Бесплатный фрагмент - Проклятое синее море

I

Седой музыкант, отбивая ритм ногой, выдавливал звуки из жалобно дребезжавшей в его мозолистых руках скрипки. Скрипка визжала, издавая жалкое подобие музыки. Но все-таки это была музыка. Режущая слух, навевающая тоску и уныние, подстать хмурому серому небу по нескольку месяцев не пропускавшему солнечный свет над угрюмыми каменистыми равнинами этого края. Да и какая еще могла быть музыка в такой глуши как Кинсли? Небольшая рыбацкая деревушка, теснившаяся среди скал на берегу Сумрачного залива состояла из нескольких десятков дворов, покосившейся церкви да забегаловки мамаши Гринсдейл. Обитатели деревушки были коренастыми и плотными, как и их жилища, с взглядом холодным и пасмурным, как ноябрьское небо. Немногословные и сдержанные, они проводили всю свою жизнь в вечном противостоянии недружелюбной погоде, суровому климату и постоянных поисках случайного заработка. Не то чтобы местные жители были чересчур медлительны и ленивы, просто в отдалении не так просто можно было найти приличную работу, чтобы хоть как-то прокормить себя и свою семью. А о том, чтобы приодеться или потратить пару монет на развлечение и безделушки обитатели Кинсли даже и не помышляли. Вот и рыскали потомственные рыбаки по окрестностям, нанимаясь грузчиками и подручными к более зажиточным и более преуспевающим соседям. Если кому-то везло, то удавалось подрядиться на какую-нибудь шхуну и сделать пару ходок в море за сельдью или кальмарами. Но таких счастливчиков было немного. На берегу Сумрачного залива таких деревушек как Кинсли было полно. Вот и прозябали рыбаки в своих убогих жилищах, проводя дни в ожидании случая и бесцельных скитаниях из одной деревушки в другую. А когда после очередной неудачной попытки заработать пару монет возвращались домой, направлялись к мамаше Гринсдейл, чтобы пропустить пару кружек прокисшего пива и вдоволь помолоть языками, обсуждая последние слухи и сплетни.

— Эй, Фишби! Если бы так ловил рыбу, как танцуешь! — посмеиваясь, бросали завсегдатые кабачка толстяку, лихо отплясывающему с рыжеволосой красоткой Кэти, по которой млели все деревенские парни. — Смотри, не растряси свой жирок, а то до зимы не дотянешь!

— Вот увидите! — огрызался Фишби, не переставая ногами выписывать кренделя, пытаясь попасть в такт музыке. — Вот увидите, что я поймаю кашалота в сорок, нет, в шестьдесят футов длиной! Тогда посмотрим, кто из нас до зимы не дотянет!

— Ишь ты! — гоготали рыбаки. — Какой шустрый нашелся! Интересно, какой чудак решится взять тебя с собой в море? Или ты стал настолько богат, что приобрел пакетбот?

— У меня и своя лодка пока еще на плаву, — Фишби в танце изловчался слегка пощипывать Кэти, отчего та постоянно попискивала.

— На плаву? — удивленно восклицали рыбаки. — Да она не выдержит и коротышки Чарли, не говоря уж про кашалота! Или ты надеешься, что кашалот будет столь любезен и сам последует к берегу за твоим корытом?

— А ну вас! — не в силах возражать Фишби махнул рукой и, обхватив своими неуклюжими руками стройную Кэти, снова пустился в пляс.

Поглумившись над Фишби, рыбаки переключились на Стива Маклина, одиноко сидевшего в углу и потягивавшего темный эль.

— Эй, Стив! Ты и на этот раз обидишь своих соседей? — рыбаки намекали на то, что обладатель единственного в Кинсли пакетбота, капитан Стив Маклин никогда не набирал команду из местных жителей. За этим он отправлялся в небольшой городок Палмонт, находившийся милях в сорока от Кинсли. Маклин, зная привычки и характер своих односельчан, мало доверял им, не желая иметь с ними никаких дел. Единственный кто из Кинсли имел привилегию ходить в море с Маклином, был Бред Хантер. Хантер был постоянным спутником и другом Маклина, за что тоже был нелюбим соседями.

— Ну так что? — не унимались весельчаки, уже изрядно набравшиеся. — Нам готовиться в плавание или как?

— Вы знаете мой ответ, — проворчал из своего угла Маклин.

— Мы опять пришлись не ко двору, — не воспринимая отказ всерьез, загоготали рыбаки. — Капитану больше нравятся белоручки из Палмонта, чем наши дубленые соленым ветром шкуры.

Маклин ничего не ответил, угрюмо нахмурившись, он продолжал потягивать эль.

Вот в дверях показалась высокая мощная фигура Бреда Хантера. Поприветствовав рыбаков, он осторожно, чтобы не задеть, обошел Фишби и опустился на трехногий табурет напротив Маклина.

— Элоиза мне сказала, что ты здесь, — вместо приветствия произнес он.

— Будешь? — Маклин кивнул на пиво.

— Не откажусь, — Хантер довольно потер руки.

— Эй, Бетти! — крикнул Маклин хозяйке кабачка. — Принеси нам еще эля! И заодно угости выпивкой остальных! За мой счет.

Рыбаки удовлетворенно загудели. Бесплатная выпивка заставила их позабыть о прошлых обидах. И только Хантер отнесся к такому щедрому жесту настороженно.

— Ты и на этот раз будешь набирать команду в Палмонте?

— Да, — холодно отрезал капитан.

— Зря ты так, Стив, — разочарованно проговорил Хантер. — Рыбаки только и живут морем. Почему ты не даешь им возможность заработать?

— Потому что мне не нужны лентяи и бездельники! — выпалил Маклин ничуть не беспокоясь, что его услышат.

— Но ты бы мог на этом немного сэкономить. Зачем платить лишнее палмонтцам, если свои рыбаки обойдутся раза в два дешевле?

— Не считай мои деньги! — Малкин был не из тех людей, которые изменяют давним привычкам и меняют устоявшиеся правила.

— Как хочешь? — Хантер знал, что перечить Стиву бессмысленно и перевел разговор на другую тему. — Ну и когда ты собираешься выходить в море?

— Через пару дней. Как только наберу подходящую команду и подлатаю пакетбот.

— Через пару дней? — задумчиво переспросил Хантер. — На твоем месте я бы не торопился. Погода портится. Говорят, что надвигается шторм.

— Ты решил напугать меня штормом? — недовольно проворчал Маклин.

— Нет, — Хантер снова налег на пиво. — Но я бы немного повременил. Да и пакетбот бы не мешало починить капитально. В прошлый раз его изрядно потрепало.

— Бред, — Маклин ехидно усмехнулся. — Скажи сразу, что ты не хочешь идти со мной в плавание. Я как-нибудь переживу. Найду себе другого боцмана. Из палмонтцев. Хоть и сэкономить мне на этом не удастся.

— Стив, — Хантер почувствовал, что Маклин обиделся. — Зачем ты так? Мы ведь знакомы с тобой всю жизнь.

— Знакомы, — Маклин тяжело вздохнул.

