Бесплатный фрагмент - Пробудитель. Искра Человечности

Глава 1. Сквозняк в зеркале

Анастасия стояла у окна и смотрела, как Дмитрий заводит спорткар. Его движения были чёткими, почти механическими. Он не обернулся, как делал раньше, не махнул ей рукой, не улыбнулся. Просто натянул шлем, щёлкнул замком — и исчез, как будто стал частью машины.

Внутри неё скреблось что-то первобытное. Страх, похожий на тот, что она чувствовала у постели своей матери. Только теперь он не был связан с телом — теперь он касался души.

Интерьер. Кафе. Глеб и Анастасия за столиком у окна.

Анастасия (шёпотом, взгляд тревожен): — Он не он. Последнюю неделю… будто копия. Живёт по расписанию, отвечает правильно, улыбается, но — как будто не изнутри. А ночью…

(пауза)

— Иногда я слышу, как он разговаривает сам с собой. На кухне. Без света.

Глеб (сдержанно):

— Ты уверена, что это не… стресс? Посттравматическое?

Анастасия:

— Это не стресс. Это как будто… внутри него кто-то другой. И этот кто-то смотрит на меня через его глаза. (вздох)

— Я знаю, как это звучит, но Глеб… мне страшно.

Глеб (после паузы, с ухмылкой):

— Ну, если он начнёт в два часа ночи гладить чайник и звать его «папочкой», зови меня сразу. А пока… (улыбка)

— Давай устроим что-то простое. Пикник. Ты, он, я и Эмма. Лёгкая обстановка, без допросов. Я поговорю с ним — если это Тень, я почувствую.

Анастасия (вяло):

— Ты всегда такой уверенный…

Глеб:

— Я просто хорошо притворяюсь. Особенно, когда боюсь.

Сцена: Пикник у озера

Погода была на удивление тёплой. Лёгкий ветер гнал рябь по воде, дети кричали вдали, играя в мяч. На покрывале: фрукты, багеты, оливки, сок. Эмма резала сыр и хихикала, глядя, как Глеб неуклюже пытается открыть банку маслин с помощью ключей от машины.

Эмма (перекидывая нож):

— Дай сюда, герой с ключами от «Пантеона подсознания».

Глеб (улыбаясь):

— Это не просто ключи. Это мой универсальный инструмент. Один раз я ими даже спас хомяка.

Анастасия (мрачно):

— Они не спасут нас от Тени.

Глеб:

— Ну, разве что она захочет оливок.

(Общее короткое молчание, затем Эмма прыскает со смеху и утирает слёзы.)

Эмма (глядя на Дмитрия):

— Ты совсем в себе, Дим. Не хочешь присоединиться? У нас тут великая сырная дегустация и конкурс на самый философский кусочек.

Дмитрий (без улыбки):

— Не голоден.

Глеб (садится рядом с ним, обводит рукой горизонт):

— Слушай, ты ведь был в тех краях, где дорога уходит в туман, помнишь? У моста? (пауза)

— Там, где всё началось.

Дмитрий (поднимает взгляд, чуть ожесточённо):

— Я многое забыл. Или, наоборот, вспомнил не то, что хотел.

Глеб:

— Странное чувство, когда внутри тебя кто-то есть, да? (пауза)

— Кто-то, кто шепчет вместо тебя. Думает за тебя.

Дмитрий (резко):

— Ты о чём?

Глеб (спокойно):

— Я просто… знаю, каково это.

(Молчание. Только шелест листвы и щебет птиц. Затем где-то неподалёку раздаётся громкий шлёпок — это сорока ворует багет.)

Эмма (вслед птице):

— Ты смотри, у нас даже птицы жрать не стесняются!

Глеб (в сторону):

— Главное, чтобы не заговорила. А то придётся звать экзорциста.

(Дмитрий встаёт и уходит к воде. Его движения — чуть слишком плавные, как будто он не чувствует вес своего тела. Анастасия смотрит на Глеба, тот еле заметно кивает.)

Глава 2. Диалог без лица

Солнце клонится к закату, свет падает под углом, вытягивая тени по берегу озера. Глеб медленно идёт вдоль воды, догоняя Дмитрия.

