность. Апрель — навсегда.
«В единодушном порыве отчаянья и сомнения»
В единодушном порыве отчаянья и сомнения
Я снова ищу определение:
Жизни, пути, бесконечной борьбе,
Многим словам, но прежде — себе.
Чужими глазами мы смотрим порой,
Но я не владею этой игрой.
Чужими словами свой меряем путь,
Но мой путь — моё слово и света чуть-чуть.
Кто в силе безвестность остановить?
Вернуть мне надежду, заставить любить?
Кто в силе, отринув весь груз бытия,
Забыть эти маски как «ты» или «я»?
Кто, кроме Бога, определит:
Кто ещё скажет, кто будет убит,
Что будет забыто, а что спасено,
Кем будет сердце обращено
К источнику вечному силы своей?..
Определения ищу меж людей…
В глазах и в улыбках на долгом пути.
Но может ли Кто-то его там найти?
Молчи, моя душа!
Что хочешь ты сказать, поющая душа?
Мир — это только свет. Но мира нет в тебе…
Пусть светлая тоска тебя переживёт:
Молчи, моя душа, пускай она — поёт.
Кто я, среди людей?
Мои глаза порой меняют цвет.
Сумерки дня милей.
Моя вечная боль — рассвет.
И Грусть всех надежд сильней.
И покоя душе — нет,
Когда ветер дует с полей.
Кто я — кто даст ответ?
Кто я среди людей?..
«Да, я не удивляю новым словом»
Да, я не удивляю новым словом,
Я одно и то же повторяю вновь.
Мир, создавшее основу
Слово — Бог по имени Любовь.
«С далёких берегов летят ветра»
С далёких берегов летят ветра
На крыльях самых светлых снов,
И дня закончена игра,
И обретает власть Любовь.
Её прекрасный нежный свет
Весь мир объемлет и хранит,
От век до солнца и планет
Тот свет любви на всех разлит.
Его я вижу, он со мной
Весь день блуждал в моих мечтах.
Тебе дарю его — он твой,
Как и покой в твоих очах.
Он отворяет двери снам
И душу в них убережёт.
Иди за ним к твоим мирам,
Где свет Любви дыханья ждёт.
Закончена пьеса
Упал последний лист
Под ноги мне вчера,
И сердце говорит:
Окончена игра!
Окончена игра,
Куда теперь идти?
И маску снять нельзя,
И нам не по пути…
И не сказать прости,
И песню не вернуть.
И взгляд не отвести,
И даже не вздохнуть.
Упал последний лист
Под ноги мне вчера,
И сердце говорит:
Окончена игра!
Окончена игра,
И больше нет ролей,
Лишь только жизнь сама
И те, что дышат ей.
«Ничего не имея, кроме строк за душой»
Ничего не имея, кроме строк за душой,
Когда я уйду, что возьму я с собой?
И чем оправдаю я душу свою,
Когда перед Богом о грехах запою?
Ни любви, ни друзей, ни врагов не нажил.
Так с кем я боролся и зачем тогда жил?!
Что мне Ангел ответит, промолчит ли в ответ?
И что будет с землёю, где остался мой след?
Найденный Рай
Не покидай найденный Рай.
В мире Печаль и Грусть!
Сердце любимой навеки отдай,
Забавляется им — пусть.
И пусть носит его, не прося ничего,
Купает в дождях и росе.
Не забывай найденный Рай,
Не уходи, как все.
Миром тебя называю
Говорящая многими голосами,
Смотрящая глазами видящими,
Чьё сердце объемлет мир,
Чья рука водила многих,
Чей путь стал путём позванных,
Чья надежда стала надеждой избранных,
Чьи победы стали победами побеждённых.
Чьими дорогами ходишь ты?
Чьими надеждами дышишь ты?
Кто имена тебе называет?
Неважно. Неважно. Неважно…
Зови — и приду,
Вели победить, и победителем стану,
Назови надежду, и ею всё одолею.