Хантер не понял, что означает этот вздох. То ли разочарование, то ли подтверждение их давней дружбы, начавшейся еще с их отцов, вместе промышлявших кашалотов и живших по соседству. Хантер и Маклин старшие были, как говорится, друзья не разлей водой. Их даже называли в шутку морскими братьями. Даже погибли вместе. Вышли в море, и попали в шторм и грозу. Жены и дети долго оплакивали потерю кормильцев, надеялись, что хоть кто-нибудь вернется, но море не любит отпускать своих жертв. Оно забирает их раз и навсегда. Жены выплакали слезы, дети подросли, и нужно было заботиться о хозяйстве, о младших братьях и сестрах. И весь тяжкий груз лег на плечи двух подростков — Стива Маклина и Бреда Хантера. Они, как и их отцы были неразлучны. Только удача чаще обращала внимание на хилого нескладного Стива, чем на рослого и крепкого Бреда. Стиву повезло больше. Он успешно закончил морскую школу, в то время как Бред кое-как осилил науки. Но основы навигации и морского дела было в крови у всех обитателей Кинсли, оттого Бред, забросив школу, сумел устроиться подручным на одно из бороздивших северное море судно и через пару лет мог спокойно утереть нос своими практическими умениями и познаниями даже бывалому моряку. Но дальше должности боцмана его карьера не пошла. В отличие от своего друга, рассудительный и расчетливый Стив преуспевал. По окончании школы, он, как и Бред работал вначале подручным на одной из рыбацких шхун, проявив при этом необычайную смекалку и сообразительность, за что и был переведен к концу рейса в должность боцмана. Хотя удивительное везение мальчишки здесь сыграло немаловажную роль. Боцман шхуны, на которой Стив Маклин драил палубу и сматывал такелаж, был большой любитель выпить и однажды, во время очередной охоты на кашалота, старый моряк не удержался и вывалился за борт, где и был настигнут разъяренным кашалотом. Капитан шхуны, давно приглядываясь к смекалистому мальчишке, решил рискнуть и предложил ему освободившееся место, на что амбициозный Стив не задумываясь ответил согласием. Вскоре молва о молодом боцмане, не раз выходившим победителем из самых затруднительных ситуаций, облетела все побережье. Но тщеславному Стиву было мало признания хорошего боцмана. Сколотив кое-какое состояние, он выкупил у прежнего хозяина пакетбот, который тот уже пытался списать на берег, отремонтировал его и вернулся на нем в Кинсли.

Местные девушки были без ума от молодого капитана, к тому же единственного на этом берегу. Многие сердца разбил Маклин своим отказом от предложения руки и сердца. Девушки вздыхали, огорчались и находили утешение в местных парнях, бездумно соглашаясь выйти за них замуж и навек погрязнуть в домашнем хозяйстве, воспитании бесчисленных детей и ссорами с вечно недовольными и пьяными мужьями.

А Стив Маклин продолжал бороздить моря. Постоянные ссоры отца с матерью, извечная нехватка денег и полуголодное существование оставили свой отпечаток на ранимой детской душе. Маклин всегда относился с пренебрежением к окружавшим его соседям. Вот и теперь, крепко став на ноги и ощутив всю полноту независимости, он сполна отыгрывался на тех, кто когда-то словом ли, делом ли обидел его. Не смотря на просьбы и мольбы, он никогда не брал в свою команду местных рыбаков, поначалу находя всяческие оправдания для отказа, а потом отказывая просто без объяснений. И только Бред Хантер пользовался его неизменным расположением и благосклонностью. И в дни, когда Бред был болен или по какой-то другой причине не мог выйти в море, Стив откладывал плавание, даже если это приносило ему убытки. К Бреду он относился с особой симпатией. Только Бреду было позволено высказывать замечания в адрес непревзойденного капитана Маклина. И только Бреда мог послушать непоколебимый Стив Маклин.

Такую же симпатию Стив Маклин питал и к своему единственному племяннику Кристиану Найту. Он давно пытался приобщить его к плаванию по морям, пытаясь уговорить сестру отдать мальчишку в морскую школу. Но та, несколько лет назад лишившаяся мужа, и слышать не хотела о море и кораблях. И всячески пресекала разговоры на эту тему, хотя прекрасно понимала, что другого пути у ее сына нет.

— Я слышал, что ты собираешься женить Кристиана? — голос Бреда вывел Маклина из его размышлений.

— Да, — кивнул головой капитан. — Как только мы вернемся из плавания, я сыграю свадьбу.

— Для этого ты и решился выйти в море в такую погоду? — Хантер догадался об истинных намерениях друга.

— Последнее плавание было не совсем удачным, — Стив не хотел признавать свое поражение. Прошлое плавание порядочно потрепало корабль и лишило Маклина приличной суммы, которую пришлось выплатить команде в качестве неустойки за отсутствие улова. А тут еще предстоящая свадьба племянника, с которой итак затянули. Нужны были средства, и Маклин возлагал надежды на предстоящее плавание. Он думал, что нынешний улов возместит ему все его расходы и предстоявшие затраты. Самонадеянный Маклин поставил перед собой четкую задачу, детали которой он раз за разом прокручивал у себя в Глове, сидя в полутемном углу за кружкой эля. И ничто не могло помешать ему. Ни отговорки Бреда, ни надвигавшийся шторм, ни сам черт или бог. Ничто и никто не мог переубедить капитана Маклина отказаться от его затеи.

— Не совсем удачным, — задумчиво повторил Маклин. — Но это ерунда. Я все тщательно продумал. Мы выйдем на кашалота. На одного единственного. Меня не устроит мелкая рыбешка, которой довольствуются палмонтцы и им подобные. Кашалот футов пятьдесят длиной. Вот моя цель.

— Ты думаешь, пакетбот выдержит? — недоверчиво спросил Хантер.

— Он выдерживал и не такой вес! — отмахнулся Маклин. — Старая посудина еще на многое способна. Кашалот окупит все мои затраты на ремонт и кое-что останется.

— Но ты забыл про команду, — Хантер в уме прикинул, сколько можно выручить за такую рыбину. — Ей ведь тоже нужно платить.

— Я все продумал, — Маклину не нравилось, когда его перебивали. — Я сокращу команду до семи человек, включая нас с тобой. Это даст мне дополнительную прибыль, хотя могут возникнуть кое-какие мелкие затруднения. Но, думаю, я с ними справлюсь.

Маклин отодвинул пустую кружку и встал из-за стола.

— Итак, через пару дней мы выходим в море. Надеюсь, что к тому времени ты не заболеешь или не вляпаешься в какую-нибудь историю.

— Я тоже надеюсь, — Бред все еще был в растерянности от поспешного решения капитана.

— И еще, — уже на ходу бросил Маклин. — Я хочу взять с собой Кристиана.

— Кристиана? — удивленно переспросил Бред. — Он ведь еще мальчишка!

— А что тебя удивляет? Надо же и ему когда-то начинать. Мы с тобой в его возрасте уже насквозь были пропитаны соленой водой. Так что, хватит ему торчать на берегу. Пора сделать из него настоящего морского волка.

Сказал и, хлопнув дверью, вышел из забегаловки мамаши Гринсдейл. Хантер не стал оспаривать решение капитана. Вся эта затея казалась ему бессмысленной, неспокойное чувство затаилось в его сердце, но он полностью полагался на самоуверенность и опыт друга. Отмахнув сомнения, Бред залпом осушил кружку и, подозвав Бетти, заказал себе еще порцию эля.