Глеб (спокойно):

— Хорошее место. Вроде бы — тишина, но всё равно что-то внутри не даёт покоя.

Дмитрий (не оборачиваясь):

— Никогда не умел отдыхать. Всегда на грани — тормоза, резина, обрыв… Если тишина — значит, что-то точно не так.

Глеб (со смешком):

— А я вот вчера попробовал медитировать под звуки природы — через десять минут уснул, и снилось, как на меня нападает чайник с функцией Wi-Fi.

Дмитрий (чуть дергается плечами, будто усмехнулся, но всё ещё напряжён):

— Ты не представляешь, сколько раз я видел чайники в кошмарах. Правда, не беспроводные…

Глеб (посерьёзнев):

— Странно, но ты ведь выбрался из силового поля в том сне. Помнишь? Тогда с Эммой. (пауза) — Интересно, как ты это сделал?

(Дмитрий замирает. Ветер поднимает лёгкую пыль с берега. Он медленно поворачивает голову. Голос меняется: становится глуше, спокойнее, будто говорит кто-то другой.)

Тень (улыбаясь криво):

— Догадался всё-таки. (вдох) — Он — гонщик. Гоняет на машинах, на пределе. И вот — удар. Резкий. Я прорываюсь. (короткий смешок) — Не думал, что так быстро обнаружусь. Обычно мне дают хотя бы недельку покататься в теле.

Глеб (ровно):

— Что дальше?

Тень (задумываясь):

— Раньше я мечтал только о власти. О свободе. (пауза) — А теперь… Я почувствовал, что такое любовь. Внутри него. Это — как кислород. (тихо) — Я больше не хочу разрушать. Но и жить не могу. У меня нет тела. Есть только… я.

Глеб:

— Я помогу тебе. Но для этого тебе придётся оставить Дмитрия.

Тень (нежно, почти с грустью):

— Он стал для меня… чем-то большим. Типа… домом без интернета. Спокойно, но дико непривычно. (взгляд в сторону) — Просто сейчас мне некуда уйти.

Глеб:

— Тогда… перейди ко мне.

(Тишина. Лёгкий ветер. Тень кивает. В этот момент взгляд Дмитрия меняется — он ошеломлён, будто очнулся.)

Дмитрий (моргает, озирается):

— Я… Я что-то говорил?

Глеб (улыбаясь):

— Ты просто молчал. Даже не пожаловался на багеты — подозрительно.

Сцена: Позже. Кабинет Глеба

На экране телевизора — тревожный выпуск новостей.

Ведущий (на фоне кадров с беспилотника): — Городок Чернеково полностью отрезан от связи. По сообщениям очевидцев, жители ведут себя как под гипнозом: не отвечают на вопросы, двигаются по строгим маршрутам, ночью не выходят из домов.

(пауза)

— Власти не исключают участие религиозной секты. Офицеры на месте сообщают, что лидер — некий Платон Игоревич Китилин. По неподтверждённым данным, он объявил себя «Проводником Света» и требует полной покорности.

(Кадр сменяется на ночную улицу: люди в одинаковой одежде двигаются строем. Один из них поправляет капюшон и врезается в фонарь — остальные, как по команде, тоже врезаются.)

Глеб (шепчет):

— Отличная синхронизация. Им бы флешмоб вести.

Анастасия (в панике, закрывая ноутбук):

— Это он. (поворачивается к Глебу) — Он вернулся. Мы же тогда его почти поймали… Если бы полиция не затормозила…

Глеб (напряжённо):

— Он больше не человек. С тех пор, как демон вошёл в него — это другое. Это не Платон. Это оболочка. Жуткая, харизматичная оболочка.

(поворачивается к Дмитрию)

— Нам нужно идти к нему. Прямо в сон. Но для этого нужен контакт. Связь.

Дмитрий (смотрит на Анастасию, потом на Глеба):

— Я с вами. Только скажите, что делать.

Глеб (в сторону, почти мысленно):

— Сейчас ты не один.