То не молитва моя
И не рассужденье…
Миром тебя называю,
Светом тебя признаю.
«Как жаль, что я не тот певец твоих надежд»
Как жаль, что я не тот певец твоих надежд…
Что пел когда-то, задыхаясь от волненья.
Как жаль, что я не тот, кто сторожил
Молчанием своим твои могилы.
Струна моя слаба в твоей свободе.
Всё то, чем не жил я и чем я жил, —
То ты. Лишь ты, мой призрак Вдохновенья…
Впечатана мне в грудь твоя печаль
Печатью горькою слепого поцелуя.
О прошлом я хочу кричать,
Но не могу я петь, бессильный пред тобою.
Как жаль, что я не тот певец твоих теней…
Загадок, слов, дорог хитросплетённых.
Стою у вымытых дверей
Не для меня, но предо мною отворённых.
«Где заря холодна, где ветра без путей»
Где заря холодна, где ветра без путей,
Моя мчится душа от безумья людей,
В чистоту твоих рос окунуться спеша,
И покоем, и миром в твоём сердце дышать.
«Любовь лишена эгоизма»
Любовь лишена эгоизма
И нежностью вечной полна.
Любовь — это форма жизни,
Что миру законом дана.
Она не бывает несчастной,
Любовь — это чистый свет.
Любовь — когда ежечасно
За сердцем любимым след в след.
Любовь наделяет силой,
Любовь побеждает смерть…
И если сердце любило,
То может и Бога узреть…
Не много от жизни ей надо,
Хоть знает она наперёд:
Ей хватит и быстрого взгляда
Для тихого шага вперёд.
Романс к Ирландии
Никто не знает назначенья,
Пока Любовь не обретёт,
Она искоренит сомненья,
Дорогой верной поведёт.
Тебя, тебя, оплот надежд священный
И сладких снов таинственный чертог,
Господь для сердца приберёг
Среди сокровищ всех Вселенных.
Кто ныне сердце успокоит,
Что бьётся именем твоим?
Оно о счастье тайном молит,
Безумное в своей любви.
И больше жизни вечной чает
Лишь мира над землёй твоей,
Улыбок средь твоих детей,
О большем сердце не мечтает!
Дано ли было ему знать,
Что так оно переродится
И сможет истинно влюбиться,
Что не захочет умирать?!
Но если ты ему прикажешь,
Сочтёт любую смерть за честь.
Ты путь спасения укажешь,
И сердце примет всё как есть.
Никто не знает назначенья,
Пока Любовь не обретёт,
Она искоренит сомненья,
Дорогой верной поведёт.
«Любовь, Любовь, я знаю голос твой!»
Любовь, Любовь, я знаю голос твой!
Когда приходишь ты нежданно,
Смеёшься над мечтой любой,
Всегда прекрасна и желанна,
Любовь, Любовь, я знаю голос твой!
Ты умирать заставить можешь,
Воскреснуть к жизни, как святой,
И всё, что против, — уничтожишь,
Любовь, Любовь, я знаю голос твой!
Поэта песней возвеличишь,
Венчаешь славой неземной,
Врагов своих ты обезличишь,
Любовь, Любовь, я знаю голос твой!
Благословен, кто средь мирских волнений
Узнал далёкий, но родной
Твой голос, голос провиденья,
Любовь, Любовь, я знаю голос твой!
Хитрый капитан
Мой хитрый капитан, пока все спали,
Штурвал с винтов снял в час безлунный.
Его глаза с тех пор сверкают,
Как он стоит у Колеса Фортуны.
Биография
Поверь мне, Читатель, — я жила.
Я писала и душу терзала,
Но какой бы жизнь моя ни была —
Только тебе пусть покажется мало.
«Это кто в окно стучится»
Это кто в окно стучится:
Призрак прошлого иль птица?
Кто в окно моё стучится?
Я сменила имена!