— Эй, Хантер! — рыбаки давно прикончили подношение Маклина и ожидали, кто еще преподнесет им выпивки. — Расскажи, как ты поставил метку кашалоту. Говорят, что сам Маклин чуть не наложил в штаны, едва увидев его.

Рыбаки заржали.

— Да ну вас! — отмахнулся Хантер и стал обдумывать предстоящее плавание.

II

Покинув кабачок мамаши Гринсдейл, Маклин направился к сестре, чтобы еще раз переговорить с ней о Кристиане. По дороге Стив продолжал раз за разом прокручивать в голове детали предстоящего плавания. Он был так увлечен, то не заметил, как вместо того, чтобы повернуть к дому Элоизы, направился в гавань, где его пакетбот «Сперанца» гордо возвышался над небольшими неуклюжими рыбацкими лодками.

Завидев хозяина, Перси Уоррен, или как за постоянную привычку щуриться, его прозвали в Кинсли Уоррен-китаец, неторопливо вытер руки, стряхнул с одежды опилки и вразвалочку подошел к Маклину.

— Ну как? — Маклин придирчиво окинул взглядом судно. — К плаванию готовы?

— Как сказать, — Уоррен неопределенно пожал плечами. — Если вам желается сплавать в Палмонт, то все в порядке. А вот выйти в море на промысел я бы пока не рисковал. Мы, конечно, немного подлатали пакетбот, но ему требуется капитальный ремонт.

— У меня нет времени на ремонт! — сухо отрезал Маклин. — Да и денег тоже.

— А у кого они есть? — Уоррен насмешливо сощурился. — Денег ни у кого нет. Да и откуда их взять-то в нашей глуши? Разве что обокрасть нашего пастора. Да и у него, я думаю, поживиться особо будет нечем.

— Что-то ты разговорился, — Маклин взошел на корабль и стал осматривать повреждения, кое-как залатанные Уорреном-китайцем и его подручным Ником Спенсером, малым лет двадцати, непутевым разгильдяем и балагуром, но вдобавок к своим недостаткам отлично разбиравшемся в плотницком деле. При виде Маклина Ник не отваживался шутить и высказывать свои замечания. Суровый Маклин все равно не воспринимал его шуток, и мог запросто лишить Ника возможности заработать хоть какую-то копейку. Вот и сейчас, отойдя подальше от строгого взгляда хозяина, Ник шумно посапывал, опасаясь, что Маклин найдет кучу недоделок, и тогда прощай обещанное вознаграждение, которое он уже прикидывал потратить на выпивку и девушек.

Придирчиво осмотрев сделанную работу, Маклин остался вполне доволен.

— Думаю, — заключил он, обследовав каждый уголок пакетбота. — Что еще одно плавание он вполне выдержит.

— Я бы не был таким самоуверенным, — возразил Уоррен. — Первый же шторм разнесет его по дощечкам.

— Кто тебе сказал, что будет шторм? — недовольно спросил Маклин, спускаясь с корабля на землю.

— Предчувствие, — тяжело вздохнул китаец.

— Знаешь что! — раздраженно проговорил капитан. — Меня не волнуют твои предчувствия! А вот то, что стеньги до сих пор не просмолены, меня занимает куда больше.

— Так это можно легко исправить, — услужливо проговорил Уоррен.

— Так исправь! — вскричал Маклин. — И не позднее, чем завтра чтобы пакетбот был готов!

Уоррен мялся. Он что-то хотел сказать капитану, но не решился.

Маклин еще раз окинув взглядом свое судно, торопливой походкой направился в деревню.

— Тоже мне, указчик нашелся! — недовольно пробурчал Уоррен, едва фигура капитана скрылась за холмом. — Как будто я не сам не знаю, что мне делать. Я почитай уже лет тридцать этим занимаюсь, и кое-что да смыслю.

— И чего это он так разошелся? — Ник подошел к китайцу. — Чего это ему не терпится выйти в море?

— Просто ему нужны деньги на свадьбу Кристиана, — недовольно бубнил Уоррен, принимаясь за дело. — Вот он и выделывается.

— Мне бы тоже деньги не помешали, — мечтательно проговорил Ник.

— Да зачем они тебе? — недоуменно спросил китаец. — Ты и обращаться то с ними не умеешь. Растратишь все за один вечер. Может Маклин в чем-то и занудливый, но тому, как он умеет распоряжаться деньгами, у него следовало бы поучиться. Ну? Чего рот раззявил? Хватит отдыхать! Принимайся за дело!

— Так мы же все почти сделали, — воспротивился Ник. — Осталось самая малость.

— Вот и займись ею! — раздраженно проворчал Уоррен. Ему не нравился его помощник, но другого в Кинсли не было. Вот и приходилось китайцу терпеть все выходки и зубоскальство Ника.

Покинув пристань и оставшись удовлетворенным починкой пакетбота, Маклин направился к Элоизе, своей сводной сестре, жившей в небольшом домике, стоявшим в гордом уединении от остальных домов прямо на берегу залива.

Элоиза перебирала бобы. Этим летом урожай не уродился, и приходилось довольствоваться прошлогодними запасами. За зиму бобы почернели и покрылись точками плесени. Элоиза старательно выбирала самые лучшие и бросала их в котел с водой, бурлившем на закопченном от дыма и времени очаге.

— Можешь об этом даже и не заикаться! — не отрываясь от работы, бросила она вошедшему в лачугу Маклину. — И закрой за собой дверь!

Маклин, понимая, что его сестра как обычно не в духе, тихо прикрыл за собой дверь. Привыкший понукать другими, бесцеремонный и нахрапистый капитан терялся в общении с Элоизой, которую он недолюбливал и немного побаивался. Элоиза была сухопарой, долговязой с холодным свинцовым взглядом. Этот взгляд всегда отпугивал местных парней, и только отец Кристиана — Пол Найт смог укротить эту тщеславную, надменную гордячку, да и то ненадолго. Не устояв перед обаянием своего будущего супруга, после свадьбы Элоиза снова вошла в свое обычное состояние. Ее все раздражало, ее все тяготило. Во всем она старалась видеть только плохое. И если бы не взбалмошный и веселый нрав Пола, пропускавший все капризы и упреки жены мимо ушей, то неизвестно к чему бы привел этот брак. Но, так или иначе, несмотря на многочисленные перебранки, они сумели прожить почти двадцать лет, вырастить и воспитать сына. И если бы не нелепая случайность, если бы не та злополучная гроза, погубившая весельчака Пола Найта, он бы и дальше продолжал посмеиваться над постоянным бурчанием и недовольством своей супруги.

После гибели мужа, Элоиза, вдобавок ко всем своим недостаткам, стала замкнутой и нелюдимой. Она почти не выходила из своего дома, проводя дни под окном перебирая бобы или разбирая старые вещи. Даже в отношениях с сыном она была сдержана и сурова. Но Кристиан, унаследовавший характер отца, мало обращал внимания на ворчание матери и сполна насаждался жизнью.

— Если бы я тебя не родила, — иногда поговаривала Элоиза. — То я бы сказала, что ты не мой сын.

— Конечно, — соглашался Кристиан. — Я сын своего отца.