Тень (внутренний голос Глеба):

— Я могу помочь. Пока побуду здесь, внутри. (пауза) — Я чувствую, как думают те, кто заражён. И.… возможно, смогу найти слабое место. (короткая пауза) — Но, если я начну просить пиццу с ананасами — бей в левую почку. Это будет не я.

Анастасия (тихо):

— Мы снова идём в самое сердце. Только на этот раз — с самим Тенью?

Глеб (смотрит на неё серьёзно):

— Или мы сгорим вместе с городом. (пауза) — Но хотя бы с багетами.

Глава 3. Знак из прошлого

Небо налилось свинцом, воздух стоял тревожно неподвижным. Эмма стояла на парковке, закутавшись в пальто, пока остальные собирали вещи после пикника. Она машинально подошла к машине Дмитрия — всё казалось обычным: слегка поцарапанный капот, пыльное стекло, тёмный салон.

Но когда она склонилась к колесу с правой стороны, взгляд зацепился за что-то странное.

На ребре кузова, прямо над аркой колеса, была выцарапана надпись. Почти стёртая временем, но всё ещё различимая:

«Собиратель Эхо.»

Эмма отступила на шаг. Сердце глухо бухнуло в груди. Вспышка памяти — детский смех, крик тормозов, её руки, судорожно царапающие металл в отчаянии, в ярости. Это была она. Это она нацарапала это в ту ночь, когда погиб её сын.

Эмма (шёпотом, словно самой себе):

— Это я.… (в голосе дрожь) — Это я нацарапала…

(вскидывает взгляд, сжимаются губы)

— Он был там. Он стоял рядом, когда мой сын умирал. (пауза) — Это всё из-за него… (тихо, с болью и гневом) — Я тебе отомщу.

(Она разворачивается и уходит быстрым шагом, не обращая внимания на крики Анастасии вдали.)

Сцена: Где-то на окраине

Полуразрушенное здание фабрики. Внутри — десятки людей. Лица спокойные, почти пустые. Кто-то шепчет молитвы. Кто-то пишет одинаковые фразы в блокнотах — иногда прямо на руках.

На возвышении — Платон Игоревич Китилин. Его глаза — чёрные, зрачки неестественно расширены. Его голос — медленный, но завораживающий.

Платон (демон внутри, голос словно эхом):

— Мы — не тела. Мы — воля. Мы — поток. — И мы перепишем этот сон, сделаем его единым. Без боли. Без страха. Только порядок.

(Входят новые люди. Их ведут «поводыри» — последователи Платона, в одинаковой одежде, с выжженным символом на шее. Один из них тихо шепчет: — Не бойся, здесь даже налогов нет.)

(Поводыри берут новичков за руки, смотрят в глаза — и что-то передают взглядом. Через несколько минут новички уже стоят, замершие, в молчании, как и остальные.)

Платон закрывает глаза. Его сознание расползается паутиной, касаясь умов тех, кто подчинён.

Сцена: Кабинет Глеба, поздний вечер

(Свет тусклый, сканеры гудят. Входит Дмитрий, за ним — мужчина лет сорока. Неопрятный, в поношенной куртке, с блуждающим взглядом и следом от ожога на шее.)

Дмитрий (Тень внутри):

— Поймал одного из «перевёртышей». Не сопротивлялся. Они… как пустые сосуды. Один только буркнул что-то про распродажу в «Ленте» и заткнулся.

Глеб (осматривает мужчину):

— Он зомбирован?

Анастасия (подключает сканеры):

— Сильное подавление активности. Но жив. Внутри есть что-то… чужое. Очень активное. Как Wi-Fi соседей — везде и сразу.

Глеб (в сторону Тени):

— Если мы сможем войти в его сон, возможно, найдём путь к Платону.

Тень (внутренний голос):

— Они связаны. У них единая сеть. Но ядро где-то глубже. Нужно идти осторожно. Особенно если встретишь голографического голубя — это ловушка, не ведись.

Анастасия (собирая оборудование):

— Я соберу капсулу и активирую стабилизаторы. Прямое подключение к заражённому — как прыгать в омут с камнем на шее.

Глеб:

— Значит, придётся научиться плавать. Или хотя бы красиво нырять.