Я сменила времена!
Смерть вернула и взяла,
Кто в окно моё стучится?!
В этот тёмный час ночной,
Кто тревожит мой покой?
Кто сказал вам адрес мой,
И кому ещё не спится?..
Окна настежь распахну,
Ветер полночи вдохну,
Что ещё теперь случится?
Гость мой странный, отзовись,
Гость мой милый, назовись,
Для тебя мои страницы.
«Это страшно, я не скрою»
Это страшно, я не скрою,
Когда в тебе дышат твои герои.
Но ещё страшнее, когда ты пишешь
И понимаешь, что ты ими дышишь!
«Не может быть мой путь закончен»
Не может быть мой путь закончен,
Пока мой автор не поставит точку.
«В чернильнице — сумерки и призраки слов»
В чернильнице — сумерки и призраки слов,
Они хотят справедливости и в судьи Любовь.
Они жаждут Свободы, но тысячи лет
Из сердца-чернильницы выхода нет.
Я мучаюсь страшно, пленяя слова,
Но кровью чернильной живу я сама…
«Я не была наградой для героя»
Я не была наградой для героя,
Увы, забыли вы, но я была — игрою!
Возможно…
Возможно, у меня много имён,
Много обличий, судеб и слов,
Но только одна любовь!
Только одна любовь!
Милетское разочарование
Я не предмет изучения Гераклита
И Кратила, увы, я разочарую:
Постоянным и цельным, что жизнью убито, —
Тем же войду и в жизнь другую.
Наносное, как маску, сниму и забуду
(Впрочем, смерть и без нас их снимает с любого),
Я — это я, чем была и кем буду.
Я — это я, лишь единое слово.
Печаль по слову
По слову тихая печаль
Вынуждает меня молчать.
И всё течёт в немой тиши.
Бессловие моей души
Мне крылья сумерек даёт,
И солнце слов в своей глуши
О свете истинном поёт!
Свет
На заре твоих времён,
Где слова берут своё начало
Среди множества имён,
Назови, чем дух силён,
Чтобы сердце смертного признало.
Чтобы мир, забыв тебя,
Без нужды тебя бы принял снова.
И оставь свой древний страх,
Опечатавший уста,
И скажи им это слово.
«Рождённый быть героем — обречён»
Рождённый быть героем — обречён
На одиночество побед, на страх сомнений:
Весь мир живёт, бунтуя в нём!
За всё боля и обо всём жалея!
Рождённый быть героем — он изгой!
И путь его не всем понятен,
Но у него нет права выбрать путь иной,
И он идёт! И путь тот безвозвратен.
Рождённый быть героем — вынужден быть им!
И слабый, и трусливый, не великий,
Рождён он жить, как пилигрим —
Непонятый, гонимый, дикий.
И впереди всегда туман,
Что закрывает к цели путь заветный.
Но кто герой, тот знает сам:
Коль впереди туман, то он — рассветный!..
Робкому человеку
А жизнь даётся нам однажды,
И шанс нельзя свой упустить,
Коль сердце любит, должен каждый
Смелее и честнее быть.
Нелёгкий мир достался нам в наследство:
Дела отцов и зло минувших дней,
Но если есть мечта — то это средство
Всё изменить, последовав за ней.
Нет ничего, что было б невозможным,
Пока его таким не назовёшь.
И кто ты есть, ребёнок Божий,
Покажет то, как ты живёшь.
И если любишь — непременно
Безумства нужно совершать
И за мечтой своей священной
Как за спасением бежать.
Ведь чувства нужно доказать!
Ведь ту, что любишь, не прославишь
Простым дыханием любви:
Бой объяви — героем станешь
И победишь иль проиграешь.
Запомни: всё в руках твоих.
Сегодня мы пьём чай и стонем,
А завтра уж хоронят нас…
Когда ты любишь — быть героем,
Быть нужно именно сейчас!