Кристиана часто выводило из себя постоянное недовольство и бурчание матери. Все, чтобы он ни делал, чтобы не говорил, вызывало у матери только негодование. Поэтому Кристиан и старался бывать дома как можно реже, приходя лишь поесть и переночевать. А когда он свел отношения с Марией Трейстер, девушкой восемнадцати лет, то почти перестал бывать дома. И если он переступал порог родительского дома, так только для того чтобы поесть и переночевать. А все оставшееся время он проводил у Трейстеров.

Элоизу, казалось, отношения Марии и Кристиана не волновали. Она никогда не разговаривала с сыном на эту тему. Впрочем, она разговаривала с сыном крайне редко.

А вот мать Марии относилась к чувствам между молодыми людьми двояко. Оставшись одна после гибели мужа с четырьмя детьми на руках все ее мысли были направлены только на то, как прокормить и одеть свою ораву. По началу все заботы легли на старшего сына, но после того, как он ушел на заработки в Палмонт, и вот уже два с половиной года о нем было ни слуху, ни духу, все хозяйство легло на хрупкие плечи Марии. Мать пыталась что-нибудь разведать о сыне, но единственное что ей удалось узнать, так это то, что он, нанявшись на один из кораблей, года полтора назад покинул Палмонт и больше не возвращался. Старуха Трейстер в тайне лелеяла надежду, что сын все-таки вернется в отчий дом, но с каждым днем все больше и больше проникалась мыслью, что ее ожидания напрасны и что ее единственный сын никогда уже не переступит порог дома в Кинсли. Горячо и безмерно любившая сына и возлагавшая на него большие надежды мамаша Трейстер совсем не задумывалась о будущем своих троих дочерей. Лишь когда Мария подросла, и нужно было подумать о замужестве, мать вспомнила, что у нее, кроме сына, остались еще и дочери.

Старуха Трейстер находилась в раздумье. С одной стороны руки Марии добивался Кристиан Найт, племянник капитана Маклина, а с другой — Пит Гриффит. Он был старше Кристиана лет на пять. Неизвестно откуда появившийся в Кинсли, он сразу завоевал расположение всей округи своей практичностью и домовитостью. Не прошло и года, как Пит обзавелся крепким хозяйством, не свойственным для здешних краев. Коровы, свиньи, бесчисленное количество птицы, лошадь — никто не знал, откуда у молодого парня были деньги на все это. Поговаривали всякое — что он получил приличное наследство от родителей, что он уголовник и сейчас находится в бегах, что свое богатство он нажил на алмазных рудниках где-то в Индии. Поначалу люди сторонились чужака, старались держаться от него на расстоянии. Но Пит по широте своей души быстро освоился на новом месте, завел со всеми дружеские отношения, и вскоре все разговоры и сплетни затихли.

С раннего утра и до поздней ночи он вертелся на своем дворе, досматривая свое многочисленное хозяйство.

— Тебе нужна хорошая хозяйка, — говорили соседи. — Одному трудно со всем этим управляться.

— Нужна, — соглашался Пит. — Но где ж ее взять?

— А хотя бы Кэти! — предлагали соседи. — Ты сумеешь взять ее в оборот.

— Ну уж нет! — противился Пит. — Уж слишком она легкомысленна.

— Тогда Бетси Кларк.

— Она слишком ленива.

— Тебе и не угодишь! — пожимали плечами соседи. — У нас больше на выданье и нет никого. Разве что дочка вдовы Трейстер.

— Это которая? У нее их три.

— Мы говорим про Марию.

— Марию? — Пит заинтересовался данным предложением.

— А что? Она и с лица ничего, и работящая, и с головой. Лучшей жены во всей округе не найти.

— Возможно вы и правы, — соглашался Пит, но набиваться в женихи к Марии не спешил. Пытался пару раз завести разговор, но всякий раз встречал холодный прием и недоумение. При всех заслугах девушки Питу не нравилось то, что Мария была слишком открытой, слишком благоразумной, слишком невинной. Ему больше по душе была рыжеволосая пустышка Кэти, с которой он проводил почти все свободное время, не забывая иногда наведываться и к Трейстерам.

Кэти такое поведение ухажера нисколько не смущало. Она совсем не собиралась замуж, тем более за Пита, чтобы навек погрязнуть в быту и хозяйстве.

А старуха Трейстер все чаще в разговорах с дочерью упоминала Гриффита.

— Это, конечно, не мое дело, — выговаривала старуха. — Но я бы на твоем месте предпочла Пита, чем этого Найта. Что он тебе может дать? А у Пита хозяйство, деньги.

— Ах, матушка! — вздыхала Мария. — Но Пит мне нисколечко не нравится. Я его не люблю.

— Не люблю! — ворчала мать. — При чем тут это? У нас с твоим отцом не было никакой любви, однако это не помешало нам прожить вместе всю жизнь и завести детей. Какая там любовь! Все это только пустые разговоры. Смотри, дочка, неволить я тебя не стану, но как бы потом не пожалеть.

— Разве Кристиан плохая партия? — недоумевала Мария.

— Конечно, — соглашалась мать. — Он ведь племянник Маклина. Его дядя сделает все для него. Но это Маклин. А что он сам? Что может сам твой Кристиан? Взрослый парень, а до сих пор занятие себе не нашел. Только и знает, что под окнами свистеть, да болтаться до темна.

— Ах, матушка! — восклицала Мария. — Давайте не будем об этом.

— Давай не будем, — соглашалась мать и уходила заниматься своими делами, снова и снова прикидывая кого предпочесть — Пита или Кристиана. И взвесив все за и против, все же останавливала свой выбор на племяннике Маклина.

— Мальчишка может далеко пойти, — рассуждала она. — А Пит? Что может дать ей Пит? Прозябать на этом берегу? С утра до ночи возиться с хозяйством? Хватит и того, что я всю свою жизнь провела на этом берегу.

И старуха Трейстер начинала покрикивать на младших дочерей:

— Шевелитесь, дармоедки! Не то до старости будете гнить в этой глуши. И замуж вас никто не возьмет.

Девочки хихикали и бежали исполнять приказания матери.

А старуха Трейстер начинала в очередной раз намекать Марии о свадьбе. Молодые давно бы обвенчались, если бы не Маклин. Капитану хотелось устроить для своего единственного племянника пышную свадьбу с множеством гостей, с богатым столом и прочими атрибутами торжества, которые не могли себе позволить себе жившие более чем скромно Трейстеры. Мамашу Трейстер, как и Кристиана с Марией вполне устроила бы скромная церемония в местной церкви и семейный ужин, но Маклин был неумолим, и всем приходилось только ждать, когда капитан соизволит дать свое благословение на этот брак.

Элоизу, женитьба сына, казалось, совсем не волновала.

— Делай, как знаешь, — говорила она брату и старалась отыскать любой предлог, чтобы избежать всяческих обсуждений данной темы, хотя сама была против этого брака. Ей не нравилась Мария. Ей не нравилось то, что девушка легко находила общий язык со всеми, что она была легка на подъем, что с легкостью относилась ко всем проблемам. Ей не нравилось в Марии все то, что ей самой было чуждо и дико. Умение обращать обиды в шутку, умение ладить с людьми, умение не обращать внимания на слухи и сплетни. Чего сама Элоиза не умела и не желала.