(Пауза. Анастасия хмыкает, проверяя контакты.)

Финал главы

(Капсула готовится к запуску. Свет ламп становится бледнее. Пульс заражённого стабилизируется. Гул аппаратуры заполняет пространство.)

Глеб (мысленно, самому себе):

— Всё повторяется. Опять сон, опять бездна. Но на этот раз… внутри меня есть тот, кто был по ту сторону.

Тень (внутренне):

— Давай вытащим это зло наружу. Вместе. (пауза) — Только без драмы на входе, ладно? У меня аллергия на пафос.

Глава 4. Лабиринт отражений

Темнота. Холод, словно на дне беззвучного океана.

В следующую секунду Глеб и Дмитрий (с Тенью внутри) открыли глаза — уже в сне подчинённого Платону.

Они стояли в узком коридоре, выложенном из тёмного стекла. Пол, стены, потолок — всё зеркальное. Казалось, отражения множатся, искажая пространство. Движение вызывало рябь — как будто сам сон пытался их проглотить.

Глеб (оглядываясь):

— Похоже на ловушку. Нет ни света, ни направления.

Дмитрий (Тень внутри):

— Он выстроил лабиринт. Сложный, но не идеальный. Это его защита, его… оболочка. (пауза) — И, возможно, отражение его дизайнерского вкуса. Кто делает лабиринты из зеркал? Что дальше — пол из лаваша?

(Глеб фыркает, но не отвечает. Они двигаются вперёд. Коридоры меняются, отражения начинают двигаться с небольшой задержкой, словно подстраивают свою волю.)

Вдруг — смех. Глухой, низкий, прокатывающийся эхом.

Голос Платона (в пространстве):

— Вы думаете, что это всё, как прежде? (пауза) — Я учёл ошибки. В этот раз вы не найдёте меня. Лабиринт — не просто защита. Это вы сами. Это ваша запутанность.

Глеб (шёпотом):

— Он изменился.

Тень (с нажимом):

— Неважно. Это всё равно сон. А сны — моя стихия. (закрывает глаза, глубоко вдыхает) — Он рядом. Не здесь, не в этой проекции, но на грани. Его «я» прячется за этой армией. Он — ядро, но не центр. (открывает глаза) — Классический приём: «я прячусь в толпе, но всем руковожу». Как директор школы, только демонический.

Сцена: Переход в другое пространство сна

(Они проходят сквозь стеклянную стену, как сквозь дым. Оказываются в городе — знакомом, но пустом. Та самая копия Чернекова, только полностью безмолвная, словно в режиме ожидания.)

Фигуры — неподвижные, тени людей, стоящие с закрытыми глазами. Десятки. Сотни. Их лица — безликие, как застывшие маски.

Глеб (вслух):

— Это и есть армия.

Тень:

— Почти симпатичные, если бы не этот стиль «секта meets IKEA». (пауза) — Но Платон не среди них. Он рядом, где может контролировать всё напрямую. Он не может рисковать потерей контроля.

Сцена: Интерком. Анастасия подключается извне

Анастасия (голос через капсулу): — Глеб, ты слышишь меня?

Глеб:

— Да. Мы в городе. Всё затоплено его сознанием. Пустота с привкусом фанатизма.

Анастасия:

— Я нашла кое-что. (в голосе напряжение) — Демон, который вошёл в Платона, уже пытался захватить мир. Три тысячи лет назад. Тогда почти получилось…

(пауза)

— Но тогда у людей не было соцсетей. Их сознание сопротивлялось. А те, кто умел «будить» их — называли магами. По сути, гипнотизёры на древнегреческом.

Глеб (удивлённо):

— То есть, мы — маги?

Тень:

— Погоди, у меня же нет мантии. Это обязательное условие?

Анастасия (улыбаясь в голос):

— Обязательное — нет. Но мантия с капюшоном повысит эффективность на 12%. По крайней мере, визуально.

(все ненадолго замолкают)

Анастасия (серьёзно):

— Его сила — в количестве подчинённых. Он распределён. Чтобы его ослабить, нужно освободить как можно больше людей. — Я думаю, если вы освободите ключевых «проводников» — это вызовет цепную реакцию.

