Мама, просто наступила осень.
Я достала с антресоли одеяло.
В городе уже береты носят,
Сетуют, что солнца мало.
Не волнуйся, я не заболею —
Шею прячу в шарф от ветра.
А еще меня твой голос греет,
Даже за десятки тысяч километров.
Мама, я ем фрукты (там же витамины),
Сплю в пижаме стылыми ночами
И пью чай с лимоном и малиной…
Только холод сердца не растопишь чаем.
Ты ведь говорила, все проходит.
У меня особый случай, вероятно.
Мама, лето навсегда уходит,
Осень остается безвозвратно…
***
Каждую осень я себе говорю: «Крепись!
Выброси горькие мысли, достань яркий плед.
Дальше по курсу — презабавная жизнь…»
Ложь. Как ни ищи, в сентябре ее нет.
Каждую осень даю себе строгий зарок:
Дождь полюбить, желтый цвет и унылый пейзаж,
Смело вперед, не боясь неторённых дорог,
Жить налегке, сбросив прошлого тяжкий багаж.
Каждую осень — тягостный диалог:
— Сердце открой, начинай верить людям, мечтать…
— Но человек по природе своей одинок.
Осень меня убеждает в этом опять.
***
Вот и все. Закончилась эта февральская круговерть —
Растаяли сугробы равнодушия и стылость одиноких вечеров.
Я раньше думала, за зимой — только смерть
Из-за не-встреч, не-сообщений, не-звонков,
Из-за попыток пробить твою ледяную твердь…
А ты по-прежнему пишешь скупые слова.
Я читаю сквозь них (и гибну от тривиальных фраз):
Не «привет», не «скучаю», не «как дела» —
А «ты мне не нужна ни завтра и ни сейчас»,
И «если была любовь, то умерла».
Но весна неизменно приходит даже в самый заснеженный край,
Под солнцем тает даже вечная мерзлота.
И ты теперь меж строк моих прочитай
Не «я дышу тобой» и «схожу без тебя с ума» —
А «я твоей холодной любовью по горло сыта»
И «прощай».
***
А дни промозглым холодом увенчаны,
И иней бродит по крови.
Весна в капризах, словно женщина,
И ей так хочется любви.
Погода в марте переменчива:
То солнце, то метель и мгла.
Весна флиртует беззастенчиво,
Весна, как женщина, вольна
Быть ветреной смешной прелестницей,
Сводить с ума, тревожить кровь.
Она утихнет, перебеситься,
Когда найдет свою любовь.
***
Я все перепробовала, честно!
Писала твое имя на окне и стирала,
Писала твое имя на бумаге и сжигала,
Но этого оказалось мало —
Имя твое, как осиное жало,
Вонзилось в мою память и во мне задребезжало.
Видимо, ты навсегда забронировал там место.
Я все перепробовала, правда!
Я любила других, меня любили тоже —
И так, как ты любил, и совсем не похоже,
Были и старше тебя и меня моложе,
От одних — мороз, от других — мурашки по коже,
Только за что мне эти люди, Боже!
Сделай так, чтобы не было их со мною завтра!
Я все перепробовала, веришь?!
Ходила к гадалкам, к батюшкам, к иноверцам,
Они открывали разум и закрывали сердце,
Но, замурованная в себе, я не могла согреться,
А внутри меня пылало твое имя солнцем…
И я плевала на знакомых и незнакомцев,
И снова открывала для тебя настежь все двери…
***
У ноября особый вкус:
Корицы в чае, поздних яблок,
И кофе, крепок, густ и сладок,
Не распаляет наших чувств.
У ноября особый цвет:
Без позолоты и багрянца.
И черный лист в прощальном танце
Печально ляжет на берет.
У ноября и запах свой:
Дымит опавшею листвою.
Запахло в воздухе зимою
И нестерпимою тоской.
Ноябрь — заложник у зимы,
Смирился с участью. Ночами
Он вьюжит первыми снегами,
Морозом бьет в саду цветы.
В ноябрь сердца не согреть, —
Он оставляет в нем лишь холод,
Замрет под снегом мертвый город…
Ноябрь — маленькая смерть.
***
а осень уж все ближе…
посмотри,
три желтых листика в саду —
ее следы,
круги от дождика в пруду —
ее следы
и меланхолия в груди.
она проходит за окном,
и стаи птиц —
ее гонцы,
неугомонные скворцы,
что покидают отчий дом.
уж воздух дымным духом сыт,
а на кострах жгут лета дни,
и паутины-корабли
летят по ветру от земли.
мы будем бабье лето ждать, —
на антресоль закинем плащ
и сменим скучный антураж
на солнечную благодать.
***
осенью краски ярче,
осенью звуки четче.
небо лучи прячет,
дождь посылая ночью.
тополь сменил платье:
стал и вульгарней, и старше.
ветер берет в объятья
зонты и шарфы наши.
в пляс вновь пустились листья,
бьются в оконные рамы.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.