Вначале Элоиза была настроена категорично, но, в конце концов, уступила и спихнула все на своего брата.

— Пусть поступают, как им хочется! — ворчала она. — Ведь не мне с нею жить. Раз Кристиан этого хочет, пусть так и будет. Но ноги этой девицы в моем доме не будет!

Объяснений по поводу, почему она так невзлюбила Марию, она не давала. Да и кто стал бы слушать объяснения полоумной старухи.

А Маклин со свадьбой не спешил. Сначала он ссылался на то, что нужно подождать до осени. Потом на то, что нужно построить дом для молодых, потом… Короче говоря, Маклин пытался найти любой предлог, чтобы отдалить день венчания. И когда он вернулся из последнего плавания на искореженном корабле, Кристиан и Мария сразу поняли, что их свадьба откладывается на неопределенный срок. Но в этом они ошиблись. Поломка пакетбота наоборот подстегнула Маклина. И теперь он торопился поскорее покончить с ремонтом и выйти в море, чтобы по возвращении устроить пышное торжество.

— Если ты явился снова говорить со мной о свадьбе Кристиана, — Элоиза оставила бобы и строго взглянула на Маклина. — То ты напрасно пришел. Я уже давно все сказала.

— Я не за этим пришел, — Маклин топтался у двери.

— Тогда зачем? — удивленно вскинула густые брови Элоиза.

— Я хочу взять с собой в плавание Кристиана, — тихо проговорил Маклин.

— Нет! — вскрикнула Элоиза. — Этого не будет!

— Послушай, Элоиза, — Маклин пытался убедить сестру в искренности своих намерений. — Нечего мальчишке торчать на берегу. Пора бы и делом заняться.

— Тоже мне дело! — пыхтела Элоиза, снова принимаясь за бобы. — По нескольку недель торчать в море. Мало что с ним там может случиться.

— Да что с ним может случиться? — Маклин недоуменно посмотрел на сестру.

— Стив, — Элоиза понизила тон. — Давай не будем опять начинать этот разговор. Я потеряла мужа и не хочу теперь потерять сына.

— Сына? — Маклин усмехнулся. — В кои веки ты вспомнила о сыне?

— И все же, — не уступала Элоиза. — Кристиан — мой сын. И, пока я жива, я не отпущу его в море.

— Ты хочешь, чтобы он до старости торчал при твоей юбке? — Маклин начал срываться. — Он уже не ребенок.

— Для меня он всегда останется ребенком, — не сдавалась Элоиза.

— Я хочу сделать из мальчишки настоящего китобоя, — Маклин в ярости скрипел зубами. — Если он окажется довольно смышленым, то он вполне сможет поступить в морскую школу, стать капитаном и заработать кучу денег.

При упоминании денег, Элоиза вздрогнула, но промолчала.

— Ты хочешь, чтобы он гнил этой дыре? — Маклин не на шутку разошелся. — Что ему тут делать?

— На берегу тоже можно найти работу, — Элоиза была неумолима.

— Работу? — Маклин вскричал Маклин. — Какую работу? Спать до обеда, а потом до темна торчать в кабаке мамаши Гринсдейл в ожидании, что какой-нибудь барыга на случайно забредшем сюда корабле соизволит взять его в рейс за пару грошей? Ты этого хочешь?

— Нет, — Элоиза отрицательно покачала головой.

— Я хочу дать мальчишке шанс. Шанс на лучшее будущее. Пусть не совсем обеспеченное, но все же у него будет жизнь в десятки раз лучше, чем в Кинсли. Подумай об этом.

Маклин умолк. Он бы мог и дальше распыляться насчет будущего Кристиана и своем отношении к существованию в Кинсли, но бросать фразы в пустоту у него не было желания. Элоиза же, вопреки своим привычкам, воспринимала слова брата без обычного ворчания и негодования. Она только кривила губы и хмурила брови. Высохшими, почерневшими пальцами она задумчиво перебрасывала бобы из одной миски в другую, не обращая внимания на то, что вместе с хорошими бобами она отправляла в посудину и иссохшие, черные зерна.

— Кода ты собираешься идти в плавание? — выдержав паузу, тихо спросила сестра.

— Через пару дней. Как только корабль будет готов.

Элоиза озабоченно вздохнула.

— Поступай, как знаешь. Я не стану тебе больше перечить.

Маклин, хотел что-то добавить к сказанному, но, передумал и, не прощаясь, покинул дом сестры.

III

Мария с Кристианом облюбовали себе местечко неподалеку от церкви на берегу залива. Сюда мало кто захаживал, и молодые, скрытые от посторонних взглядов густыми кустами ракитника, наслаждались задушевными беседами, строили планы на будущее, обсуждали последние новости, которых в Кинсли было не так уж и много, а то и просто сидели, обнявшись и глядя на заходящее солнце и бескрайнее море.

— Смотри, Кристиан, — Мария показала пальцем на небо. — А вон то облако похоже на толстяка Фишби.

— Какое? — Кристиан бестолково вертел головой, пытаясь понять, куда указывает девушка.

— Ну какой же ты бестолковый! — возмутилась девушка. — Вон то, над домом Спенсеров.

— Не вижу.

— Да вон же! — Мария нежно обхватила голову Кристиана и повернула ее в сторону церкви.

— Действительно, похоже, — Кристиан улыбнулся. — Если бы от него пахло перегаром, то это был бы вылитый Фишби.

— Фу! — Мария покраснела. — Какой ты противный!

— а что я такого сказал? — удивился юноша. — Все знают, что Фишби большой любитель выпить. За свою жизнь я его еще ни разу трезвым не видел. Он дни и ночи проводит в кабачке у мамаши Гринсдейл.

Мария грустно вздохнула. Заведение мамаши Гринсдейл имело дурную репутацию. Много душ погубила пагубная страсть к пиву и вину. Много денег перетекло из тощих карманов рыбаков в толстый кошелек мамаши Гринсдейл. Отец Марии тоже был любитель наведываться в кабачок, и если бы не пристрастие к спиртному то, вероятно, он до сих пор был бы жив. Кристиан знал об этом и, чтобы не причинять лишний раз боль тягостными воспоминаниями, постарался перевести разговор на другую тему.

— А вон то облако, — Кристиан посмотрел в сторону пристани. — Похоже на трехмачтовый парусник.

Мария вздрогнула.

— Что такое? — переполошился Кристиан.

— Ты же знаешь, — Мария поежилась. — Что я не люблю, когда при мне говорят о кораблях.

Мария до сих пор болезненно переживала потерю отца и уход из дома брата, служившего на таком же паруснике. Все упоминания о парусах, кораблях и плавании вызывали у нее слезы. Она очень любила отца и дорожила братом.

— Ну не буду, — Кристиан потупился. — Не буду больше говорить о кораблях.

— Ну не злись, — Мария ласково потрепала Кристиана по взъерошенной шевелюре. — Я не хотела тебя обидеть.

— Не хотела! — Кристиан надулся. — Как только я завожу разговор о море или кораблях ты начинаешь злиться.

— И ты знаешь почему, — девушка грустно вздохнула.