«Даже если ты великий поэт и певец»
Даже если ты великий поэт и певец,
Украдёшь ли песню у соловья и мёдом зальёшь уста —
Памяти колыбельную песню тебе не сложить…
Напутствие старого барда
Послушай, сын, меня — и не шали словами,
С бесценным грузом их не смей вести себя как мот,
Но сердцу доверяй и темы, и желанья
И верь, как верю я, — Читатель всё поймёт.
Нам враг один в веках — неискренность и злоба,
Фальшь, лицемерье, страх — открыться пред толпой.
Поэт, не забывай, что ты душа народа
И ходишь перед ним, хоть скрытый, но нагой.
Плевки, запомни, сын, как песня неизбежны,
И не беги хулы, и славы не беги,
Ты ведь всего перо, повисшее над бездной,
И силы не на жизнь — на песню береги.
Не бойся отдавать себя им на попранье
И не кичись струной, натянутой в груди.
Ведь ты не для того, чтобы их пить признанье,
Но чтобы небесам кричать за них «Прости!».
И верят или нет — забота не Поэта,
И бьют иль коронуют — забота не твоя.
Есть для тебя закон — та песня, что не спета
Во славу всех сердец и неба Короля.
Полумаксималистическое
Вся жизнь есть светотень?
Игра полутонов?
Тогда кто мы,
Скажите мне на милость?!
Полусвободные с судьбой полурабов,
Полугерои пьесы, что давно свершилась?
Полуслепые, полумудрецы?
Полустремящиеся к полунебу?
Полуживые мертвецы,
Просящие у полуяви полухлеба?
Нет, эту жизнь нельзя определить
Ни полутенью, ни полутонами,
Хотя и сложно в сердце заложить:
Есть только мы — и слово между нами.
Умирающий
К глубинам мира пониманья
Распахнут взор моих очей,
И жизни он поёт признанья
В последнем блике увяданья,
Без слёз о тщетности своей.
Но жалко мне несбывшихся мечтаний,
Что затаил я до поры.
Я был поклонником игры,
Которой не было названья.
Жизнь — это торг
Жизнь — это торг за все земные блага,
И вместо ставок — миллионы наших слов,
Мы их даём, отдать их нам не жалко,
Но есть и те, что отдают любовь.
Любовь, мечты и жизнь в придачу тоже,
Не потому, что что-то нужно им,
Они узнали в глазах законы Божьи
И блага мира жертвуют другим.
Путь героя
От края неба и до края лежит судьба твоя другая, какую ты не можешь знать, пока ей сердце не открыто, что часто просто позабыто, среди пустых твоих забот. Твоя дорога тебя ждёт, но глаз своих не поднимая, ты вновь проходишь мимо Рая, не ведая о радуге над головой. Но коль ни ты — никто другой дороги этой не возьмёт, и вновь героев лишена, обречена твоя страна, ибо твой путь — твой шаг вперёд, но кто поверит и поймёт, и примет правила Творца, где ты не избежишь печального конца, где кровь прольёшь, но ей спасутся. Ты смотришь вверх — они смеются. Ты смотришь вниз — ты обречён. Увы, единственный закон, который не исполнен волей многих, — тот, что о радужной дороге, о светлом радостном пути, который все боимся мы пройти…
Миссия
Я верю в лучший день,
Потому что без Надежды жизнь окажется пуста.
Я верю в чистые сердца и чистую любовь,
Призыв которой ещё может заставить людей совершать безумства,
Не ради денег, не славы ради.
Я верю в то, что в каждом сердце,
Пусть и очень глубоко, как золото в шахтах,
Кроется свет, и сердце помнит
Цену Слову и словам: честь и честность.
Я верю в то, что слово любви,
Сказанное от всего сéрдца,
Может зажечь другие сердцá.
Не ради денег, не славы ради:
Я верю…
Потому что без Надежды жизнь окажется пуста…
Бездомный зов
Бездомный зов блуждает средь холмов,
Неслышимый ушам, но сердцу слышим.