Сцена: Подразумевание плана

Тень (в теле Дмитрия):

— Этот человек, через которого мы вошли, — один из приближённых. Через него можно запустить импульс другим. — Своего рода заражение наоборот — импульс осознания.

Глеб:

— И он пойдёт по цепи?

Тень:

— Как вирус… только с философией и меньшим числом ошибок JavaScript.

Анастасия:

— Но, когда это начнётся, Платон всё поймёт. Он либо скроется глубже, либо начнёт контратаку.

Тень:

— Вот тогда ты подключаешь меня к самому Платону. Я знаю, как пробраться сквозь его барьер. — Но, честно, внутри может быть… мрачно. И пафосно. У него там, наверное, трон из черепов и лазерное шоу.

Глеб:

— Начнём с малого.

Капсула готова. Подчинённый лежит с электродами. Эмма наблюдает из-за стекла, молчалива. Дмитрий рядом. Глеб в последний раз смотрит на Анастасию.

Глеб:

— Если мы не вернёмся…

Анастасия (перебивает):

— Вы вернётесь. У вас есть то, чего не было у других.

Глеб:

— Что?

Анастасия (улыбаясь):

— Воля быть собой. И, в отличие от Тени — чувство стиля.

Тень (в голове Дмитрия):

— Эй, я стильный. У меня вон какая экспрессия!

(Глеб закатывает глаза, ложится в капсулу.)

Погружение начинается.

Глава 5. Пять врат

Подключение

Анастасия:

— Подключение пошло. Вы заходите вдвоём — Глеб и Дмитрий (Тень). Я буду контролировать импульсы и держать капсулы в синхронизации. Если начнёт падать пульс — сразу вырываю.

Глеб (укладываясь):

— Не вырывай раньше времени. Особенно если я начну бредить — это, возможно, просто я рассказываю свои студенческие сны.

Дмитрий (Тень внутри, улыбаясь полушепотом):

— Я чувствую, как дрожит поле. Он уже знает, что мы идём. — Походу, поставил ловушки. С запахом корицы. Ненавижу корицу.

Анастасия (вздыхая):

— Тогда вперёд. Удачи вам. Обоим. (пауза) — И постарайтесь не уронить сеть в буквальном смысле. У нас нет бэкапа.

Сцена: Лабиринт страха

(Они очнулись в центре вращающегося лабиринта. Каменные стены будто дышат. Пол пульсирует. Вдалеке — рёв, шёпот, крик.)

Тень (осматриваясь):

— Здесь всё завязано на страхе. Его страхе. Страхе потерять контроль. — В моём случае это был одиннадцатиклассник с микрофоном на караоке.

Глеб:

— Вижу первое звено. (указывает на испуганную фигуру женщины)

(Из стен вылезает чудовище — паук с лицами. Один из лиц — кто-то подозрительно похожий на преподавателя физики.)

Глеб:

— Назад! (вытягивает руку, формирует светящегося медведя)

Глеб (шепчет):

— Вперёд. Помоги ей вспомнить себя.

(Медведь вступает в бой. Паук растворяется. Женщина шепчет: «Я… здесь?..» — и исчезает.)

Тень:

— Один есть. Четыре осталось. Или, по моим ощущениям, двадцать два. Это же сон, тут всё нелогично.

Второй: Коридор отражений

(Зеркальные стены. В отражениях — искажённый Глеб с рогами, черепами и причёской из рекламы 90-х.)

Тень:

— Эти иллюзии мешают. (выбрасывает энергетический сгусток — стена шипит и исчезает)

(Мальчик связан цепями. За ним — поющая тварь, голосами в стиле «шансон против здравого смысла». )

Глеб:

— Не слушай. Это кавер. Худший.

(Создаёт оркестр светящихся птиц — их мелодия перекрывает пение. Мальчик исчезает.)

Тень (ворчит):

— Я бы добавил туда барабаны. Но ты — дирижёр, ладно.

Третий: Лес скорби

(Деревья — замершие люди. Один из них плачет.)