— Но ведь сколько уже времени прошло! — недоумевал юноша. — Пора и забыть. Такое происходит довольно часто. Не он первый, не он последний. Сколько рыбаков погибло? И что? Возьми хотя бы мамашу Спенсер. Ее муж тоже не вернулся из плавания. Но она же не терзала себя этим всю жизнь. Она даже второй раз вышла замуж. А твой брат, скорее всего, жив. Просто у него нет возможности об этом сообщить.

— Полтора года? — усмехнулась Мария. — За полтора года у него не было никакой возможности, чтобы черкнуть пару строк?

— Ну, — Кристиан растерянно развел руками. — Мало ли какие обстоятельства.

— Есть только одно обстоятельство, — не успокаивалась Мария. — Которое не позволяет столько времени подать о себе весточку.

Мария замолчала. Кристиан чувствовал себя крайне неловко за то, что затронул эту тему. Но других тем для разговоров не находилось. Море и все что с ним связано больше всего заботило обитателей этого унылого заброшенного края. Море, которое тешило надеждами и питало мечтами об успешном улове, о благополучном завтрашнем дне. Дне, когда дети не будут плакать и просить есть. Когда не нужно будет задумываться на что потратить последний грош. Когда не нужно будет тащиться за несколько десятков миль в поисках подработок. Когда не нужно будет унижаться перед судовладельцами с просьбами пристроить на судно хотя бы младшим помощником младшего юнги.

Море, на которое уповали, на которое молились. Море, которое вмиг разбивало мечты и сокрушало всяческие надежды искореженными кораблями, искалеченными судьбами, бездыханными телами, зашитыми в брезентовые мешки.

Море, питавшее желудки и кошельки, щедро отдававшее свои богатые дары и безграничные запасы, оно вдруг начинало жестоко мстить за то, что люди вторглись в ее просторы, посягнули на его неприкосновенность. И оно обрушивалось на берег жуткими штормами, бурями, шквалистыми ветрами и нескончаемыми ливнями. Оно сметало все на своем пути, оставляя после себя выдернутые с корнем деревья, сорванные с ветхих лачуг крыши, выброшенные на берег лодки и корабли.

Море, бушующее, свирепствующее вдруг сменяло свой гнев на милость и становилось ласковым и нежным. Бирюзовое, нежно лазурное или небесно-голубое оно притягивало к себе, манило в неизведанные просторы, таило в себе тысячи загадок и тайн, чтобы раскрыв перед отчаянными и отважными одну из них, навечно сокрыть другие.

Кристиану надоело молчать и тупо пялиться на водную гладь, он снова решился завести разговор.

— Дядя Стив хочет взять меня в море, — тихо проговорил он. Мария ничего не ответила.

— Он говорит, что нечего мне торчать на берегу, пора и за дело приниматься. Он собирается идти на кашалота, чтобы немного заработать перед нашей свадьбой, вот и берет меня с собой.

Мария снова ничего не ответила.

— Ну что же ты молчишь? — настороженно спросил Кристиан.

— А что я могу сказать? — Мария пожала плечами.

— Скажи хоть что-нибудь.

— Ты же меня все равно не послушаешь, — Мария хотела уйти от этого разговора, но Кристиан продолжал.

— Я же не могу до старости просидеть на берегу. Мне нужно искать работу.

— Работу можно найти и на берегу, — заметила Мария.

Кристиан недовольно хмыкнул.

— А если я не хочу? А если меня тянет в эти просторы? Я сколько раз видел во сне, как я управляю большим кораблем. Может, это и есть мое призвание? Жить у моря и ни разу не выйти в плавание глупо. Да и дядя говорит, что…

— Не впутывай сюда своего дядю, — Мария оборвала Кристиана на полуслове.

— Можешь злиться, сколько хочешь, — Кристиану не нравилось, что Мария злится всякий раз, когда он заводил разговор о море. — Но я, между прочим, тоже на тебя сердит.

— За что это? — удивилась девушка.

— Из-за Пита.

— Из-за Гриффита? — Мария улыбнулась. — Было бы из-за кого.

— Я же вижу, как он к тебе подбивается, — насупился юноша. — Дня не проходит, чтобы он не заглянул к вам.

— Ну и что из этого? — Мария не приняла всерьез слова Кристиана. — Он ко многим набивается.

— Но ты не многие. Я же видел, как вы вчера мило беседовали.

— Ты ревнуешь? — Мария нежно посмотрела на юношу. — Кристиан, между мной и Питом ничего не было и не может быть. Мы с ним совершенно разные. К тому же я не собираюсь досматривать все его хозяйство. Уж лучше я буду сидеть на берегу и жать тебя из плавания.

— Вот видишь! — Кристиан удовлетворено улыбнулся. — Ты уже согласна, чтобы я стал моряком. Вот увидишь, я прославлюсь не меньше, чем мой дядя Стив. Может даже и больше.

— И все же, — Мария задумалась. — Я бы не хотела, чтобы ты выходил в море.

— Но я должен, — заупрямился Кристиан. — Да и что со мной может случиться?

— Не знаю, — Мария тяжело вздохнула. — Но мне кажется, что тебе не следует в этот раз выходить в море. Подожди немного. Хотя бы до следующего раза.

— Брось! — отмахнулся Кристиан. — Со мной же будет прославленный капитан Маклин и Хантер. Да мы идем в плавание ненадолго. Всего на пару дней. Так что тебе совершенно нечего беспокоиться.

— И все же я беспокоюсь за тебя, — Мария опустила голову на плечо юноши и устремила взгляд в морскую даль.

— Что ты там увидела?

— Море, — не отрывая взгляда, проговорила девушка. — Оно отняло у меня отца, брата. Теперь оно отнимает и тебя.

Кристиан нежно обнял девушку и прижал к себе. Мария ощутила его горячее дыхание.

«Как бы мне хотелось, чтобы этот вечер никогда не кончался, — думала девушка, прижавшись к теплой груди Кристиана. — Тепло, уютно. И нет никаких забот и никаких проблем. И не надо волноваться, что ему нужно идти в плавание. И не надо тревожиться, что с ним что-то может случиться. Будь моя воля, я бы его никуда от себя не отпустила. Так бы и просидела с ним на этом берегу до самой смерти».

Они и не заметили, как к ним подошел Маклин.

— Ах, вот вы где! А я вас по всему берегу ищу.

Мария встрепенулась. Кристиан подвинулся в сторону, предлагая дяде присесть, но Маклин отказался от приглашения.

— Нам надо собираться, — проговорил он. — Время не ждет.

Кристиан нехотя встал.

— Когда вы отплываете? — поинтересовалась Мария.

— Послезавтра.

— Так скоро? А нельзя ли перенести? Нельзя ли немного обождать?

— Нет, — Маклин отрицательно покачал головой. — Погода портится. Если мы не выйдем завтра, то придется ждать еще недели две или больше.

— Разве это так важно?- удивилась девушка. — Разве это что-то изменит?

— Для меня да, — твердо произнес Маклин. — Но в первую очередь это касается и вас. Если мы не выйдем в море завтра, и удача нам не улыбнется, то боюсь, с вашей свадьбой придется повременить до следующей осени.

— Снова ждать! — Мария тяжело вздохнула.

— Дядя Стив, — Кристиан попытался вставить свое слово. — Мы с Марией прекрасно обошлись бы и без свадьбы. Нас совершенно не интересует пышное торжество.