Открой его и будь готов
Идти к рабам, тебя забывшим.
Но в каждой ноте в вышине,
Где гимн узнаешь ты едва ли,
Узнает сердце в тишине
Лишь бесконечные печали.
Что есть за Радость в мире сем,
Когда все блага под запретом
И сердца голос смертных нем
Перед единственно священным светом?..
Но в Боге радость и грусть — не грех,
Когда приют вдруг дашь ты зову
И сладко загрустишь о тех,
Кто выбрал путь противный Слову.
Дай дом, спокойный зову средь холмов,
Невозмутимый, Хаос победивший,
И не грусти, что в этой песне не хватает слов
И повести о девушке грустившей…
Найдёшь ответ однажды ты,
Когда рассвет бессмертным станет
И песня — слава Красоты —
Над головами смертных встанет.
«Все вопросы заперты на ключ»
Все вопросы заперты на ключ,
Мы живём среди ответов.
Все вопросы — это солнца луч
Для червя, что не постигнет света…
Шум славы
Славы шум мил смертному уху
И овации, что убить могут муху.
Но как бы это ни было лестно,
Я признаюсь вам честно:
Славы шум опасен для слуха!
Смерти нет
И грусть хиреет, и печаль мертва.
Их время пьёт из сердца моего.
Но смерти нет.
Нет смерти для печали.
Для грусти смерти нет.
Но для живых…
Ах, вы правы
Ах, вы правы, вы правы,
И ты, Боже, прости,
Где высокие травы
И не видно пути,
Где высокие травы
И не видно пути —
Там хочу я идти!
Там, где ветры поют
И качают цветы,
Где Надеждой живут
Во имя Мечты,
Где Надеждой живут
Во имя Мечты,
Там дорога моя и сердца приют!
От Судьбы не уйти,
А вот мне бы сбежать
И в полях, где цветы,
Путь судьбы выбирать,
И в полях, где цветы,
Путь судьбы выбирать,
Из зелёной травы и ромашек сплетать!
Пусть дожди над холмами
И туманы с утра,
Я сильнее, чем пламя,
Я прочней, чем скала!
Я сильнее, чем пламя,
Я прочней, чем скала!
Если корни мои держит Эрин руками…
Но вы правы, вы правы,
И ты, Боже, прости,
Я хотел бы уйти,
Но куда мне идти?
Обетованная моя
И громом разойдусь,
Над шёлковой травой
Пройдусь
И загорюсь
звездой…
В дыхании живом
Признание узнаю я,
Во времени седом
Я обрету тебя.
Тебя, обетованную мою,
Тебя, ларец для сердца моего,
Тебя, которую люблю,
Не чая ничего.
Плач по героям
Что-то сердце щемит —
Значит, мне не уснуть этой ночью.
Неподкупное — тихо стучит
И требует правды и строчек…
Но кому твоя правда, кому, дорогое?!
В этом мире давно позабыли, что это такое!
Что доказывать ты вознамерилось, сердце поэта?
Что всесильна любовь, что нет выше и чище подобного света?
Что бессмертны избравшие смерть за Свободу?
Что любить, точно мать, мы должны шар земной и природу?
Что рассказывать ты вознамерилось, в набежавшей крови захлебнувшись?
Как живётся тебе, в надеждах своих обманувшись?
Как поётся тебе о героях, тебя растоптавших,
Как забыта и попрана, спрятана светлая память о павших?
Сердце, опомнись, ужели бумаге гниющей доверишь
Всё то, что хранишь, и сказать всё равно не сумеешь?
Но я слышу и чувствую: сердце бунтует во мне и кровоточит,
И требует снова и снова лишь правды и строчек…
Герои Эрин
Трилистник прорастёт на их могилах,
Им вольные ветра и птицы пропоют.
В земле родной, в объятьях милой
Герои Эрин найдут себе приют.