— Вас вообще что-нибудь интересует? — недовольно вскричал Маклин и тут же запнулся. — Прости Мария, я не хотел. Просто измучился за сегодняшний день. Прости.

— Да что уж там! — отмахнулась девушка. — Мне не привыкать. Мне не привыкать когда на меня кричат, когда за меня решают.

— Если не хотите пышной свадьбы, — Маклин решился на уступки. — Не надо. Обойдемся и без этого. Но я не могу позволить себе оставить единственного племянника и его избранницу без гроша в кармане.

— И для этого вы берете с собой Кристиана?

— Не только поэтому. Хватит ему торчать на берегу, — Маклин вторил словам Кристиана. — Ему пора и делом заняться.

— И вы все решили за него, — тоскливо протянула Мария. — Даже не спросив его об этом. Хочет ли он.

— Кристиан, — капитан повернулся к племяннику. — Ну что ты молчишь? Я что один должен отдуваться?

— А что сказать? — юноша растерянно пожимал плечами.

— Может у тебя есть другие желания, другие планы?

— Нет.

— Ну что ты мямлишь? — рассерженно проговорил капитан. — Не можешь толком сказать, чего ты хочешь?

— Я хочу, — Кристиан посмотрел на Марию. — Я хочу стать таким же капитаном, как ты, дядя Стив.

— Вот видишь! — Маклин удовлетворенно усмехнулся. — Я всегда знал, чего хочет этот мальчишка.

— Что ж, — Мария обреченно вздохнула. — Я не могу его удерживать. Это его воля. Его желание. Но вы должны пообещать мне, что с ним ничего не случится.

— Я не могу дать тебе такое обещание, — Маклин торопился и пытался поскорее закончить неприятный для него разговор, но вступать в пререкания с будущей невесткой ему не хотелось, хотя бы из уважения к самой Марии и из симпатии к своему племяннику. — Но я обещаю тебе, что сделаю все от меня зависящее, чтобы твой Кристиан вернулся к тебе живым и невредимым. Ведь его любишь не только ты. Ну а сейчас, как не прискорбно, я вынужден разлучить вас. Нужно собираться.

— Еще минутку, — попросила Мария.

— Хорошо, — Маклин отошел в сторону, дав возможность влюбленным проститься.

— Береги себя, — произнесла Мария, не опасаясь, что капитан ее услышит. — Не стоит геройствовать. Веди себя благоразумно. Бездумное геройство еще никому не помогало.

— Ты так говоришь, как будто отправляешь меня навсегда, — Кристиан смутился. Ему было немного неловко перед дядей. — Это простое плавание. Сколько рыбаков выходило в море и с ними ничего не случалось.

— Какое мне дело до других! — воскликнула девушка.

— Ну успокойся! Не надо так переживать! — юноша обнял Марию. — Уверяю тебя, что со мной будет все в порядке.

— Ах, если бы это было так! — вздохнула Мария.

— Кристиан! — поторапливал Маклин. — Нам пора!

— Тебя зовут, — Мария выскользнула из объятий Кристиана.

— Я сейчас! — не оборачиваясь, крикнул Кристиан.

Маклин нервничал:

— Давай живее!

— Я пойду, — Кристиан не спешил расстаться с девушкой. — А то дядя будет злиться.

— Иди.

— Ты не будешь на меня сердиться?

— За что? — улыбнулась Мария. — Ты ведь ни в чем не виноват. Ты ведь не виноват, что родился у моря.

— Кристиан! Я не стану тебя больше ждать, — Маклин развернулся и зашагал в сторону деревушки.

— Иду! — бросил Кристиан и снова обратился к Марии. — Обещай мне, что ты не будешь плакать.

— Обещаю, — Мария еле сдерживала слезы. — А теперь иди. А то твой дядя будет злиться. Иди.

Кристиан чмокнул Марию в щеку и побежал вслед за дядей.

— Приходи нас проводить! — вместо прощания крикнул юноша. — Завтра утром! На пристань! Если хочешь!

Мария ничего не ответила. Она помахала рукой вслед убегавшему Кристиану и, присев на перевернутую лодку, снова устремила взгляд в безбрежную морскую даль.

IV

Наступил день отплытия. Нанятая из палмонтцев команда уже была в сборе и занимала свои места на пакетботе согласно положению и обязанностей.

Маклин экономил на всем. Из обычного состава команды на этот раз он вешил взять в плавание только семерых, включая себя самого и Кристиана. Брать с собой Кристиана было явным недоразумением, но Маклин, не смотря на протесты и возражения Хантера, не изменил своего решения. От Кристиана было мало толку на судне. Мальчишка еще ни разу не выходил в море, если не считать редких плаваний в Палмонт и рыбалки в заливе. Но Маклин был непреклонен. Да и Кристиану не терпелось поскорее ощутить себя настоящим морским волком.

После разговора с Марией Маклин отправился в Палмонт, чтобы уладить кое-какие дела и решить вопрос с набором команды. Он прихватил с собой и Кристиана, чтобы тот с первых дней вникал во все вопросы, связанные с организацией выхода в море. Ведь рано или поздно капитану Маклину нужно было передавать кому-то дела, а другой кандидатуры кроме своего племянника он не видел, да и не хотел видеть.

Кристиану поначалу все было непостижимо и малопонятно.

— Зачем столько бумаг? — удивлялся он. — Разве нельзя обойтись без них?

— Если ты не хочешь, чтобы у тебя возникли проблемы, — терпеливо пояснял Маклин. — То должен заранее все предусмотреть и оформить соответствующие документы.

— А разве могут возникнуть проблемы? — недоумевал Кристиан, привыкший к тому, что у его дяди никогда не было никаких проблем.

— Разумеется, — отвечал Маклин. — Нужно предусмотреть все вопросы, связанные с оплатой команде, с выплатой страховки в случае, если не повезет с уловом и если, не дай бог, произойдет крушение или еще что-нибудь в этом роде.

— Ну нам это не грозит! — улыбался Кристиан, беззаветно веря в безмерное везение и опыт своего дяди.

— И все равно! — возражал Маклин, продолжая заполнять бумаги. — Нужно быть готовым ко всему.

Когда с бумагами было покончено, Маклин отправился на причал. Переговорив с множеством матросов, рыбаков, боцманами и прочей морской братией он, в конце концов, остановил свой выбор на гарпунере Бобе Сингере, штурмане Нике Микинзе и Энди Денинге, который один мог без затруднений заменить троих матросов. Маклину нужен был еще один человек, но из тех, с кем он беседовал, и кого ему предлагали, придирчивого капитана не устраивал никто. Оставив безуспешные попытки отыскать подходящую кандидатуру, Маклин вернулся в гостиницу.

У входа его вдруг остановил маленький толстый человечек.

— Простите, — робко произнес он. — Вы капитан Маклин?

— Да, — Маклин окатил толстяка оценивающим взглядом. — А что?

— Я слышал, что вы набираете команду, вот и решил обратиться к вам.

Маклин презрительно хмыкнул.

— А что ты умеешь делать?

— Я? — толстяк недоуменно захлопал глазами. — Я могу быть коком.

— Мне не нужен кок! — сердито отрезал Маклин.