Но вы не скажете «да»
Любимые умирают ведь для того, чтоб возродиться, да?
Ведь это правда? Так было всегда?
Ведь они возвращаются через века?
Нисходят, как грёзы, сквозь облака…
Ведь они остаются и потом не уходят?
И живут и смеются, и так годы проходят!
Ведь они возвращаются к любимым своим?
А к тем, кто любил их, но не был любим?
И, несмотря ни на что, они ведь приходят?
И где бы мы ни были, они нас находят?
Ведь это правда? Так было всегда?
Не говорите мне «нет»!
Но вы не скажете «да»!..
«У скольких я стояла врат?»
У скольких я стояла врат?
И скольких змей забыла имена?
Глаза закрыв, немой солдат,
Внутри растила времена.
Героев, пред которыми намеренно нема,
Не я ли видела сама?
О науке Поэта
Более сложной науки не знаю я,
Чем Словом владеть, сохраняя его.
Более страшной науки не знаю я,
Чем в мире хранить в себе весь мир.
Более ответственной науки не знаю я,
Чем перед Богом в ответе быть
За каждое слово, слетевшее с уст,
За вздох и за взгляд любого вокруг!
Более важной науки не знаю я,
Чем уменье молчать, когда сердце цветёт
И клокочут слова!
Рядом с истиной
Рядом с истиной надёжно молчать.
Рядом с истиной слаще петь.
С миром мир в себе сохранять,
Будущее вспоминать.
«Я не знаю, что за сила в моих словах»
Я не знаю, что за сила в моих словах,
И её называть — я трушу.
Но я знаю, что в своих стихах
Я однажды навечно забыла душу.
«Проходят дни, мы задаём себе вопросы»
Приходят дни, мы задаём себе вопросы.
Не просто так на них ответить,
Приметить суть под маскою правдивой.
Лживых масок все умы боялись,
Старались избегать. Джордж Байрон, может,
«Не может проницательность сама
Постичь безумие под маскою ума»
Тогда ещё писал. Гораций
Акаций, роз и фимиамов бегал —
Ведал, значит, где туман, где правда!
Право, не то, что ныне, — в век курений,
Словоплетений тина душит души,
Слушать философов безумных невозможно!
Ложно всё, что пишут, не дыша.
Душа должна глядеть из букв округлых.
Трудно! Кто говорил — легко писать?
Летать — и то порою легче человеку!
Веку нашему мы скажем пару умных фраз.
Глаз затуманенный авось не разгадает
И не узнает, что мы позорно не умеем,
Не смеем истинные задавать вопросы.
Непросто. Это так непросто!
«Когда конюший судит короля»
Когда конюший судит короля,
Его правление, политику и речи,
То час пришёл задуть все свечи,
Ибо близка к концу Земля.
Но самое печальное есть в том,
Что каждый мнит себя сегодня королём.
Ответственность им вовсе не знакома,
К чему она им, если есть корона!
Увы… Христос лишён сегодня трона.
Радость в чужих глазах
Море житейских забот
Манит душ корабли,
Радостью своих вод
Прельщает лучшие паруса.
Но ты подними глаза,
Радость, она — вот,
В радости глаз других,
Незнакомых, но тоже живых.
Радость, она в других,
В близких, врагах твоих.
Отверни свой слух от сует —
Возлюби только истинный свет,
Не ходи по морю забот,
Радость, она — вот…
Возвращение в крепость
Взор души устремив к небесам
И жизни избрав дорогу,
Я возвращаюсь в крепость свою:
Я возвращаюсь — к Богу.
Глупый вопрос
Сколько тысяч лет нам дано, чтоб мечтать?!
Сколько тысяч лет нам дано, чтоб идти?!
Сколько нам дано Твоё имя искать
И не узнать, когда сможем найти?!..
Осенняя ночь
Ночь свивает лунным светом на полях барашков новых,
И луга их кормят сеном, собранным в осенних долах.