— Я еще могу разделывать рыбу, — умоляюще пробормотал толстяк. — Меня часто брали на суда разделывать рыбу. Я то знаю, как рыбаки не хотят с ней возиться.

— А кашалотов тебе разделывать приходилось? — Маклин смягчил тон.

— Кашалотов? — удивленно переспросил толстяк.

— Да, кашалотов, — Маклину не нравился собеседник, и он старался поскорее от него избавиться.

— Кашалотов не приходилось, — толстяк уныло вздохнул.

— Тогда нам не о чем разговаривать, — Маклин потянул ручку двери.

Кристиану, наблюдавшему за разговором со стороны, стало немного жаль толстяка. Уж больно жалко он выглядел. И паренек дерзнул обратиться к дяде с просьбой.

— Дядя Стив, — не опасаясь разгневать капитана, проговорил юноша. — А может возьмем его? Ведь между рыбой и кашалотом почти никакой разницы.

— Никакой разницы! — Маклин скорее был удивлен, нежели разгневан такой просьбой. — Конечно, для таких юнцов, которые понятия не имеют, что такое море, нет никакой разницы. Если не учитывать размер. Никакой разницы!

— И все же, — не отступал Кристиан. — Кто-то ведь должен будет разделывать кашалота?

— Возможно ты и прав, — Маклин задумался. Время поджимало, а лишние руки не помешали бы. Да и кому-то нужно было возиться на камбузе, чтобы кормить моряков.

— Ладно! — Маклин поддался на уговоры племянника. — Я возьму его. Но с одним условием.

— Каким условием? — толстяк оживился.

— Чтобы кроме камбуза ты не совал свой нос никуда. Понятно?

— Понятно, — пролепетал толстяк.

— И чтобы завтра утром ты был в Кинсли.

— В Кинсли? — толстяк сник. — Так это же миль сорок отсюда.

— Ну и что из этого? — Маклин уже сожалел о своем решении. — Захочешь выйти в море, доберешься сам. Я не собираюсь заниматься извозом.

Сказал и вошел в гостиницу.

Толстяк вопросительно посмотрел на Кристиана, тот только пожал плечами.

— Я сделал, что мог, — растерянно проговорил юноша.

— Спасибо и на этом, — озабоченно проговорил толстяк. — Меня не особо и жалуют в Палмонте. Хороший кок никому не нужен.

— А вы не пробовали заняться чем-нибудь другим? — спросил Кристиан.

— Пробовал, — толстяк тяжело вздохнул. — Но ничего не получилось. Кроме, как готовить, я ни на что не годен. Да и в мои годы поздно переучиваться. Вот и приходится кланяться всем и каждому, чтобы хоть как-то заработать на жизнь.

— Ну и как? — поинтересовался Кристиан.

— Никак, — толстяк снова вздохнул. — Такие случаи подворачиваются довольно редко. Спасибо вам, если бы не вы, то и не знаю, чтобы я делал.

— Да не за что! — отмахнулся юноша.

— Я даже не знаю, кому обязан своей удачей, — сопел толстяк.

— Кристиан, — представился юноша. — Кристиан Найт.

— А меня зовут Пол Даковски, — толстяк протянул руку.

— Вот и познакомились, — Кристиан пожал руку. Она была мягкая, как у младенца и немного влажная.

— А вы тоже работаете у капитана Маклина? — Даковски сгорал от любопытства.

— В какой-то степени, — улыбнулся Кристиан. — Я его племянник.

— Тогда вам вдвойне повезло, — просопел толстяк.

— В чем это? — не понял юноша.

— Во-первых, быть племянником самого капитана Маклина большая честь, — заискивающе залепетал толстяк. — А во-вторых…

Договорить он не успел.

— Кристиан! — послышался из окна строгий голос Маклина. — Где ты там пропал? Сколько можно трепаться?

— Меня зовут, — Кристиан не рискнул ослушаться дяди. — Завтра договорим.

— Завтра, — согласился толстяк. — Всего вам доброго.

Кристиан скрылся за дверью гостиницы. Даковски, постояв немного и поразмыслив о нежданной удаче, встрепенулся и бодрым шагом зашагал по кривым улочкам Палмонта, по направлению в Кинсли. Ему предстояло проделать пешком сорок миль, чтобы не опоздать к моменту отплытия судна. Толстяк поторапливался. Упускать такой шанс было бы на его месте довольно глупо и нелепо.

Наутро, благодаря стараниям Хантера и предусмотрительности Маклина, все было готово к отплытию. Уоррен-китаец еще вечером покончил с ремонтом пакетбота и теперь, дожидаясь капитана, сидел неподалеку, слушая бесконечные басни Ника.

Нанятая команда уже была в сборе. Сингер, Микинз и Денинг давно погрузили свои вещи на корабль и теперь просто прохлаждались в тенечке, ожидая дальнейших указаний. Хантер сновал по причалу, отдавая местным распоряжения по погрузке снаряжения и провизии. Даже толстяк Даковски успел вовремя. Оставалась загвоздка за капитаном. Он давно уже должен был прибыть из Палмонта, но где-то задерживался.

Давно знавшие друг друга матросы переговаривались между собой в ожидании, что появится еще кто-нибудь из членов команды, но прошел час-другой, а так никто и не появился. Оставалось только теряться в догадках и недоуменно пожимать плечами.

— Похоже, — ворчал долговязый тощий Энди Денинг. — Что мы отправляемся на прогулку, а не на кашалота.

— Маклину видней, — отмахивался гарпунер Боб Сингер, искоса поглядывая на Хантера, бдительно следившего за грузчиками, сносившими на пакетбот тюки, канаты и ящики с провизией.

— Судя по запасам, — озабоченно вздыхал Даковски. — Наше плавание будет недолгим.

— Тебе то что? — усмехался Денинг, не понимая, для чего Маклин взял на борт толстяка. — Или ты боишься похудеть?

— Какое там! — сопел Даковски. — Да я готов пойти в плавание, имея на борту бочонок воды и корзину моркови.

— Уж не думаешь ли ты, — возмущался Энди. — Что мы как кролики будем питаться одной морковкой?

— Будь моя воля, я бы кроме морковки ничего не ел, — толстяк намекал на то, что все его попытки сбросить лишний вес всякий раз оказывались безуспешными. Даже то, что питался практически одной морковкой, не дало никакого результата. С каждым днем, кок полнел все больше и больше.

— Хватит болтать! — Хантер прервал воздыхания толстяка. — Иди, лучше проверь запасы, пока эти грузчики чего-нибудь не стащили.

Даковски нехотя поплелся на камбуз пересчитывать бочки с водой, галлоны с элем и солониной.

— Эй, Микинз! — Денинг переключился на штурмана. — А ты что сидишь в сторонке?

— А ну тебя! — отмахнулся неразговорчивый и нелюдимый Микинз. — Я тут не для того, чтобы зубы скалить.

— Надеешься, что Маклин набросит тебе лишний грош? — язвил Энди. -Напрасно надеешься. Если Маклин урезал команду наполовину, то сдается, он поступит так и нашим заработком. Не так ли, Сингер?

— Типун тебе на язык! — проворчал в ответ гарпунер.

— И какой черт дернул его выйти в море в такое время? — возмущенно пыхтел Денинг. — Тут не то что кашалота, дохлой рыбешки не выловишь.