Любопытно смотрят звёзды в отраженья свои в реках,
Видят всё, что видеть можно, кроме счастья человека.
Где оно под тайным спудом притаилось иль уснуло?
Ждать его нам всем откуда, иль оно давно минуло?
Ни далёкие кометы, ни ветра, что песнопевцы,
Не дадут душе ответа, не укажут ей на место.
Только ночь в своём величии вопросит творенье Божье:
А в каком его обличье сам принять ты счастье можешь?
«Мы не ищем войны, но мира не знаем»
Мы не ищем войны, но мира не знаем,
О как же ослепли наши глаза!
«Где наше счастье!» — с грустью гадаем
И всё чаще и чаще смотрим назад.
Наши слёзы питают землю родную,
Наша кровь, наша боль, любовь и мечты.
Так чего же мы ищем Рая впустую
И не видим, как очи у Эрин чисты?
Она ждёт терпеливо, что каждый живой
Обретёт, что искалось, под своею ногой,
И закончится плач и время крестов,
Время жалобных песен и кровавых цветов.
Плач Эрин
Столько детей у меня,
Сколько холмов на мне —
Я счастливая мать.
Если раньше сын умирал —
Холм насыпали над ним,
Памятью Славы он служил.
Я счастливая мать —
Много холмов на мне.
Ныне не насыпают холм,
А в могилы детей кладут.
Нету во мне пустот —
Много во мне могил.
Я счастливая мать —
Столько детей у меня,
Сколько всего крестов.
Сколько камешков у дна реки,
Сколько ракушек на дне морском.
Я счастливая мать —
Много детей у меня!
Где будешь ты?
И бродишь ты,
Как тень былых времён,
По переулкам Памяти,
По залам Ожиданья!
В одежды Пустоты
Ты ныне облачён
И бродишь в Забытьи
По храму Мирозданья.
Зовёт упиться Жизнь
Сладчайшею игрою,
Прельщает, позволяя быть собой.
Но если оборвётся нить звенящею струною —
Где будешь Ты — неузнанный герой?
Среди толпы
Среди толпы, объятой карнавалом,
Стою один я — призрак прошлых лет!
Вокруг меня мелькают маски, пляски —
И толпам места мало!
А мне… во всей вселенной места нет!
Средь мельтешенья масок, взглядов глаз,
Игры, безумной страсти, смеха
Мне кажется — один живу я только раз.
Другие тратят жизнь, которая потеха.
Они беснуются, пьют соки все от всех плодов
И не стесняются менять сердца и маски.
И я среди толпы… палач среди шутов!
Мне чужды! Чужды эти сказки!
Мне их любовь — вульгарна и пошла,
Мне их веселье кажется животным.
Стою один… на шабаше у Зла,
Один в своём явленьи мимолётном.
Мне кажется, смотря на хоровод,
Что сменятся века и всё пройдёт!
Пройдёт, но так же бесноваться будут люди!
Плясать, смеяться, вторя безумью вод,
Но кажется — меня не будет!
Меня не будет, увы и ах…
А может, право, и не стоит —
Останусь бликом в зеркалах,
Которые когда-нибудь всю истину откроют.
Клёкот волн
Быть клёкотом волн мне суждено…
Лишь душой познающий приходит послушать меня
И стоит, погружён с головой в свои думы,
Не пытаясь понять, о чём я вздыхаю.
Я же боя прошу и воюю с собою,
Отражая луну — познаю её тайны,
Одинокий шум волн — столь угрюмый для слуха.
А может быть, мир растворён в моём сердце?
А может быть, скорбь о Любви безгрешной?
А может быть, девушка плачет о друге?
Быть клёкотом волн мне суждено!
Петь
Отбрось
Обрывки снов…
Ступай
По Млечному пути!
Ищи
Средь звёзд и облаков
Осколки Счастья и Любовь,
Осколки Дружбы и Мечты…
И собери
Их вместе, как туман
Вбирает
Капли дождевые.
И помни —
Жизнь сплошной обман,
Пока не ходим мы по облакам,
Собою гордые и злые…
Отбрось
Все маски и Печаль,
Ещё достаточно дорог.
Иди
В неведомую даль,
Не зная слёз,
Но зная — в небе Бог!
Когда душа поёт
(романс)
Когда душа поёт, мне дела нет,
Насколько голос чист и звуки,
Мне всё равно, кто слов поэт:
Я принимаю эти муки.
Талант не в выспренних словах,
А в раствореньи без остатка.
Душа трепещет на губах,
И грустно ей, и сладко.
И кто б ни пел передо мной,
Себя ему я поручу,
Ведь тот, кто петь силён душой,
Тот свят, я святости хочу.
Ведь тот, кто петь силён душой,
Тот свят, я святости хочу.
Не по Шекспиру
Признай, что ты не в силах изменить
Ту Одиночества тоску седую,
Что ещё скоро, может быть,
Откроет двери в жизнь иную,
Но есть же где-то яркий свет?
Не той свечи для мотыльков летящих,
И не маяк, не тайный знак… Иль нет?
Нет ничего и никого здесь, в настоящем!
Но всё обман, всё сон и зыбь,
И ты, вновь опуская руки,
Клянись Надежде, что сможешь пережить
Страшнейшие завещанные муки.
Иначе для чего у арфы так туги
Её натянутые струны,
Иначе отчего так далеки
Все близкие тебе и радостные думы?
Иначе отчего так мир велик,
И многолик, и многословен,
Иначе отчего Господь велит
Терпеть и петь в любой юдоли?..
Новое дыхание
Всё будет плохо. И будет хорошо.
Затем, не сразу, но я верю,
Что время истины пришло
И мы должны открыть ей двери
Своею твёрдою рукой,
Не быть подобными невеждам!
Пусть ждут нас Вечность и покой —
Дадим дыхание Надеждам!
К другу
Чтоб избежать тревог, напастей,
Должны мы, милый друг, с тобой
Чужое чьё-то сделать счастье
Своею верною судьбой.
Из сравнительной этнологии
Историю вселенной изучая,
Мы неизменно замечаем,
Что схожи все в одном народы —
Нигде не ново умирать
За призрак Правды и Свободы.
«Не еужно мне дешёвой славы»
Не нужно мне дешёвой славы,
И пусть читатель не глядит,
Что у неё и власть и право, —
Она не Бог весть как смердит.
У брода
Жизнь — это битва,
Ты права.
И вот — и я стою у брода.
Вот я уйду, и что оставлю я
Плащом:
Мои слова, мои дела, моя свобода.
Обручи
Если сердце сковать обручами —
Проку от них никакого.
Его скрепляют лишь две печати —
И это Любовь и Слово.
Разговор со звездой
В этом мире одиноко
Ты горишь, моя звезда,
В этом мире светлооком,
Где не знают про меня…
Ночью свет рассеян лунный,
Но сонате темноты
Неземные вторят струны,
Что тревожишь только ты.
Днём весь мир в угаре бега
И коптит текущий век,
Только к сердцу человека
Глух любимый человек…
И бегут, бегут дороги,
И теряются в ночи,
Жаль, что мы с тобой не боги
И слабы твои лучи.
Не узнать, куда заброшен
Я злодейкою судьбой,
Не согреть того, кто тоже
Одинок в толпе со мной.
«Мечта! Как ты умеешь не сбываться!»
Мечта! Как ты умеешь не сбываться!
Как сон, забытый поутру,
Но мучить можешь ты, воспламеняться,
Огонь свой, свет свой разливая по нутру!
Мечта! Какой ты кажешься простою
И близкой, как мираж в песках!
О, что ты делаешь со мною,
Надежды разбивая в прах?!
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.